Библиотека Гумер - душепопечительство

Свящ. Лев ШИХЛЯРОВ. ХРИСТИАНСТВО И «ВОПРОСЫ ПОЛОВЫХ ОТНОШЕНИЙ»

Свящ. Лев ШИХЛЯРОВ
- родился в 1964 году в г. Тбилиси. Окончил Тбилисскую физматшколу, Московский энергетический институт, Московскую Духовную академию. Настоятель храма Казанской иконы Пресвятой Богородицы, преподаватель Российского Православного университета. Живет в Сергиево-Посадском районе.



Вряд ли будет преувеличением сказать, что так называемый «сексуальный вопрос» волнует каждого человека. Ему посвящено множество медицинских, психологических и философских исследований. В XX столетии эта тема у многих на устах; интимное перестало быть таковым и выставлено напоказ. Вспоминается, как в конце 80-х годов некая женщина во время телемоста с США произнесла фразу, ставшую «исторической»: «У нас в СССР секса нет!» Сегодня, судя по сообщениям печати, то ли отражающей реальную ситуацию, то ли провоцирующей молодежь на «свободную любовь», у нас присутствует всё разнообразие сексуальных отношений. Сексопатологи и психологи пытаются помочь людям разного возраста в решении их проблем, но при этом часто исходный пункт их научного мировоззрения состоит из причудливого соединения двух утверждений:
1. всё, что естественно, всё, что «задумано природой», то и прекрасно, то и приемлемо между людьми в меру договоренности;
2. как следует из Фрейда, всякое состояние и всякое стремление духа человеческого, в том числе и религиозность, определяется степенью его половой удовлетворенности.
Возникла своеобразная мифологическая схема истории половой морали:

Первобытная беспорядочность отношений.
Древнее язычество (естественное, раскрепощенное, не знающее «надуманных норм»).
«Мрачное» средневековье (Церковь подавляет любовный инстинкт).
Возрождение (попытка вернуться к языческой свободе).
Пуританизм тоталитарных систем (СССР, Германия и др.).
«Высвобождение» секса (сексуальная революция).

Секулярный мир обвиняет христианство в ханжеской морали и в не­гативном отношении к естественным половым проявлениям. Автор «Эн­циклопедии половой жизни» (Ньо-Йорк, 1976) Харгинс даже называет христианство «религией импотентов» и ставит человечеству в пример «естественность» и многообразие форм половой жизни современных от­сталых племен Африки и Индонезии. С другой стороны, в сознании мно­гих людей христианское отношение к полу отождествляется с древней братоненавистнической ересью, толкующей грехопадение Адама и Евы как их первую телесную близость. В. Розанов, любивший Православие, тем не менее упрекал Церковь в богословской непоследовательности, ибо она освящает брак (в том числе и его телесную сторону) и в то же время презирает интимные отношения, всячески ограничивая их и сводя их смысл к зачатию детей.
Что же может сегодня на это ответить Православная Церковь? Неко­торые считают, что по всем проблемам современности у нас уже имеется наперед заданное учение древних Отцов Церкви. Но на самом деле святые учители Церкви разных эпох стремились к единству только в суждениях по самому узкому кругу важнейших вопросов христианского учения: догматов. Символа веры, осознания спасительного дела Господа Иисуса, Его богочеловеческой Личности, что составляло так называемое «согласие Отцов»; по остальным же вопросам - начиная от устройства человечес­кого организма и до трактовки последних судеб мира - наличествуют разнообразие и даже противоречия; и Церковь оставляла это право за своими чадами, выбирая из крайностей средний, «царский», путь. Кон­кретные проблемы сексуальной жизни не могут разрешаться Церковью на уровне соборных постановлений, и православный христианин дейст­вует по своему молитвенному усмотрению и совету духовника. Поэтому в данной работе на вопросы, поставленные современностью, отвечает не Церковь - отвечает автор, но автор является членом Церкви.
I. Древние религии и половые символы
Когда современный человек читает в древних религиозных мифах о том, что Афродита вышла из пены морской, образованной от оскопления бога Кроноса, о «любовных интрижках» громовержца Зевса, о «пастушес­ких забавах» Кришны, когда он видит изображения известного храма в Индии, росписи греческих амфор или финикийские барельефы, духовная жизнь древних людей предстает пред ним как увиденная на небесах и соответственно спроецированная в земной жизни непрекращающаяся сексуальная оргия, в которую вовлечены боги, духи, люди и животные. У иных это вызывает отвращение, у иных - восторг (так, В. Розанов востор­гался древнеегипетским изображением пастуха, соединяющегося с овеч­кой, как свидетельством близости к природе, естественности и неиспорченности), но чаще всего - иронию. Однако факты повсеместной рас­пространенности в древнем мире религиозно-сексуальной символики нуждаются в осмыслении.
Попробуем обратить свой взор к «детству» человечества. Ребенок чувствует Бога сердцем больше, чем умом, он чист душой и чрезвычайно доверчив, он меньше взрослого чувствует свою выделенность из природы •л часто с одинаковым интересом относится к механической игрушке, к живому зверьку, к новому человеку. Подобно этому и древний человек живо ощущал реальность Бога-Творца, Отца, также и «братство» с живой и неживой природой, но имея менее развитое сознание, выражал свои внутренние переживания через простые и наглядные символы.
Веру в воскресение после смерти могло символизировать зерно, сгнивающее в земле и прорастающее в «новую жизнь». Божию мощь и способность к оплодотворению мог изображать бык или медведь. Прочность Божьего миропорядка - гигантский камень. Ум, ловкость, «ласку» Божест­ва - звери семейства кошачьих. Духовный полет, стремление в Царство неба - птицеголовые и крылатые боги. Но, естественно, человек обращался и к самому себе и в себе пытался найти яркий символ Бога, свидетельство «образа и подобия», взаимосвязи (напомним «религия» = «связывание»).
Когда человек думал о Боге как о Том Отце, Который творит мир и человека, Который наполняет «семенем» Своим каждую частицу космоса, Который подает жизнь бесчисленным существам и их потомству, он видел в Боге мужское и в себе находил соответствующий знак - мужской половой орган. Так возник «фаллический культ»
Было время, когда во многих государствах можно было встретить огромные статуи в виде фаллоса, служившие объектами религиозного поклонения (иногда они стояли целыми ансамблями). Существуют изобра­жения быков или царей (царь - посредник между Небом и народом, земная «ипостась» Божества) с подчеркнуто увеличенными половыми органами, говорящими о креативной мощи и готовности к оплодотворению. В Библии читаем о проникновении языческих культов в духовную жизнь Израиля: «И устроили они у себя высоты, и статуи, и капища... и блудники... делали все мерзости тех народов, которых Господь прогнал от лица сынов Израилевых» (3 Цар. 14, 23-24). Конечно, «мерзостью» этот культ, как и многое другое, становится в свете возвышенного учения Ветхого Завета, но для древнего человека этот примитивный символ был очень важен (ниже увидим, что и в Ветхом Завете мужской орган играет важнейшую роль).
Когда человек думал о Божестве как о той таинственной Бездне, из которой рождается мир, о той Божественной силе, которая дает земле плодородие, вскармливает каждое творение, он различал в Нем женское и в себе также находил соответствующие знаки. Так появляется частный случай культа Богини-Матери, - культ женского лона. Свидетельство тому - большое количество так называемых «безобразных венер» - женских ритуальных фигурок, порой без головы, но с неестественно выпя­ченными грудями и животом, говорящими о постоянстве вселенской «беременности» и мощи рождающей энергии Бога.
Нетрудно догадаться, что и процессы происхождения мира, сотворе­ния людей и природы символически представлялись древнему человеку в виде половых процессов. Весь мир, духовный и материальный, был как бы игрой духовных сексуальных сил. Соединяются боги, от них рождаются новые боги, духи, сущности, энергии. Соединяются люди, рождая потомство. Половое совокупление рассматривалось как символ «небесного совокупления» и потому было священным. Неудивительно, что до сих пор у некоторых народов первое брачное совокупление происходит в храме, что девушку может лишить невинности жрец и т.п. В этой связи интересно вспомнить о вавилонском культе «священного брака». В праздничный день, раз в году, царь восходил в храм Астарты для того, чтобы соединиться со жрицей этого храма; и оттого, что, с одной стороны, царь как бы воплощал в себе духовные чаяния и молитвы всего подвластного ему народа, нес его «душу» и «плоть» и был личностью, представлявшей пред Божеством грехи и добродетели подданных и ответственной пред высшим Судьей за смысл своего правления, а, с другой стороны, жрица символизировала воплощенную «ипостаси Божества, - сам акт совокупления, обставленный пышным ритуалом, означал для вавилонян, как ни странно это звучит, приобщение к Божест­венному, к бессмертию, ко спасению, становился символом соединения в Богом каждого человека (напомним снова: «религия» - «соединение»).
Другой пример - сочетания сексуальности с магией, уже не на символическом, а на энергетическом уровне. Существует старое повествование о женщине-шамане, пытавшейся найти убийцу. Привязав к углам шатра четырех молодых обнаженных мужчин, женщина металась между ними и в своем волховании, как бы сказали сейчас, «сублимировала» половые «токи» в экстаз соединения с низшим духовным миром.
Конечно, подобные символические действа не были безобидными. Священный брак вырождался в «храмовую проституцию» Междуречья и в оргиастические действа развращенных римских императоров, а поклонение родовому процессу в древней Сирии доходило до исступления, во время которого молодые люди, оскопляя себя, бросали детородные органы на алтарь для «оплодотворения» Астарты. Попытки переживания религиозно-сексуального экстаза (иногда с целью победить, «обмануть» плоть, религиозно обосновать половую разнузданность) были и у христи­анской секты николаитов (Отк. 2 гл.), и в русском хлыстовстве, и в тантризме, и у современной американской «Церкви любви». Распутин также находится в русле этой традиции.
Но в целом можно сказать, что грубая половая символика на определенном этапе сыграла свою роль, и в ней самой по себе не следует усматривать развращенность или замкнутость на сексуальном, однако как и вся сфера духа дохристианского мира, она нуждалась в преображении.
II. Библейский смысл брака
Главный вопрос религиозной философии - вопрос о смысле жизни в значении конечной ее цели. Только религия отвечает на этот вопрос определенно - это соединение своей жизни с жизнью Бога. Только христианство углубляет эту цель: это вхождение воскресшего в преображен­ном теле человека с преображенной же душой в полноту Божественной жизни, явленную через жертвенную любовь Христа. Отсюда вытекают главные задачи земной жизни человека: «хранение и возделывание» доверенной человеку Вселенной, сопротивление злу и утверждение добра, преодоление власти греха и становление в человеке личности, «стяжание Духа Святого». (выражение преп. Серафима Саровского), то есть святости, вовлечение в жизнь нового человечества богочеловечества, а значит - спасенность.
Библия наделяет человека высоким смыслом, но интересно заметить, что почти одновременно с раскрытием замысла о человеке книга Бытия возвещает о браке. В браке есть смысл и есть тайна. Если заглянуть в старые христианские катехизисы, то в них часто встречается следующее определение брака: это союз мужчины и женщины, предназначенный для продолжения рода и христианского воспитания детей. Смысл брака, таким образом, видится в оплодотворении и в детях. При этом следует ссылка на данное в 1 Гл. кн. Бытия Богом повеление: «И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте Землю, и обладайте ею...» (Быт. 1, 28) - как на момент установления брака. Но если бы это было действительно так, то пришлось бы признать наличие брака и у разного рода животных, ибо точно те же слова (кроме «облада­ния») употреблены несколько раньше, в рассказе о сотворении рыб и птиц (Быт. 1, 22). На самом деле об установлении брака говорят совсем другие слова: «оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут (два) одна плоть» (Быт. 2, 24).
В первой главе говорится не о браке, а о подчиненности новосозданного человека всеобщему закону воспроизведения живой жизни путем размно­жения. Здесь человек даже не называется по имени, и в еврейском оригинале вместо слов «мужчина» и «женщина» (1,27) употребляются «иш» и «иша» - самец и самка. Слова «плодитесь и размножайтесь» относятся только к биологическому аспекту жизни, и ими подчеркивается сходство, даже единство человеческого организма с животными. А брак относится только к человеку, он отличает человека от остальных живых существ настолько, насколько бессмертный личностный дух, «вдунутый» в человека, отличается от «души живой», от жизненной энергии, делающей любой животный организм живым; и именно поэтому только после слов о браке (2,24) человек впервые называется по имени (Адам). Причина создания Евы выражена, на первый взгляд, не совсем убедительно: для человека не нашлось «помощ­ника, соответственного ему» (Быт., 2, 18). Помощником может быть и друг (того же пола), помощником может стать и конь, и собака, и дельфин. По-видимому, в выражении «помощник, соответственный ему», со-ответственный - имеет значение «другой», то есть иная ипостась (женская) той же сущности («человек»), несущая ту же ответственность. В сотворении Евы усматривается расщепление человека на две половины, на два пола. В древности существовал религиозный миф о двуполом первочеловеке - «андрогине», который затем разделился на два существа. Библия не прием-лет его буквально, но образом создания Евы из «ребра» Адама выражает тайну онтологического единства двух полов. При этом заповедь «Хранить и "возделывать" на различие характеров и задач, возложенных Богом мужской и женский пол. Мужское-это ум, это «возделывание», приумножение, добывание, инициатива, познание, «прорыв» к Богу, это и оплодотворение. Женское - это сердце, это «хранение», это устроение очага, хранение в душе Откровения, полученного от Бога, это бремя вынашивания плода и чадородия. (Именно поэтому, кстати, как мужчине не дано рожать детей, так и женщине желательно не быть священником.)
Брак - это союз двоих («разных») пред Лицом Бога и даже союз троих: Бога, мужчины и женщины. Брак таинствен постольку, поскольку в нем присутствует Непостижимый. Без связи со Творцом, хотя бы и неосознан­ной, брак теряет свою тайну и выдыхается. В браке двое соединяются в единый организм. В этом соединении происходит видение себя через другого.
В связи с этим можно провести разграничение между светским и христианским пониманием смысла брачных отношений, то есть «сексом» и «половой жизнью». Слово «секс» в переводе с английского означает «пол», следовательно «сексуальный» - синоним слова «половой». Однако мы ниже будем проводить разграничение между этими словами из-за различия от­тенков, которые они приобрели в русском языке. Слово «секс» изначально происходит от латинского «секция» («разрезание») и в большей степени означает сам физиологический процесс телесных взаимоотношений между людьми. В «сексе» необязательна любовь и даже влюбленность (чего стоит выражение «заниматься любовью»!, но обязательно наличие партнеров. Секс не связан со смыслом жизни человека, с Божественным замыслом о нем. Цель секса - наслаждение, заканчивающееся разделением партнеров. А. половая жизнь является частью многогранной жизни пола и связана с тайной пола (ибо пол - это половина целого). Она включает весь комплекс взаимоотношений между полами и предполагает обязательность любви и взаимной ответственности. Она связана с браком и со смыслом жизни. А так как богословие видит конечную цель всей земной жизни человека в спасении и соединении с Богом, то и цель брака можно выразить так: соединение двоих в единый духовно-телесный организм ради совершенствования и полноты бытия, ради совместного спасения и соединения с Творцом.
Подобное возвышенное понятие о браке кажется материализму уто­пией. Ф. Энгельс, считавший себя компетентным в вопросе происхождения человека и семьи, называл изначальной формой отношений между полами промискуитет, беспорядочность и постепенное возрастание к полигамии, а потом уже к моногамии - под воздействием «трудовой» эволюции. Удивительно, что Энгельс и ему подобные, наблюдая моногамию и трогательную привязанность у многих животных и птиц, отказывали в них древнему человеку. Г. Честертон остроумно отмечал, что изучение наскальных изображений охоты на оленя не дает оснований считать, что наш далекий предок, ударив дубинкой понравившуюся ему подругу, уволакивал ее в кусты.


