Кокс Х. Мирской град: секуляризация и урбанизация в теологическом аспекте

ОГЛАВЛЕНИЕ

Часть II. ЦЕРКОВЬ В МИРСКОМ ГРАДЕ

Глава 6. Церковь как авангард Бога

До сих пор мы еще ничего не сказали о месте Церкви в мир ском граде, и это не случайно. Нынешних теологов, как пра вило, чрезвычайно волнуют разнообразные аспекты учения о Церкви. Поэтому они стремятся получить ответы на вопросы о Церкви, не дожидаясь обсуждения других проблем. М.М.То мас — известный социолог и теолог из Южной Индии — пишет в отчете для Всемирного совета церквей: «Экуменическая теоло гия всегда слишком много говорила об идее Церкви. Не думаю, что возможно вернуться к какому-либо представлению о хри стианстве без Церкви, но следует обсудить вопрос о том, чем Церковь как конгрегация отличается от традиционного образа религиозной общины» 1 .

Томас прав: учение о Церкви — вторичная задача, и ее решение зависит от нашего понимания действия Бога, который призвал человека для совместного осуществления Царства. Сна чала необходимо прояснить вопрос о Царстве и о надлежащем ответе на вызов Царства в конкретную эпоху. Именно поэтому мы можем говорить о Церкви только теперь, после того как уже описали мирской град.

Церковь не есть институция прежде всего. Это народ. Библия называет ее лаос теу, т.е. «народ Бога». Это народ, инсти туты которого должны позволить ему участвовать в действии Бога в мире — в избавлении человека для свободы и ответ ственности. Арчи Харгрейвз* описал это очень образно. Он сравнил действие Бога в мире, где присутствует Иисус Христос, с нелегальным игорным домом, который, скрываясь от полиции, постоянно меняет место, а Церковь — со страстным картежником, который просыпается по утрам с единственной мыслью: найти сегодняшнее «место действия», чтобы бежать туда и ни-

* Негритянский пастор в Восточном Гарлеме.

1ЯО

чего не пропустить 2 . Томас Визер* выразил ту же мысль более академично: согласно Деяниям, Кюриос — воскресший Христос — всегда идет в мир впереди Церкви. Он появляется то в одном месте, то в другом, а Церковь просто следует за Ним. «Путь Церкви определяется тем, что Сам Господь идет в мир... И Церкви не остается ничего другого, как только следовать за идущим впереди Господом. Поэтому, чтобы исполнять Его волю и свидетельствовать о Нем, требуется умение разглядеть проло женную Им дорогу и желание по ней идти» 3 . Пользуясь этими образами, можно сказать, что задача теологии состоит прежде всего в том, чтобы найти сегодняшнее «место действия» и суметь «разглядеть дорогу». Лишь после этого теология может пытаться формировать такую Церковь, которая будет готова принять участие в «сегодняшнем действии». Вот почему обсуждение теологии социальных перемен должно было предшествовать разговору о теологии Церкви.

Поиск места действия, конечно, облегчается тем обстоятель ством, что Бог, который был там вчера, участвует в действии и сегодня. Чтобы найти сегодняшнее место действия, необходимо знать, кто главное действующее лицо, а этот протагонист от крылся нам в жизни Иисуса из Назарета. Как и в случае с Царством, определение места действия тоже связано с христологической проблемой. После того как мы установим место дей ствия, узнаем, где и как Бог действует, мы сможем задаться во просом о надлежащей форме и образе жизни Церкви.

Выражаясь более традиционно, формы церковной жизни зависят от функции, или миссии, Церкви и должны строиться та ким образом, чтобы содействовать поиску места действия и уча стию в «миссии Бога». Они должны расширять, а не ограничи вать способность конгрегации видеть действие Бога в мире и со трудничать с Ним а этой работе. А это значит, что служение Церкви в мире — просто продолжение служения Иисуса. Цер ковь сотрудничает и соучаствует в служении Иисуса. Но в чем состоит служение Иисуса? Вот как он сам его описывает: «Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измучен ных на свободу, проповедовать лето Господне благоприятное» (Лк 4:18—19).

Иисус считал свою задачу троякой. Он должен был объявить о приходе нового порядка. Должен был воплотить его смысл. И еще он должен был начать распределение благ этого порядка. Точно так же троякая задача стоит и перед Церковью. Теологи подразделяют ее следующим образом: керигма (провозвестие), диакония (примирение, исцеление и т.п.), койнония (демонстра-

Один из директоров Всемирного совета церквей.

131

ция природы нового общества). Церковь — авангард нового по рядка, но дело в том, что этот порядок все время пробивается в разных местах и совершенно по-разному, так что невозможно заранее сказать, как именно будет выглядеть Церковь. Нельзя наметить даже такую вещь, как миссия Церкви «в городе». У каждого города есть свои особенности, и Церковь в каж ,ом городе будет иметь собственный облик. Однако всякая Церковь должна учитывать некоторые общие и основополагающие черты, характерные для жизни мирского града. Посмотрим теперь, как три функции Церкви как авангарда — керигма, диакония и койнония — осуществляются в специфических условиях город ской жизни.

КЕРИГМАТИЧЕСКАЯ ФУНКЦИЯ ЦЕРКВИ: ВОЗВЕЩЕНИЕ О ЗАХВАТЕ ВЛАСТИ

Керигма значит «возвещение». Церковь, как и всякий аван гард, стремится нечто сообщить. Она рассказывает людям о том, что вскоре произойдет, о том, чего им ждать. На языке поли тики можно сказать, что Церковь возвещает: совершается рево люция и решающая битва уже произошла.

Провозвестие — самая важная функция Церкви. Эта функ ция отличает ее от всякого другого авангарда. Ведь речь идет не о переделывании мира, а о том, чтобы объявить ему: Тот, Кто освобождает рабов и призывает людей к зрелости, по-прежнему действует. И это сообщение формулируется не в виде дек ларации общего характера, а в виде конкретных объявлений о том, где освободительный процесс происходит сегодня, и в форме приглашения принять участие в этом освобождении.

Говоря традиционным языком, содержание провозвестия Церкви состоит в том, что Бог в Иисусе победил «архонтов и силы»*, так что человек смог стать «наследником» и господином сотворенного мира. Сегодня это кажется далеким и чуждым, но на самом деле нет ничего ближе к центру человеческого суще ствования в урбанистическом обществе XX века. Эти «архонты и силы» в действительности обозначают все те силы культуры, ко торые калечат и подрывают человеческую свободу. В разные пе риоды истории люди по-разному воспринимали эти силы. Иногда их существование вообще отрицалось. Но так случалось редко. В племенной период (а именно его верования больше всего отражены в Новом Завете) это были духи, демоны и

•Ср. Рим 8:38; Еф 1:21; 3:10; 6:12; Кол 1:16; 2:10; 2:15; Тит 3:1. Под «архонтами и силами» Новый Завет подразумевает духовных существ, противопоставивших себя Богу.

