Прист Р., Кэмпбелл Т., Муллен Б. Язычество в христианстве

Мир духов глазами миссионера

Содержание
Предисловие
Введение
Новые миссиологические концепции реальности мира духов
Практические следствия, вытекающие из изложенных выше концепций
Эпистемологические основания изложенных выше концепций
Заключение
Библиография

Предисловие

Многие американские христиане придерживаются библейского взгляда на бесов и сатану, однако в последние десятилетия они столкнулись с влиянием двух факторов, которые заставили их по-новому взглянуть на свое собственное понимание мира бесовских сил.

Во-первых, некоторые американские миссионеры оказались в таких регионах, где колдовство и магия являются неотъемлемой частью мировоззрения большей части общества и где для объяснения событий своей жизни люди обращаются к миру духов. В результате немало миссионеров начали испытывать озабоченность по поводу своей излишней секуляризованности и задумались о необходимости пересмотра части своих воззрений.

Во-вторых, само американское общество претерпевает некоторые изменения. В 60-е годы ХХ века многие американцы экспериментировали с различными религиями и оккультизмом. В те годы такая тема, как одержимость бесами, начала усиленно эксплуатироваться в литературе и кино. Если до 1968 года было опубликовано лишь несколько англоязычных книг, посвященных теме бесовских сил, то к 2000 году по данной тематике только христианами было написано свыше 1200 книг. Они предоставляют множество самых разных сведений о мире бесов, причем некоторые книги, будучи переведены на многие языки, расходятся миллионными тиражами.

Христиане берут на вооружение многие идеи, представленные в подобной литературе, и разрабатывают совершенно новую стратегию евангелизационной деятельности и методы работы с обремененными тяготами людьми. Однако очень важно, чтобы все эти идеи были оценены в процессе движения христиан к правильному библейскому понимаю мира бесов и наших отношений с ним.

Данная работа рассматривает несколько сравнительно новых идей о том, что именно делает нас уязвимыми перед силами бесовского мира. Она также призывает нас проследить происхождение подобных идей и оценить их вероятный прикладной эффект. Впервые появившись в печати на английском языке в 1995 году, она породила значительные дебаты среди ведущих американских миссиологов, и в течение целого года поднятые в ней вопросы обсуждались на заседаниях Евангельского миссиологического общества.

Эта книга не даст ответы на все вопросы о мире бесов, однако она поможет читателям осмыслить различные подходы к тому, как можно попытаться ответить на них, как составить более ясное представление о взаимодействии человека с миром бесов. Она также поможет читателям более четко определить свое понимание Священного Писания, в частности того, как оно соотносится с нашим собственным опытом и опытом других людей.


--------------------------------------------------------------------------------

Введение

Джим и Пилак сразу же почувствовали обоюдную симпатию. Когда они прощались, Пилак достал куклу и настоял, чтобы Джим принял ее в качестве символа их дружбы. Когда Джим показал полученный им подарок семейной паре миссионеров, в доме которых он остановился, те были настолько напуганы, что не могли вымолвить ни слова. Затем они принялись объяснять Джиму, что в этой стране люди верят в колдовство, черную магию и нечистую силу. Миссионеры рассказали Джиму о нескольких случаях, когда люди принимали подобные подарки — подарки, на которые были наложены проклятия, в результате чего эти предметы распространяли влияние темных сил, принося несчастья и смерть. Миссионеры немедленно созвали молитвенное собрание, чтобы создать вокруг Джима, его жены и ребенка прочную защиту, а также настойчиво просили его уничтожить подаренную куклу.

На жизнь огромного числа приверженцев нехристианских религий оказала влияние их встреча с миссионерами-христианами. Но в равной степени справедливо утверждение, что общение с представителями нехристианских религий оказывает влияние на самих миссионеров. Западные миссионеры являются выходцами из того общества, где такие явления, как колдовство, черная магия, ворожба и гадание, а также вера в могущество духов, отсутствуют в культуре и обыденной жизни (или же отсутствовали до самого недавнего времени). Но вот миссионеры попадают в страны, где культура и сама жизнь постоянно обращаются к подобным реалиям, например для объяснения всевозможных событий или явлений. Сталкиваясь с этим обстоятельством, миссионеры, как правило, просто оставляют его без внимания, однако некоторые из них замечают, что местные верования, предполагающие повсеместное присутствие и постоянную деятельность духов, в чем-то созвучны Библии. Эти миссионеры оказываются в замешательстве при мысли о том, что, возможно, их собственное происхождение и культурная среда мешают им увидеть присутствие и деятельность этих духов. В результате многие из них приходят к необходимости переосмыслить свое поверхностное восприятие реальности мира духов. В процессе подобного переосмысления многие из них испытывают то, что нередко называют «сменой парадигмы»1, — то есть кардинальное изменение своего отношения к реальности духов, а также радикальное переосмысление всей стратегии миссионерской работы в свете этого нового отношения.

