Толерантность

(сборник ред. Мчедлов М.)

ОГЛАВЛЕНИЕ

ЭТНОКОНФЕССИОНАЛЬНАЯ СФЕРА

Глава 6. НАЦИОНАЛИСТИЧЕСКИЕ АМБИЦИИ - ПРЕПЯТСТВИЕ НА ПУТИ К ТОЛЕРАНТНОСТИ

6.1. Этнический фактор толерантности: некоторые вопросы теории и практики

Толерантность проявляет себя во многих ипостасях, сре ди которых видное место занимают процессы, олицетворя ющие ее этнонациональную составляющую.

В настоящее время, в начале 21 столетия, вряд ли встре тишь сомневающихся в том, что этнический, национальный фактор стал одним из определяющих в современной жизни всего человечества, многих государств, большинства социальных групп и даже отдельного человека... События, про исходящие в мире, в отдельных регионах, со всей очевидно стью свидетельствуют о том, что многие народы столкнулись с необходимостью решать этнонациональные проблемы. Но, как демократии, по мнению известного немецкого социолога Г. Шельского, угрожает крайняя ориентация на демократию, так и национальной толерантности угрожает крайняя ориентация на роль и значение этнического факто ра. Поэтому, на наш взгляд, этнонациональную составляю щую толерантности надо рассматривать не только с пози-

142

ций, которые характеризуют позитивные процессы, но и с позиций анализа процессов и явлений, противостоящих меж национальному согласию и взаимопониманию. Именно с этой точки зрения мы будем рассматривать противоречи вость становления, развития и функционирования толерант ного сознания и поведения в сфере межнациональных отно шений.

Этнический фактор все больше и больше проявляет себя в активизации требований национально-государственной суверенизации, которая, по мнению националистически ори ентированных политиков, отражает устремления и чаяния их народов. При этом они часто ссылаются на аналогичные процессы в других странах, среди других народов. На пер вый взгляд, это звучит достаточно правдоподобно. Вот уже более четверти века на этноконфессиональной основе про исходят столкновения в Северной Ирландии, и Великобри тания до сих пор не может найти удовлетворяющее всех ре шение. Одновременно в этой стране стараниями национа листических сил получила свой парламент Шотландия, и на очереди такая же проблема решается в Уэльсе. В Испании в течение многих лет заявляют о себе национальные меньшин ства - баски и, в определенной степени, каталонцы. Первые требуют создания независимого государства на части испан ских и французских территорий, вторые - большей самосто ятельности от Центра. Неспокойно и в Румынии, в Трансиль вании, где требуют автономии не столько венгры (их чис ленность достаточно велика на этой территории), сколько местные румыны, полагающие, что их пребывание в импе рии Габсбургов до 1918 г . серьезно отличает их от населе ния Молдовы и Валахии.

Эти примеры можно продолжить. Кровавый конфликт уже в течение нескольких лет протекает в Шри-Ланке, где тамилы борются за независимость против ланкийского пра-

143

вительства. Незарубцевавшейся раной для курдов является их борьба за независимость (37-миллионный народ расчле нен между несколькими государствами - Турцией, Ираном, Сирией, Ираком).

В этих сепаратистских процессах есть и некоторые эксцентрические события, вроде стремления некоторых нацио налистов или просто авантюристов в штате Техас (США), в провинции Квебек (Канада), в Новой Каледонии (протекто рат Франции) получить независимость. В целом только в 1998 г . зафиксировано около 50 крупных политических со бытий, имеющих этническую окраску, что достаточно серь езно влияет как на судьбы отдельных наций и государств, так и всего мира или отдельных его регионов. И что особен но важно, во всех этих реальных и зреющих этноконфлик-тах огромную роль играет отсутствие должной толерантности, становлению которой всячески препятствуют националистические партии, движения и лидеры.

О том, что этнический фактор общественного сознания, его влияние на взаимоотношения между народами играет серьезную роль в решении проблем государственного уст ройства, свидетельствует распад СССР, Югославии, Чехословакии. Причин их исчезновения с политической карты мира несколько. Одни говорят о неизбежности распада им перий, другие - об ошибках политического руководства этих стран, третьи - о волне национализма и этнофобии, кото рым невозможно противостоять как катастрофическим яв лениям общественной жизни, полностью подрывающим до верие и взаимопонимание между людьми разных националь ностей. Но несомненно одно - во всех этих случаях так или иначе затрагиваются проблемы этнонациональной толерант ности. В этой связи, на наш взгляд, чрезвычайно важно ана лизировать не столько политические, экономические и социальные процессы (их значимость я не отрицаю), сколько

144

необходимость серьезной, глубокой и всесторонней оценки не просто этнического фактора вообще, а национального самосознания. Уместно напомнить утверждение Л. Н. Гу милева, что «в жизни человеческой нет ничего более неста бильного, чем социальное положение и социальные отно шения» и в то же время «никакими усилиями и желаниями человек не может сменить свою этническую принадлеж ность». Вот почему, по его мнению, нет ничего влиятельнее того, что в конечном счете определяет сознание и поведе ние человека, - это «этническая стихия человечества», кото рая имеет тенденцию актуализироваться, перестраиваться и в конечном счете определять направления развития челове чества 1 .

6.2. Особенности национального самосознания и его роль в становлении толерантности

Современная Россия, все постсоветское пространство представляет собой уникальное поле, демонстрирующее эпо хальные сдвиги, или, по мнению известного польского ученого, президента Международной социологической ассоци ации Петра Штомпки, результаты и последствия социаль ной травмы, которые происходят после распада великой страны. Многие нации и народности по-новому осмысляют свой исторический путь, что привело к возрождению интереса к национальной культуре, родному языку, к обычаям и традициям предков. Но стремление людей к национальной самобытности не всегда согласуется с существующим жела нием жить вместе и в мире с другими нациями и народностя ми, потому что в этот процесс мощно включились национа листически настроенные политики. Эти деятели в борьбе за

1 См.: Гумилев Л. Н., Ермолаев В. Ю. Горе от иллюзий //Альма-матер. 1992. № 79. С. 9-10.

