Дождев Д. Римское частное право

ОГЛАВЛЕНИЕ

Раздел I
ПЕРИОДИЗАЦИЯ И ИСТОЧНИКИ

За свою более чем тысячелетнюю историю римское право с развитием общества не раз претерпевало глубокие структурные изменения. Выделение характерных черт на отдельных этапах его эволюции позволяет описать эти перемены в понятиях периода - крупного хронологического отрезка, в течение которого наблюдается известная целостность правовой системы. При изучении отдельных институтов римского права, каждый из которых рассматривается в этом курсе на всем протяжении его существования, указание на определенный период позволяет установить соответствия между институтами на отдельных стадиях их развития.

Современному состоянию романистики - науки о римском праве - отвечает деление на пять основных периодов:
архаический (753-367 гг. до н.э.),
предклассический (367-17 гг. до н.э.),
классический (17 г. до н.э.-235 г. н.э./305 г. н.э.),
постклассический (IV-V вв.)
юстиниановский (527-565 гг.).

Границы между периодами условны, хотя в большинстве случаев определяются с точностью до года, когда произошло значительное событие, с который связан целый комплекс перемен в правовой системе.

В этом разделе краткая характеристика отдельных периодов сопровождается обзором источников, сохранивших для нас сведения о гражданском праве древнего Рима. Предварительное знакомство с источниками, по которым поколения романистов реконструировали эту образцовую правовую систему, позволит лучше ориентироваться в ее развитии и критически воспринимать дальнейшее изложение.

13

Глава 1
Архаический период (753 - 367 гг. до н.э.)

Коллективизм архаического мировосприятия и правосознания.
Ритуальные формы волеизъявления; соотношение религиозного и правового в нормативной традиции.
Формирование гражданской общины.
Первая римская кодификация - законы Двенадцати таблиц.
Понтификальное и светское правовое знание.
Источники по архаическому праву.

Основные понятия: патриархальная семья (familia), союз на основе личной верности (fides), понтифики (pontifices), должное и правильное (aequum, ius), религиозный порядок (fas), судебная власть (ius dicere - iuris dictio), курия (curia), куриатные комиции (comitia curiata), "царские законы" (leges regiae), организованный народ (populus), центуриатные комиции (comitia centuriata), суверенитет комиции - республика (res publica), публичный (комициальный) закон (lex publica, lex rogata), консулы (consules), imperium - высшая военная и политическая власть, патриции и плебеи (patricii - plebs), плебейские трибуны (tribuni plebis), гражданская община (civitas), гражданское право (ius civile), понтификальное толкование (interpretatio pontificium), иски по закону (legis actiones), присутственные и неприсутственные дни (dies fasti - dies nefasti).

1. Указанные даты - годы основания Рима и учреждения должности городского претора - эмблематичны: традиции правовой организации римлян уходят корнями в эпохи, предшествующие заселению италиками Аппенинского полуострова и выведению в болотистом Лации скромной колонии на берегах Тибра, а архаическое мировосприятие и соответствующие правовые институты не изменили своей природы в одночасье. В целом, однако, уже в указанных хронологических рамках на смену ретроспективному и эсхатологическому мироощущению приходят предметные интересы и устанавливается ценность отдельного человека, индивидуально осваивающего внешний мир. Если в начале этого периода римляне живут большими семьями (familia), основанными на культе предков, и эти коллективы поглощают индивида, - то уже в IV в. до н.э. утверждается малая семья,

14

построенная на идее детопроизводства как продолжения существования во времени отдельной личности.

Древний коллективизм в Риме отражал особенности той стадии развития, когда человек мыслил себя не иначе, как часть семейного организма, определенного во времени прародителем, а в пространстве - территорией семейства. Границы семейных владений включали могилы предков и почитались священными. Остальной внешний мир представлялся нечистым, и это определяло специфику социального общения в эту эпоху. Предметный обмен носил неэкономический характер и имел коммуникативное значение как установление личной связи с представителями других семейств, которые таким образом становились из чужих своими, из врагов друзьями. Признание на индивидуальном уровне повышало самооценку отдельной личности и способствовало осознанию собственных интересов: вступая в контакт с посторонним, человек как бы обретал себя. Верность такому союзу (fides) гарантировалась магическими и религиозными средствами (клятвами, обменом тотемами, гаданиями).

2. На этой основе выработался ограниченный набор ритуалов, которые в экономическом плане обслуживали самые разнообразные отношения. Развитие предметного интереса повлекло специализацию этих ритуалов, так что - с появлением новых потребностей - искомый эффект достигался причудливой комбинацией разных ритуалов. Ритуальные формы были доступны только римлянам (и тем латинским общинам, которые имели право вступать в такие сделки с римлянами - ius commercii): отстранение чужаков (hostes) определяет общинную замкнутость исконно римской правовой системы.

Чистоту форм и следование освященному традицией стандарту обеспечивала на надобщинном уровне особая коллегия жрецов - понтифики (pontifices). Они ведали религиозными (ius sacrum) и светскими порядками римской жизни, коллегиально решая, какой вид должна принять та или иная норма или институт в новых обстоятельствах. Так с изменением условий жизни сохранялась нормативная стабильность и преемственность. В коллегию, помимо понтификов, которых было не менее 15, также входили фламины (высшие жрецы главных богов), девственные жрицы богини Весты и rex sacrorum (царь священнодействий) - суррогат религиозной функции царя в эпоху Республики.

Собственно понтифики ежегодно назначали одного из членов коллегии для специального изучения частного права. Частные правоотношения в ту эпоху регулировались как на основе представления о должном и правильном (aequum, ius), так и в соответствии с религиозным

15

порядком (fas). Это обстоятельство, однако, не означает, что право совпадало с религией (как и религия не совпадала с правом): множественность социальных регуляторов соответствует многомерности социального бытия. В многофункциональной деятельности понтификов, охватывавшей всю нормативную систему римского общества, вполне различимы стороны, относящиеся именно к частному праву.

С самого раннего периода своей правовой истории римляне различали особую судебную власть (iurisdictio), которой обладали цари, начиная с Ромула (Cic., de re pub., 2,21,38; 5,2,3; Dionys., 4,25,2; 10,1,2; Liv., 1,41,5). Разбирая частные споры и конфликты, царь определял, что является ius (ius dicere), и выносил санкции за правонарушения. Царю принадлежала и законодательная власть: формулируя общие правила социального поведения (возможно, с помощью понтификов), он объявлял их народному собранию по куриям1 (comitia curiata), которое лишь одобряло его волю (lex curiata). "Царские законы" (leges regiae) - известные по цитатам и пересказам позднейших авторов2 - зачастую представляют собой обычаи, связанные традицией с именем того или иного царя, что повышало их авторитет.

Присутствие в некоторых из них санкции "sacer esto" (да будет sacer, т. е. посвящен подземным богам) само по себе не указывает на религиозный характер нормы. Человека, объявленного sacer, всякий мог безнаказанно убить, так что он оказывался "вне закона". Здесь в традиционной форме выражается вполне светская идея лишения защиты и покровительства (как богов, так и людей). Религиозно окрашенный язык древнейшего законодательства и соответствующего мышления отражает специфику социального опыта, сложившегося ко времени основания Города, который обычно и воспроизводился в первых законах.

3. С изгнанием царей (509 г. до н.э.) судебная власть и право законодательной инициативы переходят к двум высшим магистратам - консулам3 и сенату - аристократическому совету. Законы принимались только с одобрения сената (auctoritas patrum), но должны были обязательно вотироваться комициями. Установление республики (res publica) означало торжество суверенитета народа (populus, отсюда "publicus") и превращение Рима в гражданскую общину - civitas (совокупность граждан, cives).

16

Начало этому процессу было положено царями этрусской династии, правившей в Риме в VI в. до н.э. Реформа царя Сервия Туллия вводила новое военно-административное деление населения - по центуриям - на основе имущественного ценза и новый вид народных собраний (comitia centuriata). Тираническое правление последних этрусских царей - как оно предстает в традиции4 - означало подавление аристократии и политическое усиление комиций. Изгнание царей - закономерное явление после реформы - было одновременно реваншем родовой знати. Только сенаторы (patres) и их потомки - патриции (patricii) избирались на высшие должности в государстве, непатриции такого права не имели. Так, в начале V в. до н.э. в Риме складываются два сословия: патриции и плебеи (plebs). В ходе борьбы за полноправие плебс добился признания собственных магистратов - трибунов (tribuni plebis), которые не имели высшего imperium, как консулы, но обладали властью иного, Не военного, характера - potestas. Трибуны могли парализовать распоряжение любого другого магистрата (право veto), в том числе исполнение судебного решения, и имели право законодательной инициативы даже в общенародных собраниях. Однако их власть ограничивалась чертой Города. Помимо этого, трибуны председательствовали на собраниях плебса (concilium plebis).

