Тимохин Д. Арабо-персидские сочинения о монгольском нашествии на Среднюю Азию (1219–1224 гг.)

© Тимохин Д.М., 2009

Исследуются созданные современниками и очевидцами источники, в
которых отразились обстоятельства монгольского завоевания Средней
Азии. В этой статье мы рассмотрим существующий корпус арабо-персид-
ских источников, содержащих информацию о монгольском нашествии на
Среднюю Азию, а также проследим связи между памятниками и особенно-
сти использования информации из них в отечественной и зарубежной
историографии.

Ключевые слова: арабо-персидские источники, монгольское нашествие,
Средняя Азия, историография, Чингиз-хан, Джалал ад-Дин Манкбурны.

В период самого нашествия и многие годы спустя ара-
бо-персидские историки возвращались к этому событию, пытаясь
не просто охарактеризовать его, но и осознать его значение,
выявить его причины и характер. Многочисленные описания мон-
гольского нашествия в арабо-персидских источниках XV–XVI вв.
свидетельствуют о неослабевающем интересе к нему. Все это позво-
ляет утверждать, что монгольское нашествие на Среднюю Азию по
праву следует считать ключевым событием в средневековой исто-
рии Средней Азии.
Корпус источников о монгольском нашествии на Среднюю
Азию неоднороден: в нем сосуществуют различные по своей языко-
вой и культурной принадлежности произведения, отличающиеся
по структуре, замыслу, характеру описаний и составу упоминаемых
событий. Особого внимания заслуживают сочинения арабо-
персидских историков. Они весьма многочисленны и наиболее
информативны. Некоторые их создатели были очевидцами собы-

тий, кроме того, арабо-персидские историки наиболее подробно и
детально излагали события нашествия. Именно поэтому ниже ана-
лизируются именно арабо-персидские источники, посвященные
монгольскому нашествию на Среднюю Азию.
Специальных исследований, посвященных арабо-персидским
источникам, немного. Первые опыты исследования истории
монгольского нашествия на Среднюю Азию в российской науке
принадлежали перу Н.Я. Бичурина1 и Палладия Кафарова2, кото-
рые перевели многие китайские и монгольские памятники. Особ-
няком в историографии XIX в. стоит труд В.Г. Тизенгаузена3,
являвшийся, пожалуй, единственной попыткой систематизировать
известные в то время арабо-персидские источники по истории улу-
са Джучи. В.Г. Тизенгаузен переводил фрагменты источников,
публиковал их в хронологическом порядке, приводил сведения об
авторе, времени создания памятника и его особенностях. Особенно
интересны для нас переводы сочинения Ибн ал-Асира о первых
монгольских завоеваниях, образовании монгольской империи и
завоевании Средней Азии, которые затем использовались боль-
шинством специалистов. Особое внимание В.Г. Тизенгаузен уделял
событиям второй половины XIII–XIV в.
Уже В.В. Бартольд4 ввел в научный оборот практически все из-
вестные в тот период мусульманские источники о нашествии, и его
работа по праву считается классической. Основными источниками
для него были труды Ан-Насави, Джувейни и Рашид ад-Дина, при-
чем труды последних двух дали возможность автору создать образ
Чингиз-хана как величайшего правителя и полководца. Исследова-
ние впервые предлагало картину истории Средней Азии до, во
время и после нашествия монголов. Однако автор редко использо-
вал более поздние источники, а сформированная им историогра-
фическая традиция, на наш взгляд, нуждается в корректировке.
В своей работе Б.Я. Владимирцов5 опирался в основном на
китайские и монгольские источники, а из мусульманских – только
на сочинения Рашид ад-Дина, Ибн ал-Асира, Джувейни и Джузд-
жани. Структура и стиль работы характерны скорее для научно-
популярных изданий. В центре внимания автора была фигура
Чингиз-хана, в меньшей степени – события нашествия. Во введе-
нии автор оговаривал, какими источниками пользовался, однако в
дальнейшем практически не ссылался на них, ограничившись их
пересказом.
Следует отметить две работы И.П. Петрушевского: «Иран под
владычеством монголов 1220–1236 г.»6 и статью «Поход монголь-
ских войск в Среднюю Азию в 1219–1224 гг. и его последствия»7.
В первой автор характеризовал основные источники, повествую-
щие о нашествии, среди которых были и малозначимые для данной
проблемы, но отсутствовали весьма ценные памятники, например
труд Мирхонда. Во второй почти не использовался труд Рашид ад-
Дина, отсутствовали упоминания сочинений Мирхонда и Казвини.
Автор опирался в основном на труды Ибн ал-Асира, Джувейни и
Джузджани. Характер использования источников, цитация свиде-
тельствовали о том, что И.П. Петрушевскому приходилось самосто-
ятельно их переводить, создавая картину монгольского нашествия,
во многом отличную от построений Бартольда и Владимирцова.
В книге «Жизнь Темучжина, думавшего покорить мир»8
Е.И. Кычанов опирался на монгольские и китайские источники, из
мусульманских – на сочинения Рашид ад-Дина, Джувейни и ибн
ал-Асира, цитируя в основном китайские и монгольские источни-
ки. Эта научно-популярная работа дает ценные сведения и о завое-
вании монголами Средней Азии. В дальнейшем на основе этой
книги была издана работа «Чингиз-хан: личность и эпоха»9, опи-
равшаяся также на китайские и монгольские сочинения. Из му-
сульманских источников там можно увидеть ссылки на Джувейни,
Ан-Насави, Джузджани, Рашид ад-Дина и Ибн ал-Асира.
