Приложение 10 О поисках социокультурных целостностей разного уровня общности

Как было показано в разделах 2.3, 2.4, каждая состоявшаяся локальная цивилизация представляет собой последовательно развертывающийся процесс пространственного структурирования в виде 500-летних циклов. Возникает вопрос о том, каким образом данный 500-летний цикл "узнает" место, отведенное ему в рамках данного процесса возрастания ранга пространственного структурирования, а именно ранг, достигаемый в рамках цикла. Ответ на него очевиден: 500-летние циклы принадлежат целостности более высокого порядка, которая не сводится к простой сумме целостностей самостоятельных 500-летних циклов, иначе говоря, принадлежат целостности локальной цивилизации и вне ее просто не способны существовать. Поэтому чередование 500-летних циклов пространственного структурирования, если можно так выразиться, заранее задано самим фактом существования локальных цивилизаций - примерно так же, как стебель растения состоит из узлов и междоузлий, локальные цивилизации состоят из 500-летних циклов. Самостоятельные 500-летние циклы пространственного структурирования в принципе не могут существовать, так что вопрос был, попросту говоря, некорректным.

Понимание этого факта избавляет от необходимости искать заведомо редукционистские объяснения,- редукционистские в смысле поиска социокультурных целостностей меньшего уровня, чем локальная цивилизация; такие целостности не способны выразить сущность цивилизационного процесса и потому могут существовать лишь в качестве составляющей более крупного процесса. И потому никакое обращение к динамике социокультурных целостностностей стран, регионов, субрегионов, компактных поселений и тем более к динамике поведения индивидов как исторических субъектов не позволит сколько-нибудь полно понять цивилизационный процесс, если эта динамика не будет рассматриваться в качестве некоторого дополнения, в известном смысле вторичного, к основному, сущностному процессу, который и есть цивилизационный процесс. Другими словами, масштабные во времени и пространстве цивилизационные процессы задают своего рода систему координат, внутри которой происходят более быстрые и менее пространственно-протяженные процессы (что, разумеется, отнюдь не умаляет значения последних для формирования цивилизационной динамики).

Такой подход позволяет по-новому взглянуть как на уже известные явления - описанную К.Ясперсом "Ось всемирной истории" (см. приложение 8), китайскую цивилизацию, которая на деле оказалась последовательностью цивилизаций - так и позволяет обнаружить явления, в принципе недоступные для идентификации в рамках ранее сложившихся представлений о социально-историческом процессе; наверное, самое неожиданное из этих новых явлений - принадлежность американских автохтонных цивилизаций (цивилизаций Нового Света) к четвертому кластеру ветвей мирового цивилизационного древа, которое берет свое начало в Старом Свете! (Вероятно, пройдет немало времени, прежде чем историки согласятся признать единство цивилизационного древа - ведь этому факту противоречат многие стереотипы.)

Как следует из предыдущих материалов настоящего исследования, логика анализа ведет от открытия внутренней структуры локальных цивилизаций в виде 500-летних циклов пространственного структурирования к последовательно обнаруживаемым феноменам цивилизационной ветви, затем группы (кластера) цивилизационных ветвей, наконец, к открытию мирового цивилизационного древа. К сожалению, история науки свидетельствует о том, что существенное расширение знания за пределы привычного устоявшегося круга нередко приводит к всплеску псевдонаучных взглядов,- причем не столько к ошибочным экстра - и интерполяциям, которые являются неизбежной частью научного поиска, сколько к шарлатанству, то есть к такому намеренному манипулированию формальными методологическими процедурами, которое позволяет если не исключить, то крайне затруднить адекватную проверку выдвигаемых шарлатанами гипотез; обычно для таких манипуляций используются проблемы, не поддающиеся разрешению при данном состоянии научного знания, так что подчас невозможно сказать, где кончается научный анализ и начинается сознательное шарлатанство; типичный пример – критика дарвинизма со ссылкой на невозможности объяснить происхождение глаза или крыльев путем постепенных изменений; как только такие проблемы разрешались, начинаются спекуляции на других, пока еще не разрешенных. Факт существования мирового цивилизационного древа вряд ли станет исключением: стоящая за ним реальность, казалось бы, известная нам по работам историков, вдруг повернулась настолько неожиданной и своеобразной стороной, что потребуются еще многие десятилетия аккуратной и осторожной (в методологическом смысле) работы, прежде чем сколько-нибудь полно прояснятся очертания этой реальности, а потому разного рода шарлатаны слетятся на это место поисков в ожидании поживы и могут серьезно затруднить как саму исследовательскую работу, так и восприятие и использование ее результатов. Такое шарлатанство особенно опасно в странах, где политические режимы препятствуют нормальному функционированию научного сообщества и вынуждают ученых служить власти, а не обществу; в таких условиях функции науки нередко ограничиваются задачами обслуживания правящих кланов и маскировкой и защитой интересов такой власти против интересов общества путем спекуляции на научных новшествах.

