Назарова И. Адаптация и возможные модели мобильности сирот

ОГЛАВЛЕНИЕ

6. РЕШЕНИЕ ЖИЛИЩНОЙ ПРОБЛЕМЫ ДЕТЕЙ-СИРОТ

Жилищная проблема является одной из трудно решаемых на всей территории России. Для детей-сирот, людей из числа детей-сирот данная проблема - особый случай: проявляется часто, наиболее остро и многогранно на протяжении всей жизни.
В основных международных актах указано, что ребёнок имеет право на достойное жилище [43, принцип 4], на неприкосновенность жилища [44]. Эти положения в нашей стране более полно раскрыты в законодательных [i] нормативных актах1, действующих на территории Российской Федерации или в отдельных регионах.
В России законодательно закреплено положение о том, что «Дети — сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, а также дети, находящиеся под опекой (попечительством), имевшие закрепленное жилое помещение, сохраняют на него право на весь период пребывания в образовательном учреждении или учреждении социального обслуживания населения, а также в учреждениях всех видов профессионального образования независимо от форм собственности, на период службы в рядах Вооруженных Сил Российской Федерации, на период нахождения в учреждениях, исполняющих наказание в виде лишения свободы» [ii, Статья 60, ill, Статья 8 п. 1.]. Кроме того, «Дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, а также дети, находящиеся под опекой (попечительством), не имеющие закрепленного жилого помещения, после окончания пребывания в образовательном учреждении или учреждении социального обслуживания, а также в учреждениях всех видов профессионального образования, либо по окончании службы в рядах Вооруженных Сил Российской Федерации, либо после возвращения из учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы, обеспечиваются органами исполнительной власти по месту жительства вне очереди равноценной ранее занимаемому ими (или их родителями) жилому помещению жилой площадью не ниже установленных социальных норм» [90, статья 37; 92, статья 8, п.1].
Также детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей, находящимся на территории Российской Федерации, не имеющим закрепленного жилого помещения, оно предоставляется вне очереди органами исполнительной власти однократно по месту выявления и первичного устройства ребенка в семью или на воспитание в соответствующее учреждение или по месту регистрации их рождения, или по месту последнего проживания на территориях соответствующих районов и городов субъектов Российской Федерации, если место их рождения находится за пределами территории Российской Федерации [91, статья 8, п. 1 ].
Государство в лице органов опеки и попечительства ответственно за сохранность жилого помещения, закреплённого за данной категорией детей; сделки с жильём, в котором проживают дети, даже временно отсутствующие, должны совершаться с разрешения органов опеки и попечительства [90, статья 67; 91, Статья 8 п. 2; iv, статья 3]. В Москве также требуется разрешение главы районной управы на совершение сделок, где одной из сторон является несовершеннолетний [v].
Центр постинтернатной адаптации воспитанников детских домов и школ-интернатов для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, на основании положения, отмечает, среди молодых людей из числа сирот (москвичей) в период с 1991 по 1995 год остались без крыши над головой по следующим причинам:
задержка со стороны органов распределения жилой площади (утрата документов, ошибки чиновников,
волокита, коррупция) — 30.5% случаев;
нехватка жилой площади в округе, где прописан выпускник — 22%;
исчезновение или полное бездействие самого выпускника — 15.2%;
невыполнение образовательных учреждений своих обязанностей по получению жилья — 11.9%;
неполучение или потеря жилья в связи с пребыванием в местах лишения свободы — 10.2%;
отказы самих выпускников (обоснованные или завышенные притязания) — 5.1%;
невозможность совместного проживания с родственниками, потеря жилья по причине добровольной или
принудительной его продажи, а также самозахват посторонними людьми предоставленной выпускнику
жилплощади - 5.1% [53, с. 5].
Около 10% не работают по причине отсутствия жилья и прописки, из них 10% — несовершеннолетние. У 38% девушек отсутствует специальность. У юношей — возвращение из мест лишения свободы — 32.7% [53, с. 5].
На основании анализа интервью выпускников — сирот, мы определили основные ситуационные модели, связанные с жилищным вопросом.
1 Например, Закон от 10 апреля 1999 года, 16-ЗС «О предоставлении жилых помещений в Алтайском Крае», Постановление главы администрации Белгородской области от 3.07.95 «Об обеспечении жильем и трудоустройстве детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей».

