Парсонс Т. О структуре социального действия

ОГЛАВЛЕНИЕ

Приложения

Впечатление американца о социологии в Советском Союзе

* Parsons Т . An American Impression of Sociology in the Soviet Union // ASR, Feb. 1965, vol. 30, № 1, pp. 121-125.

В этой краткой заметке я хотел передать свои наблюдения, накопленные в течение последнего (5-22 мая 1964 года) посещения Советского Союза, где я был по приглашению советской Академии наук.

В соответствии с программой советско-американского культурного обмена советская Академия просила Совет американских науч ных обществ совместно с руководителями специальной программы по гуманитарным и социальным наукам с американской стороны выделить кого-то для прочтения лекций на тему «Современная американ ская социология». Мое назначение было принято советской Академи ей, и время поездки было взаимно согласовано. Формально я являлся гостем Института философии Академии наук СССР. В сопровожде нии жены я провел в профессиональных встречах 18 дней в Москве, четыре — в Ленинграде и один — в Киеве. Мы были также два дня на отдыхе в Ялте, в Крыму.

Большая часть профессиональных встреч представляла скорее не лекции, а встречи-семинары в группах размером от 10—12 до 35—40 человек. Хотя, как правило, в начале встречи я говорил, а моя речь тут же переводилась, атмосфера устанавливалась довольно неформальная, в особенности потому, что многие знали английский язык и могли помогать в переводе, а также задавать мне вопросы по-английски, которые тут же переводились их коллегам на русский язык. Иногда участники встречи стремились привлечь внимание к тем работам, которые они проводят, а также высказывали свое мнение о социологических исследованиях на Западе, включая и мои собственные. Единственный раз, в Ленинграде, я прочитал настоящую публичную лекцию. Это было на философском факультете университета, председательствовал декан - профессор Розин. Присутствовало около 200 человек, большей час тью студенты. После лекции, которая была посвящена теоретическим проблемам американской социологии, более часа продолжалась свободная дискуссия по этому вопросу.

Как правило, я встречался с сотрудниками каких-либо подразделен ий Академии. Единственное исключение составляла встреча на филос офском факультете Московского университета, на которой, однако, прис утствовали только штатные сотрудники. Имел я и несколько частных бесед со специалистами, иногда с одним человеком, иногда с двумя или тремя, особенно в Ленинграде; приглашали меня также на некоторые то варищеские встречи, где затрагивались и узкопрофессиональные темы.

Развитие социологии в Советском Союзе, так же, как и в других коммунистических странах, в частности в Польше, в настоящее время на чинает привлекать все более активное внимание Запада. Советские представители впервые присутствовали на встрече Международной социоло гической ассоциации в Амстердаме в 1956 году. Они проявили гораздо большую активность на встрече в 1959 году, и еще большую — в Вашинг тоне в 1962 году, а ныне они уже представлены и в совете МСА. Наряду с этими встречами первые неформальные контакты, насколько мне известно, состоялись в Москве в 1958 году под эгидой ЮНЕСКО. Эверетт Хьюз был единственным представителем со стороны американцев, но там при сутствовали некоторые западноевропейские ученые, включая Раймона Арона, Жоржа Фридмана, Т. Маршалла и Т. Ботомора. В 1961 году группа американских ученых-бихевиористов, по преимуществу психологов, совершала поездку по Советскому Союзу. С ними были два социолога — Роберт К. Мертон и Генри У. Рикен, которые опубликовали об этом крат кий отчет 1 . Ю.А. Замошкин, советский социолог, приехавший с советс кой делегацией в Нью-Йорк, провел большую часть времени в Колумбии (почти два месяца в 1962 году), совершив также небольшую поездку на Восток. Другой социолог, А.А. Зворыкин, провел около двух месяцев в Чикагском университете в 1962 году. Если исключить эти поездки, то мой визит был первым, в котором осуществлялись широкие персональные кон такты, а также первым действительно официальным визитом в Советский Союз отдельного американского социолога l .

l Merton Robert К ., Riecken Henri W. Notes on Sociology in the U.S.S.R. In National Institute of Social and Behavioral Science («Current Problems in Social- Behavioral Reserh». Washington D . C ., Symposia Studia Series , № 10, March 1962, p . 7). В 1963 году Левис Фойер из Калифорнийского университета (в Беркли) был гостем Института философии советской Академии наук, но скорее в качестве философа, а не социолога. Экономисты, политологи и психологи также посещали Советский Союз, но они посещали различные организационные структуры советской социальной науки.

