Бим-Бад Б. Педагогическая антропология

ОГЛАВЛЕНИЕ

Лекция 3. ЗАКОНОМЕРНОСТИ В ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ

Педагогическая антропология исходит из идеи законосообразности и, стало быть, познаваемости человека.

Природа человека согласуется с природой мира. Иначе человек разумный был бы враждебен системе мира и не смог бы выжить. Как часть и отражение Вселенной он так же закономерен , как и сам универсум, мир в целом.

К каждому человеку применимы законы. В той степени, в какой в нем есть общее , — законы всеобщие. Одновременно к нему применимы особые закономерности, которые распространяются на различные группы людей. Наконец, к нему же применимы законы становления и развития его неповторимой, уникальной, отдельной индивидуальности.

Человек есть воплощенное единство общего , особенного и отдельного в их различном сочетании.

Под общим здесь понимаются обязательные проявления и свойства человека. Общее — это родовое, общечеловеческое, всемирно-историческое, инвариантное.

Под особенным  — изменчивое, присущее определенным эпохам, сообществам, группам или профессиям.

Под отдельным  — неповторимо индивидуальное, уникальное, характерное исключительно лишь для данной личности, закономерно ей свойственное.

Под их единством  — неотчуждаемая сущность человека как такового.

Закономерность личности органически продолжена в различных группах людей. В общественных образованиях и учреждениях всех времен и любого народа одновременно имеются особые закономерности, случайные обстоятельства и постоянные законы.

Общее, особенное и отдельное в человеке, в его истории и в истории его познания целостно и неразрывно.

Это главное, что позволяет нам изучать человека, взаимодействовать с ним и помогать ему в ходе воспитания.

Общее, особенное и отдельное

Общее в индивидах и социуме . Множество признаков свойственно всем людям без единого исключения потому только, что они люди и живут среди людей.

Это — способность развиваться и изменяться. Это — борьба за существование и самоутверждение. Способы того и другого самые разные, но сама эта деятельность абсолютно неизбывна в каждом человеке.

Общее — главное из того, что определяет сущность человека. Что обусловливает его поведение.

Например, симпатии и антипатии, силы притяжения и отталкивания. Способность любить и ненавидеть. Желание любить и быть любимыми. Правда, некоторые предпочитают суррогаты любви ("пусть не любят — лишь бы боялись"). Но всем людям нужен отклик в социальной среде.

В каждом человеке есть то, что роднит его с любым человеком. Например, умение смеяться. Надежда, которая удерживает человека в жизни.

Всем присуща зависть. Рослые люди ухитряются завидовать невысоким и сутулятся. Низкорослые испытывают досаду при виде людей высокого роста. Лысые чувствуют зависть к людям с роскошными волосами. Толстые — к тонким, худые — к упитанным. Неприглядные завидуют красивым, пригожие — умным, удачливым и т.д. "Завистники умирают, но зависть — никогда" (Ж.Б. Мольер).

Идея общего предполагает понимание собственно человеческого как сущностного. Как, вместе с тем, неизбывного и коренного единства, а не только сходства всех людей — живших, живущих и тех, кто будет жить.

Общее позволяет находить закономерности в динамике и статике человека в отличие от других известных нам существ.

Общее очень устойчиво. Время подвергает его изменениям, но чрезвычайно медленным, соизмеримым со многими тысячами лет.

Так, например, на протяжении последних трех—четырех тысячелетий почти не изменились общие черты религиозности. Это позволяет типологизировать основные установки и проявления религиозности в людях всех времен и народов.

Основные типы верующих . Индивидуальный характер религиозного опыта предполагает его вариативность.

"Мыслитель", рефлектирующий и созерцательный человек, никого не впускает в свой внутренний опыт, не допускает каких-либо отвлекающих от раздумий волнений и влияний, идущих извне. Его цель — достижение истинной самости на пути самоочищения и освещения своей душевной жизни. "Мыслитель" по преимуществу индивидуалист.