145

власть пошли на подмену ценностей духовного порядка ам бициозными заявлениями и декларациями о разного рода «суверенитетах», «независимостях» и «самостоятельностях». Налицо проявление национального мародерства в поведе нии политических руководителей, которые объявили своим кредо строить благополучие своей нации (а в большинстве случаев свое личное благосостояние) в ущерб достоинству и благополучию других народов. Чего стоят декларации пре зидента Грузии начала 90-х гг. Гамсахурдиа, открыто провозгласившего лозунг «Грузия для грузин», его колле ги, президента Азербайджана в эти годы А. Эльчибея, реа лизующего такую же политику («Русские - в Рязань, татары - в Казань»), или молдавского экс-президента М. Снегура его девизом «Чемодан - вокзал - Москва». Нечто подобное, но в латентном виде происходило в других республиках и национальных районах. К сожалению, националистические идеи увлекли часть населения, хотя и не столь большую, как того хотели их творцы. Социологические исследования показывают, что в повседневном общении, на работе и в быту люди разных национальностей демонстрируют высокий уро вень доверия и толерантности друг к другу вопреки клику шествующим заявлениям лидеров национальных политичес ких партий и движений. Основы для совместного сосуще ствования люди видят в духовности, культуре, развитии сво ей самобытности, а не в открытом или скрытом противо стоянии, что приносит дивиденды только амбициозным по литикам, страждущим протиснуться хотя бы в какие-нибудь лидеры, президенты и вожди.

Националистические настроения опасны еще и тем, что их носители тщательно скрывают свои истинные цели и на мерения. На поверхность выносятся демагогические рассуждения о родном языке, о «погубленной» национальной куль туре. Такая демагогия способна на некоторое время дезори-

ентировать часть населения. Националистическим настроениям в немалой степени способствуют и некоторые парана- учные и антинаучные концепции и взгляды, получившие ог ромное распространение в 20 в. Для их «научного» обосно вания привлекаются самые различные идеи. Например, по зицию К. Юнга трактуют как примордиалистскую концепцию этничности, согласно которой этническая (а следовательно, и культурная) идентичность не конструируется, а наследуется. Такой подход дает основания говорить об ис ключительности национального «Я», служит основой для противопоставления другим народам, порождает этниче скую напряженность и национальные конфликты.

Вызывает серьезные сомнения и возражения концепция В. А. Тишкова, доказывающего искусственность и ненауч ность понятия «нация» и необходимость признания запад ного стандарта «нация - государство» 1 . С данным утверж дением трудно согласиться, во-первых, потому, что необходимо исходить из реалий, которые сложились в ходе много вековой истории России и которые не похожи ни на чей опыт. Иначе говоря, в основе рассуждений должна быть жизнь, а не чужой опыт, фантазии и пожелания, пусть даже и привле кательные. Поэтому трудно согласиться с трактовкой нации как «воображаемой общности». Во-вторых, как бы ни были хороши американские, французские, испанские способы ре шения национальных проблем, они отражают свою специ фику и свои приемы воздействия на непростые национальные взаимоотношения. А использовать механически чужой опыт, как убедились не только политики при анализе самых раз-

1 См., например: Тишков В. А. Нация - это метафора //Дружба народов. 2000. № 7; Он же. Забыть о нации // Вопросы философии. 1998. № 9. Критику этого подхода см.: Руткевич М. Н. О двух концепциях нации //Свободная мысль. 1999. №11.

146

147

личных заимствований, дело чрезвычайно спорное, если не сказать опасное. В-третьих, не надо считать виновниками национальных коллизий политические доктрины СССР, в котором немало было сделано, что признает и автор, для национальных меньшинств. Ведь таких доктрин не было в других странах, но столкновения (и очень острые) национальных интересов были (и остаются) реальностью.

Но националистический угар проходит, даже у тех лю дей, которые на время поддались на близорукие, но опас ные посулы националистических деятелей. Представлять народы пораженными язвой национализма и шовинизма не только ошибочно, но и нелепо. Нормальные правила чело веческого общежития берут верх, способствуя толерантным отношениям среди народов, вытесняя миф о всеобщем национальном дурмане, который, к сожалению, остается хо рошим прикрытием для авантюристических действий поли тических сил в борьбе за власть.

Конечно, национальное самосознание каждого народа, каждой нации или народности нуждается в обстоятельном и глубоком анализе. При этом, несомненно, специфика про явления национального «Я» в странах Балтии весьма суще ственно отличается от аналогичных процессов в Средней Азии, так же как и в последних - от ситуации в Закавказье.

Говоря о стремлении к толерантности, стоит отметить, что приверженность национальным и интернациональным ценностям - бесспорно важнейший компонент националь ного самосознания большинства наций, проживающих в границах бывшего СССР. «Реальности нации» утверждают себя как существенно необходимые, поскольку индивидуаль ная социальная идентичность невозможна без идентичности национальной. В свое время за годы Советской власти быстрая интернационализация уклада жизни, угроза исчез новения этнической самобытности поставили под сомнение

148

естественность этого процесса. Неудивительно, что некото рые этносы стали искать свою идентичность на другом уровне. Сильная корреляция переменной «национальное са мосознание» с переменной «гражданское сознание» может привести к выводу, что первое усиливается за счет второго и что «национализация» самосознания - своего рода лишь бегство от национальной ассимиляции, национальной ни велировки. На наш взгляд, интенсивный процесс нацио нальной апелляции в большей мере к прошлому, нежели к настоящему, происходит в силу того, что для нового поко ления история народа, ее содержание гарантирует сохранение самобытного уклада жизни: для него прошлое привлекательнее, уникальнее, чем новые ценности, присущие со временности. Эмоциональная, аффективная связь с прошлым едва ли не самая прочная основа «мы - идентичность» лю дей, составляющих нацию. Можно сказать (в этом мы со гласны с В. А.Тишковым), что «культурная сложность» жиз ни многих стран мира, многих его регионов противостоит процессу глобализации с его неистребимой тенденцией к уни фикации всех и всего, а тем более тогда, когда под этим про цессом происходит не взаимообогащение, а скорее американизация социальной, политической и духовной жизни.

Отношение людей к «национальному» стало к концу 80-х гг. 20 в. радикально позитивным. В национальном са мосознании зачастую стали преобладать эмоциональность и иррациональность. В нем превалировали «аффективные компоненты» и недоставало рассудочности и прагматизма. Это создало вероятность появления у значительной части на селения эффекта «слепой лояльности», рецидивов негатив ных настроений, в том числе таких малоизученных социаль но-психологических явлений, как этноцентризм, этноэгоизм, этнофобия, которые стали серьезным препятствием на пути этнонациональной толерантности.

149

Особый интерес представляет анализ толерантности рус ского народа с позиций его национального самосознания 1 . Специфичность этой проблемы обусловлена многими факторами. Во-первых, историческими, ибо Русь (Россия) по степенно стала включать (здесь мы не останавливаемся на причинах, влиявших на расширение страны) территории других этносов, по большей части немногочисленных и зна чительно уступающих по численности русской нации. Во- вторых, очень многие народы в течение длительного перио да совместного существования на базе своей и русской куль туры образовали такой сплав духовности, который можно квалифицировать как своеобразный синтез взаимного обогащения (по мнению некоторых исследователей, возникла евразийская культура). И, наконец, неопределенность наци ональной самобытности многих народов нашла отражение и в до сих пор до конца не решенном вопросе при употреблении понятий «русские» и «россияне».

