Бируни. Собрание сведений для познания драгоценностей (Минералогия)

ОГЛАВЛЕНИЕ

Г. Леммлейн. Минералогические сведения, сообщаемые в трактате Бируни

III. МЕСТОРОЖДЕНИЯ И ДОБЫЧА ДРАГОЦЕННЫХ
КАМНЕЙ И РУД

Вопросы истории открытия и использования месторождений
полезных ископаемых, руд и драгоценных камней играют очень важную роль
в истории материальной культуры. Точное знание истории открытия тех
или иных месторождений подчас может дать очень ценные сведения для
объективного разрешения некоторых вопросов межплеменного обмена
в древнейшие времена или для уточнения путей международной
торговли античности и средневековья. Здесь наряду с точными
минералогическими методами исследования археологических объектов,
позволяющими идентифицировать найденные минералы с минералами из
определенных месторождений, чрезвычайно важными являются и прямые
литературные свидетельства древних и средневековых авторов.
«Минералогия» Бируни и в этом отношении дает много ценных сведений.
X. Л. Φ ρ е н, ук. соч.
G. A g г i с о 1 a. De re metallica. Bazel (Froben), 1556.

О подробностях добычи руд и камней средневековья литература
вообще почти не распространяется. Поэтому даже немногое, что
сообщает Бируни по этому вопросу, становится особенно интересным.
Чрезвычайно важно, например, его сообщение об амальгамации золота ртутью
из песка и шлака и о применении мельниц и толчеи для дробления руд.
Гораздо подробнее Бируни пишет о ловле жемчуга. Мы не
останавливаемся на изложении этого промысла только потому, что Бируни сам
сконцентрировал его описание в нескольких главах, и поскольку лов
жемчуга не имеет прямого отношения к современной минералогии.
Впрочем, и в современных книгах о драгоценных камнях неизменно имеются
разделы, посвященные жемчугу.
1. МЕСТОРОЖДЕНИЯ ДРАГОЦЕННЫХ КАМНЕМ И РУД
Сообщение сведений о месторождениях минералов является
обязательным даже для самых кратких средневековых сочинений о камнях.
Обычно в разделе, посвященном какому-либо камню, приводится его
описание, перечисляются его месторождения, сообщаются его цены и
часто говорится о полезных свойствах камня. Немало сведений о
месторождениях камней и других ископаемых имеется и в географических
сочинениях.
Наиболее подробные и точные данные о месторождениях камней и
руд, известных в античном мире, собраны у Плиния. Сведения Бируни
о месторождениях драгоценных камней и руд во многом превосходят и
по обилию и по географической точно.сти сведения, сообщаемые
Плинием. Сравнение, если можно так выразиться, минералогических
горизонтов Бируни и Плиния очень поучительно. Перед нами отчетливо
вырисовываются области устойчивой добычи камней, таких как Индия и
Цейлон, области вновь открытых месторождений и месторождений,
исчерпанных за почти тысячелетний период, разделяющий эти две
минералогические сводки.
Естественно также, что Бируни, будучи уроженцем Средней Азии,
с особой полнотой и точностью говорит именно о среднеазиатских
месторождениях. Так, о бадахшанском месторождении лазурита, известном,
вероятно, с III тысячелетия до н. э., а может быть и ранее, впервые вполне
точно упоминает только Бируни. Более ранние упоминания в
географической литературе менее точны. Целый ряд сведений о среднеазиатских
месторождениях Бируни вообще сообщает впервые.
Обращает на себя внимание критичность, с которой Бируни
относится к традиционным сведениям о происхождении камней,
выражавшимся в их названиях. Так, он подчеркивает, что название трехслойного
сорта оникса — хабаши (абиссинский) — вовсе не означает его
происхождения из Эфиопии, а дано ему по сходству его окраски с белыми
.зубами между темными губами. Или названия сортов сердолика — руми
и фарси — говорят о том только, что эти сорта широко используются