Поскольку лишь немногие американские социологи владеют рус ским языком, получение знаний о развитии науки в Советском Союзе зависит от опосредующих звеньев 3 . Мне посчастливилось примерно за месяц до отъезда встретить монографию Джорджа Фишера «Новая социология в Советском Союзе», опубликованную Центром интерна циональных исследований Корнельского университета. Это солидный обзор социологических публикаций в Советском Союзе, основанный как на литературе, так и на личном знакомстве Фишера с советской наукой. Уже после моего возвращения Фишер обратил мое внимание на только что вышедшую немецкую публикацию ( 1964 г .) д-ра Рене Алберга из Восточноевропейского института Берлинского университета, озаглав ленную « Die Entwicldung der empirishen Sozialforscung in der Sowientunion » («Развитие эмпирических социальных исследований в Советском Союзе »), которая дает значительно более глубокий теорети ко-философский и исторический фон, чем работа Фишера. Рене Алберг работал под руководством проф. Ханса Либера. Наконец, появилась статья Аллена Кассова из Принстона, дающая обзор отношения советских социологов к социологам Запада, в частности американским 4 .

Для того чтобы стал понятен организационный контекст социо логии в Советском Союзе, следует уяснить себе прежде всего тот факт, что гораздо большая часть всех исследований локализована в акаде мических структурах, которые в данной стране организационно отде лены от университетских факультетов. Так, психологические иссле дования преимущественно, хотя и не исключительно, сосредоточены в Академии педнаук или пединституте, а не в «большой » Академии наук. Социология получила заметное развитие в Институте философии Ака демии наук 5 . Этот институт организует по преимуществу исследова ния и высокоинтеллектуальные дискуссии по вопросам марксизма-ле низма и философии исторического материализма. Главное период ическое издание этого института и его официальный орган — «Вопросы философии».

3 Переводы небольшого количества советских социологических статей по явились в ограниченно циркулирующих изданиях Pergamon ( New York ), Internationa ] Arts and Sciences Press ( New York ).

4 Кассов любезно предоставил мне первый оттиск этой статьи перед моей поездкой.

5 В Москве, в частности, как я понял, существует «сектор» социологических исследований, который является подразделением Института философии Академии наук. Его возглавляет Г.В. Осипов. Мне сказали, что, воз можно, в недалеком будущем этот «сектор» станет независимым институтом внутри Академии и что будет учрежден независимый социоло гический журнал Академии, отдельный от «Вопросов философии». В Ленинграде Институт социальных исследований связан с философским факультетом университета, хотя имеет отношение и к Академии наук. Ди ректор его В.А. Ядов, которого я не встречал, так как он во время моего пребывания там был в Англии. Организационная схема в Киеве, по-видимому, напоминает московскую, но в более ограниченном масштабе. Существуют и другие центры, в частности в Новосибирске, которые мне не уда лось посетить.

Советская социологическая ассоциация представлена в Совете Международной социологической ассоциации и включает такие организационные единицы, как московский «сектор», но не отдельных ученых. Ее прези дент — Ю.Р. Францев, который возглавляет идеологический отдел партий ной организации и совмещает с этой должностью членство в Академии наук.

Исследования ориентированы, как и во всех интеллектуальных циплинах Советского Союза, главным образом на сферы естественн ых наук, экономики, психологии и, конечно, искусства, соответствующего формуле советского реализма. А поскольку социология, есте ственно, призвана обслуживать строительство нового общества, главное внимание в гораздо большей степени, чем в западных странах, здесь уделяется прикладной социологии. В последнее время появилась программа «эмпирических исследований » в сферах, выходящих за рам ки экономики, психологии и антропологии. Главная формула, с точки зрения которой все это проводится, гласит, что марксистская теория лежит в основании генеральной линии развития социалистического и в будущем — коммунистического общества, но существует множество частных вопросов, которые не могли быть предусмотрены Марксом и Энгельсом, и даже Лениным. Цель социологических исследований со стоит в том, чтобы собрать и пустить в оборот относящиеся к указанным вопросам данные, которые могут помочь при составлении наиболее общих планов и наметок.

