Гайдар Е. Власть и собственность

ОГЛАВЛЕНИЕ

СМУТЫ и ИНСТИТУТЫ

ГЛАВА II Русская революция: жизнь без государства

О произошедшем в России в 1917–1922 годах написано не
меньше, чем о французской революции конца XVIII в. Причины
революции видят в кризисе догоняющего развития, в запоздалом
и неудачном решении вопроса о земле в ходе реформы 1861 года,
в конфликте между крестьянами и помещиками. Революцию связывают
с трудностями адаптации к городской жизни выходцев
из села, с неспособностью царского режима найти компромисс с
образованной частью общества, с отчуждением власти и интеллигенции.

Когда обсуждают более частные причины беспорядков в Петрограде,
переросших затем в революцию, упоминают массовую
мобилизацию крестьян, тяжести войны, трудности продовольственного
снабжения, политику немецких властей, поддерживавших
тех, кто выступал за сепаратный мир с Германией.

При всем разнообразии причин русской революции, обсуждавшихся
в литературе, нельзя забывать одно обстоятельство: она
была неожиданной для современников – и для тех, кто стоял у
власти, и для тех, кто находился по отношению к ней в оппозиции.
Слова В. Ленина: «Мы, старики, может быть, не доживем
до решающих битв этой грядущей революции», произнесенные
в Швейцарии на собрании рабочей молодежи накануне Февральской
революции, хорошо известны1. Но их можно списать на то,
что речь произнёс эмигрант, оторванный от российских реалий.
Но и для тех, кто находился в Петрограде, происходившее стало
неожиданностью. С этим согласно большинство участников
событий февраля 1917 года, оставивших свои воспоминания об
этих днях.

1 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е. Т. 30. М.: Изд-во политической лит-ры, 1969.
С. 328.

§ 1. Крах Российской империи –
солдаты отказываются стрелять в толпу

О том, в какой степени начавшиеся 23 февраля в Петрограде
беспорядки были связаны с перебоями в снабжении города продовольствием,
мнения расходятся. Те, кто полагает, что именно
перебои стали причиной антиправительственных выступлений и
забастовок, ссылаются на то, что трудности с поставками топлива
в Петроград привели к ограничению выпечки хлеба, его дефициту,
к хлебным очередям2. Их оппоненты резонно отвечают, что по
сравнению с тем, что Россия пережила в последующие годы, ситуация
с продовольственным снабжением в Петрограде в феврале
1917 не была катастрофической, голод городу не грозил3. Однако
надо иметь в виду, что это спор о том, как смотрятся происходившие
в февральские дни 1917 года события спустя долгое время.

Как оценивали причины сами участники событий, легче понять,
вспомнив лозунги, с которыми в эти дни горожане выходили

2 А. Н. Хвостов, вскоре назначенный на пост министра внутренних дел, уже в октябре
1915 г. предупреждал о надвигающемся топливном и продовольственном кризисе
в центральных и северных регионах России. Петроград, по его мнению, был
особенно уязвим: вместо 450 железнодорожных вагонов, необходимых ежедневно
для удовлетворения потребностей города, в указанный месяц выделялось в среднем
по 116. См.: Дякин B. C. Русская буржуазия и царизм в годы первой мировой войны.
(1914–1917). Л.: Наука, 1967. С. 132–133. См.: Пайпс Р. Русская революция. В 3 кн.
Кн. 1. Агония старого режима. 1905–1917. М.: Захаров, 2005. С. 327.
3 К. И. Глобачев вспоминал: «Нужно сказать, что в Петрограде с некоторого времени
при булочных и хлебопекарнях появились очереди за покупкой хлеба. Это
явление произошло не потому, что хлеба в действительности не было или его было
недостаточно, а потому, что благодаря чрезмерно увеличившемуся населению Петрограда,
с одной стороны, и призыву очередного возраста хлебопеков – с другой,
не хватало очагов для выпечки достаточного количества хлеба. К тому же как раз в
это время, для урегулирования раздачи хлеба, продовольственная комиссия решила
перейти на карточную систему. Запас муки для продовольствия Петрограда был
достаточным, и, кроме того, ежедневно в Петроград доставлялось достаточное количество
вагонов с мукой». См.: Глобачев К. И. Правда о русской революции. Воспоминания
бывшего начальника Петроградского охранного отделения // Вопросы
истории. 2002. № 9. С. 61. В свою очередь А. И. Солженицын пишет: «Хлеб? Но
теперь-то мы понимаем, что сама по себе хлебная петля не была так туга, чтоб задушить
Петроград, ни тем более Россию. Не только голод, а даже подлинный недостаток
хлеба в Петрограде в те дни ещё не начинался. По нынешним представлениям

– какой же это был голод, если достоялся в очереди – и бери этого хлеба, сколько в
руки возьмёшь? А на многих заводах администрация вела снабжение продуктами
сама – там и очередей хлебных не знали». Солженицын А. И. Размышления над
Февральской революцией. М.: ИИК «Российская газета», 2007. С. 16.
на демонстрации: «Хлеба!», «Долой войну!»4. Как ситуацию в Петрограде
воспринимали власти, видно из телеграммы начальника
Штаба Верховного командования генерала Алексеева: «…двадцать
пятого февраля толпы рабочих, собиравшиеся в различных частях
города, были неоднократно разгоняемы полицией и воинскими
частями. Около семнадцати часов у Гостиного Двора демонстранты
запели революционные песни и выкинули красные флаги. На
предупреждение, что против них будет применено оружие, из
толпы раздалось несколько револьверных выстрелов, и был ранен
один рядовой. Взвод драгун спешился и открыл огонь по толпе,
причем убито трое и ранено десять человек. Толпа мгновенно
рассеялась. Около восемнадцати часов в наряд конных жандармов
была брошена граната, которой ранен один жандарм и лошадь.
Вечер прошел относительно спокойно. Двадцать пятого февраля
бастовало двести сорок тысяч рабочих. Генералом Хабаловым
было объявлено о воспрещении скопления народа на улицах и
подтверждено, что всякое проявление беспорядка будет подавляться
силой оружья. По донесению генерала Хабалова, с утра
двадцать шестого февраля в городе спокойно. Двадцать шестого
в двадцать два часа получена телеграмма от председателя Государственной
Думы Родзянко, сообщавшего, что волнения, начавшиеся
в Петрограде, принимают стихийный характер и угрожающие
размеры и что начало беспорядков имело в основании недостаток
печеного хлеба и слабый подвоз муки, внушающий панику»5.

Почувствовать атмосферу вечера 26 февраля в Петрограде легче,
если вспомнить о картине мира, которая сложилась у тех, кто
противостоял режиму, и тех, кто его защищал. Для революционеров
отправной точкой при осмыслении происходящего был
опыт революции 1848 г. во Франции6. Этот опыт показал, что

4 По оценкам некоторых исследователей, антивоенные лозунги в Петрограде февраля
1917 года особой популярностью не пользовались. Сказывалось то, что большая
часть петроградских рабочих, участвовавших в манифестациях, была занята на
оборонных заводах. См.: Пайпс Р. Русская революция. В 3 кн. Кн. 2. Большевики в
борьбе за власть. 1917–1918. М.: Захаров, 2005. С. 69.
5 Документы к «Воспоминаниям» ген. А. Лукомского // Архив русской революции.
В 22 т. Т. 3. М.: «Терра»: Политиздат, 1991. С. 250.
6 Шанин Т. Революция как момент истины. Россия.1905–1907 – 1917–1922. М.: Весь
мир, 1997. С. 29

при современных средствах вооружения армии противостоять ей
вооруженный народ не в состоянии7. Те, кто защищал власть, в
меньшей степени интересовались историей французских революций,
но помнили опыт 1905–1907 годов. Из него они извлекли:
если власть готова применить силу, антиправительственные
выступления можно потопить в крови. И для тех и для других
итог событий 26 февраля был ясен: режим отдал приказ стрелять,
армия его выполняет, беспорядки будут подавлены8.

План действий на случай массовых беспорядков в Петрограде
у власти был. Но предпосылкой его реализации была лояльность
войск. Это власти не подвергали сомнению. Шаги, которые необходимо
предпринять, если солдаты откажутся выполнять приказы,
в планах предусмотрены не были. Те, кто отвечал за обеспечение
порядка, понимали, что стрельба по безоружным соотечественникам
– для солдат тяжелая психологическая травма9. Но до вечера
26 февраля отказ стрелять по демонстрантам был редкостью,
такие случаи пресекались начальством10.

В ночь с 26 на 27 настроение солдат стало меняться. «Применение
ружейного огня против толпы всегда производит сильное
впечатление на солдат и на офицеров. Когда же стрелять приходится
против невооруженной толпы, среди которой большин-

7 Там же. С. 27–29.
8 «…Ни один из солдат из состава армейских частей, брошенных на подавление
Московского восстания, не дезертировал и не отказался выполнять приказы. Восстание
продолжалось до 20 декабря и было подавлено с использованием гвардейских
полков и артиллерии. Ряд меньших по масштабу восстаний в других городах
России был ответом на московское сражение, но все они были разгромлены». См.:
Шанин Т. Революция как момент истины. Россия. 1905–1907 – 1917–1922. М.: Весь
мир, 1997. С. 95.
9 Однако лояльность войск поколебалась, когда они получили приказ стрелять по
безоружным людям. Русским солдатам всегда претило, чтоб их использовали против
гражданских, но теперь такая роль им нравилась всего менее, ибо, еще «зеленые
» рекруты, они по-прежнему жили гражданскими интересами и сочувствовали
гражданским нуждам. Наблюдая поведение казаков и солдат в эти критические
дни, Суханов почувствовал, что они ищут лишь предлога, чтобы присоединиться
к демонстрантам. См.: Пайпс Р. Русская революция. В 3 кн. Кн. 1. Агония старого
режима. 1905–1917. М.: Захаров, 2005 С. 378.
10 Настроение войск неопределенное. Есть, очевидно, стреляющие (драгуны), но
есть и оцепленные, т. е. отказавшиеся. Вчера отказался Московский полк. Сегодня,
к вечеру, имеем определенные сведения, что – не отказался, а возмутился – Павловский.
Казармы оцеплены и все Марсово Поле кругом, убили командира и нескольких
офицеров. См.: Гиппиус З. Дневники. В 2 кн. / Под общ. ред. А. Н. Николюкина.
М.: НПК «Интелвак», 1999. С. 452.

50

ство просто зеваки, впечатление оказывается почти потрясающим.
Вид безоружного противника, вид убитых и раненых из его
рядов смущает солдата. Да правильно ли поступает начальство,
приказывая стрелять? Да хорошо ли, что мы стреляем? Эти вопросы
невольно приходят в голову солдата»11.

В середине дня 27 февраля были разгромлены окружной суд,
артиллерийское управление. Из арсенала было похищено около
40 тыс. винтовок. Военное ведомство было уверено, что справится
с ситуацией. Из телеграммы военного министра генерала
Беляева генералу Алексееву 27 февраля 1917 года: «Начавшиеся
с утра в некоторых войсковых частях волнения твердо и энергично
подавляются оставшимися верными своему долгу ротами
и батальонами. Сейчас не удалось еще подавить бунт, но твердо
уверен в скором наступлении спокойствия, для достижения коего
принимаются беспощадные меры. Власти сохраняют полное
спокойствие»12.

В штаб округа вызвали оказавшегося в Петрограде энергичного,
преданного царю офицера – полковника Кутепова. Генерал
Хабалов поставил перед ним задачу подавить беспорядки. При
крахе военной организации решающее значение имеет то, остались
ли в распоряжении властей пусть небольшие, но надежные
части. Полковник Кутепов просил для выполнения приказа одну
надежную бригаду. Ее не нашлось. Происходившее на протяжении
следующих часов он описывает так: «На Невском проспекте
у Александринского театра около магазина Елисеева я встретил
пулеметную роту, идущую к Градоначальству. Пулеметы и ленты
люди несли на себе. Когда я поздоровался с ротой, то ответило
только несколько голосов. В роте уже имелось распоряжение, что
12 пулеметов поступают ко мне. Когда я обратился к командиру
полуроты штабс-капитану, фамилии его не помню, и спросил,
могут ли они открыть огонь по первому приказанию, то он очень

11 Спиридович А. И. Великая война и Февральская революция. 1914–1917 гг. НьюЙорк:
Всеславянское изд-во, 1962. С. 121.
12 Февральская революция 1917 года. (Документы ставки верховного главнокомандующего
и штаба главнокомандующего армиями северного фронта) // Красный архив.
Т.2 (21) / Под ред. В.В. Адоратского и др. М.-Л.: Государственное изд-во, 1927.
С. 8.

смущенно мне заявил, что у них нет совсем масла и воды в кожухах.
Я приказал ему послать за всем необходимым и на первой
же остановке немедленно изготовить пулеметы к бою… Вслед за
этим подойдя к пулемету, стоящему у Артиллерийского переулка
и направленному на Баскову улицу, я был удивлен, найдя его не
заряженным. Когда я приказал его зарядить, то командир полуроты,
стоявший здесь, сказал, что у них в кожухах нет воды и глицерина,
а также нет смазки, и что пулемет не может быть изготовлен
к бою.… Когда я вышел на улицу, то уже было темно, и весь Литейный
проспект был заполнен толпой, которая, хлынув из всех
переулков, с криками тушила и разбивала фонари. Среди криков
я слышал свою фамилию, сопровождаемую площадной бранью.
Большая часть моего отряда смешалась с толпой, и я понял, что
мой отряд больше сопротивляться не может»13.

За 24 часа, прошедших между вечером 26 и вечером 27 февраля
1917 года, императорская власть, имеющая за собой многовековую
традицию, перестала существовать. Стремительность
произошедшего поражала современников. В. В. Розанов так писал
об этом: «Русь слиняла в два дня. Самое большое – в три. Даже
“Новое время” нельзя было закрыть так скоро, как закрылась Русь.
Поразительно, что она разом рассыпалась вся, до подробностей,
до частностей. И собственно, подобного потрясения никогда не
бывало…»14.

Когда происходит подобная катастрофа, роль писаных законов,
правовых процедур – невелика. Монополия государства на
применение силы рушится. Ключевой вопрос – есть ли боеспособные
части и чьим приказам они подчиняются. Россия – империя,
втянутая в Первую мировую войну, к вечеру 27 февраля,
стала государством, в котором нет ни надежной армии, ни признанной
власти.

13 Кутепов А. Первые дни революции в Петрограде // Генерал Кутепов. Сб. статей.
Париж: Изд-е Комитета имени генерала Кутепова, 1934. С. 163, 165, 170. В мемуарной
литературе не всегда легко понять, что из описанного соответствует действительности.
Однако записки Кутепова ни в чем не противоречат тому, что мы знаем
из свидетельств других участников событий, см., напр.: Блок А. Последние дни
старого режима // Архив русской революции. В 22 т. Т. 4. М.: «Терра»; Политиздат,
1991. С. 35.
14 Розанов В. В. Апокалипсис нашего времени. М.: Захаров, 2001. С. 7.

Полное разложение армии заняло несколько месяцев. Свою
роль в этом сыграло недоверие к армии оказавшихся у власти
революционеров. Они смотрели на нее как на опасное орудие,
которое может оказаться в руках контрреволюции. Как следствие:
знаменитый приказ № 1, который отменял все формы воинской
дисциплины и лишал офицерский состав оружия и власти, подрывал
армейскую дисциплину, отказ от смертной казни за воинские
преступления и нежелание замечать финансируемую германскими
властями антивоенную пропаганду. Но распад армейского
организма был предопределен самим крахом старого режима.

Один из участников событий описывает, как произошедшее в
Петрограде повлияло на настроения в частях, дислоцированных
в провинции, причем еще до того, как был объявлен приказ № 1:
«…в бараке я не могу даже узнать своих солдат. Со стены сорвали
портрет царя, в клочья топчут его сапогами, будто никаких царей
никогда в России и не бывало. Солдаты ругаются, приплясывают,
поют, словно накатило на них веселое сумасшествие, словно
начинается всеобщее счастливое землетрясение. Еще вчера
они даже не знали это трудное для мужицких губ слово, а сейчас
кричат:… – Долой отделённых! – хохочет на нарах танцующий
мордвин; он подбрасывает к потолку сапог с взвивающейся из
него ржавой портянкой; мордвин уверен, что теперь он свободен
от власти отделённого, которого вчера еще боялся… Тюрьмы
уже взломаны, стражники бежали. В свободной стране не может
быть тюрем»15.

Развал российской армии не был уникальным явлением в истории.
Он лишь предвосхитил то, что произошло в германских и
австро-венгерских войсках после крушения режимов в этих странах
осенью 1918 года.

Когда в солдатах сочувствие к лозунгам митингующих перевешивает
страх наказания, дисциплина рушится, развал армии
нарастает как снежный ком. Остановить его трудно, даже если
у власти есть надежные, боеспособные части. Но их и не было.
А. Деникин летом 1917 года говорил: «Армия развалилась. Необ-

15 Гуль Р. Конь рыжий. Ч.3. Гл. 4. Нью-Йорк, 1952. Метод доступа: ldn-knigi.narod.ru

ходимы героические меры, чтобы вывести ее на истинный путь…
Если вы спросите меня, дадут ли все эти меры благотворные результаты,
я отвечу откровенно: да, но далеко не скоро. Разрушить
армию легко, для возрождения нужно время. Но по крайней мере
они дадут основание, опору для создания сильной и могучей
армии»16.

31 декабря 1917 года народный комиссар Крыленко направил
донесение Совнаркому, обобщив ответы на вопросы анкеты, распространенной
среди делегатов всероссийского съезда по демобилизации.
Суть донесения: армия небоеспособна17. Главнокомандующий
Красной Армии И. Вацетис писал, что иногда ситуация
складывалась настолько плохо, «что советские власти вынуждены
были призывать немецкие войска для усмирения взбунтовавшихся
частей Красной Армии»18.

Л. Троцкий так оценивал положение в армии весной 1918
года: «Старая армия еще разбредалась по стране, разнося ненависть
к войне, а нам уже приходилось строить новые полки.
Царских офицеров изгоняли из армии, местами расправляясь с
ними беспощадно. Между тем нам приходилось приглашать бывших
офицеров в качестве инструкторов новой армии. Комитеты
в царских полках были воплощением самой революции – по
крайней мере, ее первого этапа. В новых полках комитетчина не
могла быть терпима, как начало разложения. Еще не отзвучали
проклятия по адресу старой дисциплины, как уже приходилось
вводить новую»19. В другом месте он написал: «На первых порах
мы, однако, еще не решаемся прибегнуть к принудительному набору:
нет ни политических, ни организационных возможностей
мобилизовать только что демобилизованных крестьян. Армия
строится на принципе добровольчества. Естественно, что, наряду
с самоотверженной рабочей молодежью, она заполняется столь
многочисленным в этот период бродячим, шатающимся элемен

16 Деникин А. И. Очерки русской смуты. М.: Мысль, 1991. С. 69.
17 Городецкий Е. Н. Рождение советского государства. М., 1965. С. 406–407.
18 Вацетис И. И. Гражданская война. 1918 год // Память. Исторический сборник.
Вып. 2. М., 1977; Париж: YMCA-Press, 1979. С. 44.
19 Троцкий Л. За пять лет // Материалы и документы по истории Красной армии. Т. 1.
Как вооружалась революция. 1918 г. М.: Высший военный редакционный совет, 1923.
С. 9.

том, не всегда лучшего качества. Наши новые полки, созданные
в период стихийного распада старых полков, неустойчивы и
малонадежны»20.

Авторы, слова которых процитированы выше, во время гражданской
войны оказались по разные стороны баррикад. Тем не
менее описанная ими картина позволяет сделать вывод: боеспособной
армии в России между февральскими событиями 1917-го
и осенью 1918 года не было.

