Библиотека
Теология
КонфессииИностранные языкиДругие проекты |
Ваш комментарий о книге Иоффе Г. “Распутиниада”: Большая политическая играИсточник: Отечественная история. 1998. №8. с. 103-118. Иоффе Генрих Зиновьевич, доктор исторических наук (Канада) До сих пор можно услышать, что Григорий Распутин был чуть ли не “подлинным царем” России и, если бы его не убили в декабре 1916 г., наша история выглядела бы сегодня совершенно иначе. Однако это миф, вернее, отголоски мифа, созданного противниками поcледних Романовых. Распутин лично не только не играл сколько-нибудь самостоятельной политической роли, но нет данных, свидетельствующих о том, что он пытался играть ее. Вместе с тем теперь в литературе заметна и другая крайность, исходящая от новоявленных монархистов. Распутин изображается неким “человеком из народа”, бесконечно преданным царской чете и чуть ли не невинной жертвой политического безумия, охватившего Россию. Но этот же миф, как и миф о “Распутине-царе”. Распутин был просто использован силами, боровшимися за влияние и власть, - крайне правыми и либеральной оппозицией. Они-то и превратили его в политическую фигуру, сыгравшую в судьбе российской монархии поистине роковую роль* . Компрометация власти – условие ее краха Отчего рушаться режимы? Вопрос представляется школьным, детским. Конечно, от поражений во внешних войнах и от внутренних ударов – революций. С войнами все понятно, но что вызывает революции? В. В. Розанов как-то заметил, что “революции происходят не тогда, когда народу тяжело. Тогда он молится”. Действительно, истории известны долгие периоды удивительного терпения “низов”, измученных гнетом и лишениями. Пока власть еще внушает доверие, уважение, трепет, страх - все равно, - она так или иначе “держит” устойчивость, даже несмотря на свои очевидные промахи и грехи. Но вот в ходе кризиса власть начинает искать выход из него, и наступает время перемен и некоторых уступок “низам” – самый уязвимый момент для старого порядка. Именно тогда начинается сравнение того, что дают народу, с тем, что он требует, и с тем, что ему так легко обещают некоторые политики. Именно тогда народ “бьет посуду” и “зажигает дом”. Наступает революционная анархия. Российская история XX в. подтверждает это. В России революция всегда “вытекала” из реформ. Когда оппозиция нащупывала уязвимое место власти, а затем выставляло его на всеобщее обозрение, - тогда крушение власти становилось реальным. Престиж власти начинал шататься, с нее спадали позолоченные одежды (вернее – их сдирали), и перед всеми обнаруживалось, что “король-то голый”. Флобер говорил, что святых нельзя трогать руками. На них, на руках, останется позолота. В России, где в силу долгой исторической традиции царская власть всегда считалась “от Бога”, позолота, осыпавшаяся с монарха на мозолистые руки мужика, приводила к социальному шоку. Политическая, или, хуже того, моральная, нравственная компрометация власти – практически безотказное оружие в руках противостоящих ей сил, способное стать тем детонатором, который “взрывает” общественное спокойствие. Годы империалистической войны значительно ухудшили эклнлмическое положение России. Жизнь “низов” была полна лишений. И все-таки режим, возможно, устоял бы , как и вдругих воевавших странах если бы… Когда в февральские дни 1917 г. рабочие и солдаты вышли на улицы Петрограда, многим из них власть уже представлялась монстром или карикатурой. Ее практически никто не хотел или уже не мог защищать… И наш последующий рассказ о человеке, который сделал для дискредитации царской власти едва ли не больше всех. Речь пойдет о Григории Распутине. 103 ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- Тобольский ЗаратустраО жизни Распутина до его появления в столице, до его всероссийской и даже мировой известности мы знаем не так уж много. Имеющиеся сведения неопределенны, противоречивы, как это обычно, бывает с теми, кто вызывает жадный интерес окружающих. Распутин происходил из большого села Покровское Тюменского уезда Тобольской губернии. Родился он в 1864 или 1865 г. (значит, "старцу", когда он объявился в Петербурге, не было и 40 лет). В Покровском жила его семья: жена Прасковья, дочери Варвара и Матрена (Мара) и сын Дмитрии - по некоторым данным, не вполне нормальный, "блаженный", как его называл сам Распутин. Пристрастившись к скитаниям по святым местам и монастырям, он тем не менее не перестал заботиться о семье. Уже осев в Петербурге, выписал туда дочерей. Мара в октябре 1917 г. вышла замуж за поручика Б. Соловьева, потом вместе с ним уехала в Тюмень, где Соловьев играл все еще не очень ясную роль в организации конспиративной связи с царской семьей, сосланной в Тобольск. В эмиграции она была цирковой актрисой, укротительницей, написала мемуары об отце, в которых