Алексеев С. С. Право. Азбука. Теория. Философия. Опыт комплексного исследования

ОГЛАВЛЕНИЕ

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ФИЛОСОФИЯ ПРАВА

Глава шестая. ПРАВО В ЖИЗНИ И В СУДЬБЕ ЛЮДЕЙ

4. БОРЬБА ЗА ПРАВО

1.Обреченное на борьбу

Еще в Х1Х в. знаменитый немецкий правовед Рудольф Иеринг - на мой взгляд, юрист "от Бога", один из немногих мыслителей глубоко и тонко понимающих сам феномен права - выдвинул идеи, суть которых сводится к необходимости непрестанной и упорной борьбы за право. Комментируя эти идеи И. А. Покровский пишет, что воззрения Иеринга - это "учение о непрестанной борьбе за право, без которой немыслим никакой прогресс. Не как растение, не само по себе раскрывается право в истории, а в труде и борьбе . . . "1.
Мысль о необходимости бороться за право, справедливая сама по себе, становится еще более значимой и в чем-то очень острой и тревожной, если видеть в праве объективированное бытие разума, утверждать его как право человека, которое призвано быть "целью общества" - самым святым, что есть у Бога на земле.
И вот в завершении этой книги, которая по авторскому замыслу и сути рассматриваемых проблем призвана поддержать настроения оптимизма и веры в право (а значит, и в оптимистическое будущее людей, всего человеческого сообщества), приходится несколько по иному расставить акценты в такого рода настрое. И сказать о том, что право в том виде, в каком оно сообразно своим идеалам и ценностям обрисовано в книге, н е с о с т о и т с я (со всеми неотвратимыми в этом случае последствиями для всей человеческой цивилизации), если повсеместно, "всем миром" не повести жесткую, целенаправленную, бескомпромиссную борьбу за право.

2. Противоборствующие реалии

Суть дела в том, что как верно подметил Р. Иеринг право при всех своих природных предпосылках, не в пример "растению", произрастает не само по себе - не само по себе раскрывается в истории. Почему?
Прежде всего, понятно, - потому, что право представляет собой продукт разума, результат интеллектуальной деятельности, творческого труда - особо сложного и многотрудного, коль скоро речь идет о развитых, отработанных, совершенных юридических формах. И следовательно, утверждение права в жизни людей, его развитие еще в большей мере, чем все то, что сопряжено с "замыслом природы", нуждается в целенаправленной, упорной деятельности в обстановке "полного антагонизма", противоборства, столкновения страстей, противостоящих тенденций.
Добавим сюда ту недобрую славу, которую приобрело право "как таковое", когда юридические системы выступали преимущественно в качестве права власти, верных служительниц сильных мира сего, поприща формалистики и чиновничьего своеволия.
Главное же, что предопределяет необходимость борьбы за право (борьбы в самом точном, строгом значении этого слова), заключается в том, что ему праву, и в особенности праву, которое должно служить человеку, противостоят могущественные противоборствующие силы. Силы, скажем так, - антиправовые по своей сути. То есть - такие, для которых право представляет собой ненужное и даже вредное явление. А если в чем-то нужное и полезное, то не в развитом виде, не в своем исконном предназначении в сообществе разумных существ, - служить человеку, но всего лишь в своих усеченных, ограниченных качествах, главным образом в виде верной и безропотной "службы" упомянутых могущественных сил, некоего сугубо "оформительского" служебного подсобного инструментария в политической и деловой жизни, где главными силам являются власть и деньги.
Основная из таких противоборствующих сил - сила, увы, природная.
Здесь придется вернуться к положениям о природных предпосылках права, которые ранее были использованы для обоснования ценности права в людском сообществе.
Напомню: данные экологии (науки о поведении и нравах животных, о заложенных в них программах поведения) дают основание полагать, что право имеет глубокие природные предпосылки, особо четко выраженных в "нравах" и "нормах поведения" организованных биологических сообществ.
