Энциклопедия для детей. Том 1. Всемирная история

ОГЛАВЛЕНИЕ

КАРФАГЕН И ПУНИЧЕСКИЕ ВОЙНЫ

Греческие и римские историки не преувеличивали, когда определяли первые две Пунические войны (всего их было три) как важнейшие в истории Древнего Мира. В военном противостоянии двух сильнейших держав Западного Средиземноморья решались судьбы не только Рима и Карфагена, но и будущее европейской цивилизации: быть ли в её основе греко-латинской культуре или культуре семитского Востока.
Карфаген («Новый Город») был основан переселенцами из финикийского города Тира на плодородной земле северной Африки на берегу большой и удобной гавани. Финикийцы, что в переводе с греческого значит «ловцы пурпура», или, как их называли римляне, пуны, славились среди древних народов Средиземноморья как самые отважные и искусные мореплаватели и купцы. Чрезвычайно благоприятные условия для развития земледелия и морской торговли заложили основу могущества и богатства Карфагена. К III в. до н. э. он превратился
166

1.  Территория Римской республики к началу войны.
2.  Владения Карфагена к началу войны.
3.  Направления походов Ганнибала.
4.  Поход Сципиона в Африку.
5.  Места и годы важнейших сражений.
6.  Территория,   захваченная римлянами в результате Второй Пунической войны.
в самую сильную державу Западного Средиземноморья, подчинив своей власти не только североафриканские племена, но и финикийские колонии в Африке, на Пиренейском полуострове, на северо-западном берегу Сицилии и близлежащих островах.
Карфаген считался самым богатым городом в мире. Вся морская торговля между Западом и Востоком Средиземноморья шла через его гавань. Здесь стояли сотни кораблей, перевозивших товары со всего света. Застроенный многоэтажными домами, в период своего наивысшего расцвета город насчитывал до 700 тыс. жителей. По своему политическому устройству Карфаген был олигархической республикой. Вся полнота власти принадлежала небольшому кругу аристократических родов, из которых избирались совет старейшин — сенат — и совет ста четырёх. Сенату принадлежала высшая законодательная власть, а совет ста четырёх являлся высшим контролирующим органом; ему подчинялись все магистратуры. Исполнительную власть осуществляли суффеты, главной обязанностью которых было возглавлять армию и флот. Их избирали сроком на один год. Существовало в Карфагене и народное собрание, но оно большой роли в управлении государством не играло. Его созывали обычно в тех случаях, когда возникали серьёзные разногласия внутри карфагенского правительства.
Серьёзную конкуренцию карфагенянам составляли лишь греческие колонии в Сицилии и Южной Италии, но, сначала в союзе с этрусками, а затем и с римлянами, Карфаген сумел значительно ограничить морскую торговлю греков (см. ст. «Этрурия и этруски»). С конца V в. до н. э. в течение ста лет шла беспрерывная борьба между Карфагеном и греками Сицилии за обладание островом. Оплотом греков в этой борьбе стал крупнейший греческий город Сицилии — Сиракузы. Четырежды карфагеняне захватывали почти весь остров, но взять город не могли. В свою очередь сиракузяне осаждали своих врагов в их крепостях на северо-западном берегу острова и в самом Карфагене. В III в. до н. э. Карфаген владел большей частью Сицилии, и сиракузский царь Гиерон II старался жить с пунами в мире, понимая, однако, что Карфаген не успокоится, пока не захватит весь остров.
К этому времени на политической арене Средиземноморья появилась третья сила — Рим, с жадным интересом наблюдающий за тем, что происходит. Рим, подчинивший к 70-м гг. III в. до н. э. территорию нынешней Италии, чувствовал себя уже достаточно окрепшим, чтобы помериться силами с великим Карфагеном, смотревшим на Рим свысока. Бережливость и простота нравов римской знати вызывали насмешки у бывавших в Риме пунов. С тонкой усмешкой они говорили: римские сенаторы так дружны между собой, что во всех домах пользуются одними и теми же серебряными столовыми приборами. Карфагенские послы, предостерегая римлян от вмешательства в сицилийские дела, самоуверенно заявляли, что без разрешения пунов те не смогут даже руки умыть в море.
Действительно, ни подчинённые Риму италийские греки, ни сами римляне не имели ни таких быстроходных пятипалубных судов — пентер, какие строили карфагенские кораблестроители, ни равных пунам флотоводцев. Правда, при столкновениях на суше силы их оказывались равными. Карфаген имел хорошо обученную наёмную армию, набиравшуюся из воинственных соседних племён, великолепную нумидийскую конницу, боевых слонов. Но эта армия была ненадёжна. Наёмники служили только до тех пор, пока им платили. Малейшая задержка выплаты денег могла превратить армию во врага и поставить государство на край гибели. Римское же ополчение — милиция — состояло из граждан, для которых интересы их города
167

являлись их собственными. Они сами решали — быть или не быть войне, и сражались до последнего с ожесточением и твёрдостью.
Когда сицилийский город Мессана обратился к Риму за помощью в борьбе с Гиероном II, сенаторы передали вопрос на рассмотрение народного собрания: ведь помощь Мессане оборачивалась войной не столько с Сиракузами, сколько с Карфагеном. Граждане Рима проголосовали за войну. Так в 265 г. до н. э. началась долгая и изнурительная Первая Пуническая война. Рим тем самым заявил претензии на роль великой державы. Он выходил на мировую политическую арену.
Военные действия проходили главным образом в Сицилии и продолжались 24 года. Сначала дела пошли успешно для Рима. Гиерон II перешёл на его сторону, и на третьем году войны новые союзники осадили пунов в их крепостях на северо-западном побережье острова. Но победить карфагенян силами одной только сухопутной армии было невозможно, и Рим приступил к созданию флота. За один год с помощью греческих союзников было построено 100 пентер и 30 триер. Утверждение, что римляне тогда впервые погрузили вёсла в воду, вряд ли является преувеличением. Военно-морской флот на протяжении всей истории Рима оставался пасынком. Служба во флоте была менее престижной, чем в легионах. Флотские офицеры набирались большей частью из италийских греков, а экипажи — из союзников и рабов.
Римляне не любили моря. Поэтому, насколько возможно, морские сражения они старались превратить в сухопутные. Для этого они снабдили свои корабли перекидными мостиками с железными шипами — «воронами». При сближении с вражеским кораблём «ворон» цеплялся за его борт, и перебравшиеся по нему солдаты сходились в рукопашной схватке с экипажем врага. После ряда одержанных таким образом побед на море Рим решил напасть на сам Карфаген. Летом 256 г. до н. э. к берегам Африки был послан огромный флот из 330 судов с экипажем общей численностью 100 тыс. человек и десантной армией в 40 тыс. человек. У юго-восточных берегов Сицилии возле мыса Экном римлян встретил карфагенский флот из 350 судов. Здесь разыгралось самое грандиозное морское сражение в истории Древнего Мира. Потеряв около 100 судов, пуны были вынуждены отступить, и римская армия беспрепятственно высадилась на берег Африки. Однако успешно начатая операция провалилась. Сенат отозвал большую часть армии в Италию, оставив в Африке только 15 тыс. пехоты и 500 всадников. Бездарный и самоуверенный консул Регул весной 255 г. до н. э. погубил войско и сам оказался в плену.
После этого поражения римляне ограничили боевые действия территорией Сицилии и её прибрежными водами. В течение следующих 12 лет война шла с переменным успехом и большими потерями для обеих сторон. В общей сложности Рим потерял 4 флота, на борту которых находились три сухопутных войска. Четвёртая сухопутная армия полегла под стенами Карфагена. Карфаген был тоже истощён. Война стала вестись вяло и зашла в тупик. Некоторое оживление в её ход внёс назначенный в 247 г. до н. э. главнокомандующим молодой и энергичный карфагенский полководец Гамилькар Барка («Молния»). Он мёртвой хваткой вцепился в клочок оставшейся во власти Карфагена земли, укрепившись на горном плато Эйркте.
На 23-м году войны Рим сделал решительный рывок к победе. На собранные с граждан деньги были построены 200 новых пентер. Появление римского флота в водах Сицилии явилось полной неожиданностью для Карфагена. Состоявшаяся в марте 241 г. до н. э. морская битва у Эгатских островов принесла наконец Риму решающую победу. Карфаген запросил мира, поручив его заключение Гамилькару Барке, стороннику продолжения войны. Он сумел выйти из этой ситуации с достоинством. По условиям мирного договора Сицилия отошла к Риму, и Карфаген должен был выплатить контрибуцию в 3,2 тыс. талантов. Однако требование сдать оружие Гамилькар категорически отверг, заявив, что скорее умрёт, чем вернётся домой с позором. Он увёл из Сицилии свою армию с оружием в руках и с твёрдым намерением продолжить в будущем войну с Римом.
В Карфагене развернулась борьба политических группировок. Гамилькар одержал верх и получил полномочия бессрочного командующего армией, став почти диктатором. Он сразу приступил к подготовке плацдарма для ведения войны с Римом на Пиренейском полуострове. Вместе со своим зятем Гасдрубалом он расширил там границы владений Карфагена до реки Эбро. Но в 228 г. до н. э. Гамилькар погиб в бою, а спустя семь лет пал от руки убийцы его зять Гасдрубал. Войско единодушно избрало своим главнокомандующим 28-летнего сына Гамилькара, Ганнибала. Он унаследовал от отца всю силу ненависти к Риму, ещё девятилетним мальчиком поклявшись уничтожить заносчивый город. С детских лет Ганнибал воспитывался в военном лагере. Он был искусен и как полководец, и как солдат. В этом человеке, по утверждению римского историка Тита Ливия, сочетались самые противоположные качества: благоразумие и вдохновение, осторожность и энергия.

168

Ганнибал командует атакой нумидийской и испанской конницы.

Поводом к началу новой, Второй Пунической войны послужила осада Ганнибалом союзного Риму города Сагунта на южном побережье Пиренейского полуострова. Карфаген отказался снять осаду и выдать Ганнибала Риму, и «вечный город» начал готовиться к войне. Римляне рассчитывали высадиться в Африке, но их планы разрушил Ганнибал, совершивший беспримерный переход через Галлию и казавшиеся неприступными Альпы. Горы поглотили половину его армии, но он смог пополнить свои силы дружественно встретившими его галлами.
Начиная борьбу с Римом на территории Италии, Ганнибал прекрасно понимал как её трудности, так и преимущества. Он рассчитывал на стремительное завершение войны. Для этого надо было в нескольких крупных сражениях уничтожить главные силы противника и добиться отпадения от Рима его италийских союзников. В первых сражениях, состоявшихся на широкой Поданской равнине и у Тразименского озера, Ганнибал блестяще осуществил первую часть своего плана. Он дразнил римских полководцев, провоцируя их на битву в тот момент, когда это было удобно ему. Выбор места он тоже оставлял за собой. После разгрома у Тразименского озера, где вместе с консулом Гаем Фламинием погибла целая армия, на Рим дохнуло холодом гибели. Однако избранный диктатором Квинт Фабий Максим оказался достойным противником. Он отказался от решительных сражений с Ганнибалом, шёл за ним по пятам, нависая как туча и изматывая его армию мелкими стычками. Никакие ухищрения Ганнибала не могли вывести Фабия из равновесия. Избранная им тактика принесла ему прозвище Кунктатор — «Медлитель», а ещё презрение союзников и соотечественников.
Сторонники решительного ведения войны настояли на избрании консулом Гая Теренция Варрона. Тит Ливий характеризует его как человека не только «подлого» — т. е. низкого происхождения, — но и бездарного и самоуверенного. Варрон заявлял, что он как увидит врага, так и закончит войну. Вторым консулом стал опытный полководец Эмилий Павел.
Две консульские армии под началом порывистого Варрона и осторожного Эмилия Павла летом 216 г. до н. э. стали лагерем против армии Ганнибала у селения Канны. Эмилий Павел не хотел боя на широкой равнине, где конница Ганнибала имела бы явные преимущества. Но в день, когда очередь командовать войском перешла к Варрону, тот сражение начал... Победа при Каннах принесла Ганнибалу славу, о какой впоследствии мечтали многие полководцы: 45 тыс. римских пехотинцев и-2700 всадников остались лежать на поле брани. Среди них консул Эмилий Павел, множество бывших высших магистратов и 80 сенаторов. Варрон с 50 всадниками сумел вырваться из окружения и бежать. 4 тыс. пехотинцев и 200 всадников сумел сохранить 19-летний Публий Корнелий Сципион, будущий победитель Ганнибала.
Когда до Рима дошла весть о поражении, там воцарились страх и отчаяние. Было срочно послано
посольство в Дельфы, чтобы узнать у оракула, какая судьба уготовлена городу. В жертву богам принесли человеческие жизни. Ждали Ганнибала. Но великий полководец не поспешил к Риму. Тогда римляне, преодолев растерянность, набрали новое войско из граждан всех возрастов, включая даже подростков и отпущенных на волю рабов. Война начинала принимать затяжной характер, что могло стать гибельным для Ганнибала как в военном, так и в политическом отношении — в Карфагене партия мира могла взять верх. Рим медленно, но верно переходил в наступление. Правда, союзники Рима, потеряв веру в его могущество, стали переходить на сторону Ганнибала. Отпал также ряд греческих городов юга Италии и Сиракузы. Римляне успешно воевали в Пиренеях, не давая пунам возможности оказать оттуда помощь Ганнибалу. Фабий Максим теснил его на юге Италии. В Кампании римляне осадили Капую, и Ганнибал не смог спасти союзный ему город, даже явившись под стены Рима. Горожане не дрогнули, и, постояв под стенами города, Ганнибал ушёл, оставив Капую на произвол судьбы. В Сицилии после длительной осады Марцелл взял Сиракузы.
На Пиренейском полуострове действовали довольно успешно братья Гней Корнелий Сципион и Публий Корнелий Сципион. После их гибели в 211 г. до н. э. ведение войны там было поручено сыну Публия Корнелия Сципиона — Публию Корнелию Сципиону. Очистив за четыре года (210— 206 гг. до н. э.) полуостров от карфагенских войск, он предложил перенести войну под стены Карфагена. После некоторых колебаний — ведь Ганнибал ещё оставался в Италии — сенат разрешил Сципиону набрать добровольцев и возглавить поход в Африку. Летом 204 г. до н. э. римские войска появились на земле своего врага, и через год Ганнибал был отозван на родину. Весной 202 г. до н. э. Сципион и Ганнибал вступили в последнюю битву Второй Пунической войны. Возле небольшого городка Зама пуны потерпели сокрушительное поражение. Карфаген перестал быть великой державой и попал в полную зависимость от Рима. Он утратил все свои владения, военный флот и возможность самостоятельно вести войны.
Ганнибал, опасаясь выдачи, бежал из родного города. Он не смирился и пытался на Востоке возобновить борьбу против ненавистного Рима, но потерпел неудачу. В 183 г. до н. э. в Вифинии, окружённый мстительными римлянами, он принял яд, чтобы не попасть в руки врага.
Третья Пуническая война (149—146 гг. до н. э.) не принесла славы Риму. Если в первых двух войнах боролись равные противники, то в третьей всесильный Рим расправлялся с беззащитным Карфагеном. В 153 г. до н. э. в Карфагене побывал один из крупнейших политических деятелей Рима Катон Цензор. Увидев богатый и цветущий город, он загорелся желанием стереть его с лица земли. Слова, которыми он после этой поездки заканчивал все выступления в сенате: «Впрочем, я думаю, что Карфаген   нужно  разрушить»   (по-латыни:   «Ceterum
170

censeo Carthaginem esse delendam»), — получили широкую поддержку в Риме.
Придравшись к тому, что Карфаген начал оборонительную войну со своим соседом, нумидийским царём Масиниссой, Рим стал предъявлять городу один ультиматум за другим, добиваясь повода к войне. Требование уничтожить город и переселиться на другое место переполнило чашу терпения карфагенян, и они решили бороться до последнего. Три года безоружный, окружённый со всех сторон город не сдавался врагу. Лишь зимой 146 г. до н. э. Публий Корнелий Сципион Эмилиан смог штурмом
взять Карфаген. Шесть дней и ночей шли бои на улицах, каждый многоэтажный дом стал крепостью. Озверевшие воины никого не щадили. Оставшиеся в живых жители были проданы в рабство, а сам город — снесён с лица земли, и место, на котором он стоял, предано проклятью. Территории, принадлежавшие Карфагену, были превращены в римские провинции. Рим остался единственным и полновластным хозяином всего Западного Средиземноморья и уже уверенно хозяйничал в его восточной части.

