Бурлаков В. Криминология ХХ век

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 4. СОЦИАЛЬНО-КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ ОБСТАНОВКА В РЕГИОНАХ РОССИИ

1. Особенности подходов к региональному изучению преступности

Региональный (пространственный) анализ преступности выступает обязательным атрибутом криминологических исследований. В его рамках преступность рассматривается как интегративный результат сложного взаимодействия всех социальных явлений и процессов, протекающих не только в обществе в целом, но и имеющих территориальную специфику. Среди них выделяются политическая обстановка в стране и регионе, ход развития и направленность социально-экономических и государственно-правовых преобразований, состояние межнациональных отношений и наличие конфликтов на этнической почве, эффективность деятельности правоохранительных органов, особенности социальной и национальной психологии, а также национальные, религиозные и семейно-бытовые традиции и обычаи и другие факторы.

Сравнительный анализ— важнейший метод территориальных исследований применяется независимо от того, исследуется ли конкретный регион (республика, область, край) либо их группа или тип поселения (город, поселок). В любом случае территориальному сравнению подвергаются показатели состояния, динамики, структуры преступности, выявляются специфические процессы социально-экономического, демографического, социокультурного характера. Обязательное условие — сравнение объектов одного ранга (иерархического уровня), применение одинаковых показателей. Исследования в области региональной криминологии на сегодняшний день задают центральное, магистральное на перспективу направление в развитии теории криминологии. Одновременно с этим они носят и прикладной характер, поскольку выступают как составная часть работ по подготовке федеральных и региональных комплексных и целевых программ борьбы с преступностью.

В зависимости от целей и задач регионального исследования на практике сложились два основных подхода в территориальном направлении изучения преступности: конкретно-криминологический и комплексный социально-криминологический.

Оба подхода имеют близкие черты, но одновременно им свойственны и существенные различия. Общими для них выступают объект (регион, район, город и т. п.) и предмет (преступность) исследования. В обоих подходах зачастую используются одинаковые методы. Различия же заключаются в конкретных задачах и, как следствие этого, в методике их решения.

Основными задачами конкретно-криминологических исследований чаще всего выступают:

1) изучение территориального распределения преступности или отдельных ее видов в регионе;

2) количественный (уровень, состояние, динамика) и качественный (структура и характер преступности) анализ территориального распределения правонарушений;

3) исследование причин и условий локализации преступности или ее видов в отдельных частях региона;

4) разработка конкретных социальных мер и предложений для региональных программ борьбы с преступностью, предложений по распределению сил и средств правоохранительных органов, совершенствованию системы специальной профилактики, а также межведомственного планирования мер по борьбе с преступностью.

Предметом конкретно-криминологических исследований является анализ территориальных различий преступности в пределах экономического района или отдельно взятого региона. Такой подход обладает многими достоинствами: сравнительностью, высокой оперативностью информации, простотой методики исследований, возможностью анализа социальной обусловленности преступности в зонах ее локализации, широким спектром практического использования результатов. Общим недостатком криминологических исследований является то, что в этом случае социальная природа (причины) преступности изучается через территориальные проявления самой преступности (следствие) как совокупности преступлений. На практике же лишь в отдельных случаях ведется поиск социально-экономических условий, способствовавших локализации преступности в отдельных частях региона.

Для преодоления этого недостатка в некоторых конкретно-криминологических исследованиях для большей полноты информации изучались несколько регионов, отличающихся друг от друга высокими, средними и низкими показателями преступности. Как правило, это интенсивность преступности или криминальная пораженность населения. Сущность такого подхода — от состояния преступности в регионах к поиску социальных причин и условий, порождающих территориальную неоднородность преступности 1 .

Особенность второго, социально-криминологического подхода состоит в ином направлении изучения предмета: от социально-экономической характеристики региона— к территориальной специфике преступности.

Одними из первых сформировали такой подход и реализовали его в своих работах Р. Г. Гачечиладзе и А. А. Габиани 2 .

Сущность его они видели в проведении “дифференцированного пространственного анализа преступности по заранее определенным параметрам на основе расчленения всей исследуемой территории на более или менее однородные в социально-экономическом, демогра-

1 Забрянский Г. И. Криминологическая классификация регионов Российской Федерации // Вести. Моск. ун-та. Серия 11. Право. 1993. № 2. С. 42-51; Изучение влияния социально-экономических характеристик региона на уровень преступности. М., 1982; Изучение социально-экономических проблем преступности. Сб. ст. / Отв. ред. А.И.Долгова. М., 1985; Кондратюк Л. В. Преступность в сельской местности и некоторые проблемы ее предупреждения // Проблемы преступности в городах и сельской местности и пути совершенствования предупредительной деятельности органов внутренних дел. Сб. науч. тр. М., 1986.

2 Гачечиладзе Р. Г., Габиани А. А., Дидебулидзе М. М. Преступность в городах и сельской местности (Конкретно-криминологическое и социально-географическое исследование по материалам Грузинской ССР); Габиани А.А., Гачечиладзе Р.Г. Некоторые вопросы географии преступности (По материалам Грузинской ССР). Тбилиси, 1982. С. 3^1.

фическом, культурно-историческом и природно-географическом отношениях регионы” 3 .

Итак, целью социально-криминологического исследования является изучение влияния социально-территориальных факторов на уровень, динамику, структуру и характер преступности в пределах конкретного региона. Поскольку территориальные различия в экономических и социальных условиях порождают различия в криминологической обстановке, то, познав общие и региональные закономерности социально-криминогенной детерминации, можно обеспечить разработку общесоциальных и специально-криминологических мер по стабилизации обстановки в регионе. Таким образом, задачи комплексного социально-криминологического исследования преступности состоят в следующем:

1) изучение совокупности социально-территориальных условий, оказывающих негативное влияние на социальную обстановку в регионе, и анализ региональных закономерностей между социально-территориальными процессами и преступностью;

2) типологизация региональных социально-экономических условий на основе выделенных параметров их криминогенное, разделение исследуемой территории на однородные в социально-географическом и криминогенном отношении зоны (по Р. Г. Гачечи-ладзе и А. А. Габиани, — “регионы преступности”);

3) пространственный анализ и оценка влияния социальных условий на количественно-качественные параметры криминальной ситуации в выделенных зонах;

4) прогноз криминогенной обстановки и разработка предложений и рекомендаций социально-экономического характера в целях снижения степени криминогенное социальной обстановки в регионе, отдельных частях его территории.

Комплексное социально-криминологическое изучение преступности предполагает обратный в сравнении с конкретно-криминологическим подходом путь исследования. Здесь преступность (следствие) изучается путем исследования территориально-криминогенного аспекта социально-экономического развития региона (причина). Такой подход обладает, на наш взгляд, целым рядом преимуществ:

3 Габиани А. А., Гачечиладзе Р. Г. Некоторые вопросы... С. 6-7.

— преступность изучается как социально обусловленное явление, а не как простая совокупность правонарушений, что позволяет подвергнуть более глубокому анализу весь комплекс социальных условий в регионе, не ограничиваясь лишь зонами повышенной криминальной активности;

— социально-криминологический подход выполняет наряду с узковедомственными задачами борьбы с преступностью более широкий спектр задач (от анализа криминальной ситуации в разных частях региона до социально-криминологического прогноза и разработки региональных комплексных программ борьбы с преступностью).

