Баймухаметов С. Сны золотые. Исповеди наркоманов

ОГЛАВЛЕНИЕ

СОН СЕДЬМОЙ

Вика Студеникина, 21 год, Москва

Замуж я вышла, когда мне восемнадцати лет не было. Среди моих тогдашних знакомых он считался самым сильным, его побаивались. Было вокруг него какое-то поле не то чтобы страха, а опаски. Что для девчонок вроде меня хуже магнита.

В общем, жизнь наша началась с того, что он посадил меня на иглу. А сам вскоре пошел под суд за разбой. Разбой — одна из самых суровых статей, там срока большие. Осталась я одна, вскоре родила дочку, недавно ей два годика исполнилось. Она без меня живет, мать ее забрала от меня, потому что я продолжала колоться и сошлась с другим человеком, тоже наркоманом и тоже вором. И он недолго походил по воле. Сел. Опять я осталась одна.

Я знала, что слезть с иглы невозможно, но говорила себе, что уж я-то сильный человек, я — смогу. Но получилось так, что я чисто физически не смогла перенести... я могу переносить любую боль, но ломки — не в силах, не могу. Хотя я считаю себя очень сильным человеком.

Один раз я уже лечилась. Когда посадили моего сожителя и у меня не было возможности покупать наркотики. А мои друзья и друзья моего сожителя обворовали меня до нитки, вообще оставили без всяких средств. Я поняла, что надо решительно ломать себя. Меня мама поддержала, брат поддержал. А я — не смогла. Вышла из больницы, попала в тот же круг — и снова села на иглу.

А сейчас, думаю, хватит сил. Самое страшное — это физическая зависимость. Это падение. Никто не продержится на достойном человека уровне, тем более это невозможно для женщины. Ты будь хоть кем, хоть в какой фирме работай, а столько денег, чтобы хватило на кайф , никогда не заработаешь. Значит, надо идти воровать, мошенничать, на панель, становиться подстилкой . Когда я почувствовала, что я на грани, тогда поняла все и пришла в больницу. Чтобы избавиться наконец от этой жизни, от этой зависимости. Ведь зависишь не от наркотика — зависишь от людей, у которых этот наркотик есть или есть деньги, чтобы его купить. А я не выношу ни малейшей зависимости. Я очень самолюбивый человек, меня раздражают любые запреты. Я сильный человек, и считаю, что смогу, врачи мне помогут, а дальше я сама, у меня характер...

А слабые люди, если они попали в тот круг, должны найти в себе решимость прийти в больницу. Иначе, если протянуть, попадешь в полную зависимость уже от себя самого, уже тебе самому ничего будет не надо, не будет для тебя ни унижения, ни оскорбления в том, чтобы пойти на все и согласиться на все ради стакана соломы. Я знаю, что говорю, я там была, почти на краю. Видела, как это грязно и низко, особенно для женщин. Там ничего нет, даже материнских чувств, хотя и считается, что ни один наркоман своего ребенка на иглу не посадит.

Были. Были и есть такие матери. Сама она варит и колется. А дочка просто колется и тут же торгует собой. То есть все услуги на дому: продает кайф, продает дочь...

Или всем известный случай на Щелковской, когда из окна выбросилась четырнадцатилетняя девочка, которая вместе с матерью сидела на винте. Наверно, в одно утро увидела себя в ясном свете – и в окно. Это у каждого бывает, постоянно: увидишь в какой-то миг просветления все как есть на самом деле, то есть увидишь себя и свою жизнь со стороны, глазами нормального человека – и тянет на балкон и с балкона, чтобы разом покончить. Если перетерпишь этот миг просветления, вмажешься и дождешься наступления кайфа – будешь жить. До следующего раза… А вообще-то чаще всего выбрасываются в приступе психоза, в припадке. Это обычное дело во время психоза — желание выпрыгнуть куда-нибудь, выброситься, выскочить из своей шкуры.

Мир наркоманов — это сплошная ложь, этот мир весь состоит из вранья. Там выживает тот, кто подлее. Но они себя считают очень важными, чуть ли не избранными, очень высокого мнения о себе. Я видеть и слышать их разговоров не могла, находиться там, знать, что и я среди них, такая же... Но меня держал страх ломок. А сама бросить не могла, без больницы.

А тем, кто попался в эту ловушку и не в силах из нее выбраться, я скажу так: себя надо любить . Уважать себя. Любить и уважать свое «я». Это, и только это придает человеку сил, а ему много сил надо, потому что зависимость там нечеловеческая. Но если себя любишь, выкарабкаешься.

Когда я выйду отсюда, то первым делом поменяю круг знакомых. Вернусь к тем, с кем дружила до замужества, которые меня предостерегали... Но они ведь мне мешали, они ругали меня, ныли, надоедали, я порвала с ними и пошла туда, где никто и ничего от меня не требовал. Кто только протягивал мне шприц.

Но друзья друзьями… надеюсь, они меня примут. Однако, я им ведь горя не доставила: пожалели меня да и... вернулись к своей жизни. Как говорится, с друзьями мы делим все хорошее, а все самое плохое — с родными, с близкими.

Я вернусь к своим родным — к дочке, к матери, к брату.

Все, что было, я считаю наказанием за то, что отвернулась от своих родных, близких людей. Считаю, что Бог меня наказал и будет всю жизнь наказывать за этот грех.

Чак Норрис

Помните, Ира Шулимова говорила, что в кино, на эстраде идет приукрашивание, романтизация блатного, уголовного, наркоманского мира.

Что есть, то есть. Кого знают, о ком говорят и кому подражают мальчишки и девчонки, не обремененные излишними книжными знаниями и прочими интеллектуальными и спортивными интересами? В первую очередь, наверно, эстрадным артистам. Эти личности и олицетворяют вожделенную ими крутизну. Как говорится, дело вкуса.

Гораздо страшнее то, что среди эстрадных артистов появилась вдруг мода публично говорить о своем наркоманском прошлом. Причем, подается это как некая легкая прогулка за острыми ощущениями: «посидел на игле немного да соскочил», «покурил пару лет для кайфа да бросил...» То есть, поклонникам эстрадных артистов как бы между прочим внушается, что ничего страшного в курении анаши и внутривенном принятии опия ну абсолютно нет: захотел - попробовал, захотел - бросил. Глупые мальчишки следуют за своими кумирами и - попадают в ловушку.

Разумеется, я далек от того, чтобы заподозрить некоторых эстрадных певцов в преднамеренной пропаганде наркотиков. Вовсе нет. Делается это ими по глупости и недалекости. Видимо, среди них это тоже мода такая, соответствующая их представлениям о крутизне - выдавать себя за крутых парней, которые все прошли и все попробовали.

На самом же деле - специально для мальчишек поясняю - никто из эстрадных певцов, публично заявляющих о своем наркоманском прошлом, наркоманом никогда не был, к счастью. Это говорится, повторю, для произведения пущего эффекта. Утверждаю это с уверенностью потому, что человек, хлебнувший наркоманского лиха, никогда не будет говорить об этом таким тоном и такими словами...

