Подберёзский И. Крест и полумесяц: диалог или конфронтация?

Источник: http://www.mirt.ru/

Христианство и ислам в миру.
Ислам и христианство в России.
Что же делать христианам?


Отношения между христианством и исламом, между крестом и полумесяцем, всегда складывались непросто. С самого начала они выступали как соперники, хотя осуществлялось и плодотворное культурное сотрудничество, которое, как это ни парадоксально, было чрезвычайно активным в период крестовых походов. Даже названия некоторых наук (алгебра) достались нам от арабов, через мусульман европейцы получили многие достижения античной мысли.

Христианство и ислам в миру

По Библии, Измаил, родоначальник всех арабов, ныне составляющих ядро мусульманских народов, был сыном Авраама от Агари, египтянки. Отсюда именование "агаряне" в русской религиозной традиции: "Даровать одоление на агарян". Агарь не была оставлена Господом - ей явился Ангел Господень и сказал: "...умножая, умножу потомство твое, так что нельзя будет и счесть его от множества" (Быт. 16:10).

В Коране упоминаются многие библейские персонажи: Нух (Ной), Ибрагим (Авраам), Юсуф (Иосиф) и другие. Знает ислам и Иисуса (Иса). Говорят, что упоминания одних и тех же лиц в священных книгах христиан, иудеев и мусульман, являются точками соприкосновения и могут служить мостом для сближения ислама с христианством и иудаизмом. Едва ли. Совпадения имен мало, в Коране знакомые нам по Библии персонажи имеют совсем другое значение. Главное, отрицается божественность Иисуса, но не утверждается и божественность Мухаммеда. (Желающим составить представление об исламе можно порекомендовать недавно вышедшую книгу Джона Гилкриста "Мухаммад и его книга").

Иногда религии, признающие праотца Авраама, называют религиями авраамовой традиции, имея в виду иудаизм, христианство и ислам. Вот что говорит Коран (сура "Паук") об отношении к "людям Писания":

Не спорь с людьми Писания,

Зови их красотой вещаний,

Но лишь того зови,

Кто не наносит зла.

Ты им скажи: "Мы верим в откровенье,

Ниспосланное нам и вам,

Един наш Бог и ваш,

И лишь Ему мы предаемся.

(Это перевод В. Пороховой, на наш взгляд, превосходный).

Не только Коран, но и хадисы, повествующие о речениях и деяниях Мухаммеда, содержат высоконравственные наставления. Вот пример хадиса: "Если кто-то столкнется с несправедливостью, пусть он выступит с оружием в руках против нее, если нет таких сил, то пусть он открыто выскажется против, если же и это он сделать не в силах, то пусть он заключит эту несправедливость в своем сердце. Но это будет слабейшим из проявлений веры". Хадисы повествуют не только о том, что пророк сказал или сделал, иногда говорится, что при нем делалось или говорилось то-то и то-то, а он промолчал. Стало быть - не запретил, стало быть, это действие или суждение считается разрешенным.

Еще в VII веке мусульман постигло разделение: после смерти Али, четвертого праведного халифа (двоюродного брата и зятя пророка Мухаммеда) одни (шииты) стали считать только его потомков законными наследниками и духовными преемниками пророка, другие же (сунниты) полагают, что имамом, духовным и светским руководителем, может быть любой мусульманин, избираемый или назначаемый людьми.

Ислам не знает различия "кесарева и Божия" и, соответственно, светской и духовной власти - это сугубо христианский принцип, и навязывать его мусульманам никто не вправе. Но это означает, полагают некоторые мусульмане, что власть должна стремиться к распространению ислама - в том числе и вооруженным путем. Умма, община мусульман, должна расширяться и не может сокращаться - за это они несут ответственность перед Аллахом. Иногда мусульмане делят мир на Дар ас-сулх - "дом мира", где торжествует ислам, и Дар ал-харб, "дом войны", где живут неверные гяуры или кафиры, подлежащие завоеванию. Отсутствие прямых военных действий считается перемирием.

В России часто говорят о ваххабитах как об исламских фанатиках. Это не совсем так: ваххабиты - последователи Мухаммада ибн Абд ал-Ваххаба, жившего в Аравии в XVIII в. Ныне Саудовская Аравия официально исповедует ваххабизм. Ваххаб учил, что ислам приобрел слишком много позднейших наслоений, и потому надо очистить его от этих непозволительных добавок, строго соблюдая все нормы и требования ислама.