Подобная смена парадигмы имела место в жизни многих миссионеров, однако до недавнего времени она происходила на индивидуальном уровне и не приобретала какой-либо организованной формы. Масштабы, в которых новое доктринальное понимание реальности мира духов (проистекающее из представлений новой парадигмы) формализуется, систематизируется и освещается в СМИ, а также признается и исследуется во многих ведущих евангельских и миссионерских организациях, делают нынешнюю ситуацию беспрецедентной2.

Все эти идеи и представления проистекают из опыта работы миссионеров, соприкасающихся с современными религиозными явлениями, а также из сообщений о подобных явлениях. Новое понимание реальности мира духов формируется также на основании нового взгляда на Писание. Развивая свои теории относительно того, как именно мы должны понимать мир духов, миссиологи постоянно обращаются к современным сообщениям, из которых мы должны черпать истины о мире духов — истины, которые не могут быть получены только из Писания. Если бы предлагаемая смена парадигмы подразумевала только возвращение к библейской вере в сверхъестественное, мы должны были бы это приветствовать. Но, к сожалению, все далеко не так просто.

Предлагаемая и отстаиваемая подобными исследователями смена парадигмы может показаться возвращением к библейской вере в сверхъестественное или ответом на всеобъемлющее влияние естественно-научного рационализма. На самом же деле этот взгляд на действительность скорее подразумевает неверное истолкование как западной культуры, так и культуры анимизма. Утверждение, будто бы естественно-научный рационализм формирует мировоззрение жителей большинства западных стран, не соответствует действительности. Оно не учитывает того огромного влияния, которое оказывают на западный мир мистический романтизм, экзистенциализм, а также идеи движения «Новая Эра». Западные христиане стоят перед лицом опасности подпасть под влияние философских концепций, противоположных естественно-научному рационализму, но являющихся в той же мере антибиблейскими.

Подобные исследователи неверно трактуют и сам анимизм. Многие из них преувеличивают масштабы схожести библейского взгляда на духовный мир и представлений о духовном мире в многочисленных анимистических религиях, при этом они недостаточно внимательны к отличиям этих двух мировоззрений. Более того, такие исследователи почему-то оказываются неспособными осознать, до какой степени различные идеи и верования формируют человеческое восприятие мира духов, а также объяснение реалий этого мира. Иными словами, в основе описания любого явления, связанного с духами, лежат определенные идеи или представления. Принятие факта достоверности подобного явления, а также решение черпать из него какие-либо выводы чаще всего означают невольное принятие анимистических концепций, потенциально содержащихся в самом явлении.

В этой работе мы хотели бы доказать, что многие миссионеры и миссиологи неосознанно приняли и даже пропагандируют анимистические концепции. Более того, они начинают использовать их в качестве основы для своих миссиологических концепций, хотя эти концепции совершенно не согласуются с библейским учением. Так как все миссиологи являются выходцами из стран, где в наши дни активно принимаются анимизм, мистицизм и подобные воззрения, это, несомненно, оказывает влияние на склонность миссиологов к принятию анимистических верований. Ради избежания одной крайности — синкретизма библейского учения и рационалистического естественно-научного подхода — многие исследователи впадают в иную крайность — синкретизм библейского учения, анимизма и мистицизма.

Все вышесказанное является весьма серьезным обвинением, однако авторы этой статьи намеренно занимают столь жесткую позицию в ответ на те недвусмысленные заявления, которые с достаточной регулярностью делаются перед широкой аудиторией и несут в себе серьезные последствия для будущего всей миссионерской деятельности. Причем мы не первые, кто выражает подобную озабоченность. Пол Хиберт (см. [7], p. 117–152; [8], p. 41–50), Скотт Моро [9] и Миллард Эриксон (см. [10], p. 168, 171) уже привлекали внимание к тому факту, что некоторые миссиологи пропагандируют не библейские, а скорее донаучные, магические представления о мире3. В работе [18] выражается озабоченность, что недавние публикации в сфере миссиологии, посвященные теме духовной битвы, могут заставить нас «думать и действовать на основании языческих представлений о мире» (p. 156). Однако в многочисленных работах, где представлено подобное мнение, звучат лишь общие предостережения о появлении «магических», «языческих» или «анимистических» тенденций в миссиологических трудах, посвященных теме духовной битвы.

В данной книге мы попытаемся рассмотреть несколько конкретных концепций, которые широко распространены в современной миссиологической литературе. Мы попытаемся показать, что эти концепции основаны не на библейских, а скорее на анимистических или магических предпосылках. Рассмотрение этих концепций может стать началом переосмысления предпосылок нового подхода к методам миссионерской работы. Мы надеемся, что эта публикация сможет как-то повлиять на ту (на наш взгляд, ошибочную) стратегию, которая широко используется некоторыми современными миссиологами. Мы верим, что наша книга положит начало дискуссии, посвященной вопросам формирования последовательной библейской парадигмы христианской жизни и служения.