Исследование З.М. Буниятова10, на наш взгляд, является одной
из самых обстоятельных работ по данной проблеме за последнее
время. Автор использует практически все известные мусульман-
ские источники, а также китайские, монгольские, армянские и дру-
гие памятники, выстраивая картину нашествия и, в отличие от
предшественников, прямо не высказывая личных симпатий и анти-
патий. Если большинство предшествующих работ в центр внима-
ния ставили фигуру Чингиз-хана, интересовались в основном
историей монгольского государства и армии, то Буниятов посвя-
тил работу истории среднеазиатских государств, обстоятельствам
их борьбы с кочевыми народами, в том числе – монголами.
Статья Н.О. Турсунова11 предлагает обзор историографии и
источников. Это часть его книги «Семь подвигов Темурмалика» (Ху-
джанд, 2003), написанной весьма тенденциозно: автор высказывает
суждения, во многом противоречащие данным источников, никак не
аргументируя свою точку зрения. Цитаты, приводимые автором,
вполне традиционны для исследований данной проблематики.
В 2004 г. вышла книга Р.П. Храпачевского12, в которой автор ис-
пользовал значительное количество арабо-персидских источников,
хотя в основе его исследования были китайские и монгольские па-
мятники. Отметим и труд Т.И. Султанова13, использовавшего прак-
тически все известные арабо-персидские источники, посвященные
монгольскому нашествию на Среднюю Азию. Однако автора по
большей части интересовал более поздний период.
Можно сказать, что лишь в исследованиях В.В. Бартольда и
З.М. Буниятова корпус сочинений мусульманских авторов о мон-
гольском завоевании Средней Азии использовался практически
полностью. Другие авторы отбирали те источники, которые в наи-
большей степени могли подтвердить их собственные построения,
выпуская при этом из поля зрения многие ценные источники.
В корпусе источников, представленном еще в трудах В.В. Бар-
тольда, с тех пор практически не произошло существенных прира-
щений. В историографии сложилась традиция использовать в основ-
ном труды Рашид ад-Дина, Ибн ал-Асира, Джувейни, Джузджани и
Ан-Насави. Редко можно было увидеть ссылки на сочинения Казви-
ни, Мирхонда и другие важные источники: авторы зачастую объяс-
няли это их более поздним происхождением. В работах последних
лет явно заметно стремление авторов использовать в своих построе-
ниях один-два хорошо известных памятника и опираться в основном
на предшествующую историографию.
Особые тенденции характерны для зарубежной историографии:
с одной стороны, в ряде работ наблюдается отказ от использования
значительного числа источников. Эта тенденция, оформившаяся в
начале XX в. и получившая во второй его половине еще больший
размах, проявляла себя следующим образом: первоначально шло со-
кращение использования арабо-персидских источников в пользу
монгольских и китайских, а затем – сведение к минимуму источни-
ков и широкое использование вместо них исследований прежних
лет. Другая тенденция, противоположная первой, заключается в том,
что зарубежные авторы обращаются к изучению отдельных источни-
ков и корпуса в целом. От успешного развития этого направления за-
висят дальнейшие перспективы исследования проблемы.
Европейская историография монгольского нашествия на Сред-
нюю Азию зародилась на рубеже XVII–XVIII вв. во Франции14.
Суждения авторов этих работ отличались односторонностью и
субъективностью, кроме того, многие не знали восточных языков и
не могли самостоятельно работать с источниками, еще слабо иссле-
дованными. Основными известными историкам арабо-персидски-
ми источниками стали сочинения Ибн ал-Асира, Мирхонда,
Шихаб ад-Дина Йезди и некоторых других. Работы востоковедов
XVII–XVIII вв.15 приковали внимание последующих исследовате-
лей не только к самой проблеме монгольского нашествия на Сред-
нюю Азию, но и к тому корпусу источников, в которых нашло отра-
жение это событие, в том числе и арабо-персидским. Эти работы
весьма важны в источниковедческом плане, поскольку именно в
них значительно расширяется круг используемых памятников.
Уже в XIX в. сочинения XVII–XVIII вв. подверглись критике16.
Для всей историографии, представленной работами отечест-
венных и зарубежных исследователей, центральным исследовани-
ем стал труд В.В. Бартольда «Туркестан в эпоху монгольского
нашествия», что очевидно и из цитации, и из списков литературы,
приводимых зарубежными авторами. Работы В.В. Бартольда оста-
ются эталоном для последующих поколений ученых, кроме того,
под влиянием его трудов сформировалась целая школа востокове-
дов. Его книга до сих пор является одним из самых капитальных
трудов в мировой историографии монгольского нашествия на
Среднюю Азию.