В целом русский народ при всех издержках и национа листических всплесках обладает достаточно стойким имму нитетом против абсолютизации своего влияния и игнори рования прав и культуры других народов, что выражается в толерантном отношении ко всему «нерусскому». Может быть, поэтому русский национализм никогда не достигал высот большой политической и социальной силы, подмина ющей под себя интересы других народов. Русские по своей сути, образу жизни и установкам были и пока продолжают оставаться наиболее интернационалистски настроенным народом, открытым всему миру и поэтому сравнительно слабо реагирующим на ущемление отдельных его возмож ностей и прав. Этому в немалой степени способствовала гос-

1 Подробнее см.: Русские. (Этносоциологические очерки.) / Под ред. Ю. В. Арутюняна и др. М., 1992.

подствовавшая и в царской России, и в Советском Союзе идеология «старшего брата», которая при всех ее издержках внесла многие позитивные черты во взаимоотношения пред ставителей большинства наций страны. Как бы ни издева лись некоторые деятели, ненавидящие советское прошлое, факт реальной толерантности был не только чертой офици альной политики, но и характеристикой мировоззрения практически всех советских людей.

Но все серьезно изменилось в связи с распадом СССР. После его крушения потенциал русского национализма заметно вырос, ибо многие русские помимо их воли в один момент в новых независимых государствах превратились в представителей национального меньшинства. Да и в самой России в ряде национальных республик открыто происхо дило ущемление прав русского населения, что было в той или иной степени связано с местными националистически ми и антимосковскими настроениями.

В этих условиях национальные и националистические на строения идеологически стали более привлекательными, а пропаганда национальных интересов и соответственно наци ональной государственности (суверенитета) вызывала чувства поддержки и сопереживания. Поэтому этническая толерант ность русских стала уменьшаться, хотя по-прежнему остава лась высокой. По данным ВЦИОМ, в середине 90-х гг. 70% опрашиваемых соглашались с тезисом «Россия -для русских» и столько же - с тезисом «Россия - для всех, кто в ней живет». В какую сторону «качнется маятник», зависит в значитель ной степени от политиков, официальной пропаганды'.

Социологический анализ национального самосознания русских показывает, что в нем слабо выражены черты собственно национализма: этнофобии и поддержки идей этно-

См.: Нужен ли Гитлер России? М„ 1996. С. 105-110.

150

151

кратического государства. В специальном всероссийском оп росе, осуществленном фондом «Общественное мнение» в феврале 1995 г ., русские были выделены в отдельную груп пу, что позволило выявить их некоторые отличия от пред ставителей других национальностей. Статистически значи мых отличий набралось немного. Респондентам предлага лось выбрать между «советскими», «русскими» и «западны ми» ценностями (без уточнения, что это такое). При этом допускались любые сочетания. Было выявлено общее доми нирование «русских» ценностей: 46% «чистых», 7% в сочетании с «западными», 11% в сочетании с «советскими» и 3% в сочетании с теми и другими 1 .

Интересна и самохарактеристика русских людей. На пер вом месте стоят «готовность переносить трудности, лишения» (мнение 65% опрошенных) и «готовность к защите Отечества любой ценой» (мнение 52%). А вот принципиально важные для идеологии русского национализма характеристики силь но отстают: 23% выразили «готовность пожертвовать личными интересами ради государства», 21% - «стремление к поиску правды, высшего смысла» и только 13% убеждены в «осо бом историческом предназначении, исторической миссии». По поводу своего положения в обществе относительно других эт носов русские умеренно оптимистичны: только 29% считают, что они живут хуже всех других, а 48% убеждены, что живут не хуже представителей других национальностей.

Если примитивный этнонационализм не свойствен русским, то этническое понимание государственности им при суще в гораздо большей степени. С тем, «что надо стремить ся к созданию государства, в котором русские официально признаются главной нацией», «безусловно согласны» 23%

1 См.: Политические исследования. 1995. № 5. С. 70-76; 1996. № 1.С. 78-90.

опрошенных, «скорее согласны» - 24% при 21% «скорее не согласных» и 13% «безусловно не согласных». При этом 34% считали, что Россия «должна стремиться к присоединению соседних территорий бывших союзных республик, населен ных преимущественно русскими» (44%) не поддерживали это и 21% затруднились ответить). Почти половина русского населения России готова признать этнократический прин цип устройства государства, хотя процент явных этнонаци оналистов среди русских невысок. Национализм русских выражен заметно слабее, вероятно, из-за опасений спрово цировать войну (силовые методы считают в данном случае допустимыми лишь 8% русских, и даже среди сторонников В. Жириновского этот процент не поднимается выше 21).

Бытующие представления о росте национальной пред взятости и этноцентричности самосознания русских не под тверждаются конкретными социологическими данными. Реальная динамика гораздо сложнее. Это хорошо показы вает специальное исследование «Этнополитическая ситуация в регионах Российской Федерации». Было выявлено, что процент «безусловно» готовых «принять участие в конфликте на стороне своей национальной группы», «взяться за ору жие» остался и в начале и в конце 90-х гг. 20 в. примерно на одном уровне: он колебался в пределах 13-15%о. По выбо рочным данным в этнонапряженных районах этот показа тель также изменился мало. Практически не сократился и показатель предубежденности к другим народам. При ответе на вопрос «Есть ли национальность, к которой Вы испы тываете неприязнь?» в ряде регионов России (Татарстан, Карелия, Ставропольский край) число ответивших утвердительно колебалось в пределах 15-34% 1 .

1 См.: Россия: центр и регионы. Вып. 4/ Под ред. М. С. Гуцериева и В. Н. Иванова. М., 1999. С. 15, 221.

152

153

По мнению А. Г. Здравомыслова, проанализировавше го данные нескольких опросов, менее половины опрошен ных воспринимают само понятие «национальность» как не что Богом данное (или природой) или как этноисторичес- кое. Статистика показывает, что апелляция к национальной идее гораздо более свойственна интеллигенции, чем осталь ным группам населения. В целом же лишь 7,7% утвердитель но ответили на вопрос «Есть ли плохие нации?» (среди муж чин этот процент поднимается до 11). 73,6% в своем опреде лении российского гражданства не использовали этнический фактор, от 69 до 79% положительно относятся к различным западным странам. Исходя из этого, можно сделать вывод, что этноцентризм у русских развит не больше, чем у других европейских народов 1 . С этим можно согласиться, ибо на ционализм, особенно в его радикальных формах, всегда направлен против какого-то конкретного врага. Но он в очень незначительной степени проявляется, как показывают иссле дования, в национальном самосознании русских.

Противоречивые и деформированные этнические про цессы, происходящие в современной России и на постсовет ском пространстве, порождают парадоксальные ситуации, когда не процесс глобализации определяет облик происхо дящих событий, а самые различные варианты достижения независимости, автономизации и суверенизации.

