Хрестоматия. Политология

ОГЛАВЛЕНИЕ

Раздел V. ЛИЧНОСТЬ И ПОЛИТИКА

Глава 14. СОВРЕМЕННЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИДЕОЛОГИИ

Я. МИЛЗА. Что такое фашизм?

Едва появившись в политическом лексиконе, слово фашизм 1 стало служить для обозначения самых различных режимов, движений, коллективных и индивидуальных действий и образов мышления. До самого последнего времени, особенно в странах либеральной демократии, фашизмом порой назывались любые проявления правой политики. Правые же, наоборот, с фашизмом отождествляли красный тоталитаризм. При этом ни в том, ни в другом лагере не могли четко объяснить, где кончается правая политика и где начинается тоталитаризм. Такая практика уподобления не нова. Еще в довоенный период движения и режимы, реакционные в весьма классическом смысле, легко причислялись к фашистским.

Три классические интерпретации фашизма, принадлежащие трем большим идеологическим антифашистским семьям, играли и продолжают играть важную роль в историографии проблемы.

Первая из этих интерпретаций — теория «нравственной болезни» Европы. Наиболее разработанная версия данной теории принадлежит итальянскому философу Б. Кроче. Он считал, что фашизм — это реакция в большинстве европейских стран против общей тенденции осуществления идеалов, унаследованных от философии Просвещения. Таким образом, фашизм не вписывается в поток истории, не вытекает из данной политической ситуации, а напротив, является помехой, паузой в распространении «сознания свободы» в западных обществах, болезнью, привитой здоровому организму.

Тезис о фашизме как «необыкновенном отклонении», отрыве от восходящей линии, которой следовала с XVIII в. европейская цивилизация, поддерживали и развивали другие западные исследователи либерального толка в послевоенный период. Все они рассматривали фашизм как «реакционный инцидент», обусловленный массовым стремлением к материальным благам вкупе с компенсаторной потребностью найти паллиатив утрате традиционных, особенно религиозных, идеалов;

________________

1 От итальянского fascio di combattimento — «боевая связка». Термин был заимствован итальянскими националистами у крайне левых, он связан с революционаристской традицией («связки» сицилийских трудящихся в 1893—1894 гг.). Фашистским назвало себя общеитальянское собрание сторонников Муссолини, собравшееся 23 марта 1919г. в Милане.

Глава 14. СОВРЕМЕННЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИДЕОЛОГИИ 649

этот инцидент мог лишь на время изменить нормальное продвижение европейской цивилизации и не имел подлинных корней в прошлом. Либеральные исследователи обычно указывают на сродство между фашизмом и коммунизмом. Кроче писал, что ни один социальный класс специально не думал о фашизме, не жалел его, не поддерживал его.

Вторая интерпретация фашизма — радикальная, первоначально появившаяся в левых немарксистских кругах. Ее сторонники делают упор на ответственность итальянской и немецкой буржуазии за приход фашизма и национал-социализма. По мнению радикалов, фашизм является логическим и неизбежным результатом длительной эволюции, следствием врожденных пороков исторического развития определенных стран, в первую очередь Италии и Германии.

Среди сторонников излагаемой теории существуют значительные расхождения относительно корней фашизма. Одни видят их в глубине истории (деспотизм и коррупция в итальянских государствах XVII в., лютеранская Реформация в Германии), другие ищут истоки фашизма ближе к современности. Если речь идет о Германии и Италии, то это десятилетия их развития после общенационального воссоединения и начала процесса индустриализации. В той и другой стране правящий класс оказался не способным восстановить равновесие, нарушенное быстрым промышленным ростом, политически сплотить массы и привести в действие механизмы действительно демократического режима. Таким образом, фашизм лишь обнаружил глубокий кризис общества. Обращается также внимание на невключенность масс в политическую жизнь, над которой господствовала «парламентская диктатура». В рамках данной теории существует еще одна, более сбалансированная, тенденция, представители которой стремятся выявить в предыстории фашизмов зерна будущей тоталитарной диктатуры. Они отмечают, что до самого последнего момента фашистский исход не является «фатальным», «предопределенным», вместе с тем прецеденты националистического поведения могут обратиться мощными факторами фашистского влияния.

Третья классическая интерпретация фашизма принадлежит марксистам. Ее основу составляют следующие положения: фашизм можно объяснить лишь в рамках социоэкономических структур капиталистического общества, находящегося на стадии монополистической концентрации и империализма. Фашизм одновременно выражает их противоречия и является специфической для XX в. формой антипролетарской реакции.

