4.5. Коллективистские идеологии

Политическая элита

и характер политических ценностей

Определение "политическая элита" обычно применяется по отношению к конгломерату политических функционеров, влияющих на принятие важнейших для страны реше­ний. При этом не учитывается качество этих решений и их последствия. Таким образом, полностью выхолащивается смысл слова "элита". Без учета мотивации и ценностных ориентации, профессиональных качеств людей, составляющих высшую страту полити­ческой власти, вести разговор об их "элитности" нельзя.

Никто не назовет человека, владеющего землей и превращающего ее в истощенный, заброшенный или вовсе бесплодный участок, хорошим хозяином. Деятельность в поли­тической сфере, то есть сфере, возникающей лишь на определенной стадии социальной эволюции, подразумевает общественное благо. Связывать с этой деятельностью ба­нальное удовлетворение личных или узкогрупповых интересов полукриминальными или откровенно беззаконными методами - значит, заниматься подменой понятий либо по незнанию, либо с умыслом. "Политика - грязное дело!" - фраза абсурдная. Она поз­воляет скрыть суть процесса: занятие должностей, пусть и самых больших, - формаль­ный статус. Реальное содержание политической работы - улучшение жизни гражданина в государстве.

Политическая элита - это группа людей, являющихся элитой в силу таких качеств, как высокая когнитивная структурированность мышления, вариативность поведения и социально ориентированный характер установки. Они объединены на основе опреде­ленной идейно-политической платформы и способны к институализации в политиче­ской сфере тех импульсов, которые исходят от их группы. Отличие политической эли­ты от элиты (в социальном смысле) состоит в том, что представители политической элиты занимают верхние этажи социальной иерархии, поскольку без этого немыслима функция институализации.

Качество политических институтов общества зависит от политического лидера (представителя элиты либо эрзац-элиты), а также от степени представленности элиты во власти. Социокультурная среда, то есть вовлеченность каждого из членов общества в политическую деятельность, его ответ на импульсы, исходящие от лидера и политиче­ской элиты (эрзац-элиты как проводника власти), обусловливает то, какие виды поли­тической деятельности получат свое воплощение в виде государственных структур.[1]

Политическое строительство не может осуществляться без идеологии. Законода­тельно устанавливаемый источник власти (народ или верховный правитель) - жесткий каркас политической системы. Но ее работоспособность зависит от гибких связей меж­личностных взаимодействий, от того, насколько каждый из членов общества определя­ет для себя пределы государственной власти.

Живое эволюционирует на Земле во много раз дольше, чем существует человече­ство. Социальный уровень развития общества пока может лишь ориентироваться на биологические модели, беря их как пример оптимальной эффективности. Как и в био­логии, общество в прогрессирующую систему превращают коллективность (как дей­ствие ансамбля по наиболее полному использованию информации); параллельность (сетевые структуры); определенный характер связей между людьми.

Связи - самое важное средоточие феномена социальности. Согласно свойству фрактальности (то есть сохранению самоподобия структур при неограниченном уменьше­нии или увеличении масштаба) можно предположить, что характер связей между инди­видуумами в социуме - фундамент его существования. Ценности - выражение этих свя­зей в виде ролевых норм и ожиданий, они определяют жизненные цели человека и цели развития всего общества. Все реакции субъекта на поступающую информацию зависят от того, какой системой ценностей он располагает.

Политические ценности относятся к той символической деятельности, которая все­гда оказывается подчинена логике завоевания власти. Очень часто для понимания их ис­токов требуется высокий уровень абстрагирования от непосредственно ощущаемого. Поэтому для массового сознания обозначения исторических периодов и политических тенденций сливаются с именами политических деятелей.

Обобщенные политические понятия и различные типы политических взглядов ассо­циируются с абстрактными образами. Часто, имея мало общего с реальными прототи­пами, они основываются на вере и признании. Доверенное лицо, говорящее за кого-то (в его пользу и от его имени), исповедуя определенные политические ценности, легко при­обретает склонность говорить «вместо».

В процессе формирования политических ценностей элита снимает ограничения, на­лагаемые обществом на индивида, расширяя спектр проявлений его творческой актив­ности и самореализации. Это освобождение личности проходит через жесткую систему самоограничений, основой которых служит понимание того, что другой человек есть условие собственного, индивидуального существования.

