Библиотека Гумер - история

VIII. ГРЕЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ от Персидской войны до эпохи Александра Македонского

ОГЛАВЛЕНИЕ

9. Перикл. Третья Мессенская война. Падение Кимона
10. Борьба между Спартой и Афинами. Сражение при Танагре. Смерть Кимона
11. Величие Афин во время правления Перикла
12. Военные действия Афин до начала Пелопоннесской войны

9. Перикл. Третья Мессенская война. Падение Кимона.

 (464…461 г. до Р. X.).
 
Гениальный и творческий дух Фемистокла как будто бы возродился с новой и более совершенной силой в Перикле, сыне Ксантиппа, победителя при Микале. Этот единственный в своем роде человек был наделен всеми правами знатного происхождения и высшими природными дарованиями. Уроки философа Анаксагора развили в Перикле в высочайшей степени способность мышления и необыкновенные благородство и глубину мыслей. В этой же философской школе он приобрел такое увлекательное красноречие, что силу его речи современники сравнивали с громом и молнией, а слушатели пленялись им, как произведением расцветавших в Афинах наук и искусств. Завоевав себе славу продолжительным участием в военных предприятиях, Перикл вступил в управление государством, но с совершенно иными политическими убеждениями и взглядами, чем Кимон. Он воспользовался для проведения своих идей частым и продолжительным отсутствием Кимона по случаю военных предприятий. С какой ревностью занимался Перикл государственными делами, свидетельствует Плутарх, говоря, что Перикла можно было увидеть только по дороге на площадь и в здание совета. Он отказывался почти от всех приглашений и отдал на откуп все свои имения для того, чтобы управление ими не мешало ему заниматься делами государственными.
 

