Ключевский В. История сословий в России: Полный курс лекций

ОГЛАВЛЕНИЕ

Примечания

Сопоставление текста с изложенным в устных лекциях, переделки и вставки.

[1] В устной лекции было сказано:
Чтобы объяснить программу и цель курса, я изложу несколько предварительных общих замечаний. Замечания эти суть обобщения фактов современной и минувшей истории. Я прошу вас не поскучать их изложением, хотя многим из вас они покажутся элементарными. Их цель не пополнить ваши исторические сведения, а обозначить точнее круг и свойство тех исторических явлений, на которые будет обращено ваше изучение.
[2] Устно было сказано:
...Вещественные обязанности носят название прямых податей. Налоги косвенные, падающие не на имущество, а на имущественный оборот или на потребление, разумеется, не могут иметь сословный характер.
[3] Было вставлено:
Но с самого возникновения новоевропейских государств в продолжение новых веков это неравенство было основанием политического порядка в первом периоде политической жизни даже и тех обществ, которые потом приняли вполне демократический склад. Например, в Швейцарии можно заметить следы сильного движения в сторону аристократического неравенства. Но с XV века...
[4] Вся эта страница с кафедры изложена была значительно иначе, причем со слов «Если сословное неравенство...» до конца изложение для печати профессором целиком было продиктовано взамен соответствующего места в устном изложении:
Политическое положение лица в современном государстве может представлять постепенное, непрерывное кочевание по разным политическим группам, смотря по его успехам или неудачам в экономической борьбе, тогда как в сословном государстве Дон Кихот, обладавший одним убогим конем и принадлежавший к классу рыцарей, не перестал бы принадлежать к этому классу, если бы даже завоевал всю Америку. Это сопоставление современного или, точнее, будущего европейского государства, только что нарастающего, с исчезающим сословным показывает, что основанием сословного деления служило наследственное неравенство классов в правах и обязанностях, тогда как основанием современного порядка служит изменчивость состояний.
Как возникло это сословное неравенство? Отвечая на этот вопрос, необходимо собирать темные явления, мало изученные процессы, какими завязывается человеческое общежитие. Собирая эти явления, можно заметить, что сословное неравенство возникало двояким путем. При переходе из естественных союзов в политическое общежитие общества обыкновенно делились, расчленялись сообразно с разделением народного труда. Общества делились на классы, смотря по роду труда и по роду капитала, которым работал каждый класс. И сравнительное значение классов определялось той ценой, какую имел известный капитал в данное время в данном месте. Но бывал и другой порядок явлений. В страну вторгалась со стороны или образовывалась в ней вооруженная сила, которая завоевывала общество и брала в свое распоряжение народный труд. Такой силой является или чуждое пришлое племя, или особый класс, сложившийся в самом обществе для его защиты от внешних врагов и потом завоевавший защищаемое общество, пользуясь превосходством своих сил. Общества, отправляясь от того или другого исходного факта, следовали в своем дальнейшем развитии...
[5] С этого места с кафедры лекция изложена была таким образом:
...Таков склад, который усваивают себе общества, созданные завоеванием, т.е. политическим фактом.
Иным путем следуют общества, которые отправляются от экономического различия классов. Господствующий капитал, движимый или недвижимый, смотря по хозяйственным условиям страны, становится источником власти. Его операции соединяются с политическими и гражданскими правами; владельцы его образуют правительство. Но эта власть приобретается не силой оружия, а гнетом капитала. Оружие утомляется и перестает действовать, капитал же действует постоянно, ибо постоянно действует естественная необходимость его существования. Поэтому классу, который владеет капиталом, нет нужды торопиться с созданием нового государственного порядка, который обеспечил бы его господство. Господство его обеспечивается не политическими средствами, не хартиями и учреждениями, а экономическими отношениями. Зато все внимание такого класса обращено на устройство народного хозяйства, на открытие простора для деятельности капитала, на расширение и поддержание рыночного сбыта. В таких обществах нет нужды завоевывать рабочих: люди сами отдаются в руки того, в чьих руках капитал, кто дает им хлеб, т.е. средство для работы. Но это господство, не обеспеченное законом, необходимо требует деятельности капитала. Поэтому в области права совершается медленная работа. Общество получает неопределенную физиономию. Оно также слагается из двух главных сил: с одной стороны стоит капиталист-заимодавец, с другой — рабочий-должник. Но экономические отношения допускают чрезвычайное разнообразие степеней в распределении прaв и обязанностей между обеими этими силами. Общество расчленяется на несколько мелких экономических разрядов, между которыми проходит чрезвычайно слабое юридическое отличие. В самом праве разрабатываются только некоторые части, преимущественно право обязательственное.
