Пронин В.А. Теория литературных жанров

ОГЛАВЛЕНИЕ

Жанр как подражание

Аристотелевский принцип mimesis распространяется не только на явления жизни, но и на памятники литературы. Поэзии свойственно возрождать забытые жанры, подражая им. Разумеется, поэтическую форму, канувшую в Лету, восстановить в том виде, в каком она бытовала в давно минувшие эпохи, невозможно. Зато возникает имитация под старину, в сегодняшнем стихотворении поэта порой просматривается классический ориентир великого предшественника. Это придает современному творению некое подобие классики.
Так, например, жанр эклоги было принято считать вышедшим из употребления вместе с исчезнувшей буколической (греч. bukolika, от bukolikos - пастушеский) поэзией. Написанные гекзаметром эклоги (букв. - избранное) изображали идиллическую жизнь пастухов, ведущих философские беседы и переживающих любовное томление. Эклоги писал в эпоху эллинизма Феокрит, в римской поэзии традицию продолжил Вергилий. В новое время эклоги писались только как подражание древним (Данте, Спенсер), широко известна эклога Стефана Малларме «Послеполуденный отдых фавна». Встречаются эклоги в поэзии Вяч. Иванова. Но уже в наше время эклоги начал писать И. Бродский. Его эклоги далеки по форме от канонических образцов, но с творениями Вергилия их роднит пристальное вглядывание в кипучую, но незаметную из-за своей малости жизнь природы со всеми ее крохотными тварями и мелкими растеньицами. Само по себе обращение к эклоге говорит о том, что нет окончательно исчезнувших жанров, у каждого есть возможность возрождения, если современный большой поэт вздумает подражать классикам.
Акт подражания при этом играет существенную роль. Причем подражают жанрам не только удаленным во времени, но и далеким в пространстве. В русской поэзии обнаруживается такой непривычный жанр лирики, как газель (или газэла). К нему обращались многие поэты: А. Фет, Вяч. Иванов, И. Северянин, М. Кузмин, Э. Багрицкий. В отечественную поэзию жанр газели пришел из стран, где исповедуется ислам. Появление газели на русской почве обязано увлечением русских поэтов лирикой Рудаки, Саади, Хафиза, Навои. В западной поэзии известны опыты в этом жанре И.В. Гете, А. Фон Платтена, Г. фон Гофмансталя. Возможно, что их произведения также сказались на появлении у нас газели.
Структура газели отличается строгой рифмовкой по схеме aa ba ca и т.д. В последнем стихе полагалось упомянуть имя автора. Это правило в русских газелях не соблюдалось. В газели есть некоторое сходство со стансами: каждая строфа (дистих) отличается завершенностью и афористичностью. Вот как выглядит очень лаконичная газель у М. Кузмина:
Зачем, златое время, летишь?
Как всадник, ногу в стремя, летишь?

Зачем, заложник милый, куда,
Любви бросая бремя, летишь?

Ты, сеятель крылатый, зачем,
Огня посея семя, летишь?!
Чем привлекла газель русских поэтов? Своей изысканной рифмовкой, многочисленными повторами, которые, тем не менее, допускали монотонности. Газель требовала откровенной красивости, ее поэтичность была нарочито демонстративной. В русской поэзии жанр газели создавался ориентацией на традицию.
Подражанию восточному придавало переживанию поэта обобщенный характер, менялся сам образ лирического героя, условный восточный колорит устанавливал дистанцию между певцом и автором. Жанр не стал принадлежностью собственно русской поэзии, он сохранял черты подражательности и эстетизации.
Поэты серебряного века в большинстве своем искусно владели ремеслом версификации. Для них не представляла значительной трудности любая самая сложная рифмовка, они с легкостью воссоздавали любой стихотворный ритм. Обладая вместе с тем редкостной эрудицией, они извлекали из запасников поэзии изысканные стихотворные формы, иные из которых казались устаревшими уже в эпоху Ренессанса. Им чрезвычайно импонировало опробовать свой дар в воплощении сложных архаических форм. Это был, с одной стороны, способ утвердить себя в мировой поэзии, а с другой стороны, было проявлением манерности, которая ощутима в стихах раннего В. Брюсова, М. Кузмина и многих поэтов масштабом поменьше.
Один из наиболее совершенных поэтических циклов М. Кузмина - «Александрийские песни». Александрийские - значит, написанные двенадцатисложным стихом с ударением на шестом и двенадцатом с цезурой после шестого слога. Этим стихом был сочинен в двенадцатом веке рыцарский роман об Александре Македонском. В русском стихосложении - это шестистопный ямб с цезурой посередине. Применительно к «Александрийским песням» М. Кузмина можно сказать, что ритм диктует жанр. К тому же и тематически стихи связаны с античностью. Разумеется, это античность, увиденная глазами не поэта-эллиниста, а акмеиста, любующегося из дали веков словесными и вещественными памятниками. Но «Александрийские стихи» являют собой в русской поэзии уникальный жанр, в котором слились воедино формальные критерии и содержательные.
То же самое можно сказать о терцинах, когда они выносятся в заглавие отдельного стихотворения или цикла и создаются в подражание «Божественной комедии» Данте Алигьери (А.С. Пушкин, Вяч. Иванов, В.Я. Брюсов).
Когда поэт выносит признаки формы в заглавие, тем самым он обозначает по сути жанр своего стихотворения. Стиховые особенности фигурируют в том же значении, как названия стихов «Стансы» или «Сонет». У В.Я. Брюсова в стихотворении «Терцины к спискам книг» (1901) терцины значат не просто особенности строфики, а их жанр, ведущий родословную от Данте. У В.В. Набокова цикл стихотворений назван «Гексаметры» (1923). Это тоже больше, чем указание на размер строк, а приближение к жанровому обозначению:
Бережно нес я к тебе это сердце прозрачное. Кто-то
в локоть толкнул, проходя. Сердце, на камни упав,
скорбно разбилось на песни. Прими же осколки. Не знаю,
кто проходил, подтолкнул: сердце я бережно нес.
Гекзаметр (у Набокова - гексаметры) обладает определенной ассоциативной памятью, четыре набоковских строки накладываются на стихи предшественников от Гомера до Пушкина. Не столь уж оригинальные и глубокомысленные строчки вырастают в своей значимости благодаря контексту всей поэзии, созданной гекзаметром. Гекзаметр становится жанровым признаком.
Подражательные жанровые формы иноязычного происхождения остаются единичными явлениями в русской поэзии, если они не соответствуют традициям отечественного стихосложения. Уже говорилось о том, что благодаря А.С. Пушкину в русской лирике укоренились многие жанры. Но некоторые не получили продолжения. В сатирическом стихотворении «Сказки» (1818) стоит подзаголовок «Noel» - французское рождественское песнопение, строфа состоит из восьми стихов, количество слогов чередуется: