Леви И. Беседы об иудаизме

Принимая вызов эпохи

ОГЛАВЛЕНИЕ

ЧАСТЬ IV . ТОРА И ДЕРЕХ ЭРЕЦ

Лекция 5. Изучение светских наук. Гуманитарные и общественные науки

Из предыдущей лекции мы узнали, что наши мудрецы поощряли изучение естественных наук, но с большим недоверием относились к гуманитарным дисциплинам, основанным на источниках, далеких от Б-жественной истины, т.е. от Торы и пророчеств. Прежде чем детально рассмотреть введенные мудрецами ограничения, проанализируемте причины, которые их породили. В самом деле, почему мудрецы выступают против изучения гуманитарных наук, опирающихся не на Тору?

Опасность для нашей веры

Как мы уже говорили, неодобрительное отношение мудрецов к чтению "сфарим хицоним - посторонних книг" объясняется тем, что эти книги содержат еретические, направленные против иудаизма положения. Мы упоминали также, что, по мнению Риваша, труды Аристотеля не относятся к категории хохмат еванит. Тем не менее, он запретил их чтение: "[Потому что] они направлены на подрыв основ нашей святой Торы, особенно двух ее принципов: что мир был сотворен [Б-гом] и что Б-г управляет жизнью каждого человека. Кроме того, они содержат воображаемые свидетельства и аргументы, которые якобы доказывают, что мир вечен [т.е. он не был сотворен], что он существует независимо от Б-га... и что Б-г не может изменять что-либо в природе". (В современной концепции, которая проводит границу между гуманитарными и естественными науками, исследования Б-жественной сути строго причисляются к гуманитарной сфере.)

Любопытно, что современные научные философы возлагают вину за отсутствие научного прогресса в течение тысячи лет средневековья на метод Аристотеля, согласно которому "факты" должны устанавливаться путем логического мышления, а не наблюдений. Утверждая, что такой метод искусственно ограничивает власть Б-га над природой, эти философы фактически разделяют критический подход Риваша.

Теперь обратимся к примечательному высказыванию из Иерусалимского Талмуда, имеющему непосредственное отношение к нашей теме. Речь идет о людях, которые теряют свою долю в Мире грядущем: "Сказал раби Акива: 'Также и тот, кто читает сфарим хицоним, например, книги Бен-Сиры и Бен-Лааны; но что касается произведений Гомера и других книг, написанных после него, чтение их подобно чтению письма. Откуда мы выводим это? [Ибо сказано:] "А более того, сын мой, будь осторожен..." [Эти книги] были даны для цитирования, а не для глубокого изучения".

Поразительно! Неужели мудрецы ставят пронизанные идолопоклонством творения Гомера выше книги Бен-Сиры, содержащих немало мудрых и правильных изречений, некоторые из которых приведены в Гемаре? Более поздние авторитеты пытаются объяснить этот парадокс. Они говорят, что термин сфарим хицоним относится к тем книгам, которые были написаны в конце библейского периода еврейской истории, незадолго до завершения ТАНАХа, в частности, к книгам, добавленным к ТАНАХу христианами. Такое объяснение кажется, на первый взгляд, искусственным. Но следующее высказывание Ритвы ставит все точки над "и": "[Когда мы читаем в Гемаре фразу:] "Написано в книге Бен-Сиры...", это значит, что хотя в трактате Сангедрин [мудрецы] назвали эту книгу одной из "сфарим хицоним", нам ясно, однако [благодаря цитатам из Бен-Сиры], что мудрецы запрещали только систематическое изучение этой книги. Однако вполне уместно обращаться к ней время от времени, чтобы почерпнуть из нее мудрость и этику".

Таким образом, Ритва считает, что талмудическая фраза "[Эти книги] были даны для цитирования" относится к вышеупомянутым произведениям Бен-Сиры и Бен-Лааны. Теперь все становится на свои места. Согласно приведенному мнению, книга Бен-Сиры "была дана для цитирования" и, значит, она предпочтительнее работ Гомера, которые были даны только для чтения. Что касается фразы раби Акивы - "тот, кто читает книгу Бен-Сиры, не имеет доли в Мире грядущем", - речь идет о людях, включивших этот труд в свою постоянную учебную программу и, значит, ценящих его не меньше, чем саму Тору. Возможно также, что раби Акива имел в виду под словом "читает" публичное чтение, которого заслуживает только ТАНАХ, ибо слово крия, чтение, употребляется в Мишне в значении именно такого публичного чтения.

Вернемся теперь к высказанным ранее опасениям, что изучение философии может привести к принятию чуждых идеологий. Такая озабоченность звучит также в книге "Сефер Га-яшар", но ее автор глубже разбирает этот вопрос. Он подробно объясняет, как изучение философии может подорвать веру в Творца, и подчеркивает, что польза от таких занятий ничтожно мала, а возможные потери велики. Только тот, кто имеет учителя, "умелого и благочестивого, который будет наставлять его и оберегать от тех мест, которые могут ослабить его веру,.. [он] будет огражден от опасности... и получит ту выгоду, к которой стремится".

Еще одна, пожалуй, важнейшая причина, по которой мудрецы советуют не заниматься философией состоит в том, что такие занятия приводят к потере времени и пагубно отражаются на изучении Торы.

Мудрецы предупреждали: "Берегите детей от гигайон". Прежде чем перевести последнее слово, попробуем разъяснить это предостережение. Раши дает такое толкование: "Не приучайте [своих детей] к чрезмерному изучению ТАНАХа, потому что такая учеба слишком привлекательна [и нетребовательна] для них". Однако, по мнению рава Саадии Гаона "Гигайон... это логика. [Не побуждайте детей изучать ее,] потому что они чрезмерно увлекутся ее изучением... и прекратят занятия [Торой]... и нельзя забрасывать [изучение Торы] ради бесполезного тщеславия".

Руководитель йешивы Тельше формулирует сходное положение в ответе на вопрос о допустимости учебы в университете: "Что касается изучения литературы и чтения таких книг, а также прочих занятий в гуманитарной сфере, не имеющих практической выгоды, не стоит, конечно, тратить время на эти вещи".

Однако в некоторых случаях изучение гуманитарных и близких к ним дисциплин, основанных на нееврейских источниках, все же допускается. Пограничную зону между гуманитарными и естественными науками занимают общественные науки. Они не относятся к точным наукам, но опираются на факты и наблюдения, которые поддаются определенной проверке. К примеру, о важности изучения истории содержится намек в самой Торе: "Спроси о временах прежних, что были до тебя" (Дварим, 4:32).

Попробуем теперь определить границу, до которой такая учеба остается желательной.

Ряд авторитетов одобряют изучение еврейской истории по работам Иосифа Флавия и таким книгам, как "Сефер га-юхасин" и "Шевет Иегуда", поскольку эти источники помогают привить читателю нормы достойного поведения и страх перед Всевышним. Полезно также изучать историю других народов, чтобы не прослыть невеждой в этой области, а также для более глубокого понимания еврейской истории. К тому же эти знания важны для умелого ведения дел в современном государстве. Наиболее убежденным сторонником такого подхода был рав Р.Гирш. Мы должны "прислушиваться к истории ушами пророка Ишаягу", - говорил он, и это поможет нам признать деяния Творца. В том же духе высказывался автор Гидулей тагара", живший в Германии в тот же период усиления реформистского движения: "При всем своем величии в Торе жившие до нас раввины напрасно тратили так много времени на толкование странных мидрашей... Лучше бы они хотя бы немного занимались светскими науками. И тогда вокруг нас не ломали бы ограды и негодяи не топтали все самое дорогое".

Хазон Иш тоже поощрял изучение истории: "История и мировые события помогают наставлять умного человека [на путь истины], и на основе прошлых летописей он может закладывать фундамент своей мудрости".

Это положение весьма актуально для нашего времени. Тот, кто игнорирует происходящее в мире, подобен человеку, который переходит шоссе с закрытыми глазами. "Арух Га-шулхан" разрешает читать газеты, потому что современному человеку по многим причинам необходимо знать текущие события. Источник этого мнения приведен в Талмуде, где сказано, что рав Папа не знал, какая империя больше - Рим или Персия. Рава резко упрекнул его: Ты где живешь, в лесу?"

В заключение рассмотрим еще ряд светских дисциплин.

Язык страны и арифметика всегда занимали видное место в программе обучении еврейских детей. Важность этих двух дисциплин в повседневной жизни для всех очевидна.

Несмотря на все вышесказанное, нам иногда разрешено изучать бесполезные для нас предметы, если они помогают установить общественные контакты - профессиональные, деловые или даже академические - с людьми, далекими от религии. Рав Моше-Хаим Луцатто писал на эту тему: "Тот, кому приходится вступать в контакты с нееврейскими учеными, должен выучить их науки, чтобы завоевать их уважение и тем самым освятить Имя Творца". К таким наукам безусловно относятся, помимо естественных дисциплин, язык, история и философия. Говорили наши мудрецы: "Знай, что ответить вероотступнику". Эти слова можно считать также рекомендацией вооружиться всеми необходимыми знаниями, с помощью которых можно повлиять на скептика и его аудиторию.

Что касается нееврейской художественной литературы, в ней, особенно, в классических произведениях, содержится материал, который может научить нас многому об окружающем мире или подтвердить, к примеру, что "жизнь и смерть во власти языка" и что "нет мира... нечестивым". В какой-то мере эта литература заменяет личный жизненный опыт. Ведь ни один человек не может сам пережить все, что случается в жизни. Литература с лихвой восполняет этот пробел, расширяя наш кругозор. Однако все это верно лишь в теории. На практике даже при самом внимательном отборе материала нам очень трудно рекомендовать такой подход, поскольку он может принести больше вреда, чем пользы. Здесь уместно еще раз привести слова рава А.И.Блоха: "Не ищите золото там, где грязь и запустение; лучше собирайте жемчуг в чистом месте, в источнике живительных вод - в Торе Устной и Письменной".
Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел иудаизм