6.1. Ограничения выбора места жительства, обучения и работы

Сироты, которые не имеют сведений о своих родных, оставленные в раннем детстве, а также
подкидыши, при окончании школы, в подавляющем большинстве случаев, могут выбрать только те учебные заведения, а затем только то место работы, где предоставляют жильё. Определяющим фактором при выборе учебного заведения также является наличие специальной группы для несовершеннолетних сирот и общежитие. В некоторых случаях, ребёнок может остаться жить в детском доме и обучаться в учебном заведении, в котором нет общежития, но эта практика достаточно редкая, поскольку не каждые детский дом или школа-интернат могут позволить себе оставить выпускника. Поэтому все детские учреждения нацелены, прежде всего, на учебные заведения, где есть общежитие.
В нашей практике были примеры, когда молодой человек сначала поступил в один вуз, но из-за отсутствия общежития должен был перевестись в другой. А также случаи, когда по той же причине молодые люди из вуза уходили в техникум или ПТУ.
Сироты, которые не общались с родителями во время пребывания в детском учреждении или ничего не знают о своих родителях, начинают наводить о них справки. Некоторые молодые люди это делают после окончания школы, но чаще всего, после ПТУ, другого учебного заведения, после службы в армии, когда приходится устраиваться на работу и заново решать проблему прописки и жилья.
Одни молодые люди могут узнать только о том, что родители были, но теперь их больше нет, другим удаётся получить сведения и о своей бывшей прописке или месте проживания, а значит — претендовать на жильё.
Олег (28 лет, Казань): «Возвращаюсь из армии и здесь, как говорится, приспичило. Нет одноклассников, нет родственников, есть одна знакомая. У неё на шее сидеть постоянно не будешь. Надо как-то, чё-то. С общаги меня тоже, как говорится, выгнал комендант. И я получился выброшенный на берег... Тут меня и посетила мысль, что родственников надо искать. Хотя знаю только место рождения — Нижний Тагил — место отсидки матери. У меня свидетельство о рождении было. Иду в архив. Выясняется, что я прибыл из Казани. Когда я родственников искал, я обнаружил в акте о смерти место проживания матери, дом, квартиру. Я до сих пор имею право на эту квартиру, т.к. я там был прописан вместе с матерью. И до сих пор я не считаюсь выписанным. А комнату отдали другой семье. В исполкоме началась игра в футбол. От одного кабинета к другому. Фонд (правозащитный) мне помог собрать документы для подачи на жилплощадь. Я подал туда документы. Зарегистрировали, приняли. Правда, с большой неохотой. Закон и право на моей стороне. Здесь вся проблема уходит в исполнительный комитет, который должен исполнять эти решения. Но, может быть, не было постановления о том, что комната за мной закрепляется. Когда я пришёл в исполком, они потребовали постановление о закреплении жилплощади. Я сказал, что не знаю. Вот, так, идите, узнайте, ищите. Если оно у Вас есть, то мы Вас обеспечим жильём. Я иду в РОНО. Документы были утеряны в связи с халатным ведением документации. Хотя сложно сказать, что значит утеряны. Это я так говорю, что если нет, значит, утеряны. В принципе, могло произойти что угодно. Их могли отдать кому-нибудь на руки. Или, может быть, их продали. Сама хозяйка этими делами занимается. Эта женщина не очень добросовестная. Работает, так сойдёт, никакой ответственности у неё не было, так я понял. Ну, нет и нет, что же теперь сделаешь?»
Жильё сиротам должен предоставлять тот район, из которого они родом. Однако в некоторых городах на несколько районов один роддом, который становится так называемой родиной отказных младенцев и подкидышей. Например, в Казани отказные дети, как правило, сосредоточены в детской больнице одного из районов. Жилье в этом случае за детьми не закреплено. Но они должны возвратиться именно в этот район по месту рождения. Сотрудники народного образования и районная администрация испытывают большие трудности в решении жилищной проблемы таких детей.
По закону сироты имеют право на внеочередное получение жилья. Кроме того, если их родителей лишали родительских прав, то за детьми должна сохраняться прописка, в соответствии с которой они имеют право проживать у родителей после обучения в школе-интернате. Это справедливо, но далеко не всегда возможно.
В Докладе о положении детей в Республике Татарстан за 1997 год отмечено, что в последние годы особое внимание уделяется защите социальных гарантий воспитанников интернатных учреждений. У 1028 человек закреплено право на жилье. Преимущественно выпускники школ-интернатов вернулись по месту жительства их родителей, где за ними сохраняются жилищные и имущественные права (39 человек, г. Казань) . Однако большинство детей-сирот — социальные сироты, т.е. при живых родителях. Поэтому нередко такие дети попадают в детские дома из неблагоприятных жилищных условий, в некоторых случаях их родители вообще не имеют личного жилья.
Любопытство и необходимость заставляет детей искать родителей, с которыми они не общались, о которых они ничего практически не знают. Молодые люди, психологически неокрепшие, переживают подчас повторную травму. Первый раз это может быть тогда, когда они получают своё личное дело в школе-интернате, в детском доме или тогда, когда запрашивают справки в архиве. Иногда сиротам приходится проводить целое расследование, чтобы собрать необходимое документальное подтверждение того, где раньше жил, был
2 Государственный доклад о положении детей в Республике Татарстан. Казань. 1997.
прописан, где теперь находятся родители, живы ли они. А если умерли, то когда. Ребята собирают справку за справкой и комплектуют своё личное дело теперь уже в правозащитном фонде (Казань). В личных делах сирот хранятся копии свидетельств о смерти: туберкулёз, алкоголизм, колото-резаное ранение в грудь, повесилась и т.д. С этим информационным грузом сиротам придется жить.
2. Дети получают информацию о своих родителях, которые живы, но родители отказываются их признать. Иногда родители (не исключено, благополучно устроившие свою жизнь после отказа от ребёнка) отказываются от него повторно, когда ребёнок разыскивает их после окончания учебного заведения.
Виктор (29 лет, Казань): «Приехал к матери, показываю ей документы. А она меня не признаёт. Я немного постоял, да уехал». У матери Виктора дом в деревне, большой участок земли. Виктор сказал, что с удовольствием перебрался бы в деревню, начал бы выращивать картошку и ещё что-нибудь. Потому, что в городе нет средств к существованию, ужасные условия в общежитии. Но не знает, что ему следует предпринять, денег нет, чтобы обратиться за консультацией к адвокату.
Наташа (28 лет, Казань): «Стою я напротив женщины, как отражение её в зеркале. Ну, так на неё похожа, просто удивительно. А она говорит, что не было никогда у меня дочери».
Мать Наташи бросила её в роддоме, лишение родительских прав не оформляли. Государство никогда ничего с неё не требовало, хотя в деле Наташи все документы о матери имелись. Сейчас Наташина мама занимает высокий пост, у неё прекрасная семья, муж, два сына, квартира.
Один из педагогов, у которого мы брали интервью, говорил о своих воспитанниках: «...не найти свой дом, не подойти к родителям не могут. Увидели свою маму в первый раз, конечно, в шоке. Мама не ездила к ним в детдом. Даже не умеют с матерью вести разговор, так, чтобы мать к ним расположилась, чтоб согласилась прописать, согласилась помощь оказать. Они в жуткий конфликт с родителями вступают. Потом социальный педагог едет, разговаривает с этими родителями, уговаривает, убеждает их прописать, если официальных документов нет на закрепление жилплощади. И вот много удовольствия, грубо говоря, воткнуть этих детей, но сами они даже это делать не умеют. Ни общаться, ни жить, не могут ни пойти куда, ни спросить, как следует. Их никто просто не понимает. Ни паспорт получить не могут, ни в магазине что-то купить. Вот такие дети. Как они жить будут, — не знаю. В принципе, без социального педагога мы никуда: ни встать на учет в военкомат, ни сходить в больницу, ни получить документы. Особая проблема с теми детьми, которые усыновлялись. А это вообще ужасная история, когда берут детей лет в 5-6-7, а потом видят недостатки. Их назад возвращают в детдом. Есть дети, которых по два раза возвращали от родителей».
Неудивительно, что подростки не могут общаться со своими родителями и тем более расположить их к себе. Иногда такие встречи ребёнок ждёт всю жизнь, в его душе борются разные чувства, иногда любовь к неизвестным родителям, иногда ненависть, иногда и то и другое. На протяжении ряда лет, пока респонденты находились в государственных учреждениях, они мысленно винили и оправдывали своих родителей за поступок отказа. Поэтому первая встреча, как к ней не готовься, будет построена на эмоциях и при любом исходе будет стрессом для подростка. Выпускников, которые не знали своих родителей, не общались с ними, никто не готовит к встрече с ними. Ситуация осложняется тем, что молодые люди не знают своих прав, не могут или боятся ими воспользоваться. Поэтому право на жильё, или другую частную собственность остаётся невостребованным.
3.  Дети-сироты, которые имеют возможность навести справки о своих родителях, наладить или продолжать поддерживать с ними связь, могут сохранить прописку или получить возможность прописаться у своих родных. Однако и в этом случае, как показывает практика, молодые люди, прописавшись, не всегда соглашаются проживать со своими родителями и остаются без жилья.
3.1.  Дети и родители соглашаются жить вместе и ведут более или менее сносное существование. Ребёнок получает прописку, постоянное жильё и возможность учиться или работать. Именно этот вариант может быть залогом относительного выбора в жизни сироты, что случается достаточно редко.
Как правило, такая ситуация характерна для детей и родителей, которые имели возможность поддерживать отношения и поддерживали отношения на протяжении всего времени пребывания ребёнка в государственном учреждении; когда родные просто способны найти общий язык. Нередко это бывает в случае, когда ребёнок или мать имеют психические заболевания, т.е. когда их разлучили по состоянию здоровья или тогда, когда родители попадают в тюрьму. Но достаточно редко родители становятся на путь истинный к моменту возвращения детей, ради воссоединения с ребёнком.
3.2.  Дети-сироты отказываются от проживания со своими родителями даже в том случае, когда родители соглашаются на совместное проживание, потому, что не позволяют условия: маленький метраж, антисанитария, родители-пьяницы, в доме притон. Подросток может стать жертвой насилия.
Завуч одного из детских домов в Алтайском крае говорит, что при выпуске детский дом должен ребёнка одеть, обуть, дать шифоньер, шторы, постельное бельё: «Два года назад мы две машины загрузили, для двух наших выпускников брата и сестры, которые возвращались жить к матери. Где это всё? Всё пропито и продано».
Надежда (Москва): после детского дома «жила еще с родителями и воевала потихонечку, бегала по инстанциям. Помогали неправительственные организации. Бегала в муниципалитет, милицию, собирала справки, документы. Мне долго отказывали, хотя начала я собирать их с 16 лет, а комнату получила только тогда, когда родился ребенок. Начала бегать еще до беременности, а во время беременности уже основательно стала бегать, потому что боялась, что папа меня просто прибьет когда-нибудь».
Очень много случаев, когда родители по возвращении детей в дом, продолжают асоциальный образ жизни: пьянствуют, не работают и живут паразитами на содержании у своих детей.
3.3.   Дети  боятся  даже делать  попытку  сблизиться  с  родителями  или  начать  совместное проживание,  например,  когда родители выходят из мест лишения  свободы или когда  с  совместным проживанием до детского дома связаны болезненные воспоминания. Например, молодой человек прописан в трёхкомнатной квартире, но попросился жить в общежитие университета, потому что домой вернулся отец, отбывавший срок в местах лишения свободы.
Тем не менее на нашей практике встречались случаи, когда дети воссоединялись с отцом, который убил жену у них на глазах.
3.4. Родители и дети соглашаются жить вместе (либо потому, что считают это естественным, либо потому, что безвыходная ситуация), но дети начинают вести такой же асоциальный образ жизни, как и их родители: пить, гулять, не учиться и не работать, совершать противоправные поступки. Все усилия педагогов сходят на нет. Повторная реабилитация таких детей практически невозможна.
Завуч детского дома в Барнауле говорит о том, что к ним приходят дети и после окончания школы, просят, чтобы их покормили, и их принимают, хотя бы на две недели, на месяц, чтобы дать окрепнуть и отдохнуть от ненормальной домашней обстановки.
Молодые люди испытывают стрессы в поисках родителей, в момент знакомства и затем, когда решают жить вместе.
Лена (28 лет, Москва): «Когда я уже училась, мне посоветовал социальный педагог найти мать, может быть, у неё есть квартирка, где можно переночевать, поспать, поближе на работу устроиться. Чтобы можно было прописаться. Я позвала свою сестрёнку искать мать. Я подумала, что всё смогу вспомнить. Сосредоточусь. Помню визуально все пивнушки, где с отцом ходила, все магазины, булочные. Я чувствовала, что найду эту квартиру, этот дом. Так оно и вышло. Постучались, там сидел мамин дед, беззубый, пьяный. Мы спросили, где мама? Он спросил, зачем. Ну, мы её дети. Дед нас даже не узнал и ухом не повёл.
Мы нашли магазин, в котором работает мама. Нам указали на женщину за прилавком. У меня нервы не выдержали, я расплакалась и убежала из магазина. Потом мама нас привела в подсобку, накормила, напоила, дала нам торт. Мы с матерью поговорили, а она говорит, да, пожалуйста, мол, живи. Без всяких проблем. Я в общежитие перестала ходить, конечно. И переехала к ней. Переехала и первым делом всё у неё обставила дома, уборку сделала, обстирала всё. Обои наклеила.
Потом начали, конечно, вещи пропадать. Мама перестала работать. Я приходила из ПТУ в седьмом часу. Дома постоянно встречала бригаду алкоголиков. Пока их раскидаешь, милицию вызовешь. Но мне же спать тоже надо, в шесть часов вставать. Из-за этого и бросила ПТУ.
Потом мать, конечно, перекинула меня на свою сторону на счёт выпивки. Тоже начала я баловаться этим делом. Потом эти пьянки, эти продажи вещей. Всё продала без меня: куртку, пальто, сапоги. Она не работала и я не работала».
У Лены не было достаточно моральных сил, чтобы противостоять среде, в которую она попала. Она не смогла «вытянуть» мать и опустилась сама. Вернуться к нормальной жизни Лену заставила тяжёлая болезнь. Кроме того, Лену постоянно опекала социальный педагог.
