Мешчерский Е. История русского литературного языка

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение. История русского литературного языка как научная дисциплина и как учебный предмет

История русского литературного языка сложилась как особая научная дисциплина, отделившаяся от общей истории русского языка лишь в послеоктябрьский период, преимущественно в 30—40-е годы нашего века. Правда, и до этого делались попытки представить ход развития русского литературного языка во всем его объеме, и особенно развитие современного русского литературного языка.

Первым из языковедов-русистов, разработавших курс “Истории русского литературного языка” (начиная с языковой ситуации в Киевской Руси и кончая языком современной русской литературы до поэта Надсона), был проф. А. И. Соболевский. Однако подготовленный к печати курс лекций, по-видимому, нигде не был прочитан и остался в рукописи. Сейчас рукопись эта готовится к публикации А. А. Алексеевым, она датируется 1889 г.

История русского литературного языка XVII—XIX вв. в начале нынешнего столетия исследована профессором Е. Ф. Будде, сосредоточившим свое внимание исключительно на изучении языка произведений выдающихся писателей. К сожалению, названная книга справедливо критикуется как случайный набор языковых фактов, фонетических, морфологических и иногда лексических, не освещающих развития русского литературного языка как единой стилистической системы, и поэтому, конечно, не может быть признана основополагающей в развитии науки о русском литературном языке.

Если понимать под предметом истории русского литературного языка опыты по осмыслению путей и итогов исторического существования языка русской письменности — языка памятников художественной литературы по преимуществу, — то можно считать, что эта научная дисциплина имеет более отдаленные истоки развития. Выяснению этих истоков была в свое время посвящена статья В. В. Виноградова.

Однако обобщение разнородных познаний, накапливавшихся филологами-русистами в процессе изучения языка письменных памятников и произведений искусства слова за все время развития русской литературы, было осуществлено исследователями лишь в тридцатые годы нашего века. Первой попыткой уложить в систему сложный и разнообразный языковой материал, относящийся к истории русского литературного языка XVIII и XIX вв., явилась монография В. В. Виноградова “Очерки по истории русского литературного языка XVII—XIX веков” (1-е изд.—М., 1934; 2-е изд —М" 1938).

Одновременно с этим в первой половине 30-х годов было пересмотрено традиционное представление о том, что литературным языком для всего древнерусского периода, по XVII в. включительно, являлся церковнославянский язык. С наибольшей определенностью и четкостью эту мысль сформулировал акад. А. А. Шахматов. Ученый считал, что русский литературный язык—это перенесенный на русскую почву церковнославянский (по происхождению древнеболгарский) язык, в течение веков сближавшийся с живым народным языком и постепенно утративший и утрачивающий свое иноземное обличие.

Сопоставив функционирование церковнославянского языка на русской почве с аналогичным употреблением латыни в качестве литературного языка у народов Западной Европы в средние века, А. А. Шахматов утверждал, что с церковнославянским языком в России дело обстояло иначе: из-за его близости к русскому он никогда не был чужд народу, как средневековая латынь, например, германцам и славянам. С первых лет своего существования на русской почве церковнославянский язык неудержимо ассимилируется русской народной речи — ведь говорившие на нем русские люди не могли отграничить ни свое произношение, ни свое словоупотребление от произношения и словоупотребления усвоенного ими церковного языка. Как доказывают письменные памятники XI в., уже тогда произношение церковнославянского языка обрусело, утратило чуждый русской речи характер; уже тогда русские люди обращались с церковнославянским языком как со своим достоянием, не прибегая к помощи иностранных учителей для его усвоения и понимания.

Традиционную точку зрения на образование древнерусского литературного языка из предшествовавшего ему по времени и по общественному функционированию языка церковнославянского разделяло до 30-х годов громадное большинство русских филологов — как историков языка, так и историков русcкой литературы. И лишь С. П. Обнорский попытался противопоставить традиционной теории гипотезу об исконно русском, восточнославянском характере первоначально сложившегося древнерусского литературного языка в статье “Русская Правда, как памятникрусского литературного языка” (1934 г.).

