Соловьев С. Учебная книга по Русской истории

ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА XXXVII. ОБЩИЙ ОБЗОР ВНУТРЕННЕГО СОСТОЯНИЯ МОСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВА

1. Определение Московского государства. Под именем Московского
государства разумелись северо-восточные русские княжества, соединенные в
одно московскими князьями и увеличенные обширными пространствами на
востоке вследствие завоевания царств Казанского, Астраханского и
Сибирского. Так как не весь русский народ, не все русские области
находились под державой московского царя, многие из них находились под
властью королей польских и вместе великих князей литовских, то слова:
Россия, Русь, Российское царство употреблялись редко; только титулом своим
московские государи указывали на это соединение всех русских областей как
на что-то естественное и необходимое, случайно, временно нарушенное; они
назывались "великий государь, царь и великий князь, всея Руси самодержец".
Понятно, что полякам не нравился этот титул: даже при заключении
Поляновского мира они хлопотали о его изменении, но в Москве не
согласились на это, и царь Алексей Михайлович после удачной войны с
Польшею принял титул "всея Великия, Малыя и Белыя Руси самодержца".
2. Отношение его к Востоку и Западу. Московское государство,
расположенное на европейской украйне, на границе с Азиею, в удалении от
тех держав, которые преимущественно участвовали в европейской истории,
отталкиваемое постоянно от Запада враждебными соседями, поляками и
шведами, имея свое особое исповедание христианское, занятое внутри трудным
делом установления внутреннего порядка при бедности средств,- Московское
государство вследствие всех этих причин не входило в систему европейских
государств.
На востоке оно с торжеством для себя окончило борьбу с ослабевшею,
распадшеюся Ордою татарскою; Москва была сильнее своих восточных соседей:
ни Казань, ни Астрахань, ни инородцы сибирские не могли ей противустать;
только с крымскими разбойниками ей трудно было сладить, потому что
обширные степи защищали от нее полуостров и она принуждена была платить
ежегодно хану, чтоб удержать его от нападений.
Но во сколько Москва была сильнее восточных варварских народов, во
столько же была слабее западных европейских своих соседей, более искусных
в деле ратном, и потому в истории Московского государства мы видим, что
оно постоянно распространяется на восток и терпит ущерб на западе; только
в царствование Алексея Михайловича вследствие присоединения Малороссии и
счастливых обстоятельств, при которых была ведена война с Польшею, Москва
успела сделать приобретения на западе, и тут же она должна была войти в
непосредственные столкновения с Турциею.
3. Правление. Власть в Московском государстве сосредоточивалась в руках
великого государя, царя, всея Руси самодержца. Потомки князей и вельмож
старинных, бедные средствами, не могли противодействовать этому
сосредоточению; они не посылались на долгое время правителями областей, не
посылались на долгое время предводителями войск, потому что походы были
кратковременные и воеводы сменялись. Жили они постоянно в Москве, имея
свои домы подле дворца, в Кремле и подле Кремля, в Китай-городе, и
постоянно находились на глазах государя; каждый день рано поутру приезжали
они все ударять челом государю, потом приезжали в другой раз после обеда,
ввечерни.
Писались они холопами государевыми; менее знатные издавна в грамотах к
царю писались уменьшительными именами; самые знатные до времен Грозного
сохраняли право писаться полным именем, но потом все стали писаться
полуименами.
Самый знатный сан был сан боярина, за ним следовал сан окольничего;
знатнейшие дворяне, допускаемые в совет, в думу к государю, назывались
думными дворянами. Сыновья знатных людей начинали свою службу при дворе в
звании спальников и стольников: первые поочередно спали у царя в комнате и
прислуживали ему; вторые во время торжественных обедов подавали кушанье
царю и гостям его; первая должность как ближайшая к царю считалась
почетнее.
Сыновья самых знатных людей жаловались из спальников прямо в бояре,
менее знатных - в окольничие, и назывались они ближние или комнатные бояре
и окольничие. Государь думал, рассуждал о делах с боярами, окольничими и
думными людьми, и совет этот назывался думою; если же царь хотел
посоветоваться о каком-нибудь тайном деле, то призывал в думу только самых
близких людей, ближних бояр и окольничих, которые были пожалованы из
спальников. В важнейших делах в думу призывались патриарх и другие
архиереи, а царь Иоанн Грозный стал призывать и выборных из других
сословий, и такое заседание называлось собором.
Особенно часты были соборы при царе Михаиле, когда государство после
литовского разорения находилось в крайнем затруднении и потому постоянно
обращалось к земле, к народу, с требованием средств для своего
поддержания; соборы бывали и в начале царствования Алексея Михайловича, но
потом, когда государство окрепло по-прежнему, соборы выходят из
употребления.
4. Дьяки. Письменная часть находилась в заведовании думных дьяков
(государственных секретарей), простых дьяков и подьячих. И в Московском
государстве сохранялся старинный взгляд, по которому знатные люди,
окружавшие государя, считая себя дружинниками, призванными исключительно к
военной службе, службу пером, а не мечом считали для себя унизительною, и
потому, как ни важна была должность думного дьяка, люди знатные ее не
принимали; обыкновенно в дьяки шли из духовного звания и из торговых людей.
5. Приказы. Управление и суд сосредоточивались в приказах. Государь
одному из своих приближенных приказывал ведать постоянно одно какое-нибудь
дело или несколько дел, однородных или совершенно разнородных, придавал
ему в помощь другого или двоих других, для письмоводства являлись дьяки,
подьячие, и образовался приказ. Так как приказ имел свои расходы, то для
покрытия их приписывались к нему в ведение города или известные разряды
податных людей, с которых он собирал подати. С развитием государственной
деятельности каждое новое дело вело к учреждению нового приказа, и число
приказов увеличивалось все более и более. Во второй половине XVII века их
было больше сорока.
6. Государственные доходы. Войско. Вследствие малости народонаселения
сравнительно с огромным пространством земли, вследствие незначительного
развития промышленности и торговли государственные доходы были малы, не
удовлетворяли нуждам государства, беспрестанно увеличивавшимся, особенно
когда нужно было вести продолжительные и тяжелые войны, как, например, при
царе Михаиле Феодоровиче и Алексее Михайловиче. Доходы простирались до 1
300 000, кроме сибирской казны, т. е. мехов, присылаемых из Сибири.
Поместья для содержания служилых людей были недостаточны, и потому во
время похода они получали жалованье; расходы на войско увеличились, когда
в XVII веке увидали необходимость нанимать иностранных солдат; тогда же
составились и полки из русских людей, обученные иностранному строю и
носившие иностранные названия - рейтары, драгуны, солдаты, но это были
только начатки; масса же войска состояла, во-первых, из придворных,
которые не теряли прежнего своего военного дружинного значения, ибо все
эти спальники составляли государев полк, или гвардию; потом из дворян и
детей боярских и городовых казаков:
это были ратные люди, жившие обыкновенно в своих поместьях и
собиравшиеся на случай войны; стрельцы, составлявшие гарнизоны по городам,
исполнявшие полицейские обязанности, жили с семействами своими в особых
слободах и в свободное от службы время занимались разными промыслами. При
наряде, или артиллерии, находились пушкари, жившие также особыми
слободами. Кроме этих ратных людей собирались во время войны еще так
называемые даточные люди и шедшие по своей воле охочие люди; набор как
даточных людей, также стрельцов и солдат производился с дворов, а не с
душ. Наконец, при московском войске находились казаки степные (донские,
терские) и татары.
Ратные люди выезжали на войну в латах и шлемах, с огненным и лучным
боем, т. е. вооруженные огнестрельным оружием и луками. По единогласному
свидетельству, московское войско гораздо лучше защищало города, чем
сражалось в чистом поле. Это происходило от недостатка военного искусства,
оттого, что масса войска не состояла из людей, постоянно находящихся под
ружьем.
7. Города и села. Город по-прежнему имел значение крепости, назначенной
для защиты окрестного народонаселения от неприятеля. Как только
правительство получало весть о вторжении неприятеля в какую-нибудь
область, то рассылало приказы выслать из уездов в города семейства
служилых людей, дворян и детей боярских, также дворовых людей и крестьян
со всем имением и запасами, хлеб прятали по ямам; при этом правительство
объявляло, что, кто не поедет в город и попадется в плен, тот пусть
выкупается сам, правительство его выкупать не станет, потому что сам
виноват. Стены большей части городов были деревянные; под стенами
располагались посады, обитаемые посадскими, торговыми и промышленными
людьми; как многие города мало разнились от сел, видно из того, что жители
их занимались хлебопашеством.