Этот вред можно несколько уменьшить, если заранее очертить некоторые пределы будущей работы, в частности, определить направления исследований, которые будут, вероятно, наиболее плодотворными. Понимая всю ограниченность такого рода усилий в самом начале изучения новых явлений, тем более усилий одного человека, все же нельзя не попытаться идентифицировать эти направления. Одни из них видятся довольно широкими, другие имеют достаточно частный характер, одни хорошо очерчиваются, другие не поддаются относительно внятной характеристике и скорее выглядят как намек; наконец, какие-то из них (и вполне возможно, что очень многие) пока еще просто не видны. Тем не менее ряд направления обозначен ниже, а некоторые разрабатываются в последующих материалах "Социологии истории". Удобно начать с биологии.

1.Отстаивая необходимость перехода от вопросов о сущности вещей (то есть от вопроса "почему?") к вопросам о характере связи между наблюдаемыми явлениями (то есть к вопросу "как?"), О.Конт разработал классификацию наук, изучающих естественные законы определенных категорий явлений; классификация отражает возрастание сложности явлений в последовательном ряду областей исследований и имеет следующий вид: астрономия, физика, химия, биология, социология (см. напр.[1,с.22 и сл.]). По мнению О.Конта, именно изучение фундаментальных естественных законов, которые отражают существенные связи явлений в той или иной области науки, должно составлять основное содержание названных наук (там же). В своих основных чертах эта позитивистская классификация сохранилась до настоящего времени [2,с.80 и сл.], хотя уже не пользуется большой популярностью. Тем не менее методологические принципы, заложенные в основании этой классификации, позволяют придти к выводу о существовании своего рода квазимеханических законов биологической эволюции (или, перефразируя выражение Х.Ортеги-и-Гассета, придти к идее "квазимеханики биологии").

В самом деле: зависимость явлений одной области от явлений другой области фактически означает не что иное, как наложение ограничений со стороны явлений одной области на весь спектр явлений другой области. Фундаментальные законы физики известны в достаточной степени, чтобы видеть, как физические явления налагают ограничения на химические явления и, соответственно, на закономерности химии. В отношении социологии в настоящем исследовании показано, что именно биологические ограничения, определяемые генетически заложенными в человеке возможностями по переработке информации и по воспроизводству потомков, приводят к существованию объективных законов развития цивилизаций разумных существ. Но в таком случае и в отношении биологии, занимающей промежуточное положение между химией и социологией, тоже должны действовать те же особенности формирования естественных законов - в данном случае законов, существующих в силу ограничений химического характера, которые налагаются на явления биологического характера и действуют как законы биологии (то есть как законы биологической эволюции в широком смысле этих слов). Нет нужды доказывать, что знание самого факта существования квазимеханических законов биологии существенно облегчает их поиск: как хорошо знают математики, знание о самом факте существования решения - это половина решения.

2.Факт существования такой социокультурной целостности, как мировое цивилизационное древо, свидетельствует о непрерывной работе буквально чудовищных по своей мощности социокультурных процессов,- причем люди участвуют в них, по большей части не осознавая этого и соответственно не отражая в своей рассудочной деятельности (то есть не фиксируя в явной и контролируемой форме). Условно говоря, они живут на дне социокультурного океана и не замечают этой социокультурной толщи, как не замечают атмосферного давления, существуя на дне воздушного океана. Причем речь идет не о разного рода метафорах вроде Геи (живой Земли) или ноосферы, понимаемых буквально,- а о вполне реальных процессах, имеющих, если можно так выразиться, статус медицинского факта, но еще не идентифицированных.