Рассмотрев в данной работе язык древнейшего русского юридического памятника, С. П. Обнорский установил в фонетике и морфологии “Русской Правды” по списку “Новгородской Кормчей” 1282 г. безусловное преобладание собственно русских речевых черт над старославянскими (древнеболгарскими) и сделал обобщающий вывод о природе русского литературного языка старшей формации (его термин). Этот древнерусский литературный язык, по мнению ученого, сложился на севере и лишь впоследствии в процессе своего роста испытывал воздействие византийскоЬолгарской речевой культуры. Оболгарение русского литературного языка, как полагал С. П. Обнорский, шло постепенно с постоянным усилением.

В выводах своей статьи С. П. Обнорский показал целостную перспективу процесса развития древнерусского литературного языка с его постепенным ославяниванием в течение XIII— XVI столетий и с дальнейшим приближением к народно-разговорной речи уже в новое время.

Идея о первоначальной восточнославянской речевой основе древнерусского литературного языка старшей формации, была последовательно развита С. П. Обнорским в статьях, появившихся в 1930-е годы: “Язык договоров русских с греками” и “"Слово о полку Игореве" как памятник русского литературного языка”.

Гипотеза С. П. Обнорского вызвала критику ряда специалистов. Так, эти положения не поддержал А. М. Селищев. Подробно проанализировал взгляды С. П. Обнорского на возникновение древнерусского литературного языка в сопоставлении с идеями А. А. Шахматова С. И. Бернштейн во вступительной статье к четвертому изданию “Очерка современного русского литературного языка” С И. Бернштейн указывал, что гипотеза С. П. Обнорского опирается пока только на анализ двух памятников и оперирует преимущественно данными фонетики и морфологии Необходимо расширить круг изучаемых памятников и обратить внимание на такие аспекты языка, как синтаксис и лексика, анализ которых позволит с большим основанием судить о подлинной основе литературного языка В итоге гипотеза С. П. Обнорского, диаметрально противоположная традиционной теории, была оценена как “не менее правдоподобная, но неспособная ее опровергнуть без дальнейшего обоснования”

Критику С. П. Обнорский в известной мере учел в позднейших трудах, в особенности в монографии “Очерки по истории русского литературного языка старшего периода” В названной книге рассмотрению подвергся язык четырех основополагающих произведений древнерусской письменности “Русской правды” (в более древней, краткой редакции), сочинений Владимира Мономаха, “Моления Даниила Заточника” и “Слова о полку Игореве” Наряду с исследованием черт фонетики и морфологии автор обращает внимание также на синтаксис и лексику произведений Осветив по новому ряд высказанных им в более ранних работах положений, в частности указав на значительность воздействия на древнерусский литературный язык старшего периода языка старославянского, С. П. Обнорский в предисловии к монографии продолжает настаивать на гипотезе о собственно русской основе древнерусского литературного языка Он считал, что эта гипотеза имеет большое методологическое значение стоя на ложном пути, по его мнению, ученые усматривали истоки русского литературного языка в церковнославянском, в изучении языка памятников методологически неправильно ставили вопрос о рамках русских элементов в том или ином памятнике. По мнению С. П. Обнорского, необходимо в равной мере освещать и вопрос о доле церковнославянизмов в языке каждого памятника “Тогда на объективную почву исследования, — писал он, — будет поставлена общая проблема об истории церковнославянизмов в нашем языке, ибо представление об их влиянии у нас преувеличено Многие церковнославянизмы, свидетельствуемые теми или иными памятниками письменности, имели значение условных, изолированных фактов языка, в его систему не входили, а в дальнейшем вовсе выпали из него, и сравнительно немногие слои их прочно вошли в обиход нашего литературного языка”

Гипотеза, выдвинутая С. П. Обнорским, в трудах 1940 х— начала 1950-х годов нашла широкое признание (см гл 3, с 34).