2. Методика социально-криминологической типологии регионов

В методологии регионального анализа преступности важным этапом, является выбор факторов, определяющих криминологическую обстановку, для их последующей типологии.

В конкретно-криминологических исследованиях применяются различные индикаторы состояния преступности: динамика, уровень преступности, степень общественной опасности и другие параметры, характеризующие оперативную обстановку. Кроме них применяют и комплекс одномерных и многомерных индикаторов, отражающих искомые цели и задачи исследования.

Серьезной научной проблемой таких исследований является поиск интегрального показателя, который бы наиболее точно отражал степень криминогенности обстановки в регионе. Попыткой ее решения стало обоснование и последующее использование такой категории, как криминальная пораженность населения 4 . Последняя характеризует активность, с которой местные жители воспроизводят в своей среде преступников.

Исследования, проведенные Г. И. Забрянским, показали, что существует определенная зависимость характера преступности от социально-экономического профиля территории. При этом ведущее место принадлежит таким показателям, как соотношение численно-

4 Забрянский Г. И. Криминологическая классификация регионов Российской Федерации. С. 42-51; Аврутин Ю.Е. Эффективность деятельности органов внутренних дел: (Опыт системного исследования). СПб., 1998. С. 171.

сти городских и сельских жителей, источники получения ими доходов, тип населенных пунктов. Были выявлены особенности преступности в районах разных типов. Оказалось, что уровень ее в промышленных и промышленно-аграрных зонах выше, чем в аграрных и аг-рарно-промышленных. Удалось также установить зависимость числа противоправных деяний, совершаемых несовершеннолетними, от социально-экономической обстановки 5 .

Таким образом, можно только приветствовать исследования, направленные на группировку регионов по признакам, сочетающим социально-экономические и криминологические показатели. Они явились существенным вкладом в изучение региональных аспектов преступности. Необходимо и дальше расширять номенклатуру рассматриваемых параметров применительно к большему числу территориальных единиц. В противном случае результаты классификации регионов не позволят выявить специфические черты последних и наметить пути предупреждения преступности.

Объединение субъектов Российской Федерации имеет важное значение для углубленного и тщательного изучения криминогенных факторов преступности, вызванных местными условиями. Это позволяет установить характерные черты исследуемого негативного социально-правового явления, понять закономерности формирования региональной криминологической обстановки. В результате появляется возможность определить социально-криминологический тип региона и в зависимости от этого предложить возможные пути и средства предупреждения преступности в пределах республик, краев, областей. На этой основе и следует разрабатывать комплексы мероприятий по предупреждению преступности применительно к каждому типу регионов.

Исходя из вышеуказанного социально-криминологическую типологию субъектов Российской Федерации можно определить как территориальную группировку регионов страны по социальным и криминологическим совокупностям, объекты которых имеют определенную качественную однородность показателей, характеризующих причины и условия, а также состояние преступности.

В настоящее время отсутствуют какие-либо приемлемые соци-

5 Забрянский Г. И. Методика криминологической классификации регионов // Вести. Моск. ун-та. Серия 11. Право. 1989. № 5. С. 54-57.

ально-криминологические типологии российских регионов, адекватно и с достаточной полнотой отражающие происходящие там социально-негативные процессы.

Очевидно, что для решения столь сложной задачи, как типология субъектов Российской Федерации, необходимо использовать наработанные подходы к типологии в тех отраслях знаний, которые имеют значительный опыт исследований в социально-экономической сфере деятельности государства. Таковыми являются научные достижения экономистов, социологов, географов в области регионоведения. Разработанные ими методологии, методики и техника выделения группировок регионов могут быть успешно использованы в социально-криминологической типологии.

Изучение методик различных социально-экономических группировок регионов показало, что одним из наиболее важных их моментов является целенаправленный, глубоко продуманный выбор показателей, которые должны быть положены в основу той или иной типологии. Основные требования к таким показателям: полное соответствие конечной цели типологии объектов; полный охват содержания явлений, для исследования которых создается данная типология; отсутствие противоречивости выбранных характеристик; относительная простота получения необходимой информации; исключение необходимости сложных расчетов при проведении вычислительных операций с показателями; простота содержательной интерпретации полученных результатов.

Исходя из перечисленных требований можно конкретизировать ряд факторов, влияющих на преступность в регионе с целью осуществления социально-криминологической типологии субъектов Российской Федерации.

Условно показатели факторов делятся на две группы:

Первая — экономическая среда, ее показателями являются: валовой внутренний продукт (ВВП), средняя оплата труда, доля оплаты труда в ВВП, прожиточный минимум, уровень бедности населения, уровень инфляции, уровень безработицы, темпы роста ВВП (в год), индекс промышленного производства, индекс потребительских Цен, дефицит бюджета, структура собственности, уровень монополизации, размеры прямых и косвенных налогов, сальдо платежного баланса, степень криминализации экономики.

Вторая — социополитическая среда, основными показателями которой выступают: соотношение роста доходов и расходов населения, средний уровень потребления важнейших продуктов питания, степень обеспеченности жильем и другими необходимыми условиями жизнедеятельности (учреждения здравоохранения, объекты социально-культурной сферы), уровни образования, продолжительность жизни, уровни рождаемости, смертности, заболеваемости, размер миграции населения и др.

Столь обширный охват сторон жизнедеятельности региона с точки зрения оценки его социально-экономического положения необходим в связи со сложностью процессов, которые в немалой степени сказываются на состоянии преступности в нем.

Помимо экономических, финансовых, социальных нужно учесть и другие факторы, оказывающие воздействие на уровень, структуру, динамику преступности в регионе. Среди них наиболее значимы для современной России природоресурсовые, экологические, этнические, демографические и политические.

Особую, криминологическую группу составляют показатели криминологической обстановки в регионе.

Факторный анализ по методу главных компонент показывает, что выделенные характеристики, обладающие наибольшей информативностью, можно условно разбить на следующие группы:

— криминологические параметры (коэффициенты преступности общей; коэффициент тяжких преступлений; коэффициент преступлений против личности; коэффициент преступлений против собственности; число преступлений, совершенных лицами, ранее совершавшими преступления; коэффициент преступлений, совершенных несовершеннолетними и при их соучастии; уровень городской и сельской преступности;

— социальные параметры (среднемесячные доходы на душу населения, прожиточный минимум, отношение денежных доходов к прожиточному минимуму, доля бедных, доля безработных в экономически активном населении, обеспеченность жильем, доля лиц с высшим и средним профессиональным образованием в общей численности занятого населения, обеспеченность врачами на 10 тыс. жителей);

— демографические параметры (основные показатели естественного движения, основные показатели миграционного движения населения);

— экономические параметры (индекс физического объема промышленной продукции, доля прямых и косвенных дотаций из федерального бюджета в “условно чистых” доходах бюджетов регионов).

По результатам проведенного статистического анализа социально-криминологических показателей можно сделать вывод, что они образуют многоуровневую иерархическую систему, где все связано за счет прямых и обратных связей; величина связи зависит не только от криминологических, социальных, демографических или экономических параметров, но и меняется во времени, отдельные группы выделенных социально-криминологических показателей различаются по своим возможностям при типологизации субъектов Российской Федерации.

