Вагин В. Социология города

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение

Есть ли в России городская социология? Почему в российском «учебниковом» образовании нет пособий и хрестоматий по социологии городов? Почему так не любят даже на социологических факультетах университетов курсы «социологии города»? Именно эти вопросы не давали покоя автору книги, которую Вы держите в своих руках, во время работы над изданием. Общеизвестно, что в социалистические времена написано достаточно монографий по социальной стратификации в советских городах, анализу образа жизни и особенностям урбанизации на территории РФ и СССР. Однако в последние годы поток литературы и на эти темы иссяк.
Вероятно отечественная социология еще не накопила достаточный потенциал научных исследований, проведенных без оглядки на идеологические установки. При всей банальности высказывания его правильность неоспорима. Не вызывает сомнения и тот факт, что в отечественной социологии есть немало работ, отразивших различные стороны городской жизни, однако по-прежнему перечень тем изучения ограничен в силу ряда причин, и не в последнюю очередь, извечно присущей российской социологии «столичности», самодостаточности двух российских столиц в качестве объектов изучения.
Во всем мире «социология города», как отрасль исследований в силу синтетического характера предмета социологического изучения, вынужденно переплетается с географией, историей, политологией, архитектурой и городским планированием, экономикой. Переплетается не исчезая.
Слабость отечественной социологии стала причиной «экспансии» изучения городских социальных процессов архитекторами, географами, инженерами. Это нормальный процесс в том случае, если существует целостная социологическая теория существа городских процессов.
В качестве иллюстрации назовем лишь один эпизод. Всем известен аргумент о пагубности для городской цивилизации пришельцев из сел и деревень. Именно это суждение служило объяснением многим аномалиям городского развития. Эта традиция в городской социологии восходит к Э. Дюркгейму. Одной из заслуг ученых Чикагской социологической школы является глубокое изучение национальных и культурных меньшинств в городах. Эта тема впоследствии была подхвачена городскими антропологами, разрушившими образ представителей меньшинств, как потенциальных врагов. Их жизнь благодаря ученым стала объясненной, понятной, «не опасной». Культурный релятивизм стал одной из черт «городской идеологии», превратившей посредством разнообразных социальных институтов эту норму в «закон» жизни американских и европейских городов.
Наличие разнообразных групп населения делало жизнь города богаче. В «плавильном тигле» городов появилось новое поколение горожан, которое не только усвоило премудрости городской жизни, но и сохранило свою уникальность, неповторимость.
Российские горожане первого поколения . выходцы из многонациональных деревень России, за счет которых была произведена индустриализация страны, уклад жизни которых был подорван «коллективизацией», так и остались неуслышанными. Им был навязан «индустриально-урбанистичес-кий» образ жизни, отрицавший все, кроме себя самого, уничтоживший деревянный «одноэтажный» город, заполнивший города типовым жильем, привязавший население городов к крупным производствам.
Сегодня у многих исследователей есть сомнения в эффективности, возобладавшей при социализме, жилищной политики. Подвергается обоснованным сомнениям «псевдобесплатность» получения квартиры, видимая дешевизна оплаты жилья (О. Э. Бессонова). Существует значительное количество западных исследований (O. Newman. 1972, A. Coleman. 1990), в которых доказана потенциальная чреватость социальными девиациями блочного многоэтажного жилья в кварталах унифицированной застройки. При всей очевидности цивилизационной отсталости деревни от современного города, кардинальная деформация образа жизни селян в городах приводила к естественной ответной реакции на навязанную им модель городского жизнеустройства.
Следует отметить, что целый ряд социологов на западе указывали на тот факт, что не городское население — «чужие» в городе, очень часто назывались городскими планировщиками причиной большинства бед современных городов. Однако уже в 70-х гг. этот аргумент был подвергнут вполне
обоснованным сомнениям (R. Glass. 1976). Неблагополучие среди этих категорий городского населения было отнюдь не причиной, а скорее сопутствующим фактором, отчасти даже следствием неэффективного городского развития.
Другой вопрос, требующий ответа. Почему так редко в российском обществознании можно встретить работы о фундаментальных причинах развития городов в советскую эпоху? В западной социологии именно вокруг этих тем концентрируется социологическая мысль. В настоящее время в западной социологии прочно увтердились неомарксистские концепции объяснения процессов эволюции городов (D. Harvey, M. Castells). В основе указанных подходов содержится анализ процессов функционирования капитала в западных городах, а также процессы городского «коллективного потребления», как основы воспроизводственных процессов при капитализме.
