Скрынников Р. Третий Рим

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Древнерусское государство — Киевская Русь — пережило расцвет в Х1-ХП вв., а затем распалось на множество княжеств. В XIII в. Русь была завоевана кочевниками-монголами и надолго утратила национальную независимость. Самым крупным княжеством Северо-восточной Руси (будущей Великороссии) было Владимирское великое княжество. Владимирский князь Александр Невский успешно воевал со шведами и ливонскими рыцарями в Прибалтике, но покорился власти монгольской империи — Золотой Орды. Древнейший город Руси — Новгород избежал татарского нашествия. Однако князь Александр помог Орде подчинить Новгородскую землю. После смерти Александра Владимирское княжество подверглось дроблению и пришло в упадок. Отныне на владимирскую корону могли претендовать те из князей, кто обладал военной мощью и пользовался покровительством Орды.

В начале XIV в. владимирской короной завладели тверские князья. Но вскоре они принуждены были уступить первенство московским князьям. Александр Невский наделил княжествами всех своих сыновей. Москва досталась самому младшему из них Даниилу, а от него перешла к его детям Юрию и Ивану I Даниловичам. Своей преданностью Орде Даниловичи заслужили милость ее властителей. С помощью ордынских войск они подавили антитатарское восстание в Твери и дотла разорили Тверскую землю. В народе Иван I получил прозвище Калита (денежный мешок). Доверяя московскому князю, хан предоставил ему право собирать дань со всей Руси и доставлять ее в Орду. Дань стала средством обогащения московской казны. Московские государи не щадили сил и, не стесняясь, использовали подкуп, обман, насилие, чтобы расширить свои владения. Эти князья, лишенные таланта и отличавшиеся устойчивой посредственностью, вели себя, как мелкие хищники и скопидомы (В. О. Ключевский).

Лишь случай помог Московскому княжеству избежать дробления и упадка после смерти Ивана Калиты. Его старший сын Семен Гордый с семьей умерли от чумы. Та же участь постигла второго сына Калиты Ивана II Красного. Будущее династии сосредоточилось на девятилетнем княжиче Дмитрии Ивановиче. После его коронации правителем государства, как полагают, стал митрополит Алексей, который при помощи игумена Сергия Радонежского воздвиг на Руси здание православной теократии (Л. Н. Гумилев). Приведенная оценка легендарна. Византийские источники сообщают, что Иван Красный перед смертью назначил опекуном сына и правителем страны митрополита Алексея. Но византийцы получили информацию от посланцев самого Алексея, придерживавшихся тенденциозной версии. Алексей был митрополитом Киевским и всея Руси. Но древняя церковная столица Руси попала под власть Литвы. Когда Алексей отправился в Киев для управления церковными делами, его там арестовали и длительное время держали в темнице. Как раз в это время в Москве умер Иван II. В его завещании не упомянуто даже имя Алексея.

Правителями Московского княжества были не “теократы” Алексей или Сергий, а московские “великие бояре”. Без них Дмитрий Иванович не мог вести войну и решать государственные дела. Северо-Восточная Русь делилась на множество независимых княжеств, постоянно враждовавших между собой. Если князь затевал войну без совета с боярами, те могли покинуть его и поступить на службу к другому князю. Их право на отъезд подтверждали все без исключения междукняжеские договоры. Время великого князя Дмитрия Ивановича с полным правом называют золотым веком боярства. По словам летописи, Дмитрий советовал своим сыновьям править государством в согласии с боярами: “И бояры своя любите, честь им достойную воздавайте противу служению их, без совета их ничто же не творите”. В прощальной речи к боярам великий князь сказал: “Великое княжение свое вельми укрепих... отчину свою с вами соблюдах... И вам честь и любовь даровах... И веселихся с вами, с вами и поскорбех. Вы не нарекостеся у мене бояре, но князи земли моей...”. Сочиненные много позже речи, при всех их риторических красотах и преувеличениях, достаточно верно отражали характер взаимоотношений великого князя и его бояр.