Москвичи, у которых шансы на получение жилья гораздо выше, чем по России, чаще остальных сожалеют о практике возвращения выпускников к родителям, о закреплении жилплощади и прописке: «Мне по выходу не дали площадь, потому что когда нас забирали, бабушка не позволила выписать нас из квартиры, чтобы быть уверенной, что жильё за нами сохранится. Но это был плохой вариант. Из-за того, что мы были прописаны у родителей, по выходу из школы меня пинком отправили в эту антисанитарию, грязь, пьянку. Там были три комнаты, «хрущевка-распашонка», но маленькая. Папа был один в комнате, мы: Дима, я, Наташа, Лена, мама - в другой. А большая у нас смежная была, т.е. проходная. Пять человек в одной, папа в другой. Всех нас воспитывал, гонял» (Надя, 27 лет, Москва).
Когда сироты становятся взрослыми, они могут давать оценку тем практикам, которые существуют в отношении жилья и прописки. Как эксперты они утверждают, что возвращать детей к таким родителям нельзя.
3.5.  Родители могут быть категорически против совместного проживания с детьми, даже в том случае, если ребёнку дают возможность прописаться на основании решения суда. В условиях взаимной ненависти нормальное сосуществование просто невозможно.
Из заявления Резеды (1976 г.р.) главе администрации одного из районов Казани (1996): «В 1986 году была выпущена домой из Буинской школы-интерната. В доме были постоянные ссоры, драки. Вещи мои разворовывались и распродавались неоднократно. Меня избивали мать и брат, и я была вынуждена идти жить в общежитие от СПТУ. Сейчас я работаю на заводе и нелегально живу у подруг, так как жить с матерью и семьёй брата, состоящей из 4 человек, невозможно. Брат имеет двух малолетних детей, считает себя хозяином квартиры и не пускает меня домой. Более того, и мать меня выживает, дело у них доходит до кровавых разборок».
Оля (22 г., Казань): «Мама не жалела о том, что нас отобрали, она до сих пор пьёт. Я ещё как-то до сих пор ходила к ней, мамой её называю, но у неё нет чувств, чтобы это... А брат ненавидит её. Когда брат пришёл из армии, мы пошли к ней. Он подарок ей привёз. Сказал, мама, может быть, начнём новую жизнь, мы теперь втроём, зачем тебе пить. А она сказала: нет. Вы мне не нужны. Брату было 21 год, а мне 13 лет.
Потом я вернулась туда, откуда нас забирали, к матери. Они были с отчимом в розыске за кражу. Потом я стала там жить, ремонт там сделала. Потом мама вернулась на эту квартиру, мы стали в плохих отношениях. Она сотрясение мне сделала, молотком ударила по голове. И мне пришлось уйти туда, где я живу, там пустовала квартира. Дом под снос весь уже выселили».
Могут быть и другие варианты, например, когда подросток начинает издеваться над своими родителями, может продать жильё своих родителей, выгнать их. Теперь уже родители могут стать бомжами или уйти жить к сожителям-собутыльникам.
Родителей Рамиля (77 г.р.) лишили родительских прав, когда ему было два года. Во время пребывания Рамиля в детских учреждениях у родителей рождаются девочка и два мальчика, старшего сына они выписывают из квартиры. Наступает день, когда Рамиль поступает в техникум и решает воспользоваться правом на жильё. Рамиль обращается в суд, чтобы суд обязал отца — ответственного квартиросъемщика прописать сына.
Из кассационной жалобы в суд от родителей Рамиля: «Сын с одного года и семи месяцев был воспитан в детском доме. Мы оба инвалиды, сейчас у нас 18 квадратных метров комната. Сыну 20 лет, заявился, хочет к нам прописаться. Мы бы прописали, но он избил дочь. Жить с хулиганом мы не можем. У нас его отобрали (тогда было модно). Он воспитался зверем, приходит и говорит: «Работать нигде не буду, буду у Вас жить, будете меня кормить. Надо, наконец, быть хитрым, буду Вам вредить».
Суд вынес решение — признать право на жильё и прописать. Всё по закону, но проблема не решена, более того, она вышла на новый круг. Парень получил прописку, может устроиться на работу, встать в очередь на жильё. Но жить с родителями не сможет.
Из заявления Рамиля в техникум: «.. .Прошу предоставить мне комнату в общежитии на летние месяцы, в связи с тем, что в данный момент жить негде. До этого жил в подъездах, спал на холодном полу, жил где придётся».
Президент правозащитного фонда сирот, Казань: «Сироты с родителями не уживаются никогда. И никогда не уживутся со своими сестрами и братьями, с которыми не было близких отношений. Это уже чужие люди, пятнадцать лет отдельно жили, и теперь их закон насильно заставляет жить вместе с родителями».
3.6. Одна из причин, по которой ребёнка определяют в детский дом, — это психическое состояние родителей. Из-за болезни мать не может воспитывать детей, дети не могут проживать с такой матерью. Но после окончания учёбы молодой человек может возвратиться к матери, на её жилплощадь. Во-первых, при такой болезни уже должна быть дополнительная жилплощадь, во-вторых, проживание с больным человеком, подчас уже чужим, — невозможно.
В правозащитном фонде хранятся документы Гузели, 71 г.р., Казань. Из заявления бабушки Гузели: «Мать Гузели болеет шизофренией. Неоднократно находилась на лечении в психбольнице, лечение бывает в течение полгода и полтора. Гузель с 5 месяцев была сдана в детский дом, но я её потом забрала. Сейчас я болею, все родственники работают, воспитанием девочки заниматься не можем. Я очень прошу определить мою внучку в детский дом. Мать жестоко издевается надо мной и девочкой, избивает. Мы часто не ночуем дома». И затем, через несколько лет: Из ходатайства правозащитного фонда к главе администрации района: Просим предоставить жильё Гузели. Так как в квартире матери, где она прописана, проживают шесть человек. Среди них сожитель матери, который относится к Гузели крайне агрессивно.
Из справки главного врача психиатрической больницы: «...проживание Гузели с матерью и братом невозможно».
В нашей практике есть случаи, когда ребёнок поддерживает постоянные отношения с матерью, продолжает её любить, а затем, по окончании учебного заведения ухаживать за ней, опекать её.
Например, Юра (18 лет, г. Курск) рассказывает о том, что мама его навещала на протяжении всех лет, пока он воспитывался в детском доме. Юра её очень любит, хотя общаться с больным человеком, конечно же, трудно. Как только Юре исполнилось 18 лет, он оформил опеку над матерью, начал делать ремонт в квартире, собирается поступить в институт и после института жить вместе с матерью. Мать и сын смогли сохранить такие отношения ещё и потому, что детский дом находился недалеко от места проживания матери. Сын не осуждает мать за то, что её лишили возможности его воспитывать, поскольку у матери есть серьёзное оправдание болезнью.
4. В очень редких случаях (за исключением Москвы, где получают жильё более 80% выпускников) подросток получает жильё в личную собственность и имеет возможность проживать там один. Но случаи, действительно настолько редкие, что совместить их с возможностью ребёнка выбрать обучение по душе, возможностью умело распорядиться этим жильём, а не потерять, просто невозможно.
4.1. Сироты часто становятся жертвой нечистоплотных чиновников и маклеров. В судебной практике нередки случаи обращения сирот в суд, когда они понимают, что в результате обмена или продажи жилья остались без крыши над головой и без денег. Когда сделка совершается относительно честно: неравноценный обмен, продажа жилья по низкой цене, молодой человек также через некоторое время начинает считать себя обманутым, и может обратиться в суд. Однако такое прозрение бывает запоздалым и сделку отменить нельзя.
Юра (24 года, Москва): «...Мне дали комнату. Её с таким трудом выбивали. Потом подбили меня на обмен, без доплаты. В итоге я получил дом в деревне, гнилой который оказался. Потому что смотрели быстро, и не понятно было. А теперь оказалось, что в БТИ дом числился как нежилой. Получилось так, что люди купили
дом как на дрова, сделали размен. Я там жил первое время. Соседи помогли, дали кровать, стол, кто бельё принёс, кто вещи. Деревня есть деревня. Хочешь, не хочешь, но надо жить. Они сами ко мне приходили. Сами предлагали свою помощь, с продуктами помогали. Они прекрасно понимали, что меня обманули, узнали обо мне по всей деревне. Обо мне и в милиции был разговор. Моим обменом занималась не фирма, а частники. Мне это скитание надоело, поперёк горла стоит. Сейчас у тётки знакомой живу на даче, до четверга. В четверг уже не знаю».
Девочка из Казани обменяла квартиру в новом доме на «хрущовку», только потому, что у неё не было денег на мебель, и квартира была совершенно пустая, а в старой квартире в качестве доплаты оставили мебель, кстати, также старую.
Были убийства сирот с целью завладения их жилплощадью. По данным Хамовнической прокуратуры Москвы, директором одной из школ-интернатов г. Москвы с 1994 года становится гражданка М., которая меняет весь педагогический коллектив на своих земляков (мигрантов из Чечни). В качестве попечителей сирот-выпускников директор назначала своих земляков. Одну из воспитанниц, Олю, даже заставила выйти замуж за сына бухгалтера школы-интерната. Через некоторое время Олю выписали в Смоленскую область, но в дальнейшем милиция там её не нашла. По факту исчезновения девушки было возбуждено уголовное дело и было установлено, что девушки нет в живых. В дальнейшем проверки показали, что на жилплощади, полученной сиротами, проживают только опекуны, сами сироты бесследно исчезли.
Безусловно, подобное встречается и среди других категорий населения: одиноких престарелых граждан, психически больных, умственно отсталых, не знающих своих прав, алкоголиков и т.д. Сироты иногда входят в данную категорию, а иногда сочетают в себе несколько факторов, один из которых, как правило, одиночество.
4.2.  Сироты не могут вовремя (до 23 лет) получить жильё или теряют жильё, если попадают в места лишения    свободы.    Здесь    надо    отметить,    что    появилась    практика    обращения    заключённых    в неправительственные   организации,   которые   предпринимают   меры   по   сохранению   жилья   осуждённых (например, г. Курск).
4.3.  Родители с согласия государственных органов, нечистоплотных чиновников продают жильё. В   случае,  когда ребёнок  лишается  жилья  с  согласия  администрации  района,   а  значит,  по  её  вине, администрация должна исправить свою ошибку и предоставить за счёт территориального жилья другую жилплощадь. Сироту могут поставить в льготную очередь на жильё. В этой очереди можно стоять годами, слышать ответ, что нет строительства и нет жилищного резерва. Администрация также может предложить жилплощадь гораздо хуже той, которая была закреплена за ребёнком. Практически молодым людям предлагали жильё барачного типа, с туалетом на улице. Но если молодой человек согласится, то у него будут очень маленькие шансы улучшить свои жилищные условия. Льготы на получение жилья действуют только один раз и до 23 лет.
Очень много случаев утраты жилья сирот, случаев, которые не всегда можно предвидеть или в отношении которых ещё не появилась практика принятия решения, сохраняющая интересы детей. Например, женщина с Алтайского края усыновила двоих детей из Новокузнецка и привезла детей к себе на родину. В Новокузнецке органы опеки и попечительства не препятствовали ей в продаже квартиры детей. Затем дети попали в детский дом уже в Алтайском крае и без закреплённого за ними жилья3. Это произошло в период действия закона о закреплении жилья.
В квартиру, где когда-то был прописан определённый в детский дом ребёнок, может въехать ничего не подозревающий человек, за счёт которого потом могут решить проблему сироты. В Казани был случай, когда женщина купила квартиру, а через некоторое время оказалось, что в ней прописан сирота, который более десяти лет назад был помещён в детский дом. В документах, подготовленных ЖЭУ, сведений о сироте не значилось. Суд вынес решение — передать квартиру молодому человеку. Женщина осталась без жилья и без денег, в результате — инфаркт и смерть. Справедливость была восстановлена за счёт невиновного человека4.
4.4.  Сотрудники детских домов и школ-интернатов отмечают, что, с одной стороны, неблагополучные родители могут продать, обменять жильё пока ребёнок находится в государственном учреждении, а с другой - неблагополучных родителей государство выселяет из квартир, если они не могут их содержать в надлежащем виде и вовремя оплачивать коммунальные услуги. Детей помещают в детский дом, а через некоторое время родителей выселяют. По закону это так и положено. Многодетные семьи, из которых дети попадают в госучреждения, иногда успевают получить большие квартиры с учётом детей. Однако эти большие квартиры зачастую и становятся лакомым кусочком нечистоплотных граждан и чиновников. Квартира у родителей выкупается, и детям некуда вернуться. На то, что сохранность жилья не отслеживается, указывают эксперты во всех регионах России, говорят об этом сотрудники детских домов и интернатов, сотрудники ПТУ, правозащитных организаций.
Также все эксперты отмечают, что если документы у ребёнка оформлены правильно: родителей лишили родительских прав и за детьми закрепили жильё, то вопрос о предоставлении жилой площади решается
3   Из интервью  с заместителем председателя комитета по  образованию  Администрации Алтайского края  Галиной Михайловной Самодуровой, сентябрь 1999.
4  Из интервью с председателем Казанского правозащитного фонда сирот Сергеем Николаевичем Лихачевым. Фонд выступал общественным защитником сироты в этом судебном разбирательстве.
намного проще. Если возникают проблемы, то можно обратиться в суд, в прокуратуру и восстановить справедливость. Но, к сожалению, вынесение решения очень далеко стоит от его исполнения.
Родителей сегодняшних выпускников лишали родительских прав 17 лет назад. Тогда была другая страна, другие чиновники. Не во всех ЖЭУ, не во всех судах, не во всех РОНО следовали правилу о закреплении жилой площади и о ее сохранении за ребёнком. Это одна из ситуаций, которая служит отправным моментом многолетних ожиданий получения жилья.
Результаты количественного исследования показывают — 96.4% детей знают, что у них есть какие-либо родственники: у 58.0% — мать, у 38.3% - отец (табл. 13). Большинство респондентов (88.9%) поддерживают отношения с некоторыми из своих родственников, 91.6% хотели бы воссоединиться с кем-либо из родственников, после того как покинут государственное учреждение. Однако только 63.6% ответивших считают, что такое воссоединение реально.
Полученные результаты подтверждают феномен социального сиротства: родственники у детей есть, но дети воспитываются в государственном учреждении. Родственники детей не навещают или навещают крайне редко. Чаще всего дети хотят жить с матерью — 50.2%. Респонденты обычно называли несколько родственников, с которыми хотели бы воссоединиться (хотя бы с кем-то из них). Звучали ответы: «со всеми родственниками», «с крестной мамой», а также «с учителем» или «другом/подругой».
Наличие родственников и общение с ними, %
Таблица 13

