Карабущенко П. Элитология Платона

ОГЛАВЛЕНИЕ

ЧАСТЬ III
ЭЛИТОЛОГИЧЕСКИЕ "ЧАРЫ ПЛАТОНА"

Платоновские эпитафии:

    1. Знанием меры и праведным нравом отличный меж смертных,
Оный божественный муж здесь погребен Аристокл.
Если кому из людей достижима великая мудрость,
Этому - более всех: зависть - ничто перед ним.

    2. В лоне глубоком земля сокрыла остатки Платона,
Дух же бессмертный его в сонме блаженных живет.
Сын Аристона,ты знал прозренье божественной жизни,
И меж достойнийших чтим в ближней и дальней земле.

    4. Если бы Феб не судил Платону родиться в Элладе,
Кто и когда бы изрек слово к целению душ?
Нам исцеляет тела Асклепий, от Феба рожденный,
Но для бессмертной души ты лишь целитель, Платон.
Диоген Лаэртский (III,43,44,45).

ГЛАВА I
БОЖЕСТВЕННЫЙ ГЕНИЙ ПЛАТОНА:
ТАЙНА ЛИЧНОСТИ

     Всякая биография обладает признаками элитологии.
Биография знаменитой личности тем более.  Ее элитизация есть выявление тех достоинств,  которыми была отмечена жизнь этой замечательной личности.    Замечательная личность тем и замечательна,  что она примечательна  своими  достоинствами. Роль  выдающейся личности в истории - центральная тема исторической науки:  "всемирная история, история того, что человек совершил в этом мире,  есть,  по моему разумению, в сущности,  история великих людей,  потрудившихся здесь, на земле".    Жизнеописание знаменитых людей всегда  волновало обывательские умы,  прежде всего тем, что "простые люди" видели в  этой  агиографии  свои  идеалы и руководство к действию в своих притязаниях на признание.  Не является  исключением  и биография самого Платона.  Об этом, в первую очередь, свидетельствуют его многочисленные жизнеописания, начиная с Олимпиодора  и Диогена Лаэртского и кончая В.Ф.Асмусом и А.Ф.Лосевым. Оставляя в стороне платоноведческие проблемы, касаемые биографии  философа,  мы рассмотрим лишь проблемы его сознания,  в котором скрывается вся тайна его гениальной и  поистине божественной личности.  Лучше всего к этой проблеме подойти с позиции  персонификации  (отыскание  психологических характеристик, присущих автору), благо, что до нас дошло богатое литературное наследие Платона, возможно, единственное в своем роде по полноте содержащегося в ней материала. Поэтому реставрация сознания первого афинского академика  представляет  наибольшую  перспективность  в сравнении с другими его современниками.
Тайна личности.   Аристокл Афинский  (21.5.427  до н.э. Эгина,  колония Афин - 21.5.347,  Афины), прозванный "Платоном" (широкий, широкоплечий) - одна из самых сложных и мучительно противоречивых проблем в истории  мировой  философии, одно  из наиболее трудно понимаемых историко-философских самопротиворечий.  Разгадка тайны тысячелетней значимости Платона,  как отмечал А.Ф.Лосев, в его конструктивно-логических принципах мысли,  проповеди самоотверженного  служения  идее истины,  пафос мировой гармонии, принципиальный антисистематизм и антидогматизм,  беспокойный  драматический  диалог  и язык.     Платона объявляют не  только предшественником идеи тианства,  тоталитаризма  и  объективного  идеализма,  но и  обвиняют  в  начале  распространения  таких несовместимых на первый взгляд доктрин элитаризма и коммунизма. Первый афинский академик был действительно и "нулевым апостолом" христианства, и старейшим патриархом коммунизма. Но нас  в  первую очередь интересует его "протоэлиторизм".
Платон был действительно первым, кто на  столь  высоком философском уровне поднял вопрос об элитарном сознании,  дав свое описание идеальной его системы. Вся проблема платоновской  концепции  элитарного  сознания уходит своими корнями в тайны духовного мира самого философа, сознание которого также является предметом изучения элитологии.
Биографии почти каждого древнегреческого философа  раннего времени обязательно связаны с удивительными преданиями, которые должны были свидетельствовать об избранности и  исключительности мудреца, а значит, и об его связях с миром чудес.  В самом этом факте нашло свое  отражение  свойственное тому  уровню  общественного  сознания  представление древних греков о людях выдающихся способностей,  превосходство которых  в уме не могло иметь обычного земного происхождения,  а носило вполне божественное начало - это был дар  богов!  Сам Платон  своей философией идеализма подтвердил эту мысль,  за что и был справедливо назван еще  современниками  БОЖЕСТВЕННЫМ.  Согласно античной традиции днём рождения этого божественного гения считается 7 таргелион (21 мая) 88-й олимпиады, праздничный день, в который, как гласило мифологическое предание,  родился на острове Делос бог науки и искусства Аполлон (Диоген Лаэртский, III.3). Таким образом, дни рождения философа и божества совпали. Более того, племянник Платона и тоже философ, Спевсипп (ок.409 - 339 до н.э.), в не дошедшем до нас сочинении "Похвала Платону"  прямо  называл  Аполлона духовным отцом философа и трогательно изображал мудрых пчел, однажды наполнивших медом  рот  младенца  Платона.  Согласно другой легенде,  перед смертью Платон ощущал себя превращающимся в лебедя - священной птицы Аполлона. Круг  замкнулся. Рождение и смерть Платона были освещены присутствием божества. Он пришел в этот мир к людям, от Него и ушел из  мира  к Нему, оставив после себя удивительные дневники своего сознания - свои произведения. Вот основной замысел этой легенды о Платоне.
Рефлексия.   Само сознание Платона представляет для нас большой интерес в плане изучения проблемы  духовного  совершенства человека,  его духовной избранности, т.е. элитности. На всем протяжении истории мир идей этой  личности  побуждал писать о нем, как действительно о некой вехе в истории всего человечества.  Так для Боэция эра Платона - это  эра философии.  Последний  римлянин  различал  древние времена и "наше время",  время философов, которое начинается именно с Платона, поскольку все философы учились у него.
Мы неоднократно  обращали  наше  внимание на то,  что к платоновской философии избранности в первую очередь  необходимо  подходить как к персонализированной рефлексии ее автора. Каждый человек время от времени рефлексирует, но не всякий переносит эту свою рефлексию в плоскость персонализации. Персонификация, т.е.  наша расшифровка  через персонализацию платоновской рефлексии,  и составляет суть всей этой работы. На этот вывод нас наталкивает сам Платон.  Именно он впервые высказал  это предположение.  Я вовсе не склонен приписывать Платону все открытия ХХ века, но судите сами, что он сам пишет  о  рефлексии.  В  третьей книге "Государства" мы читаем буквально следующее:  "Мне кажется, что умеренному человеку, когда  он дойдет в своем повествовании до какого-либо высказывания или действия человека добродетельного, захочется подать это так, словно он сам и есть тот человек; такое подражание не вызывает стыда" (Государство,396с).  А именно в уста  своего  учителя  Сократа  Платон чаще всего и вкладывает свои собственные мысли.  Он говорит устами Сократа.  Поэтому это  его признание можно расценивать как рефлексию Академика на сложившееся с его произведениями положение.
Платоновское учение о душе - это не что иное, как анализ им своего собственного идеального мира. То, что философ пишет нам о мире идей, все это есть в нем самом. Он видит это своим духовным оком. Любовь и гармония - вот основа души Платона.  Любовь  к вечной красоте и гармония, обнимающая всю вселенную. Чем глубже и выше душа, тем более ей надо время, чтобы  познать  себя.  Он проливает целые потоки света, ставя на один уровень идеи Истины, Красоты и Добра. Освещая одну идею посредством другой, он доказывает, что они - три луча, исходящие из одного и того же светового центра,  которые, сливаясь, и составляют этот световой центр,  то есть - Бога. Осуществляя Добро, следовательно, и справедливость, душа очищается. Она готовится познать Истину, - это первое и необходимое условие для ее прогресса.  Если расширить идею  Красоты, она перейдёт в Красоту духовную,  в свет Разума, из которого изошли все вещи,  которым оживотворялись все формы и который является и субстанцией, и органом Бога. Погружаясь в Мировую Душу,  человеческая душа приобретает крылья. Овладевая Истиной,душа  достигает  чистой Сущности,  она прикасается к тем началам,  которые заключаются в чистом Разуме.  Она  познает свое бессмертие, благодаря тождеству своего начала с началом Божественным. Отсюда - совершенство, эпифания души.
Раскрывая эти широкие горизонты перед человеческим сознанием,  Платон установил - вне узких систем и отдельных религий - категорию Идеала,  который должен  был  заменить  на многие  века  и  заменяет и до сих пор,  органическое полное посвящение.  Он проложил три священные пути, ведущие к Богу. Проникнув во внутренность храма вместе с великими,  мы можем убедиться,  как правильно и прочно заложены были эти широкие пути  строительным гением Платона.  Знакомство с посвящением дает нам и оправдание, и внутренний смысл его Идеализма.
Идеализм есть смелое утверждение божественных истин душою, вопрошающей себя в тиши уединения и определяющей духовные  реальности  путем  своих собственных интимных свойств и своего собственного внутреннего голоса. Посвящение есть проникновение в эти истины непосредственным опытом души, непосредственным ведением духа, внутренним преображением. На высшей ступени, это - общение души с божественным миром.
Идеал есть нравственность, поэзия, философия. Посвящение есть действие, познавание,присутствие верховной Истины. Идеал есть мечта о божественной родине и тоска о ней. Посвящение -  это храм избранных,  есть ясное воспоминание,  более того - возврат на  родину.  Устанавливая  категорию  Идеала, посвященный Платон создал тем самым верную пристань для миллиона душ, раскрыл путь спасения для тех, кто не в состоянии достигнуть в этой жизни прямо посвящения,  но кто все же мучительно стремится к истине.  Платон сделал таким образом из философии  преддверие будущего святилища,  приглашая войти в него всех,  обладающих доброй волей.  Идеализм его многочисленных  детей: и  христиан, и язычников - представляется нам притвором,  в котором пребывают все чающие великого Посвящения. Вот почему афинская Академия, основанная Платоном, жила целые века и продолжала жить в  александрийской  школе.  Вот почему первые Отцы Церкви отдали должное Платону,  а Блаженный Августин взял у него две трети своей теологии.
     Эйдетическое мышление (сверхсознательное познание).
Описывая последовательно развертывающегося шествия бессмертных душ, предводительствуемых сонмом высших богов по последним кряжам небесных сфер в созерцании несказанных, абсолютно сверхчувственных великолепий "занебесного места",  в коем  обитает  единая  сущность  самого  сущего,  по  мнению В.Ф.Эрна,  стало возможным благодаря тому, что само сознание Платона обладало "эйдетическим  зрением". Эйдетическое умозрение, как и эйдетическая интуиция, является уже атрибутами сверхсознания - вершинами "обычного" (нормального) сознания, обрамляющие собою пределы космического "Я" человека.
 Эйдетическое умозрение - это высший уровень  творческой деятельности  в  науке  и философии.  Здесь умом созерцаются сущностно-структурные характеристики целых предметных областей бытия и познания. С помощью эйдетического умозрения мыслителю открываются эйдосы мироздания, его "силовые" упорядочивающие информационные каркасы, своеобразные "кристаллические решетки",  обеспечивающие порядок и гармонию бытия. Правомерно  было  бы даже сказать,  что ум приобщается здесь ко Вселенским Структурным Правилам Игры, по которым живут-играют Космос, галактики, человеческие культуры, судьбы и сознание отдельных индивидов.  Гениальной эйдетической  интуицией были  наделены  Платон (додекаэдрное видение Земли в диалоге "Федон",  учение о пяти правильных многогранниках, лежащих в основе  гармоничного  телесного  Космоса в диалоге "Тимей"); Николай Кузанский (см.  его гениальные  умозрительно-эйдетические построения в трактате "О предположениях"); П.А. Флоренский (см. титуальную иллюстрацию и заставки  к  письмам  в работе "Столп и утверждение истины").
В ряде религиозно-мистических доктрин различают  мистическое озарение и мистический гнозис.  Если мистический гнозис можно сопоставить с эйдетическим  умозрением,  то  сферу эйдетической  интуиции  (мистическое озарение) можно связать со способностью к переживанию запредельного потока пророчески-визионерских образов,  в которых человеку открываются более или  менее  целостные  фрагменты  прошлого  и  будущего. По-видимому,  дар  эйдетической интуиции свойствен некоторым святым (Серафим Саравский) и великим  поэтам-мистикам (Данте Алигьери, Даниил Андреев).