Вчастности, логично предположить, что в каких-то особых, но случайных с точки зрения сложившихся представлений о поведении людей обстоятельствах тот или иной человек способен мимолетно ощутить эту невидимую социокультурную толщу,- примерно так же, как человек, не знающий об атмосферном давлении, испытывает временами некоторые ощущения, вызванные переменой давления, будучи подчас не в состоянии знать о перемене давления. Оставляя в стороне специальную деятельность ученых по рационализации своих ощущений, в первую очередь создание инструментов объективного контроля за происходящим - будь то материальные приспособления или аналитически конструируемые понятия - и обращаясь к случаю дилетанской встречи с необычным - а по отношению ко всему новому все люди дилетанты - нельзя не видеть, что любой существующий язык мало приспособлен для использования в подобных ситуациях, потому что не имеет понятий для тех явлений, факт существования которых еще не осознан. Трудность также и в том, что здесь приходится работать фактически с одними лишь идеальными типами, то есть с аналитическими конструктами, которые существуют только в среде опосредованной коммуникации, то есть выключены из режима реального времени. Если цивилизационное древо, частью которого являются любые аналитические конструкты, в том числе и идеальные социологические типы, во всей своей полноте развертывается в каждое мгновение и в каждой точке, непрерывно и конкретно, как абсолютная идея Гегеля (о последней см. [3]),- то аналитические конструкты, как инструменты человеческой деятельности, как и всякая предметная односторонность, всегда дискретны и с содержательной точки зрения мало сопоставимы с этой реальностью в силу своей узости. Они - важнейший и полезнейший инструмент - но и только. Только человек как живая, холистическая система в процессе собственного движения (развития по Гегелю) способен рационально "ухватить" эту реальность - что и создает массу возможностей для ошибок и "очипаток", не говоря об уже упоминавшемся выше шарлатанстве. Удастся ли исследователям демистифицировать движение цивилизационного древа вообще и свою деятельность в его рамках в частности и в какой мере - вот в чем вопрос.

3.Известно, что одна культура не может быть "хуже" или "лучше" другой культуры. Различие между ними всегда относительно и зависит от контекста, в котором они сравниваются. Первыми это поняли этнографы, восставшие против расовых теорий. Также известно, что у поведения сумасшедших тоже есть своя логика. Человеческий мозг генетически приспособлен к эффективному, за один раз, освоению условных рефлексов в колоссальных количествах, которые накапливаются и в неразрывной связи с целостностью человека становятся его разумом, то есть становятся сочетанием абстрактного (в известном смысле) сознания и конкретного (психофизиологического) подсознания. Реальность цивилизационного древа столь чудовищно разнообразна, что без намеренного и сознательного учета Гегелевских законов диалектики и - как их частного случая - Боровского принципа дополнительности - в принципе невозможно изучать социальную реальность.

К примеру, продолжительность жизни является одним из основных показателей качества жизни. И, к примеру, она обычно рассматривается вне связи с поведением маньяков-убийц. Между тем в качестве культурного феномена это поведение является частью культуры и позволяет изменить акценты в анализе других феноменов. Люди препятствуют деятельности маньяков-убийц не потому, что последние "ненормальны", а потому, что существование их культуры опасно для существования наших культур; эта опасность есть опасность преждевременной насильственной смерти носителей нашей культуры. Но чем от маньяка отличается политик, намеренно создающий атмосферу неуверенности и страха в стране ради мобилизации населения в угоду интересам своего клана и в силу этого тайком отбирающий у каждого из миллионов жителей своей страны по одному-два года жизни в дополнение к общему сроку своего пребывания на посту первого лица власти? Он отличается от маньяка-убийцы тем, что последний отнимает гораздо больше - по несколько десятков лет - у несопоставимо меньшего количества людей – у десятков или в крайнем случае сотен людей. Еще он отличается тем, что общий баланс украденных политиком лет явно и несопоставимо превосходит баланс маньяка-убийцы. Использование понятия "нормальности" маскирует сходство поведения всех людей такого склада и потому для адекватного анализа всей совокупности процессов, приводящих к сокращению жизни людей требуется несколько переакцентировать демографический социально-исторический анализ, усилив элементы, принадлежащие социально-популяционному подходу. Здесь нет готовых рецептов, но есть масса возможностей для поиска и осознания связи экономики и политики с демографией на шкале поколений.