Такова разница в ходе жизни, отправляющейся от исходного факта — расчленения общества по роду занятий и по роду капитала. Вы видите, что тот и другой порядок развития различаются между собой характером исходных фактов. В первом из описанных процессов все дальнейшие явления жизни исходят из политического факта — из появления во главе общества новой властвующей силы; во втором — из факта экономического, из появления во главе общества класса, владеющего господствующим капиталом. Поэтому первый процесс расчленения общества можно назвать политическим, второй — экономическим. Следствием первого является политическое различие, следствием второго — различие экономическое.
Из сопоставления этих обоих процессов можно извлечь другой закон политического развития, именно: «Чем резче сословное неравенство, тем проще сословное деление»; и обратно: «Чем слабее сословное неравенство, тем сложнее, дробнее сословное деление».
Обращаясь к изучению сословий в России, мы должны поставить себе прежде всего вопрос: каким путем следовало образование нашего общества — политическим или экономическим? От какого исходного пункта оно отправилось — от завоевания общества вооруженной силой или от экономического его подчинения господствующим капиталом? Ответом на этот вопрос и должна служить история русских сословий. Но, обращаясь к изучению этого вопроса, мы предварительно должны узнать, для чего нам нужен ответ на него. Что мы узнаем из истории народа, увидя, как образовывалось в нем политическое общежитие и каким способом расчленилось в нем общество — политическим или экономическим? К ответу на этот предварительный вопрос — о научном интересе изучения истории русских сословий — мы теперь и обратимся.
(На этом собственно окончилась II лекция. Дальнейшее изложение имело место уже в пределах III чтения, но отнесено автором ко II лекции, как отвечающее еще заголовку, объявленному в последней.)
Сделав определение сословия как политического учреждения, я перечислил главные сословные права и обязанности, т.е. элементы, из различных сочетаний которых складываются условия как политические учреждения. Потом я указал, что сословное деление есть не постоянное основание, а временное состояние политического общежития. При этом я сопоставил с исчезающим сословным порядком складывающееся в Европе бессословное государство. Это сопоставление показало нам, что основанием сословного деления служит наследственное неравенство перед законом целых классов, а не отдельных лиц, которые и в бессословных государствах не пользуются полным политическим равенством. Если сословное неравенство есть временное состояние обществ, в жизни которых бывали времена, когда сословий не было, и наступают времена, когда их не бывает, то спрашивается: как и при каких условиях возникает сословное неравенство? Вследствие чего общества разбиваются на классы с неравным распределением между ними прав и обязанностей? Говоря о том, как возникали сословия, я указал двоякое их происхождение — политическое и экономическое. Сословное деление общества начиналось...
[6] Первоначально было сказано:
После Карамзина в нашей исторической литературе образовались два направления, которые, по серьезному и напрасному мнению сторонников их обоих, считались существенно различными, даже противоположными друг другу.
[7] Прочитано:
...Вы можете найти проведение этого нового интереса в русское историческое исследование как в пространной истории Соловьева...
[8] B устной лекции было добавлено:
... но эти сочинения заслуживают мало внимания. И если я о них упомянул, то более для предостережения тех из вас, которые не располагают достаточным досугом. Их заглавия нужно знать, чтобы как-нибудь неосторожно не прочитать самих книг. По истории духовенства есть обширная...
(Заметка о труде Романовича-Славатинского продиктована автором уже для литографии, в устной же лекции была пропущена).
[9] Слова: «Вот почти все, что есть... о разных мелких статьях» вставлены уже в письменной редакции.
[10] B устной лекции:
Эти реформы... впервые заставили искать условия для их успешного применения в социальном прошлом России.
[11] B устной лекции:
Таково было господствующее мнение. Эти простые формы и неопределенные отношения не обещали достаточно поучительного материала исследователю. При поверхностном взгляде...
[12] Первоначальное устное изложение:
Реформа 19 февраля вскрыла общественные взгляды и крепко установившиеся сложные и запутанные отношения между разными классами, обнаружила такие формы общежития, какие самому смелому воображению не представлялись прежде и не могли быть построены a priori. Все это заставило думать, что и наше общество пережило страшно напряженную работу, которая только выразилась наружно в простых и немудреных формах.
История русских сословий, может быть, и сообщает наиболее научного сравнительного интереса нашей истории. Явления, которыми она ознаменовалась, столь своеобразны, что могут пригодиться при изучении какой угодно части исторической науки.
[13] B устном изложении:
...и в четвертом — различие сословных прав, распределенных между классами по их сравнительному политическому значению. Переходим к изучению первого периода.