Между теоретиками ислама нет согласия относительно всех этих положений, и внутри исламского мира не утихают споры. Тем более нет взаимопонимания с представителями других религий. И все же между некоторыми христианскими, иудейскими и мусульманскими богословами идет довольно вялый диалог. Это называется "суперэкуменизм" в отличие от просто экуменизма (диалога внутрихристианского). Отношения Запада с миром ислама складываются не так, так с миром конфуцианским и миром индийской духовности. Ислам, как и христианство, претендует на абсолютную универсальную истину. Но если христианство уже значительно смягчило свои требования к нехристианам, то, полагают некоторые аналитики, об исламе этого не скажешь. Они объясняют это тем, что ислам на 600 с лишним лет моложе христианства - мол, и христианство шесть веков назад было куда боевитее: крестовые походы, инквизиция, преследования нехристиан... Но такое объяснение основывается на недоказанном (и недоказуемом) допущении, что все религии живут и развиваются во времени одинаково. Это неубедительно с научной точки зрения и уж вовсе неприемлемо с точки зрения христианского богословия.

Однако в современном мире отношения между исламом и христианством определяются отнюдь не богословами. Есть примеры нормального сосуществования последователей этих двух мировых религий, но немало, к сожалению, примеров обратного. Подсчитано, что в год от рук религиозных экстремистов (прежде всего исламских, но не только) погибает не менее 150 тыс. христиан. В Судане идет самая настоящая антихристианская война, нередки погромы христиан в Индонезии, Египте, других мусульманских странах. Широкую огласку получили такие действия экстремистов, как похищение людей и захват заложников.

Это вызывает осуждения внутри исламского мира, после каждого такого акта на экранах телевизоров появляются интеллигентного вида духовные лидеры мусульман, которые с Кораном в руках доказывают, что действия экстремистов противоречат истинному исламу. С ними трудно не согласиться, но ведь экстремисты тоже ссылаются на Коран. Священные тексты не поддаются однозначной интерпретации, мы, христиане, знаем, что и из Библии в свое время вычитывали невесть что - да и сейчас продолжают вычитывать. Какое прочтение возьмет верх, что такое истинный ислам - это могут решить только сами мусульмане. Несомненно одно: в исламе заложен большой нравственный потенциал, а идеал мусульманина - безоговорочное служение Всевышнему. Само слово "ислам" означает "покорность" - имеется в виду покорность воле Божьей.

Ислам и христианство в России

Положение ислама в России освещено достаточно подробно и глубоко - тут мы должны отдать должное отечественным исламоведам. Благодаря их трудам мы лучше информированы о положении дел в российском исламе, чем, скажем, о положении российского православия (складывается впечатление, что все просто боятся касаться этой темы).

Наши специалисты различают несколько поясов распространения ислама, один из них - Северный - простирается от Синьцзяна в Китае до Боснии на Балканах, куда входит и часть российских территорий. Иногда этот ислам называют периферийным (заметим, что христианство и буддизм в России некоторые аналитики тоже считают периферийными).

Мусульмане России, и не только России, нередко считают всю российскую территорию исконно исламской. Однако в собственно России к мусульманским землям традиционно относят Татарстан и Башкирию, территории в бассейне Волги от Нижнего Новгорода до Астрахани, Северный Кавказ (Дагестан, Чечню, Ингушетию и другие республики в составе РФ), Южную Сибирь. Большие мусульманские общины существуют практически во всех крупных городах России, только в Москве их более полумиллиона.

Утверждается, что в России проживает около 15 млн. мусульман, хотя встречалась цифра и 10-12 млн, и 30 млн. Следует иметь в виду, что средний мусульманин в России куда теснее привязан к своей общине и строже выполняет предписания своей веры, чем средний российский христианин - своей. Понятие "христианин вообще", о котором уже доводилось писать, в России вполне естественно, а вот понятия "мусульманин вообще" нет и быть не может.

Важно отметить, что, в отличие от стран Запада, ислам в России не пришлый, а автохтонный. Его издавна, еще до принятия христианства, исповедовали многие народы и поныне населяющие Россию. С каких именно пор - тут, кажется, нет единого мнения. Вскоре после празднования 1000-летия принятия христианства Русью, мусульмане нашей страны отметили 1100-летие принятия ислама. Но затем дату отодвинули еще дальше. На одной из конференций довелось услышать - 651 год: тогда арабы появились на территории нынешнего Дагестана, и многие мусульмане склоняются к тому, чтобы перенести дату появления ислама в VII век, вскоре после смерти Мухаммеда.