Наконец, мы выходим на анализ наивысшей  познавательной способности  (точнее,  сверхспособности),  которая именуется по-разному в различных религиозно-мистических  учениях:  божественная  или  мистическая  интуиция,нирваническое  сознание, космическое сознание и т.д. Мы практически ничего не можем конкретно утверждать относительно этого состояния,  поскольку все мистические традиции единодушно отмечают  невыразимость  подобного  опыта  на земном человеческом языке.  То немногое, что известно, сводится к следующему.
Во-первых, здесь эмпирическое земное "я" как бы "умирает" в Боге (или в высшей  информационно-смысловой  реальности),  и раскрывается наше подлинное космическое "Я", "неразрывно связанное с духовной субстанцией мироздания. В некоторых мистических традициях признается возможность существования в сверхсознательном мире мыслеобразов и даже  разрабатываются целые учения об иерархии этих миров, где высший уровень земного сознания является лишь наинизшей точкой в  высших "ментальных кругах".
Во-вторых, в  акте мистической  интуиции  раскрывается подлинная духовная сущность мироздания,  а адепт приобщается к абсолютной Истине,  Добру и Красоте. Человек получает знание  о "сверхпространственных и сверхвременных" началах Космоса  (Н.О.Лосский).  Более того,  все мистики единодушны  в своей вере в объективный характер переживаемого, отличая его от бессознательных галлюцинаций и субъективных фантазий.
Платон, по-видимому,  был одним из первых в истории человечества,  кому удалось выйти на уровень сверхсознания. Но в отличие от многих других "совершенных", он принадлежит  к той  избранной группе лиц,  которая активно рефлексировала и их персонализация оказывала особо значимое влияние на формирование всего общественного сознания.
Плагиат. В истории  этого  вопроса  существует  версия, восходящая еще ко времени Диогена Лаэртского о том, что Платон достаточно активно занимался поиском и  скупкой  книг близких ему по мировоззрению философов. Так, например, в Сицилии он купил какую-то книгу пифагорейца Филолая, с которой якобы и "списал" своего "Тимея" (VIII,85).
Возможно,что повышенный интерес Платона к пифагорейству и породил подобного рода  слухи  его недоброжелателей.  Отчасти здесь виноваты и сами пифагорейцы с их излишним увлечением  эзотеризмом,  что не дает нам возможности проверить это утверждение. Более того, по видимому, сам Платон был  сторонником  пифагорейского принципа "молчания". Во всяком случае,в письме к пифагорейцу Архиту он прямо говорит об этом  принципе,  как  о  наиболее приемлемом для него способе сохранения своих собственных сочинений (Письмо XII,359d-e; Диоген Лаэртский,VIII,81).
Проблема эзотеризма. Ряд исследований указывает на сложившуюся в  платоноведении традицию о "достойном" и "недостойном" Платоне,  согласно которой есть две  условных  фигур Платона - Платон Большой, тот, кого всех устраивает, и Платон Малый, тот, который не вписывается в чью-либо идеальную концепцию. Кроме этого, в последнее время стала активно разрабатываться версия о двойной деятельности Платона: эзотерической в стенах Академии, обращенной лишь к посвященным и экзотерической, на литературном поприще, применительно к уровню массового сознания.   Выделяется как минимум две позиции, которые пытаются объяснить это явление платоновской философии. Первая прямо считает его последним Великим Посвященным,  занимавшимся  разработками  эзотерической  философии  (Э.Шюре, В.Фомин),  второе,  пытается представить дело таким образом, что все эзотерические моменты философии Платона есть  своего рода  аллегория,  иносказание,  спасавшее аристократического философа от расправы темного и  жестокого  демоса  (А.Геворкян).  Последний прямо пишет о том, текст Платона имеет два уровня  понимания - один буквальный, доступный всем непосвященным, и второй - иносказательный, доступный лишь творческому меньшинству.