Если учесть значение происходившего для мировой истории,
нелегко свыкнуться с мыслью, что развитие событий определялось
соотношением сил, измеряемых тысячами, иногда сотнями
вооруженных людей. Вот как начальник контрразведки Петроградского
округа Б. Никитин описывает события в Петрограде в
июле 1917 г., когда большевики были близки к захвату власти:
«Пехоты у Главнокомандующего совсем нет. Артиллерии за ним
только запасная батарея гвардейской конной в Павловске… Остается
кавалерия: единственная опора Главнокомандующего – 1-ый
Донской казачий полк, а также до известной степени 4-ый Донской
и два эскадрона запасного кавалерийского полка. Вообще
же, казаки просили их без пехоты не выводить. Таким образом,
выступить Половцову в буквальном смысле не с кем… Требую не
бригаду, не полк, а хоть один батальон»21.

Оценить точно силы, которыми располагали большевики в
Петрограде в дни октябрьского переворота 1917 г., трудно, но то,
что речь идет о нескольких тысячах человек, то есть менее чем
десятой части Петроградского гарнизона, очевидно22. Именно на
ограниченность сил, готовых поддержать большевиков, рассчитывал
А. Керенский, когда говорил, что ждет их попытки овладеть
властью, чтобы, подавив мятеж, укрепить позиции Временного
правительства. Он слишком поздно понял: малочисленность сил

20 Троцкий Л. Путь Красной Армии // Материалы и документы по истории Красной
армии. Т.1. Как вооружалась революция. 1918 г. М.: Высший военный редакционный
совет, 1923. С. 14.
21 Никитин Б. В. Роковые годы. М.: Издательский дом «Правовое просвещение»
2000. С. 106, 110.
22 Соболев Л. Г. Петроградский гарнизон в 1917 г. (численность, состав, вооружение,
расположение) // Исторические записки. 1971. Т. 88. С. 76, 77; Суханов Н. Н.
Записки о революции: В 3 т. Т. 3. Кн. 5, 6, 7. М.: Республика, 1992. С. 299.

большевиков не столь значима, важно, что в распоряжении Временного
правительства надежных войск нет. А это значит, что
несколько тысяч вооруженных людей могут установить контроль
над ключевыми точками столицы23.

Когда А. Керенский попытался восстановить порядок в Петрограде
силами войск прифронтовой зоны, выяснилось, что он способен
повести за собой лишь 800 казаков. Большая часть высланных
навстречу казакам частей, поддерживающих большевиков,
разбежалась. Однако три тысячи балтийцев оказались достаточно
стойкими. Это определило дальнейшее развитие событий24.

В недели, предшествующие разгону Учредительного собрания,
многое определяли настроения в двух гвардейских полках и
бронедивизионе. Сыграла свою роль и переброска в Петроград
лояльного большевикам Латышского полка25. В июле 1918 года,
когда власть большевиков висела на волоске, исход противостоя

23 «Керенский падал жертвой странной аберрации, когда, сводя все свои заботы
о борьбе с большевиками к “разработке подробного плана подавления мятежа” в
штабе Петрогр. военного округа и к “срочному” вызову эшелонов с фронта, т. е.
исключительно к мероприятиям военно-технического свойства, полагал, что этим
самым противодействует планам правых и ведет борьбу “на два фронта”. Но он,
кроме того, с моей точки зрения, – и на этот раз вместе с “правыми кругами” – падал
жертвою опасной иллюзии, когда воображал, будто в гарнизоне ли, на фронте
ли может найти какие–то “верные части”, готовые по мановению руки Временного
Правительства пойти в бой с большевиками – за что?». См.: Дан Ф. К истории
последних дней Временного правительства // Октябрьская революция: Мемуары /
Сост. С. А. Алексеев. М.: Орбита, 1991. С. 124.
24 Мельгунов С. П. Как большевики захватили власть. Париж: «La Renaissance», 1953.
С. 209–210. Генерал Краснов писал впоследствии: «Если бы хотя два батальона пехоты
подошло ко мне в это время… можно было бы поправить дело. Но подмога
не шла». См.: Милюков П. Н. История второй русской революции. М.: РОССПЭН,
2001. С. 642. О работе Краснова Милюков писал: «В дальнейшем я пользовался
рассказом генерала Краснова в двух редакциях. Более ранняя редакция напечатана
генералом Красновым в Великих Луках в 1917 г. под названием “Описание действий
3-го конного корпуса под Петроградом против советских войск”. Экземпляр
этого “Описания” был передан мне самим автором осенью 1918 г. в Ростове, использован
мной при составлении текста истории и оставлен мной в Киеве, при выезде
в Яссы в ноябре 1918 г. К сожалению, этот экземпляр, по словам генерала
Краснова, оказался единственным. Другой, более подробный и красочный, но зато
менее документальный и менее достоверный рассказ, напечатан генералом Красновым
в т. 1 “Архива русской революции”. В тексте я держался первого “Описания”,
но некоторые подробности внесены мной из рассказа, напечатанного в “Архиве”».
См.: Милюков П. Н. История второй русской революции. М.: РОССПЭН, 2001. С.

631.
25 Кайминь Я. Латышские стрелки в борьбе за победу Октябрьской революции.
Рига: Латвийское государственное изд-во, 1961. С. 325.
56

ния решался тем, на чьей стороне окажется всего несколько тысяч
солдат.

История русской революции начала ХХ в. показывает, какую
роль в периоды хаоса и анархии играют пусть немногочисленные,
но боеспособные, готовые исполнять приказы части26. Иногда
ими оказываются иноэтнические формирования. Если говорить
о России 1917–1918 годов, речь идет о чехословацких и
латышских полках.

Вопрос о формировании латышских частей в составе Российской
армии во время Первой мировой войны был предметом обсуждения
на высшем уровне. Немецкое дворянство Прибалтики,
местные власти, императрица были против этой идеи27. Но ухудшение
обстановки на фронте, потребность в стойких, боеспособных
войсках перевесили аргументы тех, кто опасался, что такие
части будут неблагонадежны28.

Целесообразность создания чехословацких частей для руководства
страны также была неочевидной. Лишь после июньских событий
1917 г. были устранены политические препятствия формированию
чехословацкого корпуса, его переброски во Францию.

26 Никитин вспоминал, как в ходе Июльского восстания 1917 г. призывал не разбрасывать
силы: «Не разбрасывайтесь, – начинаю свою речь, – и весь Петроградский
гарнизон нам вовсе не нужен». Далее объясняю, что если 39 человек поедут, как
они записались, по одному в полк, то они не смогут обойти даже и нескольких рот,
а на митингах – их все равно провалят, и они никого не приведут. Говорю, что нам
нужен отнюдь не гарнизон, а только бригада, или даже полк в 2–3 тысячи человек;
но необходимо, чтобы эти люди действительно активно выступили. А для этого
предлагаю, чтобы все 39 человек поехали только в один какой-нибудь полк 1-ой
Гвардейской Дивизии, поддержали там друг друга коллективным выступлением
и действительно повели людей за собой. Чхеидзе и Церетели поддерживают мое
предложение, которое всеми принимается». См.: Никитин Б. В. Роковые годы. М.:
Издательский дом «Правовое просвещение», 2000. С. 108–109. А в феврале того же
года Хабалов пытался собрать резерв, однако лишь некоторые части можно было
удержать от присоединения к восставшим, а у других не было патронов. Хабалов
обращался с просьбой в Кронштадт прислать патроны, но комендант ему в этом
отказал. См.: Блок А. Последние дни старого режима // Архив русской революции.
В 22 т. Т. 4. М.: «Терра»: Политиздат, 1991.
27 Кайминь Я. Латышские стрелки в борьбе за победу Октябрьской революции.
Рига: Латвийское Государственное изд-во, 1961. С. 29, 35.
28 «…Были отвергнуты все возражения политического характера, и 19 июня 1915
года последовало разрешение на формирование латышских стрелковых батальонов.
В то же время командование армии отдало прибалтийскому генерал-губернатору
распоряжение не чинить препятствий организации латышских батальонов, а содействовать
ей». См.: ЦГВИА. Ф. 2031. Оп. 2. Д. 44. Л. 19.

Иноэтнические формирования, оказавшиеся в охваченной революцией
стране, находятся в особом положении. Для местного
населения они чужие. Те, кто в них служит, не могут взять винтовку
и вернуться в родную деревню. Им надо обеспечивать себя
провиантом, быть готовыми дать отпор вооруженным бандам.
Это заставляет солдат сохранять дисциплину, проявлять солидарность
– качества, утраченные большей частью войск старого режима29.
Они становятся островками порядка и боеспособности в
море бессилия, анархии и хаоса.

В мае 1918 г. Л. Троцкий этого еще не понимал. Он направил
25 мая в Сибирь телеграмму следующего содержания: «Все Советы
под страхом ответственности обязаны немедленно разоружить чехословаков.
Каждый чехо-словак, который будет найден вооруженным
на линии железной дороги, должен быть расстрелян на месте; каждый
эшелон, в котором окажется хотя бы один вооруженный, должен
быть выгружен из вагонов и заключен в лагерь для военнопленных.
Местные военные комиссары обязуются немедленно выполнить этот
приказ, всякое промедление будет равносильно бесчестной измене
и обрушит на виновных суровую кару. Одновременно присылаются
в тыл чехо-словаков надежные силы, которым поручено проучить
неповинующихся»30. Через несколько дней он же пишет: «До тех пор,
пока это не выполнено, распоряжение Народного Комиссариата о
беспощадных действиях против мятежников останется во всей своей
силе. С Урала, из центральной России и Сибири двинуто достаточное
количество войска для того, чтобы сокрушить мятежников и раз
навсегда отбить у контр-революционных заговорщиков охоту вовлекать
одураченных ими людей в мятеж против Советской власти»31.

В июле – августе он оценивает происходящее более реалистично:
«На первый взгляд кажется непонятным, что какой-то че

29 Латышские стрелки в борьбе за советскую власть в 1917–1920 гг. Воспоминания
и документы / Отв. ред. Я. П. Крастынь. Рига: Изд-во Академии наук Латвийской
ССР, 1962. С. 86.
30 Приказ Народного Комиссара по военным делам о разоружении чехо-словаков /
/
Максаков В., Турунов А. Хроника гражданской войны в Сибири. 1917–1918. М.;Л.
:
Госиздат, 1926. С. 168.
31 Троцкий Л. Чехо-словацкий мятеж. Сообщение Наркомвоена от 29 мая 1918 г. /
/
Троцкий Л. Материалы и документы по истории Красной армии. Т. 1. Как вооружалась
революция. 1918 г. М.: Высший военный редакционный совет, 1923. С. 211.

хословацкий корпус, забредший к нам в Россию благодаря извилистым
путям мировой войны, оказывается для данного момента
чуть ли не важнейшим фактором в разрешении вопросов русской
революции. Тем не менее это так… Что касается наших красных
частей, то они считают, что они у себя дома, и что хотя чехословаки
захватывают то один, то другой город, вовсе не устранена
надежда разрешить чехо-словацкий вопрос путем пропаганды
и агитации. Этим объясняется чрезвычайно затяжной с той
и с другой стороны характер операции, который имеет для нас
невыгодную сторону, ибо мы отрезаны от Сибири – главного и
основного нашего источника продовольствия, в результате чего
рабочий класс всей страны находится сейчас в состоянии жестокого
голода»32.

К концу лета 1918 г. чехословацкие войска контролировали
большую часть Сибири, Урала и Поволжья. Когда П. Милюков
пытался договориться с немецкими властями о возможной помощи
в освобождении России от большевиков, он получил от представителя
немецкой разведки следующий ответ: «Это совершенно
невозможно, чтобы мы шли с большевиками. Но большевики не
хотят изменять Брестский договор, и у нас нет причин разрывать
с ними мирные отношения. Мы вообще не хотим идти дальше и
вмешиваться во внутренние дела, если нас не приглашают. Странное
положение России, что в ней пара тысяч чехословаков могут
оказаться господами положения»33. На возражения П. Милюкова,
что их не 2 тысячи, а больше, его собеседник отвечает так: «Сорок,
шестьдесят тысяч, это пустяки, которые не делают разницы. Вы
сами себе помочь не можете, вам нужна наша помощь и не малая:
и за эту помощь мы должны жертвовать тем, что приобрели»34.

Полки латышских стрелков с конца 1917-го до осени 1918 г.
были практически единственными боеспособными и надежны

32 Троцкий Л. Социалистическое отечество в опасности. Доклад 29 июля 1918 г. //
Троцкий Л. Материалы и документы по истории Красной армии. Т. 1. Как вооружалась
революция. 1918 г. М.: Высший военный редакционный совет, 1923. С. 219,

223.
33 Милюков П. Н. Дневник П. Н. Милюкова. 1918–1921. М.: РОССПЭН, 2004. С.
80.
34 См., например: Милюков П. Н. Дневник П. Н. Милюкова. 1918–1921. М.: РОССПЭН,
2004. С. 80.

ми частями, готовыми выполнять приказы большевиков35. Одна
из причин такой лояльности – провозглашенный большевиками
лозунг «о праве наций на самоопределение вплоть до отделения».
Многие активные участники революции 1917–1922 гг. из числа
латышей были молодыми, но уже сознательными людьми во
время событий 1905–1907 гг. В те годы репрессии на территории
иноэтнических окраин были жестче, чем в Великороссии. Они
не обошли стороной и Латвию. Происходившее десятилетием
раньше сформировало их картину мира36. Неприятие царского
режима, стремление к независимости Латвии сделали латышских
стрелков опорой большевистской власти. На выборах в Учредительное
собрание в частях Северо-западного фронта за большевиков
голосовало 56,2%, в латышских полках – 96,5%37.

Латышские стрелки, охранявшие Смольный в Петрограде,
Кремль в Москве38, сыграли ключевую роль в разгоне Учредительного
собрания в январе 1918 г., в подавлении восстания левых
эсеров в июле того же года39. Их численность была невелика –
примерно 40-50 тыс. человек40. Переброска латышских стрелков

35 По меньшей мере, так считали германские власти. См.: Советско-германские отношения
от переговоров в Брест-Литовске до подписания Раппальского договора:
Сб. док. Т. 1. М.: Политиздат, 1968. С. 278.
36 Т. Шанин в связи с этим писал, что «это особенно важно, потому что, когда в 1917 г. –
всего лишь десятилетие спустя – началась следующая революция, воспоминания
о первой революции все еще были свежи в памяти большинства взрослого населения
России и непосредственным образом повлияли на их поведение. Очевидно, что
бурные эпохи оставляют в памяти людей более яркий и глубокий след, чем мирные
и спокойные времена». См.: Шанин Т. Революция как момент истины. Россия.
1905–1907 – 1917–1922. М.: Весь мир, 1997. С. 299.
37 Данные приводятся согласно протоколу фронтовой комиссии по делам о выборах
в Учредительное собрание от 29 ноября 1917 г. См.: Октябрьская революция в
Латвии. Документы и материалы. Рига: Изд-во Акад. наук Латв. ССР, 1957. С. 278,

279.
38 Фрагмент из книги П.Д. Малькова «Записки коменданта Московского Кремля» /
/
Латышские стрелки в борьбе за советскую власть в 1917–1920 гг. Воспоминания
и
документы / Отв. ред. Я. П. Крастынь. Рига: Изд-во Акад. наук Латв. ССР, 1962. С.
43-44.
39 Бонч-Бруевич В. Д. На боевых постах Февральской и Октябрьской революций.
М.: Федерация, 1930. С. 349; Кайминь Я. Латышские стрелки в борьбе за победу
Октябрьской революции. Рига: Латвийское Государственное изд-во, 1961. С. 358–
381.
40 «В декабре 1916 года восемь действующих полков насчитывали 30–35 тысяч
стрелков и 1000 офицеров. В Запасном полку было 10–15 тысяч человек». См.
:
Кайминь Я. Латышские стрелки в борьбе за победу Октябрьской революции. Рига:
Латвийское государственное изд-во, 1961. С. 37.
60

на Волгу была единственной возможностью остановить продвижение
частей чехословацкого корпуса на запад.

Если абстрагироваться от важных, но не принципиальных
деталей, можно сказать, что в период, последовавший за крахом
армии старого режима и предшествующий формированию армии
нового, развитие событий на территории бывшей царской
империи определялось соотношением сил Латышской дивизии
и Чехословацкого корпуса. Население огромной страны наблюдало
за происходящим.

§ 2. Крушение правоохранительной системы

Органы, обеспечивающие правопорядок, – важнейший институт
цивилизованного общества. При общественных волнениях
и беспорядках претензии в первую очередь предъявляются полиции.
В России февраля 1917 г. нелюбовь к царскому режиму
трансформировалась в ненависть к городовым. Петроградская
полиция в первые дни февральских событий пыталась поддерживать
порядок, но ее силы были невелики41, без армии она была не
в состоянии остановить массовые демонстрации. Уже 23–25 февраля
полиция почувствовала, что армия ненадежна42. 28 февраля,
когда начался солдатский бунт, полиция оказалась бессильна, она
просто исчезла с улиц. Толпы громили полицейские участки, здание
Жандармерии, Судебную управу, жгли документы и архивы.
Полиции как организованной силы в городе не стало43.

Министерство внутренних дел было разгромлено. Вечером 27
февраля толпа ворвалась в охранное отделение и начала жечь документы.
Разгромили оружейные склады, расхитили оружие.

В ночь с 1 на 2 марта Петроградский совет – орган, в руках
которого было хоть какое-то подобие контроля над гарнизоном,
поставил условием поддержки Временного правительства согласие
на роспуск полиции старого режима, ее замену вооруженной
народной милицией и получил согласие. Департамент полиции
был упразднен 4 марта. На следующий день местным властям направили
инструкции о создании отрядов народной милиции под
командованием выборных офицеров. Через две недели после ре-

41 В феврале 1917 г. было всего 3,5 тыс. полицейских, которые были вооружены
устаревшими японскими винтовками, да несколько казачьих рот, почему-то без
нагаек. См.: Мартынов Е. И. Царская армия в февральском перевороте. Л.: Штаб
РККА, Научно-уставной отдел, 1927. С. 207.
42 «Казаки бездействуют. Они лишь шагом проходят сквозь толпу, некоторые смеются.
Толпа в восторге, кричит: Ура! На ура казаки кивают головами, кланяются.
Полиция негодует. Так же безобразно почти в это же время вел себя взвод казаков
на Васильевском Острове, не желая разгонять толпу, шедшую к Николаевскому мосту.
Пехота рассеяла ее. Так же бездействовали казаки вечером на углу Невского и
Литейного, где был митинг. Они лишь осторожно проезжали сквозь толпу. Толпа
была в восторге». См.: Спиридович А. И. Великая война и Февральская революция.
1914–1917 гг. Нью-Йорк: Всеславянское Изд-во, 1962. С. 86.
43 Карабчевский Н.П. Что глаза мои видели. Т. 2. Революция и Россия. Берлин: Изд-е
Ольги Дьяковой и Ко., 1921. C. 116.

62

волюции Россия осталась без полицейских институтов44. Старая
система обеспечения правопорядка была ликвидирована, новая
не возникла.

27 февраля толпы разгромили тюрьмы, освободили и политических
заключенных, и уголовников. Начавшиеся в столице
погромы тюрем продолжились в губерниях. Их легализовала
всеобщая амнистия. Только в Петрограде число выпущенных из
тюрьмы составило примерно 10 тыс. человек45. На свободе оказались
десятки тысяч уголовников. Последствия произошедшего
для правопорядка в стране нетрудно себе представить46.

В разгул преступности внесла свою лепту дезорганизованная, неконтролируемая,
но вооруженная армия. По улицам столицы бродили
толпы солдат, дезертировавших с оружием. Из воспоминаний
известного петроградского адвоката Н. Карабчевского: «Кто-то,
кого-то расстреливал в Шувалове; где-то пьяные солдаты проткнули
штыком мирно возвращавшегося домой присяжного поверенного;
кого-то бросили живым в прорубь и он утонул... Убийства, то здесь,
то там, совершались ежедневно, и при свете дня, и в ночную пору, и
уже никого не удивляли, оставаясь безнаказанными».