* Назывались несколько родственников, в колонке приведены данные множественных ответов.
Те респонденты, которые общаются со своими родственниками, отмечают, что отношения — доброжелательные. Судя по ответам, мы можем предположить и то, что половина респондентов не думают о том, чтобы воссоединиться с матерью, более трети не хотят жить с отцом и ещё меньше подростков хотят жить с братом или сестрой. Однако нет гарантии, что у опрошенных в дальнейшем будет выбор и им не придется вернуться в квартиру родителей.

6.2. Решение жилищной проблемы братьями и сестрами

Наличие братьев, сестер у сироты, а также их отношения во многом накладывают свой отпечаток на решение жилищного вопроса. Дети-сироты в подавляющем большинстве случаев из неблагополучных семей, часто многодетных (например, из тех, кто обратился за помощью в Казанский правозащитный фонд, 63,6% были из семьи с тремя и более детьми, а по результатам количественного исследования — 58.2%). Результаты количественного исследования показали, что среди опрошенных (а они не всегда имеют достоверную информацию обо всех своих родственниках в том числе, о братьях и сестрах) единственный ребёнок у родителей - 12.1%, есть брат или сестра - 31.1%, трое детей у родителей - 21.5%, четверо - 14.9%, пятеро -11.6, 6-9 детей — 8.8%. Очень часто дети живут и воспитываются отдельно: у разных родственников или в разных государственных учреждениях. Поэтому нередко в одну квартиру возвращается несколько детей.
Данная ситуация может также развиваться по нескольким направлениям:
1.  Многодетная семья получает жилплощадь с учётом количества детей, затем детей помещают в государственное учреждение. И если жильё удаётся сохранить, то дети могут вернуться на свою жилплощадь. Опять же, в лучшем случае, вопрос о совместном проживании решается мирным путём.
У Наташи (17 лет, Барнаул) хорошие отношения с братьями и сестрами, но тем не менее она сделала вывод: «Может быть, замуж выйду, но всё равно работать надо, детей обеспечивать. Одного хватит. Одеть. Представьте, если девочка будет, её как принцессу одеть. Это пока маленькие: хочется братика или сестрёнку, а представьте, как у нас четырехкомнатная квартира и шестеро детей. Это всё делить. А здесь одному ребёнку всё оставишь».
2.  Дети отправляются по очереди в детские учреждения. В одном случае, все дети попадают в разные учреждения в зависимости от возраста. В другом случае, родители могут сами отдать только младших детей, а старшие останутся с родителями. И ещё один вариант, когда младшие дети рождаются после того, как старших определяют в детский дом. В этих случаях, дети растут и воспитываются отдельно, они не общаются, иногда не знают даже о существовании друг друга. Поэтому неудивительно, что в конечном итоге у них отсутствует чувство братской любви, привязанности. Они вырастают и встречаются совершенно чужими людьми. Подчас судьба их сводит только на общей жилплощади. Ужиться таким людям вместе бывает трудно. Если один из детей сумел устроить свою жизнь, получить квартиру, прописку, он не будет поддерживать других. Напротив, если у детей была возможность постоянно общаться, то и в дальнейшем они поддерживают друг друга. Иногда один просто спасает жизнь другому, когда тому негде жить или он остался без работы. Для этого подчас достаточно воссоединить ребят в одном детском доме, школе-интернате.
Наша практика также знает немало судебных дел между братьями и сестрами, которые не смогли поделить свою жилплощадь или другую собственность. В Казани в ходе судебного разбирательства не выдержало сердце у старшего брата, который воспитывался с матерью. К нему из школы-интерната вернулся младший брат и попросил прописать.
К тому времени, когда младшие дети оканчивают школу-интернат, пребывание в детском доме или ПТУ, старшие дети обзаводятся семьями и совместное проживание становится невозможным. Безусловно, если жилплощадь мала и не позволяет, чтобы на ней проживало несколько человек, то выпускник имеет право на внеочередное получение жилья. Однако предоставление жилья приходится ждать годами, а жить и ждать его бывает негде.

6.3. Возвращение по месту рождения

Выпускникам школ-интернатов и детских домов рекомендуется возвращаться по месту рождения. В некоторых случаях с городом рождения молодого человека связывает только факт рождения или первые годы жизни. Место рождения такое же чужое, как и любой другой город, в котором подросток никогда не был. Некоторым ребятам очень тяжело уезжать в незнакомые места, где они чувствуют себя одинокими.
Ильдар (76 г.р.. Казань, из письма в правозащитный фонд): «В 73 году окончил пестречинскую вспомогательную школу и воспитывался в чистопольском детском доме. С лета 94 года я пытался устроиться на работу в Казани, ближе к своим друзьям. Мне бы устроиться рядом с одним (хотя бы) из бывших детдомовцев. Легче было бы привыкать к новой жизни. А пока я чувствую себя одиноко. Не с кем поделиться печалью и радостью, просто не с кем чувствовать себя по-человечески. Сейчас живу у двоюродной сестры».
Эксперты отмечают, что ситуация с обучением и, как следствие, с жильём усугубляется. Например, в одном городе Подмосковья, по словам старшего воспитателя детского дома, ещё несколько лет назад система подбора училищ была другая. Ребята определяли по выбору, куда они хотели пойти учиться. И дальше их судьба была связана с теми училищами, которые они заканчивали по месту жительства. И многие оставались там, создавали семьи. Потом круг, где выпускники могли учиться, всё сужался и сужался. В 1999 году он сузился до двух училищ. Теперь перед ребятами стоит только два-три выбора профессий. Может быть, даже нелюбимой для них. Они заканчивают эти ПТУ, не удовлетворены жизнью и работой. Работой не удовлетворены, прежде всего, потому, что слишком маленькая зарплата. Плюс проблемы с жильём.
Заместитель директора этого же детского дома отмечает, что в 99 году в соответствии с приказом Управления образования Московской области, ребята-выпускники должны возвращаться для дальнейшего обучения в ПТУ по месту жительства. Здесь тоже возникла проблема, несмотря на то, что было только 9 выпускников. Некоторые территории решали вопросы очень оперативно. А с некоторыми территориями возникали проблемы: «...Например, у нас был такой мальчик, который не хочет учиться там, где есть сиротские группы. Он хочет учиться по месту закрепления жилья. А там нет сиротской группы, там нет финансирования. Возникает проблема, как туда ребёнка устроить, кто за него будет отвечать? Кто будет платить? Здесь все равно всё завязано на обучении».
Детские дома и школы-интернаты ищут учебные заведения, где есть специальные группы и общежития, в дальнейшем передавая им часть проблем.
Галина Николаевна, заместитель директора по воспитательной работе ПТУ № 30 (Казань): «...Есть такие дети, которые говорят, что не хотят учиться в нашем училище. Но они к нам попадают, потому что у нас единственное училище в Казани, да, по-моему, в республике, где еще осталось общежитие. Это общежитие полностью отдано сиротам. Мы не имеем статуса учебного заведения для детей-сирот, мы же не интернат, не детдом. Но нам пошли навстречу, выделили ставку социального педагога, хотя нам не положено. Нужно 1000
детей, чтоб социальный педагог был, а у нас 360 ребят, но из-за того, что у нас такой большой процент сирот, дали 6 ставок воспитателя. Воспитатели, как положено, круглосуточно с детьми. Дежурные ночью остаются с ними в общежитии.
Бывает, детей привезут в Казань из интерната, из другого города, они хотят учиться в другом месте, но по городу походят-походят, нигде нет жилья — они к нам. Бывает, что детей устраивают в другие учебные заведения, но возникает проблема — питаться негде. Они вынуждены сами приходить и проситься к нам из-за того, что у нас есть общежитие.
Мы не единожды об этом говорили. Сейчас с районными властями мы нашли взаимопонимание. А раньше нас даже в исполкоме не очень понимали, говорили: «...зачем вы собираете детей со всей Казани? Для района это тяжело». Всех этих сирот полностью обеспечивает бюджет нашего района. А дети же с разных районов есть. Одно время такая мысль была: кто, где в каком районе родился, пусть в этом районе его дальше учат. Это тоже невозможно. Ведь нужно не только учебное заведение, но и жильё. И вот интернаты крутятся. Твердую имеют установку обязательно куда-то устроить ребенка, и все равно возвращаются в наше училище».
После получения профессии жилищная проблема приобретает новое качество: необходима работа, где обязательно предоставят жильё, а стало быть, и прописку, т.е. необходимо предприятие, имеющее общежитие.
Эту проблему приходится решать социальному педагогу профтехучилища. Галина Михайловна, социальный педагог ПТУ № 30 г. Казани: «Практически только я заинтересованное лицо. Мне уж, как говорится, пока не устроишь, в отпуск не пойдешь. Проблема в жилье. Приходит первый курс, и я сразу смотрю документы, у кого закреплено жильё. Раньше таких детей было очень мало. Но и теперь, жильё закреплено, но продано, и концов найти невозможно.
Раньше не было проблем и с трудоустройством. В городе была сеть общежитий. Сегодня мы работу им можем найти, профессию даём востребованную. Но общежития сейчас все или переданы, или проданы, или предприятие отказалось от общежития. Кооперативы вообще не имеют жилья. Поэтому трудно воспользоваться и квотами, которые предусмотрены по трудоустройству нашего контингента ребят. Центр занятости не будет устраивать человека на работу, если у него нет прописки.
Ходишь, ищешь по всем районам, умоляешь администрацию районов выделить койко-место в общежитии района. В 1999 году действенная помощь была. Главы администрации помогли с этим вопросом. Но не все районы горят желанием себе деток устроить. Раньше я к главам администрации не обращалась, в районы не обращалась, своими силами. С мастерами производственного обучения, сама уж тут ходила, по старым связям, где у меня что было».
Существуют единичные случаи, когда ребятам в виде исключения на время разрешали оставаться в общежитии учебного заведения. Например, до тех пор, пока не получат зарплату и смогут арендовать жильё, или до тех пор, пока не предоставят жильё по месту работы. Такая ситуация может затянуться на годы. Сироты постепенно оседают в разных общежитиях, где они жить не должны, где они мешают и откуда их выселить невозможно и некуда.
В правозащитные фонды часто обращаются ребята, которых в соответствии с существующим положением вернули по месту рождения. Молодые люди, прежде всего, просят решить несколько проблем: получить прописку, жильё и работу. Это всё равно, что жизнь с начала начать. Государственные организации помогают сиротам только до исполнения им 23 лет. Если неправительственная организация берётся помочь, то в любом случае сбор документов занимает много времени, месяц, два. А это время надо где-то жить, что-то кушать.
Молодые люди прибывают по месту жительства из своих учебных заведений, но здесь их, как правило, никто не ждёт. Общежитий нет, очереди (льготные и обычные) на получение квартиры очень большие. Пошёл обвал в увеличении стоимости жилья. Даже койко-место в общежитии заметно выросло в цене.
6.4. Общежитие
Жильё по своему месту расположения и по качеству является индикатором имущественного статуса [vi]. Сироты, которые в большинстве своём проживают в общежитиях, подтверждают эту теорию. Престиж районов, в которых застраивались общежития, зависел от престижа предприятия, для которого жильё предназначалось. Поэтому общежития вполне могли быть построены не в худших районах города. Однако престиж комнаты или спального места в общежитии всегда проигрывал в сравнении с отдельной квартирой. Тем более, если учесть, что сегодня квартира в России может быть частной собственностью, а стало быть, являться источником дохода. Общежитие становится для некоторых людей своего рода перевалочной базой, временным жильём. Например, для тех, кто стал получать большие доходы и в конечном итоге сумел преодолеть статусную декомпозицию качества жилья и заработка или качества жилья и престижа места работы. Проживание в общежитии в течение долгих лет, без перспектив улучшить жилищные условия, отсутствие высокооплачиваемой работы — становятся основными индикаторами высокой статусной кристаллизации бедных людей5 [vii].

5 Например, Г. Ленски отмечал, что степень статусной кристаллизации можно считать высокой при условии согласованности статусов индивида [95]. На наш взгляд, у большинства сирот проявляется высокая статусная кристаллизация по индикаторам бедности.

