Бохеньский Ю. Сто суеверий

ОГЛАВЛЕНИЕ

КАПИТАЛИЗМ

Под капитализмом подразумевают в первую очередь определенный экономический строй (согласно марксистам, также и политический); кроме того, утверждается, что строй этот хорош и к нему следует стремиться. Во-вторых, под капитализмом имеют в виду экономический либерализм. Анализируя дискуссию между либералами и марксистами, мы видим не менее семи суеверий, причем некоторые из них присущи обеим сторонам, а другие обнаруживаются только у одной из дискутирующих сторон.
1. Общим для них является прежде всего экономизм—убеждение в том, что удовлетворение материальных потребностей автоматически приводит к удовлетворению всех остальных потребностей и обеспечивает людям счастье. Экономизм есть очевидное суеверие.
2. Второе заблуждение, общее для обеих дискутирующих сторон, — это отождествление владельца капитала и предпринимателя. В свое время, в середине прошлого века, предприниматель действительно чаще всего являлся и владельцем капитала — откуда и пошло отождествление этих функций. Но на деле речь идет о совершенно различных функциях: капиталист — это тот, кто предоставляет средства производства, а предприниматель объединяет различные факторы, составляющие предприятие (капитал, труд, изобретательство, потребителей, регион, государство и т. д.), создает само предприятие и руководит им. В настоящее время эти функции обычно выполняются разными людьми, поэтому отождествлять их неверно не только с точки зрения понятийного анализа, но и с точки зрения фактического положения дел. Таким образом, мы имеем дело с явным предрассудком, который разделяют, к сожалению, и многие современные либералы, и социалисты. Последние настроены против любого предпринимателя, считая его капиталистом и не понимая, что без предпринимателя предприятие лишается главного двигателя своего развития.
3. Наконец, третье заблуждение, разделяемое обеими сторонами, состоит в том, что предприятия бывают двух видов: капиталистические, которыми управляют капиталисты, и социалистические, которыми якобы руководят рабочие, а в действительности — государственная бюрократия. Этот предрассудок возникает вследствие поверхностного анализа того, что такое предприятие. В период промышленной революции два вышеупомянутых фактора — капитал и труд — и в самом деле были очевидными. Но любой серьезный анализ покажет, что на современном предприятии наряду с капиталом и трудом огромную роль играют другие факторы. Например, решающее значение может иметь техническое изобретение. Далее, предприятию необходимы потребители. Многое зависит от местности (района, города), где расположено предприятие; наконец, государство тоже является таким фактором, без которого предприятие не может существовать; государство в нем заинтересовано. Итак, имеется по крайней мере шесть таких факторов; к ним следует присоединить предпринимателя, который не является составной частью предприятия, но представляет собою синтез, объединение различных факторов в интересах целого. Имеется также по меньшей мере шесть типов предприятий; они могут управляться 1) капиталистами, 2) рабочими, 3) изобретателями, 4) потребителями, 5) общиной или 6) государством. Более того, возможны предприятия, которыми одновременно руководят представители двух или более общественных укладов. В общем, даже предполагая наличие только 6 факторов, мы получаем не 2, а 64 типа возможного устройства. Многие осуществились на практике: известны, например, предприятия, которыми управляют рабочие (кибуцы), потребители (кооперативы потребителей), общины и государство. В западноевропейской угольной и сталелитейной промышленности действует устав, в соответствии с которым наблюдательные советы должны состоять наполовину из представителей акционеров (капиталистов), а наполовину—из рабочих (заводских профсоюзов).
Поэтому настаивать на том, что существуют два, и только два уклада, как до сих пор поступают и сторонники капитализма, и марксисты, является воистину постыдным предрассудком.
4. К числу заблуждений относится и мнение о том, что только капиталисты (акционеры и т. п.) имеют право руководить предприятиями. На нем основываются и две другие точки зрения: что все можно купить и что владелец собственности может распоряжаться ею без каких-либо ограничений. Этот взгляд и его предпосылки относятся к области этики и потому не подлежат научной оценке. Но они попадают в разряд суеверий, когда признающие их люди одновременно признают и моральные нормы, касающиеся достоинства человеческой личности. Ведь капитализм по самой своей логике ведет к признанию человека вещью, которую владелец капитала может купить и которой может распоряжаться как ему вздумается. А это противоречит общепринятым моральным принципам.
5. Марксисты разделяют по крайней мере три предрассудка. Согласно первому, капиталист никак не участвует в производстве, а потому его прибыль (проценты и т. д.) есть воровство. Однако производство невозможно без орудий, машин и т.д., и капиталист (например, акционер), предоставляя предприятию свой капитал, способствует их приобретению. Очевидно, за это ему полагается компенсация. Впрочем, не следует впадать в заблуждение противоположного толка и делать вывод о том, что капиталисту, и только ему, принадлежат все права на производство.
6. Другой предрассудок марксистов — утверждение о том, что единственные эксплуататоры рабочих — это капиталисты. Действительно, было время, например, в XIX веке в Европе, когда рабочих эксплуатировали предприниматели, являвшиеся обычно и капиталистами. Однако этот период человеческой истории составил скорее исключение, чем правило. Главными эксплуататорами рабочих всегда были и до сего дня остаются не владельцы капитала и средств производства, а государственные чиновники. Так было в Древнем Египте и Ассирии, так обстоит дело в Советском Союзе. Стало быть, мнение о том, что рабочих эксплуатируют лишь владельцы капитала, является заблуждением.
7. Наконец, в число предрассудков входит утверждение марксистов, будто там, где не правит коммунистическая партия, власть принадлежит владельцам капитала.
В действительности современные государства имеют очень сложную структуру — свою роль в них играют, например, профессиональные союзы, политические партии, религиозные организации, пресса и т. д.; неверно было бы сводить все это к влиянию капиталистов. В связи с этим следует упомянуть, что называть некоммунистические страны капиталистическими —значит распространять заблуждение с целью внушить, что в этих странах правят одни только владельцы капитала.
См.: класс, марксизм, экономизм.

