Бехтерев В. Избранные работы по социальной психологии

ОГЛАВЛЕНИЕ

XI. ЗАКОН ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ

Мы не будем здесь касаться принципа относительности в мире вообще,
установленного в знаменитом мемуаре Эйнштейна ", а рассмотрим лишь
проявление его в условиях коллективной деятельности.

Под названием закона или принципа относительности в общественной
жизни мы не понимаем тот принцип, по которому всякое общественное
движение, как и всякое индивидуальное действие, имеет значение не само
по себе взятое в отдельности, а в соотношении с данными общественными
условиями ^*.

Так, в дни царизма в России уже требование министерства доверия
признавалось крайне радикальной формой общественного движения, тогда
как в дни революции всего несколько месяцев спустя уже и требования
республиканского строя для России не считались радикальной мерой. И это
потому что многие общественные круги стояли уже на точке зрения демок-
ратической федеративной республики, а некоторые в этом отношении шли
и еще далее до большевистского социализма включительно.

С другой стороны, программа партии народной свободы почиталась в
дни царизма для большинства населения России слишком радикальной и
от нее многие умеренные элементы отворачивались, а сама партия властью
была загнана в подполья/тогда как в дни революции даже преобразованная
кадетская партия с большим уклоном влево почиталась крайней правой
партией, а большевистской властью она, в свою очередь, была загнана в
подполье как представительница крайних контрреволюционных течений.
В дни больших побед малые не возбуждают умы, тогда как при отсутствии
побед уже и небольшой военный успех рассматривается как событие большой
государственной важности. В дни общественного затишья даже незначитель-
ное событие является предметом суждения всего общества и подвергается
всесторонней общественной критике, тогда как в дни больших общественных
сдвигов и кризисов нередко и большие события проходят мало- или совсем
незамеченными. Точно так же во время спокойного периода общественной
жизни даже обыкновенное, так сказать заурядное, убийство возбуждает сен-
сацию. В периоды народной смуты, когда кровь льется рекой вследствие
гражданской войны, об отдельных убийствах нет и разговора ни в обществе,
ни в печати. Даже загадочный кошмарный расстрел семи невинных студен-

^ Вопрос, всегда ли и всюду ли в мире дело идет о рассеивании энергии или же мы
встречаемся и с фактом скопления энергии при известных условиях, например при обра-
зовании небесных светил, нашему рассмотрению в данное время не подлежит.
" CM.: Einstein A. Annalen der Physik. 1905. S. 17.

265

тов, произведенный в Петрограде в начале марта 1918 г. неизвестными
людьми, не вызвал особой сенсации в обществе. О самосудах с расстрелом,
убийством и растерзанием ни в чем неповинных лиц или цепких воришек,
чем так пестрели все ежедневные газеты во время русской революции, и
говорить нечего. Они проходили почти незамеченными.

Далее, закон относительности проявляется в том, что всякое общественное
движение не только в отношении своей силы, но и в своем характере не
может иметь одной постоянной оценки, ибо в одних условиях и в одно
время может быть признано прогрессивным, а следовательно, способству-
ющим общественному развитию то, что в другое время может быть признано
ретроградным и во всяком случае препятствующим здоровому общественному
развитию.

С другой стороны, одно и то же общественное движение или действие
в зависимости от условий общественной конъюнктуры оказывается в одном
случае тормозом прогресса, а в другом случае его возбудителем. Так твердая
власть является разрушительным началом, когда она применяется для
ограничения здоровья общественных течений и, наоборот, она необходима
и полезна как условие соответствующее прогрессу, когда она применяется
для ограничения анархии.

Патриотическое настроение полезно и необходимо для здоровой госу-
дарственности в период войн, когда необходима сплоченность нации, тогда
как то же патриотическое настроение, проявляемое в избытке, может быть
прямо вредным в мирное время, ограничивая стремления к выявлению
культурных стремлений отдельных входящих, в состав государства народов,
следовательно, тормозя развитие их самобытной культуры.

В конце концов можно сказать, что нет ни одного общественного тор-
мозящего условия, которое при других условиях, и даже в одно и то же
время для различных общественных слоев не оказалось бы поощряющим
и наоборот.

Возьмем более или менее постоянные общественные тормозы, как тре-
бования законов, религии, общественных традиций, условной нравственности,
приличия и т. п.

Все они в сущности являются тормозами в одних случаях и возбудителями
или поощрителями в других случаях. Так, требование закона ограничивает
свободу действия в отношении так называемых преступлений, но оно же
содействует общественной жизни, ограждая население от грабежей и
бесчинств. С одной стороны, требования религии, с другой стороны, восп-
рещая безнравственные действия как противоречащие служению божеству,
тем самым содействуют их ограничению в жизни и в то же время они
побуждают других к высоконравственным поступкам^*.

Общественные традиции ограничивают свободу личности, но в то же
время они содержат в себе и поощрительное действие в отношении всего,
что содействует укреплению общественных начал. Таким образом, нет ни
одного общественного явления, которое признавалось бы имеющим везде и
всегда абсолютное значение, а наоборот каждое общественное явление должно
быть рассматриваемо как явление, имеющее относительное значение.

Наконец, одна и та же организация в зависимости от сложившихся условий
в одно время так относится к данному событию, в другое время иначе.

Так, Петроградский Совет солдатских и рабочих депутатов в самом начале
русской революции отрицательно относился к займу свободы, ибо этот заем
поддерживал войну, а в конце июня, во время дней займа свободы, тот же
Совет выпустил воззвание с призывом к населению подписываться на заем
свободы.

Закон относительности применим ко всем вообще коллективным
движениям.

Когда существует в стране голод, то инстинктивные рефлексы толпы
проявляются многочисленными грабежами и насилиями без достаточного
противодействия со стороны властей и общества, тогда как в другое время
те же явления встречают естественное противодействие не только со стороны
властей, но и во всех слоях населения, а потому, если и осуществляются,
то лишь в виде исключения.

Когда толпа веселится, трудно заставить ее плакать, и, наоборот, при
грустном настроении собрания нелегко его развеселить.

Когда масса людей воспитана на определенных взглядах, ей крайне трудно
или почти невозможно привить противоположные взгляды и, наоборот, ей
крайне легко принять взгляды, стоящие в соответствии с усвоенными путем
воспитания.

Если коллективное сосредоточение направлено в определенную сторону,
то опять-таки крайне трудно его отвлечь другими событиями и, наоборот,
сосредоточение легко устремляется на объекты, стоящие в связи с теми, на
которые оно уже направлено.
То же наблюдается и в коллективных действиях.

Тактика партий в их взаимной борьбе и в борьбе с правительством
меняется соответственно условиям времени, ибо в одно время оказывается
целесообразным одно поведение, тогда как в другое время оно может оказаться
не только нецелесообразным, но даже вредным для интересов данной партии,
вследствие чего она принуждена обращаться к другим тактическим приемам.
С другой стороны, и меры репрессии, применяемые в стране в качестве
общественных тормозов, могут оказаться неподходящими в одних условиях
и целесообразными в других.

Надо заметить, что сила и значение всякого воздействия на коллектив
стоит в зависимости от состояния коллектива в каждый данный момент,
ибо иногда и сильные воздействия могут дать слабую реакцию и наоборот ^*.
Так, в начале войны всякое событие, имеющее отношение к войне, вызывает
в обществе отклик в виде взрыва патриотизма, тогда как со временем, когда
война затягивается, такое же событие уже не вызывает равносильного отклика
в общественных слоях. Это доказывает, что каждый раз при оценке обще-
ственных движений должны быть принимаемы во внимание разнообразные
общественные условия, которые так или иначе отражаются на силе того или
другого общественного движения, но от этого важное и всеобъемлющее
значение закона относительности ничуть не умаляется.

Статистика говорит нам, что ежегодно гибнет в морях более тысячи
паровых и парусных судов. Число жертв должно быть громадно, но это
никого не поражает, ибо происходит в разное время гибель то одного, то
другого маленького судна. Но вот дело идет о предполагаемой лишь гибели
одного океанского большого пассажирского судна, и это поражает умы,
вызывая бурю волнений в общественной среде.

То же проявляется и в отношении значения тех или других мероприятий.
Так, при неповиновении военной части своему начальнику в период
царского режима в России расформирование ее считалось крайней мерой,
тогда как в условиях революционного времени, при ослаблении воинских
традиций эта мера была признана уже нецелесообразной и была заменена
мерами реорганизации, перевоспитания и массовой репрессии.

Другой пример: во время великой русской революции была отменена
смертная казнь, но спустя короткое время, когда стали появляться эксцессы
и изменнические акты в армии, она была вновь восстановлена тем же самым
лицом, министром Керенским, который ее первоначально и отменил.

Самое отношение общества к смертной казни изменяется в связи с
условиями жизни. В мирное время казнь глубоко возмущает общественную
совесть и служит обыкновенно предметом осуждения со стороны большинства

267

населения, тогда как в военное время даже массовые расстрелы не вызывают
особой реакции в обществе. Вообще отношение к казни осужденных далеко
неодинаковое в том случае, когда казнь случается как исключительное явление
или же когда казни происходят целыми массами. Уже раньше была речь о
том, что во время усиленной работы гильотины во время великой фран-
цузской революции находились смельчаки, которые, всходя на эшафот,
издевались над своими палачами или допускали по отношению к ним
совершенно неуместные шутки. Это напоминает нам состояние, с каким
относятся в странах, где царствует людоедство, те жертвы, которые попадают
на обед другим.

Так, относительно южноамериканских гварайосов известно, что они,
охотясь на людей и захватывая последних, душили их по очереди. <Жертвы
столь же кровожадные, как и их жертвоприносители, умирали наподобие
краснокожих, затягивая песнь смерти, в которой издевались над своими
палачами, напоминая им, сколько их друзей и даже родных они сами хорошо
съели> ^.

Принцип относительности осуществляется и в проявлениях общественной
жизни, когда дело идет о смене одного общественного явления другим.

Так, чем тяжелее тот гнет, от которого народ освободился, тем сильнее
действует репрессия революционеров и победителей-повстанцев по адресу
бывших угнетателей. Но при этом репрессии стоят в прямом соотношении
с тем, в какой мере народ освобождается из-под опеки над ним. Этим
объясняется многое из того, что мы имеем в развитии французской, русской
и всяких других революций.

<Конечными результатами (народных правительств.-В. М. Бехтерев)
являются сначала анархия, затем мрачный деспотизм господина одного из
тех тиранов, которых всегда находит толпа, движимая рабским инстинктом
самосохранения. Так было часто в истории... демократических неурядиц.
После Сулы-Мария и гражданских войн явились Цезарь, Тиворий и Нерон,
после конвента был Бонапарт, после 48-го года Наполеон. И все эти деспоты
были обожаемы толпой. Как могли бы они держаться, если бы чувство
народа не было за них> ^.

По словам того же автора, социализм может восторжествовать. Он не
продержится долго и режим, который ему наследует, будет режимом давления,
которое надолго даст обратный ход цивилизации той страны, где он вод-
ворится> ^. Можно не соглашаться с автором по существу его взглядов на
социализм, но отрицать за ним знания общественных условий нельзя. Суть
в том, что за крайним уклоном общественной жизни в одном направлении
обычно следует уклон в другом направлении, ему противоположном.

Таким образом, чём сильнее и болезненнее идет разрушение прежних
устоев в революционные периоды, тем яростнее проявляется реакция - таков
закон истории. С другой стороны, чем больше развивается уличных грабежей,
тем чаще и жесточе проявляются самозащита общества в виде самосудов и
жестокой расправы.

Армия, разбитая и униженная, всегда морально падает, и это выливается
в различного рода грабежах, пьянстве, насилиях, разврате. Это есть реакция
отчаяния, уподобляющаяся тому, как человек с отчаяния или горя запивает
и морально опускается.

Даже внешние знаки боевого характера подвергаются в этом случае
пренебрежению и уничтожению. Оружие бросается, распродается или
расхищается, погоны и знаки отличия снимаются, снаряжение уничтожается

^ Летурно Ш. Нравственность... С. 85.
^ Лебон Г. Психология социализма. С. 74.
^ Там же. С. 75.

268

или безрассудно растрачивается и т. п. В этом отношении русская революция
как нельзя более оправдывает это положение, и декреты о снятии погон и
крестов явились лишь отражением общих взглядов в солдатской массе о
ненужности и того, и другого, а декреты против расхищения казенного
имущества были опубликованы, к сожалению, уже тогда, когда войскового
снаряжения не осталось почти вовсе.

В период русской революции в целях защиты против контрреволюции
были выдвинуты два тарана - декларация прав солдата и земельный вопрос.
Первый таран был направлен по командному составу прежней армии и
отразился на дисциплине, второй, будучи направлен против помещиков как
представителей буржуазии в деревне вызвал безудержную тягу к земле. Но
оба эти условия оказались гибельными не для одной армии, ибо другой
своей стороной они обратились против самого революционного правительства
в вопросе о демократическом мире с Германией. Лишь путем неимоверных
усилий удалось революционному правительству вновь восстановить армию,
с прежними принципами управления.

Мы не перечислили еще много из того порядка явлений, которые служат
проявлением принципа относительности; но и приведенных примеров до-
статочно, чтобы оценить значение этого принципа в общественной жизни,
в которой этот мировой принцип получает свое столь же яркое выражение,

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел психология