Сказкин C. Новые времена — новые люди

ОГЛАВЛЕНИЕ

ЗАРОЖДЕНИЕ КАПИТАЛИСТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ В ФЕОДАЛЬНОМ ОБЩЕСТВЕ

XV век был на исходе. Это было беспокойное время. Только что отшумели крестьянские восстания, и европейские сеньёры-феодалы со страхом смотрели на деревни — не начнутся ли там снова мятежи. Волновались города. На их окраинах в тесных улицах и переулках теснились жалкие лачуги, где жила беднота, голодная и недовольная. Она тоже всегда была готова восстать против заправил города, богатеев, купцов и цеховых мастеров, которые взваливали на плечи бедноты все тяжести налогов и всевозможных повинностей. И крестьянские восстания и восстания городской бедноты были следствием важных перемен в хозяйстве и обществе Европы и прежде всего в европейском городе. Города чем дальше, тем всё больше становились центрами торговли и промышленности.

Во время крестовых походов разбогатели на торговле с Востоком итальянские города: Генуя, Венеция, Пиза, Флоренция и др. Несколько позже стали богатеть связанные с ними южно-немецкие города: Аугсбург, Нюрнберг, Регенсбург, Ульм. Стали подниматься также города, которые не были связаны с восточной торговлей. Знаменитые города Фландрии — Гент, Ипр, Брюгге — славились по всей Европе изделиями своей шерстяной и суконной промышленности. Обширную транзитную торговлю вели северные немецкие города, рассыпанные по побережью Балтийского и Немецкого морей и по рекам, впадавшим в эти моря.

Во всех этих городах развивалось ремесло и торговля, появлялись богатые купцы и мастера-ремесленники, и в тех странах, где королевская власть была слаба, как в Италии или Германии, многие города превратились в самостоятельные республики. Во главе таких городов стояли богатые купцы и заправилы богатых ремесленных цехов. Города нуждались в продовольствии, в продуктах сельского хозяйства, и крестьяне стали продавать на {5} городских

рынках излишки своих продуктов. Феодалы-сеньёры завидовали богатой и привольной жизни купцов и не прочь были сами жить так же, как купцы. Но для этого нужны были деньги. На деньги можно было купить всё: пёстрые ткани, привозившиеся с Востока, золотом тканную парчу, драгоценные камни, золото и слоновую кость из далёкой Индии и благовонные мази, которыми любили натирать себя благородные дамы. Но откуда достать деньги? У сеньёров был только один источник доходов: крестьянская работа да пошлины с городской торговли. И теперь, когда крестьяне стали возить в город свои продукты и получать за них звонкую монету, сеньёры стали требовать от своих крепостных и зависимых крестьян, чтобы они вместо барщины и оброков уплачивали своим господам за всё чистыми денежками. Сеньёры готовы были даже отпускать крестьян на волю, пускать их в город на заработки, лишь бы крестьяне платили им, сеньёрам, деньги и за выкуп на свободу и за землю, в случае если крестьянин продолжал оставаться в деревне и по-прежнему хотел крестьянствовать. Сеньёры стремились при этом получать с крестьян возможно больше денег. Деньги — это богатство, а каждый сеньёр в деревне, каждый купец в городе {6} хотел быть богатым. Жадность овладела всеми. «Упрямая жадность угашает цвет разума и производит опустошение в умах и сердцах», — писал ещё в начале XIV в. знаменитый итальянский поэт Данте. И вот в деревне и в городе богатые всячески нажимают на бедняков-трудящихся, стараясь выжать у них последнюю копейку. Сеньёры требуют от крестьян всё больше денег и доводят их до того, что крестьянам становится невмоготу. И крестьяне восстают против угнетателей.

Не лучше дело обстояло в городах. Богатые купцы стали постепенно подчинять своей власти ремесленников. Прежде ремесленник — портной, башмачник или ткач — сидел в своей лавочке-мастерской и работал с одним-двумя подмастерьями и несколькими учениками. Теперь всё переменилось. Богатые купцы закупали оптом сырьё, шерсть, шёлк, хлопок и раздавали затем это сырьё мастерам. Даже орудия производства, станки, например, тоже теперь доставлялись мастерам купцами. Весь готовый продукт мастера должны были сдавать тем купцам, которые снабжали их сырьём и инструментами, а купцы старались при этом платить мастерам и подмастерьям как можно меньше за работу и наживаться на чужом труде.

Особенно заметны были новые порядки в разжившихся на торговле с Востоком богатых итальянских городах. Здесь мелкие ремесленники уже в XIV в. попали в зависимость от богатых купцов и принуждены были влачить жалкое существование на нищенскую заработную плату. Купцы превращались в настоящих {7} предпринимателей-капиталистов, выжимав-

ших все соки из трудового народа. И чем больше становилось бедняков, чем больше было желающих получить работу, тем меньше можно было платить беднякам за труд, тем скорее богатели капиталисты. Так постепенно в недрах феодального строя стал складываться новый хозяйственный порядок — капиталистический. При феодальном строе сеньёр брал с крестьянина в деревне или с ремесленника и купца в городе продукты или деньги, потому что он был сеньёр, потому что он был силен, потому что он считал, что земля принадлежит ему. Он говорил — и это подтверждала церковь, — что такой порядок установлен самим богом и не подлежит отмене. Теперь наряду с сеньёром-феодалом появился новый эксплуататор — купец-предприниматель. Пользуясь тем, что бедняков становилось всё больше, богатый купец-предприниматель нанимал таких бедняков за гроши и старался получить от них возможно больше работы. К феодальной эксплуатации теперь присоединилась эксплуатация капиталистическая. Стремление к богатству толкало людей того времени на самые рискованные предприятия. Золота жаждали все, золото готовы были искать в неизведанных ещё землях и странах, за золотом готовы были пускаться в далёкие и страшные путешествия, за золото готовы были продать свою душу дьяволу. Золото искал склонившийся над ретортой алхимик, старавшийся добыть тот «философский камень», при помощи которого, как он думал, можно превратить в серебро и золото любую материю. Золота спрашивал европеец, едва его нога вступала на вновь открытый им берег.

Рост торговли и промышленности в городах толкал людей на новые открытия и изобретения. В городах увеличивалось количество населения, кипела ожесточённая классовая борьба между богатыми и бедными, между предпринимателями-капиталистами и рабочими. Жизнь становилась всё более сложной, работа требовала всё больше навыков, разносторонних знаний. Между городами и целыми государствами шла теперь оживлённая торговля, совершенствовались пути сообщения, развивалось искусство мореплавания. С XIII в. люди начали пользоваться компасом и отваживались теперь уходить далеко от берегов в открытое море. Португальские моряки на своих маленьких, но быстроходных парусных каравеллах в поисках золота открыли в XV в. западное побережье Африки, и в 1497—1498 гг. один из них — Васко да Гама, — обогнув Африку с юга, дошёл до далёкой «страны чудес» — Индии. А незадолго до того, в 1492 г ., генуэзский моряк Христофор Колумб на службе у испанского короля, плывя на запад, дошёл до берегов нового материка — Америки, хотя до конца своей жизни он так и не догадался, что совершил великое открытие целой новой части света. Он умер в 1506 г ., думая, что открыл новый путь к Азии вокруг земли.

Промышленность и торговля, далёкие путешествия и мореплавание требовали от людей совсем других качеств, чем жизнь фео- {8} далов, которые проводили время в борьбе друг с другом или занимались грабежом своих и чужих подданных. Новые времена — новые люди. И этими новыми людьми были буржуа-капиталисты.

ПОЯВЛЕНИЕ НОВОЙ НАУКИ И ИСКУССТВА

Погоня за наживой и богатством, жадность и отвага, жестокость и хитрость — таковы были свойства этих новых людей. Буржуа наживали своё богатство при помощи чужого труда, старались изобрести такие орудия производства, которые сделали бы труд более производительным, чтобы получить от рабочего побольше готовых товаров. Они заинтересованы были в том, чтобы эти товары стоили дешевле, потому что чем они дешевле будут производить эти товары, тем больше будут покупать у них, а не у их конкурентов. И для того чтобы улучшить своё производство, они принуждены были обращаться к сведущим людям практики и науки, которые могли бы помочь предпринимателю-капиталисту сделать труд производительнее, а обработку сырого материала, превращаемого в товар, более быстрой и дешевой. Вот почему купцу, капиталисту и промышленнику оказались нужными люди, изучающие природу и её законы, изобретатели, мыслители, учёные.

Многие из этих учёных, открыв один раз самую великую книгу, какая вообще существует на земле, книгу природы, так увлеклись её чтением, что уже не пожелали больше закрыть её. Они не только думали, как устроить новые ткацкие станки, как построить новые корабли, чтобы они могли ходить под парусами не только по ветру, но и против ветра, они не только изобрели много других нужных и полезных вещей, но и стали постепенно проникать в тайны природы, чтобы подчинить её себе и заставить её силы служить людям. Вместо «священного писания», которое до сих пор было единственным авторитетом, небылицы и нелепости которого люди должны были признавать непреложной истиной, всё большее значение приобретали изучение природы и наука, построенная на опыте.

Великий художник Леонардо да Винчи (1452—1519) занимался одновременно механикой и биологией, мечтал о том, чтобы создать летательный аппарат.

Знаменитый врач и естествоиспытатель Парацельс (1493—1541), внимательно изучая химические свойства материи, высказал догадку, что все процессы в организме суть химические процессы и на этом основании впервые создал учение о лекарствах как средствах вмешательства и помощи человеческому организму в его борьбе с болезнями. Он, правда, ещё сохранял веру в лженауку алхимию и разные средневековые предрассудки, но в то же время он сделал много полезных открытий, изучая непосредственно природу. {9}

Испанский врач Михаил Сервет (1511—1553) впервые открыл, что кровь у человека и животного движется по кровеносным сосудам, и это открытие, которое сочеталось у Сервета с другими смелыми мыслями, отрицавшими нелепости религии, послужили основанием для осуждения его как еретика и его сожжения в Женеве по приказу женевского реформатора Кальвина.

На основе наблюдений над природой развиваются и теоретические знания. Лука Пачьоли (1445—1514) написал большое сочинение по арифметике и геометрии, математик Джеронимо Кардано (1501—1576) развивал дальше алгебру. Большие открытия были сделаны в области астрономии. Польский учёный Коперник (1473—1543) установил, что не Солнце вращается вокруг Земли, а, наоборот, Земля вращается вокруг Солнца. Его последователь Иоганн Кеплер (1571—1630) впервые дал точно математическое выражение законов движения планет вокруг Солнца. Другой последователь Коперника, механик и астроном Галилео Галилей (1564—1642) изобрёл телескоп и с его помощью установил, что на Луне есть горы, у Юпитера есть спутники, подобные нашей Луне, что Млечный путь представляет собою колоссальное скопление звёзд. Эти открытия произвели огромное впечатление на современников, но в то же время вызвали и ярость мракобесов. Католическая церковь, покровительница суеверий, невежества и темноты, заставила Галилея отречься от теории Коперника (в 1616 г .).

Природа зачаровала человека. Новый человек любовался красотой природы, крепким телом и упругими мышцами юноши, изяществом женского лица, улыбкой ребёнка. Всё это новые художники хотели передать так, как они это видели.

Такое отношение к изображаемым предметам мы называем реализмом в искусстве, и в этом отношении новое искусство резко отличалось от искусства раннего и среднего средневековья. Прежние художники в соответствии с господством богословия во всём средневековом мировоззрении интересовались почти исключительно религиозными сюжетами и служили прежде всего {10} церкви. Архитекторы строили храмы, живопись и скульптура служили изображению святых или событий библейской и евангельской истории. Художник при этом мало заботился о правильном изображении предмета. Его интересовала по преимуществу идея изображения: восхваление подвига святого или мученика, стремление представить величие бога

или безмерное милосердие богоматери — одним словом, нечто такое, чего он не мог наблюдать в действительности. В угоду своей идее художник поэтому часто искажал действительность, пренебрегая правилами перспективы и анатомии, старался подчеркнуть «неземное», божественное выражение лица соответствующими жестами, и это {11} приводило его нередко к тому, что он неправильно изображал человеческое тело.

Совсем по-иному творили художники Возрождения. Архитекторы Возрождения строили не только храмы, но и просторные светлые жилища, да и самый храм они строили так, чтобы в нём было больше воздуха и света, в то время как в готических соборах средневековья, — высоких и с узкими, едва пропускавшими солнечный свет окнами, — всегда царил полумрак.

Знаменитый итальянский художник Рафаэль (1483—1520), так же как и средневековые художники, любил изображать богоматерь с младенцем, но с его картин на нас глядят просто красивые женщины, в которых нет уже ничего «небесного». Его изображения перестали быть иконами и превратились в картины. Создавая на евангельский сюжет свою знаменитую «Тайную вечерю», гениальный художник и учёный Леонардо да Винчи делал многочисленные зарисовки живых людей, своих современников. Он долго, говорят, не мог найти подходящего человека, с которого он мог бы нарисовать Иуду Предателя, покамест не обрёл его в настоятеле одного монастыря. Атлетические фигуры героев библии (Моисей, Давид), изваянные великим скульптором и художником Возрождения Микеланджело Буонарроти (1475—1564), отразили могучий закалённый в жизненных несчастьях дух самого художника. Люди этого времени были людьми большой предприимчивости и большого характера, любили хвастать тем, что своим богатством и положением они обязаны не титулам или происхождению, а собственным усилиям, Им нравилось поэтому, чтобы их изображали на картинах. Портрет сделался распространённым жанром искусства. Все великие художники XV и XVI вв. (Леонардо да Винчи, Рафаэль, Микеланджело, Тициан, Велaскес и др.) были великолепными портретистами.

В своих сочинениях — в стихах и прозе — новые писатели и поэты изображали радость и страдание человека. Они старались показать, что человек обладает неисчерпаемыми силами духа, что он, как существо разумное, имеет возможность безгранично постигать тайны природы и своего собственного существования. Они {12} первые поставили человека в центре своего внимания и изучения. Стали интересоваться всем, что нужно и важно человеку. В противоположность старому церковному взгляду на человека как на существо греховное и поэтому существо, которое смиренно должно непрестанно молить у бога прощения, новые люди заявляли, что нет греха в том, что человек пользуется всеми радостями жизни и наслаждается её

дарами. Вместо бога, вокруг которого сосредоточивало интерес средневековье и кем занималась «наука наук» средневековья — богословие, новые люди поставили человека, стали интересоваться человеческими, а не божественными делами. Они стали называть себя гуманистами от латинского слова humanus — гуманус, что значит «человеческий». Они искали в прошлом образцов для своего искусства, науки, философии и нашли их в великом искусстве и науке древних, особенно греков.

Людям этого времени казалось, что они возродили замечательную культуру древней Греции, и своё время поэтому они называли Возрождением. Гуманисты были тонкими знатоками латинского и греческого языков, но писали они не только на этих языках. Будучи в большинстве случаев выходцами из среды горожан, они хорошо знали народные говоры, и своими сочинениями, написанными на народных языках, положили начало новой литературе, доступной для всех; не так было раньше, когда учёные писали только по-латыни и читать их сочинения могли только учёные. Создавая литературу на народных языках, гуманисты сослужили великую службу буржуа-предпринимателям и новому хозяйству. Язык — важнейшее средство общения людей друг с другом. Говорящие на одном языке люди сознают свою близость, причисляют себя к одному и тому же народу, а когда страна начинает жить, как одно хозяйство, когда люди одной страны постоянно обмениваются продуктами своего труда и для такого обмена начинают пользоваться одним и тем же языком, — тогда люди этой страны становятся единой нацией и стремятся создать единое национальное государство.

Люди Возрождения интересовались всем окружающим миром. {13} Среди них было много писателей, поэтов, художников , скульпторов, архитекторов, учёных, изобретателей. Это

были смелые, предприимчивые люди, они много путешествовали, знали много языков, старались всё узнать. Но таковы были только лучшие люди этого времени. Не нужно забывать, что наряду с великими писателями и художниками, учёными и изобретателями — а их было не так уж много — продолжали существовать феодалы-эксплуататоры и прибавились к ним капиталисты-эксплуататоры. А таких было множество. И как ни содействовали новые люди — буржуа-капиталисты — оживлению торговли и промышленности и настоящей, основанной на опыте науке и великому реалистическому искусству и литературе, сами они были жадны и коварны, разоряли людей, жестоко эксплуатировали бедняков.

Только в нашей стране и в странах, в которых устанавливается социалистическое общество, человек может стать действительно хорошим. Только в обществе, в котором нет частной собственности на станки и машины, на фабрики и заводы и всё это принадлежит всем, всему обществу и всему государству трудящихся, — только в нашем социалистическом обществе у человека нет оснований быть корыстолюбивым. Только при таком строе нельзя жить паразитом за счёт других, нельзя обогащаться, оставляя множество людей в бедности. Не то было в XV и в XVI вв. Именно в это время рождалось капиталистическое хозяйство и то буржуазное общество, в котором буржуа-предприниматели жили за счёт труда неимущих бедняков. Наряду с грабителями феодалами оказывался грабитель купец и мануфактурист. Положение народных масс становилось часто, особенно вначале, ещё хуже, чем раньше. Правда, рабочий был свободен, тогда как крестьянин был крепостным феодала, но у крепостного был клочок земли и своё хозяйство, тогда как рабочий не имел ничего, кроме своих рук, и принуждён был наниматься за нищенскую плату, чтобы не умереть с голоду. Предприниматели и купцы были обычно люди корыстные и жестокие, люди, которые норовили получить от рабочего побольше работы, заплатить ему {14} возможно меньше. В ожесточенной конкурентной борьбе друг с другом они не гнушались никакими средствами, чтобы унизить и разорить своего противника и конкурента. Предприниматель заботился только о наживе и о накоплении больших капиталов. Чем бессовестнее чем более жестоко обращался со своими рабочими предприниматель, чем он был более жаден и корыстолюбив, тем более прочным становилось его предприятие, тем в большей безопасности находилось его дело от происков его конкурентов.

В нашем социалистическом обществе эксплуатация человека человеком — недозволенное дело, преступление, и если бы кто-нибудь вздумал эксплуатировать рабочего, его привлекли бы к суду как уголовного преступника.

В буржуазном обществе всякий буржуа, купец, мануфактурист, а в более поздние времена фабрикант — все эксплуатируют наёмный труд, все, следовательно, являются преступниками. И если закон капиталистического общества не считает их таковыми, то не следует забывать, что эксплуатация человека человеком воспитывает в людях самые отрицательные свойства. В обществе, где такая эксплуатация допустима, — человек человеку волк, потому что каждый заботится только о своей выгоде, добиваясь её за счёт другого. Богатые в капиталистическом обществе всегда живут за счёт неимущих бедняков и без неимущих не могут быть богатыми, так как только при существовании неимущих они могут быть обеспечены достаточ-

ным количеством рабочих, трудом которых создаётся богатство капиталистов.

Так было и во времена Возрождения. Великолепные дворцы, прекрасные картины и превосходные сочинения поэтов, писателей и художников Возрождения, несмотря на то, что многие из этих поэтов и писателей вышли из народа, создавались для богачей, и только богатые люди всеми этими замечательными произведениями могли пользоваться. Но буржуазия, пусть сначала для себя, двигала культуру, развивала хозяйство, поддерживала науку, в которой нуждалась для своих мастерских, и, расширяя производство, вызывала по необходимости к жизни многочисленный пролетариат, который рано или поздно должен покончить и с буржуазией и с эксплуатацией человека человеком. Это и случилось значительно позже, в результате Великой Октябрьской социалистической революции.

Итак, когда говоришь об эпохе Возрождения, нужно всегда помнить, что как ни замечательны были многие из людей этого времени — а Энгельс называет их даже титанами по силе мысли, страстности и характеру, по многосторонности и учёности, — как ни было важным и прогрессивным появление нового, капиталистического хозяйства — всё же это новое, капиталистическое хозяйство и новое, капиталистическое общество было обществом классовым, обществом, построенным на эксплуатации человека человеком.

Подводя итоги этому времени, мы скажем, что важным и прогрессивным для дальнейшей истории человечества было развитие капиталистического хозяйства, наука о мире и человеке, великое реалистическое искусство Возрождения, начинающееся освобождением человеческой личности от пут средневековых церковных суеверий и предрассудков, укрепление крупных европейских государств, появление современных буржуазных наций.

ВЕЛИКИЕ ПИСАТЕЛИ ВОЗРОЖДЕНИЯ

Самой крупной фигурой, положившей начало Возрождению, был знаменитый итальянский поэт Данте (1265—1321). Энгельс сказал о нём: «Закат феодального средневековья, заря современной капиталистической эры отмечены одной колоссальной фигурой. Это — итальянец, Данте, последний поэт средневековья и в то же время первый поэт нового времени»   1 .

Данте — верующий католик. Та грандиозная картина мира, которую он нарисовал в своём замечательном произведении «Божественной комедии», взята из учений церкви. На том свете, куда после смерти якобы попадают все люди, существует ад для грешников, рай для праведников и чистилище, куда попадают {16} души только что умерших людей, о которых

ещё неизвестен приговор бога — заслуживают ли они ада или рая. Картина мира, которую при этом рисует Данте, опирается целиком на средневековое представление и на систему мира греческого астронома Птолемея, принятую католической церковью. Земля — шар, находящийся в центре вселенной. Вокруг неё вращается Солнце — по кругу, и описывают сложные движения планеты, каждая в своей сфере. Девять небес, образуемых сферами вращения семи планет (Луна, Меркурий, Венера, Солнце, Марс, Юпитер, Сатурн), сферой неподвижных звёзд и сферой перводвигателя — бога, за которыми простирается бесконечный Эмпирей, — такова архитектура вселенной и рая — обители бога. На земле же людьми заселено только северное полушарие. В центре его пуп земли — Иерусалим, а концы его — устья реки Ганга (в Индии) и на западе г. Кадис в Испании. Италия находится на полпути между Кадисом и Иерусалимом. Когда дьявол восстал против бога, он был низвергнут на землю. Падая вниз головой, он глубоко ушёл в землю и застрял навеки в центре земли. Там он находится и по сей день, став начальником всех тёмных сил — демонов и чертей. Там же, в центре земли, находится ад, куда попадают после смерти грешники и где их предают «адским» мучениям. Ад напоминает собой воронку, широкий конец которой выходит на поверхность северного полушария. Южное полушарие покрыто водой, в центре его от падения дьявола земля {17} образовала огромную уступчатую гору в виде усечённого конуса. Здесь помещается чистилище. На плоской её вершине — земной рай, где когда-то будто бы жили первые люди Адам и Ева. И вот Данте рассказывает, как он однажды попал на тот свет и, руководимый римским поэтом Вергилием, почитаемым и в средние века, а затем своей рано умершей возлюбленной Беатриче, посещает ад, чистилище и рай. У врат ада надпись: «Оставь надежду всяк сюда идущий». В аду, который представляет собой воронку с девятью кругами, томятся грешники. Тем горше их наказания, чем более тяжки их грехи, и тем ниже они помещены в аду.

В первом, самом верхнем круге, или ярусе, ада Данте встречает великих философов и учёных древности. Они не были христианами, и поэтому доступ в рай для них закрыт. Но они в то же время не совершили никаких тяжких преступлений, наоборот, облагодетельствовали человечество своими трудами и своей мыслью. Их не за что наказывать. Поэтому в первом круге ада ещё нет настоящих мучений. Данте, несмотря на то, что он был «последним поэтом средневековья», как новый человек, преклонялся перед философией, наукой и искусством древних и поэтому не мог допустить, чтобы почитаемые им великие люди древности могли мучиться в аду только за то, что они не были христианами.

Спускаясь из первого круга вниз вплоть до девятого, Данте рассказывает, что он там видел. В третьем круге, например, томятся обжоры и непрестанно лает трёхглавый пёс Цербер. В четвёртом круге мучаются скупцы и расточители, среди них оказывается много пап и кардиналов. В пятом круге ада — гневные люди. В шестом — еретики. В седьмом — кары постигают насильников. Здесь три отделения. В первом — насильники против людей, грабители и убийцы. Их Данте заставляет купаться в кипящей крови. Здесь Александр Македонский, Пирр Эпирский, Аттила и др. Во втором отделении седьмого круга — насильники против самих себя, т. е. самоубийцы; они превращены в деревья, которых терзают гарпии — птицы с железными клювами. В третьем отделении мучаются под непрерывным огненным дождём насильники против бога: богохульники, ростовщики. В восьмом круге ада — десять рвов, или «злых ям». Здесь мучаются обманщики всякого рода, и к ним (как и к обитателям девятого круга — предателям) Данте беспощаден. В одной из ям восьмого круга — обольстители, их бьют длинными бичами рогатые черти; в другой — льстецы, они купаются в зловониях; в третьей яме — люди, обманом и подкупом получившие высокие церковные звания; тут папы Николай III и Бонифаций VIII. В четвёртой яме — колдуны и волшебники, у них головы вывернуты назад, и они плачут, орошая слезами собственные спины. В пятой яме варятся в кипящей смоле взяточники, и, если они пытаются вырваться из смолы, черти подхватывают их {18} на вилы, и т. д. В девятую яму Данте посадил пророка мусульман Мухаммеда, как распространителя ложной религии. И, наконец, девятый круг. Здесь томятся предатели, т. е. люди, совершившие, по мнению Данте, самое страшное преступление. В центре круга сам дьявол — Люцифер, грызущий Брута и Кассия — убийц Цезаря, и Иуду — предателя Христа.

Через чистилище, где томятся грешники, ожидающие либо прощения, либо осуждения, Данте попадает в преддверие рая, где его встречает прекрасная Беатриче. В раю не так много людей. Ведь грешников больше, чем праведников. Поднимаясь из одной сферы в другую, Данте, руководимый Беатриче, ведёт беседы с праведниками и, наконец, достигнув рая, созерцает мадонну и бога.

Такова фабула «Божественной комедии». В ярких образах Данте изобразил в ней средневековое христианское представление о мире, боге и о потустороннем воздаянии. Он подвёл итоги средневековым представлениям и сам выступает перед нами как человек тёмного и суеверного времени. Но это только старая канва, на которой Данте — человек нового времени — вышил великолепные узоры будущего Возрождения. Даже в образах ада, чистилища и рая Данте предвосхищает художников и писателей последующих столетий. Тени, с которыми он встречается, путешествуя по пространствам потустороннего мира, — это не бесплотные, вымышленные образы. Это живые люди. Многие из них — недавно умершие, которых Данте знал при жизни, любил или ненавидел. И Данте живописует их портреты рукой великого художника, спорит с ними, продолжает вести вместе с ними или против них яростную борьбу, полную страсти и непримиримости. Политический изгнанник из своей родины Флоренции; куда он так и не смог вернуться до самой смерти, Данте страстно ненавидит своих врагов и «наказывает» их в аду самыми невероятными муками. Все исследователи великой поэмы отмечают, что в описаниях пейзажа потустороннего мира Данте дал великолепные реалистические картины природы родной Италии, предупредив в этом отношении художников XV и XVI вв.

Искусство следует природе,

как ученик её, за пядью пядь... —

говорит он в XI песне «Ада».

Данте написал свою «Комедию» на итальянском, а не на латинском языке. В своих скитаниях по Италии он внимательно изучал народные говоры и на основе своего тосканского наречия, обогатив его заимствованиями из других наречий Италии, создал литературный итальянский язык, который существует и до наших дней.

Данте мечтал о политическом единстве Италии и скорбел, видя её политическую слабость — результат политической разобщённости: {19}

Италия! Раба! Приют скорбей!

Корабль без кормчего средь бури дикой,

Разврата дом, не матерь областей...

( « Чистилище», Песнь VI.)

И, наконец, как поэт, он сознавал своё величие, жаждал славы, единственного вида бессмертия для смертных. Вергилий говорит поэту («Ад», песнь XXIV):

Теперь ты леность должен отмести, —

Сказал учитель: — лёжа под периной

Да сидя в мягком, славы не найти.

Кто без неё готов быть взят кончиной,

Такой же в мире оставляет след,

Как в ветре дым и пена над пучиной.

Встань! Победи томленья, нет побед,

Запретных духу, если он не вянет,

Как эта плоть, которой он одет.

Жажда знания, интерес к жизни, природе, к человеку со всеми страстями, недостатками и достоинствами, всеобъемлющее чувство любви к Беатриче, интерес к себе как центру тончайших переживаний, к своей известности и славе — все эти черты свойственны человеку Возрождения, каким был Данте — последний человек средневековья и первый человек нового времени.

Первыми представителями Возрождения и гуманизма были знаменитые итальянские писатели: поэт Петрарка и прозаик Боккаччо.

Франческо Петрарка (1304—1374), родом из Флоренции, большую часть своей жизни прожил при папском дворе в Авиньоне во время так называемого «авиньонского пленения» пап. Это было во второй половине XIV в., когда сильные французские короли заставили римских кардиналов выбирать угодных королям пап и приказывали папам жить в Южной Франции, где папам принадлежал небольшой городок Авиньон. Петрарка был замечательным поэтом. В своих небольших произведениях (сонетах) он воспевал предмет своей любви — Лауру. И это чувство любви, заполняющее для Петрарки весь мир, было переживанием нового человека, для которого его собственные радость и скорбь, например восхищение и преклонение перед Лаурой, становятся предметом его поэзии, обращённой ко всему человечеству. {20}

Петрарка был и остался католиком. Но это нисколько не помешало тому, что он относился довольно равнодушно к религии, а против папского Рима ополчился со всею силой своего красноречия. Рим — вертеп разврата, главное препятствие на пути к политическому объединению Италии, которое Петрарка, человек нового мировоззрения, считал необходимым для процветания родины. Он яростно нападает на папский Рим — хранилище суеверий и невежества, и пишет своё гневное послание «Папскому двору в Риме».