Используемые нами понятия «магия» или «магический подход» подразумевают два принципа, которые лежат в основе большинства магических приемов и ритуалов. Гомеогенная магия основана на принципе сходства или имитации, то есть на принципе связи подобного с подобным. Например, если известным образом воздействовать на куклу, изображающую какого-то человека, тем самым можно нанести ущерб человеку, которого данная кукла изображает. Контактогенная магия использует принцип связи или контакта, то есть использует представление, что физический контакт передает свойства одного объекта другому. К примеру, такая магия, нацеленная на излечение бесплодия у женщины, может использовать ее контакт с оплодотворенным куриным яйцом для передачи ей жизненной силы яйца. Следствием этого принципа является представление о том, что два объекта или предмета, которые соприкасаются друг с другом, обретают некую общую сущность, связывающую их между собой, и воздействие на один из этих объектов может оказать влияние на другой. Взяв старую, давно выброшенную одежду человека и пропитав ее ядом, можно навредить ее бывшему владельцу, с которым данная одежда якобы по-прежнему обладает некой общей сущностью. Магия, основанная на этих двух принципах, обычно называется симпатической.

Такое понятие, как «анимизм», изначально относилось к вере в духовные существа и могло характеризовать все религии, включая христианство. Однако со временем понятие «анимизм» стало использоваться в качестве синонима понятия «примитивные племенные религии» при противопоставлении их мировым религиям. Используя этот термин, миссиологи подчеркивают, что анимисты верят в силу духов, а также в возможность манипулирования или управления этими силами. Если магия пытается манипулировать безличностными силами, анимизм можно считать формой религии, в которой магия применяется по отношению к личностным духам. Таким образом, принципы гомеогенеза и контактогенеза (имитации или контакта) взяты анимизмом на вооружение для объяснения действия духов, а также используются для управления духами. Наглядным примером анимистических представлений о мире духов может служить использование распятия в качестве амулета для отвращения злых сил жителями Центральной Америки, в большинстве своем исповедующими католицизм.

В данной работе, говоря о магии и анимизме, мы стараемся привлечь внимание к представлениям, лежащим в их основе, а именно — к принципам имитации и контакта.

Тот факт, что данная работа акцентирует внимание на опасности синкретизма библейского учения и анимизма или магии, а не на опасности синкретизма библейского учения и рационалистического естественно-научного подхода, не следует воспринимать в качестве попытки преуменьшить опасность последнего. Веря в сверхъестественное, мы бы ни в коем случае не хотели, чтобы наша критика была истолкована как нападки на саму веру в сверхъестественное. И уж тем более мы не хотели бы, чтобы она рассматривалась как отрицание направленных на нас могущественных сил сатаны. Наоборот, наша критика является попыткой опровергнуть или преодолеть определенные магические или анимистические представления, которые иногда примешиваются к библейской вере в сверхъестественное, а порой ниспровергают ее.


--------------------------------------------------------------------------------

Примечания

1 См. [1], p. 82 ff; [2], p. 13; [3], p. Х; [4], p. 42 ff; [5], p. 154 ff.
2 В настоящее время в большинстве ориентированных на миссионерскую деятельность американских семинарий предлагаются учебные курсы, в которых подобное новое понимание мира духов преподносится в качестве основы эффективной евангельской проповеди. В последнее время был опубликован ряд написанных миссиологами книг и статей о духах и духовной битве. Изложенные в этих работах концепции все чаще получают официальное признание и распространение. Например, акция «Международная молитвенная цепочка 2000» («The Prayer Track of the A. D. 2000 Movement») построена исключительно на фундаменте этого нового понимания, а более конкретно — на предположении о территориальном характере действия духов и необходимости создания карт распространения их влияния (см. [6], p. 12).
3 См. также [11], p. 25, 59; [12], p. 250; [13], p. 251; [14], p. 15; [15], p. 513; [16], p. 152–162. В устах П. Хиберта эти обвинения могут показаться странными, поскольку именно его знаменитое эссе [17] указало на неспособность западных миссионеров адекватно ответить на феномен веры в духов и связанные с ними явления. Именно эта работа часто цитируется теми самыми авторами, которых мы здесь подвергаем критике. Но многие из тех, кто цитирует работу П. Хиберта, извлекают из нее вовсе не то, что было вложено в нее самим автором. Более того, они не желают внять тому почти пророческому предостережению, которым П. Хиберт завершает свою статью, говоря, что когда мы пытаемся переосмыслить свой подход к вере в духов, мы не должны позволить христианству превратиться в «новую форму магии».