Перегудова З. Политический сыск России (1880-1917 гг.)

ОГЛАВЛЕНИЕ

Раздел 3. В НОГУ СО ВРЕМЕНЕМ?

Глава 9. КАДРОВАЯ ПОЛИТИКА ДЕПАРТАМЕНТА ПОЛИЦИИ

§ 1. Кадры Департамента полиции и учреждений
политического сыска на местах.
(Общая характеристика)

            С созданием Департамента полиции Лорис-Меликов, имевший прямое отношение к его комплектованию, взял в состав нового учреждения ряд лиц из III Отделения (21 чел.) и Департамента полиции исполнительной. Большинство из них не имели специальной подготовки (в основном это были работники «для письма», переписчики, алфавитчики, имевшие домашнее или гимназическое образование). Единицы имели высшее юридическое образование. Однако при комплектовании руководящего состава Департамент Министерства внутренних дел вплоть до 1902 г. стремился брать в штат преимущественно лиц с юридической подготовкой. Директора Департамента полиции, вице-директора, чиновники особых поручений, прикомандированные к Департаменту, руководители структур (делопроизводств), как правило, имели высшее юридическое образование1.
            Некоторые руководители более низкого ранга, заведующие отделениями в структурах Департамента также имели юридическое образование. В то же время среди них были лица, окончившие только курс гимназии. Многое зависело от способностей и опыта сотрудника.
            Например, И.А. Зыбин2, работавший в Особом отделе и возглавлявший отделение перлюстрации, окончил курс С.-Петербургской классической гимназии. Поступив в Департамент чиновником для письма, он в силу своих необыкновенных способностей по расшифровке криптограмм продвинулся по службе. И это был не единичный случай.
            Исключением из правил было появление на должности заведующего Особым отделом Департамента осенью 1902 г. С.В. Зубатова, не окончившего даже гимназию. Но путем самообразования он встал вровень со многими своими коллегами, а порой превосходил их своими познаниями. Как было сказано
            337
выше, именно с появлением в Департаменте Зубатова начали приглашаться на службу в Департамент розыскные офицеры из корпуса жандармов. Затем это повторилось уже при директоре Департамента М.И. Трусевиче и вошло в практику Департамента. Но, как правило, жандармские офицеры служили и одной структуре Департамента — Особом отделе.
            Все же ГЖУ, ЖПУ ж.д, охранные и РОО возглавлялись и имели основной состав работников из офицеров Штаба корпуса. Сам Корпус жандармов, в свою очередь, пополнялся за счет армейских офицеров.
            Существовали правила приема офицеров в корпус жандармов, которые утверждались министром внутренних дел, шефом жандармов. Правила периодически пересматривались на предмет уточнения и изменения некоторых позиций.
            Первоначально в корпус принимались лица, окончившие юнкерские училища по первому разряду, прослужившие в строю не менее 3-х лет, не выше чина штабс-капитана или штаб-ротмистра армии. Исключения допускались при замещении высших должностей, при рассмотрении и решении этого вопроса командиром корпуса жандармов3.
            Не допускались на службу лица, «бывшие в штрафах по суду и следствию», имевшие казенные и частные долги, «равно лица польского происхождения, католического исповедания или женатые на католичках, а также евреи, хотя бы и крещеные»4. (Но это не распространялось на Департамент полиции.) Лица, пожелавшие вступить в Корпус, ходатайствовали через своего начальника, который представлял в Штаб корпуса послужной список с характеристикой на офицера. В ней указывались не только деловые, но и нравственные качества кандидата, «репутация у начальства и товарищей, образование и т.д.». Затем это лицо вносилось в список кандидатов, проходило собеседование в комиссии, организованной при штабе5.
            При предварительных испытаниях кандидат должен был выполнить письменную работу на заданную тему. При собеседовании обращалось внимание на его общее развитие, способности, знакомство с иностранными языками, а также языками по месту службы (польский, латышский, финский и т.д.). Выдержавшие экзамен впоследствии прикомандировывались к Штабу корпуса и под руководством опытных офицеров проходили курс обучения по ведению делопроизводства, приобретению практических навыков их будущей работы. «Преимущественное» внимание обращалось на разрешение практических задач. Затем офицеры подвергались повторным испытаниям. Те, кто признавался «соответствующим» для службы, по усмотрению командира корпуса назначались на вакантные должности 6.