Этому типу личности близок "монах", которому необходимо уединение, чтобы сохранить свой религиозный опыт, усовершенствовать его и очиститься от греха.

"Пророк", напротив, склонен поведать всему миру об интенсивном, но спорадическом своем опыте встреч с божественным. Он рассматривает этот личный опыт как призвание трактовать прошлое и будущее в свете божественной воли.

"Реформатор" идет дальше: он ищет возможности не только просветить, но преобразовать мир по образу и подобию своего прозрения и душевного опыта.

В отличие от "пророка" "священник" опосредствует свой опыт общения с Богом образованием и систематическим дисциплинированным раздумьем. Консерватор, хранитель традиций, он всегда готов давать советы, быть духовным наставником. Он одновременно и активен, и созерцателен.

К вечному совершенствованию своего душевного опыта, даже ценой мученичества, устремлен "святой". Этот тип не довольствуется обычными уровнями святости, для него жизненно важна предельно достижимая идеальность. Он обладает повышенной способностью к общению с божественным. Он действительно достигает духовного идеала блаженной жизни.

Рациональный тип "концептуатора" ориентирован на логическое выражение религиозного опыта в понятийной форме. Это тип историка религии, летописца, богослова. Его мышление, в основном традиционное, опосредствовано личным религиозным опытом и нацелено на уразумение исторической эпохи. "Концептуатор" постоянно занят интерпретацией религиозного опыта и его переосмыслением.

От "чувственника", напротив, далека любая концептуализация религиозного опыта. Он бережно хранит в душе свои ощущения, составляющие содержание его встреч с божественным или сопровождающие их. Эти переживания составляют его душевное сокровище, и он боится его утратить в ходе и результате их рационализации.

Общее и закономерное в мире одухотворенных людей. Когда мы присматриваемся к биографиям универсальных ученых, таких как Лейбниц (эпохальные открытия в математике, философии, юриспруденции, политике, химии, поэзии и т.д.), то обнаруживаем черты, общие для всех гениев.

Это, во-первых, удивительное трудолюбие, способность работать почти без перерыва несколько суток подряд.

Причем, в случае Лейбница, его занятия не прерывались и в дороге. Так, например, он решил первую из задач Бернулли в карете, по пути из Ганновера в Вольфенбюттель. Моцарт тоже работал даже во время пути.

Во-вторых, мы выявляем способность, формирующуюся довольно рано, в любой проблеме рассматривать главное: общие принципы построения той или иной теории и целой науки. Причем это главное заставляет поступаться частным и второстепенным.

В-третьих, во всех случаях нашего столкновения с величайшими умами человечества приходится говорить об уравновешенности анализа и синтеза, о полном исключении перевеса чего-нибудь одного из двух над другим.

Наконец, великие люди могут обладать неодинаковыми, даже контрастными характерами. Но всегда и бесспорно в основе высокого развития человека лежат простые и неодолимые страсти, которые могут принимать самое разное обличие.

Это — жажда познания. Потому что без желания узнать, отчего светят звезды и в чем тайны человеческой души, жизнь людская лишена специфически человеческого начала.

Это — напряженное сострадание к людям. Без любви человек заглядывает в ту беззвучную пропасть небытия, из которой поднимаются миазмы ожесточенности и жестокосердия. Поскольку дети, которых некому накормить, и лишенные надежд старики, весь мир бедности, одиночества и маеты остается насмешкой над человеческим достоинст вом.

И еще одна страсть — любовь к истине, наслаждение от правды. Отвращение к обману и самообману. Для нее нужно мужество, а оно формируется в начале жизни.

Мысль честная, раскованная, свободная никогда не смиряется со школярством. Школьная премудрость, проповедующая истины в последней инстанции, никогда не удовлетворяет жажды знаний и всегда вступает в противоречие сама с собой. Внутренняя свобода от канона, шаблона — вот что характеризует гениальных, не желающих верить школе детей.

Неправильно было бы сказать, что великий ум противостоит школьному догматизму. Вернее, школьный догматизм не всегда, благодаря случайному стечению обстоятельств, успевает в том, чтобы убить свободный ум.