Одновременно с С. П. Обнорским рассмотрением языка тех же письменных памятников и исследованием проблемы древнерусского литературного языка занимался Л. П. Якубинский, капитальный труд которого был издан посмертно в 1953 г. В отличие от С. П. Обнорского, Л. П. Якубинский признавал господство старославянского языка в качестве государственного языка Киевской Руси вплоть до конца XI в, когда, особенно в правление Владимира Мономаха, старославянский язык был вытеснен из обязательного государственного употребления собственно древнерусским литературным языком. Примечательно, что свои выводы Л. П. Якубинский строил преимущественно на основании анализа языка тех же памятников, которые были в поле зрения С. П. Обнорского

В предвоенные годы включил в круг своих исследовательских интересов проблемы истории нового русского литературного языка Л. А. Булаховский В 1936 г он опубликовал “Исторический комментарий к литературному русскому языку”, до сих пор служащий ценным энциклопедическим пособием.Предметом специального изучения для этого ученого явился русский литературный язык первой половины XIX столетия, времени наиболее интенсивного развития русского литературного языка как языка русской нации

С особенной тщательностью начинает разрабатываться проблема русского литературного языка в начале 1950-х годов В эти годы обращается к истории русского литературного языка (преимущественно древнего времени) Б. А. Ларин, читавший лекционный курс по названной дисциплине на филологическом факультете Ленинградского университета в 1949/50 и в 1950/51 учебных годах. Эта работа была недавно опубликована на базе студенческих записей коллективом его учеников Курс лекций Б. А. Ларина отличается глубиной, своеобразной трактовкой традиционно признававшихся решенными кардинальных вопросов, пристальностью лингвистического анализа памятников древнерусской письменности различных стилей и видов

Языку и стилю крупнейших писателей-реалистов XIX в. в те же годы посвящают свои монографические исследования А. И. Ефимов и С. А. Копорский.

Многие общие проблемы истории русского литературного языка плодотворно разрабатывает в своих статьях и монографиях В. В. Виноградов.

Общий исторический очерк развития русского литературного языка представлен в монографии Г. О. Винокура. Им же написаны исследовательские главы, посвященные характеристике отдельных периодов развития русского литературного языка, в томах академической “Истории русской литературы”.

Параллельно с исследованиями теоретического направления развивалась в те же годы и история русского литературного языка как учебная дисциплина на филологических факультетах университетов и на факультетах русского языка и литературы педагогических институтов. Назовем учебные пособия С. Д. Никифорова, А. И. Ефимова, И. В. Устинова.

В 1949 г. Институт русского языка АН СССР начал издавать регулярную научную серию трудов под общим заглавием “Материалы и исследования из истории русского литературного языка”. Первый том был посвящен изучению языка писателей предпушкинской поры—Карамзину и его современникам. Во втором томе содержались исследования языка и стиля виднейших писателей XVIII—первой половины XIX в.—Ломоносова, Радищева, Плавильщикова, Пушкина, Лермонтова, раннего Гоголя, а также работы, вводившие в научный оборот новые материалы, извлеченные из не обследовавшихся до той поры лексикографических источников. В третьем томе публиковались труды о языке писателей пушкинской эпохи — поэтов-декабристов, Пушкина, Гоголя, Лермонтова и Белинского. В четвертом томе освещались вопросы языка и стиля писателей середины и второй половины XIX в.

Новым подходом к проблемам истории русского литературного языка характеризуются конец 1950-х—1960-е годы. В это время вовлекаются в орбиту изучения новые источники—грамоты на бересте, в связи с чем возникает вопрос о том, как следует квалифицировать их язык.

Совершенствуется научная методология в подходе к языку традиционно изучавшихся памятников письменности. Отграничивается понятие “история литературного языка” от смежных с ним. От истории литературного языка отделяется как новая научная дисциплина наука о языке художественной литературы и соответственно история языка художественной литературы. Эти проблемы отразились в докладах, с которыми выступал на IV Международном съезде славистов в Москве акад. В. В. Виноградов.

Наряду с историей русского литературного языка развиваются аналогичные научные дисциплины и на основе других старописьменных языков народов СССР, в частности украинского и белорусского литературных языков.

Определенным положительным моментом в разработке проблем истории русского литературного языка на данном хронологическом отрезке по сравнению с предшествующими годами мы можем назвать освобождение от односторонности в трактовке древнейшего типа русского литературного языка — от признания его либо только старославянским, либо исконно русским. Так, В. В. Виноградов на IV Международном съезде славистов в 1958 г. говорил о двух типах древнерусского литературного языка — книжно-славянском и народно-литературном. Другие ученые, например Е. Г. Ковалевская, называют три типа литературно-письменного языка киевской эпохи, признавая третьим типом ту его разновидность, которая закрепилась в деловой и юридической письменности, развивавшейся почти исключительно на восточнославянской основе.