По временам великим князьям не удавалось избежать раздора с “правителями земли”, что приводило к кровавым драмам. При жизни Семена Гордого боярин Алексей Хвост затеял интригу в пользу удельного князя Ивана. Семен наказал боярина и запретил братьям принимать его в уделы. Когда Иван II занял великокняжеский престол, он тотчас поставил боярина Хвоста на пост тысяцкого — главы столичной “тысячи” воинов. Московские бояре, вершившие дела при Семене Гордом, не пожелали уступить первенство Хвосту. Они убили его и бросили труп посреди Кремля. Инициатор заговора Василий Васильевич Вельяминов принужден был после убийства бежать в Орду.

Татарское нашествие привело к тому, что старая знать, происходившая от варяжских предводителей и дружинников, исчезла с лица земли. Бояре Вельяминовы принадлежали к числу немногих уцелевших варяжских родов. Предок Василия Протасий Вельяминов обосновался в Москве при Данииле Александровиче. У Ивана Даниловича Калиты он служил тысяцким. В том же чине служили его сын Василий и внук Василий Васильевич Вельяминов, тысяцкий Семена Гордого. Вельяминовы были первыми боярами при Иване Калите и Семене Гордом и не хотели уступать власть Алексею Хвосту.

Московский митрополит Алексей, происходивший из знатного боярского рода Бяконтов, позаботился о том, чтобы потушить конфликт при дворе. В. В. Вельяминов вернулся в Москву и вновь занял высокое положение в думе. Вскоре он породнился с великокняжеской семьей, женив князя Дмитрия и сына Микулу Вельяминова на родных сестрах. Когда тысяцкий В. В. Вельяминов умер, Дмитрий Иванович, тяготившийся опекой старых бояр, упразднил должность тысяцкого, после чего сын умершего И. Вельяминов бежал в Тверь, а оттуда в Орду.

В начале правления Дмитрий и его бояре проводили политику подчинения Орде, традиционную со времен Александра Невского и Ивана I Калиты. Однако как только в Орде начались междоусобицам и смута, Русь попыталась избавиться от чужеземного ига. В 1374 г. в Нижнем Новгороде народ перебил татарских послов с отрядом в 1000 человек. Москва немедленно встала на защиту нижегородских князей и послала на границу свои войска. При посредничестве митрополита Алексея и посланца константинопольского патриарха Киприана русские князья составили коалицию и стали готовиться к войне с Мамаем, правителем Орды. Основу коалиции составил союз между Москвой, Тверью и Рязанью. Крушение коалиции началось после того, как в Твери появился беглый московский боярин И. Вельяминов. Он поведал тверскому князю Михаилу о раздорах в Москве и склонил к войне с князем Дмитрием. Литва и татары обещали Михаилу военную помощь. Вельяминов отправился в Орду, после чего хан передал ярлык на владимирский престол тверскому князю. Получив ярлык, Михаил тотчас послал войска на московскую границу. Он явно переоценил свои силы. В 1375 г. войска десятка русских княжеств, собранные, по-видимому, для войны с Ордой, обрушились на Тверь. После месячной осады Твери Михаил признал свое поражение и объявил о возвращении в состав антиордынской коалиции. Боярин И. Вельяминов, будучи в Орде, именовал себя московским тысяцким. Князь Дмитрий нашел случай отомстить ему за интриги. Боярина хитростью заманили на Русь, схватили и обезглавили.

В 1378 г. полки Московского и Рязанского княжеств нанесли поражение татарам на реке Воже в пределах Рязанского княжества. Правителю Орды надо было либо отказаться от богатого русского улуса, либо обрушить на Русь сокрушительный удар, чтобы восстановить грозу татарской власти.

В Орде эмир Мамай имел серьезного противника в лице хана Тохтамыша, подчинившего себе среднеазиатские владения империи. Тем не менее, под властью Мамая оставались обширные территории от Нижней Волги до Крыма и Северного Кавказа.

Золотая Орда представляла собой сложный конгломерат кочевых племен и народностей. Монгольские племена, приведенные на Волгу Батыем, по-прежнему составляли ядро ее военных сил. Но основным населением ордынских степей были половцы. Завоеватели сохранили власть над половцами, но приняли их культуру. В качестве государственного языка в Орде в конце XIV в. стал использоваться половецкий.

Русь вступила в войну с Ордой в "неблагоприятных условиях. Против нее объединились два наиболее сильных противника — татары и литовцы. Орда Мамая придвинулась к русской границе. На помощь ему шел литовский князь Ягайло с литовско-русскими полками. Дмитрий Иванович решил отправиться в ордынскую степь, чтобы сразиться с татарами до их соединения с Ягайло. Ему удалось осуществить свой план.

Когда началась война, антиордынская коалиция окончательно распалась. Главные союзники Тверь и Нижний Новгород бросили Москву на произвол судьбы, а Рязань переметнулась на сторону татар. Лишь два великих княжества Ростовское и Ярославское прислали на помощь князю Дмитрию свои дружины. Эти княжества, пережившие дробление, находились в сфере московского влияния. Представление об участии в войне до полумиллиона ратников с двух сторон сильно преувеличено. Москва едва ли могла выставить против Мамая более двадцати-тридцати тысяч человек. Численное превосходство было на стороне татар.

В конце лета 1380 г. князь Дмитрий Иванович отправился в поход на татар. Проделав путь в 200 км от Коломны до Дона, русская рать на рассвете 8 сентября 1380 г. переправилась за Дон и выстроилась в боевом порядке на обширном поле между Доном и Непрядвой.

Подойдя с юга, Мамай разбил ставку на вершине Красного холма, господствовавшего над местностью. Поле заметно понижалось к северу, что благоприятствовало атакующим. Около полудня Мамай бросил свою конницу в атаку на русские полки. Но Дмитрий Иванович и воевода Боброк умело использовали особенности местности, располагая войска. Татары не смогли применить свою излюбленную тактику и охватить фланги русской армии.

Русские воеводы понимали, что сеча будет кровавой и победит тот, кто сохранит силы. Великий князь пошел на риск. Подчинив Боброку значительные силы, он велел ему укрыться в зеленой дубраве в засаде на левом фланге. Соотношение сил в первой линии стало еще более неблагоприятным для русских.

Считается, что битва началась с традиционного богатырского поединка. Из русских рядов выехал инок Пересвет, из татарских — пятисаженный “злой печенег”. Богатыри ударили друг друга копьями, и оба пали замертво. Пересвет — историческая личность. В старину любая битва после сближения армий распадалась на множество поединков. В одном из таких поединков и сложил голову Пересвет, обороняя родную землю.

В Древней Руси случалось, что бою небольших сил предшествовал поединок. Когда храбрый князь Мстислав победил князя Редедю Касожского, касоги очистили поле боя, не вступая в сражение. Поединок терял смысл в битвах с участием больших масс войск. Состязание между богатырями уступало место столкновению сторожевых отрядов.

Героем первой схватки с татарами был не Пересвет, а великий князь Дмитрий Иванович, выехавший навстречу татарам во главе сторожевого войска. Что могло побудить главнокомандующего русским войском к такому безрассудному риску? Известно, что при виде надвигающихся ордынских полчищ бояре настойчиво советовали Дмитрию поскорее покинуть передовую линию, 29-летний князь отверг их совет.

Замечание, мимоходом обороненное новгородским летописцем, вполне объясняет его поведение. Когда Мамаевы полчища облегли поле и стали надвигаться на русские полки подобно грозовой туче, многих новобранцев охватили неуверенность и страх, а некоторые из них стали пятиться и “на беги обратишася”. Тогда-то Дмитрий Иванович и возглавил атаку. Чутье полководца подсказало ему, что исход битвы будет зависеть от того, удастся ли ему воодушевить дрогнувших “небывальцев” (новобранцев) и одновременно сбить наступательный порыв врага.

В “Сказании о Мамаевом побоище”, составленном в стенах Троице-Сергиева монастыря, можно прочесть, что великий князь Дмитрий при первой схватке с татарами был ранен и пролежал в беспамятстве под срубленной березой до самого конца битвы. Лишившись предводителя, армия обрела нового вождя в лице Владимира Андреевича. Он возглавил атаку засадного полка, разгромил татар, после чего отыскал едва живого Дмитрия Донского в перелеске. Приведенный рассказ недостоверен. Ранние источники сообщают, что князь Дмитрий уцелел после первой схватки и до конца битвы оставался в большом полку под великокняжеским стягом.