132

астральные божества. Считалось, что они определенным образом связаны с людьми, в особенности с правителями. У каждого человека была своя «звезда» (гороскопы существуют и по сей день), и астрономические символы часто связывались с конкрет ными царями. В период перехода к городской общине существо вание таких сил либо вовсе отрицалось, либо их действие отно сили исключительно к области закономерных изменений и пред сказуемых явлений природы. Примеры тому — теория эфира Ньютона или «невидимая рука» Адама Смита. В целом, однако, в XIX веке преобладало скептическое отношение к подобного рода силам, и лишь в нашем столетии они были заново открыты в виде таких понятий как «Оно», «коллективное бессознатель ное», «диалектика истории» и даже «статистическая вероят ность». На том основании, что все эти разнообразные силы ограничивают или отрицают способность человека самосто ятельно принимать ответственное решение, их можно объеди нить общим понятием «судьба». Прудон был прав, когда утвер ждал, что важнейшая роль библейской веры состоит в «дефатализации» мира (мы уже говорили об этом в главе 3). Провозвестие о том, что Иисус победил «архонтов и силы», вовсе не означает, что они уничтожены. Коллективное бессознательное или экономический детерминизм по-прежнему играют свою роль в истории. Новозаветная Весть означает лишь то, что все эти силы не властны предопределять человеческую жизнь. Напро тив, Бог возложил на человека ответственность управлять и распоряжаться ими 4 .

Согласно Новому Завету, «архонты и силы» были созданы как часть мира, чтобы ими пользовался и подчинял себе чело век. Но он, в своей неограниченной свободе, стал «поклоняться твари вместо Творца» (Рим 1:25). Таким образом, человек стал подвластен тем силам, которыми призван был управлять. То, что должно было ему подчиняться, подчинило его самого. Человека нужно было от них освободить. Действие Бога в мире, которое происходит постоянно, но обнаружило себя в Иисусе из Назарета, призывает человека освободиться от всех «сил» и взять на себя ответственность за них и господство над ними.

Но эта история не окончилась. Человек постоянно испытывает искушение отдать свою свободу этим силам. И Бог посто янно дает ему возможность быть свободной личностью. Третьего не дано: либо человек владеет и управляет своим миром, либо этот мир владеет и управляет им. Призыв к свободе — это одновременно призыв к ответственности. В перспективе нашей сегодняшней жизни это значит, что нельзя всерьез спрашивать: «Управляем ли Нью-Йорк?», или «Можно ли предотвратить атомную войну?», или «Преодолима ли расовая дискримина ция?». Дело в том, что человеку выпало жить в мире нерешен ных задач, и он призван их решить. В отличие от судьбы в гре-

ческих трагедиях или в романах Томаса Харди, Бог не строит козней против человека. Поверить провозвестию — значит по верить в то, что человек не только должен, но и может «владычествовать... над всею землею» (Быт 1:26). С точки зрения Библии, нет таких сил, которые нельзя было бы в конечном счете приручить и подчинить человеку. Отрицать это словом и делом — значит «поклоняться твари вместо Творца», вновь впустить однажды изгнанных фурий, признать власть слепого рока.

Взаимосвязь и слияние свободы и ответственности мы находим в библейском символе сыновства, который подробно проанализирован в теологии Фридриха Гогартена. Ключевым текстом для понимания взаимос ношений человека с «силами» Гогартен считает Послание к галатам 4:1, где Павел говорит о достижении человеком зрелости. Павел утверждает, что при старом порядке человек, хотя и считался наследником, в дей ствительности ничем не отличался от раба. А при новом порядке он становится хозяином всего имения. «Так и мы, - продолжает Павел, - пока были в детстве, были порабощены вещественными началами мира» (Гал 4:3). Но теперь, утверждает он, «человек уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник» (4:7). И Павел умоляет галатов не становиться вновь рабами «немощных вещественных начал» (4:9).

И здесь тоже нас не должны смущать мифологические образы («вещественные начала мира»). У Павла свой язык для описания сил, ограничивающих самостоятельность и с ветствен- ность человека, а среди этих сил — органы, железы и физиоло гические потребности. Он говорит, что, несмотря на все эти ограничения, человеческое существование вовсе не обязательно должно от них зависеть. Человек может быть свободен, если за хочет. Однако свобода предполагает ответственное сыновство.

Гогартен считает, что «сыновство» у Павла обозначает не родственные отношения, а такие, при которых человек признает себя сыном и потому имеет отца. Отношение сыновства было бы бессмысленным, если бы не было отца, перед которым человек несет ответственность. Гогартен отмечает, что использованное в Послании к галатам греческое слово гюиос означает именно «сын», а не «ребенок». Этим словом обозначается взрослый сын, который берет на себя функции, прежде осуществлявшиеся отцом. Он достиг совершеннолетия. Он свободен и независим от мира лишь постольку, поскольку его себе подчиняет 5 .

Однако все это по-прежнему звучит слишком абстрактно. В таком виде это еще не провозвестие, а лишь его обсуждение. Собственно провозвестие будет сформулировано только тогда, когда человек осознает, что он в самом деле свободен от судьбы и что теперь он сам распоряжается своей жизнью. Когда люди перестают возлагать вину за социальную несправедливость и семейные неурядицы на экономические законы и психологиче-

ские стрессы, это значит, что они услышали провозвестие. Укро щение «сил» подразумевает, что людям предлагается сделать весь мир пригодным для человеческой жизни. Перед человеком стоит задача продолжать расколдовывание и десакрализацию, которые изгнали духов из природы и политических институтов.

Ввиду того что авангард возвещает начало новой эпохи, ко торая уже наступила, но еще полностью не оформилась, эта весть выражена в изъявительном, а не в повелительном накло нении. Она не призывает и не настаивает, а просто рассказывает о том, что произошло, о том, что настал «благоприятный год Господа». Если опять прибегнуть к метафоре нелегального игор ного дома, то можно сказать, что керигма раскрывает сегодняш нее «место действия».

Провозвестие Церкви порождает то, что теологи называют «кризисом Царства». Он выражается в возникновении катали тического разрыва, который вынуждает человека принять реше ние. Такого ответа требует от людей новый порядок, врываясь в гущу старого.