В этих условиях существенное значение для обоснования типологии регионов имеет выбор соответствующего алгоритма классификации регионов. Практика показывает, что данная задача оптимально решается на основе алгоритмов автоматической классификации, вторая — путем распознавания образов.

Результатом расчетов стало подразделение 79 регионов страны (без выделения автономных округов) на семь групп. В их пределах оказались субъекты Российской Федерации, которые отличаются близкими значениями принятых характеристик (см. карту).

Детальный социально-криминологический анализ присущего каждому типу причинно-следственного комплекса преступности позволяет установить закономерности формирования и основные параметры криминологической обстановки. Это также делает возможным разработку системы мероприятий по оздоровлению криминогенной ситуации с учетом специфики местных условий.

3. Характеристика основных типов социально-криминологической обстановки регионов Российской Федерации

К наиболее сложным для решения стоящих в обществе проблем нужно отнести кризисный или южно-периферийный тип регионов. К нему относятся по большей части республики в составе Российской Федерации, расположенные на Северном Кавказе (Адыгея, Дагестан, Ингушетия, Кабардино-Балкария, Калмыкия, Карачаево-

Социально-криминологическая типология регионов Российской Федерации

Черкесия, Северная Осетия-Алания, Чечня) и на юге Сибири (Алтай, Бурятия, Тыва, Хакасия). К этому же типу относятся и области — Амурская, Курганская, Читинская. Криминологическая обстановка характеризуется средне-высокими показателями.

В пределах многих регионов этого типа политическая, социальная, экономическая обстановка на протяжении длительного периода остается крайне напряженной. Военные действия, вооруженные столкновения способствовали распространению наиболее опасных преступлений, связанных с бандитизмом, грабежами, похищениями людей, массовыми преступлениями против собственности.

Имевшие место вооруженные конфликты, столкновения на межнациональной почве вызвали массовую миграцию населения с территории Северо-Кавказских республик, прежде всего из Чечни.

Глубокий кризис, в котором находятся регионы данного типа, стал причиной многих социальных конфликтов и процессов, способствовавших обострению криминальной ситуации.

Здесь самые низкие в России денежные доходы на душу населения (в среднем — 402,9 р.), уступающие почти в 3 раза регионам природно-экстремального и в 2,5 раза — регионам столичного типа. Помимо населения Чечни, по которой отсутствует достоверная информация, самыми бедными в нашей стране являются жители Ингушетии, где среднемесячные денежные доходы на душу населения составляют 202 р., что в 4 раза ниже, чем в целом по стране. В число аутсайдеров входят также Дагестан (263 р.), Калмыкия (281 р.), Ка-рачаево-Черкесия (281 р.), Тыва (344р.) и Адыгея (358 р.), не дотягивающие даже до половины общероссийской нормы.

О бедности регионов этого типа говорит также и последнее место в России по показателю “отношения денежных доходов к прожиточному минимуму”, равное 1,4 (в 1995-1996 гг. оно в среднем по стране равнялось 2,2). Среднемесячные денежные доходы населения ниже, чем прожиточный минимум: в Ингушетии (0,59), Тыве (0,65), Читинской области (0,92) и Калмыкии (0,94).

Регионы отличаются высокой долей бедных слоев населения (т. е. с доходами ниже прожиточного минимума). В целом по данной группе субъектов Российской Федерации доля бедных слоев достигает практически половины населения, проживающего на этих территориях (47,7 %). По стране эта величина достигает 25 %. Доля бедствующих составляет более половины населения: в Тыве (73,2 %), Курганской области (66,5 %), Калмыкии (60,3 %), Бурятии (55,2 %).

В регионах данного типа велика численность безработных. Ее показатели почти в 2 раза выше, чем по стране в целом, доля безработных среди экономически активного населения 15 % (против 9 %). Средний житель этих регионов хуже усредненного россиянина обеспечен жильем и медицинскими услугами.

Вместе с тем только эти регионы Российской Федерации (за исключением относящейся к другому типу Республики Саха (Якутия) отличаются положительным естественным приростом населения. В беднейших республиках России этот показатель составляет; в Дагестане (1,5 %), Тыве (0,7 %), Кабардино-Балкарии (0,3 %), Калмыкии (0,3 %), Карачаево-Черкесии (0,3 %), Алтае (0,1 %), Северной Осетии — Алании (0,02 %) (по Ингушетии и Чечне такие данные отсутствуют). Величина механического прироста населения превышает масштабы естественного прироста. К примеру, в Северной Осетии— Алании он составляет 1,1 %, в Республике Алтай— 0,8 %, Кабардино-Балкарии — 0,8%, Хакасии — 0,8%. Таким образом, на фоне массовой бедности, безработицы, низкого уровня социального обеспечения и других показателей благосостояния населения растет число жителей этих регионов.

Это происходит при падении производства промышленной продукции (в 1995 г. его объем составил 46% от уровня 1991 г.). И "рекордсменами" являются отнюдь не республики, где происходили вооруженные столкновения, а Хакасия (64%), Бурятия (58%), Тыва (51%). Причем доля прямых и косвенных дотаций из федерального бюджета в “условно чистых” доходах бюджетов регионов этого типа составила в среднем в 1995 г. 33,9 %, в Республике Алтай эта величина равнялась 62 %, Дагестане — 59 %, Калмыкии — 48 %.

Обстановка социального и экономического неблагополучия лишь в основных чертах показывает сложный комплекс причин и условий, способствующих резкому росту преступности в регионах кризисного типа. Здесь один их самых высоких в стране уровней общей преступности (1750,3 на 100 тыс. человек всего населения). По этому показателю лидируют восточные регионы — Бурятия (2794,5 — второе место в России), Курганская область (2387,0 — седьмое место), Тыва (2245,0 — десятое место). По уровню тяжких преступлений (их доля в структуре преступности в среднем по данному типу субъектов Российской Федерации составляет 58 %), для этих регионов она практически достигает 2/3 от общего количества зарегистрированных преступлений. Особо выделяются Амурская область (69,6 %), Читинская область (66,3 %), Хакасия (63,4 %), Алтай (62,7 %), Адыгея (62,4 %), Кабардино-Балкария (62,1 %) 6 .

Группа регионов кризисного типа характеризуется высоким уровнем преступлений против личности (в среднем 104 на 100 тыс. человек всего населения). По этому показателю регионы кризисного типа уступают лишь субъектам, отнесенным к экстремально-критическому типу. Место общероссийского лидера занимает Тыва — 334 преступления на 100 тыс. населения. За ней следуют Алтай (183), Бурятия (147), Читинская область (125), Хакасия (122). По удельному весу преступлений, совершенных несовершеннолетними, рассматриваемые субъекты Российской Федерации находятся в лучшем положении (предпоследнее место среди выделенных типов). Ингушетия и Дагестан, судя по статистике, замыкают список российских регионов. Это, очевидно, можно объяснить определенными традициями горских народов, строго регламентирующих положение подростков в больших семьях, где представлено несколько поколений. Такие родственные отношения обеспечивают контроль поведения молодежи, удерживают их от противоправных деяний.