После школы -интерната, если сирота поступает в учебное заведение, то ему, как правило, предоставляют общежитие. К сожалению, мы не встречали среди наших респондентов и их друзей, знакомых, одноклассников, которые бы проживали в общежитии в хороших условиях. Обычно это старые здания, грязные, с тараканами. Люди живут по несколько человек в комнате.
Олег (28 лет, Казань): «Четырнадцать лет назад нас шесть человек жили в двух комнатах. Стены там всё время были сырые. Зимой они покрывались инеем. На окнах стояли решётки, первый этаж. Мы приспосабливались. Заколачивали одеялом всю оконную раму. Делали «козёл» и врубали его. Спали там штабелями, толпами. Наедимся, накуримся и спать. Мы водку ещё не употребляли. Что такое анаша ещё не знали. Было такое, токсикомания. Мода была. Но она не у нас зародилась».
Олег отслужил в армии, устроился на работу, но и сегодня он живёт в общежитии, правда, уже в другом. Квартиру ему предложили недавно, но она очень напоминает первое общежитие, в котором сегодня живёт следующее поколение ребят.
Соседи наших респондентов — беженцы из горячих точек, мигранты из деревень. Деревенские жители имеют родственников в деревне, которые помогают им продуктами, у многих в деревне осталась собственность: дом, участок земли. У беженцев и сирот нет ничего. Беженцы потеряли, сироты никогда не имели. Однако беженцы могли иметь родственников, высокий образовательный уровень, престижную специальность и это могло их выгодно отличать от сирот и дать возможность решить свои проблемы. Ведение военных действий на территории России в течение последних лет породило массу беженцев и сирот. Среди наших респондентов были такие, которые сочетали в себе два статуса: сироты и беженца. Причём статус беженца ощущался сильнее, поскольку повлёк за собой потерю жилья, смену места жительства (Грозный на Белгород), в некоторых случаях, родственников. А также заставил испытать горечь потерь — смерть друзей. Возможно, здесь сыграл роль «эффект новизны», когда новые проблемы, с одной стороны, усугубили, а с другой стороны, затмили старые (возможно, подобная ситуация со временем изменится). Верно и то, что именно последний статус (беженца) помог решить квартирную проблему и возможность получить пособие.
Покинуть общежитие очень трудно. В ходе исследования мы посетили несколько общежитий, где компактно проживают выпускники детских домов и школ-интернатов. Разговаривали с теми, кто прожил в общежитии от 10 до 20 лет и не смог решить квартирный вопрос. Когда ребята начали работать, то жили по 4, по 5 человек в комнате. С годами кое-что изменилось, в комнате стали жить по два человека. Теперь девочки живут в комнате с одним или двумя детьми. Мальчики живут в комнате семьями: жена и двое детей.
Некоторые стоят в очереди на получение жилья. Некоторые даже не вставали в очередь. Ни у тех, ни у других на изменение условий нет надежды. Нерешаемость проблемы заставляет строить разные доводы, искать причины сложившейся ситуации. Ирина (28 лет, г. Казань, мать-одиночка, двое детей): «Вот наш мальчишка лет 7 тому назад стоял на очереди, очередь подошла, что-то там намухлевали, его последним поставили опять же. У кого деньги есть, тот естественно получает. Я лучше на эти денежки детей покормлю. Нет, нет, нет, все на очереди стоишь, все назад, назад отодвигают очередь и все».
Ребята рассказывали о том, что за 10 лет ожиданий квартиры их очерёдность менялась, становилась то больше, то меньше. Ребят ставят в несколько очередей. Фамилия в списках на льготное получение иногда теряется. Понять это ребята совершенно не могут. Начинают ходить по инстанциям, где им опять же ничего не объясняют. Как правило, в результате возникает ненависть ко всей государственной системе социальной защиты: обвиняют государство, чиновников, сравнивают себя с другими льготниками: «...А сколько еще деревянных домов! (о ветхом жилье) Пока они все не получат, а это пройдет еще 15-20 лет...»; «...по «Новостям» еще недавно говорят, что они наглеют. Им всем дают квартиру, их всех выселили, так они обратно заселяются и ждут заново очередь на квартиру. А эти дома уже под снос»; «...Практически во всех этих комитетах есть квартиры, но они их все держат для продажи, для себя. Хотя эти квартиры предназначены для тех, кому они действительно нужны. А их переделывают на продажу, все документы искусно переделывают...». Сравнивают себя с одноклассниками, родственниками. Надежда (Москва): «Сестре моей дали однокомнатную квартиру по выходу, потому что у нее был опекун, опять же наш воспитатель из предыдущей школы, где мы учились долго. Она взяла над ней опекунство, и ей дали квартиру. А надо мной опекунство никто не брал, я была совершенно в другом интернате, и мне просто сказали: «Иди отсюда»«.
Получается, что дети, находящиеся в одной и той же ситуации, иногда братья и сестры, получают разные льготы в виде опеки, отношения со стороны народного образования, государства. Естественно, такую дифференциацию справедливой считать не могут.
Один из наших казанских респондентов не только сирота, но и относится к категории, получившей облучение вследствие аварии на Чернобыльской АЭС. Надеется получить квартиру за сумму своих проблем. Наташа (24 года, имеет дочь), оформила инвалидность с детства. Как сирота она стоит в очереди «тысяча какая-то», а как инвалид с детства — третья. Её радует, что есть ещё одна проблема, которая позволяет получить квартиру быстрее.
Наташина подружка, Светлана, выписалась из общежития, осталась без прописки и стала подрабатывать на базаре. Светлане несколько раз предлагали забрать из школы ребёнка: «Мы не можем учить мальчика без прописки».
Отсутствие объяснений и безграмотность, обман чиновников и незнание собственных прав приводит к тому, что сироты передают друг другу совершенно невероятную информацию, как, например: «...но ведь чтоб встать в очередь на жилье, надо нигде не учиться, не работать. Одна девочка у нас пыталась встать в очередь,
ей сказали, что пока она учится, нельзя, т. к. в общежитии прописана. Надо быть нигде не прописанным». Однако когда ребятам исполняется 23 года, им говорят, что они опоздали с решением квартирного вопроса.
Многие предприятия, на которые определяли выпускников после ПТУ, простаивают. Такая ситуация по всей России. Поэтому, наряду с простоями и невыплатой заработной платы, идут сокращения. Предприятия заинтересованы выселить из своих общежитий людей, которые у них не работают, а иногда и не платят за жильё. Семья выпускников детского дома, муж, жена и дочь занимают комнату в общежитии. Жена получает пенсию по инвалидности 360 рублей, муж перебивается случайными заработками, вместе в месяц они имеют не более 500 рублей, за комнату в общежитии платят 100 рублей.
Анна (28 лет, Казань): «А я как раз стояла на бирже трудоустройства, пока я работу не найду, жилье не найду, они меня не имели права — то, что это же не по моей вине, я же не виновата, то, что я под сокращение попала, это же из-за начальства. И они меня хотели выкинуть отсюда, а куда бы я пошла? Я же не могу по улицам скитаться, мне же надо где-то жить и работать. Вот так хотела воспитательница сделать, а я на нее пожаловалась. Она у меня паспорт взяла, все документы, насильно хотела меня выписать. Она не имела права без моего согласия меня выписать вообще. Она не имела права брать у меня эти документы, она же силом взяла их». Аня уже несколько месяцев не платит за койко-место, её подкармливает одноклассница, единственный доход которой — пособие по уходу за ребёнком.
Семь ребят живут в полуподвальном помещении одного из казанских общежитий, кто 5, кто 10 лет.
Валера (25 лет, Казань): «... Здесь есть люди больные, они болеют туберкулезом. Раньше открыта у нас была кухня, сейчас ее разобрали, так и заморозили 2 года назад. Никто ей не пользуется, а раньше пользовались, так хорошо. Там окна разбиты, все разбито и по сей день, все сквозит, это же влияет на человека. Здесь вообще люди не должны жить, если уж так подумать. Никаких условий нет: придешь, все у газа толкаются, мы ждем. Мыться никак, горячей воды нет, только к зиме, когда батареи включат, а в основном бак нагреем, так и моемся. Там наверху, сами душ сделали. Я по знакомым ходил, мылся. Я должен платить 95 руб. за что? То, что у меня два года туалета нету, то, что два года я газом не пользуюсь...Комендант парня заставляет платить за жильё, а он паспорт потерял, инвалидность переоформить не может, пенсию не получает. Он, во-первых, по ногам хромой, эпилептик, глаза у него плохие, полный инвалид... А чего же ты просишь-то, комендант, когда он будет тебе квартплату платить? Ты лучше посоветуй, сходи ты с ним, надо поднять полностью документы, паспорт сделать. Потом она все-таки сделала что-то, паспорт, попросила ребят, ходили-ходили... Это сколько прошло? Год с лишним, он все перебивался: что-то у нас останется, — мы дадим, бутылочки у нас оставались — он сходит, сдаст. Сейчас комиссию ему осталось пройти...».
Виктор (29 лет, Казань): «...сейчас каждый раз угрожают: «Мы вас выкинем отсюда». А куда же они нас будут выкидывать? Это же сам комендант говорит! Выкинет нас! Пойдем воровать, в тюрьме на два человека прибавится».
Алексей (26 лет, Казань): «...в этом подвале, я частенько замерзаю. Вот сейчас холода пошли. Ремонт надо делать на свои деньги, как заселились, мы сделали все на свои средства. Комендант говорит, что мы деньги не плотим. А где деньги взять?».
Андрей (26 лет, Казань): «Думаю только о том, чтобы не быть голодным и чтобы заплатить за квартиру».
Валера: «Зачем так делать? Зачем угрожать, нам и так в детстве угрожали. Зачем здесь угрожать, если они понимают, какая ситуация сейчас в стране идет? Чего угрожать? Наша вина что ли?»
Безвыходность ситуации заставляет идти на обман, подлог документов, на совершение противоправных действий. Сироты становятся бомжами. Наши респонденты живут в ветхих домах, которые предназначены под снос и из которых выехали все жители. Молодые люди переходят из одного дома под снос в другой в ожидании решения жилищной проблемы.