Эрзац-элита приспосабливает любую идеологию для того, чтобы выкроить для себя максимально удобные и комфортные зоны обитания. «Доработка» ею любой идеологии заканчивается тем, что массовому потребителю идейного продукта представляются те привилегированные группы, которые всегда имеют большие по сравнению с другими основания для различных льгот.

Эволюция политических идей

Социальный мир - символическая система, где способность воздействовать на фор­мирование представлений, ценностей, по сути, означает реальную возможность власт­вовать. Поэтому, как известно, больше всего раздражают те исследования, которые вскрывают родословную идей.

Находясьу власти, элита в максимальной степени опирается на спонтанные силы об­щества, что позволяет как можно меньше прибегать к принуждению. Это требует отпредставителей политической элиты высокого профессионализма, поскольку такие си­лы действуют в значительной степени непредсказуемо, то есть нужно быстро и адекват­но реагировать на поступающую информацию. Преимущества такого способа управле­ния состоят в том, что свобода выбора вида деятельности всегда дает шанс для личност­ной реализации. Развитие общественной системы осуществляется в режиме гибкого реагирования на внешние вызовы. Когда политическое управление выстроено по жест­кому вертикальному принципу, огромная масса информации оказывается невостребо­ванной, а координация поступающей - чрезвычайно неэффективной. За вездесущим по­литическим порядком стоит калькуляционный хаос.

Всеобъемлющий политический контроль направлен на отсечение лишней, как ка­жется власти, информации. Идеал такого контроля - полная унификация взглядов под­данных, для достижения которой одного принуждения недостаточно. Особенно важно, чтобы люди приняли политические цели, декларируемые властью, как свои собствен­ные.

Они должны не просто пассивно подчиняться проводимой политике, а активно ее поддерживать. Подмена понятий при этом - простой и эффективный способ достичь желаемого. Широко распространенные политические и этические категории, такие как «свобода», «равенство», «справедливость», «закон», становятся излюбленным инструмен­том пропаганды.

Лишить большинство людей способности мыслить самостоятельно не так сложно. Труднее заставить молчать то меньшинство, которое несмотря ни на что сохраняет во­лю к рациональной критике. И поскольку свобода мысли в любом обществе играет важную роль лишь для такого меньшинства, не так трудно ее отобрать, но вслед за нею неизбежно теряется и то, ради чего ею жертвовало большинство, - безопасность, ста­бильность, достаток и многое другое.

Идеал тоталитарной морали - формирование нового человека, которому причаст­ность к коллективу заменяет совесть. Обществу предлагается наперед заданная цель, по сравнению с которой жизнь отдельного человека - ничто, он - вещество для возводи­мых режимом конструкций.

Между тем благоденствие народа нельзя представить как единую цель. Это иерархия целей, имеющая в виду признание индивида верховным судьей собственных убеждений. Всякий человек должен найти в общественной системе свое место в соответствии со своими, не навязываемыми извне представлениями и потребностями.

Каждая личность - совокупность тонких психологических различий. Тоталитарная власть все многообразие человеческих способностей и склонностей сводит к несколь­ким простым категориям, обеспечивающим взаимозаменяемость людей – «винтиков». Стремление к подобному равенству несовместимо с надеждой на свободу. Социальные условия становятся невыносимыми, если за ними стоит уверенность личности в их неиз­менности.

Индивидуализм как личностное свойство приобретает в обществе негативное значе­ние, начиная непременно ассоциироваться с эгоизмом и любовью к себе. Однако неза­висимый ум и сильный характер - почти всегда спутники личности с чертами ярко выра­женной индивидуальности. Индивидуализму противостоит коллективизм, который изобилует огромным количеством норм и установлений, сковывающих повседневную жизнедеятельность, формирующих привычку к зависимости, ослабление личной инициа­тивы и ответственности.

В общественном развитии нет ничего неизбежного, однако совокупность личностных ценностей граждан в конечном счете заканчивается строительством соответствующих им политических институтов. Сведены ли этические ценности и моральные нормы в строгий свод законов или действуют в силу установленной традиции, они образуют ту единую систему, которая на государственном уровне подразумевает признание либо пренебрежение правами личности, правами человека.