Своеобразно распределение городской и сельской преступности. Здесь число противоправный деяний в урбанизированных зонах и за их пределами приблизительно одинаково (55 против 45 %). В некоторых же субъектах Российской Федерации этой группы на сельскую местность приходится значительно больше половины общего числа преступных посягательств (Курганская область — 94 %, Алтай — 66 %, Калмыкия — 61 %, Ингушетия — 55 %). С учетом того, что городское население в перечисленных субъектах составляет более половины жителей, данная ситуация не поддается какому-либо логическому объяснению и может быть связана лишь с различным подходом к регистрации совершаемых преступлений (более беспристрастным в сельских районах).

Регионы второго, проблемного типа также находятся в сложном экономическом положении. Они в течение 1990-х годов оказались в

6 Здесь и далее рассчитано по: Преступность и правонарушения. 1997 г. Стат. сб. М., 1998.

состоянии глубокой депрессии. Объем промышленной продукции здесь в 1995 г. снизился до 43,9 % 7 (самое большое падение в стране) от уровня 1991 г. Наибольшие экономические потери понесли Псковская (индекс физического объема промышленной продукции — 26 %), Ивановская (33 %), Владимирская (36 %) области, а также республики Марий Эл, Мордовия, Удмуртия, Чувашия (от 32 до 40 %).

Падение объемов стало следствием резкого сокращения производства продукции на предприятиях военно-промышленного комплекса, в большом числе размещенных в этих частях страны. Другой причиной выступают неудачные попытки многих производств, выпускающих предметы широкого потребления, освоить изготовление конкурентоспособных товаров. Проигрывая в качестве, разнообразии ассортимента и дешевизне продукции, они потеряли место на рынке и вынуждены были сократить масштабы своей деятельности.

В недавнем прошлом промышленно развитые регионы испытывают сегодня серьезные бюджетные затруднения. Отсюда весьма велика доля прямых и косвенных дотаций из федерального бюджета в “условно чистых” доходах региональных бюджетов. 'В Костромской, Пензенской • и Псковской областях они превышают 25 %. -Среднемесячные денежные доходы на душу населения в этой группе субъектов Российской Федерации (489 р.) едва превышают половину величины этого показателя по стране. Их самый низкий уровень зафиксирован в Марий Эл (312р.), Мордовии (399р.), Чувашии (388 р.), а также Пензенской области (379 р.). В тех же регионах отношение денежных доходов к прожиточному минимуму не превышает 1,35, а в Марий Эл оно — всего лишь 0,91.

Среди населения значительную долю составляет прослойка живущих за чертой бедности. Для субъектов Российской Федерации, относящихся к проблемному типу, доля бедных составляет 34 %. Почти половина их в Оренбургской области (49,3 %), более 40 % в Марий Эл и Псковской области. Спад производства сопровождался ростом числа безработных (в среднем почти 11 % от числа экономически активного населения). Высокий уровень безработицы наблюдается в Астраханской (13,1 %), Владимирской (12,3 %), Ивановской

7 Данный показатель (индекс) означает физический объем промышленной продукции.

(14,9 %), Пензенской (12,5 %) и Сахалинской (12,7 %) областях.

Данная группа регионов, большинство которых входит в Нечерноземную зону, уже давно представляет собой зону устойчивой депопуляции. Величина годового естественного прироста здесь составляет 0,6 %. Особенно велико превышение числа умерших над количеством родившихся в Псковской (1,3 %), Ивановской (1,1 %), Костромской, Владимирской (по 0,9 %), Кировской и Сахалинской (по 0,8 %) областях. Это деформирует возрастную структуру населения, увеличивает нагрузку на молодежь.

Вместе с тем в этой группе имеются регионы, отличающиеся довольно интенсивным миграционным движением населения. Из-за сложной социально-экономической обстановки наблюдается отток из областей с неблагоприятными природными условиями (Сахалинская — 3,8 %, Архангельская — 0,3 % в год). Наибольшее количество мигрантов прибывает в Псковскую (1,3 %), Астраханскую и Волгоградскую (по 1,1%) области. Увеличение численности населения в двух последних регионах происходит в основном за счет прибытия беженцев из “горячих точек” на Северном Кавказе, что можно рассматривать как дополнительный фактор роста социальной напряженности и, как следствие, — роста преступности.

Указанное выше свидетельствует о том, что в пределах проблемных регионов существует немало факторов, ухудшающих криминогенную обстановку. Несмотря на то, что уровень преступности на 100 тыс. человек всего населения здесь лишь немного превышает средний по стране, имеются субъекты Российской Федерации, где его параметры довольно значительны (Сахалинская — 2814,9; Архангельская— 2182,8; Новосибирская— 2234,0 области, Чувашия —2182,8). Вместе с тем в этой группе представлены сравнительно “спокойные” регионы, такие, как Пензенская область — 883,4, где величина этого показателя вдвое меньше, чем в целом по данному типу.

Сравнительно невысок в проблемной зоне уровень преступлений против личности. Величина, характеризующая их уровень (78 на 100 тыс. человек всего населения), ниже, чем в большинстве других групп регионов. Приблизительно среднероссийскому уровню соответствуют показатели, характеризующие уровень преступлений, совершаемых против собственности, а также преступность несовершеннолетних, включая преступления, совершенные при их участии (2229,4 на 100 тыс. человек всего населения).

Анализ соотношения городской и сельской преступности показывает, что оно приблизительно соответствует пропорциям численности жителей урбанизированных зон и аграрных районов и в целом по этой группе регионов составляет 67 к 33 %.

Сравнительный анализ показателей сельской преступности и степени сельскохозяйственной освоенности территории в пределах регионов этого типа выявил прямую статистическую зависимость, свидетельствующую о достижении здесь уровня “насыщения” преступностью. Так, в Саратовской области он составляет 68 %, Пензенской 45 %. В противоположность этому доля сельской преступности в Сахалинской области едва достигает 12 %.

Таким образом, при наличии большого числа общих черт регионы проблемного типа имеют немало различий. Так, среди них можно выделить субъекты Российской Федерации, отличающиеся большей (Марий Эл, Чувашия, Архангельская, Новосибирская, Сахалинская области) или меньшей (Пензенская, Саратовская, Оренбургская области) степенью криминальности социальной обстановки. Причинами такого положения можно считать наличие множества факторов экономического, социального, демографического, этнического, культурного, исторического, природного характера, присущих каждому из регионов и определяющих картину преступности в них.

Регионы относительно благополучного типа со средне-низким уровнем преступности в основном образуют пояс, окружающий Москву и Московскую область. Эта зона также представлена двумя краями на Северном Кавказе (Краснодарским и Ставропольским), а также Алтайским краем и Калининградской областью. Их объединяет сравнительно стабильное экономическое положение. Несмотря на относительно невысокие денежные доходы населения, составляющие около двух третей от среднероссийских, их отношение к относительно низкому прожиточному минимуму ближе к среднему уровню в целом по стране, чем в регионах двух предыдущих типов. Удельный вес бедных слоев населения здесь приблизительно соответствует среднестатистическому показателю в Российской Федерации (26 против 25 %). Различия по этому показателю в данной группе регионов существуют, — чем севернее расположена область, тем меньше в ней имущественное расслоение, но выше уровень преступности (в том числе тяжкой).

По удельному весу безработных субъекты Российской Федерации этого типа находятся в более благоприятном положении, чем многие другие. Нуждаются в трудоустройстве здесь 8,4 % экономически активного населения, тогда как в целом по стране 9 %. При этом разброс значений этого показателя в различных регионах невелик - от 6 % в Курской и Тульской областях до 11 % в Алтайском крае и Ярославской области.

Такое положение существует, несмотря на то, что в последнее десятилетие падение промышленного производства в регионах этого типа составило довольно большую величину — в 1995 г. его объем составлял лишь 44 % от уровня 1991 г. Меньше всего пострадала экономика Башкортостана (62 %) и Нижегородской области (57 %). В большей мере в условиях экономического кризиса пострадало хозяйство Рязанской и Калининградской областей, односторонне сориентированных на производство вооружения и обслуживание крупной военно-морской и сухопутной группировки. Индекс физического объема промышленной продукции составил в 1995 г. лишь треть от объема того, что был в 1991 г.

Регионы этого типа характеризуются сложившейся социальной инфраструктурой. Обеспеченность населения жильем приблизительно на среднероссийском уровне. И по этим показателям прослеживается общая закономерность — чем севернее регион, тем положение в нем более благополучно.

Вместе с тем эти субъекты Российской Федерации входят в число демографически неблагополучных. Повсеместно здесь наблюдается естественная убыль населения, что повышает долю старших возрастных групп. Наибольшая депопуляция (превышение числа умерших над количеством родившихся, соответствующая 1 % и более в год) наблюдается в Нечерноземных областях — Рязанской, Тверской, Тульской. Даже в Башкортостане, где традиционно распространены многодетные семьи, этот показатель составляет 0,1 %. Несмотря на сложные социальные условия в городах, здесь наблюдается постоянный отток молодежи из сельской местности.

В состав данной группы входят регионы, где уже в течение многих лет происходит приток населения из северных и восточных частей страны. Это Краснодарский и Ставропольский края, где превышение въезда над выездом в течение года составляет 1,4%. Значительная часть мигрантов — это беженцы и переселенцы из регионов

Северного Кавказа. Здесь же расселяются русскоязычные жители, покидающие страны ближнего зарубежья. Приток этой категории населения наблюдается и в другие регионы этой группы. В целом по субъектам Российской Федерации относительно благополучного типа положительное миграционное сальдо составляет 0,9 % в год.

Приток переселенцев объективно создает немало проблем для местных жителей, муниципальных служб, правоохранительных органов. Он является одним из социально значимых криминогенных факторов, осложняющих ситуацию в городах и сельских поселениях.

По уровню общей преступности данные регионы занимают промежуточное место среди разных типов. Уровень преступности из расчета на 100 тыс. человек населения составляет 1623 преступления. То же можно сказать и об уровне тяжких преступлений, величина которого составляет 980 преступлений на 100 тыс. человек населения. Доля последних в структуре преступности достигает 60 %. Пространственный анализ показывает, что если по уровню общей преступности наблюдается сравнительно однородная картина, то по второму имеются заметные различия. Если в Башкортостане коэффициент тяжких преступлений на 100 тыс. человек всего населения составляет всего 478,7, то в Алтайском крае, Калининградской, Калужской, Смоленской и Ярославской областях его величина превышает И 00.

Здесь же, а также в Брянской, Тверской и Тульской областях в структуре преступности преобладают преступления против личности. В структуре преступности доля этих преступлений составляет 69,9 %.

Сравнительно невысок уровень преступлений, совершенных несовершеннолетними и при их участии в южных частях рассматриваемой зоны. Это обусловлено как влиянием местных традиций осуществления контроля за поведением подростков, так и большим процентом населения, проживающего в крупных сельских населенных пунктах с усадебной застройкой. В противоположность этому показатель преступности несовершеннолетних сравнительно велик в урбанизированных областях— Калининградской, Нижегородской, Тульской и Ярославской.

Доля сельской преступности выше в регионах с большей плотностью населения и высокой степенью освоенности территорий — в

Краснодарском и Ставропольском краях, Курской, Нижегородской, Рязанской областях, а также в местностях, в структуре расселения которых преобладают небольшие поселения (Алтайский край).

Регионы, отнесенные к четвертому типу, расположенные в основном в районах с экстремальными природными условиями, территориально подразделяются на две части. Первая состоит из республик Карелия и Коми, вторая — из Республики Саха (Якутия), Приморского и Хабаровского краев, Еврейской автономной области и ряда областей Дальнего Востока (Камчатская, Магаданская) и Сибири (Иркутская, Томская).

Помимо суровых природно-климатических условий и значительной отдаленности, их объединяют схожие экономические условия, в которых они находятся, а также критический характер социально-криминогенной обстановки. Этот тип регионов— экстремально-критический со сверхвысоким уровнем преступности. Особо критической выглядит ситуация в пределах краев и областей Дальнего Востока. Наиболее острые проблемы имеют место в экономике и социальных сферах. Экономика здесь традиционно являлась дотационной, т. е. зависимой от центра, когда материальные, финансовые, людские и иные ресурсы поставлялись по решениям центральных органов власти. В настоящее время дотации из центра практически прекратились. Основное производство связано с обслуживанием оборонно-промышленного комплекса, Вооруженных Сил и Тихоокеанского флота, пограничных войск, их социальной сферы. Значительное снижение финансирования экономики по этим направлениям привело к снижению уровня жизни населения, росту безработицы, миграционных процессов, оттоку трудоспособной части населения из региона, социальной напряженности и т. п., а эти факторы негативно влияют на состояние преступности и правопорядка в целом.

Среди всех типов регионов они лидируют по размерам среднемесячных денежных доходов на душу населения. В этом сказывается не только значительная фондоемкость производства, но и сезонные коэффициенты, увеличивающие размеры заработной платы, которые сокращались с советских времен.

Следует отметить, что немалая отдаленность и суровость природных условий большинства из рассматриваемых территорий сказывается на величине прожиточного минимума. В итоге отношение денежных доходов к последнему ни в одном из этих регионов не превышает 2,0, т. е. отстает от среднероссийского.

Несмотря на значительные размеры заработной платы и пенсий местного населения, имеется довольно много бедных — 27 %. Особенно велик удельный вес неимущих в тех субъектах Российской Федерации, которые расположены на юге Дальнего Востока и Сибири, а также в Республике Саха (Якутия), что, несомненно, является существенным фактором криминализации социальной обстановки.

Регионы этого типа отличаются также повышенной долей безработных (9,8 % против 9 % по стране). Их распределение по отдельным административным единицам определяется местными факторами и не имеет общей закономерности. Так, удельный вес нуждающихся в трудоустройстве довольно высок в Магаданской области (10,4 %), тогда как в соседней Камчатской он на 1/5 ниже (8,5 %). Поскольку многие территории, относящиеся к данному типу, традиционно рассматриваются как место временного проживания людей, обусловленного необходимостью освоения природных ресурсов, социальная инфраструктура развита слабо. К примеру, уровень обеспеченности жильем в расчете на одного жителя здесь ниже (17,8 кв. м), чем в целом по стране, хотя количество врачей на 10 тыс. жителей выше.

