Савельева И., Полетаев А. Знание о прошлом: теория и история. Конструирование прошлого

ОГЛАВЛЕНИЕ

Часть III. ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ ИСТОРИИ

Глава 11. Хронология и периодизация

Хронология, составляя временные ряды из дат и событий, дает начало организации свидетельств о прошлом. Как писал К. Ле-ви-Строс, в хронологии закодирована история.

«Нет истории без дат... Если даты не вся история и не более интересное в истории, они являются тем, без чего собственно история исчезла бы, поскольку вся ее оригинальность и ее специфика состоят в постижении отношения предшествующего и последующего, которое было бы обречено на размывание, если, пусть даже предположительно, его термины не могли бы датироваться» (Леви-Строс 1994 [1962]: 318).

Огромное разнообразие хронологических систем, создававшихся и использовавшихся в разных странах в разные периоды, описывает историческая хронология — наука о датировке исторических событий и методах летосчисления. Несмотря на свой вспомогательный характер, она тем не менее играла и продолжает играть важнейшую роль в конструировании прошлого 1 .

Однако в процессе развития исторического знания возникла потребность в различении отдельных этапов исторической жизни и осмыслении их специфического содержания. Выделение этапов называется периодизацией и по существу означает определение единиц времени, которые отличаются наполненностью неким содержательным смыслом. Как правило, исторические периоды соотносятся с определенными структурами, причем периодизация может производиться на основе как относительной неизменности той или иной структуры в данном периоде, так и ее интенсивного изменения (например, периоды войн, кризисов и т. д.).

1 Подробнее о теории и истории хронологии см., например: Бикерман 1975 [1969]; Гусарова 1990; Каменецкий [б. г.]; Каменцева 1967; Климишин 1981; Пронштеин, Кияшко 1981; Селешников 1977; Сюзюмов 1971; Цыбулъ-

1982, и др.

515

Единицы не календарного, а именно исторического времени (правления, династии и т. д.) известны еще с глубокой древности. Более того, уже в Древнем мире и в Средние века историки знали понятия эпохи и других, не столь масштабных периодов истории, осмысливая их в рамках теологических или философских учений. Понятия исторических периодов — отрезков исторического времени, характеризующихся определенным социальным содержанием, — явление относительно недавнее. Только в Новое время произошло осмысление единиц времени разной значимости и продолжительности в контексте исторической концепции, распространяемой на все общество во всех его проявлениях. С тех пор не просто события, но и «дух» времени, совокупность всех системных и духовных характеристик определенного этапа, составляют наполнение исторического периода. Как писал Г. Зиммель, содержание того или иного отрезка истории

«...не делается историческим ни из-за нахождения во времени, ни из-за того, как оно понимается. Только с их соединением, когда содержание делается временным по причине вневременного понимания, оно является историческим...» (Зиммелъ 1996 [1917]: 521).

Данная глава продолжает анализ проблемы взаимосвязи событий (человеческих действий) и структурных характеристик социального мира и отдельных его подсистем. Но если в предыдущей главе мы уделили основное внимание концептуальной связи событий и структур, то теперь мы попытаемся показать, как эти общие положения реализуются в конкретной историографической практике, на уровне построения хронологических систем и периодизации исторического развития. Иными словами, речь пойдет о структурировании исторического времени.

1. Хронологические системы

Как известно, уже в глубокой древности возникают календарные системы, основанные на повторяемости астрономических событий. Эти системы задают первичные единицы измерения времени: сутки, месяц, год и их производные (часы, недели, календарные циклы и т. д.). Затем на этой основе возникает так называемая относительная хронология, в рамках которой определяются промежутки времени, разделяющие те или иные события. Типичный образчик архаичной хронологии можно найти, например, у Фукидида, указывающего, что Пелопоннесская война началась

«...на пятнадцатом году (после четырнадцатилетнего сохранения тридцатилетнего договора, заключенного в связи с покорением Евбеи), в

516

сорок восьмой год жречества Хрисиды в Аргосе, когда эфором в Спарте был Энесий, а архонтству Пифодора в Афинах оставалось до срока четыре месяца, на шестнадцатом месяце после сражения при Потидее, в начале весны» (Фукидид. История II, 2).

Следующим шагом в развитии концепции исторического времени является создание абсолютной хронологической шкалы, т. е. установление некоторой точки начала отсчета времени. Благодаря этому появляется возможность не только измерять интервалы между событиями, но и датировать их, и, размещая каждое событие в определенной точке хронологической шкалы, переходить от относительной датировки к абсолютной.

«... Элементы абсолютной хронологии — не изолированные даты, но однородные отрезки времени, непрерывный ряд которых приводит к настоящему. Абсолютная хронология заимствует понятие „год" из календаря, но хронологический год — это единица измерения истории, т. е. звено в цепи лет, обозначенных другим способом. Это сквозное обозначение и отличает хронологический год от календарного» (Би-керман 1975 [1969]: 58).

Хронологические системы возникают лишь немногим позже календарных, и в основе любой из них лежит понятие эры, которое в свою очередь подразумевает некое находящееся в основе этой системы событие (хотя сам термин возник лишь в Риме и происходит от лат. aera — исходное число). Поэтому количество существовавших в истории хронологических систем существенно превосходит число известных человечеству календарей — если любая календарная система базируется на весьма ограниченном наборе астрономических событий, то в основе хронологической системы может лежать, вообще говоря, любое событие — как действительное, так и вымып! ленное.

Заметим, что, несмотря на многовековую историю хронологических исследований, в этой области остается немало темных мест и белых пятен, и это обстоятельство, в частности, создает предпосылки для появления самых неимоверных хронологических измышлений. Впрочем, обсуждение проблем, связанных с датировкой исторических событий, выходит за рамки нашей работы и является предметом многочисленных специальных исследований. Свою же задачу мы видим прежде всего в анализе наиболее известных хронологических систем, выступающих в качестве основы организации исторического времени, и выделении некоторых общих принципов их построения.

На наш взгляд, в самом общем виде хронологические системы можно разделить на два типа, которые по принципу построения мы

517

будем условно именовать системами ex ante и ex post 2 . При построении систем первого типа отсчет начинается от некоего «сегодняшнего» события — тем самым утверждается его значимость, с точки зрения настоящего, и одновременно предполагается, явно или неявно, что эта значимость будет сохраняться и в будущем. В системах второго типа в качестве точки отсчета выбирается значимое событие, произошедшее в прошлом, но при этом важность этого события опять-таки оценивается исходя из «сегодняшних» представлений. Реальность события в этом случае не имеет существенного значения, да и его датировка, как правило, является весьма условной: обычно выбранное событие просто приписывается к некоему моменту времени в прошлом в соответствии с представлениями или потребностями «сегодняшнего дня».

Иными словами, все хронологические системы создаются в настоящем, но системы типа ex ante экстраполируют настоящее в будущее, а системы типа ex post «опрокидывают» настоящее в прошлое (что позволяет квалифицировать первый тип как политические эры, а второй — как историографические). Это различие наглядно проявляется при рассмотрении истории создания хронологических систем: в случае с системами ex ante отсчет сразу начинает вестись от настоящего в будущее, а при построении систем ex post вначале производится отсчет от настоящего в прошлое и лишь затем — от прошлого к настоящему и в будущее.

а) Политические эры

Одним из наиболее древних способов выбора точки отсчета времени является сопряжение ее с началом правления властителя. Этот способ практиковался еще в Древнем Египте (счет лет от начала царствования фараона), в Ассирии, Вавилоне и его провинциях (отсчет от начала правления каждого царя или вавилонского наместника). Аналогичный способ использовался в Риме в императорскую эпоху. Показательно, что, по мнению некоторых исследователей, слово aera представляет собой аббревиатуру «ab exordio regni Augus-ti» — «от начала царствования Августа» (т. е. от 29 августа 30 г. до н. э., когда император Гай Юлий Цезарь Октавиан, будущий Цезарь Август, был возведен в ранг пожизненного трибуна).

2 Термины ex ante [f ас turn] и ex post [factum] были введены в научный оборот в середине 1930-х годов шведским экономистом Г. Мюрдалем (Myrdal 1939 [1934]), использовавшим их применительно к анализу сбережений и инвестиций.

518

Подобные системы датировки событий сохранялись и в средневековой Европе. В Византии летосчисление по году правления императора (annus imperil) встречается в императорских грамотах, начиная с постановления Юстиниана от 537 г., которое касалось как раз этого вопроса. Франкские монархи стали обозначать годы своего царствования уже в меровингскую эпоху, а римские папы — с Адриана II (IX в.). С X в. епископы и архиепископы также начали датировать документы по своему правлению. Наконец, еще с эпохи Карла Великого распространился обычай, в соответствии с которым в том случае, если один властитель правил в нескольких странах, год его правления ставился для каждой страны отдельно. Так, германские императоры рядом с годом восшествия на имперский престол (annus imperu) помечали год своего правления (annus regni), допустим, в Италии. При этом начало правления пап до XIV в. отсчитывалось со дня освящения (consecratio), a с XIV в. — еще и от момента выборов (creatio); y германских императоров — со дня коронации 3 .

Все «эры» такого типа действовали на очень небольшом промежутке времени, ограниченном сроком пребывания у власти действующего монарха или правителя. Только в некоторых случаях отсчет лет от начала правления продолжался и после смены данного властителя, превращаясь в более или менее полноценную хронологическую систему.

Судя по дошедшим до нашего времени документам, первым случаем подобного рода была так называемая эра Селевкидов, возникшая в III в. до н. э. на Ближнем и Среднем Востоке. Селевк, как известно, был одним из военачальников Александра Македонского и спустя несколько лет после его смерти стал наместником Македонского царства в Сирии (в 311 или 312 г. до н. э.). В соответствии с принятой в те времена практикой Селевк ввел на подвластной ему территории отсчет лет от начала своего наместничества и, став позднее царем Сирии (Селевком I Никатором), он продолжил отсчет лет от первоначальной даты. Традиция была закреплена его сыном Анти-охом I Сотером (правил в 281—261 гг. до н. э.), так же поступали и преемники Антиоха. Позднее эта эра получила название «селевкид-ской», хотя в самой Сирии она именовалась как «годы греческого господства», а в Иудее называлась «эрой контрактов» (поскольку при заключении сделок на документе указывался год селевкидской эры).

Начало этой эры определялось неодинаково у разных стран и народов: так, в Вавилоне отсчет велся от 22 апреля 311 г. до н. э. (по

Гусарова 1990: 181.

519

современному летосчислению), в Персии — от 7 февраля 311 г. до н. э. После некоторых разногласий постепенно утвердилась дата начала эры 1 октября 312 г. до н. э. Формально правление династии Селевкидов продолжалось до 64 г. до н. э., когда их государство было завоевано Римом. Тем не менее летосчисление по эре Селевкидов сохранялось в этих регионах еще много веков (у иудеев — по крайней мере до XII в., а среди христианского населения Сирии — вплоть до XIX в.).

В Египте и некоторых регионах Ближнего и Среднего Востока была распространена так называемая Филиппинская эра, или «эра Александра», начальным годом которой был 323 г. до н. э. (по некоторым источникам — 324 г. до н. э.), т. е. год смерти Александра Македонского и начала царствования его сводного брата Филиппа Арридея. Тем же годом датировал начало своего правления первый царь из династии Птолемеев — Птолемей I Сотер, а значит, «эра Александра» была одновременно и «эрой Птолемеев» (это название не получило широкого распространения). Аршакиды в Парфии вели счет лет от начала правления своей династии — 247 г. до н. э. (в греческих городах Парфянского царства счисление по эре Аршакидов начиналось с 248 г. до н. э.). Еще один пример — эра царей Понта и Вифинии (начиная с 297/6 г. или 283/2 г. до н. э.), которая использовалась также в Боспорском царстве. В Риме и отдельных его провинциях после смерти императора Августа точкой отсчета продолжала служить дата его назначения пожизненным трибуном (29 августа 30 г. до н. э.). Основой датировки у неоплатоников было время восшествия на престол Юлиана Отступника — римского императора (361—363 гг.), попытавшегося отказаться от христианства и вернуться к языческой религии. «Эра Йездигерда» в Иране вела отсчет от воцарения сасанида Йездигерда III (16 июня 632 г.). Все эти эры, впрочем, были относительно непродолжительны, — как правило, не дольше нескольких столетий.

Одной из наиболее устойчивых «правительственных» эр, не считая селевкидской, была эра римского императора Диоклетиана (даты правления 284—305 гг. н. э.). Первоначально эта система летосчисления использовалась в Египте (тогдашней провинции Рима) местными астрономами, потом она появилась в документах александрийской христианской церкви, а откуда проникла в Византию и на Запад, тогда как в самом Египте нашла широкое применение только с VI в. н. э.

Началом эры Диоклетиана считалось 29 августа 284 г., хотя на самом деле Диоклетиан пришел к власти 17 сентября. «Корректировка» была связана с тем, что начало эры было отнесено на

520

1 Тота — начало «стабильного» египетского года, введенного в Египте в 26 г. н. э. Летосчисление от Диоклетиана сохранялось несколько веков, но уже под именем «эры мучеников чистых», поскольку Диоклетиан, как известно, жестоко преследовал христиан. Эта эра до сих пор используется в документах коптской христианской церкви в Египте, Эфиопии и Судане.

К системе ex ante, помимо «правительственных», относится и целый ряд других «политических» эр, в которых в качестве исходного момента принималась дата того или иного важного политического события. К таким событиям относится прежде всего обретение независимости от иностранного владычества. Например, в городах, которые освобождались от господства Селевкидов, вводился отсчет лет от года освобождения — в Араде с 259 г. до н. э., в Амизоне с 167 г. до н. э., в Тире с 126 г. до н. э. и т. д. Эра подобного типа некоторое время использовалась в Иудее — за точку отсчета был взят 143 г. до н. э. (170 г. эры Селевкидов), когда первосвященником стал Симон Маккавей, добившийся политической независимости Иудеи.

Другой тип значимых политических событий, исполнявших роль точки отсчета в хронологии, связан с потерей независимости и/или поражением в войне. Например, в рамках так называемых провинциальных, или римских, эр типа «эры Суллы», использовавшейся в Малой Азии, годы отсчитывались от даты установления римского владычества в данной местности (в «македонской» — с 148 г. до н. э., «ахейской» — с 146 г. до н. э. и т. д.). В иудейской историографии наряду с селевкидской эрой в течение нескольких столетий в качестве точки отсчета использовалась дата разрушения так называемого Второго (Иерусалимского) Храма при завоевании Иудеи римлянами (Титом) в 70 г. н. э.

Упомянем, наконец, еще один класс событий, которые пытались делать точкой хронологического отсчета уже в Новое время, а именно революции. Например, декретом Конвента от 5 октября 1793 г. одновременно с реформой календаря во Франции была введена эра Республики. Эра начиналась со дня провозглашения Республики, который совпал с днем осеннего равноденствия — 22 сентября 1 792 г. Эта эра просуществовала всего 13 лет и была отменена Наполеоном в 1805 г. Заметим, что в СССР тоже предпринимались попытки введения собственной эры, начинающейся с революции 1917 г., но они оказались еще менее успешными. Единственное, что удалось сделать большевистским реформаторам, — это заменить название общепринятой эры «от Рождества Христова» (Р. X.) на «новую», или «нашу», эру (н. э.)·

521

Все «политические» эры, несмотря на разницу в выборе исходного события, в основе своей однотипны и построены по одним и тем же принципам. Они изначально вводятся «сверху» в качестве официальных государственных систем летосчисления. Наиболее значительным историческим событием власть предержащие считают именно момент своего прихода к власти — персонифицированной, как в случае с империями или царствами, или коллективной, как в случае с вольными городами, римскими провинциями или революционными республиками. Так или иначе, всегда присутствует расчет на то, что это событие будет рассматриваться потомками в качестве «эрообразующего» и после смены данного правителя или правителей. Увы, в подавляющем большинстве случаев этим расчетам было не суждено сбыться, а даже если они и реализовались благодаря воле наследников, то системы летосчисления подобного типа имели относительно локальный характер. Пространственный ареал этих эр четко отражает их «политический» характер: они достаточно жестко привязаны к соответствующим государственным образованиям, будь то полис, царство или империя, а в силу многоуровневой политической структуры древнего и средневекового общества мы нередко наблюдаем на одной и той же территории параллельное существование разных хронологических систем.

б) Историографические эры

Гораздо более устойчивыми и «глобальными» (по историко-про-странственным характеристикам) оказываются, как показал исторический опыт, хронологические системы второго типа, создаваемые ex post. В этих системах, которые носят явно выраженный историографический характер, в качестве точки отсчета выбирается не текущее политическое событие, а некое событие в прошлом, причем, как правило, отдаленном. Тем самым изначально хотя бы отчасти гарантируется историческая значимость данного события, независимо от того, является оно реальным или вымышленным. Еще одно отличие «историографических» эр от «политических» состоит в том, что первые вводились не «сверху», а «снизу», т. е. вначале они создавались историками, философами или астрономами, а уже затем постепенно получали признание, вплоть до обретения статуса официальных (гражданских или церковных) систем летосчисления. Таким образом, речь идет в первую очередь о хронологизации истории, т. е. формировании исторического подхода per se.

522

Первые хронологические системы такого типа были созданы в эпоху эллинизма практически одновременно, примерно в середине III в. до н. э. Именно в это время появилось пять главных историографических эр: греческая «эра олимпиад» (Тимей и Эратосфен), египетская «эра фараонов» (Манефон), вавилонская эра (Беросс), ставшая позднее «эрой Набонассара», римская эра «от основания города» и, наконец, иудейская эра «от сотворения мира» (Деметрий). Как считает Э. Бикерман, в этот период эллинистического интеллектуального господства все негреческие авторы, с одной стороны, подражали грекам, с другой — стремились к самоутверждению путем создания собственной, не менее, а то и более древней, чем у греков, истории. Позднее Иосиф Флавий заметит, что каждый народ старается проследить свой путь до самого отдаленного прошлого, чтобы не казаться подражателем другим народам 4 .

«Гордясь древностью своих народов, восточные авторы, как Беросс, Манефон, Менандр, Дий, Деметрий, начали создавать свои национальные истории на греческом языке, прибегая к методике греческого историзма, но по собственным национальным источникам... Эти восточные историки хотели заменить романтические выдумки Геродота, Ктесия, Мегасфена и других греческих специалистов по Востоку — сухим но достоверным суммарным изложением местных свидетельств» (Бикерман 2000 [1988]: 262, 263) 5 .

Первые «историографические» хронологические системы еще наследовали архаичные подходы: в их основе лежало не столько стремление датировать каждое событие (приписать к нему дату), сколько идея измерения промежутка между событиями, т. е. измерения продолжительности времени, а точнее, «истории». Иными словами, речь шла не столько о датировке событий, сколько о хронологическом измерении длительности истории. Этот принцип прослеживается во множестве исторических сочинений и хроник со времен эллинизма до позднего Средневековья (некоторые примеры приведены во Вставке 17). Эти примеры также показывают, какие события были значимыми для тех или иных хронистов.

Послужившая примером для остальных «эра олимпиад» была сконструирована в первой трети III в. до н. э. (точнее, между 275 и 264 гг. до н. э.) греческим историком Тимеем Сицилийским и математиком Эратосфеном Киренским. Используя имевшиеся списки

4 Цит. по: Бикерман 2000 [1988]: 260.

5 Упоминаемые Бикерманом Менандр (из Эфеса или из Пергама) и Дий цитируются Иосифом Флавием в «О древности...» (I, 17) и «Иудейских древностях» (VIII, 5, 3) в качестве финикийских историков, современников Манефона и Беросса.

523

Вставка 17. События и хронологические периоды

«От падения Трои до возвращения Гераклидов — 80 лет; от этого события до ионийской колонизации (ионийской миграции) — 60 лет, затем до попечительства Ликурга — 159 лет; от него до начала олимпиад — 108 лет; от 1-й олимпиады до похода Ксеркса — 297 лет; от этого похода до Пелопоннесской войны — 48 лет; а до окончания этой войны и конца гегемонии Афин — 27 лет, а до битвы при Левктрах — 34 года; от этого времени до смерти Филиппа — 35 лет и, наконец, до смерти Александра — 12 лет» (Эратосфен, III в. до н. э.; цит. по: Бикерман 1975 [1969]: 79—80).

«От Страстей Христовых до кончины святого Мартина прошло 412 лет; от кончины святого Мартина до кончины короля Хлодвига 112 лет; от кончины короля Хлодвига до кончины Теудеберта 37 лет; от кончины Теудеберта до кончины Зигберта 29 лет» (Григории Турский. История франков, VI в.; цит. по: Гене 2002 [1980]: 182).

«...От Адама до потопа лет 2242; а от потопа до Оврама лет 1000 и 82, а от Аврама до исхоженья Моисеева лет 430; а (от) исхожениа Моисеева до Давида лет 600 и 1; а от Давида и от начала царства Соломоня до плененья Иерусалимля лет 448; а от плененья до Олексанъдра лет 318; от Олексанъдра до рождества Христова лет 333; а от Христова рождества до Коньстянтина лет 318; от Костянтина же до Михаила сего лет 542; а от перваго лета Михайлова до перваго лета Олгова, русскаго князя, лет 29...» и т. д. (Повесть временных лет, XII в.; цит. по: Пронштейн, Ки-яшко 1981: 74).

победителей Олимпийских игр, Тимей и Эратосфен в качестве даты первой Олимпиады установили 776 г. до н. э. (на самом деле, Олимпиады проводились и до этого момента). «Эра Олимпиад», строго говоря, не имела официального государственного статуса в греческих полисах, но необычайно широко применялась в сочинениях античных авторов. Формально эта эра могла использоваться до 394 г., когда император Феодосии запретил проведение Олимпийских игр, тем не менее в исследованиях по истории античной Греции она живет по сей день. (Заметим, что точная датировка «эры Олимпиад» по современной хронологической системе была произведена довольно поздно, после того как астрономами были рассчитаны даты прошлых солнечных затмений.)

Римская эра «от основания Города» (лат. ab Urbe condita, a.u.с.) также имела полуофициальный характер. С одной стороны, день основания Рима — 21 апреля — был одним из главных римских праздников. Однако долгое время год основания Рима, ввиду отсутствия каких бы то ни было письменных свидетельств, оставался предметом дискуссий, и его признание в качестве официального

524

зависело от произвола властей. Автор и время появления этой хронологической системы неизвестны, но можно предположить, что она возникла примерно тогда же, когда и «эра Олимпиад». Подчеркнем, что эта эра не использовалась в качестве официальной системы летосчисления и применялась прежде всего историками в рамках все того же «интервального» подхода (указывалось, что такое-то событие произошло через столько-то лет после основания Рима).

В III—II вв. до н. э. общепринятой датой основания Рима считался 749 г. до н. э. (в частности, в 249 и 149 гг. до н. э. праздновались так называемые «секулярные [вековые] игры», ludi saeculares, приуроченные к 500-летию и 600-летию со дня основания города (подробнее см. ниже). Начиная с Полибия (II в. до н. э.) получила популярность другая дата — 751 г. до н. э., ее использовали Цицерон, Тит Ливии и Диодор. Аттик в своем труде «Liber Annalis» («Летописи») передвинул ее на 753 г. до н. э., и, популяризованная Марком Теренцием Варроном (I в. до н. э), а вслед за ним Иосифом Флавием (I в. н. э.), она была впоследствии принята большинством историков (впрочем, еще в составленном при императоре Августе списке должностных лиц Римской республики в качестве года основания Рима фигурирует 752 г. до н. э.). Так или иначе за начало эры «от основания Рима» оказался принятым 753 г. до н. э., и датировка римской истории по этой эре также используется и сегодня.

Египетская «эра фараонов» обязана своим возникновением работе египетского жреца Манефона, создавшего первую хронологию Древнего Египта. Манефон был верховным жрецом в Себенните (в Дельте) (по некоторым источникам — в Гелиополисе) во времена Птолемея II Филадельфа (III в. до н. э.). Труд Манефона был написан на греческом языке в середине III в. до н. э. (после 271 г. до н. э.) и, к сожалению, не дошел до нас, но его содержание известно по многочисленным и обширным цитатам, приведенным в работе Иосифа Флавия «Против Аппиона», а также в трудах христианских хронологов Секста Юлия Африканского (221 г.) и Евсевия Кесарий-ского (Памфила) (326 г.), откуда они впоследствии заимствовались другими авторами. Заметим, что по существу работа Манефона до сих пор остается одним из главных источников по хронологии Древнего Египта 6 .

Если судить по сохранившимся цитатам и пересказам, в труде Манефона был приведен полный список египетских фараонов с годами их правления, охватывавший период с начала V тысячелетия до н. э. до III в. до н. э. Весь список, включавший около трехсот фарао-

6 Подробнее см.: Струве 1937.

525

нов, был поделен Манефоном на 30 династий (по 10 фараонов в каждой), а те в свою очередь — на три царства: Древнее, Среднее и Новое, каждому из которых соответствовало по 10 династий. И хотя это деление носило весьма условный характер, поскольку династии определялись чисто механически, а не по принципу кровного родства, манефоновская система членения истории Древнего Египта по «династиям» и «царствам» сохранилась до наших дней.

Хронология Манефона и существовавшая в Египте календарная система стали основой «эры фараонов», которую исследователи применяли для датировки истории Древнего Египта. Начало эры было определено на основе календарно-астрономического подхода. В Египте наряду с годом, состоявшим из 365 дней, использовался «год Сотис», равный 1460 тропическим годам или 1461 египетскому календарному году. Началом «года Сотис» считался момент совпадения первого гелиактического восхода звезды Сотис (Сириуса) с началом египетского календарного года (1-й день месяца Тот), которое наблюдалось, в частности, в 4241 и 2780 гг. до н. э. по современному летосчислению. С точки зрения хронологического удобства, начало царствования фараонов было естественно отождествить с началом «года Сотис». Но при отсчете с 2780 г. не все перечисленные Манефоном династии фараонов вписывались в этот период, поэтому началом «эры фараонов» был выбран именно 4241 г.

В 70—60-е годы III в. до н. э. была написана и первая хронологическая история Вавилона. Ее автором был Беросс (ок. 330— 250 гг. до н. э.), жрец храма Мардука в Вавилоне 7 . Свою работу он написал для царя из династии Селевкидов Антиоха I Сотера (правил в 280—261 гг. до н. э.), который воевал с Птолемеем II Филадельфийским (для которого писал свою историю Манефон), так что в этом случае историки были явно втянуты в политический конфликт. Работа Беросса сохранилась в еще меньшем числе отрывков, чем труд Манефона. Однако составленная Бероссом хронология вавилонских правителей, по-видимому, использовалась александрийскими учеными и позднее была «наращена» списками македонских царей и римских императоров. Во II в. н. э. александрийский астрономом Клавдий Птолемей (ок. 90—160 гг. н. э.) в приложении к своему астрономическому трактату, известному под арабским названием «Альмагест» и содержавшему знаменитый звездный каталог, привел этот так называемый Канон царей, начиная от воцарения ва-

7 Мардук — центральное божество вавилонского пантеона, главный бог города Вавилона. Мардук также именовался как Бел (Владыка), поэтому иногда Беросс фигурирует как жрец храма Бела.

526

вилонского царя Набонассара (отметим, что «Канон» также не сохранился — он дошел до нас лишь в комментариях Феона к труду Птолемея).

Поскольку Птолемей писал астрономический трактат, в качестве точки отсчета в «Каноне» был взят год проведения первых известных Птолемею астрономических наблюдений, выполненных в царствование Набонассара, — именно поэтому в его хронологии не фигурируют предшествующие вавилонские правители. При этом начало правления каждого следующего царя или императора датируется первым днем египетского года (первый день месяца Тот), независимо от того, в каком месяце реально началось это правление. В результате точкой отсчета — 1 Тота первого года правления Набонассара — оказалось 26 февраля 747 г. до н. э. по нашему летосчислению.

Список открывают вавилонские цари (747—538 гг. до н. э.), затем идут персидские (538—324 гг. до н. э., т. е. до смерти Александра Македонского), македонские цари и Птолемеи (до всем известной Клеопатры VII, 52—30 гг. до н. э.) и, наконец, римские императоры до Антонина Пия (138—161 гг. н. э.) 8 . Позже «Канон» был продолжен христианскими историографами за счет постепенного включения новых римских и византийских императоров, вплоть до падения Константинополя в 1453 г. Как и в случае со списком фараонов Манефона, список Птолемея до настоящего времени остается важным хронологическим источником для охваченного им периода и географического региона.

Интересно отметить, что начальные точки трех историографических эр — греческой, римской и «вавилонской» в ее эллинском варианте — были очень близки (соответственно 776, 753/749, 747 гг. до н. э.). Закрадывается подозрение, что в рамках эллинистической культуры римляне и вавилоняне должны были хотя бы немного уступать грекам по древности. В то же время сами восточные народы, прежде всего египтяне, вавилоняне и иудеи, считали себя намного древнее греков, что отражалось в работах Манефона, Беросса и, наконец, иудейских историков, которые попытались создать хронологию иудеев от Сотворения мира.

Возникновение хронологической системы «от Сотворения мира» было связано с библейской традицией, и на первом этапе, естественно, она разрабатывалась в иудаистической историографии.

8 Некоторые датировки у Птолемея были явно неточны — например, согласно современным данным, Александр Македонский умер в 323 г., а не в 324 г. до н. э., а Клеопатра правила с 51 по 31 г. до н. э.

527

Первая известная нам хронологическая история иудеев, включавшая как библейскую, так и «актуальную» историю, была написана еврейским историком Деметрием, жившим в Александрии и писавшим по-гречески («О царях в Иудее», III в. до н. э.). По-видимому, во II в. до н. э. аналогичную работу написал Эвполем (Евполем). В

I в. н. э. хронологическую историю иудеев разрабатывали Фил он Александрийский, Иосиф Флавий и Юст Тивериадский 9 . В середине

II в. аналогичные расчеты проделал раввин Иосиф бен Халафт и анонимный автор книги «Seder Olam Rabbah». B 240 г. н. э. иудейский талмудист Map-Самуил произвел новый расчет библейской даты Сотворения мира и получил, что мир был создан (по современному летосчислению) 7 октября 3761 г. до н. э. (Нетрудно заметить, что в этом случае момент проведения расчетов приходился на первый год пятого тысячелетия от Сотворения мира.) Предложенная Map-Самуилом дата была узаконена в Иудее первосвященником Гиллелем II ок. 360 г. н. э. и в настоящее время является основой официальной хронологической системы, принятой в Израиле.

Все подсчеты библейской даты Сотворения мира, как в рамках иудаизма, так и позднее, в рамках христианской доктрины, в известном смысле однотипны. Расчет выполняется на основе фигурирующих в Библии перечней поколений начиная с Адама. Библейский счет поколений является единственной основой для библейской хронологии вплоть до правления царя Соломона, царствование которого и некоторые последующие события ветхозаветной истории уже могут быть датированы по иным (в частности, вавилонским и ассирийским) источникам. Поэтому все различия в датировках «Сотворения мира» сводятся к разнице в представлениях того или иного автора о сроках жизни поколения.

С III в. возникает христианская хронология, которая поначалу следовала иудейской ветхозаветной традиции. Первые христианские хронологи видели свою задачу не столько в установлении даты Сотворения мира (в значительной мере полагаясь в этом на расчеты иудейских авторов), сколько в определении даты Рождества Христа в рамках иудейской хронологии. Одним из первых создателей хрис-

9 Сохранились только работы Филона Александрийского, в том числе «О творении мира» и Иосифа Флавия (Иосиф Флавий. Иудейские древности; О древности еврейского народа). Работы Деметрия и Эвполема дошли до нашего времени в отрывках, приведенных в трудах Александра Полигистора (I в. до н. э.). Филона, Иосифа, Климентия Александрийского (II в.) и Евсевия Кеса-рийского (конец II—начало III в.). Расчеты Юста известны по пересказу, содержащемуся в работах Иосифа Флавия (прежде всего в «Иудейских древностях»), и по отрывкам, использованным Секстом Африканским.

528

тианской хронологии были Климент Александрийский (II в.) и Секст Юлий Африканский, закончивший работу над своей «Хроно-графией» в 221 г. Но главную роль в развитии христианской календарной системы и хронологии сыграли работы Евсевия Кесарийско-го (Памфила) (260/65—338/339). В частности, он первым ввел систему расчета христианских пасхалий с использованием 19-летнего «метонова» цикла лунного календаря и 28-летнего цикла, возникающего при введении в юлианский солнечный календарь семидневной недели. Календарные разработки Евсевия Кесарийского нашли отражение в решениях Никейского собора 325 г. и до сих пор используются христианской Церковью.

Что касается хронологии, то Евсевий пытался собрать воедино и использовать все основные предшествующие хронологические исследования: расчеты иудейских историков-эллинистов Деметрия, Эвполема и Филона; труды греческих историков, ведших счет по олимпиадам (в частности, в «Хронике» Евсевия названы олимпийские победители до 249-й олимпиады включительно, т. е. до 220 г. н. э.); составленные Манефоном списки фараонов и т. д. Значительная часть этих хронологических сведений дошла до нас именно в изложении Евсевия. «Хроника» Евсевия была написана ок. 300 г., позднее она была переведена св. Иеронимом с греческого на латынь и продолжена им до 378 г. Не будет преувеличением сказать, что на хронологии Евсевия—Иеронима базировалась вся последующая христианская историография, и труд Евсевия до сих пор служит одной из основ наших хронологических представлений об истории Древнего мира.

Евсевий, который был одним из образованнейших людей своего времени (как, впрочем, и Иероним), выявил принципиальное хронологическое отличие между двумя вариантами Ветхого Завета — исходным еврейским оригиналом и греческим переводом, сделанным в III в. до н. э. (так называемая Септуагинта, т. е. перевод 70 «толковников»). В Септуагинте сроки жизни праотцев в период от Сотворения мира до потопа и от потопа до Аврама были существенно больше, чем в Торе, в результате те, кто пользовался при составлении библейской хронологии Септуагинтой (в частности, иудейские эллинистические историки) получали, что Сотворение мира произошло почти на 1500 лет раньше, чем при расчетах по Торе. Соответственно менялись и оценки времени, прошедшего от Сотворения мира до Христа. Поэтому Евсевий критически относился к системе отсчета лет «от Сотворения мира», справедливо полагая, что библейская история мало-мальски достоверно может быть датирована не ранее чем с Аврама. По его расчетам, Аврам родился

529

в 2016 г. до н. э. (по современному летосчислению), вернее, Христос родился в 2015 г. от рождения Аврама.

В дальнейшем разные христианские авторы оперировали то «длинной», то «короткой» хронологией. Например, Исидор Севиль-ский пользовался «длинной», а Беда Достопочтенный — «короткой» хронологией. К этому добавлялись и более мелкие разночтения в библейских датировках, в результате существовало множество разных вариантов определения даты Сотворения мира и времени, прошедшего от Адама до Христа (причем иногда определялась дата Рождения, а иногда — Воскресения) 10 .

В Восточной римской империи традиционно использовалась «длинная» хронология, но и для нее существовало несколько вариантов — «александрийская» (от 5493 г. до н. э), «болгарская» (от 5504 г. до н. э.), «антиохийская» (5968 г. до н. э.). Одной из наиболее распространенных (в том числе впоследствии на Руси) была «византийская» эра, введенная императором Константином в 353 г., по которой летосчисление велось с воскресенья 1 сентября 5509 г. до н. э. или, согласно другому варианту, с пятницы 1 марта 5508 г. до н. э. Заметим, что в рамках принятой на Руси (вплоть до 1700 г.) «византийской» эры «от Сотворения мира» Рождение Христа датировалось (в современной системе летосчисления) 3 г. до н. э.

Первые самостоятельные расчеты даты Рождения Христа, не связанные с хронологией Ветхого Завета, были сделаны в 525 г. папским архивариусом Дионисием Малым. Составляя по указанию папы Иоанна I таблицу пасхальных циклов, Дионисий попутно «установил» дату Рождества Христова, которую и предложил считать начальной точкой летосчисления. Этот подход знаменовал собой существенный разрыв с предшествующей традицией, и его возникновение было связано с несколькими причинами.

Во-первых, к этому времени была утрачена и забыта римская система счета лет от основания Рима, а использовалась упоминавшаяся выше «эра Диоклетиана», что было противно любому христианскому историку. Во-вторых, существовавшие к этому моменту оценки даты Сотворения мира имели противоречивый характер и никак не могли рассматриваться в качестве официальных. В-третьих, в это время была необычайно актуальной борьба с язычеством и всемерное поощрение распространения христианства. Наконец, если в эллинистических эрах речь шла о чем-то вроде национально-государственной истории и в этом случае на первый план выступала борьба за «древность», то в случае с христиан-

10 См,: Гене 2002 Г1980]: 177—181. 530

ской эрой акцент делался на ее кафоличности, — вселенском значении.

Методика расчетов даты Рождества выглядела примерно следующим образом. Основываясь на Евангелии, Дионисий полагал, что Христа распяли на 31-м году жизни и что он воскрес 25 марта в воскресенье, которое было первым днем Пасхи. Дионисий проводил свои вычисления в 241 г. принятой тогда эры Диоклетиана, и ближайший год, когда 25 марта было воскресеньем, был 279 г. эры Диоклетиана. От этого года Дионисий отнял 532 года («великий ин-диктион» — произведение 28x19) и еще 30 лет, получив таким образом год рождения Христа.

Эра, предложенная Дионисием Малым, была использована его современником Кассиодором, столетием позже — Юлианом Толед-ским. К концу VII в. под влиянием епископа Йоркского Уилфрида эта система летосчисления была принята в Англии, и в VIII в. ее активно использовал и популяризовал Беда Достопочтенный. На протяжении VIII—IX вв. эта хронологичская система стала постепенно распространяться в Западной Европе (так, надпись на могиле Карла Великого гласит, что он «умер в 814 году по Рождестве Христовом»). С X—XI вв. счет лет «от Рождества Христова» начинает все чаще применяться в христианской историографии, хотя еще и не в качестве официальной хронологической системы. В официальных папских документах датировка «от Рождества Христова» впервые встречается в начале VIII в., затем она применялась при папе Иоанне XIII, который занимал папский престол в 965—972 гг. Но только при папе Евгении IV (с 1431 г.) счет лет «от Рождества Христова» вводится в папской канцелярии и лишь после этого постепенно превращается в официальную хронологическую систему в европейских государствах.

Создателями современной теории хронологии являются французские ученые Жозеф (Йозеф) Скалигер (1540—1609), Дионисий Петавий (Петавиус) (1583—1652) и Жак Кассини (1677—1756), а общая теория и история хронологии была разработана в начале XIX в. немецким ученым X. Иделером 11 . Из многочисленных последующих работ в этой области следует выделить прежде всего фундаментальное исследование другого немецкого ученого — Ф. Гинцеля, опубликованное в начале XX столетия 12 .

Ж. Скалигер собрал и систематизировал предшествующие изыскания христианских хронологов, сопоставил их с данными астрономических наблюдений и разработал систему унификации лето-

11 Ideler 1825—1826.

12 Ginzel 1906—1914.

531

счисления, оказавшую огромное влияние на последующие научные разработки и до сих пор широко применяющуюся в астрономических и хронологических подсчетах («Об улучшении счета времени», 1583; «Сокровище времен», 1606). Эта система была основана не на годовой хронологии, а на сплошном счете дней от некоторой условной даты (1 января 4713 г. до н. э.), по существу являющейся аналогом Сотворения мира. Для получения этой даты Скалигер использовал все те же 28-, 19- и 15-летний циклы, что и создатели византийской эры «от Сотворения мира», но по его расчетам дата, когда совпало начало всех циклов, оказалась почти на 800 лет позже.

Сплошной счет дней существенно облегчает переходы от одной системы летосчисления к другой. Эта идея отражена, в частности, в современных компьютерных программах типа «рабочая таблица», где для задания календарной даты также используется сплошной счет дней от некоей условной точки — например, в программе Excel «первым днем» является 1 января 1900 г.

Если говорить о годовой хронологии, то современный вид она приняла благодаря Дионисию Петавию (Петавиусу). В работе, изданной в 1627 г., он впервые предложил расширить христианскую систему летосчисления за счет лет до Рождества Христова. Правда, применив идею числовой оси, Петавий допустил «маленькую» ошибку, забыв ввести 0-й год. В результате в нашей системе летосчисления 1-й год до н. э. непосредственно примыкает к 1-му году н. э. Только в 1740 г. Кассини разработал методику корректировки этой ошибки в хронологических вычислениях, но к тому времени предложенная Петавием система уже утвердилась в качестве официальной. Заметим, что идея отсчета от события «назад» не нова: ее часто применяли историки и до Петавия. Например, для Полибия основной датой (событием) было разграбление Рима галлами (387 г. до н. э.), которое, как он указывал, произошло через 19 лет после сражения при Эгоспо-тамах и за 19 лет до битвы при Левктрах 13 .

Что касается используемой в европейской системе летосчисления точки отсчета, то, согласно современным представлениям, дата рождения Христа приходится на 4 г. до н. э. 14 Она получена на осно-

13 Эгоспотамы — река и город в Херсонесе Фракийском, место победы Ли-сандра над афинянами в 405 г. до н. э.; Левктры — город в Беотии, около которого в 371 г. до н. э. фиванские войска под командованием Эпаминонда разбили спартанцев.

14 Эта дата фигурирует в подавляющем большинстве хронологических справочников, издаваемых на Западе, по крайней мере в англоязычных странах (см., например: Timetables of History 1993: 69; Chronology of World Events 1993: 12). Распятие Христа датируется 30 г. н. э.

532

ве сопоставления евангельских текстов, исторических работ и расчетов дат лунных затмений. В частности, по Иосифу Флавию, иудейский царь Ирод воцарился в консульство Гнея Домития Кальвина и Гая Асиния Поллиона (714 г. от основания Рима) и умер на 37-м году своего царствования, в том самом году, когда перед иудейской Пасхой произошло лунное затмение. Астрономы полагают, что речь идет о затмении в ночь с 12 на 13 марта 750 г. от основания Рима, или 4 г. до н. э. по современному летосчислению 15 . Но изменить традицию такого рода невозможно...

Заметим, что эра «от Рождества Христова» перекликается с некоторыми неевропейскими системами летосчисления, также основанными на событиях священной истории. Так, в Индии среди прочих используется буддийская эра Нирваны (отсчет ведется с 543 г. до н. э. — первого года после смерти Будды). В Китае, Японии и Монголии буддийская эра начинается с 950 г. до н. э. Манихеи отсчитывали годы от рождения или смерти пророка Мани, который жил в III в. н. э. Особым изыском отличается «эра хиджры», утвердившаяся на Ближнем Востоке в арабских странах, — счет ведется от даты бегства Мухаммеда из Мекки в Медину (ночь с 15 на 16 июля 622 г. н. э.).

* * *

Из приведенного нами краткого обзора «историографических» эр с очевидностью следует, что все эры этого типа являются весьма условными, с точки зрения датировки события, формально лежащего в основе каждой из таких хронологических систем. Датировка начальных событий «историографических» эр всегда устанавливалась произвольно, исходя из соображений «текущего момента». Начало эры, в частности, могло подгоняться под существующую календарную систему (например, манефоновская «эра фараонов», «византийская» эра «от Сотворения мира» или эра «от Рождества Христова»). В других случаях датировка начального события устанавливалась таким образом, чтобы обеспечить «круглый» промежуток времени от начала эры до момента ее изобретения. Например, появление «эры Олимпиад» и эры «от основания Рима» оказалось приурочено к 500-летию соответствующих событий; официальная иудейская эра «от Сотворения мира» была создана на первом году пятого тысячелетия от момента Творения, и т. д.

15 См.: Болотов 1907. 1: 88.

533

Как отмечалось, при конструировании «историографических» эр их разработчики вначале ведут отсчет лет «назад» от своего времени, а уже затем начинают использовать полученную условную дату прошлого события в качестве исходной точки своей хронологической системы. Таким образом, если «политические эры», создававшиеся ex ante, были излишне политизированы, то «историографические» эры, создаваемые ex post, как правило, подогнаны под определенную дату в соответствии с «сегодняшними» для автора той пли иной хронологической системы представлениями. Хотя хронологические эры исходно создавались как «национально-государственные» и использовались для организации исторического времени страновой истории, они оказались операбельными и «идеологически приемлемыми» для создания региональных и даже всеобщих историй в том значении, в котором в соответствующие эпохи существовали эти концепты. Мы обнаруживаем их присутствие и в античных историях «Европы», и в ареале культурного, влияния Восточной Римской империи (включая Русь), и в средневековой истории Европы (исключая Русь), и во всеобщей истории Нового времени.

Возвращаясь к различию между концепциями «Время-1» и «Время-2», которое мы подробно обсуждали в гл. 4, можно сказать, что хронологические системы создаются как инструмент реализации концепции «Время-1», в рамках которой время уподобляется числовой шкале и каждое историческое событие помещается в определенную точку этой шкалы. Но авторы всех хронологических систем создают их во «Времени-2», в котором представления о прошлом и будущем детерминируются настоящим. Этим в свою очередь определяется условность и субъективность всех хронологических систем, использовавшихся и используемых человечеством.

Все хронологические системы основаны на каком-либо событии, и одновременно они позволяют упорядочить все остальные события. Американский историк Д. Лоуэнталь писал:

«Когда я учился в школе, моя историческая перспектива начиналась с Египта и Вавилона и доходила до XX в. В этом континууме многие эпохи я едва знал, но последовательность позволяла все легко воспроизводить. Списки, объединяющие фараонов, королей и президентов в одной хронологической таблице с научными открытиями и изобретениями, поэтами и художниками, создавали убеждение, что история познаваема, потому что датирована» (Lowenthal 1985: 223).

Даже из этого наблюдения ясно, что хронологическая упорядоченность всех событий без разбора является лишь первым шагом в конструировании картины прошлого. События должны быть рассортированы не только по времени, но и по каким-то содержательным

534

параметрам. Поэтому не менее важной процедурой является членение истории на содержательные отрезки, ее периодизация. Более того, как отмечалось выше, деление истории на периоды даже предшествовало созданию абсолютных хронологических систем и затем развивалось параллельно с ними. При этом периодизация позволяет синтезировать «событийный» и «структурный» подходы к анализу прошлой социальной реальности.

2. Исторические периоды

Деление истории на периоды, являющееся одним из непременных условий исторического анализа, изначально базировалось на отборе значимых событий, отделявших один отрезок истории от другого. Наряду с этим издавна использовались те или иные способы выделения определенных исторических периодов на основании неких содержательных соображений. Но как в первом случае (деление по событиям), так и во втором (деление по структурам) возможно гигантское разнообразие вариантов, и при отборе важных событий, и при выделении значимых структур. Поэтому в дополнение к этим вариативным подходам к структурированию истории всегда существовала потребность в ее организации по некоему единому принципу, обеспечивающему деление на однотипные интервалы. Одной из основных таких единиц с древнейших времен и до сегодняшнего дня является «век», хотя значение этого понятия сильно видоизменялось.

В русском языке слово «век» имеет, как минимум, четыре значения. В словаре В. Даля век определяется, во-первых, как «срок жизни человека или годности предмета» (ср. «много повидал на своем веку»); во-вторых, как «бытие вселенной в ее нынешнем порядке» (ср. «до скончания века»); в-третьих, как столетие, в-четвертых, как «продолжительная пора; время чего-либо, замечательное чем-либо». Заметим, что первое значение было исходным, поскольку изначально «век» в русском и других славянских языках означал силу, здоровье, жизнь (ср. «увечье»).

В других языках перечисленные значения могут быть заключены как в одном слове, так и в разных. Например, в древнегреческом для обозначения «века» использовалось слово «эон» (????), смысл которого постепенно менялся (мы уже упоминали об этом в гл. 4): если у Гомера оно употребляется в значении «срок жизни человека», то у Платона и в дальнейшем — в значении «бытие вселенной в ее нынешнем порядке» или «вечность», противопоставляемая зем-

535

ному «времени» (хроносу). Гесиод (конец VIII—начало VII в. до н. э.) называл золотой, серебряный и т. д. века словом ?????, ?. е. «поколение» (например, золотой век — ??????? ????? ????????) 16 .

В латинском языке разным значениям «века» также соответствовали разные слова, их семантика могла переосмысливаться со временем или существенно зависела от контекста. Прежде всего век обозначался словом aevum, которое истолковывалось как: 1) вечность (in aevum — на вечные времена, omnibus aevis — на все времена); 2) время жизни, жизнь, поколение; 3) возраст, лета, преклонный возраст, глубокая старость; 4) время, век. Близкое значение имело латинское aetas (производное от aevum) — 1) время жизни, жизнь; 2) возраст; 3) люди определенного возраста, поколение; 4) век, время; период (dura aetas — жестокий век, aurea aetas — золотой век). От этого же корня произошло aeternitas — вечность, незапамятная древность (ex aeternitate — испокон веков). Помимо aevum и его производных, в латыни для обозначения «века» существовало и слово saeculum, также имевшее несколько смыслов: 1) род, поколение, человеческий век; 2) век, времена; дух времени, нравы, обычаи; 3) век, столетие (saecularis — столетний, вековой; ludi sae-culares — столетние игры, устраиваемые раз в столетие).

Использование saecula в значении «естественный век» или «срок жизни человека» было подробно описано римским философом и историком Цензорином в III в. н. э. Согласно Цензорину, ссылавшемуся на ряд других римских историков, в частности на Варрона, исчисление «естественного века» было принято в этрусских городах и заключалось в следующем. Первый saeculum отсчитывался от момента основания города до смерти последнего человека, родившегося в этом «начальном» году. Второй saeculum определялся как срок жизни последнего человека, родившегося в год смерти первого долгожителя, и т. д. Продолжительность saeculum, по Цензорину, составляла обычно от 100 до 120 лет 17 . Таким образом, saeculum по продолжительности был близок к столетию, но не равен ему.

В современных романо-германских языках семантика слова «век» обычно реализуется в разных словах. Так, для обозначения срока жизни человека или годности предмета во французском используется слово age, в английском — происходящее от него age, в немецком — Alter, и все они толкуются как «возраст, срок жизни»,

16 Отметим попутно греческое происхождение и некоторых других слов, используемых в русском и романо-германских языках для обозначения отрезков исторического времени: «период», «стадия», «фаза», «цикл» и т. д.

17 Censorinus. De die natali XVII; цит. по: Sorokin 1937—1941. 4: 475.

536

а также «продолжительная пора; время чего-либо, замечательное чем-либо» — например, «Средние века» (Middle ages, Moyen age, Mittelalter). В английском и французском слова age и age используются для обозначения века в смысле эпохи практически во всех случаях (золотой век — Golden age, age d'or, железный век — Iron age, age de fer), a в немецком языке используется также слово Zeit (время, например, бронзовый век — Bronzezeit, железный век — Eisenzeit) или комбинированное Zeitalter (время-возраст) — Atomzeitalter (атомный век), Zeitalter der Technik (век техники).

Век как столетие в романо-германских языках обычно обозначается отдельным словом. Французское «siecle» произошло от saecu-lum, а английское «century» — от латинского centuria (centum — сто; centuria в Древнем Риме — воинское подразделение, состоящее из 100 человек, сотня). Немецкое «Jahrhundert» тоже буквально означает «столетие». Впрочем, слово «столетие» также может использоваться в расширительном смысле, не связанном с периодом в сто лет, особенно во французском языке: le Grand siecle — век Людовика XIV, depuis des siecles — испокон веков.

Из этого беглого этимологического анализа явствует, что исходные значения «века» были так или иначе связаны с человеческой жизнью. Поэтому неудивительно, что это понятие уже в древнейшие времена стало основой для структурирования социального времени. Эти архаичные подходы, как мы покажем, отчасти обнаруживаются до сих пор, но постепенно исторические «века» стали утрачивать «человеческие» признаки и превратились в арифметические «столетия». Впрочем, и современное историческое знание не принимает жесткости, заданной веком-столетием, и по-своему пытается наполнить это понятие «одушевленным» содержанием.

а) «Время жизни»

Как отмечалось выше, древнейшим способом разделения времени на периоды является генеалогия. Членение времени по периодам жизни глав рода (племени) существует даже в самых архаичных культурах (подробнее см. т. 2). Неудивительно, что и первые письменные протоисторические тексты используют именно этот способ периодизации («Генеалогии» Гекатея Милетского, иудейское Пятикнижие и т. д.). В более развитых и дифференцированных обществах членение времени по жизни глав рода или прямых наследников по генеалогической линии трансформируется в периодизацию по периодам правления властителей страны.

537

Периоды правления считались значимыми единицами времени еще в древних цивилизациях — у ассирийцев, вавилонян, египтян и т. д. Благодаря этому сохранились до наших дней списки царей Вавилонии и Ассирии от I Вавилонской династии (династии Хаммура-пи) до начала VII в. до н. э., списки царей Месопотамии с середины III по середину II тысячелетия до н. э., упоминавшийся выше список египетских фараонов, равно как и списки римских и византийских императоров, многочисленных правителей различных стран средневековой Европы, а также пап, епископов и аббатов католической церкви. Наконец эпоха Нового времени продолжила этот список, вплоть до современных президентов и премьер-министров. Пожалуй, ничто так хорошо не сохранилось в истории, как имена и периоды правления властителей, поскольку именно об этом они заботились едва ли не в первую очередь.

Периоды правления давно и прочно вошли в историческую науку в качестве значимых и общепринятых единиц исторического времени. При этом следует подчеркнуть, что- периоды правления (называемые, как правило, именем властителя) следует отличать от эпонимических периодов. Последние представляют собой календарные единицы времени с жестко заданной продолжительностью, называемые по имени лица, занимавшего в этот период соответствующую должность (лимму в Ассирии, архонты в Греции или консулы в Риме), и являются лишь способом маркирования одинаковых календарных отрезков. Периоды же правления различаются по своей продолжительности и выступают в качестве единицы исторического, а не календарного времени.

Членение истории по периодам правления является первым приближением к формированию концепции стадий исторического развития, о которой мы будем говорить более подробно во втором томе. Здесь же отметим, что, как и любые стадии, периоды правления представляют собой структурирование истории по однотипному критерию и позволяют четко отделять один временной отрезок от другого. Вступление нового правителя на престол всегда рассматривалось как событие, придававшее последующей истории качественно новый характер, причем эту точку зрения разделяли не только сами властители, но и их подданные, равно как и будущие историки. В связи с этим и весь срок правления осмысливался как качественная единица времени.

Идентификация времени по имени правителя активно используется в исторических работах вплоть до сего дня — будь то «сталинские времена», «брежневская эпоха», «период президентства Рональда Рейгана» или «годы пребывания у власти Маргарет Тэт-

538

чер». Наконец, в некоторых случаях период правления получает наименование «век». Интересно, что этим словом определяются, как правило, не бурные, а благополучные периоды, например, «век Людовика XIV» во Франции (1643—1715), «екатерининский век» в России (1762—1796), «викторианский век» в Англии (1837—1901).

«Веками» традиционно именуют периоды правления европейских монархов, ставших символами абсолютизма, — помимо Людовика XIV к ним обычно относят Елизавету I (Тюдор) в Англии (1558—1603) и Филиппа II в Испании (1556—1598). Впрочем, периоды их царствования иногда называют не «веками», а «эпохами» 18 , как, кстати, и эпоху Петра I и его реформ.

Можно упомянуть еще одного монарха, правление которого часто выделяется в качестве особого исторического периода. Речь идет об английском короле Георге III, годы правления которого (1760— 1820) получили особую известность благодаря опубликованной в 1884 г. работе Арнольда Тойнби (дяди знаменитого историка цивилизаций Арнольда Тойнби) 19 . В этой работе, которая в оригинале называлась «Лекции о промышленной революции в Англии», А. Тойн-би-старший датировал промышленную революцию в Англии 1760— 1820 годами, что соответствовало формальному периоду правления Георга III 20 , которому, собственно говоря, и были посвящены лекции Тойнби.

В целом можно сказать, что «века» в качестве обозначения периодов правления, хотя и не имеют большого распространения, тем не менее являются вполне респектабельным способом периодизации истории, признаваемым профессиональным сообществом, а главное, не вызывающим (за редкими исключениями) разногласий в датировках.

Возвращаясь к ранним этапам формирования исторических периодизаций, можно обнаружить потребность в использовании более длительных, чем период активной человеческой жизни («поколения»), однородных единиц времени. Например, в Евангелии от Матфея была предпринята попытка создания такой периодизации, развивающей традиционное ветхозаветное членение истории по событиям, с одной стороны, и по поколениям — с другой: «Итак всех родов от Авраама до Давида четырнадцать родов; и от Давида до пе-

18 Ср.: «Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху (l'epoque) Филиппа И» (Braudel 1949; Броделъ 2002—2003 [1949]).

19 Тойнби 1924 [1884].

20 Фактически же с 1811 г., когда Георг III заболел психическим расстройством, правителем был регент принц Уэльский, ставший в 1820 г. королем Георгом IV.

539

u

реселения в Вавилон четырнадцать родов; и от переселения в Вавилон до Христа четырнадцать родов» 21 . Идея деления истории на примерно равные отрезки с фиксированным числом поколений использовалась некоторыми авторами и впоследствии — например, Иоахим Флорский (XII в.) пытался разделить как ветхозаветную, так и «новую» историю (после Рождества Христова) на отрезки по 12 поколений (например, по его подсчетам, период от рождения Иисуса до императора Константина охватывал 12 поколений) 22 .

Но гораздо более популярной оказалась другая периодизацион-ная схема, также связанная с человеческим «веком». В работах римских писателей эпохи гражданских войн и принципата Августа, по-видимому, впервые появляется аналогия истории общества с развитием отдельного человека и выделение соответствующих «возрастов» римского «мира» — как правило, четырех или пяти (младенчество, или детство; отрочество, или юность; зрелость; старость и/или дряхлость). Эту аналогию использовали Цицерон, Теренций Варрон, позднее — Анней Флор, Аммиан Марцеллин, Лактанций и др. 23 Одним из наиболее известных примеров является схема Луция Аннея Флора, которую он описал в «Двух книгах римских войн». Правда, в разных вариантах, в том числе в русских переводах, датировки в этой схеме сильно различаются (см. Вставку 18), что наглядно свидетельствует о ненадежности хронологических построений, тем паче основанных на вторичных источниках. Хронология римской истории в соответствии с этой схемой, согласно современным датировкам приведена в таблице.

С содержательной точки зрения периодизация, предложенная Флором, оказалась необычайно устойчивой. В подавляющем большинстве современных учебников по римской истории выделяется пять основных периодов — до первого консульства (509 г. до н. э.), до 1 Пунической войны (264 г. до н. э.), до Цезаря Августа (27 г. до н. э.), до Северов (193 г. н. э.) и, наконец, до падения Западной Римской империи (476 г.). Как легко заметить, первые четыре периода выделяются в полном соответствии с классической схемой 24 . Нельзя не увидеть и некую «магию чисел», присутствующую в этой периодизации: если окончание четвертого периода датировать не 193 г., а 235 г. (конец династии Северов), то все» периоды оказываются при-

21 Мф 1, 17.

22 Joachim de Fions 1928.V. 2: 3ff.

23 См.: Немировский 1996: 271 — 275.

24 См., например: История Европы 1983. Т. 1, гл. 11, 14, 17.

540

Вставка 18. «Возрасты» римской истории

1 вариант

«Итак, если бы кто стал рассматривать римский народ как одного человека и беглым взглядом окинул всю его жизнь: как он ее начал, как подрастал и достиг цветущей юности, а затем словно бы состарился, то он нашел бы в процессе его развития четыре ступени.

Первый возраст, при царях, насчитывает почти двести пятьдесят лет, в течение которых римский народ сражался с соседями у границ своей родины: это было его детство.

Следующий возраст, от консульства Брута и Коллатина до консульства Аппия Клавдия и Квинта Фульвия, охватывает двести пятьдесят лет, в которые он покорил Италию: это был самый побудительный для героев и войн период, поэтому его можно назвать отрочеством.

С тех пор до Цезаря Августа прошло двести лет, в течение которых он усмирил весь свет: это сам расцвет империи, подобный некоей могущественной зрелости.

От цезаря Августа до наших дней немногим меньше двухсот лет, в продолжение которых из-за беспечности цезарей римский народ как будто состарился и обессилел».

(Луций Анней Флор. Сокращения... I. Пер. Т. Кузнецовой).

2 вариант

«Итак, если представить римский народ одним человеком и рассмотреть всю его жизнь в целом: как он появился, вырос и, так сказать, достиг расцвета сил, как позднее состарился, то можно насчитать четыре ступени-периода.

Первый возраст — при царях — длился почти четыреста лет, в течение которых римский народ боролся с соседями самого города. Это его младенчество.

Следующий возраст — от консулов Брута и Коллатина до консулов Аппия Клавдия и Квинта Фульвия — охватывает сто пятьдесят лет, за которые он покорил Италию. Это было самое бурное время для воинов и оружия. Посему кто не назовет его отрочеством?

Затем до Цезаря Августа сто пятьдесят лет, за которые он покорил весь мир. Ведь это сама юность империи и как бы некая мощная зрелость.

От Цезаря Августа до нашего века неполные двести лет, когда из-за бездеятельности цезарей римский народ словно состарился и перекипел».

(Анней Флор. Две книги... I. Пер. А. Немировского, М. Дашковой).

1) Луций Анней Флор. Сокращения римской истории. Пер. Т. И. Кузнецовой // Памятники поздней античной научно-художественной литературы, II—V века. М.: Наука, 1964. С. 239—240.

2) Анней Флор. Две книги римских войн. Пер. А. Немировского,

М. Дашковой // Малые римские историки. Пер. с лат. М.: Ладомир, 1996. С. 99—191.

541

Хронология римской истории по периодам

Составлено по: Бикерман 1975 [1969].

мерно равны 250 годам: 244, 245, 237, 261, 241 — периоды детства, отрочества, зрелости, старости и/или дряхлости.

В начале V в. св. Августин использовал флоровскую идею периодизации истории по «возрастам», или «векам» (aetas), приложив ее к библейской истории. В христианском варианте в качестве «разделителей» были использованы события, считавшиеся значимыми в иудейской традиции (Сотворение мира, потоп, рождение Аврама, начало царствования Давида, вавилонское пленение), и к ним было добавлено Рождество Христово 25 (подробнее см. т. 2). В работах св. Исидора Севильского (VII в.) и Беды Достопочтенного (VIII в.) авгу-стиновская схема «шести веков» была датирована, хотя и разными способами, связанными с упоминавшимися выше различиями между Септуагинтой (на которую опирался Исидор) и древнееврейской Торой (которой следовал Беда).

В результате продолжительность «веков» выглядела следующим образом (первая цифра — продолжительность в годах по Иси-

25 Августин. О Граде Божием XXII, 30.

542

дору, вторая — по Беде): первый век (от Адама до потопа) — 2242/1656; второй век (от потопа до рождения Аврама) — 942/292; третий век (от рождения Аврама до начала царствования Давида) — 940/942; четвертый век (от начала царствования Давида до Вавилонского пленения) — 555/473; пятый век (от Вавилонского пленения до Рождества Христова) — 519/559 лет 26 .

На основе вариантов, предложенных Исидором и Бедой, в Средние века создавалось бесчисленное множество подобных схем, различавшихся лишь продолжительностью отдельных веков 27 . В Новое время периодизация по августиновским «векам», или «возрастам», перестала применяться в историографии, но сама модель, представляющая развитие человечества в целом как подобие жизни отдельного человека с соответствующей сменой «возрастов жизни», перекочевала из теологии в историософию и продолжает активно использоваться по сей день (подробнее см. т. 2).

Наконец, к идее «веков-поколений» относится еще одна распространенная периодизационная схема, восходящая по меньшей мере к Гесиоду, который в поэме «Труды и дни» (VII в. до н. э.) описал историю упадка человечества в виде последовательной смены пяти веков — золотого, серебряного, бронзового, века героев и железного века, к которому он относил свое время 28 . Как отмечалось выше, у Гесиода смена «веков» в истории человечества (от золотого к железному) была связана со сменой поколений (?????). Позднее идея собственно «поколений» стала отходить на задний план, но сама концепция дожила до сегодняшних дней.

Схема смены «веков» от золотого и далее была весьма популярна в Древнем мире. В своеобразном варианте она встречается, например, в первой части библейской «Книги пророка Даниила», относящейся к временам правления вавилонского царя Навуходоносора II (606— 562 гг. до н. э.). «Настоящее» — период правления Навуходоносора — в этой схеме представлено образом «золотого» царства, а будущее — последовательно сменяющими друг друга «серебряным», «медным», «железным» и «железно-глиняным», после которого наступит шестое «каменное» царство, которое «будет стоять вечно» 29 .

В обеих схемах — как у Гесиода, так и у Даниила — центральным является понятие «золотого века», которое имеет как абсолют-

26 Isidorus Hispalensis. Chronica Majora; Bedae. Opera de Temporibus; цит. по: Гене 2002 [1980]: 178.

2 ? См.: Гене 2002 [1980]: 178—179.

2 8 Гесиод. Труды и дни 104—201.

2 9 Дан 2, 32—45.

543

ное значение (счастливое, благодатное время), так и относительное, прежде всего пропагандистское и утопическое. В первом случае золотой век рисуется как утраченный мир прошлого, во втором — золотым веком объявляется настоящее.

С этой точки зрения весьма показателен опыт Римской империи. Если в работах римских философов и писателей, как правило, мы видим первую, обращенную в прошлое, концепцию «золотого века» (одним из наиболее известных примеров являются «Метаморфозы» Овидия), то римские императоры предпочитали вторую трактовку, восхваляя свое правление как время наступления «золотого века».

В III в. н. э. император, подобно Солнцу, становится источником и распорядителем времени. С одной стороны, он обеспечивает вечность Риму, римскому народу, империи, простирающейся на весь «круг земель», с другой — приносит людям «век золотой». Начиная с III в. «пропаганда императоров» значительно превзошла масштабы славословия Августу и императорам I в. Обращенные к императору речи должны были начинаться с восхваления его «золотого века», и так же начинались прошения колонов, утверждавших, что в его «век» все, кроме них, счастливы. Надписи посвящались «золотому веку» того или иного императора 30 .

Традиция пропаганды настоящего как «золотого века» была временно прервана в Средние века, с их господством христианской эсхатологии, но в эпоху Ренессанса она снова обретает популярность. Например, Марсилио Фичино воспринимал свое время как «золотой век, который вернул свет свободным искусствам, до того почти униженным: грамматике, красноречию, живописи, архитектуре, скульптуре, музыке» 31 .

В современной историографии словосочетание «золотой век» употребляется довольно часто, но, скорее, как метафора, для обозначения субъективно определяемого периода расцвета какого-либо явления. Типичными примерами могут служить заглавия типа «Золотой век: Европа в 1598—1715 гг.», «Голландская сельская экономика в золотом веке, 1500—1700», «Шок богатства: интерпретация голландской культуры золотого века», «Золотой век капитализма» и т. д. 3 2 В свою очередь словосочетание «серебряный век» семантически ассоциируется с неким «хорошим» (но не «отличным») историческим периодом.

30 См.: Штаерман 1987: 285—286.

31 Цит. по: Из истории социально политических идеи 1955: 135—136.

32 Ashley 1968; de Vries 1974; Schama 1987; Marglin, Schor 1990.

544

После появления в 1873 г. романа Марка Твена и Ч. Уорнера «Позолоченный век» 33 это определение сразу же вошло в историческую литературу применительно к 1870—1880-м годам в истории США. Подразумевалось, что, с одной стороны, это был период богатства, появления королей бизнеса, а с другой — невиданной дотоле коррупции, взяточничества, политических обманов и, как следствие — распространение подобной амальгамы золота и фальши, краха иллюзий множества простых американцев 34 . В настоящее время это понятие так утвердилось, что в США существует даже Общество историков «позолоченного века».

Т. Карлейль в свое время изобрел понятие «бумажный век» — 1774—1789 гг. во Франции. Историк, по мнению Карлейля, может с легкостью пропустить этот период, не находя в нем ни важных событий, ни значительных дел. Большинству современников это спокойное время казалось «золотым веком», но Карлейль считал более правильным назвать его бумажным: «...ведь бумага так часто заменяет золото. Когда нет золота, на ней можно печатать деньги, еще на ней можно печатать книги...» 35 . Отсылка к книгам, конечно, не случайна; она напоминает о литературе Просвещения и во многом кажущемся спокойствии Старого режима в его последние десятилетия.

По существу все концепции «веков», идущие от гесиодовской схемы, ныне используются отдельными авторами или, в лучшем случае, небольшими группами единомышленников в основном в качестве метафоры. Достаточно вспомнить блоковский «Век девятнадцатый, железный» или «серебряный век» русской поэзии 36 . Подобные определения вряд могут рассматриваться как научные понятия, тем не менее они по-прежнему присутствуют в исторических исследованиях — к вышеперечисленным примерам можно присовокупить, например, целую серию работ Э. Хобсбоума: «Век революции» (1789—1848), «Век капитала» (1848—1875), «Век империи» (1875—1914), «Век крайностей» 37 . Две из трех частей последнего

33 Твен, Уорнер 1980 [1873].

54 См.: Fine 1956.

55 Карлейлъ 1991 [1837]: 26.

36 Определение «серебряный век» применительно к русской поэзии начала XX в. первыми стали использовать Н. Оцуп, Н. Бердяев и С. Маковский (см.: Воспоминания о серебряном веке 1993: 6). Заметим попутно, что еще в 1829 г. П. Вяземский написал известное стихотворение «Три века поэтов», в котором он характеризовал существовавшую тогда моду писания стихов в альбомы как «железный век» поэзии.

3 ? Хобсбаум 1998 [1972, 1975, 1987]; Hobsbawm 1994.

18 Зак. № 4671 545

сочинения в свою очередь называются «Век катастроф» (1914— 1950) и снова «Золотой век» (1950—1973).

Совершенно иная ситуация сложилась с другой схемой «веков», предложенной Титом Лукрецием (I в. до н. э.) в поэме «О природе вещей» (кн. V) в виде идеи прогрессивного развития человечества от каменного века через бронзовый к железному. В отличие от гесиодовской, в его схеме был заложен «технологический» принцип: «века» в ней определялись как периоды использования соответствующих орудий и технологии их изготовления.

В середине XIX в. эта схема после длительного забвения была взята на вооружение археологами К. Томсеном и Е. Ворсо в качестве основы для периодизации древнейшей истории человечества. Во второй половине XIX в. она получила дальнейшее развитие в работах Дж. Леббока и Г. де Мортилье, а затем и многих других исследователей, и в настоящее время является общепризнанной в археологии. Как правило, выделяется четыре «века» — каменный, медно-каменный, бронзовый и железный, соответствующие материалам, использовавшимся людьми для изготовления орудий.

Каменный век обычно делится на «древнекаменный» (палеолит, 800—8 тыс. до н. э.) и «новокаменный» (неолит, 8—3 тыс. до н. э.). Иногда между ними выделяется «среднекаменный» век (мезолит, 10—5 тыс. до н. э.). Таким образом, неолит оканчивается с появлением первых металлов (6 тыс. до н. э. на Древнем Востоке и 4—3 тыс. до н. э. в Европе). Медно-каменный век (энеолит, от лат. aeneus — медный и греч. ????? — камень), который был введен в эту схему уже в XX в. в качестве переходного периода от каменного века к бронзовому, обычно датируется 4—3 тыс. до н. э. Бронзовый век датируется началом 3-го—концом 1-го тыс. до н. э. Наконец, железный век начинается в конце 1-го тыс. до н. э.

546

данном случае выступает как вполне строгая и определенная, обладает признаками научной периодизации, которые отсутствуют у последователей гесиодовской схемы.

Удачный опыт выделения «веков-периодов» на основании «технологического» подхода стимулировал немало попыток продлить эту схему за счет включения современности. Наиболее распространенные из этих попыток хорошо известны — достаточно вспомнить «века» пара, электричества, атомной энергии и т. д. Однако ни новая схема, ни связанная с ней терминология в серьезных исторических исследованиях не утвердились.

Заключая обсуждение сферы применения термина «век» в значении «времени жизни» следует отметить, что эта сфера не слишком велика. Если не считать археологической схемы «веков» (которая, вообще говоря, выходит за рамки собственно истории как научной дисциплины) и некоторых периодов правления особо выдающихся монархов, в подавляющем большинстве случаев «век» в указанном смысле остается не более чем художественным образом. В заголовках исторических сочинений слово «век» фигурирует в самых разнообразных сочетаниях: от привычных нам «века индустриализации» и «века империализма» до «века ортодоксии» и «века рекогносцировки » 38 .

б) Арифметический подход

Помимо содержательных периодов, в той или иной мере связанных с человеческим «веком», но имеющих неодинаковую продолжительность, издавна применялось и механическое, или арифметическое деление времени на равные промежутки, В качестве первичных единиц времени выступают астрономические периоды (сутки, месяц, год), используемые в календарных системах, но эти промежутки времени являются относительно короткими. Возникает потребность в более протяженных периодах, имеющих равную длительность. Среди них можно выделить связанные с особенностями той или иной календарной системы, а также основанные на периодическом повторении некоего события общественной жизни — праздника, переписи, выборов и т. д.

Так, одним из древнейших укрупненных календарных периодов являются олимпиады. Как известно, в Греции, по крайней мере с VIII в. до н. э., раз в четыре года проводились Олимпийские игры,

38 Slotkin 1985; Headrick 1988; Clause 1980; Parry 1963.

547

которые были важным событием общественной жизни. Четырехлетний интервал от одних игр до других получил название «олимпиады». Олимпиады как четырехлетние календарные периоды были введены в оборот в 264 г. до н. э. греческим историком Тимеем Сицилийским и математиком Эратосфеном 39 . При датировке событий по этой системе указывался номер года в олимпиаде, а затем порядковый номер олимпиады (четырехлетнего периода). Начиная с рубежа III—II вв. до н. э. счет времени по олимпиадам получил широкое распространение в Греции, а затем и в Риме, и использовался в историографических работах вплоть до начала V в. н. э.

Еще один вариант четырехлетнего цикла задают високосные годы, использовавшиеся в юлианском, а затем и в современном григорианском календаре. Впрочем, вплоть до XVIII в. четырехлетия между високосными годами обычно не рассматривались в качестве самостоятельных периодов и не считались единицей времени. Тем не менее в современную эпоху четырехлетний цикл високосных годов все же приобрел самостоятельное значение. Дело в том, что к ним приурочены как минимум два значительных события общественной жизни — президентские выборы в США и современные Олимпийские игры. Тем самым го крайней мере для американских политиков и населения США, равно как и для участников олимпийского движения и спортивных болельщиков четырехлетние периоды представляют значимую единицу времени, поскольку их активность в существенной мере подчинена данному циклу.

В XX в. в СССР и социалистических странах Восточной Европы для больших групп населения (в том числе и для некоторых историков) значимой единицей времени были пятилетние периоды — так называемые «пятилетки», связанные с принятием и попытками выполнения партийных экономических планов.

В средневековой Б]вропе и на Руси в течение нескольких столетий в качестве одной из единиц времени существовал 15-летний период — «индиктион», появление которого относится к времени правления римского императора Диоклетиана (284—305 гг. н. э.). Для упорядочения денежных налогов и традиционных поставок продовольствия провинциями Риму Диоклетиан принял решение о проведении периодических переписей, или переоценок, имущества. Первая такая перепись состоялась в 297 г. в Египте, который был тогда римской провинцией, а следующая перепись, проведенная императором Константином в 312 г., охватывала уже большую часть

39 Отсчет велся с 776 г. до н. э. по современному летосчислению, поскольку с этого момента начали вестись списки победителей Олимпиад.

548

Римской империи. С этого момента переписи проводились регулярно с интервалом в 15 лет — сложившийся случайно, он был узаконен императором Константином (306—337 гг. н. э.) в качестве официальной единицы летосчисления.

Поскольку перепись именовалась индикцией (indictio — провозглашение), 15-летний период между переписями получил название индиктиона, а порядковый номер года в этом цикле стал называться индиктом. В качестве точки отсчета индиктионов Константин выбрал 23 сентября 312 г. (поскольку в этом году была проведена первая действительно всеобщая перепись, а 23 сентября было датой рождения Октавиана Августа, от которой во многих странах Востока в то время отсчитывалось начало Нового года). В 462 г. в Западной Римской империи начало года и отсчета индиктов по практическим соображениям было перенесено на 1 сентября. Это начало Нового года, ставшее в Византии традиционным, позднее пришло на Русь.

С 537 г. при императоре Юстиниане указание индикта в документах стало обязательным, а Верховный трибунал Священной Римской империи использовал индикты до 1806 г., когда Империя прекратила свое существование. На всех исторических и юридических документах Империи индикт указывался после обычной календарной даты. При этом в официальных документах номер самого индиктиона обычно не ставился — помечался лишь номер индикта, т. е. порядковый номер года в пятнадцатилетнем цикле. Но многие хронисты так или иначе учитывали номер индиктиона: в европейских странах отсчет велся от 312 г., в Византии и на Руси — от Сотворения мира по византийской эре или от Рождества Христова, которое при счете по индиктионам приходилось на 3 г. до н. э. по современному летосчислению.

В странах, использовавших лунно-солнечные календари, в качестве единицы времени фигурировали периоды, соответствовавшие циклу вставок дополнительных лунных месяцев: 8-летний цикл вставки трех дополнительных месяцев или 19-летний «метонов» цикл вставки семи дополнительных месяцев, В III—IV вв. н. э. в связи с распространением христианства возник еще один значимый календарный цикл — 28-летний, обусловленный попытками совмещения солнечного юлианского календаря с лунно-солнечным иудео-вавилонским календарем. Проще говоря, речь идет об утверждении в Европе 7-дневной недели (напомним, что ни в первоначальном юлианском календаре, ни в его предшественнике — египетском солнечном календаре 7-дневная неделя не использовалась). При 7-дневной неделе, как известно, дни недели постоянно сдвига-

549

ются относительно чисел месяцев, и лишь каждые 28 лет дни недели приходятся на те лее числа.

Необходимость следования библейской традиции вынудила христианскую Церковь позаимствовать и еще один элемент вавило-но-иудейского календаря — вышеупомянутый 19-летний цикл вставок дополнительных лунных месяцев, поскольку дата праздника Пасхи, перенятого христианами, традиционно определялась по лунно-солнечному календарю. Оба календарных периода — 19-летний и 28-легний — использовались христианской Церковью начиная с IV в при расчете даты Пасхи. Наряду с этим христианская хронология оперировала и «гражданским» 15-летним периодом индиктио-нов. Показательно, что применявшийся христианскими специалиста MPI по хронологии период, равный произведению 19x28, т. е. 532 юдам, назывался великим индиктионом. Конечно, использование J 9- и 28-летних интервалов в качестве единиц времени не имело массового характера — оно ограничивалось в основном узким кругом священнослужителей, занимавшихся расчетом пасхалий. Но одновременно эти периоды использовались в христианской историографии и тем самым превращались в единицы исторического вре-

М Р ИИ .

Еще один постоянный интервал времени существовал в древней Иудее —- речь идет о так называемом «юбилее», равном 49 годам («семп недель лет») Согласно иудейским законам, описанным в Пятикнижии в книге Левит 10 , после окончания «юбилея», т. е. на 50-м году, рабы должны бы пи отпускаться на свободу, а земли, проданные или отданные в залог, — возвращаться их первоначальным владельцам. О наступлении «юбилейного года» жители должны былм опорещагься: глашатаями, трубившими в рог (слово «юбилей >/ — от древнеевр. «рог>). По имеющимся косвенным свидетельствам, этот закон действовал до вавилонского плена, а затем его ис-по шение стало наталкиваться на все большие трудности и постепенно он фактически перестал исполняться.

Игтточьзуя идею 49-летних периодов-«юбилеев», анонимный иудейский автоо написал так называемую «Книгу юбилеев» (начало IJI—конец II в, до EL э.), R которой предпринял попытку датировки всей иудейской истории по 49-летним периодам. Например, согласно этой хронологии, Каин построил первый город в первый год первой недели пятого юбилея, т. е. в 197 г. от Сотворения мира. Книга являлась апокрифической, поскольку не соответствовала официальном установкам и в значительной мере представляла собой разно-

40 СVI.: Левит 25, 8 и далее. 550

видность эзотерического учения (включая различного рода предсказания и пророчества) 41 .

Через различные переводы и цитирования «Книга юбилеев» стала известна в Европе в Средние века. Благодаря этому понятие «юбилея» утвердилось в европейской культуре, хотя и трансформировалось при этом в 50-летний период. Например, Николай Кузан-ский (XV в.), известный своим мистицизмом, делил всю историю на периоды в 1700 лет (т. е. 34 раза по 50-летнему юбилею). По его мнению, именно такой период отделяет Адама от потопа, потоп от Моисея, Моисея от Христа и Христа от конца света. Таким образом, согласно Кузанцу, конец света должен был наступить в начале XVIII в.42

Обращаясь в своей работе главным образом к европейскому опыту, заметим лишь попутно, что укрупненные календарные периоды существовали и в странах Востока. Один из наиболее известных примеров — восточный 5-летний цикл первоэлементов/стихий: воды, огня, металла, дерева и земли, которые находятся в движении, взаимосвязи и циклическом подчинении (вода тушит огонь, огонь плавит металл, металл рубит дерево, дерево растет в земле, земля родит воду). Наряду с 5-летним используется также 12-летний цикл «земных ветвей» и 60-летний (полный) цикл, образованный произведением 5x12. В Китае эти календарные периоды использовались уже с середины III тыс. до н. э., а затем они получили распространение и в других странах Азии (Вьетнам, Япония, Корея, Монголия и т. д.). Хотя сами циклы не нумеруются, а обозначается только порядковый номер года в цикле (в XX в. начальные годы 60-летних циклов приходились на 1924 и 1984 гг.), начало циклического счета лет обычно относят к 2397 или 2697 г. до н. э.

Наконец, говоря об арифметических системах периодизации истории, нельзя не упомянуть о том, что десятичная система счисления породила хронологические периоды, кратные 10 годам, — десятилетие, столетие (век) и тысячелетие. Легко видеть, что эти три «арифметических» укрупненных периода нашли самое широкое распространение в историографии (например: 1950-е годы, XVIII столетие, II тысячелетие до нашей эры и т. д.). И здесь мы сразу стал-

41 Полное название книги — «История деления дней... на юбилеи и недели и через все годы существования мира». Относительно полный ее список, да-1ируемый началом II в. н. э., был найден среди Кумранских рукописей. См.: Бикерман 2000 [1988]: 250—256.

42 Nicolaus Cusanus. De novissimos diebus; цит. no: Sorokin 1937—1941, 4: 459.

551

киваемся с проблемой временной шкалы. Дело в том, что, как справедливо заметил М. де Серто:

«...хронология... является условием периодизации. Но, в геометрическом смысле, она налагает на текст перевернутый образ времени. В исследовании этот образ ориентирован от настоящего к прошлому, хронология же следует в обратном направлении» (Certeau 1988 [1975]: 90).

Хронологические системы ведут отсчет от прошлого в будущее, причем время здесь выступает в обезличенном виде (Время-1 в нашей терминологии). Но историк «работает» во Времени-2, он «смотрит» на прошлое из настоящего. Такая «визуализация» прошлого порождает явление, схожее со зрительным восприятием, а именно — феномен «перспективы»: более близкое прошлое кажется «крупным» (важным, значительным», а более отдаленное — относительно «мелким» (небольшим). Эта «аберрация зрения» проявляется в специфике используемой нами временной шкалы, о которой писал К. Леви-Строс (см. предшествующую главу) — применительно к ближайшему прошлому историки оперируют десятилетиями, по мере «удаления в прошлое» переходят к столетиям, а затем и к тысячелетиям, ну а палеонтологи и геологи начинают использовать периоды, измеряемые уже сотнями тысяч и миллионами лет. Иными словами, при периодизации используется своего рода десятичная логарифмическая шкала, в которой начальной точкой является настоящее, а по мере удаления в прошлое «деления» уменьшаются пропорционально десятичным степеням.

Но все же для членения последних двух с половиной—трех тысячелетий главной «исторической» единицей времени являются столетия, хотя этот подход возник сравнительно недавно. Еще в 1835 г. Н. Гоголь в статье о преподавании истории писал:

«...Хорошо рассмотреть за одним разом весь мир по столетиям. Тогда всеобщая история представит у меня великую лестницу веков. Я должен непременно показать, чем ознаменовано начало, середина и конец каждого столетия, потом дух и отличительные черты его. Чтобы лучше определить каждый век и избегнуть монотонности чисел, я назову его именем того народа или лица, который стал в нем выше других и ярче действовал на поприще мира» (Гоголь 1978 [1835]: 52).

Со второй половины XIX в. периодизация истории по столетиям, действительно, стала общепринятой, хотя и маркировалась уже, как правило, не именами исторических личностей, по поводу чего через сто лет после Гоголя сетовал М. Блок:

«Мы уже не называем века по именам их героев. Мы их аккуратно нумеруем по порядку, сто лет и еще сто лет, начиная от исходной точки,

552

раз навсегда установленной в первом году нашей эры. Искусство XII века, философия XVIII века, „тупой XIX век" — эти персонажи в арифметической маске разгуливают по страницам наших книг» (Блок 1986 [1949]: 102—103).

Однако по сути проблема выглядит несколько сложнее. В некоторых исторических сочинениях, посвященных тому или иному столетию, действительно используются точные хронологические рамки 43 . Так, Э. Лависс и А. Рамбо без всяких преамбул начинают многотомную «Историю XIX века» с 1801 г., несмотря на очевидное уже для современников исходное событие той эпохи — Великую французскую революцию (1789). Но в целом мало кто из историков находит начало века в первом году столетия или его конец в сотом. Скорее, можно говорить о том, что столетиям стали приписывать некий содержательный характер, а хронологическая определенность понятия «век-столетие» подверглась определенной эрозии. Век-столетие рассматривается как некая условная целостность, наделенная собственным смыслом, и тем самым века становятся хронологическими вехами исторического опыта, определяя как его идентичность, так и его уникальность 44 .

Первое содержательное столетие «Нового времени» — XVI в. — это, несомненно, «век Реформации». За ним следует XVII в., который называют «веком науки» или «веком философии», но также «веком абсолютизма». Далее наступает XVIII в. — «век Просвещения». XIX в. еще современники называли «веком революций», «буржуазным веком», «веком демократии», а впоследствии в дополнение к этому появились такие клише, как «век индустриализации», «век национализма», «век европейской культуры», «век реформ».

Еще большей пестротой названий характеризуется XX в. Например, начиная с X. Ортеги-и-Гассета его именуют «веком масс», или «веком массовой культуры». Широко распространены и такие обозначения как «век техники», «ядерный век», «космический век». Конечно, XX в. называют и «веком мировых войн». (Само понятие «мировая война» впервые появилось в 1915 г. в американском обиходе, когда американцы поняли, что им придется вступить в войну.) В свою очередь, после второй мировой войны появляется термин «американский век» и т. д.

4 3 См. например: История XIX века 1938—1939 [1897—1903]; Mackenzie 1891; Hill 1988.

44 Ныне это поветрие охватило и декады: «беспечные девяностые», «кризисные тридцатые», «поворотные шестидесятые» означают отчетливый образ жизни и характерный для него тип личности (Lowenthal 1985: 221).

19 Зак К 4671 553

Понятно, что во всех этих случаях хронологические границы веков-столетий оказываются сильно размытыми, поэтому в исторической литературе можно встретить попытки «подкорректировать» их датировку. Известно, например, определение Ф. Броделя — «долгий XVI век», который, по его мнению, завершился в 1650 г. 4 ^ Позднее это клише использовал Дж. Арриги, назвав свою работу «Долгий XX век» 46 . Развернутую «хронологию веков» (само выражение достаточно парадоксально) предложил английский историк Дж. Лукач: XX в., по его мнению и вопреки метафоре Арриги, был коротким — он продолжался 75 лет (с 1914 по 1989 г.); XIX столетие длилось 99 лет (с 1815 по 1914 г.); XVIII в. был еще длиннее — 126 лет — начиная с войны Франции и Англии (война с Аугсбург-ской лигой) до Ватерлоо (1689—1815 гг.); XVII в. продолжался 101 год — от уничтожения испанской Армады в 1588 г. до 1689 г., Славной революции в Англии 47 . Но, конечно, во всех подобных случаях речь идет не более чем об игре ума.

Еще одно содержательное понятие, связанное с веками-столетиями, — это «конец века». Выражение «fin de siecle» стали употреблять в Париже в конце XIX в. в приложении к искусству, а затем оно перешло в другие языки и приобрело расширительный смысл. В оксфордском словаре английского языка заимствованный из французского оборот «fin de siecle» означает именно «1890-е годы». Применительно к Франции это выражение используется также в значении «характерный для конца XIX в. — прогрессивный, модернистский, также декадентский» 48 . После второй мировой войны это словосочетание стали применять для характеристики тенденций рубежа XIX—XX вв. в развитии культуры в широком смысле, причем не только во Франции, но и в других европейских странах, прежде всего в Австрии и Германии (ср., например: К. Шорске «Fin de siecle Vienna», 1980) 49 . Наконец, в последние десятилетия появились попытки распространить понятие «fin de siecle» на конец XVII в. и связать его с культурой барокко 50 .

Понятно, что активизация данного понятия была обусловлена наступлением очередного fin de siecle, на этот раз уже XX века. Вообще мистика начала и конца столетия, а в данном случае речь ведь

45 Броделъ 1986—1992 [1979]. 3: 74.

4 6 Arrighi 1994.

^ Lukacs 1994: 11.

4 8 Цит. по: Lukacs 1994: 335.

49 В русском переводе «Вена на рубеже веков» (Шорске 2001 [1980]); см. также: Gay 1981.

5° Maravall 1986; Тернер Б. 1994 [1993]: 158—163.

554