Нравственная атмосфера индивидуализма несовместима с коренными ценностями коллективизма, которые в огромной степени зависят от потребностей аппарата тоталитарной власти. В системе ценностей коллективизма всегда присутствует безжалост­ность, которой должно хватить для практического решения поставленных властью за­дач. Кроме того, действуя от имени группы, человек освобождается от многих мораль­ных ограничений, сдерживающих его поведение внутри этой группы. «Общее благо» - единственный критерий моральности действий. Отсюда - нетерпимость и грубое подав­ление всякого инакомыслия. Люди, неразборчивые в средствах, в такой системе отно­шений получают самые широкие возможности.

Власть, не ограниченная твердо установленными правилами, даже в случае существо­вания демократического режима, неизбежно вырождается в деспотию. Демократия, не реализуемая как инструмент, гарантирующий свободу и права личности, может сде­латься так же невыносима, как худшая из диктатур.

Религиозный фашизм

Общество, где доминирующей становится определенная идеология, развивается в на­правлении, которое вполне можно предугадать. Научная теория дает возможность опи­сать тенденции политического развития в случае прихода к власти либо элиты, либо эрзац-элиты.

Эрзац-элита любую идеологию приспосабливает к удовлетворению своих потребно­стей. Такой тип поведения естественен для человека, но на высшем уровне власти мо­жет стать чрезвычайно опасным. Амбиции и пороки людей на вершине политической власти маскируются самой высокопарной политической риторикой, а обездоленность населения становится лучшим фоном для концентрации политического капитала. Мо­раль и нравственность в этом случае конфискуются в пользу политиков, которые начи­нают выступать от имени Народа, Свободы, Истины, любых самых значительных об­щечеловеческих ценностей.

Главный «грех» эрзац-элиты состоит в нарушении тех заповедей человеческого об­щежития, которые позволяют людям сосуществовать друг с другом сотрудничая, а не враждуя. Планка моральных ценностей опускается на низший уровень. Рано или поздно засилье эрзац-элиты во власти приводит к насаждению идеологий, смертельно опасных для элиты и ее социальной деятельности. Тогда распад социальных связей внутри обще­ства доходит до разобщенности на личностном, «атомарном» уровне. В политическом плане нация превращается всего лишь в население, занимающее определенную терри­торию.

Из сложившихся на современном этапе исторического развития идеологий самая опасная, приводящая социум к распаду, - фашизм. XX век - век распространения фа­шистских идеологий, декларируемого превосходства одной нации над другой. Начало нового тысячелетия –«расцвет»религиозного фашизма. На арене мировой истории он угрожает самой жестокой схваткой, действующими лицами в которой предстоит стать миллионам людей.

Основные признаки фашизма как явления –«применение крайних форм насилия для подавления инакомыслия и оппозиций... максимальный контроль над всеми проявления­ми общественной и личной жизни людей...»[2]. Религиозный фашизм средством политической мобилизации объявляет веру, становящуюся сред­ством идентификации людей в социальной среде. Эта политическая доктрина может возникнуть на базе не только любой из мировых религий, но и какого угодно идеологи­ческого гибрида. Как политическое течение это наиболее выразительный продукт дея­тельности эрзац-элиты во власти.

В обществе начинает осуществляться жесткий социальный диктат, когда большин­ство делегирует лидерам огромные полномочия. Каждому отводится место в социаль­ной иерархии, что позволяет наиболее выгодно реализоваться качествам представите­лей эрзац-элиты. Любой фашизм всегда ограничивает права личности. Действия власти, основанные на религиозной идеологии, устанавливают самые узкие рамки для отклонений социального поведения. Нарушители караются с максимальной жестокостью. В этих условиях люди думающие, сомневающиеся становятся, безусловно, лишними.

Основной конфликт между ценностными системами в политике - конфликт между индивидуальной свободой и коллективизмом. Если он разрешается в пользу послед­него - все ресурсы будут использоваться властью для достижения единой, поставленной ею цели. Это уничтожает все сферы, где индивид и его воля являются конечной ценно­стью. С человеком, верящим в свободу личности, у убежденного коллективиста не мо­жет быть никаких компромиссов.