III. Черты брачных отношений в Ветхом Завете
Всё вышесказанное необходимо было потому, что невозможно рас­смотреть проблему половых отношений вне Божественного замысла о человеке. Однако замысел этот на протяжении всей Библии раскрывается не сразу. Ветхий Завет прослеживает судьбу взаимоотношений Сущего Бога (Ягвэ) с народом Израиля. Смысл ветхозаветного исторического пути Израиля приготовление к приходу Мессии-Христа. В Ветхом Завете, как и во всем дохристианском мировоззрении, нет развитого понятия самобытной человеческой личности. Здесь, особенно в ранний период, присутствует безликая масса народа, управляемого царями или религиоз­ными вождями. И бессмертие понимается не в личном плане, а в смысле бессмертия рода или всего Израиля. И оттого, что спасение мыслится не как личностное, а всего Израиля в целом, - всё религиозное брачное законодательство нацелено именно на продолжение рода и на детей как на единственную цель брака. Чтобы Израиль спасся, чтобы в нем как можно скорее, «вернее», родился Спаситель, чтобы исполнилось Божие обещание Аврааму о бесчисленном его потомстве и - Моисею о завое­вании земли обетованной, размножение должно было стать главным смыслом брачного союза. Отсюда происходит вся кажущаяся нравствен­ная парадоксальность брачных отношений в Ветхом Завете, во многом неприемлемых для христианина.
Примеры (курсив мой. - Л.Ш.):
Быт. 16, 2-4: «И сказала Сара Авраму: вот, Господь заключил чрево мое, чтобы мне не рождать; войди же к служанке моей: может быть, я буду иметь детей от нее... И взяла Сара... служанку свою, Египтянку Агарь и дала ее Авраму, мужу своему, в жену. Он вошел к Агари, и она зачала. Увидев же, что зачала, она стала презирать госпожу свою».
Быт. 19, 30-32: Лот с дочерьми, спасшись из погибшего за грехи плоти Содома, «жил в пещере... И сказала старшая младшей: отец наш стар; и нет человека на земле, который вошел бы к нам... Итак, напоим отца нашего вином, и переспим с ним, и восставим от отца нашего племя».
Быт. 29, 21-28: «И сказал Иаков Лавану: дай жену мою; потому что мне уже исполнилось время, чтобы войти к ней... Вечером же взял (Лаван) дочь свою Лию... и вошел к ней (Иаков). Утром же оказалось, что это Лия. И (Иаков) сказал Лавану: что это сделал ты со мною? не за Рахиль ли я служил у тебя? ...Лаван сказал: в нашем месте так не делают, чтобы младшую выдать прежде старшей; окончи неделю этой, потом дадим тебе и ту... Иаков так и сделал...»
Быт. 30, 1-3: «И увидела Рахиль, что она не рождает детей Иакову... сказала: вот служанка моя Валла; войди к ней; пусть она родит на колени мои, чтобы и я имела детей от нее».
Быт. 38,6-10: «Взял Иуда жену Иру, первенцу своему; имя ей Фамарь. Ир, первенец Иудин, был неугоден пред очами Господа, и умертвил его Господь. И сказал Иуда Онану: войди к жене брата твоего, женись на ней, как деверь, и восстанови семя брату твоему. Онан знал, что семя будет не ему: и потому, когда входил к жене брата своего, изливал (семя) на землю... Зло было пред очами Господа то, что он делал, и Он умертвил его». Фамарь обманным путем все-таки зачала от своего свекра Иуды.
Итак, продолжения рода необходимо достичь любой ценой, ибо чрез чадородие происходит спасение. При этом имеет значение наличие по­томства у семьи (клана) в целом, но не обязательно у каждого из членов семьи. Дети - Божий дар. Он их дает или не дает. Бездетные наказаны Богом, даже прокляты, ибо могут не войти в число спасаемых колен и родов. Дети принадлежат не столько двоим родителям, сколь роду (се­мени).
Эпоха Моисеева Закона вносит существенные изменения в древние воззрения. Закон интересует уже не только продолжение рода, но и стремление к нравственной чистоте.
Появляется Декалог, и в нем на седьмом месте стоит знаменитое «не прелюбодействуй», что означает следующее обращение к народу Израиля: «Не совершай измену браку или иных мерзостей плоти, ибо брак свяще­нен перед Богом, Которому ты обязан спасением от рабства, и в Котором вообще твое спасение». Притч. 5, 18-19; б, 32: «Источник твой да будет благословен; и утешайся женою юности твоей... груди ее да упоявают тебя во всякое время; любовью ее услаждайся постоянно... Кто же прелюбодействует с женщиною... тот губит душу свою...»
Даже физиологическая нечистота мужчин и женщин осмысляется религиозно по схеме: беда-вина-необходимость искупления - за нечис­тоту приносится жертва. Израиль должен был стать «островком» предан­ности Единому Богу среди моря язычества и полового распутства; отсюда строгое осуждение и наказание за обычные среди соседних народов разврат и извращения; «да истребится душа» такого человека из Израи­ля-не раз повторено в Пятикнижии. («Не оскверняйте себя ничем этим... ибо все эти мерзости делали люди сей земли... и осквернилась земля... свергнула народы, бывшие прежде вас» - Лев. 18, 24-28). Половые отношения должны быть одухотворены, упорядочены и осмыс­лены, хотя главная цель остается прежней - «песок морской», образ бесчисленности потомков. Вот любопытное подтверждение (Втор. 23, I): «У кого раздавлены ятра или отрезан детородный член, тот не может войти в общество Господне». То есть человек, не способный к продолжению рода, как бы не существует для Израиля, не вписывается в глобальный смысл существования избранного народа (для сравнения вспомним по­пулярность кастратов в Египте и других странах). Еще цитата (Втор. 24, 5): «Если кто взял жену недавно, то пусть не идет на войну и ничего не должно возлагать на него; пусть он остается... в доме своем в продолжение одного года и увеселяет жену свою». Это, конечно, не поблажка молодо­жену, а ради потомства: оставил Израилю «семя» - можешь воевать.
Но следует ли из этого, что в ветхозаветной истории было искажено представление о браке, данное в книге Бытия? Ведь и Христос упрекает иудеев в жестокосердии по отношению к браку, говоря, что «сначала не было так» (Мф. 19, 8). По-видимому, непонимание райского смысла брачного союза было обратной стороной особого самоощущения библей­ского народа. Ведь и древнегреческое законодательство видело в детях назначение брака, но Израиль всегда подсознательно стремился к иному: чем больше потомков, чем больше «вариантов» соединений, тем вероятнее приход Мессии, тем ближе время Дня Господия.
Обрезание. Со времен Авраама и до наших дней у некоторых народов, прежде всего у иудеев и мусульман, совершается известный обряд обре­зания крайней плоти у мальчиков, который у неосведомленных людей вызывает недоумение и который ученые прагматики объясняют гигиени­ческими соображениями. Не знаем, насколько гигиенична могла быть сама операция в древности, совершавшаяся каменным ножом в «несте­рильных» условиях, но сами обрезывавшиеся знали совсем иное значение обрезания.
Казалось бы, удивительно - обрезание является знаком Союза-Завета с Богом, его непременным условием (см. Быт., 17 ст.). Сам Моисей, призванный Богом, чуть не погибает из-за того, что не обрезаны его дети. Тогда его жена, обрезав сына, бросает крайнюю плоть к ногам мужа и говорит: «ты жених крови у меня» (Исх. 4, 25). Св. an. Павел открывает, что обрезание было прообразом крещения, употребляет термин «необре­занное сердце». В Церкви особо вспоминается день Обрезания Господа Иисуса (1 янв. н. ст.). Но если вспомнить, какую смысловую нагрузку несли древние половые символы, всё станет понятным. Как уже было сказано в гл. 1, мужской половой орган был символом Божественной креативной мощи и плодовитости. В Библии встречаем, что в знак клятвы Аврааму (патриарху рода) раб кладет ему руку под «стегно» (Быт. 24, 9). В их понимании - это место («причинное») связано с Творцом (Первоп­ричиной). Поэтому, обрезывая крайнюю плоть, древний семит совершал символическое жертвоприношение: во-первых, он как бы отдавал частицу самого себя Богу, во-вторых, жизнь всего своего потомства, кое «выйдет» из детородного органа, он тоже посвящал Богу, а в-третьих, свою произ­водительную силу он как бы соединял с силой Творца, Который стано­вился как бы Соучастником половой тайны человека. И тогда жертва обрезания становилась символом соединения с Богом, «обожением» (жен­щин в Израиле не обрезывали, ибо само собой разумелось их приобщение к спасению через соединение с обрезанным мужем).