На рубеже XIX–XX вв. в европейской историографии появля-
ются исследования, в которых в значительной степени идеализиру-
ется роль тюркских кочевников и их завоеваний. Это связано с тем,
что для исследователей стал доступен пласт монгольских и китай-
ских источников, в которых прослеживается тенденция к сакрали-
зации фигуры Чингиз-хана, но при этом полученные сведения ими
практически не соотносились с информацией арабо-персидских
памятников17. Доступность все большего количества китайских и
монгольских памятников повышала интерес к личности Чингиз-
хана, позволяла изображать его в первую очередь как величайшего
полководца и правителя. Исследователи мало использовали арабо-
персидские памятники, где фигура Чингиз-хана в значительно
меньшей степени сакрализована и изложены факты зверств
монгольских завоевателей18. Такие опыты не всегда удачны,
поскольку авторы все больше отказывались от широкого использо-
вания источников, что приводило к субъективности оценок и
значимым ошибкам19.
Распространенной темой исследований в западной историогра-
фии является проблема монгольской экспансии XII–XIV вв. в
целом, в том числе монгольского вторжения в Среднюю Азию20.
Исследователи опираются на весь комплекс источников, в которых
нашла отражение монгольская экспансия, для изучения монголь-
ской кампании в Средней Азии привлекаются арабо-персидские
памятники, хотя и в небольшом количестве. В этом ряду особняком
стоят работы Д.О. Моргана21, в которых автор использовал практи-
чески весь доступный комплекс арабо-персидских источников, и эти
исследования по праву считаются классическими в зарубежной
историографии. В некоторых исследованиях, посвященных
монгольскому завоеванию Средней Азии и дальнейшему доминиро-
ванию монголов в этом регионе, авторы в полной мере воспользова-
лись уникальной информацией арабо-персидских источников22.
Взгляды британских и отчасти американских историков на
проблему монгольского нашествия на Среднюю Азию в полной ме-
ре нашли свое отражение в сборнике «Cambridge History of Iran»23.
Отметим зарубежные исследования, посвященные монгольским
завоеваниям отдельных государств и регионов. Авторы часто опи-
рались в них на показания одного-двух наиболее известных арабо-
персидских памятников24.
Попытку более высокого уровня обобщения истории кочевых
обществ представляют исследователи «номадизма». Поиск сход-
ных черт в становлении и развитии различных кочевых империй
опирается в основном на данные монгольских и китайских источ-
ников, минуя показания арабо-персидских памятников25. Ценные
сведения об устройстве кочевого монгольского общества можно
найти в культурологических исследованиях, в трудах о повседнев-
ной жизни кочевых обществ26. Однако круг источников в таких
трудах крайне ограничен, что, несомненно, сказывается на их каче-
стве. Выделим ряд публикаций специалиста по истории Индии
П. Джексона, в которых автор рассматривает историю монголов и
Хорезма в связи с историей Индии, используя при этом практиче-
ски весь корпус арабо-персидских источников27.
Особое место в зарубежной историографии занимают труды,
посвященные изучению источников о монгольском нашествии.
Авторы сообщают ценную информацию об отдельных сочинениях,
но не размышляют об особенностях структуры самого корпуса
источников. Исследования подобного рода в отечественной исто-
риографии практически отсутствуют, исключая труд В.Г. Тизенгау-
зена, что делает уникальным зарубежный опыт. Но эти работы
содержат значительные фактические ошибки, кроме того, исполь-
зуются далеко не все арабо-персидские памятники28.
Значительное место занимает «восточная» историография мон-
гольского нашествия на Среднюю Азию. Здесь выделяются много-
численные китайские исследования, отличающиеся идеализацией
Чингиз-хана и монгольской империи в целом. Это свидетельствует
о преимущественном использовании в них монгольских и китай-
ских источников. Многочисленны персидские и турецкие исследо-
вания монгольского нашествия на Среднюю Азию. Их авторы
опираются в основном на арабо-персидский корпус источников,
иногда в ущерб китайским, монгольским, европейским памятни-
кам. В «восточной» историографии встречаются работы, посвя-
щенные изучению корпуса арабо-персидских источников, в них
можно найти информацию о памятниках, которым в европейской
историографии уделено мало внимания29.
Арабо-персидские источники в условиях двуязычия тогдашнего
мусульманского общества писались либо на арабском, либо на пер-
сидском языках. Персоязычные авторы могли легко переходить с
персидского языка на арабский, а затем вновь на персидский – это
делает неизбежным владение обоими языками. Поскольку большин-
ство из упоминаемых источников были написаны на персидском, то
мы будем указывать язык, на котором написано произведение, лишь
в том случае, если оно написано на арабском языке.
Среди сочинений мусульманских авторов, созданных специ-
ально с целью описания периода монгольского нашествия на Сред-
нюю Азию, необходимо назвать в первую очередь работы совре-
менников и очевидцев завоевания. Первым в этом ряду стоит труд
Ибн ал-Асира «ал-Камил фи-т-тарих» («Полный свод по исто-
рии»), завершенный автором в 1233 г. и написанный на арабском
языке30. Особый интерес представляет последний из двенадцати
томов, где автор рассказывает о монгольском нашествии на Сред-
нюю Азию, Иран и Кавказ. Многие сведения для своего труда Ибн
ал-Асир брал из рассказов очевидцев – беженцев из регионов, охва-
ченных монгольским вторжением. Но автор, опиравшийся на
рассказы очевидцев, допускал значительные хронологические
ошибки, пересказывал легендарные эпизоды, при этом ряд важных
фактов не нашел отражения в его сочинении. Ибн ал-Асир был
весьма хорошо осведомлен о ситуации в близлежащих к Сирии ре-
гионах, в Иране и на Кавказе, а о более отдаленных областях имел
крайне мало сведений. Тем не менее ценность источника велика, но
на русский язык он до сих пор не переведен полностью: существу-
ет лишь перевод отдельных отрывков в «Сборнике материалов,
относящихся к истории Золотой Орды» В.Г. Тизенгаузена.