В результате монгольского нашествия территория ислама расширилась, Золотая Орда приняла ислам. После ее падения православие медленно начало отвоевывать у ислама его земли. Бассейн Волги, издавна заселенный мусульманами, русифицировался: земли раздавались русским помещикам, которые переводили туда население из коренных русских областей. До середины XVIII в. официальная политика царского правительства состояла в обращении мусульман в православие. Долгое время шли так называемые Кавказские войны, тоже не улучшившие отношения с мусульманами, - тогда до миллиона мусульман эмигрировали в Оттоманскую империю, их потомки до сих пор живут в странах бывшей Оттоманской империи и вряд ли испытывают симпатии к России.

Не вызвали их и гонения на веру при коммунистах. Поначалу, правда, они пытались использовать ислам в своих целях, и в 1921 г. в Москве даже прошел Общемусульманский съезд: большевики хотели поднять мусульман против мирового капитализма. Потом от этой идеи отказались и перешли к преследованиям, только с 1918 г. по 1933 г. были закрыты 3560 мечетей.

Однако ислам не исчез, он, скорее, ушел в подполье, но влияния не утратил. Даже местная партийная верхушка как-то учитывала интересы мусульман, причем Москва знала далеко не обо всем происходившем в этой сфере. У мусульман России существовали две параллельные религиозные структуры: официальная, зарегистрированная в органах власти, и неофициальная, нигде не зарегистрированная. По официальным данным, на 2/3 территории Северного Кавказа не было ни одной мечети и ни одного служителя мусульманского культа, о чем местные партийные боссы с гордостью докладывали в Москву. А по неофициальным, там действовали 146 подпольных мечетей, 200 мулл и до 2000 мусульманских братств.

Отношения ислама с православием были сложными, многие мусульмане обрусели, особенно в центре России, хотя на окраинах Российской империи им не мешали следовать предписаниям своей религии. В целом Россия как-то умела находить общий язык со своими мусульманами, и, хотя бывали и трения, уж очень крупных недоразумений не возникало. Да и с внешним исламским миром ее отношения были и остаются лучше, чем, скажем, у США.

Однако и тут не без сложностей. Все-таки не так уж мало мусульман в мире считает, что Россия отторгла от мира ислама "северный пояс" и насаждала там сначала "ложную религию", а потом и вовсе безбожие. Не способствовали взаимопониманию России и исламского мира наша акция в Афганистане, а сейчас события в Чечне. Умма, исламская община, не выдумка ученых: мусульмане всего мира ощущают свое единство. События в одной части исламского мира непосредственно затрагивают мусульман в другой его части: когда мусульманин в Тунисе бросает бомбу в российское консульство "за Чечню" или в Ливане по той же причине нападают на наше посольство, то делают это, так сказать, "по зову сердца", равно как по тому же "зову" едут воевать в Чечню. В этом и состоит главная опасность: дело не только в организаторах враждебных акций, дело в таком вот мироощущении, которое всегда найдет организаторов для своего выражения. И наоборот: не будь такого мироощущения, никакие организаторы его бы не создали.

Это мироощущение явно недоучитывается. Позиция России в событиях на Балканах, а сейчас в Чечне, вызывает у российских мусульман большие сомнения. Торжественные заявления наших руководителей и даже представителей официальной церкви типа "война на Кавказе не имеет религиозного характера" немногого стоят. Как говорят на Востоке, чтобы хлопнуть в ладоши, их должно быть две, и если другая сторона считает войну религиозной, то разубедить ее невозможно.

Мусульмане не так уж редко сталкиваются с проявлениями не дружественности, жалуются, что в стране сложился стереотип представлений о мусульманах как о кровожадных фанатиках. На официальных мероприятиях представители власти и нашей официальной церкви говорят исламским лидерам приятные слова, а в жизни случаются досадные недоразумения. То дадут разрешение на строительство Исламского центра в Битце (Москва), то отберут (возражает православная общественность). Мусульмане говорят, что со времен Елизаветы Петровны им пытаются навязать должности, соответствующие "патриархам" и "епископам" - так властям проще (на требования создать неведомые им централизованные структуры жалуются и другие верующие). То на мусульманское богослужение врывается милиция и учиняет поголовную "проверку документов". А то спецслужбы совершат налет на квартиру уважаемого шейха, который всегда был лоялен к власти, но после налета говорит о "патологическом недоверии" к мусульманам в России.

