Есперсен О. Философия грамматики

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава IX

РАЗЛИЧНЫЕ ВИДЫ НЕКСУСА

Предикативная форма глагола. Инфинитивный нексус. Нексус без глагола. Нексус-дополнение и т. п. Нексус-субъюнкт. Нексус отклонения. Заключение. Связка. Предикатив.

ПРЕДИКАТИВНАЯ ФОРМА ГЛАГОЛА

Стремясь дать классификацию различных типов нексуса, мы прежде всего должны упомянуть те три типа, которые содержат предикативную форму глагола: во-первых, обычные законченные предложения, например: The dog barks „Собака лает“, The rose is red „Роза красная“; во-вторых, те же самые сочетания в составе придаточных предложений, выступающие уже как часть предложения: She is afraid when the dog barks „Она боится, когда собака лает“, I see that the rose is red „Я вижу, что роза красная “, в-третьих, очень интересное явление, представленное следующим случаем: Arhtur whom they say is kill'd to-night „Артур, про которого говорят, что он был убит сегодня вечером“ (Шекспир, Король Иоанн, IV, 2, 165). Нексус whom is kili'd служит дополнением к they say; отсюда употребление винительного падежа whom. В приложении я приведу другие примеры для этой конструкции, а равно и мои доводы в пользу формы whom, которая рассматривается обычно как грубая ошибка.

ИНФИНИТИВНЫЙ НЕКСУС

Теперь рассмотрим ряд конструкций, содержащих инфинитив. Винительный с инфинитивом. Примеры: I heard her sing „Я слышал, что она поет“, I made her sing „Я заставил ее петь“, I caused her to sing „Я вынудил ее петь“ (в некоторых сочетаниях — с частицей to, в других — без нее). Подобным же образом обстоит дело и в других языках. Суит (§ 124) отмечает различие между предложениями I like quiet boys „Я люблю спокойных мальчиков“ и I like boys to be quiet „Я люблю, когда мальчики спокойны“; последнее предложение не предполагает ни малейшей приязни по отношению к мальчикам, как первое предложение; однако Суит не видит действительной причины этого различия; по его мнению, „I like грамматически управляет только слевом boys, a to be quiet является лишь грамматическим адъюнктом к boys“. Более правильным было бы сказать, что дополнением является не одно слово boys, а весь нексус, состоящий из первичного слова boys и инфинитива; точно так же дополнением было бы все придаточное предложение, а не только его подлежащее, если бы мы изложили эту мысль следующим образом: I like that boys are quiet „Я люблю, когда мальчики спокойны“. (Эта конструкция с глаголом like встречается редко, хотя Оксфордский словарь и приводит соответствующий пример из Скотта; с другими же глаголами, которые также сочетаются с „винительным с инфинитивом“, например с глаголами see „видеть“, believe „думать, полагать“, она общеупотребительна.) Зонненшейн (§ 487) в этой связи говорит о „двух прямых дополнениях“ и приводит соответствующие предложения наравне с предложением Не asked те a question „Он задал мне вопрос “, однако такое сопоставление необоснованно, поскольку без изменения значения можно сказать Не asked a question „Он задал вопрос “, в то время как предложение I like to be quiet „Я люблю быть спокойным “ совершенно отличается от предложения со словом boys. Отношение между словом boys и инфинитивом совершенно иное, чем отношение между словами те и a question, но оно совершенно такое же, как отношение между членами любого другого нексуса, например между подлежащим и сказуемым законченного предложения.

Та же конструкция часто встречается в английском языке, когда нексус является дополнением не к глаголу, а к предлогу, или, вернее, к выражению, состоящему из глагола и предлога, которое часто бывает синонимично простому глаголу (look on = consider „рассматривать“, prevail on = induce „побудить“ и т. п.). Примеры: I looked upon myself to be fully settled „Я считал себя совершенно устроенным“ (Свифт); She can hardly prevail upon him to eat „Она едва может убедить его поесть“; You may count on him to come „Вы можете рассчитывать на то, что он придет“.

Предложение I long for you to come „Я желаю, чтобы вы пришли “ можно проанализировать таким же образом, но подобный анализ не применим к некоторым другим сочетаниям for с инфинитивом, развившимся в современном английском языке. Первоначально предложение It is good for a man not to touch a woman расчленялось следующим образом: It is good for a man — not to touch a woman; однако позже оно было переосмыслено как It is good — for a man not to touch a woman, где for a man было понято как более тесно связанное с инфинитивом. Это создало возможность помещать for и слово, которым оно управляет, на первом месте: For a man to tell how human life began is hard (Мильтон); For you to call would be the best thing, и употреблять than: Nothing was more frequent than for a bailiff to seize Jack (Свифт); Nothing could be better than for you to call: for и его дополнение являются здесь не чем иным, как первичным компонентом (подлежащим) нексуса, вторичным компонентом которого является инфинитив; сочетания типа It might seem disrespectful to his memory for me to be on good terms with [his enemy] (Miss Austen) показывают, как далеко отошла эта конструкция от своего первоначального употребления. Ведь to his memory выполняет здесь ту же функцию, какую первоначально выполняло предложное сочетание с for. (См. мою статью по поводу этого сдвига в „Festschrift W. Viлtor“, „Die neueren Sprachen“, 1910.)