С 639/1241 по 647/1249 гг. Ан-Насави, секретарь последнего
хорезмшаха Джалал ад-Дина, создавал свой труд «Сират ас-султан
Джалал ад-Дин Манкбурны» («Жизнеописание султана Джалал
ад-Дина Манкбурны»)31. Это воспоминания, редкий в то время
жанр не только на Востоке, но и на Западе. Ан-Насави писал о кру-
шении великой державы Хорезмшахов, пытаясь при этом понять
причины ее падения. Несмотря на редкую полноту картины наше-
ствия, Ан-Насави допускал значительные хронологические неточ-
ности. По всей видимости, автор не редактировал свой труд, и в
одной и той же главе можно встретить разные датировки одного
события. Сведения этого произведения следует проверять по дру-
гим источникам.
В 1260 г. на территории Северной Индии Джузджани создал
свой труд «Табакат-и Насири» («Насировы таблицы»)32. Автор
скрывался там, спасаясь от нашествия монголов, поэтому его труд,
как и два предшествующих, имел яркую антимонгольскую направ-
ленность. Уделив наибольшее внимание действиям монголов на
территории Афганистана и соседних областей, видимо, известных
автору наилучшим образом, особую роль в борьбе с монголами
Джузджани отводил Делийскому султанату и его тюркской вер-
хушке. Он имел смутное представление о том, что происходило в
это время в Китае и Монголии, при этом его описание появления и
возвышения Чингиз-хана пропитано ненавистью к монголам и час-
тично имеет легендарную основу. Автор мало писал о событиях,
связанных с Индией: так о действиях Джалал ад-Дина на террито-
рии Делийского султаната Джузджани практически ничего не
сообщал.
В 1260 г. младший современник Джузджани Джувейни закон-
чил свой труд «Тарих-е джахан гошай» («История Миропокори-
теля»)33, заказанный ему монгольскими ханами и впервые содер-
жавший развернутую историю монголов до правления Чингиз-
хана и историю походов последнего до нашествия на Среднюю
Азию. В «Тарих-е джахан гошай» содержалась обширная инфор-
мация о преемниках Чингиз-хана и последующих монгольских
завоеваниях. Особенности источника определяются тем, что он
был заказан самими монголами: негативные стороны нашествия
смягчались, число жертв значительно преуменьшалось по сравне-
нию с другими источниками. Джувейни имел доступ к монголь-
ским и китайским документам, откуда почерпнул много ценной
информации. Труд Джувейни был переведен на русский язык в
2004 г. с издания Бойля34, к персидскому варианту русские пере-
водчики, видимо, не обращались.
Начиная с труда Джувейни, можно говорить о возникновении
традиции придворного историописания у монгольских правителей
Средней Азии. Последующие мусульманские авторы, работавшие
по заказу монгольских правителей, занимали должности их
придворных историков.
Так, в труде Рашид ад-Дина 1311 г. «Джами ат-Таварих»
(«Сборник летописей»)35, который задумывался как всеобщая ис-
тория XII–XIV вв., содержалась информация не только о Средней
Азии и монголах, но и о значительной части окружающего их мира
накануне нашествия и после него. При этом разделы о странах
Европы, Ближнего и Дальнего Востока должны были писаться на
основании источников, происходивших именно из этих регионов.
Есть сведения о привлечении европейцев для написания разделов,
посвященных истории Европы36. Труд Рашид ад-Дина можно на-
звать «внутренне» компаративным, когда читатель мог сравнивать
события, происходившие в один и тот же год в разных регионах из-
вестного на тот момент мира. Однако и здесь автор в ряде случаев
необоснованно критиковал противников монголов, создав образ
Чингиз-хана как справедливого правителя, посланного наказывать
мусульман за их грехи. Благодаря своей информативности произ-
ведение Рашид ад-Дина поистине уникально.
В 1312 г. был создан труд, получивший по имени автора Абдал-
лаха Вассафа название «Тарих-е Вассаф» («История Вассафа»)37.
«История Вассафа», написанная цветистым слогом, была задумана
как продолжение работы Рашид ад-Дина, поэтому в ней описы-
вались события начиная с правления хана Мункэ (1250–1259).
В сочинении кратко повествовалось о Хорезмшахах и монгольском
нашествии, поскольку это не входило в задачи автора.
Появление сочинений Вассафа, и в особенности Рашид ад-Дина,
вызвало дальнейший неослабевающий интерес арабо-персидских
историков к событиям монгольского нашествия. В конце 717 года
хиджры (25 шаввала 717=31 декабря 1317) было закончено сочине-
ние Абу Сулеймана Давуда ибн Абу-л-Фазла Мухаммада «Сад для
одаренных умом людей относительно летописей вельмож и генеало-
гий»38. Автор сочинения был придворным поэтом Газан-хана, мон-
гольского правителя Ирана, и сочинение предназначалось, видимо,
для него. В последствии за произведением закрепилось название
«Тарих-и Бенакет-и». Исследователи были невысокого мнения о со-
держании данного памятника: В.В. Бартольд называл его списком
«Сборника летописей» Рашид ад-Дина39. Тем не менее в этом произ-
ведении можно найти сведения, не встречающиеся в других памят-
никах. Так, автор приводил несколько отличное описание битвы на
реке Синд между монголами и Джалал ад-Дином Манкбурны.
В 735/1334–1335 г. Хамдаллах Казвини создал «Тарих-е Гузиде»
(«Избранные истории»)40. Это типичная для мусульманского мира
хроника, в которой изложение шло со времен пророка Мухаммада
и заканчивалось современными автору событиями. Структура
труда также достаточно типична для мусульманского Востока:
внутреннее деление производится по правящим династиям в
хронологическом порядке их правления. В хронике приведены
сведения о правлении местных династий и общемусульманских
халифов. Несмотря на сухость описания и краткость изложения,
хроника предлагала стройную картину истории как империи Хо-
резмшахов, так и Монгольской империи Чингиз-хана.
Следует отметить и труд Моин ад-Дина Натанзи, известный
ранее как «Аноним Искандера»41. Анонимный автор посвятил его
сыну Тамерлана Искандеру, при дворе которого он жил. В.В. Бар-
тольд на основании новых списков источника доказал авторство
Моин ад-Дина Натанзи. Произведение датировано 815/1412 г. и
содержало информацию о местных династиях Ирана времен мон-
гольского нашествия, а также о наследниках Чингиз-хана. Сочине-
ние до сих пор слабо изучено и не оценено по достоинству. В нем
практически не нашло отражение само монгольское нашествие на
Среднюю Азию, но труд Моин ад-Дина предоставляет нам уни-
кальные сведения об Атабеках Кермана, сыгравших заметную роль
в событиях на территории Ирана в 1225–1231 гг.
В 828/1425 г. появился труд Шереф ад-Дина Йезди «Зафар-
намэ» («Книга о победе»), где во введении («Мукаддама») автор
сообщал о завоевании монголами Средней Азии, а основную часть
посвятил походам Тамерлана. Во всех переводах источника введе-
ние («Мукаддама») опускалось, так что исследователям необходи-
мо обращаться к его персидскому изданию42.
В 845/1441 г. под названием «Фасихов свод» появился труд
Ахмеда ибн Мухаммада Фасиха ал-Хавафи, близкий по структуре
к «Тарих-е Гузиде» Казвини43. Это краткий хронологический пере-
чень событий от хиджры (начала мусульманской эры) до 1441 г.,
дающий их стройную картину.
В 1492 г. Муин ад-Дин Мухаммад ал-Исфизари создал «Книгу
райских садов относительно достоинств города Герата» с ценными
сведениями, в частности о разгроме монголами Герата. О том, что
происходило в иных местах, автор либо был слабо осведомлен, ли-
бо не считал нужным сообщать. Сочинение частично издано в
«Journal Asiatic» в 1860–1862 гг., а полностью – в Тегеране в
1959–1960 гг44.
В конце XV в. появился «Раузат ас-сафа фи Сират ал-анбийа
ва-л-мулук ва-л-хулафа» («Сад чистоты относительно жизни
пророков, царей и халифов») Мирхонда (Мухаммад Бен Эмир-
Хонд-Шах, ум. в 903/1498 г.) – труд, который был создан в послед-
ние годы владычества Тимуридов в Средней Азии. Истории
персидских династий и монгольского нашествия посвящены
четвертый и пятый из семи томов сочинения45, седьмой том, закон-
ченный уже внуком Мирхонда Хондемиром, содержал информа-
цию о современнике автора султане Хусейне. Именно в сочинении
Мирхонда можно встретить сведения, которые не встречались в бо-
лее ранних источниках, например о посольстве халифа ан-Насира
к монголам. Мирхонд не приводил никаких данных об источниках
своей информации, поэтому полностью доверять ему мы не можем.
В середине XVII в. был создан еще один важный источник –
«История монголов и татар» Абу-л-Гази46. Абу-л-Гази Бахадур-
Хан (1603–1664) был потомком Чингиз-хана и правителем Хивы,
Кята и Хорезма. Он родился в Хорезме, в 30–40-е гг. XVII в.
постоянно проживал в Исфахане и имел доступ к тамошним ар-
хивам. В 1660 г. Абу-л-Гази оставил завоеванный им хивинский
престол и остаток дней провел за написанием исторических тру-
дов. В 1660–1661 г. появилась «Родословная туркмен»47, история
тюрков от Адама и до середины XI в., основанная на легендах и
устных преданиях. В 1663 г. Абу-л-Гази создал «Историю монго-
лов и татар», в которой подробно излагал события монгольского
нашествия на Среднюю Азию. Труд состоял из девяти частей: пер-
вая часть посвящена событиям от Адама до Монгол-хана48, вторая
от Монгол-хана до Чингиз-хана. В последующих частях автор
рассматривал историю жизни Чингиз-хана и его потомков, опира-
ясь уже не на легенды и предания, а на труды предшествующих
историков – Рашид ад-Дина, Джувейни, Мирхонда и других.
Монгол-хан выступал в повествовании прародителем всех монго-
лов, в «Родословной туркмен» такой легендарной фигурой был
Огуз-хан – прародитель всех тюрок. Сведения о нашествии
монголов изложены кратко, некоторые из них носят легендарный
характер, но в целом они весьма ценны.
