Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа

ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА 2. ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ

Проблема языкового сознания у Жака Лакана и его продолжателей

Проблема лингвистического обоснования человеческого соз-
нания имеет в XX в., если даже оставаться только в рамках об-
щеструктуралистской (т.е. включающей в себя и ее дальнейшее
развитие в виде постструктурализма) мысли, довольно длитель-
ную историю.

Loquor ergo sum

В пределах структурной лингвистики постулат о тождест-
ве языкового оформления сознания с самим сознанием стал об-
щим местом уже в 1950-х гг., если не раньше. Разумеется, мож-
но много спорить о том, насколько человек как личность адеква-
тен своему сознанию -- как свидетельствуют современные фило-
софы, психологи, лингвисты, культурологи и литературоведы, ско-
рее всего нет. Но никто до сих пор не привел серьезных доказа-
тельств в опровержении тезиса, что наиболее доступным и ин-
формационно насыщенным способом постижения сознания дру-
гого человека является информация, которую носитель исследуе-
мого сознания передал при помощи самого распространенного и
древнего средства коммуникации -- обыкновенного языка. Как
заметил психолог Дж. Марсия, "если хотите что-нибудь узнать о
человеке, спросите его. Может быть, он вам что-нибудь и рас-
скажет" (234, с. 54). Иными словами, снова и снова возникает
вопрос, терзающий теоретическое сознание XX века: действи-
тельно ли верен тезис "loquor ergo sum" -- "говорю, значит, су-
ществую"?

55

Гутенбергова цивилизация текста

Дальнейшей ступенью в развитии концепции языкового
сознания было отождествление его уже не с устной речью, а с
письменным текстом как якобы
единственным возможным средством его фиксации более или ме-
нее достоверным способом. Рассматривая мир исключительно
через призму сознания, как феномен письменной культуры, как
порождение Гутенберговой цивилизации, постструктуралисты
уподобляют самосознание личности некой сумме текстов в той
массе текстов различного характера, которая, по их мнению, и
составляет мир культуры. Поскольку, как не устает повторять
основной теоретик постструктурализма Ж. Деррида, "ничего не
существует вне текста" (112, с. 158), то и любой индивид в та-
ком случае неизбежно находится "внутри текста", т.е. в рамках
определенного исторического сознания, насколько оно нам дос-
тупно в имеющихся текстах. Весь мир в конечном счете воспри-
нимается Дерридой как бесконечный, безграничный текст, как
"космическая библиотека", по определению Винсента Лейча, или
как "словарь" и "энциклопедия", по характеристике Умберто
Эко.
Специфика новейшей, постмодернистской трактовки языко-
вого сознания состоит уже не столько в его текстуализации,
сколько в его нарративизации, т. е. в способности человека опи-
сать себя и свой жизненный опыт в виде связного повествования,
выстроенного по законам жанровой организации художественного
текста. Таким образом, здесь выявляются две тесно связанные
друг с другом проблемы: языкового характера личности и повест-
вовательного модуса человеческой жизни как специфической для
человеческого сознания модели оформления жизненного опыта. В
данном случае эта специфичность, отстаиваемая теоретиками
лингвистики, литературоведения, социологии, истории, психологии
и т. д., в ходе своего обоснования приобретает все черты роковой
неизбежности, наглухо замуровывающей человека в неприступном
склепе словесной повествовательности наподобие гробницы про-
рока Мухаммеда, вынужденного вечно парить без точки опоры в
тесных пределах своего узилища без права переписки с внешним
миром.
Существенную роль в теоретическом обосновании текстуали-
зации сознания и сыграл Жак Лакан, выдвинувший идею тек-
стуализации бессознательного, которое традиционно связывалось
прежде всего со сновидением. Это было очень важным моментом

56

в оформлении нового представления о сознании человека, по-
скольку к тому времени уже было ясно, что своим рационально
аргументированным дискурсивным полем оно не исчерпывается.
Поэтому и получил такое распространение тезис Лакана, подхва-
ченный затем постструктуралистами и постмодернистами, что
сновидение структурировано как текст, более того, "сон уже есть
текст".