Эти явления английского языка находят близкое соответствие в старославянском языке, где дательный с инфинитивом часто встречается в тех случаях, когда греческий и латинский языки употребили бы винительный с инфинитивом; см. Miklosic h, Synt., 619; Vondrб k, Vergleichende slavische Grammatik, Gцttingen, 1906, 2, 366, а особенно С. W. Smit h в Opuscula philol. ad I. N. Madvigium, 1876,21 и сл. Из таких предложений, как ст.-слав. добро есть намъ сьде быти „Хорошо нам быть здесь“, где инфинитив первоначально соотносился с „хорошо“, впоследствии получились и такие предложения, как не добро есть многомъ богомъ быти „Нехорошо иметь много богов“; эта конструкция употребляется также с глаголами, которые не могут обычно сочетаться с дательным падежом. В древних германских языках существовала аналогичная конструкция, почему Гримм и другие говорят о дательном с инфинитивом в готском языке: Jah warю юairhgaggan imma юairh atisk „И случилось ему пройти через поле“ (Марк, II, 23); сходные примеры есть в других германских языках. Однако эти случаи можно рассматривать лишь как первые неудавшиеся попытки по сравнению с тем развитием, которое оказалось таким плодотворным в славянских языках (см. интересное рассмотрение этого вопроса у Morgan Callawa y, The Infinitive in Anglo-Saxon, Washington, 1913, стр. 127, 248 и сл., где цитируются авторы, писавшие ранее по этому вопросу).

Мы видели, что первичное слово, которое является фактически подлежащим инфинитива, может стоять в винительном и в дательном падежах и с предлогом for; но в некоторых языках оно может иметь и форму именительного падежа. В среднеанглийском языке общий падеж существительных, представляющий собой в равной степени более ранние именительный и винительный, употреблялся в сочетаниях типа Lo! swich it is a millere to be fals (Чосер); And verelye one man to lyue in pleasure, whyles all other wepe... that is the parte of a iayler (Mop). У местоимений мы находим именительный падеж : Thow to lye by our moder is to muche shame for vs to suffre ( Мэлори ). В испанском языке находим именительный: Es causa bastante Para tener hambre уо? „Достаточная ли это причина, чтобы я был голодным?“; Quй importarб, si estб muerto Mi honor, el quedar yo vivo ! „Какое значение имеет то, что я остался жив, если моя честь умерла?“

(Оба предложения из Кальдерона, „Сал. альк.“, 1.308 и 2. 840.) Подобным же образом обстоит дело и в итальянском, а также в португальском языке с eu „я“ . Ит. prima di narrarci il poeta la favola, в котором инфинитив имеет как подлежащее, так и два дополнения, очень напоминает придаточное предложение („перед тем, как поэт расскажет нам рассказ“). От последнего оно отличается лишь отсутствием предикативной формы глагола. Подобные явления, как указывает Штейнталь, существуют и в арабском языке ( Steintha l, Charakteristik, 267). Вот как он переводит один из примеров: „Сообщено-мне умерщвление (им. п.) Махмуд (им. п.) его-брата“, т. е. „что Махмуд убил своего брата“.

Следующие примеры показывают, что именительный падеж имеет еще одну возможность быть смысловым подлежащим к инфинитиву. Если дополнение к he believes в предложении Не believes me to be guilty „Он считает, что я виновен“ представляет собой нексус, состоящий из четырех последних слов, необходимо признать, что и в пассивной конструкции I am believed to be guilty „Полагают, что я виновен“ подлежащим является не I, а нексус I to be guilty, хотя эти слова и не расположены рядом, а лицо глагола определяется лишь первым словом. То, что „полагается“ (am believed) — это моя вина. Аналогичное положение находим в Не is said (expected, supposed) to come at five „Ожидается его прибытие в пять часов“, I am made (caused) to work hard „To, чего хотят добиться, есть не «я», а «моя работа»“; соответственно и в других языках .

Те же соображения остаются в силе и для активных конструкций, таких, как англ. Не seems to work hard „Он, кажется, работает усердно“, нем. Er scheint hart zu arbeiten, франц . Il semble (paraоt) travailler durement (в датском языке употребляется пассивная форма, как и в приведенных выше предложениях: Han synes at arbejde hеrdt) : подлинным подлежащим во всех этих предложениях является выделенный нексус . Этот анализ нужно последовательно перенести на случаи типа англ. Не is sure (likely) to come ; She happened to look up и т.п., хотя такие конструкции восходят к более старым, в которых слово, стоящее сейчас в именительном падеже, ставилось в дательном падеже.

Все инфинитивные конструкции, рассмотренные до сих пор, представляют собой первичные компоненты главного предложения;: теперь мы перейдем к тем редким случаям, когда аналогичные конструкции функционируют в качестве субъюнкта: ср., например, The caul was put up in a raffle to fifty members at half-a-crown a head, the winner to spend five shillings (Диккенс); We divided it: he to speak to the Spaniards and I to the English (Дефо). Инфинитив имеет здесь то же значение чего-либо предстоящего или предуказанного, как в предложении Не is to spend „Ему предстоит потратить“; можно сказать, что нексус в целом употребляется вместо громоздкого сочетания the winner being to spend; оно будет рассмотрено ниже.

Еще один вид нексуса обнаруживается, как уже отмечалось. (см. стр. 131),в конструкциях типа I heard of the Doctor's arrival „Я слышал о прибытии доктора“. Но для рассмотрения таких отглагольных существительных потребуется специальная глава (см. гл. X). Здесь же следует лишь упомянуть, что сходство между такими конструкциями и предложениями типа The Doctor arrived „Доктор прибыл“ отмечается традиционным термином „субъектный родительный падеж“ в противоположность „притяжательному родительному падежу“ (the Doctor's house „дом доктора“, the Doctor's. father „отец доктора“).