МАРИЙ И СУЛЛА

В 88 г. до н. э. римляне с недоверием передавали друг другу ужасную новость: армия консула Луция Корнелия Суллы, которая должна была выступить против понтийского царя Митридата VI Евпатора, шла на Рим. Впервые в своей истории город подвергался угрозе со стороны собственных граждан.
Конфликт между Гаем Марием и Суллой начался давно, ещё во время Югуртинской войны (111— 105 гг. до н. э.), когда квестор Сулла взял в плен нумидийского   царя   Югурту, лишив тем самым главнокомандующего  Мария  части  его  воинской славы. Вторично Сулла встал на пути Мария во время Союзнической войны (90—88 гг. до н. э.), так успешно действуя против италиков, требовавших себе римского гражданства, что честолюбивый победитель  тевтонов  и   кимвров  Марий оказался в тени побед более молодого соперника.
Но не только личная неприязнь была причиной того, что Марий и Сулла заставили римлян проливать кровь своих сограждан.
Выходец из незнатного рода Гай Марий благодаря своему бешеному честолюбию и военным талантам сумел добиться консульства в 105 г. и удерживал его шесть лет. При борьбе за власть Марий опирался на армию, которая после проведённой военной реформы постепенно становилась наёмной. Марий сумел создать и собственную партию, поддерживая людей, отстранённых от высших должностей. Недовольные постоянным переизбранием Мария на должность консула, сторонники традиционной республики, опираясь на народное собрание и основные аристократические римские роды, сумели в 99 г. до н. э. отстранить Мария от власти и удалить его из Рима. Однако во время Союзнической войны 67-летний полководец попытался — и не без успеха — вернуть себе лидирующее положение в государстве. Консул Сулла, попробовавший противостоять политическому усилению марианцев, был лишён командования в войне с Митридатом. Вместо него повести армию хотел сам Гай Марий, жаждущий победоносной войны. Вот тогда-то Сулла и двинул войска на Рим. Захватив город, консул отменил законы, принятые марианцами, но уничтожить оппозицию не сумел. Марий бежал.
После отбытия Суллы на Восток новый консул Корнелий Цинна попытался восстановить отменённые законы марианцев. Этому решительно воспротивился второй консул Гней Октавий. Произошло кровавое побоище, после которого Цинна, лишённый консульского достоинства, бежал. Однако, собрав силы, Цинна по примеру Суллы повёл армию на Рим и осадил его. К нему присоединился прибывший из Африки Марий. Опасаясь нового кровопролития, сенат восстановил Цинну в звании консула и открыл перед ним ворота. Но это не помогло. Сторонники Мария начали кровавую резню, убивая любого, на кого указывал Цинна или на чьи приветствия не желал отвечать Марий.
В 86 г. до н. э. консулами стали Цинна и Марий. Правда, Марий не успел насладиться своим торжеством, потому что через 17 дней после вступления в должность умер. Впрочем, его преемник Цинна пережил своего союзника совсем ненамного: он скончался в 84 г. до н. э.
В 83 г. до н. э. из Азии вернулся Сулла. Среди его противников не было единства. Силой и хитро-

Марий.
171

стью победитель Митридата сумел одолеть выступившие против него армии и в 82 г. до н. э. вступил в Рим, где и был провозглашён диктатором. Помня о допущенной в 88 г. до н. э. ошибке, когда главные силы оппозиции остались нетронутыми, Сулла не боялся проливать кровь приверженцев Мария.
Всех арестованных марианцев Сулла приказал перебить в цирке. Бледные и дрожащие сенаторы слушали речь диктатора под аккомпанемент предсмертных криков. Страх охватил Рим. Никто не знал, что с ним будет завтра и как расценит его лояльность Сулла. Поэтому сенаторы обратились к нему с просьбой назвать тех, кого он решил покарать. По приказу Суллы составили проскрипционные списки лиц, вызвавших гнев диктатора. Но и это не принесло спокойствия, т. к. списки постоянно пополнялись. Сулла расплачивался со своими подручными имуществом казнённых. Доносительство процветало.
Изрядно поредевший в кровавых столкновениях сенат был пополнен тремястами сторонниками Суллы. Диктатор, памятуя, каким путём Марий и Цинна укрепляли свою власть, издал закон, запрещающий добиваться второго консульства ранее чем через 10 лет после первого. Сулла также существенно ограничил права трибунов, лишив их возможности напрямую обращаться к народному собранию без согласия сената.
Ещё ранее Сулла прибавил к своему имени прозвище Феликс («счастливый») и любил именоваться
Эпафродитом («любимцем Афродиты»), намекая на особое покровительство богов. Ему действительно удивительно везло в жизни. Начав карьеру очень поздно — в 30 лет, он умел оказаться в нужный момент в нужном месте и легко завоевать славу, которой другие добивались тяжёлым трудом в течение долгих лет. Будучи отпрыском аристократического рода, Сулла в молодые годы страдал от бедности, однако умер сказочно богатым человеком. Он был храбрым и коварным противником. Недаром говорили, что в его душе живут лев и лисица, причём лисица опаснее... Сулла заявлял, что никто не сделал больше добра друзьям и зла врагам, и нисколько не преувеличивал, т. к. был скор на расправу и щедр на награды.
В 79 г. до н. э. совершенно неожиданно Сулла сложил с себя полномочия диктатора и консула и предложил народному собранию высказать ему претензии, если таковые, конечно, имеются. У запуганных проскрипциями и убийствами граждан претензий к бывшему диктатору не было. Отказ Суллы от официальной власти выглядит достаточно странно. Однако ни римское общество, ни сам диктатор не были готовы к единоличному правлению. Поэтому Сулла, посчитав, что восстановил старую Римскую республику, спокойно и добровольно отказался от власти, продолжая контролировать политическую жизнь Рима.
Через год он умер от неизвестной болезни, оставив Риму проблемы, порождённые его правлением.

Сулла.

ГАЙ ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ
(100(?) — 44 гг. до н. э.)

В январе 49 г. до н. э. в Риме царила паника. Сенаторы,  бросая своё добро,  стремились к портам, чтобы как можно скорее убраться из Италии:   «Республика пала! Цезарь движется на Рим!» Сенат вслед за своим «защитником» Помпеем почти в полном составе бежал в Грецию, спасаясь от кровавых репрессий и новых проскрипций, которые хорошо были знакомы римлянам со времён диктатора Суллы.
Однако волнения сенаторов были напрасны. Тот, кто шёл на Рим — победитель галлов, знаменитый
полководец Гай Цезарь из рода Юлиев, — не собирался никого карать.
Долог был путь Цезаря к вершинам власти. Несмотря на неудачи, он упорно шёл к своей цели — стать первым в Риме. И наконец древний город после 30 лет тяжёлой политической борьбы признал власть 50-летнего полководца. Началась новая страница в истории Рима.
Гай Юлий Цезарь происходил из старинного патрицианского рода, который вёл своё начало от Юла — сына легендарного героя Трои, Энея, рождённого самой богиней Афродитой (Венерой). Имея
172

прославленных предков, Цезарю, казалось, было несложно достичь высоких постов в Римской республике. Однако по семейной традиции он стал жрецом Юпитера, верховного бога Рима. Строгие правила не позволяли юноше-жрецу покидать город более чем на две ночи, разводиться с женой, брать в руки оружие. Но судьба распорядилась иначе...
Рим кипел страстями. Шла гражданская война. Наконец, в 82 г. до н. э., победив своего противника Гая Мария, диктатором в Риме стал Луций Корнелий Сулла Феликс (см. ст. «Марий и Сулла»). Кровавые распри потрясли древний город. Многие граждане были казнены по доносам, а их имущество конфисковано. Никто не смел противоречить всесильному владыке Рима. Никто, кроме нахального мальчишки Цезаря, который даже не успел приступить к исполнению своих жреческих обязанностей. Цезаря отстранили от должности жреца. Спасаясь от гнева Суллы, он вынужден был бежать из города. Но благодаря связям семьи юный ослушник вскоре получил прощение диктатора. Однако путь в Рим был для него закрыт. Цезарь уехал в Вифинию (провинция Азия) к армии, где за участие в штурме города Митилена он получил свою первую военную награду — дубовый венок, который давали за спасение жизни римского гражданина.
Правление Суллы длилось недолго. В 78 г. до н. э. диктатор умер. И Цезарь устремился в Рим — делать политическую карьеру.
Его нетерпение было настолько велико, что он сразу же принимается за дело. Цезарь стремится привлечь к себе внимание Рима буквально самоубийственным поступком. Когда в республике безраздельно господствуют сторонники бывшего диктатора — Помпей и Красс, Цезарь привлекает к суду нескольких видных сторонников Суллы (например, Долабеллу, консула 81 г. до н. э.). Конечно же, Цезарь проиграл все процессы. Однако его речи, произнесённые на суде, создали ему славу одного из лучших ораторов Рима.
Теперь, имея некоторую известность, можно было начинать медленное восхождение на политический Олимп. Не следует думать, что это было легко. Даже за небольшую должность в магистратурах приходилось вести жестокую борьбу на выборах. В 68 г. до н. э. Цезарь стал квестором, в обязанности которого входил контроль над государственной казной и финансами. Это давало ему право отныне именоваться сенатором.
Избранный на 65 г. до н. э. эдилом, в обязанности которого помимо слежения за порядком и строительством в городе входило и устроение празднеств, Цезарь буквально затмил неслыханными тратами на общественные развлечения своих предшественников и напарника. Расходуя огромные суммы на церемонии и театральные представления, обеды и пиры, он покорил римский плебс. 320 пар гладиаторов, вооружение и доспехи которых были сделаны из чистого серебра, выставленные им на одном из праздников, настолько ошеломили римлян, что о его фантастической щедрости начинают ходить
легенды. А так как эдил должен был устраивать развлечения на свои деньги, не удивительно, что Цезарь залез в долги (в 61 г. до н. э. кредиторы даже отказались выпустить его из Рима из-за огромных сумм, которые он не мог отдать).
Однако игра стоила свеч: в 63 г. до н. э. Цезарь выставил свою кандидатуру на должность верховного жреца (pontifex maximus) и благодаря своей популярности победил двух сильнейших противников, набрав голосов больше, чем они оба.
Подобная любовь римского плебса к Цезарю начинает вызывать недовольство и опасения большей части сенаторов и знати. Политические противники, обвинив Цезаря по ложному доносу в заговоре против республики, привлекли его к суду. Но Цезарь — наконец-то! — блестяще выиграл этот процесс. Затем его на том же основании попытались отстранить от должности верховного жреца. Но времена Суллы уже прошли, и разъярённые толпы плебса ринулись на сенат, потрясая оружием, с требованием отменить это решение. Сенаторам пришлось уступить.
В 61 г. до н. э., после исполнения обязанностей претора, контролирующего высшую судебную власть, Цезарь был назначен протектором в Лузитанию (провинция Испания). Одержав ряд побед над местными племенами, Цезарь получил от сената право на триумф. Это право получал полководец, если во время войны было убито более 5 тыс. воинов противника или если в ходе военных действий были захвачены пленники царского рода. Цезарь был провозглашён своей армией императором — почётное звание, которое солдаты давали своим полководцам (см. ст. «Древний Рим»).
...И вот теперь, в 60 г. до н. э., император и триумфатор возвращался в Рим. Он стал богатым человеком — при дележе добычи, раздавая щедрые награды солдатам, Цезарь не обделял и себя.
Приближалось время выборов консулов. Ещё будучи в Испании и проезжая мимо маленького городка, Цезарь на вопрос друзей о борьбе за власть в этом захудалом местечке вполне серьёзно и недвусмысленно ответил, что «предпочёл бы здесь быть первым, чем в Риме вторым». Консульство же было одной из последних ступенек для того, чтобы стать в Риме первым. Цезарь так спешил, что покинул Испанию, даже не дождавшись своего преемника.
Перед воротами древнего города Цезарь остановился. Ему был предоставлен выбор: или войти в город и выставить свою кандидатуру на выборах, тем самым отказавшись от триумфа (полководцы дожидались триумфа у ворот Рима), или насладиться славой за одержанные победы и отложить свои притязания на власть на неопределённый срок. Цезарь просил Сенат, чтобы ему вопреки закону разрешили и то и другое. Но сенаторы были непреклонны. Тогда он отказался от триумфа и, победив на выборах, стал консулом 59 года до н. э.
Подобно Цезарю, стремившемуся стать в Риме первым, ещё два его современника активно преследовали ту же цель: Гней Помпей Магн и Марк Ли-
173