Почему Лакан -- один из общепризнанных "отцов структу-
рализма" оказался в центре внимания теоретиков постструктура -
лизма? Если обратиться к его работам, собранным в
"Сочинениях" (1966) (206) и "Семинарах" (1973-1981) (208,
209), к его интерпретаторам, последователям и критикам, таким
как Ж. Лапланш и Ж. Б. Понталис (211), С. Леклер (212),
М. Маннони (233), Ю. Кристева (199), Б. Бенвенуто и Р.
Кеннеди (68), Дж. Ф. Макканнелл (231), Э. Райт (293),
С. Шнейдерман (262), С. Тэркл (279), Дж. Митчелл (240),
А. Лемер (215), Д. Арчард (45) и др., не говоря уже о посто-
янных и практически обязательных ссылках на него любых со-
временных исследований философского и литературоведческого
характера, претендующих на теоретичность, то нельзя не увидеть
той громадной роли французского ученого, которую он сыграл в
заложении основ постструктурализма. За исключением лишь
йельцев (да и то воздействие идей Лакана можно обнаружить и
у них, правда, в косвенной, имплицитной форме) практически вся
постструктуралистская мысль развивалась под его интенсивным
влиянием, в условиях либо безоговорочного, либо критического
восприятия его идей.

Лакан в перспективе постструктурализма

Очевидно, что основное направление мысли Лакана шло
в русле постструктуралистских представлений; он был одним из
первых, выступивших с критикой
соссюровской модели знака и общей, лингвистической по своей
природе, теории коммуникации, которые обе составляли основу
традиционного структурализма, "деструктурировал" фрейдовскую
структуру личности, тем самым одновременно поставив под во-
прос и саму идею структуры, а также предложил
"трансференциальную" методику интерпретации, существенно
повлиявшую на специфику деконструктивистского анализа, глав-
ным образом в его феминистском варианте.

Несколько особое положение Лакана в общей перспективе
постструктуралистской доктрины объясняется прежде всего тем,

57

что его роль как одного из основоположников этого течения яви-
лась результатом позднейшего переосмысления его концепций в
свете уже сложившихся представлений постструктуралистского
характера. Здесь важно отметить, что воздействие идей Лакана
на разных этапах формирования, а потом и развития постструкту-
рализма было и непостоянным, и неодинаковым в разных стра-
нах, и далеко не всегда непосредственным. Если во Франции
концепции Лакана были, да и сейчас остаются неослабной и не-
посредственной константой теоретической мысли, источником ее
постоянного обращения, то в Англии, хотя его идеи и были ус-
воены еще на раннем этапе становления британского постструк-
турализма, в период, так сказать, пред постструктурализма, одна-
ко в форме, сильно опосредованной социологическими теориями
Альтюссера и Машере, Грамши и Лукача. Что же касается
США, то йельский вариант деконструктивизма характеризовался
более чем умеренным интересом к Лакану, он возник позднее, в
других школах деконструктивизма -- у представителей левого
деконструктивизма и феминистской критики; у первых -- под
влиянием британского постструктурализма, у вторых -- под воз-
действием французской "женской критики".

Лакан и Деррида

Другой и весьма немаловажной стороной проблемы "Ла-
кан и постструктурализм" явля-
ется то обстоятельство, что в значительной степени авторитет
французского психолога для последователей этого учения основы-
вался на существенном сходстве его идей с идеями Дерриды, на
самом факте содержательного параллелизма их мышления. Иными
словами, авторитет Лакана подкреплялся авторитетом Дерриды.
Однако здесь сразу следует оговориться, что при всей несомнен-
ной близости их научных подходов нельзя не учитывать и опре-
деленного скептицизма Дерриды по отношению к Лакану, той
теоретической дистанции, существующей между их позициями,
которая и дала основания Дерриде выступить с критикой концеп-
ций Лакана. Сама доктрина постструктурализма отнюдь не пред-
ставляет собой некое монолитное целое, и все ее главные теорети-
ки нередко вступали в споры: достаточно вспомнить весьма
оживленную полемику между Дерридой и Фуко. Но в случае
критики Лакана Дерридой дело обстоит несколько иначе. Про-
блема тут прежде всего в том, что теоретические представления
Лакана сложились в 30-50-е годы и несли на себе заметный от-
печаток допостструктуралистских научных установок. В этом