4. Как этап политической борьбы сословий традиция рисует и первую римскую кодификацию, когда под давлением плебса, требовавшего установления определенности в праве, в 451 г. до н.э. была назначена законодательная комиссия из десяти мужей (decem viri), которая разработала законы Двенадцати таблиц. Leges duodecim tabularum были вотированы комициями в 449 г. и стали основой дальнейшего правового развития Рима, "источником всего публичного и частного права" ("fons omnis publici privatique... iuris" - Liv., 3,24,6). Все множество обычаев (mores) и отдельные куриатные законы (leges regiae) были приведены в систему и зафиксированы в общезначимой и единообразной форме публичного закона (lex publica). Все нормы, не вошедшие в этот кодекс, отныне утратили силу.

XII таблиц были построены тематически: первые разделы относились к процессу, четвертая таблица содержала нормы семейного права,

17

восьмая - уголовного, десятая ограничивала роскошь похоронных обрядов. Различение отраслей проявилось и в стиле отдельных норм: мелочная регламентация процессуальных форм, ответственности из деликтов, прав по соседству, - противостоит абстрактным и емким правилам, регулирующим отношения, основанные на индивидуальном волеизъявлении (распоряжение имуществом и свобода завещаний, свобода модификации эффекта сделки на основе дополнительного волеизъявления).

Степень новаторства децемвиров была крайне низкой: само их назначение соответствует более консервативным, нежели реформаторским целям. Возможно, некоторые институты и были введены впервые (как новый тип иска: legis actio per iudicis arbitrive postulationem - Gai., 4,17a; или иск о разделе общего наследства - D. 10,1,1), но и в отношении таких норм главное состояло в законодательной фиксации. Скажем, установление двухлетнего срока приобретательной давности для недвижимости предполагает, что недвижимость была вовлечена в коммерческий оборот до принятия Законов, которые лишь подтвердили (или обобщили) предшествующую практику.

Законы упоминают многие устойчивые институты и формы сделок как общеизвестные, фиксируя лишь специфические ограничения. Запрет продавать подвластного сына (films families) более трех раз под угрозой утраты отцовской власти над ним исходит из наличия в семействе (familia) всевластного домовладыки (pater familias). Институт власти домовладыки (patria potestas) как таковой не обсуждается в Законах и предстает доримским учреждением, известным со времен Ромула (Dionys., 2,26; Pap. in Coll., 4,8,1)-, которому и приписывается указанное ограничение (Dionys., 2,27), лишь воспроизведенное в XII таблицах (IV,2: Gai., 1,132; Ulp., 10,1). Такой подход отражает значительную степень консолидации опыта правового общения ко времени кодификации. Эта особенность оставила открытой возможность последующей интерпретации (interpretatio) в ответ на изменения форм социальной организации и основ социального взаимодействия.

5. Отныне римляне подавали иски в суд, основываясь на постановлениях Законов; ссылки на другие основания силы не имели. Формулы судебных исков (legis actiones) составляли понтифики. Они же занимались толкованием (interpretatio) Законов. Распространяя значение слов на другие явления, создавая новые институты на основе старых ритуальных форм, облекая типичные волеизъявления в строгие формулы заявлений при сделках, влияя на решение суда, они создали римское гражданское право - ius civile в его первичном виде как правовую систему римской civitas.

Понтифики обладали монополией на толкование XII таблиц и составление судебных исков (legis actiones) по запросу частных лиц,

18

однако их роль при этом была именно консультационная, поскольку информация о Законах, хранившихся в храме Сатурна вместе с государственным архивом, не была поставлена под контроль коллегии5. Разумеется, практический интерес граждан сосредоточивался на составлении исков, что объективно ставило их в зависимость от знатоков. Отсюда - устойчивая традиция о том, что понтифики хранили Законы в секрете. Заслуживающая доверия в отношении религиозных установлений (Liv., 6,1,10)6 и календаря (хотя и здесь трудно говорить о тайне: некоторые процедуры судебного преследования в XII таблицах предполагают строгий учет времени по фазам Луны, что, видимо, требовало особых навыков), эта легенда применительно к формулам исков отражает лишь профессиональную монополию коллегии понтификов на толкование Законов и юридические консультации. Иски имели фиксированную языковую форму (certa verba), и проблему составляло не знание формул, а умение их правильно применять.

