Майоров Н.И. Введение в историю Древнего Востока

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 4. Краткий очерк историографии Древнего Востока

4.1. Зарубежная ориенталистика

Так как в большинстве учебников по истории Древнего Востока отсутствует целостный очерк становления и развития, а также возникавших на этом пути трудностей и проблем нашей дисциплины, автор попытается в занимательной форме познакомить студентов с историей зарождения историографии древневосточных цивилизаций, как составной части огромного комплекса востоковедения. Первые крупные успехи в заложении основ ориенталистики были достигнуты в двух областях знания европейской науки XIX века, справедливо именуемом веком истории. У истоков нашей дисциплины стоят достижения классической филологии в области дешифровки древнейших систем письменности и в археологическом обследовании различных регионов Востока.

В XIX в. господствовало убеждение в подлинной научности истории, ее способности давать достоверное знание, даже о ранних этапах исторического процесса, создавать объективную картину прошлого, опорным элементом которой служил исторический факт. Поэтому на первом этапе становления молодой науки главной задачей становится выявление и накопление исторических фактов. Первоначально в распоряжении востоковедов был крайне ограниченное число источников. Это, прежде всего, труды античных авторов и сведения ветхозаветных книг Библии. Разработка истории Древнего Востока началась с критического анализа библейского текста, на основе которого формировались первые научные подходы к пониманию египетской и вавилонской истории. Таким образом первоначальные успехи в расширении кругозора первых востоковедов были связаны со становлением библейской критики. Принципы библеистики, как научной дисциплины, заложил еще в XVII в. голландский мыслитель Барух Спиноза, а в 1753 г. врач Людовика XIV Жан Астрюк сделал вывод, что первая книга Пятикнижия состоит из двух редакций (или «документов»), созданных в разное время – так называемые «Элохист» и «Яхвист». Так начиналось научное изучение Священного писания, которое должно было выявить время создания, авторство и достоверность сведений, приводимых в библейских книгах.

В середине XVIII в. молодой французский ученый Анкетиль-Дюперрон привез из Индии священную книгу зороастрийцев «Авесту» и перевел ее на французский язык, что способствовало дальнейшему развитию сравнительного языкознания. В 1784 г. верховный судья У. Джонс основал в Калькутте Азиатское общество и приступил к публикации и переводу санскрита на английский язык памятников древнеиндийской литературы: «Законы Ману», знаменитая драма древнего поэта Калидасы «Шакунтала». Он же заложил основы индийской хронологии. Постепенно сравнительное языкознание накапливало материал для более обоснованных суждений о языке, письменности, истории и культуре народов Востока. Используя опыт, накопленный антиковедением и медиевистикой, можно было приступать к решению сложнейших проблем дешифровки древних забытых систем письменности и мертвых языков первых цивилизаций. В конечном итоге это привело к созданию двух важнейших конкретных дисциплин в востоковедении: ассириологии и египтологии.

Первые сведения о загадочной клинописи принес в Европу итальянский путешественник Пьетро делла Валле в 1621 г. из Персеполя. Он срисовал непонятные знаки и высказал предположение, что их надо читать слева направо. Он же вывез из Египта копто-арабский словарь и две мумии. Наиболее точные копии персепольских трехъязычных надписей сделал Карстен Нибур в 1765 г. В простейшей системе было всего около 40 знаков. Эту часть надписей Нибур определил как древнеперсидскую. Дальнейший шаг в дешифровке этой письменности сделал учитель классических языков гимназии в Геттингене Георг Гротефенд. В своем городе он был известен как мастер разгадывания всяких шарад и криптограмм. И вот он заключил пари с друзьями, что сможет расшифровать эти непонятные знаки. В распоряжении Гротефенда было несколько копий тестов, привезенных Нибуром, и он сделал то, что считали невозможным лучшие ученые того времени. Гротефенд неплохо знал благодаря греческим авторам историю Персидской державы. Он обратил внимание на то, что тождественная группа знаков встречается в тексте неоднократно. Это вызвало у него предположение о том, что речь идет о царской титулатуре, употреблявшейся Ахеменидами. При этом встречается только два различных варианта, один короче, другой длиннее. Отсюда он сделал гениальный вывод, что речь идет о двух царях – отце и сыне, первый из которых не мог в титулатуре употреблять слова: «Я сын царя такого-то», так как его отец не был правителем Персидской державы. Путем сложных умозаключений Г. Гротефенд определил имена трех персонажей древней истории: Дария I, его сына Ксеркса, и Гистаспа – отца Дария, т.е. определил, как он думал, 13 письменных знаков. На самом деле он правильно дешифровал 10 знаков из 39 в персидской системе клинописи. Это было только началом, но главный шаг был сделан. В 1802 г. Гротефенд доложил о первых результатах своих исследований в Академии наук г. Геттингена, и опубликовал небольшую заметку в научном журнале.

Используя методику Гротефенда, другие исследователи подключились к работе и завершили к 1836 г. дешифровку персидской части надписей. Особенно большой вклад внесли два друга, состоявшие в переписке, француз Бюрнуф и датчанин Лассен. Оставались две другие, более сложные системы. Одна из них оказалась словесно-слоговым силлабическим ассиро-вавилонским или аккадским письмом (аккадский язык состоял из двух диалектов – ассирийского и вавилонского), а другая на эламском языке. Дешифровка этих древнейших частей надписей затруднялась отсутствием большого текста. Нужна была обширная надпись на нескольких языках с большим числом имен и географических названий, что всегда облегчает дешифровку. Такая надпись была обнаружена в 1835 г. недалеко от иранского города Хамадан английским майором Генри Раулинсоном, состоявшем тогда на службе в персидской армии.

Это был очень интересный человек и выдающийся ориенталист с большими способностями к изучению восточных языков. Знаменитая Бехистунская надпись, найденная майором, состояла из 14 столбцов, включавших 400 строк, 50 собственных имен, выполненных на трех языках: древнеперсидском, аккадском и эламском. Она стала ключом к дешифровке двух других систем клинописи. 12 лет Раулинсон с риском для жизни копировал части огромной надписи, находящейся на высоте 100 метров и одновременно расшифровывал ее. Он оказался порядочным человеком и ученым. Скопированные части надписи публиковались им, и другие исследователи могли принять участие в работе. К 1847 г. ему удалось из более чем 600 знаков вавилонской части надписи определить 250. Значительный вклад в дешифровку внесли также европейские ученые: ирландец Э. Хинкс, француз Ж. Опперт, англичанин Норрис, шотландец Тальбот. К 1855 г. в основном усилиями Норриса была дешифрована и третья часть надписи на эламском языке. Таким образом, все три системы клинописи, использованной Дарием I для увековечения своих деяний, стали доступны ученым.

Но широкая публика плохо верила в то, что текст древних надписей доподлинно читается и понимается востоковедами. Поэтому решили устроить экзамен в Королевском Азиатском обществе. Незадолго до этого была найдена никому из ученых неизвестная надпись, копии с которой разослали четырем участникам дешифровки и попросили к определенному сроку предоставить перевод надписи, как оказалось, ассирийского царя Тиглатпаласара I. Не зная о том, что они подвергаются испытанию, ученые с блеском выдержали экзамен. Когда, при большом стечении любопытствующих, вскрыли конверты, то все переводы оказались одинаковыми, за небольшим разночтением. Произошло это в 1857 г., и это год стал датой рождения науки ассириологии.