НЕКСУС БЕЗ ГЛАГОЛА

Наконец, есть ряд нексусов, которые не содержат ни предикативной формы глагола, ни инфинитива, ни отглагольного существительного.

Здесь мы прежде всего находим так называемые именные предложения, состоящие из подлежащего и предикатива, выраженного либо существительным, либо прилагательным. Эти предложения чрезвычайно распространены в языках, которые не развили „связку“, т. е. глагол со значением „быть“; они имеются и в языках, где есть „связка“, но где она не употребляется так широко, как, например, в английском языке. Среди последних мы находим ряд древнейших языков нашей семьи, например греческий: см. особенно Meille t, La phrase nominale en indo-europйen, „Mйmoires de la Sociйtй de Linguistique“, 14, 1906, стр. 1 и сл. В русском языке такая конструкция является обычной: Я болен, Он солдат ; в английском в этих случаях употребляется настоящее время глагола be: I am ill, He is a soldier. В русском языке наблюдается различие в форме прилагательного в зависимости от того, как оно употребляется: или как предикатив или как адъюнкт: ср., например, дом нов (= англ. the house is new), дом новый (= англ. a new house, the new house). Однако глагол „быть“ употребляется в других временах, а также в предложениях, в которых идет речь о существовании предмета.

Обычно говорится, что такие „именные“ предложения уже не встречаются в западноевропейских языках, но в действительности существует одна форма, в которой они употребляются необычайно широко. Под влиянием сильного чувства наблюдается тенденция начинать с предикатива, а затем присоединять к нему подлежащее в качестве своего рода дополнительной мысли, но без глагола „быть“. Таким образом, получаются предложения, которые во всех отношениях аналогичны гр. Ouk agathon polukoiranie „Не хорошее дело многовластие“, англ. Nice goings on, those in the Balkans!; Quite serious all this, though it reads like a joks ( Раскин ); Amazing the things that Russians will gather together and keep ( Уолпол ); What a beastly and pitiful wretch that Wordsworth ( Шелли ; такие конструкции с that встречаются довольно часто ); франц . Charmante, la petite Pauline!; дат . Et skr?kkeligt b?st, den Christensen!; Godt det samme!

Эта конструкция очень часто встречается со словами, имеющими значение „счастливый“: гр. Trismakares Danaoi kai tetrakis, hoi tot' olonto Troiei en eureiei „ О ! Троекратно, стократно счастливы данаи, в пространной Трое нашедшие смерть“ (пер. Жуковского, „Одиссея“, 5. 306); лат. Felix qui potuit rerum cognoscere causas (Вергилий); Beati possidentes; англ. Happy the man, whose wish and care A few paternal acres bound ( Поп ); Thrice blest whose lives are faithful prayers ( Теннисон ); дат . Lykkelig den, hvis lykke folk foragter! (Рердам); ср. также гот. Hails юiudans Iudaie (Иоанн, XIX. 3); др.-исл. Heill ?u nu Vaf?ru?ner; All haile Macbeth! Существует и другая распространенная форма: Now I am in Arden, the more fool I ! (Шекспир).

Очень часто подлежащее, стоящее после предикатива, представляет собой инфинитив или целое предложение: гр. Argaleon, basileia, dienekeos agoreusai „Трудно, царица, мне будет тебе рассказать подробно...“ („ Одиссея “, 7.241); англ . Needless to say, his case is irrefutable; франц . Inutile d'insister davantage; англ . What a pity that he should die so young; нем . Wie schade da? er so fruh sterben sollte; франц . Quel dommage qu'il soit mort si tot; дат . Skade at han dode sa ung; англ . Small wonder that we all loved him exceedingly; How true, that there is nothing dead in this Universe ( Карлейль ); True, she had not dared to stick to them.

В специфически французской форме находим que перед подлежащим: Singulier homme qu' Aristote! „Своеобразный человек Аристотель!“; Mauvais prйtexte que tout cela! „Слабая отговорка все это“.

Я привел все эти примеры, потому что грамматисты обычно не уделяют этой конструкции должного внимания. Вряд ли было бы уместным говорить здесь об эллипсисе глагола „быть“; если в подобные предложения включить глагол, это только ослабит степень их идиоматичности; однако в предложениях с подлежащим на первом месте глагол действительно требуется.

Соответствующие конструкции без глагола встречаются и в придаточных предложениях: русск. Говорят, что он болен ; англ. However great the loss, he is always happy; The greater his losses, the more will he sing; His patrimony was so small that no wonder he worked now and then for a living wage ( Локк ).

НЕКСУС-ДОПОЛНЕНИЕ И Т. П.

Нексус-дополнение встречается часто: I found the cage empty „Я нашел клетку пустой “ , это предложение легко отличить от предложения I found the empty cage „Я нашел пустую клетку “, где empty „пустую“ является адъюнктом. Принято считать, что the cage является дополнением, a empty употреблено как предикатив к дополнению, но правильнее рассматривать все сочетание the cage empty как дополнение. ( Ср . I found that the cage was empty и I found the cage to be empty.) Это ясно видно в предложениях типа I found her gone „Я обнаружил, что она ушла“ (таким образом, не обнаружил ее!); ср. также контраст между предложением I found Fanny not at home „Я нашел, что Фанни нет дома“, где отрицание относится к подчиненному нексусу, и предложением I did not find Fanny at home „Я не нашел Фанни дома“, в котором отрицание принадлежит глаголу.

