(вторая версия, восходящая к своду - протографу Новгородской IV и Софийской I летописей)7; во-вторых, изображение восстания как регулярного сражения с татарами войска, возглавляемого князем Александром (вторая версия)8. Ранние достоверные свидетельства о восстании содержат Новгородская первая летопись старшего извода9 и вторая часть "тверской" версии, дошедшая в составе Рогожского летописца и Тверского сборника10.
Прибытие на Русь отряда Чолхана не представляло ничего необычного. Сопоставление даты восстания (15 августа 1327 г.) со временем появления на Руси Александра Михайловича в качестве великого князя (не ранее зимы 1326-1327 гг., так как Дмитрий был казнен 15 сентября 1326 г.) заставляет предполагать, что Чолхан был либо тем послом, который пришел вместе с Александром для утверждения нового великого князя на столе, либо прибыл несколько позже для взимания поборов в счет уплаты за великокняжеский ярлык Александра11. Что касается характера восстания, то, согласно тверской версии, оно носило стихийный характер, будучи ответом на чинившиеся татарами притеснения12, а по новгородской - инициатива избиения татар исходила от великого князя13. Последнее может быть интерпретацией новгородского летописца - современника событий, сделанной в начале 30-х годов XIV в., когда Александр сел в Пскове в качестве вассала великого князя литовского Гедимина, и Псков, таким образом, вышел из-под влияния Новгорода (признававшего своим сюзереном тогдашнего великого князя владимирского Ивана Калиту, а, следовательно, и ордынского хана)14. Но не исключено, что данное известие отображает тот факт, что Александр в условиях вспыхнувшего восстания, поняв необратимость случившегося (и так же, как и его подданные, будучи оскорблен поведением ордынцев), поддержал тверичей.
Иван Калита, узнав о случившемся, отправился в Орду. Узбек послал на Тверь зимой 1327—1328 гг. крупное войско; московский князь шел вместе с ним. Тверское княжество подверглось сильному разорению. Александр Михайлович бежал в Новгород; новгородцы его не приняли, и бывший великий князь отправился в Псков15. По вопросу о великом княжении Узбек принял неординарное решение: оно было поделено между двумя князьями. Ивану Калите достались Новгород и
7 ПСРЛ. Т. 4, ч. 1, вып. 1. С. 261; СПб., 1851. Т. 5. С. 218.
8 Там же. Т. 4, ч. 1, вып. 1. С. 261; Т. 5. С. 217.
9 Н1Л. М.; Л., 1950. С. 98.
10 ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Стб. 43; Т. 15. Стб. 415-416.
11 По мнению Ч.Дж. Гальперина, целью Чолхана был сбор средств и воинов для готовившейся войны Узбека с Хулагуидским Ираком (HalperinChJ. The Tatar Yoke. Columbus (Ohio), 1986. P. 88). Это остается догадкой, поскольку такой войны не последовало.
12 ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Стб. 43.
13 Н1Л. С. 98.
14 Н1Л. С. 343-344; Псковские летописи. М., Л., 1941. Вып. 1. С. 17.
15 Н1Л. С. 98; ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Стб. 43-44; СПб., 1913. Т. 18. С. 90.
61

Кострома, а суздальскому князю Александру Васильевичу - Владимир и Поволжье16. Очевидно, имевшие место акты неповиновения великих князей владимирских (Юрия Даниловича и Александра Михайловича) привели хана к мысли о нежелательности того резкого усиления одного князя, которое неизбежно происходило при получении всего великого княжения.
В 1329 г. Иван Калита двинулся походом на Псков против Александра Михайловича17. Последний вынужден был бежать в Литву, но спустя два года вернулся оттуда и сел в Пскове "из руки" великого князя литовского Гедимина18. Здесь он княжил 6 лет.
После смерти в 1331 г. Александра Васильевича Иван Калита вновь отправился в Орду19. Здесь путем щедрых даров и обещания больших выплат ему удалось получить все великое княжение и вдобавок половину Ростова20. В следующем году Иван для выполнения взятых обязательств запросил крупную сумму у Новгорода (что привело к конфликту с новгородцами)21.
Зимой 1332—1333 гг. Калита был вызван послом Сараем в Орду. В 1333 г. он благополучно вернулся, но о каком-либо "пожаловании" Ивану не говорится22. Очевидно, вызов был связан с погашением долга и великий князь выполнил свои обязательства.