Следует подчеркнуть, что арабо-персидские источники –
самая многочисленная группа среди сочинений о монгольском
нашествии. Видовая принадлежность этих произведений на-
столько разнообразна, что требует самостоятельного изучения:
среди арабо-персидских источников в этот период можно выде-
лить хроники, воспоминания, истории отдельных регионов и
династий, всеобщие истории. Можно ли встретить подобное
видовое разнообразие источников в других уголках тогдашнего
мира? Арабо-персидские источники наиболее адекватно отража-
ют картину нашествия, поскольку ряд авторов являлись непо-
средственными современниками событий и видели вторжение ко-
чевников собственными глазами. Те же из них, кто жил позднее,
основывали свои труды не только на передаче устных рассказов,
как это случалось с монгольскими источниками, а опирались в
первую очередь на труды своих предшественников.
Необходимо отметить в корпусе арабо-персидских источников
те, которые будут являться основными при исследовании эпохи
монгольского нашествия, и те, которые будут выступать в качестве
второстепенных. Основными, на наш взгляд, следует считать
труды Ибн ал-Асира, Джувейни, Мирхонда, Рашид ад-Дина, Джуз-
джани, Хамдаллаха Казвини и Абу-л-Гази. Именно в них с наи-
большими подробностями описывается монгольское нашествие на
Среднюю Азию, и авторы зачастую ставили своей целью описание
именно этого события. Информацию из упомянутых источников
следует дополнять сведениями из второстепенных памятников,
поскольку последние могут предоставить ценные сведения по ис-
тории местных династий, локальных конфликтов, отдельных горо-
дов и областей в период монгольского нашествия, отсутствующие в
более капитальных трудах.
Арабо-персидские источники предлагают исследователю весь-
ма неоднородную информацию: иногда они противоречат друг дру-
гу, их авторы наиболее подробно описывали хорошо известные им
события, обходя вниманием остальные факты или же описывая их
крайне скупо. Это должно побудить исследователя использовать
при работе весь имеющийся комплекс источников. Арабо-персид-
ские авторы допускали значительные хронологические ошибки в
своих описаниях, что требует от исследователей осторожного отно-
шения к датировкам и их проверки по другим источникам.
Большинство арабо-персидских источников о монгольском на-
шествии были написаны значительно позднее этого события и по
заказу монгольских правителей Средней Азии, поэтому многие
факты, бросавшие тень на наследников Чингиз-хана, либо не упо-
минались вовсе, либо заметно смягчались. Такая промонгольская
настроенность ряда авторов является еще одной характерной чер-
той корпуса источников и в свою очередь требует от историков
компаративных исследований для выявления расхождений в опи-
саниях нашествия между промонгольскими и антимонгольскими
историками.
Отметим и то, что ранние труды, не относящиеся к придворной
монгольской историографии, заимствовали из других памятников
информацию о времени до монгольского нашествия. Информацию
же о событиях самого вторжения монголов авторы черпали либо из
рассказов очевидцев, либо воспроизводили по памяти то, что видели
сами. Только об Ан-Насави можно предположить, что он позаимст-
вовал некоторые сведения из труда Ибн ал-Асира, о знакомстве с
которым он писал на первых страницах своего сочинения. Но воз-
можно, что Ан-Насави решил продолжить труд своего сирийского
«коллеги» и более подробно осветить те события, о которых Ибн ал-
Асир писал крайне мало или вообще не упоминал.
Большинство поздних памятников компилятивны. Существует
ряд источников, которые можно считать основными поставщиками
информации для историков этого периода, иначе говоря, капиталь-
ными трудами монгольской эпохи, которые в свою очередь «оброс-
ли» продолжениями и компиляциями, – это в первую очередь
труды Джувейни и Рашид ад-Дина. Компиляцией труда Рашид ад-
Дина стал «Тарих-и Бенакет-и», а сочинение Шереф ад-Дина
описывало последующие события, которые Рашид ад-Дин не успел
описать.
С чем связано это активное заимствование информации арабо-
персидскими историками друг у друга в монгольский период? Воз-
можно, историки старались продолжить уже имеющийся труд или
создать такой же по тематике, но более совершенный. Не стоит

забывать и том, что сама эпоха завоевания монголами Средней
Азии ушла в прошлое вместе с очевидцами событий, поэтому
информацию приходилось черпать из написанного предшествен-
никами, не пытаясь при этом что-либо исправить. Написание исто-
рического труда о монгольском завоевании в эпоху Ильханов было
еще и прибыльным делом. Историки, преподносившие в дар
монгольским правителям свои сочинения, щедро вознаграждались,
как Рашид ад-Дин. Это еще одна из возможных причин большого
числа компиляций.
Итак, анализ арабо-персидских сочинений, дающих сведения о
монгольском завоевании Средней Азии (1219–1224 гг.), свидетель-
ствует, что корпус этих источников еще недостаточно и фрагмен-
тарно освоен исследователями, не полностью переведен на русский
язык, требует сравнительных исследований и сопоставлений с
монгольскими, китайскими и европейскими источниками.

Примечания

1 Бичурин И.Я. История первых четырех ханов из дома Чингисова. СПб., 1829.