На языке политики можно сказать, что революционный по рядок уже захватил власть, но государственные символы все еще в руках свергнутых правителей. Подобно гражданину страны, где разразилась революция, каждый человек оказался в крити ческой ситуации, перед лицом выбора. Подчиниться ли новой власти, о приходе которой уже возвестил ее авангард, хотя она еще не получила официальной легитимации и не состоялась ее инаугурация, или же следует сохранять лояльность «законно установленным властям», которые по-прежнему настаивают на своих правах?

Такое сопоставление представляется наиболее точным, по тому что в подобной ситуации невозможно ответить на вопрос теоретически. Каждый вынужден сотрудничать либо с новым порядком, либо со старым. А сделанный человеком выбор прояв ляется в его действиях. И уклониться от ответа тоже невоз можно: ведь когда-нибудь даже простой отказ сопротивляться одному из режимов будет истолкован другим как коллабораци онизм.

Всякая новозаветная теология рассматривает всю историю с момента прихода Иисуса как начало нового порядка. Но этот новый порядок формируется внутри старого. Поэтому со време нем критический выбор встает перед каждым, кто узнает о но вой реальности. Здесь надо заметить, что принципиальное отли чие христианской теологии от представлений Ветхого Завета состоит как раз в том, что она утверждает: захват власти уже про изошел. Избавитель уже пришел и уже выиграл решающую битву. Поэтому вся история осуществляется между фактическим обретением власти и публичным появлением законного прави теля. История развивается не между черным полуднем Страст-

ной Пятницы и сияющим утром Пасхального воскресения. На самом деле она происходит между Пасхальным воскресением и Судным Днем. История есть постоянный переломный момент: побежденный старый порядок все еще заявляет о своем праве на власть, а победоносный новый все еще не получил легитимации. Новый Завет с нетерпением ожидает не победы Иисуса, так как она уже произошла, а того дня, когда перед ним «преклонится всякое колено и всякий язык признает» его победу (Рим 14:11).

Исход и Пасха — два смысловых центра библейской веры, на которых должна строиться теология Церкви. Исход — это со бытие, обнажающее действие Бога в истории. Мы видим, как Он освобождает людей из плена, от политических, культурных и экономических оков, дает им возможность в пустыне выковать новые символы, новую систему ценностей и новую государ ственную идентичность. Пасха означает, что то же действие продолжается и сегодня и что там, где это освобождение проис ходит, действует тот же Господин Воинств. Исход и Пасха со единяются в символе Царства, который и есть осуществление освобождающего правления Бога.

В нашей перспективе действие Бога, проявляющееся в секуляризации и урбанизации, неизбежно ставит людей перед кри тическим выбором. Живя в Граде человека, они должны либо принять на себя ответственность за него, либо вновь стать ра бами дегума визирующих сил.

ДИАКОНИЧЕСКАЯ ФУНКЦИЯ ЦЕРКВИ: ИСЦЕЛЕНИЕ НЕДУГОВ ГОРОДСКОЙ ЖИЗНИ

Слово диакония иногда переводят как «служение». Но слу жение стало ассоциироваться у нас со службой и услугами и по этому утратило свой прежний высокий смысл. Диакония озна чает исцеление и примирение, перевязывание ран и соединение разъединенного,, возвращение организму здоровья. Наилучший пример диаконии — действия Доброго Самаритянина. В случае мирского града диакония, по словам Гибсона Уинтера, означает ответственность Церкви за осуществление «службы связывания», соединяющей разрозненные части того, что по самой своей сути должно функционировать как единое целое. Исцелять — значит делать целым, восстанавливать единство и взаимосвязь компонентов. Чтобы исцелять, Церковь прежде всего должна изучить недуги города. Кроме того, ей необходимо знать, где и как их уже лечат, чтобы она могла содействовать исцелению. Ведь сама по себе Церковь не обладает способностью исцелять. Она лишь принимает и передает ту врачующую силу, которую Бог — в сотрудничестве с человеком — высвобождает в городе.

136

Каковы же наиболее серьезные недуги эпохи мирского града? Где происходит их исцеление? Мы не найдем ответов на эти вопросы в Библии или теологии. Здесь необходима помощь специалистов по проблемам города. Прежде всего выясним, о каких болезнях идет речь.

Эдуард К.Бэнфилд и Джеймс К.Уилсон — сотрудники Объ единенного центра исследований проблем города при Гарвардском университете и Массачусетсском технологическом инсти туте — в своей блестящей книге «Городская политика» 6 к числу наиболее тяжелых недугов относят: 1) противостояние центра пригородам, 2) конфликт между имущими и неимущими, 3) эт ническую и расовую напряженность, особенно между белыми и неграми, 4) конкуренцию политических партий. Эти конфликты обнаруживаются почти в любом городе, хотя их форма и острота могут быть очень разными. Кроме того, они никогда не встре чаются в чистом виде, а всегда накладываются один на другой. Иначе говоря, конфликтующие этнические группы мы найдем как в пригородах, так и в центре, как среди имущих, так и неимущих, и в обеих политических партиях. Это значит, что спонтанно образующиеся социальные союзы постоянно пере страиваются и меняют свой состав в зависимости от решаемой задачи. Эти изменения позволяют несколько смягчить напряженность. Так, группы польских и ирландских иммигрантов в бедных центральных районах могут враждовать между собой, но они очень часто объединяются в общей враждебности по отношению к неграм, и все три группы выступают единым фронтом против политической власти пригородов. По-видимому, эти постоянные перемены благотворны, и потому представляется опас ной наметившаяся поляризация интересов конфликтующих групп. А эта поляризация может усилиться, если, например, со хранится тенденция белых иммигрантов покидать центральные районы, как только это становится им по карману. В таком слу чае в центре города останутся главным образом негры: ведь им труднее покупать дома в предместьях. Если центральная часть города превратится в гетто для неимущих негров, сторонников одной партии, то разработанная Бэнфилдом и Уилсоном теория баланса напряженности может утратить смысл. К сожалению, складывается впечатление, что в большинстве метрополисов происходит именно такая поляризация, так что градостроителям необходимо приложить усилия, чтобы ее остановить.

Обязанность Церкви — быть слугой и целителем города. Здесь нам могут возразить, что Иисус исцелял души, а мы гово рим о целом городе. Но не следует отделять одно от другого. Конфликты мирского града отражают конфликты в душах его жителей. В том, как человек организует жизнь города, проявля ются фантазии и страхи его внутреннего мира, а внутренний мир человека, в свою очередь, формируется городами, которые

он строит. Так, фактическая расовая сегрегация в большинстве городов, которую один автор сравнил с городским концлагерем, надежно охраняемым колючей проволокой пригородов, отражает страхи и предрассудки белых и одновременно их усиливает. Ведь из-за того что белые сами не вступают в нормальные человеческие отношения с неграми и не дают этого делать де тям, у них никогда не бывает возможности подвергнуть сомне нию свои расовые стереотипы. В результате круг их общения с неграми ограничивается обслуживающим персоналом, а эти люди тоже не склонны выходить за рамки сложившихся сте реотипов из страха потерять работу. Все это приводит к тому, что негры оказываются вытесненными в гетто, что, естественно, порождает все сопутствующие сегрегации недуги.

Итак, Церковь в мирском граде — дибконос, т.е. слуга, ко торый должен прилагать все усилия, чтобы принести городу исцеление и целостность.

Но как исцелить раны города, как примирить противоречия, названные Бэнфилдом и Уилсоном? На эти вопросы тоже нет специфически христианских ответов. Христиане ищут их вместе с неверующими. К тому же все города разные. То, что уместно для Кливленда, не подойдет для Сан-Антонио. И все же, говоря о проблемах современного американского города, я хочу выска зать три соображения, которые позволяют наметить один из возможных подходов к их решению. Во-первых, современный город страдает от децентрализации власти, ему не хватает политических структур, которые могли бы использоваться для решения проблем всего метрополиса как единого целого. Во-вто рых, проблемы города — это проблемы всего общества, и их необходимо рассматривать исходя из такого понимания. Город ские язвы порождаются отравлением кровеносной системы всего общества. Город становится своего рода стоком, где концентри руются проблемы, которые не могут быть решены в его преде лах, а должны решаться в рамках всей социальной системы. В-третьих, чрезвычайно серьезным вопросом представляется мне беспомощность угнетенных групп населения. Подлинным не дугом сегодняшнего американского города и особенно его обез доленных граждан стало безголосие: им недостает готовности, способности или средств рассказать о своих законных нуждах всему обществу.

Помимо прочего, полной реализации технополиса упорно мешают пережитки племенной и общинной идеологий. Это ясно видно на примере только что перечисленных проблем. Отста ивание централизованной власти в любом правительстве вступает в прямое противоречие с рудиментами буржуазного и общинного мировоззрения. Администрации пригородов, графств и даже Конгресс бережно охраняют эти рудименты. Идеология городской общины формировалась в борьбе с монархами мило-

стью Божьей, так что вполне естественно ожидать от ее при верженцев подозрительного отношения ко всякой государ ственной власти. Но сегодня перед технополисом стоит противо положная задача. В городе властные полномочия распределены между мэром, городским советом, разнообразными полуавто номными комиссиями, комитетом по благоустройству города, администрацией штата и еще каким-нибудь органом управле ния, ответственным за городской транспорт. В метрополисе власть распределяется между сотнями муниципалитетов. Это дробление власти часто полностью ее парализует, так что уда ется решать только несущественные вопросы, потому что всякая попытка подойти к важной проблеме затрагивает интересы одной из властных структур, без участия которой проблема не может быть решена. Из-за этой анархии город вынужден решать все вопросы по отдельности и лишь по мере их возникновения, создавая временные коалиции из тех, кто готов участвовать в них в данный момент. А это крайне затрудняет долгосрочное планирование. Подобно тому как разные этнические, классовые и религиозные группы внутри города объединяются и расходятся в зависимости от решаемой задачи, точно так же органы го родского управления постоянно меняют союзников в зависимо сти от обсуждаемой сегодня проблемы. К числу типичных для города проблем относится вопрос об установлении налогов, о выборе места для какого-нибудь сооружения или о том, какая служба будет осуществлять ту или иную программу. Из сказан ного выше понятно, что невозможно говорить о «городской вла сти» в единственном числе. Чем дальше находится наблюдатель от ситуации принятия решений в городе, тем монолитнее представляется ему эта власть. Но по мере приближения он все отчетливее видит множество временных структур власти, которые меняются в зависимости от стоящей задачи и которые невозможно зафиксировать из-за их нестабильности.

Однако прежде чем начать борьбу с этими многочисленными властными структурами, необходимо создать одну эффективную и ответственную структуру власти в американском городе. Как пишут Бэнфилд и Уилсон, «чтобы стали эффективными офици альные органы управления... надо каким-то образом преодолеть или устранить изощренную децентрализацию власти. Рассредоточенное право действовать должно быть заменено централизованной способностью действовать» 7 . Такое положение достигается разными способами, но иначе политическое управление технологическим обществом невозможно. А тактика в каждом случае будет определяться конкретными условиями данного города. Сомнительно, что желаемых результатов можно добиться путем массового присоединения пригородов к городскому центру (для преодоления конфликта между ними) или путем радикаль ной реформы местного управления, направленной на включение

разрозненных органов управления в единую структуру го родской власти. Нынешняя ситуация требует расширения и усиления уже существующих в метрополисе органов управления, например советов, ответственных за порты, транспорт и т.п., особенно тех, в сфере компетенции которых перекрываются юрисдикция штата и города. А внутри города желательно поддерживать центростремительные тенде'гции, вместо того чтобы просто заменять существующие механизмы новыми. Все это может показаться чисто политическим делом, но в дей ствительности это тоже диакония.

Однако было бы наивно думать, будто централизация органов управления в американском городе решит все его проблемы. Централизованная власть тоже может быть несправедливой и репрессивной. Наглядный пример этого — Чи каго, город с максимальной централизацией власти в США. И все же невозможно браться за решение насущных проблем мет- рополиса, пока не будут созданы хоть сколько-нибудь эффективные политические механизмы.

По мере появления таких действенных средств станет еще очевиднее, что город не в состоянии самостоятельно справиться со своими трудностями. Здесь уместно вспомнить второе поло жение, которое должна учитывать Церковь, осуществляющая свою диаконическую функцию в городе. Проблемы города — это проблемы всего общества. И решать их надо не только на уровне города, но также на уровне штата и всей страны в целом. Именно в городах старики, больные, новые им мигранты и жертвы культурной дискриминации составляют са мый высокий процент населения по сравнению с другими ме стами. Из того обстоятельства, что эти люди оказались внутри физических границ города, вовсе не следует, что ответствен ность за их благополучие должен нести только город. Жертвы всех несправедливостей и жестокостей американского общества собираются в таких местах, как например, Восточный Гарлем*. Нищие и неудачники, не выдержавшие безжалостной конкурен ции, ютятся здесь вместе со старыми, немощными, умственно неполноценными, жертвами расовой и этнической дискри минации. Только структурное изменение всего общества позволит Восточному Гарлему справиться со своими проб лемами.

В значительной мере трудности возникают просто из-за нехватки денег. Здесь следует сказать о том, что наше урбанисти ческое общество все еще пытается применять принцип налого обложения, который уже давно стал вопиющим анахронизмом.

* Один из самых бедных и неблагополучных районов Нью-Йорка. В этой части Гарлема живут не только негры, но также выходцы из Латинской Аме рики и другие «цветные».

Это лучше всего обнаруживает ту пропасть, которая отделяет представления времен городской общины от реальности техно полиса. 87% местных налогов по-прежнему составляют налоги на недвижимость. Это пережиток эпохи колонизации Америки, когда недвижимость приносила капитал. Доход давала именно земля. А кроме того, она рапределялась между всеми гражда нами поровну*. Но как показал сенатор Джозеф Кларк 8 , налог, взимаемый с владельца недвижимости, больше не отражает его реальную платежеспособность. Американцы вкладывают в не движимость лишь мизерную частицу капиталов. Только мало имущие и нижняя часть среднего класса вкладывают большую часть средств в покупку домов**. У зажиточных американцев существенную часть капитала составляют акции и другие ценные бумаги. «Итак, — продолжает сенатор Кларк, — в то время как богатый платит местный налог с недвижимости, стоимость которой составляет едва заметную долю его капитала, человек со средним доходом платит налог с того, что по стоимости может многократно превышать его реальную собственность». Вследствие того что — как уже говорилось — городские власти взимают налоги главным образом с недвижимости, на которую приходится лишь очень незначительная доля американского капитала, они получают настолько мало денег, что их хватает на покрытие лишь небольшой части затрат городской казны.

Хотя корпорации тоже платят налог с недвижимости, модель налогообложения здесь тоже совершенно неадекватна ситуации. Гигантский завод может отдавать все свои огромные налоги по селку или пригороду, где он расположен, и при этом не платить ни цента школьному округу, где учатся дети работающих на нем людей. Налог с зарплаты и акцизные сборы тоже мало по полняют городскую казну. Отчасти это гроисходит потому, что человек, работающий по найму, платит налог со всего своего дохода (т.е. с зарплаты), а тот, ".то получает ренту или диви денды, платит налог городу лишь с части доходов. Зная о столь трудном положении городов, большинство штатов берет на себя часть их расходов, но и штаты пользуются устаревшими принципами налогообложения.

• Имеется в виду Закон о гомстедах, принятый в 1862 г . в ходе Гражданской войны. Согласно этому закону, всякий гражданин США, достигший 21 года и не воевавший на стороне Юга, мог получить из земель общественного фонда участок не более 160 акров ( 65 га ). Кроме того, этот участок (гомстед) не мог быть продан за долги.

•* Когда американец оформляет покупку дома, он оплачивает из собственных денег лишь небольшую часть его стоимости. На остальное он берет ссуду в банке, которую — вместе с процентами — возвращает еще много лет. При существующей системе налогообложения человек десятилетиями платит местный налог с полной стоимости дома, который реально все еще принадлежит банку.

В нашей стране, где федеральная, штатная и местная си стемы налогообложения перекрывают друг друга, лишь феде ральная система обладает механизмами, позволяющими ей «добраться» до тех видов капитала, которые помогли бы городу оплатить его затраты. Вот почему в последние годы стала складываться коалиция федеральных и городских властей про тив властей сельских местностей и штатов. Этот альянс городов, объединившихся поверх границ штатов, стал основой недавно возникшего электорального союза, который впервые по - настоящему показал себя в 1960 г ., обеспечив победу своему кандидату Джону Ф.Кеннеди. Это был первый истинно «городской» президент. Во всех 14 американских метрополисах Кеннеди получил большинство голосов — от 65,7% в Бостоне до 51,8% в Миннеаполисе. Именно Кеннеди пытался создать мини стерство по делам города. В короткий период его пребывания у власти стало ясно, что крупные города обладают достаточной политической силой, которая — несмотря на региональные различия — может быть направлена в единое русло. В будущем у нас есть основания рассчитывать на увеличение выделяемых городам федеральных фондов, которые должны вырасти в результате изменения структуры федерального налогообложения. Однако поддерживать союз городов — очень непростая по литическая задача. Ведь это летучее и неустойчивое соединение может легко распаст ся из-за упоминавшихся ранее внутренних конфликтов. Однако если признаётся, что проблемы города лредставляют собой сгусток проблем индустриально-технического общества, то не может быть сомнения в необходимости поддерживать городскую власть в формирующемся технополисе. На нынешнем этапе исторического развития создание городской коалиции несет исцеление, и потому Церковь, стремящаяся исцелять, должна содействовать этому процессу.

Здесь мы подходим к третьему недугу города, который требует от Церкви тщательно продуманных действий. Речь идет о беспомощности некоторых групп городского населения. Политическая апатия, пессимизм и цинизм — столь же вредо носные спутники трущоб, как крысы и тараканы. Мы уже гово рили, что для исцеления городских язв требуется перераспреде ление полномочий и значительная централизация власти в метрополисе. Это происходит медленно отчасти из-за сопротив ления тех, кто все еще живет представлениями минувших эпох, но также и вследствие апатии и пассивности жителей городских гетто.

Как же отозвалась Церковь на бедственное положение этих городских районов? Теперь всем известно, что ее первой реак цией было поспешное бегство оттуда. В первой половине XX века произошел массовый исход протестантской церкви из города: об этом позорном факте уже много написано. Но в по-

следнее время у нее начались угрызения совести. После второй мировой войны те же самые церкви вновь стали замечать суще ствование городского центра, вследствие чего они организовали там и финансировали специальные миссии. Пригородные церкви стали помогать конгрегациям с прихожанами разных конфессий — в таких местах, как Восточный Гарлем или Кливленд. Иногда устраивался обмен церковными активистами и преподавателями воскресных школ. Для работы в бедных кварталах пригородные церкви начали посылать на выходные группы старшеклассников из числа своих прихожан. И вот результат: все эти усилия не принесли пользы, да и к тому же способствовали самообману организаторов. Беда не просто в том, что сделано было слишком мало и слишком поздно: истинная причина неудачи состоит в том, что в основе программы находились неверные посылки, причем ошибка усугублялась снисходительным отношением к тем, кому решено было помочь. Этим районам требуются не периодические наезды спасательных бригад извне, а принципиальное перераспределение власти, так чтобы больше не было нужды в покровителях. Но это значит ожидать от пригородных церквей такой жертвы, на которую они в большинстве своем не готовы.