58

плане и шла критика Дерриды, выступавшего с позиций более
последовательного постструктурализма. При этом всегда важно
не забывать, что критика Дерриды не носила характера категори-
ческого отрицания, а, как и в случае с Фрейдом, претендовала на
дальнейшее развитие ранее высказанных идей этих мыслителей,
по отношению к которым Деррида в известном смысле выступал
в роли последователя.
В связи с тем фактом, что в постструктурализме учение Ла-
кана воспринималось не целиком, а в виде отдельных идей, при-
обретавших к тому же существенно их видоизменявшую интер-
претацию (в принципе сама мысль о наличии целостной и непро-
тиворечивой системы воззрений Лакана или, если иначе это вы-
разить, об их системности, не получила единого мнения среди
исследователей его научного наследия), с точки зрения общей
эволюции постструктуралистской доктрины наибольший интерес
вызывают даже не столько концепции французского психоанали-
тика, сколько их переосмысление и те основные линии, по кото-
рым шел этот процесс в ходе формирования постструктурализма.
Поэтому в разделе о Лакане и уделяется столько внимания ре-
цепции его идей и теоретических положений как в различных ва-
риантах постструктурализма и деконструктивизма, так и у разных
их представителей.
Необходимо всегда помнить, что если в общетеоретическом
плане решающее воздействие идей Лакана на становление пост-
структурализма не вызывает никаких сомнений, то в тоже время
говорить о нем как о последовательном теоретике этого учения
было бы большой натяжкой прежде всего потому, что он не был
создателем целостной концепции постструктурализма, каким явил-
ся Деррида, он предложил лишь ряд разрозненных идей, каждая
из которых получила специфическое развитие и интерпретацию в
зависимости от научной ориентации и исследовательских интере-
сов обращавшихся к ней литературных критиков, лингвистов, фи-
лософов и культурологов.

Лакан и фрейдизм

При всех своих разнообразных интересах и увлечениях Ла-
кан прежде всего был, если можно так сказать, профессио-
нальным фрейдистом. И необходимость освещения основных
принципов специфики лакановского подхода к фрейдизму вызва-
на именно тем, что он заложил основы постструктуралистского
варианта неофрейдизма, без учета которого вообще невозможно
понять, что из себя представляет сам постструктурализм. С Ла-

59

каном спорили, не соглашались или дальше развивали его посту-
латы, но именно он предложил тот путь, по которому структура-
лизм стал превращаться в постструктурализм в первую очередь
во Франции, а затем и в других странах.
Особую роль в этом сыграл тот фактор, что Лакан сочетал
до сих пор нерасторжимым браком психоанализ и лингвистику,
создав тот лингвоориентированный вариант неофрейдизма, кото-
рый и поныне властвует над умами западных гуманитариев. При
всех взлетах и падениях интереса к Лакану сформулированная им
проблематика динамического взаимодействия "воображаемого" и
"символического" по-прежнему привлекает к себе внимание тео-
ретиков литературы и искусства. Но основной вклад Лакана в
создание общей теории постструктурализма -- это его переос-
мысление соссюровской концеп-
ции знака.

Интерпретация семиотики позднего Соссюра

В традиционном структурализме в его французском вариан-
те (приобретшем, кстати, репутацию модели классического харак-
тера, подобно тому, как несколь-
ко веков тому назад французский вариант классицизма завоевал
международный авторитет в качестве неоспоримого образца для
подражания и единственно верной модели, на которую следовало
ориентироваться остальным национальным литературам), утвер-
дилась соссюровская схема структуры знака, где означающее хотя
и носило произвольный характер, но тем не менее было крепко и
непосредственно связано со своим обозначаемым; т. е. способ-
ность знака (в естественных языках -- слова) непосредственно,
четко и определенно обозначать свой объект (предмет, явление,
понятие) не ставилась под сомнение. Правда, при этом Соссюр
оговаривался, подчеркивая: "Языковой знак связывает не вещь и
ее название, а понятие и акустический образ" (39, с. 99). Имен-
но от Соссюра и пошла традиция неразрывности связи означаю-
щего и означаемого, подхваченная и развитая структуралистами.
Однако если обратиться к позднему наследию Соссюра, в
частности к его "Анаграммам", то можно убедиться, что дело не
обстояло так просто и произвольность означающего стала тракто-
ваться им все более расширенно, особенно применительно к язы-
ку поэзии: "Анаграмму" не следует определять как преднамерен-
ную путаницу, лишенную полноты смысла, а как неопределяемую
множественность, радикальную неразрешимость, разрушающую
все коды" (цит. по: 223, с. 112).