650 Раздел V. ЛИЧНОСТЬ И ПОЛИТИКА

Эта общая схема претерпевала изменения, которые можно проследить по документам III Интернационала. Со времени V конгресса Коминтерна ( 1925 г .) его руководители сходятся в том, что фашизм есть проявление катастрофического экономического кризиса, в котором капитализм оказался после войны. А этот кризис может завершиться в перспективе лишь победой пролетариата. Данный тезис приводил к идее о том, что в какой-то степени фашизм является позитивным явлением, ибо он ускоряет процесс загнивания капитализма и приближает пролетариат к революции. В 1931 г . на пленуме ИККИ Д. Мануильский заявил, что фашизм органически вырастает из буржуазной демократии. На этой идее основывалась тактика «класс против класса», которая доминировала в действиях компартий вплоть до 1935 г . Драматические последствия этого очевидны. Лишь после того, как гитлеровский режим обнаружил свои агрессивные устремления, в коминтерновскую формулировку были внесены существенные коррективы. Это означало, в частности, отход от тезиса о «социал-фашизме», признание того, что существует нефашистская, более того — антифашистская буржуазия, с которой возможно сотрудничество. Еще в 20-е гг. ряд марксистских теоретиков пытались скорректировать догматические концепции Коминтерна. Среди этих теоретиков выделяется А. Грамши, который интерпретировал фашизм не как завершение капитализма, а напротив, как форму организации молодого капитализма; фашизм не является прямым и простым выражением классового господства финансового капитала, но есть результат равновесия между различными классами и социальными категориями, которые образуют «правящий блок».

Следует также упомянуть о работах неортодоксальных марксистов и марксистов-диссидентов, появившихся в межвоенный период. Среди них — Л. Троцкий, который «плавал» между определением фашизма как диктатуры крупного капитала и идеей о том, что маргинализирующаяся и пролетаризирующаяся мелкая буржуазия сыграла фундаментальную роль в пришествии фашизма. Философ Э. Блох объяснял фашизм сосуществованием в одном и том же обществе коллективных ментальных структур, соответствующих настоящему состоянию капиталистической экономики, и структур, относящихся к давно прошедшему времени. Такая «неодновременность» характерна в особенности для крестьянства и мелкой буржуазии.

Помимо трех названных выше классических интерпретаций фашизма, следует назвать и теории второстепенного значения для науки. К ним относятся апологетические трактовки фашизма, которые формулировали

Глава 14. СОВРЕМЕННЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИДЕОЛОГИИ 651

сами его сторонники, а также историки с весьма консервативными взглядами. Первые подчеркивали революционные аспекты фашизма, . требующего возвращения к источникам долиберальных ценностей, которым угрожали одновременно и деградация парламентской демократии, и подъем коммунизма. Вторые, напротив, делали ударение на консервативных элементах в фашизме, представляя его как оплот, который стихийно образовался ради спасения западного общества в тот момент, когда его грозит захлестнуть подрывная деятельность марксизма.

Более интересны теории некоторых католических мыслителей, в частности француза Ж. Маритена. В этих теориях принимается в известной мере тезис о «нравственной болезни». Но свою главную задачу их авторы видят в том, чтобы объяснить истоки цивилизационного кризиса, породившего эти два тоталитарные феномена — фашизм и коммунизм.

Среди социолого-политических исследований фашизма отметим в первую очередь разработанную американскими учеными либерального толка и немецкими социологами из франкфуртской школы с ее промарксистскими влияниями теорию тоталитаризма. Еще перед Второй мировой войной в общую категорию тоталитарных режимов стали включать немецкую, итальянскую и советскую диктатуры. Теория тоталитаризма воскресла и развилась вместе с холодной войной. Для ее сторонников фашизм вместе с коммунизмом — формы, которые принимает тоталитаризм, рассматриваемый как феномен XX в. У истоков данного феномена находится кризис современного общества, восходящий к XIX в. и проявляющийся в переходе либерально-национального государства в империалистическую стадию, в крушении системы классовых ценностей и особенно в атомизации общества. Разрыв связей и распад традиционных социальных групп в результате промышленной революции ведут к освобождению индивидуумов вместе с нивелированием общества и культуры, которые обрекают людей на изолированность и однообразие. Так создаются «массы», эти «осколки атомизированного общества» (X. Арендт), лишенные специфически классового сознания и определенных политических целей, а потому оказывающиеся легкой добычей демагогов всех мастей.