В свое время нельзя было открыто писать, а сейчас уже забылось и ушло в прошлое... Но коли зашел у нас разговор о кумирах, напомню, что действительно великий и неповторимый Владимир Высоцкий закончил свои дни от наркотиков и в наркоманских мучениях... Наркотики сгубили жизнь величайшей певицы Эдит Пиаф и короля рока Элвиса Пресли. А также более близких нынешним подросткам Фредди Меркьюри, Джима Моррисон и других.

Поэтому сами решайте, как теперь относиться к псевдоэпатажным заявлениям некоторых нынешних эстрадных звездюков и звездюлек.

Понимаю, что неловко рядом с ними упоминать имя Чака Норриса. Но хоть бы какой-то пример брали наши эстрадники со всемирно знаменитого артиста и всемирно знаменитого человека. Чак Норрис - крутой Уокер, действительный кумир мальчишек всей планеты, герой, победитель, бесстрашный борец за справедливость всегда и везде - возглавляет всеамериканское движение за избавление Америки от наркотиков...

Для справки . Опросами медиков установлено, что каждый наркоман в течение года знакомит с зельем до четырех новичков. По международным медицинским расчетам, если в каком-либо народе процент наркоманов превышает цифру "семь", то эта нация обречена на вырождение.

Бездумье

Пошло-претенциозные заявления эстрадников так и остались бы их личным делом, если бы их не тиражировала пресса бульварно-молодежно-тусовочного направления, публикуя на своих страницах интервью и беседы с этими самыми певцами. И вот здесь-то я становлюсь в тупик. В конце концов, с эстрадника и спроса нет: что посчитал нужным сказать, то и сказал. Но неужто в редакциях не понимают, что они фактически занимаются пропагандой наркотиков? Уму непостижимо.

Удивительным бездумьем страдают не только молодежно-бульварные газеты. Я был огорошен, когда мне показали заметку в "Аргументах и фактах" - еженедельнике, когда-то имевшем самый большой тираж в мире и на который у нас в стране в свое время ссылались почти как на справочное издание. В заметке сообщалось о неком человеке, который под воздействием первитина сорок восемь часов занимался сексом, а потом - потерял сознание. И - все. Реклама. Самая настоящая реклама. Становитесь в очередь за эликсиром секс-гигантизма...

«Кругом одни враги...»

Но самое распространенное занятие нашей свободной, демократической, раскованной и местами даже разнузданной прессы - такое совковое-совковое, такое контрпропагандистско-коммунистическое, а именно: создание образа врага. Можете не верить, а можете проверить.

Вот передача «Человек в маске». Ее герой, выдающий себя за какого-то "тайного суперагента", рассказывает, что президент Кыргызстана Аскар Акаев издал указ о посевах опийного мака. Понятно, чтобы травить нас, агнцев невинных, и наживаться на наших несчастьях. Никто, кроме профессионального журнала «Журналист», не возразил, не написал, что на самом деле все было наоборот: президент Акаев запретил в республике посевы опийного мака. А не возразили потому, что даже и не усомнились...

Вообще, завоз анаши и опия из центрально-азиатских стран - обыденная, заезженная колея российских журналистов, так или иначе пишущих и говорящих о милиции, о наркомании.

Караул: зараза идет с востока.

Возможно, этим журналистам будет интересно узнать, что их азиатские коллеги пишут то же самое, то есть ищут виновных на стороне. В Алмате и Бишкеке некоторые газетчики главным злом считают российских наркодельцов, которые едут в Чуйскую долину с чемоданами сторублевок и подбивают денежно бедных казахов и киргизов, стариков и детей, заготавливать для них анашу-марихуану, по-местному, шалу.

Итак, все зло идет с запада. А сами они - голуби...

Пожалуй, редкая московская газета или телекомпания обошлась без рассказа и показа нигерийских торговцев героином, захваченных на месте преступления нашими доблестными милиционерами. Говорилось о разветвленной сети, которой чуть ли не опутали нигерийские мафиози чуть ли не всю столицу.

А я смотрел, слушал и думал: что же это за глупая такая мафия? Это ж надо догадаться использовать людей с такими приметными в Москве физиономиями, что их за версту видать? Это ж сколько краски надо негру, чтобы замаскироваться под люберецкого или солнцевского? Да и не получается ведь, иначе бы не повязали...

Жаль, что такими простыми вопросами не задался никто из снимающих и пишущих.

А между тем Москву действительно сажают на героиновую иглу, планомерно и неуклонно. Для начала, известное дело, надо привлечь дешевизной. Героин в Москве идет по бросовым ценам. По сравнению с европейскими, разумеется. Создается, а вернее, уже создана сеть распространения. В каждом микрорайоне есть квартиры, где сидит человек, отмеряющий мелким распространителям грамм . А распространители - просто наркоманы, в основном юноши и девушки. Никаких денег они с этого иметь не будут. С каждого проданного грамма им достанется доза. Своя доза . Вот так и получается, что эти несчастные, которым деваться некуда, работают на мафию всего лишь за дозу . И теперь представьте себе, что всю эту гигантскую всеохватную систему придумали, создали и руководят ею негры!? Первая реакция на такое предположение - цитата из анекдота: «Да кто ж им дасть!» То есть речь идет уже не о приметности физиономий, а о кусках мафиозного пирога в сотни миллионов долларов. Так наши и расступились, так и позволили... Другое дело, что при доставке в страну широко используется и нигерийский канал. Но это уже детали, в которые журналисты, как правило, не вникают.

А читатель и зритель запомнил одно: все зло - от черных!

И, наконец, действительно до анекдотических вершин воспарил сюжет, показанный по ТВ, не заметил, по какой программе. В кадре - молодой человек обычной среднерусской внешности. Корреспондент за кадром сообщает, что сей персонаж создал в Брянске целую лабораторию по производству наркотика на основе первитина. После этого ждешь подробного рассказа, что это за наркотик, сколько лет работала подпольная лаборатория и сколько тысяч мальчишек и девчонок Брянска отравил этот преступник. Но корреспондент вместо этого продолжает: Брянск - трудный город, потому что он рядом с украинской границей, откуда идет постоянный поток наркотиков...

Вы поняли, да? Все зло - от этих щирых и незалежных украинцев!

На самом же деле завоз и транзит наркотиков составляет только часть того, что производится и продается на месте, в городах России. В тысячах и тысячах квартир, притонов варится тот самый наркотик на основе первитина, который знаменит под именем винт .

Страшный наркотик по своей дешевизне и доступности. Страшный по своему воздействию на организм человека. Это мощнейший стимулятор. Он высасывает человека за несколько лет. От малейшей передозировки винта люди сходят с ума. Под винтом можно внушить что угодно и толкнуть подростка на что угодно.