в Византии и Иране, но вовсе не о том, что они там добываются. Наконец,
многие камни и другие привозные товары часто получают название по
пункту, из которого они привозятся. О лале — шпинели Бируни пишет:
«Наср относит его копи к Бадахшану. . . Но сам Бадахшан с ним никак
не связан, а называют лал бадахшанским лишь потому, что он
(Бадахшан) является местом, через которое его провозят и в котором его
гранят и полируют. Бадахшан для него — ворота, через которые он
распространяется по другим странам» (74).
Это замечание Бируни относится и к другим транзитным пунктам,
таким, например, как Аден, с древнейших времен являвшийся
средоточием морских и караванных путей торговли.
Точное указание на месторождения наряду с описанием свойств
камня нередко очень помогает правильной идентификации
описываемых минералов. Так, указания на месторождения камня яшм в долине
Каракаш в Хотане не оставляет никакого сомнения в том, что это
нефрит, а не яшма в современном понимании. Или указание Бируни на
месторождение джамаста в районе Кафирнигана в Таджикистане наряду
с некоторыми описанными свойствами заставляет думать, что Бируни
понимал под джамастом не только аметист, как это обычно понимается
в восточных лапидариях, но и фиолетовый флюорит.
Мы коротко перечислим упоминаемые у Бируни месторождения камней
и рудных минералов, сгруппировав их по географическому признаку.
Африка. Довольно подробно сообщается об известных с
античных времен месторождениях изумруда в Египте у границ Нубии. В
Нубии же упоминаются рудники золота. Из Египта известны также
малахит и гематит в горах Мукатам у дельты Нила. Из «западных стран» —
Магриба, то есть северного побережья Африки, привозился один из сортов
граната, который Плинию был, очевидно, известен под названием
карфагенского.
С восточного побережья Африки, через самую южную факторию
арабов — Софала аз-Зиндж, — вывозились золото, медь, наждак и копал.
С островов «зинджей», под которыми, в первую очередь, следует
понимать Мадагаскар и Коморские острова, вывозился высококачественный
горный хрусталь. Указание Бируни на то, что горный хрусталь
вывозится также с островов ал-Дабиджат, то есть Маладивских и Лакадив-
ских, расположенных к юго-западу от Индостанского полуострова,
говорит скорее о транзите с Мадагаскара или, возможно, с Цейлона.
Как это ни странно, у Бируни отсутствует упоминание о
месторождении забарджада — перидота (оливин-хризолита) на острове Зебергет
в Красном море. У античных авторов перидот был известен под
названием топаза и местоположение острова, где он добывался, указывалось
точно.
Малая Азия и Аравия. Упоминание у Бируни о мало-
азийских месторождениях ограничивается только указанием на
месторождение магнетита в Забтаре у границ Рума; в Палестине около Мерт-