Действительно, большая часть этих работ сосредоточена на про блемах организации труда, при этом особенно принимаются во внима ние условия оптимального производства. Другие предпочитаемые сферы исследований — советская семья, проблемы эффективности мас совых коммуникаций, в частности программ, непосредственно поддер живаемых Коммунистической партией, а также способы ускорения изживания традиционной религии.

Моей целью было не изучение советских исследований, а обсуж дение американской социологии с моими слушателями. Отчасти по этому, а отчасти потому, что я был ограничен во времени и в своих знаниях о России, мне удалось получить только несколько весьма обоб щенных впечатлений о тамошних эмпирических исследованиях. Наи более важное впечатление — то, что советские ученые относятся к развитию своей области знания очень серьезно, включая и задачи со вершенствования методик и улучшения стандартов исследований. Они действительно достигли заметного прогресса в этих направлениях с того времени, когда Мертон и Рикен наблюдали там ситуацию в 1961 году. Резко возросшее число советских публикаций по своему язы ку и форме заслуживает гораздо более высокой оценки, чем качество и значимость самих исследований.

Марксистская теория, жестко ограниченная в своем историчес ком развитии, все еще оказывает влияние на цели политической актив ности. Очевидно, упор на проблемы, требующие практического решения, а также недостаток новых эмпирических данных, на которых мо жно было бы основать политику, — это общий фон новейшего времени. Советские социологи предполагают (гораздо чаще, чем призна ются в этом), что ход социального развития зависит от решений людей и что, хотя эти решения эмпирически и философски хорошо обосно ваны, дела тем не менее могут «обстоять плохо ». Следовательно, адап тивность системы зависит от эмпирического познания и от способов контроля, основанных частично на эмпирической базе. В этой связи по моему мнению, основанному частично на обсуждениях и дискуссиях, а отчасти на чтении кое-какой литературы, попавшей мне в руки (с учетом моих языковых ограничений), проблемы перехода от социализ ма к коммунизму недостаточно очерчены. Практически же в этом контексте вырисовывается проблема, связанная с минимизацией при нуждения. Грубо принудительный характер режима, включающий произвольное использование террора, сформировал, по-видимому, на про тяжении всего сталинского периода сильнейшие негативные реакции внутри общества. И если можно назвать единственную доминирующую тему, определяющую задачу советской социологии в настоящее время, то это именно исследование путей, позволяющих решить пробле мы поддержания импульса социальных преобразований, не принуждая, если можно так выразиться, население «быть свободным».

Возвращаясь к моему личному опыту, я предполагал, что с совет ской стороны будет проявлен особый интерес к эмпирическим иссле дованиям в Америке, и планировал обсуждения с этой точки зрения. Мое предположение оказалось правильным, и я должен добавить, что столкнулся с гораздо лучшим знанием литературы, чем ожидал. В цен тральной библиотеке советской Академии наук в Москве имеется в наличии прекрасное собрание западной социологической литературы.

Обсуждения, в которых я участвовал, показали, однако, сильную тенденцию продвигаться и в теоретическом направлении. Это, конечно, зависело и от моего положения в американской социологии. Если бы на моем месте был Поль Лазарсфельд, обсуждения, по-видимому, развивались бы в другом направлении. Меня, по-видимому, оценивали как представляющего определенную оппозицию тому, что московские социологи считают доминирующей эмпирической тенденцией в аме риканской социологии, а в Ленинграде меня просили рассказать о тео ретических проблемах американской социологии.