Легкая половецкая конница в течение трех часов упорно, раз за разом устремлялась в атаку на русские полки. Потери были огромные с обеих сторон. Наконец, Мамай ввел в сражение свой последний резерв — тяжеловооруженную монгольскую конницу. Монголы смяли русских, но тут воевода Боброк неожиданно атаковал их из засады. В ордынском войске вспыхнула паника. Уставшие полки воспряли духом и перешли в наступление по всему фронту.

Сражение на поле Куликовом было едва ли не самой кровавой битвой в русской истории. Потери московского ополчения были ужасающими. После сражения, повествуют русские летописцы, “оскуде бо отнюдь вся земля Русская воеводами, и слугами, и всеми воинствы, и о сем великий страх быть на всей земле Русской”.

Битва на поле Куликовом не привела к немедленному возрождению независимости Русского государства. Долговременные факторы, которые позволили монголо-татарам разгромить Русь и установить свое господство над ней в XIII в., как видно, не исчерпали себя и в следующем столетии. В XIV в. соотношение сил оставалось неблагоприятным для Руси. Разгромленный русскими Мамай не мог противостоять хану Восточной орды Тохтамышу. Он бежал в Крым, где был убит итальянцами. Тохтамыш объединил обе половины Орды.

Кочевники понесли тяжелые потери в войне с Москвой. У многих монгольских мурз битва унесла родственников. В Орде царило враждебное возбуждение против Москвы. Почти два года Тохтамыш в глубокой тайне готовился нанести Руси сокрушительный удар, чтобы поставить ее на колени.

Используя рознь между русскими, хан привлек на свою сторону рязанского и нижегородского великих князей. Нашествие татар 1382 г. было подобно потопу. Конница хлынула в русские пределы, все сметая на своем пути. Пограничные князья пытались спасти свои земли от погрома и перекинулись в стан врага.

Князь Дмитрий Иванович не успел собрать полки и бежал в Кострому. 23 августа 1382 г. татары появились у стен московского Кремля. Хан Тохтамыш осаждал крепость три дня, после чего вступил в переговоры с ее гарнизоном. Он обещал не причинять вреда городу в случае добровольной сдачи. Обманутые москвичи открыли крепостные ворота. Татары ворвались в Кремль и учинили резню. Напоследок Тохтамыш сжег Москву и ушел в степи.

В годы татарской войны на Руси произошла церковная смута. Дмитрий Иванович своей властью поставил во главе церкви некоего Митяя, преданного ему хранителя княжеской печати. Но высшие иерархи церкви воспротивились его выбору. Посланный в Константинополь на поставление Митяй был, по-видимому, отравлен, а у Руси оказалось сразу два митрополита грек — Киприан и Пимен. Киприан пытался пробраться в Москву из Литвы, но был с позором выслан обратно, за что предал князя Дмитрия анафеме. На поле Куликово Дмитрий явился “проклятым князем”. Духовным отцом Куликовской битвы считают знаменитого московского подвижника инока Сергия Радонежского.

Сохранилось “Житие Сергия”, основанное на воспоминаниях современников. Будущий отец Сергий — в миру Варфоломей, родился в семье ростовского боярина Кирилла. Семья владела имением под Ростовом. Но ее благополучие оказалось подорвано татарскими набегами и московским владычеством. Иван Калита подчинил себе половину Ростовского княжества. Присланные им воеводы повесили на дереве вниз головой боярина Аверкия, местного тысяцкого. Вскоре же семья Кирилла по своей воле или по принуждению переселилась из родных мест в Радонеж под Москвой. Разоренная семья не обрела благополучия на новом месте. На Руси существовала традиция: те, кто терпел неудачу в мирской жизни, искали последнее прибежище в монастыре. Не прижившись на московской службе, Кирилл ушел в монастырь. Его примеру последовали жена и двое сыновей. По настоянию Варфоломея братья решили жить отшельниками. Они выстроили себе сначала деревянную будку-келью, а затем небольшую церковку посреди дремучего леса за Радонежем. Старшему брату тяготы и лишения жизни в лесу скоро надоели, и он ушел в столицу. Младший брат, принявший в монашестве имя Сергия, около двух лет провел в одиночестве. Со временем келья Сергия стала центром небольшого монастырька, посвященного Святой Троице. Жизнь монахов была заполнена каждодневным изнурительным трудом. Сергий был одушевлен идеей любви к ближнему и служил братии “аки раб”: носил воду, рубил дрова, пек для всех хлеб. В отличие от старых монастырей Троицкий не блистал богатством. Сергий с братией вели нищенскую жизнь. Но среди иноков появились и состоятельные люди. Однажды Сергий из-за отсутствия хлеба голодал четыре дня. На четвертый он пошел наниматься в плотники к одному из состоятельных старцев своей обители. Целый день он трудился в поте лица, после чего старец расплатился с ним “решетом хлебов гнилых”.