вого моря в местности ал-Гур добывали гагат. Среди медных
месторождений указан и Кипр. С Аравийского полуострова — из Йемена, из
окрестностей селений Мукри, На'ами, Кысас ал-Сахри — вывозились,
по-видимому, в весьма значительных количествах сердолик, агат, оникс и
мокский камень. Близ селения ас-Суфри в трех днях пути от Медины
добывался аметист. В Аравии же, без более точного указания, добывался,
по словам Бируни, и горный хрусталь невысокого качества. Из Йемена
вывозились квасцы. На Синайском полуострове в Каменистой пустыне —
Хурра Бену-Сулейм — во времена Бируни добывался только малахит.
Бирюзовые копи на Синае, разрабатывающиеся с времен первых
династий Древнего царства, то есть с IV тысячелетия до п. э., были уже давно
заброшены и прочно забыты. Бируни о них не знает ничего, а во времена
Плиния они были уже в большом упадке.
Передняя Азия. Известное бирюзовое месторождение близ
Нишапура в северном Иоане Бируни локализует очень точно: «в горах
Сан в местности Хан-диванд» (158). По свидетельству Бируни, в эпоху
Сасанидов в горах Кермана в юго-восточном Иране на побережье
Персидского залива в медных рудниках добывался малахит, но во времена
Бируни эти рудники были уже заброшены. Малахит добывался и в
северо-западном Иране в Сеистане. В восточном Хорасане близ Зеренджи
Кабуната добывался асбест для изготовления огнеупорной пряжи и
фитилей. В Дарабджирде — области Фарса, в горной части Центрального
Ирана в ал-Адибале, в ал-Махайне в Индии и в Нихавенде близ Хама-
дана добывали асфальт. В ат-Табаране Туса около Мешхеда в Хорасане
добывался гагат. Там же добывался серпентин, из которого
изготовлялись рукояти для ножей. В Хорасане же добывался свинец. В Исфагане —
зарних, то есть аурипигмент, или реальгар. В Битлисе в Армении —
горный хрусталь.
Средняя Азия. Сведения о месторождениях Средней Азии
у Бируни особенно интересны. Наиболее интересно сообщение об
открытии месторождения лалов — шпинели, которое произошло, очевидно,
около VII—VIII в. и с такой подробностью в научной литературе
впервые засвидетельствовано у Бируни. Первые сведения о находке в Ба-
дахшане красных камней, подобных яхонтам, сообщают Истахри, Ибн
Хаукаль, Макдиси (X в.).
На стр. 74 Бируни пишет, что месторождения лалов находятся
«в Варзафандже на расстоянии трех дней пути от Бадахшана, на границе
Вахана», то есть в верховьях Аму-Дарьи в северном Афганистане.
Несколько ниже он уточняет местоположение копей в Шикинане, то есть
Шугнане, «вблизи селения Варзафандж на склоне горы около реки;
там есть копь, называемая Наунулун» (77). Между Шикинаном и Ва-
ханом упоминается и месторождение «биджада» — граната. В окрестностях
Варзафанджа также добывается горный хрусталь. Вахан и Бадахшан
давали, по-видимому, значительное количество горного хрусталя для
вывоза, как в обработанном, так и в необработанном виде.

Особое значение в истории мировой торговли драгоценными камнями
имеет бадахшанский лазурит, месторождения которого разрабатывались
с III или даже IV тысячелетия до н. э. Отсюда лазурит вывозился в
Индию, Месопотамию и Египет с древнейших времен. Бируни (182)
отмечает добычу лазурита «из гор.Карана, за ущельем Панджхира» — реки
в северо-западном Афганистане и в Тут-Бунаке близ Зарубана в южном
Афганистане.
Из многочисленных месторождений бирюзы в Средней Азии Бируни
только вскользь упоминает Илякское в долине Ангрена между
Ташкентом и Ходжентом (современный Ленинабад). Это месторождение
бирюзы, как и ряд других среднеазиатских месторождений, широко
разрабатывалось с древнейших времен. В области Ал-Буттем (Зеравшанский
хребет), кроме бирюзы, как отмечает кратко Бируни, добываются также
нашатырь, купорос, ртуть, железо, медь, свинец, серебро и золото. Также
Бируни коротко пишет и о добыче в Фергане каменного угля, асфальта,
смолы — кир, нефти и горного воска. Особой славой в торговле далеко
за пределами Средней Азии пользовался буттемский нашатырь. В районе
Бухары Бируни упоминает нахождение магнетита.
Обращает на себя внимание указание Бируни на месторождение джа-
маста (под этим названием обычно понимается аметист) в Вашгирде близ
Душанбе на границе Саганияна (Сурхан-Дарья) в долине р. Рамруд
(то есть в Кафирнигане). Описание самого камня, его податливость
резьбе стальным инструментом говорит скорее о том, что Бируни под
словом «джамаст» понимал флюорит, месторождениями которого так
богат Таджикистан,
О месторождениях золота в Средней Азии у Бируни имеется несколько
указаний: в горах Шикинана у истоков Джейхуна, то есть Аму-Дарьи;
в Раште (современный Каратегин) в горном Таджикистане; в Хуттале
(южный Таджикистан); в области тугузов (Семиречье) и в рудниках
Саргинак и Сангзариз в Зарубане в южном Афганистане. В рудном районе
Зарубана (Забулистана, Зурвана), кроме золота, добывались серебро,
медь, полиметаллические руды, железо, магнетит, гематит, свинец.
В районе, пограничном с Китаем, между Тибетом и Памиром, в Хотане
в долинах Каш и Каракаш Бируни называет известное и сейчас
месторождение нефрита. В самом Китае, без более точного указания,
добывается оникс, на островах Китайского моря — наждак. В Тибете
добывают камень, похожий на оникс.
Ряд минералов и полезных ископаемых, добыча которых широко
известна была в Средней Азии,26 не упоминается у Бируни, по-видимому,
лишь в. силу ограниченности самой тематики «Минералогии», в которой
26 См.: А. Е. Ферсман. Драгоценные и цветные камни России, т. I. Пг.,.
1922; П. И. Иванов. К истории развития горного промысла в Средней Азии.
Л.—М., 1932; Μ. Е. Массой. Из истории горной промышленности Таджикистана.
Материалы Таджикско-Памирской экспедиции, вып. 20, Л., 1934.