[14] Слова: ...«чтобы мимо него шел... черноморским рынкам» вставлены профессором уже в рукописи.
[15] B устной лекции:
Около киевского конунга варяжского происхождения сосредоточивалась наиболее сильная дружина. С помощью этой дружины киевский князь и подчинил себе остальные города и племена восточных славян.
[16] Первоначально было сказано:
Это наблюдение, очевидно, схвачено с походов Олега, Игоря и Святослава, если только Ибн-Даст дожил до времени этих князей. Слова Ибн-Даста подтверждает...
[17] Конец устной лекции был таков:
...это сословное деление имело двойное основание. Мы сейчас рассмотрим это основание, разбирая классы, на какие делилось русское общество по Русской Правде.
[18] Вся VI лекция для литографии продиктована профессором вновь, взамен прочитанной, и он даже не велел составлять последнюю по записям. Но сохранилась следующая часть начала этой лекции:
...за убийство, называемое в Правде вирой; за убийство холопа виры нет, а платился только уменьшенный штраф в пользу владельца, господина. Что такое княжие мужи? Это люди, состоявшие в наличной службе у князя. Их отличие от «людей» состояло в том, что последние не служили князю лично, а только платили ему дань, соединяясь по этому платежу в общие союзы, в «миры», т.е. в городские или сельские общества. Повинность, падавшая на княжих мужей, — личная; повинность, падавшая на «людей», — мирская, т.е. отправлявшаяся всем миром. Таким образом, оба класса отличались своим отношением к князю. Это отношение к князю вызывало различное отношение княжеского закона к лицам обоих классов. Закон неодинаково ценил лиц того и другого класса, потому что неодинаковую цену придавал несомым ими повинностям. Холопство является по Русской Правде строго определенным и суровым институтом. Она не знает видов холопства:
холопство по Русской Правде лишь полное, которое она называет обельным, круглым по-нашему.
[19] После слов «закупов или наймитов» первоначально продиктовано было место, помещенное затем профессором ниже.
[20] После слов «не считался холопом последнего» сперва следовала фраза, потом исключенная:
Может быть, в этом надобно видеть следствие церковного влияния, благодаря которому долговая зависимость, соединенная с обязательной работой на кредитора, перестала считаться источником холопства, о чем будет речь впереди.
[21] B устной лекции было сказано:
Она внесла в русское рабовладельческое право столь решительные перемены, что они одни давали ей значение одной из главных сил, созидавших наше общество. Этих перемен можно обозначить три.
[22] В устной лекции:
Действуя во имя этих понятий, духовенство рано, путем исповеди и участия в составлении завещаний, укрепило в русском обществе обычай отпускать по смерти свою челядь или часть ее, чтобы создать из нее готовых вечных богомольцев.
[23] Устно это место было изложено так:
Эти определения имели целью оградить важнейшие права римского гражданства от слишком обильного прилива сторонних лиц в состав граждан. Византийское законодательство, переработав, усвоило себе эти римские постановления, которые и вошли в старые византийские кодексы, а именно: в Эклогу, кодекс XIII века, и в Прохирон, кодекс IX века. Христианская церковь была равнодушна к языческим институтам, которые ограждались этими определениями. Но она также усвоила их, с тем чтобы поставить под их защиту более близкие ей интересы. Так, она усвоила мысль о неравенстве брачных союзов, но, ограждая чистоту семейных нравов, она провела постановление, в силу которого конфисковалась по закону раба, ставшая наложницей женатого господина: местный правитель обязан был продать такую соперницу домохозяйки в пользу казны за границу области. Это постановление вошло в оба упомянутые мною византийских кодекса. Далее, под влиянием духовенства, получил более широкое действие в римском праве особый способ освобождения рабов, который обозначался названием молчаливого освобождения ?????? ?????????. Это молчаливое освобождение...
[24] B устной лекции:
Духовенство не имело прямых средств бороться с этим обычаем; оно подступило к нему осторожно, со стороны. Наследовав принесенные из Византии понятия о неравенстве брачных союзов, т.е. о значении юридического состояния при их заключении, церковь не разрывала насильно связи господ со своими холопками и оставляла последних при первых до их смерти. Но применяя к этой связи римскую презумпцию...
[25] Устная редакция этого места:
Греко-римское право в иных случаях обязывало господина продать своего холопа в чужие руки. Таких случаев было два: жестокое обращение с холопом и выкуп пленника. Как известно, римский гражданин, попавший в плен к неприятелю, считался и на родине невольником: так, все права, которыми он пользовался дома, приостанавливались до его возвращения (известное jus postliminii). Если соотечественник...
[26] Эта часть лекции изложена была словесно значительно иначе:
Из этой перемены с течением времени и развились сложные сделки о срочной и бессрочной зависимости, которые обеспечивались личным закладом и в удельные века повели к образованию особого полусвободного класса закладней. Вместе с тем, с появлением мысли об условной зависимости, из круга холопства изъяты были некоторые виды неволи. Русская Правда, указывая основные источники холопства, обозначает три вида личной зависимости, которые она не считает холопством. Это именно: отдача детей родителями в работу и вступление свободного человека в личное услужение за один прокорм, или за прокорм с придатком, т.е. с платой, получаемой вперед в виде ссуды. Только в позднейших статьях Русской Правды появляется этот новый вид зависимости, который памятник характеризует одной общей чертой: такие зависимые люди, отработав до окончания срока, уходили от хозяина, не платя ему ничего; но они могли уйти и до срока, только уплатив ссуду и вознаградив хозяина за прокорм по условию. Прежнее русское землевладельческое право не признавало таких видов условной зависимости.
Вот главные перемены, внесенные церковью в рабовладельческое право. Она существенно изменила его юридический характер. Прежде это право отличалось цельностью, однообразием и безусловностью. К нему можно было приложить встречаемое в Прохироне определение римского рабства: «рабство неделимо» — ?????? ???? ? ???????. Состояние рабов не допускало никаких разрядов. Про раба нельзя сказать...
[27] Лекция эта начиналась так:
Изучив удельное общество, мы сопоставим его с изученным обществом XI и XII веков и тогда выведем существенные особенности того и другого. Я обозначил границами удельного периода в истории русских сословий начало XIII века и половину XV века. Сдельный период — это не только особое...
[28] B устной лекции было сказано:
...верховная власть в то время была не единоличной, а собирательной. Она была связана с управляемым населением отношениями подданства, т.е. обязательными отношениями, которые не зависели от личной воли. Совсем иной характер получила верховная власть в лице удельных князей. Это были одинокие самостоятельные владельцы, никакими постоянными политическими отношениями не связанные со своими родичами. По мере этого политического уединения падал и правительственный характер удельного князя.
[29] Было:
Он практиковал известные верховные права в своем уделе; законодательствовал, судил, вообще правил. Но все эти верховные права действовали на свободное население удела, пока последнее жило в нем. Это свободное население входило в частные гражданские договоры с князем и, пока действовали эти договоры, подчинялось княжеской власти. Следовательно, политические права князя вытекали из его гражданских сделок со свободным населением удела. Слово «государь» на языке того времени обозначало личную власть свободного человека над несвободными — над холопами. Удельный князь, подобно всякому землевладельцу, мог иметь также холопов, которые и составляли исключительно его личных подданных. Значит, удельное владение по своему юридическому характеру приблизилось к простому частному землевладению. Итак, существенная перемена, которая произошла в характере верховной власти, состояла в исчезновении политического подданства и в замене его подданством личным, гражданским Удельные князья были гражданскими владельцами своих удельных территорий, но не были политическими управителями удельных обществ.
Эта перемена и изменила характер отношений к князю всех классов удельного общества. Теперь основанием этих отношений стали не обязательные отношения подданных к государю, а временные обязательства, вытекавшие из гражданского договора или из сделки, какою создавалось личное подданство, холопья неволя. Достаточно сделать короткий обзор отношений к князю отдельных частей удельного общества, чтобы видеть это их основание. Во главе общества стояли...
[30] C этого места до конца лекция была продиктована взамен сказанного с кафедры, запись же устной части этой лекции не сохранилась.
[31] B устной лекции было сказано:
Купля — признак приобретения вещи в собственность. Однако свободные ключники могли покупать деревни только в пользование на время службы князю.
[32] Выноска внизу. Подлинная цитата из Сборника госуд. грамот и договоров приведена была уже для издания, в устной же лекции место это цитировано лишь в переводе.
[33] С этого места в устном изложении началась X лекция.
[34] Эти строки в устной лекции имели такое изложение: Этот характер общественного деления в удельные века и помогает найти историческую его связь с делениями предшествующими. Деления эти в своей преемственной смене, очевидно, были тесно связаны между собою. Каждое последующее деление выходило из предыдущего. Первоначальное деление по обязательным отношениям к князю дробило общество на людей служилых и неслужилых. Рядом с этим делением стало другое, дробившее общество по имущественным состояниям, с которыми связано было неравенство прав. Очевидно, различие этих имущественных состояний образовалось при содействии политического деления общества на служилых и неслужилых. Различие отношений к князю помогало лицам разных классов приобретать неодинаковый капитал: служилые лица становились преимущественно землевладельцами, лица неслужилые работали торгово-промышленным капиталом или земледельческим трудом. Различие имущественных состояний, обнаруживавшееся в XI и XII веках, легло в основание и удельного деления общества. В удельное время лица различались по роду княжеского капитала, арендуемого лицами разных классов, и по свойству услуг или службы, которыми они платили князю за пользование его собственностью. Но очевидно, что различие родов княжеского капитала, поступавшего в пользование лиц разных классов, соответствовало различию их имущественных состояний и общественного положения. Землевладельцы несли личную правительственную или ратную службу князю, тогда как люди, работавшие торгово-промышленным капиталом или жившие только личным трудом, снимали у князя его землю — городскую промышленную или сельскую пахотную. Так вскрывается...
[35] Первоначально, в словесном изложении, вместо слов: «Все чины... и 3) нетяглые» было помещено:
Чины были основные и переходные. Основные чины можно разделить на две крупные группы: то были чины служилые и чины земские. Эти две группы чинов соответствовали боярам и слугам вольным, с одной стороны, и, с другой, черным людям, какие существовали в удельные века.
[36] Устно была вставлена фраза:
Я пока только кратко обозначу их особенности, чтобы впоследствии объяснить их происхождение.
[37] Устно было добавлено:
... родом придворной службы: одни прислуживали при столе государя, другие несли иные дворцовые службы.
[38] С кафедры это место было изложено пространнее: Дворяне выборные и дети боярские дворовые несли дальнюю службу. Кроме того, выборные дворяне назначались по очереди для отправления дежурной службы в столице при дворе, подобно тому, как теперь отбывают очередную службу в Петербурге казаки. Дети боярские городовые несли только ближнюю службу или же отправляли лишь службу гарнизонную, осадную. Служба всех перечисленных служилых чинов по отечеству была вечно обязательной и наследственной. Главное средство для этой службы почерпалось служилыми людьми в личном землевладении — вотчинном или поместном. Только как вспомогательное средство для службы введено было с половины XVI века денежное жалованье, которое выдавалось служилым людям перед походами.
[39] B устной лекции место это изложено было таким образом:
Все эти служилые чины вербовались правительством из людей разных классов; преимущественно из людей, свободных от государственного тягла, которые назывались вольными или гулящими. Первоначально эти чины набирались из охотников. В XVII столетии их стали брать как обязательных рекрутов по числу тяглых дворов, каким владел землевладелец светский или духовный. В первое время люди этих чинов записывались на службу временно, для известного похода, и распускались по окончании его. Но в XVII столетии и приборные люди, поступавшие на службу, отбывали ее уже до своей смерти или до физической невозможности служить. «Служилые чины по прибору» содержались главным образом с помощью денежного жалованья. Только как вспомогательное средство им служило землевладение. Но их землевладение отличалось от земельных имуществ «служилых людей по отечеству» тем, что оно было не личное, а мирское, подобно крестьянскому. «Служилых людей по прибору» правительство соединяло в целые общества, которым и раздавало земли на праве общинного владения на границе государства. После из этих «приборных» землевладельцев образовалась главная масса сословия, получившего название однодворцев.
Теперь перехожу к перечислению чинов земских. Люди этих чинов назывались на московском языке жилецкими людьми. Они разделялись на тяглых и нетяглых людей. Тяглые люди подразделялись...
[40] В устной лекции:
Общества сельские отличались от городских родом государственных повинностей, точнее говоря — свойством разверстки государственной подати. Государственная подать...
[41] Это место до конца лекции в устном изложении передано было значительно иначе, чем переработано впоследствии для литографии:
Гости — это крупные оптовые торговцы, которые вели дела с другими городами или даже с чужими землями. Они отличались от торговых людей гостиной и суконной сотен размером капитала. Впрочем, неизвестны размеры капитала, какие нужно было иметь, чтобы принадлежать к сотням гостиной и суконной. Об этих размерах можно только приблизительно судить по величине капиталов, какие имели «гости». Приказный человек второй половины XVII века Котошихин говорит, что «гости» имели оборотного капитала от 20 до 100 тысяч. Так как московский рубль его времени, т.е. времени царя Алексея, равнялся семнадцати нынешним, то 20 тысяч значили то же, что теперь тысяч 300 с лишком, 100 тысяч — около двух миллионов.
Торговые люди трех названных разрядов, различаясь величиной капиталов, несли неодинаковые государственные повинности. Кроме общего городского тягла, падавшего на все посадское население, они несли еще казенные финансовые поручения. Чтобы понять тяжесть этих поручений, надобно припомнить, что казна в Московском государстве владела некоторыми монополиями. Ей принадлежала продажа питей, соли. Сверх того она собирала пошлины с продажи товаров, и она лишь одна торговала меховым товаром — «соболиной государевой казной», как тогда говорили.
Это все были доходные казенные статьи. Но казна эксплуатировала их не своими чиновниками, а выборными людьми из городского общества. Городские общества обязаны были выбирать для эксплуатации каждой из этих статей «верных голов», т.е. присяжных ответственных руководителей с их присяжными помощниками «целовальниками». Верный голова выбирал доход из известной казенной статьи под своей личной имущественной ответственностью. Если он недобирал согласно составленной смете, он уплачивал недобор из своего имущества. В случае несостоятельности за него платил выбравший его городской мир. Гости несли самые тяжелые казенные повинности, производили торговлю наиболее дорогим казенным товаром и отвечали за неудачу торговли. Люди гостиной и суконной сотен выбирались в помощники гостям и в самостоятельные головы в города, где не велик был казенный оборот. Эта служба по казенному поручению была самой тяжелой повинностью, падавшей на высшее купечество столицы. Люди черных сотен и черных слобод составляли массу торгово-промышленного населения столицы. Легко заметить, что «гости» соответствуют нынешним коммерции советникам, люди «гостиной» и «суконной» сотен — нынешним мещанам. Так как сотни и слободы различались между собой родом промышленных занятий, то они похожи были на позднейшие цехи. Таков в кратком перечне состав торгово-промышленного населения столицы.
Теперь остается описать состав посадского населения в провинциальных городах, состав сельского населения и, наконец, промежуточные слои, лежавшие между основными чинами. Из изложенного мною очерка уже можно видеть, как труден для памяти и скучен самый перечень мелких чинов, из которых сложилось общество в Московском государстве. Но изучение этого состава необходимо, чтобы понять основные начала, на каких строилось это причудливое общество.
[42] B устной лекции было сказано:
...в действительности это значило до смерти холопа. Оно отличалось от кабального еще тем, что неволя возникала не из свободного договора самого невольника с господином, а из договора его родителей, или родственников, или мужа с последним. В жилое холопство отдавались жены и дети. Выражение Минина и Пожарского: «Заложим своих жен!» было не риторической фразой, а простым точным юридическим выражением.
[43] Устно лекция закончена была словами:
Для того чтобы не оставалась неясной эта дробность деления московского общества, я представляю таблицу чинов Московского государства.
[44] Вместо «государем-правителем» было сказано: «политическим правителем».
[45] Устно:
Это характерное явление московского государственного права: исчезновение частных государевых холопов, какие были у удельного князя, как и у князей XII века. В Московском государстве в XV и XVI веках личные крепостные дворовые холопы слились с его свободными подданными.
[46] Вместо слов: «местными представителями этой власти» в лекции было сказано: «носителями отдельных искр этой власти».
[47] В устной лекции:
...чтобы не ошибиться в понимании явлений, следовавших за устройством нашего общества в XV и XVI веках. Итак, превращение лично крепостных государя в государевых подданных было тесно связано...
[48] Устное изложение этого места значительно разнилось от того, которое, с продиктованными профессором вставками, предпочтено было им для помещения в литографированном курсе:
В других странах мы знаем государственные порядки, основанные на сочетании сословных прав с сословными обязанностями, или основанные на сословных правах, не соединенных с обязанностями. Но и в первом случае сословные обязанности являются лишь политическими последствиями сословных прав. Такое отношение их выражалось в возможности отказаться от прав, слагая с себя при этом и обязанности. Политический порядок в Московском государстве основан был на сословной разверстке одних обязанностей, не соединенных с правами. Правда, обязанности соединены были с неодинаковыми выгодами, но эти выгоды не были сословными правами, а только экономическими пособиями к несению обязанностей. Таким образом, отношение обязанностей к выгодам в Московском государстве было совершенно обратно: выгоды здесь, напротив, были политическим последствием государственных обязанностей. Такое отношение выражалось в том, что подданный не мог отказаться и от предоставленных ему выгод потому, что этот отказ делал его неспособным нести обязанности. Служилый человек получал от государя в пользование землю — поместье. С этим пользованием соединено было несение ратной повинности. Он не мог отказаться от этой повинности, но не мог отказаться и от владения поместьем. Многие помещики бросали свои поместья и бежали в степи. Их возвращали и водворяли в поместьях, заставляя пользоваться своим правом.
Такой своеобразный склад государственного порядка объясняется источником, из которого вытек последний. Этим источником было политическое объединение народа во имя внешней безопасности. Великороссия объединилась под властью Московского государя не в силу завоевания, а в силу народных опасностей, грозивших извне. Московские государи расширяли свою территорию и вооруженной борьбой; но то была борьба с местными правителями, а не с местными обществами. Поразив правителей княжеств или вечевую аристократию, московские государи не встречали отпора со стороны местных обществ, которые большей частью добровольно и раньше своих правителей тянули к Москве.
Итак, политическое объединение Великороссии имело своим источником потребность борьбы для внешней обороны. Предметом законодательной разработки и стала разверстка тяжестей, которые налагала эта борьба, а не сословных прав, которые не вели к цели.
Основание такого тяжелого политического склада прежде всего изменило отношение экономического деления общества к политическому — это другое общее основание, на котором стал созидаться московский политический порядок. В следующее время...
[49] Вместо этих строк в устном изложении лекция заканчивалась таким образом:
Таковы были общие основания сословного устройства в Московском государстве, вытекавшие из перемены значения власти московского государя. Этих общих оснований мы вывели два: 1) превращение договорных обязательств удельного времени в государственные обязанности, 2) разверстка государственных обязанностей между классами по хозяйственному состоянию каждого из них. Это последнее правило московская политика и прилагала к устройству каждого отдельного общественного класса. Из этих применений она выработала специальные приемы разверстки, которыми руководилась при раскладке государственных повинностей между лицами каждого отдельного класса. Эти специальные приемы разверстки я и покажу, переходя к изучению устройства каждого отдельного класса.
[50] Начало XIII лекции до слов: «Руководясь формулированным...», как составляющее резюме предыдущей лекции, было профессором исключено для литографированного издания.
[51] Фраза: «Напротив, непризнание... при виде этого беспорядочного склада» была исключена профессором для литографии.
[52] До слов: «Из разверстки...» в устном изложении стояла фраза, выпущенная для литографии:
Объясняя разверстку обязанностей ратной и служебной по чинам, я начну со второго положения сейчас изложенной формулы.
[53] С этого места началась XIV лекция, но по логической связи оно присоединено профессором к предьщущей лекции.
[54] В устной лекции:
По-видимому, отношение бояр окольничих к боярам было такое же, какое теперь существует между генерал-лейтенантом и полным генералом.
[55] В перечне княжеских фамилий, происходящих от удельных князей, после «Мстиславских» профессором названы были еще «Одоевские», но затем эту фамилию он велел вычеркнуть.
[56] Первоначальная устная редакция:
Справляясь о происхождении этих фамилий по родословным XVI века, находим, что это все потомки старинного московского боярства, родоначальники которого начали служить в Москве еще с конца XIII века. Чаще всего в списке окольничих являются коренные фамилии старого московского боярства с их отраслями: Морозовы с Поплевиными, Салтыковы и Шеины, Кошкины с Захарьиными, Юрьевы с родичами Колычевыми, Сабуровы с Годуновыми, Давыдовы с Бутурлиными, Челяднины и прочие.
[57] Вместо «старое боярское гнездо» было «коренное боярское гнездо».
[58] Вместо «говоря старым московским языком» было «по старому канцелярскому московскому выражению». Следующий затем перечень добавлен лишь в литографии.
[59] B устной лекции:
Бояре выходили преимущественно из знатнейших княжеских фамилий, служивших в Московском государстве, к которым присоединились немногие роды старого московского боярства. Окольничество принадлежало преимущественно старому нетитулованному боярству Москвы, которое успело спасти свое положение при наплыве новых знатных слуг в Москву.
[60] Устно было сказано:
Между слоями, из которых состояло это боярство, и разверстаны были различные функции приказной службы. Люди всех трех чинов были руководителями московской администрации, но они руководили ею не с одинаковым авторитетом. Важнейшие должности по военному управлению поручались боярам, военные должности второстепенные — окольничим; должности по гражданской администрации, финансовой и полицейской, возлагались преимущественно на думных дворян. Так разверстана была приказная служба по отечеству.
Несколько иначе устроены были московские служилые чины или служба по московскому списку. В Думу, при ее нешироком численном составе...
[61] Слова «с отметками при именах некоторых из них... по такому-то городу» добавлены уже в рукописи, а в устной лекции не были помещены.
[62] С кафедры это место произнесено было таким образом:
СТОЛЬНИКИ И дворяне, московские в мирное время вечно на посылках. Их назначают воеводами во второстепенные города, в свиту к послам, их посылают производить следствия по важным уголовным делам в различные части государства, на них возлагаются все особые административные поручения. Это были исполнительные орудия гражданского управления. Рядом с этим они занимали совершенно особое положение в военном строе: они все составляли значительный корпус стольников, стряпчих и других людей Московского списка, в котором бывало иногда более шести тысяч человек. Но они редко ходили массой в походы. Они занимали в армии значение офицеров. Часть их рассылалась во время похода по армейским полкам, состоявшим из провинциального дворянства. В этих полках они служили полковниками и головами, т.е. батальонными и ротными командирами. Другая часть составляла собственно Московский или «Царев полк» — это гвардия. Но не думайте...