Разумеется, обеими сторонами было принято за основу, что со ветская часть аудитории в дискуссиях придерживается марксизма, а я соответственно — нет. Будучи марксистской, их точка зрения на американскую социологию, — включая и мой вклад в нее, — была резко критической, как это выявил еще Кассов 6 . Эта главная философская ориентация не было основной в других сферах. И в рамках «согласования различного» определенные проблемы можно было плодотвор но обсуждать. Во время моей последней большой встречи с москов-

6 Некоторое количество респондентов Кассова принимали участие во встре чах со мной, в том числе — Константинов, Осипов, Замошкин, Андреева и Новиков.

кой группой социологов мы в самом начале согласились, что не должно быть идеологических различий при обсуждении большинства явно э мпирических утверждений о валидности или невалидности факта с точки зрения нормативных исследовательских процедур. Затем было уяснено, что эта сфера примыкает к той, в которой суждения как о проблемах, так и об их интерпретации играют важную роль. Здесь иде ологические различия начинают иметь значение, но, переплетаясь с дру гими подходами к данной сфере, они оставляют место для плодотвор ной дискуссии по различным вопросам, а также возможность для согласия в том или ином случае. Только при вторжении в область «чисто теоретических» суждений идеологический фактор обязательно ста новится доминирующим. У меня сложилось, однако, впечатление, что даже и на этом уровне не невозможна осмысленная коммуникация без идеологических уступок с обеих сторон.

Три по преимуществу общетеоретические темы, в которых лично я был очень заинтересован, нашли, как кажется, существенный ответ ный резонанс у советской стороны. Первая касалась возрождения в настоящее время интереса в американской социологии к проблемам социального изменения (см. Review за июнь 1964 года, включая мою собственную статью). Особый интерес вызвал мой тезис, подчеркива ющий принципиальную преемственность между органической эволю цией и эволюцией социокультурной 7 .

Поскольку сильно артикулированная теория социальной эволю ции является одной из наиболее характерных черт марксистской соци ологии, такое совпадение интересов не было удивительным. Много се рьезных расхождений между западными и советскими социологами очевидно имеет место в данной сфере, но в то же время существуют и общие точки отсчета. Совершенно независимо от проблемной — в рамках любой эволюционной схемы — точки зрения на «капитализм» сто яла действительно серьезная, основополагающая проблема, касающая ся соотношения «исторической » и аналитической концептуализации. Я услышал по крайней мере совершенно ясную защиту исторической точ ки зрения в этом методологическом смысле. Я считаю, что в этом заклю чается основное различие между гегельянской и марксистской школа ми, с одной стороны, и аналитическим подходом Маска Вебера, а также большинства, хотя и не всех, западных социологов — с другой 8 .

7 Наиболее сильно настаивал на этой точке зрения с советской стороны В.В. Мжвенирадзе из Москвы.

8 Это утверждение, на которое я ссылаюсь, было сделано устно на хоро шем английском языке И.С. Коном из Института социальных исследова ний в Ленинграде. Моя собственная точка зрения по этому вопросу, кото рая находится в полном противоречии с марксистской традицией, наиболее полно изложена в: « Unity and Diversity in the Modern Intellicttual Disciplines » (« Daedalus », Winter 1965).

Вторая теоретическая тема была связана со статусом специальной психологии. Марксистская теория всегда делала упорна «объективные» структуры социальных систем как данные с точки зрения индивида 9 Это — главная особенность, разумеется, не только марксистской тео рии но, с учетом других моментов и в более конкретной формулировке, также и всей социологии. Я думаю, однако, что там, где главное значе ние придается практическому действию, политическим проблемам «субъективное» должно также входить в игру. Вероятно, наиболее об щее понятие здесь — «установка». Социальных ученых, заинтересован ных в исследовании и анализе, а тем самым, в формировании влиятельной политики, должны также интересовать установки тех, кого собираются вовлечь в политику. Хотя установки эти в сильной степени зависят от объективной ситуации индивида, знания этой последней самой по себе недостаточно для того, чтобы предвидеть возможную реакцию на конк ретные политические предложения.