рассматриваются почти исключительно драгоценные камни. Однако
нашло место упоминание об особо качественной согдийской огнеупорной
глине и о самаркандском песке, заменяющем наждак.
Индия и Цейлон. Многочисленные месторождения
драгоценных камней на Индостанском полуострове, в Бирме и на Цейлоне
разрабатывались в глубокой древности. В античной литературе между
камнями собственно Индии и Цейлона обычно различия не делалось.
Все камни, привозимые с Востока через Красное море и Египет,
считались индийскими. Бируни уже дает несколько более уточненные и
дифференцированные сведения. Так, с Цейлона, по Бируни, привозятся
из местности Нагаз: рубины, лейкосапфиры, гранаты — альмандины,
горный хрусталь, камень абладж (кордиерит). Из Синда, то есть
северозападной части Индостанского полуострова, поступали: сердолик, оникс,
гранат — альмандин, каркунд. Причем, по-видимому, личное знакомство
Бируни с Индией позволило географически значительно уточнить
упоминаемые им месторождения. Так, об альмандине (ал-мадинадж) он
пишет, что его добывают «в Синдане выше Дайбула», то есть в провинции
Гоа на юго-западном побережье Индостана близ Карачи в устье Инда.
Сердолик привозится из Бахруджа (древняя Боригаза, современный Ба-
роч), где кустарная обработка сердолика, оникса и других поделочных
камней процветала еще во времена эллинизма. В песке Синда (Инд)
у Виханда, столицы Кандахары, и в верховьях Инда в стране ал-Му-
хаб добывалось золото. В Кашмире добывался и обрабатывался горный
хрусталь.
В южной части Индостана, «в государстве Хавар, лежащем против
Сарандиба» (86), добывался алмаз. Он добывался также в Танкалане
Камаруна, то есть в Камарупе, или северном Ассаме.
Без более точного указания Бируни упоминает о месторождениях
в Индии наждака и камня сабандан, подобного изумруду. Свойства этого
камня, к сожалению, не описаны. Возможно, что это зеленый
авантюрин, единственное месторождение которого известно в Индии.
В главах о металлах часто упоминается слово «калаи», то есть
«малайское».
О месторождениях камней в северных странах, — если не
считать, конечно, упоминания о легендарных находках в странах ночи
воинами (Александра) изумрудов, Бируни пишет только о привозе
янтаря из страны Сакалабов, то есть славян.

2. ДОБЫЧА КАМНЕЙ И РУД

Известно, что в истории техники вопрос о способе производства,
способе добычи так же, если не более, важен, как и вопрос о
производимых или добываемых предметах. История горной техники по существу
ставит своей задачей именно исследование способов добычи и первичной
обработки ископаемых.

К сожалению, средневековые авторы в противоположность
античным почти не оставили нам описаний методов добычи и обогащения руд.
В минералогической и географической литературе средневекового
Востока вопросы добычи ископаемых почти не затрагиваются. Между тем
обильные следы горных работ на Алтае, Урале, в Средней Азии и на
Кавказе говорят о большом размахе добычи руд, металлов и камней.
К сожалению, планомерных археологических исследований в районах
древних горных выработок, в рудничных поселениях и т. п. произведено
еще очень немного. Вероятно поэтому даже в некоторых специальных
курсах по истории горного дела о средневековой горной технике
народов Средней Азии ничего не говорится.27
Хотя Бируни также не останавливается подробно ни на технике
горных работ, ни на технике первичной обработки и обогащения
ископаемых, однако кое-какие ценные сведения об этом мы у него все же
почерпнуть можем.
Наиболее легко допустимыми для разработки месторождения
драгоценных камней и золота являются россыпные месторождения. Что
касается драгоценных камней, то они, перемещаясь в ложе потока, обычно
теряют дефектные, трещиноватые части и как бы получают естественное
обогащение. Бируни, со слов ал-Кинди, пишет: «Те яхонты, которые
приносит поток, лучше тех, которые находят в иле и в земле. В этом нет
ничего невероятного» (44), — добавляет от себя Бируни. О добыче
камней в Индии из россыпей писал и Плиний: «Известно, что они
(сардониксы) вымываются там потоками» (37, VI, 23).
Передавая рассказ об обилии камнями гравия в ложах потоков на
Цейлоне, Бируни добавляет: «Этот рассказ заставляет предполагать,
что исток реки находится в горах, где имеются месторождения яхонтов»
(45). Очевидно, имеются в виду коренные месторождения.
Добыча камней и золота из россыпей производилась промыванием
на лотках: «Алмазная копь находится вблизи копей яхонта на островег
богатом ключами. Там добывается песок, который промывают так же,
как золотоносный песок, известный под именем сава; песок смывается
с конического лотка, а алмаз оседает внизу» (86). Современная
кустарная добыча рубинов и других цветных камней в Бирме и на Цейлоне
производится промывкой гравия на своеобразных, плотно сплетенных из
тонких прутьев или тростника лотках, имеющих форму очень пологого
конуса диаметром несколько менее метра. Существовала еще, вероятно,
и во времена Бируни добыча золота из золотоносного песка на козьих и
бараньих шкурах. Ибн Хордадбех писал в 835 г., что воды Джейхуна
(Пянджа) несут частицы золота, как рыбьи чешуйки: «Жители
прибивали на берегу реки козьи шкуры и лили на них воду с песком из реки.
Затем сушили их и вытряхивали из шкур золото с песком».
Ср.: А. А. Зворыкин. История горной техники. М., 1940.