Природа прогресса такова, что для движения вперед надо противоречить тому, что имеется. И поскольку научное и всякое иное продвижение осуществляется только "еретиками", то ясно, что они формируются с детства.

Послушание, исполнительство, прилежание не всегда говорят в пользу растущего в школе человека.

Болезненность в детстве — факт, довольно типичный для великих людей. Значение его не в том, что та или иная болезнь усиливает талант, а в том, что, отвлекая от нередко бесцельных и бесплодных игр со сверстниками, прикованность к дому вынуждает ребенка к углубленным раздумьям и занятиям. Мы прослеживаем это явление в жизни огромного числа выдающихся деятелей культуры.

И в нищете, и в роскоши можно насмерть, безнадежно избаловать ребенка. И в тех же условиях можно воспитать человека совестливого и не эгоистичного. Как ни странно, нравственные качества менее всего связаны с материальным достатком. Если ребенка воспитывать в духе дружелюбия и заботы о каждом, то он преодолеет и богатство, и нище ту.

Особенное . То, что единит его с разными по объему и типу группами, и вместе с тем отличает его от членов других множеств людей.

Особенное для групп людей есть то общее, что свойственно данному кругу в большей мере, чем какому-либо иному кругу. Разные группы людей отличают немаловажные особенности.

Особенное во времени и (или) в пространстве есть специфика этносов, этосов, наций в их исторической перспективе.

Отдельная личность входит в самые разные группы — профессиональные и этнические, возрастные и политические, другие. Для понимания поведения людей в группах важно учитывать их субъективные представления о самих себе, о своей собственной группе и о других.

Например, члены различных социальных и профессиональных групп завидуют несколько по-разному. Ученые завидуют не тому самому, чему завидуют, положим, артисты балета. Бедные завидуют не совсем тому, чему завидуют богатые.

Особенное человеку любых времен и народов придает ему присвоенная им культура, в частности родной язык.

Родной язык накладывает на человека отпечаток колоссальной силы. Понимание мира, главного в его устройстве, и оценка мира даются человеку прежде всего грамматикой и словарем его родного языка.

Это — их особенное. Например, грамматика такого аналитического языка, как английский, формально отражает устройство мира иначе, чем грамматика агглютинативных языков типа русского.

Носители различных родных языков своеобразно понимают жизнь и расценивают взаимоотношения вещей, действий, свойств и качеств мира. Поэтому носители различных родных языков имеют между собой много общего, что одновременно отличает их от носителей иного родного языка.

Всё значимое для одного круга людей или для данного времени имеет некоторое отношение и к любому другому человеку, и к иному историческому периоду.

Не будем преуменьшать разницы между историческими эпохами, между странами и народами, между судьбами и судьбами. Но не станем преуменьшать и сходства между ними. Наряду с неповторимым в них мы всегда находим и не исчезающее, а только видоизменяющееся во времени.

Однотипны страхи и страсти, радости и коварство, просветленность и зависть, благородство и низость во все времена и у всех народов. Сходны при всем их своеобразии ошибки, грехи, тупики, катастрофы и виды погибели. Похожи, по сути, и триумфы.

Наличие особенного в людях позволяет классифицировать их типы и характеры по основанию их качественного своеобразия. При этом характер человека понимается не как его причуды и капризы. А как содержание его воли, как направленность его личности. Как отличительные свойства его целей и средств, которые он выбирает для их достижения.

Под категорию особенного подпадают и возрастные характеристики человека.

Возраст как особенное. "Паспортный возраст", фиксирующий число прожитых месяцев и лет, далеко не всегда совпадает с душевным. "Душевный возраст" — это степень зрелости душевных способностей человека. Душевный возраст детерминирован культурной средой человека и всей его индивидуальной историей.

Внутри одной и той же паспортной возрастной категории мы обнаруживаемый разброс душевных возрастов в весьма широком диапазоне (от душевной тупости до проблесков гениальности). Причины тому многофакторные. Наряду с культурными силами, обусловливающими уровень душевного и духовного развития, действуют и индивидуальные природные программы развития.