Юлий Цезарь.
Диабаз.
Приблизительно сер. Iв. до н. э.
Берлин. Государственный Музей.
циний Красс. Несмотря на своё политическое влияние, ни один из них пока не мог стать единовластным хозяином Рима. Поэтому по инициативе Цезаря между тремя политиками было заключено соглашение — не допускать действий, неугодных каждому из них. Этот союз Цезаря, Красса и Помпея был впоследствии назван первым триумвиратом (по-латыни — «союз трёх мужей»).
Цезарь-консул, имея столь мощную политическую поддержку, начал проводить политику, выгодную триумвирату, и в первую очередь Помпею. Однако сенат попытался воспротивиться действиям Цезаря. В Риме было два консула, и второй консул — Марк Кальпурний Бибул, противодействуя Цезарю, поддержал сенат. Дело дошло до вооружённых стычек. Однако Цезарь, не желая уступать, обратился вопреки традициям за поддержкой своих законов к народному собранию, минуя сенат. Бибул, испуганный и оскорблённый, заперся в своём доме и больше не показывался до конца консульства, предоставив Цезарю делать всё что заблагорассудится. Получалось, что в Риме в 59 г. до н. э.
был фактически один консул — Цезарь. В Риме годы считались по консулам, поэтому 59 год до н. э. римляне в шутку называли не «консульством Цезаря и Бибула», а «консульством Юлия и Цезаря».
После консульства Цезарь, как и положено проконсулу, получил в управление провинцию. Но благодаря влиянию триумвирата — не на один год, как было положено по закону, а на пять лет с правом объявлять и вести войну без согласия сената. Цезарь имел под началом четыре легиона. Его провинцией стала Галлия. Сначала Цезарь получил только Цизальпийскую Галлию и Иллирик, а затем и остальную часть Галлии, которую надо было ещё завоевать.
Дипломатией и военным искусством Цезарь постепенно начинает покорять галльские племена. К 56 г. до н. э. территории между Альпами, Рейном и Пиренеями стараниями Цезаря оказались полностью присоединёнными к Риму. Эта победа далась Цезарю довольно легко. «Насколько галлы смело и решительно готовы начинать любые войны, настолько же они слабохарактерны и нестойки в перенесении неудач и поражений», — писал Цезарь в «Записках о Галльской войне».
Цезарь первым из римлян перешёл через Рейн, отбросив вторгшиеся германские племена. Совершил (опять первым) два похода в Британию, подчинив Риму часть живших там кельтских племён и обложив их данью. Удачливый полководец буквально завалил Рим золотом и с его помощью продолжал активно влиять на политическую жизнь.
Однако, занятый Галльскими походами, Цезарь не забывал следить и за прочностью триумвирата. К 56 г. до н. э. напарники Цезаря — Помпей и Красс — находились на грани разрыва. Цезарь встретился с ними в г. Лука, где три политика подтвердили прежние соглашения и распределили провинции: Помпею отошли Испания и Африка, Крассу — Сирия. Цезарю ещё на пять лет продлили полномочия в Галлии.
В этой провинции всё шло не так гладко, как хотелось бы. Благодарственные молебны и празднества, которые устраивались в честь побед Цезаря, не смогли смирить дух галлов и их стремления к освобождению от тяжёлой опеки Рима.
Именно в Галлии Цезарь начинает проводить политику clementia (по-латыни — «милосердие»), на принципах которой он будет основывать свою политику и в будущем. Он прощал покаявшихся и старался зря не проливать крови, предпочитая иметь обязанных ему жизнью, а не мёртвых галлов.
Однако ничто не могло остановить надвигающуюся бурю. В 52 г. до н. э. вспыхнуло Общегалльское восстание, во главе которого встал молодой вождь Вирцингеторикс. Цезарь оказался в очень сложном положении. У него было всего 60 тыс. человек (10 легионов), а у восставших — 250—300 тыс. Галлы, потерпев ряд поражений в открытом бою, перешли
174

Юлий Цезарь принимает капитуляцию галльского вождя.

КЛОДИЙ
В декабре 62 г. до н. э. римские женщины праздновали день Доброй богини. По традиции они собирались в доме Великого понтифика — Гая Юлия Цезаря. Торжество проходило спокойно. Вдруг раздались шум, крики. Оказывается, мать Цезаря, Аврелия, обнаружила в доме, куда в этот день вход был разрешён только женщинам, переодетого женщиной мужчину. Он пришёл на свидание к жене Цезаря — Помпее. Нарушителю спокойствия удалось бежать, но его имя не осталось тайной. Это был молодой аристократ Публий Клодий Пульхр.
Имя Клодия было хорошо известно римлянам. Он мутил воду в легионах Лукулла в Азии, был предводителем «золотой молодёжи» в Риме. Его разгульное поведение и демонстративное попрание старых римских добродетелей было у всех на устах. Римлян шокировали его цинизм и беспринципность в политике.                                    '
Молодой аристократ предстал перед судом. Однако Цезарь не только не выступил против Клодия, но даже заявил, что он ничего не знает о проступке обвиняемого. Клодий был оправдан, а Цезарь на недоумённый вопрос, почему же тогда он развёлся со своей женой, ответил: «Жена Цезаря вне подозрений».
С 60 г. до н. э. Клодий стремился стать народным трибуном, но этому мешало его патрицианское происхождение. Стремление к популярности побуждало его льстить народу. Его усилия не пропали даром. Высшее общество презирало его, но популярность среди плебса он завоевал. Цезарь, став консулом, способствовал тому, чтобы Клодий был усыновлён плебеем и смог стать народным трибуном 58 года до н. э.
Сначала Клодий проводил законы, выгодные триумвирату. Но затем начал выказывать такую большую самостоятельность, что посмел угрожать Цезарю и Помпею. Клодий был отнюдь не чист на руку и даже не брезговал брать деньги от иностранных династов, заинтересованных в поддержке Рима. Поэтому его не трудно было подкупить, что и сделал Цезарь. Но это ещё не означало, что Клодий всегда действовал в интересах Цезаря — разве что не вредил.
Угрозы в свой адрес Клодий использовал как повод для создания вооружённых отрядов личной охраны. В Риме Iв. до н. э. бывало, что сторонники одного из политических лидеров вооружёнными приходили на Форум. Клодий же ввёл это в систему. И теперь банды вооружённых людей начали третировать его противников, приводя в ужас мирное население Рима. Клодий использовал свои отряды не только в политических целях: он захватывал чужие земельные владения, занимался вымогательством денег у богатых людей.
Имея вооружённую поддержку, Клодий почувствовал себя хозяином положения. Он вмешивался в государственные и международные дела, открыто враждовал с Помпеем и даже подсылал к нему убийц. Помпей тоже не собирался сидеть сложа руки и нашёл для себя человека не менее наглого и беспринципного, чем Клодий, — Милона. Милон по примеру своего врага тоже вооружил своих людей.
В 53 г. до н. э. выборы новых магистратов вылились в жестокие столкновения отрядов Милона и Клодия на улицах Рима. В одной из стычек на Форуме, когда пытались провести выборы, сторонники обеих враждующих группировок пустили в ход камни. Оба консула были ранены.
Из-за постоянных вооружённых конфликтов выборы в 52 г. до н. э. так и не были проведены. Рим остался без новых консулов.
18 января 52 г. до н. э. на Аппиевой дороге два заклятых врага — Милон и Клодий — встретились лицом к лицу, сопровождаемые своими вооружёнными рабами. Началась перебранка, которая очень скоро переросла в драку. Заблестели кинжалы. Клодий был ранен. Его отнесли в ближайшую таверну, где он был настигнут людьми Милона, которые добили раненого, а труп выкинули на улицу.
к партизанским действиям. Всё, что завоевал Цезарь, в результате этого восстания оказалось потерянным. Но в 51 г. до н. э. под г. Алезия римлянам в трёх сражениях с большим трудом удаётся разбить восставших. Вирцингеторикс попал в плен, многие вожди были убиты, ополчение галлов бежало, и восстание пошло на убыль. В 52—51 гг. до н. э. Цезарю пришлось заново завоёвывать Галлию.
Не успело утихнуть Общегалльское восстание, как Цезаря опять ждали неприятности — на этот раз в Риме. В 53 г. до н. э. в походе против парфян погиб Красс. Помпей, не видя после этого смысла в соблюдении прежних соглашений с Цезарем, начал укреплять своё положение и защищать только свои интересы.
Римская республика находилась на грани развала. Или Помпей (законным путём — он уже был назначен сенатом единственным консулом), или Цезарь (незаконным путём) легко могли воспользоваться её слабостью. Все попытки Цезаря закончить дело полюбовно и найти взаимоприемлемое решение были однозначно отклонены сенатом и Помпеем. Попирая римские законы, они собирали войска.
Цезарь в очередной раз оказался перед выбором: или подчиниться требованиям сената и навсегда распрощаться со своими честолюбивыми планами, или, нарушив законы, противостоять единовластию Помпея и, возможно, получить славу врага республики.
Всё это прекрасно понимал и сам будущий диктатор, стоя 10 января 49 г. до н. э. с одним легионом перед небольшой речкой Рубикон, которая отделяла его от исконных владений Рима. Как повествует римский историк Аппиан, Цезарь обратился к друзьям: «Если я не перейду эту реку, друзья мои, то это будет началом бедствий для меня, а если перейду, то это станет началом бедствий для всех людей». Сказав это, он стремительно, как бы по вдохновению свыше, перешёл через Рубикон, добавив: «Да будет жребий брошен» (по-латыни: «Alea jacta est»).
Цезарь двинулся на Рим. Сенат и Помпей были шокированы таким поворотом событий и быстротой действий Цезаря. Все приготовления к сопротивлению были оставлены. Италия оказалась брошенной на милость «нарушителя законов», и непобедимый Помпей Великий с сенатом спешно покинули страну. Цезарь стремительно продвигался к Риму, беря один город за другим и почти не проливая крови. Помимо того что к нему из Галлии подошли подкрепления, все римские гарнизоны, первоначально подчинявшиеся Помпею, вливались в войско Цезаря.
1 апреля 49 г. до н. э. Цезарь вошёл в Рим. Все благие намерения Цезаря уладить дело миром рухнули из-за нежелания оставшихся сенаторов быть посредниками при переговорах с Помпеем. Вторая гражданская война началась.
Цезарь проводит ряд важных реформ. Он отме-
176

Убийство Цезаря.

няет всё ещё действующие карательные законы Суллы и Помпея и даёт жителям ряда провинций права римского гражданства. Чтобы привлечь на свою сторону плебс и всадников, Цезарь увеличил раздачи хлеба и частично отменил долги.
Уладив дела в Риме, Цезарь поспешил в Грецию, где находился Помпей. Первое, неудачное для Цезаря, сражение состоялось при Диррахии. Войска консула бежали. Сам Цезарь, пытаясь остановить удирающих солдат, едва не был убит знаменосцем, замахнувшимся на него древком. Положение было настолько критическим, что, как сказал сам Цезарь, «война могла бы быть сегодня окончена полной победой, если б враг имел во главе человека, умеющего побеждать». Увы, Помпей не был таким человеком и не сумел воспользоваться своим преимуществом. За что ему и пришлось поплатиться в битве при Фарсале 9 августа 48 г. до н. э., когда Цезарь с вдвое меньшей армией наголову разбил войска противника. Помпей пал духом настолько, что «походил на человека, лишённого рассудка» (Плутарх) и бежал в Египет. Цезарь же после победы начал подчинять себе Грецию и Малую Азию.
Победа Цезаря была уже настолько очевидна, что двум его легионам сдался без боя весь помпеянский флот под командованием Кассия. Установив свой порядок в Азии, Цезарь наконец обратил внимание на отсутствие Помпея и поспешил за ним в Египет. Однако коварные египтяне уже поняли, на чьей стороне сила, и преподнесли Цезарю кровавый подарок — голову его врага.
Разгром Помпея при Фарсале, его бесславная смерть, а также буйство плебса на улицах Рима (толпа разбила статуи Суллы и Помпея) склонили наконец-то упрямый сенат на сторону Цезаря. Расщедрившиеся сенаторы провозгласили его бессрочным диктатором и дали ему права без ограничений распоряжаться судьбой римских граждан. Подумав, сенат даже даровал Цезарю — вот уж от души! — право на будущий триумф в будущей войне против Нумидии.
Но Цезарь, вместо того чтобы спешить в столь благосклонно настроенный к нему Рим, застрял в Египте и занялся улаживанием дел о престолонаследии между красавицей Клеопатрой и её братом Птолемеем. Это, по вполне законным причинам, вызвало недовольство египтян в Александрии, которое переросло в восстание против римлян. В возникшем пожаре сгорела знаменитая Александрийская библиотека. Цезарь вынужден был вплавь покинуть царский дворец. Римляне сидели в осаде до подхода подкреплений из Азии. Наконец всё было улажено, и Клеопатра с помощью римских мечей заняла трон, однако Египет теперь находился под римским покровительством. Цезарь, очарованный Клеопатрой, пробыл в Александрии девять месяцев, бросив все государственные и военные дела.
Однако положение в Риме и провинциях заставило его вернуться к суровой действительности. Возникла угроза консолидации помпеянцев в Африке, Иллирике и Испании. Сын парфянского царя
Митридата Фарнак отвоевал Понт и грозился отобрать у Рима Малую Азию. В Италии тоже было неспокойно — бунтовали даже ветераны Цезаря. Против Фарнака Цезарь выступил сам и 2 августа 47 г. до н. э. разбил его, послав в Рим короткое сообщение о столь лёгкой победе: «Пришёл. Увидел. Победил». («Veni. Vedi. Vici».) В Испании же и Иллирике с успехом справились его легаты.
В сентябре 47 г. до н. э. Цезарь наконец прибыл в Рим, где одним своим присутствием успокоил все волнения. Достаточно ему было обратиться к своим солдатам не «воины», а «граждане», чтобы они тут же просили простить их и взять с собой на войну.
Возвратившись в Рим, Цезарь, как бы навёрстывая упущенное (ведь от триумфа в 60 г. до н. э. он отказался), справил четверной триумф: Галльский, Фарнакский, Египетский и Нумидийский. Перед колесницей триумфатора шли его победоносные легионы, в цепях проходили знатные пленники: Вирцингеторикс — поверженный вождь галлов, Арсиноя — мятежная сестра Клеопатры, маленький сын царя Юбы. Несли захваченные знамёна и военную добычу. Общая стоимость захваченных сокровищ равнялась 65 тыс. талантов (талант — денежная единица в Древней Греции и Древнем Риме). Среди них было 2822 золотых венка весом около 8 т, подаренных Цезарю различными правительствами и городами. А посередине всего этого великолепия четыре раза проехал сам триумфатор, высокий, с мужественным лицом, одетый в белую тунику, расшитую узором из пальмовых листьев, и пурпурную вышитую тогу. Его колесницу сопровождали ликторы, трубачи и сенаторы. И четыре раза раб держал над его головой высшую награду — золотой венок триумфатора (corona triumphalis).
При раздаче добычи не был забыт ни один житель Рима. 22 тыс. столов с угощением ожидало граждан. Зрелища и игры, в которых участвовали пехота, конница и даже боевые слоны, потрясли римлян.
Казалось, теперь ничто не мешало Цезарю насладиться полнотой власти. Он является пожизненным диктатором. К его имени прибавляется титул «император», который становится частью имени (Imperator Gaius Iulius Caesar). Он получает почётное звание Отца Отечества (Parens Patriae) и Освободителя (Liberator). Цезаря регулярно избирают консулом. Ему оказывают почти царские почести. Его родовым именем называют месяц, в котором он родился, — июль. В его честь строят храмы, его изображения ставят среди богов. Клятва именем Цезаря становится обязательной в судах.
Имея такие огромные полномочия, Цезарь проводит ряд важных реформ: расширяет сенат и увеличивает число магистратов за счёт своих легионеров, тем самым ослабляя власть и сената, и магистратур. Он проводит аграрную реформу и разрабатывает новый кодекс законов («Lex Iulia de vi et de majestate»). Цезарь реформирует календарь, чтобы прекратить политические махинации за счёт споров об исчислении времени (см. ст. «Древний Рим»). Этот календарь с тех пор называется юлиан-
178