Другие примеры : They made him President (him President является результативным дополнением ): He made (rendered) her unhappy; Does that prove me wrong?; He gets things done; She had something the matter with her spine; What makes you in such a hurry? She only wishes the dinner at an end. Предикативной частью нексуса может быть любое слово или любая группа слов, которые могут являться предикативом при глаголе to be.

Интереснее всего здесь то, что в таких случаях глагол может принимать нексусные дополнения, в корне отличные от его обычных дополнений: Не drank himself drunk; The gentleman had drunke himselfe out of his five senses (Шекспир; he drank himself — бессмысленно); кроме того, глаголы вообще непереходные могут иметь нексусное результативное дополнение: Не slept himself sober ; A louer's eyes will gaze an eagle blind (Шекспир); Lily was nearly screaming herself into a fit.

Сходные явления встречаются и в других языках: дат. De drak Jeppe fuld; De drak Jeppe under bordet; др.-исл. юeir biрja hana grбta Baldr уr helju. Пауль („Prinzipien“, 154) упоминает сочетания типа die Augen rot weinen; die FьЯie wund laufen; Er schwatzt das Blaue vom Himmel herunter; Denke dich in meine Lage hinein; однако его замечания не дают ясного представления о том, как он понимает это „свободное употребление винительного падежа“. В финском языке в таких случаях употребляется своеобразный падеж, носящий название „транслатива“: Дiti makasi lapsensa kuoliaaksi „Мать заспала своего ребенка“ (т. e. раздавила его во время сна); Hдn joi itsensд siaksi „Он «допил себя до свиньи»“, т. e. напился по-свински; примеры взяты из Elio t, A Finnish Grammar, Oxford, 1890, 128; другие примеры см. у Setдl д, Finska sprеkets satslдra, § 29.

При близкой аналогии между винительным падежом с инфинитивом и нексусом-дополнением понятно, почему иногда в одном и том же предложении глагол сочетается с обеими конструкциями: A winning frankness of manner which made most people fond of her, and pity her (Теккерей); A crowd round me only made me proud, and try to draw as well as I could (Раскин); He felt himself dishonored, and his son to be an evil in the tribe (Wister).

В пассивных конструкциях, соответствующих предложениям с нeкcуcoм-дoпoлнeниeм, мы должны соответственно (как и в инфинитивных конструкциях; см. выше, стр. 135) рассматривать как (смысловое) подлежащее весь нексус: так, например, в предложении Не was made President „Он был избран президентом“ подлежащим будет he... President, хотя, конечно, лицо глагола находится в зависимости лишь от одной первичной части нексуса (ср. I am made President). В датском языке встречаются конструкции вроде Han blev drukket under bordet; Pakken onskes (bedes) bragt til mit kontor ( последнее приблизительно соответствует англ . the parcel is wished [asked] brought to my office); cp. др .- исл . at bi?ja, at Baldr v?ri gratinn or Helju (to ask that Baldr should be wept out of Hades).

Аналогичные конструкции встречаются иногда с глаголами в действительном залоге, например в греческом языке: Allous men pantas elanthane dakrua leibon — букв. „От остальных всех он скрывался слезы проливающий“ („Одиссея“, 8.532); hos de epausato lalon „когда же перестал говорить“ (Лука, V.4; английский перевод — when he had left off speaking — только по видимости соответствует греческому тексту, так как speaking — отглагольное существительное в функции дополнения к left, а не причастие в именительном падеже, как lalon) .

Нексус может быть дополнением к предлогу. В английском языке это бывает особенно часто с предлогом with: I sat at work in the schoolroom with the window open „Я сидел за работой в классе с открытым окном “ (отличается от: near the open window „у открытого окна“); ср. также: You sneak back with her kisses hot on your lips (Киплинг); He fell asleep with his candle lit. Let him dye, With euery ioynt a wound ( Шекспир ); He kept standing with his hat on. Характер конструкции и специфическое значение with (отличное от его значения в предложении Не stood with his brother on the steps „Он стоял со своим братом на ступеньках“) становятся особенно ясными, когда аднекс нейтрализует обычное значение with: with both of us absent букв. „ с обоими нами отсутствующими “; ср . также : Wailed the little Chartist, with nerve utterly gone ; I hope I'm not the same now, with all the prettiness and youth removed.

Without тоже может управлять нексусом : like a rose, full-blown, but without one petal yet fallen.

В датском языке с нексусом часто соединяется предлог med: med hњnderne tomme (англ. with the hands empty), отличное от med de tomme hњnder (= англ. with the empty hands), которое предполагает какое-либо действие, осуществляемое руками, в то время как первое сочетание совпадает по значению с подчиненным предложением („в то время как [или причем] его руки есть [или были] пустые“). Такие конструкции встречаются и в других языках.

С другими предлогами мы находим известные латинские конструкции post urbem conditam и ante Christum natum. Когда Мадвиг утверждает, что здесь идет речь не столько о лице и предмете, сколько о действии в субстантивном осмыслении, он имеет в виду (датский и др.) перевод посредством существительного, но такое существительное принадлежит к группе нексусных существительных (после сооружения города, до рождества Христова), которые отличаются от обычных существительных и требуют специального рассмотрения (см. об этом ниже), так что объяснение Мадвига не продвигает нас ни на шаг вперед. Мало дает нам и замечание Аллена и Гриноу, которые говорят: „существительное и пассивное причастие часто вступают в настолько тесные взаимоотношения, что главная мысль выражается причастием, а не существительным“. Бругман ( Brugman n, Indogermanische Forschungen, 5.145 и сл.) называет объяснение с помощью сокращенного предложения „бесплодной лингвистической философией“ и полагает, что эта конструкция возникла в результате сдвига в синтаксическом членении (Verschiebung der syntaktischen Gliederung) в сочетаниях типа post hoc factum, которое означало сначала „после этого факта“ (hoc — адъюнкт, a factum — первичное слово, если пользоваться моей терминологией), но потом hoc было осмыслено как первичное слово, a factum — как вторичное; затем эта конструкция распространилась на другие случаи. Все это объяснение кажется довольно натянутым. Ни один из этих грамматистов не предлагает отнести указанные явления в один разряд с конструкциями, о которых идет речь в данной главе (абсолютный отложительный и т.п.), хотя все эти конструкции можно вполне понять лишь в результате их совместного рассмотрения.