            338
            Определенные послабления были сделаны офицерам, поступавшим в жандармские дивизионы, так как охотников до этой службы было меньше, а потребность в них больше. Для них требовался меньший стаж армейской службы (2 года), и они не подвергались предварительным испытаниям.
            Со временем правила приема в корпус жандармов усложняются. Более специальными становились письменные работы (по истории, или литературе, или вопросам юриспруденции). Строже стало проводиться и собеседование. Главное же новшество состояло в том, что офицер, прошедший все эти стадии, заносился в список на прохождение специальных курсов, организованных при Штабе корпуса жандармов7.

§ 2. Курсы Штаба корпуса жандармов

Курсы готовили офицеров к их будущей служебной деятельности, давали определенные навыки и знания в их будущей профессии8. Обучение продолжалось разные сроки, в среднем от 3 до б месяцев. Программа была рассчитана так, чтобы число учебных часов было не менее 100 9.
            О серьезности отношения руководства корпуса и Департамента полиции к подготовке личного состава свидетельствовал и тот факт, что список преподавателей и программа курсов согласовывались и утверждались на уровне товарища министра внутренних дел. Первое, с чем знакомились офицеры, — это устройство Корпуса жандармов, права и обязанности его чинов в строевом, инспекторском, хозяйственном, военно-судном отношениях; права и обязанности по производству дознаний и переписок, производимых в порядке положения об охране; специальные права и обязанности чинов жандармско-полицейских управлений железных дорог; политический розыск; история революционного движения. На устройство корпуса жандармов отводилось 4 часа, столько же на «производство дознаний». Железнодорожная полицейская служба — б часов, розыск и революционное движение — по 8 часов.
            «Второстепенными предметами» считались кодексы Уложения о наказаниях уголовных и исправительных; Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. На них отводился всего час времени. Мало уделялось внимания изучению общей части Уголовного Уложения и очень коротко проходили русское государственное право. Несколько позднее был введен курс современной регистрации преступников (антропометрия, дактилоскопия), изучение системы шифров, которыми пользовались в переписке ГЖУ, охранные отделения, система шифров и «переписка между арестантами».
            339
            Посещение занятий офицерами было обязательным.
            Особые сложности были с курсом по истории революционного движения, так как первоначально не было пособия по этому курсу. В то же время для слушателей был разработан «Вопросник по истории революционного движения». Он был на 46 страницах и содержал 179 вопросов10.
            Вопросник был составлен следующим образом: справа вопросы, слева короткие ответы. Первый вопрос: «Первоначальное революционное движение в России». Ответ: «Выразилось в декабристском движении 14 декабря 1825 г.». Ставились вопросы и теоретического порядка: что такое социализм, коммунизм, нигилизм, аграрный социализм, анархизм и т.д.
            Интересен ответ на вопрос: кто родоначальники социализма? Ответ: родоначальниками социализма, принявшего в начале прошлого столетия осязательную форму, явились во Франции — Сен-Симон и Фурье и в Англии — Оуэн. Социализм утопический; а затем Карл Маркс и Энгельс, создавшие социализм научный, и затем кант-социализм классический.
            «Когда впервые социализм проник в Россию?». В ответе упоминаются Герцен, Петрашевский, Чернышевский.
            Вся история революционного движения XIX — начала XX в. нашла воплощение в вопросах и ответах. Здесь и отношение революционных кружков к освобождению крестьян, издание прокламации «Великорусе», и «Письмо государю», возникновение «Земли и воли», покушение Каракозова, начало студенческих волнений, программа Нечаева; что такое Интернационал; кто такие Бакунин и Лавров и т.д.
            В вопроснике серьезно ставятся темы, связанные с социал-демократической партией, с партией эсеров, Бундом, социал-демократией Латышского края. Идет детальная разработка вопросов, связанных со съездами этих партий. Достаточно подробно говорится о съездах и их решениях, где и в котором году был II съезд РСДРП, из кого состоял, чем закончился, какие требования предъявлял Ленин на съезде, обязанности ЦК, что произошло после II съезда.
            И далее: что такое Советы рабочих депутатов, с какой целью и когда был созван IV съезд РСДРП, какие вопросы разбирались на IV съезде, какая резолюция съезда, какие постановления вынес съезд по отношению к войскам, партизанским выступлениям, профсоюзам и т.д.
