Хаусхофер К. Геополитическая динамика меридианов и параллелей

Существует геополитический термин: Большие Пространства (Grossraum). Он возник еще в античном мире, предопределенный спецификой средиземноморья, южных пустынь и горных хребтов. Термин как бы повторял тенденции развития, ориентированные на географические сектора как вдоль параллелей, так и на ось Восток-Запад. Это касалось умеренных, тропических и субтропических поясов. Исключения составляли государства, расположенные вдоль русла больших рек, текущих по линии Север – Юг. Речные геополитические образования в силу особенного расположения своих жизненных артерий, испытывали на себе давление т.н. "вращательного момента", порождаемого экспансией вдоль параллелей. Это и составляло собственно геополитическую историю "речных государств", пока она не была окончательно подавлена динамикой широтной экспансии империй передней Азии и, восточнее, ахаменидским Ираном.

Начиная с некоторого момента истории, последовали сменяющие друг друга волны "широтной экспансии" – финикийцы, эллины, римляне, арабы, степные народы, франки, иберийцы и т.д. Это породило глобальную тенденцию геополитического развития, идущую от романского Средиземноморья до Средиземноморья карибского. Эта тенденция исчерпалась после достижения португальцами и испанцами границ первого Большого Пространства, стремившегося к меридианальному развитию. Этим пространством было Китайское Царство, часто менявшее свою внешнюю форму, но остававшееся при этом удивительно постоянным в культурно-рассовом смысле.

Итак, восточно-азиатскую – китайскую и японскую – геополитическую структуру, развивающуюся по линии Север – Юг, прорезала испанская колониальная Империя, первое геополитическое "широтное Царство". Однако, испанцы сохраняли свою монополию недолго – около 70 лет. По их следам пошли конкуренты, унаследовавшие "широтную стратегию", стремившиеся ограбить своих предшественников и унаследовать их завоевания. Британцы были сильнейшими среди них. Им удалось построить свою Первую и Вторую империи, которые в целом следовали "широтной" ориентации. Англия была предопределена к этому и своим присутствием в Средиземноморье, и необходимостью охранять индийские владения.

На северной половине континента к Востоку постоянно расширялась Империя сначала белых, а потом красных царей. Между северной широтной Империей и югом лежали буферные зоны. И только в 40-х годах XX столетия два геополитических макрообразования, ориентированные по линии меридиана – восточно-азиатский блок и панамериканский блок, – почти одновременно вторглись в геополитическое поле широтной динамики, образовав "рамку" вокруг традиционной раскладки планетарных сил.

Это последнее геополитическое событие обладает воистину гигантским значением, так как оно предопределяет полное изменение "силового поля" земной поверхности. Именно оно придает реальность Евро-Африканскому проекту, попыткам Советского Союза перейти от своей "широтной стратегии" к "стратегии теплых морей" и планам Индии по динамизации своей политики в отношении тихоокеанских островов. Заново образующееся геополитическое поле разительно отличается от картины, обрисованной в 1904 г. Хэлфордом Макиндером, который определил в качестве "географической оси истории" центр Старого Света, хотя в 1904 году концепции Макиндера были вполне адекватными реальному положению дел.

Следует уточнить, что Большое Пространство Восточной Азии тяготеет к самоограничению своими континентальными границами. Иначе обстоит дело с США, которые, завершив свои планы геополитического панамериканизма, считают свой контроль надо всем американским континентом лишь первым шагом к достижению мирового господства и уже активизируют усилия в тропической Африке, Иране, Индии и Австралии. США снова ориентируют свою геополитическую экспансию по линии Запад-Восток, стремясь сделать "широтную динамику" основой своего грядущего мирового могущества. Это даст им возможность уже в ближайшем будущем угрожать своим потенциальным противникам возможностью Третьей мировой войны. Таким образом, именно геополитическая экспансия по меридиану, по своему завершению создает основу для самой серьезной угрозы для мира, так как она несет в себе возможность порабощения Совединенными Штатами всей планеты.

Для отстаивания своей геополитической независимости Восточная Азия уже сегодня вынуждена укреплять собственную культурную и политическую форму и создавать на периферии своего влияния буферные зоны безопасности. Через одно поколение и Европе потребуются такие же буферные зоны, подобно тем, что императоры Ито, Гото и др. стремились создать против экспансии русских царей.Особенно явно тенденции широтного и долготного развития в Африке проявляются в исламских геополитических образованиях и в процессе освобождения азиатских стран от английского владычества. Южная тенденция геополитической экспансии Восточной Азии по естественному пути морских и воздушных сообщений приходится как раз на ненаселенные районы Австралии, расположенные между думя секторами сосредоточения англоязычного населения. В этом случае для колоний "внешнего полумесяца" Макиндера существует вполне реальная возможность "быть смытыми в море". Европа, таким образом, мгновенно теряет свою прочную связь с Африкой, и ключевой пункт потенциального противостояния "властителям широт" перемещается на юго-восток.

Советам, этой стране, которая всегда была "географической осью истории", и странам Оси, контролирующим "Внутренний Полумесяц", останется только наблюдать за происходящим на юго-востоке. Каким бы важным для культурного бытия Европы не было обильно смешанное с солдатской кровью военно-стратегическое пространство Черного и Каспийского морей, для будущего нового передела геополитического пространства оно будет второстепенным. Ибо начинается процесс создания новых "меридианальных" Больших Пространств, которые и приобретут решающее стратегическое значение.