ским. У Цезаря огромные планы на будущее: построить новый театр, храм Марса, открыть греческие и римские библиотеки, усмирить даков и парфян. Однако этим планам не суждено было осуществиться.
Несмотря на политику clementia, которую неуклонно проводит Цезарь, против его власти зреет недовольство. Цезарь простил и вернул бывших помпеянцев. Ещё после битвы при Фарсале он сжёг всю корреспонденцию Помпея, демонстрируя, что его не интересует, кто поддерживал его противника, и объявил, что каждый обратившийся к нему получит прощение. Однако подобное милосердие окончилось для него плохо.
По Риму начали распространяться слухи о том, что Цезарь стремится стать царём, что он скоро перенесёт столицу из Рима в Малую Азию. Многие обойдённые чинами и званиями, а также те, кто искренне опасался за Римскую республику, составили заговор, в котором было задействовано около 60 человек. Достигший вершин власти и могущества божественный Юлий вдруг оказался в политической изоляции.
15 марта (знаменитые «мартовские иды») 44 г. до н. э. Цезарь в сенате был убит заговорщиками, которых возглавляли бывшие помпеянцы — Марк Юний Брут и Гай Кассий Лонгин, а также бывший
цезарианец Децим Юний Брут. 23 раны были нанесены всесильному диктатору бросившимися к нему заговорщиками, которые в суете перекалечили и друг друга. И лишь одна рана оказалась смертельной. Но Рим после устранения Цезаря не мог повернуть назад, и все усилия заговорщиков вернуть старую республику оказались напрасными. Вскоре и сами они погибли (см. ст. «Древний Рим»).
Цезарь был одной из самых значительных фигур в истории Рима. Именно с него начинает свои первые шаги Римская империя, которая просуществовала ещё пять веков.
Никто из последующих римских императоров не мог сравниться с яркой и удивительной личностью Гая Цезаря из рода Юлиев, который иногда с удивительным легкомыслием совершал безрассудства, но с непостижимой твёрдостью шёл к вершинам власти. Цезарь намного более человечен, чем все правители позднего Рима. Он был способен на любовь и искреннее милосердие. Именно таким, а не надменным каменным изваянием и воплощённым сводом законов, предстаёт перед нами Гай Юлий Цезарь — писатель и талантливый дипломат, гениальный полководец и всесильный диктатор Рима, так мало и так много сумевший сделать для того, чтобы его имя осталось в веках.

РАБСТВО В АНТИЧНОСТИ

В древней Греции и Риме деление общества на свободных людей и рабов было закономерно. Однако понимание того, что такое рабство, менялось. Первоначально раб не считался вещью, но был почти членом семьи. Наравне со свободными он работал в поле и с ними же садился за стол. Глава семейства — патриарх — распоряжался жизнью всех домочадцев. Личность раба защищал обычай — никто не имел права обращаться с ним изуверски. (Историки называют такое рабство патриархальным.)
Отец семейства мог предоставить рабу свободу и участок земли. Тогда раб становился полноправным членом общины. Именно об этом мечтал свинопас Эвмей — раб Одиссея. Один из немногих его рабов, он сохранил верность господину во время его странствий.
Иная система рабства утвердилась в Греции в V—IV вв. до н. э. К этому времени родственные связи уже не соединяли людей так прочно. Возник новый общественный организм — античный полис, экономика которого была немыслима без труда рабов. Их стали ввозить из Скифии, Фракии, других местностей. Чтобы не возникло впечатление, что свободные люди вовсе перестали трудиться, не стоит забывать, что вольные крестьяне и рабы всегда
сосуществовали. В это время на раба перестали смотреть как на члена семьи: отныне он был вещью, собственностью господина. Такое рабство называют классическим. Оно окончательно оформилось в Древнем Риме. Господин мог дать рабу любую работу, продать, жестоко наказать и даже убить — никто не был ему судьёй, т. к. остальные владельцы рабов поступали точно так же.
Если невольник убивал господина, то в таком случае полагалось казнить всех рабов, находившихся в доме, — одних по подозрению в соучастии, других за то, что не помешали преступнику. Однако вот свидетельство римского автора Плиния Младшего: «Никто не может чувствовать себя спокойно потому, что он снисходителен и мягок: господ уничтожают не по суду над ними, а по склонности к преступлениям».
Большинство рабов не имело собственности: они трудились на земле хозяина, работали в его мастерской; орудия труда тоже принадлежали господину. Всё, что производил раб, забирал хозяин. Однако он же брал на себя и заботу о невольнике, кормил его, одевал, давал крышу над головой; если это было необходимо — лечил. Чтобы раб лучше работал, владелец стремился поощрять трудолюбивых и добросовестных. В глазах рабов даже обычная похвала
179

значила много, не говоря о лучшей еде и одежде. Представление об отношении рабовладельцев к рабам мы можем получить из поэмы Гомера «Одиссея»:
Раб нерадив: не принудь господин
повелением строгим
К делу его, за работу он сам
не возьмется с охотой:
Тягостный жребий печального рабства избрав человеку,
Лучшую доблестей в нем половину Зевс истребляет.
Рабы стоили дорого. В Афинах их цена в зависимости от пола, возраста, способностей и физического состояния колебалась от 120 до 220 драхм. (Ежедневный прожиточный минимум афинской семьи из 3—4 человек составлял половину драхмы.) Во-первых, это означало, что раба берегли. Уморить его голодом или убить было крайне невыгодным для владельца. Во-вторых, содержать большое количество рабов — до 1000 — могли только очень богатые люди. У зажиточных граждан было не более полусотни рабов, включая домашнюю прислугу, а люди среднего достатка имели 10—15 невольников. Общее число рабов быстро увеличивалось, но не могло быть больше определённого оптимального предела. Во времена Александра Великого, например, на 30 тыс. свободных жителей Афин приходилось 100 тыс. рабов.
В эпоху классического рабства главным стимулом принуждения раба к труду были не плети и кандалы. Добросовестной работой и преданностью господину можно было заслужить свободу и сделаться вольноотпущенником. В Греции это означало получение прав гражданина.
Многие рабы были домашними слугами. У входа в богатый дом пришедших встречал раб-привратник. Другой раб лил хозяину воду на руки перед едой, разувал его (за трапезой греки возлежали на ложе) и омывал ему ноги. Во время пирушек молодые и красивые невольники развлекали гостей музыкой и танцами. Рабыни прислуживали госпоже, могли исполнять обязанности кормилиц. Часто рабы занимались ремёслами: плотницким, оружейным, кожевенным.
Были и рабы, принадлежавшие государству. Они работали на строительстве храмов, охраняли порядок на улицах, сторожили государственные склады и заведовали архивами. Их положение считалось привилегированным. Они могли иметь жену и дом. Государство платило им жалованье. Наиболее расторопные делали головокружительную карьеру. С негодованием афиняне вспоминали раба Никомаха, которому сами поручили навести порядок в законах — отменить устаревшие и противоречивые. Обманным путём Никомах продлил срок своих полномочий с 4 месяцев до 6 лет с ежедневной оплатой, а за это время успел избавиться от позорного рабского статуса, стать гражданином Афин и даже... прослыть законодателем.
Были среди рабов и врачи, переписчики книг, библиотекари, секретари, актёры и певцы. Как правило, рабы занимались и воспитанием детей. По-гречески «педагог» означало «водитель детей», и должность педагога имела прочно закрепившийся за ней рабский статус. Бывший раб Эпиктет (около 50—130 гг. н. э.) стал одним из крупнейших философов своего времени. Познав тяготы жизни у жестокого хозяина-самодура и обретя свободу, он учил людей быть внутренне свободными — стоически исполнять свой долг, невзирая на трудности, и не бояться ни бедности, ни тяжкого труда.
«Элиту» составляли рабы — управляющие поместьями (вилики). Они стоили целого состояния: знали толк в сельском хозяйстве, распоряжались работавшими в поместье невольниками, и даже пускали в оборот хозяйственные средства, чтобы получить дополнительную прибыль.
В Спарте сложился особый тип рабства, отличный от того, который был в Афинах. Целый народ Мессении — области полуострова Пелопоннес — был порабощён воинственными пришельцами. Местные жители стали называться илотами. Они продолжали жить в своих селениях и трудиться на той же земле, которая теперь принадлежала спартиатам. Каждая семья илотов должна была содержать поработителя, отдавая ему часть урожая. Илоты сохраняли остатки самоуправления, однако были совершенно бесправны, и их жизнью распоряжались граждане-спартиаты. Таким образом, Спартанское государство состояло из двух замкнутых, строго разграниченных и вместе с тем тесно связанных классов: свободных и рабов, эксплуататоров и эксплуатируемых, воинов и земледельцев. Когда нарушилось строгое разделение труда, государство спартиатов погибло. Из этого примера понятно, что такое рабство и какое значение оно имело для своего времени.
Греки обосновали разделение людей на свободных и рабов. «Очевидно, что одни люди по природе свободны, другие — рабы, и этим последним быть рабами полезно и справедливо», — писал великий философ Греции Аристотель. Римляне как люди практического склада разработали целую методику «выжимания» прибыли из рабов. В трактате Катона Старшего «О сельском хозяйстве» даётся заповедь рабовладельцу: «Рабам не должно быть плохо: они не должны мёрзнуть и голодать». Затем следуют скрупулёзные расчёты: сколько нужно рабу одежды на год, каковы размеры казармы для жилья, количество в ней матрасов и одеял. Хорошо работающий раб получает 1,5 кг хлеба и 0,7 л вина, овощи, фрукты, маслины, соль — столько, сколько съедал свободный крестьянин. Разработана и система наказаний. «Раб должен или работать, или спать», — считал Катон.
Почему в эпоху распространения рабства в Римской империи не появилось сложных устройств, облегчающих физический труд? Может быть, незаинтересованному в своём труде и недобросовестному рабу нельзя было доверить механизм? Отчасти это верно, но причины этого лежат глубже. Можно ска-
180

зать, что до введения техники дело просто не дошло. Хозяйство с применением рабского труда было выгодно до тех пор, пока оставалось небольшим поместьем. Его владелец никогда особо не стремился вводить технические новшества — если бы он поступил так, его хозяйство перестало бы окупаться. Даже в самом «рыночном» хозяйстве часть продуктов использовалась в «натуральном» виде — «съедалась» внутри его, т. е. оно было необходимо не только для «делания денег», но и для пропитания. Современных совхозов или ферм в то время не существовало.
В первые века нашей эры на смену небольшим рабовладельческим поместьям пришли огромные хозяйства-латифундии. Здесь рабский труд стал малопроизводителен. Раб не оправдывал даже расходов на своё содержание. Способ повышения производительности рабского труда заключался в том, что хозяин латифундии выделял рабу дом, участок земли, необходимый инвентарь, позволял иметь семью. За это раб ежегодно расплачивался частью урожая. На тех же правах в латифундиях трудились свободные крестьяне, потерявшие землю. Таким образом, разница между крестьянами и рабами стиралась. Они превращались в зависимых земледельцев, и называли их колонами. Эта картина начинала напоминать феодальную эпоху.
В это время законы о рабстве в Римской империи становятся гуманнее. Господин не мог убить непокорного раба. Он мог наказать его только через суд, а чрезмерно жестокое и оскорбительное обращение с рабами даже каралось. Государство запрещало разъединять семьи рабов, а со временем признало законными браки свободных с рабами.
Римская история знала драматические восстания рабов, эпицентром которых был остров Сицилия. Здесь в силу природных условий стало возможным создание крупных плантаций, на которых трудились целые армии рабов. Жестокие условия существования с большей лёгкостью могли вызвать бунт, заставить рабов взять в руки то оружие, которое было им доступно. Однако «лицо» этих восстаний определяли не они, а свободные крестьяне, ущемлённые в своих земельных правах. В то время как рабы были движимы в первую очередь чувством мести, мелкие землевладельцы проявляли недовольство существующим порядком. Именно под их влиянием Спартак — предводитель наиболее известного восстания 73—71 гг. до н. э. — принял решение идти на Рим, чтобы захватить власть и поровну наделить землёй всех нуждавшихся. Но очевидно, что не восстания сокрушили рабство, — оно выродилось как экономическая система.