            Авторство «Вопросника» не установлено. Но можно пред положить, что он был создан не ранее конца 1910 г. В его подготовке принимали участие некоторые чиновники Департамента полиции. Имеющийся в нашем распоряжении экземпляр выполнен на гектографе, имеет правку, принадлежащую начальнику
            340
Эстляндского губернского жандармского управления Белинскому Евгению Еркулановичу.
            В материалах архива сохранялись также программы занятий по ряду предметов, изучавшихся на курсах11. Особенно детально был разработан курс по истории революционного движения, начиная с первых революционных организаций.
            На курсах изучалась марксистская литература, партийные издания. В материалах Департамента полиции сохранились конспекты, составленные полковником И.В.Горленко. На ротапринте была издана его разработка на 13 страницах, посвященная Манифесту Коммунистической партии. На первых 2,5 стр. было изложено краткое содержание работы, основные идеи, время издания на русском языке, далее следовал конспект работы12.
            Другая разработка Горленко — конспект книги К. Диля «Социализм, коммунизм и анархизм»13. Известно, что изучалась «Эрфуртская программа», конспектировались статьи из газеты «Искра»14.
            Экзамены на курсах проводились по 12-балльной системе. Ответ, оцененный ниже 6 баллов, считался неудовлетворительным. Офицеры, успешно окончившие курсы, могли быть назначены адъютантами жандармских управлений.
            На курсах был подобран довольно сильный состав преподавателей — специалистов в своей области. Разное время на курсах преподавали: Беклемишев — Государственное право и русское государственное право; уголовное законодательство — читали вице-директор Департамента полиции Виссарионов и Харламов; железнодорожная служба и все вопросы, связанные с деятельностью ЖПУ ж.д., — Тимофеев; теорию розыска читали генерал-майор Герасимов и полковник Еремин; производство дознаний — Савицкий; устройство корпуса — Яворский; антропометрия — В.И. Лебедев15; шифры и секретная переписка — И.А. Зыбин16, известный специалист по дешифровке документов; историю революционного движения преподавали Спиридович 17, Рожанов 18, «жандармы-историки» — так впоследствии их именовали в литературе.
            Безусловно, наличие такого большого количества предметов, ограниченность времени не способствовали прочности знаний. Недаром сами преподаватели порой были недовольны, так как приходилось преподносить предмет в «сжатой форме», офицеры же «выходили со слабой теоретической подготовкой»19.
            В 1912 г. Белецкий подает записку о необходимости более глубокого изучения «второстепенных предметов». В ней он писал: «Учитывая более чем скромный запас знаний гг. офицеров, переходящих в Отдельный корпус жандармов, предстоящие
            341
им собеседования с революционными деятелями в области государственного и уголовного права, я прихожу к заключению, что курсы того и другого права не могут иметь второстепенного значения» 20. Кроме того, он предлагал ввести курс полицейского и административного права.
            В это время встает вопрос о создании особых повторных курсов при Департаменте полиции по теории и практике политического розыска.
            На июльском совещании 1912 г., проведенном в Департаменте, говорилось о том, что переход офицеров в Отдельный корпус жандармов следует «обставить более тщательно», пропускать нравственно устойчивых, надежных и работоспособных лиц, поднять уровень их знаний.
            В связи с этим в декабре 1913 г. были внесены некоторые изменения в «Положение о приеме офицеров в Отдельный корпус жандармов». Последние, действовавшие до этого, правила были утверждены еще шефом жандармов В.К. Плеве в 1903 году. Главное и основное изменение было связано с возрастными ограничениями. Статья 2 Правил звучала: «В корпус жандармов переводятся из войск всех родов оружия, или определяются из запаса, или отставки только офицеры, прослужившие в офицерских чинах в строю не менее 3-х лет и имеющие от роду не менее 24-х и не более 33-х лет»21. Это мотивировалось тем, что ранее принимавшиеся подпоручики и корнеты, едва достигшие 21 года с «неустановившимся характером и не умеющие разобраться в своей собственной жизни, не могут ориентироваться в сложных вопросах, выдвигаемых политической жизнью»22.