К XIV в. языческая Русь превратилась в Святую Русь. Но, как и в языческие времена, Византия, переживавшая последний расцвет, оставалась для нее источником духовного просвещения. Русское духовенство следило за религиозными исканиями Византии. В XIV в. у греков было три формы монашества. В одних монастырях братья вели “особую” жизнь: каждый держал деньги и личное имущество в своей келье, питался и одевался в зависимости от своего достатка. “Особножительские” обители владели селами, вели торговлю, иногда занимались ростовщичеством. В других монастырях существовала монашеская община (по-гречески — киновий, по латыни — коммуна). Такой строй отвечал вековечной мечте христиан о справедливом устройстве земной жизни в соответствии с идеальными представлениями о царстве Божьем. В обителях-коммунах имущество было общим, члены общины проводили жизнь в непрестанном труде, питаясь плодами рук своих, исповедуя принципы братства и любви к ближнему. Покидая общину, избранные монахи удалялись в пустынь, чтобы вести жизнь отшельника. То была высшая форма аскетизма.

В середине XIV в. патриаршая кафедра в Константинополе утратила контроль за многими православными епархиями. Патриарх Филофей старался отыскать авторитетных церковных деятелей в балканских и восточноевропейских странах, способных поддержать рушившееся единство вселенской православной церкви. На Руси его выбор пал на Сергия Радонежского. Филофей направил Сергию послание и крест. Его грамота определила дальнейшую судьбу Троицкого монастыря. Хваля Сергия за добродетельную жизнь, Филофей наказывал ему принять новый устав: “Совет добрый даю вам, чтобы вы устроили общежительство”. Реформа грозила разрушить привычный уклад жизни монахов. Братия заволновалась, и Сергию пришлось бежать из обители. Он готов был основать новый монастырь. Но митрополит вернул его в Троицу, пообещав изгнать оттуда всех его недругов. В Троицком монастыре, а затем и во многих других обителях, основанных учениками Сергия, был введен устав, запрещавший братии иметь личное имущество. Новый порядок предполагал общее ведение хозяйства, общую трапезу, общее владение имуществом.

В своей обители Сергий построил храм в честь Святой Троицы, “чтобы постоянным взиранием на него побеждать страх перед ненавистной раздельностью мира”. Догмат о Святой Троице занимал одно из центральных мест в системе православного богословия. В глазах верующих Троица стала олицетворять исток и родник жизни, идею единения мира и всеобщей любви, все то, что противостояло смертоносным раздорами “разделенности”.

Татарское иго разорило Русь материально и нравственно. Народу надо было вернуть веру, а через веру — нравственность. Сергий был одним из тех, кто способствовал этому. Накануне Куликовской битвы он обратился к Дмитрию Ивановичу с грамотой. Его обращение укрепило дух армии. Еще более глубокое влияние на своих современников Сергий оказал примером своей жизни.

Основанный Сергием Радонежским Троицкий монастырь стал одним из значительных центров средневековой русской культуры. Труды книжных мастеров Троицы сохранили на века многие памятники отечественной письменности. В монастыре уже в XV в. возникла собственная литературная традиция. Составленное в его стенах “Сказание о Мамаевом побоище” привлекало внимание многих поколений читателей. В Троицком монастыре сформировался талант Андрея Рублева, живопись которого составила эпоху в развитии древнерусского искусства.