А журналисты тем временем твердят нам, что все наркотическое зло от коварных хохлов, злонамеренных киргизов, нехороших казахов, чудовищных негров и других. Но сейчас первое место среди "врагов" занимают афганцы, таджики и цыгане. Я был членом жюри и просмотрел десятки фильмов и передач региональных телекомпаний на антинаркотическую тему. Каждая четвертая передача устами журналистов и полицейских криком кричала о том, что России объявлена война, что Россию травят наркотиками враги – афганцы, таджики, цыгане, украинцы и т.д. А в Курске тележурналисты договорились до того, что вместе с афганцами, цыганами и украинцами в бедах курских детей обвинили соседей - Тулу и Орел, откуда тоже идет в Курск наркота. Таким образом с журналистской помощью весь гнев несчастных отцов и матерей направлен на торговцев, на преступников. Но на самом деле несчастным отцам и матерям все равно, кто продает наркотики их детям, таджик или туляк – на самом деле важно, чтобы наркотики не продавали. Чтобы о преступниках, какой бы они ни были национальности, не говорили, не клеймили их – а просто ловили и сажали. Чтобы государство, которому мы платим налоги, обеспечило нашу наркобезопасность. Если не обеспечивает – значит виновато государство, его служители. Или не умеют – или продались на корню наркомафии. У нас же в эфире сидит офицер наркополиции и клеймит зловещих таджиков и цыган. А его обязанность, между прочим, не обличать, а ловить и сажать наркоторговцев. Но мы этого не замечаем, мы, с нашим-то менталитетом, проглатываем наживку с восторгом: "Кругом одни враги!".

Власть с помощью журналистов натравливает народ на таджиков, цыган и прочих. Тем самым отводя все вопросы от себя. И большие боссы наркомафии, о которых авторы передач и понятия не имеют, тоже очень довольны: они с большим удовольствием слушают и смотрят, как клеймят на весь эфир уличных торговцев-цыган и таджиков. И говорят про себя: "Этих журналистов и покупать не надо, они и так всё бесплатно для нас делают…" Таким образом журналисты, ведая или не ведая, отводят внимание общественности от наркомафии, от бездействующей или же коррумпированной власти. А всё оттого, что журналисты не вникают, не изучают, с кондачка подступают к этой сложнейшей, многослойной теме. Что им скажут – то они и транслируют. Да еще добавляют от себя, со всем пылом и жаром дилетанта, воспитанного в давней нашей традиции поиска врагов…

СОН ВОСЬМОЙ

Анджела Кручинина, 34 года, Москва

Меня вся Москва знает, как ни называйте, а все равно угадают. Мы ведь одним миром живем, известны друг другу. Как говорится, тесен наш круг и страшно далеки мы от народа...

Я окончила архитектурный институт. Такая была светская, интеллектуальная девушка. После института мы с подружкой устроили жизнь по американскому образцу: знаете, две девушки снимают двухкомнатную квартиру и живут самостоятельно. И мы сняли двухкомнатную коммуналку недалеко от проспекта Вернадского, там у нас этакий клуб образовался. Нет-нет, никаких шашней или притонов, все как в лучших домах. Конечно, кавалеры были. Вот подружкин кавалер и посадил меня на иглу. Он приезжий был, из Одессы, в Москве подолгу жил, на нашей же квартире, какие-то дела проворачивал. Рассказывает вечером, в каких концах Москвы за день успел побывать, я за голову хватаюсь: да сколько же сил надо, чтобы так мотаться?! А ему хоть бы что: веселый, оживленный, кипит и бурлит...

Вот я и заинтересовалась: как ему удается? Бывало, засидимся за полночь, вино, сигареты, утром передвигаешься, как автомат, а он песни поет, ясен и свеж. Я и спросила: как так? А он отвечает спокойно: допинг, старуха, допинг. Понятно, я тут же попробовала тот допинг, и все. Как птичка в смолу влипла. Нет, с виду ничего особенного не произошло. Я продолжала жить как прежде. Роман у меня был, вскоре замуж вышла, сына родила. Но с иглы уже не слезешь, тут игра в одни ворота, до конца. И хорошо, что муж не стал мучиться со мной, спасать и так далее, как водится в романах и в кино про «их» жизнь. Они тоже врут.

Я мужу сразу сказала: бесполезно, не надо. А сына забрала к себе мама. Она даже рада была... Ну не то чтобы рада... За меня она, конечно, очень переживала, мамочка моя родная, все выстрадала, всего хлебнула... Но вот сын ей на старости лет на радость достался, он ее мамой зовет...

Конечно, тогда солома была дешевая. Но все же — деньги. Их надо делать. А где? Не в моей же мастерской рисовать на ватмане стольники.

У того самого парня из Одессы со временем образовались в московском торговом мире прочные связи, он меня и пристроил не куда-нибудь, а в большой универмаг на окраине. Понятно, что не просто так. Ему нужен был свой человек. И наладили мы хорошие регулярные караваны из Москвы в Одессу. Да-да, Украина тогда от нас сильно отставала. В первые годы этой, рыночной экономики, извините за выражение. И в Одессу, в портовый город(!), возили барахло из Москвы, с наших огромных оптовых рынков. А мы-то не на рынках брали, а прямо на складах.

Проработала я в этой системе четыре года. И вылетела с треском. Начинали-то мы с загрузки "челноков", а дальше – больше, серьезный бизнес разворачивался. Там четкость нужна и бдительность, как на тропе войны. А какая четкость, когда день и ночь под кайфом, и доза растет. И взять меня уже никуда не взяли, потому что в торговле свои законы, наркоманов боятся, не доверяют. И правильно делают. Да я и не рвалась. Капусты, то есть денег, я настрогала вполне прилично, думала, надолго хватит. Но ведь жизнь какая: пока ты на коне, тебе все идет в руки. А чуть споткнулся — тут же подтолкнут. У нас с подругой дела общие были и капитал общий. И она меня тут же «нагрела» на весь мой капитал. По тем временам — состояние. И исчезла из Москвы вообще. Здесь-то я бы ее разыскала.

Спасибо, меня не забыли мои одесситы, я же им много хорошего сделала. Они постоянно меня поддерживали, снабжали. Но кайф — такое дело, постоянно из чужих рук есть нельзя. Так что я, как говорят, покатилась помаленьку. Нет, не на панель. Это не для меня. Сначала стала присаживать на иглу знакомых богатых мужчин, с которыми раньше просто так общалась, для интереса. И кормилась возле них. Для постели я им не нужна, для этого у них девочек в избытке, а вот для умного разговора — это да... Очень они любят умный, светский разговор...

Так и жила. Пока не влюбилась. Ну, не то чтобы влюбилась, а узнала, что такое любовь в этом смысле.

И муж у меня был, и ребенок, и любовники, а я до тридцати двух лет не знала, что это такое. Никогда не испытывала удовольствия. То есть оргазма у меня никогда не было, фригидная. Конечно, комплексовала, но на то он и кайф, чтобы давать другое... Кстати, врачи говорят, что это от наркотиков. Как-то лежала я в больнице, пыталась бросить, ну и рассказала врачу, что удовольствия никакого не испытываю, оргазма нет. А он говорит, что так бывает, что наркотик вызывает расстройство каких-то функций или вообще задерживает их развитие, если начать его рано употреблять. Ну я-то не рано, уже после института. Однако до мужа я мужчин не знала, честное слово. Только ведь раньше мужа я уже села на иглу, так что, может, врач и прав...

Два года назад на одной хате встретила я человека, странного такого, длинного, худого, умного. Он нам про математику рассказывал, про настоящую, большую математику, поскольку был он в той жизни кандидатом наук в Петербургском университете. Как стихи, честное слово! Талантище, добрый, порядочный человек! Но — алкоголик запойный. А как-то в одной из компаний попробовал винта – и на этом все…

С этим человеком я и узнала, что такое любовь. Прожили мы с ним последние два года, и он приучил меня к винту . Ну что там говорить! Это случилось бы рано или поздно. Опиумный мак был мне не по средствам. Он тоже нищ и наг. Одно остается — дешевый первинтин. Я сама его варю, всю химию изучила, всю технологию, хоть профессию меняй...

Это страшная штука — первинтин. Это мощнейший психостимулятор. Да не только «психо», просто стимулятор. Вначале, конечно, это необыкновенный подъем духа, прилив энергии, голова ясная, свежая, ты все знаешь и все можешь. А потом в какой-то момент начинается резкий спад, полная деградация. Короче говоря, крыша едет. А уж про физическое воздействие можно и не говорить. У меня уже своих волос нет, вылезли. Хорошо звучит, да: любовь пришла, когда волосы вылезли... Ну ладно, парик, он и в Париже парик...

Мой любимый выдержал два года, а потом отправился туда, куда рано или поздно попадем мы все. То есть в психушку. Он последнюю неделю не спал ни часа, не ел ни грамма. Организм истощен до предела, все чувства обостряются, вот и поехала крыша. Она у всех по-разному едет, но есть для каждого случая общие приметы и общие термины. «Под базар пошел» — значит, стал выступать, возомнил себя оратором, вождем, проповедником и так далее. «Под измену попал» — это когда чудится, что кругом враги, что все тебя не любят, строят против тебя козни, сговариваются за твоей спиной, перемигиваются и прочее. Мой любимый «попал под измену», он свихнулся на том, что я ему изменяю. Каждый час переворачивал все матрасы, залезал под все кровати и столы, сутками сидел у окна, караулил, не идут ли ко мне мужики... Ну и увезли его в психушку. Да, перед этим он со мной расправился: все зубы выбил...

Первинтин творит с человеком страшные вещи. А когда еще и законы страшные, а они у нас самые страшные, потому что у нас обыкновенная уголовщина перемешана с безумием, то происходит такое, от чего даже наши приходят в ужас.

Два года назад мою подружку увезли в Белые Столбы, ну, знаете, знаменитая подмосковная психушка. Осталась двенадцатилетняя дочь. И к ней пришли пятеро подельников, сожителей моей подруги, вкололи первинтин и изнасиловали. Потом еще укол, еще, словом, посадили на иглу и стали использовать для себя, в хороводе и так далее. Не отребье, не крысята молодые, а взрослые, солидные люди, известные Москве воры. Недавно эта девочка, ей только пятнадцатый год пошел, выбросилась из окна. Она сама выбросилась, по своей воле, от жизни, или крыша поехала. Не от того, что те ее довели. Тех в Москве давно уже нет. Их казнили.

Когда я узнала, что они нашу девочку на винт посадили и теперь используют, я всех подняла. В лесу под Одинцовом была большая разборка. Главного из тех, Акрама, убили. Ну не сразу убили, а избили так, что он через неделю сам умер. Двоих изуродовали до конца жизни, а остальные исчезли из Москвы, скрылись на Кавказе. Я таких вещей не прощаю, и никто из порядочных людей не простит. С такими, как они, только так и надо поступать. Это конченые люди. Не в том смысле, как мы конченые, от наркоты, а в том, что там ничего человеческого не осталось, если они могли надругаться над дочкой своей же подруги.

А наркоманы, они хотят вылечиться. Если не считать конченых, полностью превратившихся в скотов, в животных. Поверьте мне, каждый наркоман мечтает и хочет вылечиться. И я хочу, два раза лечилась, лежала в больнице, я говорила уже. И — бесполезно.

Конечно, поначалу врачи вытаскивали меня из ломок, из психоза послеломочного, есть такой тяжелый период. Ставили меня на ноги. Дальше вроде бы все в твоих руках. Ты не больной, но еще и не здоровый, все от тебя зависит. Еще мне помогали таблетки вроде реланиума, снижали тягу. Но — не до конца. Все могу преодолеть, но тягу — нет. Кто сел на иглу плотно, тот с нее уже не слезет.

Американцы считают, что наркомана можно вылечить только в том случае, если заменить ему головной мозг.

Страшно, да? Конечно, страшно. А что я веселая такая? Так не вы первый, все об этом спрашивают. А я отвечаю: я всю жизнь была такая, всю жизнь просмеялась, а теперь-то что горевать. Мне в этой жизни терять уже нечего. То есть я хочу сказать, моя жизнь мне ясная до конца. Хотя, если быть полностью откровенной, то еще на что-то надеюсь. Как-то обидно: всю жизнь прожила, а что такое любовь, узнала только сейчас...

Мы можем только помочь...

Олег Колосков, врач-нарколог

Начнем не с отдаленных примеров, а прямо с вас, с меня. Почему, например, вы не стали наркоманом? Не задумывались? Вы как-то рассказывали, что в вашем родном Петропавловске в начале шестидесятых годов курили анашу чуть ли не открыто, что вы, подростки, наперечет знали тех, кто курит. Было их тогда немного, несколько человек. Но никто из вас не бросался им подражать, а, наоборот, смеялись. Почему?

А потому, наверно, что вы уже в четвертом классе пробовали что-то писать. А ваш друг к тому времени уже знал наизусть все атласы мира, хотел стать и стал географом. А я с пяти лет не знал других игр, кроме игры во врачей, и с пяти лет надевал на лоб лор-зеркало.

То есть мы были уже расписаны , наше будущее уже было определено. И нам смешно, нелепо и неинтересно было отвлекаться на пустяки и глупости, тем более самоубийственные глупости. Причем тут неважна конкретика: хотел стать врачом, а стал, допустим, юристом. Важно то, что оно уже присутствовало в жизни, в мыслях, в душе — будущее .

В советские времена была стабильность, при которой в каждой семье, в каждом доме люди так или иначе говорили и думали о будущем своих детей, строили конкретные и достижимые планы.

А сейчас о чем говорят в семьях? В основном как бы день прожить да неделю продержаться. Тревога, неуверенность, апатия завладели сердцами и умами людей. И все отражается на детях. Они все видят, все понимают и переживают острее взрослых. В первую очередь это относится к девочкам. Они созревают раньше, они тоньше, ранимее, они болезненнее мальчишек воспринимают, чувствуют убогость, оскорбительность жизни, отсутствие будущего. Не случайно ведь в последние годы среди подростков-наркоманов девочек становится все больше и больше, пугающе много. А они — матери, генофонд нации, завтрашний день нации.