Противостояние ценностных систем переходит в состояние, когда для эрзац-элиты диктатура оказывается политически необходимой. Для представителей широких масс в ситуации господства религиозного фашизма праведного идеалиста от фанатика отделя­ет всего шаг. Свидетели возникновения таких коллективистских движений, как нацио­нал-социализм и коммунизм, отмечали, что эмоциональные переживания их участников по своему накалу сопоставимы лишь с переживаниями участников великих историче­ских религиозных движений.

Разложение общественных отношений в условиях кризиса часто заканчивается тем, что находится лидер, который кажется большинству достаточно сильной личностью, способной восстановить порядок в государстве. Эрзац-элита, заполняющая верхние эта­жи властной пирамиды, и глубокий социальный кризис, - явления, сопутствующие друг другу. Из своей среды ее представители выдвигают человека, которого по праву можно назвать условным лидером. Кандидат в таковые расценивается его окружением как личность, от которой не исходит опасность, как человек, при котором каждый из них будет продолжать заниматься привычной социальной практикой, направленной на удо­влетворение сугубо личных потребностей.

Выбранный условный лидер должен преследовать цель, ничего общего не имеющую с декларируемыми высокими принципами (например, служение нации и отечеству, на­роду и пр.). Главная цель его избрания, которую он должен оправдать, - сохранение ста­бильности положения выдвинувшей его группы. В политической сфере активно востребуется та идеология, которая позволяет максимально манипулировать массовым созна­нием; политический режим ужесточается - проявляются либо укрепляются самые жесткие авторитарные или тоталитарные тенденции.

В случае, когда речь идет об условном лидере, в общественном сознании начинает виртуальную жизнь образ, не наполненный никаким реальным содержанием. Социаль­но-политическая система продолжает существовать без коренных структурных преоб­разований, стремительно накапливая кризисные явления. У «зрителей», то есть граждан государства, провоцируются определенные чувства, иногда не имеющие ничего общего с реальностью. Этим лидером в меру его таланта выстраивается роль, которую «зрите­ли» играют за него.

Создаваемая таким лидером система властных отношений маскирует его личные ам­биции и истинную суть его власти в соответствии с ролевыми ожиданиями, иногда меняя их (но никогда не производя серьезных изменений). Если подобное положение сохраня­ется в течение значительного промежутка времени в пределах человеческой жизни, об­раз власти настолько сращивается с системой ролевых ожиданий, что, проникая во все поры общественного бытия и сознания, создает так называемые фантомы. Они способ­ны отбрасывать данную общественную систему в плане социальной эволюции далеко назад.

Политические идеологии отличаются не только своим конкретным содержанием, но и тем, насколько они как системы взглядов способны к реформированию (то есть усво­ению нового опыта, совмещению различных точек зрения, а значит, открытости для новой информации). Политические лидеры, выросшие из условных лидеров, формиру­ют и используют идеологии, подразумевающие огромный информационный дефицит для их потребителей.

Принципиальная разница между представителем элиты и представителем эрзац-эли­ты в качестве политического лидера состоит в мотивации и объективной способностивыполнять политические функции. Представитель эрзац-элиты прежде всего непро­фессионален. Все жестокости политических режимов, возглавляемые лидерами такого толка, обусловлены этим качеством. Они не в силах выстраивать политические отно­шения на наиболее прочной основе - идентификации интересов подчиненного и власт­вующего.

Репрессии любого рода - логичное продолжение желания замаскировать собствен­ную некомпетентность. По этому поводу можно привести очень меткую фразу: «Тира­ния - есть желание командовать в посторонней для себя области». Исторический опыт со всей наглядностью показывает, что тоталитарные режимы (как крайнее проявление такой формы лидерства) неэффективны прежде всего с экономической точки зрения. Поступательное движение системы обеспечивается лишь на очень коротких в истори­ческом масштабе временных интервалах.

Вера - это то состояние психики, которое в принципе действует на эмоциональном уровне. Вопросы вероисповедания - самая неподходящая область для рациональных до­водов. Поэтому религиозный фашизм не только открывает перед политическим лиде­ром и его окружением чрезвычайные возможности, но и является крайним выражением тоталитарной идеологии. Те ролевые ожидания, которые в отношении его исповеду­ют массы, умножаются еще и на его «боговдохновенность».