Эти недоразумения не способствуют нормальным межконфессиональным отношениям. И неудивительны такие заявления: "В российской администрации и правительстве нет людей, которые бы понимали ислам, которые бы знали, что такое исламская политика и принципы исламского религиозного вероучения, непременной составляющей включающие в себя концепцию социальной справедливости, исламской власти, концепцию права и политики, как форму проявления воли Всевышнего Аллаха".

И все же в целом мусульман России отличает благоразумие и взвешенность при решении религиозных вопросов. Они не считают Россию "домом войны", достаточно умеренны и одно время говорили даже о своей принадлежности к евроисламу, т. е. к такому исламу, который признает нормы международного права, достоинство личности, права человека и т. д.

В то же время надо признать, что некоторые заявления мусульманских деятелей вызывают беспокойство, в частности, рассуждения о неотвратимости превращения России в исламское государство. Этого, между прочим, опасался еще Владимир Соловьев:

Судьбою павшей Византии

Мы научиться не хотим,

И все твердят льстецы России:

Ты - третий Рим, ты - третий Рим.

Судьбу "православной Византии", в 1453 г. павшей под ударами турок-османов, России предрекают многие исламские теоретики. И не только теоретики. Вот диалог журналиста с простым верующим в Дагестане: "Ваша цель - выход Дагестана из России? - Еще чего! Россию мы не отпустим и никому не отдадим. Наша задача распространять ислам в России, только таким путем можно спасти эту страну".

А в 1997 г. в Киеве вышла любопытная книга под названием "Наша борьба, или повстанческая армия Имама". Несколько цитат из нее:

"Сегодня русские говорят о так называемом возврате "русских земель", а мы объявляем этим подонкам и негодяям о возврате исконных кавказских земель... вам надлежит забыть Астрахань, бывший Хаджи Тархан, то есть свободный князь... завтра поднимается на последнюю и кровавую битву весь кавказский народ, вам следует немедленно... оставить названный вами Волгоградом Царицын с его настоящим именем Са-ры-Тын... Вон из наших земель, и чтобы вы никогда больше не заикались об Азовском, Черном или Каспийском море" (НГ 8.07.1998, с.12)

От подобных заявлений, согласимся, становится не по себе. Однако их не следует выдавать за мнение сколько-нибудь значительной части мусульман нашей страны. Для нас существенно, что на территории бывшего СССР большую часть приверженцев ислама составляют сунниты и тюрки (только таджики и азербайджанцы - шииты, но таджики не тюрки, а персы), в нынешней РФ они и вовсе преобладают. Это означает изначальное предпочтение "турецкой модели" развития, более умеренной. Однако, кто знает, как сложится ситуация в самой Турции?

И все же исламский фундаментализм в России обозначился достаточно четко. Говорят о создании государства Туран, которое объединило бы все тюркоязычные народы от Средиземного моря до Тихого океана, а это означает расчленение России. (Когда некоторые мусульмане заговорили о восстановлении Казанского и Астраханского ханств, наши востоковеды тут же заговорили о "Волжском разломе", по которому может переломиться Россия.) Как и на Западе, существует демографический фактор: идет депопуляция России, но при этом относительный удельный вес мусульман все время увеличивается.

Активны в России и ваххабиты, хотя этим словом явно злоупотребляют и просто пугают: всякое выражение недовольства мусульман, а для него часто есть основания, непременно выдают за фундаментализм, за ваххабизм, за попытку отделиться от России и т .д.

Между тем сепаратизм в России строго локализован и имеет какую-то поддержку только в Чечне. Мусульмане и их духовные лидеры в других регионах России отнюдь не жаждут установить у себя тот порядок, который осуществлялся в "независимой Ичкерии". Так что едва ли есть основания говорить об "эффекте домино". К тому же мусульмане России явно расколоты. Если до начала перемен в стране существовало всего два духовных управления мусульман (ДУМ), то сейчас их около сорока, и они никак не могут договориться друг с другом. Время от времени говорят о намечающейся консолидации, но затем все опять идет вспять.

Однако появился новый фактор. В Третью Государственную Думу прошли несколько депутатов-мусульман, и к их мнению, скорее всего, будут прислушиваться мусульмане России. Они представляют движение Рефах, которое может стать объединяющим фактором. Но тут возникает еще одна проблема: мусульмане уже представлены в нашем парламенте, а РПЦ отказалась от участия в политической борьбе и запретила своим служителям избираться в органы власти. И, надо отдать ей должное, это требование соблюдается неукоснительно. Но если в Думе появляются люди в чалмах, то логика требует и появления людей в рясах. И трудно сказать, откроются ли здесь новые возможности сотрудничества или появится новая линия противостояния.

