Добреньков В., Кравченко А. История зарубежной социологии

ОГЛАВЛЕНИЕ

Раздел 2. Фундаментальные персоналии

Глава 1. Социологическая классика

Тем, что сегодня мы называем обществом, люди заинтересовались в глубокой древности. В течение 2,5 тыс. лет мыслители анализировали и описывали общество, не называя, однако, полученные знания социологией.
В эволюции представлений об обществе можно выделить три периода: донаучный, классический и современный.
На наш взгляд, первое и достаточно полное представление о строении общества дали античные философы Платон и Аристотель. Затем наступила очень долгая, растянувшаяся на две тысячи лет, историческая пауза, прежде чем появились выдающиеся ученые и мыслители (Н.Макиавелли, Т.Гоббс, Ф.Бэкон, Ж.-Ж.Руссо, А.Гельвеций, И.Кант и многие другие), которые серьезно обогатили наши знания об обществе и поведении людей. Наконец, в Х1Х веке рождается собственно социология, вобравшая в себя лучшие достижения человеческой мысли об обществе и, благодаря применению конкретно-научных методов, продвинувшая наши знания дальше. В ряду творцов научной социологии выделяются О.Конт, К.Маркс, Э.Дюркгейм и М.Вебер. С них открывается собственно научный период истории социологии.
Античная Греция
Первых социологов античности называют социальными философами. Они рассуждали о природе общества, государства и отношении к ним индивида. Эпикур (341-270 гг. до н.э.) и Лукреций (около 99-55 гг. до н.э.) вошли в историю социальной мысли как первые теоретики индивидуализма, а в теории познания - как продолжатели атомистической линии. Общество понималось ими не как самодовлеющая над индивидом величина (как у Платона и Аристотеля), а как производное от взаимодействий людей-атомов. Не общество (община, город-полис, государство) делает людей такими, каковы они есть, а люди делают общество таким, каковы они сами. Совершенствуя самих себя, люди формируют такое общество, которое они хотят получить.
За вклад в создание учения об обществе их называют социальными философами. Философами они были по своему образованию и призванию, а социальными их сделал живейших интерес к тому, как живут люди, на какие классы или страты делится общества, какими должны быть отношения между ними. Они, как и нынешние социологи, изучали традиции, обычаи, нравы и взаимоотношения людей, обобщали факты, строили концепции, которые завершались практическими рекомендациями о том, как усовершенствовать жизнь людей (Платон за свою рекомендацию едва не поплатился жизнью).
Социально-философское учение Платона
Среди них выделяются два гиганта - Платон (427-347 до н.э.) и Аристотель (384-322 до н.э.). Они, как и нынешние социологи, изучали традиции, обычаи, нравы и взаимоотношения людей, обобщали факты, строили концепции, которые завершались практическими рекомендациями о том, как усовершенствовать общество. Поскольку в античности "общество" и "государство" не различали, то оба понятия употреблялись в качестве синонимов.
Платон, считающийся наиболее влиятельным мыслителем в истории западной философии, еще в молодости имел определенные политические амбиции, стремясь стать завоевать симпатии афинян и стать безусловным лидером столичного полиса. Однако ему пришлось пережить разочарование. И оно было не единственным. В 367 г. до н.э., подучившись у Сократа, он отправляется на Сицилию, в свою очередь, обучать молодого тирана Дионисия искусству управления страной. Чему он там его учил неизвестно, но педагогический эксперимент провалился. В 361 г. Платон повторил свою попытку, но также безрезультатно: Платона даже посадили за решетку, а потом продали на рынке как раба. Выкупленный состоятельными друзьями (Платон и сам происходил не из бедной семьи), он вернулся на родину, основал собственную академию, полностью отдался преподавательской деятельности и умер в возрасте 80 лет. Его сочинения, написанные в форме философских диалогов, представляют результат мысленных фокус-групп: выдуманные герои, собравшись на дружескую пирушку, обсуждают самые разные темы, но каждое заседание, как правило, всегда посвящено только одному фундаментальному вопросу, например, что есть справедливость. Они долго спорят между собой по формулировке понятий, изощряются в остроте ума, блещут эрудицией или проявляют полную растерянность перед элементарной логикой. Выдвигая что-либо, оспаривая его или доказывая противоположное, античные "академики" доводят до совершенство главное орудие теоретической мысли, которое на протяжении двух тысяч лет так не было никем превзойдено. Диалектические споры можно назвать Великими Играми Ума, по значимости равными Олимпийским Играм, в которых, кстати сказать, Платон тоже выступал, и весьма успешно. Результаты мыслительных экспериментов, думается, не бесполезны и для нынешних социологов, ибо в ходе подобных упражнений конструировались блестящие идеальные типы, в том числе и из социальной области.
Есть два рода благ: одни - человеческие, другие - божественные. Человеческие зависят от божественных. И если какое-либо государство получает большие блага, оно одновременно приобретает и меньшие, в противном же случае лишается и тех и других. Меньшие блага - это те, во главе которых стоит здоровье, затем идет красота, на третьем месте - сила в беге и остальных телесных движениях, на четвертом - богатство, но не слепое, а зоркое, спутник разумности. Первое же и главенствующее из божественных благ - это разумение...
Платон "Законы"
Уже в первой половине жизни Платон в общих чертах сформулировал свое общественно-политическое учение и изложил его полностью - в "Государстве" и "Законах" (двух наиболее крупных своих произведения), частично - в диалогах "Политик" и "Критон". В его учении об обществе весьма удачно нашли друг друга две абсолютные противоположности - философия и политическая практика. Только в античности можно было простить людям то, что не прощали позже. Где это видано, чтобы философ, мудрый и отстраненный от жизненной суеты правдолюбец, активно вмешивался в политические свары, взывал к толпе, затевал политические интриги. Сократ не был политиком, но по афинским улицам он тоже расхаживал, спорил, горячился, в чем-то участвовал, кого-то обличал. В конце концов обвинили и его, да не в чем-нибудь, а в политическом заговоре, выступлении против демократии (читай: в государственной измене), посадили в тюрьму и казнили. Да и другие светила философии не оставались вне политических схваток и общественной жизни страна. К тому же страна была крохотной, а Афины, где почти все друг друга знали в лицо, напоминала большую или очень большую деревню. Жить в таком обществе и быть свободным от него, как говорил в свое время другой классик политической мысли, нельзя.
Да и не о политике - по крайней мере в современном ее значении - надо вести здесь речь. Античные философы просто занимали активную гражданскую позицию в только еще формирующемся гражданском обществе. Для него они создавали свои утопические проекты, рисовали картины идеального государства. Общества-государства, которым должны были править мудрейшие его члены - философы-цари. Таким нарисовал идеальный коммунизм Платон. Но он так никогда и не осуществился. В реальном обществе над философами смеялись (Фалес), издевались (Диоген), травили (Сократ), изгоняли (Платон).
Несомненно, в античности общество и государство не различались, оба понятия употреблялись в качестве синонимов. А когда Аристотель называл человека "зоон политикон", то подразумевал не столько существо политическое сколько и по преимуществу существо общественное.
Идеальное общество-государство (у античных мыслителей два понятия, как мы выяснили, сливались) Платон обосновывает а) исторически, считая, что оно уже существовало раньше и его придумывать не надо (иными словами, человечество имеет реальный опыт государственного строительства, надо лишь учесть ошибки и перенести в настоящее все самое ценное); б) политически, опираясь на свое учение о положительных и отрицательных формах правления (поскольку правители играют в жизни общества чуть ли не решающую роль, с них и надо начинать перестройку); в) социально, предложив как альтернативу существующей социальной структуре свою идеально-типическую конструкцию, где каждому классу отведено свое место в иерархии, предписаны функции и даже нравственный характер, которому обязан следовать каждый представитель своей страты.
С историческим обоснованием Платон, возможно, промахнулся, поскольку первобытнообщинный строй, который он считал идеальной формой государства (там господствовала общественная собственность, высокая нравственность, равенство и справедливость), на самом деле государства не знал. Это было протогосударственное социополитическое образование.
Впрочем, древнее государство необходимо было ему не как политическая реальность, а как некий эталон сравнения, идеальный (не в веберовском социологическом, а в обычном этическом смысле - как наилучший) тип. Этому идеальному типу Платон противопоставил отрицательный тип государства, который у него выражается в четырех формах: тимократии, олигархии, демократии, тирании. Тимократия - это форма правления, при которой власть принадлежит честолюбцам и процветает страсть к обогащению, при этом образ жизни становится роскошным. После тимократии следует олигархия, при которой власть принадлежит немногим, господствующим над большинством. Она находится в руках богатых, которые постепенно растрачивают свое имущество и превращаются в бедняков и совершенно бесполезных членов общества. Олигархия в своем развитии приводит к демократии, при которой власть находится в руках большинства, но при которой противоположность между богатыми и бедными еще больше обостряется. Демократия возникает как результат восстания бедняков против богатых, в результате которого богатые уничтожаются или изгоняются, а власть распределяется между оставшимися членами общества. За демократией следует тирания, являющаяся результатом вырождения демократии.
Обратим внимание вот на что. Во-первых, Платон дает отнюдь не политологическую, а социологическую - причем, в самом правильном и современном понимании, - трактовку формам правления. Критериями, позволяющими нам отличить одну форму от другой, у него выступают а) численность той социальной группы, в руках которой находится власть; б) уровень, характер и степень социальной дифференциации, расслоение на бедных и богатых; в) образ жизни отдельных социальных групп или населения в целом (жизнь в роскоши, страсть к обогащению и т.п.); г) уровень социальной напряженности в обществе, превышение которого приводит к заменен одного политического режима другим.
Во-вторых, в политологической аргументации чуть ли не основным моментом выступает динамический, а не структурный. Платон ничего не говорит о том, как устроены и каковы функции исполнительной, законодательной и судебной власти, как должна строится избирательная система, какие функции должны выполнять институты государства, армии, полиции и т.д. Платон говорит о смене или чередовании форм правления в историческом времени: тимократию сменяет олигархия, ее вытесняет демократия, которую устраняет тирания.
Социополитическая динамика для нас, социологов, чрезвычайно важна. Мы стремимся описывать общество в движении, развитии, прогрессе. Но не знаем, как это правильно сделать, а если знаем, то не всегда убедительно излагаем свои взгляды. И Платон не во всем был совершенен, но это была первая фундаментальная теория общества, где а) воедино слиты статика и динамика, б) развитие общества понималось как многосторонний процесс (исторический, социальный, политический, духовный).
Платон даже указал причину социополитической динамики общества - переизбыточное развитие. Согласно Платону, наличие чего-либо в излишней степени приводит к своей противоположности. Поэтому избыток свободы, как считает Платон, приводит к рабству, тирания рождается из демократии как высочайшей свободы. Сначала, при установлении тирании, тиран "улыбается и обнимает всех, с кем встречается, не называет себя тираном, обещает многое в частном и общем, освобождает от долгов, народу и близким к себе раздает земли и притворяется милостивым и кротким в отношении ко всем" [Государство. VIII. 566]. Постепенно тиран уничтожает всех своих противников, "пока не останется у него ни друзей, ни врагов, от которых можно было бы ожидать какой-либо пользы".
На языке социологии избыточность означает вот что. Любое социальное явление, если оно подчиняется закону больших чисел, а в своем естественном состоянии оно так и поступает, 70% своей массы оставляет для положительно-отрицательных черт, а по 15% - на крайне положительные и крайне отрицательные. Об этом шла речь во втором томе, в разделе о статистике. В любом обществе подавляющее большинство населения составляют сомневающиеся, а не религиозные фанаты или воинственные атеисты; полухрабрецы, полутруссы, а не отчаянные сорви-головы или прячущие голову в песок страусы; скорее удовлетворенные существующим строем (50:50), чем готовые его свергнуть или беззаветно защищать. И так далее. Этот статистический ряд уходит в бесконечность, ибо свойства массовых явлений, человеческих характеров, эмоций, ценностных ориентаций и многое другое в любом обществе, если оно достаточно велико и не подвергается сильным возмущениям, всегда подчиняются гауссовой кривой.
Как только колокол закона больших чисел сместился влево или вправо, как только революционеров стало очень много, немедленно повышается критическая масса той социальной группы, которая готова стереть в порошок существующий строй. Превышение критической черты опасно для любой социальной группы, ибо каждая из них выступает выразителями той или иной политической идеи, интересов, неудовлетворенных амбиций и властных притязаний. Если консерваторов (защитников существующего строя) больше меры, то никаких перемен в обозримом будущем мы не дождемся. Российское общество тоже подчинялось в своем развитии платоновской динамике. Большевики пришли к власти на волне народного негодования, когда доля населения, готовая поддержать радикалов и революционеров, превысила критическая черту, а сторонники или равнодушные уступили напору. Произошла смена политического режима. А в основе этой смены находились социальные факторы. В годы сталинщины новый строй только укреплялся, всех бунтовщиков, потенциальных революционеров арестовывали, сажали, расстреливали. Потенциал защитников нового строя превышал мощь его противников. Но через 70 лет он поистощился, произошел мирный переворот, социалистическое общество превратилось в капиталистическое.
