Плутарх. Изречения царей и полководцев

Плутарх императору Траяну желает благополучия.

Рассказывают нам, о великий государь Цезарь Траян, будто персидский царь Артаксеркс, полагая, что царственность и человеколюбие требуют не только дарить великие дары, но и благосклонно и милостливо принимать малые, однажды в дороге встретил простого мужика, и тот, так как у него ничего не было для царя, зачерпнул ладонями воды из реки и поднёс ему, а царь принял этот подарок с радостью и приветил его улыбкою, отвечая благодарностью не на пользу подарка, а на доброенамерение дарящего. А Ликург у себя в Спарте нарочно устроил жертвоприношения как можно более простые, чтобы граждане могли всегда сготовностью и без труда чтить богов тем, что у них есть. Вот и я с такоюмыслью подношу тебе как ничтожный дружеский дар эти общедоступные начатки философического урожая, чтобы ты в этих заметках увидел моё доброе намеренье, а быть может, и пользу, если что-нибудь здесь послужит к пониманию нравов и наклонностей владык, выражаемых лучше их словами, чем делами. В самом деле, хоть у меня и есть сочинение о жизни славнейших римских и эллинских владык, законодателей и царей, но ведь из дел их многие совершены не без вмешательства случая, тогда как словесные из высказывания и изречения в сопоставлении с их делами, испытаниями и превратностями позволяют ясно, как в зеркале, наблюдать строй мысли каждого из них. Так, перс Сирамн, когда окружающие удивлялись, что слова его разумны, а дела неудачны, сказал им, что в словах своих он властен, а в делах его властны судьба и великий царь.

В другой моей книге изречения героев и их дела изложены рядом, и благосклонному слуху нужно время, чтобы разобраться в них; а здесь все высказывания представлены отдельно и совокупно, как истоки и образчики их образа жизни, и поэтому я думаю, что не заставлю тебя тратить время и ты сможешь быстро обозреть многих мужей, показавших себя достойными памяти.

Кир

1. Персы любят орлиные носы и считают их самыми красивыми - это потому, что Кир, самый любимый из их царей, был с орлиным носом.

2. Кир говорил: кто не хочет сам себе добра, того следует понуждать делать добро другим; а быть правителем недостоин тот, кто сам не лучше управляемых.

3. Когда персы хотели сменить свой горный каменистый край на иной, равнинный и мягкий, Кир этого не позволил, сказав: как семена растений, так и нравы людей бываю таковы, какова их земля.

Дарий

1. Дарий, отец Ксеркса, говорил в похвалу себе, что в битвах и перед лицом опасности он становится только разумнее.

2. Назначая подданным подати, он послал за начальниками всех областей и спросил, не тяжелы ли у них подати; те заверили, что те более чем умеренны; и тогда Дарий распорядился с каждого убавить подать вдвое.

3. Когда он взрезал гранатовое яблоко и кто-то спросил его, чего бы он хотел иметь столько, сколько зёрен в этом яблоке, он ответил: «Столько Зопиров!» - ибо Зопир этот был достойнейший муж и друг.

4. Это тот самый Зопир, который сам себя изувечил, отрезавши себе нос и уши, обманул этим вавилонян, вошёл к ним в доверие и предал их город Дарию, - но Дарий не раз говорил, что лучше бы отдал сто Вавилонов, чтобы иметь Зопира невредимым.

Семирамида

Семирамида, выстроивши себе гробницу, написала на ней так: «Кому из царей будет нужда в деньгах, тот пусть разорит эту гробницу и возьмёт, сколько надобно». И вот Дарий разорил гробницу, но денег не нашёл, а нашёл другую надпись, так гласившую: «Дурной ты человек и до денег жадный, - иначе не стал бы ты тревожить мёртвых».

Ксеркс

1. Ксеркс, сын Дария, спорил за власть с братом своим Ариаменом, вышедшим на него из Бактрианы. И вот Ксеркс послал ему подарки, а посланным велел сказать так: «Этими дарами воздаёт тебе честь брат твой Ксеркс; а если будет он провозглашён царём, то из всех ты станешь Спри нём наибольшим». И когда Ксеркс подлинно был провозглашён царём, то Ариамен тотчас перед ним простёрся и возложил на него диадему, а Ксеркс его поставил над персами вторым после себя.

2. Прогневавшись на взбунтовавшихся вавилонян, Ксеркс, одолев их мятеж, распорядился о том, чтобы более у них не было при себе оружия, а были пляски, и дудки, и попойки, и блуд, и складчатые одежды.

3. Когда принесли ему аттические сухие винные ягоды, он сказал, что не будет есть их, купленные за деньги, а будет лишь тогда, когда завладеет рождающей их землёй.

4. Эллинским соглядатаям, схваченным в его стане, он не сделал зла, а приказал безопасно обойти и обозреть всё его воинство и с тем отпустил.

Артаксеркс

1. Артаксеркс, сын Ксеркса, прозванный длинноруким, потому что одна его рука была длиннее другой, говорил, что царское дело не в том, чтобы брать, а в том, чтобы давать.

2. Он первый дозволил тем, кто с ним охотился, нападать на зверя раньше, чем он сам, если будет к тому желание и возможность.

3. Он первый распорядился, чтобы в наказание за проступок какого-нибудь вельможи не бичевать тело и вырывать волосы виновному, а бичевать сброшенное им платье и вырывать нити из снятой с него тиары.

4. Спальник Сатибарзан просил его об одном неправом деле. Узнавши, что за просьбу эту он взял 30000 дариков, Артаксеркс приказал принести 30000 дариков из казны, дал ему и сказал: «Возьми, Сатибарзан! дав их тебе, я не стану беден, а сделав, о чём ты просишь, стану несправедлив».

Кир Младший

Кир Младший, приглашая лакедемонян быть ему союзниками, сказал, что духом он твёрже, чем брат, вина несмешанного пьёт больше, чем брат, а пьянеет от вина меньше; и что как на охоте брат его едва держится на Fконе, так и в беде - на троне. А приглашая присылать ему воинов, он обещал, что пешим даст коней, конным - колесницы, имеющим землю даст деревни, а имеющих деревни поставит над городами; серебра же и золота получат они от него не счётом, а мерою.

Артаксеркс Мнемон

1. Артаксеркс Мнемон, брат его, не только до себя допускал беспрепятственно всякого встречного, но и жене своей приказал в повозке её снять занавеси, чтобы к ней могли обращаться в пути все нуждающиеся. 2. Когда один бедняк поднёс ему небывалой величины яблоко, он принял его ласково и сказал: «Клянусь Митрою, мне думается, что если этому человеку вверить город, то и его он из малого сделает большим». 3. Однажды в бегстве, лишаясь всего, что с ним было, он поел сухих смокв и ячменного хлеба и молвил: «Какой сладости не доводилось мне знать!».

Парисатида

Парисатида, мать Кира и Артаксеркса, говорила, что если кто хочет вольно говорить с царём, тому надобны шёлковые слова.

Оронт

Оронт, зять царя Артаксеркса, навлекши его гнев и будучи наказан бесчестием, сказал так: «Как в ручном счёте пальцы могут означать то единицы, то тысячи, так и царские друзья могут оказываться то всем, то ничем».

Мемнон

Мемнон, воевавший за царя Дария против Александра, услыхав, как один наёмник много бранил и порочил Александра, ударил его копьём и сказал: «Я тебе плачу за то, чтобы ты не бранился, а бился против Александра!».

Цари египетские

Цари египетские имеют обычай с назначаемых судей брать присягу, что даже если царь предпишет им неправый приговор, они его не вынесут.

Полтис

Полтис, царь фракийский, к которому во время Троянской войны пришли посольства сразу от троян и от ахеян, предложил Александру отдать Елену и принять за это от него не одну, а целых двух красавиц.

Терей

Терей, отец Ситалка, говорил, что когда он не воюет, а живёт в праздности, то кажется себе не лучше простого конюха.

Котис

1. Котис человеку, подарившему ему барса, подарил в ответ льва.

2. От природы он был гневлив и жестоко наказывал за оплошности тех, кто ему прислуживал. И вот, когда один гость преподнёс ему глиняные вазы, лёгкие и хрупкие, с очень искусными и похожими изображениями, как выпуклыми, так и вогнутыми, то гостя он одарил, а все вазы разбил вдребезги, объяснив: «Чтобы от гнева не наказать слишком жестоко тех, кто разобьёт их».

Иданфирс

Иданфирс, царь скифов, на которого шёл Дарий, посоветовал ионийским тиранам разрушить за царём мост через Истр и разойтись восвояси; а когда те не пожелали, сохраняя верность Дарию, то обозвал их рабами, благонравными и к бегству неспособными.

Антей

1. Антей написал царю Филиппу так: «Ты владычествуешь над македонянами, привычными воевать с людьми, а я над скифами, умеющими бороться с голодом и жаждой».

2. Чистя скребницею коня, он спросил послов Филиппа, делает ли так Филипп; а когда они ответили «Нет», - то сказал: «Как же может он идти на меня войною?».

3. Взявши в плен знаменитого флейтиста Исмения, он велел ему сыграть на флейте; но когда все пришли в восторг, то сказал: «Клянусь, ржание коня для меня приятнее!».

Скилур

Скилур, у которого было 80 сыновей, предложил им, умирая, связку стрел, чтобы каждый попробовал её сломать; но все отказались. Тогда он, вынимая стрелы по одной, переломил их все без труда и сказал в поучение, что все они будут сильны, пока стоят заодно, и станут бессильны, как только разрознятся и поссорятся.

Гелон-тиран

1. Гелон-тиран, победив карфагенян при Гимере, при заключении мира заставил их вписать в его условия обязательство, что они не будут больше приносить детей в жертву Кроносу.

2. Сиракузян он не раз выводил, как на войну, на посев полей, чтобы и земля делалась лучше от возделывания, и люди не делались хуже от праздности.

3. Однажды он требовал денег у граждан, а когда те стали роптать, сказал, что берёт с возвратом, - и возвратил по окончании войны.

4. Однажды на пиру, когда по кругу передавали лиру и все подряд играли на ней и пели песни, он велел привести коня и вскочил на него легко и ловко.

Гиерон

1. Гиерон, который был тираном после Гелона, говорил, что ничья свободная речь не бывала перед ним неуместна.

2. Он полагал, что одинаково дурно делает и тот, кто разглашает тайну, и тот, кто его слушает, потому что нам ненавистен не только тот, кто говорит, но и тот, кто слышит то, что нам неугодно. 3. Кто-то попрекнул его дурным запахом изо рта, и он стал корить жену, что она ему никогда об этом не говорила; но жена сказала: «Это потому, что я думала, что такой же запах у всех мужчин».

4. Ксенофану Колофонскому, пожаловувшемося, что ему трудно кормить двух рабов, он сказал: «А как же Гомер, над которым ты насмехаешься, и мёртвый кормит многие тысячи?».

5. Эпихарма, сочинителя комедий, он наказал за то, что тот сказал перед женою ей нечто неположенное.

Дионисий Старший

1. Дионисий Старший, когда в народном собрании азбучным жребием определялся порядок выступающих, получил букву Г; ему сказали: «Глупцом окажешься, Дионисий!» - «Нет, - возразил он, - государём!». И действительно, тотчас после его выступления сиракузяне выбрали его стратегом.

2. В самом начале его правления он был осаждён восставшими против него гражданами, и друзья советовали ему сложить власть, если он не хочет умереть насильственной смертью; но он, посмотрев, как быстро падает бык под ударом мясника, сказал: «Не стыдно ли мне, убоявшись столь краткой смерти, отказаться от долгой власти?».

3. Узнавши, что сын его, которому он намеревался оставить власть, совратил жену свободного человека, он гневно спросил сына: «Разве ты за мною знаешь что-либо подобное?». Юноша ответил: «Но у тебя не было отца-тирана». - «А у тебя, коли ты не перестанешь, - сказал Дионисий, - не будет сына-тирана».

4. В другой раз, придя к нему и увидев много золотых и серебряных сосудов, он воскликнул: «Не получится из тебя тирана! столько застольного добра получил ты от меня, и за всё это не приобрёл ни единого друга!».

5. Он наложил на сиракузян побор; они плакались, взывали к нему и уверяли, что у них ничего нет. Видя это, он приказал взять с них и второй побор, и третий. Но когда, потребовав ещё большего, он услышал, что сиракузяне над ним смеются и издеваются у всех на виду, то приказал прекратить побор: «Коли мы им уж смешны, - сказал он, - стало быть, у них и впрямь ничего больше нет».

6. Когда мать его, будучи уже в преклонном возрасте, пожелала снова выйти замуж, он сказал, что законы государства переделать он в силах, но законы природы - никак.

7. Сурово наказывая всех преступников, он был мягок только к уличным грабителям, потому что хотел, чтобы сиракузяне перестали ходить друг к другу на ужины и попойки.

8. Один приезжий предложил сообщить ему наедине, какое есть средство раскрывать заговоры. Дионисий призвал его к себе и приказалговорить. Тот сказал: «Дай мне талант, и люди подумают, что я и вправду открыл тебе, как узнавать заговорщиков». Дионисий дал ему талант, сделал вид, будто узнал всё, что хотел, и был в восторге от хитрости собеседника.

9. На вопрос, есть ли у него свободное время, он ответил: «Нет, и никогда пусть не будет!».

10. Прослышав, что двое юношей за вином говорили много дурных слов про него и тираническую власть, он позвал обоих к себе на ужин. Здесь он увидел, что один из них много пил и много болтал, а другой пил Вмало и осмотрительно. Первого он отпустил, рассудив, что к пьянству он склонен от природы, а к злословию от пьянства, второго же казнил как человека неблагонадёжного и умышляющего враждебное.

11. Его укоряли, что он чествует и выдвигает одного человека, дурного и всеми нелюбимого. Он ответил: «Я хочу, чтоб хоть кого-то люди ненавидели больше, чем меня».

12. Коринфские послы, которым он предложил подарки, отказались от них, сославшись на закон о том, чтобы послам не принимать подарков от правителей; Дионисий сказал: «Нехорошо вы делаете, что лишаете тиранов единственного, что они могут сделать хорошего, и показываете людям, что от тирана и добро опасно».

13. Прослышав, что у одного горожанина в доме зарыты деньги, он Свелел принести их себе. Но владелец утаил немного этих денег, бежал в другой город и там купил себе на них землю. Тогда Дионисий послал и предложил ему теперь, когда он пустил богатство в ход и не оставит больше втуне, взять назад и все остальные деньги.

Дионисий Младший

1. Дионисий Младший говорил, что кормит стольких софистов не потому, что восхищается ими, а для того, чтобы они восхищались им.

2. Диалектик Поликсен сказал, что победил его в споре. «Спор спором, ответил Дионисий, - а я победил тебя делом: заставил бросить твои дела и служить мне и моим».

3. Будучи низвергнут, он на вопрос, чем помогли ему философы и Платон, ответил: «Тем, что я теперь без труда переношу такую перемену судьбы».

4. На вопрос, как это отец его из людей простых и бедных стал властителем Сиракуз, а сам он, владея властью от отца-тирана, потерял её, он ответил так: «Отец мой пришёл к власти, когда гражданам опостылела демократия, а я - когда им завидна стала тирания».