КЛАСС

Большая группа людей, которая выделяется по их участию в общественном богатстве и по способу, которым это участие осуществляется (Ленин). Согласно марксистскому учению, в настоящее время имеются два основных класса: пролетариат и буржуазия. Такое понимание класса ведет к возникновению ряда заблуждений.
Согласно одному из них, эти большие группы, составляющие якобы решающий фактор общественной жизни, можно определить вышеуказанным способом. Однако известно, что в промышленно развитых, особенно в так называемых «социалистических», странах огромную роль играет большая группа людей, чиновников, получающих свою долю так же, как и рабочие, т.е. в виде зарплаты. Казалось бы, они должны принадлежать к тому же классу, что и рабочие, но это, разумеется, не так. Кроме того, современные общества гораздо более дифференцированы, чем это представляется «классовому» суеверию. Большую роль играет, например, область занятий и положение человека в рамках его профессии; при желании рабочим можно назвать даже директора крупного комбината, хотя на самом деле он относится к совершенно иному классу.
Заблуждением также является мнение, что люди в основном, если не исключительно, связаны со своим классом. В действительности каждый человек входит сразу в несколько групп, и непонятно, почему его принадлежность к одной из них, а именно к классу, должна считаться главной. Например, рабочий сахарной фабрики тесно связан с крестьянами, которые выращивают сахарную свеклу, с кондитерами, покупающими произведенный его фабрикой сахар и т.д.; но он связан и со своими родственниками, входит в определенную религиозную группу и т. д. В XX веке принадлежность к нации практически повсюду оказалась значительно важнее принадлежности к классу—об этом свидетельствует поведение рабочих во время войн и таких событий, как венгерская революция или возникновение польской «Солидарности».
Приверженность этому предрассудку, конечно, требует объяснения. Его можно найти в типичном для марксистов и некоторых других кругов крайнем консерватизме. Действительно, в период промышленной революции, т. е. когда Маркс жил в Англии, положение рабочих было настолько тяжелым, что его утверждение о том, что рабочие не имеют отечества, т.е. что у них отсутствуют национальные связи, а объединяет их лишь классовая солидарность, казалось вполне справедливым. Но это время давно прошло.
Кстати, у марксистов принято отождествлять рабочий класс и его интересы с советской империей и ее интересами. Например, во время венгерского восстания утверждалось, что это движение враждебно рабочему классу, который, по-видимому, представляли советские танки. Точно так же, когда рабочие Гданьска восстали против бюрократии, навязанной полякам Советским Союзом, утверждалось, что бюрократия эта «защищает рабочий класс» от «агентов американского империализма», под которыми подразумевались, очевидно, сами рабочие. Интересно, что всему этому вздору верили не только в России, но и во Франции и в Англии.
См.: марксизм, пролетариат, чиновник.