В этих условиях национальное самосознание функционирует и развивается достаточно противоречиво, а порой и парадоксально. Каковы его характерные черты?

Во-первых, процесс уменьшения значимости професси ональной, социальной и культурной самоидентификации ин тенсивно замещается национальной (этнической) компонен той. Для многих людей утратила всякое (или решающее) зна-

1 См.: Социологические исследования. 1996. № 12. С. 23-32.

154

чение принадлежность к определенной профессиональной группе в условиях закрытия производств, массовой безра ботицы, потери опоры на производственные коллективы. Со циальное положение многих людей также стало зыбким, не устойчивым, подверженным серьезным изменениям и рис кам. Культурные ценности оказались тоже размытыми, пре ходящими, часто замещающимися новыми претензиями на новаторство, новое слово в литературе, искусстве, архитек туре и т. д. На их место приходит этническая самоидентифи кация. Уже в конце горбачевской перестройки в ходе всесо юзного исследования было выявлено, что стремление людей идентифицировать себя со своей нацией, ее историей и культурой превышало все прежние идентификации - с ра ботой, профессией, социальным положением и т. д. Во все российском исследовании исторического сознания, прове денном в 1990 г . (В. И. Меркушин, А. И. Афанасьева под рук. Ж. Т. Тощенко), потребность понять корни своей стра ны, своего народа выразили 28% опрошенных, что заняло третье место среди социальных ориентации после стремле ния знать правду о прошлом (мнение 91%) и желания расширить кругозор (мнение 30% опрошенных). Примерно такое же количество людей (27%) сказали, что их интересует «жизнь, быт, обычаи, традиции народа, устное народное творчество». Практически эти пропорции не изменились и в исследовании, повторенном в июне 2001 г . 1

Во-вторых, серьезным препятствием на пути толерант ности стал этноэгоизм: люди во все большей мере начали

1 См.: Историческое сознание: состояние, тенденции развития в условиях перестройки (результаты социологического анализа)/ Под ред. Ж. Т. Тощенко // Информационный бюллетень № 1 (10). М., 1991; Бойков В. Э. Состояние и проблемы формирования исторической памяти //Социологические исследования. 2002. № 8.

155

замыкаться на интересах только своей национальной группы, которые приобрели первостепенную ценность по срав нению с другими интересами и потребностями. Этноэгоизм воплощается в постоянных попытках обеспечить преимуще ства для своей группы при помощи различных средств, в том числе и неправовых. В советское время этноэгоизм прояв лял себя в основном в области образования и культуры, при решении проблем причастности к управлению. В постсоветской России этноэгоизм постепенно распространил свое воз действие на политическую и экономическую сферу: власт ные полномочия и экономико-финансовое влияние стали со средоточиваться в руках представителей одного этноса, не взирая на деловые и иные характеристики специалистов, представляющих другие народы.

В-третьих, на пути развития и дальнейшего совершен ствования толерантных межнациональных, межэтнических отношений немалую роль стали постепенно играть различ ные варианты этнофобии, полностью или в значительной части отрицающие право другого народа и его представителей не только на участие в управлении данной территорией, но даже и на право жить на этой территории. Это нашло свое отражение в таких словообразованиях, как «незваные гости», «мигранты», «оккупанты» (например, в странах Бал тии), которые использовались для нравственного и правового давления на русское и русскоязычное население. На других территориях этнофобия выразилась в создании не благоприятной жизненной среды, в моральном давлении, когда невыносимой становилась повседневная жизнь, что вынуждало людей покидать места проживания даже в том случае, если они жили здесь в течение нескольких поколений (Грузия, республики Средней Азии). И, наконец, этно фобия проявилась в таком неприглядном облике, когда рус скоязычное население насильственно выселялось, изгоня-

156

лось, превращалось в беженцев или вынужденных переселен цев (Азербайджан, Узбекистан, Чечня).

Десятки конфликтных, предельно напряженных ситуа ций, тысячи беженцев, раненых и убитых - таков историче ский фон некогда «бесконфликтного советского общества», общества «дружбы народов». Вместе с тем неприемлемо и восприятие нынешнего состояния межнациональных отно шений на территории бывшего единого государства с пози ций «всеобщего конфликта» Гоббса, поскольку «все слож ные социальные системы нестабильны» (С. Липсет). Однако игнорирование тенденции к изменениям, характерной для любого общества даже в условиях стабильности, затрудняет поиск путей решения противоречий, порожденных, с одной стороны, объективным стремлением народов к самостоя тельности, суверенности, а с другой - субъективными воз можностями соответствовать этим объективным потребно стям, не ущемляя интересов других народов, других этни ческих групп. Изменения же, в том числе и постоянно возни кающие конфликты интересов, требуют мобильной на них реакции, нацеленной на регулирование без разрушения, на взаимопонимание, на толерантное отношение даже к неко торым этническим претензиям, так как «консенсусные институты и ценности составляют необходимые условия для сохранения социальной системы» 1 . Закосневшие социальные структуры, будучи неадекватными новым социальным ус ловиям, неспособны к изменениям и поэтому не всегда мо гут адаптироваться к изменившимся обстоятельствам. К этому следует добавить предположение, что иерархически орга низованным обществам имманентно присуща противоречи вость развития, которая создает условия для осуществления радикальных изменений.

1 LipsetS. M. Consensus and conflict. Essays in political Sociology. Brunswick-Oxford: Translation books, 1998. P . 15.

157

6.3. Толерантность как форма преодоления противоречий и парадоксов национального самосознания

На пути толерантности находятся межнациональные противоречия, во многом обусловленные тем, что центро стремительные тенденции превалируют над центробежны ми и, что является парадоксальным, скорее способствуют последним, чем сдерживают их. В условиях постсоветского пространства националистически мыслящие политики не удовлетворены существующим «национальным ранжирова нием», которое, по их мнению, было препятствием для «нор мального» функционирования их народов. Их позиция под крепляется соответствующим комплексом идеологических аргументов, механизмами объяснения, оправдания и пропа ганды мер по устранению существующего неравенства на ций и убеждением людей в правомочности их национальных притязаний.

Их националистические амбиции нередко проявляются в форме этноэгоизма, шовинизма, расизма, хотя в современ ных условиях явных признаков угнетения или насилия мо жет и не быгь. Конечно, из-за различия интересов разных народов национальным отношениям присуща целая систе ма противоречий 1 . И эти противоречия возникают не толь ко на уровне национальных государств, национальных общ ностей, этнических групп (т.е. на макроуровне), но и на меж личностном уровне, на уровне малых групп (т. е. микроуров не), что прямо влияет на толерантные отношения между представителями различных национальностей. Одни из них - постоянно действующие, другие - ситуативны, одни - кон структивны, другие-деструктивны, разрушительны. Но дело

1 См.: Джунусов М. С. Национализм в различных измерениях. Алма-Ата, 1990. С. 21.

158

не в самих противоречиях, как таковых, а в методах, посред ством которых они решаются.

Анализ неоднозначных, противоречивых процессов, происходящих в сфере межнациональных, межэтнических отно шений, позволяет выявить противоречия и парадоксы наци онального самосознания, которые, на наш взгляд, наиболее полно характеризуют их специфическое влияние на становление толерантных отношений на постсоветском простран стве.

Противоречия и парадоксальность национальных отно шений проявляются почти во всех типах этнического взаи модействия. Первый тип этого взаимодействия американ ский исследователь П. В. Берг называет «лессеферистским». Его суть: этническая группа подвергается минимальному культурному воздействию и сама решает собственные проблемы, испытывая при этом в какой-то форме лишь эконо мическую эксплуатацию со стороны другой этнической группы, но сохраняясь в качестве этнокультурного целого. В этих условиях толерантность гарантируется практически авто матически, ибо нет значительных поводов для подозрения в подавлении национальной самобытности. Второй тип этни ческого взаимодействия - «аккультуралистский» - заключа ется в том, что люди получают возможность неограничен ной социальной мобильности в структуре, созданной господ ствующей национальной группой, но ценой растворения в ее культуре, без сохранения этнокультурной специфики. При данном типе возможна реакция определенной части населе ния, озабоченной сохранением будущности своего народа, что может породить зоны напряженности по тем или иным проблемам. Ситуация насильственной «аккультурации» эт нических меньшинств господствующей национальной груп пой получила название этноцида, что практически всегда вызывает действия, исключающие проявления всякой толе-

159

рантности, ибо отсутствие постоянных устойчивых, апро бированных каналов для выражения национальных интере сов ведет к дестабилизации общественных отношений, уг лублению (обострению) скрытых этнических конфликтов 1 .

Ущемление этнических особенностей или препятствова- ние их функционированию часто воспринимались людьми как низведение их в положение второсортной части населе ния и поощрение того, чтобы рассматривать национальные проблемы в антагонистической дилемме. Такой подход способствовал слиянию воедино усилий народа по достижению всех видов равноправия - национального, политического, экономического - и придавал этой борьбе радикальный ха рактер. Не меньшее значение имело то, в какой мере нации, этнические группы были наделены правами как суверенные субъекты общественной и государственной жизни и как они реализовывали эти права. Чем продолжительнее и жестче подавлялись или плохо учитывались государством экономические и политические права народа, тем больше была веро ятность вовлечения его в радикализацию националистиче ских идей. Ущемленность интересов народа неизбежно пи тала недовольство, стимулировала обострение нацио нальных притязаний, выражающих охранительную функцию - социально-культурного выживания этноса.

Противоречивость развития этнонациональных отношений сопряжена с изменениями в экономическом и полити ческом строе, что неизбежно приводит к формированию новых гражданских ценностей, касающихся интересов наций, политического участия ее представителей в делах государ ства, в соблюдении прав и свобод человека. В процессе транс формации постсоветского общества усилились националис-

тические настроения, были ослаблены интернациональные компоненты общественной, в том числе и культурной жиз ни 1 . Попытки сочетать процессы интернационализации и национальной самобытности в большинстве случаев желае мого эффекта не достигли. Более того, страх ассимиляции порождает воинствующие, радикальные формы решения этого противоречия, которые не отвечают объективной ло гике развития и не способствуют доверию между народами, а соответственно и укреплению толерантных отношений.

Не менее показателен процесс, который характеризует противопоставление интересов нации интересам личности. В настоящее время ситуация такова, что эти интересы реа лизуются не на путях взаимодействия, а в процессе нарастающего противостояния друг другу. Причем это противосто яние имеет тенденцию к увеличению своего разрушительно го потенциала, к появлению новых полей напряжения.

Остановимся на этом подробнее.

Одним из важнейших показателей зрелости националь ного самосознания является то, насколько оно приобрело черты гражданского сознания, а соответственно и характе ристики толерантного отношения к окружающему миру, насколько оно становится неотъемлемым атрибутом демок ратического общества. А мера этой зрелости заключается в том, чьи интересы - нации или личности - ставятся выше при их сравнении. И если в национальном самосознании начинают превалировать этнические интересы в ущерб интересам личности, можно говорить о появлении различных вариантов этноэгоизма, этноцентризма и даже этнофобии. На это нужно обязательно обратить особое внимание, ибо в условиях оживления идей национальной самобытности, ро-

1 См .: Van den BergheP. Man in Society A biography view. N. Y . e . a . 1975. XIV .

160

1 Подробнее см.: Абдулатипов Р. Г. Природа и парадоксы национального «Я». М., 1991.

161

ста национального самосознания и национальной культуры достаточно четко выявляются акты пренебрежения права ми личности в угоду интересам нации. Способствовать всем формам становления национального «Я» необходимо, но только до тех пор, пока они реализуются не за счет благопо лучия и нормальной жизни людей, особенно если речь идет о представителях другого народа. К сожалению, и об этом свидетельствуют данные социологических исследований, в современной политической жизни многих вновь образован ных государств отдается предпочтение интересам нации пе ред личностью, национальное противопоставляется личностному, национальными интересами прикрываются все ак ции - как социальные, так и экономические. Как бы это кому ни нравилось, но это исторический тупик, это база для оп равдания шовинизма, расизма и оголтелого национализма. Особенно противоречащим толерантности выглядит поведение национальных политических лидеров, которые постоянно противопоставляют «суверенитет» и «независи мость» своей республики (страны) возможности установле ния баланса справедливости по отношению к представите лям других (некоренных, автохтонных) народов и наций. Но это вроде бы очевидное противоречие становится понятным, если признать, что национальных руководителей захватила лишь одна страсть, одно стремление - любой ценой удер жать попавшую в их руки власть, обеспечить личное благо получие и благополучие своего ближайшего окружения. Это явление группового националистического эгоизма приняло огромные масштабы и имеет целью скрыть от общества истинные цели и намерения их носителей. Социологические данные свидетельствуют о весьма существенном разрыве между политическими установками новоявленных вождей и их народов - они часто нацелены на прямо противополож ные цели и заботы. Если народы интуитивно, из опыта про-

шлой жизни, стихийно осознают важность и приоритет прав и свобод человека, независимо от его этнической принад лежности, то политики вновь возникших независимых госу дарств нещадно эксплуатируют национальную карту, пре следуя личные и групповые, своекорыстные интересы.

6.4. Толерантна ли современная интеллигенция?