5. Другому на тот же вопрос он ответил: «Отец оставил мне свою власть, но не своё счастье».

Агафокл

1. Агафокл был сыном горшечника, а сделавшись хозяином Сицилии и провозглашённый царём, он стал на пирах выставлять глиняные чаши рядом с золотыми и, показывая на них юношам, объяснять, что когда-то он делал вот такие горшки, а теперь делает то, что он делает, и всё это лишь благодаря усердию и мужеству.

2. Когда он осаждал один город, со стены ему кричали: «Эй, горшечник, чем заплатишь своим наёмникам?» - а он, улыбаясь, отвечал без обиды: «Дайте только город взять!». А взявши город приступом, он продал жителей в рабство и сказал: «Бранили вы меня, но расчёт у меня будет с вашими хозяевами».

3. Жители Итаки жаловались, что его моряки, прибитые к их острову, увели их скот. Он ответил: «А ваш царь [Одиссей] когда к нам попал, то не только овец забрал, а ещё и пастуху глаз выколол, прежде чем уехать!».

Дион

Дион, низвергши Дионисия, узнал, что против него затеял заговор Каллипп, которому он доверял больше всех из друзей ближних и дальних, но Дион не стал его изобличать, а сказал: «Лучше умереть, чем жить в страхе не только перед врагами, но и перед друзьями!».

Архелай

1. Архелай на пиру, когда один из лучших его застольников попросил у него золотую чашу, велел рабу поднести её Еврипиду; а в ответ на удивление просившего сказал: «Тебе пристало просить, а Еврипиду - получать без просьбы».

2. Болтливому цирюльнику на вопрос, как его постричь, он сказал:

«Молча!».

3. Однажды на пиру Еврипид стал обнимать и ласкать красавца Агафона, хотя у того пробивалась уже борода. «Не удивляйтесь, - сказал Архелай друзьям, - у прекрасного и осень прекрасна».

4. Кифарист Тимофей надеялся получить от него много, а получил мало и явно был недоволен. Однажды, заведя свой запев: «В серебре землеродном - слава твоя…», он знаком указал на Архелая; тот ответил: «А просьба - твоя».

5. Кто-то окатил его водою, и друзья побуждали его расправиться с обидчиком. «Так ведь это не меня он обливал, - сказал Архелай, - а того, с кем он меня спутал!».

Филипп

1. Филипп, отец Александра, по словам Феофраста, был не только [велик] среди царей, но и в превратностях судьбы и по характеру своему был лучше и умереннее.

2. Он говорил, что завидует афинянам: они каждый год на выборах находят себе целых десять полководцев, а он за много лет нашёл себе только одного - Пармениона.

3. Когда ему в один день доложили сразу о многих счастливых удачах, он воскликнул: «Пошли мне судьба за всё это доброе немного и недоброго».

4. Когда он победил эллинов, ему советовали поставить по эллинским городам сторожевые отряды, но он ответил: «Лучше мне долгое время слыть добрым, чем недолгое - притеснителем».

5. Друзья советовали ему прогнать от себя одного клеветника. «Не сделаю этого, - сказал Филипп, - чтобы он не пошёл клеветать на меня ещё шире».

6. Скимиф наговаривал, что Никанор всё время дурно говорит о Филиппе, и царские друзья уже советовали его отстранить и наказать. «Но ведь Никанор - не худший человек из македонян! - сказал царь, - Посмотрим лучше, не имеет ли он чего против нас». А узнав, что Никанор без его царской заботы жестоко страдает от бедности, он распорядился оделить его подарками, и тотчас Скимиф заговорил, что Никанор о царе изливает пред всеми неслыханные похвалы. «Вот видите, - сказал Филипп, - слышать о себе хорошее или дурное зависит от нас самих».

7. Он говорил, что обязан благодарностью афинским демагогам за то, что они своими поношениями делают его лучше и умом и нравом, - «потому что я и словами и делами стараюсь показать, что они - обманщики».

8. Всех афинян, взятых при Херонее, он отпустил без выкупа, а когда они стали, жалуясь на македонян, требовать от него вдобавок свои плащи и одеяла, то сказал со смехом: «Афиняне, кажется, думают, будто это они проиграли нам партию в кости!»

9. На войне у него перебило ключицу, и лечивший его врач всякий день перед ним попрошайничал. «Бери всё, что хочешь, - сказал Филипп, - ключик в твоих руках!».

10. Были два брата, Амфотер («Оба») и Гекатер («Двое»), и Гекатер был умный и дельный, а Амфотер бестолковый и глупый. Филипп сказал:

«Гекатер-то и есть Оба, а Амфотер - Ниодин».

11. Ему советовали расправиться с афинянами - он отвечал: «Не глупо ли советовать, чтобы человек, который всё делает и терпит во имя славы, сам себя лишил зрителей этой славы?».

12. Когда ему случилось быть судьёй между двумя негодяями, он одного осудил бежать из Македонии, а другого - его преследовать.

13. Собравшись сделать стоянку в красивом месте, но вдруг узнав, что там нет травы для ручного скота, он сказал: «Вот наша жизни: живём так, чтобы ослам было по вкусу!»

14. Когда он хотел взять одно хорошо укреплённое место, а лазутчики доложили, будто оно отовсюду труднодоступно и необозримо, он спроси: «Так ли уж труднодоступно, чтобы не прошёл и осёл с грузом золота?».

15. Товарищи Ласфена Олинфийского жаловались и возмущались, что кто-то из друзей Филиппа обзывает их предателями. Филипп сказал: «Македоняне - народ тёмный и грубый, они так и зовут корыто корытом».

16. Сыну он советовал быть с македонянами ласковым, чтобы войти у них в силу, и даже если царём у них будет другой, то славиться добротою.

17. Вельможам в городах он советовал заводить себе друзей и среди хороших людей и среди дурных, чтобы одними пользоваться, а других делать негодными к пользованию.

18. Фиванцу Филону, который в бытность его заложником в Фивах был ему благодетелем и гостеприимцем, но потом не желал принимать от него никакого дара, он сказал: «Не лишай меня непобедимости - не превосходи меня добротою и щедростью!».

19. Захвативши много пленников, он продал их в рабство и не замечал, восседая, что у него непристойным образом вздёрнулся хитон. Один из пленников крикнул: «Пощади меня, Филипп, - я друг твоего дома!». «Каким это образом, - спросил Филипп, - и через кого?». «Дай подойти поближе и скажу», - ответил тот. И, подойдя, сказал:

«Одёрни рубаху, а то неприглядно ты сидишь!». «Отпустите его, - сказал Филипп, - он и впрямь мой доброжелатель и друг, мне неведомый».

20. Однажды в пути гостеприимец пригласил его на угощенье, а он позвал с собой много друзей, и хозяин испугался, что у него не хватит на всех еды. Увидев это, Филипп посоветовал каждому оставить в животе место для пирогов; и друзья, поверив ему, в ожидании пирогов ели нежадно, так что еды на всех хватило.

21. Он не скрывал горя, когда умер Гиппарх Евбейский. Ему сказали: «Но разве он недостаточно пожил?». «Для себя - да, - сказал Филипп, - а для меня - нет, потому что я не успел при жизни отблагодарить его достойным образом за всю его дружбу».

22. Узнав, что Александр попрекает его за побочных детей от разных женщин, он сказал: «Это чтобы ты, видя стольких соискателей царства, стал хорош и добр и был обязан властью не мне, а себе самому».

23. Он велел Александру учиться у Аристотеля и заниматься философией:

«Тогда, - сказал он, - ты не сделаешь того, что делывал я и в чём раскаиваюсь».

24. Одного из друзей Антипатра он назначил судьёй, но узнав, что тот красит бороду и волосы, сместил его, сказав: «На кого нельзя положиться в цвете волос, на того нельзя положиться и в делах».

25. Правя суд над человеком по имени Махет, он задремал, не прислушался к оправданиям и вынес осудительный приговор. Махет стал громко звать на помощь судью. «Какого это?» - спросил рассерженный Филипп. «Да тебя самого, государь, - ответил Махет, - когда ты проснёшься и станешь слушать внимательно. Тут Филипп очнулся, пришёл в себя и понял, что осудил Махета несправедливо, однако приговора не отменил, но сам выплатил наложенную на осуждённого пеню.

26. Когда Кратет попал в суд за неправые дела и Гарпал, его родственник и друг, просил Филиппа принять пеню за друга, но избавить его от суда, чтобы о нём не говорили дурного, Филипп ответил: «Пусть лучше говорят дурное о нём, чем из-за него - о нас!».

27. Когда его друзья возмущались, что на Олимпийских играх его освистали пелопоннесцы, с которыми он так хорошо обошёлся, он сказал: «Что же было бы, если бы я с ними дурно обошёлся?».

28. Однажды в походе он долго спал, а, проснувшись, сказал: «Я спал спокойно, зная, что Антипатр не спит!».

29. В другой раз он спал днём, собравшиеся у дверей его эллины звали его и бранились. «Нечего удивляться, что он спит, - сказал Парменион, - зато, когда вы спите, он бодрствует».

30. Однажды на пиру он стал попрекать музыканта и говорить ему, как надо ударять по струнам. Тот сказал в ответ: «Пусть не случится тебе, царь, знать это лучше, чем я!».

31. Когда он был в ссоре с женою своей Олимпиадою и с сыном, к нему Спришёл Демарат-коринфянин, и царь спросил, как ладят друг с другом эллины? Демарат ответил: «Не об эллинах бы тебе заботиться, когда у тебя такие нелады в собственном доме!». И царь, собравшись с духом, укротил свой нрав и помирился со своими.

32. Одна нищая старушка часто докучала ему просьбами рассудить её, и он ей сказал: «У меня нет времени», а она крикнула: «Тогда нечего быть царём!». И он, подивясь таким словам, с тех пор рассуждал на месте не только её, но и всех других.

Александр

1. Александр, когда был маленьким, не радовался успехам Филиппа и говорил мальчикам-товарищам: «Отец мне ничего не оставит». Те отвечали: «Но он ведь для тебя всё и добывает!». «Что толку, - сказал Александр, - если у меня будет много добра и мало дела!».

2. Он быстро бегал, и отец предложил ему выступить среди бегунов в Олимпии. «Ладно, - сказал Александр, - если соперниками будут цари». 3. Ему привели на ночь женщину; дело было поздним вечером, и он Eспросил: «Отчего так поздно?». Она сказала: «Я ждала, пока заснёт муж». И Александр строго наказал рабов за то, что из-за них он чуть не стал прелюбодеем.

4. Так как он приносил богам щедрые жертвы им не жалел ладана, то бывший при нём дядька Леонид сказал: «Когда будешь владеть землями, приносящими ладан, тогда и будь так расточителен в жертвах!». Когда же Александр и впрямь завоевал эти земли, он послал Леониду такое письмо: «Шлю тебе целый талант ладана и корицы, чтобы ты не мелочился перед богами, зная, что мы теперь владеем и землями, приносящими благовония». 5. Готовясь к битве при Гранике, он распорядился, чтобы македоняне плотно поужинали, выставивши все свои запасы, потому что завтра им предстоит угощаться вражескими.

6. Перилл, один из его друзей, просил у него на приданое дочери;

Александр велел ему взять пятьдесят талантов. Тот сказал, что довольно десяти. «Для тебя довольно, чтобы взять, - сказал Александр, - а для меня не довольно, чтобы дать».

7. Для философа Анаксарха он велел казначею дать столько, сколько тот попросит. Казначей доложил, что тот просит сто талантов. «Отлично, - сказал Александр, - значит, он знает, что у него есть друг, который и хочет и может дать такой подарок».

8. В Милете, глядя на множество изображений атлетов, побеждавших в Олимпии и Дельфах, он сказал: «А где же было столько молодцов, когда варвары брали ваш город?».

9. Карийская царица Ада хвасталась, что всегда посылает ему закуски и лакомства, дивно изготовленные её поварами и пекарями. Он ответил ей, что у него о вкусных завтраках куда больше заботятся ночные переходы, а о вкусных ужинах скудные завтраки.

10. Приготовив всё для битвы, он на вопрос полководцев, не будет ли ещё приказаний, ответил: «Нет, - разве что пусть все македоняне сбреют бороды». Парменион удивился, а он сказал: «Разве ты не знаешь, что в бою легче всего ухватить как раз за бороду?».

11. Когда Дарий предложил ему 10000 талантов и половину власти, Парменион сказал: «Я бы принял, если бы я был Александром». «И я, свидетель Зевс, - ответил Александр, - если бы я был Парменионом». И Дарию он сказал, что как над землёю не бывать двум солнцам, так над Азиею двум царям».

12. Перед Арбелой, где битва с миллионным вражеским войском должна была всё решить, к нему пришли друзья с жалобой, что воины в палатках сговариваются под шумок не сносить добычу в царский шатёр, а присвоить её самим. Александр, улыбнувшись, сказал: «Добрую весть вы мне принесли: вот разговоры мужей, решивших не бежать, а победить!». А воины, подступая к нему, говорили: «Смелее, царь, и не бойся, что врагов так много: ведь они и запаха-то нашего не выдержат!».

13. Когда войско строилось, он увидел одного воина, который прилаживал ремень на дротике, и прогнал его из строя: «Негоден тот, кто готовит оружие, когда его уже пора пускать в ход!».

14. Однажды он читал письмо от матери с тайными обвинениями и наговорами против Антипатра, а Гефестион, как обычно, читал вместе с ним. Александр не мешал ему, но, дочитав, снял перстень и приложил его печатью к губам Гефестиона.

15. У Аммона пророк объявил его сыном Зевса. «Не диво, - сказал Александр, - ведь Зевс по природе своей всем отец, но усыновляет из всех лишь самых лучших».

16. Раненый стрелою в ногу и увидев, как подбегают к нему те, кто обычно величал его богом, он с весёлым лицом сказал им: «Вот видите, это кровь, а не Влага, какая струится у жителей неба счастливых».[Ил., V 340]

17. Когда кто-то хвалил Антипатра за образ жизни строгий и неизнеженный, Александр сказал: «Это снаружи Антипатр белопокровный, а внутри он цельнопурпурный».

18. Один из друзей принимал его у себя в зимнюю стужу, но жаровня у него была маленькая и огонь скудный; Александр велел ему или дров принести, или ладан.

19. Антипатрид привёл однажды на пир красивую кифаристку, и вид её взволновал Александра; он спросил, не влюблён ли в неё Антипатрид, и когда тот признался, то воскликнул: «Несчастный! что же ты не уведёшь её с пира немедленно?».

20. В другой раз, когда Кассандр насильно ласкал Пифона, любимца флейтиста Эвия, а Эвий смотрел и мучился, то Александр гневно набросился на Кассандра, крикнув: «Так, по-твоему, никому и любимым быть нельзя?»

21. Когда он отсылал домой больных и увечных македонских воинов, среди них обнаружился один здоровый, сказавшийся больным. Его привели к царю, и на допросе он признался, что причина его притворства - любовь к Телесиппе, которая уезжает морем. Александр спросил, с кем нужно поговорить о Телесиппе? А узнав, что она женщина свободная, он сказал: «Что ж, Антиген, давай убеждать Телесиппу, чтобы осталась с нами: ведь принуждать её, свободную, мы не вправе!».