IV. Развитие темы половых отношений у пророков и «мудрых» Ветхого Завета
«Адам познал Еву, жену свою, и она зачала» (Быт 4,1) - эта фраза сразу вводит читателя в глубину древнерелигиозной мысли. «Познал» здесь означает «совокупился». Познание (в любви) здесь понимается как половое соединение. Половое соединение должно быть познанием, видением себя в другом и в себе ради более полноценного приобщения к Божественной жизни, ибо половое соединение двоих в любви есть ступенька к соединению их с Творцом. Кстати, после такого рода познания происходит зачатие новой жизни, и человек приобщается, как со-творец Бога, к тайне творения.
Но любовь-познание между людьми должна быть осознана как земное отображение любви-познания между Ягвэ и Его народом: «Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть. И люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всеми силами твоими» (Втор. б, 4-5). Поистине, такое с трудом можно отыскать в другой религии или философии: страх, трепет, ужас пред Богом у одних, раство­рение в Нем у других, отчаяние, сомнение, равнодушие у третьих. Но здесь от человека требуется именно любовь. Что значит для ветхозаветного человека любить Бога?
По мере проникновения в книги Ветхого Завета становится ясно: на протяжении истории Израиля происходит, если можно так выразиться, взаимное узнавание Бога и народа, и чем глубже познание Его премудрости и Слова, тем яснее вырисовывается образ: Бог любит Свой народ и требует от него свободного произволения в любви, требует верности Завету, испол­нения заповедей, требует ответного проявления воли. Бог - муж, а Изра­иль - жена. Жена эта столь часто не желает быть ею, что названа неверной женой, даже Блудницей. Между Богом и народом Израиля завязывается связь, соединяющая последний с Ягвэ в Божественном эросе. Это, конечно, отличается от внебиблейского представления о «небесных браках» богов.