 Перикл
 
Первым и важнейшим делом, предпринятым Периклом для большего развития демократии, была попытка ограничить права ареопага. Это учреждение было самой большой и самой прочной опорой аристократической партии, когда во главе ее стоял Кимон. Для того, чтобы сделать государственное устройство полностью демократическим, надлежало сокрушить силу ареопага. Но к этому Периклу приходилось приступить со всею осторожностью, как так, добившись успеха, он, благодаря силе своего таланта, получил бы возможность управлять государством, как самодержавный монарх. Поэтому в то время, когда Кимон во главе своего войска находился во Фракии, Перикл поручил Эфиальту (в чем также выразилось благоразумие Перикла — выставляться самому на вид как можно реже) предложить народу отнять у ареопага высший надзор над государственными учреждениями и нравами граждан — то есть лишить его той деятельности, за которую он был прозван «совестью афинского народа»; Перикл также хотел, чтобы ареопаг не распоряжался государственной казной, и круг его действий ограничивался бы только отправлением правосудия. Народ, к которому вследствие такой перемены переходила высшая неограниченная власть, согласился на предложение — и с этих пор ареопаг стал существовать лишь в качестве судебного учреждения. Этим распоряжением уничтожался благодетельный противовес власти народного собрания, и грозная опасность вырождения демократии в охлократию (владычество черни) не могла больше встретить на своем пути никакой задержки.
 Кимон не скрывал своего неудовольствия на законодательную реформу, но не мог ее уже остановить. Его собственная звезда уже начинала склоняться и должна была вскоре совершенно закатиться вследствие внезапных происшествий в Спарте.
 Ужасное землетрясение 465 года привело Спарту на край гибели. Почти весь город был разрушен, множество людей погибло. Это неожиданное несчастье произвело всеобщее замешательство, которым как благоприятным случаем воспользовались тысячи илотов, пребывавших в гнетущем рабстве. Они вооружились и готовы были общими силами напасть на Спарту. Опасность была велика, но ее предотвратило благоразумие царя Архидама. Предвидя возможность такого нападения, он призвал спартанцев к оружию и расположил их на городской площади в боевом порядке. Илоты, рассчитывающие напасть на Спарту врасплох, скоро отступили, но заняли хорошо укрепленную мессенскую крепость Итому, стены которой при неискусстве спартанцев в осадном деле могли служить им прочной защитой. Так началась третья мессенская война (465…455 г. до Р. X.). В такой опасности спартанцы обратились за помощью ко всем союзникам и в особенности к афинянам, которые считались самыми опытными в осадном искусстве. Перикл и Эфиальт самым решительным образом высказались против посылки вспомогательного войска, так как в унижении Спарты они видели торжество афинян и демократии. Но Кимон, дружески расположенный к спартанцам и их государственным учреждениям, убедил афинян принять противоположное решение. Он утверждал, что «не следует лишать Грецию одной ноги и делать ее хромою, а Афинам допустить погибнуть коню, составляющему с ними одну упряжку». В порыве патриотизма было решено послать на помощь спартанцам 4.000 гоплитов под начальством Кимона. Но афиняне обманулись в своих ожиданиях на подобную же патриотическую встречу со стороны спартанцев. Когда осада Итомы, несмотря на афинскую помощь, затянулась, спартанцы сделались подозрительны: они опасались, что предприимчивые, склонные к нововведениям афиняне могут войти в соглашение с неприятелем и стать для них весьма опасными. Удержав при себе остальных союзников, спартанцы отпустили афинян под предлогом, что больше в них не нуждаются.
 Это оскорбление, по мнению афинян, нисколько ими не заслуженное, возбудило в них величайшее неудовольствие, и этот случай можно считать моментом, с которого началась столь долго сдерживаемая вражда между обоими государствами. Афины немедленно расторгли союз со Спартой, заключенный во время Персидской войны, и заключили новый с Аргосом, наследственным врагом Спарты и соперником ее могущества в Пелопоннесе. Что касается Кимона, то он в насмешку был прозван «другом лакедемонян» и в скором времени изгнан из Афин на десять лет остракизмом разгневанного народа.
 Без сомнения, неприятельские действия между Афинами и Спартой начались бы тотчас же, если бы все силы обоих противников не были отвлечены в это время в другую сторону. Спарта была занята осадой хорошо укрепленной и мужественно защищаемой Итомы и поэтому допустила своего смертельного врага, Аргос, покорить и разрушить города Микены и Тиринф. Десять лет держались мессенцы в Итоме. Наконец, они сдали крепость спартанцам, выговорив себе свободный выход с женами, детьми и со своим имуществом. Афинский полководец Толмид охотно принял беглецов и отвел им для жительства только что завоеванный перед тем приморский город Навпакт.
 Афины еще до этого времени были заняты смелым предприятием в Египте. Желая поддержать восстание против персов ливийского царя Инара, они отправили к нему на помощь 200 трирем. Этим обстоятельством воспользовалась всегда враждебная им Эгина, но совершенно безуспешно. Афиняне победили эгинцев в морском сражении, высадились на их остров и осадили их главный город. Эгинцы были вынуждены покориться, выдать корабли, срыть свои стены и обязались платить афинянам ежегодную дань (456 г. до Р. X.).
 Но египетский поход закончился несчастливо (457 г.). Артаксеркс I, по прозванию «Макрохир» (Долгорукий), снова ожививший силы своего государства, послал в Египет сильное войско и скоро одолел египтян. Греки были выгнаны из Мемфиса и заперты на остров Просопитиде. Здесь персидский полководец Мегабаз осаждал их полтора года и победил, наконец, тем, что отвел течение Нила, вытащил корабли на берег и завладел островом. Афиняне потерпели полное поражение; только немногие из них спаслись бегством через Ливию в Кирену. Ливийский царь Инар был распят на кресте, и Египет, кроме некоторых болотистых мест, где держался некто Амиртей, снова попал под власть персов.

10. Борьба между Спартой и Афинами. Сражение при Танагре. Смерть Кимона.

 (456…449 г. до Р. X.).
 
Впрочем в скором времени произошло и непосредственное враждебное столкновение между Спартой и Афинами.
 