Следующая поездка Ивана Даниловича к Узбеку имела место в 1336 г. Зимой 1336-1337 гг. он "прииде изо Орды съ пожалованиемъ въ свою отчину"23. Как мы видели, всякий визит князя к ханскому двору имел конкретную причину, и указание на "пожалование" скорее всего свидетельствует, что результатом было приращение владений Ивана. Поэтому осторожное предположение В.А. Кучкина24, что Иван ездил для того, чтобы купить ярлык на Галицкое княжество (одна из так называемых "купель" Калиты), князь которого Федор умер в предыдущем, 1335 г.25, выглядит вполне правомерным. Более того, представляется, что тогда же Калите удалось овладеть и Дмитровским княжеством.
Князь Борис Дмитровский умер в 1334 г., находясь в Орде26. Его
16 НШ. С. 469.
17 Там же. С. 98-99. Псковские летописи. Вып. 1. С. 16-17.
18 Н1Л. С. 343; Псковские летописи. Вып. 1. С. 17.
19 ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Стб. 46; Кучкин В А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X-XIV вв. М., 1984. С. 141.
20 Кучкин В А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси вХ-Х1Увв. С. 141.
21 НШ. С. 99; Кучкин В А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X-XIV вв. С. 141.
22 ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Стб. 47.
23 Там же.
24 Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X-XIV вв. С. 256, примеч. 131.
25 ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Стб. 47.
26 Там же.
62

сын Дмитрий в 1360-1362 гг. княжил в Галиче, который тогда вновь был сделан Ордой центром отдельного княжения27. В.А. Кучкин посчитал, что Дмитров перешел под власть московских князей в 1360 г., так как в духовной грамоте сына Калиты великого князя Ивана Ивановича (1359) он не упомянут28. Но в духовной Ивана Красного оговаривалась судьба земель, входивших в Московское княжество29; если Дмитровское княжество было включено в состав великого княжества Владимирского, оно никак не могло быть упомянуто в этом завещании (московский князь в 1359 г. не передавал великое княжение владимирское по наследству). Между тем до слияния при Дмитрии Донском Московского и Владимирского княжеств иного варианта быть не могло: во всех случаях присоединения к владениям московских князей цельных княжеств они включались в состав великого княжества Владимирского, а не собственно Московского княжества (Переяславское княжество в 1303—1305 гг. и Нижегородское княжество в 1310—1320 гг. оставались отдельными под властью князей московского дома, непосредственно к Московскому княжеству не присоединялись): духовная Ивана Ивановича не упоминает ни Юрьева, ни Галича, ни Переяславля, хотя эти бывшие центры княжений несомненно находились в 1359 г. под властью великого князя. Следовательно, хронологические рамки присоединения Дмитрова расширяются на период от 1334 до 1360 г. и наиболее вероятной датой выглядит именно 1336 г. Если это так, то примечательно, что Калите удалось (впервые) добиться присоединения к великокняжеским владениям княжества, не являвшегося выморочным.
Тем временем у Ивана Даниловича появилась новая забота - на политическую сцену Северо-Восточной Руси вернулся Александр Михайлович Тверской. Еще в 1335 г. он посылал из Пскова в Орду своего сына Федора (а Иван Калита в том же году думал идти походом на Псков, но не смог заручиться согласием новгородцев). На следующий год Александр сам наведался в Тверь и забрал в Псков вернувшегося от Узбека сына. Наконец, в 1337 г. Александр из Пскова приехал в Орду и повинился перед ханом: "Господине царю, аще много зло сътворих ти, во се есмь предъ тобою, готовъ семь на смерть. И отъвеща ему царь, аще тако еси сотворилъ, то имаши животъ полоучити, много бо послы слахъ, не приведоша тя. И приать пожалование отъ царя, въсприимъ отчину свою". Таким образом, Узбек вернул Александру тверской стол30.
Под следующим, 6846 г. в Рогожском летописце и Музейском фрагменте упоминается вторая поездка Александра в Орду: "Князь
27 Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X-XIV вв. С. 245-246.
28 Там же. С. 246-247.
29 См.: ДДГ. М, Л., 1950. № 4. С. 15-19.
30 ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Стб. 48; Н1Л. С. 346; Кучкин В.А. Формирование госу дарственной территории Северо-Восточной Руси в X-XIV вв. С. 191.