Хронология развертывания этих программ определяет собой скорость созревания человека.

Весьма сложным образом природные и культурные программы зависят друг от друга. Например, культурная и эмоциональная депривация препятствует своевременному развертыванию высшей нервной деятельности. Сексуально насыщенная среда приводит к преждевременной половой зрелости.

До рождения . Ранняя стадия развития — период между рождением и приобретением естественного языка — на самом деле начинается еще до появления ребенка на свет. В ходе антенатального развития происходят разительные изменения плода. За девять месяцев митоза (распределения генетического материала между дочерними клетками и преемственность хромосом в ряду клеточных поколений) общее количество клеток увеличивается от одной (оплодотворенное яйцо) до приблизительно двадцати одной тысячи.

Эти клетки дифференцируются в сотни различных типов с определенными функциями (печени, нервной ткани, мышц и т.д.). Дифференцированием клеток "заведует" множество регулирующих процессов, и наследственных, и идущих извне, из среды, в их комбинации и взаимодействии.

От развития плода в утробе зависят его врожденные особенности — биохимические, функциональные и структурные характеристики новорожденного. Приблизительно 20 % всех рождающихся детей умирает при родах или вскоре после них, приблизительно 7 % имеют тот или иной умственный или физический дефект. Эти изъяны являются следствием комбинации генетических факторов и влияний внешней среды.

В народном поверии, что беременная женщина, испуганная зайцем, принесет ребенка с заячьей губой, содержится догадка о роли антенатального развития ребенка. Весьма возможно, что серьезный эмоциональный шок в раннем эмбриогенезе может нарушить нормальное развитие плода.

Не менее важен для будущего развития человека и перинатальный период. Он охватывает внутриутробное развитие плода начиная с 28 недель беременности, период родов и первые 7 суток жизни ребенка.

Рождение . Рождение ребенка является одинаково и биологическим фактом, и социальным явлением. Оно требует реорганизации семейных ролей, поскольку люди станут не только мужем и женой, но также и родителями.

Рождение последующих детей может иметь значительное влияние на реструктурирование семьи, включая изменения в ролях для старших детей.

Отношения между новыми родителями и их родителями также приобретают новый характер, поскольку последние становятся бабушками и дедушками. В многих обществах бабушка и дедушка снисходительны к внукам, в то время как сами родители могут требовать большей строгости.

Родовспоможение — система организации помощи роженицам и родильницам — содержит в себе их просвещение и обучение. Патронаж новорожденного и кормящей матери на дому заключает наибольший педагогический компонент: он сопряжен с консультациями по вопросам ухода за новорожденным, а уход охватывает и воспитание.

Новорожденные . Неонатус, новорожденный, младенец — человек в течение первых 28 дней жизни вне материнского организма .

Исследования показывают экстраординарную перцептивную сложность неонатуса.

Судя по выражению его лица, когда на язык попадают различные вещества, неонатус различает горькое, соленое и сладкое. Он имеет врожденное предпочтение сладкого вкуса и даже останавливает свой выбор не на молоке, а на растворе сахарозы.

Новорожденные могут различать запахи. Они чувствительны к визуальному возбуждению. Они также распознают громкие и более мягкие звуки. На слишком большой шум они отвечают ускоренным сердцебиением и плачем.

Новорожденные обнаруживают поразительную чувствительность к тонам, ритмичному потоку и отдельным звукам, которые составляют человеческую речь.

Если мы будем относиться к новорожденному только как к объекту ухода, не принимая во внимание всей сложности взаимодействия и активности новорожденного, то никогда не сможем даже приблизиться к проблеме раскрытия действительных возможностей человека.

Грудной ребенок. С пятой недели и до конца первого года жизни новый человек из неонатуса превращается в грудного ребенка.

Современная педагогика целиком отдала воспитательную сторону первого года жизни ребенка медицине на том основании, что воспитание младенца совпадает с физическим уходом за ним. Но это совсем не так!