Управлялись города воеводами, назначаемыми от правительства, или
выборными правителями, которые обыкновенно носили название губных старост;
в выборах участвовали и духовенство, и служилые, и посадские люди, но
выбирались дворяне. Дела по воеводскому управлению сосредоточивались в
Съезжей, или Приказной, избе. Посадские люди для своих дел,
преимущественно по городовому хозяйству, раскладке податей и т. д.,
выбирали себе своего старосту, который назывался земский городовой и
всеуездный головной староста.
Староста один для города и уезда, потому что уездные крестьяне связаны
с посадскими людьми общими хозяйственными распоряжениями, сообща
раскладывают подати. Дела по управлению земского старосты
сосредоточивались в Земской избе; уездные крестьяне присылали сюда
выборных людей к совету.
Самые богатые торговые люди назывались гостями, потом было разделение
на торговых людей гостинной и суконной сотни. Так как посадские люди были
главные плательщики податей, то правительству важно было, чтоб число их не
уменьшалось и чтоб они не уклонялись от податей. Так издавна старалось
оно, чтоб они не переходили в другие сословия, не платящие податей.
Подати платили посадские люди всем миром, по числу дворов,
принадлежавших к посаду, тяглых дворов; число этих дворов было известно
правительству по переписи, по так называемым писцовым книгам, и
правительство требовало всех денег со всех дворов, но дворы пустели от
вымирания их хозяев, от пожаров, от побегов посадских людей в другие
места, и остальные посадские люди должны были платить и за выбывших
товарищей своих, что было им очень тяжело. Тяжело было им еще и оттого,
что многие желали жить в посадах, промышлять разными промыслами и между
тем не быть в числе посадских тяглых людей, быть свободными от податей и
повинностей; так торговали казаки, стрельцы, монастырские, архиерейские
служки.
Дети духовных и сами духовные, а податей не платили; кроме того, чтоб
отбыть от податей, многие переходили в частную зависимость, закладывались,
по тогдашнему выражению, за бояр и других знатных и сильных людей, под
покровительством которых торговали, промышляли разными промыслами, не
платя податей, богатели, покупали и брали в заклад на посадах тяглые
дворы, в Москве и других городах на городской земле устроили себе целые
слободы, а посадские люди, не будучи в состоянии соперничать с этими
привилегированными людьми, не платящими податей, беднели, разбегались,
отбывая от податей.
В царствование Алексея Михайловича приняты были меры для прекращения
этих явлений: всем торгующим, к какому бы званию ни принадлежали, ведено
быть в тягле вместе с посадскими людьми, также запрещено жителям слобод и
посадов быть закладчиками за частными лицами. Запрещая на городских землях
слободы, населенные закладниками частных лиц, чтоб никого в избылых не
было, чтоб все несли ровно государственные повинности, правительство по
тому же побуждению, чтоб никого в избылых не было и чтоб не затруднялся
сбор податей, строго запрещало переход посадских людей из одного посада в
другой; таким образом, посадские люди были прикреплены к месту своего
жительства, но то же правительство, опять по финансовым побуждениям, чтоб
пополнить московские торговые сотни, переводило волею-неволею богатейших
купцов из других городов в Москву.
Купцов правительство употребляло в разные должности, например для сбора
таможенных и кабацких доходов.
Желая получать постоянные доходы, правительство прикрепило посадских
людей к их посадам; желая, чтоб служилые люди, жившие своими поместьями,
имели также постоянных работников, постоянные доходы, имели возможность
нести государственную службу, правительство прикрепило и крестьян к земле
их. Все эти прикрепления произошли от одной причины - от бедности
государства, от бедности промышленности и торговли, от недостатка рабочих
рук, от несоразмерности народонаселения с огромным пространством земли,
когда и без того слабое народонаселение все более и более растягивалось на
вновь приобретаемых пустынных пространствах, уходило в казаки.
8. Церковь. С учреждением патриаршества права главного архиерея русской
Церкви не увеличились и вообще состояние Церкви в Московском государстве
мало разнилось от состояния Церкви в древней России. Выбор патриарха, если
царь не имел никого в виду заблаговременно, происходил по жребию из
нескольких кандидатов, назначенных собравшимся в Москву духовенством. По
случаю важных дел церковных созывались церковные соборы. Как царь в важных
делах государственных призывал для совета патриарха и знатнейшее
духовенство, так в городах воеводы во всех важных случаях должны были
советоваться с архиереями.