В Петрограде наряду с общегородской милицией создавались
заводские отряды, не подчиняющиеся городскому руководству,
независимые от центра районные отряды милиции. Потеряв на

44 Пайпс Р. Русская революция. В 3 кн. Кн. 1. Агония старого режима. 1905–1917.
М.: Захаров, 2005. С. 426, 427.
45 Никитин Б. В. Роковые годы. М.: Издательский дом «Правовое просвещение»
2000. С. 5.
46 «То обстоятельство, что Министерство Внутренних дел – другими словами,
все управление, вся полиция, – осталось совершенно неорганизованным, сыграло
очень большую роль в общем процессе разложения России. В первое время
была какая-то странная вера, что все как-то само собою образуется и пойдет правильным,
организованным путем. Подобно тому как идеализировали революцию
(“великая”, “бескровная”), идеализировали и население. Имели, напр., наивность
думать, что огромная столица, со своими подонками, со всегда готовыми к выступление
порочными и преступными элементами, может существовать без полиции,
или же с такими безобразными и нелепыми суррогатами, как импровизированная,
щедро оплачиваемая милиция, в которую записывались профессиональные воры
и беглые арестанты. Всероссийский поход против городовых и жандармов очень
быстро привел к своему естественному последствию. Аппарат, хоть кое-как, хоть
слабо, но все же работавший… Отсутствие хорошо организованной полицейской
силы и безусловно преданной правительству силы военной парализовали его». См.
Набоков В. Д. Временное Правительство // Архив русской революции. В 22 т. Т. 1.
М.: «Терра»: Политиздат, 1991. С. 39, 62.

дежду на защиту со стороны государственных органов правопорядка,
жители пытались сами обеспечить охрану домов. В этих
условиях говорить о соблюдении каких-либо гарантий справедливого
суда не приходилось. Массовым стал самосуд – убийство
подозреваемых на месте задержания.

«До конца февраля – начала марта 1918 г. Наркомат внутренних
дел последовательно проводил курс на ликвидацию сохранившихся
штатных органов милиции и замену их негосударственными вооруженными
формированиями. Так, на ходатайство Пензенского
губернского исполкома от 22 февраля 1918 г. увеличить финансирование
штатной милиции НКВД РСФСР ответил категорическим
отказом, специально подчеркнув, что «институт милиции продолжает
существовать лишь временно, до введения общей обязательной
повинности по несению охраны», и предложил «работать в
направлении предстоящей ликвидации штатной милиции»47.

К лету 1918 г. новая власть стала осознавать, что в стране, лишенной
системы, обеспечивающей правопорядок, наладить нормальную
жизнь невозможно. Съезд представителей губернских
советов, проходивший в Москве в конце июля – начале августа
1918 г. одобрил резолюцию, в которой говорилось: «Признавая
невозможным всеобщее вооружение всего населения в настоящий
момент крайнего обострения классовой борьбы как в городе,
так и в деревне и ощущая общую нужду на местах в постоянном
аппарате для поддержания революционного порядка... съезд признает
необходимым организацию советской рабоче-крестьянской
милиции»48. Но создание работающей милиции в условиях начинавшейся
гражданской войны и политических препятствий привлечению
специалистов, работавших в полиции старого режима,

– задача трудно разрешимая. Мешала не только нехватка профессионалов,
но и уничтожение при погромах картотеки, утрата
агентуры. Между концом февраля 1917-го и осенью 1918 г. власть
была неспособна восстановить правопорядок.
47 Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. Предисловие // Милиция России. Документы
и
материалы. 1917–1999. Т. 1. Саратов, 2001. С. 4.
48 Вестник Народного комиссариата внутренних дел. 1918. № 20. С. 11. Цит. по:
Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. Предисловие // Милиция России. Документы и материалы.
1917–1999. Т. 1. Саратов, 2001. С. 5.

64

§ 3. Безвластие

Власть между февралем 1917 и осенью 1918 годов полупризрачна,
эфемерна. Орган власти, сохранявший в конце февраля –
начале марта 1917 г. легальное основание влиять на развитие событий,
– Государственная Дума. Но Дума была избрана на сословной
основе. Политические ориентации большинства депутатов
не совпадали с настроениями петроградской улицы. Войска шли
к зданию Думы, чтобы выразить ей поддержку. Сюда приводили
задержанных чиновников старого режима. Но руководство Думы
управлять развитием событий было не способно. Из мемуаров
Председателя Государственной Думы М.В. Родзянко: «27 февраля,
то есть в первый день переворота, неизвестно по чьему распоряжению,
солдаты Петроградского гарнизона начали производить
аресты, и одним из первых приведенных в Думу арестованных
сановников старого режима был Председатель Государственного
Совета И. Г. Щегловитов. Он был приведен ко мне группою
солдат, мне совершенно неизвестных, кажется Преображенского
полка, если память не изменяет мне, и когда я, пораженный этим
произволом, для которого не сделано было никакого распоряжения,
пригласил И. Г. Щегловитова пожаловать ко мне в кабинет,
солдаты наотрез отказались выдать его мне, объяснив, что они
отведут его к Керенскому или в Совет Рабочих Депутатов. Когда
я попробовал проявить свой авторитет и строго приказал немедленно
подчиниться моему распоряжению, то солдаты сомкнулись
вокруг своего пленника и с самым вызывающим, дерзким видом
показали мне на свои винтовки, после чего, без всяких обиняков,
Щегловитов был уведен неизвестно куда»49.

Безвластие, отсутствие надежной опоры толкало Временное
правительство к союзу с Петроградским советом, в большой степени
отражавшим настроение улицы. Цена была высока. Принятые
под давлением Совета решения демонтировали институты
государственности не только в центре, но и на местах, там, где по
инерции они еще могли работать.

49 Родзянко М. В. Государственная Дума и февральская 1917 года революция // Архив
русской революции. В 22 т. Т. 6. М.: «Терра», Политиздат, 1991. С. 66.

Временное правительство распустило полицию, отправило в
отставку губернаторов50. Хаос и безвластие уже были реальностью
в Петрограде и Москве. Затем они распространялись по всей России.
Советы становились механизмом, парализующим попытки
обеспечить порядок51. Однако, как показали июньские события
1917 г., в критических ситуациях и Петроградский совет не смог
найти ни одного полка, готового его защищать52.

Между февралем 1917 г. и осенью 1918 г. говорить о наличии
государственной власти не приходится. Стояли здания, привычно
ассоциирующиеся с властью, в высоких кабинетах сидели чиновники,
но в их подчинении не было структур, обеспечивающих
контроль за положением в стране, охрану границ, сбор налогов.
У них не было инструментов принуждения, позволяющих добиваться
исполнения законов, распоряжений.

В первую очередь безвластие проявлялось в районах, населенных
национальными меньшинствами: 6 декабря 1917 г. (по новому
стилю) о независимости объявила Финляндия, 11 декабря

– Литва, 12 января 1918 г. – Латвия, 22 января – Украина, 24 февраля
– Эстония, 22 апреля – Закавказье, 3 ноября – Польша.
Процесс дезинтеграции государства не ограничился национальными
окраинами. Дело было даже не в лозунге: «Вся власть
Советам!», дающем основание советам разных уровней, вплоть
до волостных, вести себя как независимое правительство. У Пет

50 Когда премьер-министра князя Львова попросили назначить новых губернаторов
и уездных представителей власти вместо снятых правительством, он ответил: «Это

– вопрос старой психологии. Временное правительство сместило старых губернаторов,
а назначать никого не будет. В местах выберут. Такие вопросы должны разрешаться
не из центра, а самим населением…». См.: Милюков П. Н. История второй
русской революции. М.: РОССПЭН, 2001. С. 61.
51 Р. Пайпс следующим образом описывает события тех дней: «Корнилов, в очередной
раз приняв решение восстановить порядок, приказал вывести из казарм войска
и выставить артиллерию. На этот раз его осадил Исполком, утверждавший, что толпу
можно успокоить средствами словесного убеждения. Из Исполкома позвонили
в Генеральный штаб с просьбой отменить приказания Корнилова. Затем Корнилов
встретился с представителями Исполкома. Последние приняли на себя ответственность
за восстановление порядка, и Корнилов отменил отданные ранее приказы и
велел войскам не выходить из казарм». См.: Пайпс Р. Русская революция. В 3 кн.
Кн. 2. Большевики в борьбе за власть. 1917–1918. М.: Захаров, 2005. С. 92.
52 «День 4-го июля была та дата, когда Совет мог воочию убедиться, что у него уже
нет ни одного солдата: в Петрограде не было войск, а была солдатская толпа, и она
не подчинялась». См. Никитин Б. В. Роковые годы. М.: Издательский дом «Правовое
просвещение», 2000. С. 42.
рограда, позже у Москвы не было аппарата, позволявшего контролировать
ситуацию на местах. В губерниях не обращали внимания
на поступающие из центра директивы, объявляли о своем
праве принимать решения по любому вопросу.

Вот как положение на Украине, формально контролируемой
Москвой, описывал представитель немецких властей: «Внутреннее
положение Украины более всего напоминает состояние Мексики
после падения Хуэрты. В стране нет никакой нейтральной
власти, захватывающей более или менее значительную территорию.
Вся страна разделена на целый ряд отдельных областей,
ограничивающихся пределами уезда, города, а иногда даже отдельными
селами и деревнями. Власть в таких областях принадлежит
различным партиям, а также и отдельным политическим
авантюристам, разбойникам и диктаторам»53.

Лозунги национальной независимости при безвластии на
окраинах империи помогали заручиться поддержкой со стороны
населения. Между тем границы новых образований с Россией,
друг с другом не были определены54. Когда нет центральной власти,
особенно острой оказывается ситуация в районах межэтнических
конфликтов.

А. Деникин так описывал сложившуюся в то время ситуацию
на Северном Кавказе: «Еще в конце декабря чеченцы с фанатическим
воодушевлением крупными силами обрушились на соседей.
Грабили, разоряли и жгли дотла богатые цветущие селения, экономии
и хутора Хасавюртовского округа, казачьи станицы, железнодорожные
станции, жгли и грабили город Грозный и нефтяные
промыслы. Ингуши, наиболее сплоченные и выставившие

53 Доклад начальнику операционного отделения германского восточного фронта о
положении дел на Украине в Марте 1918 года // Архив русской революции. В 22 т.
Т. 1. М.: «Терра»: Политиздат, 1991. С. 288.
54 «Украина “аннексировала” уже Харьковскую, Екатеринославскую, Херсонскую,
часть Таврической губернии; Дон вел тяжбу с Украиной о границах, и из-за пустого
в сущности вопроса Екатерининской железной дороги обе “высокие стороны”
придвигали к “пограничным” пунктам гарнизоны; самоопределившиеся “горские
народы” огнем и оружием начали уже разрешать спорные исторические вопросы
с Тереком; Тифлис накладывал руку на огромные общегосударственные средства
Кавказского фронта». См.: Деникин А. И. Очерки русской смуты. М.: Мысль, 1991.
С. 86. См. также: Гольденвейзер А. А. Из Киевских воспоминаний (1917–1921 гг.) //
Архив русской революции. В 22 т. Т. 6. М.: «Терра», Политиздат, 1991. С. 180.

сильный и отлично вооруженный отряд, грабили всех: казаков,
осетин, большевиков, с которыми, впрочем, были в союзе, держали
в постоянном страхе Владикавказ, который в январе захватили
в свои руки и подвергли сильному разгрому»55. Он же о ситуации
в Закавказье писал: «25 марта при помощи армянского полка,
возвращавшегося из Персии через Баку, армяно-большевики
захватили власть в городе. Переворот сопровождался неслыханными
зверствами. В городе вырезан был целый мусульманский
квартал…»56. Затем новый поворот событий: «В городе повторились
трагические сцены конца марта, но в обратном отражении: в
течение трех дней татары производили страшную резню армян,
причем правительство Армении определяло число погибших соотечественников
в 25–30 тыс. человек»57.

Даже в тех случаях, когда губернии не объявляли о своей независимости,
их власти нередко вводили таможенные барьеры,
ограничивали вывоз продуктов питания и тем самым обостряли
положение с продовольствием в сопредельных областях России58.

55 Деникин А. И. Очерки русской смуты. М.: Мысль, 1991. С. 94.
56 Там же. С. 143.
57 Там же. С. 144.
58 «Дон, Кубань и Терёк окружили себя таможенными рогатками и пропускали через
них беспрепятственно только грузы, предназначенные на довольствие армии
и ее надобности, и все проходящие через их районы транзитом. Все же, не предназначавшееся
непосредственно для армии, Правительства Дона, Кубани и Терека
соглашались пропускать через свои границы только на товарообмен. На этой почве
возникало много трений и недоразумений. Получались иногда самые невероятные
положения. Кубань была полна хлебом и другими продовольственными продуктами,
а население прилегавшей к ней Черноморской губернии в некоторые периоды
буквально голодало; бывали случаи, когда нам приходилось посылать поезда с продовольствием
с Кубани в Черноморскую губернию в сопровождении военной охраны,
чтобы продовольствие не было задержано таможенной заставой». См.: Лукомский
А. С. Из воспоминаний // Архив русской революции. В 22 т. Т. 6. М.: «Терра»,
Политиздат, 1991. С. 150–151.

§ 4. Собственность

При безвластии понятие собственности теряет смысл. На вопрос
«кто владеет?» ответ один: «тот, за кем сила». Массовые грабежи
– характерная черта периода безвластия.

Для крестьян в то время важнейшим вопросом оставались права
на землю. Для подавляющего большинства крестьян идеалом
было уравнительное землепользование с регулярными переделами
земли и запрещением наемного труда59. Об этом убедительно
свидетельствуют события 1905–1907 гг. В те годы воля крестьян
выражалась в петициях, голосовании, самозахвате помещичьих
земель. В 1917 г. грабежи и поджоги помещичьих усадеб, раздел
земли по дворам стали массовой практикой60.

С июля 1917 г. земельную политику определяли социалистыреволюционеры.
Они быстро поняли, что идеи социализации

59 Представление российских крестьян об идеальном способе землеустройства нетрудно
понять, проанализировав содержание наказов местных отделений Всероссийского
Крестьянского союза, делегатов его съездов в 1905 г. 100% этих документов
требовали передачи всей земли крестьянам и отмены частной собственности
на землю. В подавляющем большинстве из них предполагалось, что крестьянские
общины должны обеспечивать уравнительное землепользование в соответствии с
размером семьи или числом работников в каждой семье. См.: Дубровский С. Крестьянское
движение в революции 1905–1907 гг. М.: МГУ, 1956. С. 112; Шанин Т.
Революция как момент истины. Россия. 1905–1907 – 1917–1922. М.: «Весь мир»,
1997. С. 205–221.
60 «Был Д. Д. Арцыбашев. Приехал из Тульской губ., где все разграбили. Говорит,
что разорение Тульск[ой] губ. полное; уничтожена вся культурная
с[ельско] хозяйственная работа – плодовые сады, племен[ные] питомн[ики]
семян[ные] хоз[яйства]. Восстановить – годы. Все деревни переполнены обломками
от грабежа усадеб. В грабеже участвуют подростки, и мы имеем в
этом отношении очень тяжелые последствия». См.: Вернадский В. И. Дневники
1917–1921 (Октябрь 1917 – январь 1920). Киев: Наукова Думка, 1994. С. 50.
«Дезертиры (не желающие воевать и стремившиеся сделать все, чтобы только не
попасть на фронт) привнесли в деревню элемент буйной, непредсказуемой девиантности.
Как бы это ни показалось странным для русской истории, человек с ружьем,
человек в солдатской шинели (о котором только ленивый не говорил как
о цементирующей основе общества) разрушал исконные представления о нравственности,
правопорядке, внутренней самодисциплине. Ставка делалась исключительно
на силу и фактор оружия. Исчезал страх перед возможным наказанием за
содеянное (полиция к этому времени была уже разогнана, а милиция не представляла
реальной силы, способной противостоять вооруженному разгулу). Именно
солдаты первыми принялись грабить помещичьи усадьбы, совершать нападения
на монастыри, травить и вытаптывать покосы, рубить вековые парки и пр.» См.:
Телицын В. Л. «Бессмысленный и беспощадный»?.. Феномен крестьянского бунтарства
1917– 1921 годов. М.: РГГУ, 2003. С. 71.

земли и ее уравнительного распределения в государственном
масштабе хороши для агитации и митингов, но не реализуемы
на практике. Такое перераспределение земли потребовало бы
переселения 25 млн человек из малоземельных губерний в многоземельные,
породило бы острейшие проблемы в отношениях
между переселенцами и местными крестьянами. Подобное мероприятие,
не осуществимое даже при сильной и эффективной
власти, тем более не могло быть реализовано при слабом, эфемерном
государстве61.

По данным министерства земледелия, в апреле 1917 г. было
зарегистрировано 205 случаев аграрных беспорядков, в мае – 558,
в июне – 112262. Крупное культурное сельское хозяйство, использующее
современную по стандартам того времени агротехнику, в
России было уничтожено63.

Большевики, взявшие на вооружение эсеровскую программу
социализации земли, констатировали свершившийся факт и просто
забыли все то, что в Декрете о земле расходилось с жизненными
реалиями. Уравнительное землепользование в государственном
масштабе всерьез никто не обсуждал. Развитие событий шло
без учета инструкций и указаний сверху. Крестьяне захватывали
земли помещиков, многоземельных крестьян, делили их между
собой. Волостные советы вели себя как хозяева земли, считали
ее своей собственностью. В большинстве случаев уравнительное
распределение земли ограничивалось перераспределением в рамках
сельской общины или небольшой группы селений64.

Результаты перераспределения земли разошлись с крестьянскими
ожиданиями. Земли удалось прирезать не много. Вопрос о
том, не досталось ли соседу больше земли, порождал в деревнях
неутихающие раздоры. Солдаты возвращались с фронта. Приез

61 Литошенко Л. Н. Социализация земли в России. Новосибирск: Сибирский хронограф.
2001. С. 179.
62 Лященко П. И. История народного хозяйства СССР. Т. 2. Капитализм. Изд. 3-е. М.
:
Госполитиздат, 1952. С. 680.
63 Данилов В. П. Крестьянская революция в России. 1902–1922 гг. // Крестьяне
и
власть: Материалы конф. М.;Тамбов: Издательско-полиграфический центр ТГТУ,
1996. С. 16.
64 Литошенко Л. Н. Социализация земли в России. Новосибирск: Сибирский хронограф.
2001. С. 194–195.

70

жали односельчане, работавшие до революции в городе. Сыновья
женились, рождались дети. Это приводило к новым переделам.
Переделы в общинах дореволюционного времени по сравнению
с происходящим в 1917–1922 гг. можно рассматривать как верх
упорядоченности отношений землевладения. Постоянные переделы
подрывали стимулы к внесению удобрений, улучшению почвы,
повышению урожайности.

Заместитель начальника управления землеустройства Центрозема
Н. В. Гендзехадзе в 1919 г. говорил: «Тенденция уравнительных
перераспределений и переделов, исключающая всякую
возможность улучшения в сельском хозяйстве и поднятия его
производительности, пускает глубокие и прочные корни. В некоторых
местах уже в конце 1918 г. и в начале 1919 г. приступили
к новым поравнениям сообразно происходящим за это время
изменениям в наличном составе населения»65. Как отмечал один
из делегатов 1-го Всероссийского съезда губернских земельных
отделов: «Землю крестьяне... делили каждый год, делили, переделяли,
делили по едокам, по рукам и по скоту, делили, как кому
вздумается»66. Один из руководителей Наркомзема так описывает
ситуацию с правами на землю: «Нигде в России не проведено
еще правильного распределения земли между землепользователями,
нигде еще землепользователи не знают, на какой срок, какая
земля и в каком размере находится в их пользовании. Не имея за
собою этих оснований, никто из граждан из-за чисто хозяйственных
соображений не может приступить к коренному улучшению
своего хозяйства. Нельзя настаивать, чтобы крестьяне начали
улучшать свое хозяйство, если они не уверены, насколько им дана
земля и когда эту землю от них попросят. Не зная этого, крестьяне
не могут с чисто хозяйственной точки зрения определить, какие
улучшения им выгодно вкладывать в земли и какие нет, чтобы
они успели окупиться за время пользования землей. А в резуль

65 Юрков И. А. Экономическая политика партии в деревне 1917–1920. М.: Мысль,
1980. С. 29–30.
66 Кабанов В. В. Крестьянское хозяйство в условиях «военного коммунизма». М.
1988. С. 62.

тате такого недоумения – резкий упадок сельскохозяйственной
культуры»67.

Начиная с 1919 г. советские органы пытались запретить переделы68.
Но решить проблему удалось лишь после упрочения власти
большевиков.

67 РГАЭ (быв. ЦГАНХ) СССР. Ф. 478. Оп. 1. Д. 12. Л. 43. Цит. по: Кабанов В. В. Крестьянское
хозяйство в условиях военного коммунизма. М.: Наука, 1988. С. 47–48.
68 Юрков И. А. Экономическая политика партии в деревне 1917–1920. М.: Мысль,
1980. С. 30.

§ 5. Кризис продовольственного снабжения

Россия вступила в Первую мировую войну со сбалансированным
бюджетом, крупным золотым запасом, устойчивой валютой.
Однако военные расходы было невозможно обеспечить за счет
обычных доходов бюджета.

Отсюда эмиссионное финансирование государственных расходов,
инфляция. Ситуация в России в этом отношении не была
уникальной. По сходному пути шли и другие втянутые в войну
страны. Однако масштабы эмиссионного финансирования в России
даже по меркам военного времени были большими. За два с
половиной года после начала войны объем бумажных денег, находившихся
в обращении, увеличился почти в шесть раз. За то же
время во Франции он вырос вдвое, в Германии – втрое69.

Расстройство государственного аппарата, последовавшее за
февральскими событиями 1917 г., сказалось на налоговых поступлениях
– они резко снизились70. Доля эмиссии в финансировании
государственных расходов росла, рубль обесценивался. Если
в 1914–1916 гг. выпуск бумажных денег покрывал 21,6% расходов
бюджета, то в 1917 г. доля этого источника в финансировании государственных
расходов возросла до 65,5%71. Между февральской
и октябрьской революциями цены выросли более чем в три раза.
После октябрьского переворота темп инфляции ускорился.

Утрата контроля над территорией, появление множества местных
правительств усилила денежную чехарду72. Параллельно друг

69 Сидоров А. Л. Финансовое положение России в годы Первой мировой войны
(1914–1917). М.: Изд-во Академии наук СССР, 1960. С. 146.
70 Профессор М. Н. Соболев на «московском совещании общественных деятелей»
8–10 августа 1917 г. так рисовал складывающуюся ситуацию со сбором налогов:
«По данным, которые я в качестве комиссара финансовых учреждений затребовал
от харьковского казначейства, оказывается, что за четыре месяца революции вся податная
машина почти остановилась. Поступления налогов заметно сократились. Не
только государственное казначейство видит перед собою почти пустоту, но и местные
финансы находятся в величайшем затруднении». Профессор И. Кулишер в сентябре
также говорит о сокращении налоговых поступлений, росте недоимок, отказе сельских
обществ от раскладки податей. См.: Юровский Л. Н. Денежная политика Советской
власти (1917–1927 гг.). Избранные статьи. М.: Начала – Пресс, 1996. С. 59.
71 Лященко П. И. История народного хозяйства СССР. Т. 2. Капитализм. Изд. 3-е. М.:
Госполитиздат, 1952. С. 681.
72 Каценеленбаум З. С. Денежное обращение России 1914–1924. М.;Л.: Изд-во
«Экономическая жизнь», 1924. С. 76–79; Погребецкий А. И. Денежное обращение

с другом ходили царские деньги, керенки, советские деньги, деньги
региональных правительств. Их курсы колебались в зависимости
от перипетий гражданской войны. Силы, противостоящие
большевикам, нередко запрещали хождение советских знаков на
контролируемой территории73. Большевики, когда военная удача
им сопутствовала, делали то же с деньгами враждебных правительств.
Неуверенность населения в надежности денег предопределила
кризис в отношениях между городом и деревней.

Российская деревня начала ХХ в. представляла собой во многом
замкнутый, самодостаточный мир. Хлебом, мясом, овощами
она обеспечивала себя сама. Городские товары, к которым деревня
привыкла, приобретали за счет доходов от сельского хозяйства,
подсобных промыслов. Но эти закупки для деревни не были
критичными, существовали налоговая администрация, с которой
приходилось делиться доходами, государство, призывающее молодых
крестьян в армию. Но деревня воспринимала внешний мир
отстраненно, не хотела, чтобы он вмешивался в ее жизнь.

На первых порах крушение старого порядка было для деревни
безболезненно: налогов больше не требовали, сыновей в армию
не забирали, усадьбу помещика никто не охранял, ее можно разграбить
и сжечь, землю поделить.

Расстройство городской промышленности, рост цен на ее товары,
сокращение поставок того, к чему село привыкло, порождало
проблемы. Но в руках у крестьян оставалась самая надежная в
период кризиса валюта – хлеб, на который можно обменять любые
фабричные товары. Ехать в город не надо – те, кому нужен
хлеб, приедут сами.

Положение городов, особенно крупных, сложнее. Жизнь в
них без регулярного притока продуктов питания невозможна. Деревня
обеспечить потребности города в продовольствии не торопилась.
Эти проблемы обозначились еще при царском режиме.

и денежные знаки Дальнего Востока за период Войны и Революции (1914–1924)
.
Харбин: Книжное Дело, 1924.
73 Лукомский А. С. Из воспоминаний // Архив русской революции. В 22 т. Т. 6. М.
:
«Терра», Политиздат, 1991. С. 156. О политике по отношению к деньгам противника
во время войны см.: Аничков В. П. Екатеринбург – Владивосток. 1917–1922. М.
:
Русский путь, 1998. С. 181–199.

Страна вступила в войну без значительных запасов зерна74 – их
хватало лишь для мобилизационного периода. Предполагалось,
что в дальнейшем снабжение армии будет обеспечено обычными
закупками продовольствия.

В 1909–1913 гг. примерно 75% производимого в стране зерна
использовалось в сельскохозяйственном производстве. На потребление
городского населения шло 6%, армии – 1%, на нужды
промышленности – 2%. Важной статьей хлебного баланса
был экспорт: внешнеторговые поставки составляли 15% урожая.
До войны Россия была крупнейшим в мире экспортером зерна.
В 1913 г. его вывоз составил 11 млн тонн. С началом военных
действий экспорт должен был сократиться. Власти предполагали,
что это создаст ресурсы, достаточные чтобы обеспечить армию
продовольствием. В 1915 г. стало ясно, что это иллюзия.

Проблема была не в утрате части территорий или мобилизации
крестьян на фронт. При характерном для России этих лет малоземелье
военный призыв не привел к заметному снижению продуктивности
сельского хозяйства. Важнее было иное. Прекращение
обмена бумажных денег на золото, их обесценение, инфляция
побуждали деревню придерживать зерно, ждать более выгодных
цен на него. Состояние государственного бюджета было тяжелым.
Средств на приобретение хлеба по рыночным ценам не хватало.

Государственные заготовки зерна составили в 1914–1915 гг.
305 млн пуд., в 1915–1916 гг. – 502 млн пуд., в 1916–1917 гг. –
540 млн пуд.75 Кульминация усилий правительства по мобилизации
зерновых ресурсов – введение в конце 1916 г. продовольственной
разверстки – обязательных поставок зерна государству
по фиксированным ценам, объемы которых распределялись по
губерниям, уездам и волостям76. Воплотить на практике эту программу
царский режим не сумел. Губернские продовольственные
органы отказывались принимать обязательства по заготовке зер

74 Казаков Е. Д. Государственные продовольственные резервы СССР. Исторические
очерки. М.: Хлебоиздат, 1956. С. 103.
75 Там же. С. 105.
76 29 ноября 1916 года министр земледелия Риттих подписывает постановление
«О разверстке зерновых хлебов и фуража, приобретаемых для потребностей,
связанных с обороной». См.: Ясный Н. Опыт регулировки снабжения хлебом.
Пг., 1917. С. 133.

на в размерах, необходимых для обеспечения снабжения армии
и гражданских нужд. Задания по хлебозаготовкам, доведенные
до 21 производящей губернии, составили 506,5 млн пудов зерна.
Губернские совещания разверстали по уездам 450,1 млн пудов,
уездные – сократили эту величину до 321,2 млн пудов77. Заставить
деревню сдавать зерно в необходимых объемах царское правительство
не могло. К жестоким репрессиям против крестьян оно
было не готово. Стал ли недостаток продовольствия в Петрограде
причиной февральских беспорядков, вопрос спорный. Но из
официальной переписки видно, что положение со снабжением
армии, крупных городов накануне Февральской революции было
напряженным. К февралю 1917 г запасов зерна, которыми правительство
могло бы маневрировать, не было. После революции
перед новой властью проблема продовольственного обеспечения
городов встала во весь рост. Она могла выбрать один из двух
альтернативных вариантов поведения.

Первый вариант: отказаться от регулирования продовольственных
цен, разверстки, реквизиций, обеспечить потребности армии,
крупных городов путем закупки сельскохозяйственной продукции
по рыночным ценам. Успех такой политики не был гарантирован.
Деревня при свободных ценах могла придерживать зерно,
дожидаясь более привлекательных условий торговли. Социальнополитическая
напряженность властям в случае выбора такого курса
была гарантирована. Рост цен на продовольствие в городах, в
первую очередь в столицах, отразится на положении тех, кто участвовал
в революционных переменах. Пойти на это, когда организованной
вооруженной силы у власти нет, а развитие событий
определяется поддержкой столичной уличной толпы, рискованно.

Второй вариант, который и избрало Временное правительство –
продолжение политики царского режима: контроль закупочных
цен, принудительные закупки продовольствия в деревне78. Чтобы

77 Известия по продовольственному делу № 1 (32), Пг., 1917.
78 «Февральская революция передала власть в руки буржуазии. Актом Временного
Правительства от 25 марта 1917 г. о передаче хлеба в распоряжение государства (о
хлебной монополии) торгово-промышленные группы, оказавшиеся у власти, довели
основную идею хлебной разверстки до ее, логического конца». См.: Второй
год борьбы с голодом. Краткий отчет о деятельности Народного Комиссариата по

реализовать эту стратегию, необходим государственный аппарат,
способный распределять обязательства между губерниями, уездами
и волостями, контролировать исполнение заданий, транспортировку
грузов, их распределение. Аппарат, готовый применить
силу к тем, кто задания не выполняет79. Это возможно, если у власти
есть вооруженные силы, готовые выполнить ее распоряжения.

Временное правительство грозило репрессиями и реквизициями.
Это мало помогло делу. Губернские органы власти, ответственные
за продовольственные закупки, не обращали внимания
на требования центральных, уездные – губернских. Формирование
нового аппарата растягивалось на месяцы. В августе на заседании
Временного правительства министр продовольствия
А. Пешехонов сказал: «Продовольственное положение критическое
вследствие отказа населения продавать хлеб»80.

В августе Временное правительство, обещавшее, что никогда
не пойдет на увеличение закупочных цен, повысило их вдвое. Это
дало краткосрочный эффект. В августе – сентябре заготовки увеличились,
но затем снова упали. Деревня ждала более высоких
цен. Выступая на Временном совете республики, Н. Прокопович
говорил: «Под влиянием этого отчаянного положения... Временное
правительство вынуждено было прибегнуть к крайней мере –
к удвоению цен. Перед нами стояла дилемма: или пытаться получить
хлеб добровольно, путем этого удвоения, или же непосредственно
перейти к репрессивным мерам – применению воинской
силы, и с помощью этой силы взять хлеб у населения...
И если теперь, по удвоенным ценам, мы все-таки не получим того
хлеба, который нам будет нужен, конечно мы вынуждены будем

Продовольствию за 1918-19 год. М.: Товарищество типографии А. И. Мамонтова,
1919. С. Х.
79 Чиновники Министерства продовольствия жалуются на то, что волостные комитеты
стали тормозом заготовок хлеба. Даже собранный и оплаченный министерством
хлеб по приказанию волостных комитетов возвращался обратно. См.: ГАРФ.
Ф. 351. Оп. 1. Д. 67. Л. 37. «…Уже купленный представителями нижегородских
властей хлеб мог задерживаться местными продовольственными организациями.
Так случилось с зерном, приобретенным в Казанской и Рязанской губерниях. Вывозить
его пришлось частью тайком, а частью путем командировки туда особых
уполномоченных с вооруженной воинской командой». См. Нижегородский листок.
1917. 24 октября. № 251. С. 3.
80 Новое время. № 14859, 22 августа 1917.

прибегнуть к этой воинской силе. Я это говорю совершенно
определенно»81. В угрозу применения силы мало кто верил.

Ухудшение продовольственного положения подорвало доверие
к Временному правительству. В сентябре 1917 г. в Петрограде
ежедневная порция не превышала 1 фунта черного или полубелого
хлеба, часто из прогнившей муки. За четыре дня до октябрьского
переворота в городе норма выдачи хлеба была понижена
до . фунта в день на едока82. После октябрьского переворота в
кабинете А. Керенского нашли лист бумаги, на котором его рукой
написано: «Хлеба на . суток!?»83.

81 Орлов Н. Девять месяцев продовольственной работы Советской власти. М., 1918.
С. 9.
82 Бадаев А. Е. Продовольственная работа в Петрограде // Хлеб и революция. Продовольственная
политика коммунистической партии и советского правительства
в
1917–1922 гг. / Сост. А. С. Изюмов. М.: Советская Россия, 1972. С. 40.
83 Бонч-Бруевич В. Д. Избранные сочинения. Т. 3. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1963.
С. 184.

§ 6. Поход за хлебом с пулеметами

Начав захват власти, большевики не слишком задавались вопросом,
как обеспечить снабжение столицы продовольствием,
но обещали эту проблему решить. До октябрьских событий они
не говорили, что собираются силой отбирать хлеб у крестьян.
В выступлениях В. Ленина того времени речь идет об изъятии
продовольствия у спекулянтов, торговцев, помещиков. Накануне
октябрьских событий он пишет: «Чтобы дать народам хлеб,
необходимы революционные меры против помещиков и капиталистов,
а эти меры в состоянии осуществить лишь рабочее
правительство»84.

Урожай 1917 г. был неплохим. Государство к осени 1917 г. пусть
неэффективно, но контролировало основные губернии, производящие
зерно. Продовольственный аппарат царского правительства
после февральских событий хотя и был дезорганизован,
но по инерции продолжал работать. Незадолго до октябрьского
переворота министр продовольствия Временного правительства
М. Прокопович обещал заготовить в следующем сельскохозяйственном
году более 1 млрд пудов зерна.

Если учесть, что большевикам были чужды сантименты руководителей
Временного правительства, не позволявшие применять
для изъятия продовольствия репрессии, можно было предположить,
что, захватив власть, они сумеют силой взять зерно.
Этого не произошло. Они не смогли наладить снабжение продовольствием
крупных городов, в том числе – Петрограда и Москвы.
К лету 1918 г. ситуация с продовольствием в столице стала
катастрофической. Система централизованного продовольственного
снабжения перестала работать (см. рис. 1).

Это произошло по ряду причин. Главная из них – отсутствие
у большевистского режима механизмов принуждения, позволяющих
изымать продовольствие, обеспечивать его транспортировку
в столицу. Слабость государства невозможно компенсировать
жестокостью власти. Другая причина – крах продовольственно

84 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е. Т. 31. М.: Изд-во политической лит-ры,
1969. С. 4.

го аппарата старого режима. Временное правительство сделало
немало, чтобы дезорганизовать систему управления империей.
Но оно не ставило своей задачей ее разрушить. Для Ленина и
его единомышленников разрушение государства было одним из
символов веры.

Рис. 1. Фактические заготовки зерна

в 1916–1918 гг., млн пудов

Источник: Свидерский А. Четыре года продовольственной работы. Статьи и
отчетные материалы. М.: Государственное изд-во, 1922. С. 130.

Cлужащие ведомств, ответственных за продовольственное
снабжение, без энтузиазма относились к сотрудничеству с большевиками.
А. Шлихтер, назначенный в ноябре 1917 г. исполняющим
обязанности наркома продовольствия, так описывает первое
посещение вверенного ему ведомства: «Живо помню свое первое
прибытие в Аничков дворец. Это было 21 ноября 1917 г. Не
знаю, было ли известно чиновникам министерства, что Советская
власть решила немедленно взять в свои руки продовольственное
дело, но мое появление с членом коллегии, сопровождавшим
меня в назначенный кабинет, вызвало ироническое любопытство,
с которым меня встречали в вестибюле, на лестнице, в коридоре

группы служащих. Сколько насмешки сквозило в глазах тех, мимо
кого мне пришлось пройти»85.

Мобилизацию продовольствия для снабжения городов в
1917–1918 гг. осложняло уничтожение крупного сельскохозяйственного
производства. Столыпинская реформа открыла дорогу
развитию товарного, ориентированного на рынок крестьянского
хозяйства. Однако основным поставщиком товарного хлеба до
февраля 1917 г. были помещичьи и капиталистические хозяйства86.

В России в начале века на долю помещичьих хозяйств приходилось
12% валового сбора и 21,6% товарного хлеба; доля богатых
крестьян составляла 38% валового сбора и 50% товарного хлеба,
доля бедняков и середняков – 50% валового сбора и лишь 23,4%
товарного хлеба. Товарность мелких крестьянских хозяйств была
низкой (14,7%). Удельный вес товарной продукции в валовой
продукции сельского хозяйства составлял 30%, в земледелии –
25%87.

Уничтожение крупных хозяйств, поставлявших товарный
хлеб в города, изменило ситуацию на продовольственном рынке.
В начале лета 1917 г. можно было рассуждать о том, что города
накормят, отняв хлеб у помещиков. К осени, когда усадьбы были
сожжены, амбары разграблены, подобные дискуссии стали беспредметными.
Большевики, взявшие власть, начавшие работу по
заготовке продовольствия, вынуждены были понять реальную
ситуацию: «В уезде полная анархия. В помещичьих экономи-

85 Шлихтер А. Г. Воспоминания о хлебе // Хлеб и революция. Продовольственная
политика коммунистической партии и советского правительства в 1917–1922 годах
/ Сост. А. С. Изюмов. М.: Советская Россия, 1972. С. 16.
86 Основными владельцами хлебных запасов были помещики и кулаки… помещики
и кулаки производили 71,6 процента товарного хлеба (931,6 миллиона пудов),
бедняцкие и середняцкие хозяйства – всего лишь 28,4 процента. В 1916 году помещики
дали примерно 400 миллионов пудов хлеба, в том числе 194 миллиона пудов
товарного… Кроме того, у помещиков имелись крупные запасы хлеба от урожая
прошлых лет. Огромные запасы хлеба были у кулаков – более половины товарных
излишков урожая 1917 года. Запасами хлеба располагали также торговцы, мукомолы
и банки. См.: Давыдов М. И. Борьба за хлеб. Продовольственная политика
Коммунистической партии и Советского государства в годы гражданской войны
(1917–1920). М.: Мысль, 1971. С. 4, 5.
87 Рябова Т. Ф., Куделя А. Д. Развитие рынка зерна в России. 1896–1996. М.: Гуманитарный
центр «Монолит», 1997. С. 6.

ях все разрушено крестьянами. Почти весь хлеб расхищен или
уничтожен»88.

После захвата власти большевиками у тех, кто отвечал за продовольственное
снабжение Петрограда, иллюзий не осталось:
при дезорганизованном государственном аппарате в ближайшие
месяцы взять продовольствие в деревне невозможно. Большевики
начали проводить инвентаризацию и конфискацию того,
что можно найти на частных складах в Петрограде, его окрестностях,
прилегающих к городу железнодорожных путях. В. Ленин
предлагал, прежде всего, искать продовольствие в столице89.
А. Шлихтер, исполняющий обязанности наркома продовольствия,
пишет: «Естественность и целесообразность первоочередности
распределения готовых продовольственных запасов перед
новыми заготовками продовольствия в тех условиях были совершенно
очевидны»90.

А. Бадаев вспоминал: «В январе 1918 г. мы провели первый
массовый учет и реквизицию продуктовых запасов, находящихся
на складах частных торговых фирм… в течение нескольких дней
все находящиеся в городе склады были осмотрены. На складах
обнаружили огромные запасы топлива, всевозможных товаров и
продуктов. Хотя хлеба не было, но были рыба, мясо, жиры и т. п.».
После исчерпания запасов на складах в Петрограде большевики
в конце февраля 1918 г. начали реквизиции на железных дорогах
в радиусе примерно 50 верст от Петрограда»91. Мобилизованные
ресурсы были быстро исчерпаны. К январю 1918 г. руководство
страны понимало: если не организовать массовые реквизиции
хлеба в деревне, обеспечить снабжение Москвы, Петрограда, других
крупных городов невозможно. Однако брать хлеб приходи

88 Фектер А. В борьбе за хлеб // Х годовщина Октября (1917–1927): Сб. статей
и
воспоминаний. Тула: Издание тульского истпарта, 1927. С. 30.
89 Бонч-Бруевич В. Д. Владимир Ильич Ленин и Военно-Морской Флот // Военноисторический
журнал. 1964. № 4. С. 5.
90 Шлихтер А. Г. Воспоминания о хлебе // Хлеб и революция. Продовольственная
политика коммунистической партии и советского правительства в 1917–1922 гг.
/
Сост. А. С. Изюмов. М.: Советская Россия, 1972. С. 26.
91 Бадаев А. Е. Продовольственная работа в Петрограде // Хлеб и революция. Продовольственная
политика коммунистической партии и советского правительства
в
1917–1922 гг. / Сост. А. С. Изюмов. М.: Советская Россия, 1972. С. 42.

лось не у помещиков, а у крестьян, в стране, где больше 85% населения
живет в деревне. И деревня хорошо вооружена.

Одним из обсуждавшихся способов решения проблемы была
организация продуктообмена, безденежной торговли. Предполагалось,
что он позволит получить необходимое городу продовольствие
в обмен на пользующиеся спросом в деревне городские
товары – ткани, обувь92. Городская промышленность в кризисе,
но государство, ее национализировавшее, могло распоряжаться
производственными возможностями. В руках у властей были запасы
товаров, заготовленных на нужды армии, пользующиеся в
деревне спросом93.

Попытки наладить продуктообмен города и деревни в 1917–
1918 гг. провалились94. Чтобы организовать безденежную торговлю,
нужен торговый аппарат, позволяющий найти крестьянина
или крестьянское сообщество, с которым можно договориться об
условиях обмена. Структуры частной торговли были национализированы,
новые, государственные или кооперативные, не успели

92 В документе, направленном в Совпартком 21 марта 1918 г. наркомом продовольствия
А. Цюрупой, говорится о необходимости послать «в хлебородные места
крупные запасы товаров крестьянского потребления и требовать за них немедленной
отдачи хлеба, одним словом – организовать в государственном масштабе
товарообмен». См.: Давыдов М. И. Борьба за хлеб. Продовольственная политика
Коммунистической партии и Советского государства в годы гражданской войны
(1917–1920). М.: Мысль, 1971. С. 66–67.
93 «Мы стали выбрасывать из армейских складов запасы (как казалось) ненужного
обмундирования, железных изделий и значительного количества военной мануфактуры.
2-го апреля 1918 г. постановлением Совнаркома было предоставлено в распоряжение
Наркомпрода 1.162.000.000 руб. на закупку товаров». См. Четыре года
продовольственной работы. Статьи и отчетные материалы. М.: Государственное
изд-во, 1922. С. 65–66.
94 «По предварительным подсчетам, предполагалось получить путем обмена в течение
апреля и мая 1918 г. до 120 млн пудов хлеба. Эти расчеты, пишет один из
видных руководителей продовольственной политики, были "жестоко искажены
действительностью..."» См.: Литошенко Л. Н. Социализация земли в России. Новосибирск:
Сибирский хронограф. 2001. С. 201. На V съезде Советов в июле 1918
г. нарком продовольствия А. Цюрупа говорил: «Мы убедились, что та мера, на которую
мы возлагали так много надежд, а именно товарообмен, не могла оказаться
особенно полезной. В нашей практике было много случаев, когда крестьяне, видя,
что товара нет, заявляли: «без товара мы не отдадим», но, когда привозили товар,
хлеб все равно мы не получали, а товар они распределяли между собой». См.: Пятый
Всероссийский съезд Советов рабочих, крестьянских, солдатских и казачьих
депутатов. Стенографический отчет. М., 1918. С. 142.

наладить работу95. Все это на фоне дезорганизации системы коммуникаций,
трудностей обеспечения железнодорожных перевозок.
Ресурсы, которые отправляли в производящие зерно губернии,
обменять на хлеб не удалось.

Коммунистическое руководство в то время всерьез не обсуждало
вопрос о возврате к свободе торговли, либерализацию цен,
возможность восстановления частных торгово-закупочных предприятий.
Такие решения противоречили дореволюционной риторике
большевиков. Но дело было даже не в этом. На протяжении
первых месяцев пребывания у власти большевики легко
отказались от многого, о чем говорили раньше, использовали в
борьбе за власть. Но в преимуществах централизованного управления
экономикой руководство большевистской партии, как и
подавляющее большинство специалистов, вырабатывавших экономическую
политику Временного правительства, было убеждено.
Германский опыт управления хозяйством в условиях войны
был популярен.

В картину управляемой государством экономики свобода торговли
продовольствием не вписывались. К тому же при расстройстве
государственных финансов, параличе налоговой системы
свободная торговля приводит к высоким темпам инфляции. Наиболее
тяжелые последствия она имеет для низкодоходных групп
населения крупнейших городов – Москвы и Петрограда. От поддержки
этих групп зависит пусть эфемерная, но существующая
власть большевиков.

Сохранение прокоммунистических настроений, преобладающих
в январе 1918 г. в Петрограде, Москве, – залог успеха в
борьбе с конкурентами – эсерами, анархистами. Отказ от либерализации
цен позволил большевикам разогнать всенародно избранное
Учредительное Собрание. Лидер партии социалистовреволюционеров,
председатель Учредительного Собрания
В. Чернов пишет: «Ленин, отличный практик-стратег, не смущался
тем, что и под ливнем самых соблазнительных декретов

95 Германов Л. (М. Фрумкин). Товарообмен, кооперация и торговля // Четыре года
продовольственной работы. Статьи и отчетные материалы. М.: Государственное
изд-во, 1922. С. 65.

страна устояла и ответила ему вотумом недоверия, послав в Учредительное
Собрание абсолютное большинство социалистовреволюционеров.
Из удачного октябрьского опыта он знал, что
всего существеннее – иметь большинство в решающий момент в
решающем участке войны. И подтянув для верности в Петроград
еще своих надежных латышей, он составлял диспозицию уличного
столкновения… Но в обеих столицах приказов овладевшей
властью диктаторствующей партии беспрекословно слушалось
громадное большинство тыловых гарнизонов, а по численности
голосовавших на выборах она вышла на первое место. Физическая
сила была не за нас. Открыв для нас двери Таврического
дворца, власть имела возможность превратить его в простую мышеловку.
Никаких иллюзий на этот счет у нас не было. Петербург
не с нами»96.

Питерские рабочие в это время не представляли, что несколько
месяцев спустя будут требовать свободы торговли. Они верили,
что хлеб есть, его можно отнять у богатеев и спекулянтов.
При таких настроениях в столицах переход к режиму свободной
торговли сделал бы свержение власти большевиков неизбежным.
В июле 1918 г. большевики чудом не уступили власть левым эсерам,
выступление которых было связано с ратификацией Брестского
мира, вопросом, мало волновавшим большую часть населения
России. Нетрудно представить, как развернулись бы события,
если бы политические оппоненты новой власти могли использовать
то оружие, которое применяли большевики по отношению к
Временному правительству – левую, перераспределительную риторику,
проклятия в адрес предательского антинародного режима.
Вопрос был лишь о том, сколько недель понадобится, чтобы
власть большевиков рухнула, и кто придет им на смену – левые
эсеры или анархисты.

В такой ситуации ответ на вопрос, как обеспечить снабжение
городов продовольствием, был очевиден: отправлять в деревню
вооруженные отряды, конфисковывать у крестьян зерно. Чтобы
идеологически оправдать такую политику, крестьян, которые

96 Чернов В. М. Перед бурей. Воспоминания. Нью-Йорк: Изд-во имени Чехова, 1953.
С. 356, 357.

отказываются отдавать зерно по ценам ниже рыночных97, стали
называть кулаками98. Сути дела это не меняло. Речь шла о конфликте
власти, опирающейся на городские низы, с крестьянским
большинством, об объявлении гражданской войны99.

Большевики, верящие в теорию классовой борьбы, потратили
немало сил, чтобы расколоть крестьянство. Они пытались опираться
на его бедную часть, были готовы в обмен на содействие
в реквизициях продовольствия делиться с нею конфискованными
ресурсами, создавали комитеты бедноты, пытались сделать их
своей опорой в деревне.

Такая политика не позволяла использовать продуктообмен как
вспомогательный механизм мобилизации продовольствия, дополняющий
реквизиции. Прямой обмен городских товаров на
зерно с крестьянскими хозяйствами, имеющими запас хлеба, готовыми
его поставлять, был запрещен100. Поступающие из города

97 В первый год применения продразверстки установленные государством цены на
хлеб расходились с рыночными на 25–50%. В последующие годы эти цены будут
различаться уже в десятки раз, то есть речь пойдет о прямой конфискации зерна.
См.: Халатов А. Б. Система заготовок и распределения в период военного коммунизма
// Внутренняя торговля Союза ССР за X лет. М.: Изд-во Наркомторга СССР и
РСФСР, 1928. С. 34.
98 «Как и где взять хлеб в ближайшие дни? Товарищи рабочие и голодающие крестьяне,
вы знаете, где находится хлеб. Почти все хлебные излишки – у деревенских
кулаков… Кулаки не хотят дать хлеба голодным и не дадут его, на какие бы уступки
им ни шло государство. Хлеб надо взять силой у кулаков». См.: Пионтковский С.
Гражданская война в России (1918–1921 гг.). Хрестоматия. М.: Коммунистический
Университет им. Я. М. Свердлова, 1925. С. 116, 117.
99 «Идя не с легким сердцем на “хлебную войну”, – власть опиралась на рабочих
и голодающее крестьянство севера и центра. На кого стала бы она опираться, дав
свободу спекуляции? Не сменилась ли бы тогда эта хлебная война против кулацкого
и идущего за кулаками спекулятивного крестьянства, войной против голодающих?
Ужели власть, вышедшая из пролетарских недр, начала бы отправлять
карательные экспедиции для защиты спекулянтов и ставить пикеты у тех продуктовых
магазинов, куда получали бы доступ только буржуа!». См.: Орлов Н. Девять
месяцев продовольственной работы Советской власти. М., 1918. С. 361. В. Ленин поддерживал
«превосходный план массового движения с пулеметами за хлебом». См.: Ленин
В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е. Т. 50. М.: Изд-во политической лит-ры, 1962. С. 85.
Некоторые исследователи считают, что по числу действующих лиц и значимости вероятного
исхода размах большевистской войны против крестьянства на внутреннем фронте
во много раз превосходил размах военных действий на фронтах гражданской войны с
белыми. См.: Бровкин В. На внутреннем фронте: большевики и зеленые: Докл. 20-му
Национальному симпозиуму American Association for the Advancement of Slavic
Studies. 1988. Ноябрь. С. 1.
100 В изданном 2 апреля декрете о товарообмене было сказано об обязательности
«привлечения деревенской бедноты к организации товарообмена и обязательность
передачи товаров, выдаваемых для обмена на хлеб, в распоряжение волостных или

86

товары направлялись деревенской бедноте. Один из участников
кампании конфискации продовольствия в деревне писал: «Наше
снабжение или “распределение” носит скорее характер премии
не за сдачу хлеба, а за оказание политической помощи при извлечении
хлеба»101. Не удивительно, что зажиточным крестьянам
было безразлично, поступят ли городские товары по каналам государственного
товарооборота в деревню. Их позиция была проста:
пусть лучше не достанется никому, чем попадет в руки голодранцев,
помогающих отбирать у нас зерно.

Деревня в это время оставалась сплоченным организмом.
Внешний мир она воспринимала как враждебную силу, пытавшуюся
вмешаться в ее жизнь. Единство в противостоянии этому –
укоренившаяся норма поведения. Кулак, если использовать это
слово так, как его понимали в российской деревне начала ХХ века,
не обязательно богатый крестьянин. Это человек, противопоставляющий
себя общине. Его поведение расходилось с принятыми
социальными нормами. Ближайший синоним этого слова, чаще
употреблявшийся крестьянами, – мироед, человек, который ест
мир, общину, подрывает ее устои102. В глазах деревни те, кто был
готов сотрудничать с большевиками и их продотрядами, – мироеды.
Таких находилось не много.

Ликвидация во время аграрных беспорядков 1917 г. части хуторов,
включение их земель в перераспределение, раздел помещичьих
земель сделали российскую деревню более однородной в
имущественном и социальном отношении. К концу 1918 г. боль

районных объединений для дальнейшего распределения среди нуждающегося населения
». См.: Второй год борьбы с голодом. Краткий отчет о деятельности Народного
Комиссариата по Продовольствию за 1918–19 год. М.: Товарищество типографии
А. И. Мамонтова, 1919. С. V. Декрет и специальная инструкция по товарообмену
утвержденная Народным комиссариатом продовольствия исключала «отпуск товаров
за сданный хлеб отдельным хозяевам. Предметы первой необходимости отпускались
только волостным или другим местным органам для распределения среди
нуждающегося населения, «дабы побудить неимущих воздействовать на имеющих
хлеб, понуждая к его сдаче». См.: Давыдов М. И. Борьба за хлеб. Продовольственная
политика Коммунистической партии и Советского государства в годы гражданской
войны (1917–1920). М.: Мысль, 1971. С. 67.
101 Германов Л. (М. Фрумкин). Товарообмен, кооперация и торговля // Четыре года
продовольственной работы. Статьи и отчетные материалы. М.: Государственное
изд-во, 1922. С. 68.
102 Шанин Т. Революция как момент истины. Россия. 1905–1907 – 1917–1922. М.:
Весь мир, 1997. С. 278.

шевики вынуждены были признать, что расколоть деревню, создать
базу поддержки проводимой продовольственной политики,
не удалось. Комитеты бедноты были ликвидированы.

В начале 1918 г. вооруженному и голодающему городу, пытающемуся
взять хлеб силой, противостояла вооруженная, не желающая
отдавать зерно деревня. У коммунистов, подверженных революционной
эйфории, были иллюзии, что агитация, апелляция к
бедствиям голодающего города, революционному долгу позволят
убедить крестьян сдавать хлеб добровольно. При соприкосновении
с реальностью эти иллюзии развеялись103. То, что хлеб
можно взять лишь вооруженной силой, для большевиков стало
аксиомой. Началось то, что позже В. Ленин назвал «борьбой за
хлеб»104. К отправке продовольственных отрядов в деревню приступили
в январе 1918 г. Деревня прятала зерно, нередко бралась
за оружие. Но крупные крестьянские восстания в это время были
еще редкостью. Чаще дело ограничивалось локальными стычками,
стрельбой и жертвами с обеих сторон.

Хлебозаготовительная кампания первой половины 1918 г.
окончилась провалом. Среднемесячные заготовки хлеба при Временном
правительстве составили 738 тыс. тонн105. После октября
они не превышают 50 тыс. тонн (см. рис. 2).

103 Второй год борьбы с голодом. Краткий отчет о деятельности Народного Комиссариата
по Продовольствию за 1918–19 год. М.: Товарищество типографии
А.И. Мамонтова, 1919. С. 6,7.
104 В докладе о текущем моменте 27 июня он писал: «И вот, когда мы подошли к
этой задаче, когда Советская власть ясно поставила эти вопросы, когда она сказала:
товарищи рабочие, организуйтесь, объединяйте продовольственные силы, боритесь
с каждым случаем, когда такие отряды оказываются не на высоте призвания,
организуйтесь более крепко и исправляйте свои недочеты, объединяйте вокруг себя
деревенскую бедноту. Кулаки знают, что приходит их последний час, когда противник
выступает не только с проповедью, со словами и фразами, а с организацией
деревенской бедноты. – Если мы ее организуем, то одержим победу над кулаками.
Кулаки знают, что тут приходит момент самой решительной, самой последней, самой
отчаянной борьбы за социализм. Кажется, что это борьба только за хлеб; на самом
деле это – борьба за социализм. Если рабочие научатся решать самостоятельно
такие задачи, – на помощь им никто не придет, – если они научатся объединять вокруг
себя деревенскую бедноту, тогда будет и победа, и хлеб, и правильное распределение
хлеба, даже правильное распределение труда, потому что, распределив его
правильно, мы будем господствовать над всеми областями труда, во всех областях
промышленности». См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е. Т. 36. М.: Из-во политической
лит-ры, 1969. С. 448–449.
105 Френкин М. Трагедия крестьянских восстаний в России 1918–1921 гг. Иерусалим:
Изд-во «Лексикон», 1987. С. 39.

88

Рис. 2. Среднемесячные заготовки хлеба
после октябрьского переворота, тыс. тонн
Источник: Френкин М. Трагедия крестьянских восстаний в России 1918–1921
гг. Иерусалим: Лексикон, 1987, с. 39.

В июле 1918 г. заготовки продовольствия остановились. Это
привело к катастрофическому ухудшению продовольственного
снабжения городов. Были дни, когда в Петроград и Москву не
доставляли ни одного вагона продовольствия. Запасов не было.
Нормы выдачи хлеба по карточкам падали, росло число дней,
когда хлеб не выдавали вовсе.

Телеграмма В. Ленину 8 мая 1918 г.: «Продовольственное положение
Петрограда стало абсолютно критическим... придите на
помощь в спешном порядке, выручайте хоть небольшим количеством
хлеба, на днях ожидаем прибытий, отвечайте немедленно.
Повторяем, положение никогда еще не было столь трудным»106.

106 РГАЭ (быв. ЦГАНХ СССР). Ф. 1943. Оп. 1. Д. 296. Л. 46. Цит. по: Стрижков Ю. К.
Продовольственные отряды в годы гражданской войны и иностранной интервенции.
1917–1921. М.: Наука, 1973. С. 54.

В тот же день: «Телеграфируем Вам сегодня второй раз. Продовольственное
положение Петрограда небывало критическое.
Срочно, не теряя ни секунды, распорядитесь погрузить нам хоть
что-нибудь». 11 мая: «Никаких прибытий, продовольственное
положение отчаянное, дорог каждый час, пришлите хоть чтонибудь
». 26 мая: «Петроград опять в самом критическом положении,
обеспечены до вторника только осьмушкой, выручайте чем
можно, приложите все усилия для ускорения подвоза... дорог каждый
вагон, дело не терпит отлагательства ни часу»107.

В мае в Народный комиссариат продовольствия сообщили о
крайнем обострении продовольственного положения в Твери,
Царицыне, Костроме, Смоленске, Боровске, Ярославской, Московской,
Нижегородской губерниях, в Иваново-Вознесенске,
Курске, Вязьме, Талдоме, Бронницах, Серпухове и других местах108.
К марту в Петрограде выдавали 150 грамм хлеба на человека.
В конце апреля выдачу сократили до 50 граммов109. Нормы
централизованного снабжения в Петрограде в те месяцы были
ниже тех, по которым выдавался хлеб в Ленинграде во время блокады
(после сокращения нормы снабжения хлебом с 1 октября
1941 г. рабочие получали по 400 г, а остальное население – по
200 г хлеба в день110).

Для большевистского руководства принципиальное значение
имела продовольственная ситуация в Петрограде и Москве, но
проблемы не ограничивались столичными городами. Л. Троцкий
в это время говорил: «Хотя и худо в Петрограде, худо в Москве,
однако есть много мест в России, где еще с завистью взирают
на эти города. У меня имеется несколько телеграмм, которые получаются
Народным Комиссаром продовольствия из мелких городов
и местечек. Там население в буквальном и точном смысле
находится на краю полного голода и истощения. Из Выксы,

107 ГАРФ (быв. ЦГАОР СССР). Ф. 130. Оп. 2. Д. 705. Л. 225, 243, 314. Цит. по:
Стрижков Ю. К. Продовольственные отряды в годы гражданской войны и иностранной
интервенции. 1917–1921. М.: Наука, 1973. С. 55.
108 Известия Народного комиссариата продовольствия. 1918. № 2–3. С. 32.
109 Пайпс Р. Русская революция. В 3 кн. Кн. 2. Большевики в борьбе за власть. 1917–
1918. М.: Захаров, 2005. С. 509.
110 Ленинград в Великой Отечественной войне Советского Союза: Сборник документов
и материалов. В 2 т. Т. I. Л.: Госполитиздат, 1944. С. 119.

90

Нижегородской губ., от 31-го мая телеграфируют: “Склады Выксы
пусты, работа идет с большими перерывами и остановками,
отсутствует 30% рабочих не ради протеста, а действительно от
голода. Были случаи – подымали падающих от истощения”. Из
Сергиева-Посада: “Дайте хлеба, иначе погибаем”... Из Брянска от
30-го мая: “На Мальцовских и Брянских заводах огромная смертность,
особенно детская; в уезде голодный тиф”»111.

Не умереть с голода позволяло мешочничество – поездки горожан
в деревню для обмена вещей на продовольствие. Трудно
оценить его долю в снабжении хлебом населения крупных городов.
Большинство исследователей сходятся в том, что в это время
она составляла больше половины112. Большевистские власти рассматривали
мешочничество как подрыв продовольственной диктатуры,
выставляли на железных дорогах заградительные отряды.
Зерно, которое везли из деревни, конфисковывали. Это делало
мешочничество занятием тяжелым, иногда опасным. Но прокормить
без него городскую семью было невозможно.

Весной 1918 г. именно слабость власти, отсутствие у нее дисциплинированных
армейских частей помогла крупным городам
выжить. Мешочники нередко делились хлебом с вооруженными
отрядами, которые охраняли эшелоны, разгоняли заградительные
отряды, пробивали дорогу в город113.

111 Троцкий Л. На борьбу с голодом. Доклад, прочитанный на народном собрании в
Сокольниках 9 июня 1918 г. // Материалы и документы по истории Красной армии.
Т. 1. Как вооружалась революция. 1918 г. М.: Высший военный редакционный совет,
1923. С. 74.
112 «В феврале 1918 года правительство ввело за “мешочничество” высшую меру
наказания». См.: Новая жизнь. 1918. 20 февраля. № 29 (243). С. 1. Однако и после
этого доля мешочников в снабжении населения 12 потребляющих губерний составила
более 60%. См.: Френкин М. Трагедия крестьянских восстаний в России
1918–1921 гг. Иерусалим: Лексикон, 1987. С. 28.
113 Из материалов совещания, посвященного продовольственному положению в это
время: «Тамбовская губ. Козлов: На станцию прибыл целый поезд мешечников.
Заградительные отряды разоружены и разогнаны. Четверо из отряда ранены. На
стороне мешечников вооруженные винтовками, ручными гранатами фиктивные
матросы и банды из темных элементов». «Орловская губ. Ст. Маховая: На сторону
мешечников стали матросы. Перестрелка. Ранены два мешечника, один солдат.
Брянск: средняя обращаемость мешечников до 5000 человек в день»… «Вятская
губ. Поезда буквально забиты мешечниками... ж.-д, милиция бездействует... в Сарапуле
мешечники осаждают хлебные места»… «В Сарапульском уезде подтверждаются
значительные запасы хлеба. Мешечники во множестве. Вооруженные организации
вывозят хлеб самочинно, нарушают закон хлебной монополии и твердые

В Петрограде и Москве летом 1918 г. прошла волна митингов,
на которых рабочие требовали ликвидировать заградительные
отряды, разрешить свободный подвоз продовольствия в город114.
Такие требования звучали на крупнейших питерских заводах,
которые еще недавно считались бастионами большевиков, – на
Обуховском, Путиловском115. Обуховский завод власти решили
закрыть.

Рабочие организации Питера и Москвы договорились о координации
усилий116. Экономические лозунги были дополнены политическими,
их антибольшевистская направленность очевидна117.

Важно понять, в чем причина провала попыток большевиков
в это время реквизировать зерно в деревне. Последнее, в чем
можно их заподозрить, это в неготовности применять жесткие
меры, чтобы взять хлеб силой. Крупные крестьянские восстания,
исключающие возможность реквизиций на значительных территориях,
начнутся позже. Хотя территория, которая формально
контролировалась центральным правительством, сократилась по
сравнению с 1916 г., но была больше той, на которой будут проводиться
относительно успешные реквизиции в 1918/1919 сельскохозяйственном
году118. Таких катастрофических результатов
заготовительной кампании, как в 1917/1918 с/х году, больше не
будет (см. рис. 3).

цены». См.: Орлов Н. Система продовольственных заготовок. (К оценке работ заготовительных
экспедиций А. Г. Шлихтера). Тамбов: Школа Печатников Полиграфического
производства, 1920. С. 4.
114 См., напр.: Резолюция Чрезвычайного собрания уполномоченных фабрик и заводов
Петрограда о продовольственном кризисе от 15 мая 1918 г., Резолюция общего
собрания рабочих и служащих Обуховского завода о политических и экономических
мерах борьбы с голодом от 17 июня 1918 г., Резолюция общезаводского собрания
протеста рабочих-путиловцев против политики Совнаркома от 6 августа 1918 г. //
Питерские рабочие и «диктатура пролетариата». Октябрь 1917–1929. Экономические
конфликты и политический протест: Сб. док. / Отв. ред. В. Ю. Черняев. СПб.:
Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ, 2000. С. 99–103; 113–114; 156–

158.
115 На Путиловском заводе рабочие требовали отменить запрет свободной торговли
хлебом, сходные резолюции были приняты на Обуховском заводе. См.: НВ. 1918.
9 мая. № 91 (115). С. 3, 10 мая. № 92(116). С. 3.
116 Борисова Л. В. Военный коммунизм: насилие, как элемент хозяйственного механизма.
М.: Московский общественный научный фонд, 2001. С. 59.
117 «В таких условиях рабочий класс обречен…» Архивы ВЧК–ФСБ о рабочем протесте
1918 г. // Исторический архив. 2003. № 5. С. 151–171.
118 Сельскохозяйственный год в это время начинался 1 августа.
Рис. 3. Государственные заготовки хлеба и фуражного зерна
в 1916/1917 – 1920/1921 сельскохозяйственных годах, млн пудов
Источник: Свидерский А. Четыре года продовольственной работы. Статьи и
отчетные материалы. М.: Государственное изд-во, 1922. С. 132.

Сказалось отсутствие у новой власти дисциплинированной
армии с единым командованием119. Старая армия разбежалась,
новая еще не была создана. В руководстве страны шли споры о
том, нужна ли армия с профессиональным командным составом,
жесткой дисциплиной и комплектованием рядового состава по
призыву или можно ограничиться добровольными частями, формируемыми
из рабочих120.

119 «Несмотря на то что по официальной версии Красная Армия возникла в феврале
1918 года, в течение примерно шести месяцев она существовала только на бумаге. Помимо
латышей, которых перебрасывали из одной горячей точки в другую, на стороне
большевиков сражалось несколько рассредоточенных отрядов по 700–1000 человек
под командованием выборных офицеров; они не были формально организованы в
армию, субординация отсутствовала, скоординировать их действия для выполнения
стратегической задачи было невозможно». См.: Пайпс Р. Русская революция. В 3 кн.
Кн. 3. Россия под большевиками. 1918–1924. М.: Захаров, 2005. С. 37–38.
120 Пайпс Р. Русская революция. В 3 кн. Кн. 3. Россия под большевиками. 1918–1924.
М.: Захаров, 2005. С. 37–38.

Главным аргументом против призывной армии было то, что ее
основу составят крестьяне. Большевики, поставившие своей задачей
взять хлеб у деревни силой, им не доверяли. Для строительства
новой регулярной армии необходимо было привлечь тысячи
служивших в царской армии офицеров, в политической лояльности
которых у руководства страны были сомнения.

Лишь в середине весны назначенный народным комиссаром
по военно-морским делам Л. Троцкий решил, что время дискуссий
прошло, власть в государстве, не имеющем боеспособной
армии, не удержать, он начал работу по созданию армии, основанной
на жесткой дисциплине, исключающей революционные
вольности, – солдатские комитеты, выборность начальствующего
состава121, привлек к военному строительству царских офицеров.
ВЦИК принял 29 мая 1918 г. декрет «О принудительном наборе
в рабоче-крестьянскую Красную Армию». В июне 1918 г. трижды
объявлялась частичная мобилизация. 10 июля 1918 г. 5-й Всероссийский
съезд Советов принял постановление «Об организации
Красной Армии». 29 июля 1918 г. был опубликован Декрет о всеобщей
воинской повинности мужского населения в возрасте от
18 до 40 лет.

К октябрю-ноябрю 1918 г. Красная Армия выросла до 1,5 млн
человек122. Осенью 1918 г. те, кто сражался против большевиков,
обратили внимание на изменение поведения войск противника,
на то, что его части стали более дисциплинированными, стойкими
в бою123.

121 «Старая армия выдвинула выборные солдатские комитеты и выборный командный
состав, фактически подчиненный комитетам. Эта мера имела, разумеется, не
военный, а революционно-политический характер. С точки зрения управления
войсками в бою и подготовки войск для боя она была недопустимой, чудовищной,
убийственной. Управлять войсками через посредство выборных комитетов и через
подчиненных комитетам выборных и в любой момент сменяемых командиров не
было и не могло быть никакой возможности. Но армия и не хотела сражаться». См.:
Троцкий Л. Путь Красной Армии // Материалы и документы по истории Красной
армии. Т. 1. Как вооружалась революция. 1918 г. М.: Высший военный редакционный
совет, 1923. С. 15.
122 Каменев С. С. Записки о гражданской войне и военном строительстве. М.: Воениздат,
1963. С. 77.
123 «К осени 1918 года стало замечаться среди большевистских войск проявление
большей дисциплины, поддерживаемой самыми жестокими мерами. Большевистские
части научились драться с большим упорством и стали проявлять большую
наступательную энергию». У. Г. Чемберлен в самый разгар гражданской войны в

Хотя перед Красной Армией была поставлена задача поддержать
оружием изъятие продовольствия в деревне124, развитие
событий заставило власти бросить ее на фронты гражданской
войны. Туда же были переброшены части продармии, которая
создавалась специально для силовой поддержки реквизиций зерна.
Она была подчинена Л. Троцкому125. Однако само наличие
армии, выполняющей, а не обсуждающей приказы, изменило положение,
объемы изымаемого у крестьян зерна стали расти.

Провал хлебозаготовок весной – летом 1918 г. был вызван также
тем, что на местах не было дееспособного аппарата, готового
выполнять поступающие из центра указания. В. Ленин в 1917 г.
любил цитировать слова К. Маркса о том, что задача рабочего
класса не ограничиваться простым захватом «готовой государственной
машины», а разбить и сломать ее126. Эту задачу большевики
выполнили.

Из опыта аграрных обществ известно, что нельзя организовать
удовлетворительно функционирующую систему изъятия ресурсов
из деревни без упорядоченной, подкрепленной традицией системы
разверстки крестьянских обязательств по группам плательщиков.
При отсутствии на местах дееспособного аппарата поведение

России справедливо заметил, что успех якобинцев в деле создания мощной регулярной
революционной армии на месте развалившейся королевской очень схож со
«столь же удивительным превращением дезорганизованной армии, которая перед
заключением Брест-Литовского мира представляла собой беспорядочную толпу потенциальных
дезертиров, в сильную боеспособную Красную Армию, отбросившую
чехо-словаков от Волги и изгнавшую французов с Украины». См.: Лукомский А. С.
Из воспоминаний // Архив русской революции. В 22 т. Т. 6. М.: Терра, Политиздат,
1991. С. 109; Chamberlin W. H. Bolshevik Russia and Jacobin France // The Dial. Vol. 67.
1919, July 12. P. 14–25.
124 Ленин предлагал объявить в стране на июль – август военное положение, сосредоточив
в это время 9/10 работы Военного комиссариата на одной цели: мобилизации
армии для систематических и активных действии по сбору и свозу хлеба
и топлива, «Не добившись этого, – писал он, – нельзя обеспечить решительно никаких
социалистических преобразований, нельзя обеспечить и возможности вести
успешную оборонительную войну». См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е.
Т. 36. М.: Изд-во политической лит-ры, 1962. С. 390–391. Л. Троцкий, приступая к
созданию Красной Армии, говорил, что ее важнейшей задачей в в ближайшие дватри
месяца будет «борьба с голодом». См.: Новая жизнь. 1918. 9 июня. № 112(327).
С. 3.
125 Стрижков Ю.К. Продовольственные отряды в годы гражданской войны и иностранной
интервенции. 1917–1921. М.: Наука, 1973. С. 144.
126 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е. Т. 33. М.: Изд-во политической лит-ры,
1962. С. 37.

продовольственных отрядов описывается моделью «кочующего
бандита»127: если нет устоявшейся системы контроля над территорией,
приходит тот, кто способен силой отнять у крестьян урожай,
не заботясь о том, достаточно ли останется у них ресурсов, чтобы
дожить до следующего урожая, хватит ли им семян для посева.
В следующий раз грабители будут разорять другую деревню.

Даже то, что удавалось отобрать у крестьян, непросто было
доставить в столицы. Продовольствие было нужно самим продотрядам,
местным органам, с которыми они взаимодействуют128.
Сказывалось расстройство системы коммуникаций, железнодорожных
сообщений. Проблемы с транспортом в стране возникли
еще до 1917 г. Сокращение поставок техники для железных дорог
привело к износу оборудования. Уменьшилось число паровозов
и вагонов, пригодных к использованию. После февральских событий
1917 г. на это наложилась новая проблема – расстройство
системы централизованного управления движением.

Железная дорога – интегрированная структура, нормальная
работа которой возможна лишь при отлаженном механизме принятия
решений. Когда государственный аппарат разваливается, на
местах нет порядка, власти разного уровня дают противоречивые
указания о том, что и куда надо везти, железнодорожный транспорт
работает из рук вон плохо. В 1917 г. грузооборот железных
дорог по сравнению с 1916 г. уменьшился на 2,5 млрд пудов, в
1918 г. – на 4 млрд пудов129.

Лишь при выделении военных контингентов для охраны составов
можно было надеяться, что грузы удастся доставить по назначению130.
Губпродкомы не желали слышать о нуждах соседних

127 Этот термин ввел в научный оборот известный американский экономист профессор
М. Олсон. См.: Olson M. The Logic of Collective Action: Public Goods and the Theory
of Groups, Harvard University Press, 1965; Olson M. The Rise and Decline of Nations:
Economic Growth, Stagflation, and Social Rigidities, Yale University Press, 1982.
128 Стрижков Ю. К. Продовольственные отряды в годы гражданской войны и иностранной
интервенции. 1917–1921. М.: Наука, 1973. С. 51.
129 Виноградов В. В. Хлебные маршруты // Хлеб и революция. Продовольственная
политика коммунистической партии и советского правительства в 1917–1922 гг. /
Сост. А. С. Изюмов. М.: Советская Россия, 1972. С. 94.
130 Хлебный маршрут из Сибири, прибывший в Петроград в январе 1919 г., сопровождала
вооруженная охрана, состоявшая из 30 красногвардейцев и 30 солдат с
двумя пулеметами. См.: Френкин М. Трагедия крестьянских восстаний в России
1918-1921 гг. Иерусалим: Лексикон, 1987. С. 46.

губерний. Каждый считал себя вправе задерживать транзитные
грузоперевозки; конфисковывать в свою пользу товар, предназначенный
для отправки в другие губернии131.

Продовольственный работник Тульской губернии так описывает
реалии времени: «Рабочие требовали хлеба, а хлеба не было…
Продовольственная диктатура по губернии лишь только организовывалась.
Поэтому решили частично пробиваться посредством
отцепок – реквизиции целых вагонов у проходящих поездов…
Выгрузка и перевозка проходила независимо от времени дня или
ночи, было все равно, лишь только достать и дать хлеба необходимое
количество… Прихожу к помощнику начальника – дежурному
по станции, который уже выдал свободный проход через
Тулу (фамилию его позабыл, на вид высокий, худощавый); сообщает
– я сделать теперь ничего не могу. В ответ на это заявление
я сказал, что если поезд не будет остановлен – будешь расстрелян…
В январе 1918 г. собирали в отъезд товарища Бундурина в
Новосильский уезд для проведения задания продовольственной
диктатуры. В последних числах февраля, точно сказать не могу,
его убивают с некоторыми отрядами и вместе с хлебом привозят
их тела, убитые преступными руками врагов рабочего класса.
После убийства товарища Бундурина по-старому продолжалась
реквизиция-отцепка от проходящих поездов»132. Эти строки позволяют
понять, почему, несмотря на грозные указания В. Ленина,
в Москву и Петроград в июне – июле 1918 г. продовольствие
не поступало.

В июле коммунистическое руководство поняло, что частичный
отказ от политики хлебозаготовок неизбежен. В. Ленин, вопреки
возражениям руководства народного комиссариата продовольствия133,
соглашается на время отказаться от монополии хлебной

131 Соколов С. А. Революция и хлеб. Из истории советской продовольственной политики
в 1917–1918 гг. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1967. С. 37.
132 Шурдуков Н. Ф. Воспоминания продработника // Х годовщина Октября (1917–
1927). Сборник статей и воспоминаний. Тула: Издание тульского истпарта, 1927.
С. 74–76.
133 «Колебания по этому вопросу вполне понятны. “Полуторапудничество”, как тогда
называли льготный провоз хлеба, было нарушением государственной хлебной
монополии. Цюрупа и другие члены коллегии Компрода, а также местные продовольственные
организации были противниками этой меры, опасаясь, что льготный
провоз дезорганизует работу продаппарата, затруднит борьбу с мешочничеством,

торговли, частично разрешить мешочничество134. Он предложил:
«Установить временно – скажем, на 1 месяц – льготный провоз по
11/2 пуда хлеба в голодные местности для рабочих, при условии
особого свидетельства и особого контроля»135. Совнарком принял
решение о повышении закупочных цен, то есть сделал то же, что
сделало годом раньше Временное правительство136.

6 августа 1918 г. Совнарком издал декрет «О привлечении к
заготовке хлеба рабочих организаций», постановил, что 50% заготовленного
хлеба направляются рабочим организациям, сформировавшим
продовольственные отряды137. Профессиональным
объединениям, фабзавкомам, уездным и городским Советам предоставлялось
право организовывать продовольственные отряды
из рабочих и бедных крестьян для реквизиции хлеба. Половина
хлеба, заготовленного этими отрядами, отправлялась организации,
их пославшей138. В деревню хлынул поток вооруженных

легализует спекуляцию. Ведь вместе с рабочими за хлебом неизбежно бросится
и
лавина спекулянтов. Все это видел и понимал Ленин. Он сумел убедить Цюрупу,
что в такое трудное время, когда продовольственный кризис достиг высшей точки,
лучше пойти на некоторые уступки свободной торговле хлебом ради того, чтобы
оказать помощь голодающим рабочим и их семьям. Ленин подчеркнул временный,
вынужденный характер этой меры, советуя “налечь изо всех сил” на заготовки хлеба
». См.: Давыдов М. И. Борьба за хлеб. Продовольственная политика Коммунистической
партии и Советского государства в годы гражданской войны (1917–1920)
.
М.: Мысль, 1971. С. 98. См. также: Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е. Т. 50. М.:
Изд-во политической лит-ры, 1965. С. 176.
134 16 июля Совет Обороны утвердил декрет о разрешении рабочим, возвращающимся
из отпуска, провозить с собой два пуда хлеба, муки или другого продовольствия.
См.: Давыдов М. И. Борьба за хлеб. Продовольственная политика Коммунистической
партии и Советского государства в годы гражданской войны (1917–1920). М.
:
Мысль, 1971. С. 152.
135 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е. Т. 37. М.: Изд-во политической лит-ры,
1963. С. 32.
136 Стрижков Ю. К. Продовольственные отряды в годы гражданской войны и иностранной
интервенции. 1917–1921. М.: Наука, 1973. С. 104.
137 «Приходится отметить единодушное свидетельство всех Губпродкомов о том,
что без Продармии они не могли бы собрать и того количества, которое собрали. Во
всех докладах отмечается, что добровольная ссыпка хлеба не дала почти никаких
результатов, и только в тех местностях, где были отдельные продотряды, удалось
учесть и собрать излишки хлеба… Губпродкомы указывают, что теперь с достаточной
ясностью определилась полная невозможность осуществлять в будущем хлебную
монополию без продармейских частей, спаянных прочной и строгой военной
организацией». См.: Второй год борьбы с голодом. Краткий отчет о деятельности
Народного Комиссариата по Продовольствию за 1918–19 год. М.: Товарищество типографии
А. И. Мамонтова, 1919. С. 6.
138 Декреты Советской власти. Т. 2. М.: Б/и, 1964. С. 169.

98

горожан. При такой системе меняются стимулы участия в продовольственных
отрядах. Речь шла не об опасной работе в пользу
абстрактного бенефициара («голодный Питер», «гибнущая революция
»), а об обеспечении пропитанием своей семьи, семей товарищей.
Число желающих вступить в продотряды стремительно
росло.

Одну деревню грабили несколько раз139. Из производящих губерний
шел поток писем в центр, суть которых – просьбы остановить
посылку продотрядов, отозвать направленные140. Сделать
это оказалось непросто141. В ноябре 1918 г. было принято решение
об отказе от выделения организации, направившей продотряды,
части изъятого зерна.

На протяжении 1918 г. большая часть России вышла из-под
контроля советской власти. В удаленных от центра богатых хлебом
районах суть дела была в нежелании допустить вывоз продовольствия
в потребляющие зерно губернии.

Чернов вспоминал, как «сибиряки» понемногу начинали
«проявлять» себя: «Границы Сибири закрываются для беженцев
из прифронтовой полосы: пусть они переполняют города, где
правят “учредители”. Грузы с продовольствием, заказанным последними
у сибирских кооперативов, задерживаются: Сибирь не

139 Стрижков Ю. К. Продовольственные отряды в годы гражданской войны и иностранной
интервенции. 1917–1921. М.: Наука, 1973. С. 88.
140 В. И. Ленину, Я. М. Свердлову и А. Д. Цюрупе из Саратова 24 сентября 1918 г.
сообщалось: «Создавшееся положение с огромным наплывом мешочников, представителей
различных организации настолько катастрофическое, что дальнейшее
продолжение работы и планомерной государственной заготовки совершенно невозможно
». Совещание продовольственных коллегий Курской, Воронежской,
Тамбовской и Орловской губерний, состоявшееся 5 ноября 1918 года, направило
В.И. Ленину и в Наркомпрод телеграмму, в которой говорилось «о необходимости
отзыва заготовительных отрядов, вносящих дезорганизацию в работу продовольственных
органов на местах». См.: Стрижков Ю. К. Продовольственные отряды в
годы гражданской войны и иностранной интервенции. 1917–1921. М.: Наука, 1973.
С. 128, 129, 131.
141 2 ноября 1918 г. Наркомпрод дал Военпродбюро следующее указание: «Ввиду
поступающих сообщений из различных мест о продолжающемся, несмотря на
означенное распоряжение, формировании отрядов и отправке их в производящие
губернии принять со своей стороны все зависящие меры к прекращению отправки
отрядов, могущей иметь своим последствием при условии чрезмерности ее развития
нарушение правильного хода работ местных продовольственных органов и
всего государственного плана заготовки и снабжения». См.: Стрижков Ю. К. Продовольственные
отряды в годы гражданской войны и иностранной интервенции.
1917–1921. М.: Наука, 1973. С. 130–131.

должна вывозить, все это нужно “ей самой”. С территорией Учредительного
Собрания начинается настоящая таможенная вой на.
“Учредительские” войска захватили в Казани золотой фонд; отныне
у сибирского правительства разгораются на него глаза и
зубы и начинается шантажная тактика; пока этот фонд не будет
передан в “безопасную” Сибирь, ни о чем сибиряки не желают и
разговаривать. Наконец, и этого мало: сибирские отряды начинают
“оккупировать” и “присоединять” к Сибири целые города и
округа (Челябинск, частью Екатеринбург) из территории Учредительного
Собрания...»142.

При таких настроениях Сибирь и Поволжье с радостью встретили
восстание Чехословацкого корпуса. Оно отрезало эти регионы
от Москвы, сделало невозможными столичные притязания
на зерно губерний.

Брестский мир, немецкая оккупация Украины закрыли большевикам
дорогу к этому богатому хлебом региону. Поддерживаемый
Германией генерал Краснов в 1918 году контролировал традиционную
область войска Донского, часть прилегавших к ней
территорий. Кубань провозгласила независимость. Центральное
Черноземье было охвачено крестьянскими восстаниями.

Казалось бы, в этих условиях хлебозаготовки организовать
труднее, чем в 1917/1918 сельскохозяйственном году. Но, как
видно из приведенного выше графика, изъятия продовольствия
из деревни с осени 1918 г. возрастают. Объяснить это нетрудно.
До осени 1918 г. в стране не было функционирующего государства.
Затем ситуация изменилась. Территория, контролируемая
центральными властями, сократилась, но о России уже можно
было говорить как о действующем государстве, ведущем тяжелую
войну.

Продовольственное снабжение приобрело более упорядоченный
характер. В начале 1919 г. вводится продразверстка, система
распределенных по губерниям, уездам, волостям заданий по хлебозаготовке.
Формально был прокламирован принцип, по которому
у крестьян изымают излишки, запасы зерна, превышающие

142 Чернов В. М. Перед бурей. Воспоминания. Нью-Йорк: Изд-во имени Чехова,
1953. С. 387.

100

15,52 пудов на одного едока и 7 пудов на единицу скота143. Но, как
откровенно писали участники продовольственной работы, это
был пропагандистский лозунг, не применимый на практике. Если
так организовать дело, можно получить интересный статистический
материал, но не хлеб, направляемый в города144.

С начала 1919 г. было признано, что продовольственная разверстка
строится не на основе оценки ресурсов, которые можно
изъять из деревни, а исходя из потребностей армии и городов145.
Укоренился принцип круговой поруки – коллективной ответственности
сельского сообщества за выполнение заданий по заготовкам
продовольствия. Те, кто отвечал за продовольственное
дело, поняли, что вмешиваться в распределение обязанностей по

143 Френкин М. Трагедия крестьянских восстаний в России 1918–1921 гг. Иерусалим:
Лексикон, 1987. С. 28.
144 «Прекрасный сам по себе и наиболее справедливый метод извлечения излишков
предполагает необходимость предварительного учета не по средним статистическим
данным о посевной площади, урожайности, высеве и потреблении, а по конкретному
учету сбора хлебов и исчисления излишков по конкретным хозяйствам. Только
при таком условии, при условии конкретного учета излишков в каждом хозяйстве
имел бы смысл в глазах крестьянского населения и самый метод извлечения хлеба
по принципу излишков. Но не надо много думать для того, чтобы понять, что практическое
осуществление учета излишков по конкретным хозяйствам дало бы нам
прекрасный экономический материал для весьма и весьма ценных выводов о земледельческом
хозяйстве деревни, но не дало бы нам хлеба тогда, когда он нужен… Но,
с другой стороны, та же жизнь и те же интересы революции требовали наполнения
государственных ссыпных пунктов сейчас, неотложно, ибо только таким путем возможно
было осуществлять сметные предположения государства по продовольственному
вопросу, только при осуществлении продовольственных смет можно было вести
гражданскую войну за революцию». См.: Орлов Н. Система продовольственных
заготовок. (К оценке работ заготовительных экспедиций А. Г. Шлихтера). Тамбов:
Школа Печатников Полиграфического производства, 1920. С. I, III.
145 В письме ЦК РКП (б) всем губкомам партии от 04.09.1920 указывалось: «Разверстка,
данная на волость, уже является сама по себе определением излишка».
Был изменен и метод подсчета хлебных излишков. Вместо запрещенного в это
время подворного учета применялся способ определения посевных площадей и
средних урожаев по каждому селению. См.: Давыдов М. И. Борьба за хлеб. Продовольственная
политика Коммунистической партии и Советского государства в годы
гражданской войны (1917–1920). М.: Мысль, 1971. С. 136, 137. На проходившем в
конце 1918 – начале 1919 года Всероссийском совещании по продовольствию «тов.
Шлихтер, суммируя опыт заготовок, констатируя невозможность путем товарообмена
извлечь излишки хлеба для полнейшего использования центрального заготовительного
аппарата», рекомендовал метод принудительной хлебной повинности,
которая «представляет в настоящее время единственное средство, обеспечивающее
максимальное извлечение хлеба». См.: Три года борьбы с голодом. Краткий отчет
о деятельности Народного Комиссариата по продовольствию за 1919–20 год. М.:
Третья типография полиграфического отдела М.С.Н.Х. При Наркомпроде, 1920.
С. 13–14.

сдаче зерна в рамках общины смысла нет. Важно довести задание
до авторитетных представителей крестьянского сообщества,
добиться их выполнения, не вмешиваться в то, как обязательства
будут распределены по дворам146.

146 В июле 1918 года А. Шлихтер на совещании, проведенном в Вятской губернии,
предложил приблизительно определить «количество лишнего хлеба в уезде и общую
сумму излишков разверстать при помощи уездного Совета крестьянских депутатов.
Совет отобрал хлебные волости, а далее разверстка внутри волости определялась
между селениями. Сельское же общество каждого села уже само должно было разверстать
свою долю по отдельным домохозяевам». См.: Кабанов В. В. Крестьянское
хозяйство в условиях военного коммунизма. М.: Наука, 1988. С. 177; Орлов Н. Система
продовольственных заготовок. (К оценке работ заготовительных экспедиций
А.Г. Шлихтера). Тамбов: Школа Печатников Полиграфического производства, 1920.
С. 12. «Советы сами стремились переложить расклад разверстки на общество, используя
традиционные качества общины: во-первых, общинный разверсточный механизм,
и, во-вторых, коллективную ответственность при исполнении фискальных
функций. Как отмечалось в отчете Череповецкого губземотдела в октябре 1920 г.,
община «ныне, как и прежде, продолжает служить основой для круговой поруки
в фискальных целях». См.: Кабанов В. В. Крестьянское хозяйство в условиях военного
коммунизма. М.: Наука, 1988. С. 178. (Приводит данные, найденные в РГАЭ
(быв. ЦГАНХ СССР). Ф. 478. Оп. 6. Д. 2010. Л. 99 об).

§ 7. Хлеб и гражданская война

В период между февралем 1917 г. и осенью 1918 г. в районах, контролируемых
противостоящими друг другу силами, не было ни армии,
ни органов правопорядка, ни системы административного контроля
над территорией. Границы не охранялись, налоги не собирались.

С осени 1918 г. восстановление элементов государственности, в первую
очередь регулярной армии, изменило ситуацию. Именно с этого
времени и начинается гражданская война, противостояние армий,
численность которых измеряется сотнями тысяч человек. Перипетии
войны, факторы, определившие ее исход, – не предмет данной работы.
Речь идет о другом, о том, как воссоздание государственности накладывается
на ситуацию со снабжением городов продовольствием –
ключевую экономико-политическую проблему тех лет.

Влияние различных факторов на продовольственную ситуацию
было противоречивым. Усиление государства, его возможности
принудительно изымать зерно у крестьян соединялось с
углубляющимся экономическим кризисом. Отсюда парадоксальное
сочетание выросших по сравнению с 1917/1918 сельскохозяйственным
годом заготовок зерна (см. рис. 4) и сохраняющегося
продовольственного кризиса в городах.

Рис. 4. Годовые заготовки зерна
в 1916/1917 – 1920/1921 сельскохозяйственных годах, млн пудов
Источник: Четыре года продовольственной работы. Статьи и отчетные материалы.
М.: Государственное изд-во, 1922. С. 18.

Уже весной 1919 г. большевики убедились, что присутствие
в хлебопроизводящих губерниях крупных организованных воинских
формирований приводит к увеличению объема зерновых
реквизиций147. Быстро растет численность продармии148. Тот
факт, что части регулярной армии можно перебросить для подавления
крестьянских восстаний, меняет ситуацию в деревне. Крестьяне
по-прежнему уклоняются от призыва, создают «зеленые»
отряды, прячут зерно, нападают на продотряды, но не могут, как
в 1918 г., вооруженной силой перекрывать каналы изъятия зерна.
Споры о том, почему большевики победили в гражданской войне,
будут продолжаться долго. Нас интересуют причины, позволившие
большевикам расширить территорию, на которой они
могли проводить реквизиции зерна149.

На территориях, где не было крупных сражений гражданской
войны, богатых хлебом и де-факто не контролируемых Москвой,
где не было продразверстки, местные власти иногда активно проводили
политику свободной торговли. Они не регулировали

147 «Само собой разумеется, что эти сговоры, эти миролюбивые соглашения были
бы совершенно неосуществимыми, если бы моя экспедиция не располагала вооруженной
силой продовольственного отряда, имевшейся в ее распоряжении.
О наличности такой силы знали крестьяне, с которыми мы вступали в договорные
соглашения. Они не только знали помимо нас, но знали и потому, что мы не
считали нужным скрывать перед крестьянами право пролетарского государства
добывать хлеб путем организованного насилия в том случае, если крестьянство
совершенно отказывается от поддержки рабочих хлебом хотя бы в тех размерах,
какие устанавливались нашим миролюбивым соглашением. Было бы наивностью
думать, что хлеб на государственные ссыпные пункты можно было бы добывать
не только тогда, еще в 1918 году, но и теперь, спустя три года нашей революции,
без принудительного характера разверстки, без реальной угрозы перед крестьянином
столкнуться с вооруженной силой в том случае, если он будет упорствовать в
выполнении возлагаемых на него государством обязанностей». См.: Орлов Н. Система
продовольственных заготовок. (К оценке работ заготовительных экспедиций
А. Г. Шлихтера). Тамбов: Школа печатников полиграфического производства, 1920.
С. V.
148 Вопрос о численности продовольственной армии в 1918–1920 гг. и по сей день
спорный. Имеющиеся в распоряжении исследования и источники не позволяют
дать на него однозначный ответ. В большинстве случаев оценки колеблются вокруг
цифры в 40 тыс. человек. См., напр.: Стрижков Ю. К. Продовольственные отряды
в годы гражданской войны и иностранной интервенции. 1917–1921. М.: Наука,
1973. С. 21.
149 Некоторые исследователи считают, что именно резкое расширение контролируемой
Москвой территории во время 1919/1920 сельскохозяйственного года и спасло
режим от катастрофы. См., напр.: Давыдов М. И. Борьба за хлеб. Продовольственная
политика Коммунистической партии и Советского государства в годы гражданской
войны (1917–1920). М.: Мысль, 1971. С. 143–167.

цены на продукты питания, отказывались от реквизиции продовольствия,
пытались облегчить товарооборот между городом и
деревней. Пример – Башкирская республика в 1919–1920 гг. Ее
руководство поощряло свободу торговли, сохранило крупные и
средние земельные хозяйства хуторского типа, куплю-продажу
земли. В июле – ноябре 1919 г. цены на пшеничную муку здесь
были примерно в 20 раз ниже, чем в Москве150.

Отказ от реквизиции был возможен, если не требовалось снабжать
продовольствием армию. Продовольственные реквизиции,
проводимые большевиками, стали важнейшим фактором крестьянской
поддержки белого движения151. В. Ленин пишет, что
под влиянием проводимой политики изъятия «излишков» продовольствия
«крестьянство Урала, Сибири, Украины поворачивает
к Колчаку и Деникину»152. Но в месяцы, ставшие кульминацией
гражданской войны (февраль 1919 – ноябрь 1919 г), силы, противостоящие
большевикам, также не могли обойтись без изъятия
продовольствия у крестьян в контролируемых белой армией районах153.

Крестьяне знали, что вместе с частями белой армии нередко
приходит помещик, предъявляющий свои права на землю.
Аграрные программы Колчака, Деникина, Врангеля были уме-

150 Хазиев Р. А. Вольное производство и торговля на Урале периода Гражданской
войны: функционирование негосударственного сектора экономики. // Экономическая
история. Ежегодник. 2001. М.: РОССПЭН, 2002. С. 490.
151 Гусев С. И. Гражданская война и Красная Армия. М.: Воениздат, 1958. С. 57, 58;
Умнов А. С. Гражданская война и среднее крестьянство (1918–1920 гг.). М.: Воениздат,
1959. С. 173.
152 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е. Т. 40. М.: Изд-во политической лит-ры,
1963. С. 17.
153 В своем рапорте, посвященном причинам развала армии, генерал Врангель пишет:
«Беспрерывно двигаясь вперед, армия растягивалась, части расстраивались,
тылы непомерно разрастались. Расстройство армии увеличилось еще и допущенной
Командующими Армией мерой “самоснабжения” частей. Сложив с себя все
заботы о довольствии войск, штаб армии предоставил войскам довольствоваться
исключительно местными средствами, используя их попечением самих частей и
обращая в свою пользу захватываемую военную добычу. Война обратилась в средство
наживы, а довольствие местными средствами – в грабеж и спекуляцию…
Каждая часть спешила захватить побольше. Бралось все, что не могло быть использовано
на месте – отправлялось в тыл для товарообмена и обращенья в денежные
знаки…». См.: Лукомский А. С. Из воспоминаний // Архив русской революции.
В 22 т. Т. 6. М.: Терра, Политиздат, 1991. С. 135.

ренными154. Но кто в это время в деревне читал подобные бумаги?
Крестьяне в жизни видели другое155. П. Милюков в конце 1919 г.
писал: «Деникину б[ыло] необходимо захватить каменноугольный
и хлебный регион. Все доставалось легко: оставалось т[олько]
расширять зону, не встречая сопротивления. Он мог дойти до
Москвы. Остановка движения – тогда, когда начин[алось] Махновское
движение, построенное исключ[ительно] на перемене
настроения крестьянства»156.

Большевики умело использовали желание крестьян закрепить
за собой помещичьи земли, их недоверие к царским генералам
и белому движению. Лозунг «Земля крестьянам!» стал тем политическим
инструментом, позволившим большевистскому правительству
склонить не доверявшее ему крестьянство к сотрудничеству.
Лидеры крестьянского движения из двух зол – возвращения
помещиков и угрозы большевистских реквизиций – выбрали, как
им казалось, меньшее.

Результатом побед Красной Армии в конце 1919 г. стало расширение
контролируемой большевистскими властями территории.
Теперь она включала основные хлебопроизводящие регионы:
Украину, Центральное Черноземье, Северный Кавказ, Поволжье,
Сибирь. Власть Москвы перестала быть номинальной. Было восстановлено
то, что теперь называют «вертикалью власти», контроль
за ситуацией на местах. Поступавшие из столицы указания

154 В докладе генерала Деникина по аграрному вопросу предполагалось, что в
каждой местности «должен быть определен размер земли, которая может быть
сохранена в руках прежних владельцев и установлен порядок перехода остальной
частновладельческой земли к малоземельным». См. Декларация г. Деникина по
аграрному вопросу. (23 марта – 5 апреля 1919 г.) // Пионтковский С. Гражданская
война в России (1918–1921 гг.). Хрестоматия. М.: Коммунистический Университет
им. Я. М. Свердлова, 1925. С. 508. В Земельном законе Врангеля также предполагалось,
что «за прежними владельцами часть их земли может быть сохранена, но
размер этой части в каждой отдельном случае определяется на местах местными
земельными учреждениями». См. Земельный закон Врангеля // Пионтковский С.
Гражданская война в России (1918–1921 гг.). М.: Коммунистический Университет
им. Я. М. Свердлова, 1925. С. 633.
155 «Неудовольствия и возмущения крестьян происходили вследствие участившихся
случаев бесплатных реквизиций, грабежей и поддержки войсками помещиков,
вымещавших на крестьянах свои потери и убытки». См.: Лукомский А. С. Из воспоминаний
// Архив русской революции. В 22 т. Т. 6. М.: «Терра», Политиздат, 1991.
С. 132.
156 Милюков П. Н. Дневник П. Н. Милюкова. 1918–1921. М.: РОССПЭН, 2004.
С. 484.

106

стали исполнять. Это позволило приблизить масштабы хлебозаготовок
к уровню 1916/1917 сельскохозяйственного года157.

Но и при возросших объемах реквизиций ситуация в крупных
городах, особенно столицах, продолжала оставаться тяжелой. 1
октября 1920 г. Г. Зиновьев телеграфирует В. Ленину: «Продовольственное
положение в Петрокоммуне небывало катастрофическое.
Нет ни зерна. У армии взяли взаймы все, что было
можно. Несколько раз были уже перебои... Послезавтра всему
городу нельзя будет выдать ничего»158. Л. Троцкий, Л. Серебряков
19 ноября сообщают: «Положение Донбасса крайне тяжелое.
Рабочие голодают, одежды нет. Несмотря на революционносоветское
настроение масс, стачки вспыхивают там и здесь. Приходится
удивляться тому, что рабочие вообще работают»159.

Красная Армия стала инструментом, обеспечивавшим победу
в гражданской войне. Но ее содержание вынуждает власти увеличить
объемы хлебозаготовок. А кризис сельскохозяйственного
производства продолжал углубляться. Сказывались технологические
факторы, износ сельскохозяйственного инвентаря, поступление
которого в деревню в эти годы практически прекратилось.
Но важнее было иное. Жестко проводившаяся окрепшим
государством продовольственная разверстка понуждала крестьян
к сокращению посевов, к тому, чтобы не заботиться об урожайности.
Этому противостояла традиция, надежда, что весь этот
грабеж скоро закончится. Но когда зерно год за годом отнимают,
делают это всё более жестко и организованно, происходящее
сказывается на объеме сельскохозяйственного производства160.

157 Правда, оценивая эти работы, нельзя забывать, что развитие событий в области
продовольственного снабжения в феврале – октябре 1917 г. представлялось властям
как катастрофа. См.: Стрижков Ю. К. Продовольственные отряды в годы гражданской
войны и иностранной интервенции. 1917–1921. М.: Наука, 1973. С. 31.
158 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 23. Л. 12. Цит. по: Борисова Л. В. Военный коммунизм:
насилие как элемент хозяйственного механизма. М.: Московский общественный научный
фонд, 2001. С. 78.
159 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 99. Л. 31. Цит. по: Борисова Л.В. Военный коммунизм:
насилие как элемент хозяйственного механизма. М.: Московский общественный
научный фонд, 2001. С. 78.
160 О снижении объема посевных площадей и урожайности зерна в 1917–1920 гг.
см.: Борисов В. И., Чернобаев А. А. Хлеб, война, революция. М.: Арх.-информ.
агентство; Луганск: Луг. с.-х. ин-т, 1997; Варга Е. Проблемы экономической политики
при пролетарской диктатуре. М.: Гос. издат., 1922; Маслов С.С. Россия

Крестьянскому хозяйству необходим резерв зерна, позволяющий
выжить в случае неурожая. Те, кто изымали зерно у села, с
этим не считались. На языке властей резервы назывались «хлебными
излишками». Последствия такого изъятия проявились во
время не слишком урожайного 1920/1921 сельскохозяйственного
года. У крестьян нередко не было семян для посева161.

Сокращались посевные площади, падал урожай зерновых. Доступная
статистика не позволяет точно оценить масштабы сельскохозяйственного
производства, но общая картина происходящего
ясна (см. табл. 1).

Таблица 1

Год Посевная площадь, млн десятин
1913 87,4
1916 79,2
1920 62,3
1921 54,9
1922 49,2

Источник: Френкин М. Трагедия крестьянских восстаний в России 1918–1921 гг.
Иерусалим: Лексикон, 1987.

Сокращение объемов производства продовольствия на
фоне увеличения заготовок приводит к снижению доли мешочничества
в объеме продуктов питания, поступающего в
города. По данным Центрального статистического управления,
в июле 1919 г. семьи рабочих, привилегированная часть
населения, получали по карточкам 35,7% потребляемого ими

после четырех лет революции: Общие социально-политические перемены.
–
Интеллигенция. – Крестьянство – Рабочие. – Армия. – Учащиеся. – Коммунистическая
партия. Т. 2. Париж: Рус. печать, 1922; Попов П. И. Производство
хлеба в РСФСР и федерирующих с нею республиках. М.: Гос. изд., 1921. С.
31, 49, 51.
161 Число жертв от голода в Поволжье точно оценить на базе имеющихся документов
крайне сложно. Оценки, которые приводят исследователи, колеблются
в
диапазоне от 1 до 4 млн человек. См.: Грациози А. Великая крестьянская война
в СССР. Большевики и крестьяне. 1917–1933 / Пер. с англ. М.: РОССПЭН, 2001.
С. 38.

108

хлеба, муки и крупы. В мае 1920 г. доля централизованных источников
в потреблении этих продуктов возросла до 58,5%162.
По оценкам С. Струмилина, в 1918 году заготовки Наркомпрода
составили 108 млн пудов, самостоятельные закупки населением
городов – 327 млн пудов. В 1919 году соответственно –
212 млн пудов и 244 млн пудов. В 1920 году – 347 млн пудов и
125 млн пудов163. Усиление власти, повышение действенности
заградительных отрядов ограничивали поток продовольствия,
поступающего в города по каналам мешочничества. К осени
1919 г. цены на хлеб в Москве примерно в 30 раз выше, чем в
Поволжье164.

Снижаются и возможности города расплачиваться за необходимое
продовольствие. Городская промышленность стоит
(см. рис. 5). Ресурсы, пригодные к обмену на продовольственные
товары, накопленные до революции для снабжения армии,
исчерпаны. Городские товары личного потребления, представляющие
интерес для деревни, подошли к концу165.

162 Литошенко Л. Н. Социализация земли в России. Новосибирск: Сибирский хронограф,
2001. С. 288–289.
163 Струмилин С. Г. На плановом фронте. 1920–1930 гг. М.: Госполитиздат, 1958. С. 33
164 Кабанов В. В. Крестьянское хозяйство в условиях военного коммунизма. М.:
Наука, 1988. С. 160.
165 К сказанному следует добавить по поводу существующего в некоторых кругах
мнения относительно будто бы имевшего место чуть ли не обогащения русской
деревни за счет городского населения, обменивавшего свое достояние на продовольственные
продукты – что это обогащение чистейшая иллюзия. Богатство деревни
заключается не в серебряной ложке, рояле, трюмо, граммофоне и разных
городских побрякушках, а в рабочем скоте, в с.-хозяйственных орудиях, телеге,
сбруе, шине и – подкове, гвоздях, дегте, керосине и т. п. предметах крестьянского
обихода, в которых деревня ощущает ныне острый недостаток. В деревне теперь
развилась чесотка из-за отсутствия мыла, деревня третью зиму провела при лучине,
деревне не во что одеться из-за отсутствия тканей, в деревне нет ни чая,
ни сахара, ни соли – при таких обстоятельствах говорить об обогащении деревни
как будто не приходится. См.: Ракетов А. Очерк экономического и финансового
положения современной России. Ревель: Изд-во Акц. общ. «Варрак», 1921.
С. 59

Рис. 5. Промышленное производство в Российской империи
и РСФСР в 1913–1920 гг., % (1913 г. – 100)
Источник: Пайпс Р. Русская революция. В 3 кн. Кн. 2. Большевики в борьбе за
власть. 1917–1918. М.: Захаров, 2005. С. 472.

Снабжение городов продовольствием и топливом ограничивается
кризисом транспортной системы. Количество исправных
паровозов с 16–17 тыс. в довоенный период сократилось к июлю
1920 г. до 7,6 тыс., парк исправных товарных вагонов – с 450 тыс.
до 300 тыс.166. Положение в угольной промышленности делает
невозможным нормальное снабжение транспорта топливом. Нередко
зерно, изъятое у крестьян, не удавалось доставить в город
из-за паралича транспортной системы.

166 Виноградов В. В. Хлебные маршруты // Хлеб и революция. Продовольственная
политика коммунистической партии и советского правительства в 1917–1922 гг. /
Сост. А. С. Изюмов. М.: Советская Россия, 1972. С. 94.

§ 8. Постреволюционная стабилизация

К концу гражданской войны и деревня, и город недовольны
своим положением. Деревня – потому что из нее все в больших
масштабах безвозмездно изымается продовольствие, рушатся
крестьянские хозяйства. Город – потому что по карточкам продовольствия
выдают мало, цены на рынке запредельно высокие167.
Из-за недостатка топлива, дезорганизации хозяйственных связей
стоят заводы, у людей нет работы. Ни деревня, ни город не готовы
поддерживать власть, не сумевшую разрешить противоречия
между городом и деревней после краха старого режима.

Пока гражданская война продолжалась, можно было убеждать
людей в том, что эти проблемы временные: когда война закончится,
жизнь наладится. В 1919–1920 гг. именно это – стержень
пропаганды большевиков.

К В. Ленину как историческому персонажу можно относиться
по-разному. Но вряд ли кто-либо скажет, что он ничего не понимал
в борьбе за власть. Его слова, сказанные весной 1921 г.: «…
мел кобуржуазная контрреволюция, несомненно, более опасна,
чем Деникин, Юденич и Колчак вместе взятые…»168 свидетельствуют
о трезвой оценке опасности, с которой в это время столкнулся
большевистский режим.

Только отказ от ключевых элементов проводившейся экономической
политики – продразверстки, монополии хлебной тор-

167 Контраст между завышенными ожиданиями и реальным развитием событий создал
для новой власти серьезную угрозу и в городе, и в деревне. 24 февраля 1921 г.
Ленин, выступая на собрании партийного актива г. Москвы, говорил о том, что кулацкие
восстания «происходят как раз в тех районах, из которых мы берем хлеб». См.:
Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е. Т. 42. М.: Изд-во политической лит-ры, 1963.
С. 349. «Начиная с 1918 г. на предприятиях легкой промышленности заработная плата
помимо денежной части выплачивалась натурой, продукцией данного предприятия.
И хотя с самого начала отраслевые профсоюзы в отличие от заводских комитетов высказывались
против таких выдач, но подобная практика получала все большее распространение.
Натурализация оплаты была выгодна как органам ВСНХ, так в еще
большей степени рабочим, менявшим мыло, спички, сигареты и т. п. товары первой
необходимости на продукты. Поэтому на прекращение таких выдач рабочие отвечали
решительными действиями, вплоть до захвата продукции». Борисова Л. В. Военный
коммунизм: насилие как элемент хозяйственного механизма. М.: Московский общественный
научный фонд, 2001. С. 77.
168 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е. Т. 43. М.: Изд-во политической лит-ры,
1963. С. 24.

говли, твердых цен, административного ограничения торгового
оборота – позволил большевикам переломить ситуацию, сохранить
власть.

Восстановление нормальной жизни происходит не сразу.
В 1921–1922 гг. неблагоприятные погодные условия, наложившиеся
на многолетнюю практику реквизиции зерна, привели к массовому
голоду169. Лишь урожай 1922 г., обусловленный воссозданием
стимулов к сельскохозяйственному производству, хорошей
погодой, позволил нормализовать продовольственную ситуацию
в стране.

Восстановление рыночного оборота требовало устойчивых
денег. Финансовая и денежная системы страны были расстроены.
Высокая инфляция, перешедшая в 1921 г. в гиперинфляцию,
осложнила решение этой задачи. Меры, направленные на стабилизацию
государственного бюджета, создание новой системы
мобилизации доходов позволили создать условия для проведения
денежной реформы, ввести в оборот золотой червонец.

В 1922 г. были приняты меры, направленные на упорядочение
земельных отношений, прекращение переделов земли170. Не все
крестьяне встретили их с энтузиазмом. Проблемы, порождавшие
постоянные переделы земли в 1917–1921 гг., не исчезли171. Но
окрепшая власть могла навязать деревне свою волю.

169 Fisher H. H. Famine in Soviet Russia, 1919–1922. N.Y.: Macmillan, 1927; Serbyn R.
The Famine of 1921–1923: A Model for 1932–1933? // Serbyn R., Krawchenko B. (eds.)
Famine in Ukraine, 1932–1933. Edmonton: Canadian Institute of Ukrainian Studies,
University of Alberta, 1986.
170 Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918–
1932 гг. / Отв. ред. А. К. Соколов. М.: РОССПЭН, 1998. С. 73.
171 Из крестьянских писем того времени: «В конце декабря месяца прошлого 1921
года был Всероссийский съезд Советов, участником которого мне пришлось быть
и даже присутствовать в комиссии по разработке Законопроекта по Земельному вопросу,
который был принят съездом единогласно и где ни слова не говорилось о
признании какого-то ни было права собственности на землю. Но вот через полтора
месяца вновь в Москве собирается съезд под громогласным названием Съезд землеустроителей,
который под убаюкиванием товарища Месяцева** засыпает в Москве
и выносит постановление о признании частной собственности на землю***, который
постановляет не проводить никакого коренного землеустройства, а прикрепить
то, что у кого есть, причем крестьянские надельные купчие никаким переделам не
подлежат»… «Всего больше беднейшее крестьянство ожидало социализации как
библейской небесной манны. Вместо манны не дала бы революция бедняку одни
только раны. На съезде землеустроителей большинство съезда во главе с Месяцевым
и профессором Рудиным отрицают уравнительность, а стоят за немедленное

К концу 1922 г. кризис, порожденный крахом институтов царского
режима, был преодолен, государство в новых границах
восстановлено. Оно имело армию, функционирующие органы
правопорядка, систему власти, позволяющую контролировать
территорию, мобилизовать государственные доходы, удовлетворительный
бюджетный баланс, устойчивую валюту. Кризис продовольственного
снабжения городов ушел в прошлое. Вместе с
ним был разрешен и острый конфликт между городом и деревней.
В 1922/1923 хозяйственном году были созданы предпосылки
для динамичного экономического роста, темпы которого удивляли
многих исследователей советской экономики172.

В конце 1922 г. большевистская власть, подводя итог шестилетнему
периоду хаоса, завершила оформление новой государственности,
создала Союз Советских Социалистических Республик.

Вслед за нормализацией положения в сельском хозяйстве с началом
промышленного роста выросли доходы населения. Ушли в
прошлое карточки, товарный дефицит, гиперинфляция. Появилась
устойчивая валюта. Страна, вышедшая из гражданской войны,
постепенно восстанавливала свои позиции на международной
арене, ее судьба перестала определяться решениями других
держав.

Разительный контраст этого с ужасом, пережитым в предшествующие
годы, часть общества связывала с новой властью. Это
обеспечивало ей если не любовь и поддержку, то, по меньшей
мере, лояльность населения. Многие из тех, кто был недоволен
изменениями, происшедшими после 1917 г., эмигрировали или
были убиты на полях гражданской войны. Крестьяне, составляющие
подавляющее большинство населения страны, добились
воплощения своих чаяний: крупные помещичьи хозяйства были
ликвидированы, земля поделена, продразверстка отменена.

закрепление за всеми селениями и обществами того количества земли, которое
данному времени находится в их пользовании». См. Голос народа. Письма и отклики
рядовых советских граждан о событиях 1918–1932 гг. / Отв. ред. А. К. Соколов.
М.: РОССПЭН, 1998. С. 73, 75–76.
172 Громан В. Г. Хозяйственное положение СССР. (Статистико-экономический
очерк). М.: ВСНХ Изд-во «Вся Россия» при «Торгово-промышленной газете», 1924.
С. 6.

Окрепшая большевистская власть вновь объявит войну разоруженной
деревне лишь в 1928–1929 гг. Она ее выиграет, проведет
новое закрепощение крестьянства. Результаты этого будут иметь
серьезные последствия для долгосрочных перспектив развития
нашей страны. Они станут причиной глубокого экономического
кризиса, в котором СССР окажется в конце восьмидесятых годов,
именно они приведут к его распаду в 1991 г.173.

Старый, существовавший на протяжении 300 лет после Смутного
времени порядок рухнул за три дня. Чтобы создать новый,
потребовалось несколько лет. Эти годы вместили в себя гражданскую
войну, голод, упадок сельскохозяйственного производства,
расстройство транспорта, остановку промышленности, сокращение
численности населения крупных городов174, гиперинфляцию,
утрату денежных сбережений175, рост преступности.

Крушение в течение нескольких дней режима, опирающегося
на давние традиции, вызывает у свидетелей ощущение нереальности.
Такое происходило в Смутное время, в февральские дни
1917 г. в Петрограде. Чтобы восстановить функционирующее государство,
нормальную хозяйственную жизнь, в начале ХVII в.
потребовалось 8 лет, в начале ХХ в. – 6 лет. Это были тяжелые
годы для России.

Советский Союз просуществовал 69 лет. В начале августа 1991 г.,
как и в феврале 1917 г., мало кто мог себе представить, что органы
власти сверхдержавы, обладающей крупнейшей в мире армией,
жесткой тайной полицией, мощным пропагандистским аппаратом,
могут рухнуть в течение нескольких дней, последовавших за
19 августа 1991 г.

173Гайдар Е. Т. Гибель империи. Уроки для современной России. М.: РОССПЭН,
2006. С. 131–205.
174 Например, с 1917 по 1920 г. численность населения Петербурга сократилось на
51,5%, Москвы на 44,5%. См.: Ракетов А. Очерк экономического и финансового
положения современной России. Ревель: Изд-во Акц. общ. «Варрак», 1921. С. 48.
175 Ошибочно думать, что до революции 1917 г. сбережения имели только городские
состоятельные слои общества. После столыпинской реформы объемы крестьянских
сбережений быстро росли. «К началу 1914 года в сберегательных кассах на
депозитных счетах находилось 1,55 млрд рублей. За период с июля 1914 года до
октября 1917-го эта сумма выросла еще на 5 млрд рублей, причем, по данным авторитетных
источников, 60–70% этой суммы было положено в банк крестьянами».
См.: Назаров И. В. // Новая жизнь. 1918. 24 марта. № 50 (265). С. 1.

Россия 1917 г. и Советский Союз 1991 г. по своей экономикосоциальной
структуре, урбанизации, образованию населения,
структуре занятости – разные страны. Но они, как и Франция
1789 г. и Россия 1605 г. – централизованные государства, в которых
власть выполняет важные для организации жизни общества
функции. Безвластие, деинституализация общества в годы смут
и революций порождают сходные проблемы, имеющие общие
причины. Какие из них встали перед Россией при крахе Советского
Союза, каков был набор вариантов их решения – предмет
следующей главы.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история