К. Фридрих и 3. Бжезинский дают перечень основных критериев тоталитаризма. Это «глобальная» идеология, единственная партия, система физического и психологического террора, монополия на средства

652 Раздел V. ЛИЧНОСТЬ И ПОЛИТИКА

информации и военный аппарат, бюрократический контроль над экономикой. Тоталитаризм интегрирует обычно апатичные и аполитичные массы в новую социополитическую систему и реструктурирует социальный организм в интересах «элиты» мелкобуржуазного происхождения, в которой первое время преобладают «маргинальные» элементы.

Теорию тоталитаризма породили определенные обстоятельства. Думается, в ней возникает политическая подоплека, когда ее представители больше стремятся подчеркивать то, что сближает фашизм и коммунизм, чем то, что их различает, противопоставляя этим двум формам тоталитаризма либерально-демократическое общество, к которому не пристает никакая зараза, освобожденное от ответственности. Ни условия взятия власти, ни игра социальных сил, создающая почву для прихода диктатуры, особого внимания теоретиков тоталитаризма не вызывают. В разрабатываемых ими моделях фашизм и нацизм появляются из небытия во всех доспехах.

Другие социологи не приходили к подобным заключениям, но также подчеркивали в своих объяснениях генезиса фашизма роль атомизации общества и появления в нем неорганизованных масс. Уже в 1929 г . немецкий исследователь К. Маннгейм описывал фашизм как вторжение на политическую сцену масс, не включенных в существующий социальный строй и руководимых деклассированными интеллектуалами. Последние составляют ядро «замещающей элиты», о которой говорил еще В. Парето.

Третья группа социологических интерпретаций фашизма на первый план среди объяснительных факторов выдвигает действия средних классов. Складывание взглядов этой группы началось в 30-е гг. (работы американца Г.Д. Лассуэлла и др.). Отметим здесь исследования С.М. Липсета. Он полагал, что каждая из трех больших политических семей, рожденных Французской революцией, покоится на определенной социальной базе: первым взглядам соответствуют различные фракции буржуазии, левым социалистическим — промышленные рабочие и самая бедная часть крестьянства, наконец, центристским — средние классы. (Хотя, конечно, имеются отдельные рабочие с правыми взглядами и отдельные буржуа — с левыми.) Каждая из трех названных социальных сил политически делится на две антагонистические тенденции — демократическую (или умеренную) и экстремистскую. В этой перспективе фашизм есть не что иное, как экстремистское крыло центристов, а радикализм (во французском понимании этого термина, обозначающего радикальное движение) представляет демократическое их

Глава 14. СОВРЕМЕННЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИДЕОЛОГИИ 653

крыло. Такой подход позволяет Липсету отличать собственно фашизм от авторитарных движений и режимов, являющихся экстремистскими вариантами двух других социополитических семейств: у правых это реакционные диктатуры хортистского и салазаровского типа, у левых это, конечно, коммунизм, но также феномены, подобные перонизму. В то же время данный подход имеет немало слабых сторон. Особо отметим то, что никак не учитывается вмешательство крупных частных интересов в эволюцию движений и режимов фашистского типа.

Большое значение вклада американских социологов 60-х гг. в том, что они заставили историков (по крайней мере, некоторых из них) пересмотреть отношения между фашизмом и средним классом, переводя внимание с активистов и кадрового состава партий на их рядовых членов и избирателей, т.е. на социальную базу движения. А она оказывалась во множество раз менее маргинальной и атомизированной, чем это полагали теоретики «тоталитарной» школы. Основываясь на исследованиях по электоральной социологии, Липсет составил портрет-робот избирателя, поддержавшего в 1932 г . в Германии нацистов: самодеятельный представитель средних классов, проживающий на ферме или в местечке, протестант, ранее голосовавший за какую-то центристскую или регионалистскую партию, враждебно относящийся к крупной промышленности.

Наряду с социологическими развитие получили и социоэкономические интерпретации фашизма. Заслуга представителей этого направления состоит в том, что они стремились найти точки соприкосновения между фашизмом 30-х гг. и некоторыми авторитарными режимами, утвердившимися в третьем мире в наши дни. Одна из наиболее значительных работ принадлежит американцу А.Ф.К. Органски, не считающему фашизм идеологическим продуктом мелкой буржуазии. Этот автор выделяет четыре этапа экономического роста современных обществ (во многом следуя схеме У. Ростоу): фашизм может появиться лишь на второй стадии — в начале индустриализации, первоначального накопления. Но европейский фашизм не был единственным ответом на эти проблемы, их решали и либерально-буржуазный режим, и сталинизм. Самое интересное в исследованиях Органски — то, что он вполне убедительно показывает: фашизм есть один из ответов на проблемы индустриализации; переход на этот уровень в наше время отставших в своем экономическом развитии стран реально воспроизводит условия, похожие на те, что существовали в Европе 20-х гг. А это может обусловить новый подъем фашизма в мире.