6.5. Уход «на дно»

Существует много случаев, когда молодые люди не могут устроиться на работу после училища, или они увольняются по разным причинам. Здесь молодые люди теряют прописку и жильё. Ситуация становится совершенно безвыходная. Девочки Таня и Света уволились с комбината и решили поехать по месту жительства родителей. Родители их не приняли, девочки решили вернуться в Казань, но устроиться на работу уже не смогли, потому что потеряли прописку. Первое время ходили по своим одноклассникам, просились переночевать. Искали поденную работу, где не требовалась прописка. В конечном итоге, как они говорят, стали ночными бабочками, и на этой работе о прописке их никто не спрашивает. Проституцией занялись только ради того, чтобы было чем оплатить ночлег и купить самое необходимое: еду и одежду. Что их ждёт дальше, не знают. Прописку получить невозможно, стало быть, и сменить образ жизни. Их одноклассники девчонок не осуждают, говорят, что действительно ситуация безвыходная, и что многие бы стали этим заниматься, если бы не имели жилья. Ирина (Казань, 28 лет) говорит о том, что работает на своём комбинате только потому, что иначе её ждёт такая же участь, как этих девушек, но на комбинате работать надоело, потому что простаивает он по полгода, зарплату выдают чеками предприятия. Но если общежитие переведут в ведомство района, то с комбината уволятся многие, и она в том числе.
Среди сирот много бомжей, так же как и людей, совершивших противоправные действия. Ребята не имеют моральных сил вырваться из порочного круга. Потому что если сирота попадёт в тюрьму, то встать на
ноги ему будет ещё сложнее, чем после детского дома. Заместитель директора по учебно-воспитательной работе одного из ПТУ говорит: «Многие бродяжничают. Нигде не работают, живут у друзей. Есть несколько человек, которые в течение 8 лет приходят к нашей столовой покушать. Одни и те же лица. Отсидели, вернулись и опять они без работы. И опять стоят у столовой. Просят у детей. У них какая-то солидарность есть между детьми, связь, с одного детского дома, жалко, пусть он поест. Наши ребята не имеют сами ничего и в то же время могут стипендию отдать, все вещи отдать. Некоторые люди прямо привыкают. Вообще не работают. Жить негде».
Предоставить квартиру молодому человеку, иногда умственно отсталому, — это не решить его проблему, а перевести её в новое качество. Светлане (выпускнице школы-интерната для умственно отсталых детей, Москва) предоставили квартиру. У неё двое детей и сейчас она ждёт третьего. Дома «проходной двор», Светлана не помнит имена мужчин, которые бывают у неё, не знает, от кого дети. Мужчин ищет возле пивной. Детей помогают одевать и подкармливать соседи. Младшей девочке год и два месяца, а выглядит она на 5 месяцев. Эта девочка не только ни разу не была на улице, но и не покидала свою кроватку. Самое интересное, что Светлану посещает социальный работник!

6.6. Решение жилищной проблемы в приёмных семьях

Государство пыталось решить проблему устройства детей-сирот, создавая детские дома семейного типа, приёмные семьи. Однако и здесь проблема с жильём сохранялась. Если семья берёт на воспитание детей в свой личный дом или квартиру, то в дальнейшем ребёнка может ждать судьба любого сироты, воспитывающегося в государственном учреждении.
Воспитатель семейного детского дома Галина говорит о том, что её приёмной дочери исполнилось 16 лет и в 2000-м году надо будет думать о получении профессии: «...Я говорю: господи, когда же ты школу кончишь, уйдешь куда-нибудь, чтоб поменьше вас было, я бы свободнее вздохнула.
Где жить — в общежитие будем стараться. Не потому, куда она хочет, а потому, где можно, чтобы она осталась жить где-то. Потому что снимать квартиру она тем более не потянет, и я ей не смогу помочь». Галина не может строить долгосрочные планы ещё и потому, что её семье постоянно не хватает денег, на момент интервью государство задолжало ей зарплату воспитателя за четыре месяца. Столько же не перечислялись деньги на содержание приёмных детей.
Безусловно, многое зависит от того, какая приёмная семья. Крепкая семья может дать ребёнку базу, по крайней мере, для борьбы с жизненными невзгодами: поддержать физическое и психическое здоровье, помочь получить образование, дать хорошее воспитание».
У Елены трое детей своих и восемь детей они с мужем взяли на воспитание. Трое детей уже стали взрослыми, получили образование, сумели создать свои семьи и двое из них вернулись в личные квартиры, за которыми всё время следили приёмные родители. Елена подчёркивает: «я считала и вообще мне кажется, что детей надо взять и довести их. Ну, вот как мы, допустим, отдали замуж и ребенок уже полностью у нас обеспечен всем, и за него душа не болит».
Совершенно уникальная ситуация сложилась с одной из семей в Татарстане. У Галухар с мужем четверо детей - родные и шестеро - приёмные. Когда была ваучеризация, и на детей-сирот давали количество ваучеров больше, чем на обычных граждан, приёмной семье подсказали, какие акции надо купить и когда их надо продать. В результате у пятерых приёмных детей появились личные квартиры. Это пример того, как чиновники могут принять участие в судьбе семьи и детей. К сожалению, и это не решение проблемы. Сейчас семья живёт в трёхэтажном особняке, который построен на деньги администрации и администрация оплачивает его содержание. Однако содержание этого особняка обходится гораздо дороже, чем точно таких же соседних, потому что особняк называется не просто домом, а детским домом. Многодетная семья имеет льготы в оплате коммунальных услуг, а приёмная семья имеет совершенно иной статус и вообще не платит за коммунальные услуги, зато на администрацию района содержание приёмной семьи ложится тяжёлым грузом. Поэтому многие администрации и не заинтересованы в создании приёмных семей. Дом за приёмной семьёй закреплён до того момента, как детям исполнится 18 лет. Но трое детей из этой семьи ходят в специальную школу и вряд ли смогут жить в своих квартирах одни после совершеннолетия. Галухар должна будет вернуться в трёхкомнатную квартиру со своими четырьмя детьми. Но в этой семье детей не делят на родных и приёмных. Галухар не сомневается, что все дети будут жить вместе в трёхкомнатной квартире, потому, что и в обычной семье детей, как правило, не отделяют в 18 лет, тем более, если у них задержка в умственном развитии.
Безусловно, если детей взяла на воспитание благополучная семья, то эта семья сумеет выбрать вместе с детьми учебное заведение, подготовить их к вступлению в брак. Кроме того, молодые люди из числа детей-сирот легче создают и сохраняют семью, если имеют собственное жильё.

6.7. Жилищная проблема и создание семьи

Результаты количественного исследования показали, что 97.5% молодых людей хотят в будущем создать свою семью, 97.7% — иметь детей. Наиболее подходящим для вступления в брак и рождения первого
ребёнка большинство опрошенных считают возраст 20-25 лет (табл. 14). Таким образом, более половины сирот к 25 годам хотели бы создать семью, а стало быть, решить и квартирный вопрос, как это предусмотрено льготами, закреплёнными законодательно. У детей-сирот ориентация на более позднее вступление в брак и создание семьи, чем, например, у подростков из многодетных семей Республики Татарстан.
Таблица 14
Какой возраст для вас является наиболее подходящим для вступления в брак, для рождения первого ребёнка?

Участвовавшие в опросе подростки ответили, что уже начали половую жизнь — 26.7% (подростки из многодетных семей — 24.3%). Половина из тех, кто начали половую жизнь, ответили, что её начало приходится на период до 15 лет (табл. 15). Воспитанники государственных учреждений выглядят скромнее своих сверстников из многодетных семей. Однако ни те, ни другие не связывают начало половой жизни и вступление в брак. У 81.5% сирот сексуальные отношения начались до того, как они попали в детское учреждение.
Таблица 15
Возраст, подходящий для начала половой жизни, и возраст начала половой жизни, %

Четвёртая часть подростков — сирот (старше 15 лет) ответили, что к добрачной половой жизни относятся отрицательно, 27.3% — положительно. Большинство подростков, живущих половой жизнью (82.9%), ответили, что постоянно предохраняются; 9.1% сказали о том, что была беременность (девушки говорили о себе, молодые люди о своих партнёршах); 80.3% указали, что твёрдо знают всё, что необходимо о способах предохранения от нежелательной беременности. С детьми -сиротами на эти темы чаще беседуют специалисты: врачи (18.0%) и педагоги (15.5%) (табл. 16). Подростки из многодетных семей больше читают и имеют возможность чаще обращаться по интимным вопросам к родителям.
Таблица 16
Основным источником информации по вопросам сексуальной жизни для Вас (данные множественных ответов, % от ответов)

Создание семьи для сироты часто бывает невозможным именно в силу нерешаемости жилищной проблемы. Всех неженатых/незамужних респондентов (глубокие интервью с выпускниками государственных учреждений) мы спрашивали о перспективах создания семьи: о желании создать семью, воспитывать детей.
Ответы были типичны для молодых респондентов — мужчин до 22 лет: «...сначала надо встать на ноги, получить работу, получить жильё» и для старших респондентов: «...не могу создать семью, потому что негде её создавать и нет перспектив получить жильё».
Валера: «... в запасе у них очень много квартир (об администрации района) - кто так умирает, кто не дает наследство, бывает такая история. Не знаю, могли бы дать однокомнатную, я бы давно уже семью создал».
Для женщин всех возрастов (кроме москвичек) характерны ответы: «...кому мы такие нужны? У нас ничего нет...». Кроме этого, девушкам свойственно разочарование в мужчинах. Потому, что их окружают мужчины, которые тоже не смогли устроить свою жизнь, живут в общежитии, остались без работы. Бедность взращивает в людях чувство собственной неполноценности. Они остро переживают такую ситуацию, потому что бедность изначально является не следствием их асоциального образа жизни, они к ней не стремились, большинство с рождения были обездоленными.
В общежитиях коменданты жалуются на сирот, говорят, что их заселишь, а потом от них избавиться невозможно. Раньше ребята скрывали своё происхождение, некоторые при приёме на работу писали даже вымышленные имена родителей. Знали, что сирот предпочитают не брать, чтобы потом не предоставлять льготы. Сегодня также ребятам чинят препятствия. Молодые люди (участники фокус-группы 25-30 лет), проживающие в общежитии, сказали, что не могут создать семью, потому что не имеют никакой базы, и вряд ли получат жилплощадь. На девушках, таких же сиротах, как и они, тоже жениться невозможно: «... зачем удваивать свою нищету».
Однако есть семьи, где муж и жена из числа сирот. В этом же общежитии проживает семья выпускников школы-интерната: Леонид (29 лет) и Юля (21 год), у них двое маленьких детишек, Юля находится в декретном отпуске. Проблемы начались с того момента, как молодые стали встречаться. Юлю не пускали к Леониду в гости в общежитие. У Юли не было прописки, а жила она у отчима, где постоянно собиралась пьяная компания. Юля забеременела, расписались не сразу. Комендант знала, что Юля ждёт ребёнка, но сказала, что будет её пускать только после официальной регистрации. Беременная Юля лазила в окно общежития. Когда не удавалось пробраться в комнату жениха, ночевали у Юлиного отчима. Но у отчима были постоянные пьянки, и оставаться там было небезопасно. Поэтому молодые ночевали на улице, где придётся, на лавочке, пока было тепло, потом на вокзале как бомжи. Лёня никогда не оставлял Юлю. Но ничего не изменилось и тогда, когда ребята поженились. Юля: «...пошла на фабрику к мужу и сказала: «Что вы так издеваетесь? Мы двое детдомовские, мы тоже должны как-то жить, мы же не звери, мы люди. Мы судьбой и так обижены, и вы нас обижаете!» В декабре дали комнату, а в январе родился первый ребёнок. А всю зиму, осень мы вот так шатались. Муж все ради меня делал. И когда зарплату получал, все что мне хотелось, он мне покупал. Если бы не он, я бы пропала. Счастливы сейчас. Ждем, что освободившуюся квартиру должны дать троим, вот они переедут, тогда нам комнату дадут побольше. В очередь на квартиру мы не встали. Вот детдомовские тоже встали на квартиру, до сих пор не дают. Они уже долго стоят: 5-6 лет. Если мы напишем, мы так же долго будем, до старости лет, когда постареем, так нам дадут квартиру. Никто нам не поможет, не подскажет. А есть такие законы: детдомовским, интернатским детям должны комнату дать, ну, квартиру обязаны давать. Есть защита детдомовских детей, там надо платить 150 рублей (о правозащитном фонде)6. Заплатишь, они все документы соберут и тебе помогут. Мужу не платят, я чеки получаю. Мы живем, как можем, сами будем голодать, но чтобы дети были сыты и счастливы».
Левин Сергей Андреевич, Председатель центра постинтернатной адаптации воспитанников детских домов (государственная организация) говорит о том, что Москва сейчас очень серьёзно подходит к вопросу обеспечения жильём выпускников школ-интернатов: «Когда мы начали работать, то 10% найденных нами ребят оказались без жилья, т.е. в тот момент мы подавали списки в департамент образования, потом наши списки пошли дальше, в правительство Москвы. Пока человек находится в интернате или в детском доме ему уже готовится жильё. Другое дело, что всегда есть недобросовестный работник где-то, который не вник в ситуацию, но это исключение из правил. Жильё дают разное, потому что округа разные в Москве. Есть ребята, которые получают квартиры, есть, которые получают комнаты. Практикуют так, что если в новом доме квартиру дают, то берут двухкомнатную и поселяют двух человек. Мы последнее время занимаемся в основном теми ребятами, которые выходят из мест лишения свободы, а у них отобрали жильё. А по новому закону должны вернуть. Мы начинали свою деятельность, когда никто не возвращал, и мы бились за тех ребят, которые бомжами становились. Их как бы толкали назад и ещё на работу не принимали.
Вот выпускают человека из мест лишения свободы и определяют, что он должен ехать по месту прописки. Он приезжает, а там ещё 15 человек, пьют, а он не может жить в такой атмосфере.
Есть ситуации, когда мы пишем обоснование, что нарушено право на жильё. Или даже такая ситуация, что не получил жильё вовремя. И не важно, что ему 25 лет. Эта проблема решается».
Очень важно, чтобы нашлись люди, которые знают, как помочь, и готовы помогать сиротам.
6 Примечание автора.