РИМСКИЕ ИМПЕРАТОРСКИЕ ДИНАСТИИ

Время правления трёх императорских династий — Юлиев-Клавдиев, Флавиев и Антонинов — это время становления в Риме монархической власти и постепенного превращения Рима-полиса в территориальную монархию. Оба процесса завершились к началу II в. н. э. При Антонинах, правление которых начинается с 96 г. н. э., город Рим — это столица огромной Средиземноморской державы с миллионным разноплемённым населением, отражавшим космополитический характер римского государства этого времени. Это был «золотой век» в истории народов, населявших Римскую империю, время наибольшего внешнеполитического могущества и внутреннего процветания. Но путь к нему оказался долгим и трудным.
Провинции буквально с самого начала установления в Риме режима принципата ощутили на себе благотворное влияние новой политической системы. Но римскому обществу, особенно старой аристократии, пришлось пережить кошмар жестокого террора и диких сумасбродств императоров династии Юлиев-Клавдиев, наследников Октавиана Августа.
Результатом политики Августа стало создание в Риме сложной политической системы, в которой сосуществовали в противоречивом единстве элементы полисно-республиканского и монархического строя. Этот двойственный характер режима раннего принципата тяжело отразился на жизни римского общества I века н. э. Наследником Августа, умершего в 14 г., стал его приёмный сын Тиберий Клавдий Нерон. Он был опытным администратором и полководцем, но обладал тяжёлым и скрытным характером. Тиберий происходил из очень древнего и знатного патрицианского рода Клавдиев и в полной мере унаследовал присущие его представителям крутой нрав и глубокий аристократизм. Август не любил своего пасынка и только под давлением обстоятельств согласился на его усыновление и признание своим наследником.
Умный и образованный человек, поклонник философии стоиков, Тиберий, придя к власти, надеялся гармонично соединить традиции аристократической республики с единоличной властью принцепса. При нём были значительно расширены полномочия сената, бывшего в республиканский пе-
181

1.    Территория Римской Республики к 264 г. до н. э.
2.    Основные направления римских завоеваний.
3.    Завоевания Римской республики с середины III в. до н. э.
4.    Завоевания Римской республики к 30 г. до н. э.
5.    Завоевания Римской республики с 30 г. до н. э.
6.    Границы Римской империи при наибольшем расширении
в начале II в. н. э. (при Траяне).
7    Территории, зависимые от Римской империи.
8.    Места размещения основных лагерей римских войск в
покорённых странах.
9.    Крупнейшие рынки рабов.
10.  Основные районы восстаний рабов и покорённых
народов.
11. Римские пограничные укрепления.
12. Раннехристианские общины.

Статуя Августа.
Мрамор. Конец I в. до н. э.
Вилла Ливия в Прима Порта.
риод оплотом политического господства римской аристократии. Народное собрание было практически отстранено от управления государством и продолжало существовать лишь как формальная инстанция для утверждения принятых сенатом и принцепсом постановлений. По утверждению римского биографа Светония, Тиберий в своей почтительности и вежливости по отношению к сенату переходил почти все принятые границы. В первые годы своего правления Тиберий постоянно присутствовал на заседаниях сената, где обсуждались все важнейшие государственные дела.
Попытка Тиберия сделать сенат опорой власти принцепса при сохранении в нём преимущественного положения старой знати потерпела крах. Неспособность сената к деятельному сотрудничеству была вызвана борьбой различных группировок внутри него и, главное, зависимостью от воли принцепса. Но Тиберий упорно не желал считаться с реальностью. Его раздражали угодливость и чрезмерная лесть сенаторов, которых он убеждал, что он не господин, а слуга сената. Однако при этом принцепс удерживал в своих руках все рычаги давления на него.
Введённая Тиберием практика судебного преследования за оскорбительные высказывания в адрес божественного Августа, принцепса и членов его семьи по закону об оскорблении величия полностью деморализовала римскую знать и создала обстановку доносительской горячки в римском обществе. Доносчики (деляторы) награждались досрочным получением высшей магистратуры, обогащались за счёт получения 25% конфискованного имущества обвиняемого.
Следуя политике Августа, Тиберий сохранял преимущественное положение Рима и Италии по отношению к другим частям империи и не предоставлял провинциалам прав римского гражданства. Но беспощадному разграблению провинций во времена сенатской республики Тиберий противопоставил новый стиль управления, сформулированный в его заявлении, что он хочет, чтобы «его овец стригли, а не сдирали с них шкуру».
Потеряв всякую надежду на осуществление идеальной модели принципата, Тиберий в 26 г. навсегда уезжает из Рима и поселяется на острове Капри, передоверив руководство государственными делами своему фавориту, префекту преторианских когорт (начальнику личной охраны принцепса) Луцию Элию Сеяну. Сеяна называют «злым гением» императора Тиберия. По мнению античных и многих современных историков, именно он был повинен в том, что принципат Тиберия выродился в жестокую тиранию. Римский историк Тацит утверждает, что, задумав захватить верховную власть в государстве,

Тиберий. Голова статуи.
Бронза 14-37 гг. н. э.
Неаполь. Национальный музей.
183

Сеян уничтожил всех законных наследников императора и с помощью закона об оскорблении величия расправился с враждебными ему сенаторами. Однако Тиберий всецело доверял своему любимцу и, возможно, даже собирался сделать его своим наследником. Сеяну уже совсем немного недоставало для достижения желанной цели, когда в 31 г. он вдруг был обвинён Тиберием в заговоре против императора и казнён. По версии античных писателей, причиной столь неожиданного поворота событий стало то, что Тиберию сообщили об убийстве Сеяном в 23 г. его сына Друза (ранее считалось, что он умер от болезни).

Калигула. Бронза. 37—41 гг. н. э.
Цюрих. Частная коллекция.
18 марта 37 г. сенат при всеобщем ликовании народа вручил полномочия принцепса внуку Тиберия Гаю Цезарю Августу Германику, по прозвищу Калигула (Сапожок). Первые мероприятия молодого принцепса (ему было 25 лет, когда он пришёл к власти) были встречены с одобрением. Он обещал править в согласии с сенатом и под его руководством, а также прекратить действие закона об оскорблении величия. В Риме были возобновлены в небывалых масштабах любимые народом представления: гладиаторские бои и травли зверей, которые почти совершенно прекратились при Тиберии. Праздничный угар, однако, закончился довольно
быстро. Через несколько месяцев принцепс заболел. После выздоровления Гай Калигула решительно порывает с римскими традициями предков, охранителями которых объявляли себя принцепсы Август и Тиберий. Увлечение гладиаторскими и цирковыми играми перерастает в желание самому принять в них участие. И вот римское общество видит своего принцепса, первого гражданина великой империи, сражающимся на сцене амфитеатра гладиатором и возницей на цирковой арене. По римским понятиям, выступать на сцене и арене цирка — это удел рабов, преступников или вольноотпущенников, т. е. людей с ущербным социальным статусом. Полноправный гражданин, тем более глава государства, не имел права опускаться до занятий такого рода.
Ещё большее изумление вызывала религиозная политика Калигулы. Он объявил себя живым божеством и, стоя в храме между статуями богов, принимал подобающие богу почести от посетителей или «беседовал» с самим Юпитером Капитолийским. В обществе заговорили о сумасшествии принцепса. Оснований для такого вывода было, с точки зрения современников Калигулы, более чем достаточно. Принцепс, казалось, задался целью доказать всему роду человеческому, что для него нет ничего невозможного. Безумные траты на зрелища, пиры, раздачи подарков, бессмысленные, но грандиозные постройки, опустошив совершенно казну, сменились не менее безумной налоговой политикой для её пополнения. Возобновились судебные процессы об оскорблении величия, единственной целью которых часто была конфискация имущества обвиняемого.
Трудно сказать, что определяло поведение Гая Калигулы, — болезнь или совершенно иное, чем у его предшественников, понимание власти принцепса: не первый гражданин, а господин, по отношению к которому все, от простолюдина до высокопоставленного сенатора, — рабы. «Мне можно всё в отношении всех», — утверждал Калигула и доказывал это на деле. Если Тиберий переходил все принятые границы в своём почтении к сенату, то Калигула ещё более безгранично унижал его. По утверждению Светония, он даже хотел назначить консулом своего любимого коня Инцитата. В 39 г. Гай Цезарь Калигула издал эдикт, в котором объявил о своей враждебности сенату и отказе сотрудничать с ним. Римская знать восприняла это как узурпацию власти и установление режима тирании в Риме. Она ответила на новый политический курс принцепса серией заговоров. 24 января 41 г. Гай Калигула был убит. Впечатление, произведённое его правлением на римское общество, оказалось столь сильным, что на созванном консулами заседании сената заговорили о восстановлении республики. Но пока в сенате спорили о политическом устройстве государства, преторианцы и римский народ уже решили этот вопрос. Окружив курию, толпа скандировала имя нового императора. Им оказался дядя Калигулы Клавдий.
Избрание Клавдия (Тиберий Клавдий Нерон Гер-
184

маник) принцепсом оказалось полной неожиданностью прежде всего для него самого. Он был уже пожилым человеком, в доме Юлиев-Клавдиев его считали умственно неполноценным и держали в стороне от государственных дел. В детстве он перенёс паралич, у него была неуклюжая походка, тряслась голова и заплетался язык. Калигула держал его возле себя на положении шута. Шутом на троне считала его и римская знать, хотя проводимая им политика не давала к тому никаких оснований. Прежде всего он объявил о возврате к политической системе Августа и постарался наладить нормальную жизнь в Риме. Процессы об оскорблении величия были прекращены, введена разумная финансовая политика, улучшено снабжение Рима продовольствием.

Клавдий.
Халцедоновая камея
41-54 гг. н. э.
Отказавшись от скандальных и неприемлемых для римского общества форм утверждения единовластия, Клавдий повёл планомерную и спокойную работу по укреплению чисто монархических институтов власти и расширению их социальной базы. Сенат и магистратуры продолжают существовать, и Клавдий оказывает им должное уважение. Но параллельно с ними, соперничая и тесня, всё большую роль начинает играть придворная внесенатская администрация. Она создавалась на основе управления личным хозяйством императора. Подобная система имелась в хозяйстве каждого богатого римлянина и состояла из рабов и вольноотпущенников. Клавдий, почти ничего не меняя в этой системе, возводит службу в хозяйстве императора на уровень государственной и награждает своих наиболее выдающихся вольноотпущенников знаками отличий магистратов.
Клавдий был единственным императором из дома Юлиев-Клавдиев, решившимся продолжить политику Юлия Цезаря по распространению прав римского гражданства на жителей провинций и привлечению провинциальной знати к управлению империей. При нём очень интенсивно шёл процесс романизации Галлии. В 48 г. знать Нарбонской Галлии получила право добиваться сенаторского достоинства, что положило начало формированию общеимперской знати.
Привлечение провинциалов в сенат, рост значения императорского аппарата управления вызывали недовольство среди римско-италийской знати. Крупных заговоров против Клавдия, однако, не составлялось. Оппозиция знати ограничивалась ропотом и злословием. Привязанность старого императора к своим жёнам и вольноотпущенникам предоставляла богатую пищу для самых невероятных слухов. Враждебные Клавдию представители знати группировались вокруг его последней, четвёртой жены Агриппины, расчищавшей дорогу к власти своему сыну от первого брака Луцию Домицию Агенобарбу, вошедшему в историю под именем императора Нерона. После смерти Клавдия, отравленного, как предполагают, Агриппиной 13 сентября 54 г., префект претория Афраний Бурр представил Нерона преторианцам, которые провозгласили его императором.

Нерон. Мрамор. 60—68 гг. н. э.
Рим. Национальный музей.
Новому главе Римской империи едва исполнилось 17 лет, и вопросы государственной политики его мало интересовали. Реально государственными делами руководили воспитатель императора философ Луций Анней Сенека и Афраний Бурр. Они представляли оппозиционные Клавдию круги знати, поэтому их политика была направлена на восстановление главенствующего положения сената и магистратур в системе административного управления империей. Первые пять лет правления Нерона прошли в согласии с сенатом. Но при дворе императора шла ожесточённая борьба между его
185

матерью и наставниками, которая закончилась тем, что сначала Нерон приказал убить Агриппину, а затем избавился, после смерти Бурра в 62 г., и от Сенеки, заставив его уйти в отставку. Теперь он мог беспрепятственно заниматься тем, что его увлекало больше всего, — пением и декламацией на сцене театра. Чувство вседозволенности превратило Нерона в чудовище, заставившее Рим вновь пережить ужасы времён правления Гая Калигулы.
Знать прибегла к испытанному средству борьбы — заговору. Но заговорщики никак не могли решить, кому и где убить императора. В результате заговор был раскрыт в 65 г., и это дало Нерону повод для массовых репрессий против римской знати. Наконец, устав от казней и пригрозив сенаторам их полным уничтожением, Нерон отправился в 66 г. в артистическое турне по Греции. Тем временем обстановка в Риме и провинциях всё более накалялась. Восстала Иудея, восстал наместник Лузитанской Галлии Гай Юлий Виндекс, к нему присоединился наместник Испании Сервий Гальба, в Риме начали колебаться преторианцы. Нерон совершенно растерялся и ничего не предпринимал для того, чтобы изменить ситуацию. Наконец, сенат объявил его «врагом отечества». Император бежал из Рима и после долгих скитаний покончил с собой. Молва утверждала, что, умирая, он повторял: «Какой артист погибает!»
Со смертью Нерона прекратилась династия Юлиев-Клавдиев. В течение её правления монархический элемент в системе принципата, то активизируясь, то отступая, вытеснял республиканские институты из государственного устройства империи. Возрастала роль провинций, права римского гражданства распространялись за пределами Италии.

Веспасиан.
Мрамор. 70—79 гг. н. э.
Копенгаген.
В 68—69 гг. Рим оказался во власти своих собственных войск, различные группировки которых
боролись между собой за то, чтобы возвести на престол каждая своего ставленника. Победителем в этой борьбе оказался Тит Флавий Веспасиан, посланный в 67 г. императором Нероном на подавление восстания в Иудее (см. ст. «Иудея и иудейские войны»). Он стал основателем новой императорской династии в Риме — династии Флавиев (69—96 гг.). Веспасиан был человеком очень скромного происхождения; трезвый ум, осмотрительность и осторожность позволили ему пережить тяжёлые времена принципата Гая Калигулы и Нерона. По мнению римского историка Тацита, Веспасиан был единственным императором, которого власть изменила не в худшую, а в лучшую сторону. Скромный и неприхотливый в личной жизни, обладающий колоссальной трудоспособностью, он и на троне оставался прежде всего великим тружеником. Светоний сообщает, что, приступив к восстановлению Рима, сильно пострадавшего во время гражданской войны 68—69 гг., он собственными руками расчищал развалины сожжённого солдатами храма Юпитера Капитолийского и выносил обломки на спине.
Первым делом Веспасиана было приведение в порядок государственной финансовой системы, совершенно расстроенной сумасбродствами Нерона. Были сокращены расходы императорского двора, введены новые налоги в Италии и провинциях. Император не брезговал никакими доходами для пополнения казны. Он ввёл даже налог на общественные уборные. Своему сыну Титу, возмущённому этим нововведением, он поднёс к лицу монету и спросил, пахнет ли она? (Отсюда и пошло выражение «деньги не пахнут».) Результаты финансовой политики Веспасиана были блестящими, что позволило ему начать обширное строительство в Риме. Им был построен новый форум с храмом Мира, начато строительство грандиозного амфитеатра на 50 тыс. зрителей, позднее получившего название Колизей.
Веспасиан продолжил политику императора Клавдия по распространению прав римского гражданства на западные провинции империи. При нём знать галльских и испанских общин прочно утверждается в римском сенате, став надёжной опорой власти принцепса.
Веспасиан умер летом 79 г. Присущее ему чувство юмора, говорят, не покинуло императора и на смертном одре. Почувствовав приближение смерти, он сказал: «Увы, я, кажется, становлюсь богом». Дело в том, что римских императоров после смерти причисляли к сонму богов, если, конечно, сенат не объявлял кого-нибудь из них «врагом отечества». Веспасиан передал власть своему старшему сыну Титу Флавию Веспасиану, правление которого оказалось очень недолгим. Он умер в 81 г., оставив хорошую память о себе благодаря тому, что продолжал политику отца.
Последним императором династии Флавиев стал Тит Флавий Домициан, младший сын Веспасиана, которого основатель династии не любил и держал в стороне от государственных дел. Домициан, обладавший крутым и властным характером, испортил
186

отношения с сенатом открытой демонстрацией своей власти. Он требовал, чтобы его называли господином (dominus) и даже богом (deus noster). Знать не любила Домициана и дала ему прозвище «лысый Нерон» — за то, что он возобновил преследования сенаторов по закону об оскорблении величия и пытался завоевать любовь народа организацией зрелищ и щедрых раздач подарков.

