3.3. Социальные механизмы и социальные фантомы

Взаимозависимость природных и общественных процессов выражается в форме социальной эволюции. Взаимообуслов­ленность деятельности индивидов в процессе историческо­го развития и форм социально организованной материи на­ходит свое воплощение в социальных механизмах. Соци­альный механизм - это устойчивое по форме социаль­ное отношение, которое реализуется при любом числе повторений с максимально предсказуемым результатом.

Реализация социального действия в форме социального механизма предполагает ориентацию на поведение других людей, т.е. на контакт индивида с социокультурной средой. Функция социального механизма состоит в закреплении «правильных» действий, вернее, того, что считается правиль­ным в данной социальной среде. В случае с материально-производственной деятельностью за ошибки наказывает природа. В социальной деятельности свое суждение о дей­ствиях индивида выносят другие члены общества.

Поскольку любое социальное действие предполагает оп­ределенную осознанную потребность, мотивацию и цель, субъективная основа поведения реализуется в социаль­ном механизме с учетом культурных норм данного обще­ства. Объективной основой поведения является то, на­сколько эффективно при помощи данного социального ме­ханизма осуществляется обмен информацией, энергией, веществом. Индивидуальные качества личности, которые востребованы в процессе эволюционного развития - это ког­нитивная сложность мышления, высокая вариативность поведения и характер установки. Свое максимальное воп­лощение эти качества находят в представителях элиты.

Элита предлагает и развивает те социальные механиз­мы, которые носят всеобщий характер, уравнивая всех чле­нов социума в возможностях по реализации своих способностей. При помощи сетей социальной параллельности эти социальные механизмы распространяются и утверждаются в данном социальном пространстве.

Эрзац-элита вводит социальные механизмы, удобные для удовлетворения своих сугубо личных интересов, невзи­рая на состояние общества и ресурсов в целом, за счет их нещадной эксплуатации. Но эксплуатация других людей редко происходит только лишь с применением крайних форм насилия.

Здесь трудно недооценить колоссальную важность иде­ологического обоснования того, почему определенным ли­цам и группам «положены» льготы, привилегии, львиная доля собственности и доходов. Необходимая для этого идеоло­гия подобна дымовой завесе, которая скрывает истинный смысл происходящего. Такая идеология апеллирует к вере в идеалы, к общезначимым ценностям, замещая и подме­няя понятия. Она мешает рациональному осмыслению опы­та путем ограничения информации. Возникает явление, ко­торое можно назвать социальным фантомом.

Социальный фантом - это система иррациональных представлений, которая сознательно внедряется эрзац-элитой в массовое сознание и предназначена оправдать злокачественные критерии социальной дифференциации, а также доказать практическую пригодность нежизнес­пособных политических и экономических моделей к реаль­ности. Социальный фантом является неизбежным резуль­татом деятельности эрзац-элиты в политической сфере, ин­тегрируя и мобилизуя социум для выполнения ложных це­лей социального развития.

Принцип избирательности получаемой информации явля­ется фундаментальным принципом познания. Те модели со­циальной реальности, которые каждый индивид строит для себя, включают лишь часть свойств этой реальности. Про­цесс выделения значимой информации и отчуждения «ин­формационного шума» создает возможности для манипуля­ции в отношении воспринимаемых сознанием фактов. Кри­терии отбора фактов общественной жизни очень часто отно­сятся не к рациональной, а к социальной и идеологической сферам.

Э.Дюркгейм утверждал, что социальный порядок поддер­живается системой значимых символов - идей, ценностей, убеждений, поведенческих норм, которые становятся час­тью человеческой личности, управляя ее поведением изнутри. При этом модель познания является совокупностью предлагаемых индивиду интерпретаций. Агент социального поля, который имеет возможность предлагать такие интер­претации, получает возможность утверждать и осуществ­лять свою власть в форме символического и незамечаемо­го насилия. По мнению П.Бурдье: «Познание социального мира, точнее, категории, которые делают социальный мир возможным, суть главная задача политической борьбы, борь­бы столь же теоретической, сколь и практической, за воз­можность сохранить или трансформировать социальный мир, сохраняя или трансформируя категории восприятия этого мира»[1].

Повышенная способность представителей эрзац-элиты к социальной адаптации наделяет их очень «ценным» каче­ством. Они легко заставляют «здравый смысл» работать на себя, присваивая себе идеи и смыслы, ценностно значимые  для любой социальной группы. Сиюминутная выгода, на которую нацелена эрзац-элита, всегда ощутимей стратеги­ческих, долговременных интересов. Поэтому представите­ли эрзац-элиты легко оказываются в критических ситуациях «лидерами мнений».

В процессе исторического развития практически в лю­бом государстве значительные преимущества в плане консолидации на основе общности интересов получает слой чиновников-управленцев. Политическая структура государ­ства помогает уже изначально организованному слою госу­дарственной бюрократии, выполняющему административно-идеологические функции, упрочить свое объективно приви­легированное положение. Можно утверждать, что скопление эрзац-элиты в государственно-бюрократических структурах - процесс неизбежный и естественный. В процессе станов­ления этого слоя (при образовании нового государства или радикальном реформировании) его представители только делят с высшими стратами статус, власть и богатство. Но по мере сплочения они сами становятся той властью, кото­рая наделяет статусом и богатством, вводя злокачествен­ные «фильтры» для восходящей социальной мобильности и изначально исповедуя кастовость.

Когда вместе с естественным течением исторического процесса в распоряжении этого слоя оказываются техноло­гии и подходящая для его целей идеология, тирании клас­сического типа сменяются тоталитарными режимами. Поли­тический аппарат осуществляет самое глубокое проникно­вение во все сферы общества. Политическое развитие ста­новится «опережающим», т.е. многообразие жизни пытают­ся втиснуть в упрощенные идеологические схемы. Образно говоря, включается «проектор» (массовая пропаганда) и публике демонстрируется желаемая для власти картинка. Появляются социальные фантомы, которые создаются по принципу избирательности информации, включая в себя лишь часть свойств социальной действительности. Часть инфор­мации отсекается, отбрасывается «за ненадобностью», пе­рестает учитываться каким-либо образом.

Однако постоянное приспособление к непрерывно меня­ющимся условиям среды необходимо не только для разви­тия, но и для поддержания уже достигнутого уровня. Коли­чество невостребованной информации переходит в очень опасное качество - потерю социальной системой структур­ной устойчивости. Возникает явление, кажущееся на пер­вый взгляд парадоксальным. Политический режим, пытаю­щийся все упорядочить и отрегулировать по своему разу­мению, вместо порядка порождает хаос. Это происходит потому, что в данном обществе отсутствует координация личностных неявных знаний, т.е. сбор специфической инфор­мации о местных условиях и особых обстоятельствах. Та­кие знания воплощаются в разнообразных конкретных умениях, навыках и привычках. Невостребованность этого со­циального багажа политической властью разрушает соци­альные механизмы выявления, передачи и взаимосогласо­вания знаний - ту основу социальных отношений, которая называется преемственностью.

Таким образом, не выполняется одно из условий суще­ствования сетей социальной параллельности. Нарушает­ся тот основной принцип гармонии между индивидом и со­циумом, когда каждый человек вписывается в общий поря­док, координируя свои знания со знаниями людей на осно­вании свободного выбора, когда его способности востребо­ваны. Остается неудовлетворенной одна из важнейших со­циальных базовых потребностей - потребность в самоакту­ализации.

Внутренние взаимодействия в системе - это не един­ственный аспект эволюционного развития. Не менее важ­ное значение имеют сильно неравновесные условия, свя­занные с критическими, пороговыми значениями потоков энергии и вещества. Как отмечают авторы книги «Порядок из хаоса» И.Пригожин и И.Стенгерс: «Одной из наиболее важных проблем в эволюционной теории является возника­ющая в итоге обратная связь между макроскопическими структурами и микроскопическими событиями...»[2]. Мы сде­лаем первый шаг к объяснению эволюционной обратной связи, « если будем считать «несущую способность» сис­темы не постоянной, как это было до сих пор, а функцией того, как используется система»[3].

При этих критических значениях новое поведение или идея могут порождать глобальные состояния. В обычных условиях взаимодействия между индивидами порождают те типы коллективного поведения, когда ни одно из этих взаи­модействий не соотносится с глобальной задачей, все вза­имодействия чисто локальны.

Потенциальная возможность к быстрому объединению при необходимости решения новых, нестандартных задач основана на способности и возможности людей применять свои знания и принимать решения на личностном уровне. Если внутренние условия системы не дают стимулов для таких проявлений личностной инициативы, если выявление уже имеющейся информации или генерирование новой про­исходит крайне неэффективно, то огромная масса жизненно важной в критических условиях информации окажется не­востребованной.

Социальные фантомы как концентрированное выраже­ние искаженной информации в условиях авторитарного или тоталитарного политического режима, при критических со­стояниях системы способствуют резкой потере структурной устойчивости. Они являются основной причиной усиления малых событий, когда незначительное в период относитель­ной стабильности индивидуальное поведение и индивиду­альная идея оборачивают себе на пользу нелинейные соот­ношения межличностных взаимодействий, порождая новые глобальные состояния. Этим можно объяснить резкие и бы­стротечные обрушения тех политических систем, где был особенно силен диктат аппаратчиков, т.е. сосредоточившей­ся в государственных структурах эрзац-элиты. Создание со­циальных фантомов, паразитирование и невыполнение функ­ционально необходимых задач, предусматриваемых полити­ческой деятельностью, накапливаясь количественно, с нео­братимостью приводят к качественным изменениям.