Высшее духовенство в Московском государстве пользовалось правом
ходатайствовать пред властию гражданскою за несчастных, просить о
помиловании виновных или по крайней мере о смягчении наказания; в городах
жители, притесненные воеводою, обращались к архиерею с просьбою
заступиться за них. В монастырях монахи обыкновенно сами выбирали себе
игуменов; священников выбирали прихожане и свидетельствовали письменно
перед архиереем, что избранный ими человек добрый. Если по челобитью
помещика поставлялся в священники его же крестьянин, то дети этого
священника, родившиеся до священства, оставались в крестьянах, но
родившиеся в священстве были вольны.
Как в XVI веке собор 1551 года обратил внимание на прекращение
беспорядков церковных, так в XVII веке этим же знаменит собор 1667 года:
он постановил, чтоб в праздники не работали и не торговали, чтоб
священники учили детей своих и приготовляли их таким образом на свои
места, причем собор в чрезвычайно резких выражениях жаловался на
невежество сельского духовенства; священникам и дьяконам не позволено было
переходить от одной церкви к другой; запрещалась бродячая жизнь монахов,
запрещалось мнимым отшельникам и юродивым бродить по городам и селам;
запрещалось духовенству торговать. Тот же собор, отменив постановление
собора 1621 года, определил, что католики, обращающиеся в православие, не
должны быть перекрещиваемы.
9. Нравы и обычаи. До второй половины XVII века, когда уже иностранные,
западные обычаи и взгляды начали, хотя довольно слабо, проникать в высшие
слои общества, - до второй половины XVII века те обычаи и поверья, которые
мы встречаем теперь в жизни сельского народонаселения, господствовали
одинаково и во дворце царей, и в домах вельмож, и в избе крестьянина.
Высшие сословия в домашней своей жизни отличались от низших тем, что, имея
больше средств, держали своих женщин взаперти. Царицы и царевны жили
невидимками; когда выезжали на богомолье, то колымаги их были завешаны
тафтою; случалось, что дочери людей значительных до замужеств ни разу и в
церкви не бывали; учить грамоте девушек считали совершенно бесполезным.
Так как общество по отсутствию просвещения не представляло для женщины
достойных развлечений, а только одни сплетни и пересуды, то лучшие люди,
заботясь о нравственной чистоте матери семейства, должны были советовать
ей совершенное затворничество и полное, исключительное погружение в
хозяйственные заботы, как сделал автор Домостроя.
Что касается до мужчин, то отсутствие просвещения, невозможность
заниматься наукою, искусством, невозможность принимать участие в судьбах
всего современного человечества по отсутствию всем доступных известий
политических осуждали их на препровождение свободного времени в
удовольствиях грубых: отсюда усиление пьянства во всех сословиях; лучшие
люди, правительство церковное и гражданское с благородною ревностью
указывали на гибельные следствия этого порока и старались ослабить его, но
усилия их не увенчались большим успехом, ибо нельзя было уничтожить
порока, не уничтоживши условий, питавших его.
Самыми печальными явлениями в Московском государстве были правеж, пытки
и жестокие казни. Правеж состоял в том, что неплатящего должника били
палками, пока не заплатит; при взыскании казенных недоимок множество людей
подвергалось этому правежу; господа за свои долги могли выставлять на
правеж холопей своих. Телесным наказаниям, кнуту, батогам (палкам)
подвергались люди всех сословий. Чтоб заставить преступника признаться в
преступлении и раскрыть все его обстоятельства, употреблялись жесточайшие
пытки. Жену, убившую мужа, закапывали в землю, оставя наверху одну голову;
гораздо легче наказывался муж, убивший жену; фальшивым монетчикам заливали
горло растопленным металлом; еретиков и чернокнижников сжигали.
В удобствах жизни большинство жителей Московского государства очень
мало выиграло против предков своих, русских людей XIII и XIV веков. Казна
царей была богаче казны князей московских, богаче золотом, серебром и
дорогими каменьями, у них было больше дорогого платья, больше прислуги
знатной, больше лошадей, больше колымаг, обитых бархатом и сукном;
огромное количество блюд приготовлялось ежедневно на кухне царской; столы
людей знатных и богатых также отличались изобилием; вотчины и поместья
доставляли много съестных припасов. Богатые люди выказывали свое богатство
во множестве холопей и лошадей. Но жилища были тесны и бедны; каменные
домы по-прежнему составляли редкость, лавки и столы, покрытые коврами,
представляли единственную мебель, образа в окладах - единственное
украшение дома.