Тит. Мраморный фрагмент.
79—81 гг. н. э. Рим.
Музей Ватикана.
Обострение отношений между принцепсом и знатью совпало с наступлением варварских племён на дунайской границе империи. В 86 г. племена даков вторглись в римскую провинцию Мезия. Война приняла затяжной характер, и Домициану удалось закончить её, лишь откупившись от варваров выплатой контрибуции (89 г.). Это сильно подорвало его авторитет в обществе, что в свою очередь толкнуло императора на путь репрессий. Развязав террор против знати, Домициан сам подписал себе приговор. Он был убит заговорщиками в сентябре 96 г.
Сенат провозгласил императором Марка Кокция Нерву, с которого начинается история правления династии Антонинов (96—193 гг.). Преемственность власти при Антонинах обеспечивалась не родственными узами, а усыновлением и провозглашением соправителем императора кого-либо из наиболее авторитетных военачальников и администраторов. Этот принцип наследования императорской власти избавлял римское общество от возможности появления на троне таких фигур, как Калигула или Нерон. Императоры Траян, Адриан, Антонин Пий и Марк Аврелий были, несомненно, выдающимися политическими деятелями. Лишь последний из Антонинов, Коммод, выпадает из этого ряда. Он был родным сыном Марка Аврелия и, получив императорскую власть как родовую собственность, заставил Рим вспомнить и Калигулу, и Нерона.
Время правления первых четырёх императоров династии Антонинов (96—161 гг.) было «золотым
веком» в истории Римской империи. Уже при Флавиях принципат перестал быть противоречивой, республиканско-монархической системой, поэтому самодержавный характер власти Антонинов не подвергался сомнению. Старая римская аристократия, заставившая когда-то Октавиана Августа установить с ней отношения партнёрства, давно ушла с исторической сцены. В римском сенате теперь заседала знать из самых различных областей Средиземноморья, как западных, так и восточных. Этот сенат уже полностью утратил республиканские иллюзии, и все его требования сводились лишь к одному: не казнить сенаторов без разрешения самого сената. Клятву соблюдать это условие, данную императором Нервой, нарушил только Коммод.

Домициан. Бронза 81-96 гг. н. э. Копенгаген.
В 98 г., после смерти Нервы, императором был провозглашён усыновлённый им наместник Верхней Германии, талантливый полководец Марк Ульпий Траян, родом из Испании. Тацит, характеризуя время правления императоров Нервы и Траяна, пишет, что они соединили вместе вещи, доселе несовместимые, — принципат и свободу. Устойчивая и сильная власть, самодержавный характер которой теперь признавался всеми слоями римского общества, позволяла императору быть терпимым и благожелательным в отношениях с сенатом. Мир и согласие, воцарившиеся в Риме, дали сенату основание присвоить Траяну титул «Лучшего принцепса».
Траян продолжил и развил введённую Нервой алиментарную систему. Это была система государственной помощи беднейшим слоям населения, причём не только в Риме, но и во всех городских общинах империи. Дети из бедных семей и сироты получали ежемесячное пособие и бесплатно обучались в начальной школе. В одном только Риме го-
187

сударственное пособие получали 5 тыс. нуждающихся детей.
Император Траян был первым и последним правителем Рима, отступившим от завещанной Августом политики сохранения существующих границ Римской империи. В 101 г. он начал войну с даками, которая закончилась в 106 г. их покорением и превращением Дакии в римскую провинцию. В память об этой победе Траян построил самый роскошный в Риме форум, в центре которого была возведена мраморная колонна с изображением эпизодов войны с даками (она сохранилась до наших дней). Укрепив северную границу империи, Траян решил покончить с самым сильным и давним римским врагом на Востоке — Парфянским царством. Осенью 113 г. он выступил в поход против Парфии. Была захвачена столица Парфянского царства город Ктесифон, в состав Римской державы включена Месопотамия; Траян строил планы похода и на Индию. Но начавшиеся в восточных провинциях империи волнения заставили его отказаться от продолжения войны. В 117 г., закончив военные операции на Востоке, Траян умер по пути в Рим. Его прах в золотой урне был похоронен в основании воздвигнутой им колонны. Его преемникам обычно желали «быть счастливее Августа и лучше Траяна» (т. е. достичь невозможного).

Траян. Мрамор.
2-е десятилетие IIв. н. э.
Преемник Траяна Публий Элий Адриан (117— 138 гг.) вернулся к традиционным для империи эпохи Августа принципам внешней политики: укреплению границ и отказу от дальнейших территориальных завоеваний. Пришлось даже вернуть Парфии все завоёванные Траяном области, потому что удержание их требовало такого увеличения военной мощи империи, которое грозило подорвать её силы.
Всё внимание Адриана было обращено на совершенствование системы управления империей. За годы своего правления он объездил все провинции огромной державы, лишь изредка и ненадолго возвращаясь в Рим. В эти поездки его влекли не только административные заботы, но и страсть к путешествиям. Адриан был высокообразованным человеком, большим поклонником греческой культуры, которая переживала в это время своё возрождение. Городская культура Средиземноморья достигает в годы правления Адриана наивысшего расцвета. Возрождаются старые города, строятся новые, причём центральное правительство проявляет большую заботу об их благоустройстве и поддержании довольно высокого уровня жизни. Строятся не только амфитеатры и термы (бани), но и библиотеки и школы.

Адриан. Голова статуи. 117-138 гг. н. э.
В конце жизни уставший и впавший в меланхолию император поселяется в своей роскошной вилле в Тибуре, недалеко от Рима, где по его приказу было воспроизведено всё, что поразило императора во время путешествий. Адриан был человеком капризным, подозрительным и жестоким. В старости эти стороны его характера стали особенно заметными, но умный политик и государственный деятель всегда брали в нём верх над капризами, поэтому, долго не решаясь назвать своего преемника, он в конце концов остановил свой выбор на наиболее достойном — Тите Аврелии Антонине.

Антонин Пий. Бюст. Мрамор. 138-261 гг. н. э. Неаполь. Национальный музей.
188

Правление Антонина Пия («Благочестивый» — так прозвали современники Тита Аврелия Антонина) было мирным и спокойным (138—161 гг.). Казалось, нет такой силы, которая могла бы нарушить покой и величие Рима. В 161 г., после смерти Антонина Пия, сбылась мечта величайших античных мыслителей — государство возглавил император-философ Марк Аврелий. «Он обладал всеми добродетелями и божественным умом», — так характеризует Марка Аврелия античный биограф. Но, по иронии судьбы, именно в годы правления Марка Аврелия (161—180 гг.) Римской империи пришлось претерпеть страшные беды.
Пришли в движение варварские племена, жившие на границах империи; перешли в наступление парфяне. Император метался от одной границы к другой, империя напрягала все свои силы, чтобы не допустить продвижения варваров в глубь Средиземноморья. На востоке удалось вытеснить парфян из Сирии и заключить с ними мир, но вернувшаяся домой армия принесла с собой страшную болезнь — чуму. Эпидемия чумы, свирепствовавшая несколько десятилетий, привела к обнищанию и опустошению многих областей римского государства. Сам Марк Аврелий скончался от этой болезни в Виндобоне (Вене) в марте 180 г.
Ещё в 176 г. он назначил своим соправителем и наследником родного сына Коммода. Говорили, что Марк Аврелий, зная, сколь легкомыслен и развращён его сын, желал его смерти. Однако иного правителя для Рима он не нашёл. Став императором, Коммод быстро прекратил войну с германскими и сарматскими племенами на дунайской границе, пообещав  их  вождям  ежегодные  щедрые  подарки.
Вернувшись в Рим, 19-летний император предался такому веселью, о каком Рим успел уже давно забыть. Одетый в львиную шкуру и с палицей в руке, разыгрывая из себя Геркулеса, он избивал на арене цирка беззащитных зверей и людей. Знать составляла заговоры, шайки разбойников разоряли Италию, а Ком-мод продолжал свои сумасбродства. Наконец он поселился в гладиаторской казарме, где и был убит заговорщиками в 193 г.

Коммод в образе Геркулеса. Мрамор. 190 г. н. э. Рим.
Эпоха правления Антонинов закончилась. Римская империя вошла в полосу длительного и тяжёлого кризиса. У неё ещё оказалось достаточно сил, чтобы преодолеть его, но III век стал веком заката античной цивилизации.

КОНСТАНТИН ВЕЛИКИЙ. ПРИНЯТИЕ ХРИСТИАНСТВА

Около 285 г. н. э. в Наиссусе, у цезаря Флавия Валерия Констанция I Хлора, римского наместника в Галлии, и его жены Елены Флавий родился сын Флавий Валерий Константин. Сам Констанций Хлор был человеком скромным, мягким и учтивым. В религиозном отношении он был монотеистом, поклонялся богу солнца Солу, который во времена Империи отождествлялся с восточными божествами, в особенности с персидским богом света Митрой — богом солнца, богом договора и согласия. Именно этому божеству он и посвятил свою семью. Елена же, по одним источникам, была христианкой (в окружении Констанция было много
христиан, и он относился к ним очень доброжелательно), по другим — язычницей. В 293 г. Констанций и Елена вынуждены были развестись по политическим мотивам, но бывшая жена занимала по-прежнему почётное место при его дворе. Сына Констанций должен был с юных лет отправить ко двору императора Диоклетиана в Никомедию.
К тому времени христианская церковь играла уже очень большую роль в жизни Империи и христианами были миллионы людей — от рабов до высших чиновников государства. Много христиан было и при дворе в Никомедии. Однако в 303 г. Диоклетиан под влиянием своего зятя Галерия, грубого и
189

суеверного язычника, решил уничтожить христианскую церковь. Начались самые страшные гонения на новую религию за всю историю Империи. Тысячи и тысячи людей были зверски замучены за одну принадлежность к церкви. Именно в этот момент юный Константин оказался в Никомедии и был свидетелем этой вакханалии убийств, вызвавшей в нём скорбь и сожаления. Воспитанный в обстановке веротерпимости, Константин не понимал политики Диоклетиана. Сам Константин продолжал чтить Митру-Солнце, и все его помыслы были направлены на то, чтобы укрепить своё положение в той сложной обстановке и найти дорогу к власти.
В 305 г. император Диоклетиан и его соправитель Максимиан Геруклий, утомлённые политикой, отреклись от власти. На востоке Империи власть перешла к Галерию, а на западе — к Констанцию Хлору и Максенцию. Констанций Хлор был уже тяжело болен и просил Галерия отпустить его сына Константина из Никомедии, но Галерий оттягивал решение, опасаясь соперника. Только через год Константину, наконец, удалось получить согласие Галерия на отъезд. Смертельно больной отец благословил сына и передал ему командование войсками в Галлии.
В 311 г. страдающий неизвестным недугом Галерий решил прекратить гонения на христиан. Видимо, он подозревал, что его болезнь — «месть бога христиан». Поэтому он позволил христианам «свободно собираться на свои сходки» и «возносить молитвы о безопасности императора». Через несколько недель Галерий умер; при его преемниках гонения на христиан возобновились, правда, в меньших размерах.
Максенций и Лициний были двумя августами, а Константин провозглашён сенатом главным августом. На следующий год на западе Империи началась война между Константином и Максенцием, поскольку Максенций претендовал на то, чтобы стать единоличным правителем. Лициний примкнул к Константину. Из 100-тысячного войска, расквартированного в Галлии и находящегося в распоряжении Константина, он смог выделить только четвёр-

Константин Великий.
Бронза. 330 г. н. э. Рим.
тую часть, а у Максенция было 170 тыс. пехоты и 18 тыс. конницы. Поход Константина на Рим начинался, таким образом, в неблагоприятных для него условиях. Языческим богам были принесены жертвы с целью вопрошения о будущем; предсказания были плохими. Осенью 312 г. небольшая армия Константина подошла к Риму. Константин как бы бросал вызов «вечному городу» — всё было против него. Именно в это время религиозному цезарю стали являться видения, укрепившие его дух. Сначала он увидел во сне в восточной части неба огромный огненный крест. А вскоре ему явились ангелы, говорящие: «Константин, сим победишь ». Вдохновлённый этим, цезарь приказал начертать на щитах солдат знак имени Христа. Дальнейшие события подтвердили видения императора.
Повелитель Рима Максенций не покидал города, получив предсказание оракула, что погибнет, если выйдет за ворота Рима. Войной командовали его полководцы, и она развивалась успешно, учитывая огромный численный перевес. Роковым днём для Максенция стала годовщина получения им власти — 28 октября. Сражение вспыхнуло под стенами города, и солдаты Максенция имели явный перевес и лучшую стратегическую позицию, но события как бы подтверждают пословицу: «Кого Бог хочет наказать, того он лишает разума». Внезапно Максенций решил обратиться за советом к «Сивиллиным книгам» (сборник изречений и предсказаний, служивший для официальных гаданий в Древнем Риме) и прочёл предсказание, что в этот день погибнет враг римлян. Воодушевлённый этим предсказанием, Максенций покинул город и появился на поле боя. При переходе Мульвинского моста возле Рима мост обрушился за спиной императора; войска Максенция охватила паника, они бросились бежать. Сдавленный толпой, император упал в Тибр и утонул. Даже язычники видели в неожиданной победе Константина чудо. Сам же он, конечно, не сомневался, что обязан своей победой Христу.
Именно с этого момента Константин стал считать себя христианином, однако крещения пока не принимал. Император понимал, что укрепление его
190

власти неизбежно будет связано с поступками, противоречащими христианской нравственности, и поэтому не спешил. Быстрое принятие христианской веры могло не понравиться язычникам, которых было особенно много в армии. Таким образом, сложилась странная ситуация, когда во главе империи стоял христианин, формально не являющийся членом церкви, потому что пришёл он к вере не через поиски истины, а как император (кесарь), ищущий Бога, защищающего и освящающего его власть. Это двусмысленное положение впоследствии стало источником многих проблем и противоречий, но пока, в начале своего правления, Константин, как и христиане, испытывал воодушевление. Отражением этого является Миланский эдикт о веротерпимости, составленный в 313 г. императором Запада Константином и императором Востока (преемником Галерия) Лицинием. Этот закон существенно отличался от указа Галерия 311 г., к тому же плохо исполнявшегося.
Миланский эдикт провозглашал веротерпимость: «Свободы в религии стеснять не должно, напротив, нужно предоставить право заботиться о Божественных предметах уму и сердцу каждого, по собственному его произволению». Это был очень смелый шаг, имевший огромное значение. Провозглашённая императором Константином религиозная свобода надолго осталась мечтой человечества. Сам же император впоследствии не раз изменял этому принципу. Эдикт предоставлял христианам право распространять своё учение и обращать новых членов в свою веру. До сих пор это им было запрещено как «иудейской секте» (обращение в иудаизм по римским законам каралось смертью). Константин приказал вернуть христианам всё имущество, конфискованное во время преследований.
Хотя в период правления Константина провозглашённое им равноправие язычества и христианства соблюдалось (император разрешал родовой культ Флавиев и даже строительство храма «своему божеству»), все симпатии власти были, конечно, на стороне новой религии, и Рим украсила статуя Константина с поднятой для крестного знамения правой рукой.
Император внимательно следил за тем, чтобы христианская церковь обладала всеми привилегиями, которыми пользовались языческие жрецы (например, освобождение от казённых повинностей). Более того, вскоре епископам дали право юрисдикции (ведения суда, судопроизводства) в гражданских делах, право отпускать рабов на свободу; тем самым христиане получили как бы свой собственный суд. Через 10 лет после принятия Миланского эдикта христианам было разрешено не участвовать в языческих празднествах. Таким образом, новое значение церкви в жизни Империи получило юридическое закрепление почти во всех областях жизни.
Политическая жизнь Римской империи между тем шла своим чередом. В 313 г. Лициний и Константин остались единственными властителями Рима. Уже в 314 г. Константин и Лициний вступили
в борьбу между собой; император-христианин победил в двух сражениях и добился присоединения к своим владениям почти всего Балканского полуострова, а ещё через 10 лет между двумя соперничающими владыками произошло решающее сражение. У Константина было 120 тыс. пехоты и конницы и 200 небольших судов, а у Лициния — 150 тыс. пехоты, 15 тыс. конницы и 350 больших трёхвёсельных галер. Тем не менее войско Лициния было разбито в сухопутном бою под Адрианополем, а сын Константина Крисп разгромил флот Лициния в Геллеспонте (Дарданеллах). После ещё одного поражения Лициний сдался в плен. Победитель обещал ему жизнь в обмен на отречение от власти. Однако драма на этом не закончилась. Лициний был выслан в Фессалоники и через год казнён. В 326 г. по приказу Константина был убит и его десятилетний сын, Лициний Младший, несмотря на то что его мать, Констанция, была сводной сестрой Константина.
Одновременно с этим император повелел убить и своего родного сына Криспа. Причины этого неизвестны. Одни современники считали, что сын участвовал в каком-то заговоре против отца, другие — что его оклеветала вторая жена императора, Фауста (Крисп был сыном Константина от первого брака), стремясь расчистить дорогу к власти для своих детей. Через несколько лет погибла и она, заподозренная императором в нарушении супружеской верности.
Несмотря на кровавые события во дворце, римляне любили Константина — он был сильным, красивым, вежливым, общительным, любил юмор и отлично владел собой. В детстве Константин не получил хорошего образования, но образованных людей уважал.
Внутренняя политика Константина заключалась в постепенном содействии превращению рабов в зависимых крестьян — колонов (одновременно с ростом зависимости и свободных крестьян), укреплении государственного аппарата и увеличении налогов, в широком предоставлении сенаторского звания богатым провинциалам — всё это усиливало его власть. Император распустил преторианскую гвардию, справедливо считая её источником внутригосударственных заговоров. К службе в армии широко привлекались варвары — скифы, германцы. При дворе было очень много франков, и Константин первым стал назначать варваров консулами. Однако в Риме император чувствовал себя неуютно и в 330 г. основал новую столицу государства — «Новый Рим» — на месте торгового греческого города Византия, на европейском берегу пролива Босфор. Через некоторое время новая столица стала называться Константинополем. С годами Константин всё больше и больше тяготел к роскоши, и его двор в новой (восточной) столице был очень похож на двор восточного владыки. Император одевался в пёстрые шёлковые, расшитые золотом одежды, носил накладные волосы и ходил в золотых браслетах и ожерельях.
В   целом   25-летнее   правление   Константина I
191

проходило мирно, если не считать начавшейся именно при нём церковной смуты. Причиной этой смуты кроме религиозно-богословских споров было то, что взаимоотношения императорской власти (кесаря) и церкви оставались невыясненными. Пока императором был язычник, христиане решительно защищали свою внутреннюю свободу от посягательств, но с победой императора-христианина (пусть пока и не принявшего крещения) ситуация принципиально менялась. По традиции Римской империи именно глава государства был верховным арбитром во всех, в том числе и религиозных, спорах.
Первым событием был раскол в христианской церкви Африки. Часть верующих были недовольны новым епископом, так как считали его связанным с теми, кто отрёкся от веры в период гонений при Диоклетиане. Они выбрали себе другого епископа — Доната (их стали называть донатистами), отказались подчиняться церковным властям и обратились к суду кесаря. «Какое безумие требовать суда от человека, который сам ожидает суда Христова!» — воскликнул Константин. Действительно, ведь он даже не был крещён. Тем не менее, желая мира для церкви, император согласился выступить в роли судьи. Выслушав обе стороны, он решил, что донатисты не правы, и тут же проявил свою власть: их вожди были отправлены в изгнание, а имущество церкви донатистов конфисковано. Это вмешательство власти во внутрицерковный спор противоречило духу Миланского эдикта о веротерпимости, однако было воспринято всеми как совершенно естественное. Ни епископы, ни народ не возражали. Да и сами донатисты, жертвы гонений, не сомневались в праве Константина судить этот спор — они лишь требовали, чтобы гонения обрушились на их противников. Раскол породил взаимное озлобление, а гонения — фанатизм, и по-настоящему мир в африканскую церковь придёт ещё не скоро. Ослабленная внутренними смутами, эта провинция через несколько десятилетий стала лёгкой добычей вандалов.
Но самый серьёзный раскол произошёл на востоке Империи в связи со спором с арианами. Ещё в 318 г. в Александрии возник спор между епископом Александром и его диаконом Арием о личности Христа. Очень быстро в этот спор оказались втянуты все восточные христиане. Когда в 324 г. Константин присоединил восточную часть Империи, он столкнулся с ситуацией, близкой к расколу, что не могло его не удручать, поскольку и как христианин, и как император он страстно желал церковного единства. «Верните мне мирные дни и спокойные ночи, чтобы я, наконец, нашёл утешение в чистом свете» (т. е. — единой церкви), — писал он. Для решения этого вопроса он созвал собор епископов, который состоялся в Никее в 325 г. (I Вселенский — Никейский собор 325 г.).
Прибывших 318 епископов Константин принял торжественно и с большим почётом в своём дворце. Многие епископы были жертвами гонений Диоклетиана и Галерия, и Константин со слезами на глазах
смотрел на их увечья и шрамы. Протоколы I Вселенского собора не сохранились. Известно лишь, что он осудил Ария как еретика и торжественно провозгласил, что Христос единосущен Богу-Отцу. Собор проходил под председательством императора и решил ещё несколько вопросов, связанных с богослужением. В целом для всей империи это было, конечно, торжеством христианства. Гонимые, преследуемые, не имевшие другого оружия, кроме молитвы, христиане победили в трёхвековой борьбе самую сильную державу мира.
В 326 г. мать Константина Елена совершила паломничество в Иерусалим, где был найден крест Иисуса Христа. По её инициативе крест подняли и медленно поворачивали на четыре стороны света, как бы посвящая Христу весь мир. Христианство победило. Но до мира было ещё очень далеко. Придворные епископы, и прежде всего Евсевий Кесарийский, были друзьями Ария. На соборе в Никее они согласились с его осуждением, видя настроения подавляющего большинства епископов, но потом пытались убедить императора в том, что Арий осуждён ошибочно. Константин (всё ещё не принявший крещения!), конечно, прислушивался к их мнению и поэтому вернул Ария из ссылки и предписал, вновь применяя свою императорскую власть, принять его обратно в лоно церкви (этого не произошло, т. к. Арий умер по дороге в Египет). Всех непримиримых противников Ария и сторонников Никейского собора, и прежде всего нового александрийского епископа Афанасия, он отправил в ссылку. Это происходило в 330—335 гг.
Вмешательство Константина привело к тому, что арианский раскол растянулся почти на весь IV век и изжит был только в 381 г. на II Вселенском соборе (Константинопольский собор 381 г.), но это случилось уже после смерти императора. В 337 г. Константин почувствовал приближение смерти. Всю жизнь он мечтал креститься в водах Иордана, но политические дела мешали этому. Теперь, на смертном одре, больше откладывать было нельзя, и перед смертью его крестил всё тот же Евсевий Кесарийский. 22 мая 337 г. император Константин I скончался в Аквирионском дворце, близ Никомедии, оставив трёх наследников. Прах его погребён в Апостольской церкви в Константинополе. Церковные историки нарекли Константина Великим и провозгласили его образцом христианина.
Значение Константина I Великого огромно. По сути с него началась новая эпоха и в жизни христианской церкви, и в истории человечества, получившая название «эпоха Константина», — период сложный и противоречивый. Константин первым из кесарей осознал всё величие и всю сложность сочетания христианской веры и политической власти, первым попытался осознать свою власть как христианское служение людям, но при этом неизбежно действовал в духе политических традиций и нравов своего времени. Константин дал христианской церкви свободу, выпустив её из подполья, и за это был назван равноапостольным, но при этом он слишком часто считал себя арбитром в церков-
192

ных спорах, подчиняя тем самым церковь государству. Именно Константин первым провозгласил высокие принципы веротерпимости и гуманизма, но не смог их претворить в жизнь. Начавшаяся дальше
«тысячелетняя» «эпоха Константина» будет нести на себе все эти противоречия её основателя.

ВОЕННОЕ ДЕЛО ДРЕВНЕЙ ЕВРОПЫ

Древнейшие периоды развития военного дела в Европе не столь ярко освещены в письменных и изобразительных источниках, как это было 4а Востоке.
Бронзовое оружие, появившееся в Южной Европе несколько позже, чем в странах Востока, почти сразу достигло очень высокого уровня — и в части производства, и в части функционального совершенства. Основным центром развития была Эгеида, охватывающая побережья и острова нынешнего Эгейского моря, самая культурная область Европы той эпохи, откуда волны цивилизации, так сказать, распространялись в Центральную, Северную и Западную Европу.
Уже в XV в. до н. э. в Греции, когда там ещё существовали государства греков-ахейцев, появляется замечательное вооружение, вполне соответствующее требованиям того времени. Войско ахейских царств состояло из ополчения боеспособных мужчин, свободных и полноправных, которых на войне сопровождали в качестве слуг и носильщиков неполноправные члены семейных общин, а также рабы. Воины победнее были вооружены луками и стрелами, пращами, кинжалами. Они начинали бой, и, в случае победы, они же его и заканчивали: вязали пленных, добивали раненых врагов. Основную боевую силу составляли зрелые мужи, вооружённые бронзовыми мечами, иногда весьма длинными, с сужающимися клинками, которыми было удобнее колоть, чем рубить, а также длинными копьями с массивными наконечниками и кинжалами. Защитой служили огромные щиты из пегой коровьей шкуры, натянутой на плетёную прутяную основу либо прямоугольной формы, либо в виде цифры 8.
Голову воина прикрывал яйцеобразной формы шлем из многослойной кожи, обшитый рядами пластин из кабаньих клыков. Часто шлем имел нащёчники и назатыльник и увенчивался плюмажем или гребнем из конского волоса, а то и рогами быка. Голени воинов защищали толстые наголенники-гамаши из белой кожи, к которым изредка крепились спереди бронзовые овальные пластины. Перед боем воины строились стенкой — фалангой, как тысячелетием раньше в Месопотамии. Только в Греции фаланга не исчезла так быстро...
Цари и высшая знать ахейцев сражались, стоя на двухколёсных колесницах, запряжённых конями, и поражали врагов не стрелами и дротиками,
как в Месопотамии, Сирии или Египте, а длинными копьями, как хетты. Мечи и кинжалы ахейской элиты, украшенные золотом и слоновой костью, представляли собой шедевры искусства. Голову воина прикрывал обычно бронзовый шлем, корпус — тяжёлый сложный панцирь из крупных подогнанных бронзовых частей (иногда из кусков твёрдой формованной кожи), а ноги — комбинированные из кожи и бронзы наголенники. Правую руку воина защищал бронзовый трубчатый наруч. Щиты колесничные бойцы-греки до X в. до н. э. не использовали, возвышаясь в кузовах повозок подобно бронзовым колоннам. Воинов на колесницах было мало, и сражались они в основном с себе подобными колесничными бойцами противника. Такой поединок зачастую решал исход боя, т. к. оказывал мощное моральное воздействие на рядовых бойцов: те либо безудержно рвались вперёд за своим победоносным вождём, либо, если их предводитель был убит или ранен, обращались в бегство, в лучшем случае пытаясь спасти хотя бы его тело.
На рубеже II и I тыс. до н. э. ахейские традиции распространились на Центральную и Западную Европу. Здесь военная знать стала носить бронзовые кирасы, шлемы, щиты и поножи, часто сплошь покрытые чеканкой и гравировкой. Оружие европейских воинов составляли длинные тяжёлые бронзовые мечи с очень изящными клинками и рукоятями, роскошные секиры, мощные копья, простые по конструкции луки и стрелы с бронзовыми наконечниками. Немногочисленные колесницы королей были украшены мозаикой из бронзовых бляшек, цветной кожей; кони сияли бронзовыми украшениями сбруи. Войска древних европейцев — кельтов, иллирийцев, фракийцев — состояли из ополчений боеспособных мужчин племени. В центре войска находился король на колеснице, весь в блеске бронзы, вокруг него — свита из глав благородных семейств, также тяжеловооружённых. Распределение обязанностей между народом и королём, который считался лицом священным, было справедливым: король лишался жизни в случае военной неудачи, а самые влиятельные семейства племени отдавали королю своих сыновей, служивших при нём «пажами», которые могли лишиться жизни в случае измены их родственников.
Греки, ведя постоянные войны между собой и с разнообразными «варварами», в ходе начавшейся с VIII в. до н. э. Великой колонизации создали струк-
193