Но вот что важно. Если "право" каждой особи организованного биологического сообщества может быть обозначено всего лишь как намечающаяся возможность, то "свобода" и соответствующие "права" особей-звеньев иерархической пирамидальной организации - верховного иерарха (вожака стаи), избранных им самок, "приближенных", и дальше - вниз по иерархической лестнице, до "дна иерархической пирамиды", имеет в мире "социальных животных" доминирующее значение [3.2.2.] .
Именно здесь следует искать первичные, подпочвенные истоки того, увы, органичного для человеческого общества извечного, кочующего из века в век от одной страны к другой организационного построения, которая характеризуется иерархической пирамидальной структурой, вершину которой увенчивают особи, жаждущие власти1. И отсюда же - если опять-таки иметь ввиду природные предпосылки - проистекает то исторически первые ступени правового развития, которые ранее были определены как "право сильного", "право войны", "кулачное право", "право власти".
А теперь - самое существенное. С учетом приведенных данных, как бы перекликаясь слово в слово с суждениями Р. Иеринга и И.А.Покровского, в литературе по вопросам этологии обращается внимание на то, что демократический строй (а вместе с ним право человека), имеющие известные природные предпосылки, все же н е м о ж е т "возникнуть сам собой, на основе инстинктивных программ"; демократический строй и соответствующее право "это продукт разума (курсив мой- С.А.), продуманная система коллективного воспрепятствования образованию иерархической пирамидальной структуры. . ."2. И отсюда - "демократию нужно все время поддерживать политической активностью граждан, не позволять прийти к власти "паханам" и "шестеркам""3.
В этой связи следует отдать должно точности суждений В. Дольника - автору приведенных положений - , когда отметив, что "демократия - продукт борьбы разума с животными инстинктами, толкающими их (людей - С.А.) самособираться в жесткие авторитарные иерархические режимы", он уже прямо по вопросам права пишет: "государство, построенное ради защиты прав человека и основанное на законах, стоящих выше государства и любого человека, - это демократическое государство"4.
Но именно такое демократическое государство - это и есть воплощенное в демократическую организационную структуру право человека - право, представляющее собой объективированное выражение разума и призванное служить человеку. Если верно, что поднять человека "со дна", вывести его из "зоологического состояния" может "свобода и собственность"1, а последние вместе с разумом находят концентрированное выражение как раз в праве человека, то также верно и то, что создание столь совершенного образования - права человека - и борьба за него представляет собой задачу в высшей степени сложности.
Наряду с отмеченными "природными силами" (и во многом на основе или в связи с ними), реалиями, противоборствующими праву, являются и другие факторы. Нередко весьма сильные, мощные.
Эта - политическая власть, которая сама по себе нуждается только в одном праве - в "праве власти". И это относится (что, в частности, характерно для современной России) и к такой государственной организации на всех ее уровнях, которая представляет себя в качестве "демократической" главным образом потому, что в обстановке провозглашенного принципа разделения властей происходит формирование руководящих государственных органов на основе принципа свободных выборов.
Факторами, противоборствующими праву - именно праву человека! - , являются нарастающие трудности в различных областях жизни современного общества. Трудности, связанные с бурным индустриально-техническим развитием, сопровождаемым - во всяком случае в современных условиях - глобальными нарушениями природной среды, экологическими бедами. Трудности и беды, сопряженные со вступлением человечества в условия либеральных цивилизаций и сопровождаемые, наряду с другими последствиями, "безумием свободы". Тем более - трудности обществ, порывающими с тоталитарными режимами и стремящихся в быстрых темпах достигнуть манящих благ "общества потребления". Словом, трудности и беды, которые как будто бы требуют не некоего "права человека", а опять-таки решительных, кардинальных действий императивной власти. Типа батюшки-царя, Поночета или, в крайнем случае, - Столыпина.