Бог мужчина Богиня женщина Вавилон Ягвэ народ = (мужчины + женщины) Израиль

Послушаем пророка Осию (речь идет о грехах Израиля):
«Судитесь с вашею матерью, судитесь; ибо она не жена Моя и Я не муж ее; пусть она удалит блуд от лица своего и прелюбодеяние от грудей своих, дабы Я не разоблачил ее... И детей ее не помилую, потому что они дети блуда. Ибо блудодействовала мать их и осрамила себя зачавшая их; ибо говорила: «пойду за любовниками моими, которые дают мне хлеб и воду, шерсть и лен, елей и напитки». «...суд у Господа с жителями сей земли, потому что нет ни истины, ни милосердия, ни Богопознания на земле... дух блуда ввел их в заблуждение, и, блудодействуя, они отступили от Бога своего» Ос. 2, 2-5; 4, 1, 12).
У пророков часто можно встретить выражения: «народ сей не знает Меня», «за то, что не познали Меня», «И будут они Моим народом, и Я буду их Богом». Здесь снова слышится призыв: будьте верны Ягвэ, исполняйте дела Закона, этим вы докажете любовь к Ягвэ, и тогда вы познаете Ягвэ и соединитесь с Ним (будете «Его» народом). Правда, пророки жили уже в иное время. Сам дух пророческого благовестия гораздо шире Закона. Израиль был так часто неверен, и пророки все чаще обращались к «остатку Израиля», то есть устоявшим, тем немногим, кто сохранил верность. Обращали они свой взор и на другие народы, пробивая брешь в «ограде Закона» и подготавливая почву для Евангелия, не знающего родовых или иных границ. А в целом это означало перенесение внимания с народа на конкретную человеческую индивидуальность.
Но апогеем ветхозаветного гимна Божественному эросу является Песнь Песней. Даже современного читателя она привлекает своим эро­тизмом, и он бы очень удивился, узнав, что в древности эту книгу рекомендовали для чтения совершенным монахам. Включение этой древ­нейшей венчальной песни, этого возвышенного панегирика чувственной любви в канон Библии - книги о спасении, не должно выглядеть странным в свете всего высказанного о Ветхом Завете:
«Да лобзает он меня лобзанием уст своих! Ибо ласки твои лучше вина. От благовония мастей твоих имя твое - как разлитое миро... царь ввел меня в чертоги свои, - будем восхищаться и радоваться тобою, превоз­носить ласки твои... Что яблоня между лесными деревьями, то возлюб­ленный мой между юношами. В тени ее я люблю сидеть, и плоды ее слад­ки для гортани моей. Он ввел меня в дом пира, и знамя его надо мною - любовь. Подкрепите меня вином, освежите меня яблоками, ибо я изне­могаю от любви. Левая рука его у меня под головою, а правая обнимает меня. ...Как ты прекрасна, как привлекательна возлюбленная, твоею миловидностью! Этот стан твой похож на пальму, и груди твои на ви­ноградные кисти... ...Положи меня, как печать, на сердце твое, как перстень, на руку твою: ибо крепка, как смерть, любовь...» (Песн. 1,1-4; 2,3-6;7, 7-8; 8,6).
Но за упоением взаимного любовного созерцания и полового облада­ния как бы присутствует все тот же второй план: Жених - Ягвэ, Невеста - это непорочный «остаток» Израиля, а земной восторг половых отношений предугадывает духовное восхищение.
V. Брачные отношения в Новом Завете
«...Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3,16) - в этой фразе св. апостола Иоанна заключена причина христианства: лю­бовь Божия, бывшая причиной творения, явилась и причиной спасения. В Новом Завете и у христианских писателей много сказано о любви. Новый Завет - это Откровение Божественной Любви, воплощенной во Христе; и любовь эта по сути своей всегда нова для человечества. «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга» (Ин. 13, 34). Не любовь-наслаждение, не любовь-гармония, не любовь-страсть, а любовь, пробуждающая в человеке человека, расчи­щающая Лик Божий в нем, требующая порой самой большой жертвы («агапэ»), любовь, причастная подвигу Богочеловека, распятого на Кресте ради спасения рода людского и радикального преображения человеческого самоощущения и человеческих взаимоотношений.
Заповедь о любви к Богу, о любви к ближнему (к себе, родственнику, другу, супругу, постороннему, встреченному на жизненном пути, недобро­желателю, врагу) становится призывом обрести в своем сердце состояние любви, когда любишь грешника и ненавидишь грех (прежде всего в себе самом), когда молитвенно обращаешься ко Христу - Источнику жертвен­ной любви, когда живешь Новым Заветом вопреки законам падшего мира, не принимающего до конца такую любовь, а чаще вообще отвергающего: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Ин. 15, 19).
«Бог есть Любовь» (1 Ин. 4, 8). Любовь-жертва есть сущность, есть новооткрытое Имя Бога; Он есть источник самой неподдельной, чистой и вечной любви, и соответственно этому откровению выстраивается христианское понимание брака:
«Любовь: ее природа подобна Богу... ее действие опьянению души, ее собственная сила - источник веры. бездна терпения, океан смирения Любовь, внутренняя свобода и сыновство различаются только именами. подобно свету, огню и пламени.
Если лик любимого существа... делает нас счастливыми, какова же будет сила Господа, когда Он втайне придет, сотворив обитель в чистой душе?
Любовь есть бездна света, источник огня. Чем она обильнее, тем сильнее пылает жаждущий... Вот почему любовь есть вечное возрастание». Св. Иоанн Лествичник.
Никакого нового учения о браке Господь не дает: Он, отметая, как наносной мусор, некоторые компромиссные постановления Моисеева Закона, данные по снисхождению, повторяет слова кн. Бытия (2, 24) об установлении брака в раю и таким образом возвращает людей к изначаль­ному Божественному замыслу о браке как духовно-телесном единстве мужа и жены, и «что Бог сочетал, человек да не разлучает» (Мк. 10, 9).
У an. Павла мы находим дальнейшее развитие ветхозаветной темы любви Бога и человека; оказывается, что христианские брачные отношения связа­ны с тайной и жертвой Христовой любви: «Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу; потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела. Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям... Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за Нее... должны мужья любить своих жен, как свои тела; любящий свою жену любит самого себя... Тайна сия велика. по отношению ко Христу и к Церкви» (Еф. 5, 22-25, 28, 32). Конечно, у an. Павла можно встретить и другие места, где он советует не жениться и оставаться, «как он», то есть безбрачным (есть гипотеза о вдовстве ап. Павла). Но из контекста посланий становится ясно, что сдержанное и даже нега­тивное отношение к браку связано с настроенностью первых христиан на скорое второе пришествие Христа, когда в ожидании воскресения они считали неуместным обзаводиться семьями; среди них были распространены так называемые «духовные браки», без телесного общения; сами апостолы часто были безбрачны из-за конкретной необходимости распро­странения евангельского благояестия на большие расстояния - им было «не до детей» по плоти, но у них множилось числю детей духовных. И хотя надежда на быстрое завершение земной истории оказалась неоправдан­ной, вышеупомянутые фразы ап. Павла являются для христиан предосте­режением против успокоенности, своего рода семейного эгоизма, когда человек в семье хочет найти убежище от зла и от подвига борьбы с ним.
К сожалению, в храмах почти никогда не читают знаменитый гимн любви ап. Павла. Эти богооткровенные слова могут заменить всё множество психологических учебников и советов для молодоженов (1 Кор. 13 гл.): «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая.. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею... всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви: то я ничто. И если я раздам всё имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится. Не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла. Не радуется неправде, а сорадуется истине; Всё покрывает, всему верит, всего надеется, все перено­сит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится... А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь, но любовь из них больше».
Итак, любовь больше надежды и важнее даже веры, ибо любовь вечна: вера исчезает, когда в Царстве Божием человек узрит доселе невидимое; надежда станет ненужной, когда спасение будет исполнено; но любовь Христова даст человеку те крылья, на которых он унесется в это Царство, она есть неиссякаемая энергия истинной и вечной жизни.
В Евангелии Господь Иисус часто называет себя Женихом, в притчах Царство Божие сравнивает с брачным пиром (и земные чудеса Он начал творить на брачном пиру), называет Иоанна Крестителя другом Жениха («свидетелем»), а апостолов - «сынами чертога брачного». Апокалипсис также полон подобных символов; в нем будущее торжество Бога в сердцах людей и наступление Царства представляется как брак воскресшего Мессии-Христа-Агнца (закланной жертвы) и Церкви-Невесты-Жены, го­нимой и разрушаемой на земле, но победившей Дракона-диавола и облеченной во славу и свет. Таким образом, в Апокалипсисе - последней книге Евангелия и Библии - раскрыто восхождение к богочеловеческому соединению, завершающему земную историю.
Однако Евангелие обращено уже не к избранному народу. Оно обра­щено даже не просто ко всем народам (что уже встречается у ветхозавет­ных пророков), а к конкретной личности. Оно говорит о личной, ин­тимной встрече человека и Бога, о личной жажде спасения. О личной ответственности за правду и грех и о личном бессмертии. Исходя из смысла Нового Завета можно утверждать, что рождение потомства перестанет быть целью брака (как это было в Ветхом Завете) и единственной целью полового соединения. Характерно при этом, что именно Господь впервые обращает внимание учеников на ребёнка, во-первых, как на полноценную личность, а во-вторых, ставит дитя в пример взрослым: «Будьте как дети» (не в смысле инфантильности, конечно, а в смысле чистоты сердца и доверчивости к Богу). «...Если... не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф. 18, 3). И тем более, раз даже личность ребенка ценна пред Богом, раз истинное бессмертие человека - не в «роде родов», а в личном спасении, то несмотря на то, что дети - это святой Божий дар, врученный родителям для «хранения и возделывания», цель брачных отношений состоит в соединении двоих ради совместного спасения, в узнавании Божией любви через полноту любви взаимной.

VI. Христианское учение и половые отношения
Профессор Московской Духовной академии С. Троицкий в работе «Христианская философия брака» убедительно показал, что в христианском богословии существует как бы два подхода, два взгляда: «реалистический» и «идеалистический», видящий «источник половой жизни.. не в основном стремлении организмов к сохранению своего существования в роде, а в... стремлении к совершенствованию, к полноте бытия». В соответствии с ними автор прослеживает и две линии в понимании греховности родовой и половой жизни (подробно разбирая данные науки, тексты Библии и творения Отцов Церкви, он делает вывод о соответствии христианскому учению именно второй линии):

I Брак имеет целью размножение Брак есть следствие первородного греха (или компенсация его) В раю до греха размножение (половая жизнь) не нужно или происходило иным способом Половые отношения есть вынужденное явление, проникшее в брак через грех, девство выше брака Св. Григорий Нисский, ранний св. Иоанн Златоуст, св. Иоанн Дамаскин, св. максим Исповедник II Брак и размножение лежат в разных плоскостях Брак был до и независимо от первородного греха Размножение и грех - разные вещи Брак = девству Поздн. бл. Августин, поздн. Иоанн Златоуст, св. Григорий Богослов, св. Климент Александрийский, По­становления Апостольские