КОЛЛЕКТИВИЗМ

Термин «коллективизм», с одной стороны, обозначает то же, что «коммунизм» в широком смысле слова. С другой стороны, он выражает более общий взгляд, а именно признание абсолютного главенства коллектива, общества над человеческой личностью. Перефразируя известное выражение Муссолини, коллективизм можно определить следующим образом: «Все в обществе, все благодаря обществу, все для общества». Стало быть, коллективизм полностью подчиняет личность обществу; свое законченное выражение он находит в тоталитаризме. Согласно последовательному коллективизму, личность лишена всяких прав.
Теоретической основой коллективизма является убеждение в том, что существует только общность, а отдельные люди, личности суть ее «моменты». Но эта точка зрения представляет собой несомненное заблуждение. Верно как раз противоположное: подлинной реальностью обладают отдельные люди, а не общество в целом. Если общество и реально, то, безусловно, оно реально в меньшей степени, чем составляющие его личности.

КОММУНИЗМ

У этого слова есть по меньшей мере два смысла. Их смешение является причиной распространенного заблуждения. В первом, широком смысле коммунизм — это строй, при котором средства производства, блага, а иногда и женщины представляют собой общую собственность. Всякая идеология, философия, партия и т.д., ставящая своей целью достижение этого строя, называется коммунистической. В другом, более узком значении коммунизм — это взгляды, организация и практика российской коммунистической партии и связанных с ней партий в других странах. Во втором смысле коммунизм — понятие более богатое, ибо включает (1) идеологию, т.е. марксизм-ленинизм, и (2) организацию и деятельность коммунистической партии. Люди, которые говорят: «Коммунизм прекрасен, но его реализация по-советски безобразна», употребляют слово «коммунизм» и в том и в другом смысле. Возможно, коммунизм и прекрасен как идеал (хотя это и сомнительно), однако то, что происходит в Советском Союзе и так называемых социалистических странах, — это коммунизм в узком смысле слова, ибо включает такие элементы, как диктатура партии, диалектический материализм и т. п., не имеющие с коммунистическим идеалом ничего общего. Сами коммунисты понимают коммунизм еще в одном смысле, а именно как противоположность социализму, причем коммунизм должен быть завершающим, а социализм — предварительным периодом развития общества, которое движется в направлении земного рая. Главной причиной распространения этого заблуждения является целенаправленная дезинформация, которой занимаются коммунисты.
См.: марксизм, социализм.

КОНВЕНЦИОНАЛИЗМ

Ошибочное мнение, что все основано на соглашении, конвенции (от французского convention). Например, если у меня болит зуб, то это происходит оттого, что мы так условились. Если у меня есть сто долларов и я отдал два раза по пятьдесят, то больше у меня ничего не осталось. Этот вывод также зависит от соглашения. Условься мы иначе, зуб не болел бы, а в кармане лежало бы двести долларов. Следует спросить конвенционалиста, не издевается ли он над окружающими?
Причиной возникновения этого заблуждения, кроме всеобщего разочарования в возможностях познания, следует считать ту реальную значимость, которой обладает конвенция. Например, смысл употребляемых нами слов зависит от соглашения. Они могли бы обозначать и что-нибудь другое. Но делать из этого вывод, что любое (без исключения) высказывание носит конвенциональный характер — значит исповедовать крайнюю форму релятивизма, приводящую к скептицизму и заблуждению.
См.: истина, релятивизм, скептицизм.