Происходящий переворот означает, что общество, долго развивавшееся в своем прежнем качестве, исчерпало свой потенциал. Ему нужно обновление, переход в иной режим функционирования. Платон так и говорил: наличие чего-либо в излишней степени приводит к своей противоположности; избыток свободы приводит к рабству, тирания рождается из демократии как высочайшей свободы.
В противовес всем отрицательным формам государства Платон выдвигает свой проект идеального государства, который явился первой социальной утопией в истории общества. Заметьте: все формам противопоставляет одну, всем плохим единственную хорошую. Так в жизни не бывает. Но Платон и не создавал жизнь, он создавал утопию. Через 2500 лет другой социальный мыслитель, не менее великий и значительный, а именно Карл Маркс, тоже назовет своих врагов. Для него плохими общественно-экономическими формациями являлись рабовладение, феодализм и капитализм. Хорош был только коммунизм с его первой социалистической фазой. И здесь всем противопоставляет одно. И здесь в древние времена было идеальное государство, которое потом выродилось. Оно, как и у Платона, называлось первобытнообщинным, или первобытным коммунизмом. Коммунизм виделся Марксу как подобие первобытности на более высокой ступени развития, этакий новый "золотой век". Как известно, что коммунизм так и не наступил, а созданный большевиками социализм ничуть не напоминал первобытного рая или "светлого будущего" для всего человечества.
Обе великие идеи имеют множество изъянов, и они исчерпывающим образом освещены в научной литературе. Мы обратим внимание на другое. Противопоставляя всем одно, мыслитель неизбежно останавливает развитие человеческого общества. Маркса неоднократно спрашивали: а что будет после коммунизма? Ничего - отвечал он. История остановилась, исчерпала себя, удовлетворила все свои притязания на справедливость, разрешила, кажется, все противоречия. Наступила безмятежная гармония. Ни Платон, ни Маркс не допускали в своем идеальном проекте общественных конфликтов и противоречий. И правильно, иначе какое это идеальное государство.
Но в этом и заключается неправдоподобие их учений. Живое общество всегда противоречиво, непоследовательно, кризисно, если хотите, трагично. Два великих диалектика, красиво описавшие отрицательные формы общества-государства, оказались метафизиками, когда речь зашла о их собственных проектах.
Идеальное государство как у Маркса, так и у Платону должно быть построено на принципе справедливости. Правда, справедливость они понимали каждый по-своему. Исходя из платоновской справедливости, каждый гражданин должен занимать свое особое положение в соответствии с общественным разделением труда, границы между стратами в социальной пирамиде закрыты, переходы, а значит и социальная мобильность, невозможны. Поскольку бедность и богатство у Платона исчезают - вслед за уничтожением частной собственности, - то единственным критерием социальной дифференциации остается моральный и образовательный. Различие между отдельными группами людей у Платона определяется нравственными задатками. Низший класс (земледельцы, ремесленники, купцы) обладает не только более низким нравственным характером, но и низким уровнем образования. У двух следующих классов выше нравственность и уровень образования.
Платон явился первым европейским мыслителем, создавшим законченную и подробно разработанную концепцию социальной стратификации общества. Согласно его воззрениям, любое общество делилось на три класса: высший состоявший из мудрецов, управлявших государством; средний, включавший воинов, охранявших его от смуты и беспорядка; низший класс ремесленники, крестьяне и торговцы (купцы), - занятые физическим трудом и сервисом.
Главный методологический тезис Платона - правильное государство можно обосновать и построить с помощью науки, которая начинает с критического анализа социальных проблем, а заканчивает политическими рекомендациями усовершенствования общества.
Общество пребывает в состоянии хаоса, социальной напряженности и смуты до тех пор, пока в нем не установлен твердый порядок, при котором каждый гражданин занимается своим делом (разделение труда), но не вмешивается в дела других граждан, сословий, классов (социальное разделение). Стабильным надо считать не то общество, которое начисто лишено классов, а то, где их три и каждый, выполняя предписанные функции, занимает свое место в иерархии. Кстати сказать, Платон был недалек от истины: самыми стабильными и длительными считаются кастовое и сословные общества, где каждая страта занимала строго отведенное место в иерархии. Напротив, общества, где революционеры сметали всякие социальные барьеры и классовые перегородки, в скором времени распадались.
Итак, идеальное общество-государство Платона состояло из трех классов (у Маркса, его последователя, в коммунистическом обществе вообще исчезали всякие классы). Экономическую структуру общества, согласно античному философу, формировали и поддерживали в исправном состоянии купцы. За безопасность страны отвечал класс воинов, а руководить государством должны философы. То, в каком социальном классе окажется конкретный человек, определялось полученным образованием, который начинался с рождения и продолжался до тех пор, пока индивид не достигнет того образовательного уровня, который в максимальной степени соответствует его способностям и интересам. Индивиды, прошедшие весь путь до конца, не испугавшиеся трудностей, получившие достойное образование, получали место в классе философов-правителей. Достичь такого статуса было чрезвычайно непросто, поскольку на завершающей стадии человеку пришлось бы изучать философскую систему Платона - самую сложную, изощренную и профессионально изготовленную теорию античного мира. лишь после этого правитель становился истинным философом, способным принимать справедливые, с точки зрения интересов своего народа, и мудрые (по отношению к другим народам) решения.
Классовая структура идеального общества получила у Платона мощное этическое закрепление. Умеренность и трезвость - главные добродетели ремесленников; мужество и доблесть - отличительные черты военных; мудрость должна характеризовать правителей. Три основных класса и три главные для античного общества этических идеала. Вряд ли кто в те времена мог бы возражать против того, чтобы ремесленники были умеренны, воины - смелы, а правители - мудры. Платон, выражаясь современным языком, запараллелил два традиционных для древнегреческого общества понятий - три класса и три добродетели. Каждый класс, или точнее сказать, социальная страта, не только воплощает строго отведенный ей в общей моральной картине мира нравственный идеал, но и четко определенный круг функций, тем самым не захватывая чужих и не посягая на социальные функции (а соответственно и место в общественном разделении труда) другой страты. Платон считал жесткое разделение общественного труда основой устойчивости общества и основным механизмом поддержания социального порядка.
Таким способом философ получил морально-нравственное обоснование предлагаемой им первого в истории инженерного проекта создания нового типа социальной структуры. Возможно, предпосылки для него уже существовали в самой реальности, а мудрец лишь подсмотрел у природы. Тем не менее, ясный и четкий взгляд на социальную структуру общества, распределение функций и обязанностей каждого класса, закрепление за каждым социальным слоем нравственных норм впечатляют. По существу, проект идеального государства-общества Платона в чем-то самом главном напоминает более позднюю теорию капитализма М.Вебера, который отводил именно этическому фактору наиглавнейшую роль в трансформации экономического базиса, а вместе с ней и социальной структуры новоевропейского общества.
Четвертая добродетель, справедливость, должна быть присуща всему обществу. Здесь Платон, кажется, перегнул палку. Ни одно общество во всей мировой истории никогда не являлось справедливым. Такого ни разу не было и никогда не будет. Дело не в порочности людей или общественного устройства. Общество как живое и развивающееся целое, преследующее собственные интересы перед лицом других народов, также поступающих эгоистически, не сможет выжить, руководствуясь абстрактными идеалами. В постулировании четвертой добродетели Платон с головой выдает себя как отъявленный утопист. Возможно, потому он и потерпел неудачу на поприще обучения тиранов.
Трехчастная концепция общества-государства имела у Платона продолжение в физиологии. На этот раз он запараллелил три класса, три добродетели и три части человеческого организма: ум, волю и потребности. Понятно, что воплощением ума у Платона выступал высших класс, воли - средний военный, потребностей (а вместе с ними смутных желаний и аппетита) - низший, куда он наряду с ремесленниками включал крестьян. Аппетит характеризует существо, которое думает только о пропитании, о том, как набить свой живот, но ничего возвышенного в его голову не приходит. Волевое начало просто необходимо было отдать солдатам, так как проливать кровь и отдавать свою жизнь за родину (если убрать поэтический налет с этого понятия, то родиной надо назвать два оставшихся класса, "откосивших" от воинской службы) можно только при беспримерном волевом усилии над собой. Наконец, разум по определению должен отойти мудрецам-правителям, которым без него ну никак не одолеть хитроумную диалектику Платона.
Конечно, в той или иной степени разум нужен всем стратам общества, ведь каждый грек обязан был, согласно социоинженерному (выражение К.Поппера) Платона, начинать обучение в раннем детстве и заканчивать с сединой в висках. Причем учиться, говорил первый античный академик (так оно и есть, ибо Платон создал первую академию - прообраз современного университета), можно буквально всему (даже добродетели), а изучать придется несколько предметов: астрономии, биологии, математике, политологии и философии. Если приобретенные навыки имеют несомненный приоритет у Платона над врожденными, то это может означать две вещи: 1) основным механизмом превращения человека в общественное существо является социализации (в узком значении - воспитание), а 2) этика на самом деле не столько философская, сколько социальная наука.
И социализация, и воспитание продолжаются у Платона, кажется, всю жизнь. Только не всем даются они в равной степени. Неучи опускаются на самое дно общество - в андеркласс: рабы, беглые, попрошайки, спившиеся, продажные и бездомные. Недоучки оседают в низшем классе, пополняя ряды ремесленников и крестьян. Хорошисты попадают в рыцарскую страту воинов, которые во все времена относились к аристократии. И, наконец, круглые отличники, а их всегда меньшинство, вырастали в мудрых правителей. Напомним, речь идет не о формальной системе образования, наподобие нынешней, где и двоечник (если поможет фортуна или богатые родственники) может оказаться в кресле начальника, а о платоновской. А это была система элитарного образования, требовавшая огромного напряжения ума и широких познаний. К тому же система, которая в реальности нигде не существовала, за исключением платоновской академии и сочинений великого диалектика. Так что вполне возможно, будь она осуществленной, школьная система могла бы стать самым мощным механизмом социального рекрутирования. На практике Платону это не удалось. Зато китайцы, опробовав школьную систему в качестве социального фильтра, отбора лучших на управленческие посты, во многом преуспели. Во всяком случае о средневековой системе образования в Китае сегодня ходят легенды.
В социологической концепции общества Платона не все до конца ясно или, лучше сказать, не все акценты расставлены историками так, как это должно быть. Взять хотя бы ее утопичность. Великий мыслитель мечтал о том времени, когда во главе государства будут стоять самые мудрые и просвещенные. И эти времена наступили. Во всех цивилизованных странах общество стремится поставить у руля самых образованных и просвещенных. Другое дело, что такое не всегда удается. Но и Платону, думается, это было бы не под силу, даже предоставь ему все возможности. Сегодня, как и предвидел Платон, высоко ценится не столько материальный капитал (денежное богатство, частная собственность), сколько интеллектуальный: знания, квалификация, воспитание. Разумеется, это еще не воплощение задуманного в жизнь, ведь Платон говорил о нравственных требованиях, предъявляемым к элите, а сегодня все говорят о духовном кризисе, в разной степени поразившем разные страны.
В современном обществе высший класс наделен огромными привилегиями, но он постоянно злоупотребляет властью. У Платона не так. Философ защищает не высший класс от общества, а общество от него. Поэтому элиту он лишил права иметь собственность (она только развращает нравы людей), но обязал регулярно проходить специальную подготовку и отбор _ своеобразную ротацию кадров. Элита не элита, если она не знает литературы, музыки, философии и математики. К управлению следовало допускать только достигших 50 лет. Аскетизм и суровый образ жизни уравновешивались правом беспрекословно командовать.
Зная, что общество начинает гнить с головы, Платон требовал от элиты нравственной чистоты. Не власть, а авторитет - основное орудие управления обществом. Подданные берут пример с правителей и ведут себя, как они. Это социальная аксиома. Отсюда вывод: характер правительства в конечном итоге определяется социальным характером людей. В плохом государстве над всеми стоят правители, в разумном - над всеми стоят законы. Закон призван ограничивать как власть правителей, так и свободу управляемых. На страже законов стоит правосудие. К отправлению правосудия должны быть причастны все граждане государства.
Такова в общих чертах социологическая теория правильного государства Платона, где он пытается ответить на вопрос всех вопросов: как правительству удержаться у власти и получить поддержку населения. Платон был первым, кто задумался о сущности политики и организации политической жизни, кто попытался, обобщая главным образом собственные наблюдения, изучить ее сущность. Согласно платоновской концепции, мерилом политики служат структура и толкование человеческого бытия. Участие в политической жизни предполагает наличие различных качеств: практического ума, способности к трезвой оценке обстановки, умение правильно владеть конкретными ситуациями, ораторских способностей, справедливости, опытности, бескорыстия и т.п. Главное, что отличает платоновское учение о политике и делает его чрезвычайно актуальным, это утверждение о том, что стихия политической жизни общества, творимая повседневной деятельностью граждан, столкновением партий и группировок, должна разумно регулироваться государством во благо обществ. Он первым предложил технологию рекрутирования и воспитания государственных мужей. Платон считал: править должны лучшие. Их необходимо не только правильно отбирать, но и правильно воспитывать, а главное не допускать к частной собственности, которая извращает нравы людей. Частный собственник власти - это олигарх, но не объективный ко всем гражданам мудрец. Аристотель сделал шаг вперед, предположив, что политической жизнь правят не личности, пусть и самые мудрые, а объективные законы. Аристотель указывал, что государство не может быть стабильным, если оно не выполняет желание граждан. На место платоновского государственного единства он ставил плюрализм сталкивающихся в государстве интересов. В его системе - конституция и законы - являются высшей инстанцией; тем самым он хотел дать в руки людей объективные критерии управления государством. Человека он рассматривал как существо политическое и в отличие от Платона: этика и политика у него выступают порознь.
Социополитическое учение Аристотеля
Свой вариант теории стратификации предложил другой энциклопедический ум античности - Аристотель (384-322 до н.э.). У него опорой порядка выступалсреднийкласс. Кроме него существуют еще два класса - богатая плутократия и лишенный собственности пролетариат. Государство лучше всего управляется в том случае, если: 1) масса бедняков не отстранена от участия в управлении; 2) эгоистические интересы богатых ограничены; 3) средний класс многочисленнее и сильнее, чем два других. Аристотель писал:
"В каждом государстве есть три части: очень состоятельные, крайне неимущие и третьи, стоящие посредине между теми и другими. Так как, по общепринятому мнению, умеренность и середина - наилучшее, то, очевидно, и средний достаток из всех благ всего лучше. При наличии его легче всего повиноваться доводам разума... Государство более всего стремится к тому, чтобы все в нем были равны и одинаковы, а это свойственно преимущественно людям средним... Они не стремятся к чужому добру, как бедняки, а прочие не посягают на то, что этим принадлежит, подобно тому, как бедняки стремятся к имуществу богатых. И так как никто на них и они ни на кого не злоумышляют, то и жизнь их протекает в безопасности"[64].
Основные положения социологического учения Аристотеля, как в зеркале, отражали изменения, происходившие или уже произошедшие в античном обществе.
В VII-VI вв. до н.э. в Древней Греции происходили примечательные изменения: появились невиданные прежде формы общественной жизни: города-государства (полисы), которыми управляют сами свободные граждане. Резко снижается статус сословия жрецов: теперь это всего лишь выборная должность, а не великая духовная власть. Утрачивают монополию на принятие жизненно важных для общества решений аристократы: не происхождение, а личные достоинства и собственность делают человека уважаемым и влиятельным гражданином. Появляется новый тип человека, еще неизвестный истории. Это человек, который дорожит своей независимостью и индивидуальностью, принимает на себя ответственность за решения, гордится своей свободой и презирает "варваров" за рабство, лень и необразованность. Новый тип человека, получивший массовое распространение в период наивысшего расцвета Греции в эпоху Перикла (5 в. до н.э.), послужил прообразом среднего класса, ставку на который в своем учении делал Аристотель.
К этому времени политика уже не концентрировалась в закрытой коррумпированной группе (политическая элита). Она осуществлялась на городской площади. Население самих полисов колебалось от тысячи до нескольких десятков тысяч человек. Политически активная часть полиса, состоящая из свободных и полноправных граждан, достигших 30 лет, была еще меньше. Все они разбивались на множество партий, родовых и культовых объединений, увеселительных клубов, деловых товариществ, неформальных обществ, профессиональных корпораций. Не было в истории мира страны, где активность частных ассоциаций была бы выше, чем в Древней Греции.
Политика и общественные дела стали предметом публичного дискурса. О них много говорили, без конца спорили и каждый обыватель почитал себя глубоким знатоком дела. Вскоре появилась специальная отрасль рассудительных знаний - философия, которую греки называли любовью к мудрым и логичным умозаключениям. На смену мифологической картине мира, еще недавно господствовавшей в массовом сознании греков, приходит рациональная, где заглавные роли играют мера, пропорция. Новый тип человека общественного, а стало быть, и политического Аристотель выразил в своей знаменитой фразе о "зоон политикон".
Каждого грека обязывали участвовать в политической жизни и диспутах. Все вопросы решались не за кулисами, а прилюдно, и каждый был обязан выступить. Более того, за участие в общественной жизни платили, и это был хороший приработок для бедняков. Они превращались в профессиональных трибунов, демагогов. Благодаря всеобщему участию в политической жизни повышалась грамотность населения. Не надо было проводить мониторинги общественного мнения, референдумы и прочие мероприятия. Никто не мог фальсифицировать ваш голос. У народа создавалась иллюзия неотчужденности его от власти, ощущение, что это его власти и его правительство, так как он повлиял на выбор и принимаемое этой властью решение. Возникала иллюзия, что, каковы бы ни были разногласия между классами, они могли жить в мире.
Греция воспитала несколько поколений компетентных, инициативных, высоко мотивированных граждан, с удовольствием участвовавших в управлении делами полиса. Они заложили основы цивилизованной политики. Современный термин "цивилизация" произошел от "civitas". Так римляне называли греческий полис. Цивилизация и есть "гражданская община" или, выражаясь словами К.Маркса, гражданское общество, которое появилось в полном своем великолепии только с зарождением буржуазии. Таким образом, начальной точкой цивилизации служит "гражданская община" древних греков, а ее высшим этапом является западноевропейское "гражданское общество".
Формируя свою цивилизацию - цивилизацию принципиально нового исторического типа по сравнению с цивилизацией шумерцев, египтян, вавилонян, ассирийцев, - греки учились красиво и со вкусом работать, интересно проводить свободное время, активно участвовать в политических делах. Жить и работать без излишеств и восточной роскоши, но скромно и изысканно.
Всякое государство представляет собой своего рода общение, всякое же общение организуется ради какого-либо блага... причем больше других и к высшему из всех благ стремится то общение, которое является наиболее важным из всех и обнимает собой все остальные общения. Это общение и называется государством или общением политическим
Аристотель. Политика
Аристотель считал, что хребтом социального порядка выступают классы, но не все и не любой, а именно средний класс. Вот кто стабилизирует общество. Два других, полярных, класса, а именно богатая плутократия и пролетариат, расположенные в самой верхней и в самой нижней частях общественной пирамиды, представляют своего рода социальные девиации (отклонения) и им свойственны множество недостатков. Аристократия - это праздный класс, не занимающийся общественно-полезным трудом, но зато вовлеченный в постоянные интриги, козни и борьбу за власть. На социальном дне находится плебс, который существует за счет государственной помощи, привилегий и отчислений. И его можно называть социальным паразитом. Рабы вообще не включались ни Платоном, ни Аристотелем в общественную структуру, так как к обществу античные философы причисляли только свободное население, прежде всего афинских граждан. Представитель среднего класса - ремесленник, торговец, моряк, воин, земледелец - внимателен к любому новшеству, любому усовершенствованию (и отечественному, и заграничному), способному хоть ненамного повысить производительность и качество продукции.
Если привести в действие указанные выше три условия процветания античного общества у Аристотеля, а именно опора на многочисленный средний класс, привлечение к управлению широких слоев населения и обуздание политических амбиций элиты, мы получим современную ромбовиную форму социальной стратификации: богатых 5-6%, бедных 14-15%, и 80% - средний класс. Только при таком профиле социальной структуры можно достичь стабильности в обществе. В подобных условиях средний класс выполняет функцию промежуточного звена, которое разъединяет два полюча стратификационной шкалы, не позволяя им конфликтовать между собой. Средний класс разводит по разные стороны две враждебные группировки - класс богатых, в руках которого концентрируются наибольшие богатства, которому завидуют другие слои, и класс бедных, который ничем не обладает, которому никто не завидует, но который, в свою очередь, завидует всем другим слоям общества. Многочисленный средний класс выполняет функцию межклассовой прослойки, которая разводит враждующие стороны и позволяет достичь социальной стабильности. По существу Аристотель 2500 лет назад предвосхитил ту модель, которую сегодня на практике реализует постиндустриальное общество.
Аристотеля можно назвать философом золотой середины. Избегая крайностей в социальных воззрениях на структуру общества, Аристотель избегал их также в своем экономическом и политическом учениях.
Положение Аристотеля о том, что бедные ни в коем случае не должны быть отстранены от участия в управлении общественной жизнью, очень актуально сегодня. По существу в нем сконцентрирована формула современной демократии. Государство политически процветает лишь при всеобщем участии граждан в политической жизни. Привлечение к управлению социальных низов открывает им доступ к каналам социальной мобильности, продвижению наверх, дает возможность наиболее одаренным личностям проявить себя и добиться политического успеха во благо общему делу. Средний класс должен рекрутироваться за счет лучших представителей низшего класса. Ему необходима свежая и здоровая кровь. Хуже обстоит дело, если средний класс будет пополняться за счет представителей высшего класса, поскольку для них межклассовый переход означает падение, а не восхождение. Опускаются на ступеньку ниже те, кто не выдержал конкуренции, погряз в разврате и чревоугодии, промотал состояние, вытеснен представителями своего же класса. Короче говоря, таким путем средний класс пополняется наихудшими элементами.
В своем экономическом учении Аристотель выделил два типа ведения хозяйства: натуральное, нетоварное - ойкономия, и денежное - хрематистика (chrematico - заниматься денежными делами, наживаться.). В ойкономии отношения между главой дома и домочадцами - членами семьи и работниками - не оформлялись юридическим документом. Иными словами, они не были договорные. То были отношения господства и подчинения. Напротив, хрематические отношения, в отличие от экономических, строились на договорной основе вне отдельной семьи. То были формальные товарно-денежные отношения между юридическими и физическими лицами в рамках общества, а не внутри отдельной семьи.
Социально-экономическое учение Аристотеля, так же как и политическое, отражало новые реалии древнегреческого общества. Ойкономия и хрематистика - две части одного целого. Первая регулировалась этическими и политическими соображениями, вторая управлялась стихией рынка. Оба хозяйственных начала в древнегреческой цивилизации соединялись весьма противоречивым образом. Афиняне строили свою цивилизацию, планомерно соединяя государственную и частную собственность. Опора частного сектора - малое семейное хозяйство, использующее личный труд селянина и его семьи (ойкос). Хрематистическое плановое начало существовало внутри отдельной семьи и внутри государства в целом, а рыночное экономическое начало главенствовало между семьями и между государствами.
Древнегреческое хозяйство - это гибкая система небольших автономных семейных предприятий в сельском хозяйстве. Засушливый и некогда пустынный горный край, пришедший в эпоху варварства к пределу экологического истощения, трудолюбивые греки превратили в цветущую землю с прекрасными городами, продуктивным земледелием и скотоводством.
Древние греки говорили:
"Мудрец не примет участия в государственных делах, если только к этому его кто-нибудь не принудит" - Эпикур
"Мудрец примет участие в государственных делах, если только ему что-нибудь не помешает" - Зенон (стоик)
Демократия выражалась и в том, что государство охраняло законами крестьянское хозяйство. Каждый гражданин полиса имел право владеть лишь небольшим участком земли, который могла обрабатывать его семья. Крупное землевладение не допускалось, а, следовательно, применение труда рабов в сельском хозяйстве было ограниченным. Крупные капиталы не только привлекают к себе воров и мошенников, но и сами они могут быть созданы далеко не праведным путем. Аристотель, да не только он один, прекрасно это понимал. Большие деньги легко наживаются, но и легко тратятся. Великий Демокрит получил от отца наследство и промотал его, десять лет путешествуя в свое удовольствие. Такое поведение считалось тяжким грехом и требовало сурового наказания. Согласно воззрениям греков и поучению Аристотеля, порицания заслуживали те, кто тратил чужое, не зарабатывая своего.
Аристотель, как подлинный государственник, если к нему можно применить подобное выражение, осуждал хрематистику как проявление духа капитализма и наживы и приветствовал ойкономию как форму нравственно-этических отношений между людьми в сфере хозяйства[65]. Хрематистика негативно отражается на мышлении и судьбах людей. Погоня за деньгами становится самоцелью, она превращается в манию преследования и развращает нравственность. Конечным пунктом на этом пути является плеонаксия[66] - осуждаемое всеми греками чрезмерное увлечение чем-либо, необязательно деньгами, но также властью, словотворчеством, роскошью и т.д. Денежное богатство не имеет пределов. Хрематистика заботится не столько об обеспеченном существовании, сколько о том, как лучше обменивать блага, чтобы получить наибольшую прибыль. Здесь деньги превращаются в средство добывания новых денег, деньги становятся средством и целью. Алчность нарушает основы аристотелевской философии - меру и гармонию формы.