63

Александръ Михаилович Тферьскыи поиде во Орду. На ту же зимоу прииде князь великий Александръ изъ Орды во Тферь, а съ нимъ послы силны Киндякъ и Авдулъ, бъяше въ годину осеннюю и много сътворишеться тягости християномъ"31. Между тем Троицкая и Симео-новская летописи говорят только об одной поездке, датируемой как раз 6846 г.: "князь Александр Михаиловичь Тферьскыи поиде въ Орду, а не укончавъ съ князем съ великимъ с Ываном съ Даниловичемъ. На ту же зиму выиде изъ Орды в Тферь князь Александръ, пожалованъ животом отъ царя, а с нимъ прииде посолъ, именемъ Киндыкъ, а другыи Авдуля"32. Поскольку "пожалование живота" в Рогожском летописце упоминается в известии о поездке 6845 г., следует предположить, что под 6845 и 6846 г. в этом источнике перед нами два сообщения об одном и том же визите. В пользу этого можно истолковать и известия Н1Л: под 6845 г. там говорится об отъезде Александра в Орду из Пскова, а под 6846 г. — о его возвращении из Орды в Тверь с "пожалованием33
Явно в связи с возвращением Александра из Орды, зимой 1338-1339 гг., туда отправляется Иван Калита с двумя старшими сыновьями Семеном и Иваном; третьего сына, Андрея, он направил в Новгород34. В том же году "приде изъ Орды князь великий Иванъ, а въ свою отчину, пожалованъ Богомъ и царемъ"35. Можно полагать, что "пожалование" заключалось в подтверждении более высокого статуса Ивана по отношению к Александру.
После визита Ивана последовало резкое изменение отношения Узбека к тверскому князю: он был вызван в Орду, одновременно туда по требованию хана отправились князья Василий Давыдович Ярославский и Роман Михайлович Белозерский (оба, кстати, женатые на дочерях Калиты). Первый из них, видимо, был союзником Александра Михайловича - Калита попытался (безуспешно) "переимать" его по дороге в Орду36.
Вслед за ними Иван Данилович послал в Орду всех трех своих сыновей37, очевидно, чтобы еще раз подчеркнуть в критической ситуации свою лояльность хану. Согласно сохранившемуся в тверском летописании пространному рассказу о гибели тверских князей, судьба Александра Михайловича во время пребывания в Орде долгое время
31 ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Стб. 48; ср.: Насонов А.Н. О тверском летописном материале в рукописях XVII века. С. 39.
32 ПСРЛ. Т. 18. С. 92; Приселков МЛ. Троицкая летопись: Реконструкция текста. М; Л., 1950. С. 362.
33 Н1Л. С. 348-349. Ср.: Борисов Н.С. Политика московских князей: конец XIII -начало XIV века. М., 1999. С. 307-310.
34 ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Стб. 48; Т. 18. С. 92. Перед этим отъездом и после возвращения Александра тверские "бояре мнози отъеха на Москву къ великому князю Ивану" (Там же. Т. 15, вып. 1. Стб. 48).
"ПСРЛ. Т. 18. С. 92.
36 Н1Л. С. 350.
"ПСРЛ. Т. 18. С. 92.
64

была неясна: одни татары говорили, что "княжение ти великое даетъ царь", а другие, что "оубиту ти быти"38. Вероятно, здесь отразилась реальная закулисная борьба группировок ордынской знати, поддерживавших тверского и московского князей. "Промосковская" партия пересилила, и 28 октября 1339 г. Александр Михайлович и его сын Федор были казнены39. Калитовичи же были отпущены "и приидоша изъ Орды на Русь пожалованы Богомъ и царемъ"40. Видимо, и здесь упоминание "пожалования" — не штамп: могло иметься в виду пожалование Семену Нижнего Новгорода (через пять месяцев, в момент смерти Калиты, Семен находился там41) или обещание передать ему великое княжение владимирское после смерти отца.
Зимой 1339-1340 гг. приближенный Узбека Товлубий, руководивший казнью тверских князей, возглавил поход на Смоленск. Русская часть отправившегося в это предприятие войска была послана Иваном Калитой, с ней шли князья суздальский, ростовский, юрьевский, друцкий и фоминский42. Поход был связан с признанием смоленским князем Иваном Александровичем сюзеренитета великого князя литовского Гедимина43. Очевидно, и сульбу тверских князей решили литовские связи Александра, подчеркнутые Калитой (с 1338 г. Орда находилась в состоянии войны с Великим княжеством Литовским)44. Во время смоленского похода Калите, по-видимому, удалось осуществить смещение со стола брянского князя Дмитрия Романовича (двоюродного брата смоленского князя) и посадить на его место Глеба Святославича, также князя из смоленской ветви (владевшего, скорее всего, Вязьмой)45. Смоленский поход (окончившийся безрезультатно) стал последним политическим деянием, в котором участвовал Иван Калита: 31 марта 1340 г. он скончался46.
К последним годам жизни Калиты относятся две его духовные грамоты, составленные "ида въ Ворду"47. Скорее всего, первая из них появилась перед поездкой 1336 г., а вторая - 1339 г.48. В завещаниях
38Там же. Т. 15, вып. 1. Стб. 49. 39Тамже. Огб. 50-51.
40 Там же. Т. 18. С. 92.
41 Там же. С. 93; Т. 15, вып. 1. Стб. 53.
42 Там же. Стб. 51-52; Т. 18. С. 93.
43 См.; Насонов В.Н. Монголы и Русь. М; Л., 1940. С. 112.
44 Там же. С. 101-102; Клюг Э. Княжество тверское (1247-1485 гг.). Тверь, 1994. С. 122-123, 148-149. Мнение, согласно которому литовские связи тверских князей сыграли роль уже при вынесении приговоров Михаилу Ярославичу и Дмитрию Михайловичу Тверским, неубедительно (см. критический разбор: Клюг Э. Указ. соч. С. 123-128).
45 См.; Горский А.А. Брянское княжество в политической жизни Восточной Европы (конец XIII - начало XV в.) // Средневековая Русь. М., 1996. [Вып.]1. С. 81-87.
46 ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Стб. 52-53; Т. 18. С. 93; Приселков ММ. Указ. соч. С. 264.
47ДЦГ. №1-2. С. 7-11.
4S См.: Кучкин В.А. Сколько сохранилось грамот Калиты // ИОИ: 1989 год. М., 1989. Распространенное мнение, что вторая грамота была утверждена в Орде ханом Узбеком (Черепнин Л.В. Русские феодальные архивы XIV-XV вв. М., 1948. Ч. 1. С. 15;
3. Горский А.А.                                                                                                         65

упоминается возможность отнятия татарами каких-то волостей: "А по моимъ грехомъ, ци имуть искати татарове которых волостии, а отыимуться, вамъ, сыномъ моимъ, и княгини моей поделити вы ся опять тыми волостми на то место"49. Поскольку речь в духовных грамотах идет только о Московском княжестве, имеются в виду, по-видимому, Можайск и Коломна с окрестностями: великий князь допускал возможность, что Орда захочет вернуть их смоленским и рязанским князьям.
Иван Калита в историографии традиционно оценивается как верный вассал Орды. При этом одни авторы смотрят на это с осуждением, другие "оправдывают" такую политику, считая, что она объективно способствовала усилению Москвы (что в перспективе вело к освобождению от ига)50.
Действительно, Иван Данилович в период своего княжения соблюдал полную лояльность к хану (резко отличаясь в этом отношении от старшего брата). Но следует учитывать, что реальной альтернативы признанию ордынской власти в то время не видел никто. Тверское восстание 1327 г. не было продиктовано сознательным стремлением Александра Михайловича свергнуть власть хана, в 30-е годы не было даже стихийных проявлений непокорности. Вообще сопротивление иноземной власти в первой половине XIV в. вовсе не шло по нарастающей. Скорее наблюдается обратное: если до 1327 г. сильнейшие князья Северо-Восточной Руси время от времени позволяли себе неподчинение ханской воле, то позже этого не наблюдается. Очевидно, своеволие Даниила и Юрия (как и тверских князей) в какой-то мере было наследием эпохи двоевластия в Орде конца ХIII в., когда князья могли выбирать себе сюзерена и оказывались соответственно в конфронтации с его противником. С укреплением единовластия в Орде при Узбеке это своеволие сошло на нет.
Что касается общей оценки эпохи Калиты в московско-ордынских отношениях, то полагать, что именно в его правление была заложена главная основа будущего могущества Москвы (а так традиционно считается в историографии, в том числе и в работах, где ордынская политика Калиты оценивается негативно) — значит впадать в преувеличение51. Иван Данилович стал первым московским князем, который
Каштанов С.М. К изучению формуляра великокняжеских духовных грамот конца XIV - начала XVI вв. // ВИД. Л., 1979. Вып. 11. С. 241-242) не имеет серьезных оснований (см.: Мазуров А.Б. Утверждались ли духовные грамоты Ивана Калиты в Орде? // ВИ. 1995. №9).
49ДДГ.№1.С. 8; №2. С. 10.
50 Ср., например: Насонов А.Н. Монголы и Русь. С. 111; Юрганов АЛ. У истоков деспотизма // История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России IX -начала XX в. М., 1991. С. 47-49, 52-58 и Черепнин Л.В. Образование Русского централизованного государства в XIV—XV веках. М., 1960. С. 512—513; Борисов Н.С. Иван Калита. М., 1995.
51 Такое восприятие Калиты следует за его изображением в московской литературе XV—XVI в.; кажется, первый случай подобной характеристики Ивана встречается в "Слове о житии и преставлении" Дмитрия Донского, где его дед выступает как
66