Достижением можно считать признание необходимости различать как в плане общественного функционирования, так и в плане структуры литературный язык периода до образования нации (литературно-письменный язык, обслуживавший потребности народности) и после образования нации (национальный литературный язык). Данный тезис был развит на материале различных славянских языков в докладе акад. В. В. Виноградова на V Международном съезде славистов в Софии в 1963 г.

Как важный шаг в изучении развития норм русского литературного языка XIX в. должна рассматриваться коллективная работа в пяти выпусках, изданная в 1964 г. под общим заголовком “Очерки по исторической грамматике русского литературного языка”. Это единственное в своем роде исследование, ибо в нем показаны изменения норм русского литературного языка названной эпохи безотносительно к творчеству выдающихся мастеров слова и к их произведениям.

Назовем также труд проф. Ю. С. Сорокина, посвященный развитию лексики русского литературного языка в XIX в. Работа эта, несомненно, представляет глубокий интерес, рассматривая словарный состав языка как развивающуюся систему.

В 60-е гг.-. появляются работы отдельных зарубежных языковедов-русистов—Б., О. Унбегауна, Г. Хютль-Ворт и др. Труды этих авторов носят главным образом негативный характер, в них опровергается и отвергается научное осмысление истории русского литературного языка, общепринятое в советском языкознании. Глубоко обоснованный отпор этим выпадам был дан в свое время в статьях В. В. Виноградова, Л. П. Жуковской, Е. Т. Черкасовой.

По нашему мнению, наибольшее значение имеет статья Л. П. Жуковской. Эта работа принципиально важна для историков русского языка древнейшего периода. Л. П. Жуковская, опираясь на произведенные ею исследования одного из главных традиционных памятников древнерусской письменности — “Мстиславова евангелия” (1115—1117 гг.), устанавливает в данном памятнике богатую языковую вариативность на уровне лексики, грамматики, фонетики и орфографии, тем самым показывая, что и в памятники традиционной книжности, которые были включены в общий процесс развития русского языка, вносились черты народно-разговорной речи. Следовательно, эти памятники могут быть признаны не только памятниками русского письма, но и древнерусского литературного языка, наряду с памятниками оригинального происхождения. Русско-церковнославянское двуязычие, по мнению исследовательницы, появляется лишь позднее, в XIV—XV вв., когда оба эти языка в сильной степени стали отличаться друг от друга. Более подробно эти доводы развиты и изложены в монографии Л. П. жуковской.

Значимость древнеславянского литературно-письменного языка как общего литературного языка южных и восточных славян на ранних этапах их исторического существования подчеркивается в ряде работ Н. И. Толстого,- М. М. Копыленко и наших.

В 60—70-х годах появились труды И. Ф. Протченко о развитии лексики и словообразования в русском языке советской эпохи.

В течение этих же десятилетий продолжали создаваться и переиздаваться учебные пособия по истории русского литературного языка: кроме книги А. И. Ефимова, названной выше, несколькими изданиями выходили в свет учебники и пособия, составленные А. И. Горшковым, А. В. Степановым, А. Н. Кожиным. Упомянем также пособия Ю. А. Бельчикова, Г. И. Шкляревского, Е. Г. Ковалевской.

В течение самых последних -лет курс “Истории русского литературного языка” начал изучаться в университетах социалистических стран. По этому курсу были составлены учебники, отвечающие методологическим требованиям марксистско-ленинской теории, в Германской Демократической Республике,в Польше и в Болгарии.

Принципиально важное значение имеет статья А. И. Горшкова “О предмете истории русского литературного языка”.

Содержание истории русского литературного языка как научной дисциплины заключается в раскрытии “внешней истории” языка (противопоставляемой “внутренней истории”, рассматривающейся в курсах исторической грамматики и исторической фонетики и лексикологии русского языка). История русского литературного языка призвана прослеживать все исторические изменения в условиях общественного функционирования литературного языка на всех этапах социального развития данного речевого коллектива (народности или нации). Так как одним из признаков развитого литературного языка является его многофункциональность, то одна из важных задач, встающих перед историками литературного языка, заключается в прослеживании возникновения и развития его функциональных стилей.