Поток скорбей, обитель злобы дикой,

Храм ереси и школа заблуждений,

Источник слез, когда-то Рим великий,

Теперь лишь Вавилон всех прегрешений,

Горнило всех обманов, мрачная тюрьма,

Где гибнет благо, зло произрастает,

Живым до смерти ад и тьма, —

Ужель господь тебя не покарает?

Обращаясь к «Итальянским властителям», он с горечью пишет о том, что главное зло, владеющее его родиной, — это её политическая распылённость, постоянные раздоры её государей, причиняющие тяжёлые страдания жителям Италии.

Италия моя! Хотя не исцелит

Мой стих тех ран кровавых,

Что губят тело чудное твоё,

Но сердце так болит моё,

Что с берегов По величавых

Мой вопль до Тибра прозвучит.

Небесный царь, во имя той любви,

Что привела тебя в юдоль земную,

Отчизне милость ты яви.

Гляди: мою страну родную,

Мой край, тобой любимый,

Война, раздор неугасимый

Из-за пустых причин

Как жестоко терзает!

Слава Петрарки — а он всегда жаждал этой славы — распространилась по всей Европе. Император Карл IV зазывал его в Прагу. Парижский университет и римский сенат постановили венчать его на Капитолии лавровым венком поэта (1341). Венецианская синьёрия объявила его величайшим писателем современности. Никогда ещё не выпадало столько славы на долю незнатного человека, заслужившего её только силой своего гения. Его горячим поклонником был Кола ди Риенцо, восторженный поклонник древнего республиканского Рима. Петрарка сам мечтал о том, чтобы восстановить величие древней республики и думал, что это может быть удастся горячему трибуну. Петрарка вместе с Данте и Боккаччо был создателем итальянского литера- {21} турного языка, но при всём этом он был — тоже в духе нарождавшейся буржуазии, с её правилом — каждый для себя, — великим себялюбцем. В течение всей своей жизни он интересовался только самим собой, любил, если не считать Лауру, только самого себя, любовался только самим собой.

Не меньшей известностью пользовался современник Петрарки — Джованни Боккаччо (1313—1375), который и до сих пор еще смешит нас своими замечательными рассказами, собранными в «Декамероне». В них он в комической форме повествует о жизни и быте своих современников.

Со времён Петрарки и Боккаччо гуманистическое просвещение стало распространяться повсюду, сначала в Италии, а в XV в. и по всей Европе. В Риме, Милане, Неаполе, Флоренции, Венеции появились кружки гуманистов. Особенно славилась как центр просвещения Флоренция. Его государями были представители банкирской фамилии Медичи — новые люди, обязанные влиянием и своей властью своим громадным капиталам. Они тратили огромные средства на украшение города церквами и зданиями в {22} новом вкусе, платили большие деньги за древние статуи и рукописи и собрали в своём дворце большую библиотеку. В погоне за популярностью они устраивали народные празднества и торжественные шествия, приглашая художников и зодчих, которые заботились об украшении города и улиц.

Преклонение перед наукой, литературой и искусством древних греков и римлян стало распространяться повсюду. Гуманисты были знатоками древних языков, особенно греческого, и эти знания делали их своего рода почётным сословием. Аристократические фамилии и мелкие государи Италии наперебой приглашали их к себе на службу в качестве секретарей, министров, посланников. Литература становилась важным средством политического воздействия. Гуманист Колуччо Салютати, канцлер Флорентийской республики, был одним из выдающихся дипломатов своего времени. Его доклады и дипломатические бумаги были написаны изящным языком и сделались образцами дипломатической переписки. Сборники его докладов ходили по рукам, его стиль вошёл во всеобщее употребление в дипломатии. Остроумный и язвительный писатель, он мог сильно повредить своему политическому противнику. Тиран Сфорца в Милане говорил, что Салютати, который преследовал его своими литературными нападками, повредил ему больше, чем тысяча рыцарей.

Среди гуманистов было много учёных, положивших начало современной науке. Недаром Энгельс говорил о времени Возрождения, «...что собственно систематическая экспериментальная [т. е. основанная на опыте. — Прим. ред. ] наука стала возможной лишь с этого времени»   1 . Замечательные математики, инженеры, техники и астрономы разрабатывали практические и теоретические знания. Люди того времени поражали своей разносторонностью, являясь часто крупными представителями сразу нескольких наук и искусств. Наиболее поразительным примером такой разносторонности был гениальный художник и вместе с тем учёный, инженер, архитектор Леонардо да Винчи. Говоря об этом времени, Энгельс замечал: «Это был величайший прогрессивный переворот, пережитый до того человечеством, эпоха, которая нуждалась в титанах и которая породила титанов по силе мысли, страстности и характеру, по многосторонности и учености»   2 .