В такой реконструкции убеждает анализ традиции о нарушении секрета понтификов писцом7 Гнеем Флавием, соратником Аппия Клавдия Цека, цензора 312 г. до н.э., известного своей демократической программой. Крайне тенденциозную версию сообщает юрист II в. н.э. Помпоний, составивший уникальную в римской правовой литературе краткую историю римского права ("Enchiridion"). Отметив монополию понтификов на интерпретацию и составление исков, он продолжает (Pomp. D. 1,2,2,7): Posted cum Appius Claudius proposuisset et ad formam redegisset has actiones, Gnaeus Flavins scriba eius libertini filius subreptum librum populo tradidit, et adeo gratum full id rnunus populo, ut tribunus plebis fieret et senator et aedilis curulis.Hie liber, qui actiones continet, appellatur ius civile Flavianum. Позже, когда Annuu Клавдий составил эти иски и придал им форму, Гней Флавий, писец, сын его вольноотпущенника, передал народу похищенную книгу, и этот дар был столь любезен народу, что Флавий сделался трибуном плебса, сенатором и курульным эдилом. Эта книга содержит иски и называется Флавиево гражданское право.

19

В таком виде история Флавия, скорее, отрицает секрет понтификов, поскольку Аппий Клавдий не входил в эту коллегию, как следует из дошедшей до нас надгробной надписи (elogium), перечисляющей его должности (CIL, 1,192 = Dessau, 54)8. Кража доступных постороннему материалов выглядит маловероятной.

Происходя из низов, Флавий сделал политическую карьеру, прославившись несколько эксцентричной оппозицией аристократии (Cell., 7,9,1-6). В 304 г. он освятил храм Согласия (Concordia), преодолев, опираясь на народ (consensu populi), сопротивление великого понтифика (pontifex maximus) Корнелия Сципиона Барбата, который, ссылаясь на заветы предков (mores maiorum), запретил освящать храм магистрату, рангом ниже консула (Liv., 9,46,6). На храме Флавий водрузил надпись, гласившую, что он был освящен в 204 году после изгнания царей (Plin., Nat. hist., 33,1,20)9. Этим актом Флавий утвердил новый порядок летосчисления (Ibid., 33,1,17), противопоставив его патрицианскому обычаю называть год по именам консулов. Реформа летосчисления, подрывающая авторитет знати, согласуется с версией, по которой Флавий опубликовал календарь - fasti (Liv., 9,46,5; Plin., Nat. hist., 33,1,18; Macrob. Sat., 1,15,9). О нарушении монополии понтификов в результате этого акта говорят Ливии и Цицерон, который, иронизируя, даже добавляет, что разгневанные понтифики составили иски, чтобы без их участия в судебных делах не могли обойтись (Cic., pro Mur., 11,25). Эти слова косвенно подтверждают, что публикация не могла содержать иски. Однако именно Цицерон называет объектом публикации actiones (Cic., de oral., 1,41,186). В письме своему другу Аттику (Cic., ad Alt., 6,1,8) он говорит, что одна из XII таблиц, содержавшая календарь, была, по сведениям разных авторов, утаена, так что именно Гней Флавий впервые издал fasti и составил иски. Здесь же Цицерон выражает намерение развить эту тему в сочинении "De re publica"10, что, видимо, и было исполнено. Хотя до нас эта часть произведения не дошла, она, несомненно, была использована Помпонием, изучавшим при работе над своим сочинением труд великого оратора.

Столь устойчивая связь между fasti и actiones обязана древнему различению дней (в зависимости от фазы Луны) на пригодные и непригодные для общественных дел, включая судебные тяжбы (dies fasti -

20

nefasti). Качество дней объявляли именно понтифики. Отсюда недалеко до представления о деянии Флавия как о значительном шаге в распространении правовых знаний. Аивий (Liv., 9,46,5) очень точно передает эту логику: ...civile ius, repositum in penetralibm pontificum, evulgavit fastosque circa forum in albo proposuit, ut quando lege agi posset sciretur. ...гражданское право, помещенное в сокровенных архивах понтификов, изъял и выставил доску с календарем на форуме, чтобы стало широко известно, когда можно вчинять судебные иски.