            Исходя из того, что были нарекания на моральный облик некоторых офицеров, и это подтвердила проведенная Виссарионовым инспекция, ужесточается проверка кандидатов, подававших заявление о желании служить в корпусе жандармов.
            Начальники управлений, которые должны были «негласно» собирать сведения об облике этих офицеров, перепоручали эту работу нижним чинам. При таких условиях, отмечалось в записке Виссарионова, добыть что-либо достоверное было трудно. Не выяснялись причины перехода в корпус, образ жизни, семейное положение, даже оговоренное в правилах приема в корпус наличие казенных и частных долгов. Довольно часто командиры частей, желая избавиться от непригодного офицера, умалчивали о многих обстоятельствах жизни своих подчиненных 23. В Департаменте с 1912 по 1917 год стали заводиться дела с заголовком «По запросам штаба Корпуса жандармов о благонадежности офицеров, поступающих в Корпус жандармов»24.
            342
            Как отмечалось на упомянутом июльском совещании 1912 г., ряд офицеров, желающих перейти в корпус жандармов, «обнаруживают весьма слабое развитие и сообразительность и часто не могут разобраться в самых простых вопросах, которые им предлагают на предварительном испытании. Конечно, никто не требует, чтобы офицер был энциклопедистом, но раз офицер не умеет спокойно и здраво разобраться в тех познаниях, которые он ранее приобрел в военно-учебном заведении, он не может быть допущен в корпус »25.
            В связи с этим вводились более серьезные испытательные экзамены по предварительной программе, которая рассылалась тем, кто подавал документы о желании поступить в корпус жандармов.
            Согласно этой программе, от претендентов требовалось иметь общее понятие о праве: право и его значение, закон, административное распоряжение. Им предлагались вопросы по государственному праву, по русскому государственному праву, по русскому уголовному праву, по полицейскому праву, по финансовому праву, по международному праву. Экзаменаторы ставили вопросы, связанные с политической экономией. Обязательным было знание русской истории с древнейших времен и до современности. Кроме того, были вопросы, связанные с историей Великой французской революции и новейшей историей Западной Европы. Требовалось в общем плане знание географии Российской империи26.
            Такой предварительный и серьезный экзамен требовал от офицеров самостоятельной работы и подготовки. В декабре 1913 г. начальник Генерального штаба полковник Никольский представил шефу жандармов новые правила приема в Корпус жандармов, с приложением программы, по которой проводились собеседования и «испытания»27. Одновременно вводился новый предмет — телеграфное дело. Было увеличено число часов на ознакомление с Уголовным Уложением.
            По распоряжению тов. министра Джунковского 6 февраля 1914 г. в состав первоначальной испытательной Комиссии вводился представитель Департамента полиции, который обязан был провести «проверку познаний» офицеров по русскому уголовному и гражданскому праву. Таким представителем был назначен директор Департамента Кафафов28.
            Забегая вперед, необходимо отметить, что Корпус продолжал пополняться и в период Первой мировой войны. Однако в связи с военным временем было издано «Временное положение об офицерских жандармских курсах», сокращено количество изучаемых предметов и до 8 недель сокращен срок обучения29.
            В октябре 1912 г. было разработано «Положение о повторных курсах», их целью было «повысить познания в области
            343
розыска» офицеров корпуса жандармов, предназначенных к службе в розыскных учреждениях в должностях помощника начальника ГЖУ и уездных жандармских управлений. Курсы были рассчитаны на 2 — 3 месяца. В первую очередь на эти курсы приглашались те, кто показал лучшие успехи на экзаменах на курсах при Штабе корпуса жандармов по розыску и истории революционного движения. На повторных курсах предполагалось по этим предметам углубить знания. Особое внимание уделялось событиям 1905—1907 гг., подробно изучались две партии социал-демократов и эсеров, состав организации, программа, устав, издания, заграничные организации, местные партийные организации. Особо уделялось внимание внутрипартийным разногласиям между большевиками, меньшевиками, отзовистами, ликвидаторами, ультиматистами. Подробно изучались национальные партии30.
            Курсы были организованы при Департаменте полиции.
            Несмотря на то, что офицеры проходили первичные и повторные курсы, многие из них чувствовали недостаток профессиональных знаний. Особенно это касалось вопросов, связанных с общественным движением.