60

Речь идет об особом, систематическим образом организован-
ном коде (своде четких правил), который Соссюр пытался обна-
ружить в анаграммах, коде, который был бы ответственен за по-
рождение поэтического смысла. Как считает Лейч, Соссюр хотел
"создать новый тип чтения, двигаясь от самого знака к изолиро-
ванному слову" (214, с. 9-10).
Сама подобная интерпретация соссюровских усилий свиде-
тельствует уже скорее о постструктуралистском понимании вопро-
са. Соссюру несомненно удалось нащупать некоторые закономер-
ности древнеевропейского стихосложения, ориентированные на
анаграмматический принцип построения, когда передача имени
бога или героя в отдельных слогах или фонемах слов, отмечает
В. В. Иванов, "напоминающая способ загадывания слова в ша-
радах, определяла звуковой состав многих отрывков из гомеров-
ских поэм и ведийских гимнов". И далее: "Теперь уже нельзя
сомневаться в существовании общеиндоевропейской поэтической
традиции, связанной с анализом состава слова и тем самым под-
готовившей и развитие науки о языке, в частности в Индии...
Следы сходной традиции в последнее время обнаружены и в ир-
ландских текстах, что представляется особенно важным потому,
что существуют и другие черты сходства между индийским и ир-
ландским, которые удостоверяют древность целого ряда явлений
индоевропейской духовной культуры" (39, с. 635, 636).
Однако эти во многом весьма плодотворные поиски и дали
тот побочный результат, которым воспользовались теоретики
постструктурализма, увидев в приведенном выше высказывании
Соссюра указание на специфический характер анаграмматической
коннотации, нарушающей естественный ход обозначения и, что
самое главное, ставящей под сомнение нерасторжимость и четкую
определенность связи означающего с означаемым. Трудно ска-
зать, насколько эту мысль можно однозначно вывести из доволь-
но хаотических записей "Анаграмм", не систематизированных в
единое целое, но тем не менее, очевидно, некоторые основания
для этого были.

Бессознательное как структура языка

Лакана потому и можно считать предшественником пост-
структурализма, что он развил некоторые потенции, имманентно
присущие самой теории произ-
вольности знака, сформулированной Соссюром, и ведущие как
раз к отрыву означающего от означаемого. Кардинально пере-
смотрев традиционную теорию фрейдизма с позиций лингвистики

61

и семиотики, Лакан отождествил бессознательное со структурой
языка: "бессознательное является целостной структурой языка", а
"работа сновидений следует законам означающего" (207, с. 147, 161).

"Сон есть текст"

В этом и заключается один из основополагающих постулатов
Лакана, подхваченный затем постструктуралистами, -- его
тезис о том, что сновидение структурировано как текст, более
того, "сон уже есть текст": "Сновидение подобно игре в шарады,
в которой зрителям предполагается догадаться о значении слова
или выражения на основе разыгрываемой немой сцены. То, что
этот сон не всегда использует речь, не имеет значения, поскольку
бессознательное является всего лишь одним из нескольких эле-
ментов репрезентации. Именно тот факт, что и игра, и сон дейст-
вуют в условиях таксемического материала для репрезентации
таких логических способов артикуляции, как каузальность, проти-
воречие, гипотеза и т. д., и доказывает, что они являются скорее
формой письма, нежели панто-
мимы" (207, с. 161).

Процессы внутри сна: конденсация и замещение

В сновидениях Лакан вслед за Фрейдом выделяет два основ-
Процессы внутри ных процесса: конденсацию и замещение. Реинтерпретируя
традиционные понятия психоана-
лиза, подразумевающие под первым совмещение в одном образе,
слове, мысли, симптоме или акте несколько бессознательных же-
ланий или объектов, а под вторым -- сдвиг ментальной энергии с
одного явления в мозгу на другое. Лакан переосмыслил их в язы-
ковом плане. Для него при конденсации происходит наложение
одних означающих на другие, полем чего служит метафора. В
результате даже самый простой образ приобретает различные
значения. Замещение же трактуется им как другое средство, ис-
пользуемое бессознательным для обмана психологической само-
цензуры, и ассоциируется им с метонимией.