пыталась представить его добрым, отзывчивым человеком, ставшим жертвой зависти и злобы развращенного петербургского общества. Скорее всего она и не знала иного Распутина. Следы других членов семьи "старца" исчезают. Скорее всего жена, дочь Варя и сын - "блаженный" Митька - вернулись в Покровское. По показаниям, собранным следователем Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства Ф. Смиттеном, Распутин в ранний период своей жизни - "человек хитрый, наглый, с буйно-разгульной, экспансивной натурой" - пьянствовал, дрался, сквернословил, воровал, за что бывал бит односельчанами и преследовался волостными властями. Есть много рассказов о том, как Распутин появился при царском дворе. Сопоставляя их, можно набросать примерно такую картину. Впервые он приехал в столицу в 1904 или 1905 г. с рекомендательным письмом викария казанской епархии Хрисанфа, с которым появился у ректора Петербургской духовной академии епископа Сергия. Что было в этом письме, неизвестно. Но если оно действительно существовало, можно предположить, что податель его характеризовался как странник, побывавший во многих святых местах и обителях, в том числе и на Афоне, а главное - как кающийся грешник, на которого снизошла Божья благодать, наделившая его огромной силой воздействия на людей. Во время встречи с Сергием на Распутина, полагаю, обратил внимание инспектор (позднее ректор) духовной академии и духовник царской четы Феофан. Придет время, и он будет глубоко сожалеть, что, не поняв до конца "Божьего человека", открыл ему путь к "подножью трона". Именно Феофан первым представил Распутина женам великих князей Николая Николаевича и Петра Николаевича - Анастасии и Милице. Феофан знал, что обе глубоко интересуются религиозной нравственностью, поучениями святых отцов, аскетизмом. В 1904 г. императрица Александра Федоровна могла считать себя счастливой. Бог, казалось, внял ее молитвам: родился наследник-цесаревич. Тем страшнее был удар, когда выяснилось, что ребенок болен страшной болезнью - гемофилией (наследственная болезнь - плохая свертываемость крови - передается матерью по мужской линии). Легко себе представить глубину страданий Александры Федоровны, посчитавшей, что Бог карает ее. Убежденность в этом должна была многократно усиливаться революционной смутой, в которую стремительно втягивалась Россия. Душевные метания императрицы и природная нерешительность императора в глазах тех, кто не забывал "порядка", существовавшего при Александре III, грозили ослаблением самодержавных устоев, размываемых потоком либеральных и демократических идей. Распутин, этот "сибирский Заратустра", вполне мог показаться им тем человеком, который способен во времена смуты укрепить дух царя и царицы, поддержать их в упрочении исконных основ русской государственности. Французский посол М. Палеолог, хорошо информированный о том, что происходило в российских "верхах", записал в своем дневнике слова Феофана, убеждавшего царскую чету познакомиться с Распутиным. "Григорий Ефимович, - говорил он, - крестьянин, простой человек. Вашим Величествам принесет пользу его выслушать, потому что голос русской земли слышится из его уст..." Таким образом, Распутину отводилась роль некоего рупора русской земли, голоса простого русского народа, свободного от "западной порчи", коснувшейся столичного общества. Он, видимо, должен был укреплять колеблющегося царя в стремлении следовать во внутренней политике курсом, определяемым исторической традицией, русскими "национальными началами". Так правые силы вводили Распутина в среду идеологической и политической борьбы. 104 ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- Способен ли был Распутин сыграть такую роль? Несмотря на свою малограмотность, он был далеко не заурядным человеком и отличался острым умом, находчивостью, наблюдательностью и способностью иногда удивительно метко выражаться. Что касается его внешней грубости и простоты обращения, то они, несомненно, были искусственными и имели целью подчеркнуть его крестьянское происхождение. Об уме и особой проницательности Распутина писали многие. И это понятно: надо же было как-то объяснить силу его воздействия. З.