Такой лидер становится не просто Истиной в последней инстанции. Он - единствен­ный для своих подданных, имеющий право толкования того, что можно и что нельзя со­вершать. Лидерство при религиозном фашизме - крайняя форма искажения и усечения информации, поскольку движение всех информационных потоков, необходимых для функционирования государственной системы, замыкается на одном человеке.

С установлением религиозного фашизма внутри общества обязательно появляются группы, обладающие нерушимым правом на привилегии. Собственно, это и есть дей­ствительная конечная цель всякой «общественной» деятельности эрзац-элиты. С теми, кто усомнится в этом ее праве на привилегии, режим будет расправляться особенно без­жалостно.

Политическая система выстраивается таким образом, что цели общественного разви­тия устанавливает только верховный вождь. Поэтому всякий функционер, принадлежа­щий государственной машине, - лишь инструмент в руках вышестоящих начальников. Он в принципе не сможет иметь стойких нравственных убеждений, будучи в данном смысле истинным представителем эрзац-элиты. Таким образом, в моральном плане вся выстраиваемая политическая система открывает широкие возможности перед людьми жестокими и морально неразборчивыми.

Механизм государственного аппарата ликвидирует всякую возможность духовной и физической оппозиции, используя такие особенности массовой психологии, как экзаль­тация в единении одобрения или осуждения, страх перед отлучением или исключением. Непременное средство для поддержания такого единения - поиск внутреннего или внешнего врага.

В политическом плане религиозный фашизм - максима тоталитаризма, поскольку его цель - сводить образ мыслей к единообразию. Этот режим весьма агрессивен. Эр­зац-элита, крайним выражением деятельности которой он является, всегда ориентиро­вана на предельное потребление ресурсов. «Получить выгоду сейчас и сразу» - в эту формулу укладываются действия каждого из ее представителей в отдельности и всех вместе. Стратегические цели, долгосрочное планирование, мораль в политике - эти по­нятия не из политического арсенала эрзац-элиты и того режима, который наиболее вы­годен для нее, - религиозного фашизма,

В строительстве политической системы принимает участие каждый из граждан госу­дарства своим активным или пассивным поведением, поддержкой политических движе­ний, личной сопричастностью к рождению и распространению идеологий, готовностью отстаивать свои убеждения. Социальные психологи считают, что приблизительно 30% населения всегда поддерживают власть, какой бы она ни была; около 60% составляютконформное большинство; и только менее 10% - это люди, самостоятельно мыслящие, в наименьшей степени подверженные идеологическому диктату.

Религиозный фашизм лишает частную и общественную жизнь автономности суще­ствования, бюрократизирует политические институты, культивирует насилие, возводя его в главный принцип решения проблем. Это не дает элите возможности действовать на благо социума. Таким образом, данный политический режим приводит государство к политическому краху.

Как политический режим, религиозный фашизм может демонстрировать быстрые успехи по увеличению благосостояния части населения за счет репрессий внутри страны или внешней агрессии. Элита перестает выполнять свою функцию поиска и отбора важ­нейшей информации, ее генерации из «шума». Между тем межличностные связи в обще­стве имеют точный физический смысл, если их предпосылкой рассматривать энтропий­ный барьер.

Во всех природных системах реализуется принцип минимума диссипации энергии. Формулируется он следующим образом: если допустимо не единственное состояние си­стемы (процесса), а целая совокупность состояний, согласных с законами сохранения и связями, наложенными на систему (процесс), то реализуется то состояние, которому от­вечает минимальное рассеивание энергии, или, что то же самое, минимальный рост эн­тропии. Пригожин рассматривал принцип минимума производства энтропии в качестве универсального[3].

Эффективное управление социальной системой - уменьшение ее энтропии за счет ге­нерации из «шума» такой информации, которая способствует совершению полезной ра­боты. Причины социальных кризисов соотносятся с законом возрастания энтропии. Увеличение порядка в системе зависит от степени ее информационной открытости, обеспечивающей гибкое реагирование на внешние вызовы.

Человеческие поступки, нормы морали можно рассматривать как меру увеличения или уменьшения энтропии. Общественная система, резко увеличивающая меру энтро­пии в окружающем пространстве в течение короткого промежутка времени, вступает в противоречие с общим направлением эволюционного развития. Она должна или изме­ниться, или погибнуть.