6.8. Помощь негосударственных организаций в решении жилищных вопросов

Сегодня по всей России развита сеть неправительственных организаций, занимающихся правозащитной деятельностью. Некоторые организации специализируются на делах детей-сирот. В последние годы в подобных организациях появились и получили уникальный опыт работы профессиональные юристы, отстаивающие права сирот на жильё.
Некоторые организации, такие как «Соучастие в судьбе», изо дня в день ведут кропотливую работу с детьми-сиротами, решая проблемы различного рода. Особенно часто в эту организацию обращаются по поводу получения или возвращения жилья. Другие организации, которые не ограничиваются работой с детьми-сиротами, имели дело с единичными случаями, но и эти случаи также связаны с решением жилищных вопросов.
Головань Александр Иванович, директор Центра «Соучастие в судьбе» (неправительственная организация), Москва: «Очень много выпускников, которые до 23 лет не успевают реализовать своё право на получение благоустроенного жилья вне очереди. А ему исполнилось 23 года и это не его вина, что он не получил. Если у человека права были нарушены 25 лет назад, их практически невозможно восстановить. Тем более к 40 годам человек может встать на ноги. Но если мы видим, что у человека основные права, например жилищные, не реализованы до 30 лет, если это наш подопечный, то мы ему всё равно будем помогать, несмотря на то, что закон не настраивает на это. С правом общественной организации мы можем чувствовать себя более свободно, чем государственные структуры. Если человеку никто вовремя не помог, он может не решить свои проблемы и к пенсионному возрасту.
Но, к сожалению, права, прописанные в законах, тоже не реализуются. И часто мы вынуждены заниматься в большей степени тем, чтобы принуждать государство реализовывать права, которые оно обязано реализовывать в соответствии с действующим законодательством.
Написали закон по сиротам, а он оказался плохим. Например, раздел по жилью писали люди, которые к этой проблеме относились чисто теоретически. Они не знали никаких нюансов. А мы увидели, что он нарушает права сирот, бьёт по конкретным ребятам. И более того, противоречит даже конституции. Мы идём в суд помогать ребятам, ссылаясь на статьи конституции, а этот закон, который должен сирот поддерживать и защищать, противоречит статьям конституции. Закон в ущерб нашим ребятам. Закон, вместо того, чтобы помогать, притесняет...».
В Республике Татарстан право на жильё сироты отстаивают также не на основании законодательства по сиротам, а на основании «Закона о молодёжи», в соответствии с которым сирота, как молодой человек, имеет больше шансов получить квартиру.
Президент правозащитного фонда сирот Лихачёв Сергей Николаевич, Казань, считает, что за право сироты на квартиру следует бороться, несмотря на возраст: «Сколько раз говорить, что эта проблема не до 23-летнего возраста. Она дальше идёт, до 40 - 50 лет уходит, а может быть, на всю жизнь у человека остаётся. Тут надо подходить индивидуально. По жилью мы работаем очень хорошо со многими предприятиями. С предприятий сирот посылают к нам за справками о том, что они действительно сироты и имеют право на льготное получение жилья. Всю черновую работу проводим мы. Мы собираем справки, документы, запрашиваем личное дело. Мы должны убедиться, что он не получал квартиру никогда. Что у него нет родителей, что он обучался в интернате. И после этого предоставляем справку на комиссию на предприятие. И доказываем, что человек имеет право на внеочередное получение жилья. У нас уже 4 человека на одном заводе получили таким образом жильё, квартиры».
Андрей Владимирович Бабушкин, председатель правления Комитета за гражданские права, Москва: « Во-первых, не определены понятия — что такое «невозможность вернуться на прежнее место жительства» (из Жилищного кодекса РСФСР), то ли это утрата, то ли изменения семейной обстановки, то ли это неблагоприятная социально-психологическая атмосфера. Как Бог на душу чиновнику положит, так он и решает».
В общественные организации обращаются сироты всех возрастов, судя по анализу дел в Казанском фонде защиты сирот, приходят опекуны двенадцатилетних подростков, чтобы заранее проконсультироваться, узнать, что следует предпринять. Основной поток посетителей — молодые люди от 17 до 33 лет. Но есть люди предпенсионного и пенсионного возраста, которые бы хотели дожить свою жизнь в личной квартире, переехать из барака, из коммунальной квартиры, из общежития, куда они попали в детстве сразу после детского дома.
Раиса Ахатовна, 57 лет, Казань: «...моя трудовая книжка открыта с тринадцати лет. Из интерната я ушла жить в общежитие. Конечно, плохо было то, что наши права нам никто не говорил, свои права на квартиру мы не смогли предъявить вовремя, нам некому было подсказать. А потом, с возрастом, понадобилась своя площадь, начали оббивать пороги. Всю жизнь проработала, у меня сорок три года стаж, я уже вышла на пенсию — и до сих пор я не имею своего угла, живу, как в общежитии, — в коммуналке. Была с тремя соседями, сейчас — с двумя. Может быть, я добьюсь, наконец, изолированной квартиры. Отец у меня погиб на фронте в сорок третьем году, и я, как член семьи погибшего, могла получить изолированную площадь, если б мне кто-нибудь подсказал это. В горисполкоме я вставала на учет, мне говорили, что мне положена площадь для проживания двух человек — у меня есть сын, а после, в девяносто втором году, мне пришел ответ, что я
потеряла право на квартиру. Может быть, кто-то за нас получил квартиру. Ведь нас на прием уже приглашали с паспортами. Я не могу за себя просить. За людей - требуешь, а за себя - слезы не могу сдержать».
Судьбы наших респондентов доказывают, что проблемы сироты не решаются до 23 лет, как это предусмотрено законом, но эти проблемы не решаются даже в старости, даже тогда, когда у человека появляется ряд льгот помимо сиротства. Поэтому в правозащитные организации обращаются люди всех возрастов. И здесь каждая организация решает, с каким контингентом работать, а кому отказать. Большинство организаций отказывают людям зрелого возраста, но есть и исключения. Правозащитный фонд города Казани решил жилищные вопросы и ряда пенсионеров. Подобная практика говорит скорее не о том, что сироты сохраняют инфантилизм, не могут отстаивать свои права, но о том, что государство избирательно относится к своим гражданам. Чиновники очень хорошо разбираются в том, кому можно отказать, обмануть, кем можно пренебречь.
Сами правозащитные организации нередко испытывают противоречивые чувства в случаях своей победы в отстаивании прав сирот, поскольку сироты иногда не могут сохранить своих квартир и обращаются за помощью повторно, уже после потери жилья. В подобных случаях юристам общественных организаций приходится вести долгие судебные процессы по возвращению прежнего жилья или предоставлению нового.