22. Захвативши в плен эллинских наёмников, служивших у неприятеля, он приказал заковать из них в колодки афинян за то, что они, имея возможность кормиться за счёт города, пошли в наёмники, и фессалийцев за то, что они, населяя прекрасную землю, не хотели её возделывать, но отпустил фиванцев, сказавши так: «Им одним не оставили мы ни города, ни земли».

23. Среди индийцев был прославленный стрелок, который будто бы умел пускать стрелы так, что они пролетали сквозь перстень. Захватив его в плен, Александр велел ему показать своё искусство; тот отказался, и Александр в гневе послал его на казнь. Уходя, индиец сказал воинам, которые его вели, что он уже много дней не упражнялся с луком и поэтому боялся промахнуться. Услышав это, Александр в восхищении отпустил и одарил его за то, что он предпочёл лучше умереть, чем оказаться ниже своей славы.

24. Таксил, царь индийский, предложил ему не начинать войны и не вступать в битву: если Александр слабей, то пусть примет от него покровительство, если сильней, то пусть окажет ему покровительство. Александр сказал, что о том они и воюют, которому из двух быть покровителем и благодетелем.

25. Перед Аорнскими скалами в Индии ему сказали, что место это непроходимое, но военачальник, занимающий его, труслив. «Если так, - сказал Александр, - то и место это легко проходимо!».

26. Другой военачальник, занимавший скалы, считавшиеся неприступными, сдал Александру эти скалы и сдался сам. Александр предоставил ему править его краем и ещё дал ему земель, сказавши так: «Вот разумный человек: он больше верит слову мужа, чем силе места».

27. По взятии этих скал друзья стали говорить ему, что дела его выше Геракловых. «Нет, - сказал он, - все дела мои с тех пор, как я стал царём, не стоят и единого слова Гераклова».

28. Узнав, что некоторые из его друзей играют в кости не для забавы, а всерьёз, он наказал их пенею.

29. Из ближайших и влиятельнейших друзей своих он воздавал более всего чести кратеру, а любви - Гефестиону. «Это потому, - говорил он, - что Кратер предан царю, а Гефестион - Александру».

30. Философу Ксенократу он послал в подарок 50 талантов, но тот Eотказался, сказав, что не нуждается в деньгах. «Неужели у Ксенократа нет даже друга? - спросил Александр. - А моим друзьям едва хватило даже всех богатств царя Дария».

31. Царя Пора он спросил после битвы: «Как с тобой обращаться?» - «Как с царём», - ответил Пор. «Больше ничего не скажешь?» - спросил Александр. «Этим всё сказано», - ответил Пор. И Александр, восхищённый его высоким духом и доблестью, дал ему земель ещё больше, чем у него было.

32. Когда ему сказали, что кто-то говорит о нём дурно, он ответил:

«Участь царей - делать хорошее, а слышать дурное».

33. Умирая, он взглянул на друзей и сказал: «Вижу: великие будут жертвы над моею могилою!».

34. Когда он умер, оратор Демад сказал: : «Нынче у македонян такое безналичие, что стан их похож на циклопа, которому выкололи глаз!».

Птолемей

Птолемей, сын Лага, часто и ел и спал у друзей своих; а когда ему случалось угощать их, он у них же брал для этого столы, и покрывала, и посуду, потому что сам ничего не имел, кроме самого необходимого: царю, говорил он, более пристало обогащать не себя, а других.

Антигон

1. Антигон был крут, собирая подати. Ему сказали: «Александр вёл себя иначе». - «И понятно, - ответил Антигон, - Александр пожал жатву с Азии, а я лишь собираю за ним колоски».

2. Увидя воинов, которые играли в мяч, не снимая панцирей и шлемов, он порадовался и велел позвать их начальников, чтобы их похвалить. Ему доложили, что начальники пьют вино; и тогда он их разжаловал, а на место их назначил этих воинов.

3. Все удивлялись, что на старости лет он управляет так кротко и милостливо. «Это потому, - сказал он, - что раньше мне нужна была власть, а теперь - слава и доброе имя».

4. Сын его Филипп при людях спрашивал его, когда будет приказ сниматься с лагеря. «Что ты волнуешься? - сказал Антигон, - или боишься не услышать трубы?».

5. Этот юноша очень хотел стать постоем у одной вдовы, у которой были три красивые дочери. Антигон вызвал начальника над постоями и сказал:

«Перевели-ка моего сына куда-нибудь, где не так тесно!».

6. Поправившись после долгой болезни, он сказал: «Всё к лучшему! болезнь эта напоминает, чтобы мы не впадали в гордыню, ибо и мы тоже смертны».

7. Гермодот в своих стихах назвал его сыном солнца. Антигон сказал:

«Неправда, и это отлично знаем я да тот раб, что выносит мой ночной Cгоршок».

8. Когда кто-то заявил: «Прекрасно и справедливо всё то, что делают цари!» - он ответил: «У варваров - да, а у нас прекрасно только прекрасное и справедливо только справедливое».

9. Брат его Марсий был вызван к суду и требовал, чтобы разбирательство велось при закрытых дверях. «Нет, - сказал Антигон, - пусть оно будет на площади и при всех, раз мы ничего дурного не сделали!».

10. Однажды в непогоду ему пришлось стать лагерем в местах, где было мало пропитания, и некоторые воины бранили его вслух, не зная, что он рядом.

Тогда он жезлом своим ударил по их палатке и сказал:

«Если хотите меня ругать - ступайте подальше, не то пожалеете!».

11. Друг его Аристодем, слывший сыном повара, советовал ему быть побережливее на расходы и подарки. «Слова твои, Аристодем, - сказал Антигон, - попахивают поварнёю!».

12. Афиняне дали его рабу, как свободному человеку, афинское гражданство, но Антигон сказал: «Я не хочу наказывать бичом афинского гражданина!». 13. Один молодой ученик ритора Анаксимена говорил перед ним заранее подготовленную речь, и Антигон его о чём-то переспросил, а тот умолк. «Что ж так? - спросил Антигон. - Или у тебя Всё на дощечках запечатлено?».[Еврипид, Ифигения в Тавриде, 787] 14. Другой ритор начал говорить перед ним, что «снеговержущая пора обестравила уже землю…» - «Не говори передо мною, как перед толпой!» - сказал Антигон.

15. Киник Фрасилл просил у него драхму - Антигон ответил: «Не к лицу царю столько давать!». Тот сказал: «Тогда дай талант» - Антигон ответил: «Не к лицу кинику столько брать!».

16. Посылая сына своего Деметрия с войсками и кораблями для освобождения Эллады, он сказал: «Эллада подобна маяку, с которого свет славы разливается на целый мир».

17. Поэт Антагор жарил угря и сам под ним поворачивал сковородку;

Антигон, подойдя к нему сзади, спросил: «Как по-твоему, Антагор, когда Гомер писал про подвиги Агамемнона, жарил ли он себе угрей?». Антагор ответил: «А как по-твоему, царь, когда Агамемнон совершал эти подвиги, любопытствовал он, кто у него в лагере жарит угрей?».

18. Однажды ему приснился сон, что Митридат пожинает золотые колосья; он решил казнить Митридата и сказал об этом сыну своему Деметрию, взяв с него клятву молчать. Но тот взял Митридата с собою, повёл на берег моря и там, гуляя, начертил на песке острием копья: «Спасайся, Митридат». Тот понял, спасся в Понт и царствовал там до самой смерти.

Деметрий

1. Деметрий, осаждая родосцев, захватил в предместье картину Протогена с изображением героя Иалиса. Родосцы прислали послов с просьбою не губить картину; Деметрий им ответил, что скорее он уничтожит изображения отца своего, чем такую картину.

2. Заключивши мир с родосцами, он оставил им свою градобойную машину («гелеполис») как памятник подвигов Деметрия и мужества родосцев.

3. Когда афиняне от него отложились, он вновь подчинил их город, вконец измученный голодом, и тотчас созвал собрание для раздачи им хлеба. Выступая об этом с речью, он допустил неправильный оборот, и кто-то из присутствующих перебил его и поправил. «За эту поправку, - воскликнул он, - я дарю вам ещё 5000 медимнов хлеба!».

Антигон II

1. Антигон II, сын Деметрия, когда тот попал в плен и прислал к нему друга с наказом не верить ничему, что он напишет по принуждению Селевка, и не уступать тому ни единого города, сам написал Селевку письмо, где вовсе отказывался от власти и предлагал ему себя в заложники, чтобы Селевк за это лишь отпустил отца его, Деметрия.

2. Когда он готовился к морскому бою против Птолемеевых военачальников и кормчий сказал ему, что кораблей у врага больше, он возразил: «А скольких кораблей, по-твоему, стою я сам?».

3. Отступая перед надвигающимся неприятелем. Он говорил: «Я не бегу, я преследую свою пользу, а она сейчас позади меня».

4. Когда один юноша, сын храброго отца, но сам по виду не из важных, потребовал себе такого же жалованья, как отцу, Антигон сказал: «А я, мальчик, даю жалованье и подарки не за отцовскую храбрость, а за свою!».

5. Когда умер Зенон Китийский, чтимый им превыше всех философов, он сказал, что теперь больше некому смотреть на его подвиги.

Лисимах

1. Лисимах, разбитый во Фракии Дромихетом и жаждою принуждённый к сдаче, сказал, когда попал в плен и напился воды: «Боги! ради такого ничтожного удовольствия сделался я из царя рабом!».

2. Комического поэта Филиппида, друга своего и близкого человека, он спрашивал: «Чем с тобой поделиться?». Тот сказал: «Чем угодно, кроме твоих тайн!».

Антипатр

1. Антипатр, услышав весть, что Парменион казнён Александром, сказал:

«Если Парменион был заговорщиком - тогда кому верить? а если нет - тогда что делать?».

2. О состарившемся ораторе Демаде он говорил, что от него, как от жертвенного животного, остались только желудок да язык.

Антиох III

1. Антиох III разослал по городам письмо: если он, Антиох, повелит что-либо противное законам, то не слушаться его. Так как он это сделал по неведению.

2. Увидевши жрицу Артемиды, показавшуюся ему великой красавицей, он тотчас покинул Эфес, опасаясь против воли своей совершить нечестие.

Антиох по прозванию Ястреб

1.Антиох по прозванию Ястреб спорил за царство с братом своим Селевком. Но когда Селевк, разбитый галлами, пропал без вести и все считали его убитым, то Антиох снял багряницу и надел чёрный плащ; а когда вскоре пришла весть, что Селевк спасся, то на радостях он принёс жертвы богам, а по городам, ему подвластным, разослал приказ всем гражданам надеть праздничные венки.

Евмен

Евмен, подвергшийся коварному нападению Персея, считался погибшим;

Ви когда весть об этом достигла Пергама, то брат его Аттал увенчал себя диадемой, взял за себя жену брата и сделался царём сам. Узнав, однако, что брат его жив и возвращается, он вышел к нему навстречу, как обычно. Окружённый телохранителями и с копьём в руке. Евмен приветливо обласкал его, а на ухо шепнул:

«Не рвись жениться, не увидев мёртвого!». [Софокл, фр. 601] И с тех пор до конца жизни он ни словом, ни делом не выказал ни малейшего недоверия брату, а умирая, передал ему жену и царство. А тот за это не стал воспитывать для царствования ни одного из своих сыновей, которых было много, а вместо этого, ещё при жизни своей, как только сын Евменов перешёл в возраст, передал царство ему.

Пирр

1. Пирр на вопрос своих мальчиков, кому из них он оставит царство, ответил: «Тому, у кого острее будет меч».

2. На вопрос, кто лучший флейтист, Пифон или Кафасий, он отвечал: «Лучший полководец - Полиперхонт».

3. Сразившись с римлянами, он дважды одержал победу, но потерял много сыновей своих и военачальников. «Ещё одна такая победа, - сказал он, - и я погиб».

4. Отплывая из Сицилии, он оглянулся и сказал друзьям: «Какое поле боя мы оставляем римлянам и карфагенянам!».

5. Когда воины приветствовали его под именем орла, он ответил: «Как же иначе? не ваши ли мечи служат мне в походе маховыми перьями?». 6. Ему донесли, что несколько молодых людей за вином говорили о нём много худого. Он приказал наутро привести их всех к себе и, обратившись к первому из них, спросил, точно ли он так отзывался о нём. «Точно, царь, - ответил юноша, - а будь у нас побольше вина, то говорилось бы ещё и не такое».

Антиох

1. Антиох во время второй войны своей с парфянами погнался за зверем, отбился от друзей и набрёл, неузнанный, на хижину бедняков. Здесь за ужином случайно зашёл при нём разговор о царе - о том, что он всем бы хорош, только слишком много слушается дурных друзей и поэтому многого не видит и часто, увлекаясь охотой, упускает важные дела. Он промолчал; а когда наутро явились к хижине его телохранители, он открыл себя, надел багряницу и диадему, но сказал: «Право, с тех пор как я принял над вами власть, до вчерашнего дня не слышал я о себе ни единого правдивого слова».

2. Когда он осаждал Иерусалим, иудеи попросили у него перемирия на семь дней для самого главного своего праздника; и он не только дал Fим это перемирие, но и выслал к их городским воротам быка с вызолоченными рогами и много ладана и благовония, передал это жрецам для их жертвоприношения, а сам возвратился в лагерь. И поражённые этим иудеи тотчас после праздника предались на его милость.

Фемистокл

1. Фемистокл подростком увлекался женщинами и пьянством, но после того как Мильтиад разбил варваров при Марафоне, застать его за такими беспутствами стало невозможно. Когда люди удивились такой перемене, он сказал: «Трофеи Мильтиада не дают мне теперь ни сна, ни приволья».

2. На вопрос, кем бы он предпочел быть, Ахиллом или Гомером, он ответил:

«А ты кем — олимпийским победителем или глашатаем, выкликающим победителей?»

3. Когда Ксеркс великим нашествием шел на Элладу, то Фемистокл, опасаясь, что демагог Эпикрид, если станет стратегом, то трусостью своею и корыстолюбием погубит город, дал ему денег, чтобы тот лишь отступился от стратегии.

4. Когда Еврибиад не решался принимать морской бой, а Фемистокл ободрял эллинов и побуждал их к битве, то Адимант сказал ему: «Кто на состязаниях стартует слишком рано, того бьют, Фемистокл!» — а Фемистокл ответил: «А кто стартует слишком поздно, тот не получает венка, Адимант!»

5. Когда Еврибиад замахнулся на него палкою, он сказал: «Бей, но выслушай!»

6. Не надеясь, что Еврибиад примет бой в проливе, он тайно послал царю совет отрезать эллинам путь к отступлению; тот послушался, принял бой в проливе, где эллинам биться было удобнее, и оказался разбит. Тогда Фемистокл вновь послал ему совет как можно скорее отступить к Геллеспонту потому-де, что эллины задумали разрушить наведенный там мост. Так старался он спасти эллинов, делая вид, что спасает царя.

7. Один серифянин сказал ему, что всю свою славу он стяжал не благодаря себе, а благодаря своему городу. «Ты прав,— сказал Фемистокл,—ни я бы не прославился, будь я серифянин, ни ты, будь ты афинянин».

8. Красавец Антифат, в которого Фемистокл был влюблен, избегал его и пренебрегал им, но когда Фемистокл достиг великой славы и силы, то сам пришел и стал к нему ласкаться. «Поздно, мальчик,— сказал Фемистокл,—теперь мы оба стали умнее».

9. Симониду, который просил у него неправого приговора, он сказал: «Ни ты бы не был хорошим поэтом, если бы нарушал законы гармонии, ни я хорошим правителем, если бы нарушал законы судебные».

10. 0 сыне своем, которого баловала мать, он говорил, что это самый могущественный человек среди эллинов; над эллинами властвуют Афины, над Афинами — он, над ним — жена, а над женою - сын.

11. Когда за дочь его сватались хороший человек и богатый человек, он выбрал первого, сказав: «Лучше пусть человек нуждается в деньгах, чем деньги в человеке».

12. Продавая участок земли, он велел объявить, что и сосед у него хороший.

13. Услышав, что афиняне бранятся на него, он сказал: «Как вам не Енадоест столько раз получать благодеяния все от одних и тех же людей?» А себя он сравнивал с платаном: в ненастье под ним укрываются, а в погожий день обламывают ветки и отщипывают листья.

14. Эретрийцев он в насмешку сравнивал с каракатицею: жало у нее есть, а сердца нет.

15. Изгнанный из Афин, а потом и из Эллады, он пришел к царю; и когда царь предложил ему говорить, он начал: «Речи подобны расшитым коврам: когда они развернуты, то все в них напоказ, а когда свернуты, то все крыто и как бы не существует...»

16. Он испросил себе время выучить персидский язык, чтобы можно было говорить с царем прямо, а не через переводчика. 17. Одаренный щедрыми дарами и быстро разбогатев, он сказал своим людям:

«Дети мои! Мы погибаем, если еще не погибли».

Миронид

Миронид в бытность свою стратегом объявил в Афинах поход на беотян, назначенный срок настал, но сотники доложили ему, что явились ещё не все. «Кто хочет биться, те явились», - сказал он и, пользуясь их боевым пылом, разбил врага.

Аристид

1. Аристид Справедливый всякое государственное дело предпринимал в одиночку, а товариществ чуждался, полагая, что власть, приобретенная через друзей, мешает человеку быть справедливым.

2. Когда афиняне шумели о том, чтобы изгнать его остракизмом, к нему Вподошел какой-то человек, неученый и неграмотный, с черепком в руке и попросил написать ему имя Аристида. «Ты знаешь Аристида?» — спросил Аристид.— «Нет,— ответил тот,— но мне надоело слушать, как все его только и зовут, что Справедливый да Справедливый». И Аристид, не сказав ни слова, написал свое имя и отдал ему черепок.

3. Однажды он был отправлен в посольство вместе с Фемистоклом, хоть они и враждовали. «Давай, Фемистокл,— сказал он,— оставим нашу вражду на границе, а когда будем возвращаться, тогда, если хочешь, Сподберем ее опять».

4. Когда он ездил раскладывать по государствам союзные взносы, то вернулся, лишь обеднев от расходов на поездку.

5. Эсхил об Амфиарае написал:

Он хочет быть, а не казаться праведным:

Он из борозд глубоких сердца жатву жнет,

И в них решенья вызревают добрые. [Эсхил, Семеро против Фив, 585-587, пер. А. Пиотровского]

И когда это было сказано в театре, то все взгляды обратились на Аристида.

Перикл

1. Перикл, избираемый стратегом, всякий раз, надевая военный плащ, говорил себе: «Осторожней, Перикл: ты начальствуешь над свободными людьми, и к тому же над эллинами, и к тому же над афинянами».

2. Афинянам он предлагал уничтожить Эгину как бельмо на глазу Пирея.

3. Один друг просил дать за него ложное свидетельство, поклявшись на алтаре; Перикл ответил: «Моя дружба - только до алтаря».

4. Умирая, он сказал в похвалу себе, что никому из афинян не пришлось Снадеть из-за него траур.

Алкивиад

1. Алкивиад мальчиком боролся в палестре. Схваченный противником и не в силах вырваться, он укусил одолевавшего за руку. Тот сказал: «Ты кусаешься, как бабы». Алкивиад ответил: «Нет, как львы».

2. Прекрасной своей собаке, купленной за 7 тыс. драхм, он отрубил хвост, сказав: «Пусть лучше афиняне рассказывают про меня об этом и не суют нос ни во что другое».

3. Однажды он пришел в училище и попросил «Илиаду», а учитель сказал, что Гомера у него нет; тогда он стукнул его кулаком и ушел.

4. Когда он пришел однажды к Периклу, ему сказали: «Он занят: обдумывает, как дать отчет афинянам». Алкивиад сказал: «Лучше бы он Еподумал, как не давать им никакого отчета».

5. Вызванный из Сицилии в Афины по уголовному обвинению, он скрылся бегством, сказавши, что нелепо спасаться от приговора, когда можно спастись от суда.

6. Кто-то спросил его: «И ты не доверяешь отечеству судить тебя?» — «Не доверю этого даже родной матери,— сказал он,— ведь и она может по ошибке положить черный камешек вместо белого».

7. Прослышав, что его с товарищами приговорили к смерти, он воскликнул:

«Так покажем им, что мы еще живы!» — и, перейдя на сторону лакедемонян, он поднял против афинян Декелейскую войну.

Ламах

Ламах делал выговор за ошибку одному сотнику, то уверял, что больше это не повторится. «На войне никто дважды не ошибается», - сказал Ламах.

Ификрат

1. Ификрат слыл сыном сапожника, и все его презирали. Прославился впервые он тогда, когда в бою, несмотря на рану, схватил вражеского воина и в доспехе унес его на свою триеру.

2. Располагаясь станом в земле союзной и дружеской, он заботливо окружал его и рвом и тыном. А на вопрос «чего ты боишься?» он ответил: «Нет хуже, чем когда полководец говорит: «Этого я не ожидал!»

3. Строясь против варваров, он сказал, что опасается, вдруг им незнакомо имя Ификрата, которого так боятся все остальные враги.

4. Обвиненный по уголовному делу, он сказал сикофанту: «Что ты Вделаешь, несчастный? Враг подступает к городу, а ты учишь граждан держать совет не со мною, а против меня?»

5. Гармодий, потомок древнего Гармодия, попрекал его безродностью.

Ификрат ответил: «Мой род на мне начинается, твой на тебе кончается».

6. Один оратор вопрошал его в собрании: «Чем ты хвалишься? Кто ты? конник, латник, лучник, пелтаст?» — «Отнюдь,— ответил Ификрат,— но умею ими всеми распоряжаться».

Тимофей

1. Тимофей среди полководцев считался удачником, и завистники Снаписали картину, как он спит, а Удача сама ему ловит сетью города. Тимофей сказал: «Если столько городов я беру во сне, то сколько же, по-вашему, возьму, когда проснусь?»

2. Один лихой стратег показывал афинянам свою рану. Тимофей сказал: «А мне так было только стыдно, когда в Самосской войне недалеко от меня упал камень из катапульты».

3. Ораторы прославляли Харета, и афиняне хотели его выбрать стратегом. «Не стратегом ему быть,— сказал Тимофей,— а подстилки носить за стратегами!»

Хабрий

1. Хабрий говорил, что лучший полководец тот, кто лучше всех знает дела врагов.

2. Он был обвинен в измене вместе с Ификратом, и Ификрат попрекал Dего, что в такой опасности он ходит в гимнастий и не пропускает обеда. «Так что ж! — сказал Хабрий,— если афиняне нас приговорят, то ты пойдешь на смерть голодный и иссохший, а я умащенный и сытый».

3. Он всегда говорил, что стадо оленей во главе со львом страш-нее, чем стадо львов во главе с оленем.

Гегесипп

Гегесипп по прозванию гребешок говорил речь, возбуждая афинян против Филиппа; кто-то из собрания крикнул: «Так ты хочешь войны?» - «Да, - отвечал Гегесипп, - и войны, и траура, и всенародных похорон и надгробных речей, если только мы хотим жить свободными, а не по указке македонян».

Пифей

Пифей, совсем молодой, вышел говорить против постановлений в честь Александра, и кто-то крикнул ему: «Ты, мальчишка, смеешь рассуждать о таких вещах?» - «А сам Александр, которого вы постановили считать богом, - отвечал Пифей, - ещё моложе меня».

Фокион

1. Фокион Афинский был человек, которого никто не видел ни смеющимся, ни плачущим.

2. В собрании кто-то ему сказал: «Ты все размышляешь, Фокион?» - «Ты прав,— ответил тот,— размышляю, как бы обойти то, что надо мне сказать против афинян».

3. Афинянам был оракул, что есть среди них один человек, который мыслит не так, как все, и они шумели, что нужно его обнаружить. Фокион заявил, что это он: ибо только он недоволен всем, что говорит и делает большинство.

4. Однажды, говоря перед народом, он имел успех, и все принимали его речь с одинаковым удовольствием; увидев это, oн обратился к друзьям и спросил: «Не сказал ли я ненароком чего дурного?» 5. Афиняне делали сбор на какое-то жертвоприношение, и все уже дали деньги и настойчиво требовали от него; но он ответил: «Стыдно бы мне было вам дать, а вот этому не отдать»,— и показал на своего заимодавца. 6. Оратор Демосфен ему сказал: «Афиняне тебя прикончат». «Да,— отвечал Фокион, — если сойдут с ума; а тебя — если возьмутся за ум». 7. Сикофант Аристогитон был приговорен и ждал смерти в тюрьме. Он просил Фокиона прийти к нему, но друзья не хотели пускать его к такому негодяю. «Оставьте,— сказал Фокион,— где, как не в тюрьме, мне приятнее всего разговаривать с Аристогитоном?»

8. Афиняне негодовали на жителей Византия, которые не впускали Харета, посланного к ним с войском в помощь против Филиппа. Фокион сказал:

«Негодовать надо не на союзников, которые не доверяют, а на стратегов, которым не доверяют». Тогда его самого выбрали стратегом; и так как жители Византия ему доверяли, то он добился того, что Филипп отступил, ничего не достигнув. 9. Царь Александр прислал ему в подарок сто талантов; он спросил Спринесших, почему среди стольких афинян Александр это дарит ему одному, и те ответили: «Потому что только тебя он считает прекрасным и добрым». «Пусть же он мне позволит таким не только считаться, но и быть»,— сказал Фокион.

10. Александр потребовал у афинян кораблей, и народ подступал к Фокиону, чтобы тот высказал свой совет. Фокион встал и сказал: «Советую вам или быть сильными, или дружить с сильными».

11. Когда разнеслась глухая весть о кончине Александра и ораторы один за другим вскакивали на помост и требовали немедленно браться за оружие, Фокион предложил подождать и сперва проверить сведения: «Если он мертв сегодня,— сказал он,— то будет мертв и завтра и послезавтра». 12. Когда Леосфен, возбудив афинян блестящими надеждами на свободу и гегемонию, вверг их в войну, Фокион сказал, что его речи — как кипарисы: высоки и прекрасны, но бесплодны. Первые действия были удачны, и граждане праздновали добрые вести жертвоприношением; Фокиона спросили, разве он не хотел для города таких успехов? Он ответил:

«Таких успехов, но не таких решений».

13. Македоняне вторглись в Аттику и разоряли побережье; Фокион вышел на них со всеми, кто мог носить оружие. Многие бежали за ним и подавали советы занять такой-то холм и поставить там-то отряд. «Великий Геракл! —воскликнул он,— как много у меня стратегов и как мало бойцов!» Тем не менее в битве он одержал победу и убил Никиона, начальника македонян.

14. Вскоре афиняне были побеждены и приняли гарнизон Антипатра. Начальник его Менилл предлагал Фокиону деньги, но тот в негодовании, сказал: «Ты не лучше, чем Александр, а цель твоя хуже, чем у Александра: отказавши Александру, как же я возьму у тебя?»

15. Антипатр говорил, что в Афинах у него два друга: Фокион, которого ничего не заставишь взять, и Демад, которого ничем не насытишь, дав.

16. Антипатр хотел, чтобы он сделал что-то несправедливое; Фокион сказал:

«Нельзя, Антипатр, иметь в Фокионе сразу и друга и льстеца».

17. После гибели Антипатра в Афинах восстановилась демократия, и Фокион с товарищами был осужден Народным Собранием на смерть. Другие плакали, Фокион шел молча; кто-то из врагов подскочил и плюнул ему в лицо, он повернулся к начальникам и сказал: «И никто не уймет этого безобразника?»

18. Один из тех, кто был приговорен вместе с ним, все время роптал и возмущался. Фокион сказал ему: «И ты недоволен, Фудипп, что умираешь вместе с Фокионом?»

19. Уже подавая ему отраву, его спросили, не хочет ли он чего завещать сыну. Он сказал: «Об одном его прошу: не хранить зла против афинян!»

Писистрат, тиран Афинский

1. Писистрат, тиран афинский, когда некоторые его друзья отложились от него и захватили Филу, вышел к ним со своей постелью за спиной; а на вопрос, чего ему нужно, ответил: «Уговорить вас вернуться, а если не уговорю, то остаться с вами: оттого я и взял с собой поклажу».

2. Ему донесли на его мать, будто она влюблена в одного юношу и тайно с ним встречается, а он очень боится и уклоняется. Писистрат позвал юношу на ужин и после ужина спросил, хорошо ли ему было. Тот сказал:

«Прекрасно». - «И так будет каждый день, - сказал Писистрат, - если ты понравишься моей матери».

3. Когда молодой Фрасибул, влюблённый в его дочь, поцеловал её при встрече и жена Писистрата очень на это рассердилась, Писистрат сказал:

«Если наказывать тех, кто нас любит, то что же делать с теми, кто нас не любит?» - и выдал девушку за Фрасибула замуж.

4. Гурьба гуляк привязалась к его жене и много говорила и делала обидного; а наутро они пришли в слезах умолять Писистрата о снисхождении. Тот сказал: «В другой раз будьте умнее; а жена моя, знайте, вчера и не выходила из дому».

5. Сыновья его, узнав, что он хочет жениться во второй раз, стали его спрашивать, не в обиде ли он на них. «Ничуть, - ответил он, - я так доволен вами, что хочу себе ещё таких же сыновей».

Деметрий Фалерский

Деметрий Фалерский советовал Птолемею достать и прочесть книги о царской власти и искусстве править: «В книгах, - говорил он, - написано то, чего друзья не решаются говорить царям в лицо».

Ликург

1. Ликург Лакедемонский советовал согражданам заботиться о своих причёсках: причёска делает красивых ещё красивее, а некрасивых страшнее врагам.

2. Человеку, которому он предлагал установить демократию в городе, он сказал: «Сперва установи демократию в своём доме».

3. Он приказал строить дома только топором и пилой: в простых домах, говорил он, стыдно заводить богатые дома, чаши и украшения.

4. Он запретил кулачный бой и разноборье, чтобы воины даже в игре не привыкали щадить противника.