Неомарксизм возник на основе критики городского «менеджериализма»- ключевой теории, объясняющей управление городским развитием в 60-70-е гг. В рамках названного подхода активно разрабатывался тезис о самодостаточной роли городских агентств, обеспечивающих все функции управления и жизнеобеспечения городом и предопределяющих процессы городского развития.
В конце 80-х гг. о себе уверенно заявил подход к городскому развитию с точки зрения социопространственной перспективы (M. Gottdiener). В числе особенностей последнего следует назвать особое внимание к процессам развития недвижимости, не только в стоимостном отношении, но и с точки зрения собственно городской морфологии. Развитие города требует гигантских вложений в поддержание коммуникаций и развитие городского ландшафта, в свою очередь, развитость инфраструктуры и привлекательный образ содействуют более успешному городскому росту.
Применимы ли эти теории при анализе российской действительности? Для ответа на эти и другие вопросы необходим анализ влияния новых экономических отношений на развитие городов, изучение эволюции городских систем, жилищной политики и личного жизнеустройства российских горожан.
Учебники и учебные пособия всегда являются лишь иллюстрацией к разработанным теориям и апробированным практикам. В нашем распоряжении еще нет ни первого, ни второго. При всей важности и необходимости обращения к концептуальным и методологическим основам западной социологии в современных условиях не следует забывать и об ограниченности подобных заимствований, ибо эволюция российских городов сильно отличается от аналогичного процесса на западе.
Кроме того, при социализме развитие городов оказалось во власти централизованного планирования и испытало на себе мощное идеологическое давление. В результате чего города утратили «естественность» своего развития. Городские процессы оказались под прессом идеологизированного «социального инжениринга». Сказанное отнюдь не отрицает значимости сделанного советскими архитекторами и планировщиками в развитии городов, оно предполагает лишь констатацию того факта, что до недавнего времени ключевые процессы городской динамики в России носили жестко управляемый характер. В основе этого управления лежали партийно-политические установки.
Другая особенность российских городов заключается в искусственности экономики, сосредоточенной в них. Решения о размещении индустрии в том или ином месте принимались исходя из самых разных оснований: необходимости сбалансирования демографической ситуации, регионального лоббирования, наличия «закрытых» территорий (иногда ими становились целые субъекты Федерации), а не экономической целесообразности и прибыльности. Несмотря на то, что принимаемые решения были безусловно выгодны инициаторам их принятия (региональным администраторам, директорам заводов), нельзя не сказать о том, что экономический интерес в данном случае был ограничен их «менеджериалистским» статусом.
Представляется, что именно анализ законов концентрации экономического потенциала в российских городах позволит подойти к ответам на часть поставленных выше вопросов. Есть ли эти законы? Или же решения всякий раз носили субъективный характер, скрываемый за идеологически обоснованной экономической целесообразностью.
Социально-экономическая трансформация привела к фундаментальным изменениям в развитии отечественных городов. Именно с этого времени города начинают развиваться на основании имманентно присущих им законам развития.
Экономические реформы привели к появлению рынка жилья, торговле земельными участками, структурированию городского пространства на основании разницы в стоимости недвижимости в
различных частях города и т. д. Вместе с тем, по России в целом, произошло повсеместное сокращение объемов традиционного жилищного и промышленного строительства. Для большей части населения страны значительно сократились возможности улучшения жилищных условий и получения жилья впервые. Разрушилась прежняя жилищная политика, основанная на централизованных инвестициях в недорогое, массовое жилищное строительство, а новая так и не появилась.
Итак, российское общество столкнулось с принципиально новыми явлениями, в корне изменившими ключевые процессы развития городов. Российское обществознание еще не в состоянии дать адекватный ответ на вопрос о сущности данных процессов. Идет медленный процесс накопления исходных материалов для обобщения. В этих условиях неоценимую помощь должны сыграть западные подходы к изучению городов.
Наиболее разработанным учебно-методическим «арсеналом» располагают социологи города в США и Великобритании. В то же время есть существенные отличия между американской и британской традициями социологического образования, что нашло свое отражение и в форме предоставляемых материалов. В Британии практически отсутствуют учебники по городской социологии, в то время как существует большое количество хрестоматий и проблемных учебных пособий (P. Kasinitz, R. Mellor и др.). Однако представляется целесообразным начать изучение данной темы со сводного тома материалов о социологии городов. В этом смысле особенно плодотворным представляется подход американских социологов (M. Gottdiener, W. Shwab и др.), в учебниках которых собран свод фундаментальных сведений об эволюции городских поселений и сущности городских процессов.
Автор выражает искреннюю признательность R. Mellor — senior lecturer Department of Sociology University of Manchester, благодаря которой Манчестер стал для него «лабораторией изучения эволюции британских городов», а курс «городской социологии» все-таки состоялся.