Как нехитры были жилища большинства, видно из того, что деревянные
дома, совсем готовые, продавались на рынках. Улицы мостились деревянными
бревнами, пожары страшно свирепствовали. Много терпели жители городов от
пожаров, много терпели и от предохранительного средства от пожаров: это
средство состояло в том, что в летнее время, с мая до сентября, городским
жителям запрещалось топить печи в домах и банях, а для приготовления
кушанья велено было класть печи в огородах и пустых местах, вдали от
жилья. Это особенно было тяжело жителям северных городов, подверженных
северным ветрам и стужам среди лета, и по их просьбам позволялось им
топить в сумрачные дни, также в назначенные дни недели и в большие
праздники.
Редкое народонаселение повсюду, огромные дремучие леса давали большие
удобства разбойникам, которые много вредили сельским жителям, много
вредили торговле. Даже в самой столице разбои были сильны; на масленице
воры, всяких чинов люди, большими толпами ездили и ходили с оружием, били
и грабили встречных.
Особность Московского государства, частые сношения с азиатцами,
постоянная враждебность соседних европейских держав дали иностранным
сношениям московского двора характер азиатский. В сношениях этих
господствовала подозрительность, далеко переходившая пределы приличной и
необходимой осторожности. Особенно этот характер в дипломатических
сношениях начал господствовать со времен Иоанна Грозного, когда были
открыты вредные для государства сношения литовского посла с некоторыми
вельможами. На посла смотрели как на человека, приехавшего с враждебными
намерениями, приехавшего проведывать, и потому держали его взаперти, не
позволяли ни с кем сноситься, хватали тех, кто приближался к посольскому
двору.
Чиновник, приставленный к послу, должен был превозносить пред ним
могущество и благоденствие Московского государства; если же посол
затрагивал какой-нибудь важный или неприятный вопрос, то пристав должен
был отговариваться незнанием.
Во время проезда послов через города по улицам, чрез которые они
проезжали, приказывалось толпиться народу, одетому в лучшее свое платье,
чтоб иностранцы видели везде только людность и богатство. При сношениях и
переговорах прежде всего хлопотали о том, чтобы иностранцы не уменьшили и
не исказили как-нибудь титул великого государя; это называлось обереганием
чести государевой и считалось главным делом. Быть в посланниках не
считалось большим почетом, и потому обыкновенно отправлялись сановники
второстепенные. Редко, только в случаях особенной важности,
преимущественно к польскому двору, назначались великими полномочными
послами бояре. В XVII веке появление иностранных резидентов в Москве и
московских - при соседних иностранных дворах предвещало уже перемену в
характере дипломатических сношений.
Много темных сторон находили в Московском государстве иностранцы; свои,
русские известия нисколько не скрывают этих темных сторон; громко вопиют
против них и Церковь и государство, требуя исправления. Но иностранцы не
могли не отдать справедливости способностям русского народа.
"Необразованность сковывает этот народ,- говорили они,- как же будет он
могуществен и страшен, когда приобретет образование!" Действительно,
нельзя не признать нравственной силы народа, который при самых
неблагоприятных исторических условиях, в соседстве и в беспрестанной
борьбе и сношениях с азиатскими варварами, раскинутый на громадных
пространствах, в стране суровой, вдали от моря, вдали от тех европейских
народов, которые благодаря стечению разных счастливых условий
преимущественно потрудились для гражданственности, успел сохранить свой
европейско-христианский образ; трудясь тяжело и скромно при средствах
самых скудных, населил громадные необитаемые пространства Восточной Европы
и Северной Азии, положил здесь начало европейско-христианской
гражданственности; один изо всех славянских народов умел составить
могущественное государство; в беспрерывной борьбе с неблагоприятными
обстоятельствами, среди трудной и бедной жизни своей не закоснел
нравственно, не утратил способности движения к лучшему.
Окончив с торжеством борьбу с Востоком, успокоиваясь от смут
внутренних, бывших в начале XVII века. Московское государство в то же
самое время начало все более и более сближаться с Западом, заимствовать от
него плоды его цивилизации, хотя отрывочно, односторонне, с колебанием,
как обыкновенно бывает в начале дела; а между тем вместе с внутренним
усилением потребности сближаться с Западом ослабевали внешние препятствия
к этому сближению, ослабевало Польское государство вследствие событий,
ознаменовавших царствование Алексея Михайловича; оставалась одна Швеция,
которая загораживала Европу от Москвы, которая держала у себя заветные
прибалтийские берега. Сломить эту последнюю преграду и удовлетворить так
ясно обнаружившейся потребности Московского государства - сблизиться с
Западною Европою - суждено было младшему сыну царя Алексея Михайловича.