туру войска, напоминавшую ту, что существовала ещё в древнейшей Месопотамии. Основу его составляла фаланга, сформированная из мужей в расцвете лет, полноправных граждан. Защитное снаряжение фалангита состояло из бронзового шлема с высоким волосяным или металлическим гребнем, более или менее закрывавшего лицо, и бронзовой кирасы, с течением времени всё натуралистичней изображавшей мускулатуру торса, либо панциря из многослойного льняного полотна или кожи, обшитой бронзовыми чешуйками. Их дополняли бронзовые «мускульные» наголенники и огромный круглый щит, деревянная основа которого обтягивалась кожей или полотном, имела чеканный бронзовый кант и символическое изображение в центре и богатую роспись. Этот щит, «гоплон», дал название члену фаланги — «гоплит». Гоплит имел два копья, одно из которых, покороче и полегче, метал в противника, вторым же — длинным и тяжёлым — колол в ближнем бою. После того как враг в результате стремительной и страшной, сопровождаемой воем труб, свистом флейт и громким пением боевого гимна, атаки ломал строй и рассыпался, фалангиты выхватывали из ножен мечи, либо короткие прямые обоюдоострые, либо изогнутые однолезвийные, напоминающие серпы, и, прикрываясь щитами с привешенными снизу ковриками, рубили растерявшегося врага. Завершить сражение им помогали состоящие из пращников, лучников, метателей дротиков легковооружённые соединения, формировавшиеся из молодых, неполноправных членов городской общины и жителей деревень. Поначалу же эти воины завязывали сражение, а затем прикрывали с флангов фаланги.
Тяжёлая конница, известная грекам ещё с конца II — начала I тыс. до н. э., постепенно теряла своё значение на поле боя, хотя и считалась престижным родом войска, состоящим из самых богатых и знатных мужей. В бою они действовали копьями, обычно в паре с другим копейщиком-всадником, не имевшим доспехов и куда более подвижным.
Греко-персидские войны дали новый толчок развитию военного дела эллинов. Знаменитая битва при Марафоне в 490 г. до н. э. показала не только силу, но и слабость фаланги. Вопреки преданиям, греки в этой битве чуть ли не вдвое превосходили персов численностью. Греческой фаланге противостояла лёгкая пехота и небольшой отряд тяжёлой конницы. И вот атака одной-двух сотен персидских воинов против девятитысячной фаланги увенчалась прорывом стены щитов и копий. Стратегу Мильтиаду удалось вновь сомкнуть фалангу и двинуть её на неприятеля. Победа греков оказалась полной потому, что персидские конники пали жертвой собственной безрассудной храбрости, а малочисленная лёгкая пехота была бессильна против массы гоплитов.
Мощь фаланги, особенно спартанской, насчитывающей обычно 8 тыс. человек, построенных в восемь шеренг в глубину, ярко проявилась в битве при Платеях в 478 г. до н. э., где объединённое войско греков встретилось с равной по численности армией персидского полководца Мардония. Мардоний лишил противника источников воды. Афинянам, спартанцам и их союзникам пришлось начать отход. Персы бросили в нужный момент все силы в бой и почти достигли успеха. Но спартанский полководец Павсаний сумел сплотить потрёпанную фалангу и бросить её на врага. А удара фаланги на близком расстоянии выдержать не мог никто...
Конец V в. — первая половина IV в. до н. э. ознаменованы бесконечными войнами греческих государств между собой при активном взаимодействии с Персидской державой. В это время в Греции появляются наёмники. Они были гоплитами, лучниками, пращниками, метателями дротиков. Причём метатели разных снарядов ценились всё больше. Они были мобильней, увёртливей, их попадания представляли опасность для нерушимого строя фаланги: ведь каждый раненый или убитый нарушал необходимую монолитность рядов. В то же время быть фалангитом было почётнее, а лук считался как бы «варварским» оружием.
Афинский стратег Ификрат учёл военный опыт разных полисов и ввёл в войско соединения пельтастов, имевших небольшой, плетённый из прутьев и обтянутый расписной кожей щит овальной или луновидной формы — «пельто», — и вооружённых дротиками и изогнутыми клинками —«махайрами». Защитой иногда служил и лёгкий безрукавный панцирь из многослойной льняной ткани или кожи, кое-где обшитый металлической чешуёй.
В 371 г. до н. э. фиванский стратег Эпаминонд впервые в античности применил боевой манёвр, получивший впоследствии блестящее развитие. Против построенной в 12 шеренг десятитысячной фаланги и 1000 всадников спартанцев и их союзников Эпаминонд выставил 1500 всадников и шеститысячную фалангу из 8 рядов. Однако на своём левом фланге — против лучших спартанских бойцов — он поставил «эмбалон» — ударную колонну глубиной в 50 шеренг, в последних рядах которой стоял «священный отряд» из 300 отборных воинов. Конники обеих сторон расположились друг против друга перед строями гоплитов.
Когда Эпаминонд изобразил ложный отход, спартанцы ответили тем же, но тут на их всадников обрушилась фиванская конница. Вогнав спартанских всадников в ряды собственных гоплитов, фиванские всадники отошли, так как спартанская фаланга бросилась в контратаку, пытаясь охватить фланг фиванской фаланги. Но спартанский царь Клеомброт не разглядел 50 скрытых шеренг и не ожидал удара такой силы. Эмбалон всей массой под прикрытием «священного отряда» ударил на узком участке по 12 шеренгам спартанской фаланги и смял её в этом месте. Клеомброт не смог перестроить разбежавшуюся фалангу и погиб в неравном бою.
194

Воины Древней Европы:
1  — микенский воин XVв. до н. э.
2  — спартанский воин V—IVвв. до н. э.
3  — кельтский воин III—Iвв. до н. э.
4  — римский воин Iв. до н. э.

На боевых традициях Эпаминонда в Фивах воспитывался живший там в качестве заложника будущий царь Македонии Филипп II. Он создал новую военную систему, с помощью которой за 24 года своего правления объединил почти весь Балканский полуостров. В состав его армии традиционно входили фаланга, пельтасты, тяжёлая и лёгкая конница. Но фаланга была огромной — из 16—18 тысяч бойцов — и насчитывала до 24 шеренг в глубину. Это потребовало применения бойцами особо длинных (до 4 м) копий-сарисс. Защитное снаряжение изменилось лишь в деталях. Как показали раскопки гробницы Филиппа II, доспехи высшей знати стали ковать из железа.
Важнейшим родом войск Македонии была тяжёлая конница. Она включала около 1700 бойцов, вооружённых сариссами, короткими мечами и более длинными махайрами и защищённых бронзовыми шлемами, панцирями-кирасами из чешуек, нашитых на мягкую основу, и поножами. Поскольку длинные сариссы приходилось держать обеими руками, щиты эти воины не применяли. Их звали «гэтайрами» — «друзьями», составлявшими свиту из пажей царя и его сыновей. Именно тяжёлая конница наносила главный удар. Лёгкая конница и пехота часто набирались из воинственных балканских «варваров»
— фракийцев и иллирийцев, а также «полуварваров» фессалийцев
— лучших конников полуострова. Наиболее ярко достижения греко-македонского военного дела проявились   в   войнах гениального   полководца   древности, сына Филиппа II — Александра Великого (см. ст. «Филипп II и Александр Македонский»).
В 334 г. до н. э. 35-тысячная армия. 22-летнего македонского царя переправилась через Геллеспонт и начала своё победоносное шествие. Александр довёл до совершенства принцип нанесения асимметричного удара разными частями войска: фалангой и конницей гэтайров. Они действовали как молот и наковальня. При этом удар наносился не только под прямым, но и под острым углом к фронту противника, а тяжёлая конница атаковала не только колонной, но также клином или ромбом.
После смерти Александра Великого созданная им империя довольно быстро развалилась. Образовался ряд монархий. Войны не прекратились. Наиболее важными достижениями в военном деле IV— I вв. до н. э. является развитие военной техники — метательных машин, таранов, фортификации. Именно в это время появляются разной мощности механизмы из дерева, волоса и бронзовых деталей, которые с поразительной точностью метали различные по весу камни и дротики на расстояния в десятки и сотни метров. Инженеры древности создают «гелеполы» — гигантские движущиеся башни, оснащённые метательными машинами, таранами и мостками, получившие грозные прозвища «покорительниц городов». Фортификация пополнилась башнями, казематами, ловушками со спрятанными в них метательными машинами.
В III в. до н. э. центры развития военного дела смещаются на периферию эллинского мира, на его «варварские» окраины. Мощным, хотя и кратковременным, был всплеск военной активности кельтов. В их обществе произошли серьёзные сдвиги. Единая в прошлом священная власть короля разделилась: власть над душами перешла к жрецам-друидам, зато большую свободу получили военные вожди. Резкое увеличение численности кельтов подвигло их на завоевания в Британии и Испании, Центральной Европе и Малой Азии. Воинственный энтузиазм кельтов-галлов переходил в неистовство: среди них были безумцы, нагими рвущиеся в бой в первом ряду. Их успехам содействовало надёжное конское снаряжение и оружие: удобные, но строгие уздечки, оригинальные сёдла, длинные мечи и широкие наконечники копий из железа, бронзовые и железные остроконечные шлемы, обтянутые кожей большие овальные щиты с выпуклой железной пластиной в центре. Эпохальным изобретением кельтов оказалась кольчуга из железных, соединённых между собой колечек. Надёжная и лёгкая, хотя и очень трудоёмкая в изготовлении, она быстро завоевала симпатии воинов и на Востоке, и на Западе. Особенно в Италии...
Благодатный Апеннинский полуостров издавна привлекал к себе внимание. Греки и этруски создали здесь сеть городов-государств, с культурой эллинского типа, повлиявшей на местные народы — самнитов, осков, луканов, латинов... Их исконные округлые шлемы с полями, большие, с чеканной бронзовой обивкой щиты, панцири в виде дисков или прямоугольников, крепившихся ремнями на корпусе, короткие прямые мечи и изогнутые махайры дополняются шлемами греческих форм, кирасами и мускульными поножами.
Наиболее могущественным государственным образованием в Италии в III в. до н. э. стала Римская республика, подчинившая и этрусков, и греков, и соседей-италиков. Она пережила и одолела две мощные агрессии.
Царь Пирр, владения которого включали современную Албанию и пограничные с ней территории, приучил римлян драться с фалангой, а галлы познакомили их со щитом и кольчугой. Римское войско называлось легионом и первоначально состояло из 4200 человек пехоты и 330 всадников. Пехота подразделялась на лёгкую — юных велитов, каждый из которых имел короткий меч, 6 дротиков и круглый щит, и среднюю — состоящую из мужей с достатком, называемых гастатами и принципами

Кельтский щит.
196

и вооруженных тяжелыми дротиками-пилумами, короткими мечами, защищённых шлемами, нагрудными прямоугольниками, поножами и щитами. Отборную, тяжёлую пехоту составляли зрелые состоятельные мужи, служившие триариями. Облачённые в шлемы и кольчуги и прикрытые большими щитами, они бились длинными копьями и короткими мечами. Конники — самые богатые римляне — имели копья, мечи, круглые или овальные щиты, шлемы с полями и кольчуги. Строился легион подобно фаланге: велиты спереди, триарии в тылу.
Важнейшей установкой римской воинской жизни была безопасность бивака. Где бы и на какой бы срок ни останавливался легион, он тут же начинал строить защищённый рвом и стеной из брёвен лагерь, в котором в раз и навсегда установленном порядке располагались ворота, площадь собраний — форум, палатки командования — преторий, палатки сотников (центурионов) и десятников (декурионов), стойла лошадей и другие службы.
Самым страшным испытанием для Рима оказались войны с Карфагеном — государством финикийцев, колонизовавших территории на севере Африки и претендовавших на захваченные ими земли в Испании и на Сицилии. В военном отношении это было типично эллинистическое государство, широко использовавшее, однако, наёмных воинов и целые племенные соединения.
Карфагенский полководец Ганнибал успешно применял окружение, внезапное нападение из засады, точно наносил стремительные конные удары. Величайшую победу Ганнибал одержал в битве при Каннах в 216 г. до н. э. (см. ст. «Карфаген и Пунические войны»). Разделив своё войско на три части, он изобразил отход в центре, куда и двинулась римская фаланга. Стоявшие на флангах галлы и конники внезапно развернулись лицом к римской фаланге и ударили с двух сторон по попавшему в ловушку врагу. Этот манёвр впоследствии неоднократно копировали полководцы всех времён.
Рим победил в итоге; стойкость и дисциплинированность римских легионеров одерживали верх и над храбростью, и над искусностью, и над техническим совершенством противника. Римляне и сами заимствовали нужное им из достижений противников: галльские кольчуга, щит и шлем, испанские меч и кинжал, дротик из длинного, мягкого железного прута с закалённым наконечником, вставленного в деревянное древко; чешуйчатый восточный панцирь, греческая артиллерия. Инженерный гений римлян, упорство и трудолюбие апеннинского крестьянина, ставшего воином, преодолевали любые препятствия. Римляне создали гениальное боевое тактическое построение — манипулярный строй. Легион, состоявший теперь из 6000 бойцов, стали делить на более мелкие тактические единицы — манипулы, каждая из которых могла в бою действовать самостоятельно, как пальцы руки. Манипула гастатов и принципов насчитывала 120—150 человек и 20—60 велитов, манипула триариев — 60 ветеранов и некоторое количество велитов. Легион состоял из 10 манипул гастатов, 10 — принципов

197

и 10 — триариев. Конница в количестве 300 человек делилась на эскадроны-турмы по 30 человек.
Легион мог, таким образом, сражаться и как монолитная фаланга, и легко маневрировать подразделениями-манипулами. О монолит римского строя разбивались атакующие толпы племенных ополчений и натиск конницы, а манипулирование на поле боя позволяло громить могучие македонские фаланги.
Усложнение военного дела заставило Рим в конце II в. до н. э. пойти на реформы. Римская армия стала формироваться из представителей бедных слоев населения. Воин служил 16 лет. Оружие и снаряжение он получал из казны. Это привело к унификации вооружения. Деление на велитов, гастатов, триариев было отменено. Количество конников при легионе сократилось до 120 человек.
В ходе боевых действий на Востоке, где прославились Антоний, Красс, Помпей, и на Западе, где Галлию, Испанию и Британию покорял Юлий Цезарь, римская армия становилась сильнее и совершеннее, а положение полководца — всё более значимым. Не случайно вожди армии становились вождями государства.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история