2 Си ю цзи, или Описание путешествия на Запад / Пер. П. Кафарова // Труды
членов Российской Духовной миссии в Пекине. СПб., 1866. Т. 4; Старинное
китайское сказание о Чингиз-хане. Шэн-ву-цин-чжэн-ли (Описание походов
Священновоинственного) / Пер. П. Кафарова // Восточный сборник. СПб.,
1877. Т. 1. С. 20–85.
3 Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды / Сост. В.Г. Ти-
зенгаузен. СПб., 1884. 2 т.
4 Бартольд В.В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия // Бартольд В.В. Соч.
М., 1963. Т. 1.
5 Владимирцов Б.Я. Чингиз-хан. Пг.; М.; Берлин, 1922; СПб., 2000.
6 Петрушевский И.П. Иран под владычеством монголов 1220–1236 г. // История
Ирана с древнейших времен до конца XVIII в. / Ред.: И.П. Петрушевский и др.
Л., 1958.
7 Петрушевский И.П. Поход монгольских войск в Среднюю Азию в
1219–1224 гг. и его последствия // Татаро-монголы в Азии и Европе. М., 1977.
С. 107–140; Он же. Новый персидский источник по истории монгольского на-
шествия // Вопросы истории. 1946. № 11–12. С. 121–126; Он же. Хамдаллах
Казвини как источник по социально-экономической истории Восточного
Закавказья // Известия АН СССР. 1937. № 4. С. 32–46.
8 Кычанов Е.И. Жизнь Темучжина, думавшего покорить мир. М., 1973.
9 Кычанов Е.И. Жизнь Темучжина, думавшего покорить мир. Чингиз-хан:
личность и эпоха. М., 1995; Он же. Властители Азии. М., 2004.
10 Буниятов З.М. Государство Хорезмшахов-Ануштегинидов 1097–1231 гг. М., 1986.
11 Турсунов Н.О. Темурмалик в отечественной и современной историографии //
Иранославика. М., 2004. № 1. С. 52–57.
12 Храпачевский Р.П. Военная держава Чингиз-хана. М., 2004.
13 Султанов Т.И. Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть. М., 2006.
14 Petis de la Croi M. The history of Gengizcan the Great. L., 1722; Д’Оссон К. Исто-
рия монголов от Чингиз-хана до Тамерлана / Пер. Н. Козьмина. Алматы, 1996;
Deguines J. Histoire generale des Huns, des Turcs, des Mogols et des autres Tartares
occidentaux. P., 1756–1758. 4 т.
15 Hammer-Purstall J. Geschichte der Golden Horde in Kiptschak… Pesth, 1840; Idem.
Geschichte der Ilchane das ist der Mongolen in Persia. Darmstadt, 1834. Bd. 2;
Volff O. Geschichte der Mongolen oder Tataren, besonders ihres Vordringens nach
Europa, so wie ihrer Erberungen und einfalle indilsem Welttheile. Breslau, 1872;
Erdmann F. Temudschin der Unnerschutterliche. Leipzig, 1862.
16 БартольдВ.В. Указ. соч. C. 108–110.
17 Hovorth H. History of the Mongols from the 9th to 19th century. L., 1876–1888.
Pt. I–III; Cahun L. Introduction a l’Histoire de l’Asia Turcs et Mongols der origins
a 1405. P., 1896.
18 Hambis L. Genghis-khan. P., 1973; Lamb H. Cenghis Khan: The Emperor of the all
Men. N.Y., 1928; Fox R. Genghis Khan. L., 1936; Lister R. Genghis-khan. N.Y., 1969;
Dupuy T.N. The Military Life of Cenghis: Khan of Khans. N.Y., 1969; Груссе Р. Чин-
гисхан: Покоритель вселенной / Пер. Е.А. Соколов. М., 2000.
19 King Ch. The story of Genghis-khan. L., 1971.
20 Kurtin J. The Mongols. A history. Westport, 1972; Barckhausen J. L’empire jaune de
Genhis-Khan. P., 1935; Hambis L., Pelliot P. Histoire des campagnes de Chingis
Khan. Leiden, 1951; Sanders J.J. The History of Mongols Conquests. L., 1971;
Brent P. The Mongol Empire. L., 1976.
21 Morgan D.O. Mediaval Persia 1040–1787. L., 1987; Idem. The Mongol armies in
Persia // Der Islam. 1979. Bg. 56. Heft 1. P. 81–96; Idem. The Mongols. Oxford, 1986.
22 Bouvat L. L’empire mongol. P., 1927; Spuler B. Die Mongolen in Iran. Politik, verwaltung
und kultur der Ilchanzeit 1220–1350. B., 1968; Brent P. The Mongol
Empire. L., 1976.
23 Cambridge History of Iran / Red.: J.A. Boyle. Cambridge, 1968. Vol. 5.
24 Desmond M. The rise of Chinghis Khan and his conquest of North China. Baltimore,
1950; Chambers J. The devils horsemen: the mongol invasion of Europe. L., 1988.
25 Cohen D. Conquerors on horseback. The nomad empires of Attila, Chingis Khan
and Timur. N.Y., 1970; Kwanten L. Imperial nomads. A history of Central Asia
500–1500. Philadelphia, 1979.
26 Commeux Ch. La vie quotidienne ches les Mongols de la conquette (XIII siecle). P.,
1972; Heisig W. Ein Volk sucht seine Geschichte. Die Mongolen und die verloren
documente ihrer grossen Zeit. Dusseldorf; Wien, 1964.