В итальянском языке подобная конструкция довольно распространена после предлога dopo: Dopo vuotato il suo bicchiere, Fleno disse; Cercava di rilegger posatamente, dopo fatta la correzione (Cepao); Dopo letta questa risposta, gli esperti francesi hanno dichiarato che... (из газеты).

Конструкция after Eve seduc'd у Мильтона и конструкция the royal feast for Persia won у Драйдена, без сомнения, представляют собой результат сознательного подражания латинскому синтаксису; однако так нельзя объяснить аналогичные конструкции у менее ученых авторов: before one dewty done (Гейвуд); They had heard of a world ransom ‘d, or one destroyed (Шекспир; может быть, адъюнкт); after light and mercy received (Bunyan); He wished her joy on a rival gone (Anthony Hope) — это немногие из собранных мною примеров.

Аналогичные нексусы можно обнаружить и в иных сочетаниях, где они не являются дополнением ни к глаголу, ни к предлогу; например, в латинском языке: Dubitabat nemo quin violati hospites, legati necati, pacati atque socii nefario bello lacessiti, fana vexata hanc tantam efficerent vastitatem (Цицерон; Бругман переводит: daЯ die Mishandlung der Gastfreunde, die Ermorderung der Gesandten, die ruchlosen Angriffe auf friedliche und verbьndete Vцlker, die Schдndung der Heiligtьmer...).

Сходный пример находим у Шекспира : Prouided that my banishment repeal'd, and lands restor'd againe be freely graunted („ Ричард II“, III. 3. 40 = the repealing of my be and restoration of my l.). Но в случаях вроде следующих ниже могут возникнуть сомнения по поводу того , с чем мы имеем дело — с причастием ли или с отглагольным существительным : The Squire's portrait being found united with ours, was a honour too great to escape envy ( Гольдсмит ); And is a wench having a bastard all your news? ( Фильдинг ).

Французские примеры собрали Сандфельд Енсен (Sandfeld Jense n, Bis?tningerne i moderne fransk, 1909, стр . 120) и Лерх ( Е . Lerc h, Pradikative Partizipia fur Verbalsubstantiva im Franzos., 1912): Le verrou pousse l'avait surprise „ Факт , что дверь была закрыта на задвижку “; C'etait son reve accompli „ Это было исполнение ее сна “. Аднекс не обязательно должен быть причастием, о чем свидетельствуют некоторые относительные предложения, приведенные у Сандфельда Енсена: Deux jurys qui condamnent un homme, зa vous impressionne, в котором зa (единственное число) ясно показывает характер сочетания. Ср . также Bruno t, La pensee et la langue, Paris, 1922, стр . 208.

Я склонен включить сюда также некоторые сочетания с „количественными определителями“, которые нельзя понять в обычном смысле, например пословицу Too many cooks spoil the broth „Слишком много поваров портят похлебку“, т. е. „Похлебку портит то обстоятельство, что поваров слишком много“. Точно так же: франц. Trop de cuisiniers gatent la sauce; нем . Viele Koche verderben den Brei; дат . Mange kokke ford?rver maden; англ . Many hands make quick work; дат . Mange hunde er harens dod; англ . No news is good news; You must put up with no hot dinner. Все эти конструкции явно отличаются от таких сочетаний с адъюнктами, как Too many people are poor „Слишком много людей бедны“ или No news arrived on that day „В этот день не было получено никаких новостей“.

НЕКСУС-СУБЪЮНКТ

Теперь мы обратимся к нексусам-субъюнктам. Ни одно из обычных названий (duo ablativi, ablativi consequentiae, ablativi absoluti, абсолютные причастия) не раскрывает сущности явления: „абсолютный“ должно означать „стоящий вне синтаксических связей“, но разве эти слова стоят действительно вне синтаксических связей в большей степени, чем другие субъюнкты? Причастие вообще не должно упоминаться в названии, так как причастия может и не быть, например dinner over „после окончания обеда“, Scipione auctore и т.п. Бругман ( Вrugman n, Kurze vergleichende Grammatik, StraЯburg, 1904, § 815) делает попытку объяснить употребление различных падежей (родительного в греческом и санскрите, отложительного в латинском, дательного в готском, древневерхненемецком, древнеанглийском, древнеисландском и др. языках); по его мнению, причастие первоначально было обычным адъюнктом, который впоследствии „в результате сдвига синтаксического членения“ стал ощущаться вместе с другим словом „как своего рода (временнуе и т. п.) придаточное предложение“. По моему мнению, для этой конструкции характерны два момента: 1) здесь есть два компонента, находящихся в своеобразных отношениях друг с другом, т. е. в таких же отношениях, в каких находятся подлежащее и глагол в предложении the dog barks „собака лает“; 2) все сочетание играет в предложении роль субъюнкта. Меня не интересует здесь вопрос, как следует объяснять латинский аблатив: был ли он первоначально локальным, темпоральным или инструментальным. В том виде, в каком мы его застаем, темпоральное Tarquinio rege отличается от hoc tempore лишь тем, что rege стоит в другом отношении к своему первичному слову Tarquinio, чем hoc (адъюнкт) к первичному слову tempore. То же различие обнаруживается и между me invito и hoc modo; обе конструкции обозначают образ действия .

В романских языках нексус-субъюнкт еще настолько распространен, что можно ограничиться несколькими примерами: ит. Morto mio padre, dovei andare a Roma; Sonate le cinque, non e piu permesso a nessuno d'entrare; франц . Ces dispositions faites, il s'et retire; Dieu aidant nous у parviendrons . Исп . Concluidos los estudos... pues no hube classe... Examinadas imparcialmente las cualidades de aquel nino, era imposible desconocer su merito ( Гальдос , Донья Перфекта , 83).

В английском языке эта конструкция также встречается довольно часто , но , если отвлечься от некоторых особых случаев , она свойственна скорее литературному стилю , чем народному языку ; ср ., например , We shall go, weather permitting „ Мы пойдем , если позволит погода “; ср . также Everything considered, we may feel quite easy; This done, he shut the window; She sat, her hands crossed on her lap, her eyes absently bent upon them ; He stood, pipe in mouth 3 ; Dinner over, we left the hotel. Таким образом, предикативной частью нередко бывают не только причастия или прилагательные, но и другие слова и группы слов.

В определенных случаях наблюдается тенденция вводить нексус-субъюнкт каким-нибудь словом, например словом once „раз“: Once the murderer found, the rest was easy enough „Раз убийца был найден, остальное оказалось достаточно легким“; ср. также франц. Une fois l'action terminee, nous rentrames chez nous (sitot achevee cette tache).

В немецком языке нексус-субъюнкт распространен довольно широко, хотя это сравнительно недавнее явление. Привожу несколько примеров Пауля („Deutsche Grammatik“, Halle, 3. 278): Louise kommt zuruck, einen Mantel umgeworfen; Alle Hande voll, wollen Sie noch immer mehr greifen; Einen kritischen Freund an der Seite kommt man schneller vom Fleck. Пауль не объясняет, как следует понимать эту „разновидность свободного винительного падежа“; но его замечание (после примеров с пассивным причастием) о том, что „во всех этих случаях вместо пассивного атрибутивного причастия можно было бы употребить активное“, равно как и упоминание (на стр. 284) о винительном падеже как о винительном дополнения, нисколько не помогает при рассмотрении конструкций без причастия. Керм ( Curm e, A Grammar of the German Language, New York, 1922, 266. 553) также говорит об активных причастиях и считает , что в подобных конструкциях подразумевается habend: Dies vorausgeschickt [ habend ] , fahre ich in meiner Erzahlung fort; Solche Hindernisse alle ungeachtet [ habend ] , richtet Gott diesen Zug aus. Я очень сомневаюсь, насколько можно объяснить „подразумеванием“ происхождение этой конструкции. Во всяком случае, это не объясняет, каким образом (говоря словами Керма) „данная конструкция стала продуктивной, так что сказуемым предложения [по моей терминологии — нексуса] может быть не только перфектное причастие переходного глагола, но и перфектное причастие непереходного глагола, прилагательное, наречие и предложное сочетание“.

Как нексус-субъюнкт можно рассматривать и формы родительного падежа в следующих немецких конструкциях: Unverrichteter Dinge kam er zurьck; Wankenden Schrittes... erscheint der alte Mann ( Raab e, приведено у Керма).

„Абсолютный дательный“ в древнегерманских языках часто объясняют влиянием латинской конструкции. В датском языке его роль весьма ограниченна, если не считать нескольких застывших выражений типа Alt vel overvejet, rejser jeg imorgen; alt iberegnet ; Dine ord i њre, tror jeg dog..., как в нем. dein Wort in Ehren, букв. „твои слова в чести“, т. е. „с должным уважением к твоим словам“.

Необходимо прежде всего отметить, что субъектная часть нексуса-субъюнкта оформлялась везде каким-нибудь косвенным падежом, хотя, как мы уже видели, падежи были разные в разных языках. Но независимо друг от друга различные языки стали употреблять именительный падеж как падеж, более соответствующий функции подлежащего. Это стало правилом в современном греческом языке ( Thum b, Handbuch, изд. 2-е, 161); восходит оно еще, как мне сообщил Сандфельд, к апокрифическому евангелию от Фомы, 10.1: Met' oligas hemeras skhizon tis xula... epesen he axine „Через несколько дней, когда один человек колол дрова.., упал топор“. Тому же другу я обязан примером из ранней средневековой латыни: Peregrinatio Silviae, 16.7: Benedicens nos episcopus profecti sumus „Когда епископ нас благословил, мы отправились в путь“. В романских языках существительное не имеет падежных форм, но у местоимений мы находим именительный падеж: ср. ит. Essendo egli Cristiano, io Saracina ( Ариосто ); исп . Rosario no se opondra, queriendolo yo ( Гальдос , Донья Перфекта , 121). В английском литературном языке восторжествовал именительный падеж: For, he being dead, with him is beautie slaine (Шекспир, Венера и Адонис, 1019). Иногда именительный падеж встречается и в немецком: см.у Пауля („Deutsche Grammatik“, 3. 281 и 283), который дает следующий пример из Грильпарцера: Der Wurf geworfen, fliegt der Stein, а также у Керма („A Grammar of the German Language“, 554), который приводит примеры из Шиллера, Ауэрбаха, Гауптмана и др.

В выражениях this notwithstanding (notwithstanding this) „несмотря на это“ и notwithstanding all our efforts „несмотря на все наши усилия“ мы в сущности находим нексус-субъюнкт с первичными компонентами this и all our efforts и с отрицательным причастием — аднексом, но в настоящее время эти выражения фактически могут рассматриваться как сочетание предлога с его дополнением; точно так же обстоит дело и с нем. ungeachtet unserer Bemьhungen, дат. uagtet vore anstrengelser, а также с франц. pendant се temps, англ. during that time („в течение этого времени“, первоначально — „пока продолжается это время“). Немецкий язык здесь идет еще дальше по пути переосмысления: прежний нексус-субъюнкт, оформленный родительным падежом, wдhrendes Krieges, мн. ч. wдhrender Kriege превратился в wдhrend des Krieges, wдhrend der Kriege, где wдhrend стало предлогом, управляющим родительным падежом.

В испанском языке обнаруживается сдвиг, который следует объяснять, исходя из естественного взаимоотношения между субъектом и объектом; факты и примеры взяты у Хансена ( Hansse n, Spanische Grammatik, Halle, 1910, §39. 3), но толкование мое:

1) Группа подлежащего + причастие: estas cosas puestas, как во французском и в других языках.

2) То же и при обратном порядке слов: visto que no quieres hacerlo; oнdos los reos „когда подсудимые были выслушаны“ (то же и в примерах, приведенных выше; см. стр. 144). Первичный компонент стоит здесь после причастия, подобно тому как дополнение стоит после предикативной формы глагола в предложении. В результате этот компонент начинает пониматься как дополнение, а поскольку дополнения, обозначающие живые существа, в испанском языке оформляются предлогом б, этот предлог присоединяется к существительному и в этих сочетаниях; в итоге мы находим:

3) oнdo б los reos. Примечательно, что причастие уже не стоит в форме множественного числа: таким образом, эта конструкция оказывается параллельной конструкции активных предложений. типа Не oнdo б los reos „Я выслушал подсудимых“ и может в какой-то степени рассматриваться как претерит активного причастия oyendo б los reos; другими словами, причастие употребляется в активном значении, а подлежащее отсутствует. Так языковое чутье говорящих на испанском языке в конечном счете привело к форме, обнаруживающей такую же структуру, как и форма, которая, по Керму (а, возможно, и по Паулю: см. выше, стр. 145), легла в основу соответствующей немецкой конструкции.

Очень часто нексус выражается формой родительного падежа и „абстрактным существительным“; ср., например, I doubt the Doctor's cleverness „Я сомневаюсь в уме доктора“, которое по содержанию примерно равно I doubt that the Doctor is clever „Я сомневаюсь, что доктор умен“. Параллелизм между этой конструкцией и конструкцией с отглагольным существительным, например the Doctor's arrival, вполне очевиден. Однако несмотря на это, традиционная грамматическая терминология ограничивает употребление термина „субъектный родительный падеж“ последним сочетанием, хотя его в такой же мере можно применить и к случаям типа the Doctor's cleverness . Более подробно по поводу обоих типов существительных см. в следующей главе.

НЕКСУС ОТКЛОНЕНИЯ

Во всех разнообразных видах нексуса, рассмотренных до сих пор, связь между двумя членами нексуса принимается в прямом или положительном смысле. Но теперь мы подходим к явлению, которое можно обозначить термином „нексус отклонения“; в этом случае связь между компонентами отвергается как невозможная; таким образом, значение нексуса является отрицательным. В речи это находит свое выражение в интонации, которая совпадает с интонацией вопроса, часто в усиленном виде, а нередко является особой для каждого компонента: мы увидим в одной из последующих глав, что вопрос и отрицание бывают тесно взаимосвязаны.

Существует два типа нексуса отклонения: во-первых, нексус с инфинитивом; ср. What? I loue! I sue! I seeke a wife! „Что? Я люблю! Я прошу! Я ищу жену!“ ( Шекспир ); «Did you dance with her?» «Me dance!» „«T ы т a нц e в a л c н e й ?» — « Я танцевал !»“ ( Теккерей ); I say anything disrespectful of Dr. Kenn? Heaven forbid! „Я говорю что-то неуважительное о докторе Кенне? Боже упаси!“ (Элиот) . В последнем примере слова Heaven forbid показывают, каким образом отвергается мысль, выраженная в нексусе. Следующий пример из Браунинга свидетельствует о том, что, если развить эту конструкцию в полное предложение обычного образца, она будет соответствовать типу, рассмотренному выше, на стр. 138. She to be his, were hardly less absurd Than that he took her name into his mouth. Однако обычно предложения не заканчиваются подобным образом, поскольку эмоция находит достаточный выход в подлежащем и инфинитиве с соответствующей интонацией, на которую я указывал выше.

Другие языки пользуются тем же приемом: нем. Er! so was sagen!; дат . Han gifte sig!; франц . Toi faire ca!; ит . Io far questo!; лат . Mene incepto desistere victam? — в латинском языке мы встречаем такой винительный падеж с инфинитивом, какой требовался бы, если бы было добавлено сказуемое .