            В одной из записок, автора которой установить не удалось, предлагалось учредить в Петербурге «образцовую библиотеку-читальню по истории общественных движений в России в самом широком смысле. Библиотека должна была располагать не только всеми легальными, но и нелегальными изданиями». Библиотека-читальня должна была иметь на своих столах всю «новейшую, свежую оппозиционную и революционную литературу».
            «Офицеры корпуса, попадающие в С.-Петербург со всех концов земли русской, будут иметь возможность познакомиться со всеми новинками в этой области, — пишет автор. — На столах читальни они найдут как бы иллюстрацию к тем очеркам по истории революционного движения, которые дает Департамент полиции в своих циркулярах. Для желающих совершенствоваться в своем самообразовании дана будет к тому возможность»31.
            Автор далее говорит о необходимости учредить серьезные библиотеки-читальни в меньших размерах, «в районных центрах, как, например: Москва, Варшава, Киев, Тифлис, Томск, Иркутск», которые должны снабжать книгами и журналами свои районы. А также создавать библиотеки при охранных отделениях и жандармских управлениях и «поставить их более официально и правильно». Последнее указывало на то, что несмотря на распоряжение Департамента в 1908 г. учредить во всех учреждениях политического сыска библиотеки из нелегальной литературы, распоряжение это не выполнялось. Кроме
            344
того, автор предлагает ввести сперва в Петербурге, а затем и в других крупных центрах обязательные в течение зимнего сезона сообщения и рефераты жандармских офицеров на темы «по общественному движению вообще и революционному в частности».
            «Вопрос о рефератах и сообщениях считаю, — пишет он, — весьма важным. Доказательством может служить то, что в каждой строевой войсковой части введено обязательное производство сообщений г.г. строевыми офицерами на темы, задаваемые начальством по всем очередным злободневным вопросам. Почему же в корпусе жандармов, личный состав которого должен быть, безусловно, хорошо специально образованным и не имеет права отставать от идущего вперед общественного движения, до сих пор таковых сообщений не делается. Они должны быть заведены. Они разбудят провинцию, дадут толчок к самообразованию офицеров корпуса»32.
            Проявляя заботу о «повышении квалификации» жандармских кадров, Департамент полиции регулярно рассылал на места не только учебные пособия, но и оригинальные документы. Были заведены специальные дела «О рассылке Департаментом полиции нелегальных изданий начальникам охранных отделений и другим начальствующим лицам 33. Судя по этому делу в разное время жандармами запрашивались различные нелегальные издания. Периодически Департамент полиции высылал своим подопечным выписки из нелегальных газет с наиболее важными сведениями о жизни той или иной партии.
            28 августа 1910 г. Департамент полиции, направляя начальнику Московского охранного отделения Обзоры революционных партий, рекомендовал выдавать их «каждому офицеру по той партии, изучением коей он занят в данное время» и под расписку34.
            Стоит отметить, что обзоры пользовались большим спросом и среди работников суда и прокуратуры. 7 октября 1909 г. прокурор Новочеркасской судебной палаты писал в Особый отдел Климовичу: «Уважаемый Евгений Константинович. Приношу Вам мою благодарность за присланный мне крайне интересный и систематический обзор партий анархистов.
            Очень Вам буду признателен, если Вы найдете возможным сделать распоряжение о высылке мне тех обзоров революционных партий, которые будут выпускаться Особым отделом Департамента»35.
            Изучение программ политических партий, их прессы порой было сложным для восприятия. В одной из докладных записок за декабрь 1912 г. указывалось, что с точки «зрения интересов правительственной борьбы... было бы полезно располагать
            345
надлежащей в справедливом освещении составленной фактической историей революционного движения»36.
            В той же записке указывалось, что революционеры изучают свой опыт, свои ошибки и неудачи, ими уделяется большое внимание изданию в России и за рубежом сочинений, очерков истории революционного движения отдельных периодов.
            «Между тем до самого последнего времени с правительственной стороны... почти ничего не сделано»37. Автор докладной не совсем прав, т.к. еще в 1907 г., как указывалось выше, начальником Московского охранного отделения Климовичем была подготовлена работа «Краткая таблица важнейших политических партий России».
            О необходимости иметь соответствующие пособия несколько позднее писал А.И. Спиридович: «Чтение лекций на жандармских курсах по истории революционного движения показало мне, сколь велика жажда у поступающих на курсы жандармов-офицеров к познанию тех элементов, на борьбу с которыми они себя обрекают. Своя же личная служба в Корпусе, особенно в первые годы, показали мне, сколь беспомощны офицеры в отношении изучения революционного движения, благодаря отсутствию соответствующих пособий.
            Указанные обстоятельства побудили меня, — продолжал Спиридович, — начать составлять очерки о деятельности главнейших революционных партий под общим заглавием "Революционное движение в России", выпуск 1 РСДРП, выпуск 2-ой — Партия социалистов-революционеров и ее предшественники»40.
            Примерно в это же время началась подготовка Истории революционного движения и в Департаменте полиции. Подполковнику Рожанову, сотруднику Особого отдела, было получено в июне 1912 г. написать историю революционного движения.
            Довольно быстро Рожановым была подготовлена работа, охватывающая период с 1793 г. и до «половины царствования Николая I». Книга называлась «Записки по истории революционного движения в России». Печаталась она в типографии Штаба корпуса. Считалось, что эти «Записки...» «будут полезным «подспорьем» в руках жандармских офицеров» и предполагалось, что они будут использоваться на курсах. «Записки» были написаны в короткий срок, чувствовалась поспешность, предполагалось, что впоследствии они будут переработаны41.
            В октябре 1913 г. Рожанов был приглашен читать лекции на курсы Штаба корпуса жандармов. Одновременно он продолжал работу над пособием. В течение 1913 г. работа была закончена. «Записки» были доведены до 1913 г. Книга была отпечатана в январе 1914 г., в связи с чем был издан специальный циркуляр по Особому отделу, в котором говорилось об
            346
этой работе и о том, чтобы «каждый из гг. офицеров Отдельного корпуса жандармов имел под рукой краткое справочное руководство». И хотя «руководство» было кратким, автор его старался коснуться партий и организаций, действовавших в России и за границей, рассказать историю их возникновения, внутреннее устройство. Особое внимание в книге уделялось методам, которыми революционеры «борются с правительственной властью». Джунковский признал пособие полезным «при розыскной и следственной» деятельности офицеров. Но боясь выхода этой работы за пределы Корпуса, потребовал передать все экземпляры в библиотеки управления, чтобы книги не были «собственностью офицеров», «выдавались бы им, как руководство для изучения, или как справочный материал». На курсах они выдавались под расписку42.
            Интересно отметить, что в 1915 г. Рожанов все еще трудился над своими записками. Но в феврале 1915 г. директор Департамента полиции В.А. Брюн де Сент Ипполит признал необходимым прекратить работу по составлению истории революционного движения, мотивируя это тем, что такая работа для одного лица «совершенно непосильна...», кроме того, указывалось, что если Рожанову даже удастся успешно завершить работу, она будет «лишена всякого практического значения, так как революционное движение в России проявляется ныне путями, ничего общего с более или менее отдаленным прошлым не имеющими»43.
            Очевидно, здесь имела место еще и конкуренция с книгой полковника Спиридовича «Революционное движение в России», выпуск 1. РСДРП.
            В то время как распространялись «Записки...» Рожанова, доверительно и циркулярно начальники ГЖУ ставились в известность о выходе в свет книги Спиридовича, которая, с точки зрения Департамента полиции, являлась «весьма полезным справочником»44. Книга была рекомендована товарищем министра внутренних дел для библиотек жандармских управлений, но «не подлежала (широкому) распространению»45.
            Книги Спиридовича были более фундаментальными трудами. Первая книга, вышедшая в 1914 г., «Революционное движение в России», выпуск 1, была посвящена истории РСДРП. Автор начал с истории создания «Группы Освобождения труда» и довел изложение до 1910 г. Она имела ряд приложений: Манифест РСДРП, программа, устав, принятый на Лондонском съезде и т.д.
            В 1916 г. вышла вторая книга, посвященная партии эсеров и ее предшественникам. На допросе в Чрезвычайной следственной комиссии в 1917 г. Спиридович отрицал, что он изучал дела Департамента полиции при создании книг, а пользовался
            347
только партийной и легальной литературой и официальными документами.
            Спиридович написал эти книги по своей инициативе. В Департамент постоянно поступали запросы с просьбой выслать в то или иное ГЖУ книги А.И. Спиридовича. В Департаменте полиции сохранилась переписка между уже генерал-майором Спиридовичем и товарищем министра внутренних дел С.П. Белецким о приобретении у автора этих книг. Спиридович предлагал 2600 экз. 2 выпуска по расчету 4р. 50 коп. за экз. и 1800 экз. выпуска 1 по 2 руб. В январе 1916 г. требуемая им сумма 15300 руб. была уплачена46.
            Департамент полиции постоянно заботился о том, чтобы пособиями пользовались не только слушатели курсов, но и более широкий круг работников политического сыска.
            В июне 1914 г. Департамент полиции направил начальникам ГЖУ, охранных отделений и офицерам ОКЖ, ведающим розыском, циркуляр, в котором сообщалось: «Всемерно озабочиваясь недопущением развития преступной работы революционных партий и, в частности, подобной категории организаций на местах, Департамент полиции просит Вас всесторонне знакомиться с содержанием газет социал-демократического и социально-революционного направления, их изучения»47.
            Позднее в 1915 г. Департамент полиции начинает рассылку на места обзоров нелегальной литературы различных партий. В одном из циркуляров этого периода дается очень интересная характеристика рецензируемых изданий, которые с точки зрения Департамента полиции «ярко оттеняли» «взгляды руководителей революции вообще и на текущие события в частности». Рассылая такой первый обзор, директор Департамента извещал о возможной периодичности таких обзоров. Одновременно высказывались пожелания познакомить с литературой офицеров и одновременно опасения в отношении возможно вредного воздействия этой литературы. В циркуляре, прилагаемом к обзору, говорилось, что «Департамент просит по прочтении этого обзора, равно как и имеющих впредь высылаться, отбирать у гг. офицеров расписки»48.
            Однако усилия повысить профессионализм и компетентность кадров политического сыска не приносили ожидаемого результата. Как указывал в одной из своих записок С.Е. Виссарионов, проверка деятельности охранных отделений и губернских жандармских управлений указывала на «явную неспособность весьма многих чинов жандармского надзора к розыску»49. В корпус же идут многие офицеры не по призванию, а в результате каких-то жизненных обстоятельств «неблагоприятно сложившихся». «Не имея ранее ничего общего с розыском, — пишет автор, — сдав кое-как курсовые экзамены,
            348
подобные деятели впоследствии относятся по большей части к делу так, чтобы только не навлекать на себя гнева начальства и отчисления от занимаемых должностей50. Проверка привела к самым грустным выводам», «...офицеры были бездеятельны в деле политического розыска, некоторые не знали дела, а некоторые отрицательно — сознательно относились к нему...».
            Вопрос о кадрах вызвал много нареканий. Виссарионов в » октябре 1911 г. писал: «Опыт более чем 3-летнего ознакомления с деятельностью охранных отделений, ГЖУ и предыдущая пятилетняя служба в политическом прокурорском надзоре привели к заключению о крайней слабости и явной неспособности весьма многих чинов жандармского надзора к розыску». Он считал, что 50% чинов жандармского надзора непригодны к службе и предлагал «освежение личного состава», указывая на возможные меры — все недостаточное, слабое, старое должно быть изъято из действующих кадров и не путем зачисления в резерв, а путем увольнения в отставку с соответствующей пенсией51.
            Особенно было много претензий при ознакомлении с деятельностью начальников губернских жандармских управлений: они не только не могли «никем и ничем руководить, но сами нуждались в руководстве и помощи», «для поднятия личного состава и для создания розыскных кадров следует переход в Отдельный корпус обставить более тщательно»52 — добавлял вице-директор.
            Возможно, Виссарионов сгущал краски. Однако, на основании и приведенных им фактов, и ряда других свидетельств можно сделать вывод о том, что к началу революционных событий 1917 года кадры политического сыска не были подготовлены к эффективным действиям в экстремальных обстоятельствах.
           
Примечания
            1 ГА РФ. Ф. 102. Оп. 295. Д. 25. Л. 2-4, 13; Д. 7. Л. 3.
            2 Там же. Оп. 295. Д. 25. Л. 30.
            3 Там же. Ф. 110. Оп. 2. Д. 8331. Л. 5.
            4 Там же. Л. 5об.
