Библиотека
Теология
Конфессии
Иностранные языки
Другие проекты
|
Комментарии (1)
Андреевский Г. Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху. 1930-1940 годы
ОГЛАВЛЕНИЕ
В книге Г.В.Андреевского читатель узнает о повседневной жизни москвичей в предвоенное, военное и послевоенное время. Эпоху эту определяла не только личность Сталина, но и весь заряд энергии и идей, который был вызван Октябрьской революцией 1917 года. Особо удались автору страницы, рассказывающие о рабоче-крестьянском правосудии и милиции, о преступном мире Москвы, об арестах и допросах 1937 года. Интересно и послевоенное время: победа, строительство высотных зданий, денежная реформа, футбол, советская школа и многое-многое другое.
Все это фактологическое богатство, которое Г.В.Андреевский собирал не один год, позволяет по-новому, в неизвестной ранее полноте, увидеть Москву и москвичей 30-40-х годов XX столетия
От автора
Написать эту книгу меня побудили две причины. Во-первых, хотелось еще и еще
рассказывать о жизни москвичей того времени и, во-вторых, нельзя было их бросать на
середине пути, ведь эпоха, в которую они жили, еще не кончилась. Эпоху эту определяла не
только личность Сталина, но и весь тот заряд энергии и идей, который был вызван Великой
русской революцией 1917 года. Те, кто родился в начале двадцатых, стали теми, кто
защищал Москву, погибал в Сталинграде, брал Берлин, восстанавливал страну после
очередной разрухи. Оборвать рассказ о жизни этих людей последним предвоенным годом
было так же нелегко, как, разбежавшись, остановиться на краю пропасти. К тому же у меня
имелись записи воспоминаний Курлина и Барабанова, прошедших войну. Я сделал их еще в
шестидесятые-семидесятые годы и рад тому, что они пригодились.
При работе над первой книгой о Москве двадцатых-тридцатых годов я совсем упустил
из виду такую интересную тему, как школа. Впрочем, это, может быть, и к лучшему. Нельзя
такую тему делить на части и десятилетия, уж очень связаны в ней между собой двадцатые,
тридцатые и сороковые годы. О послевоенной школе помнят у нас многие. Как было бы
здорово собрать воспоминания о ней в большой толстой книге, тем более что цензуры теперь
нет и единственными недругами памяти народной являются у нас безденежье и склероз.
Новая тема сороковых годов – это враги. Им, врагам, посвящена отдельная глава. В
мирные довоенные годы основным нашим противником считался враг внутренний, а враг
внешний был потенциальным. Теперь, в сороковых, мы обрели настоящего внешнего врага.
Еще раз, после азиатского нашествия и вторжения Наполеона, России пришлось подняться
не только на свою защиту, но и на защиту всей европейской цивилизации. Эту великую
миссию она с честью выполнила. Рассказ о жизни в фашистской Германии прямого
отношения к повествованию о Москве, конечно, не имеет, но он, как мне думается, оттеняет
жизнь наших людей и черты нашего народа, того самого народа, которого одни считают
избавителем человечества от «коричневой чумы», другие – диким обитателем европейского
захолустья, а третьи – тем и другим вместе.
Москвичи мне интересны такие как есть. Я вижу их не из космоса, а из окна
троллейбуса. Они умиляют меня и раздражают, смешат и возмущают. То я люблю их, то
ненавижу. Мне хорошо среди них не потому, что они такие хорошие, а потому, что они мой
воздух, среда моего обитания, как вода для рыбы, как горячий песок для черепахи, как лес
для ежа. Старые кривые переулки в Москве меня радуют не меньше широких красивых
проспектов. Я тоскую по деревянным домишкам и дворам, поросшим травой, по
дребезжанию «Аннушки», катящейся через всю Москву, по лошадям, развозящим фургоны с
хлебом, по зрителям и болельщикам давно прошедших лет. Это чувство грусти и тоски по
прошлому не в последнюю очередь побудило меня к тому, чтобы начать давить клавиши
компьютерной клавиатуры (чуть не сказал «взяться за перо»). Хочется надеяться, что я это
сделал не зря.
Кто-то упрекнет меня в том, что я не показал в книге героический труд москвичей во
время войны и в послевоенные годы, кто-то – в том, что я умолчал о травле «безродных
космополитов» в конце сороковых годов и пр. Не спорю – темы эти важные и интересные, но
о них и так много написано. Вряд ли я смог бы добавить здесь что-либо существенное. Вот
рассказать о том, что неизвестно, о чем раньше не писали, это интересно, но, к сожалению,
это не всегда получается, так как не все архивы допускают к себе «вольных литераторов».
Это, может быть, и правильно, но от этого грустно. Когда я работал в Генеральной
прокуратуре, то, пользуясь служебным положением, мог читать уголовные дела той эпохи.
На их страницах запеклась, как говорится, кровь эпохи. Я открывал для себя тайны ее
повседневной жизни. Так, например, я узнал, что во время осады Ленинграда женщины,
живущие на его окраине, ходили через линию фронта за продуктами на территорию,
оккупированную немцами. Командиры нашей передовой линии выписывали им пропуска, и
они с сумками и кошелками отправлялись в соседний населенный пункт, занятый врагом, а
купив, что нужно, возвращались обратно. Да, немало сюрпризов из области нашей
повседневной жизни преподносит нам изучение прошлого. Остается только удивляться.
Поистине повседневная жизнь нашего народа полна чудес и невероятностей. Изучать их
одно удовольствие.
2008, PDF .
Комментарии (1)
Обратно в раздел история
|
|