Особо стоит остановиться на характеристике ситуации, которая присуща национальному самосознанию интеллиген ции. Анализ социологической информации показывает, что носителями любой национальной идеи со всеми ее позитивными и негативными характеристиками в большинстве слу чаев являются представители интеллектуального слоя. Сам по себе этот факт очевиден и не отражает ничего необычно го. Удивительное проявляется в том, что национальная ин теллигенция многих республик, особенно Средней Азии, взращивалась в течение 2-3 поколений с помощью и при поддержке России и русской культуры. Но потом в ее среде оказалось немало тех, кто отрекся от этой памяти, пытаясь заменить эту страницу в жизни народа на поиск своих кор ней в далеком прошлом.

Примечательна в этом отношении история возникновения разного толка националистических идей в Советском Союзе (России). Первые попытки анализа национальных отношений на рубеже 60-70-х гг. 20 в. в республиках Поволжья показали, что носителем националистических идей выступала интелли генция, а не рабочие и крестьяне. Уже в этот период представи тели интеллигенции поволжских народов высказывали претензии по поводу их обделенности властью, сомневались в ценно сти смешанных браков, считали преувеличенным внимание к русскому языку в ущерб национальному и т. п. 1

1 См.: Вопросы философии. 1974. № 8.

162

163

«Обиды» на русскую «державность» продолжались в 70-е и 80-е гг., пока не сформировались более или менее устойчи вые, в основном националистические, концепции защиты интересов только своего народа при явном или скрытом игнорировании языка, культуры, вероисповедания других на родов, особенно тех, с которыми были образованы те или иные национально-государственные объединения.

В перестроечный и постперестроечный периоды эти «обиды» обострились, в среде интеллигенции стали набирать силу националистические настроения. А так как интеллиген ция в лице своих наиболее политизированных представите лей пришла к власти, то началась не просто критика, но и вытеснение в тех или иных формах русской культуры и рус ского влияния из повседневной и общественной жизни этих народов. О толерантности в этой ситуации даже не вспоми нали. Наоборот, предпринимались все усилия для того, что бы обострить межнациональные отношения.

Парадоксальность этой ситуации заключалась, во-первых, в том, что интеллигенция выступала против той культуры, которая ее породила или, по крайней мере, дала возможность реализовать себя в полном объеме. Образно об этом сказал Донатас Банионис, всемирно известный литовский актер: «События мировых масштабов очень причудливо наклады ваются на отдельные судьбы. Не приди в Литву еще до немец кой оккупации советская власть, не было бы моего театра. Я могу эту власть не любить, не признавать, но факт остается фактом. Это она дала возможность создать Паневежский дра матический театр, в который я поступил» 1 . Но если одни люди (причем самые одаренные) видят в причастности к русской культуре благо, то немало и таких, кто рассматривает это вза имодействие как процесс ассимиляции, ущемления нацио-

1 Независимая газета. 1999. 12 ноября.

164

нальных культур и на этом основании выступает против «рус ского великодержавия». Но примечательно, что в целом в общественном сознании слабо или совсем не фиксируется противопоставление «своей» и «чужой» (в данном случае рус ской) культуры: большинство людей продолжает признательно воспринимать свое приобщение к русской духовности, что показывает неискоренимость базовых основ толерантности в сознании и поведении большинства людей.

Во-вторых, у интеллигенции многих этносов еще в со ветское время регистрировалась раздвоенность сознания и поведения. Многие из них ратовали за развитие родного язы ка и родной культуры. Но это они относили к обязанностям обычных людей, а сами своих детей посылали в русские шко лы, затем в высшие учебные заведения России, ибо такие молодые люди, включенные через русскую культуру в ми ровую, имели больше преимуществ по сравнению со своими сверстниками. Аналогичные процессы происходят и в совре менной России, но уже через попытки приобщиться к аме риканской, английской или турецкой культуре. Правда, пос ле десятилетия метаний и поисков национальной идентич ности многие представители национальных культур бывшего СССР пришли к выводу о неоправданности и ошибочно сти отрешения от той культуры, с которой они имели об щую судьбу не одно столетие.

Жизнь показала, что противопоставление своей нацио нальной культуры русской особенно ярко проявляется в дея тельности тех людей, которые оторвались, отошли от духов ных ценностей своего народа, не знают (или плохо знают) его язык, его культуру. Именно такие представители часто воз главляют радикальные националистические организации и осуществляют акции, направленные на нагнетание напряжен ности во взаимоотношениях этнических групп. Конечно, это можно рассматривать как попытку реабилитации своей пред-

165

шествующей жизни. Но не в меньшей мере эти акции можно интерпретировать как стремление реализовать свои амбиции, получить властные или иные полномочия, посытнее и побла гополучнее устроить свою личную жизнь.

В-третьих, в 90-е гг. очень активно проявился разрыв в восприятии прошлого и будущего между интеллигенцией и остальным населением. Среди населения по-прежнему пре обладает толерантное сознание, что выражается в желании и стремлении жить вместе с другими народами. Социологи ческие данные свидетельствуют, что во многих бывших рес публиках до 70% населения надеются на возможность ин теграции с Россией на новой основе. Об этом говорит, например, победа партии коммунистов Молдавии в феврале 2001 г ., которая на пути к своей победе открыто провозгласила курс на интеграцию с Россией. Поэтому 67% населе ния, отдавших голоса этой партии, можно трактовать и как голоса поддержки более тесных связей с русской культурой, русским образом жизни, что очень ярко свидетельствует о толерантности взаимоотношений между этими двумя наро дами. Эта тенденция все больше и больше становится харак терной для других народов, их интеллигенции, которые после катаклизмов становления национальной самобытности ес тественно пришли (или приходят) к выводу о плодотворно сти того, что ранее называли дружбой народов, а теперь выражают понятиями толерантности, взаимопонимания и взаимоуважения. Социологические исследования в Белару си, Казахстане, Узбекистане и других республиках все больше и больше подтверждают ориентацию на союз с Россией 1 . Но часть национальной интеллигенции по-прежнему наце лена на дальнейшее дистанцирование от России. Для этого

1 См.: Интеграция Беларуси и России в оценках населения // Социологические исследования. 1998. № 9.

используются различные средства, и прежде всего на поле культуры и образования: из учебных программ исключает ся изучение русского языка, подготовка молодых специалистов осуществляется с помощью зарубежных учебных заве дений. Возрождаются националистически окрашенные мифы, возведенные в ранг исторически достоверных событий, присваиваются все привлекательные факты и знамена тельные даты, имевшие место на данной территории, но весь ма спорные с точки зрения истории мировой культуры и цивилизации.