Ограниченные размеры частной собственности, находящейся в руках свободных граждан, принадлежащих к среднему классу, Аристотель считал залогом общественного благополучия. Важно не то, у кого сколько собственности, а то, как ее используют. Частная собственность развивает достижительную мотивацию. Когда она есть, люди не ропщут друг на друга, ибо каждый занят своим делом. Если в обществе есть те, кто работает много, а получает мало, они всегда будут недовольны теми, кто работает мало, но получает много. Человеком управляет множество потребностей и стремлений, но главная движущая сила - любовь к деньгам, ибо этой страстью больны все. При коллективной собственности все или большинство бедны и озлоблены. При частной появляются богатство и неравенство, но только она дает возможность гражданам проявить щедрость и милосердие. Правда, чрезмерное неравенство в собственности опасно для государства[67]. Процитированных философов разделяют не только два тысячелетия, но и противоположное отношение к собственности. Для Аристотеля собственность (но не чрезмерная, а умеренная, разумная) - признак среднего класса. Аристотель признает, что не имеющий собственности, как и имеющий ее чрезмерно, склонны к противоправным действиям, потому оба они не могут способствовать сохранению стабильности государства.
С позиций защиты частной собственности, семьи и прав гражданина Аристотель критиковал Платона, полагая, что предлагаемое им обобществление имущества, жён и детей ведёт к уничтожению государства.
Разумеется, Аристотеля нельзя представлять защитником социалистических идеалов. Несовершенства общества, учил Аристотель, исправляются не уравнительным распределением, а моральным улучшением людей. Законодатель должен стремиться не к всеобщему равенству, а к выравниванию жизненных шансов. Частной собственностью может владеть каждый, она не вредит нравам людей и развивает здоровые эгоистические интересы. Человеком управляет множество стремлений, но главное среди них - любовь к деньгам. При коллективной собственности все или большинство бедны и озлоблены. С другой стороны, не менее опасно для государства и чрезмерное неравенство людей, оно ведёт к возмущениям и переворотам. Аристотель считает лучшим общество, в котором средний класс сильнее всех других.

Воззрения Аристотеля на общество скорее близки нынешним социал-демократическим идеалам. В основании тех и других лежит тезис о ведущей роли в обществе среднего класса, осуждение любых крайностей, прославление частной собственности и свободного профессионального труда. Аристотель ищет меру во всем, а крайности стремится нивелировать. Его даже можно назвать первым идеологом среднего класса и регулируемой рыночной экономики, основанной на приоритете нравственных идеалов.
Аристотель заложил основы античной этика деловых отношений и изложил принципы регулирования общественных отношений. Он различает два вида справедливости: уравнительную и распределительную. Первая является простым, "арифметическим равенством", она действует в области гражданско-правовых сделок (возмещение ущерба). Вторая является "геометрическим равенством", она предполагает распределение благ пропорционально вкладу в общее дело (от каждого по способностям, каждому - по труду). Второй вид справедливости покоится на принцип "пропорциональной взаимности", который, по мнению Аристотеля, выступает фундаментом древнегреческой цивилизации.
В "Никомаховой этике" Стагирит писал о том, что общественные отношения по поводу обмена поддерживаются особым видом справедливости. Она подразумевает пропорциональность, но не равенство. Общество, учил Аристотель, держится тем, что каждому воздается пропорционально его деятельности. Стало быть, рынок и обмен должны строиться на взаимных услугах. Услуга должна оплачиваться услугой. Получивший одолжение не только отвечает услугой, но сам начинает с одолжения.
Государство принадлежит к тому, что существует по природе, и что человек по природе своей есть существо политическое, а тот, кто в силу своей природы, а не вследствие случайных обстоятельств живет вне государства, - либо недоразвитое в нравственном смысле существо, либо сверхчеловек... Это свойство людей отличает их от остальных, живых существ: только человек способен к восприятию таких понятий, как добро и зло, справедливость и несправедливость и т. п. А совокупность всего этого и создает основу семьи и государства. Первичным по природе является государство по сравнению с семьей и каждым из нас; ведь необходимо, чтобы целое предшествовало части
Аристотель. Политика

В аристотелевской концепции общества нет места ни чрезмерному обогащению, ни чрезмерному обнищанию. Хотя богатство само по себе не презирается, но безудержная погоня за деньгами и роскошью осуждается. Как осуждается и бравада нищетой. Она для греков является причиной нежелания работать. Если не приложено упорного труда, сноровки и сообразительности, либо человек впадал в расточительность, чревоугодие или иной порок, связанный с погоней за удовольствиями, его ждала неизбежная расплата - обнищание. Ведь каждому предоставлена возможность трудиться, надо лишь ею умело воспользоваться. Неумеющий трудиться, конечно же, лучше нежелающего трудиться, но это не может служить оправданием.

Духовные ценности и гражданские доблести ставились греческой культурой много выше, чем владение вещами и деньгами. Да и сами деньги должны добываться честным и добросовестным трудом. Только через две тысячи лет нормы античной трудовой этики, помноженные на деловой практицизм, были восстановлены в правах западноевропейским протестантизмом.
Аристотель развивал традицию понимания общества как государства. По его мнению, государство предшествует каждому отдельному человеку, поскольку тот, оказавшись в изолированном состоянии, теряет свою самостоятельность и специфику как существа общественного (у него это звучало как существа политического)[68]. Деление людей на тех, кто властвует и кто подчиняется, Аристотель считает естественным законом природы и общества. Сущность общественной жизни он усматривал не только в государственном ее оформлении, сколько во властных отношениях. Они извечны и полезны как государству, так и отдельному человеку. На этом основании Аристотель оценивает рабовладение как благо и проявление справедливости. Однако своекорыстное использование власти ведет к нарушению справедливости в распределении имущества и почестей. Тщеславие и стремления к почестям знатных людей вызывает недовольство простых граждан, их недоброжелательство и злобу, что угрожает государству гибелью. Поэтому Аристотель призывал к установлению власти, служащей всему народу и обществу.
Древнегреческие мыслители Геродот, Платон и Аристотель, рассуждая о природе и функциях правительства, пришли к выводу о том, что оно может быть трех типов
·правление одного
·правление немногих
·правление многих (или большинства).
Каждый из этих нормальных типов правления может искажаться. Правление доброго царя называется монархией, а правление злого - тиранией (которая сегодня именуется диктатурой). Сегодня тиранию и диктатуру относят к разновидностям автократии. Правление небольшого числа благородных граждан называется аристократией (правление лучших), а управление страной кучкой нечестных граждан зовется олигархией. Аристократ в наименьшей степени, чем будущий монарх, и в большей степени, чем представитель демократических кругов, с детства воспитывается для занятия  управленческим трудом. Сам характер его воспитания оправдывает, вероятно, название сословия: аристос - лучший или благороднейший. Слово восходит к общеиндоевропейскому корню <арья> - благородный.
Если у власти стоит большинство населения и оно благородное, то власть называется тимократией, или, по Аристотелю, политией. Но если это большинство представлено не лучшими людьми, то их правление называется демократией. Греки были невысокого мнения о демократии в принципе, называется ее властью толпы.
Итак, античные философы выделяли три правильные формы государства - монархию, аристократию и демократию, - а также формы, отклоняющиеся формы, означающие упадок или искажение правильных форм: неограниченная монархия превращается в автократию (тиранию), неограниченная аристократия - в олигархию, неограниченная демократия - в охлократию (господство черни, толпы) или анархию.

Для политии Аристотель полагал искажением демократию, т.е. власть, не ограниченную цензом, власть всего населения. С этими терминами произошла некоторая эволюция уже в античные времена. Вместо "полития" в аристотелевом смысле- говорили "демократия", отнюдь не в ругательном значении, поскольку подразумевалась именно ограниченная демократия, власть граждан. А вместо аристотелевой демократии в негативном значении укрепился термин "охлократия", т.е. власть толпы.
Согласно политическому учению Аристотеля, чем больше людей толпится у кормила власти, тем хуже для страны. Наилучшей формой правления он считал монархию, чуть хуже - аристократию, а самой плохой признавал политию. Выстраивается довольно четкая закономерность, которую можно выразить графически.

Увеличение числа субъектов власти

Рис. Типология форм правления Аристотеля

Если правильные формы, согласно <политическому рейтингу> Аристотеля, убывают сверху вниз, то картина искаженных форм правления у него, как отметил В.Махнач, прямо противоположная. Демократия немногим отличается от политии. Олигархия значительно хуже, и она далеко ушла от аристократии. А самое омерзительное искажение- тирания. То есть лучшая форма власти порождает наихудшее искажение. В "Политике" описано, как одна форма власти переходит в другую. Иными словами, чем совершеннее оригинал, тем омерзительнее копия. Самой совершенной является монархия, стало быть, ее анти-копия - наихудшая. А демократия, которой Аристотель вслед за Платоном не благоволил, мало чем отличается от своей карикатуры. Видимо, от плохой формы идти уже некуда.
Не лучше ситуация, полагал Аристотель, в тех странах, которые задумали комбинировать нормальные формы правления, понемногу добавляя от каждой. Так, в спартанской политии соединялись три элемента: власть двух царей (двух царских родов) давала Спарте элемент монархии, герусия- совет старейшин- аристократии, а демократия была представлена эфорами, которые обладали правами надзирать за царями и геронтами. Можно сказать, что три вида власти компенсировали друг друга, а можно говорить о том, что они мешали друг другу.
Аристотель был близок современным воззрениям на правительство, подчеркивая, что оно должно быть конституционным и опираться на закон. Законам в равной мере подчиняются и правители, и простые граждане, под которыми Аристотель понимал лишь небольшую часть жителей афинского города-полиса, относимых к категории свободных граждан.
Новое время
Только через две тысячи лет европейская научная мысль смогла подарить миру выдающиеся труды об обществе, прежде всего благодаря усилиям Н.Макиавелли и Т.Гоббса, которые послужили непосредственными предшественниками научного этапа социологии.
Учение о государстве и обществе Н.Макиавелли
Николо Макиавелли (1469-1527 гг.), итальянский политик и дипломат. Он первым из мыслителей нового времени обратился к идеям Платона и Аристотеля и создал на их основе оригинальную теорию общества и государства. Его главное произведение "Государь" продолжало линию, но не логику платоновского "Государства", так как он был озабочен стабильностью общества, взаимоотношениями различных классов и законами или правилами, на основе которых люди должны строить свое поведение. Логику он предложил свою, так как его учение можно назвать учением о поведении людей в обществе.
Макиавелли начал с того, что определился в своем отношении к верхам и низам и поставил вопрос о том как правитель думающий о благе др. людей должен выстраивать свою стратегию поведения. Акцент у итальянского мыслителя поставлен не на структуре общества, а на поведении политического лидера. Он впервые государственно-политические вопросы вывел из под сферы влияния религии и морали. В лице Макиавелли социология и политология обрели новое измерение, они стали наукой о поведении людей в обществе.
Макиавелли говорил, что правитель, желающий добиться успеха, должен знать мотивы поведения людей и руководствоваться в своей деятельности тремя основными принципами (законами). Первый закон гласит: человеческими действиями правят честолюбие и мотив власти. Состоятельными людьми движет страх потерять то, что они накопили, а бедняками - страсть приобрести то, чего их лишили. Независимо от социального происхождения и положения мотив честолюбия свойственен всем в равной степени; после этого он задал себе вопрос: как по отношению к власти распределяется это честолюбие? Кто больше стремится к тому, чтобы получить больше благ - высший класс, который уже имеет эти блага, или те, кто не имеет, но стремиться их получить?
Размышляя о ходе дел человеческих, я прихожу к выводу, что мир всегда остается одинаковым, - что в мире этом столько же дурного, сколько и хорошего, но что зло и добро перекочевывают из страны в страну. Это подтверждают имеющиеся у нас сведения о древних царствах, которые сменяли друг друга вследствие изменения нравов, а мир при этом оставался одним и тем же.
Н.Макиавелли
Второй закон гласит: умный правитель не должен выполнять все свои обещания. Ведь и подданные не очень спешат с выполнением своих обязательств. Добиваясь власти, можно расточать обещания, но придя к ней не обязательно их выполнять, иначе попадешь в зависимость от подчиненных. А где зависимость, там нерешительность, малодушие и легкомыслие.