С успехом классической филологии связано и рождение другой науки – египтологии. Открытие загадочного Египта для европейцев начинается со знаменитой военной экспедиции генерала Наполеона Бонапарта. Долгие века Египет, входивший в состав Османской империи, был закрыт для «франков» – так называли жители страны пирамид христиан-европейцев. Династия Мамелюков под страхом смерти не допускала путешественников-немусульман в долину Нила. Генерал Бонапарт предпринял поход в Египет с целью создания обширной империи и нанесения удара по ненавистной Англии. В 1798 г., перед отплытием из Тулузы, Наполеон пригласил ученых разных специальностей принять участие в этой рискованной операции и 175 представителей французской науки дали свое согласие. 2 июля 1798 г. Наполеон высадился в Александрии, его путь лежал на Каир. Здесь у подножья пирамид и состоялась решительная битва с мамелюками. В жестоком сражении победил не фанатизм мусульман, а европейская выучка. Но, вступив в Каир, Наполеон попал в западню, так как 7 августа адмирал Нельсон разгромил французский флот. Еще год Наполеон будет одерживать победы, но 19 августа 1799 г. Бонапарт бежит во Францию, бросив на произвол судьбы свой корпус и ученых.

Несмотря на неудачу военной экспедиции, ученые сумели совершить научное открытие Древнего Египта. Среди штатских участников похода был удивительный человек, рисовальщик и авантюрист, барон Доминик Виван Денон. Этот разносторонний искатель приключений по сути и познакомил Европу с памятниками Древнего Египта. Он был прикомандирован к генералу Дезэ, который со своей дивизией преследовал предводителя мамелюков Мурада в Верхнем Египте. Барон без устали зарисовывал все достопримечательности Древнего Египта, копировал непонятные ему иероглифы, памятники Фив и Элефантины, храмы и гробницы, рельефы и статуи – все было запечатлено в бесчисленных папках Денона. Этот материал лег в основу 48-ми томного «Описания Египта» (1809–1828), которое положило начало знакомству европейцев с удивительными творениями страны фараонов. К сожалению, молчали многочисленные надписи, сделанные на плитах, обелисках, стелах, стенах погребальных камер, т.к. никто не знал ни языка, ни систему этой давно утраченной письменности. Правда, в 1799 г. блеснул луч надежды. При строительстве небольшого укрепления солдаты обнаружили каменную плиту с двуязычной надписью – билингвой, знаменитый «Розеттский камень». Обширная надпись относилась к началу II века до н.э. и была сделана жрецами в честь фараона Птолемея V Епифана. Она состояла из трех частей, первая – на древнегреческом. Несмотря на то, что древнегреческий язык знали многие, проникнуть в тайну иероглифов долгое время никому не удавалось. Многим задача представлялась неразрешимой, хотя, казалось бы, Розеттский камень давал ключ к разгадке тайны.

В 1801 г. остатки экспедиционного корпуса Наполеона сдались в плен англичанам. По условиям капитуляции французы должны были передать всю собранную ими коллекцию египетских древностей в Британский музей, в том числе и Розеттский камень. Но ученые предусмотрительно скопировали все памятники, так что сохранилась возможность работать с источниками. Без дешифровки письменности невозможно создать связную историю древней страны, но иероглифы молчали. Нужен был гениальный человек, который смог бы решить эту сложнейшую задачу. И такой человек нашелся – им стал Жан Франсуа Шампольон (1790–1832).

Природа как будто создала смуглого мальчика по кличке «египтянин» для того, чтобы он сумел проникнуть в великую тайну иероглифики. С детства он готовился к своей миссии и отличался удивительными лингвистическими способностями. В 13 лет он начинает изучать арабский, сирийский, халдейский, а затем и коптский язык. В 17 лет юношу избирают членом Академии Гренобля, а затем он продолжает образование в Париже. В это же время Шампольон начинает работать с новой копией Розеттского камня. Постепенно он интуитивно начинает постигать основные принципы иероглифического письма. Сравнивая собственные имена царей Египта, заключенные в картуши[36], Шампольон доказал, что иероглифы имеют фонетическое значение и вместе с тем могут быть и идеограммами, т.е. он показал смешанный характер древнеегипетской письменности. 27 сентября 1722 г. на заседании Академии надписей в Париже он изложил свой метод дешифровки. Этот день принято считать днем рождения египтологии.

Открытие французского ученого вызвало самые различные отзывы современников. Одни высоко оценили его заслуги, но одновременно появилось много недоброжелателей и врагов, как например, английский физик Томас Юнг, считавший, что Шампольон похитил у него приоритет дешифровки. Жан Франсуа Шампольон установил также правильную последовательность развития египетского письма – иероглифическое, иератическое, демотическое. В 1828–1829 гг. он возглавлял археологическую экспедицию в Египет, и за полтора года собрал огромное количество материала, легшего в основу многотомного издания «Памятники Египта и Нубии». В последние годы жизни великий ученый упорно трудился над созданием грамматики и словаря древнеегипетского языка. Но сил завершить эту гигантскую работу не хватило. Он умер от чахотки в марте 1832 г., оставив после себя 20 томов рукописного наследия, которые опубликуют его ученики.

Интерес к Египту постоянно нарастал и уже в 40-е годы XIX в. начинают формироваться национальные школы египтологии ведущих европейских держав. Наряду с французами, продолжавшими сохранять ранг первооткрывателей Египта, в изучении далекого прошлого этой страны, в том числе в области дешифровки письменности, большую роль начинают играть немецкие исследователи. По инициативе Александра Гумбольдта, великого путешественника и естествоиспытателя, прусский король Фридрих Вильгельм IV выделил значительную сумму на снаряжение научной экспедиции в Египет, которую возглавили Рихард Лепсиус и Генрих Бругш (1843–1845). Немецкие ученые занимались раскопками и обследованием гробниц во многих местах. Делали они свое дело тщательно и планомерно, с немецкой педантичностью классифицируя все находки, легшие затем в основу сокровищ Египетского музея в Берлине. В результате изучения источников появляются многочисленные публикации, начиная с 20-ти томного роскошного издания «Памятники Египта и Эфиопии» и кончая монографиями по самым разнообразным проблемам древнеегипетской истории и хронологии. Они же завершили дешифровку различных систем письменности, начатую Шампольоном, в результате чего появился первый словарь древнеегипетского языка, созданный Г. Бругшем. В дальнейшем появятся многочисленные грамматики и более точные словари, что позволяет в настоящее время читать и переводить все тексты всех эпох истории древнего Египта, за исключением лишь некоторых энигматических (ребусных), зашифрованных жрецами.

Одновременно, с успехами лингвистов и филологов делала первые шаги и накапливала опыт ближневосточная археология. Если поначалу раскопки совершались чаще всего энтузиастами и дилетантами, а иногда и просто искателями кладов, расхитителями древних памятников, то в дальнейшем был разработана совершенная методика археологического обследования. На первом этапе развития историографии Древнего Востока (с начала до 80-х годов XIX в.) в этот поступательный процесс внесли свой вклад многие европейские ученые – от итальянца Баттисто Бельцони до англичанина Уильяма Флиндерса Питри.

Особого уважения заслуживает блестящий представитель французской школы египтологии Огюст Мариэтт. Впервые молодой ученый приехал в Египет в 1850 г. с поручением от Луврского музея пополнить коллекцию египетских памятников древности. В Каире он испытал настоящее потрясение – Египет превратился в колоссальный аукцион по распродаже древностей. Уникальные памятники страны пирамид расхищались как европейскими и американскими музеями, так и частными коллекционерами. Хищнические раскопки велись всеми, кому вздумается. При этом наносился страшный ущерб национальному достоянию Египта. Тогда О. Мариэтт поклялся, что он посвятит жизнь великой задаче – сохранению египетских древностей. Всю свою жизнь он проведет в этой стране, занимаясь раскопками, пополняя коллекции созданного им Каирского музея, являющегося сейчас величайшим в мире собранием египетских древностей. Мариэтт основал Департамент охраны древностей, который выдавал лицензии на право проведения раскопок и затруднил вывоз ценностей из страны. Он раскопал знаменитый Серапеум – религиозный комплекс из двух храмов в честь бога Сераписа – и соединяющую их аллею сфинксов, а также кладбище священных быков-аписов близ Мемфиса. В благодарность за неутолимую деятельность Мариэтту был установлен памятник в саду Каирского музея, здесь же покоится и прах ученого в древнем гранитном саркофаге.

Итак, мы познакомились с первым этапом развития египтологии, теперь же обратим внимание на историю открытия древнейшей цивилизации, возникшей в междуречье Тигра и Ефрата. В Ветхом Завете много говорится о древних государствах Месопотамии, о могучей Ассирийской державе и великом царстве Навуходоносора II, о знаменитой Вавилонской башне и блистательной Ниневии, о разрушении первого храма в Иерусалиме и вавилонском плене евреев.

Казалось бы, библейская археология, в первую очередь, должна была заняться поисками и раскопками в Месопотамии. Однако, исследование древностей этой страны несколько задержалось по ряду причин. Это полупустынный характер местности с нездоровым климатом, что часто вызывало эпидемии холеры, чумы и других страшных болезней. Во-вторых, нежелание турецкой администрации допускать чужеземцев к раскопкам из-за опасений, что "франки" утаят найденные сокровища.

Первый шаг в месопотамской археологии сделал англичанин Джеймс Рич, уполномоченный Ост-Индской компании в Багдаде. Он занимался описанием вавилонских развалин, собирая коллекцию древностей и даже пытался раскапывать холм Куюнджик в окрестностях г. Моссула. Этот холм был овеян легендами, местные жители уверяли, что под ним скрывается знаменитая последняя столица Ассирии – Ниневия. Однако, попытка Рича оказалась неудачной. Ничего ценного он здесь не обнаружил. А вскоре Рич заболел холерой и умер.

Только через 20 с лишним лет раскопки на холме Куюнджик возобновил французский консул в Моссуле Эмиль Поль Ботта – врач по образованию, собиратель коллекций африканских насекомых, увлеченный экзотикой Востока человек. Ботта с большим трудом получил разрешение местного паши – губернатора Моссула – на проведение раскопок, но не нашел ничего. Через год к нему явился араб из деревни Хорсабад и рассказал, что он сам и его соседи складывают печки из кирпичей, испещренных надписями. Тогда Ботта направил туда небольшую экспедицию, которая едва приступив к раскопкам, обнаружила стелы, покрытые надписями, рисунками, рельефами, изображениями диковинных зверей и бородатых людей. Это были следы древнейшей, неведомой до сих пор никому, цивилизации. Ботта перебросил на это место всех своих людей и вскоре были раскопаны руины резиденции знаменитого ассирийского царя Саргона II – города Дур-Шаррукина. Но Ботта до конца своей жизни был уверен в том, что он раскопал Ниневию. Он даже написал пятитомную книгу «Памятники Ниневии». Раскопки Ботта продолжались три года и дали поразительное изобилие рельефов и скульптур, памятников материальной культуры, правда, быстро погибавших от горячего дыхания пустыни. Часть находок, погруженных на плоты погибла в бурных водах Тигра, но большая часть была доставлена в Париже и составила основу Месопотамской коллекции Луврского музея.

Второй успешный шаг в становлении Месопотамской археологии сделал английский дипломат и востоковед Г.А. Лейярд. В 1845 г. он приступил к раскопкам на холме Нимруд и сразу же наткнулся на стены двух ассирийских дворцов. Несмотря на помехи со стороны турецких властей, Лейярд продолжал работы и раскопал большую часть одной из столиц ассирийской державы – Кальху, с царскими дворцами, грандиозными скульптурами человеко-быков и человеко-львов. Некоторые из них с большими трудностями были доставлены в Британский музей.

Лейярд не остановился на достигнутом. Следующим объектом для раскопок он выбрал тот самый Куюнджикский холм, который безуспешно раскапывал Ботта. Здесь он обнаружил дворец царя Синаххериба с частью библиотеки его внука Ашшурбанапала, полной «глиняных книг». Так была открыта знаменитая Ниневия – последняя столица Ассирийской державы. Британский музей дал средства и в 1849–1851 гг. Лейярд и его сотрудник Х. Рассам продолжали изыскания на холме Куюнджик и обнаружили дворец ассирийского царя Ашшурбанипала с великолепными рельефами, изображающей охотничьи и военные сцены, в том числе знаменитую Ниневийскую львицу, обширную царскую библиотеку из 30 тыс. табличек. Рассам, продолжая самостоятельные раскопки, сделал ничуть не меньше Лейярда. Он открыл ассирийские памятники IX в. до н.э. и в местечке Балават, в частности, бронзовую обшивку крепостных ворот с изображением сцен военных походов. Он обнаружил развалины древнего города Сиппара, разыскивал письменные документы. Одной из интереснейших его находок оказалась летопись Ашшурбанапала на глиняном цилиндре, получившем в науке наименование «Цилиндр Рассама». Однако методы первых открывателей Месопотамской цивилизации были очень несовершенными, а иногда и варварскими. В погоне за ценными вещами и произведениями искусства они зачастую разрушали то, что им казалось не представляющим интереса. Недаром Рассам получил нелестное прозвище «Расхититель древностей».

Среди первооснователей ассириологии особое место занимает Джордж Смит. Скромный гравер Британского музея, ставший крупнейшим специалистом в области Месопотамской истории. Он самостоятельно изучил аккадский язык и клинопись. Занимаясь переносом клинописных комбинаций на литографский камень через 2 года он становится ассистентом египетско-ассирийского отдела Британского музея в Лондоне. Однажды ему попался в руки большой осколок глиняной таблицы, найденной в развалинах Ниневии. И это стало первым шагом на пути открытия великой вавилонско-ассирийской литературы. Это был рассказ о могучем герое Гильгамеше, который в поисках бессмертия отправился к своему прародителю Утнапиштиму, спасшемуся во время великого потопа. Описание этого бедствия детально совпадали с аналогичным описанием в книге «Бытие» Ветхого Завета. К сожалению, в распоряжении Смита была лишь часть текста и все же он не мог молчать – ведь Смит знал, что табличка, попавшаяся ему в руки, намного древнее библейских текстов. Это вызвало волнения в добропорядочной протестантской Англии, поскольку сообщение Смита подрывало веру в первичность и оригинальность откровений Библии. Лондонская газета «Дейли телеграф» заявила, что готова снабдить молодого ассистента суммой в тысячу гиней, чтобы он смог организовать экспедицию на холм Куюнджик и найти остальные части эпоса о Гильгамеше.