Н. Гиппиус заметила: "Ведь трудно и стыдно признаться даже себе, что вот пришел заурядный мужичонка, сел на спину тьмы тьмущей народу, поехал, и его покорно везут". Гиппиус считала, что Распутин как личность был ничтожен и зауряден: "обыкновенный, дюжинный мужик", каких в России немало. Распутин никогда бы не приобрел такого влияния на царскую чету и прежде всего на Александру Федоровну, если бы не обладал способностью успокаивать ее, помогая наследнику бороться с болезнью, перед которой оказывалась бессильной медицина. Для убитой горем матери Распутин был спасителем Алексея. Целительные способности Распутина - отдельная тема, но есть свидетельства о его необыкновенном даре. Распутин, думается, сразу же понял, какую карту даровала ему судьба. В его позиции, как это следует из многих воспоминаний современников, прослеживалась определенная "линия": он выдавал себя за Божьего человека - своего рода посредника между царем и Богом, представляющего подлинную, исконную Россию. "О мужичке думать надо, - говорил он. - В нем. понимаешь, вся сила. Мужичок-то благодарный, он памятливый... Добро нужно, а у нас скандалы. Нужны искренние слуги, а у нас только чиновники. Не такие спасут, спасут праведники..." Такие слова ложились на душу Александре Федоровне и Николаю II, все более и более ощущавшим себя в политической и моральной изоляции. Следует, однако, со всей определенностью подчеркнуть, что взгляды Александры Федоровны и Николая II на Распутина существенно разнились. На этот счет имеется немало свидетельств, в том числе и такого уважаемого человека, каким был А.Д. Самарин, занимавший пост обер-прокурора Синода до конца сентября 1915 г. В июне 1915 г. он был приглашен в Ставку, где должен был получить свое назначение. Когда Самарин приехал в Барановичи, некоторые лица из царской свиты взволнованно просили его поговорить с царем об удалении Распутина. Министр двора В.Б. Фредерике сказал, что он и сам пытался поднять эту тему, но Николай II пресек разговор, сказав: "Это дело семейное". Однако другие уверяли Самарина, что, если он решится затронуть "щекотливую проблему", успех возможен. Состоявший в свите граф В.Н. Орлов рассказал, что после получения доклада о "художествах" Распутина в Москве Николай II якобы передал его конфидентке царицы фрейлине Анне Вырубовой, сказав: "Возьмите, прочитайте и полюбуйтесь на вашего кумира". При встрече с царем Самарин обусловил свое согласие принять должность обер-прокурора Синода устранением Распутина. Он сказал Николаю: "Вся Россия находится под гнетом сознания, что вблизи Вас, вблизи Вашего семейства находится человек недостойный". Николай II прервал его: "Послушайте, Самарин, ведь Вы признаете Ее Величество и меня людьми верующими?.. Как же мы могли бы допустить возле себя человека, такого, каким вы изображаете Распутина? Ведь мы не дети?" Но Самарин настаивал на своем. Он говорил, что при дворе Распутин является "не таким, каким его знает вся Россия". Николай молчал. Потом сказал: "Можно было бы его удалить из Петербурга... Но, обдумав все, что Вы мне сказали, все-таки прошу Вас принять должность обер-прокурора Святейшего Синода". Из воспоминаний Самарина видно, что присутствие Распутина тяготило царя. То, что Распутин становится важной пешкой в политической игре, царь знал. В одном из направленных ему докладов, например, прямо указывалось, что кампания против Распутина "при настоящих русских условиях политической жизни приобретает особо важное значение и указывает на стремление создать искусственным путем... антидинастическое движение". Последние: два слова Николай II при чтении подчеркнул, но, видимо, не внял им. Почему? До конца он все-таки не смог оценить опасность всех политических последствий антираспутинской кампании, да и кто их вообще тогда мог оценить? В нападках на Распутина он скорее видел вмешательство в свою личную жизнь и не хотел огорчать жену, так горячо уверовавшую в "старца". Увы, у верховной власти, особенно в момент резкого обострения всей общественной жизни, "семейных" дел быть не могло. Все тогда бросалось в пылающий костер яростной политической борьбы. И тем не менее остается фактом: Николай II умел уходить от назойливых давлений жены, передававшей ему некоторые рекомендации "нашего друга". Эмигрантский историк С.С. Ольденбург провел интересный анализ. Он взял все советы старца, содержавшиеся в письмах императрицы Николаю II, и проследил их движение. Ни один совет выполнен не был. 105 ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- Распутин, конечно, знал, сколько у него врагов. И объяснял это тем, что говорит царю правду. Какую? Она во многом напоминала ту, которую в свое время внушал Николаю и Александре близкий к ним в 1901-1902 гг. французский "магнетизер" и спирит Филипп. Западный масон и сибирский мужичок убеждали в одном и том же: нельзя ослаблять самодержавную власть, нельзя давать конституцию, ибо это будет гибелью России. Весь имидж Распутина должен был подчеркнуть его "народность", близость к простым людям, верящим в царя. По одним воспоминаниям, высокого, по другим - небольшого роста, он ходил в русской подпоясанной рубахе навыпуск, в высоких сапогах, длинные прямые волосы обрамляли его лицо с мощными надбровными дугами, из-под которых смотрели глубоко посаженные, живые, выразительные и даже пронзительные глаза. Он и старался вести себя "просто", по-мужичьи. Есть свидетельства, что, войдя в роль, он порой мог смачно высморкаться двумя пальцами, отрыгнуть после хорошей выпивки и закуски. Эта "народность" не только не отталкивала от Распутина, но даже привлекала к нему, вызывала восторг аристократов. Правда, люди, хорошо приглядевшиеся к Распутину, не поддавались его игре. Так, жандармский полковник Комиссаров, одно время приставленный к Распутину, нет-нет да и говорил "старцу" в интимном кругу: "Ну, да божественность-то брось! Будем говорить по-простому!" Благостное поведение Распутина продолжалось относительно недолго. Те, кто "двинул" его в "царские чертоги", рассчитывали на то, что он будет послушным орудием в их руках, но просчитались. Избиение Распутина епископом Гермогеном и иеромонахом Илиодором - свидетельство того, что "тобольский мужичок" оказался непрост. Распутин довольно быстро вошел во вкус. Началось то, что вскоре стало известно как "распутинщина": пьяные оргии, кутежи с цыганами, связи с темными дельцами и т. п. Безумный разгул Распутина с обязательной самозабвенной пляской стал притчей во языцех. Считалось, что и тут проявлялся подлинный "русский характер". С особым смаком распространялась и муссировалась версия о невероятной "мужской силе" "старца", которая будто бы и привлекала к нему в несчетном количестве женщин высшего круга. (Кстати, к разочарованию любителей "клубнички", и это являлось легендой. Врачами было установлено, что Распутин скорее был импотентом, чем сексуальным маньяком.) Все это, конечно, доходило до верховной власти. Об отношении царя к распутинским "художествам" уже говорилось. А царица? Как она, после того, что ей становилось известным о далеко не "святом" поведении "нашего друга", могла оставаться непоколебимо ему приверженной? Не только слепая материнская вера в Распутина как спасителя ее ребенка привязывала ее к "старцу". Было, вероятно, и другое. Императрица имела ограниченные, но твердые политические воззрения. Она была убеждена, что лучшая форма правления для России и русского народа - самодержавие царя. И все, что исходило от противников этого принципа, она отвергала, видя в том происки недругов "Ники" и "бэби" (Алексея). Антираспутинская волна накатывалась главным образом из рядов либеральной оппозиции, и царица старалась бескомпромиссно противостоять ей. Сообщениям, компрометирующим "старца", она либо не верила, либо уверяла себя и других, что Бог посылает испытание: будет ли она верна "Божьему человеку" даже в том неприглядном виде, в каком он подчас предстает? Распутин был по-мужицки сметлив и по-мужицки многолик. Он знал, где и как себя вести. "В Распутине, - писала Гиппиус, - настоящего юродства никогда не было, но юродствовал он Постоянно и с большой сметкой: соображал, где сколько положить". Императрица слепо верила Распутину. И он умело поддерживал эту веру "народностью", смирением и благодарностью. Мало кто знает, что Распутин был философом! В 1915 г. в Петербурге вышла его книга с косноязычным названием "Мои мысли и размышления. Краткое описание путешествия по святым местам и вызванные им размышления по религиозным вопросам" Ч. 1 (он готовил и вторую). В этом, конечно, проявилась не только религиозная истеричность Александры Федоровны, но и реальность политического конфликта. Чем более активно действует в своих интересах одна стороны, тем упорнее противодействует ей другая. Круг замыкается, выхода нет... Творимая легендаЧеловеческие слабости "Божьего человека" не могли укрыться от внимательных взглядов тех, для кого собственная карьера или другие личные мотивы были превыше всего. Умевший подчинять неуравновешенных людей своему влиянию и вместе с тем лишенный каких-либо прочных духовных опор, Распутин постепенно превращался в пешку, которой двигали энергичные, своекорыстные титулованные и нетитулованные политики и интриганы. 106 ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- В Петербурге Распутин снимал квартиру на Гороховой. Далеко не всех, кто приходил сюда, по-человечески можно осуждать. Одно дело любимые Распутиным "барыньки", которые искали здесь утешения либо от пресыщенности, либо по большей части от мнимых болезней. Другое - те, кто, отчаявшись, искал тут защиты, помощи, облегчения. Несмотря на многие глубокие реформы во всех областях жизни, Россия все еще оставалась страной, где многие люди по-прежнему твердо верили: "Рука" у власти сильнее закона; там, где закон не сработает, "рука" пробьет. Понятно, что рука Распутина казалась всемогущей. Побывавшая в распутинском окружении (1915 - начало 1916 г.) Е. Джанумова вспоминала: “В квартире (на Гороховой, 64) с утра до вечера толкутся представители всех слоев населения. Крестьяне, ходоки в валенках... просят помочь миру в какой-то вражде с помещиком. Дама в глубоком трауре, с заплаканными глазами, хватает за руки "отца" и, всхлипывая, просит о чем-то. Военный в блестящем мундире одного из гвардейских полков скромно ждет своей очереди. Вот какой-то человек с обрюзгшим лицом входит, в переднюю в сопровождении лакея... Это какой-то банкир по спешному делу. Его принимают без очереди. Какие-то польские беженцы, студенты, монашки с котомками и фрейлины императрицы. Салопницы и дамы в костюмах Лакена и Дусе... Истерически плачет какая-то женщина, звучит телефон...” Все искали опоры, поддержки, содействия "своему делу". Есть свидетельства, что Распутин был отзывчивым человеком. Уже в наше время "Комсомольская правда" напечатала рассказ жительницы села Покровское А. Моторикой, родившейся в начале века. Она помнила Распутина и рассказывала корреспонденту: "Григорий Ефимович был свойским человеком. В нашем селе жили его жена и сын, и когда он приезжал к нам, то всегда помогал... Хотели у общины отобрать озеро, мужики пошли к Распутину, рассказали, он нам озеро отхлопотал... Или нужно кому-нибудь жениться, а денег нет. Идут к Григорию Ефимовичу, так, мол, и так, а тот только спросит, сколько надоть? Сто рублев хватает?" В квартиру к Распутину являлось и немало евреев, пытавшихся преодолеть установленные для них ограничения. По некоторым свидетельствам, Распутин был чужд антисемитских настроений. Е. Джанумова пишет, что некая "барынька" в разговоре со "старцем" попросила его помочь "убрать жидкое" из России. Он ее пристыдил: "Ты что? Они такие же люди, как мы..." Известно так называемое дело дантистов, осужденных якобы за поддельные врачебные свидетельства, дававшие им право на жительство в больших городах. Распутин помог дантистам, скорее всего, конечно, не бескорыстно, как не бескорыстно он помогал и в других делах. Одно вполне уживалось в нем с другим. Но одно дело те, кого к Распутину гнала беда, другое -высокопоставленные лица, преследовавшие иные цели. Позже в "Днях" В.В. Шульгин (один из лидеров фракции националистов в IV Думе) со свойственной ему живостью языка обрисовал эту, казалось бы, парадоксальную ситуацию. Некий его собеседник, "близкий к трону", так характеризовал место и роль Распутина: "Все, что говорят, будто он влияет на назначения министров - вздор: дело совсем не в этом... Я Вам говорю, Шульгин, сволочь - мы! И левые, и правые. Левые потому, что пользуются Распутиным, чтобы клеветать; правые, т. е. прохвосты из правых, потому, что они, надеясь, что он что-то может сделать, принимают его каракули..." Прав был собеседник Шульгина: "сволочью" был не только и, может быть, не столько сам Распутин, сколько та среда, которая, приметив его "силу", стала быстро формироваться вокруг него и использовать "старца" в своих целях. Распутин "влипал" в эту среду, как муха в мед. И обмазанный этим липким грязным медом, становился настоящим "подарком судьбы" для тех политических сил, которые находились в конфронтации с верховной властью. Уже в эмиграции один из лидеров партии октябристов А. Гучков признавал, что он сознавал опасность явления по имени Распутин. Бывшему премьер-министру В.Н. Коковцову он говорил: "Может быть, мы не выросли в народ с конституционным правосознанием, особенно народные массы, они царя почитают как самодержца, помазанника Божия, все это так. Но вот в чем ужас, что если в один прекрасный день массы узнают, что помазанника нет, а что за его спиной находится их же человек из народных масс, но недостойный, какой-то хлыст, конокрад, развратник, то это удар по ореолу народного престижа. Будь это граф, князь, народ не обиделся бы, а когда свой человек... Словом, я пытался, во-первых, узнать, и во-вторых, действовать, не прибегая к огласке..., потому что я отлично понимая, что разоблачения все эти наносят такие раны, что не знаешь, что лучше - болезнь или лечение..." Эти слова были сказаны Гучковым в 1936 г. перед смертью, почти 20 лет спустя после катастрофы, которая сделала жертвой и тех, кто, не ведая всех последствий, вызывал ее. Понятно, что Гучков, вспоминая, хотел по меньшей мере смягчить прошлое. В годы же, предшествовавшие революции, он, не колеблясь, старался "лечить болезнь". Именно он и был одним из тех, кто являлся инициатором антираспутинской кампании, направленной, может 107 ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- быть, не столько против царского трона, сколько против человека, который восседал на нем. Видный октябрист и член III и IV Государственных дум Н.В. Савич близко знал Гучкова. Он лучшим образом аттестует его в своих воспоминаниях: "При большом уме, талантливости, ярко выраженных способностях парламентского борца, Гучков был очень самолюбив, даже тщеславен, притом он отличался упрямым характером, не терпевшим противодействия его планам". Приверженец Столыпина, он и сам рассчитывал выйти в "первые номера" российской политики. В этом не было авантюризма. Гучков действительно был крупной личностью, и Савич даже считал, что, не соверши он ряд промахов и просчетов, которые были следствием его сильной натуры, он бы мог сыграть такую роль, что, "быть может, наша история пошла бы другим путем". В марте 1910 г. А.