Желающие сохранить то, что они имеют и стремящиеся получить то, чего у них нет рассматривают честолюбие с разных позиций. Высшие считают, что они заслуженно обладают этим благом и стараются не допустить стремящихся их приобрести к кормилам власти. Те, кто внизу считают, что их несправедливо обделили властью, следовательно, стараются отобрать ее. Если на чашу весов положено общественное благо и за него борются две столь противоречивые силы, то правитель не должен питать иллюзию, что он добьется классового мира уговорами, раздачей привилегий или др. Если все одинаково корыстны, то и правитель должен быть корыстным. Богатые, достигшие власти, знают, какой ценой они ее добились и понимают, что если на их место придут бедные, они будут ничуть не лучше, ибо от своего честолюбия они не избавятся. Но создать иллюзию временного примирения классовой борьбы можно, и это во власти правителя. Он должен вести себя следующим образом: когда он идет к власти, он расточает обещания, заигрывает с публикой, добиваясь поддержки низов. Но как только он дошел до власти, он должен забыть о своих обещаниях и никогда к ним не возвращаться. Почему? Ведь здравый смысл нам подсказывает, что низы обидятся и будут спрашивать с правителя выполнения его обещаний. Но они тем самым будут проецировать свою логику и упрекать правителя: мы бы так не поступили. Но они не знают, как бы они поступили, пройдя такой путь. Им никто не позволил это сделать, значит, они себя в этой ситуации еще не проверяли, а правитель мудр, и он знает, что с ними будет то же самое. Если он начинает реализовывать свои обещания, то он ставит себя в зависимость от низов. Но зависимый правитель - самый слабый, нерешительный и наиболее ограниченный в своих возможностях правитель. Он будет вечно оглядываться на интересы масс, а интересы государства могут им противоречить. Если бы правитель проявил свою нерешительность и зависимость от низов, то они ему этого никогда не простили, ибо больше всего они ценят в правителе его решительность, независимость и даже в какой-то степени социальную наглость. За подобные качества они будут уважать его.
Третий закон: творить зло надо сразу, а добро - постепенно. Наградами люди дорожат, когда они редки, наказания же нужно производить сразу и в больших дозах. Единовременная жесткость переносится с меньшим раздражением и считается более справедливой, чем растянутая во времени (хвост собаке лучше отрубать сразу, а не по частям).
Нужно говорить громко, чтобы тебя услышали. Нужно говорить тихо, чтобы тебя послушали.
Поль Клодель
С ними тесно связан другой принцип Макиавелли (мотив любви и страха). Что выгодно государю: опираться на любовь своих подчиненных или держать их в страхе? Анализируя огромный исторический материал, Макиавелли приходит к выводу, что так ставить вопрос нельзя. Правильная постановка такая: когда ему выгодно опираться на любовь своих подданных, а когда их выгодно держать в страхе? На любовь правитель должен опираться в начале своей карьеры, когда он идет к власти. Тут он может заигрывать с подчиненными, расточая им похвалы, награды, обещания, но когда он достиг власти, строя свою власть, если это твердый властитель, он обязан исходить из мотива страха.
Как добиться страха и трепета подчиненных? Это еще одна составляющая стратегии руководства по Макиавелли. Этот принцип гласит: позитивные стимулы расточай по капле, постепенно, а негативные санкции давай сразу и в как можно большем объеме, так как у негативных и позитивных санкций разные мотивационные зоны и реагируют на них люди по-разному. Когда правитель раздает вознаграждения, то, раздвигая временные параметры (достаточно редко награждая подчиненных) он вынуждает оценивать их. Подчиненный должен проникнуться уважением.
А когда он раздает негативные санкции, то мотивация у них другая. Первое, что возникает, это злость, раздражение. Не надо делать так, чтобы эти отрицательные эмоции накапливались, ибо их накопление ведет к желанию отомстить. Тогда у правителя появляются враги. Поэтому надо "ошарашить" жесткой мерой, чтобы повергнуть подчиненных в трепет, но не вызвать у них желания отомстить.
Макиавелли считал, что можно отобрать у своих подчиненных все, вплоть до жизни, но не посягать на имущество, так как это - главная точка, где концентрируется все интересы индивида, это - средство к существованию. Можно казнить его родственников, сослать его, но нельзя лишать его собственности.
Используя аристотелевскую типологию форм правления (монархия, аристократия и демократия), Макиавелли доказал, что ни одна из этих форм не может считаться совершенной и пригодной во всех обстоятельствах. Именно поэтому он в "Государе" превозносит сильную личность властителя, а в "Рассуждениях о первой декаде Тита Левия" недвусмысленно высказывается в пользу республики и народа, который "много мудрее и постояннее" государей и в добродетели, и в славе: в умении сохранять учрежденный строй. Но если "народ развращен" и погряз в "материальном интересе", нужны чрезвычайные меры по мобилизации его сил, нужен властитель, "превосходящий народ" в умении давать законы, образовывать гражданскую жизнь, устанавливать новый строй и новые учреждения[69].
У того, кто в шестнадцать лет не был либералом, нет сердца; у того, кто не стал консерватором к шестидесяти, нет головы.
Бенджамин Дизраэли
Как мы помним, Аристотеля выделял три основных вида: монархию, аристократию, демократию, и три их извращенные формы - тиранию, олигархию и охлократию. Прошло две тысячи лет и к античной теории форм правления Аристотеля вернулся итальянский мыслитель Н.Макиавелли, создавший концепцию циклического развития государственных форм. Согласно Макиавелли, существуют три хороших, или основных форм управления (монархия, аристократия и демократия) и три плохих, или извращенных (тирания, олигархия и анархия). Вторые так похожи на первые, что легко переходят один в другой: монархия легко переходит в тиранию, а демократия - в анархию. Как видим, Макиавелли слегка изменил названия: вместо автократии у него тирания, а вместо охлократии - анархия. Но суть дела от этого не меняется. Главное, во что они превращаются. Как и у античных философов, у Макиавелли правильные формы превращаются в неправильные.
Основатель любой из трех хороших форм правления способен установить ее лишь на малое время, ибо никакое средство не удержит ее от превращения в свою противоположность из-за подобия. Так и в человеческих делах: добродетель легко перетекает в порок, а порок принимает обличье добродетели. Циклическое развитие форм управления напоминает идею кругооборота, взаимообращение добра и зла. Кругооборот возможен в силу относительности противоположных состояний - добра и зла, низа и верха, упадка и подъема. Противоположности легко превращаются друг в друга.
Мы знаем, что у любого общественного явления две стороны - негативная и позитивная. Для одних людей сталинизм воплощает величие духа, твердость государственной власти, торжество дисциплины и всеобщей справедливости. Для других он - олицетворение вселенского зла, геноцид против собственного народа, попрание человеческого достоинства, жертвы и репрессии. Вы скажите - это крайности, а истина посередине. Но в человеческих делах редко когда достигается золотая середина, все больше крайности. Правитель хотел как лучше для народа и установил сильный режим, а потомки оценили его как покушение на человеческую свободу. Одни говорят: наконец-то в России установлена демократия и человек свободно вздохнул (это о 90-х годах), а другие возражают, нет, мол, воцарились анархия и произвол. Кому верить? Кто прав?
Так как желания человеческие ненасытны и так как природа наделила человека способностью все мочь и ко всему стремиться, а фортуна позволяет ему достигать лишь немногого, то следствием сего оказывается постоянная духовная неудовлетворенность и пресыщенность людей тем, чем они владеют.
Н.Макиавелли
Поскольку формы правления устанавливает не природа, а люди, причем много людей - сотни тысяч и десятки миллионов, угодить на каждого невозможно, и каждый старается предложить свое. В результате одни тянут одеяло вправо, а другие - влево. Когда побеждают первые, утверждается, скажем, аристократия, а когда их одолевают противники, в стране воцаряется ее противоположность - олигархия. Смысл теории Макиавелли заключается именно в том, что формы правления очень легко переходят в свою противоположность. Их антиобразы всегда рядом, как тень. И избавиться от них невозможно. Надо просто постигнуть законы истории, а не витать в облаках, полагая, что демократию или монархию можно утвердить раз и навсегда. Их надо утверждать каждый день, иными словами, каждый день бороться за правильные формы правления, охранять их, очищать от болезней и коррозии.
Итак, все три формы правления раскачиваются, согласно Макиавелли, подобно маятнику, легко переходя в свои антиобразы.

В законе Макиавелли надо видеть воплощение процесса инверсии: когда маятник слишком отклонен в одну сторону, то в дальнейшем, минуя точку равновесия, он резко отклоняется в другую. Инверсия (от лат. inversio - перестановка) означает изменение обычного порядка на противоположный, изменение направления (полярности), переход в противоположное состояние. Одно время считалось, что она описывает только мир физических явлений. Но оказалось, что сфера действия инверсии гораздо шире.
И в средние века, и в античности формы правления менялись как стеклышки в калейдоскопе: чуть повернул государственный руль, как глядишь уже другой политический узор. В греческих полисах монархия уступала власть аристократии, олигархия - демократии, а иногда и тирании (639 до н.э.). Вокруг царя всегда роилась аристократия - узкий круг знатных семей-землевладельцев, из которой набирались воины, гарантировавшие внутреннюю и внешнюю безопасность. Охраняя монарха и родину, аристократия приобретала влияние на решение политических вопросов. Наступало время, и она оказывалась наверху, а монарха свергали. Проходило еще какое-то время, и вот уже недовольный народ устраняет аристократию, называя ее кучкой продажных олигархов, и устанавливает демократию, которая по прошествии времени где-то сменяется тиранией, а где-то - охлократией (анархией), вслед за которой к власти приходит жестокий тиран.
Итак, согласно теории кругооборота форм правления Макиавелли, у любого положительного режима власти, например, демократии или аристократии, есть свой негативный двойник: у демократии - анархия, у аристократии - охлократия или плутократия (охлократия - власть плебса, плутократия - власть мошенников) и, когда вы задумали устроить для своего общества положительный политический режим и последовательно двигаетесь по этому пути, наращивая демократические институты, то за высшей точкой развития будет движение в обратную сторону по принципу маятника. Следовательно, никакой политический режим на века не создается, у него есть свое время жизни.
Иногда поджигатели убеждены, что несли перед народом факел.
Станислав Ежи Лец
Н.Макиавелли первым из мыслителей Нового времени, кто обратился к идеям Платона и Аристотеля и создал на их основе оригинальную теорию общества и государства. Его главное произведение "Государь" как бы продолжает основную линию рассуждения платоновского "Государства", но акцент поставлен не на структуре общества, а на поведении политического лидера. Он впервые государственно-политические вопросы вывел из-под сферы влияния религии и морали. В лице Макиавелли социология и политология обрели новое измерение, они стали наукой о поведении людей в обществе.
Теория общественного договора Т.Гоббса
Следующий шаг после Н.Макиавелли в развитии представлений об обществе сделал английский философ Томас Гоббс (1588-1679 гг.). Он разработал теорию общественного договора, послужившую основой современного учения о гражданском обществе.
Исторические истоки этого учения специалисты видят в воззрениях древнеиндийских и китайских мыслителей. Так, ранние буддисты считали, что дляискоренения социального неравенства, обмана и воровства, если они воцаряются в обществе, нужно выборным путем установить царскую власть, которая выполняла бы третейские функции. Древний философ Мо-цзы развивал представление о договорном происхождении государства, возникшего по воле народа, который избрал царя и советников с целью положить конец разногласиям в обществе. Еще более развитые идеи мы находим у Эпикура, который учил, что люди, стремясь к общей пользе, вступают между собой в договорные отношения и устанавливают законы. <Справедливость,происходящая от природы,ecть договор о полезном - с целью не вредить друг другу и не терпеть вреда>[70]. Лукреций изображал переход от естественного состояния к общественному как результат договора между людьмиобизбрании властей и учреждении законов.
Когда государство создано и человеческое общество живет по определенным нормам, правилам и законам, кажется само собой разумеющимся, что так было всегда и что люди от рождения склонны к сотрудничеству. Так думали Платон и Аристотель. Но это неверно, полагал Гоббс. Если бы человек любил другого по естественному побуждению, то он искал общения со всеми в равной мере. Но каждый из нас предпочитает общество тех, кто ему наиболее выгоден. Именно наша природа толкает искать не друзей, а почета и выгод.
Для установления общей власти необходимо, чтобы люди назначили одного человека или собрание людей, которые явились бы их представителями; чтобы каждый человек считал себя доверителем в отношении всего, что носитель общего лица будет делать сам или заставит делать других в целях сохранения общего мира и безопасности, и признавал себя ответственным за это; чтобы каждый подчинил свою волю и суждение воле и суждению носителя общего лица. Это больше чем согласие или единодушие. Это реальное единство, воплощенное в одном лице посредством соглашения, заключенного каждым человеком с каждым другим таким образом, как если бы каждый человек сказал другому: я уполномочиваю этого человека или это собрание лиц и передаю ему мое право управлять собой при том условии, что ты таким же образом передашь ему свое право и санкционируешь все его действия. Если это совершилось, то множество людей, o6ъединенное таким образом в одном лице, называется государством, по-латыни - civitas. Таково рождение того великого Левиафана... которому мы... обязаны своим миром и своей защитой.