            5 Правила для приема офицеров в Отдельный корпус жандармов. Утв. 26 августа 1894 г. Ф. 110. Оп. 2. Д. 8331. Л. 4-7. Там же. Л. 8-11. Правила для приема офицеров в Отдельный корпус жандармов. Утв. 4 апреля 1897 г.
            6 ГА РФ. Ф. 110. Оп. 2. Д. 8331. Л. 4-7об.
            7 Там же. Ф. 102.00. 1912. Д. 309.
            8 Перегудова З.И. Методы борьбы Департамента полиции с революционным движением. М., 1990. С. 197—198.
            9 Инструкция о порядке ведения учебных занятий на офицерских курсах при штабе Отдельного корпуса жандармов. 1909 // Неизвестная Россия. 1992. № 2. С. 374-378. Публикация З.И.Перегудовой.
            10 Вопросник по истории революционного движения // Неизвестная Россия: XX век. 1992. № 2. С. 353 — 374. Публикация подготовлена З.И.Перегудовой.
            11 ГА РФ. Ф. 102.00. 1912. Д. 309.
            12 Там же. Ф. 102. Оп. 253. Д. 321.
            13 Там же. Д. 322.
            14 Там же. Д. 323.
            15 Там же. Ф. 102. 00. 1906. Д. 46. Л. 17об.-18; Ф. 102. 00. 1908. Д. 46. Л. 52. 248. Там же. 1912. Д. 309. Л. 35.
            16 Там же. 1908. 46. Л. 52.
            17 Там же. 1912. 159, пр. 1.
            18 Там же. 1916. Д. 46. Т. 2. Л. 45.
            19 Там же. Л. 81об.
            20 Там же. 1912. Д. 309. Л. 45, 46об.
            21 Там же. Ф. 110. Оп. 2. Д. 18310. Л. 16.
            22 Там же. Ф. 102. 00. 1911. Д. 148. Л. 61об.-62.
            23 Там же. Ф. 102. 00. 1911. Д. 148. Л. 62-62об.
            24 Там же. Ф. 102. 00. 1912. Д. 134; 1913. Д. 134; 1914. Д. 134 и т.д. до 1917 г.
            25 Там же. Ф. 102. 00. 1911. Д. 148. Л. 62-63.
            26 Там же. Ф. 110. Оп. 2. Д. 18310. Л. 16об.-20об.
            27 Там же. Ф. 110. Оп. 2. Д. 18310. Л. 1об.
            28 Там же. Л. 8. 31—31о6.
            29 Там же. Л. 34об.-35.
            30 Там же. Ф. 102. 00. 1911. Д. 148. Л. 66-67об.
            31 Там же. Ф. 97. Оп. 3. 1911. Д. 94а. Л. Поб.
            32 Там же. Л. 11-12.
            33 Там же. Ф. 102. 00. 1902. Д. 1457. Т. 1-3.
            34 Там же. Ф. 280. 1910. Д. 5001. Л. 52.
            35 Там же. Ф. 102. 00. 1912. Д. 159. Л. 8.
            36 Там же. Ф. 102. 00. 1912. Д. 159. Л. 15.
            37 Там же.
            38 ГА РФ. Ф. 102. 00. 1909. Д. 85. Л. 36.
            39 Там же. Л. 37-40.
            40 там же. Ф. 102. 00. 1912. Д. 159. Пр. 1. Л. 8.
            41 Там же. Ф. 102. 00. 1912. Д. 159. Л. 1-4, 8, 11, 18, 21.
            42 Там же. Л. 32, 40, 46.
            43 Там же. Л. 111.
            44 Там же. Ф. 102. 00. 1914. К, Д. 117. Л. 136, 157; 1912. Д. 159. Л. 73-81.
            45 Там же. Ф. 102. 00. 1912. Д. 159. Л. 70, 87, 95.
            46 Там же. Ф. 102. 00. 1912. Д. 159. Пр. 1. Л. 7-8.
            47 Там же. Ф. 102. 00. 1914. К, Д. 117. Л. 140.
            48 Там же. Ф. 102. Оп. 253. Д. 324. Л. 1. Циркуляр Департамента полиции № 175207 от 13 ноября 1915 г. В приложенном обзоре давалось содержание газ. «Социал-демократ». № 45 — 47.
            49 Там же. Ф. 102. 00. 1911. Д. 148. Л. 1.
            50 Там же. Л. 61об.
            51 Там же. Л. 4.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история