Анализируя особенности   сознания  Платона,  невозможно пройти мимо проблемы эзотеризма его сознания. В платоновской Академии помимо  открытых  курсов, читаемых всем слущателям, давалось еще и тайное эзотерическое знание - так  называемая "agrapha dogmata" - но только узкому избранному кругу учеников, которые по своим способностям могли стать в будущем философской  сверхэлитой.  Диоген Лаэртский перечисляет группу его учеников,  которые,  по-видимому,  входили в этот тайный круг (III,46-47),  среди них названы:  Спевсипп,  Ксенократ, Аристотель,  Пифон,  Феофраст и даже Демосфен... Эзотеризм в форме  тайного  знания был широко распространен в Античности явлением.  В ту эпоху сама элитология  была  одновременно  и священным знанием посвященных (элиты) и знанием о самой элите. Традиция эзотеризма была, очевидно, позаимствована Платоном у пифогорейцев.  Поэтому мы вправе говорить об иерархичности созданной им Академии.  Иерархия уже подразумевает наличие  элиты и массы, деления знания на эзотерическое (тайное), доступное немногим, и экзотерическое (открытое), доступное  всем.  Более того,  уже тогда принято было делить самих авторов на сложных или тайных как,  например,  "темный слог" Гералита Эфесского,  понятный лишь немногим избранным и посвященным и тех,  которые, как Полибий, "работали" для массового читателя.  Все тот же Полибий, комментируя политическую философию Платона,  пишет о нем следующее: "Наверное, у Платона и некоторых других философов исследование об естественном превращении одной формы правления в другую ведется более убедительно. Но там оно запутанно  и  многословно  и  потому доступно лишь немногим. Мы же попытаемся изложить это учение вкратце, лишь настолько, насколько, по нашему мнению, требуется это для политической истории и для понимания заурядного читателя" (Полибий,VI,3,5,1-2). В прямой зависимости от этого факта стоит проблема элитопедагогики,  так как именно качество знаний обеспечивает значимость получаемого слушателями образования.
Философский пир и проблема мудрости. Проблема эта красной нитью проходит через всю историю философии. Нет ни одного известного мыслителя прошлого, который бы не оставил после себя никаких рассуждений относительно этого вопроса. Проблема мудрости выступает здесь фактически как рефлексия философа,  его размышление об особенностях природы его сознания и, разумеется, носит гносеологический характер. Эмблемой мудрости у Платона был  скрытый под отталкивающей наружностью. Силен, олицетворяющий собой бурьдюк, который, по мифам, являлся воспитателем Вакха - бога вина. Силен почти всегда в состоянии  опьянения,  но  иногда  это - вдохновенное опьянение прорицателя,  могущего открыть людям тайну бытия и тайну начала Вселенной.    В "Пире" Платон сравнивает Сократа с Силеном,  внутри которого спрятано главное сокровище - мудрость. Все ценности, которые превозносит толпа, - ничего по сравнению с этим божественным даром (215b - 217а). Несомненно, что сюжет  философского  пира - один из самых устойчивых в литературном творчестве Платона.  По свидетельству Диогена  Лаэртского,  Платон умер именно на одном из таких свадебных пиров(III,2). Культура употребления спиртного у первого афинского академика стоит на достаточно высоком уровне. Вино - катализатор идей,  а легкое опьянение есть,  по Платону, стадия философа,  когда его ум обволакивается "веществом" (spiritus vini), которое по своим физическим данным является родственным  природе божества (Spiritus Sanetus - Святой Дух).  Этим самым открывается доступ к божественной мудрости.  Пьяным же Платон  советовал  смотреть в зеркало,  чтобы отвратиться от своего безобразия:  "Допьяна,  говорил он,  нигде не следует пить,  кроме как на празднествах бога - подателя вина" (Диоген Лаэртский. III,39).
Отголосок этой традиции мы находим, как это не странно, в философии Вл.Соловьева, который тоже любил дружеские беседы за рюмкой вина. "Вино, - часто говорил он Е.Трубецкому, - прекрасный реактив.  В нем обнаруживается весь человек:  кто скот, тот в вине станет совершенной скотиной, а кто человек, тот станет выше человека".     Именно из этой системы идей и берет свое начало традиция философских пиров, во время которых и происходит большинство платоновских диалогов.  И  если даже  в  тексте и не говорится  о пире,  то во всяком случае подразумевается, что беседа происходит за кратером вина. Сам Платон неоднократно признавался, что он "часто бывал на многих пиршествах да и, к слову сказать, много о них расспрашивал; и даже я никогда не видел и не слышал, чтобы какой-либо пир,  весь целиком,  прошел как следует...  в большинстве же случаев  все совершается,  так сказать,  превратно" (Законы, 639е). И далее буквально следующее: "совместный досуг за чашей вина имеет большое значение в воспитании,  если при этом все совершается правильно" (Там же, 641d). С этим платоновским заключением не расходится и его всемирноизвестная теория познания.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел философия