Азимов А., Бойд У. Расы и народы: ген, мутация и эволюция человека

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 10. Настоящие и будущие расы
Что можно сказать о расизме

В главе 9 мы внесли в список шесть рас, отличающихся друг от друга по частоте гена и группе крови. Среди этих рас есть также различия по частотам других генов. Мы уверены во всем этом. Однако возникает вопрос: что могут сказать нам гены о превосходстве одной расы или подчиненном положении другой? Рождены ли представители какой-либо расы превосходящими членов любой другой расы? Есть ли какой-то смысл в теориях расизма?
Первое, что необходимо помнить, это то, что слово «превосходящий» не так-то легко определить и уяснить. Каким образом и при каких условиях осуществляется это превосходство?
Темная кожа может лучше подходить для тропического климата. Светлая кожа может лучше подходить для северного климата. Оба типа кожи могут чувствовать себя хорошо в промежуточном климате.
Ответ на вопрос, является ли раса превосходящей другие расы или нет, мог бы зависеть от специфических характеристик и окружающей среды.
Можно задаться вопросом и относительно интеллекта. Это важная составляющая, отличающая человека от низших животных. Действительно ли одна человеческая раса с рождения превосходит другую в интеллекте? Может ли она ускорить прогресс, быстрее развивать науку, построить большие и лучшие города и создать цивилизации, поскольку имеются гены, способствующие лучшему мышлению?
Мы ничего не можем сказать об этом. Мы не знаем, как гены управляют интеллектом и сколько генов в этот процесс вовлечено. Мы не знаем многого о химии мозга. Мы многого не знаем и о том, как наследуется интеллект. Тем не менее есть причина полагать, что интеллект управляется достаточно сложной комбинацией генов. В значительной степени на него оказывает влияние также и окружающая среда.
Справедливо замечено, что высокоинтеллектуальные родители имеют интеллектуальных детей чаще, чем обычные родители или люди, имеющие интеллект ниже среднего уровня. Таланты наподобие музыкальных способностей, судя но всему, часто переходят из поколения в поколение. В какой степени это происходит из-за унаследованных генов и в какой степени благодаря окружающей среде? Дети, рожденные от умных родителей, воспитываются умными людьми, которые стимулируют их развитие. Дети с раннего возраста окружены книгами. Их любознательность поощряется. У них есть больше возможностей для получения образования.
Точно так же детей, рожденных от музыкальных родителей, окружает музыкальная среда. Они часто слушают музыку и слышат рассуждения о ней. Они знакомы с музыкальными инструментами. Все способствует их познанию музыки.
И снова возникает вопрос: если дети напоминают своих родителей в таких вещах, как интеллект и способность к музыке, насколько это происходит из-за генов и насколько из-за среды? Мы не можем ответить точно.
Наше незнание того, как гены контролируют интеллект, обнаруживается всякий раз тогда, когда у обычных родителей, как иногда случается, рождается ребенок с огромным талантом, или же всякий раз, когда экстраординарные родители имеют обычных детей, поскольку и это часто случается. Нет никакого способа, по которому генетики могут предсказать тот или иной случай или объяснить это явление.
Тем не менее, наверняка можно утверждать, что, если какой-то ген или гены и управляют интеллектом и различными видами таланта, никакая раса не имеет здесь приоритета и не играет ведущую роль в этом процессе. Люди с разным уровнем умственных способностей (и высоким и низким) и с разнообразными талантами есть во всех расах.
Проблема интеллекта особенно сложна, поскольку мы не имеем достаточно четкого метода для измерения интеллекта или суждения о нем.
Используемый, в частности, метод состоит в том, чтобы поставить детям ряд вопросов и но их ответам увидеть, насколько хорошо и быстро они соображают. Такие вопросы называют интеллектуальными тестами. Если тысяча пятилетних детей подвергается такому испытанию, то берется их средняя оценка, но которой далее определяют то, что должен знать пятилетний ребенок в этом специфическом испытании. Средняя оценка одной тысячи десятилетних детей — это то, что вы будете ожидать от ответов десятилетних. Вы можете сделать то же самое и для других возрастов.