Размеры падения промышленного производства в последние годы в регионах этого типа значительны, но имеют меньшие масштабы, нежели в ранее рассматриваемых группах территорий. В 1995 г. здесь выпускалось 56 % объема продукции 1991 г. Особенно велико сокращение хозяйственной деятельности в Хабаровском крае, где расположены крупнейшие предприятия военно-промышленного комплекса (величина индекса физического объема 1995 г. к 1991 г. составляет 34 %), и Камчатской области в связи с кризисом рыбопромыслового флота (44 %).

Вместе с тем доля прямых и косвенных дотаций из федерального бюджета в “условно чистых” доходах бюджетов этих регионов сравнительно невелика (13 %). Это обусловлено тем, что многие субъекты обеспечивают себе довольно стабильные доходы, сохранив предприятия горнодобывающей отрасли, лесохимической промышленности и электротехнической.

Сравнительно “молодой” возрастной структурой жителей объясняется умеренная величина естественной убыли населения, которая ни в одном из регионов данной группы не превышает 0,5 %. Исключениями являются республики Карелия (там разница количества умерших и родившихся составляет 0,8 %) и Саха (Якутия). Последняя входит в число немногих частей страны, где имеется естественный прирост населения (0,5 % в год).

Из этих регионов происходит интенсивный отток населения в освоенные районы Российской Федерации. В целом по группе он составляет 1,1 %, однако в Магаданской области— 4,3 %, Камчатской области— 2,9 %, Саха (Якутия) — 1,1%. Такое положение, кроме прочего, обусловлено относительным перенаселением зоны Севера, проявившимся в период перехода к рыночному хозяйству. Убыточное хозяйство северных территорий поддерживалось за счет федерального бюджета, городов-гигантов и отдельных регионов бывшего СССР. Экономический кризис 1990-х годов, сопровождающийся недостаточным снабжением Севера самыми необходимыми товарами, ускорил отток населения из регионов: в Республике Карелия (0,3 %), Иркутской (0,1 %) и Томской (0,3 %) областях.

Данный тип регионов отличается наиболее высоким уровнем общей преступности. Самая опасная криминологическая обстановка сложилась в Еврейской автономной области и Хабаровском крае, от которых немногим отличается обстановка в Магаданской области. Преступность регионов Дальнего Востока характеризуется более повышенным динамизмом, чем в целом по России. Причем резкие колебания показателей преступности наблюдаются и внутри динамических рядов этих показателей по краям и областям. Этому типу принадлежит лидерство и по уровню тяжких преступлений (1296,5), доля которых в структуре преступности достигает 62%. Он опережает остальные части страны по уровню преступлений, совершенных против личности (113,2 на 100 тыс. человек всего населения).

Среднегодовой темп прироста тяжких преступлений по Дальнему Востоку в 1992-1995 гг. составил 796,8 %, а по России — всего 292,8 %, т. е. в 2,7 раза больше, чем по стране в целом. На всей территории Дальнего Востока отмечается значительный прирост тяжких преступлений (в десятки раз превышающий темп прироста всех зарегистрированных преступлений), которые несут в себе наибольшую социальную опасность. Более того, этот вид преступлений qp-ставил более половины всего объема преступлений. Наибольший темп прироста тяжких преступлений имеет место в Приморском крае и Камчатской области.

Из тяжких преступлений наиболее социально опасными являются убийства, причинение тяжкого вреда здоровью и изнасилования, хотя их удельный вес в общем объеме тяжких преступлений составляет менее 5 %. При общей тенденции снижения темпов прироста указанных видов преступлений (как в России в целом, так и на Дальнем Востоке) в отдельных местностях Дальневосточного региона наблюдается их рост. К примеру, в Магаданской области отмечается рост числа убийств (14 %) и тяжких телесных повреждений (7,8 %), а в Хабаровском крае — изнасилований (5,3 %). Такие преступления, как разбой и хулиганство в краях и областях Дальнего Востока в основном имеют тенденцию к росту, тогда как в России — к снижению 8 .

Для регионов этого типа также характерен самый высокий уровень преступности несовершеннолетних. Особенно значителен он в Еврейской автономной области (3387), Хабаровском крае (2778), Томской области (3097). Его величина (1339) минимальна в Республике Саха (Якутия), для которой свойственно сохранение традиционных форм семейного контроля.

Сравнительно низкий удельный вес сельской преступности (23 %) обусловлен сосредоточением общественной и хозяйственной жизни в городских поселениях. Это в меньшей степени касается южных, более освоенных в аграрном отношении территорий. Так, в Еврейской автономной области доля сельской преступности составляет 37 %, а в Томской области — 33 %.

Подводя итог социально-экономической характеристике регионов экстремально-критического типа, следует отметить, что высокий уровень преступности здесь обусловлен сложным комплексом причин и условий. С нашей точки зрения, главными являются те, которые определяют характер освоения территорий, структуру занятости населения, особенности расселения людей, миграции, исторические факторы. Криминогенным фактором является дотационный характер экономики и связанные с этим социальные последствия, которые в

8 Пахомов В. Д., Пономарев П. Г., Чеботарев А. Н. Региональные особенности преступности в России // Криминология. Учебник для юрид. вузов / Под общ. ред. А. И. Долговой. М., 1997. С. 765-766.

условиях кризиса вызвали падение жизненного уровня, безработицу, дефицит товаров первой необходимости, тем самым способствовали поиску нелегальных доходов, криминализации населения. Неразвитость социальной сферы, финансировавшейся по остаточному принципу, способствовала социально-территориальной изолированности, росту психологической напряженности. Для регионов этой группы характерны самые высокие показатели рецидивной преступности. Среди населения высок удельный вес ранее судимых. На Дальнем Востоке очень высок уровень алкоголизации и наркотизации населения.

Специфическим криминогенным фактором, способствующим совершению преступлений, является высокая пространственная мобильность населения, его частая сменяемость, сравнительно небольшое число постоянных жителей.

В регионы урбанизированного типа входят сравнительно небольшие по площади территории с расположенными в их пределах крупнейшими городскими агломерациями, Московская и Санкт-Петербургская, которые активно включены в мирохозяйственные и глобальные информационные, культурные связи, что накладывает определенный отпечаток на социально-экономическую обстановку и, соответственно, формирование причинного комплекса преступности.

В Москве сосредоточено почти две пятых коммерческих банков страны (в 1995 г. — 969). Интересно, что Москва и Московская область оказались в окружении регионов с низким данным показателем (Владимирская, Курская, Орловская, Пензенская, Рязанская и Тамбовская области) 9 . Это, по-видимому, косвенно свидетельствует о подавлении банковской активности близлежащих регионов крупными столичными структурами.

Развитость банковской системы в Москве обусловливает то обстоятельство, что значительная часть населения занята в сфере обслуживания ее инфраструктуры, а также деятельности связанных с финансовым оборотом совместных предприятий, частных предпринимательских структур, сферы обслуживания.

Согласно исследованиям, проведенным К. Ивановым, в столице вчетверо выше доля услуг (по сравнению со среднероссийскими по-

' Анализ тенденций развития регионов России в 1992-1995 гг. М, 1996. С. 6-12.

казателями), в промышленности— в 1,6 раза ниже. Рекордом несоответствия России и Москвы служит размещение иностранных капиталовложений. В следующей, после Москвы, Тюменской области находится 257,5 млн. долл., или 3,9% от всей суммы, т. е. в 17 раз меньше, а прямых инвестиций — в 28 раз 10 .

