Мень А. Мировая духовная культура
НИКЕО-ЦАРЕГРАДСКИЙ СИМВОЛ ВЕРЫ
Беседа пятая
Мы переходим к тайне Божественного Духа, или Духа Божия, о котором "Символ веры" говорит так: "Верую в Духа Святаго, Господа Животворящаго, Иже от Отца исходящаго, Иже со Отцем и Сыном спокланяема и сславима, глаголавшаго пророки".
Перевожу на русский язык: и в Духа Святого, Господа, Который животворит, Который исходит от Отца, Которому мы поклоняемся так же, как Отцу и Сыну - Единому Божеству, Который говорит через пророков.
И в самом деле, уже в Ветхом Завете, в древности, когда обыкновенным человеком, призванным на служение, вдруг овладевала таинственная сила, он шел на проповедь, как пошел великий пророк пастух Амос, который не был ни священнослужителем, ни служителем Храма, ни, так сказать, присяжным пророком, который имел эту должность. Он был просто пастухом и земледельцем. И вот однажды Дух Божий нашел на него, и он впоследствии писал:
Когда лев рычит, кто не вздрогнет, Когда Господь говорит, кто не будет пророком.
То есть это некая превозмогающая сила. Сила, которая действует таким образом, что человек способен делать больше, чем Он может.
Когда мы говорим - "дух", то часто под этим подразумеваем что-то такое бесплотное, почти бессильное. Напротив, на языке Библии еврейское слово "руах" или греческое "пневма" означает мощь, бурю, ветер, ураган, дыхание. А дыхание - это есть жизнь. Дух - это сила. Сила Божия или Дух Святой.
Слово "святой" есть эквивалент слова "Бог". Должен в двух словах пояснить. В Библии в Ветхом Завете слово "святой" часто обозначало не наше представление о человеке праведном, а о том, кто является особым, стоящим выше этого мира, священным. Даже, можно сказать, неприкосновенным. И поэтому Бог, прежде всего, назывался Святым. В этом смысле Он иной, нежели мир, абсолютно Иной. И человек должен помнить, что Он радикально отличается от всего того, с чем мы сталкиваемся. Так вот, когда говорят "Дух Божий" - это значит Дух Святой. Святой Дух. Является ли это безличной силой? Нет. Вот и в Библии первые строки, где мы читаем, что когда Господь создал Вселенную, земля же была безвидна и пуста (тьма обозначает первичную материю, первичные структуры мироздания), - Дух Божий как бы парил, в русском переводе, носился над водой, а на самом деле этот глагол означает как бы согревал. Его употребляли для обозначения птицы, которая витает над своим гнездом или высиживает яйца или греет птенцов. Он животворит Вселенную.
Если Бог как Отец является Первоосновой всего, Бог как Логос, как Слово, является Творцом всего созданного, то хранителем, поддержателем и непрестанно пребывающей в ней силой является Бог как Дух. И конечно, это сила, безусловно, Божественная, личностная.
Когда пророки выступали под воздействием Духа, они поражались сами, что им открывается такое, что не только не постижимо им самим, но и даже противоречит их задушевным мыслям и чувствам. И происходили трагические сражения между волей пророка и голосом Духа Божия. Сражения потому, то в Откровении библейском личность пророка никогда не подавлялась, он не растворялся в океане Абсолютного.
А он стоял перед Богом, как личность перед Сверхличностью. И здесь происходила драма, борьба и добровольное согласие. И вот человек принимает Дух Божий в себя. Поэтому Он "глаголавший пророки".
Можем ли мы сказать, что пророки исчезли с тех давних пор? Нет. Достаточно напомнить, что в начале XIX столетия святой Серафим Саровский, один из прославленных святых России, говорил, что главная цель христианской жизни - это приобретение внутри себя Духа Божия, или, как он выражался, стяжание. Значит, это возможно для человека. И мы знаем великих мудрецов, подвижников, праведников, деятелей, они могли быть и безграмотными, и великими писателями, которые действовали как пророка, через которых воля Божия открывалась. Они были гигантами нравственной силы, общественного протеста, они шли против течения. Что им помогало? Воздействие Духа Божия на историю. Вот вы, вероятно, многие знакомы с историософской концепцией Льва Николаевича Гумилева, который зафиксировал, что рождение новых этносов, новых образований в человеческом роде неизбежно связано с появлением так называемой пассионарной группы, раскаленного эпицентра, состоящего из таких личностей, которые идут вперед навстречу риску и даже гибели и двигают развитие истории.
Так вот, у нас есть основания думать, что это есть импульсы Духа Божия на историю. Дух Божий проявляется в талантах и дарованиях. Очень таинственно и причудливо. Мы не всегда понимаем - откуда это происходит. И история человечества свидетельствует, что время от времени народам, цивилизациям, отдельным людям дается вот этот дар Духа, и все зависит от того, как они это воспримут и как они это реализуют. Это может быть реализовано в совершенно ложную сторону. Вот тут-то человеку должны помогать и разум, и совесть, и ясное, отчетливое сознание, потому что человек, одержимый Духом Божиим, не есть сомнамбула, пифия, обезумевшее существо. Нет. Дух Божий не гасит человеческого разума, а наоборот, просветляет его. И если человек не дает разуму ходу и думает, что только на порыве иррациональном, интуитивном можно жить, он способен заблудиться. Талант духовной пассионарности можно развеять, погубить или направить совсем не в ту сторону.
Как это бывало в истории? Я думаю, вы можете примерно прикинуть. Были люди, как бы одержимые идеей спасти других, помочь другим, ну, скажем, русские революционеры XIX века. Безусловно, в них была пассионарность, безусловно это был порыв нравственный, высокий порыв, но они не удосужились обдумать, как это все можно сделать. И кинулись вслепую, это все был слепой порыв, порыв безумный, разрушительный. "К топору зовите Русь". Ну и позвали к топору, и результат был весьма плачевным.
Потом они же становились жертвами этого искаженного порыва. Они превращались сами в новых душителей и рабовладельцев. Духовное постижение требует трезвого анализа.
Поэтому апостол Иоанн говорит: "Братья мои, не всякому духу верьте". Могут быть такие псевдоморфозы духа Божия.
Нам очень важно помнить и знать, что Христос, говоря ученикам о том, что Он уходит видимо, уходит из этого мира, обещал им, что Дух Божий будет Его миссию на земле продолжать. Он будет Заступником, Ходатаем общины Церкви, Параклетом. Параклет по-гречески - это значит заступник, ходатай, утешитель, как Его называют. "Я пошлю вам, буду просить Отца, чтобы Он послал вам этого Утешителя. Он наставит вас на всякую правду". Таким образом, Церковь создается силою Духа Божия.
Здесь перед нами трудная проблема.
Что называть Церковью?
Маленькая филологическая справка: русское слово "церковь" происходит от греческого слова "кириакон" - "дом Божий", отсюда "кирка", отсюда "черч" английское и т. д. Другое греческое название церкви - "экклесия", что означает "народное собрание". Таким термином перевели древнееврейское слово "кахал" - община, или арамейское "кехала" - община людей. От "экклесия" происходит французское слово "деглиз" и испанское "глезия". Что же это такое? Когда вы читаете художественную литературу или публицистику, или какую-то историческую литературу, нередко слово "церковь" встречается там как обозначение какого-то института, какого-то учреждения типа партии. И, так сказать, по образцу того, что мы привыкли в течение всей своей жизни видеть, мы думаем, что эта партия должна спускать какие-то директивы, иметь какие-то идеологические обоснования или идеологические оценки всего на свете. Поэтому часто спрашивают меня здесь и в других местах, где я беседую с людьми: "А как Церковь смотрит на НЛО или еще что-то?" Как будто бы Церковь имеет некую лабораторию, структуру или, скажем, трест, который разрабатывает идеологическое отношение ко всем явлениям мира, включая явления космические. Вот такое представление об идеологическом аппарате, представление о некой, так сказать, властительной структуре, которая может быть свергнута, потом вернуться к своей власти, не случайно. В этом повинны сами христиане, потому что в какие-то периоды истории христианская община действительно претерпевала склеротические изменения, и начинала напоминать собой некое подобие идеологической партии. Естественно, со всеми выходящими отсюда последствиями - с подавлением инакомыслия, с фанатизмом, с довольно мощной бюрократией, с неподвижностью, неповоротливостью всего этого аппарата, с большим, так сказать, процентом консерватизма.
Но когда мы читаем в "Символе веры" про Церковь, которая Духом Божиим движима, то "Символ" абсолютно не имеет в виду эту историческую реальность. Согласно христианскому взгляду, Церковь есть богочеловеческий организм. Богочеловеческий организм, или Тело Христово, как учит нас апостол Павел.
Это некая духовная общность, в которой Христос продолжает действовать, в которой живет Дух Божий и которая существует этим Духом. Как она родилась? Христос ее создал, но не формализовал, Он не дал ей никакой структуры. Он только говорил: "Вот Вы Мои, Вы Моя община". Каждый член ее должен был быть носителем Его Духа. И вскоре после евангельских событий происходит еще одно важное событие - рождение Церкви. А дело было так. Это описывается в книге "Деяния апостольские". Ученики Иисусовы из Галилеи собрались в Иерусалиме по Его повелению. И молились там вместе. Это был иудейский праздник Шавуот, или Пятидесятница, как мы его называем, потому что он справлялся через 50 дней после Пасхи. До этого времени ученики держались тихо, быть может, даже боязливо. Они не выступали как какая-то новая духовная религиозная сила. Они также со всеми ходили в храм молиться, они жили своей маленькой полудомашней общиной. Там было несколько сот человек. Может быть, вся церковь была не больше, чем мы, здесь собравшиеся. И вот однажды, когда праздник был в разгаре, эта группа апостолов-учеников вышла на улицы города и стала славить Бога странным образом.
Они говорили и как бы пели. Это было поразительное славословие. Они говорили на каком-то непонятном языке. Но, с другой стороны, люди, съехавшиеся на богомолье со всех концов земли, узнавали, понимали эту речь. Каким образом? Мы не знаем. Но смысл доходил до всех. Это был необычайный феномен. Некоторые решили, что они просто пьяные, другие не могли понять, в чем дело. Тогда выступил Петр и сказал: "Нет, братья и сестры. Это не безумие, и не пьяные они".
Дух Божий сошел на апостолов. И повел их вперед на проповедь Евангелия. С этого момента рождается проповедующая и возвещающая Христа распятого и воскресшего Церковь.
Она подобна своему основателю Богочеловеку Иисусу Христу. Но есть огромная разница. Если в Нем человеческое начало было свободным от зла и от греха, то человеческое начало Церкви - земное, оно не свободно от греха. Церковь состоит из таких же людей, как и все остальные, но она является семенем, началом, как бы ядром будущего человечества, которое должно соединиться в духовном единстве, в величайшем многообразии, в величайшей открытости и величайшей свободе.
От чего страдает человек?
От отчуждения, от одиночества, от задавленности толпой или самим собой.
Церковь - это не толпа, а это духовное единство, когда все прозрачны друг другу. И в то же время это то, что русские философы прошлого века называли соборностью, т.е. в отличие от коллективизма, в котором личность исчезает, и индивидуализма, в котором личность гипертрофируется, под соборностью в богословии понимается единство, которое не убивает личность. Это одно из особенных свойств Церкви. Она есть продолжение жизни и дела и свидетельства Христа на земле. Она несет в себе Его сокровища, сеет их как семена по миру. Но мы всегда должны помнить, что как только члены, носители Церкви отходят от духа Христовой любви, они автоматически перестают быть ее представителями. Поэтому совершенно ясно, что институты церковные сами по себе, так сказать, вся эта структура, она не гарантирует автоматической верности Христу.
Конечно, иные из вас могут спросить. "А зачем был нужен институт? Почему бы не оставить свободные общины без всякого иерархического строя?" и так далее.
Видите ли, любой организм, чем более он совершенен, тем более он дифференцирован. Только у простейших ничего нет, кроме ядра и протоплазмы. Совершенный организм отличается сложностью составляющих его элементов. Поэтому апостол Павел говорил. "В теле разные части и органы служат единству". И поэтому, будучи одновременно не только духовным, но и общественным организмом, Церковь должна быть какой-то социальной структурой. Иначе она не сможет жить. Это просто необходимое условие, как для любого сообщества, так и для Церкви.
Теперь обратимся к ее определениям, вернее, характеристикам, которые мы находим в "Символе веры". "Во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь". Это наша главная сегодня тема. Прежде всего - почему Церковь единая? Потому что мы взираем на Единство Божие. И это таинственное Единство.
Вы думаете, напрасно людям открылась тайна Божественного Триединства, напрасно Бог открывает Себя как Творец, как Логос и как Дух? Нет, отнюдь. Это имеет прямое практическое значение для нашей жизни. Это не отвлеченная метафизика, не отвлеченная догматика.
Я еще раз напомню вам, как это глубоко поняли Андрей Рублев и преподобный Сергий, его предполагаемый учитель. Когда Древняя Русь находилась в тяжком состоянии, во время ордынского ига и во время междоусобиц князей, духовного кризиса и упадка - что можно было противопоставить этому распадающемуся миру? Любовь. А какую любовь? Прежде всего любовь Божественную. И вот преподобный Сергий назвал свою маленькую церковь в честь Святой Троицы. Это была первая Троицкая церковь на Руси. Почему? Потому что, как говорит древний текст, святой хотел, чтобы люди, взирая на Единство Святой Троицы, побеждали злобное разделение мира.
В ночь Своей Тайной вечери, перед смертью, Христос молился, говорил: "Да будут все едины, как Ты Отче во Мне и Я в Тебе. Так и они все едины да будут". То есть единство любви Божественной в Первоначале, в Троице - есть прототип для нас, для нашего Единства, взаимопроникновения, взаимопроницаемости, взаимооткрытости друг другу. Когда люди способны быть, выражаясь философским языком, имманентны друг другу. На самом деле, мы друг другу трансцендентны, т. е. каждый - закрытая система. Даже любящие друг друга люди с трудом проникают от сердца к сердцу. Так вот, Бог призывает людей на новый путь - взаимопроникновения. И когда Рублев писал свою "Троицу", он и изобразил практически - красками и линиями - вот эту незримую тайну любви, этот круг, который как бы манит и призывает человека изменить свою модель мира.
Агрессивному, озлобленному, распадающемуся существованию человека - стае волков, одиноких волков (это только кажется, что они настоящая стая), - противопоставляется соборность любви Святой Троицы. Поэтому, как един Христос, как един Бог, как един Дух Божий - едина Церковь. И когда Христос заговорил о Церкви, Он сказал Петру: "Я создам Церковь Мою на скале, на камне, на тебе, и врата адовы не одолеют ее", потому что Петр первым открыто исповедовал Его Мессией. Врата адовы - значит, силы преисподней, силы смерти. И Он сказал не "церкви Мои", а "Церковь Мою", как некую единую субстанцию.
Но вы тут же можете меня спросить: "Какая же она единая?" Когда из тех более 1,5 млрд христиан, которые есть на земле, около 900 млн - это католики, около 90 млн - православные, а остальные - протестанты. И протестанты делятся на бесчисленные группы - лютеране, евангелическая церковь, баптисты, пятидесятники и т. д. Где же тут единство? Это вопрос очень сложный, но не нужно думать, что единство механическое здесь может заменить единство духовное.
Те разделения, которые происходили в Церкви на протяжении столетий, не отразили природы самой Церкви. Они отразили культурные, политические, национальные, психологические барьеры, которые люди не способны были преодолеть. Скажем, когда древняя Римская империя пыталась объединить, отождествить себя с христианским целым, восточные провинции противились этому. Они откололись. Образовались так называемые дохалкидоиские церкви - церкви коптов, эфиопов, сирийцев... Поводы были догматические, но на самом деле это была реакция восточных окраин.
Но все-таки до Х века Церковь оставалась единой, не разделенной. Всюду были свои главы церквей. Папа - в Александрии, папа - в Риме ("папос" значит отец), в Константинополе, в Антиохии и других крупных центрах. Но после того, как пала Западная Римская империя, в частях, "половинках" бывшей империи, создались разные общественные, культурные, социальные условия. На Востоке императорская, абсолютистская власть сохранилась, сохранились все старые структуры рабовладения и т. д., и церковное руководство, церковная община, церковная структура находилась под контролем государства, жестким контролем. Это участь Восточной Церкви на протяжении полутора тысяч лет до сего дня.
На Западе империя рухнула. Варвары затопили Италию. И осталась единственная структура из всех это власть церковная, как основа для возрождения будущей культуры. Римская Церковь ощущала себя независимой от государства, потому что государства вообще не было, а были возникающие варварские королевства, которые воевали между собой, рушились, снова возникали.
И Западная Церковь стала, так сказать, мужественной, воинственной. Когда византийские императоры пытались ее захватить и подчинить своему авторитету, римский первосвященник обратился к королю Пипину от лица апостола Петра - к варварскому королю Пипину. Тот выдвинул свои отряды к Риму и не дал захватить и подчинить Рим. И потом выделил для римского первосвященника, для папы, часть земель в центральной Италии. Для какой цели? Чтобы никакой император или король не мог голыми руками взять под контроль римского епископа.
Так возникло папское государство, которое существовало до 1870 года. Потом оно было упразднено в результате восстания Гарибальди и восстановлено в 1929 году, но уже не в прежних размерах, а символически, всего на 44 гектарах. Но зато это территория, не подчиняющаяся никакому правительству.
Я был на территории этого Ватикана. Когда ходишь, там пограничная стража в старинных костюмах, созданных еще Микеланджело, и ты пересекаешь государственную границу.
Такова была судьба Западной Церкви. Но Восточная Церковь, подчиненная императору, все более и более от нее отдалялась. Разные культурные пути. Конфликт между Востоком и Западом повлиял на Церковь и кончился тем, что патриарх Константинопольский отлучил папского легата, т.е. посланца, а посланец папский отлучил патриарха, и это считается формальным началом разделения церквей. Тысяча пятьдесят четвертый год. Правда, сегодня, спустя 1000 лет, патриарх Константинопольский и папа воспроизвели этот документ и публично сожгли его, в знак того, что этот конфликт уничтожен. Но, увы, за 1000 лет раздельного существования накопилось много догматических и других особенностей, которые делают единство сложной проблемой. Потом в Западной Церкви произошел раскол, появились протестанты. Они начали в свою очередь дробиться.
Что же является Церковью?
Церковь есть некое сложное образование. Прежде всего, это та Церковь, которая основана Христом. Значит, идущая от апостолов непрерывно. Таковой и является Церковь Православная, Восточная Церковь. Таковой же является Католическая, Западная Церковь. По практике Православной Церкви, мы признаем иерархию и таинства Католической Церкви, т. е. признаем ее Церковью, хотя и отделенной от нас. Они, в свою очередь, называют нас "отделенные братья". То же самое, по-видимому, можно сказать и о древних Восточных Церквах Армянской, Эфиопской, Коптской. Сложнее с протестантами. Но в широком смысле слова, можно считать Церковью уже любую общину, которая исповедует Иисуса Христа, пришедшего в мир, воплотившегося, распятого и воскресшего.
История конфликтов и дискуссий показала, что когда люди спорят, то они только ожесточаются. Богословы-спорщики не сумели сблизить позиции Церквей. Сближало их иное. Сейчас, когда на Востоке больше знают о Западе, и Запад больше знает о Востоке, сближение идет по совсем другим каналам. Например, Западная Церковь начинает чтить наших святых. Я видел огромную литературу о русских подвижниках прошлого и нашего времени. В каждом католическом храме в Италии я видел изображение владимирской иконы Божией Матери и другие православные иконы. Они к нам относятся очень открыто, как бы постепенно отходя от идеи разделения.
В нашей Церкви есть на этот счет разные точки зрения. От полного неприятия, которое было сформулировано Хомяковым Алексеем Степановичем. Он считал, что христианство - это только Православная Восточная Церковь, а Католическая - это уже не христианство. Но по-настоящему Православная Церковь этой точки зрения не разделяет. Если у нас принимают католического священника в нашу церковную юрисдикцию, он становится православным, его никто не рукополагает второй раз. Считается, что его священство действительно. И все таинства крещения его, причастия и все, что он совершал, было действительным. Отсюда логический вывод, что мы признаем это. Только хорошо знакомясь друг с другом, мы можем понять причины разделений и часто увидеть, насколько они были далеки от подлинной духовности и церковности.
Итак, единая Святая, Соборная, Апостольская Церковь.
Что это значит?
Что она состоит из святых? Да. Во времена апостолов все верующие так и называли себя - святыми. Но не в том смысле, в каком мы теперь употребляем это слово, а в том смысле, что это посвященные Богу, особенные люди. Хотя Церковь живет в мире, и она целиком как бы в него погружена. А с другой стороны, она есть корабль Божий, плывущий по морю, ковчег. Все-таки христианин, он отделен от мира. В чем-то он отделен. Есть тут такая сокровенная диалектика. И в мире, и не от мира сего, и открытость, и закрытость.
Объяснить это просто так невозможно, это можно понять только на практике. Только на практике вы поймете, что это значит - быть со всеми как все, а в то же время быть отдельно, быть внутри своего ковчега.
И еще одно. Посвященность Богу - подражание Христу. Христос был Целителем, Христос был Жертвой, Христос был Сердцем, Которое отдано людям, и Он был свидетелем об Истине. "Я пришел для того, чтобы свидетельствовать об Истине". Такова и Церковь. Если члены Церкви изменяют этому, они перестают быть выразителями Церкви. Иногда делается такой упрек - а не похоже ли это на партию? Говорят, что исказили идеал партии, что вот был идеал, а в жизни стало по-другому. Нет. Нет. Это не похоже, потому что не существует такого радикального различия в политической истории, которое могло бы нам сказать в начале пришли люди, которые хотели уважать культуру, уважать всех людей, достоинство личности, право вероисповедования, свободу совести, свободу печати. Не было такого. Как только у нас началась революция, все это рухнуло в одночасье. И если мы посмотрим в прошлое, в XIX век, когда создавались марксистские кружки, в них тоже не было "излишней" демократии. Нет, это отнюдь не было их свойством. Не надо тут говорить об искажении. Все было как задумано. Все шло в определенном направлении и дало свои плоды. Другое дело, что плоды-то оказались горькими.
Для всех, в том числе и для тех, кто их вырастил. Это уже не относится к нашей теме.
Между тем дистанция от Евангелия до, скажем, какого-нибудь религиозного фанатика-инквизитора бесконечна. Потому что даже несравнимо здесь ничего. И внешние, так сказать, регалии этого инквизитора означают не больше, чем кресты на крыльях фашистских самолетов. Потому что это только внешний знак. Содержание абсолютно другое.
"Во единую Святую, Соборную и Апостольскую Церковь".
"Соборная" - это церковнославянский перевод греческого термина, в оригинале "кафолики". Кафолическая церковь. Кафолическая - это значит Вселенская, собранная со всего мира. Не какая-то отдельная, эпохальная, национальная, древняя, модерновая, а Вселенская, т. е. на самом деле, ее место всюду. Нет никакой преграды, никакого ограничения. Создавая национальные культуры или влияя на них. Церковь остается сверхнациональной, сверхнародной, сверхчеловеческой, обнимая все. Вселенская Церковь в своем изначальном, так сказать, замысле.
Мы можем, конечно, спросить: "Ну, а как понимать "русская" Православная Церковь, "грузинская" и т. д. "? Это все национальные воплощения Церкви. Нужны ли они? Да, конечно. Церковь влияет на творчество человека, на нравственные, социальные, художественные сферы. Христианская религия лежит в основе мира людей, и в т. ч. народов. Творчество народов - есть великое призвание перед Богом. Вы знаете, когда обезличивается цивилизация, она перестает быть творческой. Поэтому в каждой культуре должно создаваться свое преломление христианства. И чем более оно многогранно, тем более полно выражает себя Церковь Христова. Если мы посмотрим африканские храмы, мы увидим там узоры, свойственные народной традиции африканцев, черные лики мадонн, изображение Христа из эбенового дерева. Индийские церкви с изображением Христа, сидящего в позе лотоса. И каждая культура, включая культуру индейцев Северной Америки и эскимосов, создает свои облики Церкви, и это нисколько не мешает ее единству. Это было промыслительно подготовлено еще социально-культурным единством Римской империи. Христианство проповедовалось в Римской империи, а Римская империя охватывала множество народов, которые в общем не теряли своей идентичности, но в то же время были связаны между собой межнациональным греческим языком койне и римскими законами, понятиями о римском гражданстве.
Наконец, Апостольская Церковь.
В упрощенной форме это представление связано с идеей, что апостолы поставляли своих преемников, преемники - других, совершалось рукоположение, и так до нашего времени.
Фактически это так.
Если и не было какой-то, в прямом смысле слова, передачи апостольских прав (историки спорят об этом), то живая преемственность сохранялась всегда. Она была до того, как возникли книги Нового Завета. Она была основой в Церкви, основой, для того, чтобы выбрать из разных книг именно те, которые отвечают традиции апостолов. Устное предание было тем потоком, по которому все шло. Значит, Церковь основана на апостолах. Вот те 12 апостолов. И потом 70 ее основателей.