Этому взгляду вторит и Цицерон (Cic., de Mur., 11,25), когда говорит: Posset agi lege necne pauci quondam sciebant; fastos enim vulgo поп habebant. Erant in magna potentia qui consulebantur; a quibus etiam dies tamquam Chaldaeis petebatur. Лишь немногие знали, когда можно, а когда нельзя вчинять иск; ведь календарь не был широко известен. Те, к кому обращались за консультациями, были весьма могущественны; у них даже день испрашивали, будто у Халдеев.

Аллюзия на тайное знание ближневосточных жрецов соответствует словам Макробия о том, что младшие понтифики (pontifices minores) наблюдали за фазами Луны и объявляли о них главе коллегии, пока этот порядок не вышел из употребления из-за публикации Флавия. Все авторы говорят о недовольстве знати поступком писца, подчеркивая прогрессивность деяния. Очевидно, древняя практика с изменением мировоззрения стала представляться как зависимость от жрецов, тогда как в древности она, несомненно, считалась удобной: доверяясь знающему, человек чувствовал себя уверенней. Всеобщее значение деления дней на fasti и nefasti исключало конфликты на этой почве. К тому же запрет на общественную деятельность в определенные дни не был абсолютным: Варрон (Varro, de 1.1., 6,30) сообщает об отпущении раба на волю, которое считалось действительным, несмотря на то, что было совершено в dies nefastus.

Публикация исков могла иметь значение только для посвященных. Публикация же Флавием календаря - исторический факт, отвечающий более широкой реформе летосчисления (засвидетельствованной документально!), которая действительно задела знать. Острота конфликта, как он предстает в традиции, отражает несоответствие древнего порядка новым условиям распространения грамотности и упадка суеверии. Можно уточнить источник, который ввел в заблуждение Помпония. Только Плиний называет Флавия писцом Аппия Клавдия, и он же ставит политическую карьеру писца в зависимость от благодарности народа, получившего сокровенное знание. Плиний, однако, не упоминает

21

судебные иски, говоря только о dies fasti. Видимо, он использовал те же источники, что и Цицерон для утраченного фрагмента "De re publica", - тех авторов, о которых говорится в письме к Аттику. Акцент на значении исторического эпизода с Флавием для римской юридической науки был явно выражен именно у Цицерона, откуда эта идея перешла к Помпонию.

Помпоний же (D. 1,2,2,36) сообщает, что Аппий Клавдий Цек впервые составил книгу исков11 "De usurpationibus", утраченную впоследствии. Первоначальный смысл слова "usurpatio" - "часто повторяющееся повседневное действие" - говорит в пользу той интерпретации названия труда Клавдия, которая видит в нем сборник формул исков (а также сделок), что согласуется со словами Помпония (D. 1,2,2,7) о творчестве цензора и объясняет появление фигуры Аппия Клавдия в эпизоде с "украденной" книгой (liber) исков.

Юридический аспект легенды о Флавии отражает возникновение в Риме светского (не понтификального) юридического знания.

До нашего времени дошли как цитаты из самих XII таблиц, так и формулы некоторых исков. Текст Законов и legis actiones были опубликованы на рубеже III-II вв. до н.э. Секстом Элием12, труд которого стал источником для дальнейших филологических и юридических комментариев. Лингвистические дискуссии эпохи Республики по поводу отдельных слов и выражений, употребленных в XII таблицах, предопределили точность цитирования. Основными источниками наших знаний о Законах являются: сочинения антикваров I в. до н.э.: Терентия Варрона (Varro), значительная часть работы которого "De lingua latina" ("О латинском языке"), дошла до нас, и Веррия Флак.ка, чей труд "De verborum significatu" ("О значении слов") лег в основу толкового словаря Феста (Festus); судебные речи великого философа и оратора I в. до н.э. Марка Туллия Цицерона (Cicero), а также его политические и философские трактаты "De re publica" ("О государстве"), "De legibus" ("О законах"), "De officiis" ("Об обязанностях"); "Naturalis Historia" ("Естественная история") Плиния Старшего (Plinius), философа и эрудита I в. до н.э.; исторические сочинения: Тита Ливия (Livius) и греческого автора Дионисия Галикарнасского (Dionysius); произведение ритора I в. н.э. Квинтилиана (Quintilianus) "Institutio oratoria" ("Обучение

22

оратора"); труды антикваров: "Noctes Atticae" ("Аттические ночи") Авла Геллия (Gellius) II в. н.э. и "Saturnaliae" ("Сатурналии") Макробия (Macrobius) IV в. н.э.; комментарий грамматика VI в. н.э. Сервия (Servius) к "Энеиде" Вергилия ("In Aeneidam"). Многочисленны цитаты в юридических сочинениях, хотя здесь чаще встречаются пересказы, поскольку обсуждаются смысл закона или его позднейшая интерпретация.