И. Гучков занял пост председателя III Государственной думы (в отставку он ушел спустя год из-за расхождения с премьер-министром Столыпиным в общем-то по частному вопросу). Савич считал, что пост думского председателя Гучкову понадобился и потому, что он открывал ему "выход" непосредственно на царя. Гучков рассчитывал, что, получив "влияние на всю внутреннюю политику", он перебросит мост между царем и Думой. Николай II проникся интересом и уважением к Гучкову. Между ними установились хорошие и даже доверительные отношения. "Обвал" произошел неожиданно и по вине Гучкова. В одной из бесед с Гучковым Николай II сообщил ему нечто такое, что не должно было стать достоянием публики. Однако Гучков по каким-то причинам рассказал об этом в думском сеньорен-конвенте. Затем получилась "утечка информации" в газеты. С той поры Николай II и Александра Федоровна резко изменили свое отношение к Гучкову, посчитав его поступок оскорблением и предательством. Гучков со своей стороны посчитал случившееся "кровной обидой" и, как пишет Савич, мало-помалу стал видеть в царе, "в личных свойствах его характера основную помеху благополучию страны". Через некоторое время, в начале 1912г. последовала его нашумевшая речь в Думе. По существу это было первое публичное выступление против "старца", к тому же носившее откровенно политический характер. Гучков сказал: "Хочется говорить, хочется кричать, что церковь в опасности и в опасности государство... Вы все знаете, какую тяжелую драму переживает Россия... В центре этой драмы - загадочная трагикомическая фигура, точно выходец с того света или пережиток темноты веков, странная фигура в освещении XX столетия... Какими путями достиг этот человек центральной позиции, захватив такое влияние, перед которым склоняются внешние носители государственной и церковной власти... Григорий Распутин не одинок; разве за его спиной не стоит целая банда...?" Эту гневную речь в думских кругах назвали "ударом по алькову". В Царском Селе такого забыть уже не могли никогда. Если бы там вели список врагов, то под одним из первых номеров, если не первым, стоял бы Гучков. Конечно, было бы неверно смотреть на антираспутинскую кампанию исключительно как на "заговор" либеральной оппозиции и тех из числа правых, кто так или иначе поддерживал ее. Желтых газет или таких, что готовы были подхватить и растиражировать любую сенсацию ради получения барыша, было более чем достаточно. Но политические намерения Гучкова и других оппозиционных лидеров хорошо вписывались в деловые, коммерческие расчеты многих газетных и журнальных дельцов. Когда имя Распутина стало объектом широких пересудов в прессе (а это произошло в премьерство Столыпина), Николай II прислал ему записку. В ней, как вспоминал управляющий комитетом по делам печати в Департаменте полиции А. Бельгорд, он писал, что "ему, наконец, надоела газетная травля Распутина, что никому не может быть дано право вмешиваться в его, государя, личную жизнь, и что он требует, чтобы этому был положен конец". Вызванный Столыпиным, Бельгорд сказал, что это указание не может быть выполнено из-за отмены предварительной цензуры в России. Решено было собрать редакторов крупнейших газет ("Новое время", "Русское слово", "Гражданин", "Речь" и др.) и повлиять на них в том смысле, чтобы они "закрыли" распутинскую тему: Так некоторое время и было. В сентябре 1911 г. был убит Столыпин. Его на посту министра внутренних дел сменил А.А. Макаров. В "Русском слове" (вероятно, не без инициативы Гучкова) появилась резкая статья о "старце". И вновь Николай II потребовал, на сей раз от Макарова, чтобы "раз навсегда" была прекращена "травля Распутина". Соответствующее распоряжение пошло по линии: губернаторы - градоначальники - приставы - околоточные -редакции. Что же получилось? Как пишет Бельгорд, "газеты подняли шум о возмутительном превышении власти министром внутренних дел". Говорили, что по этому поводу уже готов запрос в Государственной думе. Тем не менее полицейские власти пытались противостоять антираспутинской кампании, одним из организаторов которой становились оппозиционные группы IV Государственной думы. Знаток революционного движения начала XX в. 108 ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- Б.