 
Когда возникла вражда между Доридой и Фокидой, спартанцы пошли на помощь к первой из них, как своему древнему отечеству, и после непродолжительной борьбы вытеснили фокейцев из одного завоеванного ими дорийского города. Афинянам показалось, что этот поход был предпринят не без задней мысли. Действительно, спартанцы имели ввиду возвратить при этом Фивам утраченную ими во время Персидских войн силу, чтобы иметь возможность воспользоваться ею против Афин. Поэтому афиняне преградили спартанцам обратный путь на море и на суше. Афинский флот занял Криссейский залив, а сухопутное войско — перешеек. Сверх того, под начальством Перикла было собрано войско, подкрепленное тысячью аргивян и отрядом фессалийских всадников. Просьба Кимона о разрешении участвовать в предстоявшем сражении в качестве гоплита была отвергнута из подозрения его в пристрастии к лакедемонянам. Битва произошла в 456 году при Танагре в Беотии. Из-за измены фессалийцев, которые во время самого сражения перешли к спартанцам, она была проиграна афинянами. Таким образом, спартанцам был открыт путь к отступлению. Они выступили в обратный путь, не отваживаясь на дальнейшие предприятия и удовольствовавшись опустошением Мегарской области в наказание Мегары за ее союз с Афинами.
 Но уже через два месяца после сражения при Танагре Миронид явился в Беотию с новым афинским войском и в сражении при Энофите одержал полную победу над фиванцами. Большая часть городов Беотии вступила в союз с Афинами и упрочила этот союз введением у себя сходного с афинским демократического государственного устройства. Примеру их последовали Фокида и Опунтские Локры, причем последние, много содействовавшие союзу, в обеспечение своей верности выдали Мирониду сто заложников.
 Благородное поведение Кимона и самоотверженное мужество его сторонников в битве при Танагре вполне оправдало его в глазах народа, и сам Перикл в 454 году предложил возвратить его. Тотчас по своем возвращении Кимон, следуя своей политической системе, обратил всю свою деятельность на достижение двух целей: на заключение союза между Афинами и Спартой и на продолжение войны против персов. Но только в 451 году, после трехлетних переговоров, Афины и Спарта заключили между собой пятилетнее перемирие.
 Чтобы загладить свою неудачу в Египте, афиняне решились на новый поход против персов. Прежде всего нужно было завоевать остров Кипр, являвшийся главной опорой персидского владычества на море, так как он доставлял все необходимое для снаряжения кораблей. Затем нужно было побудить к восстанию против персов египтян, где еще держался Амиртей. С флотом из 200 трирем начал свой поход Кимон. Шестьдесят кораблей были посланы в Египет, а с остальными он осадил Китию на Кипре.
 Но здесь в 449 году Кимон умер, по словам одних — от тяжких ран, а по другим сведениям — от болезни. Умирая, Кимон приказал скрыть свою смерть от войска, чтобы оно, думая, что все еще находится под начальством своего победоносного полководца, могло с большею уверенностью противостоять наступающему врагу. Так и случилось, и победа над флотом, состоявшим из киликийских, финикийских и кипрских кораблей, и над сухопутным войском при Саламине (приморский город на Кипре) была лучшим поминовением славному герою. После этого флот, увозя с собою останки своего предводителя, возвратился в Афины.

11. Величие Афин во время правления Перикла.

 (450…431 г. до Р. X.).
 
После смерти Кимона первенствующее положение в политике стало принадлежать Периклу, хотя первое время у него и были соперники. Ими были Миронид, Толмид и Фукидид, принадлежавшие к аристократической партии. Несмотря на их нападки, власть и значение Перикла остались непоколебимы. Даже самый значительный противник, Фукидид, родственник Кимона, далеко уступающий ему в военных дарованиях, в 444 году был изгнан остракизмом. Теперь у Перикла не осталось соперников. Он владычествовал над переменчивым народным собранием своим могучим красноречием и управлял народом по своему произволу. Бескорыстие Перикла, в котором не превосходил его даже сам Аристид, простиралось до того, что, по словам Плутарха, во все время своего управления он не увеличил своего состояния ни на одну драхму. Эта добродетель выказалась тем величественнее, чем богаче становилось государство и чем блистательнее было употребление, которое сделал из этого богатства художественный вкус Перикла.
 Уже Кимон начал заботиться о развитии искусств в Афинах. Но то, что было стремлением лишь отдельного частного лица, теперь должно было стать одним из главных призваний всего государства. Афины, проявлявшие до сих пор свое величие в военных победах и расширении государства, должны были оставить по себе вечные памятники и в произведениях искусства. Наряду с военным господством должно было существовать и господство мирное, из которых первое, несомненно, служило основанием последнему.
 