27 Jackson P. The Delhi Sultanate. Cambridge, 1999; Jackson P. Jalal ad-Din, the
Mongols and the Khwarezmian Conquest Panjab and Sind // Journal of Persian
Studies. 1990. № 3–4.
Арабо-персидские сочинения о монгольском нашествии...
28 Jahn K. Study of supplementary Persian sources for the mongol history of Iran //
Aspect of Altaic civilization. Bloomington, 1963. Р. 197–204; Boyle J.A. The
Mongol world empire 1206–1370. L., 1977; Schmieder F. Europa und Fremden. Die
mongolen in Urtreil des Abendlandes vom 13 bis das 15Jh. Sigmaringen, 1994;
Spuler B. History of the Mongols. Based on Eastern and Western accounts of the
thirteenth and fourteenth centuries. Los Angeles, 1972.
29 Kafesoglu I. Harezmsahlar devleti tarihi (485–617/1092–1229). Ankara, 1956;
Taneri A. Celalu’d-din Harizmsah ve zamani. Ankara, 1977; Dabir S. Sultan Djalal
ad-Din Horezmshah. Tehran, 1977; Nasrhai-e tarihi / I. Hakemi. Tehran, 1971.
30 Al-Asir ibn. Al-Kamil fi-t-tarih // Journal Asiatique. P., 1849–1850. T. XIII–XV;
Арабские и персидские источники по истории кипчаков VIII–XIV вв. / Пер.
Б.Е. Кушекова. Алма-Ата, 1987; Материалы по истории Средней и Централь-
ной Азии X–XIX в. / Ред. Б.А. Ахмедов. Ташкент, 1988.
31 Ан-Насави. Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны / Пер.
З.М. Буниятова. Баку, 1973; Арапов Д.Ю. «Мир истории» Шихаб ад-Дина
Мухаммада Ан-Насави (XIII в.) // Восточная Европа в древности и средне-
вековье. М., 2003. Т. XV. C. 12–15.
32 Djuzdjani. Tabakat-i Nasiri / Trad. H.G. Raverty. Calcutta, 1960. Vol. 1–2.
33 Джувейни. Чингиз-хан. История завоевателя мира / Пер. Е.Е. Харитонова. М.,
2004.
34 Juvaini. The History of the World-conqueror / Trad. J.A. Boyle. Manchester, 1959.
35 Рашид ад-Дин. Сборник летописей / Пер. А.К. Арендса и др. М., 2002. 2 т.;
Гафаров А. Из области персидской историографии монгольского периода //
Древности Восточные. М., 1913. Т. IV. С. 1–70.
36 См. предисловие И.П. Петрушевского к изд.: Рашид ад-Дин. Сборник летопи-
сей. М.; Л., 1952. Т. 1. Кн. 1; Бартольд В.В. Соч. М., 1963. Т. 1.
37 Vassaf. Tarih-i Vassaf. Bombay, 1853; Персидские исторические тексты. Хресто-
матия / Сост.: Дж.Ш. Гиунашвили, Д.В. Кацитадзе. Тбилиси, 1972.
38 Данный источник частично представлен в сочинении Nasrhai-e tarihi /
I. Hakemi (Tehran, 1971), где автор упоминает о частичном тегеранском изда-
нии данного труда в 1960-х годах.
39 Бартольд В.В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия. С. 97–98.
40 Hamdallah Kazvini. Tarihi Guzide / Trad. Y. Le Strange. P., 1903. Vol. I; Idem. Tarihi
gouzide / Trad. E.G. Browne. Gibb Memorial. L., 1913. Vol. XIV, II.
41 Natanzi Moin ad-Din. Montahab at-tavarih-e Moini. Tehran, 1957.
42 The zafarnamah by Maulana Sharfuddin Ali of Yezd. Calcutta, 1878–1888. 2 vol.
43 ФасихХавафи. Муджмал-и Фасихи (Фасихов свод) / Пер. Д.Ю. Юсупова.
Ташкент, 1980.
44 Подробнее см.: Nasrhai-e tarihi / I. Hakemi. Tehran, 1971.
45 Mirhond. Histoire de sultan du Kharezm. P., 1841; Idem. La vie de Genghis-khan. P.,
1840; Тимохин Д.М. Корпус источников о монгольском завоевании Средней
Азии в отечественной историографии // Образ науки в университетском обра-
зовании: Материалы XVII науч. конф. М., 2005. С. 267–271; Он же. Сведения
о монгольском завоевании государств Азии и Восточной Европы в сочинении
Мирхонда (XV в.) // Восточная Европа в древности и средневековье. М., 2005.
Т. XVII. Ч. 2. С. 263–266.
46 Histoire des Mogols et des Tatares par Abul-Gazi Behadour Khan / Trad.
B. Desmasions. St. Petersburg, 1874. T. 2; Abu-l-Gazi. De l’Histoire genealogique
des Tartares // Journal Asiatique. P., 1827. T. X. P. 271–275.
47 «Родословная туркмен». Сочинение Абу-л-Гази хана хивинского / Пер.
А.Н. Кононов. М.; Л., 1958.
48 Монгол-хан, как и Огуз-хан, в представлении историков той эпохи существо-
вали в самом начале истории человеческой цивилизации и именно они поло-
жили начало истории двух кочевых народов.

Обратно в раздел история