И. Николаевский утверждал, что некоторые либеральные члены Думы, объединенные в группу, созданную по образцу масонских лож, инициировали издание скандальной брошюры Пругавина "Старец Леонтий", разоблачавшей "похождения" Распутина. Брошюра была конфискована и уничтожена (ее издали уже после падения монархии в 1917 г.). Уничтожены были я другие материалы о "старце", в частности, брошюра сотрудника "Московских ведомостей" А. Новоселова, доказавшего принадлежность Распутина к секте хлыстов. Департамент полиции на протяжении многих лет (а с начала 1916 г. и по личному распоряжению царя) предпринимал меры по организации охраны Распутина, по полицейской кличке - "Русского". В архиве Особого отдела Департамента полиции скопились сотни вырезок из газет - русских и зарубежных - посвященных Распутину. Просматривая их, убеждаешься, как рано Распутин превратился в творимую легенду, сводившуюся к тому, что жадный до денег хлыст, растлитель женщин и девушек приобрел неограниченное влияние на царскую семью и полновластно распоряжался судьбами государства и церкви. Эти слухи не только циркулировали в петроградском обществе, но просачивались в армию и в самые "низы" народа. "Распутинизм" использовался противниками последних Романовых из числа революционеров, либералов и правых в трех основных направлениях. Во-первых, для личной компрометации последних Романовых, особенно императрицы Александры Федоровны. Тут слухи (а ничего большего просто не могло быть) достигали подчас чудовищных масштабов. Двор представлялся чуть ли не клубком ужасного разврата: царица живет с Распутиным, Вырубова живет с Распутиным и одновременно является любовницей царя, Распутин и Вырубова поят царя каким-то "зельем", приготовленным их другом тибетским знахарем Бадмаевым, отчего царь теряет последние остатки воли, становится равнодушным и даже не понимает, что происходят вокруг него. (Между прочим, этой "версией" впоследствии пытались объяснить и "безразличие" Николая II в момент отречения от престола.) Распространялись слухи о пьянстве царя. Говорили, что Распутин уже "подбирается" к старшим дочерям царя и т. д. и т. п. По рукам ходили "письма" царицы и ее дочерей к Распутину (часть их попала в сочинение Илиодора "Святой чорт"), поддельность которых обнаруживается "невооруженным глазом". Эта линия "антираспутиншины" бурно развивалась сразу после падения монархии, когда уже никто не мог, да и не хотел препятствовать распространению грязной клеветы на бывшего монарха, "объясняющей" и оправдывавшей то, что произошло. Вторая и третья антираспутинские линии имели откровенно политическую направленность. Широко циркулировали слухи и "свидетельства", согласно которым вмешательство "старца" в дела государственного управления стало настолько серьезным, что по его воле назначались и умещались министры, притом действовал он в интересах неких "темных сил", идентифицировать которые фактически никто не мог. Хитрый и расчетливый Распутин не стремился опровергать эти версии: они подтверждали масштабы его влияния на самых "верхах". По рассказам Е. Джанумовой, о какой-то своей "барыньке" Распутин говорил: "Не люблю ее, пристает, чтобы я ее мужа министром сделал. А как я могу, когда он, дурак, не годится для этого дела?" - "А ты разве можешь его министром сделать?" - Дело немудреное, отчего не сделать, кабы знал, что голова на плечах есть". Кого же он все-таки "сделал министром"? Если даже допустить, что какие-то министры и были назначены с благословения "старца", то можно ли считать, что он был тем, кто их избрал и назначил? Вот пример с намерением назначить на пост министра внутренних., дел нижегородского губернатора А.Н. Хвостова. По рассказу последнего, это было в 1911 г. В Нижний Новгород приехал Распутин, был принят Хвостовым и сказал ему, что "прибыл посмотреть, каков ты" для министерского поста. Хвостов отвечал, что это дело опасное: убили Сипягина, Плеве, а ему, Хвостову, тут спокойно и хорошо, к тому же этот пост занимает такой сильный человек, как Столыпин. "Ну, и не такие дубы ломаются", - усмехнулся Распутин. В этот же день в Царское Село на имя Вырубовой пошла телеграмма: "Видел, говорил, сердце хорошее, но молод, горяч, погодить надоть". Из этого рассказа ясно, что Распутин приехал к Хвостову как некий разведчик, выполнявший задание тех, кто уже задумывал устранение Столыпина и подыскивал новую - кандидатуру. Не более. Если Распутин и санкционировал назначение какого-то министра, то только в том случае, если уже знал мнение императорской четы. Так, видимо, был назначен на пост министра внутренних дел А.Д. Протопопов, считавшийся в оппозиционных кругах наиболее очевидным "распутинцем", одним из представителей "темных сил". Этот человек, кстати, тоже стал жертвой ослепления в политической борьбе, а после падения монархии чуть ли не главным ее "козлом отпущения". Протопопов, как и два других главных героя эпохи 109 ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- революции - А.Ф. Керенский и В.