Примеры:
I. Св. Григорий Нисский: «Человек мог быть без брака, так же как ан-гелы существуют без брака, но Бог предусмотрел, что род человеческий не пойдет прямым путем к прекрасному и потому отпадет от равноангельской жизни, и, чтобы не сделать малым число душ человеческих вследствие утраты того способа, каким ангелы возросли до множества, дает людям способ... скотский и неразумный» (Об устроении человека, гл. 17).
Св. Иоанн Златоуст: «Не упоминается о браке в раю... брак не был необходим. После греха явился и брак. Это смертная и рабская одежда, ибо где смерть, там и брак... Почему брак не раньше обмана, почему совокуп-ление не в раю... потому, что брак был излишен, а потом сделался необходим вследствие нашей слабости» (О девстве, гл. 15).
II. Св. Климент Александрийский: «Между рождением и грехом нет зависимости. Если бы люди не согрешили, рождение имело бы место и в раю, так как к этому вела людей их природа. Фактически в раю рождения не было, потому что люди были сотворены, согрешили и изгнаны из рая в юном возрасте. А брачная жизнь выше жизни одинокой, ибо здесь совершенство любви к Богу, возвышаясь через страдания, выражается луч­ше; девственники не должны презирать брак» (Строматы, 3.14; 2.3).
Бл. Августин: «Утверждающий, что первые люди не совокуплялись бы и не рождали, если бы не согрешили... утверждает, что грех человеческий был необходим для размножения святых... - подобная мысль нелепа» (О Граде Божием, гл. 23).
Св. Иоанн Златоуст (поздний): «Любовь к жене следует всему предпочесть» (20-я бес. на Ефес.).
На вопрос: «грех ли половые отношения?» - христианство отвечает: тело само по себе не является грехом - Христос воплотившись, одухотворил ветхозаветный «священный материализм» (выражение Вл. Соловьева) и наполнил плотью неоплатоническую и буддийскую духовность («тело - темница души»); сами отношения между полами на всех уровнях (духовно-душевно-телесных) благословлены Богом. Но человек пал, при­рода его греховна, а грех равен разделению. В половых отношениях перво­родный грех в человеке максимален потому, что он внутри самих мужчины и женщины и между ними проявляется как разделяющая сила в момент соединения. Грех в половых отношениях - это то, что не дает им стать действительным соединением; это «похоть плоти, похоть очей и гордость житейская» (1 Ин. 2, 16). Эгоизм и похоть - это два двигателя секса (в нашем словоупотреблении) и две главные помехи полового соединения.
«Особенностью секса является то, что будучи органически связанным с одним из высочайших божественных даров человеку, с даром любви, он именно поэтому является средоточием трагической двусмысленности, свойственной падшей человеческой природе... с одной стороны секс не только выражение любви, он сам по себе есть любовь. Но с другой стороны он есть... выражение... принадлежности к животному миру, радикальной раздробленности человеческой природы и жизни, потери им своей целостности. Два полюса... секса - любовь и похоть - безнадежно смешались, и невозможио изолировать одно от другого.
...В браке или вне его - секс, в той степени, в какой он отождествляется с похотью, целиком принадлежит миру сему... который в... тепереш­нем образе не наследует Царства Божия... Секс подвластен закону, а но благодати... Закон не может преобразить и искупить, но он может, устанавливая границы и поддерживая... порядок,... давать человеку ощу­щение более высокого устроения жизни.
...Секс разрешается в браке... именно потому, что брак, несмотря на искажение в падшем мире, ...способен войти в Царство... Закон Церкви делает секс... слугой любви, а не ее хозяином или ее единственным, содержанием...».
Случилось так, что в западном церковном мышлении возобладало негативное отношение к половой жизни (чего стоит запрещение брака для священников - целибат). Рискнем предположить, что это было реакцией на развращенность знати, некогда приведшую Рим к катастрофе. Иногда в самом зачатии виделся порок. Эта тенденция проникла и на Bocток Даже советская идеология вслед за средневековой разделяла любовь на возвышенно-романтическую и постыдно-телесную. Как знать, не явилис» ли страшные феномены сексуальных маньяков (типа Чикатило), да и вообще современное сексуальное «раскрепощение», следствием вопиющей непросвещенности «христианского» мира христианским взглядом на смысл пола и брака?
Церковь благословляет соединение мужа и жены в таинстве венчания. Библейский идеал брака касается всех людей независимо от их вероисповедания или, в случае христианства, степени воцерковленности. Поэтому древняя Церковь признавала и не «перевенчивала» христиан, состоявших до обращения в языческом, иудейском или мусульманском браке. Совершенно ошибочно считать, что невенчанный брак не является браком и тем более, как часто приходится слышать, является блудом. Люди, любящие друг друга и желающие быть вместе навсегда, нести ответственность друг за друга и воплотить свое единение в детях, участвуют в тайне брака даже тогда, когда они не ведают. Кто является Источником любви и Законодателем брачных отношений. Если они объявляют о своем решении обществу, их брак, уже начавший совершаться, становится гражданским. Если же они в вере осознали неизмеримо большую глубину собственной жизни и решились объявить о своем единении в Боге перед общиной братьев и сестер, то Церковь в таинстве венчания благословляет их брак, возводя его на иной уровень и наполняя смыслом Креста и Воскресения, взаимного причастия Телу и Крови Господа Иисуса. Не раз в святоотеческой письменности и в катехизисах говорится о том, что христианская семья - это малая Церковь, ибо «где двое собраны» во имя Христа, там и Он посреди их Эта малая община, реализующая внутри себя христианские принципы и наученная христианской любви, вовлекается в большую общину, составляя новую клеточку организма Церкви (это учит семью быть «хорошей» не только для своих по крови).
Церковь благословляет брак как духовно-душевно-телесное единство, которое вовсе не дано, но которое необходимо жаждать и с помощью Бora достигать. Телесное единство - это не просто «совместимость», а видение в теле любимого, как и в своем, «храма Духа Божия» (выражение ап. Павла) и умение жертвовать собой ради тела другого. Это касается даже психофизиологии взаимных отношений. Известно, например, что устроение половой системы мужчины и женщины разное: мужчину больше волнуют телесные ощущения, для него главенство в браке часто означает инициативу и в телесном соединении. Мужской эгоизм часто проявляется в том, что он мало интересуется психосексуальным миром женщины и часто после сбли­жения перестает интересоваться ее переживаниями. Женщину же сама личность мужчины волнует больше, чем его тело, и для нее больше важна гармония телесного общения с душевным: «это мой любимый, я хочу, чтобы он был мне близок не только в этот момент, а всегда», тем более, что подсознательно в половом акте у женщины присутствует мысль о тех ис­пытаниях и скорбях, которые она может понести в случае зачатия ребенка.
Душевное единство - это родство душ, это умение (при различии в социальном положении, в характерах, национальности и т.д.) со-чувствовать, со-радоваться и со-страдать, это способность в важные моменты жизни проявлять единую волю, единое направление мысли. Без душев­ного единства телесное глубины и долговечности не имеет. «...Только сочетание сексуального влечения и движений любви (эроса) обеспечива­ют нормальную семейную жизнь: при отсутствии «влечения» становится трудным супружеское сближение, а при отсутствии любви, когда высту­пает на первый план... чисто сексуальное влечение, семья будет непроч­ной; «страсть» угаснет, ослабеет... влечение, и супруги неизбежно пере­живут в острой форме их внутреннюю чуждость друг другу».
Духовное же единство - это обращенность ко Творцу, постижение религиозного смысла совместной жизни, общая молитва, общность нрав­ственных принципов, отражающаяся и на духовной атмосфере воспита­ния детей. Без духовного единства, строго говоря, брака нет; семейный союз неполноценен и не осмыслен в той степени, в какой неполноценна и недоосмысленна жизнь каждого из супругов. Только ориентированность на Бога как высшую цель брака не дает разорваться отношениям при са­мых сильных потрясениях.
Таким образом, в христианстве половые отношения должны стано­виться трехуровневой жертвой любви.
О, как же далек идеал брака от того обилия современных более или менее длительных совместных «проживаний»: с возлюбленной, с подругой, с партнером, а то и с чужим супругом: «любовь не вечна», «любовь порочна!" (В фильме «Безымянная звезда» один из героев говорит своей любовнице о своих к ней чувствах: «Люблю ли я тебя или не люблю? Что это за слова? Просто, когда мы с тобой входим в казино, мне приятно, что я держу под руку именно тебя, а не другую женщину»; цитирую по памяти).
Разводы настолько захлестнули мир (даже и церковные разводы у нас), что можно утверждать: люди перестали интересоваться тайной брака и утеряли ее. Церковь предупреждает брачующихся о пагубности разводов! Католическая их запрещает для всех; Православная - только для священ­ников, чтобы им быть примером (ибо создана одна Ева для одного Адама), но разрешает повторные браки для мирян, «снисходя к их немощи» - бывают все-таки трагические ошибки или насильственные венчания. Но это чаще происходит от безответственности молодых людей, это их грех, а значит, и боль, поэтому во время венчания во второй раз в храме не поются радостные гимны, а читаются покаянные молитвы. Развод супругов, некогда объединенных в любви, есть убийство любви, это акт отчаяния, который сродни самоубийству. С другой стороны, для тех, кто просто терпел друг, друга, никогда не любя или потеряв ту первую влюбленность, которую принял за полноценную любовь, развод может стать желательным.
Измены браку распространены больше разводов. Седьмая заповедь Ветхого Завета гласит: «не прелюбодействуй», то есть не изменяй мужу (жене). Но в Ветхом Завете были и несколько жен, и наложницы. В Новом Завете смысл седьмой заповеди глубже: не изменяй любви, ибо ее ручей течет из Источника, который есть Бог («Бог есть любовь»). Взаимоотношения любви между людьми есть проявления Божественной энергии. Не случайно половые отношения являются интимными, глубоко внутренними, ведь интимно и глубоко настоящее религиозное переживание человека. Свобода человека приводит к тому, что он часто этот дар любви» разменивает на тлен, теряет, извращает. (Не случайно и в Ветхом Завете Израиль, и в Новом Завете отдельные люди, изменяющие Богу, отворачивающиеся от Него, называются прелюбодеями.)
Это очень верное чувство: измена любви сродни измене Богу. Измены совершаются порой людьми, не только равнодушными к тайне брака, но и теми, кто высоко ценит «семейный долг» (само это выражение характерно: там, где есть только долг, нет любви), считает себя верным, и в то же время иногда позволяет себе «расслабиться», «изменить телом, но не душой». Но это невозможно. Человек являет собой двухприродное един­ство, в нем душа и тело настолько взаимосвязаны, что если случайные любовники соединились лишь телесно, «вирус» измены тем не менее проходит в душу и «заражает» весь брак. (Некий индийский крестьянин на вопрос английского ученого об изменах ответил: «Каждая женщина для меня или мать, или сестра, или дочь. Связь с ними означала бы не прелюбодейство, а кровосмешение. И только брачная церемония выводит одну из них из этого закона».)
В Нагорной проповеди Господь говорит: «Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф. 5, 28) Смотреть на женщину можно, можно даже восхищаться ее красотой и обаянием (не забывая, что вечная, духовная красота важнее вешней, временной). Но в иной женщине (мужчине) христианам, уже объединенным в брачной любви, следует видеть прежде всего сестру (брата), вглядеться в ее (его) духовный мир и возлюбить Христовой любовью. Господь не гнушался говорить с блудницей (продажной женщиной), он поставил ее покаяние в пример сытому самодовольству лицемерно набожных фарисеев, но смотрел на нее (и нас учит смотреть) как на падшую сестру - с состраданием, с любовью врачующей.
Супругам необходимо себя духовно подготавливать к половой жизни Составляющими подготовки являются молитва, самоконтроль, исповедание помыслов и временное воздержание. В молитве испрашиваются силы для того, чтобы ускорить и смягчить «притирку» личностей, чтобы по кирпичику строился замок любви, чтобы влюбленность стала Любовью («агапой»). Исповедь помогает очиститься от прежних ошибок и грехов и не допустить разного рода падений. Самоконтроль должен быть направлен на ограничение и обуздание похоти Похоть - это естественное половое желание, отравленное грехопадением. Необходимо различать похоть и желание («хотение»). Без желания нет любви, нет соединения. Желание должно быть подчинено Божественному закону. Похоть (по-хотение) является паразитом на естественном и богоданном чувстве притяжения. Похоть - это стремление в половом вычленить собственные ощущения («мне это приятно») и подчинить им любовный процесс, то есть выйти за рамки закона. Желание создает единение, похоть его разрушает. От похоти до конца избавиться невероятно трудно, но избавиться надо - путем само- и взаимоконтроля в отношениях. Для этого в любовном акте, как, впрочем, и во всех остальных проявлениях супружеской жизни, необходимо акцентировать внимание не на своих физиологических ощущениях, а на личности другого, неповторимо раскрывающейся в интимной бли­зости. Этим отличается христианский подход к половым отношениям от разнузданных поучений в духе популярной эротической литературы, где целью открыто провозглашается получение эффекта максимального нерв­но-сексуального возбуждения и само- и взаимонаслаждения.
Если супруги ориентированы на любовь к личности друг друга, то половые отношения гармонично вписываются в праздник любви (а любовь, напомним, не только и не столько праздник, сколько крест). От ношения любви половыми отношениями не исчерпываются, так что при естественном угасании последних любви не становится меньше - это восхождение.
Если же в половом акте ясно просматриваются похоть и эгоизм, то подобные отношения рано или поздно приведут к неудовлетворенности или, наоборот, пресыщенности с вытекающими отсюда последствиями и служат уменьшению силы любви, подменяют любовь. Это уныние после кратковременного порыва прекрасно выразил знаменитый некогда поэт Я Надсои:

Только утро любви хорошо: хороши
Только первые, робкие речи,
Трепет девственно-чистой, стыдливой души,
Недомолвки и беглые встречи,
Перекрестных намеков и взглядов игра,
То надежда, то ревность слепая;
Незабвенная, полная счастья пора,
На земле - наслаждение рая!..
Поцелуй - первый шаг к охлажденью: мечта
И возможной и близкою стала;
С поцелуем роняет венок чистота,
И кумир низведен с пьедестала;
Голос сердца чуть слышен, зато говорит
Голос крови и мысль опьяняет:
Любит тот, кто безумней желаньем кипит,
Любит тот, кто безумней лобзает...
Светлый храм в сладострастный гарем обращен,
Смолкли звуки священных молений,
И греховно-пылающий жрец распален
Знойной жаждой земных наслаждений.
Взгляд, прикованный прежде к прекрасным очам
И горевший стыдливой мольбою,
Нагло бродит теперь по открытым плечам,
Обнаженным бесстыдной рукою...
Дальше - миг наслажденья, и пышный цветок
Смят и дерзостно сорван, и снова
Не отдаст его жизни кипучий поток,
Беспощадные волны былого...
Праздник чувства окончен... погасли огни,
Сняты краски, и смыты румяна;
И томительно тянутся скучные дни
Пошлой прозы, тоски и обмана!..

О воздержании говорит ал. Павел: «Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим» (1 Кор. 7.5). Это временная мера. Временное воздержание необходимо (врачи также говорят о его пользе), оно не должно быть чрезмерным, а главное насильственным с чьей-то стороны. Брачное воздержание не следует отождествлять с монашеским воздержанием. В браке должна быть подавлена похоть. В монашестве должно быть подавлено (сублимировано) само половое желание, ибо у монашества иные цели: «Не борьба с полом составляет смысл монашества, а борьба с грехом, и целомудрие, воздержание от половой жизни есть не цель, а средство этой борьбы» (Кстати, именно поэтому священник должен очень осторожно, с духовной, а не с «сексопатологической» стороны подходить к брачным проблемам, а монаху, кроме исключительных случаев особой духовной опытности, вообще не следует заниматься этими проблемами - это не его «сфера».) Воздержание в монашестве должно стать средством полного перехода половой энергии в энергию любви к Богу, это жертва земным ради более скорого узнавания небесного. Воздержание в браке помогает половым отношениям не только в смысле временной сублимации, когда каждый из супругов может заняться «внутренним деланием», а потому, что при отказе на определенный срок от телесного сближения им предоставляется возможность проверки искренности чувств и духовного единения. Временное воздер­жание увеличивает любовь.
Когда читаешь, к примеру, следующее высказывание монахини Синклитии: «Если возникает в твоей мысли образ красивого лица, представь себе того же человека обезображенным мертвым трупом, и порочное желание оставит душу» (подобное можно часто встретить и в буддизме), - становится понятным, что это иной опыт по отношению к браку, иной чуть. (Если на каждую девушку смотреть как на потенциально разлагаю­щийся труп, возможность брака автоматически исключена.) Конечно, нельзя не заметить, что знание опыта древней христианской монашеской .аскезы полезно для решения некоторых проблем в половой сфере, даже необходимо. Митрополит Московский Филарет (Дроздов) говорил: «Дев­ство и брак не для всех, но целомудрие для всех». Как известно, подвиж­ники боролись не только с внутренними страстями, но и с привходящими извне злыми духами - «бесами», как бы соответствовавшими в дьяволь­ском мире каждому душевному и телесному греху. Блудная страсть признавалась одной из самых сильных и трагических в судьбе человека, но если монах побеждал ее в себе или (в редких случаях) вообще ее не ведал, то подчас он подвергался внешнему воздействию беса блуда. «Когда человек Божий все почти победит страсти, остается еще растущим бес. томящий тело, возбуждая его огненным некиим движением к похотению плотскому. Бывает же сие с телом, потому что такая сласть похотная свойственна естеству нашему... почему она и неудобь побеждаема, а потом, и по попущению Божию. Ибо, когда Господь увидит кого из подвижников слишком высоко восходящим в преумножении добродете­лей, тоща попускает ему иной раз быть возмущаему сим скверным бесом, чтобы он почитал себя худейшим всех живых людей. Такое нападение. иногда бывает после совершения добрых дел, а иногда и прежде, чтобы движение сей страсти заставляло душу казаться пред собой непотребнейшею, как бы ни велики были совершенные ею дела. (Против сего беса) будем бороться воздержанием, безгневием и углублением памяти о смер­ти, чтобы... чувствуя в себе непрестанно действо Святаго Духа, соделаться в Господе выше и это страсти», - говорит блаж. Диадох. Бес блуда - это как бы некий духовный вирус, разжигающий - против воли и, если можно так выразиться, не ко времени и месту, - похоть, вызывающий забвение Божьего присутствия, оглупляющий и порой доводящий до безумия.
И если верующий человек имеет об этом некое знание и «методику» борьбы, то непросвещенные совершенно не защищены от сего беса, чем и объясняется недоумение врачей и журналистов, вначале заигрывающих с распущенностью и извращенностью, а затем ужасающихся конкретными из ряда вон выходящими случаями половых преступлений.
Разговор о блудном бесе имеет еще один оттенок. Христианство называет человека падшим и наше «нормальное» состояние противоестественным, ибо человек выбрал зло и грех, часто выбирает и поныне. Но человек никогда бы не выбрал зла, если бы дьявол не сделал его привлекательным. Весь аскетический опыт христианства свидетельствует о чрезвычайной «сладости» греха, тем более греха блудного. В рассказе о гибели Содома читаем о жене Лота, которая оглянулась на гибнущий город и превратилась в соляной столп. Так порой человек, решившийся отказаться от распутной жизни, долго еще не находит для этого сил, ибо воспоминания возвращают его к картинам притягательности блуда. (Человеку девственному и неискушенному в этом смысле гораздо легче.) Поэтому блуд, будучи отвратителен по существу, в образах и видениях становится привлекательным. Во время блудного искушения необходимо в молитве увидеть пустоту и гибельность этой привлекательности пред Лицом живого Бога, ибо двум господам служить невозможно.
О чувственном экстазе. Среди нынешних «откровений» в сфере половой жизни (хотя это всё забытое старое) часто к месту и не к месту говорят о высшей точке любовного акта, сопровождающейся наслаждением и семяизвержением - так называемом оргазме. Об этом много написано с точки зрения медицинской и практической, но нам кажется, что с оргазмом связана некая тайна, которую можно понять только в религиозном смысле. Уже было сказано, что брачные половые отношения связаны с тайной Божественной любви и Творением, зачатием нового. Высшим и завершительным моментом этих отношений и является оргазм. При этом человек как бы возносится на уровень, равному которому по силе душевных и телесных ощущений нет в любых других его жизненных занятиях. Причем длится это лишь несколько мгновений. Как только акт любви завершился, происходит довольно резкое снижение ощущений, человек возвращается в привычную сферу. Многие этот возврат воспринимают с оттенком уныния от кратковременности испытанного с любимым человеком счастья в единении (любопытно, что великие христианские мистики во время молитвы испытывали совсем иной - духовный - экстаз, восхищение, а потом тосковали из-за краткости того состояния).
Итак, оргазм - это миг единения, восхождения, наслаждения, возможного зачатия и возвращения с переживанием кратковременности происшедшего. Но это означает, что момент оргазма есть чувственный, зримый символ «воспоминания» о потерянном рае, то есть о бывшем до грехопадения общении с Богом и друг с другом, в любви; жалкий и временный слепок с будущей вечной и духовной радости Царства Христа.