4. Возможно, реалистическому анализу некоторых проблем (например проблеме четвертого кластера) будет способствовать анализ процессов территориальной экспансии западной цивилизации, запущенных на изломе циклов второго и третьего рангов (765-(1015)-1276 и 1276-(1543)-1801 гг., в скобках - номинальная дата "излома" циклов),- реализовавшихся в форме внутренней колонизации и эпохи крестовых походов в первом случае и эпохи великих географических открытий во втором. Если переход от основного состояния пространственного структурирования к дополнительному состоянию стимулирует столь мощные процессы, то крах локальной цивилизации, а тем более крах ветви или кластера ветвей локальных цивилизаций в еще большей степени инициирует явления, одним из которых является территориальная экспансия. Имея в виду известную самодостаточность цивилизационных социокультурных форм, не охватываемую существующей системой понятий, можно рассматривать процесс (назовем его социокультурной миграцией), который помимо людского потока и соответствующих культур подразумевает и неучтенные аспекты, обеспечивающие инициацию социокультурных сдвигов цивилизационного типа, и который подчеркивает, что речь идет о деятельности людей, индивидов - о некоторых социокультурных волнах человеческого моря более объемных, чем миграции в узком социально-демографическом смысле этого слова.

Возможно, анализ совокупности процессов социокультурной волны позволит по новому взглянуть на уже установленные материальные свидетельства контактов различных цивилизационных регионов друг с другом и, что еще важнее, оптимизировать поиск таких свидетельств. Как уже отмечалось в разделе 2.4, имеющиеся исторические свидетельства социокультурных контактов всегда занижают уровень интенсивности и давность начала таких связей по той простой причине, что археологам удается найти лишь небольшую часть материальных свидетельств (и еще более меньшую часть указаний на нематериальные контакты); тем самым ограничиваются возможности изучения очень зависимых от археологии нематериальных факторов культуры, которыми занимаются лингвисты, искусствоведы и др.

5.В том случае, если цивилизационный барьер можно преодолеть только в рамках цивилизационного древа (хотя полностью отрицать иную возможность, по-видимому, нельзя), очень важные результаты может дать анализ отличий минимальной локальной цивилизации от сообществ, вошедших в состав самой первой ветви (или кластера ветвей), но так и не преодолевших барьер основного состояния второго ранга, то есть не ставших минимальными локальными цивилизациями. Вопрос заключается в том, как связаны между собой создание компактного поселения второго ранга и рождение самого цивилизационного древа - ведь очевидно, что это две стороны одной медали и в то же время допустимо, что одно могло быть раньше другого (тот же Иерихон А). С данным вопросом вполне сопоставим вопрос о возможности проникновения цивилизационного древа (как процесса пространственного структурирования) в среду сообществ колонизационного типа, принципиально неспособных преодолеть цивилизационный барьер и превращающих социокультурный поток в средство собственного сопротивления процессам пространственного структурирования путем выстраивания имитации систем второго, третьего или четвертого ранга, как это делают империи, которые в реальности так и не преодолевают барьер второго ранга.

Здесь может оказаться полезным изучение процессов развития виртуальных вождеств и виртуальных локальных цивилизаций, формирующихся как в саморазвивающихся, так и в колонизационных сообществах.

6.При анализе понятия цивилизационного региона как особой целостности географических и социокультурных элементов возникает вопрос: определять ли эту целостность на основе целостности локальной цивилизации или же на основе целостности цивилизационной ветви? В частности, в какой связи по отношению друг к другу находятся цивилизационные регионы двух цивилизаций, принадлежащих одной ветви, а в какой - цивилизационные регионы двух ветвей, принадлежащих разным кластерам, развивавшимся примерно на одной и той же географической территории? В какой мере для развития данной ветви необходимо относительно "чистое" географическое пространство, еще не пережившее никакой ветви? К примеру, связаны ли успехи западной цивилизации (и западной ветви цивилизаций в целом) преимущественно с периферийным положением Западной Европы по отношению к ветвям второго кластера в период существования последнего или же причины скорее в чем-то другом? Ведь затруднительно представить, чтобы регионы двух последовательных цивилизаций одной ветви были тождественными, потому что "обломки" одной цивилизации будут мешать развитию последующей. В то же время нельзя исключить, что одновременные цивилизации разных кластеров могут различаться настолько, что и на общей территории у них будут разные ниши. В связи с этим уместен, к примеру, вопрос о том, в какой мере прошлое современных индийского и части исламского регионов, а именно существовавшие ранее цивилизации второго кластера, определили особенности развития цивилизаций третьего кластера? Существовали ли несложившиеся (или сложившиеся и подавленные, как в Америке) африканские ветви третьего или четвертого кластера? Тот же вопрос в отношении Юго-Восточной Азии.