Во-вторых, можно поставить рядом подлежащее и предикатив при той же вопросительной интонации и с тем же значением; мысль об их со четании отвергается как нереальная или невозможная: Why, his grandfather was a tradesman! he a gentleman! „Да ведь его дед был торговцем! Он джентльмен ! “ ( Дефо ); ср . также The denunciation rang in his head day and night. He arrogant, uncharitable, cruel! (Локк). Конечно, чтобы сделать значение предложения предельно ясным, к этому можно прибавить отрицание в качестве своего рода ответа: Не arrogant? No, never! „Он высокомерен? — Нет , совсем, нет! “ или Not he! „ Он — нет! “

То же самое наблюдается и в других языках: дат. Hun, utaknemlig!; нем . Er! in Paris!; франц . Lui avare? и т . п . В немецком языке также с und: Er sagte, Er wolle Landvogt werden. Der und Landvogt! Aus dem ist nie was geworden ( Френссен ).

Предложения с нексусом отклонения можно добавлять к законченным (независимым) предложениям без глагола в предикативной форме, о которых шла речь выше. С другой стороны, они могут служить примером aposiopesis: под влиянием сильной эмоции говорящий оставляет предложение незаконченным, нередко ему просто трудно построить обычное предложение.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы закончим данную главу обзором основных случаев нексуса в форме таблицы, включающей типичные примеры без классифицирующих обозначений. В первой колонке я поместил примеры с наличием глагола (в предикативной или непредикативной форме) или отглагольного существительного, а во второй — примеры, в которых отсутствует и то и другое.

В примерах 1 и 10 нексус образует законченное предложение; во всех остальных случаях он является лишь его частью: либо подлежащим, либо дополнением, либо субъюнктом.

Приложение к главе IX

СВЯЗКА. ПРЕДИКАТИВ

Для форм 2-го лица единственного числа и для множественного числа пор­тугальский язык выработал другой способ обозначения смыслового подлежа­щего инфинитива, а именно — „флективный инфинитив“: ter-es (=англ. for thee to have), мн. ч. ter-mos, ter-des, ter-em ( Die z, Gramm., 2.187, 3. 220; некоторые считают, что эти формы с исторической точки зрения следует объ­яснять не как результат того, что инфинитив по аналогии приобрел личные окончания, а непосредственно из личных форм; однако такое объяснение не меняет существа данных форм с точки зрения их современного употребления).

Зонненшейн (§ 301) говорит, что в предложении Не is believed by me to be guilty инфинитив to be является „сохраненным дополнением“, как вини­тельный падеж в предложении Не was awarded the prize (пассивная форма от They awarded him the prize). Но это сопоставление совсем не убедительно.

Трудно сказать, применил ли бы Зонненшейн (указ. соч.) термин „сохранен­ное дополнение“ к инфинитиву в предложении Не seems to be guilty.

Следует ли поместить сюда Witness the way in which he behaved, если считать wilness существительным? Witness, пожалуй, можно принять и за гла­гол в сослагательном наклонении.

Hail в этой конструкции первоначально было прилагательным, но позже оно было понято как существительное, откуда и добавление to: Hail to thee, thane of Cawdor!

Этот случай едва ли можно отграничить от случаев, когда глагол соче­тается с предикативом, например She seems happy „Она кажется счастливой“.

Бругман совершенно прав, когда высказывается против такого объясне­ния; происхождение этой конструкции — единственный вопрос, который инте­ресует его и его школу. Но историческое (динамическое) рассмотрение лингвистических явлений — не единственный способ; важно установить не только из чего возникло данное явление, но и во что оно превратилось. Точно так же и этимология слова — только часть, и не всегда главная часть того, что мы ищем в словаре. Интересующая нас конструкция означает то же самое, что и при­даточное предложение, и это оправдывает рассмотрение ее в данной главе.

В латинском нексусе-субъюнкте подлежащим (первичным компонентом) может быть конструкция винительного с инфинитивом или предложение; в этом случае отложительный падеж невозможен: ср. следующие примеры, кото­рые я заимствую у Мадвига (первичный компонент выделяется курсивом): Ale­xander, audito Dareum movisse ab Ecbatanis, fugientem insequi pergit; Consul... edicio ut quicunque ad vallum tenderet pro hoste haberetur, fugientibus obstitit; Additur dolus, missis qui magnam vim lignorum ardentem in flumen conjicerent. Как и во всех упомянутых выше случаях, я не могу согласиться с анализом, согласно которому подлежащим к missis в последнем предложении является некое местоимение в отложительном падеже, „подразумеваемое“ перед qui. В первом предложении подлежащим нексуса-субъюнкта является в свою очередь нексус, в котором функцию подлежащего выполняет Dareum. В этом и во втором пред­ложении Мадвиг без надобности рассматривает причастие как „безличное вы­ражение“, принимающее дополнение.

В пословице Morte la bкte, mort le venin мы видим сначала нексус-субъюнкт, а затем независимый нексус того типа, который был описан на стр. 138.

В эти сочетания можно было бы добавить предлог with; таким образом, становится очевидным сходство между этими конструкциями и теми, которые списаны выше, на стр. 141.

В сочетании the Doctor's cleverness первый компонент называют притя­жательным родительным, поскольку можно сказать, что доктор обладает изве­стным качеством — умом; но это не более, как риторическая фигура.

Другие примеры см . в моей книге „Negation in English and in other Languages“, стр . 23 и сл .

В английском языке есть родственная конструкция, которую вводит обычно аnd. В ней связь между двумя понятиями отрицается не так эмфатично, а вы­ражается удивление: What? A beggar! a slave! and he to deprave and abuse the virtue of tobacco! (Бен Джонсон). Одна из дам выразила свое удивление сле­дующим образом: A philosopher, and give a picnic! ( Спенсер ). Ср . „Chapters on English“, London, 1918, стр . 70 и сл .