Джордж Смит принял вызов. Когда он прибыл на раскопки Ниневии в 1872 г., то увидел, что в царившем там хаосе и беспорядке найти нужные ему таблички невозможно. Но судьба часто бывает на стороне упорных и настойчивых. И произошло невероятное – ему удалось найти самое великое произведение литературы древней Месопотамии. Смит доказал свою правоту, но он продолжал раскопки, несмотря на то, что «Дейли телеграф» прекратила субсидирование экспедиции. За три года работ он обнаружил около 3 тысяч глиняных табличек. Когда в 1876 г. началась очередная эпидемия чумы и холеры, и рабочие в страхе разбежались, он один продолжал работу. Однако на этот раз судьба не пощадила самоотверженного ученого. Он смертельно заболел холерой. Умирая покинутый всеми в своей палатке, 36-летний исследователь написал перед смертью: «Я сделал для науки все, что смог».

Первый этап становления историографии Древнего Востока был связан с накоплением и систематизацией письменных и вещественных памятников, их публикацией и комментированием. Это было младенческое состояние ориенталистики. Второй этап ее развития продолжался с 80-х годов XIX в. и до начала Первой мировой войны. По праву его называют классическим в формировании древневосточной историографии. Развитию востоковедения в это время способствовала колониальная экспансия ведущих европейских держав, создавших свои колониальные империи: Британскую, Французскую, Бельгийскую, Голландскую, Германскую. К имперским претензиям ведущих стран Европы нужно добавить огромный общественный интерес в странах Запада к загадочной истории и культуре Востока. Правительства европейских государств начинают выделять значительные средства на изучение языков, обычаев и традиций народов, которыми они повелевают. В том числе, интерес колониальной администрации обращается к исследованию древнейшего прошлого стран Востока. Именно в это время возрастает интенсивность усилий европейских ученых с целью распознания древних истоков восточных цивилизаций. В этот период формируется блестящая плеяда великих историков древности. Это, прежде всего, представители европейской науки: Гастон Масперо, Эдуард Мейер, У.Ф. Питри, Г. Винклер, де Морган, Леонард Вулли, Джордж Маршалл, В. Смитт, Анри Масперо, Фридрих Делич, Т. Рис-Девидс и другие.

С полным правом к этой когорте великих историографов Древнего Востока мы можем причислить имена своих соотечественников Б.А. Тураева и В.С. Голенищева. В европейских и российских университетах (прежде всего в Петербургском) все большее внимание уделяется изучению древней истории Востока, подготовке исследовательских кадров в этой области. В этот период получили развитие новые методы исследования накопленного в предыдущий период материала, наряду с введением в научный оборот громадного пласта только что открытых вещественных и материальных источников. На втором этапе развития историографии Древнего Востока были выработаны основные принципы научных изданий, усовершенствовались источниковедческие приемы, по сути был введен в оборот весь громадный объем источников. Одновременно внедрялись по-настоящему научные методы археологического обследования, обработки и хранения добытого материала. В музеях столиц европейских государств и в Каире создаются богатые коллекции восточных древностей, которые тщательно изучаются. Именно на этом этапе появляются на свет первые обширные монографии и целостные обзоры истории древневосточных цивилизаций, крупные сводные труды по истории отдельных регионов, так называемого, классического Востока. В мировой научной литературе появляются такие классические работы, как «История народов классического Востока» Г. Масперо (1895–1899, т. 1–3), «История древности» Э. Мейера (1884–1910, т. 1–5), «История Древнего Востока» Б.А. Тураева (1912–1913, т. 1–2), а также сводные труды по отдельным регионам Древнего Востока: «История Египта с древнейших времен» Ф. Питри (1894–1905, т. 1–3), «История Египта» Д. Брэстеда (1905, т. 1–2) и его «Памятники Древнего Египта» (1906–1907, т. 1–5), «Вавилонская культура и ее отношение к культурному развитию человечества» Г. Винклера (1903), «История Вавилонии» (1915) и «История Шумера и Аккада» Л. Кинга (1916), «Ранняя история Индии» В. Смита (1904), «Буддийская Индия» Т. Рис-Девидса (1903). Этот список имен и трудов великих историков древности можно легко расширить, но именно эти ученые определили основные направления в развитии историографии Древнего Востока в классический период. Мы полагаем, что следует, хотя бы, немного остановиться на вкладе отдельных корифеев востоковедения на этом этапе.

Особого внимания заслуживают два выдающихся представителя соперничающих школ египтологии Г. Масперо и У.Ф. Питри. Г. Масперо стал одним из преемников О. Мариэтта на посту начальника Управления службы охраны древностей Египта и директора Каирского музея. Г. Масперо был блестящим филологом, при нем проводились ежегодные археологические экспедиции, дававшие прекрасные результаты. Но более всего он стал известен как настоящий криминалист в расследовании одного уголовного дела. Однажды профессор Г. Масперо получил письмо из Европы о том, что на подпольном рынке антиквариата в Каире вновь продаются ценнейшие раритеты: маленькие статуэтки, папирусы, предметы ритуальной утвари, связанные с именами великих фараонов древнего Египта, чьи мумии так и не были обнаружены в местах их захоронения. И Масперо предположил, что кто-то нашел тайник, место общего погребения многих фараонов. Великий ученый начал криминальное расследование. В Луксор был отправлен молодой ассистент, который постарался войти в доверие к продавцам необычных раритетов. Ему удалось познакомиться с одним из двух братьев-арабов, имевших непосредственно причастность к нелегальной торговле предметами древности. В ходе расследования стало очевидным, что в деревушке Курна все население – грабители гробниц Долины царей, где находились захоронения большинства фараонов Нового царства. На протяжении трех тысяч лет жители Курны кормили свои семьи за счет повелителей древнего Египта. Абд-аль Рассул в 1875 г. нашел тайник в скале, где жрецы при XXI династии спрятали более 40 мумий фараонов Среднего и Нового царств с богатым погребальным инвентарем. Первым из европейских ученых спустился в штольню брат знаменитого египтолога Эмиль Бругш, обнаруживший здесь мумии самых известных фараонов древнего Египта: Тутмоса III, Сети I, Рамсеса II и др. С большим риском Бругшу удалось извлечь содержимое тайника и отправить в Каир по Нилу. При этом все жители долины встречали пароход с мумиями великих фараонов древности, как истинные египтяне, хотя и были мусульманами и давно говорили по-арабски: мужчины стреляли в воздух, а женщины оплакивали, как и тысячи лет назад, усопших фараонов.

В 80-е годы начинается неутомимая исследовательская деятельность великого английского египтолога У.Ф. Питри. В отличие от своих предшественников, он тщательно и целенаправленно готовился к встрече с историей древнего Египта. Еще в детстве он высказал пожелание «просеять» всю землю Египта для того, чтобы не только найти все, что она скрывает в своих глубинах, но и получить представление о первоначальном расположении всех находок. Уже в юности, кроме интереса к древности Питри упорно занимался естественными и точными науками, прежде всего, химией и математикой. В 1880 г. в возрасте 27 лет он отправился в страну своей мечты, где проводил раскопки на протяжении 46 лет с небольшими перерывами. Археолог раскапывал целые города: греческую колонию Навратис, одну из столиц Египта – город Иллахун (Кахун), храмы и гробницы. Он стал крупнейшим специалистом в области древнеегипетской истории и культуры. Научное наследие профессора У. Питри насчитывает 90 томов. Его трехтомная «История Египта» (1894–1905) была одной из первых монографий, посвященных этой теме. Особое внимание Питри уделял исследованию пирамид Гизы. Он даже жил в одной из заброшенных гробниц и занимался измерениями пирамиды Хеопса, вокруг которой было нагромождено столько вымыслов и цифровой мистики. Именно Флиндерс Питри заложил основы научной дисциплины пирамидологии, усовершенствовал методику проведения археологических работ. Он стал одним из основателей «Фонда исследования Египта», который субсидировал научные работы. Питри внес огромный вклад в дело организации и хранения открытых памятников. Благодаря усилиям таких ученых, как Мариэт, Масперо, Питри и др., египтология превратилась в подлинную науку.

Важное значение именно на втором этапе развития востоковедения, имели публикации археологических материалов и издание письменных памятников таких как «Генеральный каталог египетских древностей музея в Каире» или пятитомный труд известного американского исследователя Д. Брестеда «Исторические документы по истории Египта, начиная с древнейших времен и до персидского завоевания», «Тексты пирамид», «Книга мертвых» и многое другое. Именно в этот период появляется ряд обобщающих работ по истории Египта, в которых осмысляется ход древней истории и место Египта в истории Ближнего Востока. Наряду с упомянутым трудом Питри следует назвать, в первую очередь, двухтомную «Историю Египта» Д. Брестеда, несколько монографий Л. Море – «Во времена фараонов» и «Цари и Боги Египта». Значительное место занимает древний Египет в истории народов классического Востока, изложенной в трудах таких маститых египтологов, как Г. Масперо, Э. Мейер, Б.А. Тураева[37].

В этот период больших успехов добивается и ассириология. Продолжается дешифровка различных систем клинописи, в частности, в это время усилиями таких ученых, как, Ф. Тюро-Данжен, А. Пёбель, А. Даймель, А. Фалькенштейн, С.Н. Крамер и др. была дешифрована шумерская письменность – первооснова всей клинописи. Они же являются создателями грамматики, учебников и словарей шумерского языка. В 90-е годы XIX выдающейся немецкий ассириолог Ф. Делич создал грамматику и словарь аккадского языка.

Раскопки на территории Месопотамии принимают систематический характер, раскапываются многочисленные города долины Тигра и Евфрата. Здесь, как и в Египте, идет настоящее соперничество национальных школ ассириологии. Английские экспедиции раскапывают древние шумерские города Урук, Ур, Ларса, Эреду. Французы во главе с Э. де Сарзеком раскапывают шумерский город Лагаш, где находят многочисленные вещественные и письменные памятники, огромный архив хозяйственных документов. Другая французская экспедиция во главе с де Морганом раскопала эламскую столицу Сузы и тоже обнаружила здесь ценнейшие источники, в частности, знаменитый черный базальтовый столб с законами Хаммурапи. Американцы находят древний религиозный центр Ниппур с обширной храмовой библиотекой. Постепенно совершенствуется научная методика проведения работ. Особых успехов добиваются в этом немецкие ученые, которым принадлежат воистину эпохальные открытия. Экспедиция под руководством Р. Кольдевея (1899–1917) открыла древний Вавилон – важнейший экономический, политический и культурно-религиозный центр Месопотамии.

Многие находки пополнили блестящую коллекцию Берлинского музея. Немецкий археолог В. Андре в 1903–1914 гг. раскопал древнейшую столицу Ассирии – город Ашшур, где были обнаружены руины царских дворцов, храмов, царские склепы, городские дома и улицы. В это же время были обследованы остатки шумерского города Шуруппак, Борсипа – пригород Вавилона, а также шумерский город Умма. Первая мировая война на время прервала раскопки в Двуречье, но накопленный к этому времени громадный фактологический материал позволил создавать общие труды по истории Месопотамии, среди которых выделяются труды немецких ученых К. Бецольда и Б. Майснера, американских ученых А. Олмстэда, А.Л. Оппенхейма др.

В зарубежной ассириологии разрабатывались в первую очередь вопросы, связанные с проблемами политической истории и государственного устройства. Важным направлением в европейской науке становится изучение права древней Месопотамии (Ф. Тюро-Данжен, А. Пёбель и др.). И в ассириологии и в египтологии наибольшее внимание уделялось вопросам культуры и религии, а также проблемам этногенеза, происхождению шумеров, египтян и их взаимоотношениям с семитоязычными народами. При этом в исследованиях второго этапа развития историографии Древнего Востока встречается и идеализация восточной деспотии, и представление об извечности и статичности ее существования, и идеалистическое объяснение причин войн темпераментом и характером народов. Гораздо меньше внимание зарубежная наука уделяла проблемам экономики и социальных отношений. Изучение этих проблем требует разработки иных теоретико-методологических основ для понимания истории древних обществ и закономерностей их развития. Не случайно, что именно в это время, появляются различные теории и концепции, пытающиеся объяснить многие узловые проблемы древности.

Одной из самых спорных теорий в истории науке о Древнем Востоке стала теория панвавилонизма, созданная в конце XIX – начале ХХ века крупнейшими немецкими ассириологами Г. Винклером, Ф. Деличем и др. В ряде своих изданий они утверждали, что все человечество имеет лишь одну колыбель культуры – Древний Вавилон. В своих трудах, привлекая богатейший клинописный материал и данные археологии, они старались доказать, что все солнечные и звездные мифы, вся астрология, вся ветхозаветная мифология уходят корнями в астральное мировоззрение жрецов древнего Вавилона. Реакция против панвавилонизма была довольно резкой. В дискуссии принимали участие такие видные египтологи, как Э. Мейер, Б.А. Тураев и др. В своих нападках на доводы панвавилонистов, наряду со справедливыми указаниями на некоторые слабости аргументации теории, они допускали ряд перегибов, отрицая, например, глубокую древность вавилонской астрономии и науки в целом. Споры вокруг теории панвавилонизма способствовали возрастанию интереса к Древнему Востоку, подрывали позиции европоцентризма в науке о древности, но панвавилонисты несколько принижали вклад и способность к самостоятельному творчеству других народов. И все же, с высоты современного уровня развития ориенталистики, мы можем говорить, что месопотамская цивилизация была наиболее динамичной и оказала огромное воздействие, гораздо большее, чем египетская, на окружающие страны и народы. Ее достижения, усвоенные древними греками через посредничество финикийцев, способствовали более быстрому расцвету античной культуры и науки и, таким образом, легли в основу общемировой культуры.

Одной из наиболее распространенных концепций в начале ХХ в. явилась теория цикличности всемирно-исторического процесса, созданная великим историком древности Э. Мейером. С его точки зрения, история античного Средиземноморья и классического Востока составляет единый географический комплекс, в рамках которого создаются элементы исторического и культурного единства, реализуемого позднее в римской цивилизации. Одной из особенностей концепции Э. Мейера является внимание к разным сторонам жизни древневосточных обществ, включая социально-экономические отношения, хотя решающее значение он всегда придавал государственности. Концепция Мейера связана, прежде всего, с отрицанием чрезмерного оптимизма теории однолинейной эволюции, основанной на идее непрерывного поступательного прогрессивного движения человечества. Немецкий ученый прекрасно знал, что в истории бывают провалы и отступления, регресс и гибель целых цивилизаций. Поэтому он разделил всю мировую историю на два замкнутых цикла. Первый начинается после периода варварства с восточных цивилизаций, которые Мейер определял как общества вечного феодализма. Следующая ступень связана со становлением и развитием античной цивилизации, начало которой положили греки, а высшего расцвета она достигает в римский период. Общественный строй этой цивилизации он определил, как древний капитализм, основанный на частной собственности и рыночно-товарном производстве, уподобляя античных рабов наемным работникам. Капитализм Мейер считал высшей формой общественно-экономического устройства. После падения Римской империи, под ударами варварских, прежде всего, германских племен, заканчивается первый цикл всемирной истории и она возвращается на исходные позиции. Затем начинается новый цикл средиземноморской истории, связанный со становлением западно-европейского феодализма. В период новой истории развивается на более высоком уровне европейский капитализм, который в силу внутренних противоречий, достигнув высшей точки, тоже должен погибнуть, и все вернется на круги своя. В этой теории отразились мрачные предчувствия краха современной цивилизации, которые накануне Первой мировой войны владели умами и других мыслителей (см. «Закат Европы» О. Шпенглера и «Постижение истории» А.Дж. Тойнби).

В это же время существовали иные теории и концепции, по своему объяснявшие ход исторического процесса и основные факторы, определяющие движение человечества. Значительное влияние и распространение получает марксистская теория общественно- экономических формаций, которая рассматривает восточные общества как принадлежащие к азиатскому способу производства (см. выше Глава 2 настоящей работы). Возникают различные расовые концепции, основанные на биологическом детерминизме, например, уже упоминавшаяся арийская расовая теория Смита и Чемберлена и др. Некоторое распространение получают также теории миграций и культурной диффузии, основанные на переносе цивилизационных достижений при помощи передвижений различных этносов и культурного взаимопроникновения.

Мы убедились, что на втором классическом этапе развития востоковедения были достигнуты большие успехи в различных областях познания истории древневосточных обществ. В результате происходит превращение ориенталистики в подлинную науку со своими методами и теоретико-познавательными принципами.

Третий этап развития ориенталистики приходится на межвоенный период – с конца 10-х годов до конца 30-х годов ХХ века. В это время произошли существенные изменения в мировой исторической науке и общественной мысли. Единый историографический процесс раскололся на несколько различных направлений, где исследования древности велись с разных позиций: традиционное, продолжавшее тенденции науки XIX в.; марксистское, формирующееся в СССР; расистское, на позициях которого стояли многие германские и итальянские ученые. Противоборство этих направлений сопровождались ожесточенной полемикой, где зачастую стремились не столько к выяснению объективной истины, сколько к созданию образа идеологического врага. Более плодотворным для научного исследования оказалось традиционное направление. Широкомасштабные раскопки на больших площадях привели к открытию новых цивилизаций и крупных государственных образований, как, например, Хеттское общество, государство Урарту; в Индии была открыта древнейшая цивилизация с центрами в Мохенджо-Даро и Хараппе. В Китае в результате раскопок И.Г. Андерсона и др. были обнаружены неолитические культуры Яншао и Луншань. Началось обследование столицы древнего государства Шан-Инь и т.д. Резко возросло общее количество самых различных категорий источников, новых успехов добились в дешифровке древнейших систем письменности, ранее плохо поддававшихся пониманию.

Очень значительных результатов на этом этапе достигла месопотамская археология. На протяжении тринадцати сезонов в Уре работала английская экспедиция под руководством великого археолога Леонарда Вулли. Были сделаны крупнейшие открытия и найдены многочисленные источники, которые позволили восстановить историю города, начиная с IV тыс. до н.э. и кончая IV в. до н.э. Здесь были вскрыты и обследованы более десятка царских гробниц первой династии Ура. Самым богатым захоронением явилась знаменитая «шахта смерти», принадлежащая великой жрице Пуаби (раньше ее называли Шубад). Вероятнее всего, она являлась супругой энси, вступившей в обряд священного брака с богом Луны, покровителем Ура – Наннаром. Великую жрицу в ее путешествии в подземную страну Кур сопровождали более шестидесяти воинов, слуг и «фрейлин». В гробнице были обнаружены богатые украшения, золотые сосуды, музыкальные инструменты, парадные повозки и колесницы и многое другое. Изучение материалов, из которых были изготовлены эти высокохудожественные вещи, свидетельствует об источниках богатства и возвышения Ура, бывшего крупным транзитным центром торговли: золото из Индии, слоновая кость из Сирии, лазурит из Афганистана. Но не эти богатства составили самое замечательное открытие Л. Вулли. На глубине двадцати метров заканчивался культурный слой и обычно на этом археологи прекращали свои раскопки. Но Вулли пошел дальше; после двух-трехметрового слоя чистого речного песка он снова натолкнулся на следы человеческой деятельности, что подтвердило догадку многих его предшественников о том, что миф о всемирном потопе, зафиксированный в Библии, имел реальное воплощение на территории древней Месопотамии. Этот вывод подкрепляется данными Шумерского царского списка. Следуя методике Вулли, последующие этапы экспедиции тоже открывали под развалинами шумерских городов памятники более древних культур, что доказало достоверность сведений о великом потопе, который хотя и не был всемирным, но оставил глубокий след в древней истории Месопотамии. Л. Вулли работал и в других странах Ближнего Востока; в Египте он принимал участие в раскопках Ахетатона, столицы фараона-реформатора Эхнатона, участвовал в археологическом обследовании памятников древней Палестины. Таким образом, он внес огромный вклад в исследование древневосточной истории в целом.

В 1933–1939 гг. французскими археологами под руководством Анри Парро был раскопан древний город Мари, столица одноименного государства. Здесь был открыт грандиозный дворец царя Зимрилима, современника знаменитого вавилонского царя Хаммурапи. В древности этот дворец называли одним из чудес света за его красоту, богатство и комфортабельность. В развалинах дворца был обнаружен громадный хозяйственный и дипломатический архив, состоящий из более чем 20 тыс. глиняных таблиц. Изучение этих документов заставило пересмотреть всю месопотамскую хронологию и удревнить ее более чем на два века. Производились раскопки и на территории периферийных государства Месопотамии. В 20–30 годы ХХ в. американские экспедиции обследовали Аррапху и Эшнуну, где тоже были обнаружены богатейшие письменные и вещественные источники.

На этом этапе развития историографии Древнего Востока в европейской науке происходит переосмысление роли и места египетской цивилизации в истории классического Востока. Постепенно распространяется концепция А.Дж. Тойнби, настаивавшего на относительном равноправии великих цивилизаций древности, будь то египетская, вавилонская, индийская или античная. Именно с этих позиций дана характеристика египетской цивилизации в «Кембриджской древней истории» (Т. I–II, 1928-1938).

В это время были сделаны сенсационные открытия в области египетской археологии. Самой выдающейся находкой является долгожданное обнаружение единственной, почти не разграбленной гробницы одного из недолго правивших фараонов XVIII династии Тутанхамона. Этот прорыв во всеоружии тогдашней европейской науки совершил Говард Картер, ученик У.Ф. Питри. Опираясь на строгие методы археологии, разработанные его учителем, Картер сохранил тот энтузиазм, который был присущ первооткрывателям древнейших на земле цивилизаций. Долгие годы ученый шел к своему звездному часу. Почти бесплодные раскопки в знаменитой Долине царей близ Фив не похоронили в нем надежду найти заветную гробницу. К счастью, на жизненном пути английского археолога встретился лорд Карнавон, известный спортсмен, джентльмен и путешественник, вынужденный вследствие автомобильной катастрофы по состоянию здоровья проводить зимнее время в Египте. Он всерьез заинтересовался коллекционированием произведений искусства и предметов древности. Богатый человек он приступает к самостоятельным раскопкам. За недостатком специальных знаний, он обращается за помощью к молодому Г. Картеру, уже признанному исследователю.

Сотрудничество двух этих людей оказалось необычайно плодотворным. С осени 1917 г. они приступили к широкомасштабным раскопкам в Долине царей, разрытой уже вдоль и поперек их предшественниками. Большинство египтологов было уверено, что время великих открытий здесь миновало, но Картер был убежден, что им удастся найти еще необнаруженное захоронение Тутанхамона. Шесть лет безуспешных поисков казалось бы должны были привести к мысли о тщетности дальнейших работ. И все же они решили посвятить последнюю зиму своей химерической мечте. И наконец-то удача улыбнулась упорным искателям. В ноябре 1922 г. Картер обнаружил вход в никому неизвестную гробницу. Раскопав ступени лестницы, рабочие обнаружили запечатанную дверь, которую вскрыли только после возвращения лорда Карнарвона из Англии. 24 ноября 1922 г. было приступлено к исследованию гробницы. К сожалению, оказалось, что и сюда дважды проникали грабители. Через несколько дней, рабочие натолкнулись на вторую дверь, и когда проделали отверстие, Картер увидел удивительные вещи.

Четыре года продолжалось обследование гробницы, давшей миру великие шедевры древнеегипетского искусства. Работа велась с осторожностью и кропотливостью, используя все достижения современной науки в описании и консервации тысяч бесценных раритетов, среди которых антропоидный гроб из листового золота весом около 110 кг, знаменитая золотая маска Тутанхамона с инкрустацией из лазурита, золотой трон с красочными росписями и многое, многое другое, что составляет сейчас гордость коллекции Каирского музея. Атмосфера ажиотажа, сложившаяся вокруг гробницы породила миф о «проклятии фараона», связанный с безвременной смертью многих из тех, кто имел отношение к этому открытию. Против распространения необоснованных слухов первым выступил сам Г. Картер и другие серьезные египтологи, которые доказали, что никакого проклятия фараона не существует.

Одновременно усилилось внимание ученых к древнейшим памятникам додинастического и раннединастического периодов, которые поставили проблему происхождения древнеегипетской цивилизации. Огромный вклад в разработку различных проблем древнеегипетского языка и его грамматики внесла Берлинская школа филологии. Незаменимым руководством для понимания древних иероглифических текстов является издание монументального словаря египетского языка в пяти томах, осуществленное А. Эрманом и Х. Граповым в 1926–1931 гг. Крупнейшему английскому египтологу А. Гардинеру принадлежит публикация многотомных изданий египетских документов и одна из лучших грамматик египетского языка. С 20-х годов ХХ в. формируется национальная школа местных египтологов (Ахмет Камаль, Селим Хассан и Закария Гонейм).

Не меньшую сенсацию, чем открытие гробницы Тутанхамона, вызвали раскопки городов в долине Инда, проводившиеся в начале 20-х годов ХХ в. индийскими археологами Сахни и Банерджи под общим руководством выдающегося английского индолога Маршалла. Здесь была обнаружена самая древняя в Южной Азии Индская цивилизация, что позволило начать историю Индии на тысячелетие раньше. Открытие многочисленных городов III тыс. до н.э. (Мохенджо-Даро, Хараппа, Калибанган, Чанху-Даро, Лотхал и др.) было столь неожиданным, что в течение десятилетий в науке господствовало убеждение, будто культура была принесена сюда в готовом виде. И до сих пор эта точка зрения разделяется некоторыми западными учеными (Уиллер, Ланберг-Карловски), считающими Индскую цивилизацию неким филиалом Шумерской. Лишь в последнее время начинает проясняться древнейшая история Индии и на повестку дня выходит проблема доарийского населения и неарийского наследия в ее культуре. Тем не менее, можно с полным правом сказать – арийской теории, утверждавшей, что цивилизацию и государственность в Индию принесли арии, представители "высшей расы", был нанесен смертельный удар.

В самой Индии серьезное изучение древней истории началось во второй половине XIX в. Основоположником индийской исторической науки по праву считается Р.Г. Бхандаркар (1837–1928). В конце XIX в. первой трети ХХ в. в связи в подъемом национально-освободительного движения усилился интерес к истории страны. Рост национального самосознания обусловил выступление ряда индийских ученых и общественных деятелей против европоцентристских концепций. Тогда древняя Индия воспринималась через призму хорошо изученной античной цивилизации и сравнивалась с образцами греческой культуры, а древнеиндийскому обществу приписывались отсталость и застойность. Однако борьба с европоцентризмом иногда приводила к другой крайности: к чрезмерному подчеркиванию своеобразия исторического развития Индии, к противопоставлению ее культуры иным культурам, к идеализации ее прошлого. Подобные тенденции особенно резко обозначились в период активизации антиколониального движения (Б.Г Тилак, М.К. Ганди, Д. Неру).

Мы уже упоминали, что на третьем этапе развития ориенталистики была открыта Хеттская цивилизация. После раскопок Г. Винклера, нашедшего хеттскую столицу Хаттусу и обнаружившего огромный архив клинописных текстов, главной задачей становилась дешифровка хеттской клинописи. Язык этих текстов оставался непонятным до тех пор, пока, в 1915 г. чешский профессора Бедржих Грозный не определил его индоевропейский характер. Это открытие имело огромное значение. После Первой мировой войны начинается бурный период развития хеттологии, связанный с трудами и раскопками как самого Грозного, так и Э. Вайднера, Э. Форрера и А. Гетце, что позволило позднее создать общий очерк истории древней Анатолии.

Подводя итоги, можно сказать, что на третьем этапе произошло переосмысление роли древневосточных культур в свете концепции мировых цивилизаций, были достигнуты большие успехи в пополнение источниковой базы и совершенствования методов. В это время закладываются основы национальных историографий, появляются кадры, пусть еще немногочисленных национальных историков древности.