7. Наиболее распространенная оценка предельной экологической вместимости Земли - примерно 10¹⁰ человек, что совпадает с КПК⁵. Означает ли это, что не только ближайшие десятилетия, но ближайшие века противоборства систем четвертого ранга могут быть охарактеризованы предложенным М.С.Хантингтоном термином "столкновение цивилизаций" (пусть и с вопросительным знаком, который знание о динамике третьего кластера позволяет снять)? XXI век - век "излома" 500-летнего цикла, который закончится крахом усилий преодолеть барьер основного состояния пятого ранга, то есть крахом как минимум двух систем формально пятого ранга, которые будут соперничать друг с другом и которые (в чем вряд ли можно сомневаться) будут списывать на козни друг друга объективные трудности, проистекающие из неспособности этих систем преодолеть названный барьер. Это идеальная ситуация для беспощадной конкуренции систем четвертого ранга, высвобождаемых из-под "зонтиков" несостоявшихся монстров пятого ранга. Стоит напомнить, что "излом" предыдущего 500-летнего цикла 1276-(1543)-1801 гг. (то есть соперничество конкурирующих систем примерно третьего ранга в рамках западной цивилизации) привел к мощным переменам, относительно завершившимся лишь с Тридцатилетней войной 1618-1648 гг. Очевидно, что в XXI-XXII веках ситуация повторяется уже в мировом масштабе с участием систем примерно четвертого ранга (от ветвей третьего и четвертого кластеров соответственно). Наконец, стоит напомнить, что приближающийся "излом" следующего 500-летнего цикла (номинальная дата "излома" - около 2580 г.) означает крах всего третьего кластера ветвей, так что в последующие за этим два-три века лицо земной цивилизации будет радикально меняться (назовем это "проблемой XXVI века"; при этом мы даже не упоминаем экологических проблем). Поэтому в ближайшие века человечеству необходимо набраться серьезного опыта в решении объективных, системных проблем, требующих согласованной деятельности субъектов международных отношений на протяжении десятилетий. Особую тревогу вызывают современные системы ведения военных действий; благодаря мощи уже существующего оружия и оружия, которое еще только будет изобретено, любой конфликт, возникающий благодаря объективно складывающимся конфигурациям не только поколенческих, но также коротких и средних циклов (см. подробнее приложение 11), может оказаться гораздо более неуправляемым и гораздо более летальным. Несмотря на возможные расчеты на скоротечность конфликтов за счет их интенсификации (см.данные раздела 2.6), в будущем одно уже не будет связано с другим из-за рождения своего рода среды локальных конфликтов – среды сообществ второго и третьего рангов.

8. И еще о "проблеме XXVI века". После краха второго кластера ветвей (номинальный момент "излома" - в XI в.до н.э.) именно тогдашняя периферия наиболее развитых регионов Евразии - Западная Европа и Дальний Восток - стали регионами наиболее интенсивного развития цивилизационных процессов. Станут ли такими регионами после XXVI века пространства, на которых развивались (или потенциально могли развиться) ветви четвертого кластера - например Африка - или же эта проблема не имеет решения такого типа? К сожалению, пока это вопрос скорее спекулятивный; относительно объективное его рассмотрение станет возможным не ранее середины XXII века, после того, как определятся новые социокультурные контуры мира после "излома" XXI в.

9. Выше уже отмечалось, что ветви четвертого кластера, позволившие цивилизационному древу из евро-афро-азиатского стать мировым и охватить основные регионы обитаемой суши (в первую очередь Америку), способны обеспечить преодоление барьера основного состояния пятого ранга и создание одного (или все-таки двух - в Старом и Новом Свете?) сообщества эффективной численностью порядка КПК⁵ индивидов. Случайно ли - в эволюционном смысле - совпадение этого числа с наиболее реалистичными оценками предельной вместимости Земли (10¹⁰ индивидов)? Если не случайно, то после XXVI века начнется эволюция земной цивилизации по китайскому пути первых полутора тысячелетий нашей эры (проблема альтернативной цивилизации), а период XXI -XXVI вв. станет переходным к этому процессу (см. также п.10).

Я полагаю, что совпадение не случайно и отражает сочетание двух факторов - территориальный характер такого млекопитающегося, как Homo Sapiens и пятиуровневый характер иерархии доминирующих потребностей, описанной А.Маслоу (подробнее см. главу 3 настоящего исследования). Как уже отмечалось выше, мы пока очень мало знаем о цивилизационном древе и особенно о причинах, приведших к его появлению - включая саму историю формирования Человека разумного. Я полагаю, что если бы у иерархии доминирующих потребностей было шесть или четыре уровня, то цивилизационное древо охватывало бы всю населенную сушу Земли ветвями именно пятого или третьего кластеров соответственно. Можно надеяться, что рано или поздно будут прослежены прямые (в известном смысле) связи между так называемым антропным принципом и законами развития цивилизаций; в частности, я полагаю, что в этом случае с полной очевидностью выяснится, что наблюдения за земной цивилизацией дают нам все основные сведения о характеристиках других разумных цивилизаций в наблюдаемой нами Вселенной примерно так же, как мы можем судить о законах физики или химии на других планетах на основе земного опыта.

10. Проблема "альтернативной цивилизации"- как ее понимают футурологи и экологи - замыкает в себе сразу несколько тем из числа обозначенных выше, а также рассматриваемых далее в настоящем исследовании - начиная от "проблемы XXVI века" и кончая законами биологии и социологии. Хотя конкретные формы реализации альтернативной цивилизации наверняка будут отличаться от современных ожиданий, как уже отмечалось ранее, полезным окажется анализ китайского опыта первых полутора тысячелетий нашей эры,- полезным не в смысле прямого приложения, но именно для изучения ситуации.

В частности, в ближайшие века Земля все более будет превращаться в гигантскую свалку. Для землян это означает (помимо всего прочего), что мы не получаем сигналов из космоса от других цивилизации по той простой причине, что у жизни на собственных свалках - особенно у жизни, длящейся долгими, долгими тысячелетиями,- другие приоритеты. Космический корабль с многомиллиардным (порядка 10¹⁰ человек) населением[1], но с небольшим индивидуальным (на каждого индивида) жизненным пространством и существенно замкнутым циклом жизнеобеспечения - это не метафора, а реальность всякого высокоразвитого разума на той или иной планете (в том числе на Земле будущих тысячелетий); менее развитые разумы до этой стадии просто не доживают. Разные разумные цивилизации отличаются друг от друга примерно так же, как отличаются друг от друга разные сообщества и народы на Земле. Поезжайте в другую страну - и при желании вы увидите и узнаете все основное о жизни инопланетян.

Итак, киношные ужасы борьбы людей против взбунтовавшихся роботов по отношению к реальному будущему представляют собой то же самое, что детские "дочки-матери" по отношению к заботам взрослых родителей. Животные и растительные сообщества Земли будут существенно – несопоставимо более существенно, чем сейчас - потеснены земным сообществом социальных видов; фактически произойдет замещение сообществ крупных животных и связанных с ними сообществ флоры и фауны человеческими сообществами. Каждая КПК-группа людей во все более явной форме станет реализовывать пока еще нередко лишь потенциальную возможность стать отдельным социальным видом (борьба за это идет уже сейчас - в форме борьбы за права человека). Это и будет формой альтернативной цивилизации. Вот тогда, если законы биологии все еще не будут открыты, человечество реально будет поставлено на грань выживания.

Что же касается текущего столетия и ближайших веков, то человечеству грозят в первую очередь "лишь" неконтролируемые спады численности, реализующие общий понижательный тренд, который обозначится не позднее текущего столетия. Наша цивилизация настолько молода, что до установления относительного равновесия со средой (и завершения глобального цикла сукцессии) еще очень далеко - как минимум тысячи лет. Говоря языком биологии, с точки зрения единой мировой цивилизации мы пока еще преимущественно r-стратеги и лишь после краха третьего кластера начнем постепенно - в масштабе земной цивилизации, а не отдельных ее регионов (вроде Китая две тысячи лет назад или Запада начиная с эпохи Современности) - переходить преимущественно к K-стратегии (подробнее об этих стратегиях см. напр.[4, гл.14,15]).

1. История социологии в Западной Европе и США.- М.Наука,1993

2. Кедров Б.Т. Классификация наук. Прогноз К.Маркса о науке будущего. - М.: Мысль, 1985

3. Гегель Г.В.Ф. Кто мыслит абстрактно?, в: Работы разных лет. В 2-х тт.- М.:Мысль,1970-1971. Т.1. С.387-394

4. Бигон М., Харпер Дж., Таунсенд К. Экология. Особи, популяции и сообщества. Пер. с англ. В 2-х тт.- М.:Мир,1989