Молодежные трудовые отряды, о которых мы здесь гово рили, — типичный пример извращения благих начинаний. Уже много лет религиозные организации финансируют трудовые отряды старшеклассников и студентов из богатых предместий. Они работают в трущобах — часто вместе с их обитателями, — крася и ремонтируя полуразвалившиеся лачуги. При этом большое значение придается сотрудничеству и установле нию личных отношений с жителями гетто. Конечно, хорошо, что благодаря трудовым отрядам молодежь из пригородов попа дает в такие районы, которых иначе они могли бы никогда не увидеть. Но при этом возникает столь пагубнат психологическая ситуация, что в конечном счете трудовые отряды приносят больше вреда, чем пользы. Дело в том, что гости выступают в роли благодетелей, несущих духовное исцеление и помощь в кварталы, пораженные распадом и разрушением. Хотя организа торы трудовых отрядов всячески это отрицают, в действительно сти сама ситуация внушает молодым людям, что они своим примером показывают другим, как нужно поддерживать в по рядке дома и улицы. Редко признается открыто и еще одна уста новка: предполагается, что молодые люди постигнут на соб ственном опыте, что истинно сострадательные жители предме стий обязаны энергично взяться за дело и чем-нибудь помочь своим братьям во Христе из городских гетто. А от тех за помощь ожидается благодарность.

Воскресные трудовые отряды, одно из важнейших направле ний деятельности Церкви в городе, представляются почти во

всех отношениях порочным предприятием. Чтобы содержать в порядке дома в городе — особенно там, где огромное большинство населения снимает жилье, — важнее научиться оказывать политическое давление на домовладельцев, нежели овладеть ма лярным искусством. А те, кто советуют действовать иначе, не редко приносят серьезный вред. Кроме того, воскресгые визиты малярных бригад из пригородов часто способствуют тому, что хозяин дома больше не считает своей обязанностью следить за его состоянием.

Психологическая атмосфера воскресных трудовых отрядов порочна вдвойне. Во-первых, она закрепляет ощущение зависи мости у тех, кому нужно помочь решиться на протест и актив ные действия. Во-вторых, она закрепляет покровительственное отношение к ним со стороны тех, кому следовало бы испытать стыд, столкнувшись с несправедливым устройством метрополиса. Часто ли подростки, вернувшись после работы в городе, обсуж дают с родителями необходимость изменить дискриминационные законы о районировании, которые не позволяют малоимущим семьям строить или покупать дома в предместьях и тем самым способствуют возникновению гетто? Часто ли участникам трудо вых отрядов рассказывают о несправедливой налоговой системе, так чтобы они осознали: их материальное благополучие посто янно поддерживается за счет голода и нужды их городских зна комых? Часто ли молодые люди слышат о том, что те самые банки, среди акционеров и директоров которых — их родители, превращают эти районы в настоящие трущобы, постоянно отка зывая им в ссудах на модернизацию? Руководители трудовых отрядов стремятся к тому, чтобы их подопечные приобрели «полезный опыт» и стали относиться к обитателям городских гетто, особенно к неграм, с меньшим предубеждением и враж дебностью. Поэтому спорам и обсуждению острых вопросов не позволяют выходить за пределы сугубо личных отношений. Однако недавнее Движение за гражданские права убедительно показало: негры протестуют не против предубеждения белых, а против его легализации. Негры стремятся обрести не друзей, а свободу; они требуют не доброго отношения, а институциальной справедливости.

Воскресные отрады не пользуются популярностью у тех негров, которые хотят не улучшить, а принципиально изменить положение гетто. Ввиду таких настроений одна городская конгрегация недавно сделала встречное предложение собирав шейся приехать воскресной бригаде. Ее участникам было пред ложено не помогать жителям трущоб, а учиться у них тактике прямого ненасильственного действия*. После инструктажа обе

' Метод борьбы, применявшийся М.Л.Кингом и его сторонниками во время Движения за гражданские права.

группы должны были провести совместную акцию не только в городе, но и в том самом предместье, где жили белые подростки. Участники акции требовали десегрегации и улучшения образо вания в городских школах. Планировалось звонить в каждую дверь и уговаривать людей принять участие в школьной заба стовке. Операция прошла успешно, хотя неясно, удастся ли еще раз сделать нечто подобное. Жители предместий, позволившие своим детям поехать на выходные для работы в трущобах, изменились в лице, когда увидели своих сыновей, которые вместе с негритянскими подростками звонили в двери респектабельных сограждан и рассказывали им о тяжелом положении городских школ. Но самой примечательной была реакция негров. Впервые оказавшись в трудной ситуации, где они учили белых и само стоятельно проводили политическую акцию, негритянские юноши проявили столько изобретательности и такие способности, которые удивили их самих.

В этой истории политическая акция заменила ремонт арен дованных чуланов. И это учит нас тому, что задачи метропо- лиса должны решаться на уровне метрополиса, а не в рамках городского центра. Кроме того, они должны решаться как задачи политические, а не только как частные. А самое главное, в их решении необходимо участие представителей всех районов мет рополиса; причем каждый из этих людей должен чувствовать личную ответственность за преодоление общих трудностей, так чтобы среди них не было благотворителей и благотворимых.

Вероятно, наиболее интересный и часто обсуждаемый случай скачка от пассивности и апатии к решительным политическим действиям представляет собой организация, созданная в 1960 г . в Вудлоне, районе Чикаго. В нее вошли 90 местных организаций, в том числе 13 церквей. Вудлонская организация возникла при поддержке Сола Д.Алински* — исполнительного директора Фонда индустриальных районов, но среди вдохновителей движе ния были также протестантские пасторы и католический священник. По словам одного из редакторов журнала «Форчун» Ч.Зильбермана, «это был один из самых замечательных примеров согласия и сотрудничества католиков и протестантов в США» 9 . Помимо прирожденного дара побуждать людей действо вать самостоятельно и начинать пользоваться властью Алински имел еще и опыт работы в печально известном районе Чикаго «Задворки». С помощью Алински он превратился в привлека тельный жилой массив. Алински действует лишь в тех районах, где его просят об этом все группы населения, и приступает к работе лишь в том случае, если местные органы самоуправления берут на себя ответственность за финансирование программы в

* Американский общественный деятель, создавший в 1940 г . Фонд индустриальных районов, который действует и по сей день. Умер в 1972 г .

течение трех лет. Пользуясь всевозможными средствами от пи ротехники до политики, он в конечном счете помог Вудлону объединиться и оказать сопротивление союзу Чикагского университета с Комиссией по делам юго-восточных районов Чикаго, которая фактически открывала университету доступ к центрам финансовой и политической власти в городе. Алински помогал организовывать пикетирование и забастовки с тре бованиями снизить плату за жилье, и в конце концов ему уда лось добиться того, чтобы представители местной организации вошли в комиссию, которая должна была заниматься благо устройством Вудлона.