И. Ленин - происходил из Симбирска. Возглавляя думскую комиссию По промышленности и торговле, он был также членом думской комиссии по обороне и товарищем председателя III Думы. В Думе на него смотрели как на "своего" и никак не подозревали о его стремлении сблизиться с властью. Отношение к нему изменилось, в общем, по неожиданному поводу. Как член комиссии по обороне от фракции октябристов я человек, друживший с военным министром Сухомлиновым, он оказал содействие проведению через Думу важного для правительства законопроекта о расширении призыва в армию. Очевидно, в благодарность Сухомлинов добился пожалования Протопопову царского подарка - золотого портсигара с бриллиантовыми вензелями. Протопопов не только не скрывал этого, но всюду, где только мог, хвастался царским подарком. Однако большинство думских депутатов расценило это как недопустимый прецедент, как стремление власти внести "разложение и смуту1* в думскую среду: ведь она могла начать раздавать подарки (взятки) за проведение или отклонение выгодных или невыгодных ей законопроектов. Отношение к Протопопову в Думе резко изменилось. В новой IV Думе отчуждение Протопопова от своих бывших коллег продолжалось. Но если Дума теперь его отторгала, куда же он, человек, не скрывавший своего честолюбия, мог политически двигаться? Ясно, что в сторону власти. Известный в то время журналист В. Дорошевич предупреждал Протопопова: вас гонят в правый угол и загонят туда. Как человек обаятельный и к тому же владевший иностранными языками, Протопопов возглавил в 1916 г. думскую делегацию в союзные страны. На обратном пути, в Швеции он встретился с советником германского посольства Варбургом. По возвращении Протопопов дал все необходимые разъяснения. Встречу с Варбургом он рассматривал как зондаж и вынес из нее убеждение, что внутреннее положение в Германии ухудшается и там рассчитывают на расхождения между Россией и Англией. Но в думских кругах отнеслись к этому с подозрением и записали в протопоповский "компромат". Дальше больше. Протопопов заболел: открылась старая рана на ноге. Лечиться он стал у тибетского доктора Бадмаева, у которого, как считали, подвизался Распутин. Теперь ниточка от "старца" была протянута к Протопопову. Этого было достаточно, чтобы в думских кругах он был предан анафеме. Зациркулировали слухи о том, что Бадмаев лечил Протопопова какими-то снадобьями, которые нарушили его интеллект. Был ли Протопопов действительно чем-то болен, неизвестно. Так или иначе, это использовалось в непримиримой борьбе с ним. И когда М.В. Родзянко во время одной из встреч с царем выразил свое возмущение назначением "этого человека" министром внутренних дел, Николай II напомнил Родзянко, что еще совсем недавно он сам просил его назначить Протопопова на министерский пост. Можно допустить, что Распутин поддержал кандидатуру Протопопова, но, конечно же, получил он свое высокое назначение не по его протекции. Однако думскому ренегату пощады уже не было. Протопопов был раз и навсегда объявлен прямым ставленником "распутинского кружка". Разрыв стал окончательным. Оппозиция подвергла Протопопова настоящей травле, а в Думе его объявили сумасшедшим. Со своей стороны Протопопов, вероятно, хорошо информированный обо всем том, что делалось за кулисами Думы, готовил ответные действия и уже видел себя в ореоле "спасителя трона". Борьба Протопопова с думской оппозицией -печальная страница в истории последних лет российской монархии: она персонифицировала и тем обострила конфликт, окончательно разведя власть и Думу в разные стороны. Распутин же был просто использован в этой истории искусными поварами российской политической кухни. Если Распутин был слабостью и грехом последнего царя, то для противников самодержавия он стал силой, но и грехом тоже. В ретроспективе видится: волею исторической судьбы Распутин оказался в центре борьбы двух сил: самодержавия, еще с далеких, допетровских времен выражавшего идею господства государства над человеком, и либерализма, стремившегося установить правовой порядок, ограничив законом власть государства над личностью. Восточное, азиатское начало в теле и духе России боролось с западным. В этом противостоянии и власть, и либералы обессилили себя, открыв путь революционной, "пугачевской" анархии. Из нее родилась система, уничтожившая как корни старой, допетровской России, так и те западные, либерально-демократические ростки, которые всходили в результате реформ Александра II и Столыпина. И Распутина, и Столыпина победил Ленин. Можно ли было избежать этого? Можно ли было реформировать Россию, сохранив в то же время ее историческую традицию? Кто знает?.. Путь к этому мог начаться с компромисса между властью и теми, кто хотел перемен. Но достижим ли он был в раскалывавшемся обществе? 110 ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- Оппозиция атакует власть
|
|