5. Он запретил почасту воевать с одними и теми же неприятелями, чтобы те не привыкли к войне. Поэтому, когда царь Агесилай получил рану, Анталкид сказал, что это ему от фиванцев плата за науку - он сам навязал им и привычку и опыт войны.

Царь Харилл

1. Царь Харилл на вопрос, почему Ликург издал так мало законов, ответил:

«У кого мало законов, тем не нужно много законов».

2. Одному илоту, который дерзко вёл себя, он сказал: «Клянусь Диоскурами, я бы тебя убил, не будь я в гневе».

3. На вопрос, почему спартанцы заботятся о причёсках, он ответил: «Потому что из всех украшений это - самое дешёвое».

Царь Телекл

Царь Телекл, когда брат его пожаловался, что граждане его не так уважают, как царя, ответил: «Это потому, что ты не умеешь терпеть обид».

Феопомп

Феопомп, когда в одном городе ему показали стену и спросили, достаточно ли она хороша и высока, ответил: «Ни даже для баб».

Архидам

Архидам в Пелопоннесской войне, когда союзники потребовали определить их точные взносы, ответил: «У войны пайков нету».

Брасид

1. Брасид в сушёных смоквах поймал мышь, она укусила его, и он её выпустил, а окружающим сказал: «Даже самая малая тварь спасается, Вкогда храбро обороняется от обидчиков».

2. В бою брошенное копьё пробило ему щит и ранило его; но он вырвал его из раны и убил им бросившего. На вопрос, откуда рана, он ответил: «От предателя-щита».

3. Когда он пал в походе за освобождение фракийских эллинов и отправленные в Лакедемон гонцы явились к его матери, она прежде всего спросила их, хорошо ли умер Брасид. Фракийцы расхвалили его и сказали, что другого такого не будет, но она возразила: «Нет, чужестранцы: Брасид был хороший муж, но в Лакедемоне много есть и лучше».

Царь Агид

1. Царь Агид говорил, что лакедемоняне о врагах спрашивают не сколько их, а где они.

2. При Мантинее его удерживали от битвы, так как врагов было больше; он сказал: «Кто хочет над многими властвовать, тот должен и со многими сражаться».

3. Услышав, как хвалят элидян за справедливый суд в Олимпии, он сказал:

«Что же удивительного, что один день в четыре года они умеют быть справедливыми?». Хвалившие стояли на своём. Он сказал: «Что вообще удивительного в том, чтобы хорошо пользоваться хорошей вещью - справедливостью?».

4. Один негодяй часто его пытал, кто из спартанцев самый лучший; Агид ответил: «Тот, кто меньше всего похож на тебя».

5. Другому на вопрос, много ли всего лакедемонян, он ответил: «Чтобы отпугнуть негодяев, достаточно».

6. Третьему на тот же вопрос он сказал: «Посмотри, когда они идут на бой, и сам скажешь, что много».

Лисандр

1. Лисандр, когда тиран Дионисий прислал для дочерей eго платья, не принял богатых и пышных, сказав: «Они в них покажутся безобразны».

2. Его порицали за многие хитрости, недостойные (потомков) Геракла; он отвечал: «Где не годится львиная шкура, нужно надеть лисью».

3. Аргивяне спорили с лакедемонянами за землю, и доводы их были явно справедливее; тогда Лисандр, обнажив меч, сказал: «У кого в руках вот это — тот и о границах лучше судит».

4. Видя лакедемонян в нерешительности перед стенами Коринфа, он заметил, что из города через ров выскочил заяц, и воскликнул: «Неужели вам страшны враги, которые так ленивы, что у них за стеною зайцы спят?»

5. В общем собрании против него дерзко говорил один мегарянин.

Лисандр ответил: «Словам твоим недостает только города за спиной».

Агесилай

1. Агесилай говорил, что жители Азии — это никуда негодные свободные граждане, но превосходные рабы.

2. Слыша, как они по привычке называют персидского царя «Великим», он сказал: «Чем он больше меня, если он не умнее и не справедливее?» 3. На вопрос, что лучше, храбрость или справедливость, он сказал: «Будь в нас справедливость, зачем была бы нам храбрость?» 4. Ночью быстро снимаясь с лагеря из вражеских мест, он увидел своего любимца в слезах, что его оставляют как слабосильного и сказал: «Трудно вместе жалости и уму!»

5. Врач Менекрат, величавший себя Зевсом, прислал ему письмо «Менекрат-Зевс царю Агесилаю желает счастья»; Агесилай ответил «Царь Агесилай Менекрату желает здравого ума».

6. Когда лакедемоняне победили афинян с союзниками при Коринфе и он узнал, сколько там полегло врагов, то воскликнул: «Бедная Эллада! Вты столько погубила своих, сколько бы хватило победить всех варваров». 7. Получив в Олимпии нужный оракул от Зевса, он по приказу эфоров должен был обратиться с тем же вопросом и к пифийскому оракулу; и он послал в Дельфы спросить его так: «Подтверждает ли Феб слова отца своего?» 8. Прося у Гидриея Карийского за своего друга, он написал ему: «Если Никий не виноват, отпусти его, если виноват, отпусти ради меня, но отпусти».

9. Человеку, который звал его послушать певца, подражавшего соловью, он сказал: «Я слыхал и самого соловья».

10. После битвы при Левктрах все, кто дрогнул, по закону должны были лишиться прав; но эфоры, видя, что так город останется без граждан, решили отменить закон и поручили это Агесилаю. Он выступил и приказал:

«Блюсти закон, начиная с завтрашнего дня».

11. Посланный на помощь египетскому царю, он должен был с ним обороняться против многократно превосходящих врагов, которые окружали рвом его лагерь. Царь приказал прорваться силою но Агесилай распорядился не мешать врагам, коли они сами хотят уравнять силы; а когда между концами рва осталось лишь малое пространство, он выстроил здесь войско и, сразившись равными силами, победил.

12. Умирая, он приказал сыновьям не ставить ему ни лепнины, ни писанины (так он называл изображения): «Если я что сделаю хорошего, это мне и будет памятником, если нет, то не будут и никакие статуи».

Архидам

Архидам, сын Агесилая, увидев стрелу катапульты, только что изобретённой в Сицилии, воскликнул: «Великий Геракл! вот и конец воинским доблестям».

Агид Младший

1. Агид Младший на слова Демада, будто лаконские мечи такие короткие, что именно их глотают фокусники, ответил так: «Но лакедемонянам их довольно, чтобы достать до врагов!».

2. Когда эфоры приказали ему передать воинов человеку, который был изменником, он ответил: «Не могу доверить чужих тому, кто предал своих».

Клеомен

Клеомен сказал человеку, обещавшему ему таких петухов, которые бьются до смерти: «Лучше дай мне таких, которые бьются до победы!».

Педарит

Педарит не был зачислен в дружину трёхсот, что в спартанском войске считалось самым почётным, но ушёл весёлый и улыбающийся, радуясь, что в государстве есть триста воинов лучше, чем он.

Дамонид

Дамонид, поставленный начальником хора в последний ряд поющих, сказал:

«Отлично! вот ты и придумал, как сделать это место почётным».

Никострат

Никострат, аргосский стратег, когда Архидам склонял его предать лакедемонянам крепость и обещал много денег и жену из лакедемонянок любого рода, кроме царского, ответил: «Архидам лжёт, что он потомок Геракла: Геракл истреблял в мире дурное, а Архидам сеет дурное среди хорошего».

Евдамид

1. Евдамид, увидев в академии дряхлого Ксенократа, который занимался с учениками философией, и узнав, что это он ищет добродетель, спросил так:

«А что он с нею будет делать, когда найдёт?».

2. В другой раз, услышав, как философ рассуждал, что только мудрец есть хороший полководец, он сказал: «Отлично сказано! беда только, что говорящий никогда не слышал боевой трубы».

Антиох

Антиох в бытность свою эфором, услышав, что Филипп дал землю мессенянам, спросил, дал ли он им и силу воевать за эту землю.

Анталкид

1. Анталкид сказал афинянину, обозвавшему лакедемонян неучами: «Ты прав, мы одни не научились у вас ничему дурному».

2. Другому афинянину, сказавшему: «Мы вас часто прогоняли с берегов Кефиса, ответил: «А мы вас ни разу с берегов Еврота». 3. Когда один софист хотел произнести похвалу Гераклу, Анталкид спросил:

«А кто его бранил?».

Эпаминонд

1. Эпаминонд, когда был стратегом в Фивах, никогда не дoпускал в своем лагере панического страха.

2. Он говорил, что смерть в бою — это жертва богам. 3. Он говорил, что воины должны упражнять тело не только для атлетики, но и для боя: поэтому он терпеть не мог толстяков и одного такого даже изгнал из войска, сказав, что ни трех, ни четырех щитов не хватит прикрыть такое брюхо, из-под которого собственного уда не видно. 4. Жил он так просто, что однажды, приглашенный к соседу на ужин, где были и закуски, и пироги, и душистое масло, он тут же ушел, сказавши: «Я думал, здесь чтут богов, а не оскорбляют!»

5. Когда войсковой повар давал военачальникам отчет в расходах за несколько дней, Эпаминонд был недоволен только количеством масла. Товарищи его удивились, а он сказал, что огорчает его не расход, а то, что сколько масла пошло не для упражнений, а в пищу.

6. Однажды в праздник, когда все пили и гуляли, он попался кому-то на глаза, прохаживающийся хмуро и задумчиво; тот удивился, что он здесь один в таком виде делает, а он ответил: «Думаю, чтобы вы могли пить и ни о чем не думать».

7. Один дурной человек совершил небольшой проступок, за него просил Пелопид, но Эпаминонд отказал ему; за него попросила его любовница, и тогда Эпаминонд отпустил его, сказав: «Такая просьба к лицу девке, но не к лицу полководцу».

8. Перед спартанским нашествием фиванцы собрали оракулы: одни предвещали поражение, другие победу. Эпаминонд приказал положить одни справа от помоста, другие слева, а сам встал и сказал: «Если вы будете слушаться начальников и дружно идти на врага, го вот ваши оракулы», — и он показал на добрые,— «а если оробеете перед опасностью, то вот»,— и он посмотрел на дурные.

9. В другой раз, когда он шел на врага, раздался гром, и спутники его спросили, что вещает им бог. Он ответил: «Гром грянет на врагов, потому что стали они в таком неудобном месте, хотя рядом было такое удобное».

10. Из всего, что выпало ему хорошего, говорил он, отраднее всего то, что и отец его и мать дожили до его победы при Левктрах над спартанцами.

11. Обычно он появлялся к людям с умащенным телом и ясным лицом, но после этой победы наутро вышел мрачный и неприбранный. На вопросы друзей, не случилось ли чего худого, он ответил: «Нет: просто вчера я радовался больше чем следовало человеку разумному, и вот сегодня наказываю себя за избыток радости».

12. Услышав, что спартанцы скрывают свои потери, и желая показать всю меру их бедствия, он позволил подбирать убитых на поле боя не всем сразу, а по отдельности каждому городу, и тогда стало видно, что одних лакедемонян пало больше тысячи.

13. Ясон, правитель Фессалии, явился в Фивы союзником и при-слал для Эпаминонда 2 тыс. золотом. Эпаминонд жил очень скудно, но денег не взял, а когда увидел Ясона, сказал ему: «Нечистыми ты правишь руками!» Сам же он, когда шел на Пелопоннес, то должен был занять у одного фиванца 50 драхм на походные издержки.

14. Точно так же, когда персидский царь прислал ему 30 тыс. дариков, то он разбранил Диомедонта за то, что тот так далеко ехал, чтобы подкупить Эпаминонда, а царю велел передать, что если он хочет полезного Фивам, то и бесплатно будет иметь Эпаминонда другом, если же нет, то врагом.

15. Когда аргивяне сделались союзниками фиванцев, то афиняне прислали в Аркадию послов, очень бранивших и тех и других, причем аргивян ритор Каллистрат попрекал Орестом, а фиванцев Эдипом. На это Эпаминонд встал и сказал: «Да, у нас был отцеубийца, а у аргивян матереубийца, но мы и того и другого изгнали, а афиняне приняли».

16. Спартанцы предъявляли фиванцам множество тяжелых обвинений. Эпаминонд сказал: «Зато они отучили вас от лаконичности».

17. Когда Александр, тиран Ферский, стал врагом фиванцев, то афиняне заключили с ним союз, а он обещал снабдить их мясом по пол-обола за мину.
Эпаминонд сказал: «А мы тогда бесплатно дадим дадим афинянам дрова, чтобы его поджарить: пусть они только пошевелятся, и мы вырубим их страну до единого дерева!»

18. Беотяне любили привольный покой, а он хотел держать их при оружии; поэтому всякий раз, как его выбирали беотархом, он им говорил:

«Согласитесь, граждане, ведь если я ваш полководец, то вы должны быть моим полком!» Землю их, плоскую и ровную, он называл «площадка для войны» и говорил, что поэтому они не могут ею владеть, не имея все время щита на руке.

19. Когда Хабрий под Коринфом убил нескольких фиванцев, от запальчивости вырвавшихся за ворота, и поставил трофей, Эпаминонд сказал со смехом, что это не трофей Аресу, а столб Гекате,— ибо столбы Гекате ставились перед любыми воротами в том месте, откуда расходились дороги.

20. Когда ему сообщили, что афиняне отправили в Пелопоннес войско с новым оружием, он спросил: «Разве станет Антигенид тревожиться, если у Теллида новая флейта?» Этот Теллид был плохой флейтист, а Антигенид — очень хороший.

21. Узнав, что его щитоносец получил большие деньги как выкуп от одного пленника, он ему сказал: «Отдай мне щит, купи себе лавочку и доживай свой век: все равно ты уже не захочешь рисковать жизнью, сделавшись богатым и довольным».

22. На вопрос, какой полководец лучше, Хабрий или Ификрат, он ответил:

«Нельзя сказать, пока все мы живы».

23. Возвращаясь из Лаконики, он со своими товарищами по начальству едва не попал под уголовное обвинение за то, что был беотархом на четыре месяца дольше положенного. Он попросил товарищей свалить свою вину на него, как будто он их принудил, а о себе сказал, что говорить речи Bон умеет хуже, чем делать дело, но если нужно будет говорить перед судьями, он скажет: «Если вы меня казните, то на могильной плите напишите ваш приговор, чтобы эллины знали: это против воли фиванцев Эпаминонд заставил их выжечь Лаконику, 500 лет никем не жженую, отстроить Мессену, 230 лет как разрушенную, собрать и объединить Аркадию, а для всех эллинов добиться независимости: ибо все это было сделано именно в этом походе». И судьи со смехом разошлись, не взяв даже в руки Cкамешков для голосования.

24. В последней битве раненый и вынесенный с поля, он позвал Даифанта, потом Иолаида, но ему сказали, что они убиты; тогда он велел заключать с неприятелем мир, потому что больше в Фивах полководцев нет. И слова его подтвердились,— так хорошо он знал своих сограждан.

Пелопид

1. Пелопид, товарищ Эпаминонда по военачальству, когда друзья попрекали его, что он не заботится о деньгах, без которых жить нельзя, отвечал им:

«Если нельзя, то разве что вот кому!» — и показал на Никомеда, хромого и увечного калеку.