[63] Это место до конца лекции устно было изложено таким образом:
Таким образом, московское дворянство составляло то, что мы называем генеральным штабом и гвардией. В полках провинциального дворянства — это батальонные и полковые командиры; в Московском «Царевом полку» — это вотчинники-командиры холопов. Чтобы видеть это двойственное значение московского дворянства, достаточно просмотреть некоторые цифровые списки 1681 года. Всего стольников и других людей московских чинов по спискам считалось 6 385, из них 3 761 человек рассеяны были по полкам провинциального дворянства в должностях полковников или батальонных командиров; 2 624 составляли московский гвардейский корпус, «Царев полк». Но они здесь командовали вооруженными холопами, которых было 21 тысяча с лишком, так что весь московский корпус состоял из двадцати четырех тысяч с небольшим. В составе этого почти двадцатипятитысячного корпуса люди московских чинов составляли незначительную долю, т.е. офицерский штаб. Так была разверстана приказная служба по слоям, на которые делилось московское дворянство. Совсем иная разверстка ратной повинности установилась чиновным делением в среде провинциального дворянства, к устройству которого мы теперь перейдем.
[64] B устной лекции:
На их опустелых вотчинах, конфискованных московским правительством, поселено было несколько служилых людей московских, которым и розданы были те вотчины в поместья.
[65] B устном изложении:
Поместья городовых дворян Московского уезда, рассеянные между этими крупными имениями, были довольно значительны. То же было и в соседних уездах. Чем дальше...
[66] Устно:
1) Разбились старинные служилые общества, которые образовались еще в удельное время и из которых составлялись местные общества служилых вотчинников с образованием Московского государства. Безземельные слуги удельных князей...
[67] Перед изложением третьего следствия разверстки службы по земле было добавлено: «Всего важнее третье следствие».
[68] Слова «Поэтому владелец трехсот и т.д.» вставлены профессором для литографии.
[69] Место это устно было изложено таким образом:
Если каждый, владевший 150 десятинами земли, должен был ставить в поход одного вполне вооруженного конного ратника, то, с другой стороны, всякий служилый человек, ставивший в поход вполне вооруженного конного ратника, должен был иметь поместье в 150 десятин пахотной земли. Руководясь этой двойственной нормой, московское правительство и разверстало между провинциальным дворянством тягости ратной службы, и эта разверстка разделила провинциальных служилых людей на три чина, которые следовали в таком порядке: дети боярские городовые, дети боярские дворовые и дворяне выборные. Я сейчас объясню, прежде всего, происхождение самих этих чиновных званий, а потом происхождение самих чинов.
[70] Вместо «не провели» первоначально было сказано «не выслали».
[71]Устно:
Изучение этих списков необыкновенно трудно благодаря капризной их системе, но приводит к любопытным выводам: из этого изучения можно познать приемы, какие применялись при разверстке службы и окладов между служилыми людьми.
[72] В устной лекции было сказано:
Такова была сложная оценка боевой годности. Она и выработала формулы, которые постоянно встречаем в десятнях. Так, окладчики говорили про служилого человека: «Собою добр, может служить дальнюю службу» (ходить в дальние походы); «Отечеством добр — отец его служил по дворовому списку»; а будет ли он в состоянии служить дальнюю службу, это зависело от того, каков он «своею головою», т.е. в каком состоянии его поместье или вотчина. Служилый человек, признанный добрым и «собою», и «по отечеству», и даже «по службе», иногда возражал разборщику, желавшему записать его в высший разряд, говоря: «На службе быть мне не с чего: бобылишки и крестьянишки мои худы, а сам я беден», и просил записать его в низший чин.
Последняя фраза («Служилый человек... в низший чин») была профессором исключена в рукописи. [73]Первоначально было сказано:
Городовым людям назначались оклады от 300 до 100 четей. По комбинациям поместного оклада и жалованья они разделялись более чем на двадцать статей.
[74] Это место представляет собою устное изложение, и в литографированном издании курса профессор его исключил.
[75] Эта фраза вставлена уже в литографии, в устной лекции ее
не было.
[76] С кафедры это место изложено было профессором таким
образом:
Надобно обратить внимание и на то, что губернии второй линии окаймляли центр не со всех сторон: это — цепь, но разогнутая к северу. В ряду этих губерний нет северных — ни Олонецкой, ни Новгородской; только Псковская примыкала к этой же линии. