Шестаков В. Очерки по истории эстетики

ОГЛАВЛЕНИЕ

История эстетических учений пред-
ставляет собой чрезвычайно важный раздел эс-
тетики. За последнее столетие она превратилась
в специальную и самостоятельную область зна-
ния. Марксистско-ленинская философия придает
большое значение историческим исследованиям.
И этот интерес является отличительной особен-
ностью марксистской мысли, для которой харак-
терен историзм, связь с передовой, гуманистиче-
ской традицией.

Изучение истории эстетики существенным об-
разом связано с пониманием актуальных проб-
лем современности. «История эстетики,— писал
известный советский философ В. Ф. Асмус,— как
и всякая история идей, не есть только музей ис-
торических реликвий. Изучение этой истории мо-
жет быть плодотворным только при условии, ес-
ли возникшие и явившиеся в прошлом теории мо-
гут оказаться ферментом для современного обсуж-
дения эстетических проблем, для борьбы современ-
ных эстетических идей» (19, 6) *.

Исследование истории эстетических учений
может оказать большое влияние на формирование
эстетической теории, раскрыв, каким образом на
протяжении многовековой истории решались кар-
динальные проблемы эстетики: о природе искус-
ства, о сущности прекрасного, о значении различ-
ных категорий эстетики, о воздействии искусства
на человека и общественную жизнь. Такое иссле-
дование может во. многом обогатить современное
понимание этих проблем.

В этой связи следует напомнить мысль Ф. Эн-
гельса о значении истории философии для разви-
тия философской теории и теоретического мышле-
ния вообще. «...Теоретическое мышление,— писал
Энгельс,— является прирожденным свойством толь-
ко в виде способности. Эта способность должна
быть развита, усовершенствована, а для этого не су-

* Здесь и далее в круглых скобках сна-
чала дается номер источника в списке литературы, помещен-
ном в конце книги, а далее курсивом — номер тома, если из-
дание многотомное, затем — страница источника. Страницы
отделяются точкой с запятой, источники — точкой (ред.).

6

ществует до сих пор никакого иного средства,
кроме изучения всей предшествующей филосо-
фии» (1, 20, 366).

Эти слова с полным правом могут быть отнесены
и к исследованию эстетической мысли. Изуче-
ние истории эстетики, несомненно, способствует
развитию навыков к самостоятельному, творческо-
му анализу, к правильному использованию поня-
тий и категорий эстетики, к самостоятельной
оценке сложных проблем развития искусства, по-
ниманию сложной и диалектической природы ху-
дожественного произведения.

Как научная дисциплина, эстетика является от-
раслью философии. Это положение эстетики опреде-
ляется и ее предметом, и генезисом, и методологи-
ей исследования. Философский характер эстетики
обусловлен по крайней мере тремя причинами. Во-
первых, самим предметом исследования (эстетика
изучает наиболее общие законы искусства и худо-
жественной деятельности человека); во-вторых, ее
генезисом (происхождением и местом в общей си-
стеме философского знания) и, в-третьих, ее функ-
цией (способностью оперировать наиболее общи-
ми понятиями — эстетическими категориями).

На протяжении всей истории эстетика разви-
валась в тесной связи с философией и различны-
ми отраслями философского знания, в частности
с логикой, диалектикой, теорией познания и т. д.
Вплоть до XVIII в. не существовало даже специ-
ального названия для этой дисциплины. Лишь в
середине XVIII в. немецкий философ А. Баумгар-
тен ввел в употребление термин «эстетика», на-
звав так свое главное сочинение.

Эстетика продолжает оставаться философской
наукой и в наше время, хотя ее связи с так назы-
ваемыми позитивными дисциплинами, в частности
с психологией, лингвистикой, физикой и др., бы-
стро растут. Тем не менее по своим выводам, ме-
тодам исследования и форме изложения эстетика
по-прежнему является одной из отраслей фило-
софского знания.

В современной буржуазной эстетике существу-
ет тенденция исключить эстетику из философии,

7

растворив ее в эмпирических науках. Наиболее
отчетливо эта тенденция выражена в эстетике со-
временного неопозитивизма. Один из представи-
телей этого направления, американский эстетик
Т. Манро, пишет по этому поводу: «Со времен
XVIII в. эстетика занимает несколько неопреде-
ленное положение как член философской семьи.
Появление ее напоминает рождение позднего и
нежеланного ребенка, который явился на свет у
престарелых родителей, чьи дети давно уже вы-
росли. Неуклюжие попытки ребенка ходить и де-
лать все самостоятельно кажутся забавными, но
в то же время шокируют его хорошо воспитан-
ных братьев. Он слишком много говорит и часто
употребляет высокие слова, смысл которых сам не
понимает. Когда семья собирается на пикник или
распределяет обязанности, о его существовании
часто забывают» (211, 371).

Отрицая значение эстетики как «члена фило-
софской семьи», Манро предлагает рассматривать
ее как «натуральную дисциплину», лишенную вся-
кого мировоззренческого содержания. Этот отрыв
эстетики от философии приводит Манро, как и
многих других позитивистов, к пагубным выводам.
В частности, отрицая философское значение эстети-
ки, Манро вынужден отрицать значение всех эсте-
тических категорий, которыми оперирует эта наука.

Нет необходимости доказывать ошибочность по-
добного вывода. Значение таких категорий, как пре-
красное, трагическое, комическое, сегодня отнюдь
не уменьшается. Напротив, с расширением сферы
эстетики эти категории приобретают еще большее
значение. Это свидетельствует, что эстетика — фи-
лософская и мировоззренческая дисциплина.

Одна из наиболее важных и сложных проблем,
которая должна быть раскрыта исследователем
истории эстетических учений,— соотношение эсте-
тики и искусствознания.

Между этими дисциплинами существуют спе-
цифические отличия. Они объективны и законо-
мерны, исторически и гносеологически обусловлены.
Гносеологическая обусловленность таких различий
заключается в том, что эстетика занимается

8

наиболее общими законами художественного
творчества, характерными для всех видов искусства,
тогда как искусствознание имеет дело с конкрет-
ными, специфическими по содержанию видами
искусства — музыкой, поэзией, живописью и т. д.
Для эстетической теории главное — показать, как
общие законы художественного творчества про-
являются в разных произведениях, видах и жан-
рах искусства, для искусствознания главное — не-
повторимость художественного произведения, его
конкретность и своеобразие.

Различный подход к произведению искусства
сложился и закрепился исторически. На протяже-
нии многих веков эстетика развивалась как фи-
лософская дисциплина, использовавшая приемы,
методы и категории, выработанные в системе фи-
лософского знания. Искусствознание же развива-
лось как эмпирическая дисциплина, основанная на
анализе и обобщении конкретных фактов искусства.

Эстетика и искусствознание, таким образом,
представляют собой самостоятельные научные дис-
циплины. Существует ли между ними определенная
взаимосвязь, или же они абсолютно друг от друга
независимы и между собой никак не связаны?

История эстетической мысли убедительно сви-
детельствует о том, что такая связь существовала
и оказывала благотворное влияние на развитие
обеих дисциплин. Как известно, эстетика развива-
лась в лоне искусствознания — теории живописи,
поэзии или музыки в зависимости от того, какой
вид искусства выступал в качестве идеальной моде-
ли художественного творчества. И не секрет, что
эстетическая мысль достигала наиболее плодо-
творных результатов именно там, где существова-
ла тесная связь, взаимопроникновение эстетики и
искусствознания. Об этом свидетельствуют такие
шедевры эстетической и в то же время искусство-
ведческой мысли, как «Поэтика» Аристотеля,
«История искусства древности» Винкельмана,
«Лаокоон» Лессинга.

Однако далеко не всегда отношения между ис-
кусствознанием и эстетикой складывались гармо-
нично и непротиворечиво. Противоречия, антаго-

9

низмы и внутренние конфликты порой приводили
даже к разрыву между ними. Эти конфликты отри-
цательно сказывались как на развитии эстетики,
так и искусствознания. Эстетика, оторванная от ис-
кусствознания, тогда превращалась в абстрактную,
лишенную исторической полноты и конкретности
дисциплину, а искусствознание без связи с эстети-
кой приобретало черты эклектизма.

Наиболее выдающиеся теоретики, в частности
такие мыслители прошлого, как Аристотель, Ари-
стоксен, Витрувий, Дюрер, Винкельман, Дидро и
др., были одновременно и эстетиками, и теоре-
тиками искусства. Противоречия, существовав-
шие между эстетикой и искусствознанием, не
всегда могли быть преодолены усилиями отдель-
ных выдающихся мыслителей. В некоторые
эпохи конфликт между эстетикой и искусствоз-
нанием оказывался принципиально непреодо-
лимым.

Нельзя сказать, что антагонизм между эсте-
тикой и искусствознанием окончательно преодолен
в наше время. Усилия советских эстетиков и ис-
кусствоведов направлены на сближение этих
смежных дисциплин. Но очевидно, это трудный
процесс, который не может быть осуществлен в
короткое время.

Что же может дать союз эстетики и искусство-
знания? Прежде всего этот союз всегда был пло-
дотворен для эстетики, так как он наполнял эсте-
тику богатством конкретного знания об искусстве.
Такова, например, «Эстетика» Гегеля. Кроме того,
этот союз был плодотворен и для искусствознания,
особенно в том случае, когда оно ориентирова-
лось на передовую, гуманистическую эстетику.
Именно от эстетики искусствознание получило
определенный логический аппарат исследова-
ния, которым пользуются при анализе произ-
ведений искусства,—иначе говоря, определенные
эстетические и художественные категории, опреде-
ленные методы и приемы исследования. Эстетика
влияет не только на анализ и интерпретацию от-
дельных видов искусства, но и на понимание ис-
тории искусства и методы ее изучения.

10

Марксистско-ленинская эстетика рассматривает историю искусства и художественного разви-
тия человечества как закономерный и познавае-
мый процесс. Вместе с тем история эстетической
мысли, изучаемая с позиций диалектического и
исторического материализма, сама является ору-
дием этого познания. Она помогает понять исто-
рию художественного развития как закономерный
процесс, в котором существует момент преемст-
венности, поступательного движения человека к
познанию законов творчества «по законам красо-
ты».

В этом отношении марксистско-ленинская эсте-
тика противостоит ряду направлений современной
буржуазной эстетики, представители которых
стремятся доказать, что каждое произведение ис-
кусства— замкнутая и непознаваемая монада и
поэтому история искусства — это бесконечное мно-
жество уникальных и неповторимых явлений, ме-
жду собой никак не связанных.

В противоположность этому марксистско-ле-
нинская эстетика рассматривает развитие искусст-
ва как закономерный процесс развития, раскры-
вает в истории искусства диалектику общего и от-
дельного.

Изучение истории эстетической мысли нача-
лось фактически с момента возникновения самой
эстетики. Уже у античных авторов мы находим
попытки систематизировать взгляды предшествен-
ников в области эстетической теории, критически
оценить эстетические идеи своих противников.
В дальнейшем с развитием эстетики эти экскурсы в
историю науки становились более самостоятель-
ными, им посвящались специальные введения,
предваряющие эстетические трактаты. Классиче-
ским образцом такого рода анализа истории эсте-
тических идей является, например, знаменитое Вве-
дение к «Лекциям по эстетике» Гегеля.

Что касается специальных работ по истории эс-
тетической мысли, то они появляются лишь с се-
редины прошлого столетия, когда потребовалось
обобщить и систематизировать тот огромный исто-
рический материал, который накопила к этому вре-

11

мени эстетика. Первым сочинением по истории эс-
тетики была работа профессора Пражского
университета Р. Циммермана «История эстетики как
философская наука», вышедшая в Вене в 1858 г .
Это исследование состояло из трех книг. В первой
рассматривалась античная эстетика: учение софи-
стов, Сократа, Платона, Аристотеля, Плотина и Ав-
густина. Во второй книге Циммерман прослеживал
развитие эстетической мысли XVIII в., выделяя
главным образом эстетику Германии, Англии и
Франции. Наконец, в третьей книге Циммерман
анализировал эстетику немецкого классического
идеализма: Канта, Гердера, Шиллера, Шеллинга,
Зольгера, Гегеля, Руге, Фишера и др.

«История эстетики» Циммермана не была лише-
на существенных недостатков. В ней отсутствовало
освещение не только отдельных стран, но и целых
эпох, в частности эстетики средних веков, Возро-
ждения, XVII в. Она не была совершенна и в мето-
дологическом отношении. Как и большинство бур-
жуазных исследователей, Циммерман пытался до-
казать, например, что история эстетики отличается
от истории философии принципиальной незавер-
шенностью и фрагментарностью. «С III по
XVIII в.,—писал Циммерман, обосновывая струк-
туру своей работы,—история философии красоты
и искусства представляет собой не что иное, как ог-
ромный пробел» (239, 147).

Недостатки сочинения Циммермана во многом
искупаются тем, что оно было фактически первой
работой, положившей начало историко-эстетиче-
ским исследованиям. Вслед за его работой появил-
ся целый ряд исследований в этой области. В 1872г.
была опубликована «Критическая история эстети-
ки» М. Шаслера, которая во многом продолжала
исследование, начатое Циммерманом. Шаслер при-
мыкал к неогегельянской школе (не случайно его
работа посвящена гегельянцу К. Розенкранцу).
Для философской позиции Шаслера характерно
стремление дополнить рационализм философии Ге-
геля иррационализмом новейшей философии. Имен-
но поэтому в предисловии к своей книге Шаслер
говорит, что «пропасть между мыслью и словом,

12

понятием и смыслом преодолевается только через
интуитивное познание» (220, VIII).

Вместе с тем для Шаслера характерна попытка
расширить систему эстетических категорий, вывести
историю эстетики за пределы одной только «фило-
софии прекрасного» и включить в нее категорию
безобразного. «Введение безобразного как негатив-
ного элемента прекрасного, имманентного абстрак-
тной красоте, в эстетическую систему является но-
вой точкой зрения, которая отделяет мою эстетику
от всех предшествующих» (там же, IX).

По своему содержанию «Критическая история
эстетики» Шаслера распадается на две части. Пер-
вая— это эстетика античного мира: Платон, Ари-
стотель, послеаристотелевская школа, куда вклю-
чаются припатетики, стоики, эпикурейцы, эклектики
(Цицерон и Плутарх), риторики (Деметрий,
Квинтилиан). К поздней античности Шаслер отно-
сит Филострата, Лонгина, Плотина и Августина.
Во второй части своей работы Шаслер характери-
зует английскую эстетику (Шефтсбери, Хом, Бёрк,
Хогарт), эстетику Франции (Баттё, Дидро, Кузен),
немецкую эстетику (Лейбниц, Вольф, Баумгартен,
Зульцер, Мендельсон, Гердер, Гёте), эстетику Ита-
лии и Голландии.

Вслед за Циммерманом Шаслер обосновывает
идею о незавершенности и фрагментарности исто-
рии эстетической мысли. По его мнению, разрывы
в его собственном историческом исследовании не
случайны, а вполне закономерны. «Зияющая щель
в 5 веков между философскими теориями Платона
и Аристотеля, с одной стороны, и Плотином — с
другой, может показаться случайностью. Но после
Плотина и близких ему по времени философов, та-
ких, как Лонгин, Августин и другие, следует уже
не пять, а пятнадцать веков, в которых нет никако-
го следа научного интереса к миру красоты и искусства» (там же, 253).

Таким образом, в изложении Шаслера, так же
как и его предшественника Циммермана, история
эстетики оказывается не целостной системой, а со-
вокупностью фрагментарных идей и мнений, высказанных мыслителями прошлого,

13

В Германии появляется ряд исследований по
истории эстетики. Среди них — исследования Э. Гар-
тмана «Немецкая эстетика, начиная с Канта»
(1886), Р. Зоммера «Основы истории немецкой
психологии и эстетики, начиная с Вольфа — Баум-
гартена и кончая Кантом — Шиллером» (1892),
Г. Лотце «История эстетики в Германии» (1868),
Г. Шпитцера «История эстетики и философии ис-
кусства» (1914) и др.

Эти работы значительно расширили историче-
ские и географические границы исследования исто-
рии эстетики. Вместе с тем накопление фактологи-
ческого материала требовало новых методов исто-
рико-эстетического анализа. Биографический метод
исследования и изложения истории эстетики, кото-
рый использовался в первых исследованиях, ока-
зался уже недостаточным. Новые потребности и
тенденции получили отражение в «Истории эстети-
ки» (1892) известного английского философа Б. Бо-
занкета, который хотел возродить гегелевскую фи-
лософию в Англии.

Прежде всего Бозанкет попытался отказаться от
попыток изобразить историю эстетики как историю
биографии отдельных философов и их частных мне-
ний. Не случайно в предисловии к своему исследо-
ванию Бозанкет писал: «Я вижу свою задачу в том,
чтобы написать историю эстетики, а не историю
эстетиков... Поэтому в первую очередь я заботился
о такой структуре исследования, которая позволяла
бы представить определенную совокупность идей,
а уже потом говорить о месте и индивидуальных
заслугах тех авторов, с которыми я имел дело»
(166, IX — X). Отказываясь от чисто биографическо-
го принципа построения истории эстетики, Бозан-
кет предложил дополнить его историко-проблемным
методом. Поэтому в его «Истории эстетики» при-
водятся не только данные об отдельных мыслите-
лях и их учениях, но дается освещение отдельных
проблем и понятий истории эстетики.

Так, уже в первых главах своего исследования,
предваряя характеристику античных школ, Бозан-
кет приводит различные определения красоты, ана-
лизирует отношения красоты в искусстве и красоты

14

в природе и, наконец, говорит о соотношении эсте-
тики и истории искусства. Характеризуя античную
эстетику, Бозанкет выделяет три принципа, кото-
рые, по его мнению, лежали в основе греческой те-
ории искусства и эстетики: моральный, метафизи-
ческий и эстетический. В «Истории эстетики» Бо-
занкета впервые появляются разделы об эстетике
досократиков, пифагорейцев. В ней дается доволь-
но обстоятельное освещение эстетики эллинизма, в
особенности учения стоиков, эпикурейцев и нео-
платоников. Специальный раздел посвящен эстети-
ке средних веков, где анализируются эстетические
учения Иоанна Скота Эриугены, Фомы Аквинского
и Абеляра. Правда, у Бозанкета отсутствует раз-
дел, посвященный эстетике Возрождения, и все
многообразие эстетической мысли этого времени
сводится к единственной теме «Сравнение Данте и
Шекспира». Более полно представлена эстетика
Нового времени, где анализируется эстетическая
мысль XVIII в. (Бёрк, Хогарт, Готшед, Лессинг,
Винкельман). Специальный раздел посвящен эс-
тетике объективного идеализма в Германии после
Гегеля (Зольгер, Розенкранц, Шаслер, Гартман).

Таким образом, для своего времени «История
эстетики» Бозанкета носила новаторский характер.
Она расширяла границы исторического исследова-
ния искусства и, что самое главное, вносила в исто-
рико-эстетическое исследование новые методоло-
гические принципы, в результате чего история эсте-
тики оказывалась историей не только биографий
отдельных мыслителей, но и важных эстетических
проблем.

Значительный вклад в изучение истории эсте-
тической мысли внесли русские исследователи.
Одной из первых работ, содержащих обзор исто-
рии эстетических учений, было исследование ма-
гистра Московского университета И. Н. Среднего-
Камышева «О различных мнениях об изящном»
(1829), в которой рассматриваются эстетические
учения от античности до XIX в. Вслед за этой ра-
ботой появляются исследования профессора Харь-
ковского университета И. Я. Кронеберга «Истори-
ческий взгляд на эстетику» (1830) и «Материалы

15

по истории эстетики» (1831). Основу этих работ
составляет главным образом немецкая эстетика
(Баумгартен, Мендельсон, Винкельман, Зульцер,
Кант, Шиллер), хотя Кронеберг еще ничего не го-
ворит об эстетике Гегеля.

В 1913 г . выходит в свет «История эстетических
учений» А. М. Миронова, представляющая собой кон-
спект лекций, прочитанных в Казанском универси-
тете. Вслед за ней публикуется работа Н. В. Сам-
сонова «История эстетических учений» (1915),
содержащая довольно большой исторический ма-
териал. Помимо античной эстетики в ней освеща-
ется эстетика средневековья (Августин, Бонавенту-
ра, Фома Аквинский), Возрождения, эстетические
учения XVIII и XIX вв. Завершенный очерк по
истории европейской эстетики был написан Е.Анич-
ковым (11). В целом по уровню информативно-
сти, широте исторического охвата русские иссле-
дования по истории эстетики отнюдь не уступали
указанным работам зарубежных философов.

Расширение фронта работ по истории эстетики,
начавшееся по сути дела во всех европейских
странах, привело в конце концов к изменению и
усложнению методологии исследования. В резуль-
тате появились работы, в которых историко-эсте-
тический процесс рассматривается на основе ново-
го эстетического принципа — категориального.
В книге известного теоретика и историка искус-
ства Э. Пановского «Идея. История понятий ста-
рой теории искусства» (1924) и в «Истории эсте-
тики» Э. Утитца (1932) история эстетики предстает
как история определенных эстетических понятий и
категорий. На большом историческом материале
Пановский рассматривает, как, начиная с антич-
ности и кончая Ренессансом и теорией маньеризма,
развивалось и изменялось понятие «мимесиса»
(см. 210). В работе Утитца рассматривается ряд
эстетических понятий: «подражание», «катарсис»,
«форма», «единство во многообразии», «вчувство-
вание» и т. д. (234).

Попытка исследования истории основных поня-
тий и категорий эстетики на основе марксистско-
ленинской методологии предпринята А. Ф. Лосе-

16

вым и В. П. Шестаковым в книге «История эстети-
ческих категорий» (1965), где исследуется истори-
ческое развитие таких категорий, как «идеал»,
«прекрасное», «гармония», «мера», «вкус», «гра-
ция», «подражание», «аллегория», «ирония», «гро-
теск» и др. Наряду с изложением исторического
материала авторы ставили перед собой и проблемы
методологического характера, задачу выявления
новых приемов и методов анализа истории эстетики
как развивающейся системы понятий и категорий.

Параллельно с усложнением и развитием ме-
тодологии расширялись границы эстетического ис-
следования, исчезали «темные пятна» в истории
эстетики, В 1946 г . вышла трехтомная работа Э. де
Брюина «Очерки средневековой эстетики»: первый
том — от Боэция до Скота Эриугены, второй — эс-
тетика романской эпохи и третий — эстетика XIII в.
(см. 168. 169). Появились работы, посвященные
эстетическим концепциям Византии, в частности
«Эстетический подход к византийскому искусству»
П. Михелиса (1946) и «Византийская эстетика»
Дж. Мэтью (1963). Все чаще в обзоры мировой
эстетики включаются все новые периоды и стра-
ны. В этом отношении показательна «История эс-
тетики» французского исследователя Р. Байе
(1961), который наряду с традиционными разде-
лами об эстетической мысли Германии, Англии,
Франции включил в книгу и эстетические теории
России (см. 163).

Несмотря на то что в работах по истории эс-
тетики, издаваемых за рубежом, содержится боль-
шой фактологический материал, им, так же как
и вообще всем буржуазным исследованиям, свой-
ственны недостатки, характерные для методологии
буржуазной философии: объективизм, идеалисти-
ческое понимание истории, эклектизм. Такой харак-
тер носит, например, изданная на русском языке
«История эстетики» Г. Куна и К. Гилберт. Несом-
ненно, это фундаментальная работа, содержащая
огромное количество фактов. Но вместе с тем ав-
торы стоят на позициях буржуазного объективизма,
игнорируют материалистическую традицию в исто-
рии эстетики, искусственно выдвигают идеалисти-

17

ческие и мистические теории. Именно поэтому в их
работе отсутствует даже упоминание об эстетике
античного философа-материалиста Лукреция, о
французском материалисте Гельвеции, эстетике
русских революционеров-демократов.

Как отмечал М. Ф. Овсянников в послесловии
к книге Г. Куна и К. Гилберт, объективизм, кото-
рый исповедуют авторы, служит формой прикры-
тия идеалистической методологии (см. 56, 626).
Авторы «Истории эстетики» рассматривают ис-
торию эстетических идей вне связи с социальной
действительностью, вне развития художественных
направлений и стилей. Для них история эстети-
ки— спонтанное развитие идей, как бы «перели-
вание» интеллектуальной энергии из прошлого в
настоящее. Довольно отчетливо свою позицию ав-
торы излагают в предисловии: «...авторы этой
книги снова настаивают на своей прежней пози-
ции, что необходимо прислушиваться к источни-
кам. Вместо высказывания возражений они пред-
почитают что-нибудь послушать, оставаясь в сто-
роне, и прислушаться не столько к прямым
вопросам и ответам представителей традиции, ско-
лько к этим почтенным источникам... Весь этот
философский процесс протекал не «вовне», а ско-
рее в головах самих авторов и если не всецело
вмещался там, то переносился на некую вообра-
жаемую сцену, мысленно проецируемую от соб-
ственных умов авторов в направлении историче-
ских собеседников» (56, 8—9).

Аналогичную позицию занимает и американ-
ский исследователь В. Кенник, составитель анто-
логии «Искусство и философия. Книга по эсте-
тике» (1960). В предисловии автор ставит вопрос
о целях изучения истории эстетики и в конце кон-
цов дает совершенно релятивистский и скептиче-
ский ответ на этот вопрос. «Обычно,— пишет он,—
к эстетике предъявляют слишком много требова-
ний. Так, требуют, чтобы она, просвещая худо-
жника, улучшала искусство, чтобы она очищала
критику, повышала ее нормы и критерии и т. д.
Я скептически отношусь к этим требованиям и
не вижу оснований, чтобы поддерживать их» (191,

18

VII). Таким образом, по мнению Кенника, изуче-
ние истории эстетики не имеет никакой практи-
ческой ценности и ее надо изучать ради интел-
лектуального удовольствия, которое может доста-
вить это изучение. «Проблемы эстетики по своему
внутреннему смыслу увлекательны, поиски интел-
лектуального смысла должны быть отделены от
практической ценности этих решений» (там же,
V). На основе этой методологии Кенник строит
свою антологию, пытаясь самим подбором материа-
лов и источников доказать, что в области эстети-
ки не существует никакой объективной истины,
каждая система эстетики по-своему истинна, как
бы противоречивы и относительны ни были ее вы-
воды.

Большое влияние на современные исследова-
ния истории эстетики на Западе имеет позити-
визм. Отказываясь от понимания эстетики как
философской и мировоззренческой дисциплины,
позитивисты предлагают отказаться от изучения
места и роли эстетических категорий в учениях
прошлого. Так, например, Ф. Колмэн, составитель
антологии «Современные исследования по эсте-
тике», пишет в предисловии к этой работе: «Мы,
конечно, могли бы начать с какой-нибудь дере-
вянной дефиниции, вроде той, что «эстетика — это
наука о гармонии, равновесии и красоте». Но
подобный язык основательно устарел, так как
искусство XX в. далеко ушло от всякого равнове-
сия, гармонии и красоты. Поэтому было бы, по-
жалуй, целесообразно отказаться от любых фор-
мулировок, вроде того, что «эстетика — это изу-
чение того-то и того-то», а лучше всего перечис-
лить все те проблемы, которые в течение 25 веков
волновали всех, кто писал об эстетике» (174, 2).

В соответствии с этим Колмэн предлагает, от-
казавшись от всех дефиниций и категорий эстети-
ки, свести историю эстетики к описанию ряда эс-
тетических вопросов: что такое объект искусства,
что такое эстетический опыт, что такое «изящ-
ные» искусства, каковы его цели и т. д. Однако
отказаться от таких категорий, как прекрасное
или гармония, для эстетики равносильно тому,

19

чтобы отказаться от таких категорий, как истина
в философии.

Таким образом, влияние идеалистических фи-
лософских идей существенно сказывается на сов-
ременной буржуазной историографии истории эс-
тетики, не позволяет буржуазным авторам вы-
явить реальные, действительные закономерности
исторического процесса развития эстетической на-
уки, приводит их к преувеличению роли идеали-
стической и принижению роли материалистиче-
ской эстетики.

Становление марксистской истории эстетики
было сложным и длительным процессом. В книге
Л. Зивельчинской «Опыт марксистского анализа
истории эстетики» (1928)—первой специальной
работе — сказалось сильное влияние вульгарной
социологии. Однако последующие марксистские
исследования в этой области, предпринятые со-
ветскими учеными —В. Ф. Асмусом, Н. Я. Берков-
ским, В. Р. Грибом, В. П. Зубовым, М. А. Лифши-
цем, А. Ф. Лосевым, М. Ф. Овсянниковым и др.,—
сделали чрезвычайно много для марксистского
изучения отдельных этапов и проблем истории эс-
тетики. В связи с этим появилась актуальная по-
требность в обобщенных и систематических иссле-
дованиях. В 1962 г . известный советский искус-
ствовед И. Л. Маца издает краткий учебный курс
«История эстетических учений». В 1963 г . появ-
ляется обстоятельная работа М. Ф. Овсянникова
и 3. В, Смирновой «Очерки истории эстетических
учений». Начиная с 1973 г . коллектив ленинград-
ских авторов издает «Лекции по истории эстетики»
(вышло три выпуска — см. 91), В 1978 г . выходит
книга М. Ф. Овсянникова «История эстетической
мысли» (см. 125).

Большой вклад в развитие нашей отечествен-
ной истории эстетики внес В. Ф. Асмус. Его рабо-
ты по античной эстетике, по немецкой эстетике
XVIII и XIX вв. представляют большой интерес
как образец марксистско-ленинского анализа ис-
тории эстетической мысли (см. 21. 22. 23).

Огромную работу проделал советский исследо-
ватель А. Ф. Лосев, издавший четыре тома «Исто-

20

рии античной эстетики» (104. 106. 107. 108). По
своей фундированности, филологической тщатель-
ности и методологии, рассматривающей развитие
эстетических учений в контексте социального и ис-
торического развития античного общества, эта ра-
бота— одна из самых значительных из всего того,
что сделано в современной литературе в области
изучения античной теории искусства и эстетики.

Параллельно с этим ведется работа по изда-
нию памятников эстетической мысли. Вышла пя-
титомная антология «История эстетики. Памят-
ники мировой эстетической мысли», серия изданий
«Памятники мировой музыкально-эстетической
мысли» (вышло 6 книг), двухтомная хрестоматия
«Идеи эстетического воспитания» (76). Издатель-
ство «Искусство» публикует серию книг «История
эстетики в памятниках и документах» (изданы
работы Вольтера, Шефтсбери, Хома, Юма, Хатче-
сона, Дюбо, Морриса, Зольгера, Ваккенродера и
др.). Вся эта работа нуждается в обобщении, в
систематическом изучении на основе марксистско-
ленинской методологии.

Значительная работа по изучению истории эс-
тетической мысли ведется в странах социализма.
В Болгарии издана «История эстетики» А. Илиева
(1954), в Чехословакии — исследование Я. Волека,
в Венгрии —«Краткая история эстетики» Д. Зол-
таи (1978). Фундаментальная трехтомная работа
по истории эстетики опубликована известным
польским философом В. Татаркевичем (на польском
и английском языках, на русском языке первый
том вышел в 1977 г .). Первый том посвящен ан-
тичной эстетике, второй — эстетике средневековья,
третий — эстетике Ренессанса и эстетическим уче-
ниям XVII в. Исследование Татаркевича содер-
жит обширный, тщательно осмысленный фактиче-
ский материал. Много внимания автор уделял
структуре и значению тех эстетических понятий
и категорий, с помощью которых на разных эта-
пах истории выражалось содержание тех или
иных эстетических учений.

Одно из интересных наблюдений Татаркевича
заключается в том, что история эстетики является

21

одновременно историей эстетических понятий и
терминов. По словам Татаркевича, история эсте-
тики носит «двойственный характер». «Эта двойст-
венность неизбежна, ибо развитие эстетики состо-
ит не только в эволюции понятий, но также и в
эволюции терминов; и обе они не протекают рав-
номерно» (230, 1, 13). Из этого вытекает чисто
практический вывод: любой исследователь, кото-
рый хочет изложить развитие человеческой мысли
о красоте, не должен ограничиваться только ис-
следованием термина «прекрасное», так как тео-
рия прекрасного развивалась и в другой термино-
логии, часто и без употребления самого термина
«прекрасное».

Помимо анализа важнейших эстетических по-
нятий и терминов Татаркевич указывает на су-
ществование в истории эстетики так называемых
эстетических мотивов, таких, как «мотив Сократа»,
«мотив Платона», «мотив Аристотеля», «мотив
Эпикура» и т. д., которые, по его мнению, прохо-
дят через всю историю европейской эстетики. Су-
ществование этих мотивов служит основой для
обоснования Татаркевичем эстетического плюра-
лизма, множественности эстетических идей, про-
ходящих через всю историю эстетики.

«История эстетики» Татаркевича еще не завер-
шена, она доведена только до XVII в. Однако еще
до завершения своей работы Татаркевич публи-
кует новое исследование — «История шести поня-
тий» (1975). В этой книге подробно анализируют-
ся такие категории, как «искусство», «красота»,
«форма», «творчество», «отражение», «эстетиче-
ское восприятие» (231). Новая книга Татаркевича
во многом отличается от предшествующей ей
«Истории эстетики». Здесь история эстетики рас-
сматривается в ином методологическом ключе.
Она предстает как история эстетических категорий
и теорий эстетики. И все же, несмотря на разли-
чия, эта «История шести категорий» является в
известной мере продолжением и теоретическим
итогом «Истории эстетики».

«История эстетики» Татаркевича не лишена
методологических недостатков, В частности, вызы-

22

вает сомнение периодизация III тома, при которой
в один исторический период включается эстетика
Ренессанса, барокко и классицизм. И тем не ме-
нее работа Татаркевича представляет собой одно
из значительных исследований в области истории
эстетики.

Работы ученых социалистических стран, так
же как и советских ученых, способствуют разви-
тию марксистско-ленинской методологии в иссле-
довании истории эстетической мысли.

Современные историко-эстетические исследо-
вания имеют свою метатеорию, свои методы, при-
емы и способы анализа истории эстетической
мысли. Среди них можно выделить следующие
три метода, которые сформировались в процессе
исторического развития истории эстетики как на-
уки.

Прежде всего это историко-описательный или
биографический метод. Особое распространение
этот метод, как мы видели, получил на первых
этапах становления историко-эстетического зна-
ния. Этот метод заключался в том, что история
эстетики излагалась как биография отдельных вы-
дающихся мыслителей, как высказываемая ими
сумма идей и мнений. Биографический метод об-
ладал своими положительными чертами. Он поз-
волял накапливать большой информационный ма-
териал, выделять эстетику из общей системы фи-
лософских идей и т. д. Однако этот метод был
далеко не совершенен. При одностороннем его при-
менении история эстетики выступала только как
простая сумма мнений: Платон сказал по этому
поводу то-то, Аристотель — то-то и т. д. Даже си-
стематизация этих мнений в рамках определенных
школ и направлений не спасала историю эстетики
от внешней описательности. Поэтому биографиче-
ский метод вскоре исчерпал себя и перестал удов-
летворять эстетиков.

На смену описательному методу исследования
пришел историко-сравнительный, который излагал
историю эстетической мысли уже не как сумму
мнений различных мыслителей прошлого, а как
совокупность проблем, выдвигаемых каждой эпо-

23

хой, которые можно было сопоставлять и сравни-
вать. Однако такой метод, примененный не крити-
чески, таил в себе опасность трактовки истории эс-
тетики как определенной филиации идей. Крите-
рий, на основе которого осуществлялся отбор про-
блем, был неопределенным.

В последнее время в историко-эстетических ис-
следованиях все чаще используется еще один спе-
циальный метод, который можно назвать катего-
риальным. Этот метод заключается в том, чтобы
излагать историю эстетики не только как сумму
биографий, идей или мнений, но прежде всего как
определенную, исторически развивающуюся систе-
му важнейших понятий и категорий эстетики. Ка-
тегориальный метод является наиболее сложным,
правда и наиболее эффективным, так как в огром-
ной массе исторических фактов, мнений, концеп-
ций он позволяет обнаружить скрытую логику
развития эстетического знания.

Мы стремились использовать все методы и при-
емы исследования эстетики, исходя из того, что со-
временная научная методология предполагает си-
стему принципов, методов и приемов исследова-
ния. Поэтому в книге применяются и историко-опи-
сательный, и историко-сравнительный, и катего-
риальный методы. Однако в качестве главного,
доминирующего выделяется категориальный ме-
тод, который, на наш взгляд, в наибольшей степени
соответствует важнейшему принципу марксистско-
ленинской методологии — принципу историзма. Го-
воря о гегелевской истории философии, В. И. Ле-
нин отмечал, что Гегель выступает «за строгую
историчность в истории философии, чтобы не при-
писывать древним такого „развития" их идей, ко-
торое нам понятно, но на деле отсутствовало еще
у древних» (5, 29, 222). Такой принцип очень
важен и для истории эстетики. Анализ системы
эстетических категорий, характерных для разных
этапов истории эстетической мысли, служит сред-
ством для борьбы за строгую историчность в исто-
рии эстетики.

Выделяя категории как «результирующие по-
нятия», подводящие итог развитию того или ино-

24

го этапа истории эстетики, мы ни в коей мере не
хотим абсолютизировать категориальный метод
исследования и не противопоставляем его другим.
Уровень современного историко-эстетического зна-
ния требует комплексного исследования, сочетания
различных методов и приемов в процессе анализа
истории эстетической мысли.

* * *

В основу настоящей книги поло-
жен курс лекций, прочитанных на кафедре зару-
бежного искусствознания исторического факуль-
тета МГУ. Однако работа не претендует на то,
чтобы быть специальным учебным пособием по
истории эстетики. Она представляет собой свобод-
ный жанр очерков, который позволяет автору вы-
делить в истории эстетической мысли наиболее
значительные, на его взгляд, периоды. Автор об-
ращает особое внимание на те эпохи в истории эс-
тетики, которые менее всего изучены в нашей эс-
тетической литературе, в частности на средневе-
ковье и Возрождение.

Книга не претендует на исчерпывающее ис-
следование всей мировой истории эстетической
мысли. Автор ограничивается европейской эсте-
тикой, начиная с античности и кончая серединой
XIX в., т. е. периодом домарксистской эстетики.
В работе не рассматривается эстетическая мысль
России, а также Индии, Китая, Японии. Богатая
эстетическая мысль этих стран отличается истори-
ческим своеобразием и нуждается в специальных
исследованиях.

Автор стремился рассматривать историю эсте-
тики в русле философской эстетики, обращая глав-
ное внимание на основные философско-эстетические
проблемы и понятия, которые, по его мнению, со-
ставляют стержень и основу развития эстетических
идей. Когда смысл этих проблем утрачивается, то
исчезают отчетливые контуры самого предмета ис-
следования, размываются границы самой эстетики
как научной дисциплины.

Материалом настоящей книги служат многочис-
ленные памятники и документы по истории эстети-

25

ческой мысли, которые были изданы в последние
годы благодаря усилиям советских исследовате-
лей. Опираясь на эти издания, автор стремился
ввести в научный обиход те материалы, которые до
сих пор были мало известны в нашей литературе.
Большинство из них относится к теории и эстетике
изобразительного искусства и архитектуры. Другие
виды искусства, в частности театр, музыка и лите-
ратура, рассматриваются в значительно меньшей
степени в связи с тем, что они являются предме-
том специальных работ. Читателей, интересующих-
ся этими областями знания, можно отослать к ра-
ботам А. А. Аникста по истории драмы (10), кол-
лективному труду по истории искусствознания (79),
в том числе к нашей работе по истории музыкаль-
ной эстетики (156).

Автор пользуется случаем, чтобы выразить глу-
бокую признательность выдающимся специали-
стам в области истории эстетической мысли
М. А. Лифшицу, А. Ф. Лосеву и М. Ф. Овсяннико-
ву, чьи советы и помощь содействовали появлению
этой книги.