3. Прежде всего - высокая теория

Борьба за право требует в первую очередь интенсивной разработка идей права, обретение ими высокого научного и гражданственного признания. Идеи права в современном их понимании (в том числе с позиций автора этих строк - понимание права как объективированного бытия разума, его особенностей как права человека и цели общества) достойны того, чтобы они стали одним из центров интеллектуальной, духовной жизни общества, ничуть не уступающего науковедческому статусу передовых естественнонаучных и технических знаний.
Вот какие пояснения на этот счет здесь, в дополнение ранее изложенным соображениям на мой взгляд, необходимы.
Ныне специалисты многих отраслей науки единодушно говорят о приметах, свидетельствующих о стремительном приближении новой полосы исторического развития в жизни людей. По многим приметам мы стоим на пороге такого времени, когда произойдет, наряду со всем другим, и резкое возвышение права.
Что ж, ничего нежданного в такого рода прогнозе, надо полагать, нет. После трудных и долгих тысячелетий своей традиционной истории человечество именно в нынешнее время вышло на такой отрезок своего исторического развития, когда во все большем числе стран реально утверждаются либеральные цивилизации. Или, во всяком случае, - в сложной борьбе различных тенденций и сил нарастают процессы, предвещающие их неизбежное, возможно, скорое пришествие.
Общества же, в которых утверждаются либеральные цивилизации, - это постиндустриальные, технологически и информационно развитые общества, и в не меньшей мере - общества свободные, самоуправляющиеся, сутью и стержнем которых становится право. Именно - право. Ибо как свидетельствуют опыт и логика жизни, именно право позволяет людям утвердиться в великих либеральных ценностях, справиться с вырывающейся на простор свободой, сделать свободу в высшем цивилизационном понимании исходным началом и стержнем достойной жизни людей, обратить ее в человеческую активность, творчество, свершения ума - основу восходящего развития человеческого рода.
А это все предполагает необходимость, если в данном случае уместно использовать возвышенные категории, н о в о й э п о х и в понимании права - такого развития, пожалуй, даже поворота в развитии правовой мысли, который бы в полной мере отвечал принципиально новым потребностям либеральных цивилизаций.
Уже сейчас, думается, вырисовываются некоторые направления такого поворота в понимании и характеристиках права, которые способны преодолеть традиционны трактовки и дать ответ на требования времени. Назову те из них, которые, надо полагать, уже определились - понятно, в постановочном порядке - в ходе рассмотрения теоретических и философских проблем в этой книге.
Первое из таких направлений - это освещение права с мировоззренческих позиций, т. е. его понимание как особого мирозданческого явления - самостоятельного, самобытного, уникального звена в процессах бытия и развития человечества. Причем - такого звена, которое имеет свои, незаменимые функции и свое предназначение, не сводимое ни к категориям государства, ни к категориям морали и, быть может, еще и такого, которое обладает качествами природного по своим основам, корням явления.
Другое, обращенное в будущее направление развития правоведения, - это разработка таких научных положений, которые, продолжая некоторые идеи научного поиска современной юридической науки, призваны раскрыть свойства и возможности права как сильного и действенного фактора в жизни людей. Причем - такого, который, несмотря на все метаморфозы, "приговорен" служить людям, и - что особо существенно - способен осуществить, казалось бы, невыполнимую задачу - не только преодолеть негативные стороны величайшего дара человека - свободы, но и обратить ее в активность человека, его творчество, свершения ума.
И наконец, еще одно направление развития правовой мысли, взаимосвязанное со всеми другими и имеющее дальнюю перспективу. Это - характеристика права как феномена разума и высоких истинно человеческих начал. Причем - таких начал (относимых к числу духовных, идеальных, даже - божественных), которые, быть может, наиболее близки к самой сути человека как высшего, великого создания природы, что и предопределяет саму возможность оценки права как святыни в жизни человека.
Новые рубежи правопонимания, прозорливо два столетия тому назад увиденные Кантом ( в нашем отечестве знаменитыми русскими правоведами, на мой взгляд, прежде всего И.А. Покровским), таковы по своей сути, что они как раз и предполагают необходимость решительного развития высокой теории. Ибо иного пути для решения фундаментальных проблем, определенных для юридических знаний требованиями современной эпохи, просто нет.
А отсюда - и настрой на опережающее развитие юридических знаний. С тем, чтобы не ограничиваясь обобщениями существующего правового материала на догматическом его уровне и вытекающими из таких обобщений рекомендациями (конечно же, в высшей степени нужными, крайне необходимыми), все же "вырываться" научной мыслью вперед, прежде всего - в понимании ценности и предназначении права, его миссии в судьбе общества, человека.
И здесь, кстати сказать, - наиболее сложное и трудное дело, относящееся к самой правовой теории, - это философское осмысление ценности правоведения - догмы права, ее философское возвышение.
Такой подход к теоретической правовой проблематике, призванный преодолеть многовековой разрыв между исконными юридическими знаниями и философией права, уже намечен в науке. Он прослеживается в характере, в самом методе, направленности и содержании философских разработок Канта по вопросам права. Он характерен для русской правовой мысли начала ХХ века. Известные шаги в рассматриваемом направлении (с позитивными научными результатами) сделаны в отечественной юридической науке даже в условиях советского времени.
Именно здесь, думается, и кроется к л ю ч е в о е з в е н о развития правовой науки - и в современных условиях и в перспективе.
Сейчас становится все более очевидным, что научная правовая мысль по "основным запросам эпохи" не сможет сколько-нибудь существенно продвинуться вперед, если по-прежнему так и останутся пребывать на далекой дистанции друг от друга, с одной стороны, практическая юриспруденция (юридический позитивизм) - отрасль знаний по принятым представлениям невысокого науковедческого уровня, а с другой - философия права, оперирующая категориями высшего смыслового порядка.
Да и сама логика правовых знаний и перспектива их результативности не дают иного решения. Именно правовой материал - , казалось бы, такой сухой, формалистичный, а на деле являющийся "живой жизнь" юриспруденции и, как оказывается, реальным бытием разума, - выводит при основательных философских подходах к нему на обобщения высокого смыслового уровня, в конечном итоге - на понимание смысла и назначения права в жизни людей, постижение его сути как самого святого, что есть у Бога на земле.

4. Борьба за право - социальная сверхзадача, дело всех и каждого!

Борьба за право не сводится, понятно, к одним лишь проблемам теории. Хотя - смею заметить - импульсом к высокому престижу права в жизни общества может стать только высокая теория. Борьба за право во всех гранях и ипостасях этого трудного дела включает ряд составляющих, которые охватывают наряду с юридической наукой и юридическим образованием, также общее правовое просвещение, а еще более - реальное состояние права и законности в стране, состояние культуры и гражданственности.
Вместе с тем, на мой взгляд, вслед за высокой теорией и в связи с ней, предполагает появление и рост числа подвижников, активных и искренних приверженцев идей права, непреклонных борцов за правовые идеалы и ценности. Недаром в недавнем коммунистическом прошлом России искренних и последовательных борцов за правду и демократию именовали правозащитниками - пусть эти "диссидентские" традиции обретут силу одного из наиболее мощных направлений общего демократического движения.
Самое же главное - это выдвижение идеи права в качестве ведущей национальной идеи, центрального звена политики государства, общегражданского дела. Все "рецепты", которые могут способствовать оптимистическому развитию человеческого общества, а в этой связи - борьбе за право, достигнут цели только тогда, когда это воистину святое дело станет своего рода сверхзадачей - делом всех и каждого в нашем обществе. Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел Право и Юриспруденция