Апофеозом националистических притязаний стала реализация проектов по переводу графики национальных языков на латинскую, исходя из того, что она, во-первых, «бо лее точно передает звуки нашего языка», во-вторых, восста навливается «историческая традиция», при этом лукаво умал чивается тот факт, что латинская графика восточными на родами использовалась только в течение 10-15 лет (в 20-30-е гг. 20 в. в условиях массовой неграмотности), а кириллица - 60-70 лет (при всеобщей грамотности населения). Но если решение вновь возникших независимых государств о переходе на латиницу в какой-то мере объяснимо (ведь надо дистанцироваться от России как можно дальше и быстрее), то намерение правящих групп ряда субъектов Российской Федерации осуществить эту акцию малопонятно большин ству людей данной нации. Например, трудно поддается вра зумительному объяснению желание руководства Татарста на перейти в новом столетии на латинскую графику, не счи таясь даже с тем, что большинство татарского населения живет вне Татарстана. А не породит ли такой подход конф ликт уже среди самих татар, не подорвет ли толерантное со знание внутри этой нации?

Однако толерантность национального самосознания про является в том, что стремление к модернизации своей этни-

166

167

ческой жизни неотделимо от стремления к интернационали зации, к включению в мировую культуру вопреки национа листическим идеологическим установкам и спорам «кто древ нее», «у кого раньше появилась письменность», кто что имел и каким жизненным пространством (территорией) владел. В 90-е гг. мы стали свидетелями того, что толерантное отноше ние между народами, долгие годы мирно жившими друг с другом, было подорвано «воспоминаниями» о неких истори ческих обидах, требованиями о восстановлении исторической справедливости или предъявленными счетами по «возмеще нию ущерба», якобы нанесенного войнами, которые велись на этой территории. К сожалению, немалую лепту в подрыв толерантности внесли примитивно мыслящие политики, как, например, радикал-демократы (Г. Старовойтова, С. Шахрай), которые в 1992 г . провели закон о реабилитации всех наро дов, подвергшихся сталинским репрессиям. Ложно понимая процессы демократизации, они добились провозглашения не только политической и культурной реабилитации, что впол не разумно и логично, но и территориальной, что сразу породило массу этнических конфликтов, в том числе и кровавых, особо наглядно проявивших себя в осетино-ингушском и ар мяно-азербайджанском противостояниях.

При решении проблем национальной напряженности и участия в них интеллигенции необходимо понимать проти воречивость и парадоксальность функционирования наци онального самосознания тех, кто претендует быть поводырем своего народа. По данным И. И. Осинского, при оценке проблем развития своей республики 46% опрошенных бу рят-интеллигентов в качестве отрицательного фактора в судьбе своего народа указали разорванность ареала рассе ления бурят по нескольким административным образовани ям. Кроме того, 54,8% из них указали на пагубность репрессий 30-х гг. Что касается событий 90-х гг., то 23,5% опро-

шенных дали негативную оценку политике «демократов во главе с Ельциным», а 22,7% - такую же оценку «перестройке во главе с Горбачевым». Но в то же время они высоко оце нили такие события, которые сыграли позитивную роль в жизни бурятского народа: 49,1% - вхождение бурятского народа в состав России, 30,2% - Октябрьскую революцию, 27,4% - победу в Великой Отечественной войне, 24,3% - ин дустриализацию республики 1 . Такая комбинация самых раз личных оценок лишний раз свидетельствует о жизненности и в известной степени естественности стремления к толерант ности, что ярко отражается в противоречивом развитии на ционального самосознания любого народа.

Ответственность интеллигенции состоит в том, чтобы объективно оценить все без исключения страницы в жизни своего народа, дать взвешенный, а не провоцирующий ответ на волнующие людей проблемы, предостеречь от всего того, что может будить негативные чувства, эмоции, подтолкнуть соотечественников к этнической напряженности. Особенно велика ответственность средств массовой информации, мно гие из которых превратились в рупор, растравливающий дей ствительные и мнимые раны, полученные на непростом пути совместной жизни народов. К сожалению, в переходный пе риод часть людей легко усваивали позицию «великий - Я» и «малый - ты», привлекая к доказательству этой «истины» до воды, которыми их снабжали националистически настроен ные представители национальной культуры.

Анализ национального самосознания позволяет сделать еще два вывода. Во-первых, его стабильность и устойчивость ко всяким потрясениям в значительной степени поддержи-

1 См.: Осинский И. И. Традиционные ценности в духовной культуре бурятской национальной интеллигенции // Социологические исследования. 2001. № 3.

168

169

ваются такими идеями (которые, к сожалению, развивались и на уровне теоретического знания), когда за ключевые точки отсчета в развитии народа принимаются не интересы че ловека, а интересы нации. При всей кажущейся привлека тельности такая позиция чревата трагическими последстви ями: она ни к чему не ведет, кроме как к ненависти, потокам крови и на долгие годы отравленному мышлению, что осо бенно наглядно проявилось в Нагорном Карабахе, в Таджи кистане, Приднестровье и других «горячих» точках.

Во-вторых, трагизм усиливается тогда, когда внешне целесообразная установка - интересы нации превыше всего - становится государственной политикой. При таком поло жении приоритет интересов одной нации, в конце концов, оборачивается «счетом» к другой нации, к другому государ ству, что приводит не только к разрыву экономических связей, ухудшению дипломатических отношений, но и к под рыву доверия, к распространению националистического мышления, оскорблению национальной самобытности дру гих народов, возрождению и культивированию шовинизма и расизма.

6.5. Идеологические домыслы и пороки, препятствую щие утверждению толерантности

Анализ препятствующих толерантности явлений и про цессов показывает, что среди них нужно выделить идеологические измышления, пороки, домыслы и издержки обы денного сознания.

Что касается идеологических мифологем, то стоит крат ко остановиться на таком «изобретении», которое широко используется в политическом лексиконе. Речь идет о так называемых титульных и нетитульных народах. В основе этой терминологии и соответствующей властной, в том числе и правовой практики лежит представление о том, что если дан-

ный народ появился на данной территории первым, по сравнению с другими проживающими на ней народами (особен но если это отражено в исторических источниках), то его именуют титульным со всеми вытекающими отсюда послед ствиями: избирать или назначать руководителей из предста вителей данного этноса, ориентироваться на его язык как основной, уделять именно этому народу все внимание и зак реплять за этим этносом ряд исключительных прав, вплоть до политических, до обладания своей государственностью.

Но при конкретном и непредвзятом рассмотрении данного вопроса мы обнаружим, что ни один народ (повторяю, ни один!) не может быть признан в качестве первого владельца той или иной территории. Значит, ни один из них не может быть титульным. Это, во-первых. А во-вторых, сколь ко поколений должны прожить на данной территории, что бы признали за их потомками право быть полномочными и полноправными во всех отношениях гражданами на данной территории? Два? Три? Пять? Или больше? А не лучше ли руководствоваться здесь не национальной принадлежнос тью, а правом гражданина со всеми вытекающими отсюда последствиями? Но тогда нужно говорить не о титульных народах, об их исключительных правах, об их праве на госу дарственность, а о национально-культурной автономии, о гарантиях на культуру, язык, образ жизни каждого народа.