В принципе же я говорю о том, что очень многие из подростков-наркоманов никогда не были расписаны , не думали о своем будущем и не видели себя в будущем.

Однако отсутствие будущего, которое поддерживает человека и направляет, — всего лишь один из частных факторов. Но никак не закон. Известны тысячи случаев, когда в болото наркомании опускались люди, вроде бы твердо стоявшие на ногах, имевшие перед собой четкую цель, к которой стремились изо всех сил. И — останавливались на половине дороги.

Для понимания проблемы обществу прежде всего надо усвоить: наркомания — болезнь организма, чисто физический недуг. Правда, тесно сопряженный с моральным. Никто не может ручаться, что эта болезнь, эта потребность не таится и в нем. Тут еще дело случая: дали попробовать — и механизм включился. Нет — и опасность прошла стороной.

Потому-то и много наркоманов среди подростков. Они постоянно ищут, пробуют, это у них в природе заложено — поиск чего-то такого, ранее не испытанного. И тут все они одинаковы. И те, кто вырос в неблагополучных семьях, и те, кто воспитался в мысли, будто деньги растут на деревьях и весь свет существует исключительно для их удовольствия. А оказывается, что нет, оказывается, мир жесток, беспощаден, в нем другие законы.

И в то же время нельзя их не понять и не пожалеть. Они ведь не виноваты.

Одна моя пациентка все детские и отроческие годы видела себя принцессой... А вокруг — заплеванные подъезды, загаженные лифты, мат, грязь... Очень часто маленькие наркоманы говорят: «А что вы можете предложить нам взамен?..» Вольно злиться, говорить, что это паразитический вопрос, паразитическая психология: мол, учись, работай, сам будь хозяином своей жизни. Все так. Но тем не менее что мы, взрослые, в состоянии им предложить? Можно снять ломки, вывести из состояния психоза, но как помочь ему увидеть мир ярким, интересным? Учитывая еще то, что подростковая психология отличается нетерпимостью: подросток сразу отвергает все, что ему не нравится, что идет поперек его желаний, настроений, внушенных кем-то мыслей. Что? У нас даже стадионов нет в каждом микрорайоне, не говоря уже о бассейнах и теннисных кортах. Ребенок должен постоянно находиться в центре внимания взрослых, а мы даже себя им не можем предложить, потому что с восьми утра мы на заводе, с пяти вечера — в магазинах, а там уже нет ни сил, ни времени для своего собственного сына...

Тяга к наркотикам — тайна человеческого организма. Тайна, над которой бьется мировая медицина. Я уверен, что рано или поздно наука найдет разгадку, обнаружит некий центр, который управляет процессом, вызывает процесс, а значит, может и погасить его. Найдем это «нечто» — решим проблему.

А пока же общество, люди должны знать: мы — только лечим, но не вылечиваем наркоманов в абсолютном медицинском смысле. Нет в мировой медицине методики, кода или препарата, который полностью отбивал бы тягу к наркотикам, делал человека невосприимчивым, равнодушным к роковому соблазну. Увы, это мощный биохимический импульс, тайну которого мы еще не знаем.

Мы можем снять ломки, вывести больного из психоза, даже ослабить, в некоторой степени нейтрализовать тягу, но и только. То есть мы можем помочь. А дальнейшее зависит уже от самого человека.

Как отказываются от Нобелевской премии

Олег Колосков произнес жестокие, но необходимые слова. Чтоб иллюзий не было.

А то ведь наш народ – мифотворец.

В стране, по моим прикидкам, десять миллионов наркоманов. Понятно, большая часть – тайные. Но предположим, что около миллиона – зарегистрированные . То есть те, кто сам пытался или кого пытались лечить. У них есть родители, бабушки и дедушки. Друзья, знакомые. Огромное количество людей набирается. И все они знают, как трудно идет лечение наркозависимости.

И тем не менее именно в нашей стране и в нашем народе живет и процветает миф об излечиваемости наркозависимости. Боле того - о легком излечивании наркозависимости.

На встречах в самых разных аудиториях я рассказываю о том, что бывших наркоманов почти не бывает. Так они сами говорят.

Утро наркомана, который уже перестал употреблять наркотики, начинается примерно с такого сеанса самопсихотерапии: "Я – наркоман, у меня потребность в наркотике. Но я отдаю себе в этом отчет и буду держать себя в руках, я могу победить, я сильный!"

Страшная суть в том, что после снятия физиологической зависимости все равно остается психологическая зависимость, тяга к наркотику, к испытанному кайфу. Как будто в голове сидит зверь, который грызет тебя каждую секунду и требует: "Дай! Дай! Дай!" И многие, очень многие – не выдерживают.

Не надо питать иллюзий. Даже тот, кто несколько лет на ремиссии, то есть несколько лет не употребляет наркотики, все равно почти никогда не становится обыкновенным, рядовым членом человеческого сообщества, как мы с вами. Это почти недостижимо. Они все время держатся вместе, общаются друг с другом не только потому, что находят другу в друге поддержку и опору. Это да. Но еще и потому, что им с нами – неинтересно , нет у нас уже точек соприкосновения. Они и жениться стараются на таких же, как они. У них – другой мир. Уж кто-кто, а профессиональные врачи это знают…

В этот момент обязательно поднимается удивленный человек (однажды это было не где-нибудь, а в медицинском (!) колледже) и вопрошает: "Как же это так!? Ведь по телевизору говорят и в газетах пишут, что наркозависимость излечивается…"

Тогда я привожу такую аналогию. Все испытали, что такое грипп. Представим, что от гриппа вылечивается 5 процентов заболевших. То есть 5 человек из 100. А остальные 95 человек из 100 продолжают мучительно болеть и в конце концов умирают.

Скажем ли мы после этого, что грипп вылечивается!?

Ну разумеется – нет. Мы же не идиоты.

В Западной Европе, где медицина не в пример лучшего нашего, полностью излечиваются от наркозависимости 5 процентов больных. 5 человек из 100.

Но почему же тогда мы повсеместно слышим и сами говорим, что наркозависимость излечивается?

В ответ – дружное пожимание плечами…

Безусловно, в этот миф вплела свою песнь и реклама частных врачей и клиник. Однако миф существовал и до широкого распространения платной медицины.

А уж сейчас-то – расцвел пышным цветом! Вот только один пример, от которого у любого знающего человека дыхание перехватывает. В газете тиражом три с половиной миллиона экземпляров(!) выходит такой рекламный текст:

"Только что в области медицины свершилась настоящая революция... Таких людей (наркоманов - С.Б.) считают неизлечимыми даже в высокоразвитых государствах: врачи расписываются в бессилии современной медицины и разводят руками. Снимите ими лучше свои шляпы, господа! Снимите шляпы перед лучшими умами нашего Отечества, ибо они нашли новый, революционный способ раз и навсегда избавить страждущих от смертельной кабалы".

Смелость, конечно, обеспечивает успех. В рекламе. Но на всякий случай не мешает сослаться на поддержку официальной медицины. А поскольку ее нет и не может быть, никакой официальный медицинский орган не подпишется сегодня под таким заявлением, то в ход идет незамысловатая, но действенная игра в слова.

"... Клиника предлагает лечение на базе наркологического отделения центральной московской больницы при Минздраве РФ".

На несведущего человека упоминание Министерства здравоохранения, конечно же, произведет необходимое впечатление. Он же не анализирует текст с пристрастием, не подозревает подвоха, не предполагает, что слова "на базе больницы при Минздраве РФ " скорее всего означают, что эта частная клиника просто-напросто арендует помещение у бедной государственной больницы. Только и всего.

Так творится реклама.

Однажды судьба свела в одной телевизионной передаче тогдашнего главного нарколога страны Владимира Егорова и автора этих строк с довольно знаменитым частным врачевателем Н.Н. При этом Н.Н. с такой рекламной безапелляционностью говорил о своем всемогуществе, что я прервал его и напрямую обратился к зрителям. Мол, будьте осторожны, мировая медицина бессильна. Тот, кто найдет способ избавления больных не только от физической, но и психологической зависимости, тот наверняка получит Нобелевскую премию и будет достоин памятника с надписью "Благодетелю человечества". И если верить словам врача Н.Н., то мы видим перед собой как раз такого человека. Скажите, господин Н.Н., вы уже запатентовали свою методику?

Н.Н. поперхнулся. Только на секунду. Спасибо этой секунде. А то бы он, напористый говорун, снова начал вещать, прямой эфир бы кончился – и миллионы телезрителей остались бы с убеждением в его медицинском всемогуществе.

Нас спасла эта секундная пауза. В нее-то и вклинился главный нарколог страны Владимир Егоров и сказал, что министерство трижды предлагало врачу Н.Н. пройти экспертизу его метода и трижды Н.Н. отказывался.

Повторю: речь шла о частном враче, который очень известен.

Так он, как я сейчас понимаю, просто скромник по сравнению с нынешними "революционерами в области медицины". Мне только одно непонятно: зачем тратиться на рекламу, которую увидят-не увидят, поверят-не поверят... Я предлагаю самый прямой и самый простой путь к величайшему богатству и всепланетной славе. Пройдите экспертизу, запатентуйте метод. Получите Нобелевскую премию и официальное звание Благодетеля человечества.

Не хотят...

На мой взгляд, такая реклама не только противоречит врачебным канонам, этике, но и просто-напросто опасна для общества. Она внушает молодым, что ничего страшного в употреблении наркотиков нет. Насмотрится, начитается мальчишка и придет к нехитрой мысли: ну подумаешь, подсяду немного на иглу , испытаю, что это такое, а потом вылечусь и – все дела!

Когда он поймет, что попался на самый страшный обман в своей жизни, может быть поздно. Скорее всего – будет поздно.

Остается добавить еще кое-что существенное о правовой стороне дела. Отстает ли и насколько отстает закон от жизни вообще и медицинской практики в частности – вопрос обсуждаемый. И уже по мере обсуждения вносятся поправки. А до того плох или хорош действующий закон, но это закон. Общество должно знать, что по российскому законодательству лечением наркозависимости у нас имеют право заниматься только государственные клиники. То есть все частные больницы работают вне закона.

Трепанация народного черепа

Профессиональные врачи из государственных клиник, серьезных научных институтов всегда несколько брезгливо отстранялись и отстраняются от любых сенсаций и заявлений о чудо-лекарствах, чудо-методах и так далее. Это врачебный консерватизм, который еще не позволяет нам окончательно заплутать в джунглях шарлатанства.

Вот почему вызывает оторопь и недоумение информация о том, что Петербургский институт мозга человека Российской Академии Наук(!) тоже заявил о своем чудо-целительстве. В черепе просверливается отверстие, сквозь которое закачивается некое вещество, вымораживающее участок мозга, будто бы отвечающий за наркозависимость. И – все.

Далекий от профессиональных медицинских норм и правил, я все же предполагаю, что любой препарат и любой метод вначале проходят испытания. Разве не так? Скажем, находятся пятьсот добровольцев, на которых проводится операция. Людей разных полов, возрастов, физической и психической конституции. Затем эта группа наблюдается в течение нескольких лет. Кто, что и как. Какие успехи в жизни, в литературе, в науке, на общественном поприще, в слесарно-столярном ремесле, сколько людей вступило в брак, какие дети родились и так далее. Затем гигантский материал обобщается и только после этого делается заключение.

Насколько мне известно, ничего подобного здесь не было. Потому что такая акция не могла пройти незамеченной!

Ну дайте хоть какую-нибудь информацию о героях! Сколько лет они проводили исследования, каковы официальные результаты официальной экспертизы , проведенной министерством здравоохранения? А если это опыты на несчастных, которым уже нечего терять, то так и скажите: «Опыты!»

Довольно давно, в декабре 1998 года, после моего выступления на парламентских слушаниях по проблемам наркомании в Государственной Думе ко мне подошли представители ныне проклинаемого, объявленного тоталитарной сектой института сайентологии Рона Хаббарда. И сказали, что у них в институте разработана операция по лоботомии, избавляющая от наркозависимости. И поскольку моя книга «Сны золотые. Исповеди наркоманов» тогда уже приобретала известность, то, сказали хаббардисты, не могу ли я включить в последующие издания рассказ об их достижениях. Чтобы несчастные знали: найдено средство излечения!

Естественно, я отмолчался. А потом уже узнал про эти операции в Петербургском институте мозга человека Академиии Наук(!) России.

Значит ли это, что российская официальная медицина идет по пути Рона Хаббарда?

Если и есть в моих словах сарказм, то самый черный. Потому что общество не знает, чем заканчиваются такие операции. Кому они помогли, кто вернулся к игле, кто стал инвалидом, а кто и вовсе распростился с жизнью... А общество должно знать, что Петербургский институт мозга человека не имеет разрешения министерства здравоохранения России на проведение таких операций. Общество должно знать, что подобные операции проводились в некоторых странах Западной Европы чуть ли не 30-40 лет назад, но уже давно и повсеместно запрещены.

Примечание. Процитирую большой отрывок из статьи журналистки Елены Лория в газете "Известия" от 16 июля 2002 года.

"Обычно с наркологическими клиниками пациенты не судятся. Сами они находятся не в том состоянии, чтобы бегать с исками по судам, а их родственники считают, что врачи и так сделали все, что могли… Поэтому история Саши Л. – уникальная. Недавно он выиграл суд у ООО "Медобслуживание" и "Институут мозга человека РАН" в Санкт-Петербурге.

- О том, что в Питере делают операции на мозге, я узнал из телерекламы, - рассказывает 22-летний Саша… Он решился на операцию, стоившую 4,5 тысячи долларов. К тому времени бывший курсант военного училища "сидел" на героине уже два года.