Предположим теперь, что отдельный пятилетний ребенок получает лишь среднюю оценку, присущую его возрасту. Это означает, что он имеет умственное развитие, соответствующее его пятилетнему возрасту. Он, как говорят, имеет коэффициент умственного развития, равный 100.
Коэффициент умственного развития определяется делением умственного возраста на физический возраст и затем перемножением полученного результата на 100. Если пятилетний ребенок получил бы оценку, которая была равна средней оценке для десятилетних, то он имел бы умственный возраст, соответствующий 10 годам. Его коэффициент умственного развития был бы подсчитан так: 10 разделить на 5, умножить на 100. Ответ — 200. С другой стороны, десятилетний мальчик, который получил оценку, равную среднему числу для пятилетних детей, имел бы коэффициент умственного развития 50. Коэффициент умственного развития обычно обозначается как IQ — Intelligence quotient.
Естественно, что этот вид тестирования не совсем точен. Мы не можем сказать, что человек, имеющий IQ 101, умнее, чем человек, у кого он равен 99. Этот метод до конца еще не разработан. Вместо этого используются диапазоны IQ. Например, обычно можно считать людей нормальными в интеллектуальном развитии, если их IQ составляет где-нибудь около 100 — то есть находится в диапазоне от 70 до 130. Людей с IQ меньшим чем 70 считают умственно недоразвитыми. А обладателей IQ, превышающего цифру 130, считают очень умными.
Все это звучит очень убедительно, но проблемы заключаются непосредственно в самих тестах. Каким образом мы можем убедиться, что вопросы, которые они в себя включают, — справедливая оценка интеллекта? Предположим, что группа людей взяла два различных теста, составленные двумя различными группами ученых. Получил бы каждый тот же самый IQ во время обоих тестирований? Вероятно, нет. Вполне могло бы оказаться, что Джон более умен, чем Боб, согласно одному тестированию, в то время как Боб более умен, чем Джон, согласно другому тестированию.
Почему так происходит?
Ваша способность ответить на тот или иной вопрос зависит не только от вашего интеллекта, но также и от среды вашего обитания и вещей, с которыми вы знакомы. Пятилетний ребенок, растущий в городе, мог бы оказаться неспособным ответить на вопросы о коровах. Он мог бы и не знать, сколько ног имеет корова или как ее доят. Пятилетний ребенок, растущий на ферме, мог бы оказаться неспособным ответить на вопрос, является ли здание достаточно высоким или низким для того, чтобы его оборудовали лифтом. Он мог бы не знать, что лифт перемещается вверх и вниз, а не вперед и назад. Один ребенок мог бы весьма хорошо ответить на вопросы, которые озадачили бы другого. По этой причине эти два ребенка могли бы показать неодинаковые результаты на различных тестированиях даже при том, что они в действительности бы имели равный интеллект.
Это одна из причин, по которой нельзя просто протестировать группу австралийских аборигенов и группу американцев с тем, чтобы потом иметь право сказать, что одна раса более интеллектуальна, чем другая. Американцы, вероятно, показали бы намного лучшие результаты в обычных тестированиях интеллекта, которые составлены все теми же американцами. С другой стороны, австралийские аборигены могли бы составить тесты по интеллекту со всеми видами простых вопросов о бумерангах, каменных ножах, охоте на животных, например кенгуру, и т. д. Тогда аборигены, возможно, показали бы лучшие результаты, а американцы почти наверняка получили бы коэффициенты, указывающие на более низкий интеллект.
Некоторые люди могли бы сказать: а для чего вообще измерять интеллект? Разве сегодняшняя действительность в мире не является свидетельством того, что нам необходимо? Посмотрите, как европейские народы и их потомки создали развитую цивилизацию, в то время как другие расы остались примитивными. Разве это не доказательство того, что европейская раса превосходит остальные?
Нет, этого утверждения недостаточно.
Безусловно, европейцы первыми построили индустриальное общество и за прошедшие двести лет они сумели до некоторой степени превзойти другие народы. Однако им потребовались тысячи лет, чтобы достичь этого уровня. Более того, другие расы выбирают индустриальный и научный путь развития без всякого труда. За последние шесть тысяч лет большую часть времени Азия и Африка были, фактически, впереди Европы. Передовые цивилизации развивались в Египте, на Ближнем Востоке, в Индии и в Китае, в то время как европейские народы практиковали человеческие жертвы и красили себя синей краской. В будущем вполне может случиться, что другие группы, а не европейцы снова возьмут на себя инициативу. Мы не можем сделать никаких выводов просто исходя из того, что такая ситуация сложилась именно в этот момент. Это просто опасно.