Первый год жизни — важнейшая ступень в развитии человека, который никогда больше не будет так быстро расти и так сильно изменяться.

Ребенок демонстрирует значительный интерес к человеческому лицу. На первом или втором месяце жизни способен отличить одно лицо от другого, проявляя внимание к особенностям глаз, носа и рта.

К третьему месяцу дети могут идентифицировать мать по ее внешнему виду. Грудные дети могут идентифицировать то же самое выражение на лицах разных людей и способны отличать мужское лицо от женского лица.

Грудной ребенок тонко распознает фонемы, которые являются основными смыслоразличающими звуками языка.

Существенно, что грудные дети распознают все, любые фонемы. В их числе — и те, которые совершеннолетние не в состоянии узнать, потому что они отсутствуют в их родном языке.

Так, японские дети моложе девяти месяцев могут отличить фонему "р" от фонемы "л", но теряют эту способность после одного года, потому что язык, который они слышат, не требует этого различения.

Грудные дети способны к комплексу перцептивных суждений, вовлекающих расстояние, форму, направление и глубину. Они способны организовывать свой опыт, создавая понятия о предметах и событиях. Например, о людях, мебели, пище, животных.

Скорость, с которой растет объем памяти малышей, неисследима. И это в свою очередь увеличивает их способность понимать и предвидеть значимые для них события в окружающей среде.

Фундаментальный прогресс в это время — признание ребенком постоянства объекта, т.е. понимание, что внешние предметы существуют независимо от их восприятия.

Физические взаимодействия младенца с окружающей его средой прогрессируют от простых рефлекторных движений до скоординированных действий. Эти последние преднамеренно повторяются, потому ли, что они интересны, или потому, что с их помощью можно достичь внешнюю цель.

В трехмесячных детях наблюдаются поведенческие реакции, которые свидетельствуют об эмоциональных состояниях удивления, спокойствия и тревоги. Новые эмоциональные состояния, включая гнев, печаль и страх, все появляются на первом году.

Эмоциональная жизнь грудных детей сосредоточена на отношениях с матерью или другим человеком, осуществляющим уход за ними. К шести месяцам они развивают привязанность к матери или другому заботящемуся о них человеку.

На первом году жизни возникают апперцепции любви, доверия и зависимости от других людей. Младенцы начинают улыбаться людям начиная приблизительно с двух месяцев. Эти реакции формируют основу для здорового эмоционального и социального развития на протяжении всего детства.

Все исследователи детства согласны в том, что проявления симпатии свойственны ребенку в самом раннем возрасте, в начале его жизни. Значительно раньше, чем ребенок станет в состоянии отдавать себе отчет в окружающем, различать ухаживающих за ним людей, в его реакциях появляются признаки отношения симпатии.

“Привязанность, — говорит Ч. Дарвин, — появляется, вероятно, очень рано в жизни, если, впрочем, можно о ней судить по улыбке ребенка (2-й месяц). Между тем, я не имею никакого точного доказательства, что дитя узнает и отличает кого-либо до 4-го месяца. В пять месяцев оно с удовольствием идет к своей кормилице; но только около года оно обнаруживает привязанность добровольно в ясно выраженных жестах”.

На протяжении первого года устанавливается несколько этапов в развитии симпатии. На начальном этапе ребенок, видимо, реагирует на социальный стимул как таковой, независимо от его специфического содержания; улыбка появляется в ответ на улыбку.

Впоследствии на первый план выступает активная симпатия. Создается привязанность в собственном смысле этого слова. Естественно, в первую очередь она направляется на важных взрослых  — лиц, которые ближе ребенку, которые, удовлетворяя его потребности, находятся все время при нем. Никакого "зова крови" при этом не обнаруживается.

Здесь важна проблема эмоционального покоя и вместе с тем достаточно большого разнообразия окружающей среды, культурного ее богатства. Не менее важно внимание и к способам взаимодействия всего, что окружает ребенка, с ним самим. Даже от того тона, каким говорят взрослые с ребенком, зависит очень много в его развитии.