- Каждую дырку диаметром 6 миллиметров сверлили по 30-40 минут, несколько раз меняя сверла… Когда стали замораживать участок мозга, в голове что-то булькало… О том, что эти операции разрешены лишь в рамках эксперимента, ни меня, ни маму не предупредили… (! – С.Б.) В палате были настоящие оргии, пили все. Кто-то умудрялся даже доставать наркотики. Потом немного оклемался и понял, что это обычный лохотрон – уколоться хотелось, как и прежде.

Дальше было еще хуже. У Саши загноились раны, его мучили головные боли... А два месяца назад (в мае 2002 года – С.Б.) Солнечногорский суд Московской области рассмотрел его иск к ООО "Медобслуживание" и Институту мозга человека РАН и постановил: взыскать с ООО "Медобслуживание" в пользу Саши Л. в общей сложности 167 тысяч рублей, с ИМЧ РАН – 56 тысяч рублей".

Примечание-2. Наконец-то, после нескольких лет и сотен проведенных операций, после выступлений прессы прокуратура Петербурга направила в Институт мозга человека представление, запрещающее проводить платные операции на мозге наркоманов. В Гражданской комиссии по правам человека полагают, что такая операция может проводиться "только в рамках эксперимента. Но пациентов об этом не предупреждали, да еще брали за это немалые деньги…"

Пусть они умирают!?

На встречах в самых разных аудиториях иногда задают мне довольно страшный вопрос: а зачем мы занимаемся лечением этих людей, если результат почти нулевой, зачем тратим громадные деньги? Одно дело – частные, платные клиники и услуги. Но ведь там, где лечение бесплатное, тратятся государственные деньги! Не лучше ли эти деньги отдать на другие, более насущные нужды? А этих – предоставим своей судьбе, уж коли они ее выбрали... Я всегда говорю, что ответ здесь очень простой. Да, существовало такое племя, в котором стариков, уже не способных охотиться и приносить добычу, то есть бесполезных людей – убивали посредством удушения. А фашисты, например, истребляли всяческих инвалидов, людей с отклонениями, чтобы не портили расу . Но обычай исчезнувшего племени и тем более фашистские законы почему-то не распространились на все человечество. Пока мы боремся до последнего за жизнь, здоровье и судьбу этих несчастных, больных людей, - мы остаемся человеческим сообществом. А как только перестанем за них бороться – автоматически перестанем быть людьми. Только и всего…

Творчество, или По щучьему велению,
или
"Какая же я дура..."

В различных кругах широко бытует мнение, что наркотики способствуют творчеству.

Моя героиня Катя Клешина сознательно поставила эксперимент на себе. О его результатах я скажу в конце главки.

А пока уточним. Наркотик - допинг, стимулятор. И естественно, приняв допинг, ты можешь работать с удвоенной-утроенной силой. Какой ценой - это другой разговор. Но как всегда бывает, когда люди слышат звон, тут все перепуталось, одно выдается за другое, одно дилетантски подменяется другим - и в итоге наркотики и творчество опасно соседствуют в сознании.

Особенно в сознании юношей и девушек. В их годы все в душе кипит и бурлит. Это пора самого естественного и самозабвенного творчества - творчества жизни. И почти каждый уверен: если изложить на полотне, на бумаге, в музыке, в стихах или прозе переполняющие душу мысли и чувства - мир ахнет.

А без такого ощущения ничего и не создается. Такая самооценка или переоценка - совершенно естественна для любого творческого человека, стар он или млад.

Так что молодым людям надо писать, сочинять, конспективно записывать, выплескивать на бумагу то, что теснится в сердце. Обязательно. Кто знает, чем обернется и как аукнется через какое-то время наша сегодняшняя случайная догадка, мысль, парадокс, наблюдение.

Я написал скучные слова: "через какое-то время". Сейчас скажу еще скучнее: через годы испытаний ума и души, горы прочитанных книг, тысячи и тысячи рабочих часов...

В общем, занудство.

А хочется всего, сразу, много. И чтобы при этом совсем не утруждаться. Чтобы однажды утром проснуться богатым и знаменитым. Только так!

Я ведь не в осуждение говорю. Все мы такие. Про другие народы не знаю, но ведь это у нас родилась, это наша заветная сказка - "По щучьему велению..."

Мы знаем, что так не бывает. Но очень хочется.

Знаем, что Маркесу однажды в миг, "по щучьему велению", пришла идея романа "Сто лет одиночества", а потом он уволился с работы, продал все, что имел, и на полтора-два года заперся в рабочей комнатушке...

Видим, что Чак Норрис работает как сто индийских слонов. Попробуй-ка снимись в таком количестве фильмов, да ни у какого человека, кроме чемпиона мира по карате, просто физических сил не хватит! Конечно, он не пьет и не курит в первую очередь потому, что ему не нравится, не хочется, противно. Но в какой-то степени и потому, что помешает работе.

Всё мы знаем и видим. Но очень хочется стать Чаком Норрисом, кашляя от табака, сипя от алкоголя, не делая даже утренней зарядки. Очень хочется стать Маркесом, придумав или даже написав две более или менее складные фразы.

И вот здесь-то в юные умы и сердца закрадывается соблазнительная мысль о связи творчества и наркотиков. А вдруг!

Увы.

Насчет труда я занудствовать больше не буду. А скажу сразу главное слово.

Талант.

Он или есть - или нет.

И даже труд, каторжный труд - не заменит таланта.

А вы говорите о наркотиках...

Лучше всего об этом сказала моя теща Наталья Вениаминовна: "Там, где ничего не положено - там ничего не возьмешь..."

И с этим уже не поспоришь.

А теперь, наконец, об эксперименте, который поставила на себе Катя Клешина. Она девочка не без способностей. Вот и решила однажды не просто так колоться, а вроде бы со смыслом. Создать что-нибудь эпохальное.

Подчеркиваю: Катя имела в виду акт сознательного творчества. Роман, рассказ или повесть. От третьего лица. Чтобы все как у настоящих писателей...

Потому что некоторые наркоманы тоже пишут, но... Просто садится человек и записывает свои ощущения после дозы. Я бы назвал это потоком наркотического сознания. Может быть, в одном из следующих изданий книги я и приведу образчик...

Катя же стремилась совсем к другому.

Вколола дозу, дождалась прихода и села за стол. Там уже лежала ручка и большая общая тетрадь.

Очнулась она утром. Подошла к столу и увидела, что полторы страницы тетради вкривь и вкось исписаны одной и той же фразой: "Какая же я дура...", "Какая же я дура...", "Какая же я дура...", "Какая же я дура..."

Укол Кастанеды

В последнее время имя американского философа и писателя Карлоса Кастанеды становится довольно популярным под нашими родными осинами, чинарами и даже на ягельных пространствах тундры. Я бы сказал — модным. Его книги выходят в различных издательствах Москвы и других столиц Содружества Независимых Государств. Однажды в прямом эфире "Маяка" я разговаривал с библиотекарем из Кишинева, и она в числе самых читаемых студентами книг назвала произведения Кастанеды…

Кто захочет — тот прочитает, вникнет в суть. А я изложу только сюжет.