 Перикл, раздающий венки художникам
 

 
С окончательным установлением зависимости союзников от Афин все их богатые сокровища поступили в полное распоряжение афинян. Последний шаг в этом деле был сделан перенесением в Афины общественной казны, которая до тех пор хранилась на острове Делосе. Этими сокровищами Перикл воспользовался, чтобы покрыть издержки на новые произведения искусства. Его план состоял в том, чтобы сделать свой город столицей объединенной Греции. Для этого Афины должны были внушать союзникам уважение своей роскошной внешностью. Но не частные дома, а лишь общественные здания должны были предстать во всем художественном великолепии. Судьба послала Периклу друга и помощника, которой помог ему достичь в его предприятии высшего идеала художественной правды и красоты. Этим другом был знаменитый скульптор Фидий, бывший главным руководителем реконструкции Афин; ему помогали другие известные мастера: строители Иктин, Калликрат и Мнесикл, живописцы Полигнот и Панен, ваятель Поликлет из Аргоса. Самыми выдающимися произведениями искусства времен Перикла были следующие: Одеон — окрытое круглое здание, в котором во время панафинейских празднеств происходили введенные Периклом музыкальные состязания. У подножия Акрополя Мнесикл построил Пропилеи. С правой стороны к этому зданию примыкал небольшой храм богини победы — Ники, а левый флигель заключал в себе картинную галерею — Пинакотеку. Посредине, поднимаясь вверх широкими ступенями, шла беломраморная лестница с пятью проходами, поддерживаемыми колоннами. Наверху стоял Парфенон — храм девственной богини Афины из белого мрамора. Заднее здание служило хранилищем государственной казны. Там же возвышалась статуя Афины из золота и слоновой кости. Богиня была изображена стоящею в длинной, ниспадающей до земли одежде, с шлемом на голове, в одной руке она держала копье, а в другой — статую богини победы; у ее ног лежал щит. На самом верху крепости находилась, другая медная колоссальная статуя той же богини Афины, покровительницы города; эта статуя, как и первая, была работы Фидия. Она держала меч, как бы готовый для защиты. Едущему в Афины уже у мыса Суния были видны позолоченное острие копья и перья, развевавшиеся на шлеме богини. Статуя Зевса Олимпийского также была произведением Фидия. Сооруженная из золота и слоновой кости, в сорок футов вышиною, она возвышалась над всеми другими статуями. Лицо имело выражение сознания всемогущества, величия, спокойствия и доброты.
 Конечно, противники Перикла обвиняли его за все эти сооружения и упрекали его в расточительности и растрате общественных сокровищ. Сам народ был поражен огромностью издержанных им сумм. Но когда Перикл заявил, что он готов покрыть все расходы из своего собственного имущества с тем условием, чтобы на всех сооружениях были сделаны надписи, что они составляют его дар, то народ, весьма чувствительный к подобного рода славе, воскликнул, что он может издержать все и ничего не жалеть.
 Популярность Перикла основывалась не только на том, что под его руководством создавались произведения искусства. Благодаря расцвету художественной деятельности, многие тысячи ремесленников и художников нашли выгодные для себя занятия. Вместе с тем возник новый источник богатства — торговля. В Пирейской гавани был построен новый город с самой оживленной торговлей. Сюда приходили корабли с грузами хлеба и других продуктов из плодоносных стран Черного моря и со строевым лесом из Фракии. На торговой площади было постоянное оживленное движение. «Кто не нуждался в городе Афинах? — говорит Ксенофонт. — Не все ли страны, богатые хлебом и стадами, маслом и вином? Не все ли, имевшие возможность нажиться по своему уму и своим средствам: ремесленники, софисты, философы, поэты? Все, жадные до всевозможного рода зрелищ и развлечений, все желавшие многое быстро купить или продать — где могли они найти для всего этого место лучшее, чем Афины?»
 Благосостояние беднейших классов населения составляло также предмет заботы Перикла. Множество беднейших жителей он поселил во вновь основанных колониях. Для того, чтобы успокоить недовольных граждан, он установил раздачу хлеба. Затем, чтобы дать и бедным людям возможность доставлять себе удовольствие, Перикл установил выдачу им так называемого «теорикона», то есть зрелищных денег для входа в театр. Чтобы бедные граждане могли пользоваться своими общественными правами, не тратя на это непроизводительно время, необходимое для изыскания средств на пропитание, он ввел жалование судьям и воинам в таком размере, что они при тогдашней дешевизне жизненных припасов могли жить в полном довольстве.
 

 Аспасия
 
Эти установления имели в то же время и политическую цель — заменить опасную щедрость частных лиц, чему пример был подан Кимоном, щедростью государства и теснее привязать граждан к демократическим учреждениям.
 Пока Перикл, благодаря своему личному влиянию, управлял народной толпой, введенные им меры не представлялись опасными. Но дела могли принять совсем иной оборот после удаления его с политического поприща. Скоро должны были оправдаться слова, что «Перикл своими денежными подачками сделал афинян ленивыми, трусливыми, суетными, болтливыми, алчными и падкими к наслаждениям».
 Под конец своей жизни Периклу пришлось перенести еще более горькие испытания. Так как враги Перикла, которого слишком любила толпа, не могли повредить ему лично, то они обратили свои нападки на его любимцев, в частности, на его подругу, гетеру Аспасию.
 

 Статуя Афины в Парфеноне
 
Гетеры были иностранки, которые в противоположность греческим женщинам, жившим в уединении, пользовались свободным общением с мужчинами и нередко отличались умом и образованностью. Кроме Аспасии, с которой сам Сократ находился в дружеских отношениях, были замечательны: Таис, Таргелия, Лаиса и Фрина. И вот враги Перикла стали обвинять ее, философа Анаксагора и Фидия в безбожии.
 

 Фидий
 
Только благодаря защите самого Перикла Аспасия была оправдана. Фидия, кроме того, обвинили и в утайке части золота, предназначенного для статуи Афины. Но Фидий вел свое дело с такой предосторожностью, что во всякое время можно было снять и взвесить все золото, благодаря чему он и очистил себя от всякого подозрения в недобросовестности. Второй обвинительный пункт состоял в том, что на щите Афины Фидий поместил свое собственное изображение и изображение Перикла. На этом щите была представлена битва Тезея с амазонками; одной из прекраснейших мужских сражающихся фигур Фидий действительно придал черты лица Перикла, а себя самого представил обнаженным воином. Он был изгнан и, по преданию, умер в Олимпии. Анаксагор также был вынужден покинуть Афины.

 12. Военные действия Афин до начала Пелопоннесской войны.

 (450…431 г. до Р. X.)
 