2. Он шел на войну, и жена просила его поберечь себя. «Это надо говорить другим,— сказал Пелопид,— а полководец должен беречь своих сограждан».

3. Кто-то из воинов сказал: «Мы попались неприятелям!» «А почему не они нам?» — спросил Пелопид.

4. Коварно захваченный и брошенный в темницу Александром Ферским, он осыпал его резкими словами. «Ты торопишься умереть?» — спросил Александр. «Да,— ответил Пелопид,— чтобы фиванцы вознегодовали, и ты скорее бы понес наказание».

5. Фива, жена тирана, пришла к Пелопиду и сказала, что ей удивительно видеть, как весел он в оковах. Он ответил, что ему еще удивительнее, что она не в оковах, а по доброй воле повинуется Александру. 6. Освобожденный Эпаминондом, он сказал, что благодарен Александру: теперь он убедился, что у него хватит мужества смотреть в глаза не только войне, но и смерти.

Маний Курий

1. Маний Курий, когда его порицали, что из отобранной у побеждённых земли он выделил каждому лишь малый участок, а остальное оставил в общем владении, воскликнул: «Да не будет такого римлянина, которому мало покажется земли, достаточной для прокормления!». 2. Самниты. Разбитые им, пришли предложить ему золота и застали его, когда он варил себе репу в горшке; и он ответил самнитам, что пока он сыт таким обедом, ему не нужно золота, потому что лучше иметь не золото, а власть над имеющими золото.

Гай Фабриций

1. Гай Фабриций, узнав, что Пирр разбил римлян, сказал: «Это Пирр разбил Левина, а не эпироты римлян».

2. Когда он пришёл к Пирру для выкупа пленников, тот предложил ему много золота, но Фабриций не взял. На другой день Пирр поставил незаметно возле палатки Фабриция своего самого большого слона, чтобы тот предстал ему с громким рёвом, и это было сделано, но Фабриций, обернувшись с улыбкой, только и сказал: «Ни вчера ты не поразил меня твоим золотом, ни сегодня твоим зверем».

3. Пирр звал его остаться при нём и править вместе с ним; Фабриций ответил: «Тебе же это будет невыгодно: когда эпироты узнают и тебя, и меня, они предпочтут, чтобы царствовал над ними я, а не ты». 4. В бытность его консулом врач царя Пирра прислал ему письмо с предложением, если угодно, умертвить Пирра отравою. Фабриций переслал это письмо Пирру и посоветовал из этого понять, как плохо он знает и друзей своих и врагов.

5. Когда Пирр, узнав об этой измене, врача повесил, а Фабрицию выдал римских пленников без выкупа, тот не принял такого подарка, а отпустил стольких же эпирских пленников, чтобы не казалось, будто он взял плату за услугу - ибо измену эту он открыл не в услугу Пирру, а затем, чтобы не думали, будто римляне не могут победить силою и потому убивают обманом.

Фабий Максим

1. Фабий Максим, не желая биться с Ганнибалом, а желая брать его измором и недостатком средств и пропитания, шёл за ним по горам и ущельям, повторяя все его движения; над ним смеялись и обзывали его Ганнибаловым дядькою, но он не обращал на это внимания и делал, как считал нужным, а друзьям говорил, что бояться насмешек и поношений ещё стыднее, чем бояться врага.

2. Когда его товарищ Минуций разбил некоторые неприятельские отряды и шла громкая молва, что вот человек, достойный Рима, то Фабий сказал, что больше боится удач, чем неудач Минуция. И точно, вскоре тот попал в засаду и едва не погиб со всею силою, но Фабий явился на помощь, перебил много врагов, а Минуция спас. Тогда Ганнибал сказал своим друзьям: «Не говорил ли я вам, что из этой горной тучи будет нам сильная буря?».

3. После поражения при Каннах он принял власть вместе с Клавдием Марцеллом, человеком отважным и рвавшимся в бой с Ганнибалом, но сам по-прежнему надеялся, не принимая боя, довести измором войско Ганнибала до бессилия. И Ганнибал говорил, что не так боится, когда Марцелл сражается, чем когда Фабий уклоняется от сражения.

4. Один луканский воин был уличён перед ним, что ночью он часто уходил из лагеря к своей любовнице; в бою же, как известно было Фабию, это был человек удивительной храбрости. Фабий приказал тайно схватить и доставить к нему любовницу этого воина, а потом вызвал его к себе и сказал: «Я знаю, что по ночам ты нарушаешь устав, но знаю и то, что прежде ты был хорошим воином; поэтому прощаю тебе твои проступки за твои заслуги! а впредь изволь не отлучаться: и вот кто будет за тебя поручителем», - и он вывел и вручил ему женщину.

5. Тарент, который весь, кроме акрополя, был занят отрядом Ганнибала, он обошёл издали, захватил хитростью и разграбил; а когда писец спросил его, что он хочет делать с храмовыми статуями, он ответил: «Разгневанных богов оставим тарентинцам».

6. Марк Ливий, занимавший акрополь, утверждал, что это он спас город; все

смеялись, но Фабий сказал: «Ты прав: если бы ты не потерял города, я бы его не взял».

7. Уже в старости, когда сын его сделался консулом и вёл дела в большом собрании, Фабий подъехал туда верхом, но сын послал навстречу ликторов и приказал ему сойти. Люди отворотились, но Фабий соскочил с коня, подбежал к сыну, как молодой, обнял его и воскликнул: «Хорошо, сын мой, что ты понимаешь, над кем властвуешь и какую великую принял власть!».

Сципион Старший

1. Сципион Старший своё свободное от военных и государственных дел время проводил в учёных занятиях, говоря, что на досуге у него особенно много дела.

2. Когда он взял Новый Карфаген, и воины, захватив пленников, привели для него красивую девушку, он сказал: «С радостью бы взял, будь я рядовой, а не начальник».

3. Осаждая город Батию, над которым высился храм Афродиты, он приказал заключать друг с другом все сделки, а споры он будет решать в этом храме через три дня. И по взятии города он сделал, как обещал. 4. Когда в Сицилии его спросили, на что он рассчитывает в своём походе на Карфаген, он показал на триста своих воинов, упражняющихся при оружии, на высокую башню возле моря и сказал: «На то, что во всём этом отряде нет ни одного человека, который бы по моему слову не бросился с этой башни вниз головой».

5. Когда он совершил переправу, одержал победу и сжёг вражеский стан, то карфагеняне прислали к нему послов для договора, обещая выдать слонов, корабли и деньги; но когда из Италии вернулся Ганнибал, они осмелели и отказались от соглашения. Узнав об этом, Сципион сказал, что всё равно бы он заключил договор не иначе, как с тем, чтобы они выплатили 5000 талантов за то, что вновь призвали Ганнибала.

6. Когда карфагеняне были наголову разбиты и прислали к нему послов о перемирии и мире, он велел им тотчас удалиться, сказав, что он не будет их слушать, пока они не приведут к нему Луция Теренция: а Теренций этот был римский гражданин и достойный муж, попавший в карфагенский плен. Когда же они привели к нему Теренция, то Сципион Епосадил его рядом с собою на помосте и так вёл переговоры с карфагенянами, пока не заключил мир.

7. Этот Теренций в триумфе шёл за его колесницей в колпаке вольноотпущенника; а когда Сципион умер, он на похоронах разливал вино с мёдом и совершал прочие погребальные обряды; но это было уже позднее.

8. Царь Антиох, когда римляне переправили против него войско в Азию, послал к Сципиону послов для переговоров, но тот ответил: «Нужно было раньше, а не теперь, когда уже наготове и седло и узда».

9. Сенат постановил выдать ему денег из казнохранилища, но квесторы уже не хотели в этот день его отпирать. «Отопру сам, - сказал Сципион, - ведь закрыто оно потому, что это я его наполнил». 10. Петиллий и Квинт сурово обвиняли его перед народом. А он на это сказал, что в этот самый день он победил карфагенян и Ганнибала и теперь хочет надеть венок и взойти на Капитолий и принести жертву, а кто намерен голосовать, тот пусть голосует по своему усмотрению. С этими словами он пошёл на Капитолий, народ за ним, а обвинители остались говорить без слушателей.

Тит Квинкций

1. Тит Квинкций с самых молодых лет так отличался среди всех, что был выбран консулом раньше, чем трибуном, претором и эдилом. Отправленный воевать против Филиппа, он согласился встретиться с ним для переговоров; но Филипп потребовал заложников, так как он был один, а с Квинкцием были и другие военачальники. Однако Квинкций ему ответил: «Ты сам виноват, что ты один, потому что ты истребил всех своих друзей и близких». 2. Победив Филиппа, он на Истмийских играх провозгласил эллинов свободными и независимыми. За это эллины выкупили всех римских пленников, какие у них были с Ганнибаловых времён, каждого по 500 драхм, и подарили их Квинкцию, и они шли за ним в его римском триумфе с колпаками вольноотпущенников на головах.

3. Когда ахейцы собрались войной на Закинф, он посоветовал им остеречься: им, как черепахам, опасно высовывать голову за предела Пелопоннеса. 4. Когда царь Антиох с большим войском шёл на Элладу и все были в страхе перед его многолюдством и оружием, Квинкций сказал ахейцам так: «Однажды я обедал в гостях в Халкиде и удивился, сколько было за обедом разного мяса; а хозяин мне объснил, что всё это была одна и та же свинина, только под разными приправами и подливками. Вот так и вы не удивляйтесь царскому войску с его меченосцами и копьеносцами, конными латниками и конными лучниками: всё это одни и те же сирийцы, только в разном оружии». 5. Филопемену, ахейскому стратегу, у которого пехоты и конницы было много, а денег мало, он в шутку говорил, что у него руки-ноги свои, а брюха нет: и впрямь Филопемен был таков даже и с вида.

Гай Домиций

Гай Домиций. Которого Сципион Великий послал против Антиоха со своим братом Луцием, рассмотрел вражескую фалангу и сказал окружающим военачальникам, побуждавшим его к немедленной битве, что сейчас ещё не время перебить стольких бойцов, разграбить их добро и вернуться с добычей, а время для этого будет завтра; и назавтра он дал бой и положил 50000 вражеских воинов.

Публий Лициний

Публий Лициний был разбит в своё консульство Персеем Македонским и потерял в конном бою 2800 человек павшими и пленными; и тем не менее после сражения это Персей прислал к нему просить о перемирии и мире, и побеждённый предписывал победителю предаться на милость римлян.

Павел Эмилий

1. Павел Эмилий домогался второго консульства, но не добился; однако когда война с Персеем Македонским стала затягиваться из-за неопытности и вялости полководцев, его выбрали консулом. Но он не выразил благодарности, сказав, что его выбрали не потому, что ему нужно было начальство, а потому, что римлянам нужен был начальник.

2. Однажды, возвращаясь домой с форума, он нашёл свою дочку Теренцию в слезах и спросил, в чём дело, а она ответила: «Умер Персей!» - так звали её собачку. «В добрый час! - сказал Эмилий, - принимаю, дочка, это как знамение».

3. Войско он нашёл обнаглевшим и разболтавшимся, каждый судил о делах начальственных и всюду совал свой нос. Эмилий приказал всем хранить спокойствие и держать в порядке оружие, а об остальном он позаботится сам.

4. Ночным часовым он приказал держать стражу без копий и мечей, чтобы воины, безоружные против неприятеля, лучше боролись со сном.

5. Пройдя македонские высоты и увидя перед собою вражий строй, он сказал Назике, который советовал ему тотчас перейти в нападение:

«Я так и сделал бы, будь я в твоём возрасте; но у меня достаточно опыта, чтобы прямо из похода не нападать на противника в боевом строю».

6. Победив Персея, он устроил по случаю победы пышный пир, объяснив, чтобы как страшно было войско врагам, так сладко должно быть угощение друзьям.

7. Персей. Взятый в плен, не хотел идти в триумфе. «Это зависит от тебя», - сказал Эмилий, как бы предоставляя ему возможность покончить с собой.

8. Захватив несметную добычу, он не взял себе ничего и только зятю своему Туберону дал за храбрость серебряную чашу в пять литров, сказав:

«Вот первый серебряный сосуд, который входит в дом Элиев».

9. У него было четыре сына: двух он отдал в усыновление в другие дома. А двое оставшихся умерли - один за пять дней до его триумфа, четырнадцати лет от роду, а другой за пять дней после триумфа, двенадцати лет. Когда он вышел после этого из дому, народ обступил его с сочувствием и состраданием, а он сказал, что теперь наконец он безвреден и не опасен для отечества, ибо расплату за все удачи судьба обрушила на один его дом и он расчёлся с нею за всех.

Катон Старший

1. Катон Старший, обличая народ в роскоши и мотовстве, сказал: «Трудно говорить с желудком, у которого нет ушей!»

2. И еще: «Удивительно, как еще стоит город, где за рыбу платят дороже, чем за быка!»

3. Недовольный, что женщины забирают все большие власти, он сказал:

«Везде мужчины властвуют над женщинами, и только мы властвуем над всеми мужчинами, а женщины над нами».

4. Он говорил, что предпочел бы, чтобы его не отблагодарили за доброе дело, чем, чтобы не наказали за дурное, и что он готов простить проступок каждому, только не себе.

5. Побуждая магистратов быть суровыми к проступкам, он говорил, что, кто может воспрепятствовать злу и не препятствует, тот ему подстрекатель. 6. Из молодых людей, говорил он, лучше те, которые краснеют, а не те, которые бледнеют.

7. Он говорил, что терпеть не может таких воинов, которые в походе дают волю рукам, а в бою ногам, и у которых ночной храп громче, чем боевой крик.

8. Худший из властителей, говорил он, тот, который не умеет властвовать собою.

9. Стыдиться, считал он, нужно прежде всего перед самим собой: ведь от себя человеку никогда не уйти.

10. Глядя на множество воздвигнутых статуй, он сказал: «А обо мне пусть лучше люди спрашивают, почему Катону нет памятника, чем почему ему стоит памятник».

11. Кто может своевольничать, тем он советовал воздерживаться, чтобы сохранить эту возможность навсегда.

12. Кто отымает у добродетели похвалу, говорил он, тот отымает у юношества добродетель.

13. Находясь у власти государственной или судебной, говорил он, нельзя ни упорствовать пред справедливостью, ни склоняться пред несправедливостью. 14. Несправедливость, говорил он, пагубна если не для самих несправедливцев, то для всех остальных.

15. Старость, говорил он, и так безобразна, не нужно делать ее еще и порочной.

16. Гнев от безумия, говорил он, отличается лишь непродолжительностью. 17. Зависть, говорил он, не касается тех, кто пользуется своим счастьем умеренно и пристойно: завидуют ведь не нам, а тому, что вокруг нас. 18. Кто серьезен в смешных делах, говорил он, тот будет смешон в серьезных.

19. Хорошие дела, говорил он, нужно перекрывать новыми хорошими делами, чтобы не выдохлась добрая слава.

20. Он был недоволен, что граждане каждый год переизбирают одних и тех же лиц на государственные должности: «По-вашему, стало быть,—говорил он,— или власть немного достойна, или власти немногие достойны». 21. Когда один человек продал свое приморское поместье, Катон в притворном восторге сказал: «Он сильнее моря: оно этот берег глодало и глодало, а он взял да проглотил одним глотком».

22. Притязая на цензорство и видя, что другие обхаживают народ просьбами и лестью, он воскликнул, что народу нужен врачебный нож и сильное очистительное средство, а поэтому выбирать следует не того, кто приятнее, а того, кто непреклоннее. И после этого он был избран единогласно. 23. Когда он учил юношей храбро биться, то часто говорил, что отражать и сокрушать врага бывает легче словом, чем мечом, и голосом, чем рукою. 24. Воюя в Бетике, он находился в опасности от многочисленного неприятеля. Кельтиберы предлагали ему помощь за 200 талантов, но римляне не позволили ему платить жалованье варварам. «Вы неправы,— ответил Катон,—если мы победим, то платить будем не мы, а враги, если же нас победят, то некому будет ни получать, ни платить».

25. Взявши больше городов, чем провоевал он дней (так говорил он), для себя он воспользовался из добычи только тем, что съел и выпил. 26. Каждому воину он роздал по фунту серебра, заявив, что лучше пусть многие вернутся из похода с серебром, чем немногие с золотом, военачальникам же в своем начальстве и вовсе ничего не надобно, кроме славы.

27. В походе с ним было пять рабов; один из них купил себе трех военнопленных; но когда это стало известно Катону, то из страха предстать ему на глаза раб повесился.

28. Когда Сципион Африканский попросил его помочь ахейским изгнанникам воротиться в отечество, он заявил, что это его не касается; а когда об этом пошли долгие прения в сенате, он встал и сказал: «Разве нам нечего делать, что мы спорим в заседании о том, кому хоронить каких-то дряхлых греков, нашим могильщикам или ахейским?» 29. Постумий Альбин написал историю по-гречески и попросил прощения за это у слушателей. «За что его прощать? — пошутил Катон,— разве это какой-нибудь амфиктионский указ приневоливал его писать по-гречески?»

Сципион Младший

1. Сципион Младший, говорят, за 54 года своей жизни ничего не купил, ничего не продал и ничего не накопил в доме; и после него осталось только 33 фунта серебра и 2 фунта золота, и это после того, как он победил Карфаген и дал своим воинам такую добычу, как никакой другой полководец.

2. Соблюдая совет Полибия, он всегда старался уходить с форума не иначе, как оказав услугу или заведя себе нового друга.

3. Ещё в молодости он был так знаменит умом и мужеством, что Катон Старший сказал однажды на вопрос об участниках карфагенской войны, среди которых был и Сципион:

Он лишь с умом; все другие безумными тенями веют.[Од., X 495] 4. Когда он приехал из похода в Рим искать консульства, то был избран не просто как угодный притязатель, а как скорый и верный победитель Карфагена.

5. Когда он взял городскую стену, и карфагеняне отбивались из своего акрополя, он узнал, что полоса моря между ними неглубока. Полибий посоветовал ему насыпать туда железных колючек или вбить острых крючьев, чтобы неприятели, переправившись, не ударили на насыпь. «Не смешно ли, - сказал Сципион, - взявши стены и войдя в город, избегать ещё схваток с врагом?».

6. Овладев городом, он обнаружил в нём большое число эллинских статуй и разных приношений из сицилийских храмов; тогда он объявил разрешение сицилийцам, какие с ним были, распознавать добро и увозить на родину. 7. Ни рабам своим, ни вольноотпущенникам он не позволял ни брать, ни даже покупать ничего из добычи, между тем как все остальные брали и уносили, кто что мог.

8. Гай Лелий, ближайший из его друзей, искал консульства, и Сципион, желая ему помочь, спросил Помпея, не желает ли консульства и он; а Помпей этот, по слухам, был сыном флейтиста. Он говорил, что не ищет и сам готов помочь Лелию, обходя с ним и приветствуя избирателей; но когда они поверили и доверились ему, то он их обманул - скоро они узнали, что он ходит по форуму и выставляется напоказ только для собственной выгоды. Все негодовали, но Сципион только рассмеялся: «Дураки мы, - сказал он, - что столько ждали помощи от флейтиста, словно должны были обращаться не к людям, а к богам».

9. Аппий Клавдий, соперничая с ним за цензорство, похвалялся, что сам он каждого римского гражданина приветствует по имени, а Сципион не знает почти никого. «Ты прав, - сказал Сципион, - я старался не о том, чтобы всех знать, а о том, чтобы меня все знали».

10. Так как тогда шла война с кельтиберами, он предложил отправить их обоих к войску легатами или войсковыми трибунами и чтобы сами воины были свидетелями и судьями доблести каждого.

11. Сделавшись цензором, он разжаловал одного юношу из всадников за то, что тот во время карфагенской войны тот устроил богатый пир, подал к столу медовый пирог в виде города, объявил, что это Карфаген, и предложил наброситься на него и уничтожить. А когда юноша спросил, за что его разжалуют, Сципион ответил: «За то, что ты взял Карфаген раньше меня».

12. Когда проверку проходил Гай Лициний, Сципион сказал: «Я знаю, что он клятвопреступник, но обвинителей против него нет, а я не могу быть и обвинителем и судьёю сразу».

13. Сенат в третий раз отправил его объехать народы, города и царства, чтобы посмотреть, как выразился Клитомах, Кто из людей беззаконствует, кто наблюдает в них правду.[Од, XVII 487]

Он приехал в Александрию, сошёл с корабля и пошёл по городу, накинув плащ

на голову, а александрийцы бежали следом и просили открыться - им хотелось

увидеть его лицо; он открыл лицо, и они приветствовали его криком и

рукоплесканием. Царь с трудом мог поспевать за ним на ходу, потому что был

ленив и изнежен; и Сципион шепнул на ухо Панэтию: «Вот какую услугу мы

оказали александрийцам нашей поездкой: дали им посмотреть, как их царь пешком ходит!».14. Этот философ Панэтий ездил при нём как друг, и ещё с ним было пятеро рабов; а когда один из них умер, он не пожелал покупать нового на чужбине и выписал себе другого из Рима.

15. Когда была война с нумантийцами и казалось, что победить их невозможно, - стольких они уже разбили полководцев, - то народ избрал против них консулом Сципиона во второй раз. Он начал большой воинский набор, но сенат это запретил, чтобы не обезлюдела Италия, и даже денег из казённого запаса ему не предоставил, а назначил для нужд войны только пошлины, которые были ещё не собраны. Сципион объявил, что в деньгах он не нуждается, - ему хватит того, что есть у него и у его друзей, но очень был сердит на отказ о воинах: «Тяжела война с врагом, одерживающим столько побед, потому что идти надо, во-первых, на таких храбрых, во-вторых, с такими робкими».

16. В лагере он застал беспорядок, распущенность, вольготную жизни и суеверный страх. Прежде всего он выгнал всех гадателей, жертвоприслужников и сводников; потом он приказал, чтобы в палатках не было никакой утвари, кроме горшка, вертела и глиняной чашки, а кто хочет иметь серебряные сосуды, то чтобы не свыше двух фунтов веса; запретил омовения, а умащающимся разрешил только самим растирать себя («только безрукая скотина, - говорил он, - нуждается в том, чтобы её скребли другие»); завтракать приказал только стоя и только сырой пищей, обедать - на ложах, но только хлебом, похлёбкою да мясом варёным или жареным; а сам ходил, закутавшись в чёрный плащ, и говорил, что это его траур по бесчестию римского войска.

17. В обозе трибуна Меммия он нашёл охладительные чаши с украшением из каменьев, работы Ферикла. «Мне и отечеству, - сказал он, - ты сделал себя бесполезным на месяц, а себе самому - на целую жизнь». 18. Кто-то другой показал ему щит с прекрасной отделкой. «Отличный щит, мальчик, - сказал Сципион, - только римлянину больше пристало полагаться не на то, что в левой руке, а на то, что в правой».

19. Воин, таскавший колья для вала, жаловался, что ему тяжело. «Конечно.

· отвечал ему Сципион, - потому что ты больше полагаешься на этот кол, чем на собственный меч».

20. Заметив неразумное поведение врагов, он сказал: «Время работает на нас: хороший полководец, как хороший врач, берётся за клинок лишь в крайней надобности». И, выждав удобное время, он ударил на нумантийцев и обратил их в бегство.

21. Нумантийские старейшины укоряли разбитых, что они побежали перед теми, кого столько раз побеждали; а кто-то им на это ответил: «Бараны перед нами те же, да пастух другой».

22. Взявши Нумантию и отпраздновавши второй триумф, он вступил в распрю с Гаем Гракхом о правах сената и союзников. Народ, недовольный, встретил его на трибуне шумом. Он сказал: «Меня не пугал даже шум военного лагеря и уж подавно не испугают крики тех, кому Италия не мать, а мачеха». 23. Приверженцы Гая кричали: «Смерть тирану!». Сципион сказал:

«Правильно, что тот, кто встаёт войной на отечество, тот хочет моей смерти, - ибо ни Риму пасть, пока стоит Сципион, ни Сципиону жить, когда Рим падёт».

Цецилий Метелл

1. Цецилий Метелл обдумывал приступ к одному укреплённому месту, и какой-то центурнион сказал, что берётся взять его, если тот пожертвует десятью бойцами. Метелл спросил: «А сам бы ты хотел быть среди этих десяти?».

2. Один из молодых трибунов спрашивал его, каковы его замыслы. Он ответил: «Если бы их знала хотя бы моя рубаха, я бы тут же бросил её в огонь».

3. При жизни Сципиона он враждовал с ним, но когда тот умер, то горько скорбел и сыновьям своим приказал участвовать в выносе его тела: «Боги оказали Риму великую милость, - сказал он, - что Сципион родился у нас, а не в чужом народе».

Гай Марий

1. Гай Марий, происходя из незнатного рода, добивался государственных Bдолжностей только своими военными заслугами. Однажды он выступил кандидатом в старшие эдилы; узнав, что голосование не в его пользу, он в тот же день выступил кандидатом в младшие эдилы; а когда и это ему не удалось, он и тогда не отказался быть первым над римлянами. 2. У него было расширение вен на обеих ногах; он дал ногу врачу рассечения, не позволил себя привязывать и во всё время операции не застонал и не поморщился; но вторую ногу он врачу уже не дал, сказавши, что пользы от лечения меньше, чем боли.

3. Во второе его консульство племянник его Лусций попытался изнасиловать своего воина по имени Требоний, и тот его убил. Обвинённый, Cон не отрицал убийства и только назвал причину и предоставил доказательства. Марий велел принести венок за доблесть и сам возложил его на Требония.

4. В походе против тевтонов он остановился лагерем в безлюдном месте, и воины жаловались на жажду. Он указал им на речку перед неприятельским валом и сказал: «Вот вам вода, но платить за неё надо кровью». - «Веди же нас, - потребовали они, - пока кровь наша вся не пересохла от жажды!». 5. В войне с кимврами отличилась тысяча воинов из Камерина, и он всем им дал гражданство, не имея на то никаких законных прав; а на упрёки заявил, что за лязгом оружия голос законов был ему не слышен. 6. В гражданской войне он однажды окопался и укрепился на сильном месте и выжидал там удобного часа. Помпедий Силон передал ему: «Если ты, Марий, великий полководец, то выходи на бой!». Марий ответил: «А если ты великий полководец, то заставь меня выйти на бой против воли».

Лутаций Катул

Лутаций Катул в войне с кимврами стоял станом у реки Натисона; и когда его римляне, увидев, что варвары начинают переправу, бросились отступать, то он, не в силах удержать их, бросился перед бегущими первым, чтобы казалось, будто они не бегут, а следуют за военачальником.

Сулла Счастливый

Сулла Счастливый самыми большими своими удачами считал две: во-первых, что с ним дружил Метелл Пий, и во-вторых, что он мог сжечь Афины, но пощадил.

Гай Попилий

Гай Попилий был послан к Антиоху с письмом от сената, предписывавшим ему уйти с войском от Египта и не отбирать престола у сыновей Птолемея, оставшихся без отца. Когда он вступил в лагерь Антиоха, тот издали любезно его приветствовал, но Попилий не ответил и только вручил письмо. Царь прочитал его и сказал, что подумает и даст ответ: тогда Попилий прутом очертил вокруг него круг и сказал: «Подумай и дай ответ, пока стоишь вот здесь». Все были поражены такой дерзостью; но Антиох согласился сделать то, что требовали римляне, и только тогда Попилий ответил Антиоху на приветствие и принял его объятие.

Лукулл

1. Лукулл в Армении с десятью тысячами пехоты и тысячей всадников шёл на Тиграна, у которого было полтораста тысяч войска; дело было накануне октябрьских нон, а в этот день когда-то римское войско с Цепионом было разбито кимврами. Кто-то напомнил, что римляне считают этот день неблагоприятным и опасным. «Что ж, - ответил Лукулл, - давайте сегодня храбро биться, чтобы из недоброго и чёрного сделать этот день для Рима светлым и радостным».

2. Воины его больше всего боялись всадников в доспехах. «Не бойтесь, сказал Лукулл, - победу у них легче отбить, чем доспехи!». А подойдя к холму и заметив движение среди врагов, он воскликнул: «Наша победа, соратники!» - и погнал врага без всякого сопротивления, так что римлян погибло только пятеро, а неприятелей свыше десяти тысяч.

Гней Помпей

1. Гней Помпей был в Риме так же любим, как отец его - ненавистен. Ещё юношею он всей душой предался Сулле и, не будучи ни должностным лицом, ни даже сенатором. Набрал в Италии немалое войско; Сулла призвал его к себе, но он ответил, что покажет своё войско диктатору не раньше, чем с боевой добычей и с кровью на мечах, - и явился к нему лишь после многих побед над вражескими полководцами. 2. В Сицилии, куда Сулла послал его военачальствовать, он увидел, что воины в походе отбивались от войска ради разбоя и грабежа; за это тех, кто бродил и рыскал кругом самовольно, он предал наказанию, а тем, кого посылал сам, он накладывал печати на мечи к ножнах. 3. Так как мамертинцы оказались на стороне противника, он не поколебался всех обречь на казнь. Но демагог Сфенний заявил, что несправедливо карать стольких невинных за вину одного, потому что это он, Сфенний, друзей убедил, а врагов заставил стать на сторону Мария; и Помпей, восхищённый, сказал, что прощает мамертинцев за то, что они последовали за таким человеком, которому отечество дороже жизни, и пощадил как город, так и Сфенния.

4. Переправясь в Африку против Домиция, он победил его в большом сражении, и бойцы провозгласили его императором. «Не принимаю такой чести, - воскликнул, - пока вражеский вал стоит, ещё не взят!» - и тогда они, несмотря на проливной дождь, бросились вперёд и разорили лагерь.

5. Когда он возвратился, Сулла воздал ему всяческие почести и первым приветствовал ему именем Великого, но в триумфе отказал, потому что Помпей не был ещё сенатором. «Видно, не знает Сулла, - сказал Помпей своим людям, - что у восходящего солнца больше поклонников, чем у заходящего!» - и Сулла воскликнул: «Пусть справляет триумф!».