На основе этих свидетельств уже гуманисты XVI в. предпринимали попытки реконструировать текст XII таблиц. Руководством при распределении материала по таблицам послужил комментарий Гая к законам XII таблиц в 6 книгах. Хотя в том, что порядок комментария точно соответствовал тематике отдельных таблиц (по 2 таблицы в каждой книге), заставляют сомневаться известные по другим источникам данные13, в науке сложилась устойчивая традиция ссылаться на реконструкцию, восходящую к работе:

Dirksen A. Ubersicht der bisherigen Versuche zur Kritik und Herstellung des Textes der Zwolf-Tafelnfragmente. Berlin, 1824.

Наиболее удачная реконструкция (в которой, в частности, в XI таблицу включен календарь) предложена Р. Шеллем:

Schoell R. Legis duodecim tabularum reliquiae. Lipsiae, 1866.

См. также:

Voigt M. Die XII Tafeln. Leipzig,!883,Bd. 1,S. 693-737; Никольский Б. В. Уложение децемвиров. Спб., 1897 (с переводом в стиле "Правды Ярослава").

Современные издания римских законов, включающие XII таблиц (и Leges regiae), указаны в конце параграфа о предклассическом периоде (п. 12.).

Формулы судебных исков приводят юрист II в. н.э. Гай (Gaius) в 4-й книге "Институций" ("Institutiones") и Цицерон в речи в защиту Мурены ("Pro Murena").

23
1 Курия (curia) - военно-административное деление римского населения, установленное при основании Города. o
2 Подробнее о собраниях царских законов см.: п. 29.
3 Оба консула избирались ежегодно, их полномочия - imperium - воспроизводили царские.
4 Тиран - греческий термин, указывающий на ставленника народа, получавшего власть вопреки воле аристократии. Сервий Туллий был провозглашен царем центуриатными комициями, без участия сената (Liv., 1,46,1). Тарквиний Гордый вовсе не легитимировал свою власть и просто игнорировал сенат (Liv., 1,49,3-7). Римская традиция, еще не знакомая с эллинистической политической мыслью, характеризовала его как "rex iniustus" - "неправедный царь" (Cic., de re pub., 2,27,49; ср. ibid., 2,24,44; Salust., Cat., 6,6).
5 Понтификальный и авгуральный архивы хранились в Regia (царском дворце), где и погибли в огне галльского пожара 390 г. до н.э.
6 Изучить понтификальное и авгуральное право, не будучи членом соответствующей жреческой коллегии, было невозможно (Gell., 1,12,17).
7 Римский писец - scriba - не простой писарь, а квалифицированный секретарь политика или библиотекарь, интеллектуал своего времени. Шест свидетельствует, что древние обозначали этим словом и поэтов (Fest., p. 446 L).
8 К архивам понтификов Флавий мог иметь непосредственный доступ как scriba: известно, что писцами были понтифики низшего ранга - pontifices minores (Liv., 22,57,3). В этом случае легенда приобретает правдоподобие, но гипотеза противоречит крайне низкому происхождению героя.
9 В надписи: "CCIIII annis post Capitolinam dedicatam" ("от освящения Капитолийского храма"). Храм Юпитера Капитолийского был освящен в первый год Республики.
10 Цицерон называет сочинение "Africanum commentum", так как оно построено в форме беседы, в которой участвует Сципион Африкан.
11 Несогласованность слова "actiones" с остальным текстом § 36 не представляется достаточной причиной, чтобы, следуя Моммзену, считать его механически перенесенным из §7: напротив, смысловая сопряженность двух известий говорит о неслучайности упоминания об исках.
12 Подробнее см. ниже, глава 2.
13 Например, Шест (Fest., p. 336, Lindsay, s. v. "Reus") говорит, что закон Нумы о status dies cum hoste содержала II таблица, тогда как Гай объясняет термин "hostis" во 2-й книге комментария (D. 50,16,234), будто это слово в первый раз упоминается не ранее III таблицы.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел Право и Юриспруденция