Первые два месяца можно не бояться избаловать ребенка. К концу третьего месяца уже надо быть очень осторожным. Здесь возникает вопрос о переходе от крика, полезного новорожденному, к крику вредному, с помощью которого ребенок быстро научается руководить окружающими его взрослыми.

Необходимо отличать крик ребенка, свидетельствующий об испытываемых им неудобствах, положим, о болях, — от крика-каприза. Здесь очень важно отвлечь ласково и нежно внимание ребенка, но все-таки не дать ему того, что он требует криком, а дать ему это, когда он успокоится.

Иные возрастные типы . Во всех других возрастных группах (по какому бы критерию они ни классифицировались) мы точно так же обнаруживаем то общее, что делает их особенными, — закономерные характеристики развития, типы поведения. Соответственно им, в принципах и методах, в организации и технологиях воспитания возникают специфические отличия (см. ниже).

Отдельное . Идея отдельного (единичного, единственного) дает понимание индивидуальной неповторимости личностных свойств каждого конкретного человека.

Единичное и неповторимое не позволяет из общего и особенного непосредственно дедуцировать частное, конкретное.

Отдельное — то, что умрет вместе со мной. Чего нет ни у кого. Это особое сочетание и общего, и особенного в любом из нас. Сочетание способностей, склонностей, симпатий, предпочтений. Силы и слабости ума, умений и совершенств. Качества и видов поведения, привычек и др.

Это сочетание образует единственную в своем роде целостную структуру переживающей и действующей личности. Оно может быть пропорциональным, гармоничным, а может быть и уродливо искаженным.

Становление индивидуальности есть процесс, длящийся во времени. Характеристики человека меняются с возрастом.

Содержание человеческой психики производно от всей истории личности. Все относящееся к собственно личностным чертам — мировоззрение человека, нравственные и этические ценности и т.п. — суть промежуточный и конечный итог развития личности во времени и пространстве ее бытия.

Индивидуальные различия между людьми по всем параметрам зависят от неповторимых процессов превращения генотипа в фенотип. Фенотипическое значение всякого признака у конкретного человека, объем, характер и черты этого признака являются результатом взаимодействия генотипа со средой.

С любым отдельным человеком одна и та же среда вступает в непохожие для иных отношения. Поэтому люди в состоянии и серьезно отличаться, и походить друг на друга.

Так, равновеликие умы могут обладать диаметрально противоположными характерами.

Например, И. Ньютон и Г. Лейбниц были весьма разными: сухой, методичный, жесткий, постоянно напряженный Ньютон и "гуляка праздный" Лейбниц, который удивительно напоминал Моцарта. Речь идет о различии не только характеров, но и мировоззрения, и научных методов. Казалось бы, перед нами полные антиподы.

Но они почти одновременно предложили в систематическом виде, совершенно самостоятельно, независимо друг от друга интегральное исчисление. Это одновременное открытие имело историческое значение для прогресса.

Отдельное служит индивидуализации в познании и воспитании конкретной личности.

Единство общего, особенного и отдельного

Ни общее, ни особенное, ни отдельное в человеке и человечестве не существуют сами по себе — в чистом виде, так сказать. Они имеют место только вместе — в каждой личности и группе.

Идея единства общего, особенного и отдельного дает понимание сложности, называемой человеком.

Закон единства общего, особенного и отдельного в любом человеке объясняет, почему все люди могут смеяться и плакать, но каждый смеется и плачет по различным поводам.

Никто никогда, нигде не мог бы жить без толики самоуважения, но уважают себя люди за разное.

В каждом из нас живет желание быть ценимым, нужным или значимым. Каждый хотел бы, чтобы с ним считались. Но представления людей о содержании своей значимости, о том, за что с ними должны считаться люди, отношение которых к себе им важно, весьма различаются.

Единство человека, человечества и его истории констатирует закономерность индивидуальных и временны 2 х различий. Иными словами, любое своеобразие личности или эпохи представляет собой частный случай (модификацию) всеобщих законов.