Герой книги «Учения дона Хуана: путь знания индейцев яки», студент Калифорнийского университета, знакомится с индейцем по имени Хуан — знахарем, колдуном, магом. Становится его учеником, которому индеец открывает тайны мистического знания. Делается это так: герой под руководством учителя принимает те или иные экзотические наркотики, возносится, перемещается во времени и пространстве, живет и действует в «необычной реальности», а затем подробно пересказывает свои видения и переживания. А дон Хуан ему все потом объясняет, открывает глубинную суть и связь явлений.

Другими словами, герой книги поставил эксперимент на самом себе. Что ж, это его право.

Точно так же безусловно право толкователей, авторов предисловий и послесловий рассуждать о том, что образ дона Хуана является «самым значительным персонажем человеческой фантазии после Христа», об «откровениях» и «немыслимых озарениях», о том, что, «овладев эзотерическим знанием, человек достигает просветления духа». И так далее. Не будем иронизировать…

Но вот нашенские толкователи Кастанеды переходят к тому, что имеет под собой более или менее твердую почву.

«Каждый человек приговорен к конкретной земной участи. Это немножко безрадостно... Так хочется преодолеть свое «я». С одной стороны, человек изо всех сил старается закрепиться в собственной психологической нише, обжить ее. А с другой — сам же ее взрывает, — пишет один из наших толкователей, ученый-философ, в предисловии к книге Кастанеды. — И наше столетие, — продолжает толкователь, — наглядно демонстрирует эту потребность. Молодые радикалы 60-х годов во многих западных странах представляли индивидуальную жизнь как смену карнавальных масок. Хватит быть клерком, поеду в индейскую резервацию. И наркотики пришлись ко времени...»

Стоп! Это в каких эмпиреях надо витать, чтобы вот так походя говорить о... пользе наркотиков?! Святая простота, никак не меньше. И это не обмолвка. Кандидат философии так и пишет в рпедисловии: «Галлюциногены... только средство приобретения знания...» Так и формулирует: только средство.

Тут, наверно, можно поговорить о том, что ясно для всех, в том числе и для философов: «средство» никогда не бывает «только», средство и цель всегда связаны.

А люди, употребляющие галлюциногены, проще говоря, наркоманы - живут на грани: на грани сознания и умопомешательства, тюрьмы и воли, жизни и смерти. И уж конечно — за гранью закона, за гранью человеческого существования вообще.

Предвижу, что кто-то и возмутится: запрещенный прием, вульгаризаторский подход! Мол, какая может быть связь между нашими подлыми, жалкими, грязными наркоманами и — «озарениями духа», «эзотерическим мироощущением»?!

Прямая. В подвалах и на чердаках, конечно, об «эзотерическом знании» не рассуждают, но если «откровения» и «озарения» толкователей Кастанеды перевести на язык притонов, то получится — кайф. В общем и целом. А если детально, то — приход, тяга, улет. То есть разные стадии наступления все того же кайфа.

И уж совсем один к одному подходят к судьбам заурядных наркоманов верные философские заключения о том, что «человек старается выскочить из самого себя», «преодолеть свое «я». Да, стремление к изменению своего состояния вообще свойственно натуре человеческой. Причем тут биологическое начало тесно переплетается с социальным. Это очень мощный импульс. Но из этого вовсе не следует, что можно с олимпийским спокойствием полагать: «И наркотики пришлись ко времени...» Не дай Бог, если такое случится с любым человеком, если этот мощный импульс соединится с наркотиком, найдет в нем утоление и упоение.

Наверно, одних только исповедей наркоманов, приведенных здесь, вполне достаточно, чтобы убедиться: любое упоминание о наркотике как о чем-то безобидном, тем более как лишь о «средстве приобретения знания» — это все равно что пропаганда истребления детей. Пусть и невольная, по недомыслию.

Да, почти никто не знает о подлинной, внутренней жизни наркоманов, об их быте. О мерзости их существования, о той зловонной жиже, в которой барахтаются эти несчастные. Об отчаянии и безысходности. О деградации физической, умственной, духовной и говорить не приходится.

Но ведь если нормальные люди не знают эту жизнь в деталях, в подробностях, то могут хотя бы догадываться, предполагать. Это несложно. Догадываться — и не обольщаться на сей счет. Однако же нет, откуда-то возникают мифы о «снах золотых», «эйфорическом тумане». А уж когда они подкрепляются философскими трактатами и рассуждениями истолкователей, то добра не жди...

А секрет, наверно, еще и в том, что незнание, полузнание всегда порождает мифы. Притягательные. Ярко окрашенные. Бездумный запрет тоталитарного режима на реально существующий мистический компонент культуры развил у многих стойкую приверженность ко всему «запредельному» без разбора. Причем, уходя в широкие слои, всякие полузапретные веяния тотчас становятся модными в кругах не очень грамотных людей, которые, по выражению Чехова, «стараются казаться выше среднего уровня и играть роль, для чего нацепляют на лоб ярлыки».

И последнее. Сказав кое-что о «средствах приобретения знания» по Кастанеде, не могу не сказать и о самом методе.

Помню, один из моих однокурсников где-то услышал, будто бы на свете есть восемь книг , прочитав которые человек сразу станет образованным, духовно богатым и прочее. И все приставал к преподавателям, чтобы они дали ему тот заветный список. Ведь всего восемь (!) книг! Прочел — и готово, за неделю все науки превзошел.

Это не анекдот. И даже больше, чем быль.

Это великий миф массового человека, который очень хочет «приобщиться», стать «духовным», но только побыстрее и попроще.

Лишь на первый взгляд представляется, что Кастанеда и его последователи очень далеки от «массового сознания», что они «элитарны». На самом же деле сам метод здесь пошло-упрощенческий, «массовый»: побыстрее, подешевле, без этих ваших умствований и сложностей... Ведь в действительности любые истины, в том числе и философские, открываются каждому человеку на долгом пути. Он учится, работает, читает книги, узнает, сомневается, спорит, познает себя и людей, разочаровывается, обретает... То есть добывает истину в постоянном труде ума и души.

А здесь, если снять все наслоения и оголить сюжет, то все куда как легко и даже приятно: поел гриба, попил сока экзотического растения, покурил зелья — и вот они, видения и даже «откровения», которые растолкует всезнающий учитель.

Этот путь и метод далеко не новы. Они существуют столько же, сколько существует человечество вообще. Ибо всегда был и есть соблазн легкого приобретения чего бы то ни было: богатства, знаний, секретов ремесла. Но к счастью, никто еще не осмеливается утверждать, что ремеслом сапожника можно овладеть, не прикладая рук, ничему не учась, а выкурив лишь сто граммов анаши. Никто. А это все-таки внушает некоторые надежды на незыблемость здравого смысла.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел психология