Пока, повторим, нет никаких оснований разжигать в стране исламофобию, но в тоже время невозможно обойти вниманием реальные проявления религиозного фанатизма, который у нас присущ не одним мусульманам. Признавая, что решение проблемы исламского экстремизма есть прежде всего дело самих мусульман, нельзя в то же время сказать, что других это не касается: если вас убивают, то это вас очень касается. Но огульное охаивание ислама, которое явно нарастает в России, никак не способствует решению этой проблемы. Тем более что будущее России, каким бы оно ни было, немыслимо без участия мусульман.

Что же делать христианам?

Теоогическая проработка вопроса о взаимоотношениях христианства и ислама оставляет желать лучшего. Даются разные рекомендации, исходят то из изначальной и неизбывной враждебности христианства и ислама, то из их изначальной близости, сулящей плодотворное взаимодействие, чуть ли не слияние. Как всегда следует опираться на Слово Божье и в нем искать ответ на стоящие перед нами вопросы. Однако полнота Божьего замысла скрыта от нас, в том числе и та часть, которая касается мира ислама.

Ясно только, что мусульмане не изъяты из ведения Господа нашего Иисуса Христа. Господь слышит их, о чем говорит книга Бытия в том месте, где повествуется об Агари: "И еще сказал ей Ангел Господень: вот, ты беременна, и родишь сына, и наречешь ему имя Измаил; ибо услышал Господь страдание твое" (Быт. 16:10-11). По некоторым толкованиям, Ангелом был Сам Господь, и Он дал сыну Агари имя "Измаил", что означает "Бог слышит". Это дает повод к богословским размышлениям. А Аврааму, который, видимо, молился за Измаила, Господь сказал: "И о Измаиле Я услышал тебя: вот, Я благословлю его, и возращу его, и весьма, весьма размножу" (Быт. 17:20), что требует еще больших размышлений. Дальше всего в них пошли, кажется, католики: Второй Ватиканский собор признал, что замысел спасения охватывает всех тех, кто признает Творца. И первыми среди них поименованы мусульмане.

Все-таки окончательный ответ только у Самого Господа, к рекомендациям богословов лучше подойти с осторожностью. Разумнее избегать окончательных суждений и решать проблемы по мере их возникновения, не рассчитывая, что их удастся разрешить раз и навсегда. Великое Поручение, данное Господом, - нести Благую весть - не предусматривает изъятия мусульман. Но тут нужно благоразумие. Надо учитывать, что многие мусульмане считают любую религиозную деятельность, кроме исламской, преступлением. Во многих мусульманских странах за христианскую проповедь могут осудить на смерть, и она практически гарантирована всякому перешедшему из ислама в христианство.

Недопустимо идти в мечеть и "обличать", и, слава Богу, такого практически нет. Но всякому пришедшему с просьбой рассказать о нашей вере нельзя отказывать, хотя и тут надо учитывать возможные последствия, предупреждать о них. Вряд ли христианский проповедник должен стремиться во что бы то ни стало обрести мученический венец, и уж вовсе не годится в наши дни обрекать на мученическую смерть тех, кому несешь Благую весть.

К исламу следует относиться с уважением, он его вполне заслуживает. Но мы помним и о страданиях наших братьев и сестер, которые служат Господу в мусульманских странах в очень трудных условиях. Нам надлежит оказывать молитвенную и всякую иную помощь людям, страдающим от действий религиозных экстремистов. Евангельские христиане не вправе забыть мученическую смерть пастора Александра Ильича Кулакова, обезглавленного в Чечне.

Но нельзя и не замечать очевидного. У нас очень любят рассуждать о том, что в России существует полное взаимопонимание между исламом и православием. И в то же время на многих храмах России православный крест попирает исламский полумесяц - память о завоевании Казанского и Астраханского ханств. Именно такой крест водружен на восстановленном храме Христа Спасителя в Москве. Мусульмане видят в этом еще и заявку на реванш за взятие Константинополя в 1453 г. и открыто говорят, что такая символика оскорбительна для их веры. Как водится у нас, все делают вид, будто ничего не слышат, будто ничего особенного не происходит.

Вряд ли это приведет к добру.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел сравнительное богословие