Деятельность Вудлонской организации оказала заметное влияние на политическую жизнь Чикаго. Она убедила всех не гров в городе, что не надо никого просить о помощи, потому что они могут взять свою судьбу в собственные руки. Алински достигает таких замечательных результатов благодаря упорному отказу относиться к людям покровительственно, опекать их или подавлять. Он побуждает горожан взрослеть, распрямляться и требовать того, что принадлежит им по праву, а также оказы вать давление на болевые точки политической жизни. Многие жители Вудлона говорят, что благодаря местной организации они больше не боятся открыто выражать свои требования: «Нам теперь незачем унижаться и попрошайничать». Как пишет Ч.Зильберман, Вудлонская организация дала многим людям не только новую идентичность и чувство собственного достоинства, но также «жизненную ориентацию, осознание смысла и внут реннюю дисциплину, которые помогли им преодолеть неустро енность жизни негритянских трущоб» 10 .

Вудлонский эксперимент указывает городской Церкви возможные направления ее деятельности. Где пробивается новый век? Там, где человек слышит призыв распрямиться и быть го товым дать отчет о своих поступках, где отказ от борьбы и по корность судьбе сменяются свободой и ответственностью. Если в Вудлоне это произошло, значит, в самом деле его опыт — знак Царства, подлинного проявления мирского града, Града человека. Городским миссионерским центрам и объединениям цер квей следовало бы изучить опыт Вудлона и организовать или хотя бы поддержать аналогичные программы в других местах. Это потребовало бы полностью пересмотреть многие аспекты ра боты церквей с городскими миссиями и отказаться от сюсюканья по поводу «личных контактов» и от призывов «видеть в них лю дей». Тем, кто заперт в тюрьме несправедливости, не нужны дружелюбные охранники, которые время от времени спускаются к ним со сторожевых вышек, а после трогательного сеанса бра тания вновь прячутся за надежно укрепленные стены пригоро дов. Обитатели городских гетто и есть тс угнетенные, которым Иисус — как он сам сказал — принес не ласковые слова, а

освобождение. Узники городского концлагеря вовсе не жаждут брататься с охранниками, им нужно только одно: уничтожение лагеря, не улучшение отношений с тюремщиками, а освобождение из тюрьмы.

Конечно, это потребует очень многого от жителей пригоро дов. Ведь речь идет об их участии в революции, которая в по нимании «этого мира» направлена против их собственного блага. Усиление власти городского центра означает ослабление власти предместий. Если изменятся принципы деятельности банков, за коны о районировании, система финансирования школ и струк тура налогообложения, пригородам по справедливости придется отдавать значительные средства в помощь городским районам. Но никто и не отрицает, что призыв Царства подразумевает жертву и ответственность. В предыдущей главе мы подчерки вали, что они образуют ядро библейского понятия «покаяние». Однако в Церкви жертва и ответственность распределены весьма неравномерно. Средний класс берет на себя ответственность, но редко чем-либо жертвует, поэтому его ответственность превра тилась в изощренный способ самозащиты. Политика пригородов часто эгоистична и противоречит интересам метрополиса, она обычно направлена на то, чтобы снизить налоги и не допустить в пригород «нежелательные элементы». Низший класс — жители городского центра — напротив, пожертвовал многим, но не хотел или не мог брать на себя политическую ответственность. В результате эти жертвы порождали главным образом обиду и не годование. Теперь жителей предместий следует призвать пожертвовать собственными узкими интересами ради оздоровле ния целого, а жителей городского центра — принять на себя ответственность, и не только за себя, а за весь метрополис, в котором они живут.

Разговор о призыве и призвании возвращает нас к керигматической функции Церкви и напоминает о том, что керигма, диакония и койнония никогда не могут быть полностью отделены друг от друга.

КОЙНОНИЧЕСКАЯ ФУНКЦИЯ ЦЕРКВИ: СДЕЛАТЬ ЗРИМЫМ ГРАД ЧЕЛОВЕКА

Греческое слово койнония обычно переводят как «общение». Мы будем использовать его для обозначения того направления деятельности Церкви, цель которого — сделать зримым то, о чем возвещает керигма и свидетельствует диакония. Иначе говоря, задача койнонии — «сделать надежду зримой», т.е. создать живой образ, раскрывающий характер и устройство подлинного Града человека, каким его хотела бы видеть Церковь.

in*

Большинство современных теологов сходятся относительно этой характеристики Церкви. Пользуясь греческим словом эсха- тон, которое означает «последнее» или «новый век», Рудольф Бультман называет Церковь «эсхатологической общиной». Такое понимание соответствует представлению Й.К.Хукендейка о том, что Церковь — это авангард Бога, а также сообщество, которое настолько слабо связано с конкретными политическими инсти тутами, что всегда легко может перейти к новому этапу исто рии. Церковь живет в шалашах, а не в храмах. Это народ, кото рый строит свою жизнь исходя из твердой уверенности в том, что Бог несет людям новый порядок и что они уже могут ощу тить его плоды 11 .

Карл Барт называет Церковь «предварительным проявле нием замысла Бога относительно всего человечества». Церковь не просто община надежды: она участвует в предварительной реальности, она там, где зримо проявляются устройство и форма грядущего порядка. Герхард Эбелинг признаками Церкви счи тает «отказ от разделения на евреев и язычников (т.е. от рели гиозно мотивированного партикуляризма) и отказ от различения чистого и нечистого (т.е. от основы культового взгляда на реаль ность)» 12 .

Таким образом, Эбелинг наконец-то помещает традицион ный спор о «признаках Церкви» в современный контекст. Ведь сегодня нас уже не может устроить предложенное реформато рами определение Церкви как места, где «должным образом проповедуется Слово и должным образом отправляются Таин ства»*. Это определение было необходимо в свое время, когда требовалось отличить церковную ортодоксию от ересей. Но сей час мы должны определить признаки Церкви так, чтобы стало ясно: «истинная Церковь» там, где осуществляются ее фун кции — керигма, диакония, койнония. По мысли Эбелинга, о появлении Церкви свидетельствует уничтожение религиозных и культовых границ и связанных с ними картин мира. Церковь возникает там, где исчезают характерная для племени и городской общины ксенофобия, а также их мифологии, и создается новое, открытое человеческое сообщество. Церковь — это знак формирующегося Града человека, спутник мирского града. Смысл койнонической функции Церкви как эсхатологической общины можно показать на примере одного необычного го рода.

Вскоре после прихода к власти в Польше в 1945 г . коммунисты построили образцовый город и назвали его Новой Гутой (что значит «новый город»). Новая Гута с ее великолепными

* Цитата из Шотландского исповедания веры (3.18), которое было ратифицировано шотландским парламентом в 1560 г . Тем самым была юридически за креплена победа Реформации в Шотландии.

парками, (^зукоризненно чистыми детскими садами, сияющими стадионами и дворцами культуры должна была служить зримым воплощением того светлого будущего, которое пророчили коммунисты. Этому городу надлежало демонстрировать торжество марксистской диалектики истории, за которое, по их утвержде нию, боролись коммунисты. Жителями Новой Гуты могли стать лишь «политически зрелые» и свободные от «буржуазных пред рассудков» люди. Совершенно очевидно, что Новая Гута была задумана как коммунистический эквивалент «знака Царства».

В отличие от Новой Гуты Церковь как эсхатологическая община не имеет определенного места в пространстве. Она разбросана повсюду и существует внутри структур старого порядка, содействуя созданию моделей Царства. Эти модели, или знаки, выполняют как символическую, так и конкретную функции. Это проявления Царства в том же смысле, что и приход Иисуса. Одновременно они указывают на то, каким будет подлинный Град человека.

Где бы ни обнаруживались сегодня убедительные и зримые признаки Града человека, это всегда знаки Царства. Порой их можно увидеть и в действиях людей, отвергающих религиозный язык. Хороший пример тому — Школы свободы, организован ные в нескольких городах северных штатов во время школьных бойкотов 1963—64 гг. Бойкоты были полезны и сами по себе, так как выражали протест против скудного финансирования и расовой сегрегации в школе. Но значение этого протеста необычайно возросло благодаря Школам свободы, которые добавили к нему позитивные элементы. Организаторы бойкота протестовали против чрезмерно больших классов, против сегрегации по месту жительства детей, против патерналистских и авторитарных ме тодов обучения, против отсутствия в школьной программе исто рии американских негров и движения социального протеста. Школы свободы, где уроки были прекрасно спланированы и организованы, удовлетворяли всем этим требованиям — пусть всего на один день. Черные и белые дети занимались вместе в небольших группах. Их учили добровольцы (многие из которых -еряли при этом дневной заработок в другом месте), предвари тельно прошедшие тщательную подготовку. Привычная зуб режка была заменена общими дискуссиями, которым придава лось центральное значение даже в младших классах, а в каче стве учебных пособий использовались картины и портреты, изо бражавшие не только белых, но и негров. Кроме того, учителя хотели, чтобы дети поняли: каждый ученик уже сейчас уча ствует в движении социального протеста и каждый из них мо жет повлиять на сегодняшнюю ситуацию.

Школы свободы — пример знака грядущего Царства, эскиз Града человека. Но знаки Царства лишь тогда достигают цели, когда им удается призвать человека к покаянию, например по-

будить его отказаться от прежних способов организации школы и создать новые, которые будут соответствовать реальности рож дающегося технополиса.

В отношении знаков Царства Церковь играет двоякую роль. Сама Церковь — один из этих знаков, но при этом она указы вает на другие знаки Царства. Неверно отождествлять Церковь с Царством. Все ее существование вторично и зависит от первичной реальности Царства. Койноническая функция Церкви образует единство с ее керигматической функцией. Ведь задача Церкви состоит в .ом, чтобы возвещать и показывать миру, что такое знаки Царства: это предвестники реальности, вторая врывается в историю не из прошлого, а из будущего. Они предупреждают нас о будущем, к которому мы должны как можно лучше подготовиться, принеся в жертву все, что для этого необходимо. Провозвестие Церкви состоит в том, что она строит свою жизнь, повинуясь законам грядущего Царства, а не традициям прошлого, и указывая при этом на другие знаки Царства.

Церковь не сможет осуществлять койноническую функцию, если не вберет в себя все компоненты разнородного метропо- лиса. В мирском граде Церковь, разделенная по этническому, расовому или конфессиональному признаку, не может даже на чать действовать. Если такое разделение происходит, значит, эта церковь все еше подчинена силам минувших эпох. Она все еще в плену «этого преходящего века». Такая церковь — не прорыв в будущее, а бастион прошлого и, следовательно, вообще не Церковь, т.е. не эсхатологическая община. Со свойственной им резкостью реформаторы называли такие группы «антицерквами», а их руководителей — слугами Антихриста. Подобные выражения сегодня не в ходу, но их смысл нам вполне ясен. Иисус Христос приходит к своему народу не через церковную традицию, а через социальные изменения. Он идет впереди сначала как огненный столб, а затем как Присутствие, которое движется из Иерусалима в Самарию и до конца земли. Он всегда впереди Церкви, побуждая ее соответствовать вре мени, и никогда не бывает позади — в ожидании, чтобы Его «подправили». Канон и традиция функционируют не как источ ники откровения, а как прецеденты, исходя из которых в сегодняшних событиях можно разглядеть действие Бога.

Примечания

Thomas M.M. From Letters Concerning "The Missionary Structure of the Congregation". — Concept V. Papers from the Department on Studies in Evangelism, World Council of Churches (mimeographed document), c.4.

2 Hargraves A. Go Where the Action Is. — Social Action. February 1964, c.17.

3 Concept, April 1963, c.3.

4 См.: Weber II.-R. The Militant Ministry. Philadelphia, 1963. Автор пишет,
что греческий глагол кшпаргео, который используется при описании того, что
происходит с «архонтами и силами», отнюдь не указывает на то, что они унич
тожены. Этот глагол подразумевает, что они лишены власти и укрощены.
«Христос разоружает их как врагов и одновременно мобилизует их на служение
Богу* (с.103, примеч. 14).

5 Gogarten F. Der Mensch zwischen Gott und Welt. Stuttgart, 1956, c.13, 14.

6 Banfietd E.C. and Wilson J.Q. City Politics. Cambridge, MA, 1963.

7 Там же, с.101.

8 Clark J. Cities in Trouble. — New University Thought. Spring 1961, „c. 4.
Siiberman Ch-E. Up from Apathy. — Commentary. May 1964, c.57.

Там же, с.58.

На мои рассуждения о Церкви значительно повлияли необычайно инте ресные мысли Й.К.Хукендейка. К сожалению, большинство его работ выходит по-голландски. Есть две статьи по-английски: Hoekendijk J.K. The Call to Evangelism. — International Review of Missions, 1950, с 161 и ел.; он же. Christ and the World in the Modern Age. — The Student World, 1961, №1—2, c.75 и ел.

Ebeling G. Theologie und Verkundigung. Tubingen, 1962, c.94. См. также: Ebeling G. Nature of Faith. Philadelphia, 1963; он же. Word and Faith. Philadelphia, 1963.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел социология