Бируни в главе о магните пишет, что с помощью куска магнита в виде
пальца легко отделять от золотого песка черный тяжелый минерал
(магнетит), который не отделяется от него промывкой. Это, пожалуй, первое
свидетельство о магнитной сепарации и вообще о практическом
применении магнита.
В литературе по истории горного дела в Средней Азии не было
установлено, когда для добычи золота начали применять амальгамацию
ртутью.28 Свидетельство Бируни окончательно подтверждает
высказывавшееся предположение о применении в его время ртути при добыче
золота, как россыпного, так и коренного. О добыче золота в реке Синд
он пишет: «У ее истоков имеются места, где выкапывают на дне реки
ямы, над которыми река проходит, и эти ямы заполняют ртутью. По
прошествии года туда приходят, и ртуть оказывается [пропитанной]
золотом, и это потому, что вода в верховьях имеет быстрое течение и несет
с собой песок вместе с золотом в виде мелких тонких [чешуек], подобных
крылышкам комаров, и проносит их над поверхностью ртути, которая
задерживает золото, а песку позволяет уходить дальше» (221).
К этому описанию не будет лишним добавить рассказ митрополита
Хрисанфа о добыче золота на Аму-Дарье в 1790 г.29 По его наблюдениям,,
песок насыпали в сосуд, доливали его водой и на дно клали немного
ртути. После перемешивания воду с песком сливали. Эта операция
повторялась несколько раз, после чего ртуть перегонялась и отделялось
золото.
Замечательно, что Бируни внимательно изучал поверхность частиц
россыпного золота: «Следы песчинок разной формы на природном
золоте свидетельствуют о том, что это золото когда-то было как тесто»
(131).
Не придавая им особой ценности, Бируни повторяет и широко
распространенные баснословные рассказы о добыче камней из
неприступных ущелий с помощью орлов, которые выносят из ущелий брошенные
туда куски мяса вместе с прилипшими камнями. Есть у Бируни и
вариант анекдотического рассказа, обошедшего всю античную литературу,
о добыче камней с неприступных высоких скал сбиванием пращей.
Плиний в одном месте рассказывает о такой добыче бирюзы (37, VIII, 33),
а в другом месте, со слов Феофраста, пишет «Миниум (киноварь)
находится близ Колхиды в некоем неприступном месте, откуда должны были
сбрасывать ее пращами» (33, VII, 36). Бируни такой же рассказ
передает о добыче синего яхонта.
Бируни о подобных баснословных рассказах особенно резко говорит
в главе об изумруде: «Клянусь жизнью, об изумруде можно говорить
28 См.: Р. И. Леонов. Благородные металлы в Туркестанском крае.
Известия ТО РГО, 14, 1918.
29 Хрисанфа, митрополита Новопатрасского, о странах Средней, Азии,,
посещенных им в 1790 году. М., 1861.

как о „происходящем из тьмы", если иметь в виду его копи, в которых
нельзя работать без светильника; этим его копи отличаются от других
копей. А критика подобной болтовни — лишь потеря времени» (156).
Однако средневековые авторы далеко не всегда были столь же мало
легковерны, как Бируни. Так, Хамдаллах Казвини, автор XIV в.,
пишет, что работать в копях горного хрусталя днем невозможно, так
как солнечные лучи, преломляясь в кристаллах, проходят в них, как
сквозь зажигательные чечевицы, и, попадая на одежду рабочих,
прожигают ее.
Несравненно труднее, чем промывание россыпей, была добыча из
коренных месторождений. К сожалению, Бируни и здесь очень краток.
Он пишет только, что «в рудниках золота и серебра для этой же цели
(облегчения раздробления) разжигают костры из дров и масла» (46).
Разогретую таким образом породу затем резко охлаждали обливанием
водой, а дальнейшее разрушение растрескавшейся породы производили
раскалыванием клиньями. Огневой способ ведения горных работ
возник в древнейшие времена и просуществовал до появления пороха.
Плиний писал, что «при рудокопстве твердый камень одолевают посредством
огня и уксуса» (33, IV, 21).
Если добыча в россыпных месторождениях обусловливается по
существу только количеством переработанного песка, то добыча в
коренных месторождениях уже требует умения предвидеть капризный ход
рудной жилы или появление гнезд с ценными камнями. Недаром Бируни
писал: «Добывать в копях — все равно, что делать ставки в азартной
игре, блуждать, не зная пути, по степям или безводным пустыням или
безрассудно отправляться в плавание по морю, когда предпринимающие
эти дела не имеют никаких проводников, которые помогли бы достигнуть
желаемого, кроме своей сообразительности» (75).
Эта прозорливость питалась той суммой наблюдений над
расположением рудных жил в месторождениях, накопление которых и дало
начало горному искусству, горной науке.
Бируни в нескольких местах отмечает, что некоторые минералы
являются указателями появления полезных ископаемых. Так, о камне
шириста он пишет: «В нем нет пользы, но для них (ищущих л алы) — это
предвестник желаемого» (75). «Гранат предшествует [в месторождении]
яхонту..., если находят где-либо гранат, то ожидают, что там имеется
и яхонт, хотя это и не обязательно» (79). Упоминая о гематите, Бируни
отмечает, что «на поверхности земли или под землей он служит
признаком наличия золота» (203). Интересно, что Плиний писал о некоем
камне сегуллум: «Так называется указатель золота при прииске оного»
(33, IV, 21).
Чтобы отделить частицы золота от пустой породы — кварцевой
жилы, — необходимо раздробить породу и выделить золото. В Средней
Азии были найдены, но ближе не изучались, остатки обогатительной
«фабрики» с чашеобразными гранитными жерновами, в которых, по-види-