Вторая мировая война прервала научные исследования в области истории Древнего Востока. С ее окончанием начался четвертый этап развития древневосточной историографии. Был разгромлен фашизм, отброшена его расистская идеология. Рухнула мировая колониальная система, возникли самостоятельные суверенные государства в Азии, Африке, Латинской Америке. Создается мировая социалистическая система во главе с СССР, где господствующей идеологией стал марксизм-ленинизм в его догматическом сталинском варианте (история стран Древнего Востока понималась как история единой рабовладельческой общественно-экономической формации). В послевоенные годы активизировались научные изыскания в области древневосточной истории, как в европейской и американской науке, так и в странах самого Востока. Главной особенностью послевоенной мировой историографии Древнего Востока стал отказ от односторонности в подходе к историческому процессу, интерес к влияющим на этот процесс факторам, таким, как социально-экономические отношения, политическая сфера, культура и религия. Другой особенностью историографии стал повышенный интерес к протоисторическим корням древневосточных цивилизаций, что позволяет воссоздать их предысторию. Важное значение в науке приобрело изучение контактов и взаимовлияния древневосточной и античной цивилизаций и вопрос об историческом наследии народов Древнего Востока.

В различных регионах и в частных востоковедческих дисциплинах эти общие черты послевоенной историографии проявляются по-своему, демонстрируя иногда значительные расхождения. Остановимся вкратце на особенностях историографического процесса в отдельных конкретных дисциплинах ориенталистики и их достижениях на четвертом этапе. И начнем мы это рассмотрение с достижений послевоенной ассириологии, наиболее динамично развивающейся отрасли востоковедения.

Для археологического изучения Месопотамии на данном этапе характерны следующие черты. Во-первых, наряду с европейскими и американскими исследователями в археологические работы активно включились иракские ученые. Производились крупные раскопки на территории царства Эшнуна, повторное обследование самого южного шумерского города Эреду, которые дали прекрасные результаты. В 50–60 годы при раскопках холма Наби-Юнус иракские археологи открыли дворец Асархаддона, арсенал, хозяйственные постройки, много письменных документов.

Багдадский музей основательно пополнил свои коллекции. Регулярно выходит журнал «Сумер», постоянно публикующий материалы раскопок и новые документы. Был создан генеральный директорат древностей Ирака, который направляет и контролирует ход археологических работ в стране. С 1969 г. началось тесное сотрудничество с советскими археологами, которые ведут обширные раскопки на Северо-Западе страны (экспедиции В.М. Массона, Р.М Мунчаева). В Ираке создан проект реставрации древнего Вавилона и превращение его в музейно-туристический центр. К сожалению, осуществление этого проекта задерживается сложностью политической обстановки на Ближнем Востоке.

Во-вторых, в 50–80 годы наблюдается повторное обращение к памятникам, раскапывавшимся в XIX–начале ХХ века, но уже во всеоружии новых научных методов. Чаще всего современные научные экспедиции из стран Запада обследуют те памятники, которые раскапывались их предшественниками из данной национальной школы. Немецкие археологи ведут раскопки в Уруке. Английские археологи вновь обратились к холму Нимруд, открытому их соотечественником Лейярдом. Американские ученые возобновили раскопки Ниппура. Как правило, повторное изучение памятников дает прекрасные результаты и богатые источники.

Третья черта периода – это повышенное внимание к древнейшим эпохам Месопотамии. Уже не развалины древних столиц и городов, дворцов и храмов становятся объектами раскопок, а заброшенные пещеры, палеолитические стоянки Шанидара, неолитические поселения и др. Характерной чертой периода является также перемещение центра исследований из Германии в США, куда перебрались многие крупные специалисты и работают всемирно известные ассириологические учреждения. Во время нацистской диктатуры исследователи еврейской национальности нашли убежище в странах Ближнего Востока, что способствовало подъему ассириологических школ в Турции, Ираке и Иране.

Подобным образом развивается египтология, где сложилась сильная национальная школа, ведутся активные раскопки в самом Египте и сопредельных с ним странах, проводятся исследования многих аспектов древнеегипетской жизни, истории, религии и культуры всех периодов истории древнего Египта.

В послевоенный период быстрыми темпами продолжает развиваться хеттология. В начале 50-х годов, благодаря, прежде всего, усилиям немцев-эммигрантов К. Биттеля, К. Боссерта были дешифрованы «иероглифические хеттские надписи», язык которых оказался лувийским. Для последних десятилетий характерен быстрый рост археологических исследований и подъем турецкой хеттологии.

В послевоенные десятилетия в мировой индологии все большее внимание уделяется проблемами социально-экономической истории, о чем свидетельствуют капитальные работы Д. Косамби, Д. Чананы, Р. Шармы. Новый этап в изучении индийской древности начался после достижения страной независимости в 1947 г. В этот период были изданы многотомные коллективные труды: «Всеобщая история Индии», десятитомная «История и культура индийского народа», «Век Нандов и Маурьев». Подлинной энциклопедией древнеиндийской жизни является многотомный труд П. Кане «История дхармашастры», в котором собран огромный материал, освещающий различные аспекты социальной и государственной структуры древнеиндийского общества. В современных государствах Южной Азии (Пакистан, Индия, Бангладеш, Непал, Шри-Ланка) ведется интенсивное археологическое исследование, большие усилия прилагаются для дешифровки письменности Индской цивилизации.

После образования Китайской Народной Республики в 1949 г. здесь успешно разрабатывались проблемы социально-экономической истории древнего Китая, проводились крупные археологические раскопки, что позволило обогатить источниковедение истории древнего Китая новыми ценнейшими данными. Как ни странно, ни политика «большого скачка», ни «великая культурная революция», направленная на искоренение традиции и разгром исторической науки, не только не остановили этот процесс, но и способствовали новым замечательным открытиям. Огромный объем земляных работ, связанных со строительством деревенских домен, бомбоубежищ, метро и т.д. привел к сенсационным открытиям во всех областях истории древнего Китая (от неолита до эпохи Хань). Особо следует отметить открытие гробницы Цинь Шихуанди, раскопки которой идут до настоящего времени, находка раннешанского города в Эрлитоу и т.д. Самым удивительным открытием в начале 70-х годов стало обнаружение близ г. Чанша на холме Мавандуй захоронения III в до н.э., где в силу стечения исключительно благоприятных обстоятельств полностью сохранился комплект одежды, утвари, украшений и произведений искусства, а также целая библиотека из деревянных и шелковых книг.

В настоящее время позиции исторической науки в Китае восстановлены и можно ожидать новых открытий и трудов. Значительного развития изучение Древнего Китая в послевоенное время достигло в США, причем ведущие позиции здесь занимают ученые китайского происхождения. В конце 60-х годов в США было создано международное «Общество по изучению Древнего Китая», издающее свой журнал и организующее научные форумы по синологии.

ПРИМЕЧАНИЯ

[35] С точки зрения исторической науки рождение Иисуса, если его рассматривать как исторический факт, реально относится примерно к 6 г. до н.э. Об этом см. ниже.

[36] Картуш –

[37] Масперо Г. История народов классического Востока. 1895–1899. Т. I–III. Мейер Э. История древности. 1884–1910. Т. I–V. Тураев Б.А. История Древнего Востока. 1912–1913. Т. I–II Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история