Т.Гоббс. Левиафан
Т.Гоббс высоко оценивал идеи своих предшественников, опираясь на них при создании собственной концепции. Однако он полагал, что нельзя представлять людей безвольными индивидами или социальными атомами, от имени которых правители устанавливают свои порядки и заключают договора. Такое общество могли бы построить и муравьи с пчелами со всеми его характерными чертами, но человек отличается от них тем, что у него есть амбиции, он стремится к получению престижа, к почестям. Человеческое общество - это производное от интересов, потребностей и взаимоотношений людей. Государство определял Гоббс как "искусственное тело", продукт человеческой деятельности, а не божественное установление.
Как государство, так и общество строится на определенных нормах, которые сознательно должны соблюдать люди. В отличие от них муравьи руководствуются слепыми инстинктами. Но, как только мы наделяем людей этими качествами, мы понимаем, что каждый в обществе будет преследовать только свою выгоду.
У животных нет борьбы за почести и звания, поэтому у них нет ненависти и зависти - причины мятежей и войн. У людей все это есть. Животные не знают справедливости и вреда, поэтому не оценивают действия своих сородичей и не способны прийти к осознанию того, что обществу, помимо согласия, необходимо еще единство, основанное на власти. Такое единство называется государством, или гражданским обществом.
Неправильно думать, будто люди от рождения склонны к сотрудничеству. Если бы человек любил другого по естественному побуждению, то он искал общения со всеми в равной мере. Но каждый из нас предпочитает общество тех, кто ему полезнее. Именно наша природа толкает искать не друзей, а почета и выгод.
В том, что у людей нет врожденной тяги к сотрудничеству, главная проблема тех социальных мыслителей, кто пытается революционизировать или реформировать общество. Каждый стремится для себя добиться больших почестей чем для других. Человеку не свойственно от природы любить ближнего. Эти качества приобретаемые огромной ценой и усилиями по принуждению. Следовательно, врожденное качество - стремление к разъединению, к борьбе, к конкуренции, а значит, к вражде. Естественное состояние человечества - вражда всех со всеми (первобытное общество - постоянная борьба). Можно играть на вражде разных групп и, если одна оказывается сильной и побеждает др., то тогда устанавливается порядок, так как сильный за него отвечает. Такие правила игры мы и называем социальным порядком.
Что побуждает людей создавать общество? Страх, отвечает Т.Гоббс. Взаимный страх удерживает людей от безудержной погони за господством. Он объединяет людей в группы, помогая выжить в конкуренции. Но, объединившись, люди стараются извлечь из этого выгоду для себя либо достичь уважения и почестей, которых нельзя добиться, оставаясь в одиночестве. Естественное общество не может быть ни очень большим, ни очень устойчивым. Оно окажется стабильным, если слава и почет воздаются всем. Но так не бывает. Если почет воздается всем, то это значит, что он не воздается никому, ибо в его основе лежит превознесение одного над другим. Не добившийся почета считает себя обойденным. То, ради чего он стремился в общество, не достигнуть. Стало быть, оно перестает быть выгодным ему. Обойденным оказывается всегда большинство, почет достается немногим, следовательно, общество со временем обязательно распадется.
Не добившись уважения одним путем, люди стремятся заполучить его иным, господствуя над другими. Хотя некоторое количество благ можно достичь, оказывая взаимные услуги, гораздо большего можно добиться господствуя, а не сотрудничая с другими, пишет Гоббс в трактате "О гражданине". Отсюда следуют два принципиальных вывода: 1) Люди рождаются неспособными к общественной жизни, но приобретают склонность к ней в результате воспитания (на современном языке - социализации); 2) Гражданское общество возникает вследствие опасения одних перед другими.
Только взаимный страх удерживает людей от безудержной погони за господством. Страх Гоббс понимает вполне социологически - как "ожидание будущего зла". Страх не разъединяет, а наоборот, объединяет, вынуждает заботиться о взаимной безопасности. Государство - наилучший способ удовлетворения такой потребности. Поэтому причина возникновения стабильного, длительно существующего общества - взаимный страх, а не любовь и расположение.
Врезка
Цивилизацию создал гнев
 Не любовь, не привязанность и даже не вульгарный личный интерес скрепляют человеческие сообщества. По мнению швейцарских ученых, это делает гнев. К такому сенсационному открытию они пришли, пытаясь выяснить, что же все-таки заставляет людей сотрудничать друг с другом.
Традиционно наука о поведении - этология - считает, что причиной сотрудничества общественных животных, к которым по праву относится и человек, кроется в родственных связях, взаимном альтруизме, доверии к генетическим связям или на банальном личном интересе. Это вполне справедливо для животных, но не объясняет, почему люди часто вступают во взаимодействие с неизвестными им людьми, которых могут никогда снова не встретить.
Такое взаимодействие может быть объяснимо, если принимать во внимание наказание иждивенцев, которые не помогают группе, но используют создаваемые ею блага. Однако в реальности наказание редко проходит безнаказанно и для карателя. Так почему кто-то должен наказывать иждивенца? По мнению экономиста из университета Цюриха Е.Фера, виной всему служит альтруизм.
Для проверки гипотезы ученые провели экспериментальную игру с 6 группами по 4 студента в каждой. На кону были реальные деньги: каждому участнику было дано по 20 денежных единиц, которые можно было сохранить или "инвестировать" в группу (деньги вносились анонимно и одновременно). За каждую инвестированную в группу единицу она получала 1,6 единиц, которые делились поровну между всеми 4 членами группы. Поэтому, если только один инвестировал 1 единицу, он получал обратно 0,4 единицы. Но если каждый инвестировал все имеющиеся у него деньги, он получал обратно 32 единицы, что позволяло извлекать выгоды из взаимодействия. Таким образом, инвестирование всегда было в интересах группы, но не отдельного человека. Иждивенец мог получить выгоду, воздерживаясь от инвестиций, получая деньги, внесенные другими. Но оказалось, что подобное ему не позволила сделать группа. Ей позволялось наказывать иждивенцев: если член группы наказывал другого, это стоило ему 1 единицу, а наказуемому - 3. В шести играх средние инвестиции существенно поднялись - до 16 единиц. Угроза наказания поддержала взаимодействие.
Важно, что наказание было альтруистическим действием, так как каратель никогда вновь не встречал того же иждивенца. Чтобы понять мотивы, стоящие за таким поведением, исследователи попросили студентов рассказать об их впечатлениях. Они обнаружили, что причиной был гнев, так как к концу игры ее участники были очень злы на иждивенцев. Негативные эмоции оказались движущей силой наказания.
 Источник: News.Battery.Ru - Аккумулятор Новостей, 21.01.2002 // http://coins.power.ru
Современная физиология в какой-то мере подтверждает правоту Гоббса. Она экспериментально доказала, что страх соединяет людей. Людям, как и животным, легче его пережить, когда они вместе. Так они успешнее выживают. Общий страх создает общую цель - выжить. Страх лежит в основе современной концепции национальной безопасности. Опасность терроризма объединила все мировое сообщество, даже бывших врагов, США и Россию. Сообща люди учатся преодолевать страх. Не счесть культурных практик, социальных механизмов и технических открытий, которое придумало за свою историю человечество с одной-единственной целью - научиться преодолевать страх.
Итак, общество создается взаимными опасениями. Эти опасения сбивают людей в стаи. Человек мобилизует в корыстных целях весь потенциал группы. Люди никогда не перебьют друг друга, так как это противоречит принципу выживания. Основная идея Гоббса состоит в том, что можно устроить полноценное общество, если оно будет помогать каждому человеку извлекать собственную выгоду из коллективного дела. Разные люди видят выгоду в разном. Многообразием социальных благ человеческое общество и отличается от общества муравьев или пчел. После этого уже накладываются социальные ограничения. Конституция, совокупность ограничивающих социальных институтов - это все следствия общественного договора.
Если в общественное стадо людей сгоняет страх быть уничтоженными друг другом, то в их интересах создать такой порядок, который будет гарантировать максимальную безопасность для всех и для каждого. Таким образом, страх приобретает не только мотивирующую силу, принуждая людей стремиться к согласию, но и конструктивную, подсказывая, каким именно должно быть такое согласие. Именно страх заставляет искать социальных гарантий, избегать риска, искать помощи др. людей. Государство основывается на потребности в безопасности, которая есть позитивное лицо страха.
Согласно взглядам Гоббса, человеческая жизнь - взаимопроникновение двух состояний: естественного (дикого, догосударственного) и цивилизованного (государственного, гражданского). Чем больше зона их пересечения, тем более цивилизованно общество. Люди не смогут создать цивилизованное общество, если юридические законы им не выгодны. Граждане будут подчиняться им, но только принудительно - под пристальным взором наблюдающих и контролирующих инстанций. Еще хуже положение обстоит там, где законы страны имеют избирательную силу действия, когда одним индивидам, прежде всего богатым, разрешается их нарушать, а другим - нет.
Гоббс признает, что люди от природы равны. Равными являются те, кто способен нанести друг другу взаимный равный ущерб. Неравенство - это порождение общества. За потомками тех, кто вначале оказался сильнее других и успел захватить максимальную добычу, потом закрепляются сословные привилегии. Остальные начинают старт с нуля. Когда нет ограничивающих социальных институтов, происходит свободное перераспределение социальных благ, а когда они есть, происходит закрепление благ.
Субъектом общественного договора на первых порах выступает сильнейший индивид. Он вводит институт престолонаследия. Вокруг наследника сплачивается группа (двор), которую удерживает вместе тот же страх. Таким образом, гражданское общество представляет собой временную гармонию при взаимовыгодности интересов.
Итак, все люди рождаются равными, и каждый имеет одинаковое с другими "право на всё". Но человек существо эгоистичное и окружают его такие же эгоисты, завистники, враги. Отсюда неизбежность в обществе войны всех против всех: человек человеку волк.
Почему же мы вредим друг другу и боремся между собой, будучи от природы вовсе не злодеями? Дело в том, что слишком многие, причем одновременно, хотят обладать одной и той же вещью, которой пользоваться сообща нельзя. Ее невозможно поделить между всеми. Таково естественное состояние, отличное от гражданского общества. Оно покоится на естественном праве, т.е. субъективном суждении о том, как может поступить другой по отношению к тебе и как тебе следует поступать по отношению к нему в соответствии с твоим пониманием действий других людей.
Естественное состояние - война всех против всех. Правда, война более чем удивительная: в ней нет убитых и раненых. Это социальная борьба за выживание. Гоббс поясняет: подобная война - период, в течение которого желание вступить в насильственный поединок выражается в словах и поступках. Такова повседневная жизнь людей в догражданском обществе. Пример - современные нравы американцев и обычаи древних племен. В трактате "О гражданине" Гоббс описывает два основных естественных закона и 20 следствий из них. Одно такое следствие запрещает нам требовать для себя больших прав, чем мы уступаем остальным, а другое гласит: не допускай, чтобы тот, кто, доверяя тебе, первым оказал тебе услугу, попал из-за этого в худшее положение, чем раньше.
Ожесточенная война всех против всех, или социальная борьба за выживание, является естественным состоянием рода человеческого. Она характеризует повседневную жизнь людей в догражданском обществе.
Иное дело гражданское общество - высший этап развития. Оно покоится на общественном договоре и юридических законах. Общественный договор, по словам Т. Гоббса, ":больше, чем согласие или единодушие. Это реальное единство, воплощенное в одном лице посредством соглашения, заключенного каждым человеком с каждым другим таким образом, как если бы каждый человек сказал каждому другому человеку: я уполномочиваю этого человека или это собрание лиц и передаю ему право управлять собой при условии, что ты таким же образом передашь ему твое право и будешь санкционировать все его действия"[71].
Согласно договорной теории, государство возникло в результате соглашения между людьми, находившимися до этого в естественном состоянии. К необходимостиподобного соглашения люди пришли из-за невозможности обеспечить своиприрожденные права и безопасность вне государства. В результате общественного договора права отдельных граждан, добровольно ограничивающих свою свободу, были перенесены на государя (или государственные органы), на которого была возложена функция охраны мира и обеспечения благополучия граждан.
По мнению Гоббса, общественный договор приводит к образованию общества и государства одновременно. Общественный договор представляет собой объединение каждого с каждым; это своего рода договор объединения, посредством которого масса, толпа превращается в организованное общество и образует единое лицо. Так возникает государство - новое лицо, "воля которого в силу соглашения многих людей считается за волю их всех, с тем, чтобы государство могло распоряжаться силами и способностями отдельных членов в интересах общего мира и защиты".
Для достижения верховной власти имеются два пути. Один - это физическая сила, например, когда кто-нибудь заставляет своих детей подчиниться своей власти под угрозой погубить их в случае отказа или когда путем войны подчиняют своей воле врагов, даруя им на этом условии жизнь. Второй - это добровольное соглашение людей подчиниться человеку или собранию людей в надежде, что этот человек или это собрание сумеет защитить их против всех других. Такое государство может быть названо политическим государством, или государством, основанным на установлении, а государство, основанное первым путем, -государством, основанным на приобретении.
Т.Гоббс. Левиафан
Гоббс называет государства, возникающие в результате добровольного соглашения, основанными на установлении, или политическими государствами. Строение государства он уподоблял устройству живого организма: суверена - душе государственности, тайных агентов - глазам государства и т.д. Гражданский мир сравнивался им со здоровьем, а мятежи, гражданские войны - с болезнью государства, влекущей за собой его распад и гибель.
Гражданское общество - высший этап развития человеческого общества. Оно покоится не на личном разумении о собственной выгоде и невыгоде, а на юридических законах, признаваемых всеми. Политической надстройкой гражданского общества выступает государство, имеющее вполне конкретные, исторически определенные формы правления. Гоббс называет три: демократия, аристократия, монархия.
Только с появлением государства возникает собственность в истинном смысле слова и соответствующие учреждения (суд, правительство, армия, полиция), защищающие ее. В результате общественного договора прекращается война всех против всех. Граждане добровольно ограничивают свою свободу, получая взамен защиту от государства.
Взгляды Т.Гоббса легли в основу представлений об общественном устройстве деятелей Просвещения 18 века - Руссо, Вольтера, Дидро, Монтескье.
Английский философ Джон Локк (1632-1704) является теоретиком конституционной монархии и правового государства. В книге <Два трактата о государственном правлении> утверждал, что государственная власть должна подразделяться на законодательную, исполнительную (включая судебную) и федеративную (внешних сношений), которые находятся в состоянии динамического равновесия в правильно устроенном государстве. Социально-политическая концепция Локка опирается на естественное право и теорию общественного договора. В отличие от Гоббса, трактовавшего <естественное состояние> общества как <войну всех против всех>, Локк считал таковым состояние свободы и равенства людей, живущих своим трудом. Однако он полагал, что главное естественное право людей - право на собственность - должно быть закреплено с помощью разумных законов, дабы исключить возникновение конфликтов. Для этого, согласно Локку, путем общественного договора создается политическое общество, формирующее правительство, ответственное перед народом. Локк обосновал фундаментальные права человека: свобода, равенство, неприкосновенность личности и собственности.
Главной целью объединения людей в государства и передачи ими себя под власть правительства является сохранение их собственности. А для этого в естественном состоянии не хватает многого.
Вo-первых, не хватает установленного, определенного, известного закона, который... служил бы тем общим мерилом, при помощи которого разрешались бы между ними все споры.
Во-вторых, в естественном состоянии не хватает знающего и беспристрастного судьи, который обладал бы властью разрешать все затруднения в соответствии с установленным законом.
В-третьих, в естественном состоянии часто недостает силы, которая могла бы подкрепить и поддержать справедливый приговор и привести его в исполнение.
Дж.Локк
Он одним из первых четко сформулировал принцип разделения властей. Его идеи подготовили <Славную революцию> в Англии (1689) и легли в основу американской и французской революций. Джон Локк считается одним из крупнейших мыслителей эпохи Просвещения.
Географическая школа
С эпохи просвещения начинается новое время и зарождение капитализма. Именно в это время наука становится производительной силой общества, а на историческую арену выходят два класса, давшие начало двум разным ветвям или идеологическим вариантам социологии - буржуазия, из среды которой вышел средний класс, явившийся выразителем западной социологии, и пролетариат, духовным устремлением взглядов которого стала впоследствии марксистская социология.
Важную роль в развитии представлений о государстве и обществе сыграл французский просветитель, правовед и философ Шарль ЛуиМонтескье (1689-1755). Он пытался вывести из географических условий характер, нравы и обычаи народов, их хозяйственный и политический строй. Средством обеспечения законности он считал принцип разделения властей. К основным сочинениям относят "Персидские письма" (1721) и "О Духе законов" (1748). Прослеживая зависимость политического устройства от особенностей государства, его размеров, населенности, климата, географической среды, от религии, исповедуемой народом, и его нравов, Монтескье привнес в науку о праве и в гуманитарное знание вообще естественно-научный метод, выступив, в частности, основателем географической школы в социологии и политологии. В книге "О Духе законов" Монтескье изложил теорию форм власти, в основе которой лежали трехчастная схема - "республика-монархия-деспотия". Она развивала дальше положения локковской теории "разделения властей" (законодательной, исполнительной и судебной). Историческое значение "Духа законов" в формировании современной политической культуры определяют гуманистические идеи Монтескье: осуждение деспотизма, утверждение принципа гражданской и личной свободы, призыв к веротерпимости, политической умеренности, постепенности в проведении любых преобразований. Его теория "разделения властей" оказала большое влияние на развитие конституционной мысли 18-20 вв.
Ш.-Л.Монтескье явился одним из основателей современной географической школы в социологии и политологии. Географическая школа - направление в социологии и политологии, рассматривающее географическую среду (климат, реки, почву и т. п.) как определяющий фактор развития общества и государства (Ш. Монтескье, Г. Т. Бокль, немецкий географ Ф. Ратцель, российский социолог Л. И. Мечников). Идеи о роли географической средой в развитии государства и общества высказывали еще древние мыслители, в частности Демокрит, Геродот, Страбон, Полибий. Однако только в Х1Х веке они получили научное обобщение, во многом благодаря усилиям именно географической школы. Центральное место в ней занимало географическое положение государства. Исходным принципом в ней служил географический детерминизм.
Географический детерминизм основывается на признании того, что месторасположение страны, ее природно-климатические условия, близость или отдаленность от морей и океанов и другие параметры определяют основные направления народа, его характер, поведение на международно-политической арене и т.д. Первоначально геополитика понималась в терминах завоевания прямого (военного или политического) контроля над соответствующими территориями. Традиционные представления о международных отношениях основывались на трех главных китах - территории, суверенитете, безопасности государств - акторов международной политики.
Признанным патриархом направления географического детерминизма в науке считается немецкий географ и этнограф, зачинатель политической географииконца XIX - начала XX в. Фридрих Ратцель (1844-1904). Изучая влияние природных условий на развитие народов и культур в разных географических зонах, он разработал своеобразную географическую карту культурной жизни человечества. В своих трудах "Антропогеография", "Народоведение", "Земля и жизнь" он дал общую картину расселения народов и распространения культур. По земной поверхности с различной скоростью перемещаются не только людские потоки, но и культурные изобретения, предметы, идеи, явления. Сложные явления передвигаются медленнее, простые - быстрее. Хозяйственные формы, экономические институты, навыки земледелия или металлургии, традиции и ценности перенимаются народами крайне медленно и с большим трудом. Гораздо быстрее и легче заимствуются украшения, предметы быта и одежда. Причиной служит то обстоятельство, что традиции и навыки распространяются только вместе со своими носителями, а одежда и мебель этого не требуют. Он считал, что собственное изобретение людьми не так высоко ценится, как заимствованное. Вместе с тем, народ, изобретший хозяйственные приемы, может оценить их в меньшей степени, нежели другой, сумевший найти им изобретаются одним народом, но наибольшее культурное применение получают у другого
Главная заслуга Ратцеля состояла в том, что он предпринял попытку связать между собой политику и географию, изучить политику того или иного государства исходя из географического положения занимаемого им пространства. В своей "Политической географии", опубликованной в 1897 г., он обосновывал тезис о том, что государство представляет собой биологический организм, действующий в соответствии с биологическими законами. Более того, Ратцель видел в государстве продукт органической эволюции, укорененный в земле подобно дереву. Сущностные характеристики государства поэтому определяются его территорией и месторасположением, а его процветание зависит от того, насколько успешно оно приспосабливается к условиям среды. Одним из основных путей наращивания мощи этого организма, считал Ратцель, является территориальная экспансия или расширение жизненного пространства. С помощью этого понятия он пытался обосновать мысль о том, что основные экономические и политические проблемы Германии вызваны несправедливыми, слишком тесными границами, стесняющими ее динамическое развитие.
Классический этап
Многие европейские мыслители ХУ11-Х1Х веков, в том числе Вольтер, Дидро, Кант, Гегель, Гоббс задолго до официального рождения социологии писали о нравах людей, общественной морали и традициях, характере народов, поведении социальных типажей. В ХУ11-ХУ111 веках впервые появились термины, призванные сыграть решающую роль в формировании социологии: общество, культура, цивилизация, классы, структура, функция и некоторые другие.
Возникновение в 19 веке опытной, эмпирической науки об обществе является не случайным, а имеет определённые гносеологические и социально-экономические предпосылки. Девятнадцатый век - это век естествознания, его идеалом является опытное, "позитивное" знание. Наука не знает границ, естественнонаучному методу подвластно всё, в том числе мораль, право, общественное устройство - всё то, что раньше было предметом метафизики и спекулятивных домыслов.
Стилю научного мышления 19 века были одинаково чужды как обскурантизм средневековья, так и морализаторство просветителей. Говоря современным языком, лидерами естествознания в 19 веке являлись физика (механика И.Ньютона) и биология (эволюционная теория видов Ч.Дарвина). Именно эти науки определяли стиль научного мышления своей эпохи. Особенности этого стиля мышления наложили зримый отпечаток на сам процесс формирования социологии и криминологии. Общество стали рассматривать как объективное явление, ничем в принципе не отличающееся от объектов познания физики и биологии. И достаточно долго опытная, позитивная наука об обществе называлась социальной физикой, а её разделы, по аналогии с механикой, назывались социальная статика и социальная динамика.
Сообразуясь с научными идеалами своего времени, один из основателей социологического направления в криминологии Адольф Кетле писал: <Цель моя - показать, что в мире, где многие упорно видят только беспорядочный хаос, существуют всесильные и неизменные законы>. Законы, управляющие социальными процессами, столь же точны и неизменны, как законы механики, и аналогичны им (действие равно противодействию; общество, как любая система, стремится к равновесию и т.д.). Эти законы едины для всех эпох и народов. Поэтому неслучайно и главный труд А.Кетле назывался < Человек и развитие его способностей, или Опыт социальной физики>.
Трехстадийная концепция О.Конта
В европейском обществе в это время происходили потрясающе интересные события. Капитализм, благодаря индустриальной революции, разворачивался во всю свою мощь. Буквально штаны трещали на теле старого общества - рост промышленных городов-спрутов, обезземеливание крестьян, концентрация преступности и проституции, торговля детьми, пауперизация и обнищание широких масс. И все это на фоне невиданного расширения политических прав прежде всего для средних слоев, а не только аристократии как прежде, появление железных дорог, газовых фонарей, синематографа, пароходов и других невиданных ранее чудес "века железа", как его окрестили позже историки.
Окончание войны против всех, провозглашенное Гоббсом, так и не наступило. Напротив, Францию сотрясли экономические кризисы, классовые схватки, политические перевороты. Директория, Консульство, Империя, Реставрация, революция 1830 г., Июльская монархия, революция 1848 г., Вторая республика, Вторая империя - вот политические вехи творческого развития Конта. О. Конт волею судьбы был поставлен в необычные исторические условия: на коротком промежутке времени разыгрывались глобальные общественные процессы. Такому можно только позавидовать. Но сотрясаемое раздорами общество требовало не только бесстрастного диагноста, но и удачливого лекаря. Такую функцию была призвана выполнить социология.

Социологическая мысль явилась ответом на кризис динамично развивающегося европейского общества. Цель нового мышления - развить интеллектуальные инструменты, которые сделали социальные отношения в обществе более прозрачными. Социология родилась и выросла в быстро изменяющемся мире. Борьба за независимость в Европе и Америке, возрождение и падение Наполеона, расцвет Британской империи.
Именно в Х1Х веке мы видим широкое движение интеллигенции, причем во всех европейских странах включая и Россию, в помощь социальным аутсайдерам. Врачи проводят инспекции на предприятиях и описывают условия труда, филантропы жертвуют деньги на помощь беднякам и сиротам, учителя дают бесплатные уроки и выявляют одаренных детишек. Множащийся числом средний класс горел желанием улучшить положение дел в обществе. Социология рождалась как наука об обществе и его трансформации. Если европейские пионеры социологии были философами, то американские - проповедниками и священниками. Это свидетельствует не только о романтическом ореоле зарождения социологии, но и о том утопическом проекте, который был выбран в качестве некой теоретической платформы. Х1Х век, судя также и по русской литературе (вспомнить хотя бы Базарова) был весьма деятельным. Все что-то улучшали, изменяли, преобразовывали. О.Конт, создавая новую науку, мечтал ее сделать разновидностью научной религией, поверив в которую правители смогут править в соответствии с объективными и надежными законами. Алгеброй они поверят общественную гармонию.