* * *

Геополитическое будущее планеты зависит от того, сумеет ли англо-американская тенденция экспансии вдоль параллелей прорвать сопротивление восточно-азиатской тенденции экспансии вдоль меридианов. Чем бы это противостояние не закончилось, США считают, что в любом случае они будут надежно защищены остатками бывшей английской колониальной империи, даже если от нее останутся только тропические африканские колонии. И уж во всяком случае США могут рассчитывать на контролируемую ими тропическую Америку. Но посчитают ли они островную Индию, являющуюся третьей по запасам полезных ископаемых территорией, а также Иран и Индию, достойными того, чтобы проливать за них кровь и тратить деньги на военную экспедицию? Сочтут ли они необходимым тратить силы для того, чтобы оторвать от азиатского Большого Пространства этот кусок? В настоящий момент это самый важный и болезненный вопрос для расточителей денег и чужой крови: ведь дело идет об очень большой добыче.

* * *

Между Нанциньским и Чжунциньским Китаем сегодня, как и прежде, возможны самые невероятные, самые безумные компромиссы. Дальнейшее динамическое развитие вдоль меридиана Восточной Азии становится все более и более возможным, скрытые энергии зреют с каждым днем. Эти энергии пришли в действие и стали очевидными в правой части Восточной Азии – в Японии, и особенно, в Китае. В левой, западной части этого Большого Пространства они пока проявились недостаточно. Можно предположить в этом регионе новую войну длительностью от 10 до 50 лет. В Китае гражданская война идет уже 32 года. У Японии за плечами 12 лет сухопутных боев, и то, насколько воинственно она настроена по отношению к тихоокеанскому региону, Япония доказала в полной мере.

Противостояние геополитической экспансии по меридиану и экспансии по параллели требует от обеих сторон запастись терпением, так как эта проблема будет решаться в течение достаточно большого отрезка времени и на огромных территориях. Примером этому могут служить геополитические процессы, протекающие в последние десятилетия по обе стороны Тихого океана.

("Газета Геополитики", № 8, 1943, Германия) Перевод с немецкого.

Послесловие

Данная работа знаменитого немецкого геополитика Карла Хаусхофера в нескольких скупых штрихах набрасывает контуры того геополитического закона, которому суждено было стать доминантой второй половины XX века, и важность которого возрастает сегодня с каждым днем. С пророческим предвидением Хаусхофер еще в 1943 году, – в эпоху полной неопределенности в отношении той геополитической картины мира, которая сложится в последующие годы, – показывал, что судьба послевоенного мира будет зависеть от противостояния азиатского Великого Пространства, тяготеющего к развитию по оси север-юг и панамериканского Великого Пространства, уже геополитически объединенного, вследствие применения доктрины Монро и теперь стремящегося колонизировать евразийский материк.

Судьба Японии после военного поражения не позволила этой стране составить конкуренцию США в Тихом и Индийском океанах, но тем не менее евразийское сопротивление американскому влиянию отнюдь не исчерпало себя, хотя и приобрело иные формы. Хаусхофер еще в самом разгаре Второй мировой войны уже указывал на то, что США будут грозить миру Третьей войной; это неизбежно вытекало из геополитической логики "динамики широт". И действительно, демарши США на Дальнем Востоке в Южном Вьетнаме, Южной Корее, на островах Тихого океана постоянно грозили мировым конфликтом. США любой ценой стремились прервать возможность осуществления азиатской версии доктрины Монро, то есть геополитической интеграции азиатских держав с их южными соседями. Внимательное прочтение этого текста объяснит нам войны в Индокитае, Афганистане, Индо-Пакистанский конфликт, проблему тамилов Шри Ланки, постоянные перевороты на Филиппинах, а также американскую выгоду от ирано-иракской войны. Любопытно отметить также, что геополитические азиатские антиамериканские проекты почти всегда носили характер "социалистический" или, по меньшей мере, в русле движения неприсоединившихся стран.

Все сказанное Хаусхофером о Японии, а он любил и хорошо знал эту страну, становится также весьма актуальным сегодня, так как Япония уже берет экономический реванш за военное поражение. Джорж Фридманн, известный американский политолог, недавно опубликовал книгу "Грядущая война с Японией", в которой он объявил о полной противоположности экономических, геостратегических и геополитических интересов США и Японии, что, с его точки зрения, неизбежно приведет к конфликту. Итак, отчаянная борьба за Тихий океан, неминуемость которой ясно видел Хаусхофер, проявилась сегодня в довольно открытой форме, несмотря на то, что широкомасштабные боевые действия еще не начались.

Любопытно отметить и тот факт, что в 50-е годы русские военные стратеги – генерал Штеменко и адмирал Горшков – серьезно изучали необходимость реализации того, что Хаусхофер называл "динамическое развитие по оси Север-Юг в левой части азиатского Большого Пространства" или, иными словами, геополитическую интеграцию с южными регионами Евразии, дававшими Советскому Союзу выход к теплым морям. То, что эта тенденция не получила в свое время должного воплощения, никоим образом не снимает актуальности этой темы в рамках логики "динамики меридиана".

Надо отметить и еще одну особенность статьи Хаусхофера. В ней совершенно очевидно проявляется абсурдность обвинения автора в расизме. Читая этот короткий текст, невозможно не увидеть, что симпатии Хаусхофера целиком на стороне Восточной Азии, чье геополитическое развитие представляется ему естественным и органичным. В то же время он недвусмысленно осуждает американский империализм и открыто предупреждает об опасности глобализма. Он не делает также большой разницы между геополитикой "красных" и "белых" царей России, что является характерной чертой интеллектуальной традиции немецких консервативных революционеров, к которым Хаусхофер был довольно близок.

При самом разном отношении к трудам и личности великого немецкого геополитика, ни у кого из серьезных политологов, стратегов, дипломатов и идеологов давно уже не осталось никаких сомнений в одном: его труды необходимо внимательно, досконально, глубоко и последовательно изучать, а выводы каждая из заинтересованных сторон может сделать свои собственные – и американцы, и азиаты, и русские.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел Политология