Французский историк Мишле сказал однажды, что всё Возрождение можно свести к двум открытиям: «открытие мира и открытие человека». Под первым он подразумевал не только открытие Колумбом Америки и последовавшие за ним открытия островов и материков, но и бесконечно расширившиеся знания человека о вселенной, после того как величайший представитель Возрождения — польский учёный Коперник — доказал, что не Солнце вращается вокруг Земли, а, наоборот, Земля вращается {23} вокруг Солнца и что, таким образом, Земля вов-

се не является центром мира, как думали церковники. Принявший это доказательство философ Джордано Бруно развил теорию Коперника дальше, утверждая бесконечность вселенной и множественность миров, подобных солнечной системе или даже превосходящих её своими размерами. Все эти открытия расширили умственный кругозор человека и способствовали крушению прежнего воспитываемого церковью суеверия. Вполне понятно поэтому, что попы всех вероисповеданий обрушились и на Коперника и на Джордано Бруно. И если Коперник избежал преследования потому, что умер в день выхода своей знаменитой книги «О вращении небесных тел», то Джордано Бруно был сожжён католической церковью на костре (1600). «Открытие человека» было перенесением интереса от «божественных» наук на науку о человеке; теперь появился интерес к человеческой личности, незнакомый средневековью, когда личность — индивидуум — тонула и, так сказать, терялась в различных обществах и корпорациях, к которым она принадлежала: сословии, гильдии, цехе и т. д. Мы уже видели на примере великих писателей и поэтов Возрождения, в какой мере они жаждали известности и славы, тем самым подчёркивая свою личность, индивидуальность.

Во всех или почти во всех странах Европы появление капиталистического хозяйства и буржуазии, т. е. того нового общественного класса, который был организатором капиталистического хозяйства, сопровождалось расцветом гуманистической культуры {24} и появлением художников и поэтов, литераторов и учёных-гуманистов, и везде они отличались теми чертами, о которых мы говорили выше, характеризуя Возрождение в целом: интерес к человеку — личности, жажда знания, основанного на опыте, реализм в искусстве, возникновение чувства принадлежности к своей нации, появление единого литературного языка. Проводниками этой гуманистической культуры в Англии были многочисленные писатели и художники XVI в., крупнейшим из них был величайший драматург Шекспир, в Германии — поэт Ульрих фон

Гуттен, Эразм Ротердамский, во Франции — Франсуа Рабле и многие писатели и поэты XVI в. Имена итальянских писателей и художников известны всем культурным людям. Именно в Италии, которая раньше чем какая-либо другая страна перешла к капиталистическому хозяйству и где ещё до того существовали богатые горожане, составившие себе колоссальное состояние на заморской торговле, Возрождение и получило своё начало. О Данте, Петрарке и Боккаччо мы уже говорили. Имена таких художников, как Джотто, Боттичели и особенно Леонардо да Винчи, Рафаэль, Микеланджело, Тициан и многие другие, составляют славу изобразительного искусства Европы XV—XVI вв.

Наше общее суждение о Возрождении будет, однако, неполным, если мы не скажем о тех великих умах человечества этого времени, которые создавали свои произведения не только для богатых купцов и аристократии, но и для простого трудового человека. Этих мыслителей мучило всё, что происходило вокруг них, что дворяне сгоняли крестьян с земли или старались выжать у них возможно больше денег, что капиталисты притесняли ремесленников и рабочих.

По всем странам Европы бродили толпы нищих людей, голодных и плохо одетых. И там, где контрасты богатства и нищеты были всего сильнее, там, где разорение крестьян и трудового люда в городах было в особенности жестоким, там и появились люди великого ума и великого сердца — гуманисты в наилучшем смысле этого слова. Они видели неизбывное горе простых людей в деревне и в городе и они поняли, что всё зло в том, что одни {25} владеют всем, а у других нет ничего, кроме своих рук, что существует собственность на землю, на сырые материалы, на орудия производства. До тех пор пока существует такая собственность, будет и нищета одних, богатство других. Поэтому они и стали противниками собственности, первыми социалистами. Это три Томаса: Томас Мор, Томас Мюнцер и Томас (Томмазо) Кампанелла. Их называют обычно «социалистами-утопистами» по названию сочинения «Утопия», написанного одним из них — Томасом Мором. Слово «Утопия» — греческое, и означает «Нигде». В своём сочинении Томас Мор описал порядок на фантастическом острове Утопия, где нет частной собственности. Для того времени это была чрезвычайно смелая мысль, настоящее открытие нового, справедливого строя, противоположного тем общественным порядкам, которые так глубоко возмущали передовых людей того времени. Но Мор и другие социалисты-утописты думали, что социалистический порядок можно установить в обществе без всякой борьбы, путём мирных преобразований. История нашей великой социалистической республики показала, что социалистический порядок может установиться только в результате революции и победы пролетариата и что буржуазия не откажется без борьбы от своего господства. О том, чему учили и как хотели они построить такое общество, в котором не было бы нищеты у одних, богатства у других и которое было бы построено на началах подлинно человеческой справедливости, обо всём об этом рассказано дальше в нашей книге. {26}

1 К. Маркс и Ф. Энгель с. Соч., т. XVI, ч. II, стр. 327.

1 К. Маркс и Ф. Энгель с, Соч., т. XIV, стр. 439.

2 Там ж е, стр. 476.