Единство общего, особенного и отдельного открывает возможность для реалистического анализа и синтеза человековедческого знания. Открывает возможность учиться пониманию человека у истории, у других людей и у искусства.

Законы педагогики пробивают себе дорогу сквозь гигантскую толщу индивидуальных различий и вариаций. Фиксация особенного и отдельного важна и как условие сопоставимости, проверки и обобщения эмпирических данных.

Массовая природа объекта педагогики и предмета педагогической антропологии заставляет рассматривать любое педагогическое обобщение — от факта до понятия и закона — как среднюю многочисленных отклонений, как внутреннюю тенденцию .

Поэтому педагогическое мышление — одновременно и вероятностно-статистическое, решающее проблемы в терминах общего и особенного, и конкретно-диагностическое, исследующее их в терминах отдельного.

Единство человеческой жизни . Одним из проявлений закона единства общего, особенного и единичного в человеке предстает единство всех возрастных этапов в жизни личности. Иными словами, — единство личности при всей ее изменчивости, но и серьезная модифицируемость личности при всем ее единстве.

С учетом указанного закона в формулу "ребенок — отец человека" приходится вносить немало оговорок и уточнений.

Любой индивид способен к пожизненному изменению, но человек остается при этом самим собой, т.е. сохраняет некое единство личности, свое неповторимое своеобразие, свою отдельность .

Детство и последующая жизн ь. "Человек взрослеет, но детская душа живет в нем; ничто не умирает в человеке, пока он жив. Мое прежнее я, еще вчера такое живое и пылкое, таясь, живет во мне и сегодня, и стоит мне отрешиться от злобы дня, как оно всплывает на поверхность", — констатировал Хосе Ортега-и- Гассет (1883—1955).

Как показал П.П. Блонский (1884—1941), по мере взросления человека вырастает сначала незаметная, а затем все более отчетливая грань между ранним детством и следующим периодом жизни. И эта грань закрывает от нас, живущих уже другими интересами, наши первоначальные впечатления.

Но когда приходит старость с ее ослабленным вниманием к "злобе дня",  тогда в нас оживают надолго затихшие образы детства.

Память стариков, столь слабая в отношении новых впечатлений, отличается особой ясностью и остротой в воспроизведении образов далекого детства. И та психическая преграда, которая мешала образам детства всплывать в нашем сознании, исчезает.

Таким образом, скудость у нас воспоминаний детства объясняется не "вытеснением" материала, не конфликтами, которые разыгрываются в детской душе, а перемещением интересов, создающим психические затруднения для всплывания воспоминаний из раннего детства.

Если кажется, что в нашей душе сохранилось мало воспоминаний от детства, то стоит начать активно вспоминать, а еще лучше — писать воспоминания из жизни, чтобы постепенно круг воспоминаний стал расширяться.

В человеке на самом деле живет детство, но оно сложно взаимодействует с ним взрослым.

Пластичность человека как зако н. Исторические примеры показывают, что любой человек оперирует тем материалом, который заложен в него рано. И все-таки это не делает нас рабами собственного детства.

Например, широкий и легкий человек со временем может ожесточиться, а добрый стать скупым.

Чем старше человек, тем менее он изменчив. Но все-таки изменчив.

Когда мы уверяем, что человек не перерождается, мы берем относительно однородный период в истории его среды, свободный от резких катаклизмов в общественной и (или) личной жизни. Когда мы можем сравнивать человека с самим собой вне зависимости от медленно текущих событий.

Но нам хорошо известно об очень быстром изменении взрослых людей в условиях государственного террора, деспотии, равно как и в ситуации быстрой отмены жесткого давления государства на человека.

Человек снабжен силой заменять свои основоположения и критически их переосмысливать, строить свою жизнь, свою деятельность, свое взаимоотношение с миром по новым принципам.

Человек рождается настолько пластичным, гибким, изменчивым по сравнению с любым другим существом на земле, что его наследуемые и приобретенные свойства могут приобретать самые неожиданные формы.