Население Московской и Санкт-Петербургской урбанизированных зон сильно (в 3,1 раза) отличается по уровню доходов 11 . На этом фоне значительны (на порядок выше) среднемесячные доходы жителей Москвы (3225 р.), однако здесь выше и дифференциация социальных групп по уровню благосостояния. С учетом относительно больших доходов при невысоком по среднероссийским меркам прожиточном минимуме индекс благополучия достигает величины: в Москве — 6,73; Санкт-Петербурге — 3,05; зато в Московской и Ленинградской областях— 1,45 и 1,78 соответственно. Криминогенным фактором для субъектов, относимых к этому типу, выступает значительная доля жителей, живущих за чертой бедности. В областных районах, прилегающих к Москве и Санкт-Петербургу, численность бедствующего населения значительно выше (соотношение: город-область 19,1 к 31,2 %; 20,0 к 29,1 %). Такие резкие отличия Москвы и Санкт-Петербурга от близлежащих и более отдаленных территорий Российской Федерации служат дополнительным “магнитом”, притягивающим “мигрирующую” преступность.

Регионы данного типа отличаются самыми высокими в стране коэффициентами развития социальной инфраструктуры, обеспеченности жильем. Здесь сосредоточены наиболее квалифицированные кадры во всех сферах экономики, управления, науки и культуры.

Несмотря на относительно хорошую адаптированность хозяйства к рыночным условиям, в этих регионах произошел спад производства. С 1991 по 1995 гг. он составил половину всего объема продукции индустрии. В наибольшей мере это сказалось на экономике Ленинградской и Московской областей (в 1995 г. здесь было произведено продукции в объеме лишь 31,8 % от того, что выпущено в 1991 г.), Москвы (37,5 %) и Санкт-Петербурга (41,8 %). Что касается этих двух городов-гигантов, то сокращение промышленного производства в Москве и Санкт-Петербурге было в немалой степени ком-

10 Иванов К. Выгоды и тяготы величия // Экономика и жизнь. 1997. № 16.

11 Анализ тенденций развития регионов России в 1992-1995 гг. С. 6-12.

пенсировано развитием объектов обслуживания, управления, финансовой сферы.

Демографическая обстановка характеризуется наличием естественной убыли населения при невысоком положительном сальдо миграционного движения (кроме Ленинградской области, откуда происходит отток населения в более южные районы страны в размере 1,4% в год). Среди мигрантов велика доля жителей — беженцев из “горячих” точек и русскоязычных жителей стран ближнего зарубежья.

Состояние криминологической ситуации в субъектах, образующих урбанизированный тип, характеризуется средне-низкими показателями уровня динамики и структуры преступности. С учетом параметров состояния преступности в Москве среднетиповые характеристики представляли бы еще более спокойную картину. Столица отличается одним из самых низких уровней преступности — 825,3 преступлений на 100 тыс. человек населения.

Сравнительный анализ структуры преступности двух крупнейших городов показал, что по главным параметрам она близка к среднероссийской. Однако в Москве убийства совершаются в 1,9 раза, разбой — в 2,2 раза, взяточничество — в 2,0 раза чаще, чем в среднем по другим городам страны. В Санкт-Петербурге регистрируется грабежей в 1,6 больше, чем в других городах, и в 2,0 раза больше, чем в Москве. Определяющей тенденцией здесь, как и в России в целом, стал рост масштабов преступлений против государственной, общественной и частной собственности и в сфере отношений по ее распределению. Увеличивается число преступлений, связанных с производством, транспортировкой и распространением наркотиков.

Преступность в городах стала профессиональной и организованной. Ежегодно на территории Московской и Санкт-Петербургской агломераций разоблачается более половины всех организованных групп. Особое место Москвы и Санкт-Петербурга в обеспечении государственного управления экономической и финансовой системами страны, концентрация капитала способствовали развитию разветвленной коррумпированной сети организованной преступности и превращению этих городов в крупнейшие по территориальным размахам и масштабам проведения преступных операций криминальные центры России. Отражением борьбы за сферы влияния в теневой и легальной экономике стали заказные убийства банкиров и коммерсантов, серии банкротств и разорения финансовых структур.

В структуре преступности Москвы и Санкт-Петербурга одну треть составляют имущественные преступления, среди которых более 70 % — грабежи. Несомненно, распространению корыстных и корыстно-насильственных, как и других преступлений, способствует обнищание значительной части населения. Среди тяжких насильственных преступлений преобладают убийства, похищения людей, незаконное лишение свободы по криминально-экономическим мотивам.

Столичные города отличаются наибольшим удельным весом уличной преступности. За 9 месяцев 1998 г. этот показатель в Москве составил 27,1 % (1-е место), Санкт-Петербурге — 18,0 % (2-е место) 12 .

Другими характерными криминологическими показателями преступности урбанизированного типа регионов являются: относительно невысокий удельный вес преступности несовершеннолетних при постоянном ее росте; рост групповой и насильственной преступности среди подростков; тенденция к росту преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков; рост преступлений с сфере коммерческой деятельности, а также должностных злоупотреблений 13 . .

Определяющими факторами формирования этих показателей преступности являются: повышенная концентрация населения; социально-анонимный образ жизни; повышенная “маятниковая” миграция; концентрация промышленных, финансовых, культурно-зрелищных учреждений; значительный разрыв в уровне благосостояния между жителями сверхкрупных городов, с одной стороны, и населением примыкающих к ним регионов — с другой; наркомания среди несовершеннолетних.

Следующий тип регионов — относительно стабильный со средне-высоким уровнем преступности. Он включает территории регионов европейского Нечерноземья и Севера (Вологодская, Мурманская, Новгородская области), Урала (Пермская, Свердловская, Челябинская области) и обширные пространства Сибири (Краснояр-

12 Состояние преступности в России за январь-сентябрь 1998 г. Статистам, сб. М., 1998. С. 15.

13 Гладких В. И., Борбат А. В., Шабанов Г. X. Преступность в Московском регионе: Состояние. Особенности. Тенденции. М., 1998. С. 84.

ский край, Кемеровская и Тюменская области), где наличие крупных городов сочетается с ограниченным количествам населенных пунктов, построенных в процессе освоения природных ресурсов (в основном нефтегазоносных месторождений в Западной Сибири, залежей руд, угля в Восточной Сибири). При всех различиях регионов их объединяют сравнительно успешно происходящий процесс реформирования экономики, связанные с этим довольно высокие доходы населения, развитость социальной инфраструктуры, что определенным образом влияет на характер и масштабы преступности.

Несмотря на то, что население субъектов Российской Федерации, относящихся к данному типу, в целом имеет не столь высокие доходы, как жители регионов экстремально-критического типа, данные территории отличаются уровнем благосостояния, превышающим среднероссийский в 1,2 раза. Между тем здесь не так высок прожиточный минимум (383,4 р.). В результате — отнесенные к нему денежные доходы составляют величину (2,2), превышающую значения подобного показателя, присущие другим типам регионов.

На первом месте здесь находится Тюменская область (3,33). Немало в этой группе и регионов, которые отстают, даже от среднероссийского уровня— Вологодская (1,87), Кемеровская (1,85), Свердловская (1,77), Челябинская (1,96) области.

Доля бедных слоев (22,9%) здесь ниже, чем в среднем по стране, как и удельный вес безработных (8,5). Это обусловлено тем, что на территории регионов этого типа существует немало фирм, адаптировавшихся к рыночным условиям хозяйствования. Значительные доходы и высокую занятость населения обеспечивают экспортоориентированные предприятия в Западной и Восточной Сибири. По уровню безработицы регионы этого типа сравнимы с относительно благоприятным типом. Наиболее высокий уровень безработицы зафиксирован лишь в Мурманской области (12,9%), что обусловлено постоянным выводом предприятий, ставших нерентабельными в условиях Заполярья.

Меньше всего экономический спад затронул хозяйство Красноярского края (65,8 %) и Тюменской области (53,5 %), добывающих экспортное сырье, а также Вологодской области, в наименьшей мере, чем другие регионы, вовлеченной в производство вооружений.

Большинство субъектов Российской Федерации этой группы являются “донорами”. Получают дотации из федерального бюджета лишь несколько областей, причем в самых крупных размерах — Кемеровская (27,4% ее бюджета формируется за счет субвенций), где происходит переориентация экономики с нерентабельной добычи каменного угля на другие производства, использующие современные технологии. Значительная часть этих средств направляется на погашение задолженности шахтерам по зарплате. Решение этой проблемы сможет снизить социальную напряженность в области, что приведет к улучшению криминогенной обстановки.

Все регионы рассматриваемого типа характеризуются наличием естественной убыли населения (в среднем 0,7% в год). Однако большинство из них имеет положительное сальдо миграционного обмена вследствие процесса урбанизации.

По уровню общей преступности регионы относительно стабильного типа уступают лишь частям страны, входящим в кризисный и экстремально-критический типы. Более сложная обстановка в Красноярском крае, Новгородской и Пермской областях, где коэффициент преступлений на 100 тыс. человек всего населения колеблется в пределах 2100-2500. Относительно спокойная обстановка наблюдается в Мурманской (1141) и Кемеровской областях (1434). Доля тяжких преступлений составляет 53,8%. По их числу, приведенному к численности жителей, лидируют Красноярский край (1402), Новгородская и Пермская (1158) области. Величина коэффициента преступлений против личности (убийства и покушение на убийство, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью) также сравнительно велика. Максимальной она является в Пермской (163,3 на 100 тыс. человек всего населения), а минимальной в Самарской (56,8) области. Мотивы тяжких преступлений чаще всего носят криминально-экономический характер.

По уровню преступности несовершеннолетних регионы не намного отстают от регионов экстремально-критического типа. Лидерами здесь являются Пермская, Свердловская и Вологодская области. Наименьший уровень подростковой преступности в Самарской области.

Соотношение городской и сельской преступности в освоенных районах и Мурманской области в основном соответствует пропорции между численностью городского и сельского населения, и в целом по этой группе регионов составляет 81 к 19%. Однако в Красноярском крае, где осуществляется интенсивное освоение природных ресурсов, доля сельской преступности (26%) выше удельного веса сельского населения в общей численности жителей.

Освоение природных ресурсов продолжается с использованием труда осужденных. Результатом такой пенитенциарной политики стала значительная концентрация осужденных в определенных регионах. Если в России на 100 тыс. населения приходится в среднем 290 осужденных, то в западной Сибири— 330 осужденных, а в Кемеровской области эта цифра достигла в 1990 г. 565. Криминологическая ситуация в этих регионах в немалой степени определяется именно этим контингентом, поскольку здесь оседает в среднем 2/3 освободившихся из мест лишения свободы. Удельный вес преступлений, совершенных ранее судимыми, превышает среднероссийское значение на 20-30% м .

К основным факторам в причинном комплексе, формирующим социально-криминологическую обстановку, относятся: урбанизация и, как следствие, концентрация населения в поселениях с неразвитой социальной инфраструктурой; концентрация криминально активных лиц (30 % ранее судимых в общей численности населения); значительная социальная дифференциация; низкая плотность сил и средств ОВД, алкоголизм, пьянство и наркомания.

Регионы стабильного типа с низким уровнем преступности образуют своеобразной островок относительного спокойствия в бурном море российского неспокойствия. По размерам среднедушевых денежных доходов населения они уступают лишь “столичным” и “экстремально-критическим”. Однако прожиточный минимум здесь самый низкий в стране. Отсюда реальные доходы местных жителей несколько превышают среднероссийский уровень.

Данные регионы отличаются наименьшими долями бедных (20,3 %) и безработных (7,2 %). Обеспеченность же жильем в них несколько превышает величину, среднюю для страны (18,6 против 18 кв. м).

Однако и здесь имеются серьезные экономические проблемы. В 1990-е гг. произошел резкий спад производства, хотя и в меньших масштабах, чем где-либо в стране. Индекс физического объема продукции промышленности в 1995 г. составил лишь 60,8 % от уровня 1991 г. Больше всего в процессе этого пострадали Орловская (39 %), Тамбовская (54 %) области и Татарстан (56 %). Это стало существенным фактором, способствовавшим увеличению социальной на-

14 Пахомов В. Д., Пономарев П. Г., Чеботарев А. Н. Региональные особенности преступности в России. С. 759.

пряженности и в конечном счете росту преступности. Орловская, Тамбовская и Ульяновская области являются дотационными. Доля прямых и косвенных “условно чистых” доходов их бюджетов составляет от 6 до 17 %.

Регионы данной группы имеют отрицательный естественный прирост, оцениваемый величинами от 0,3 до 0,9 % в год. Вместе с тем на их территории приезжает значительное количество переселенцев из других частей страны и государств—участников СНГ. Наибольшее число мигрантов принимает Белгородская область (1,3 %), наименьшее — Татарстан (0,5 %). Данная ситуация в связи с продолжающимся кризисом может стать условием, усиливающим действие причин противоправных деяний.

По уровню общей и тяжкой преступности данный тип регионов намного отстает от остальных. Здесь величина первого показателя (на 100 тыс. человек всего населения) составляет 1199 преступлений, а второго — по тяжким преступлениям — 677 (самый низкий уровень). На долю тяжких и особо тяжких преступлений в структуре преступности приходится 54,7 % (в среднем по России — 59,4).

Уровень преступлений против личности в регионах стабильного типа минимален в масштабах страны (57,8 преступлений на 100 тыс. человек всего населения). Та же картина и в отношении преступлений, совершенных несовершеннолетними и при их участии (1461 на 100 тыс. человек всего населения).

Соотношение городской и сельской преступности в целом по данной группе регионов составляет, соответственно, 63 и 37 %. Распределение на эти виды определяется степенью урбанизированности территорий. Так, в Татарстане, где имеется единственный в рассматриваемой части страны город-миллионер и несколько крупных городов, эта пропорция равна 76 и 24 %. В Тамбовской области соотношение составляет 50 на 50 %.

Рассмотренные социально-криминологические типы регионов России имеют значительные отличия, обусловленные спецификой процессов, происходящих в регионах. Проведенные исследования показали, что имеется возможность сформулировать комплексы мероприятий, адресно предназначенные для каждого типа регионов, осуществление которых позволило бы более эффективно бороться с преступностью в каждом из субъектов Российской Федерации.