6.9. Жильё и сопутствующие проблемы

Предоставить жильё — это далеко не решение проблемы, тем более в случае с подростками, которые не подготовлены к жизни, не имеют внутреннего стержня, в некоторых случаях с отставанием в умственном развитии.
Заместитель директора по учебно-воспитательной работе одного из ПТУ отмечает: «...им ничего не жалко, у них нет ничего своего. Вот если ребенку из семьи что-то купили, он будет это носить. Эти же тут же, на второй день могли выбросить, потерять, отдать. Им ничего не жалко, даже купленное на свои деньги. Квартиры свои не жалко. Они пускают, если даже у кого-то получается въехать в свою квартиру, они берут чуть ли не половину детского дома в эту квартиру. Иногда эти квартиры продаются, и они остаются опять на улице. Это нарушение закона особенно нас беспокоит. Даже официально оформлены документы, закреплено жилье за детьми. И до того момента, как они будут пребывать в интернатах или детских домах, к этому времени фактически найти невозможно никаких концов. Я ходила в прокуратуру. Старший помощник прокурора сказал, что вы можете подать исковое заявление в суд по месту жительства родителей, а у некоторых вообще неизвестны родители, у некоторых умерли родители, жилья у детей нет».
Иногда, действительно, свои проблемы не могут решить именно самые неблагополучные ребята. Поскольку им не к кому обратиться, кроме как к своим одноклассникам, то, они идут к тем, у кого личное жильё. Есть случаи, когда в квартирах сирот в конечном итоге устраиваются притоны и вслед за сиротами к этим притонам тянутся разные криминальные личности: алкоголики, воры, проститутки, люди, которые находятся в розыске. В итоге — пьянки, наркотики, венерические болезни и повторение жизненного опыта родителей, отказ от своих детей.
Выпускницы школ-интернатов отдают на время своих детишек в дома ребёнка, пока не получат прописку и не устроятся на работу. Иногда такая «временная» ситуация затягивается на несколько лет, иногда женщины за своими детьми не приходят. А иногда не могут вернуть обратно малыша, потому, что нет всё той же прописки. По закону женщине без прописки ребёнок из детского учреждения не отдаётся.
Если женщина без прописки рожает ребёнка, для неё просто невозможным становится его воспитание. Ребёнка нельзя зарегистрировать. Следовательно, нельзя получить пособие по рождению и на воспитание, затем невозможно устроить в детский сад и даже в школу. Некоторые неправительственные организации помогают таким женщинам, ходатайствуют перед администрацией района о предоставлении необходимых документов, дающих право регистрировать ребёнка в загсе.
Почти в каждом интервью сироты звучала фраза: «...мы же интернатские, мы же должны друг другу помогать». Подчас эти ребята готовы помогать не только интернатским, но всем подряд и себе в ущерб. Молодая женщина, 28 лет г. Москва, продала свою квартиру, чтобы дать взятку за своего сожителя, который находился в розыске и в конечном итоге попал в тюрьму. При продаже квартиры женщину обманули, она потеряла деньги, квартиру, а любимый отбывает наказание.
Когда нет средств к существованию, но есть квартира, то в ней видят возможность получения дохода. Сироты не только продают и обменивают квартиры, но и сдают, сами же в это время живут где придётся и с кем придётся. Лена сдала квартиру и ушла жить к сожителю, который бил её до такой степени, что она решила выброситься из окна. Помог социальный работник: договор об аренде квартиры расторгли, обиженный квартиросъемщик, перед тем как съехать, обворовал Ленину квартиру.
Эксперты отмечают, что сироты очень трудный контингент, с которым приходится работать. Менее половины сирот благополучно устраивают свою жизнь, создают семью, имеют постоянную работу, регулярный заработок и жильё. Многие же склонны к бродяжничеству, работу меняют через 2-3 недели.
Социальный педагог ПТУ: «...у нас училище закончили, все до одного трудоустроены, все имеют жилье. Хотя бы общежитие. Нет такого случая, чтобы мы ребенку сказали: иди, куда-то там, работай. Но тем не менее буквально через полгода он уже может быть и без работы, и без жилья. Им же нужно в общежитии платить. У них даже на это денег нет. Нужно сначала заработать эти деньги».
Сбор документов, дающих право на постановку в льготную очередь на получение жилья, выливается в отдельную проблему. Во-первых, ребята зачастую не знают, что могут встать в льготную очередь на получение жилья. Когда узнают, то выясняется, что не могут подтвердить свои льготы, нет документов. По окончании государственного учреждения на руки не выдаются никакие необходимые для получения жилья справки. Все наши респонденты либо запрашивали документы по почте, либо вынуждены были ехать за ними в другой населённый пункт.
В личных делах сирот встречаются ответы из детских домов, что у них нет информации, подтверждающей пребывание ребёнка, документы теряются. Кроме того, в России много сирот из бывших республик СССР, эти люди не имеют возможности съездить за своими документами, а ответ по почте не приходит. Особенно эта проблема касается горячих точек, Таджикистана. Теперь такая проблема возникла и на территории России. Например, беженцы из Чечни, с которыми мы встретились в Белгороде, пишут письма в свои учебные заведения или родным уже несколько лет (как они говорят, с первой войны), но не могут наладить никакой связи.
Сотрудники правозащитных фондов отмечают, что когда они ездят в детские дома, чтобы получить справку, подтверждающую пребывание сироты в государственном учреждении, то видят, как хранятся документы. В некоторых детских домах документы просто валяются в общем ящике, на полу, покрыты пылью, перепутаны. Они могут пропасть, а ведь от них зависит судьба человека. Недобросовестное отношение встречается не только к архивным документам, но и к тем, которые необходимо иметь при себе. В ходе исследования мы встретили молодого человека, который из детского дома прибыл в ПТУ, и в 17 лет не имеет паспорта.
Жилищная проблема в нашем государстве ударяет по сиротам с нескольких сторон. Социальный педагог одного из коррекционных детских домов Курской области говорит о том, что специальные учреждения должны находиться в сельской местности. Здесь легче осуществлять коррекционную работу, оздоровление детей. Однако раньше для специалистов-педагогов, врачей были квоты, предоставлялось жильё. Теперь этого нет и заманить специалиста нет возможности. А своих кадров в деревне не хватает. «До 89-91 гг. сельские врачи, учителя обеспечивались на сто процентов жильем. Сейчас приходят молодые специалисты — жить практически негде, даже квартиры не оплачиваются. Той зарплаты, которую они получают, недостаточно, и ее практически не платят. У нас нет задолженности по зарплате, мы на областном бюджете, а вот рядом школа — она на местном районном бюджете, зарплату не выплачивали четыре месяца». Поэтому в некоторых государственных учреждениях не решаются кадровые проблемы, а потом не решаются и проблемы детей.

6.10. Жилищная социализация

Жилищная социализация, наверно, так можно назвать эпопею борьбы за жильё или ожидание жилья для многих сирот. Место жительства для сирот — это территория, как географическое понятие и как жилплощадь. Многие сироты не могут найти ни того, ни другого. Некоторые из них не знают, где их родина и что можно родиной считать: место рождения, место воспитания?
Валера, Казань: «Между прочим, у меня была одна загвоздочка: хотелось прямо в этой деревне остаться, работать в скотоводстве, дали бы деревянный дом какой-нибудь. Жил бы я там, работал в деревне, не нужен был мне никакой город. Я даже когда приезжал сюда, то с какой-то неохотой. Я все время говорил: «давай в деревню съездим как-нибудь». Но куда направили, туда и шли. .. .а мечта была у меня остаться в деревне, работать в скотоводстве. С коровами или со свиньями. Там работал бы и жил».
Алексей: «Там все равно мы бы оказались чужие».
Ребята ищут это место и приходят к выводу, что они нигде не нужны.
Работа с детьми — дело чрезвычайно сложное. Наши педагоги прикладывают необычайные усилия, чтобы вырастить, воспитать, подготовить детей к самостоятельной жизни. И педагогам очень больно за то, что молодой человек остаётся один на один с жизненными трудностями, страдает. Представители народного образования указывают на то, что с сиротами необходима работа и после окончания ПТУ, как правило, детей в семье в этом возрасте ещё опекают, поддерживают. Тем не менее часто от экспертов мы слышали слова жалости и упрёка в адрес сирот. Люди, которые знакомы с проблемами сирот или ответственны за воспитание детей, осуждали их за плохое воспитание, неподготовленность к жизни, неумение решать свои проблемы, за халатность, за доверие «первому встречному», за безответственность, за инфантильность до 30-40 лет. Всё это действительно свойственно сиротам. А поскольку решение жилищного вопроса — важная и обязательная точка траектории мобильности людей из числа детей-сирот, то все эти качества проявляются при решении или нерешении получения жилья и прописки.
Жилищная проблема накладывает отпечаток, а иногда и определяет весь процесс социализации детей-сирот. Большинство из них получают опыт борьбы за жильё и прописку в возрасте 14-18 лет. Проходят все ступени «жилищной социализации»: знакомство с родителями, обращение в судебные органы, в администрацию города или района, в различные структуры социальной защиты, проходят комиссию по жилищным вопросам. В некоторых случаях проходят через суд, вымогательство, но, как правило, взятки не дают, потому что нет денег. Получают негативный жизненный опыт: бездомность, бродяжничество, пьянство, воровство, проституция, болезни.
Дети по окончании учебного учреждения не готовы к получению подобного жизненного опыта. Они не имеют информации о своих правах. Но даже если в учебном заведении с выпускниками работают и дают некоторую информацию, говорят в принципе о правах на жильё, то этого часто бывает недостаточно. Жилищные дела сирот зачастую настолько запутаны, что разобраться в них под силу только грамотному юристу. Опять же консультацию юриста сироте получить трудно, хотя бы потому, что она платная.
В последние годы предприняты меры по заполнению информационной пустоты. Для детей-сирот издаются специальные пособия [viii, ix], призванные помочь им разобраться со своими льготами и сориентироваться в различных жизненных ситуациях. Однако чтобы ребята сначала разобрались с тем, что написано в этих пособиях, также нужна специальная работа. Лучше, если изучение законодательства будет основано на примере, взятом из личной жизненной ситуации сироты.
Практика показывает, что не все детские учреждения занимаются жилищной проблемой, иногда у них нет возможности подготовить необходимый комплект документов, которые нужны для решения жилищного вопроса.
Сегодня данную проблему медленно начали решать, по крайней мере, за детьми стараются закрепить жильё, отследить его сохранность. Есть положительные примеры, например, в детском доме «Южный» города Белгорода приняли мальчика из загородного детского дома. Мальчик будет жить там пять лет — время учёбы в университете. Директор «Южного» сказала, что через пять лет они обязаны будут найти ему работу и решить жилищную проблему. Пока еще в России достаточно много людей из числа сирот, которые всю свою жизнь прожили в общежитии. Много молодёжи старше 23 лет, у которых нет надежды получить квартиру, много людей, которые не имеют прописку.
Права несовершеннолетних на жильё в ходе приватизации до августа 1994 года не учитывались. Поэтому некоторые наши респонденты пострадали (жильё утрачено — продано, обменено) до того, как были определены в государственные учреждения, некоторые пострадали во время пребывания в детском доме или школе-интернате. Однако и во время действия закона, права детей, проживающих с родителями, а также помещённых в государственные учреждения, повсеместно и нередко нарушались. Государственные служащие, которые допустили потерю жилья сироты или попустительствовали её пропаже, не наказываются. Чиновники совершенно спокойно могут дать согласие на любую сделку с квартирой, потому что наказание в законодательстве просто не предусмотрено. К тому времени, когда сирота может востребовать свою жилплощадь, чиновник уже сменит место работы.
В России жилищный вопрос достаточно болезненный, и это касается не только сирот. Как правило, жилищная проблема — проблема комплексная, и является звеном (следствием и причиной) проблемной жизни. Вместе с тем существует много проблем, связанных с жилищной, усугубляющих её, которые можно и нужно решать.
Можно сказать, что существующее законодательство в отношении детей-сирот несовершенно, потому что делает несчастными очень многих сирот: подростков, молодых людей. Но и существующее законодательство повсеместно нарушается и не исполняется. Нарушается право ребёнка, гражданина на неприкосновенность жилища, на свободу передвижения и выбор места жительства, а вместе с тем право на образование. Нарушение прав ведёт не только к ограничениям, связанным с жильём и пропиской, свободы выбора профессии, работы, но и свободы вообще. Жильё, вернее его отсутствие, может стать причиной невозможности выбора места учёбы, профессии, работы, создания семьи, а стало быть, просто благополучной жизни.
Судьба ребёнка до того, как он попал в детское учреждение, как правило, определяет пути решения жилищной проблемы. А решение жилищной проблемы также, как правило, определяет дальнейшую судьбу молодых людей — выпускников детских домов и школ-интернатов, находящихся под опекой, попечительством. Иногда эта проблема становится проблемой всей жизни и не решается до старости или не решается никогда.
\ Конституция Российской Федерации, принята всеобщим голосованием 12 декабря 1993 года.
«. Жилищный кодекс Российской Федерации (по состоянию на 1 апреля 1998 года).
ш. Федеральный закон от 21.12.96 г. «О дополнительных гарантиях по социальной защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» (в ред. Федерального закона от 08.02.98)
lv. Закон Российской Федерации от 4 июля 1991 года «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» (с изменениями и дополнениями от 11.08.1994)
v. Закон города Москвы от 4.06.97 «Об организации работы по опеке и попечительству в городе Москве».
vi. Warner W. L.. Yankee City. ^Qw Шуеп & London. уа1е Univ. PreSS, 1963.
v11. Lenski G. Status Crystallization: a Non- Vertical Dimension of Social Status. American Sociological Review. 1954. V. 19. P. 405-413.
V1U. В помощь выпускнику детского дома. Что нужно знать о трудовых отношениях. Составители Г.И. Дорофеева, Н.Н. Юдинцева. М., 1998., Выпускнику образовательного учреждения. Министерство общего и профессионального образования Российской Федерации. М.: ТОО «СИМС».
1Х. Бабушкин А.В. Когда за спиною детский дом...(спутник выпускника детского дома) М.: Сам себе адвокат, 1999. 57. С.
.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел социология