Более того, Христос недаром взял число 12. Согласно Библии, 12 - это число избранников. В древности было 12 патриархов, основателей израильского народа, который когда-то был Ветхозаветной Церковью. И как бы в продолжение этой линии, Христос избирает 12 апостолов, родоначальников новой, Новозаветной Церкви Христовой. Поэтому на плечах апостолов, как изображает это Апокалипсис, стоит вся Церковь, как на камне. И еще одно свойство Церкви сюда входит. Апостол - это значит посланник, посланник Христов. Церковь должна быть посланницей Христовой в мире. Когда она осуществляет это, тогда она действительна. Церковь несет Его голос. Она проповедующая Церковь. Проповедующая в том смысле, что она свидетельствует о том сокровище, которое ей вручено, о Живом Христе, о Его присутствии в мире, о Живом Духе Божьем, Который присутствует здесь. И не потому, что в Церкви собрались самые мудрые люди или самые сильные, а потому, что через них говорит Дух Божий, потому что Он есть главная, порой сокровенная, а порой явная сила в этом мире
И когда бы и какие бы ни происходили события, Церковь всегда являлась этим самым голосом. Ее предание, т. е. традиции, ведущиеся от апостолов, одновременно является критерием проверки, что в церкви реальной, эмпирической, земной принадлежит Христу и Богу во Истине, а что является наносным, преходящим, извращенным, человеческим.
Что же такое предание Церкви?
Это прежде всего главные ее догматы. Их очень немного. Многие люди, недавно обратившиеся, полагают, что это колоссальное количество догматов. Нет. То, что было высказано на Вселенских Соборах, является догматами. Остальное свободно принимается или отвергается кем угодно.
Что является осью предания?
Записанные догматы и записанное откровение Божие - Священное Писание - Библия. Поэтому не надо воображать, что Библия есть что-то противостоящее преданию. Она и есть зафиксированная традиция Церкви, и через Библию мы проверяем, насколько мы отступили или насколько мы согласуемся с волей Христовой и с Духом Божиим. Вопрос здесь решается именно так.
Таким образом, человек, вступая в Церковь, живя в ней, получал не только пристанище, а еще и призвание. Быть христианином это профессия, выражаясь обычным языком. Это значит делать в мире что-то такое особенное, делать что-то для Вечного. И хотя жизнь наша эфемерна, хотя она коротка и часто бывает ничтожна, причастность к Вечности, прикосновенность к ней делает ее полной непреходящего содержания.
Входя в Церковь, мы находим там Христа и Дух Божий, Который в ней действует. И подобно, тому, как Господа Иисус был похоронен и печать на Гробе Его стояла. Он победил смерть,
подобно этому Церковь неоднократно, казалось, была разрушена или внешними врагами или внутренними, недостойными христианами, которые оскверняли ее суть, унижали, извращали; но она каждый раз воскресала вновь и, будет воскресать всегда.
В Апокалипсисе Иоанна она называется Невестой. Невеста -это образ, взятый из Ветхого Завета. Невеста - это община, которая ждет своего Божественного Жениха. А значит, основа всего построена здесь на любви. Любовь есть жизнь, любовь есть величайшая тайна. И мы, приближаясь к Богу, открываем Его внутри Церкви, как Бесконечную Любовь, как Смысл всего нашего бытия, как Красоту его, как его Полноту.
И последнее, что я хочу вам сказать. Не раз меня спрашивали:
"Учение Христа прекрасно. Евангелие - это великолепно. Но, при чем тут Церковь? В ней было столько негативного". Да, негативное было. Было. Но прежде, чем так сказать и отвергнуть понятие об обшине, мы должны вспомнить, что ведь это Его Церковь. Он ее основал 2000 лет назад, Он сказал, что врата адовы Ее не одолеют, Он в ней присутствует во все дни до скончания века.
И еще одно. Если это так, значит. Он не захотел, чтобы мы постигали Истину в одиночестве, каждый у себя в отдельном каком-то изолированном мирке, а хотел, чтобы мы это делали вместе. Пусть это трудно, ибо любая человеческая общность содержит в себе опасности искушений, трений, соблазнов. Он так хотел. Еще раз повторяю - это была Его воля. Его Церковь, Его Дух, Который в ней присутствует и сегодня.
Спасибо.
