Щедровицкий Д. Введение в Ветхий Завет. Пятикнижие Моисеево

ОГЛАВЛЕНИЕ

ТОМ II. КНИГА ИСХОД

Лекция 5. Переход через Чермное море. Страх и надежда (Кн. Исход, гл. 14–16)

Мы уже говорили о том, что исход из-под власти злых начал должен осуществляться верующим человеком так же, как он прообразно совершался в древности Израилем: посредством «крови агнца», т. е. через веру в жертву Мессии, и посредством «вкушения агнца», иначе говоря, через принятие, вмещение в себя учения Иисуса Христа. И человек, осуществивший это, должен быть готов «выйти из Египта» и идти вслед за Господом в «обетованную землю», которая в духовном смысле есть мир высший, откуда был изгнан Адам и куда все мы должны возвратиться.

Когда Израиль вышел из Египта, Господь повелел ему расположиться станом у Чермного (Красного) моря и ждать, что произойдет дальше.

И скажет фараон о сынах Израилевых: они заблудились в земле сей, заперла их пустыня. 
     А Я ожесточу сердце фараона, и он погонится за ними, и покажу славу Мою на фараоне и на всем войске его; и познают египтяне, что Я Господь. И сделали так. (Исх. 14, 3–4)

Фараон был настолько устрашен и обессилен всеми чудесами и казнями, что вначале не смел и помыслить о том, чтобы устремиться вслед за израильтянами. Надо было совсем обезуметь, чтобы, многократно испытав силу десницы Божьей, едва избежав собственной гибели (ведь и он сам, согласно преданию, был первородным сыном), вдруг броситься возвращать израильтян в рабство! Но так всегда и происходит: человек, превзошедший всякую меру грехов и преступлений, уже не может «связать концы с концами» и легко забывает то, что случилось лишь вчера.

И возвещено было царю Египетскому, что народ бежал; и обратилось сердце фараона и рабов его против народа сего, и они сказали: что это мы сделали? зачем отпустили израильтян, чтобы они не работали нам? (Исх. 14, 5)

Любой здравомыслящий человек ответил бы фараону: «Мы это сделали не по собственной воле, а потому что нам были явлены великие чудеса, ведь Господь наказал наш народ за порабощение мирных пришельцев. Мало того, мы сами просили, умоляли их выйти из нашей страны, ибо убоялись страшных казней и близкой смерти». Видимо, поблизости не нашлось никого, кто напомнил бы обо всем этом фараону. Возражений не прозвучало — то ли из страха, то ли из-за того, что Бог ожесточил сердца вельмож. Египтяне теперь совершенно игнорировали чудеса Божьи, как бы говоря вместе с фараоном: «Мы отпустили евреев, это — акт нашей доброй воли. Мы ошиблись, а теперь свою ошибку беремся исправить». Вот пример того, как полное погружение в состояние греха лишает человека разума. О подобном явлении говорится в псалме:

Сказал безумец в сердце своем: «Нет Бога»… (Пс. 13, 1)

Утверждение, что «нет Бога», или, что почти то же самое, упорное противление воле Божьей, есть безумие, и оно обнаруживается не только на мистическом уровне, но и в повседневной жизни. Египтяне забыли, что с ними произошло совсем недавно, и в состоянии помрачения разума фараон сделал следующее:

Фараон запряг колесницу свою и народ свой взял с собою;
     И взял шестьсот колесниц отборных, и все колесницы египетские, и начальников над всеми ними. (Исх. 14, 6–7)

Если даже в Египте и оставались еще здравомыслящие люди, например жрецы, мудрецы, то они молчали, потому что фараон все равно бы их не послушал.

И ожесточил Господь сердце фараона, царя Египетского, и он погнался за сынами Израилевыми; сыны же Израилевы шли под рукою высокою. (Исх. 14, 8)

Это значит, что над ними незримо простиралась рука Господня и защищала их. Другой смысл древнееврейского подлинника — «вышли гордо», «вышли независимо». Именно так в некоторых случаях понимается выражение ביד רמה ‹бэ-йад рама́›. Народ уже ощутил себя свободным, и к нему постепенно стало возвращаться чувство человеческого достоинства. А в словах «И ожесточил Господь сердце фараона…» подводится итог всей предшествующей жизни египетского властителя. Сказано в Притчах Соломоновых:

Сердце царя — в руке Господа… (Прит. 21, 1)

Казалось бы, как Бог захочет, так человек и станет поступать, однако же Бог дарует ему свободу воли. Тем не менее человеку дается возможность выбирать между добром и злом только до тех пор, пока он не совершит непростительных грехов против Закона Божьего, запечатленного в сердце и совести. Тогда уже Бог «ожесточает его сердце», т. е. отнимает благодать, и человек не понимает, что делает.

Современному человеку, которому не нужно буквально выходить из египетского рабства, приходится тем не менее спасаться от злого начала — «фараона». Все, что написано в Книге Исход, это «образы для нас» (I Кор. 10, 6) — для тех, кто совершает исход из царства греха после «совершения Пасхи», т. е. принятия Голгофской жертвы Агнца Нового завета — Иисуса. А именно: пройдя после «исхода» какой-то отрезок пути, человек чувствует, что за ним начинается погоня. «Царь египетский», т. е. злое начало, которое царствовало в нашем внутреннем мире до тех пор, пока мы не вышли из-под его власти, словно бы замышляет:

…Погонюсь, настигну, разделю добычу… (Исх. 15, 9)

«Фараон» рассуждает как бы следующим образом: «Да, этот человек освободился, ускользнул из-под моей власти, но я еще могу, взяв все свои колесницы — искушения, соблазны, все страшные угрозы и „неопровержимые” доводы,— догнать его и вернуть». Тогда человек оказывается в том же положении, что и сыны Израилевы в рассматриваемое нами время:

И погнались за ними египтяне, и все кони с колесницами фараона, и всадники, и все войско его, и настигли их расположившихся у моря, при Пи-Гахирофе пред Ваал-Цефоном.     
     Фараон приблизился, и сыны Израилевы оглянулись, и вот египтяне идут за ними: и весьма устрашились и возопили сыны Израилевы к Господу… (Исх. 14, 9–10)

После явного освобождения, после всех обетований и проявлений помощи свыше, евреев снова настигает фараон и опять хочет вернуть в рабство. Люди, которые еще недавно боялись даже рукой пошевелить вопреки воле фараона, которые говорили Моисею и Аарону: «…вы сделали нас ненавистными в глазах фараона и рабов его» (Исх. 5, 21), вдруг снова видят царя Египетского с огромным войском. Ясно, что часть их царь перебьет на месте, а остальных вернет в рабство… То же происходит со всяким человеком, который перешел от служения злу «в свободу славы детей Божьих» (Римл. 8, 21). На каком-то этапе своего пути он «оглядывается» и неожиданно видит, что за ним гонится «фараон» — злой дух. Когда человек делает еще самые первые шаги в духовной жизни, ему внезапно становится очень тяжело, начинаются страшные искушения, прежний «господин» настигает его. Что же сделали тогда сыны Израилевы?

…Устрашились и возопили сыны Израилевы к Господу… (Исх. 14, 10)

То был истинный, единственно верный порыв, интуитивное движение души.

…И сказали Моисею: разве нет гробов в Египте, что ты привел нас умирать в пустыне? что это ты сделал с нами, выведя нас из Египта?       
     Не это ли самое говорили мы тебе в Египте, сказав: оставь нас, пусть мы работаем египтянам? Ибо лучше быть нам в рабстве у египтян, нежели умереть в пустыне. (Исх. 14, 11–12)

Так же и человек, вновь настигаемый прежним состоянием духа, пребывает в тягчайших сомнениях: не лучше ли было остаться «там, где я находился», не лучше ли было совсем не порываться изменить свою жизнь, не делать даже первых шагов к иному бытию? Не станет ли теперь еще хуже? Так первый порыв — «возопили к Господу» — сменяется сомнением, неверием, ропотом.

Но Моисей сказал народу: не бойтесь, стойте — и увидите спасение Господне, которое Он соделает вам ныне; ибо египтян, которых видите вы ныне, более не увидите вовеки;   
     Господь будет поборать за вас, а вы будьте спокойны. (Исх. 14, 13–14)

Значит, в такое время от человека, как и от народа, требуется полное доверие Богу. И первое движение израильтян оказалось верным: они возопили к Господу. А потом уже стали упрекать Моисея… За такой же совершенно незаслуженный и бессмысленный упрек Господь впоследствии сурово покарал народ. Однако сейчас тот только-только начал избавляться от рабского духа, и Бог, с одной стороны, прощает ему малодушие, а с другой — вменяет в праведность то, что он «возопил к Господу». Моисей говорит народу: «…вы будьте спокойны». Однако дальше написано:

И сказал Господь Моисею: что ты вопиешь ко Мне?.. (Исх. 14, 15)

О каком же «вопле» Моисея идет речь? Казалось бы, наоборот, Моисей старался успокоить народ. Ведь он не мог кричать, громко взывать пред лицом смущенного, испуганного и ропщущего народа. Напротив, он подавал пример силы, спокойствия, твердого упования и веры. Однако Бог говорит: «Что ты вопиешь ко Мне?» Значит, внутренне Моисей изо всей силы взывал к Богу, оставаясь внешне совершенно спокойным. Бог услышал вопль его души и ответил следующим образом:

…Скажи сынам Израилевым, чтобы они шли,         
     А ты подними жезл твой, и простри руку твою на море, и раздели его, и пройдут сыны Израилевы среди моря по суше; 
     Я же ожесточу сердце египтян, и они пойдут вслед за ними; и покажу славу Мою на фараоне и на всем войске его, на колесницах его и на всадниках его. (Исх. 14, 15–17)

Как это осуществилось? Господь пребывал в стане Израилевом невидимо, а видимым Его представителем служил ангел, о котором сказано: «имя Мое в нем» (Исх. 23, 21),— иначе говоря, он действовал от имени Самого Бога как Его посланник. Ангел Господень, руководивший исходом израильтян, шел впереди народа ночью в огненном столпе, а днем — в столпе облачном. Ангел встал теперь между двумя станами: израильским, находившимся в смятении, но воззвавшим к Богу, и египетским, находившимся в крайнем ожесточении; встал между военными колесницами, готовыми раздавить «сбежавших» рабов, и между бывшими рабами, почувствовавшими вкус свободы:

И двинулся ангел Божий, шедший пред станом израильтян, и пошел позади них; двинулся и столп облачный от лица их и стал позади них;       
     И вошел в средину между станом египетским и между станом израильтян, и был облаком и мраком для одних и освещал ночь для других, и не сблизились одни с другими во всю ночь. (Исх. 14, 19–20)

Ангел не давал фараону приблизиться, он остановил египтян. Однако даже явное чудо не подействовало на безумных и нечестивых поработителей. Для израильтян ангел являлся светом в ночи, а для воинства фараона — облаком и мраком: он окончательно помрачал их умы и затемнял видимый путь. Половина столпа, та, которая была обращена к израильтянам и к морю, светилась и освещала путь; а другая распространяла мрак, более темный, чем сама ночь, и затмевала глаза фараону и его слугам, чтобы те не видели, куда идти. В результате им пришлось остановиться.

И простер Моисей руку свою на море, и гнал Господь море сильным восточным ветром всю ночь и сделал море сушею, и расступились воды.  
     И пошли сыны Израилевы среди моря по суше: воды же были им стеною по правую и по левую сторону. (Исх. 14, 21–22)

То было чудо невиданное: расступилось море; вода, «огустев» (Исх. 15, 8), застыла с двух сторон, как две стены, образовав широкий проход, по которому прошли примерно три миллиона человек. Предание утверждает, что в море образовалось двенадцать проходов, и каждое колено Израилево шло своим путем, под особым знаменем, предводительствуемое собственным главой.

Происшедшее чудо на протяжении веков пытались объяснять по-разному, в зависимости от взглядов того или иного комментатора. Некоторые материалистически мыслящие толкователи считали даже, что в то время могла произойти в другом месте Земли колоссальная катастрофа, связанная, например, с гибелью Атлантиды, море могло ненадолго отхлынуть, открыв часть суши. Однако никому еще не удалось объяснить отливом и приливом тот факт, что посуху удалось перейти море трем миллионам человек! Это уникальное в истории явление — явное чудо Божье. И израильтяне, ставшие его свидетелями, настолько были поражены увиденным, что потомки их продолжали в течение тысячелетий и продолжают по сей день передавать из рода в род весть об этом потрясающем событии.

Еврейский народ, в лице своих наиболее сознательных представителей, оставался всегда народом верующим. Никакие исторические катаклизмы, включая самые страшные преследования и тотальные истребления, никакие философские теории на протяжении прошедших тысячелетий не смогли поколебать его веру. Она утверждена на очень прочном основании — свидетельстве предков-очевидцев о неповторимых, из ряда вон выходящих событиях. Одним из них, навсегда утвердивших в сознании народа веру, был переход посуху через море. Следующим подобным событием стало откровение Господне на горе Синай, дарование Десяти Заповедей.

Согласно восточной, в том числе древнееврейской, традиции, обычно дед пересказывает внуку события истории, ему известные, т. е. знания передаются через поколение. Подсчитаем, сколько примерно поколений прошло от времени исхода до сего дня. Исход совершился в XIV в. до н. э. Для простоты будем считать периодом одного поколения срок в 25 лет. Значит, за столетие проходит четыре поколения. За 33 столетия, по этому счету, прошло 132 поколения. Если же учесть, что дед, а не отец повествует внуку о событиях священной истории, то число «поколений передатчиков» получается в два раза меньше — всего лишь 66! До сих пор существуют арабские семьи, члены которых помнят десятки имен своих предков, вплоть до Измаила, сына Авраамова. И современный израильтянин, имей он возможность перечислить шестьдесят с чем-то имен своих праотцев, считая через поколение, неожиданно скоро дошел бы до того самого предка, который переходил Чермное море и стоял у горы Синай во время Богооткровения.

Теперь представим себе, могло ли быть такое событие, как переход через море? В истории целого народа невозможно вообразить такую чудовищную фальсификацию. Выдумавшего подобное тотчас обличили бы в неправде те люди, которые от своих предков ни о чем таком не слышали. Представим себе, что россияне XXI века, имеющие многовековую историческую литературу, попробовали бы «примыслить» к русской истории никогда не бывшее событие и приурочить его к какому-нибудь определенному времени. Например, стали бы утверждать, что при Иване Грозном или при Петре I разверзлось море, и весь народ прошел сквозь него посуху. Нас засмеяли бы, потому что существуют летописи, сохранились живые исторические воспоминания, запечатленные в книгах, обладает преемственностью и устная традиция. Древний Восток в этом смысле отличался от нашего времени тем, что памятных событий было меньше, история протекала более «ровно» и все значительные происшествия были как бы постоянно «на виду», «пред глазами» последующих поколений. Существовали летописи, письменные памятники шумеров, египтян, хеттов, народов Ханаана. Того, кто вздумал бы примыслить к истории никогда не бывшее событие, всегда могли обличить.

Воспоминание о переходе евреями Чермного моря сохранилось и у мусульман (см., например, Коран: 7, 132 (134); 20, 79 (77)–81 (78); 28, 40) — оно заняло важное место в преданиях всех трех мировых монотеистических религий…

Необычайные, великие воспоминания, связанные с этим событием, описаны жившим в XIX веке русским поэтом Владимиром Бенедиктовым:

                                              ИСХОД

                               И се: он вывел свой народ.
                               За ним египетские кони,
                               Гром колесниц и шум погони;
                               Пред ним лежит равнина вод;
                               И, осуждая на разлуку
                               Волну с волною, над челом
                               Великий вождь подъемлет руку
                               С ее властительным жезлом.

                               И море, вспенясь и отхлынув,
                               Сребром чешуйчатым звуча,
                               Как зверь, взметалось, пасть разинув,
                               Щетиня гриву и рыча,
                               И грудь волнистую натужа,
                               Ища кругом — отколь гроза?
                               Вдруг на неведомого мужа
                               Вперило мутные глаза —

                               И видит: цепь с народа сбросив,
                               Притек он, светел, к берегам.
                               Могущ, блистающ, как Иосиф,
                               И Бога полн, как Авраам;
                               Лик осиян венцом надежды,
                               И огнь великий дан очам;
                               Не зыблет ветр его одежды;
                               Струею тихой по плечам
                               Текут власы его льняныя,
                               А чудотворною рукой
                               Подъят над бездною морской
                               Жезл, обращавшийся во змия…
                               То он! —И с воплем грозный вал,
                               Как раб, к ногам его припал.

                               Тогда, небесной мощи полный,
                               Владычным оком он блеснул
                               И моря трепетные волны
                               Жезлом разящим расхлестнул,
                               И вся пучина содрогнулась,
                               И в смертном ужасе она,
                               Привстав с дымящегося дна
                               И застонав, перевернулась…

                               И ветер юга, в две стены,
                               И с той, и с этой стороны
                               Валы ревущие спирая,
                               Взметал их страшною грядой,
                               И с бурным воем, в край из края
                               Громаду моря раздирая,
                               Глубокой взрыл ее браздой,
                               И волны, в трепете испуга,
                               Стеня и подавляя стон,
                               Взирают дико с двух сторон,
                               Отодвигаясь друг от друга,—
                               И средь разрытой бездны вод
                               Вослед вождю грядет народ;
                               Грядет — и тихнет волн тревога.
                               И воды укрощают бой,
                               Впервые видя пред собой
                               Того, который видел Бога…

…Итак, произошло нечто невиданное. Народ посуху перешел море. Какое же отношение это имеет к нам? Что происходит с человеком, который сделал первые шаги по пути духовного исхода и за которым погнался злой дух — «фараон со своим воинством»? Этот человек должен с верой, нисколько не сомневаясь, ступить в воды «Чермного моря», и оно расступится перед ним. Человек должен принять крещение свыше, от Бога, о чем Иоанн Креститель говорил народу, приходящему к нему на берега Иордана:

…Я крещу вас водою, но идет сильнейший меня, у которого я недостоин развязать ремень обуви; он будет крестить вас Духом Святым и огнем. (Лук. 3, 16)

И поэтому апостол Павел утверждает следующее:

Не хочу оставить вас, братия, в неведении, что отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море;         
     И все крестились в Моисея в облаке и в море… (I Кор. 10, 1–2)

Новозаветный текст называет переход через Чермное море, разделяющее Египет и Синайский полуостров, «крещением». Причем в Новом Завете упоминается как крещение водой, так и крещение Духом, а также, как мы видели, и огнем. Какому из этих крещений соответствует переход через море? Если бы он соответствовал водному крещению, то был бы связан с погружением в воду. А здесь море расступилось, и люди прошли его посуху. Значит, это событие соответствует крещению не водному, а духовному. Ведь когда человек получает крещение духовное, он начинает радоваться и воспевать Господу в сердце своем (Еф. 5, 19; Кол. 3, 16). И точно так же единым голосом воспели сыны Израилевы песнь Господу после перехода через море (ср. Исх. 14, 31 и Деян. 8, 39) — не придумывая слов и не подбирая мелодии; пели все — от младенца до старца.

Однако при этом произошло нечто странное. Фараон настолько ожесточился, что даже последние чудеса, связанные с расступившимся морем и с огненно-облачным столпом, не произвели на его помраченное сердце никакого впечатления. Он решил гнаться за евреями даже по дну расступившейся водной бездны:

Погнались египтяне, и вошли за ними в средину моря все кони фараона, колесницы его и всадники его.      
     И в утреннюю стражу воззрел Господь на стан египтян из столпа огненного и облачного и привел в замешательство стан египтян;    
     И отнял колеса у колесниц их, так что они влекли их с трудом. И сказали египтяне: побежим от израильтян, потому что Господь поборает за них против египтян. (Исх. 14, 23–25)

Когда наступила первая «утренняя стража», т. е. восход солнца (как день, так и ночь разделялись в те времена на три «стражи» по четыре часа в каждой), то египтянам внезапно стало ясно, что они находятся… в середине моря. Они бросились в него, не понимая, что делают. И сказано: «…воззрел Господь на стан египтян из столпа огненного и облачного…» Взор Божий страшен нечестивому, но не праведному. Например, Давид много раз призывает Господа: «Помилуй меня, Господи; воззри на страдание мое…» (Пс. 9, 14; ср. Пс. 12, 4; 24, 16–18; 58, 5; 68, 17; 79, 15; 83, 10; 85, 16; 118, 132 и 153). Такими словами праведник умоляет Господа вникнуть в его положение и спасти его. И Христос говорит, что

…Всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы,          
     А поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны. (Иоан. 3, 20–21)

Нечестивому хочется укрыться от лица Божьего. Всю жизнь он обманывает себя и других и пытается также «обмануть» Бога, прячась от Него. Однако в какой-то момент Бог может «воззреть» на него. И нет для преступника ничего страшнее: «…воззрел Господь на стан египтян… и привел в замешательство стан египтян…» Человек не может «узреть Бога» и остаться в живых, если не обладает чистым сердцем (ср. Исх. 33, 20 и Матф. 5, 8). И даже один «луч» взора Божьего, коснувшись нечестивого, приведет его в замешательство.

И совершилось еще одно чудо: Бог «отнял колеса» у колесниц фараона. Египтянам уже нельзя было с той же быстротой возвратиться на берег, с какой они вошли в море. И тогда они сказали: «…побежим от израильтян, потому что Господь поборает за них…» (Исх. 14, 25). Их слова не содержали в себе ни покаяния, ни сожаления о содеянном — только животный страх…

И сказал Господь Моисею: простри руку твою на море, и да обратятся воды на египтян, на колесницы их и на всадников их.
     И простер Моисей руку свою на море, и к утру вода возвратилась в свое место; а египтяне бежали навстречу воде. Так потопил Господь египтян среди моря.     
     И вода возвратилась и покрыла колесницы и всадников всего войска фараонова, вошедших за ними в море; не осталось ни одного из них. (Исх. 14, 26–28)

Итак, за каждый поступок по отношению к израильтянам египтяне получили справедливое воздаяние. Но в чем же они провинились, что напоследок погибли в море? Почему именно в воде? Мы помним, что египтяне по приказу фараона бросали еврейских младенцев в воду, и поэтому именно в воде они должны были принять последнюю кару (Исх. 1, 22). И казнь первенцев постигла всех преступных, неверующих египтян, в том числе и фараона, который сам, однако, уцелел, хотя, по преданию, был первенцем. В ту ночь Господь сохранил его, чтобы осуществить предназначенную кару: погубить его в воде.

И вот

…Сыны Израилевы прошли по суше среди моря: воды были им стеною по правую и по левую сторону.           
     И избавил Господь в день тот израильтян из рук египтян… (Исх. 14, 29–30)

Когда Господь открылся Моисею в пустыне, Он повелел ему:

И так скажи сынам Израилевым: Я Господь, и выведу вас из-под ига египтян, и избавлю вас от рабства их, и спасу вас мышцею простертою и судами великими;    
     И приму вас Себе в народ, и буду вам Богом… (Исх. 6, 6–7)

Господь ранее сдержал Свое первое обещание: вывел народ, а теперь исполнил и второе: избавил его — и фараон теперь уже более не был страшен народу. А следующее, что обещал Бог, это «спасу». От чего же? Да от того самого рабства, которое укоренилось в душах людей, в их самосознании. От внешнего поработителя Бог уже избавил их, но от рабства греху, который держал в плену их внутреннего человека, они спасены еще не были. И все скитания израильтян по пустыне перед вхождением в землю обетованную суть образ и того спасения, которое ожидает всякого верующего после его «исхода» и «перехода через море», т. е. после принятия Духа Божьего.

И увидели израильтяне руку великую, которую явил Господь над египтянами, и убоялся народ Господа, и поверил Господу и Моисею, рабу Его. Тогда Моисей и сыны Израилевы воспели Господу песнь сию и говорили… (Исх. 14, 31)

Народ «поверил Господу и Моисею». Действительно, с тех пор люди уже никогда не могли усомниться в том, что Господь есть истинный Бог, а Моисей — Его пророк. Они, конечно, еще были способны грешить, восставать, не повиноваться, но не верить Господу после всего, что они видели своими глазами, стало уже невозможно.

И песнь, которую воспели Моисей и сыны Израилевы, тоже дословно, без всяких изменений, передавалась из рода в род:

Пою Господу, ибо Он высоко превознесся; коня и всадника его ввергнул в море.    
     Господь крепость моя и слава моя, Он был мне спасением. Он Бог мой, и прославлю Его; Бог отца моего, и превознесу Его. (Исх. 15, 1–2)

Далее в ней говорится о гибели фараона в море, о чудесном спасении народа Божьего и о его будущем. Песнь эта, которую Дух Святой вложил в уста всем израильтянам, от малых детей до старцев, содержит не только воспоминание о прошлом, не только описание настоящего, но и предсказание будущего:

Ты ведешь милостью Твоею народ сей, который Ты избавил,— сопровождаешь силою Твоею в жилище святыни Твоей.       
     Услышали народы и трепещут: ужас объял жителей филистимских;
     Тогда смутились князья Едомовы, трепет объял вождей моавитских, уныли все жители Ханаана. (Исх. 15, 13–15)

Народ, который прошел по дну морскому, не мог видеть того, что происходило тогда в Святой земле, которая удалена от Красного моря на многие дни пути, отделена от него Синайской пустыней. Кроме того, в момент перехода через море жители Ханаана и окрестных стран не могли еще знать об этом небывалом событии, они узнали о нем несколько позже — и тогда действительно пришли в ужас перед движущимся к их землям множеством израильтян. И тем не менее в песни точно описывается, что произойдет с народами тех земель, которые должны завоевать израильтяне. Согласно предписаниям Всевышнего, та их часть, которая примет Единобожие, должна остаться в Святой земле, объединясь с израильским народом. Другая часть, которая настолько закоснеет в идолопоклонстве и темных, дьявольских культах, что будет сознательно противостоять воле Божьей и враждовать против Израиля, должна быть изгнана с земли. И поэтому в песне говорится, что филистимляне, идумеи (потомки Исава-Едома), моавитяне и все ханаанейские племена будут испытывать ужас перед наступающими израильтянами.

Действительно ли это так было? Да, описания древних историков наряду с Библией свидетельствуют о том страхе, который объял ханаанеев перед приходом в страну воинства Иисуса Навина. Часть их бежала из Ханаана в Северную Африку и в другие земли, где уже существовали или же появились именно в связи с бегством ханаанеев финикийские колонии («финикийцы» и «ханаанеи» — разные названия одних и тех же племен). Жители Ханаана знали обо всех чудесах, происшедших при исходе Израиля. Об этом же мы читаем в Книге Иисуса Навина. Когда Иисус Навин приступил к завоеванию Святой земли, то двое посланных им в город Иерихон «соглядатаев» (разведчиков) нашли убежище в доме некой женщины по имени Раав. Оказалось, что она хорошо осведомлена об основных событиях исхода:

Прежде нежели они легли спать, она взошла к ним на кровлю    
     И сказала им: я знаю, что Господь отдал землю сию вам, ибо вы навели на нас ужас, и все жители земли сей пришли от вас в робость;   
     Ибо мы слышали, как Господь иссушил пред вами воду Чермного моря, когда вы шли из Египта…  
     Когда мы услышали об этом, ослабело сердце наше, и ни в ком из нас не стало духа против вас; ибо Господь, Бог ваш, есть Бог на небе вверху и на земле внизу… (Иис. Н. 2, 8–11)

Итак, эти события стали известны всем окрестным народам. Сообщения о них потрясли жителей близлежащих земель и способствовали впоследствии быстрому завоеванию Ханаанской страны, так как «не стало духа» у ее жителей. Поэтому говорится:

Да нападет на них страх и ужас; от величия мышцы Твоей да онемеют они, как камень, доколе проходит народ Твой, Господи, доколе проходит сей народ, который Ты приобрел. (Исх. 15, 16)

Таковы точные исторические факты. Но они же указывают и на события нашей внутренней жизни. Что происходит с нами, когда мы принимаем от Бога обетованное крещение в символических «водах Чермного моря»? В этом «море» гибнет «фараон со всем воинством своим», если только мы с полной верой переходим на другой берег посуху. «Гибнет» — т. е. не имеет уже власти над нами, становится бессильным по отношению к нам и рассматривается нами как «мертвый». Многие прежние искушения, соблазны, злые предзнаменования теряют теперь власть над уверовавшим человеком, как и фараон потерял власть над израильтянами и утонул вместе со своим воинством. Таково прообразное значение описанных здесь событий…

Для чего же произошел исход, какова его конечная цель? Ответ дан в песни Моисея:

Введи его и насади его на горе достояния Твоего, на месте, которое Ты соделал жилищем Себе, Господи, во святилище, которое создали руки Твои, Владыка!        
     Господь будет царствовать во веки и в вечность. (Исх. 15, 17–18)

Данные слова имеют и буквальный, и символический смысл. Прежде всего Бог вывел народ из Египта для того, чтобы привести его в Святую землю, на место, которое Он сделал жилищем Себе, в святилище, которое создали Его руки. Однако если мы попробуем эти слова приложить к святилищам, посвященным Богу, которые возникали на Святой земле, то не сумеем этого сделать. Скиния Божья и ковчег завета, созданные при Моисее в пустыне, после вхождения евреев в Ханаан пребывали в разных местах, в том числе долгое время в Силоме (Шило́) — городе в центре Палестины (Иис. Н. 18, 1; Суд. 21, 19; I Цар. 1, 3). Затем, по истечении долгого времени, Соломон построил Храм в Иерусалиме, а еще до него Давид повелел внести в Иерусалим ковчег завета, намереваясь возвести там Храм (II Цар. 6, 17; I Пар. 28, 2–6). Однако это не те святилища, которые построили руки Господа. А в «песни при переходе моря» сказано: «…во святилище, которое создали руки Твои, Владыка». Святые храмы, в том числе и величайший из них — иерусалимский Храм, разрушенный вавилонянами в 586 г. до н. э., после вавилонского плена вновь воздвигнутый и опять разрушенный, на этот раз римлянами, в 70 г. н. э.,— все они строились искусными, умелыми, мудрыми, боговдохновенными зодчими и художниками, но — людьми. Они возводились по указанию Божьему, по «чертежам», которые были явлены Моисею на горе и показаны Давиду и Соломону во сне, по тем планам, которые приведены в тексте Писания; каждая их деталь прообразует будущие события истории или указывает на тайны духовного мира; но тем не менее все это построено руками людей (ср. Исх. 25, 8–9 и 40; I Пар. 28, 11–19; Агг. 1, 8–14). Какое же святилище в таком случае создали руки Божьи и где оно находилось или находится?

Из Книги Бытия мы знаем, что

…Создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою. (Быт. 2, 7)

«Руки Твои сотворили меня и устроили меня…» — восклицает Давид (Пс. 118, 73). А праведный Иов обращается к Господу с такими словами:

Твои руки трудились надо мною и образовали всего меня кругом…       
     …Ты, как глину, обделал меня…        
     Не Ты ли вылил меня, как молоко, и, как творог, сгустил меня, 
     Кожею и плотью одел меня, костями и жилами скрепил меня… (Иов. 10, 8–11)

Это и есть тот Храм, созданный руками Всевышнего, в котором Он Сам благоволит обитать. И когда мы открываем книги Нового Завета, которые суть изъяснение ветхозаветных пророчеств и изложение их духовного смысла, то читаем следующее обращение к уверовавшим:

Разве не знаете, что вы Храм Божий, и Дух Божий живет в вас?
     Если кто разорит Храм Божий, того покарает Бог: ибо Храм Божий свят; а этот Храм — вы. (I Кор. 3, 16–17)

И далее:

Не знаете ли, что тела ваши суть Храм живущего в вас Святого Духа, которого имеете вы от Бога, и вы — не свои? (I Кор. 6, 19)

— иначе говоря, вы принадлежите Господину Храма.

А в другом апостольском послании эта тема развивается дальше:

Какая совместность Храма Божия с идолами? Ибо вы Храм Бога живого, как сказал Бог: вселюсь в них и буду ходить в них; и буду их Богом, и они будут Моим народом.           
     И потому выйдите из среды их и отделитесь, говорит Господь, и не прикасайтесь к нечистому; и Я приму вас.         
     И буду вам Отцом, и вы будете Моими сынами и дщерями, говорит Господь Вседержитель. (II Кор. 6, 16–18)

Как мы видим, необходимым условием для того, чтобы человек стал Храмом Божьим, является следующее: «…выйдите из среды их и отделитесь… и не прикасайтесь к нечистому…» Исход из Египта, т. е. выход «из среды греха» и отделение от всего нечистого, связанного с идолопоклонством, способствовали тому, чтобы народ Израиля стал как бы Храмом Божьим. Господь «поселился» в этом народе:

…И буду ходить среди вас… (Лев. 26, 12)

Однако Храмом Божьим могут быть не только народ или Церковь в целом, но и каждый отдельный человек (ср. образ «дома духовного», составленного из людей — «живых камней»,— в I Петр. 2, 5 с образом тела одного человека как Храма или Скинии — в Иоан. 2, 19–22; I Кор. 6, 18–19; Евр. 9, 11).

Каждый человек, выходящий из-под власти демонических сил «мира сего», готовит себя к тому, чтобы стать Храмом Божьим, Храмом Святого Духа. Поэтому-то в «песни при переходе моря» и сказано о Храме именно в таких выражениях, и заканчивается она описанием именно того Святилища, которое «создали руки Твои, Владыка».

…После перехода моря произошло следующее:

И повел Моисей израильтян от Чермного моря, и они вступили в пустыню Сур; и шли они три дня по пустыне, и не находили воды. 
     Пришли в Мерру — и не могли пить воды в Мерре, ибо она была горька, почему и наречено тому месту имя: Мерра.      
     И возроптал народ на Моисея, говоря: что нам пить? (Исх. 15, 22–24)

Оказывается, путь народа к освобождению от рабства не завершился, полное спасение не было достигнуто даже после перехода через море. Точно так же оно еще бывает не достигнуто человеком даже и тогда, когда он принимает духовное крещение. Хотя его ведет теперь непосредственно Сам Господь, остается еще возможность ропота, ослушания, греха:

И возроптал народ на Моисея, говоря: что нам пить?         
     Моисей возопил к Господу… (Исх. 15, 24–25)

Обратим внимание: народ ропщет на Моисея, а не на Господа, потому что, противясь воле Божьей, плотский человек как бы забывает о мире невидимом и обрушивает свое недовольство на тех, кого он видит перед собой. Однако Моисей как истинно духовный человек обращается к Господу — и ни к кому иному…

…И Господь показал ему дерево, и он бросил его в воду, и вода сделалась сладкою. Там Бог дал народу устав и закон и там испытывал его. (Исх. 15, 25)

Это очень глубокий и многогранный образ. Когда человек взывает к Богу, Он указывает ему средство для того, чтобы избыть горечь жизни и вкусить ее сладость. Горечь бывает только там, где отсутствует живое общение с Богом. Достаточно открыться Ему Самому и Его силе, как любое искушение и страдание становятся легкими и даже радостными.

…Там Бог дал народу устав и закон… 
     И сказал: если ты будешь слушаться гласа Господа, Бога твоего, и делать угодное пред очами Его, и внимать заповедям Его, и соблюдать все уставы Его, то не наведу на тебя ни одной из болезней, которые навел Я на Египет, ибо Я Господь, целитель твой. (Исх. 15, 25–26)

Здесь обещано, что ни одна из болезней египетских не постигнет того, кто соблюдает заповеди Божьи. Задолго до того, как развились разные направления медицины и усовершенствовались врачи, дано единственное и универсальное средство от всех болезней, которые суть последствия греха, а грех есть беззаконие (см. I Иоан. 3, 4).

Обратим внимание и на последовательность тех действий, которые человек должен предпринять после «перехода через море». «Если ты будешь слушаться гласа Господа, Бога твоего…» — первое условие духовного роста состоит в том, чтобы внимательно прислушиваться к слову Божьему. Второе — «…делать угодное пред очами Его…». Только лишь понять указание мало, потому что блаженны не только слушающие, но и исполняющие слово Божье (Иак. 1, 22–25). И затем сказано: «…внимать заповедям его…» Заповеди Божьи не сразу полностью открываются, не сразу во всем становятся ясны постигающему их. Бог испытывает человека сначала в немногом, а потом и в большем. Сперва человек должен научиться делать угодное пред Ним, а потом уже Бог более полно открывает ему Свои вечные заповеди. Именно после испытаний, в которых человек показывает себя верным Богу, ему сообщаются духовные законы жизни, запечатленные в заповедях. И, наконец: «…соблюдать все уставы Его…» А это еще более высокая ступень служения. Уставы Божьи относятся к тем сторонам жизни человека, которыми он соприкасается с невидимым миром, а заповеди суть нравственные ориентиры, непосредственные, точные предписания на все случаи жизни.

Дух Божий открывает смысл, внутреннюю сущность каждой заповеди в определенных обстоятельствах. И если человек будет внимателен к Его голосу, то он перестанет болеть. В 104-м псалме сказано, что когда Господь вывел сынов Израилевых из земли Египетской, то «не было в коленах их болящего» (Пс. 104, 37). Представим: три миллиона человек, от грудных детей до глубоких старцев, и ни одного больного! У них не было никаких болезней: ни физических, ни душевных, ни духовных до тех пор, пока они не стали нарушать предписания Божьи. При всяком серьезном нарушении, тяжком грехе тотчас распространялась какая-либо болезнь и убивала тех, кто нарушал Божью волю. Следовательно, очищение происходило мгновенно. И в этом народ Божий уподобляется, по словам древних толкователей, человеческому сердцу. Сердце всегда считалось самым важным органом: его серьезное заболевание легко может привести к смерти. Поэтому оно устроено так, что кровь сейчас же смывает, изгоняет из него все, что может вызвать воспаление, и оно — наименее уязвимый орган в смысле посторонних вторжений и загрязнений. Как только народ израильский отступал от Бога, сейчас же совершалось наказание, а посредством его — и очищение. Народ в целом должен был оставаться духовно здоровым.

И далее говорится:

И пришли в Елим; там было двенадцать источников воды и семьдесят финиковых дерев, и расположились там станом при водах. (Исх. 15, 27)

Испытав народ горькой водой, предостерегши его о том состоянии, в котором его ожидают несчастья и болезни, научив его «услаждению горечи», т. е. исцелению через соблюдение слова Божьего, Всевышний приводит его на место пространное, где двенадцать источников воды и семьдесят финиковых деревьев. Прообразно это означает, что двенадцать «источников воды» — двенадцать колен Израилевых — должны в будущем стать источником «воды живой» для семидесяти «пальм», т. е. семидесяти народов — иначе говоря, для всего человечества (ср. Быт. 10, 1–32). Другими словами, израильтяне должны возвещать всем народам учение, исходящее от Самого Бога.

В Новом Завете прообраз имеет продолжение: двенадцать ближайших учеников Иисуса Христа (апостолы) несут израильскому народу (Матф. 10, 5–6) живую воду учения Мессии, а семьдесят других его учеников посылаются для просвещения остальных народов (Лук. 10, 1). Кроме того, финиковые пальмы традиционно символизируют праведников (ср. Пс. 91, 13).

…В 16-й главе говорится о том, как Бог даровал народу Субботу. После исхода из рабства народ получил день отдохновения и постоянного напоминания о Господе. Суббота есть воспоминание о свободе после порабощения (Втор. 5, 15), а одновременно — напоминание о совершенстве творения, потому что в Шесть Дней создал Бог небо и землю, а в День Седьмой почил (Исх. 20, 11; 31, 16–17). Два смысла, заключенные в предписании о субботнем отдыхе, дополняют друг друга: гармония и цельность творения, нарушенные насилием и порабощением, должны быть восстановлены. И поэтому Суббота дается Израилю прежде Синайского откровения, когда она будет уже запечатлена на скрижалях. Итак, Бог начинает открывать человеку некоторые Свои законы и уставы прежде, чем ему даруется Закон в целом.

Перед тем как дать Субботу, Бог стал питать Свой народ небесным, «ангельским», хлебом — манной. Этому предшествовал очередной ропот народа в пустыне:

И возроптало все общество сынов Израилевых на Моисея и Аарона в пустыне,         
     И сказали им сыны Израилевы: о, если бы мы умерли от руки Господней в земле Египетской, когда мы сидели у котлов с мясом, когда мы ели хлеб досыта! ибо вывели вы нас в эту пустыню, чтобы все собрание это уморить голодом. (Исх. 16, 2–3)

Как часто именно такой «благодарностью» отвечает человек Богу за избавление от рабства! Плотское начало, которое требует одного — насыщения тела, не хочет уступать своей власти. Однако заметим, что пока сыны Израилевы роптали на Моисея и Аарона, это им иногда еще прощалось. Когда же они впоследствии начали роптать на Самого Господа, сразу стали посылаться наказания…

Так же быстро, как фараон забыл все чудеса, явленные Богом, забыли и израильтяне, каково им жилось в Египте. И помнили они только о мясе и хлебе, которыми досыта питались в стране рабства…

И сказал Господь Моисею: вот Я одождю вам хлеб с неба, и пусть народ выходит и собирает ежедневно, сколько нужно на день, чтобы Мне испытать его, будет ли он поступать по Закону Моему или нет… (Исх. 16, 4)

Было ли появление манны, происходившее ежедневно на протяжении сорока лет (Исх. 16, 35), сверхъестественным? До сих пор существует растение, которое бедуины-арабы называют «ман». Его сок затвердевает в виде белых съедобных шариков, которые разносятся ветром на большие расстояния. Возможно ли, чтобы данное растение стало источником питания для трех миллионов людей в течение сорока лет? Конечно, нет. В 77-м псалме очень определенно сказано, что выпадение манны — чудо Божье.

Он повелел облакам свыше, и отверз двери неба,   
     И одождил на них манну в пищу, и хлеб небесный дал им.
     Хлеб ангельский ел человек; послал Он им пищу до сытости. (Пс. 77, 23–25)

Согласно преданию, манна обретала для каждого человека вкус той еды, которую он любил больше всего. Однако прежде чем ниспослать чудесную манну, Бог предупреждает:

…А в шестой день пусть заготовляют, что принесут, и будет вдвое против того, по скольку собирают в прочие дни. (Исх. 16, 5)

Значит, в пятницу, в «день шестой», Бог будет посылать манны вдвое больше обычного, чтобы ее хватило и на субботу. Постепенно Бог приучает народ раз в неделю воздерживаться от забот о плотских нуждах и посвящать этот день Ему…

И сказали Моисей и Аарон всему обществу сынов Израилевых: вечером узнаете вы, что Господь вывел вас из земли Египетской,      
     И утром увидите славу Господню… (Исх. 16, 6–7)

И как же это осуществилось?

Вечером налетели перепела и покрыли стан, а поутру лежала роса около стана… (Исх. 16, 13)

Люди вспоминали о том, как в Египте они ели мясо,— и Господь повелел ветру принести огромную стаю перепелов, которая покрыла весь стан.

…А поутру лежала роса около стана;  
     Роса поднялась, и вот на поверхности пустыни нечто мелкое, круповидное, мелкое, как иней на земле.           
     И увидели сыны Израилевы, и говорили друг другу: что это? Ибо не знали, что это. И Моисей сказал им: это хлеб, который Господь дал вам в пищу… (Исх. 16, 13–15)

«Что это?», מן הוא ‹ман hу›,— спрашивали сыны Израилевы. От слова «ман», означающего «что», и происходит известное нам слово «манна».

Когда же ее собрали, произошло следующее:

…И мерили гомором, и у того, кто собрал много, не было лишнего, и у того, кто мало, не было недостатка: каждый собрал, сколько ему съесть. (Исх. 16, 18)

Приведенные слова можно понять по-разному: речь в них идет либо о чуде, либо о справедливом разделении собранной манны между всеми жителями стана. Бог учит каждого делиться пищей с ближним, чтобы у всех было поровну и голодным никто не остался. Следовательно, в образе израильского стана, опекаемого Богом, видны черты будущего общества справедливости, милосердия и взаимопомощи, в котором не будет бедных и нуждающихся.

И сказал им Моисей: никто не оставляй сего до утра.        
     ‹…›
     И собирали его рано поутру, каждый сколько ему съесть; когда же обогревало солнце, оно таяло. (Исх. 16, 19–21)

Это еще одно чудо. Поскольку манна таяла утром, когда восходило солнце, ее собирали между ранней зарей и полным восходом. И пища, посылаемая Богом, не подчинялась обычным законам природы: от солнца манна таяла, а от огня — нет, и ее спокойно варили…

В шестой же день собрали хлеба вдвое, по два гомора на каждого. И пришли все начальники общества, и донесли Моисею.           
     И Моисей сказал им: вот что сказал Господь: завтра покой, святая суббота Господня; что надобно печь, пеките, и что надобно варить, варите сегодня, а что останется, отложите и сберегите до утра.          
     И отложили то до утра, как повелел Моисей, и оно не воссмердело, и червей не было в нем. (Исх. 16, 22–24)

То, что откладывалось до утра в будние дни, начинало гнить, и в нем заводились черви. Однако оставленное с пятницы на субботу не портилось. Итак, Господь являл чудо за чудом…

И сказал Моисей: ешьте его сегодня, ибо сегодня суббота Господня; сегодня не найдете его на поле… 
     ‹…›
     Но некоторые из народа вышли в седьмой день собирать — и не нашли.    
     И сказал Господь Моисею: долго ли будете вы уклоняться от соблюдения заповедей Моих и законов Моих?
     Смотрите, Господь дал вам субботу, посему Он и дает в шестой день хлеба на два дня…   
     И покоился народ в седьмой день. (Исх. 16, 25–30)

Так земные реалии, обыденные происшествия, связанные с ежедневным питанием, наполнялись чудесным смыслом, и человек сквозь земное приучался видеть небесное. И далее сказано, что Моисей повелел взять гомор — сосуд, представляющий собой меру для зерна, наполнить его манной и поставить на святом месте (т. е. в Скинии, когда она будет сооружена) —

…Для хранения в роды ваши, дабы видели хлеб, которым Я питал вас в пустыне, когда вывел вас из земли Египетской. (Исх. 16, 32)

Полный сосуд манны — еще одно чудо Божье: его содержимое не портилось в течение веков. На протяжении многих поколений он стоял в Скинии, а впоследствии — в Соломоновом Храме, и священники периодически показывали его народу.

Почему Субботу Господь даровал еще прежде Синайского откровения? Народ перешел море, и, когда фараон погиб и стало ясно, что рабство уже не возобновится, следовало в честь этого отпраздновать первый праздник — день субботний. О дне субботнем мы читаем как о знаке вечного завета, который заключил Бог с народом:

…И пусть хранят сыны Израилевы субботу, празднуя субботу в роды свои, как завет вечный;      
     Это — знамение между Мною и сынами Израилевыми на веки, потому что в шесть дней сотворил Господь небо и землю, а в день седьмой почил и покоился. (Исх. 31, 16–17)

Суббота, как мы уже говорили, есть день совершенства. Когда были заданы все основные параметры вселенной и установлены ее законы, Господь увидел, что «вот хорошо весьма» (Быт. 1, 31), и почил в День Субботний. В сей День достигло гармонии все сотворенное. И человек, которому предписано помнить о творении мира Господом, а также и об избавлении от порабощения грехом — «царем Египетским», призван еженедельно праздновать день субботний. В этот день человек «входит в покой Господень» (Евр. 4, 3–4), становится причастен совершенству невидимого мира и соприкасается с духовным измерением бытия, над которым обитает в неприступном свете Сам Господь (I Тим. 6, 16).

В солнечном году 52 субботы. Счет годовых суббот с самых ранних времен начинался после первого дня Пасхи, т. е. после исхода. Суббота после 15 Нисана называется «субботой первой», затем следует «суббота вторая» и т. д. Суббота — праздник возвращения народа к жизни, его воскресения после эпохи рабства. Совершив исход, народ словно бы победил смерть, воскрес и отпраздновал Субботу Господню. В Евангелии сообщается, что когда жены-мироносицы пришли на рассвете первого дня недели ко гробу Иисуса Христа, они увидели там ангелов, которые возвестили, что Мессия уже воскрес из мертвых (Матф. 28, 1–6; Лук. 24, 1–6). Христос, жизнь которого во многом символически повторяет путь народа Израилева, воскрес в ту самую «субботу первую», которую отпраздновал народ впервые после рабства. Эта «суббота первая» особо отмечена в Священном Писании.

Однако ни духовный путь народа Израиля, ни духовный путь человека, освободившегося из-под власти тьмы и стремящегося в Царство Божье, не кончается ни на одном из рассмотренных нами этапов. Вот человек уверовал — «избрал» и «вместил» пасхального Агнца, совершил «исход из Египта», иначе говоря, признал и принял учение Иисуса и освободился от безраздельной власти зла и тьмы. Вот он уже подошел к «Чермному морю», ожидая, что «фараон» нападет на него вновь, и даже уже «перешел верою» символические воды морские, «на что покусившись, египтяне потонули» (Евр. 11, 29). Теперь злой дух («фараон») не имеет уже власти над человеком, который «перешел верою море», принял духовное крещение и «воспевает Господу» (Еф. 5, 19) в своем сердце. Однако это только начало пути. Вот человек достиг уже и того места, где растут «семьдесят пальм» и изливаются «двенадцать источников», о прообразном смысле которых мы говорили, но ему ведь нужно еще вкусить «хлеб, сходящий с неба». После того как человек «переходит море» и получает духовную жизнь, а враг его, дьявол, «повергается в море», не имея больше над ним власти, Господь начинает питать Своего избранника «манной», «хлебом небесным» — словом Божьим. Именно об этом и сказано в Торе:

…Не одним хлебом живет человек, но всяким словом, исходящим из уст Господа, живет человек… (Втор. 8, 3)

«Исходящее из уст Господа» и есть та «манна», которой питается верующий, направляясь к «земле Ханаанской» — своей небесной отчизне. Однако и это еще не все: нужно еще постепенно учиться полному соблюдению воли Божьей, стремиться полнее узнавать Его заповеди. И мы видим, что прежде всего Бог дал народу израильскому Субботу. Один день в неделю полностью посвящается Господу, он целиком уделяется молитвам, чтению и изучению Священного Писания. И еще прежде чем Пятикнижие Моисеево было целиком записано, именно в этот, субботний, день звучали проповеди Моисея и Аарона о соблюдении воли Божьей, Его святых заповедей.

Итак, Библия указывает нам не только на события древности, но и на те ступени, которые должен пройти в своем духовном развитии каждый из нас.

И вот мы наконец подходим к теме Синайского откровения, дарования Божьего Закона с его вечными заповедями…

Комментарии (5)
Обратно в раздел библиология