мому, гранитные же бегуны дробили и мололи руду. Датировка этих
остатков, к сожалению, не уточнена.30
Из текста Бируни мы теперь точно знаем, что, кроме мельниц для
размола породы, в его время употреблялись еще и специальные толчеи:
«Иногда золото соединено с камнем, как будто сплавлено с ним, и тогда
оно нуждается в размоле, и его размалывают на мельничных жерновах,
хотя толчение его при помощи мишджана (толчеи), вернее . . . мишджан
(букв.: каблук), — это камень, прикрепленный к песту в толчеях,
построенных над проточной водой для толчения. . . Когда золотая руда
истолчена и перемолота, его (золото) отделяют промывкой от породы,
и затем золото собирается посредством ртути; после этого оно
отжимается в куске кожи таким образом, что ртуть выходит из его пор,
оставшаяся же ртуть в нем удаляется выпариванием на огне» (219).
Это чрезвычайно важное свидетельство Бируни окончательно
подтверждает применение ртути для амальгамации золота не только при
очистке шлиха, но и при отделении золота от шлама пустой породы.
Вопрос о применении ртути в Средней Азии для этих целей считался
спорным. Теперь совершенно ясно, что значительное количество ртути,
добывавшейся из среднеазиатских месторождений, шло главным образом
на технические надобности. Бируни далее попутно еще раз подтверждает
это в рассказе об одном жителе Балха: «Он снабжал ртутью золотой
рудник» (243).
Гораздо труднее отделить от породы без повреждения драгоценный
камень, добытый в коренном месторождении. В главе о яхонте Бируни
кратко пишет: «Иной раз извлекают драгоценный камень, сросшийся
с другим камнем, который от него отбивают» (45). Это замечание Бируни
мы дополним сообщением Рюи Гонзалеса де Клавихо, посла короля
Кастилии ко двору Тамерлана. О копях лала он пишет со слов
властителя Бадахшана следующее: «Каждый день отламывают кусок скалы,
чтобы искать рубины, и когда находят руду, то умеют отделять их очень
чисто; берут камень, в котором они находятся, и понемногу обламывают
кругом долотом, пока не останется снаружи самый рубин, потом
отделывают его на точильных камнях».31
Изучение истории горного дела в Средней Азии по существу еще
только начинается. Идет только накопление фактов нахождения древних
средневековых выработок. По археологическим признакам определяется
время их проведения. К сожалению, еще не существует детальных
археологических карт с нанесенными на них точками древних горных выра-
30 В. В. Поклевский-Козелл. О золоте на Памире. Известия ТО
ΡΓΟ,τ. XT, вып. 2, ч. 2, 1915.
31 См.: Рюи Гонзалесде Клавихо. Жизнь и деятельность Великого
Тамерлана. Дневник путешествия ко двору Тимура в Самарканд в 1403—1406 гг.
Перевод с примечаниями И. И. Срезневского. Сб. Отделения русск. языка и словесности
Академии наук, XXVIII, № 1, СПб., 1881.

боток. Однако следы этих выработок уже издавна служат одним из
поисковых признаков современных геологов и немало разрабатывающихся
ныне месторождений полезных ископаемых было вновь «открыто» в
результате осмотра полузавалившихся забоев средневековых рудокопов.
Указания Бируни, свидетельствующие о значительных масштабах
добычных работ в некоторых районах, несомненно в высшей степени важны
для истории горного дела в Средней Азии и, возможно, могут оказаться
полезными при поисках заброшенных и забытых месторождений
.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел Наука