654 Раздел V. ЛИЧНОСТЬ И ПОЛИТИКА

Социоэкономическое объяснение фашистского феномена предлагают также социологи марксистской формации, но исповедующие ле-ворадикальные взгляды. Речь идет о Г. Маркузе, М. Хоркхаймере, Т. Адорно, Ю. Хабермасе и вообще об участниках и приверженцах франкфуртской школы. Они смотрят на фашизм не как на «несчастный случай» с капитализмом, а как на «продукт исторической констелляции 1 , имеющей глубокие корни в эволюции нашего социального порядка». На монополистической стадии современных экономик возникает фундаментальное противоречие между инфраструктурами, которые более не являются конкурентными, и идеологией, официально остающейся либеральной. В этом расхождении кроется угроза для монополистического капитализма. Для того чтобы уйти от нее, в межвоенное время и был использован фашизм. Ныне этой же цели служит «одномерное общество», Маркузе и его ученики понимают под ним социум, который ради абсолютной стабильности исключает всякую дискуссию, ориентируется на политическое однообразие, используя для его поддержания средства массовой информации и пропаганды. Иначе говоря, для социологов франкфуртской школы фашизм и неокапитализм — два аспекта одной социоэкономической реальности; современные развитые общества прекрасно могут поддерживать и укреплять свои структуры, не прибегая к такому чрезвычайному средству, каким являлась фашистская диктатура.

Говоря о франкфуртской школе, мы подходим к еще одной интерпретации фашизма — психосоциальной. Обнаружив разрыв между монополистическими структурами и либеральными надстройками, Хорк-хаймер показал, что этот разрыв ведет к развитию иррациональных тенденций, которые проявляются, например, в антисемитизме. Э. Фромм сделал вывод о том, что в деструктурированном обществе XX в. человек, лишившийся своих традиционных групповых связей, оказывается изолированным и отчужденным. Отсюда — ощущение беспомощности, от которого индивид пытается избавиться с помощью «механизмов бегства». Это авторитаризм, «разрушительность», конформизм. Они составляют опору фашизма. Фромм отнюдь не отрицает его экономическую и политическую базу. Но главное для ученого — объяснить, почему фашизм смог овладеть душами миллионов людей, не встретив сопротивления. По Фромму, в определенных социально-экономических условиях (инфляция, увеличивающая власть монополий) особенно

____________________

1 Имеется в виде совпадение целого ряда факторов исторического развития.

Глава 14. СОВРЕМЕННЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИДЕОЛОГИИ 655

резко проявляются некоторые черты характера средних классов, начиная с садомазохистских тенденций. Их перехватывает и усиливает национал-социалистическая идеология, превращая в экспансионистскую силу. Сравнивая фашизм и сталинский коммунизм, Фромм признает одну их общую фундаментальную черту: они предоставляют атомизированному индивиду убежище и новую безопасность.

Для социоисторического объяснения фашизма довольно широко привлекаются понятия психоаналитической теории. По этому пути первым пошел австрийский психолог В. Райх: фашизм представляет собой главным образом девиантную (отклоняющуюся) и садомазохистскую реакцию на отчуждение в современном обществе, на сексуальное и властное подавление. Любопытна его психоаналитическая интерпретация выбора политических ориентации: общая структура характера обычного человека представляет собой три «концентрических» круга. На уровне внешнего слоя человек этот сдержан, вежлив, толерантен, сознает свой долг и владеет собой; ему психологически соответствует политический либерализм. Средний слой — это бессознательное, по Фрейду, — жестокие, садистские, похотливые, алчные, завистливые побуждения; фашизм ориентирован именно на такие импульсы. «На уровне третьего слоя («глубинного биологического ядра») человек снова добр, полон любви и т.д.; ему соответствует «чисто революционных дух». Райх пытался выяснить, почему женщины, молодежь, мелкие буржуа более подвержены влиянию фашизма. [...]

Печатается по: Милза П. Что такое фашизм? // Полис. 1995. № 2. С. 156—163.