В основу истории русского литературного языка как научной дисциплины положен марксистский тезис единства языка и сознания и марксистско-ленинское учение о нациях и национальных языках. Развитие языка неразрывно связано сжизнью народа — творца и носителя языка. Именно на материале истории литературных языков этот диалектико-материалистический тезис познается с особой ясностью и силой. История литературного языка тесно связана с историей народности или нации, с историей ее культуры, литературы, науки и искусства. Изменения в условиях общественного функционирования литературных языков определяются в конечном счете и опосредованно этапами социального развития общества.

Современный русский литературный язык, обладающий большим богатством выразительных и изобразительных средств, выступает в качестве высшей формы языка общенародного и отличается от последнего тем, что это язык, “обработанный мастерами слова”.

Отграничивая понятие “литературный язык” от близкого ему понятия “язык художественной литературы”, мы вместе с тем сознаем, что одним из отличительных свойств художественности в языке должна быть признана эстетическая функция слова, присущая каждому языковому факту в произведениях искусства слова.

Таким образом, не следует превращать историю литературного языка в серию очерков по языку отдельных писателей. Но вместе с тем нельзя забывать и о том, что, по определению В. И. Ленина, “закрепление в литературе” следует считать важнейшим признаком языка нации. Правильно также заявление В. Г. Белинского о том, что появление каждого нового крупного писателя создает условия для поступательного развития всего литературного языка в целом.

Одна из главных задач, стоящих перед историей русского литературного языка как научной дисциплины, показ того, кто именно из мастеров слова и как “обрабатывал” общенародный русский язык, чтобы он стал “великим и могучим” языком, по единодушному отзыву русских и зарубежных писателей и ученых.

Литературный язык, будучи высшей ступенью речевого общения для того или иного общественного коллектива на определенном этапе социального развития, противопоставляется различным “низшим”, некодифицированным речевым средствам, не отражаемым обычно в письменности. Письменная закреп-ленность рассматривается как обязательный и наиболее показательный признак литературного языка как такового. Однако на определенном историческом этапе создается и устно-разговорная разновидность литературного языка, вступающая в непрерывное взаимодействие с его высшей, письменной формой. Задача историков русского литературного языка—проследить и за указанным взаимодействием, отраженным в творчестве мастеров слова. Вместе с тем происходит и постоянное взаимодействие литературного языка, подчиненного строго упорядоченным нормам словоупотребления, с речевыми формами некодифицированного общения людей. Изучение и этого взаимодействия тоже должно рассматриваться в круге задач, поставленных перед исследователями литературного языка.

Целью нашей работы является дать краткий очерк истории русского литературного языка (в традиционном понимании этого термина) за все время его развития, с Х по XX вв., в связи с историей русского народа, главным образом—с литературой, используя при этом новые, ранее не привлекавшиеся к историко-языковому изучению письменные памятники, преимущественно для донационального периода развития русского языка. Такими произведениями древнерусской литературы, язык и стиль которых еще не изучены, являются “Слово о Законе и Благодати” митрополита Илариона (XI в.), “Сказание о Борисе и Глебе” (XI—XII вв.), “Слово о погибели Рускыя земли” (XIII в.), “Похвала княаю Ивану Калите” (XIV в.), “Слово иное” и “Повесть о купце Харитоне Белоулине” (XVI в.). Особый раздел отведен исследованиям языка и стиля грамот на бересте, новонайденных исторических источников.

При изучении национального периода развития русского литературного языка отдельная глава посвящена лингвистическому наследию В. Г. Белинского и выяснению его роли в истории русского литературного языка.

Впервые включается в лингвоисторическое изучение язык и стиль произведений В. И. Ленина. Язык трудов великого вождя пролетарской революции органически связан со всем ходом развития русского литературного языка предшествующей эпохи и открывает собою развитие русского литературного языка советского периода.

В заключительной главе книги мы пытаемся проследить за тем, как изменения в общественных функциях русского литературного языка, произошедшие после Великой Октябрьской социалистической революции, отразились в его лексике и отчасти в грамматическом строе.

Таким образом, мы предлагаем вниманию читателей в краткой форме возможно более полный очерк развития, становления и исторических судеб литературного языка нашего народа в тесной связи и во взаимодействии с его историей. Как нам удалось справиться с поставленными перед собою задачами, предоставим судить читателям.

Комментарии (3)
Обратно в раздел языкознание