Не менее показательны явления, которые препятствуют толерантности и которые можно отчетливо проследить в таких издержках национального «Я», как бытовой шови низм. Анализ этого явления позволяет сделать вывод, что в сознании и поведении немалого количества людей сочетаются взаимоисключающие установки национального само сознания. Суть этого парадокса состоит в том, что, с одной стороны, даже сейчас, в период националистических и шовинистических страстей, вряд ли встретишь человека, кото-

170

171

рый бы стал возражать против уважительного отношения к другим нациям, отказывать им в праве на свой язык, свою культуру, свою самобытность. Но, с другой стороны, поче му те же самые люди, в принципе исповедующие интернационалистские идеи, в конкретной ситуации межнациональных обострений могут убить другого человека, сжечь его дом, унизить его достоинство лишь на том основании, что он придерживается иного мнения, говорит на другом языке, обладает другим менталитетом?

Реальные противоречия в сознании и поведении людей порождают различные парадоксы, среди которых заслужи вает внимания прежде всего такое труднообъяснимое явление, как общая умозрительная нацеленность людей на под держку общественно-признанных ценностей в сфере межнациональных, межэтнических отношений и отвержение этих ценностей в конкретной, реальной жизни, особенно если она чревата коллизиями. Именно это противоречие и порождает такое специфическое явление, как бытовой шовинизм.

Исследование проблем национальных отношений позво ляет заметить, что как самостоятельный объект научного познания бытовой шовинизм еще не вычленен. Нередко он отождествляется с этноцентризмом, национализмом, шови низмом. Однако реальная проблема состоит в том, что бытовой шовинизм выступает не как идея, политика, идеоло гия, а скорее как практика и психология; он имеет черты, роднящие его и с национализмом, и с шовинизмом, и с ра сизмом.

Анализ бытового шовинизма, вычленение его из той совокупности явлений, среди которых он зарождается и функ ционирует, встречает определенные трудности. Это связа но, во-первых, с тем, что как феномен общественного созна ния и поведения он обособленно не функционирует, нахо дясь в тесном взаимодействии с другими явлениями обще-

172

ственной жизни, переплетаясь с политическими, правовыми, нравственными, религиозными установками и ориентациями. Во-вторых, он не является чем-то застывшим, раз и навсегда данным. Меняются формы его проявления, место и роль в жизни людей, появляются новые черты, новые элементы в его содержании, меняются связи с другими сторо нами социальной действительности.

Бытовой шовинизм - явление, характеризующее дефор мированные взаимоотношения одних этносов с другими на уровне межличностного общения. В его содержании типич но наличие черт экспансионизма, гегемонизма, великодер жавия, хотя их проявление в обыденном сознании очень своеобразно. По своей направленности бытовой шовинизм функционирует внутри этноса и не всегда внешне преследует агрессивные цели. Это связано с тем, что он возникает и проявляется зачастую только в условиях ограничения или ущемления национальных, этнических интересов. Будучи не только социальным, но и психологическим явлением, он, как правило, не затрагивает межгосударственные отноше ния. Следовательно, о бытовом шовинизме как об обще ственном явлении можно говорить лишь применительно к межличностным и межгрупповым контактам, и поэтому его проявления возможны лишь на этом уровне. Однако сле дует иметь в виду, что составляющие его компоненты не могут не влиять на государственные институты и их дея тельность.

Не существует единственного фактора, который с неиз бежностью приводил бы к такому негативному явлению, как бытовой шовинизм. Основными порождающими его факто рами являются, во-первых, национальная исключительность; во-вторых, национальный эгоизм, в-третьих, националисти ческие стереотипы, в-четвертых, националистическая психо логия и, наконец, националистический характер личностных

173

воззрений. Конечно, ведущую роль в механизме функцио нирования бытового шовинизма играет этническая компонента, являясь средством связи и взаимообусловленности этих факторов. Она определяет реальные различия людей по признаку национальной идентичности, обусловливающие механизм действия как социально-психологического, так и социально-политического факторов, влияющих на толерант ные взаимоотношения между представителями различных народов.

Основы бытового шовинизма могут быть заложены в объективных отношениях, складывающихся в обществе, в социальном положении и социальном статусе этнических групп. Кроме того, существуют субъективные причины, по рождаемые социально-психологическими факторами, про являющимися в личных мотивах поведения, в индивидуаль ном опыте, в особенностях воспитания и социализации.

Родина, отечество, нация являются источником разно образных эмоций. Идеализация истории - это характерная форма отношения определенной части людей к прошлому, к национальным корням народа. Для носителей бытового шовинизма характерен особый набор эмоциональных реак ций. Не случайна поэтому частая апелляция его носителей к чувствам патриотизма, национальной гордости, националь ной чести. Бытовой шовинизм - это во многом настроения и переживания людей, отражающие этнические отношения с позиций национальной исключительности и национально го эгоизма. Взрывная мощь этого феномена заключается в том, что он лежит не в сфере разума, а в области эмоций и внушений. Мы имеем дело с явлением, функция которого - мобилизовать иррациональные эмоции, вызвать по сигналу извне прилив раздражения, возмущения, ненависти. У носителей бытового шовинизма нет понятия «своей» вины, есть только понятие «чужой».

Реально существующие в структуре бытового шовинизма националистические предрассудки и предубеждения мо гут служить специфическими мотивами для совершения не только аморальных, но и противоправных, умышленных действий, вплоть до лишения жизни человека только за то, что он - представитель национальности, с которой конф ликтует «его национальность». Поскольку среда, в кото рой проявляется бытовой шовинизм, является многонациональной, а в составе конфликтующих групп оказываются люди разных национальностей, эти действия выступают как враждебные отношения между разными этническими груп пами.

Таким образом, идеологические домыслы и бытовые предрассудки - одно из самых разрушительных орудий, дей ствующих против гражданского мира между народами, одно из самых опасных средств мобилизации внутренних сил, вов леченных в этот процесс наций, народностей, национально стей, ибо оно нацелено на достижение деструктивных резуль татов, которые проявляются в ущемлении, игнорировании интересов людей другой этнической принадлежности или в пренебрежении ими. Именно противоречия, возникшие на этой почве, приводили к самым кровопролитным столкно вениям в 20 в., сеяли вражду и недоверие, неимоверно ос ложняли жизнь многих стран и регионов мира, подорвали доверие и толерантное отношение представителей различ ных наций. Зоны нестабильности, возникшие в мире, в зна чительной мере появились в результате попыток реализовать националистические амбиции, которые нередко не согласо вывались ни с самой реальностью, ни с заботой об эффек тивном и рациональном (без кровопролития) изменении этой реальности.