VII. Проблемы зачатия
В современном мире большинство людей любит детей. «Детям - все лучшее», «Дети - цветы нашей жизни» - эти лозунги были очень гаспространены у нас в недавнее время. И даже если лозунги эти были только на словах, само подобное отношение к детям кажется естественным и извечным; мало кто задумывается о примерах совсем иного отношения древних культур, когда не совсем здоровых детей разбивали о камни (Спарта), приносили своих «первенцев» в жертву (Финикия), закапывали живых девочек, как лишних представительниц «второсортного» пола, в песке (домагометанская Аравия).
«Не препятствуйте (детям) приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное» (Мф. 19, 14), - говорит Христос. Христианское отношение к детям вроде бы постепенно утвердилось в мире (очень постепенно: вспомним работные дома в Англии, детей «врагов народа» в СССР, детскую проституцию в Сингапуре). Но умиленности и сердобольности добропорядочных людей в условиях кризиса далеко не достаточно; наша страна здесь бьет рекорды: огромный процент брошенных или проданных детей, в том числе детей-инвалидов; детей, которых психически и физически калечат родители - безбожники, алкоголики, насильники; детей, которые с доверчивой вначале, а затем сломанной и даже испорченной душой пытаются растить себя сами, оставленные на произвол мира, лежащего во зле; не говорим уже о миллионах абортов. В последний год смертность в России превысила рождаемость - это результат «смутного времени», хотя снижение рождаемости в цивилизованном мире вообще является одной из закономерностей природы, замеченной еще Вл. Соловьевым: «В пределах живых, размножающихся исключительно половым образом, чем выше поднимаемся мы по лестнице организмов, тем сила размножения становится меньше, а сила полового влечения, напротив, больше... У человека сравнительно со всем животным царством размножение совершается в наименьших размерах, а половая любовь достигает... высочайшей силы».
Безусловно, современный мир, изменив отношения к половым процессам, теряя тайну брака, изменил отношение и к детям. В XIX в. у людей, богатых и бедных, рождалось до 12-15 детей, многие из них умирали еще младенцами, и человек говорил: дети - дар Божий, Бог дал - Бог взял, Он силен дать еще. Человек XX века в этом отношении подозревает своего предка в прикрытом религиозностью подсознательном равнодушии к личности ребенка и предпочитает иметь двоих, но по силе прокормить их и дать образование, нежели «плодить нищету». В этом современный человек отчасти прав, ибо он интересуется личностью своего ребенка (в нормальной семье), хотя ему приходится больше дрожать за своего порой единственного «наследника». Человек прошлого века, как и за тысячу лет до него, доверял число детей, их пол, здоровье, долголетие Богу. Человек нашего века пытается сам регулировать рождаемость и даже пол. И это в то время, когда одна половина всего количества родителей мечтает иметь ребенка и добивается этого любым способом, начиная с покупки сирот и заканчивая зачатием в «пробирке», другая половина уничтожает зачатую жизнь или всеми способами не дает зачатию произойти.
Противозачаточная деятельность человечества (осуждается Католицизмом на официальном уровне и Православием на частном) имеет причины субъективные (вина) и объективные (беда).
К первым относится только одна: половые отношения, переставая быть частью тайны Божественного замысла о человеке и превращаясь в «секс», свидетельствуют об эгоизме «партнеров» - зачем им дети, которые их «свяжут», когда их цель не связь, а временное наслаждение временного союза.
Однако существуют причины иного рода. Во-первых, это тяжелые экономические условия, в которые поставлена молодая семья. Волей-неволей ей приходится регулировать и ограничивать число детей, вернее, отказываться от дара, который предлагается Богом. Это трагедия, которую переживают и верующие супруги, вынужденные пользоваться противозачаточными средствами и методами. «Добровольное ограничение в браке позволяется тогда, когда рождение ребенка связано с определенными опасностями. ...Супруги могут решиться на это лишь с молитвой ко Господу о руководстве и милосердии... С православной точки зрения, ни одно из противозачаточных средств не лучше другого - все они одинаково безрадостны для истинно любящих», ибо в акт любви (Бог есть любовь, и в любви «зачал» мир) вносится страдание от внутреннего раздвоения. Но дело не только в этом. Конечно, есть семьи, где идут на благородный риск и вопреки всему, надеясь на милость Божию, рожают 5-10 детей. Но в целом использование противозачаточных средств, в частности, презервативов, там, где существует брак, где отношениями движут не эгоизм и похоть, свидетельствуют об ответственном подходе человека к планированию своей семьи, ибо в отличие от животного ему дано это право.
Во-вторых, это причины медицинского характера, разного рода противопоказания, в основном у женщин. Необходимо помнить о том, что беременность и роды сильно изнашивают организм женщины.
Противозачаточный метод упорядочения отношений в соответствии с женским циклом является как бы использованием природного «шанса». Однако полностью устранить возможность зачатия нельзя и жизнь может возникнуть при любом способе предохранения. В этом случае христианин должен смириться и принять это как волю Божию, превозмогающую человеческое маловерие: если Бог настоял на Своем, то Он поможет и вырастить дитя. Кстати, при употреблении приспособления типа «спираль» зачатие также может произойти, ко беременность крайне рискованна, и возникает необходимость совершить аборт даже против желания матери.
Итак, из известных способов наиболее приемлемым (с медицинской стороны) является использование презервативов, безопасных таблеток и женского природного цикла. Повторим, что речь идет о предохранении от беременности как трагически вынужденной и временной мере.
Аборт вообще, как насильственное прекращение дарованной Творцом жизни, во всех случаях является убийством. То, что убивается, до определенного времени трудно назвать человеком, но сама жизнь осуществляется в момент зачатия, в оплодотворенной клетке потенциально заложен будущий человек В определенных случаях, связанных с медицинскими противопоказаниями, главным образом со смертельной опасностью для женщины, приходится сделать выкидыш, хотя подобное (как и самопроизвольный выкидыш) всегда тяжело переживается настоящей матерью. (Любопытно, что в XIX в. на Западе действовала папская энциклика, говорившая, что в случае опасности для матери или для плода выбирать нужно жизнь ребенка - с этим можно поспорить).
Аборт, как известно, вреден для здоровья женщины; после нескольких абортов вероятность нормальных родов очень мала. Гораздо менее известны побочные психологические последствия аборта - о них в специальной литературе практически не говорится. Типичная ситуация: после 1-2-х лет совместной жизни у молодоженов наступил кризис, выражающийся либо в охлаждении друг ко другу, либо в измене. Как ни странно, причиной этого состояния вполне может быть совершенный ранее аборт. Если супруги любят друг друга, то зачатый ребенок еще более скрепляет их любовь, переводя ее в новое измерение. Из-за маловерия и малодушия жена (иногда втайне от мужа, иногда по обоюдному согласию) совершает выкидыш. Внене вроде бы ничего не изменилось, но ведь по сути произошло убийство, и где-то в подсознании супругов звучат новые мотивы:
мы совершили убийство будущего ребенка, в чем-то предали любовь, испугавшись ее родовых последствий;
близость между нами (столь желанная некогда) таит опасность новой подобной катастрофы.
Это приводит к охлаждению и к поиску «на стороне», чтобы не было последствий.
В некоторых православных изданиях использование противозачаточных средств осуждается наравне с абортами, при этом совершенно не замечается разница между убийством реально существующего организма и недопущением возможности его осуществления. Исходя из подобной логики, следовало бы обвинить в массовом детоубийстве всех прошедших через рукоблудие и ночные извержения.
Несколько слов следует сказать о необычных, новых способах зачатия (зачатие в «пробирке», вынашивание плода во чреве другой женщины и т.п.). Западная Церковь в свойственной ей манере их категорически отвергает, как посягновение на прерогативы Бога. Конечно, в том смысле, что подобные эксперименты часто подаются как вызов или насмешка над «Божественным» способом зачатия, их можно считать греховными. Но, во-первых, Библия знает иные, кроме обычного, способы зачатия и рождения (Ева - от Адама, Христос - от Духа Святого и Девы Марии), а во-вторых, если вспомним ветхозаветное рождение «на колени» (см. выше) и т.п., то поймем, что здесь действует всё тот же ветхозаветный мотив: стремление иметь потомство любой ценой.