В то время, как Афины под управлением Перикла достигали своего высшего внутреннего процветания, им приходилось вести различные войны. С одной стороны было необходимо противодействовать завистливой Спарте, с другой — удерживать союзников в верности и зависимости. Осторожный Перикл старался достичь того и другого заботой о сохранении лишь ближайших интересов. Он не стремился к новым завоеваниям, и его не соблазняли рискованные предприятия, каким был, например, египетский поход. Влияние, приобретенное Афинами после победы при Энофите, было потеряно по вине отважного Толмида. Он хотел выгнать бежавших из демократических государств аристократов из захваченных ими городов Орхомена, Херонеи и других беотийских местностей. Но со своей тысячью гоплитов и присоединившимися к ним некоторыми союзниками он был разбит наголову при Коронее, а сам убит (447 г.). Ободренные этим аристократы снова уничтожили в Беотии демократические учреждения. Афиняне, чтобы спасти жизнь своим согражданам, попавшим в плен, вынуждены были заключить мир и признать как независимость Беотии, так и гегемонию Фив над некоторыми другими городами.
 Ближайшим следствием этого поражения стало отпадение Эвбеи и Мегары от афинского союза. Мегаряне напали на афинский гарнизон, уничтожили его и призвали себе на помощь спартанцев. Периклу пришлось оставить Мегару быстро подоспевшим к ней спартанцам. Но он подкупил спартанского царя Плестоанакса и его советника Клеандрида, и спартанцы, опустошив некоторые местности в Аттике, удалились.
 Тогда Перикл поспешил к отпавшей Эвбее. Из города Гистиеи он выгнал всех жителей и разделил его земли между афинскими гражданами за то, что при начале неприятельских действий гистиейцы умертвили весь экипаж одного афинского корабля. Из города Халкиды Перикл изгнал всех знатных и богатых граждан и передал управление городом в руки местных демократов. В сходстве государственных учреждений Перикл полагал найти более крепкую связь между господствующим государством и подчиненными ему областями. Так как Фокиде и Локриде также удалось достигнуть самостоятельности, и на материке оставались верными союзниками только платейцы, то власть Афин была сильно поколеблена. Чтобы иметь время для приобретения новых сил, Перикл заключил со Спартой в 445 году тридцатилетнее перемирие, по которому афиняне должны были очистить занятые ими города Никею, Паги и Трезен, а Мегару признать свободной от союзной зависимости. Афинский морской и пелопоннесский союзы были признаны двумя самостоятельными государственными группами, причем в каждой из них первенствующие государства — Афины и Спарта — пользовались по отношению к своим союзникам самодержавной властью и наказывали за всякую попытку к отпадению.
 Афинскому господству на море скоро стали угрожать новые опасности. В надежде на персидскую помощь восстал Самос, во главе которого стоял замечательный своим умом Мелисс. Примеру Самоса последовала Византия. Персидско-финикийский флот должен был прибыть на помощь самосцам. Перикл отправился к Самосу с шестьюдесятью кораблями, и хотя он отослал шестнадцать из них для наблюдения за финикийскими кораблями и за получением подкрепления с Хиоса и Лесбоса, все-таки отважился вступить в битву с самосским флотом, который состоял из семидесяти судов. Опытность и искусство афинских моряков доставили победу Периклу. Он высадился на остров и приступил к осаде города, обложив его с моря и с суши. Затем с большею частью флота Перикл направился в Карию на розыски финикийских кораблей. Этим воспользовался Мелисс: он напал на оставленный для осады отряд и разбил его. Но Перикл, не найдя финикиян и получив подкрепление кораблями из Афин, Хиоса и Лесбоса, вернулся к Самосу, разбил неприятельский флот и после девятимесячной осады принудил самосцев к сдаче города. Самосцы вынуждены были срыть стены, выдать корабли и заложников, уплатить военные расходы и ввести у себя демократические учреждения. В то же время была покорена и Византия. Вследствие этого Афины снова, могущественно и победоносно, стали во главе союза ионийских островов и городов. Спарта, стоявшая во главе пелопоннесского союза, смотрела теперь с завистью и недоверчивостью на увеличившееся значение Афин. Между этими двумя союзами было различие в государственном устройстве, в племенном происхождении и в образовании; но в то же время оба они были преисполнены одинаковым влечением к расширению своей власти и к верховному владычеству над всей объединенной Грецией.
 Таким образом, в силу роковой необходимости между Афинами и Спартой должна была произойти борьба для разрешения вопроса, кто будет господствовать в Греции. Эта борьба составляет в истории Греции такую же знаменательную эпоху, какую составила в свое время борьба с персами. То была так называемая Пелопоннесская война.

.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история