И даже если однажды мы бы решили, что такая-то группа людей в среднем превосходит в интеллекте другую группу, это все же будет лишь усредненная оценка. Отдельный индивидуум «низшей» группы может при этом оказаться более интеллектуально развитым, чем отдельный индивидуум «превосходящей» группы.
Из всего, что мы знаем о генетике сегодня, мы можем сказать, что любой, кто верит в «превосходство расы», является либо неосведомленным, либо заблуждающимся. Нет никакого научного свидетельства, подтверждающего превосходство или подчиненное положение какой бы то ни было расы.
Вы можете тогда сказать себе, что в таком случае понятие расы не имеет смысла, ведь оно так мало говорит нам.
И это как раз то, что мы и должны понять. В целом понятие расы действительно весьма бесполезно для обычного человека. Оно не дает ему ничего, кроме некоторых псевдонаучных и суеверных идей. Понятие расы нужно только антропологам и другим ученым для того, чтобы прослеживать человеческие миграции и т. д. Остальным просто до этого нет никакого дела.
Мы должны рассматривать всех людей как отдельных индивидуумов и оценивать их персонально, а не как представителей какой-то расы. Это не только самый гуманный, но также и наиболее научный путь, что и попыталась показать эта книга.

Что можно сказать о будущем

Теперь, когда ученые узнали кое-что о генах и о том, как наследуются некоторые черты, могут ли они предсказать, что случится с человеком в будущем? Как он будет эволюционировать? Станет ли он более умным? Будет ли он вымирать?
Если бы мы говорили о каких-то других видах, не было бы никаких больших проблем. Мы знали бы, что разные виды животных должны будут продолжать развиваться таким образом, чтобы приспособиться к окружающей среде, или погибнут. Если окружающая их среда изменится, изменятся и они. Если окружающая среда изменилась бы слишком быстро или если бы виды не накопили удачных мутаций, они бы сократились в численности или даже вымерли бы.
Все это является верным и для человека как вида, но его случай более сложен. В отличие от других существ человек может до некоторой степени управлять своей собственной окружающей средой. У других существ должен появиться толстый мех, теплые перья или слои жира, если им придется жить в полярных областях. Человек же только использует для этого меха других животных и строит соответствующие тины жилища. Именно таким образом он может выживать, не имея защитного волосяного покрова на теле.
Из этого Следует, что контроль над окружающей средой был бы благом, и иногда так оно и есть. Но могло бы быть и наоборот. Давайте посмотрим, как это могло произойти.
Прежде всего встает вопрос, связанный с войной. Сражение среди представителей одного и того же самого вида — один из способов удостовериться в том, впрямь ли выживают только сильнейшие. Во времена, когда люди сражались друг с другом, используя зубы и мускулы или даже простейшее оружие вроде ножей и дубинок, выигрывали обычно более сильные и ловкие. (Конечно, более длинный нож или большая булава при этом тоже немного помогали.) В целом война в те времена могла выступать как средство естественного отбора некоторых типов физических характеристик, например большей силы, ловкости, более острого зрения.
Как только было изобретено оружие дальнего действия, вначале лук и стрелы, а в конце пули и бомбы, оно стало лучшим инструментом ведения войны. Инвалид с автоматом, например, мог бы убить сто атлетов, вооруженных винтовками. Много раз в совсем недавней истории война оставляла живыми физически слабых за счет более сильных. Солдаты набирались из числа наиболее физически крепких слоев населения, а нездоровые люди не допускались на фронт и часто оставались в безопасности именно по этой причине. В результате сильные и здоровые шли в бой и многие из них погибали.
Современная наука также полностью изменяет эффект естественного отбора, сохраняя нежелательные гены. В примитивном обществе, например, хорошее зрение очень важно. Человек с хорошим зрением может быстрее увидеть опасность. Если он охотится для собственного пропитания, он может увидеть, например, оленя на большем расстоянии. Он может более точно послать в цель копье или стрелу. Охотник с плохим зрением не жил бы так же долго, как охотник с хорошим зрением. По этой причине у человека в течение веков развивалась все большая зоркость глаз. Гены, ухудшающие зрение, просто не передавались бы следующему поколению так же часто, как гены, его улучшающие; и, если новые гены мутировали, они сохранялись недолго.
В настоящее время, тем не менее, легко исправить многие дефекты зрения просто с помощью правильно подобранных очков. Многие люди носят очки всю свою жизнь и вовсе не считают плохое зрение неудобством. Они живут так же долго, как и люди с прекрасным от природы зрением. Таким образом, гены, которые определяют плохое зрение, сохраняются, передаваясь от поколения к поколению. Новые мутации, ухудшающие зрение, добавляются к ним, и зрение становится все хуже и хуже, а не улучшается.
Более серьезные болезни также сохраняются благодаря современной науке. Существует болезнь под названием диабет, которая связана с химией организма. Люди с диабетом не могут эффективно преобразовать свою пищу в необходимую организму энергию. До начала XX столетия диабет фактически не лечился. Люди с диабетом теряли вес, все больше болели и жили недолго. Теперь, однако, доктора используют искусственно синтезированный инсулин, который позволяет людям с диабетом жить относительно нормальной жизнью. Это был большой прорыв в медицинской науке, и ученые, открывшие инсулин, получили Нобелевскую премию. И так же, как и в случае со зрением, это позволяет генам диабета все чаще и чаще передаваться от поколения к поколению.
Третий способ вмешательства современного человека в процесс развития возник в XX столетии. Мы уже упоминали его. Начав с рентгеновского излучения и дойдя уже до атомных и водородных бомб, человечество производит новые виды источников радиации, которая, как известно, затрагивает гены. Она, что тоже известно, увеличивает число мутаций. И так как большинство мутаций приводят к изменениям к худшему, опасность может быть очень серьезной. У других видов увеличение числа мутаций может просто означать увеличение числа смертных случаев среди видоизмененных индивидуумов. Но это все еще было бы процессом естественного отбора, и выжили бы только сильнейшие. Человек, однако, пытается спасти своих ослабленных собратьев, и часто ему это удается.

Усовершенствование человека

Все это, казалось бы, заставляет думать, что человеческая раса обречена на вымирание. Мы надеемся, что это не так. Но есть ли какой-нибудь способ предотвратить это? Одним из важных шагов, который бы, конечно, помог человечеству выжить, является устранение опасности войны, особенно атомной войны. Другой состоит в принятии специальных мер но использованию ядерной энергии, пусть даже в мирное время.
Но что можно сказать относительно плохих последствий сохранения генетически ослабленных индивидов в популяции? Есть ли что-нибудь, что может быть сделано в этой области?
Не много людей были бы столь жестоки, чтобы предложить убить людей с физическими недостатками или оставить, просто умирать. Есть некоторые, тем не менее, кто думает, что единственный способ решить проблему состоит в том, чтобы помешать недееспособным людям иметь детей. Благодаря этому способу нежелательные гены не были бы переданы следующим поколениям. Этот метод улучшения человеческой природы называют евгеникой.
Этот вариант мог бы показаться весьма разумным. В конце концов, управляя процессом скрещивания среди домашних животных, мы улучшили их породу. Современные коровы дают больше молока и лучшую говядину, чем коровы в древние времена. Мы вывели овец, которые дают больше шерсти, кур, которые несут больше яиц, более быстрых и более сильных лошадей, умных и преданных собак и т. д. Разве человеческая «порода» не могла бы улучшаться подобным образом?
Но это не так легко. Очень хорошо разводить животных только с одной желаемой целью: молоко, шерсть, яйца или что-то подобное этому. Человек, однако, имеет много достоинств, и мы хотим спасти их все. Некоторые из самых желательных качеств, например гениальность в науке или литературе или благородство духа, находятся пока вне ноля нашего понимания, мы даже не имеем понятия, как подобраться к наследованию этих свойств.