Знатный муж Сервилий не скрывал своего недовольства, а многие воины по случаю триумфа требовали особенных подарков. Помпей объявил, что скорее откажется от триумфа, чем станет угождать войску; и тогда Сервилий сказал:

«Вот теперь я вижу, что Помпей действительно велик и достоин триумфа!».

6. В Риме был обычай, чтобы всадники, отслужив в войске положенный срок, проводили своих коней перед двумя цензорами на форуме и перечисляли им войны и военачальников, при которых они сражались, а те воздавали им похвалу или порицание. Так и Помпей в своё консульство провёл коня перед цензорами Геллием и Лентулом, и они по своему обычаю спросили его, во всех ли он воевал войнах, а он ответил: «Во всех и под собственным военачальством».

7.В Иберии он захватил переписку Сертория, где были письма многих виднейших мужей, звавших Сертория в Рим, чтобы устроить смуту и государственный переворот. Все эти письма он сжёг, чтобы дать злоумышленникам возможность раскаяться и исправиться.

8. Когда парфянский царь Фраат прислал послов с предложением быть между римлянами и парфянами границе по Евфрату, Помпей ответил: «Не лучше ли ей быть по справедливости?».

9. Луций Лукулл, отстранясь от военачальства, жил в наслаждениях и роскоши, а Помпея поносил за то, что он берётся за дела не по возрасту. «Скорее уж не по возрасту, сказал Помпей, - когда старик ведёт жизнь гуляки, а не правителя».

10. Во время болезни врач приписал ему съесть дрозда, но никто не мог отыскать ему дрозда в такое время года; и тогда кто-то сказал, что дроздов можно найти у Лукулла, который откармливает их круглый год. «Значит, не будь Лукулл обжорою, Помпею бы не выжить?» - воскликнул Помпей; и, пренебрегши предписанием, тал есть то, что можно было достать без труда.

11. Когда в Риме был сильный голод, его назначили по имени начальником над продовольствием, по существу же правителем на суше и на море. Он отплыл в Ливию, Сардинию, Сицилию, собрал большие запасы хлеба и поспешил в Рим; но разразилась сильная буря, и кормчие не решались отчалить. Тогда он первый взошёл на борт, приказал подымать якорь и крикнул: «Мне велено плыть, а не жить!».

12. Когда его раздор с Цезарем стал явен и некий Марцеллин, им же выдвинутый, а потом переметнувшийся к Цезарю, много говорил против него в сенате, Помпей ответил: «Не стыдно ли тебе, Марцеллин, бранить меня, который сделал тебя из безмолвного речистым, а из голодного сытым до рвоты?».

13. Катон сурово его корил за то, что он не слушался его, Катона, предупреждений, что не на благо республике будет умножение власти Цезаря;

Помпей ответил: «Ты больше был пророком, я больше был другом».

14. О себе самом он смело сказал, что всякую власть он получал раньше, чем ожидал сам, и слагал раньше, чем ожидали другие.

15. После Фарсальского сражения, когда нужно было спасаться в Египет, то сходя со своей триеры в рыбачью ладью, присланную царём, он обернулся к жене и сыну и произнёс только Софокловы строки:

Тот, кто под царскую вступает сень,

Есть раб царя, хотя б пришёл свободным.[Софокл, фр. 789 N] А когда при высадке он пал от меча, то лишь простонал, не сказал ни слова, окутал голову и испустил дух.

Оратор Цицерон

1. Оратор Цицерон подвергался насмешкам за своё имя, и друзья советовали переменить его, но он отвечал: «Нет: имя Цицерон («горох») я сделаю славнее, чем такие, как Катон («кот»), Катул («щенок») или Скавр («толстая лодыжка»).

2. Посвящая богам серебряную чашу, он первые два свои имени написал на ней буквами, а вместо имени «Цицерон» вычеканил горох.

3. О крикливых ораторах он говорил, что они кричат от бессилия, как хромые от бессилия влезают на коней.

4. Веррес, сын которого дурно соблюдал целомудрие юности, обвинял Цицерона в разврате и обзывал его кинедом. «Разве ты не знаешь, - сказал Цицерон, - что о проступках детей твоих браниться лучше при закрытых дверях?».

5. Метелл Непот сказал ему: «Ты больше людей погубил, выступая свидетелем, чем спас, выступая защитником». Цицерон ответил: «Значит, я человек скорее надёжный, чем красноречивый».

6. На вопрос Метелла: «Да кто твой отец?» - он ответил: «Благодаря твоей матери, тебе на такой вопрос труднее ответить, чем мне». В самом деле, мать Метелла слыла распутницей, а сам Метелл человеком легкомысленным, ненадёжным и увлекающимся.

7. Когда этот Метелл поставил над могилой Диодота, своего учителя риторики, каменное изваяние ворона, Цицерон сказал: «Поделом: научил он Метелла порхать, а не говорить».

8. О Ватинии, враге своём и очень дурном человеке, он услышал, будто Bтот умер, а потом - что тот всё-таки жив. «Злою смертью бы ему погибнуть за такой злой обман!» - сказал Цицерон.

9. Один человек, по виду родом из Африки, уверял, будто он не мог расслышать его речь. «А ведь уши у тебя с дырочками!» - сказал Цицерон.

10. Однажды в суде он вызвал к свидетельскому показанию Котту Попилия, который очень хотел стать правоведом, не имея к тому ни знаний, ни способностей. «Ничего не знаю», - сказал Котта. «Я же не о римском праве тебя спрашиваю!» - сказал Цицерон.

11. Оратор Гортензий, получивший когда-то от Верреса в подарок за услуги свои серебряного сфинкса, сказал однажды Цицерону на какие-то тёмные его слова: «Я загадкам не разгадчик!» - «А ведь у тебя дома сфинкс!» - ответил Цицерон.

12. Повстречав Вакония в сопровождении трёх его дочерей, отменно некрасивых, он шепнул друзьям:

Детей родил он не по воле Феба…[Из неизв. траг об Эдипе (?)]

13. Фавст, сын Суллы, вывесил объявления о распродаже своего имущества за долги; Цицерон сказал: «Такие объявления читать приятнее, чем объявления отца его о проскрипциях!».

14. Когда вспыхнула вражда между Помпеем и Цезарем, он сказал: «Я знаю, от кого бежать, но не знаю, к кому бежать».

15. Помпея он осуждал за то, что тот покинул Рим, как Фемистокл, хотя положение его напоминало не столько Фемистоклово, сколько Периклово.

16. Примкнув к Помпею, он скоро пожалел об это и на вопрос его:

«Где же ты оставил зятя своего Пизона?» - ответил: «У тестя твоего, Помпей!».

17. Один перебежчик от Цезаря к Помпею говорил, что от усердия и поспешности он даже коня с собой не взял. «О коне ты лучше позаботился, чем о себе!» - сказал Цицерон.

18. Кто-то донёс, что друзья Цезаря ходят мрачные, «Видно, плохо они думают о Цезаре!» - сказал Цицерон.

19. После Фарсальского сражения и Помпеева бегства, когда некий Ноний стал говорить: «Мужайтесь! у нас ещё целых семь легионных орлов!» - Цицерон ответил: «Это было бы отлично, кабы мы воевали с галками».

20. Победив Помпея, Цезарь приказал с честью восстановить его поверженные статуи. Цицерон сказал: «Восстанавливая статуи Помпея, Цезарь укрепляет свои собственные».

21. Красноречию он придавал такую важность и так о нём усердствовал, что однажды. Когда он должен был говорить перед судом центумвиров и вдруг раб его Эрот доложил, что заседание откладывается на день, он на радостях дал этому Эроту вольную.

Гай Цезарь

1. Гай Цезарь подростком, бежав от Суллы, попал в руки пиратам.

От него потребовали большого выкупа; он расхохотался, сказав, что пираты сами не знают, кого схватили, и сам назначил вдвое больший. А находясь у них под стражею в ожидании денег, он требовал от них тишины и молчания, когда он спит; сочинял стихи и речи, читал им вслух, а когда они недостаточно восхищались, обзывал их неучами и варварами и со смехом грозился их повесить. Так он вскоре и сделал: когда выкуп был собран и его отпустили, он собрал в Азии людей и суда, напал на разбойников, захватил их и распял.

2. В Риме он вступил в соперничество с Катулом, первым человеком в государстве, за сан верховного жреца; и матери своей, провожавшей его на выборы, он у порога сказал: «Сегодня, мать, ты увидишь сына или избранником, или изгнанником».

3. Жене своей Помпее он дал развод из-за дурных слухов о ней и Клодии; но когда Клодий был привлечён к суду и Цезарь вызван свидетелем, он не сказал о жене ни одного дурного слова, а на вопрос обвинителя: «Почему же ты дал ей развод?» - ответил: «Потому что жена Цезаря должна быть чиста и от клеветы».

4. Он плакал, читая о деяниях Александра, а на вопросы друзей сказал: «В мои годы он победил уже Дария, а я ничего ещё не сделал».

5. Он проезжал с друзьями ничтожный городишко в Альпах, и они полюбопытствовали, неужели и здесь идёт борьба и соперничество о первенстве; он приостановился, задумался и сказал: «Право, я сам бы предпочёл быть первым здесь, чем вторым в Риме».

6. Дела отважные и великие. Говорил он, нужно делать, а не обдумывать.

7. И он выступил из Галльской провинции на Помпея через Рубикон со словами: «Жребий брошен!».

8. Когда Помпей уже бежал из Рима за море и Цезарь пожелал взять денег из государственной казны, то казнохранитель Метелл воспротивился и запер казначейство. Цезарь пригрозил ему смертью; Метелл был в ужасе. «Знай, юноша, - сказал Цезарь, - что мне это нелегко сказать, но легко исполнить!».

9. Так как войска его задерживались перевозкой из Брундизия в Диррахий, то он тайно от всех взял маленькую лодку и пустился через море. А когда лодку стало захлёстывать, он открыл перед кормчим своё лицо и крикнул: «Положись на Удачу: ты везёшь Цезаря!».

10. Подвезти войска ему всё же не удалось - как от того, что была сильная буря, так и оттого, что воины подступали к нему и негодовали, что он ждёт каких-то подкреплений, словно им не доверяет. Была битва, и Помпей победил. Но не преследовал побеждённых, а вернулся в свой лагерь. Цезарь сказал: «Победа нынче за врагами, но побеждать у них никто не умеет».

11. При Фарсале Помпей приказал своему строю стоять на месте и ждать приближения врагов. «Это ошибка, - сказал Цезарь, - он гасит в бойцах шумный порыв вдохновенного набега».

12. Разбив одним ударом Фарнака Понтийского, он написал друзьям: «Пришёл, увидел, победил».

13. Когда в Африке Сципион бежал и был разбит, а Катон покончил с собою, Цезарь сказал: «Завидую, Катон, твоей смерти, как ты завидовал моей пощаде!».

14. Антоний и Долабелла остерегали его от подозрительных лиц; он сказал:

«Не боюсь я ленивых и жирных, а боюсь тощих и бледных», - и показал на Брута и Кассия.

15. За ужином однажды зашла речь, какая лучше смерть; Цезарь сказал: «Внезапная».

Цезарь Август

1. Цезарь Август, который первый принял это прозвище, был ещё подростком, когда потребовал от Антония 25 миллионов драхм, забранных в доме Цезаря, когда Цезарь был убит; он хотел по завещанию Цезаря раздать по 75 драхм каждому из римлян. Антоний деньги не отдал, а ему посоветовал, коли он умный человек, забыть об этом. Тогда он продал с молотка отцовское наследство, выплатил все выдачи и этим снискал среди граждан к себе расположение, а к Антонию ненависть.

2. Фракийский царь Риметалк, переметнувшийся от Антония на его сторону, не в меру выпил на пиру и докучал ему попрёками за этот союз. Тогда Цезарь, подняв чашу за другого из присутствовавших царей, сказал: «Измена мне мила, а изменники противны».

3. После взятия Александрии жители города боялись для себя самого Bхудшего; но он взошёл на трибуну, вывел за собою Ария Александрийского и сказал: «Я щажу ваш город, во-первых, за то, что он велик и красив, во-вторых, за то, что его основал Александр, а в-третьих, ради Ария, моего друга».

4. Прослышав, что Эрот, его египетский домоправитель, купил перепела, непобедимого в птичьем бою, он вызвал его и стал допрашивать, и когда тот признался, то приказал распять его на корабельной мачте.

5. Ария он назначил распоряжаться в Сицилию вместо Феодора; на это ему подбросили подмётное письмо: «Плешив или вороват Феодор Тарсийский, как ты думаешь?». Он ответил: «Что думаю, то думаю».

6. От Мецената, обычного своего застольника, он каждый год в день рождения получал к подарок чашу.

7. Философ Афинодор, состарившись, попросил его к себе домой, и он пришёл. С прощальными пожеланиями Афинодор сказал: «Если, Цезарь, будешь в гневе, то, пожалуйста, ничего не говори и не делай, пока не скажешь про себя все двадцать четыре буквы азбуки». Тут Цезарь, схвативши его за руку, воскликнул: «Ты мне ещё нужен!» - и помог ему прожить ещё целый год, приговаривая:

В молчании - вернейшая награда.[Симонид, фр. 66, II, p. 78 D]

8. Услышав, что Александр, в тридцать два года покорив почти весь мир, тревожился, что же делать ему дальше, он подивился, что Александр предпочитал великие завоевания разумному управлению тем, что есть.

9. Он издал закон против прелюбодеев, где было назначено, как судить обвиняемых и как наказывать изобличённых; но когда на одного юношу донесли, будто тот в связи с его дочерью Юлией, он пришёл в такой гнев, что ударил его собственной рукой. Тот вскричал: «Цезарь, а твой закон?..»

· и тогда он почувствовал такое раскаянье, что отказался в этот день от обеда.

10. Отправляя в Армению внука своего Гая, он молил для него у богов доброты Помпея, доблести Александра и той удачи, которая сопровождала его самого.

11. Он говорил, что оставляет римлянам такого преемника, который одного дела дважды не обдумывает: так он отзывался о Тиберии.

12. Желая успокоить знатных юношей, которые шумели, не обращая на него внимания, он начал так: «Послушайте, юноши, старика, которого юношей слушали даже старики…»

13. Когда афиняне, по-видимому, совершили какую-то провинность, он написал им с Эгины: «Не думайте, что я вами доволен, иначе я не зимовал бы на Эгине!» - но больше ничего им не сказал и не сделал.

14. Один из обвинителей Еврикла говорил с неуместной вольностью и докукой и договорился до того, что сказал: «Если тебе, Цезарь, этого кажется мало, прикажи ему почитать из седьмой книги Фукидида!» [по делению на 13 книг; теперь - V 6-11] . Цезарь, разгневанный, приказал ему убираться вон, но узнав, что это - последний из потомков Брасида, вновь послал за ним и, мягко попеняв, отпустил.

15. Пизону, который с отменною заботою устроил себе дом от основания до крыши, он сказал: «Усердие твоё - радость для меня, потому что от этого думается, что Рим будет стоять вечно».

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история