Моя собственная точка зрения заключается в том, что обе эти перспективы существенны и что они в высшей степени взаимосвязаны, но в то же время в каких-то важных аспектах и независимы друг от друга. Невозможно составить ясное представление об общей теоретической позиции советских ученых в этой сфере, но в целом мне стало очевидно, что существует интерес к социальной психологии, который и выявился в обсуждениях. Значительная часть социальных исследований этих ученых американскими социологами была бы отнесена к социальной психологии; установки рабочих — важный аспект исследований производительности труда, так же, как и установки, форми руемые средствами массовой коммуникации и вскрываемые при иссле довании воздействия их программ. Таким образом, дискуссии по эмпирическим положениям и теоретическим проблемам, в высшей сте пени связанным между собою в этой сфере, оказываются вполне возможными.

Третьей темой, вызвавшей заметный отклик, была тема киберне тического контроля, а также его отличия от того, что я назвал бы иерар хией необходимых, но недостаточных условий социального развития, с одной стороны, и связи между ними — с другой. Я утверждал совершенно открыто, что, по моему мнению, «экономический фактор» в со циальном процессе должен рассматриваться по-разному с каждой из двух точек зрения. Как фактор условий, без которого не могут быть сделаны важные шаги в развитии, он может в обстоятельствах, кото рые следует точно конкретизировать, получить определенного рода преобладание. Это полностью согласуется с тем, что утверждают наши советские коллеги, с той только разницей, что именно такое преобла дание кажется мне невозможным.

9 Московский социолог Н.В. Новиков в статье в журнале «Вопросы фило софии» рассматривает «теорию действия», с которой идентифицируется мое имя, чтобы подчеркнуть субъективные аспекты действия в целом и социальной системы в частности, а именно «мотивы индивидов» и модели их ориентации.

В другом плане сильный упор партии на формирование установок а также на проблему институционализации административной власти и на индустриальных предприятиях предполагает усиленный интерес к контролю в кибернетическом смысле. Это также тема, которая не яв ляется главной в классической марксистской теории, но приоб-важность по мере того, как социалистическое движение начинает предполагать обязанность действовать для тех, кто получает в свои ру ки политический контроль, а также в особенности — в результате сильного развития биологических и социальных наук. Не ожидая пол ого согласия перед лицом идеологических и ценностных различий, я читаю, что совместные обсуждения как на эмпирическом, так и на теоретическом уровне возможны также и в этой сфере 10 .

Я бы не хотел, чтобы осталось впечатление, что отношения меж ду советскими и американскими социологами достигли такой фазы, когда уже не могут возникать серьезные трудности и противоречия. Очевидно, это не так. И тем не менее эти отношения ни в коем случае не должны ограничиваться только уровнем идеологических деклара ций и контрдеклараций или только уровнем эмпирических методик и конкретных изложений данных. Различия в идеологии — и ценнос тях будут существовать еще долгое время, хотя это вовсе не означа ет, что они постепенно не изменяются. Все же между уровнем узкого эмпиризма и уровнем «теории», которая неразрывно связана с идео логией, существует широкая область проблем, которая является по пра ву предметом как исследований, так и теоретических обсуждений. Я убежден, что эта область достаточно широка и что наши советские коллеги способны использовать ее для завязывания различного рода отношений с американцами. В моем случае личные неформальные кон такты оставили впечатление большой дружелюбности и предупреди тельности и проявилось самое искреннее гостеприимство". Наряду с этим отмечалось стремление завязывать профессиональные отноше ния посредством, например, обмена публикациями и, насколько воз можно, людьми. Советские ученые уже переводят в России крупные социологические работы американцев.

Те, кто, подобно мне, считает, что любая настоящая наука уни версальна, преодолевает национальную, религиозную и идеологическую ограниченность в основных своих стандартах и интересах, будут приветствовать развитие социологии в Советском Союзе, о котором я имел возможность получить эти отрывочные впечатления.

1964

10 Наиболее плодотворные дискуссии по этому вопросу у меня были с А.Г. Здравомысловым, и.о. директора Ленинградского института соци альных исследований. Я бы хотел воспользоваться случаем, чтобы поблагодарить моих советских хозяев публично за их сердечный прием.