VIII. Половая извращенность
Извращение - это изворачивание, превращение. Как и во всех остальных сферах, в половой «извращение» - синоним слова «грех», ибо он заключается в использовании той или иной богоданной способности «не по назначению». Важно заметить, что половые извращения как в древней Греции, где воспевались, так и в Израиле, где сурово осуждались, одинаково считались пороком; можно утверждать, что человек всегда полагал любые половые отношения вне Божественного замысла грехом. «И как они (язычники) не заботились иметь Бога в разуме» (Рим. 1, 28), «Потому предал их Бог постыдным страстям: женщины... и мужчины, оставив естественное употребление... разжигались похотью друг на друга делая срам и получая... возмездие за свое заблуждение» (Рим. 1, 26-27).
Несмотря на ясность христианского подхода к половой извращенности в целом, в наше время накопились проблемы, которые пытаются решить психологи, психиатры, сексологи и которые, часто сенсации ради, любят описывать журналисты, однако христиане часто «целомудренно» отделываются от них выражением осуждения примерами из Ветхого Завета: «Содом и Гоморра погибли из-за распространенности половых извращений». Но ведь остались жить многие другие подобные города. Увы, даже угроза СПИДа, как в свое время эпидемия сифилиса, хотя и несет страх смерти, может лишь ограничить масштабы извращенности, загнать ее в глубь психики, но решить саму проблему не в состоянии. Когда в прессе мы узнаем о председателе благотворительного детского фонда, растлевавшем детей и подростков, то возникает ощущение мер­зости и желание справедливого наказания. Но когда оказывается, что огромный процент (особенно в Америке и др. развитых странах) молодых людей, специально никем не испорченных, провозглашают себя гомо-, би- и транссексуалаи, ясным становится факт происходящей половой трагедии, которая может стать необратимой. Секулярная мораль привет­ствует эту беду как долгожданное «освобождение», к которому только нужно привыкнуть, иные церкви даже додумались до венчаний однополых «супругов», как бы признавая себя побежденными: раз этого так много, значит это уже нормально.
Рукоблудие. Его в память о ветхозаветном персонаже врачи назвали онанизмом, но сравнение рукоблудия с грехом Онана далеко не точно. Грех Онана состоял не в том, что он пытался получить удовлетворение наедине, а в том, что не хотел жить с женою покойного брата и «восстановить ему семя». Через рукоблудие проходит большинство юношей и примерно половина девушек. Взгляд медицины на рукоблудие неоднозначный: если традиционно оно порицалось из-за последствий (потеря энергии, импотенция, даже облысение), то современные серьезные сек-сологи «доказывают» безвредность и даже полезность его совершения время от времени, в случае отсутствия половой жизни.
В чем же тут дело? Отсутствие изначального религиозного воспитания (не в смысле запугиваний типа «Бог убил Онана и погубил Содом», а в смысле прививания положительного, целомудренного идеала) приводит к тому, что у молодежи интеллектуальное («это целесообразно») развитие отстает от физиологического («это хочется»), а духовное («это нравственно») отстает от интеллектуального, а не наоборот. Поэтому, во-первых, подросток, предоставленный в этом отношении сам себе и «просвещаемый» товарищами и порнографией, начинает «экспериментировать», познавать доселе неоткрытое в себе. А во-вторых, развивающееся естественное, но не сублимируемое и неодухотворенное желание (в нашем веке это развитие очень раннее), сопровождающееся нервно-гормональной перестройкой организма, перестает поддаваться контролю и требует выхода (это более характерно для мальчиков). Одним из следствий этого и является рукоблудие. По сравнению с ранней половой связью или подростковым первичным гомосексуализмом оно действительно является более безобидным.
Таким образом, рукоблудие в подростковом и раннем юношеском возрасте - это результат любопытства и неодухотворенности естественного развития и желания. Молодому христианину, совершившему подобное, не следует угрожать Божией карой, а постараться, не заостряя внимания на чувстве вины, помочь тому, чтобы подобное повторялось как можно реже, а в дальнейшем прекратилось. Бывает, что люди подолгу не вступают в брак, «подростковый» период вынужденно затягивается. Рукоблудие становится актом отчаяния и извращением. Отчаяния - ибо человек в этом случае максимально переживает свое одиночество. («Не хорошо быть человеку одному» - Быт. 2, 18). Извращением, - ибо это использование «механизма любви и зачатия» при отсутствии любви и зачатия. Это на сексуальном уровне может привести к неудаче половых отношений в случае брака, а на духовном - к неспособности воспринять дарованную любовь. Развивающееся рукоблудие приводит к половому эгоизму, потому что человек привыкает интересоваться в половом отношении лишь своими собственными ощущениями; супруга подсознательно он воспринимает лишь как средство удовлетворения, а иногда даже как помеху!
Гомосексуализм. В отношении этого порока христианские проповедники обычно цитируют ветхозаветную историю с Содомом, который стал символом полового распутства. Но внимательно вглядываясь в Библейское повествование, понимаешь, что погиб Содом, собственно, не из-за этого: «И пришли те два Ангела в Содом... Лот... сказал: государи мои! зайдите в дом раба вашего, и ночуйте... и они... пришли в дом его. Он сделал им угощение... и они ели. Еще не легли они спать, как городские жители. от молодого до старого... окружили дом. И вызвали Лота, и говорили ему: .. выведи их к нам; мы познаем их. Лот. сказал им: братья мои, не делайте зла. Вот у меня две дочери, которые не познали мужа; лучше я выведу их к вам, делайте с ними, что вам угодно; только людям сим не делайте ничего, так как они пришли под кров дома моего. Но они... подошли, чтобы выломать дверь. Тогда мужи те простерли руки свои... людей, бывших при входе в дом, поразили слепотою... Сказали мужи те Лоту... кто бы ни был у тебя в городе, всех выведи из сего места. Ибо мы истребим сие место... И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь... с неба, И ниспроверг города сии.. и всех жителей городов сих.» (Быт. 19.1-12, 24-25).
Здесь мы сталкиваемся с удивительным примером ассоциативного мышления: жители Содома были извращены настолько, что отказались от предоставленной Лотом возможности сожительствовать с его дочерьми («любезное» их предоставление - отголосок и поныне встречающихся древних обычаев «гостеприимства», сходных по смыслу с древней же «священной» проституцией) ради того, чтобы соединиться с гостями Лота, оскорбив его и их. Жестокость и ослепление (духовное, перешедшее и в физическое) не дают им понять, что гости Лота - совсем не мужчины, а «Ангелы» (образ явления Бога), то есть Сам Бог посетил Лота. Они пытаются извращенным образом, следовательно, соединиться с Богом (намек на религиозную извращенность) и погибают в огне. «Не обманывайтесь: ни блудники... ни прелюбодеи... ни мужеложники... Царства Божия не наследуют», - говорит св. ап. Павел (1 Кор. 6, 9-10). Это отнюдь не угроза, а констатация печального факта. Царство Божие людьми, имеющими в браке половые отношения, достигается через соединение в любви. Царство - это брак Христа и Его Церкви, а его земная проекция - это брак двоих разных, соединяющихся в «единую плоть». Как было уже сказано, секулярный мир, все дальше отходя от истинной Церкви, утрачивает тайну брака. Когда гомосексуалисты говорят в свою защиту, ссылаясь на обычное гетеросексуальное «партнерство» (им хорошо, когда «он и она», а нам - когда «он и он», «она и она»), они в общем-то правы: союз двух разнополых партнеров только внешне напоминает брак, а в смысле безбожности стоит в одном ряду с союзом однополых партнеров, только первый более распространен и привычен...
В гомосексуализме можно различить разные типы: Во-первых, часто подобные отношения возникают в подростковой и юношеской среде, если у них ограничены или запрещены отношения с другим полом (закрытые училища, пансионы, монастыри в период упадка, армия, тюрьма - в последней превалируют мотивы власти и унижения), либо отсутствует опыт общения с ним (не полового, а обычного, например, патологический страх перед иным полом). Сексуальность и эрос развиваются неравномерно, и в то время как в своих фантазиях мальчик (девочка) воспевает будущий предмет любви, на практике он (она) может совершить не только рукоблудие, но и (для преодоления одиночества) совместное раздражение, совместное рукоблудие и т.д. - это так называемый «урнингизм», однополое «взаимоудовлетворение», которое широко распространено и которое часто проходит с взрослением, хотя затягивание этого периода, его бесконтрольность может помешать будущим естественным отношениям и даже перерасти в «настоящий» гомосексуализм.
Во-вторых, в гомосексуальные отношения могут вступать люди, пресыщенные «обычным» развратом и потерявшие способность любить и ценить любовь (это характерно для мира искусства). Здесь могут случаться очень печальные последствия, ибо подобный человек вовлекает в круг отношений молодых, часто от него зависящих людей и даже детей (педерастия), растлевая их.
Но в наше время особенно распространился третий тип гомосексуализма, когда партнеры входят в него «на паритетных началах», образуя «семьи». При этом они утверждают, что, во-первых, получают в этих отношениях много больше, чем в гетеросексуальных (многие из них бисексуалы, с предпочтением однополой «любви»), а во-вторых, многие из них действительно ощущают себя иным полом (что приводит иногда к операциям по его изменению - транссексуализм). И это уже беда - много больше, чем вина. Во многих случаях уже упоминавшийся бес блуда (гл. VI) внушает, что все утверждения о противоестественности есть просто ханжеский предрассудок или же - что человеку не справиться со своей долей, это «крест» и нужно смириться.
То, что мужчина (женщина) не получает в браке счастья любви - это результат оторванности от Бога, это можно исправить долгим духовным и психологическим воспитанием. То, что мужчина (женщина) ощущает себя т таковым, а противоположным полом - это результат катастрофической отчужденности полов; это (если только возможно) излечивается с помощью психиатрии и гормональной терапии. Причин подобной аномалии много: плохая наследственность, ненормальности полового воспитания, детские впечатления, связанные только с окружением противоположного пола, перенесенные заболевания, радиация, влияние некоторых специфических видов искусства и спорта и др.
Садизм. В примере с Содомом показывается, как необузданное сексуальное желание, принимая извращенную форму, тесно связывается с жестокостью и неспособностью к раскаянию. Относится это, однако, отнюдь не только к гомосексуализму, но и к «обычным» отношениям. Продолжая рассуждения о различии христианского и мирского подходов к смыслу половых отношений, необходимо добавить, что первородный грех в половых отношениях проявляется не только как эгоизм и похоть, но и как стремление к подчинению, к власти, к обладанию. «Дана Мне всякая власть на небе и на земле», - говорит Господь (Мф. 28, 18), но это - власть Любви. Человек несет в себе образ Божий - и право власти, но падшая природа человека превращает власть как инициативу и ответственность во власть-насилие, власть как подавление другого. Половые отношения являются грехом тогда, когда один из супругов (обычно мужчина) пытается подсознательно, а иногда и осознанно, посредством этих отношений насытить свою жажду властвовать над другим. Если подобная тенденция не побеждена освящающей благодатью Св. Духа, а, напротив, опережает все остальные мотивы, то в половых отношениях развивается садизм (иногда принимаемый другой стороной покорно и даже желанно).

* * *

Нынешний век остро поставил половую проблему, вскрыв одну из «семи печатей». Тайное стало явным, но сама цель брака была утеряна. Об интимном во всех подробностях говорят открыто даже детям, не смущаясь таких слов, как секс, презерватив, оргазм и т.д. Человечество стало решать проблемы пола и любви вне религии и вне Церкви (отчасти из-за самой Церкви), но легче от этого не стало, потому что вместе с узнаванием интимного умножились зло и разврат. Термин «свободная любовь» стал означать отнюдь не любовь, свободно от Бога принятую, а оправдание блуда. Мы уже говорили о взаимосвязи слов «блуд» и «заблуждение»: человек, заблуждающийся относительно Творца («блудный»), заблуждается и относительно ближнего и самого себя (блудит против ближнего и себя и в половой сфере). Раннее развитие подростков, пробуждение чувственности, групповые соединения, омоложение секса, ранняя беременность, широчайшая распространенность измен браку, - измена (Богу-любви-любимому) стала нормой, превосходство в отношениях влюбленности телесного над духовным и поэтому множество «проб и ошибок», пропаганда гомосексуализма как одной из «разновидностей» «нормальной любви» - всё это может привести к нравственному одичанию и даже вымиранию человеческого рода, прежде всего в цивилизованных странах. Особую роль в этих процессах играют распространение порнопродукции, сексуально-магическая ритмика примитивных народов, проникшая во все виды молодежного искусства, культ силы и красоты тела. Воспевание похоти оскорбительно для достоинства человека, хотя эта мысль приходит к нему не сразу. Порнография разжигает воображение, навязывая ему свой сюжет, способствует развитию греха. А ведь в половых отношениях также есть своя красота, если видеть в них часть Божьего замысла, а не упиваться чувственностью, тленной, как и тела. Изображать любовь, если это так необходимо, можно и целомудренно...
Для преодоления последствий раннего полового развития современных подростков существуют два взаимодополняющих пути. Первый предлагает медицина: это ограниченный путь - как бы смирившись с природой, необходимо локализовать и обезопасить ранний секс; это система полового просвещения, психологической помощи, полового предохранения (презервативы) - последнее против ранней беременности, приводящей к печальным последствиям, и от СПИДа, и от прочих болезней. Второй путь непосредственно относится к сфере религии: это духовное просвещение юношества, главной целью которого является воспитание целомудрия, причем основываться здесь нужно не столько на житиях и наставлениях древнеегипетских отшельников, часто презиравших брак ради другого пути, а на примерах святых и праведных христианских семей, в том числе и современных, при этом надо помнить, что «сексуальность и эрос нормально должны развиваться параллельно, друг друга обогащая, но друг друга не заменяя».