Социальные фантомы и кризисы - явления сопутствую­щие. Кризисы, возникающие как следствие укрепления и распространения социальных фантомов, можно рассматри­вать как стадию созревания скрытых сил. Тогда расшире­ние личностных знаний, приобретаемых путем сравнения, усиливает малые события, ведущие к новому «порядку че­рез флуктуацию».

Здесь вступает в силу явление, для наименования кото­рого в английском языке существует устойчивое выраже­ние (о котором много говорил и писал Р.Мертон) — «self-fulfillingprophency» («самоосуществляющееся пророчество»). Социальные механизмы, которые создают­ся и укрепляются эрзац-элитой, в ситуациях, когда нужна быстрая реакция и принятие нестандартных решений, не способны мобилизовать необходимые ресурсы. Возникает неразрешимое для эрзац-элиты противоречие - кризис вос­требует такие формы социальных взаимодействий, как са­морегуляция, быстрый обмен информацией и ее переработ­ка, действенная обратная связь и активное совершенство­вание различных структур. Но вся деятельность эрзац-эли­ты не дает развиваться именно этим формам.

Поскольку эрзац-элита обладает ярко выраженной спо­собностью к социальной мимикрии, один из выходов, кото­рый ей доступен (если говорить о современном этапе раз­вития мировых политических систем) - это создание «гибридных режимов» («bustardregimes»). Эти режимы представ­ляют собой нечто среднее между тоталитаризмом и демок­ратией[4]. Суть режимов подобного типа - имитация тех реально действующих социальных механизмов, которые вы­вели политические системы определенного типа на путь наиболее эффективного и динамического развития. Ктаким социальным механизмам относятся:

• • защищенная законом сфера автономии индивида;
• • наличие в экономической сфере рыночных механизмов;
• • всеобщность политической социализации как возмож­ности для каждого влиять на выработку и принятие полити­ческих решений;
• • зависимость вертикальной социальной мобильности от доброкачественных критериев отбора в верхние страты (т.е. предоставление равных возможностей в реализации способ­ностей);
• • гуманизация и социализация экономики, превращаю­щие труд в процесс творчества и самореализации.

«Гибридный режим» - это существование в ситуации перманентного кризиса, который должен привести либо к введению перечисленных выше механизмов, либо к коллап­су.

Однако миражи имеют свойство исчезать... Эрзац-элита, укрепившаяся в органах государственной власти, доводит монополизм политики до очень опасной крайности. Проис­ходит повсеместное и полномасштабное изъятие прав пред­ставляемых в пользу «представителей», причем реальные отношения господства и зависимости маскируются всеми имеющимися средствами, в том числе с использованием социальных фантомов как формы имитации желаемого. Дей­ствительность при этом представляет собой паразитизм эр­зац-элиты, которая подобно раковой опухоли убивает живой организм.

Социальные фантомы для общества и личности - это непреодолимое несоответствие механизмов адаптации че­ловека к темпам изменения социокультурных, экологичес­ких, экономических и прочих условий его существования. Это явление в масштабах всего общества приводит к таким последствиям, как массовые проявления состояний психо­эмоционального перенапряжения и психической дезадапта­ции, которые можно назвать «коллективной психологической травмой»[5]. «Аполитичность», которую при этом якобы демонстрирует население, - это порох, к которому еще не поднесли спичку. Подобная «аполитичность» представляет собой не «нежелание заниматься политикой» как таковое. Это «бунт против двойного бессилия - перед политикой всеми предлагаемыми ею чисто серийными мероприятия­ми, и перед политическим аппаратом…»[6].

Социокультурная среда проявляет себя в повседневном поведении множества людей, имеющем в своей основе по­стоянную бессознательную корректировку воспринимаемых внешнего и внутреннего миров, приведение их в состояние гармонического соответствия. Если этому мешают блокиров­ка целей, социальная изоляция, игнорирование личностных достижений, то локальное, не преследующее осознанную общую цель поведение индивида в обстановке кризиса пре­вращается в ту «флуктуацию», которая потенциально несет в себе возможность для выстраивания нового «порядка».

В настоящее время мы как общество находимся в та­ком положении, что перманентный кризис неотвратимо и поступательно приближается к состоянию коллапса. Что можно сделать в этой ситуации? Быть элитой или помогать ей в переходе к тому типу коллективности, который можно охарактеризовать как «служение и сотрудничество». Для каждой личности это предполагает неучастие в сговоре имитаторов.

Деятельность элиты - это деятельность ежедневная, еже­часная, постоянная. Она запускает в действие те механиз­мы адаптации к реальности, в основании которых лежат не только внешние экономические и политические эффекты, но и неосязаемые духовные элементы. Для элиты нет «лиш­них» членов общества. Стадия социальной эволюции обще­ства определяется той стадией личностного развития пред­ставителей элиты, которые принадлежат этому обществу.