Возьмем простой пример. Мы говорили об использовании очков как об образце заботы о генетически ослабленных. Что бы имело человечество, если бы мы не позволяли близоруким людям иметь детей? Мы могли бы произвести расу зорких людей, что в общем-то неплохо. Но подумайте обо всех тех хороших качествах, которые могли бы иметь близорукие люди: интеллект, физическая сила, устойчивость к болезням и т. д. (Естественно, не все близорукие люди имели бы все эти хорошие качества, но некоторые могли бы.) Действительно ли мы готовы выбросить все эти хорошие гены, чтобы избавиться от одного плохого гена, результаты которого, в конце концов, могут быть исправлены достаточно легко в наши дни?
Кроме того, даже если вы помешаете таким людям иметь детей, вы не избавитесь от нежелательного гена так быстро. Предположим, например, вы решаете, что единственный способ избавиться от диабета состоит в том, чтобы не разрешить людям с диабетом иметь детей.
Так как диабет, подобно многим нежелательным характеристикам, вероятно, управляется рецессивным геном, много людей могут нести ген диабета и даже никогда не заболеть. Диабет проявил бы себя в будущих поколениях. В конечном счете он, конечно, исчез бы (за исключением того, что он мог вновь периодически неожиданно возникать как результат мутаций), но для этого потребуется долгое время. Сокращение случаев диабета на 99 процентов заняло бы 2000 лет.
Так что вы видите, что евгеника как метод не столь проста, как может показаться на первый взгляд. Даже принимая самые серьезные меры, мы могли бы удалить нежелательные гены только по прошествии многих поколений. Выполняя эту задачу, мы принесли бы большие несчастья и трагедии и даже не были бы вполне убеждены в том, что это позволило бы будущим поколениям быть более здоровыми и счастливыми. Ведь мы могли бы в то же самое время избавиться нечаянно и от желательных генов.
Прежде чем мы сможем улучшить человечество, решая, кто должен иметь детей и кто не должен, для нас необходимо знать гораздо больше о самой генетике. Это важное и большое знание. Генетика, особенно человеческая генетика, является все еще очень молодой наукой, и очень многое еще должно быть изучено.
В то время как мы ждем новых знаний о генетике, чтобы сделать нас лучше, обычный ход событий может тоже выручить нас.
Люди перемещаются по миру более, чем когда-либо прежде. С изобретением парохода и локомотива, автомобиля и, наконец, самолета для людей стало проще путешествовать из одной части земли в другую. Части света, которые были достаточно изолированы в прошлом, больше таковыми не являются. В последние годы, кроме того, армии многих государств размещены по всему миру. Даже сегодня британские и американские войска все еще базируются в очень отдаленных регионах.
Все это предоставляет все большие и большие перспективы для смешения людей самых различных групп. Это означает возможность для новых комбинаций генов в детях.
И это имело бы разные последствия. В первую очередь это сделало бы различные расы на земле менее отличными друг от друга. До этого на земле развилось множество рас, потому что изоляция маленьких групп способствовала генетическому дрейфу и действию отбора. Тогда, живя в изоляции, потомки этих маленьких групп оставались со своими мутациями.
Теперь видоизмененные гены, которые отделяют одну расу от другой, получили бы возможность проявиться в комбинации друг с другом.
Такие новые типы комбинаций гена привели бы к большим изменениям среди человечества. Появилось бы больше людей, в которых соединялись бы нежелательные качества, но также стало бы больше людей, в которых комбинировались бы и желательные качества. Возможно, что стало бы больше плохо приспособленных людей, но также было бы больше людей и с необычными талантами. Так как важными достижениями человечество обязано, вероятно, только немногим личностям с выдающимися способностями, увеличение их числа было бы благом. Некоторые из этих выдающихся личностей могли бы помочь продвинуть генетику к той черте, когда нам не нужно было бы полагаться лишь на случай.
Соединенные Штаты — страна, в которой появились новые комбинации генов. Иммигранты из различных частей Европы вступили в смешанные браки в Америке, чего они не сделали бы в Европе. Америку иногда называют «плавильным котлом наций» потому, что различные группы людей «варятся» в нем вместе в этой стране. Результаты этого процесса, кажется, хорошие. Вероятно, человечество находится на пороге другого подобного эксперимента, еще более грандиозного и масштабного. Возможно, результаты его также будут хорошими. Тогда, несмотря на наши сегодняшние тревоги, человеческая раса может открыть новую, более яркую и благополучную страницу в своей истории.