Именно тогда только и могла появиться социология. Она возникла как идеология среднего класса, изменив традиционные ценности и привнеся в европейскую культуру нечто новое - социальный утилитаризм. В этом учении интересы общества уже доминировали над индивидуальной выгодой. Целью социального утилитаризма у Сен-Симона и Конта явилась общественная солидарность (консенсус). Конт призывал к созданию нового типа социализма, где сплоченность общества достигалась на всеобщем стремлении всех людей к идеалам науки, на превращении научного знания в новую разновидность религии. Жрецами современного общества должны были выступить ученые. Ученые, вооруженные позитивным знанием об устройстве общества (позитивное у Конта служило синонимом опытного, научного знания). Еще раньше древнегреческий философ Платон призывал установить над обществом власть просвещенных философов, которые также были вооружены всеми необходимыми знаниями, но в добавок к тому еще и определенным образом воспитанные.
Огюст Конт (1798-1857), давший название науке социологии, в своём творчестве руководствовался идеалами прогресса, политической и экономической свободы, надеждой на то, что с помощью науки и просвещения можно решить все социальные проблемы. На вопрос о том, как вылечить больное общество, Конт отвечал просто: надо создать такую же точную и объективную науку об обществе, каким является естествознание. Новая наука называется "социология". Открытые наукой законы общества надо преподавать в школах и университетах, дабы просветить людей, научить людей тому, как следует правильно и разумно строить свои взаимоотношения. В этом отношении он был близок к взглядам просветителей.
Создавая новую науку, О.Конт рассуждал примерно так: для того чтобы познать общество во всем многообразии его проявлений, философии уже недостаточно. Нужна специальная наука, которая занималась бы обществом не наряду с другими вопросами, а специально, посвятив все внимание только им. Для того, что бы состоялась новая наука об обществе, как самостоятельное знание, ей нужно отказаться от философского метода познания и придумать свой собственный. Но в начале, пока своих методов нет, социология должна взять из естествознания такие методы как наблюдение, эксперимент и сравнительный анализ.
В созданной им классификации наук социология считалась самым сложным, труднопостигаемым видом знания. Как фундаментальная наука о законах общества, которое есть высшая реальность, подчиняющаяся только естественным законам. Историю творят не великие личности, а объективные законы. Индивид - скорее абстракция. Общество - это все человечество или какая-то его часть, связанная консенсусом (всеобщим согласием). Историки находят у Конта зачатки того, что впоследствии стали называть системным подходом.
Конт преклонялся не только перед социологией, но и перед человеческим обществом, которое она призвана описывать. Для него отдельный индивид - почти ничто. Общество состоит не из отдельных индивидов, а из социальных систем. Под ним подразумевалось все человечество или какая-то его часть, связанная консенсусом (всеобщим согласием). Посредствующим звеном между индивидом и обществом выступает семья, и семейная связь совсем иной природы, нежели социальная. Учение Конта состояло из двух частей - социальной статики, описывающей законы существования, и социальной динамики, описывающей законы и этапы изменения общества.
Говоря о социальной статике, Конт отвергал рыночную конкуренцию, полагая, что она развивает в человеке самые худшие, эгоистические черты. Он считал разделение труда внутренней пружиной прогресса, но отрицательно относился к социальным последствиям. Одно из них - специализация труда, превращающая человека в однобокого уродца. Разделение труда и конкуренция как бы выворачивают социальные отношения наизнанку: они развивают только чувство профессиональной солидарности. Оно объединяет лиц одной профессии, но заставляет с враждебностью относиться к лицам другой. Возникают замкнутые корпорации типа мафиозных организаций (клан или каста). Концепция перерастания профессиональной солидарности в солидарность корпоративную актуальна и сегодня. Она хорошо описывает феномен круговой поруки и организованную преступность.
Разрушение общественного порядка может приостановить государство. Только оно может использовать всю мощь политической власти для того, чтобы восстановить социальную солидарность и политическое единство общества. Воистину, государство - блюститель социального порядка. Ему надо разрешить вмешиваться в экономическую и социальную сферы общества, но не в моральную. Конт исповедовал принцип разделения моральной и политической власти. Он высоко ценил средневековье именно за то, что там четко соблюдалось разделение власти между церковью (мораль) и государством (политика). Оно - единственное средство удержать общество от интеллектуального и морального террора, в который неизбежно впадает всякое правительство, когда развитие мысли ставится в зависимость от политической выгоды.
Индивид должен почитать общество как высшее существо, которому он всем обязан. Подчинение ему - священный долг каждого гражданина. Это не подчинение Богу или государству, это подчинение одного всем. Основной этический принцип общественной жизни - "жизнь для других". Таков принцип единства альтруизма и консенсуса. На его основе Конт мыслил, как и Платон в свое время, перестроить человеческое общество. Совокупность утопических рекомендаций он назвал программой создания "позитивной религии".
В области социальной динамики О.Конт сформулировал основной закон общественного прогресса - закон трёх стадий, по которому стадии развития общества соответствуют стадиям развития человеческого ума.
Первую теологическую, или фиктивную стадию, охватывающую древность и раннее средневековье (до 1300 г.), Конт делил на три периода: фетишизм, политеизм и монотеизм. При фетишизме люди приписывали жизнь окружающим предметам и видели в них богов. При политеизме (Древняя Греция и Рим) обожествлялись природные явления. Эпоха монотеизма - эпоха христианства.
Метафизическую стадию (с 1300 по 1800 г.) Конт рассматривал как переходную, для которой характерно разрушение старых верований - фундамента общественного порядка. Важнейшие события этой эпохи - Реформация, Французская революция. Им сопутствовало распространение критической философии, приведшей к упадку авторитетов. Общество, погружённое в анархию, нуждается в новой идеологии, выполняющей интегрирующую роль.
Такова, по Конту, философия позитивизма, знаменующая наступление третьей стадии - позитивной. Свидетельством вступления в последнюю, позитивную эру является распространение наук, рост их общественного значения, развитие промышленности, гармоничное развитие всех элементов социальной жизни. Если для общества, находящегося на метафизической стадии, наиболее важной является фигура юриста, то виндустриальном, на первый план выдвигаются ученые и промышленники[72].
Контовская теория трех стадий развития общества осталась разве что музейным экспонатом, с которым вынуждены знакомиться студенты, посещающие раздел "История социологии". Это вам не Маркс, общественные идеи которого всколыхнули полмира и столкнули в классовой битве десятки миллионов людей.
Зато Конт совершил поистине революционный переворот в социологии как науке об обществе, определил ее предмет и методы. По его мнению, наука должна раз и навсегда отказаться от философских спекуляций и заняться реальным делом. Мы не можем выдумывать, предписывать или устанавливать законы природе, утверждает Конт. Все, на что способен настоящий ученый, изучающий общество (и потому именуемый социологов), это - наблюдать, регистрировать и систематизировать факты и на этой основе выявлять определенные закономерности. Правда, на практике Конт не провел ни одного социологического опроса, никогда не занимался научным наблюдением и не проводил контент-анализ. Он был философом, разочаровавшимся в философии, потому что она не способна объяснить общество, в котором Конту пришлось жить и пропагандировать свои идеи. Он не очень тщательно собирал исторические факты и больше грезил о будущем состоянии общества, стремясь сделать из социологии его главную религию.
Не только учение О.Конта, но и французская социология в целом была тесно связана с пророчеством. Об этом документально засвидетельствовал Ф.Мануэль в книге Пророки Парижа"[73]. Наука о "социальном человеке" родилась в узком кругу французских интеллектуалов-утопистов (Тюрго, Кондорсе, Сен-Симон, Фурье, Конт), которые, подобно античным философам-перипатетикам, создавали новые идеи в неформальном общении и дружеских беседах - в небольших кафе, домашних гостиных, на улице. Происходило это в конце XVIII - начале XIX вв.
Восхищенные техническими достижениями научного прогресса, они верили в то, что история складывается из человеческих поступков и движется энергией разума. Они верили, что социальный порядок можно изменить при помощи тех методов, какие они использовали при свершении революции в физических науках. Люди все больше тянутся к знаниям, и это превращается в мощное социальное движение. Человечество движется от теологической фазы к позитивной через метафизическую. Социология становится царицей социальных наук.
По данным Ф.Мануэля, французские утописты разработали практическую программу позитивной научной религии. Первосвященнику, в роли которого мыслился Конт, подчинялись национальные пророки-социологи, реализующие идеалы переустройства общества на принципах гуманизма в каждой европейской стране. Им подчинялись низшие чины, выполнявшие работу на местах. Получалась сложная иерархическая система, подобная Римской католической церкви. Всего предполагалось подготовить 20 тыс. позитивистских священников, одного на 10 тыс. европейских семей. Соглашаясь с мнением Ф.Мануэля, Р.Фридрихс полагает, что в своих сочинениях Конт настойчиво проводит мысль о социологе как священнике. Но своей жизнью, практическими шагами он демонстрирует иной образ: социолога как пророка[74].
Не только Конт, но и другие утописты рассуждали в подобном тоне. Каждый из них видел в себе мессию, который прибыл на землю, чтобы спасти людей. Сен-Симон воображал себя не кем иным, как перевоплотившимся Сократом, О.Конт предпочитал связывать свой образ с именем святого Павла[75].
В отличие от немецких социологов, французские мыслители, пророчествовавшие по поводу социальной науки, не были академическими философами. Для них любое действие было связано не с практикой, а с теорией. Они были глубоко верующими людьми: знали, каким хотят видеть будущее устройство мира, и свои знания часто выражали в социальных манифестах. Подобно израильским мудрецам, они не были пророками в своем отечестве. Конта при жизни на родине не читали. Позитивизм получил признание и опору в Англии благодаря проявленному к нему интересу со стороны Джона Стюарта Милля и Герберта Спенсера. Конта читали в конце XIX в. многие интеллектуалы в России. Позитивизм оказал особое влияние на М.Ковалевского. Небольшими кружками интеллигентов позитивизм поддерживался в Голландии, Италии, Швеции и США. Зато очень ограниченное влияние он оказал на Дюркгейма. Конта почитали в Латинской Америке. В Бразилии его считали официальным философом, а на изображенном на национальном флаге гербе красовался девиз Позитивистской Церкви Конта - "Порядок и Прогресс".
Подчеркивая роль конкретных методов в познании, О.Конт тем не менее оставался представителем прошлого - поколения социальных философов, создающих всеобщие законы человечества. Только через 50 лет, а именно в конце Х1Х века, появилось первое поколение социологов, лидерами которого стали всемирно известные ученые Э.Дюркгейм и М.Вебер, к идеям которых мы еще не раз будем возвращаться.
Поколению Вебера и Дюркгейма пришлось сделать шаг вперед и доказать, что историю творят не великие личности, абсолютные идеи или безличные законы, а рядовые люди, обладающие мотивацией, интересами, потребностями и ценностными ориентациями, что история и биография приобретают значение, только пропущенными через призму общественных отношений.
Оставаясь главным героем, индивид тем не менее растворился в социальном типе - в "капиталисте", "пролетарии" и "буржуа" К.Маркса, "протестанте", "бюрократе" и "политическом лидере" М.Вебера. Уникальная личность, герой исторических биографий и мемуаров уступил свое место идеальному типу. Типичный индивид стал прекрасным инструментом сравнительно-исторических и кросс-культурных исследований. Отдаленные тысячелетиями Александр Македонский и Наполеон превратились в действующих лиц одной драмы под названием "цезаризм". Оба они являли идеальный тип цезарита. Если историк чтит неприкосновенность хронологического устройства вселенной, размещая уникальные личности и события по своим гнездам-эпохам, то для социолога все эти македонские, цезари и гитлеры, в какое время они ни жили, выступают иллюстрациями понятий <политический лидер>, <авторитарное правление>, <цезаризм>. Дюркгейм и Вебер широко оперировали эмпирическими данными, изучая один проблему самоубийства, а другой - профессиональной мобильности.
Еще дальше пошел Р.Парк, создатель Чикагской школы. Будучи журналистом, он обыскивал трущобы и описывал особенности поведения их обитателей. Посторонние принимали чикагских социологов за какое-то гостиничное сообщество, которое интересуется ночной жизнью граждан. Он изучал социальные типы там, где обитают их живые воплощения: преступников - в подвалах, китайских крестьян - в деревенских лачугах, соплеменников отважного Робин Гуда - в непроходимых лесах, ковбоев - на Диком Западе, последователей Аль Капоне и Анастази - на улицах больших городов.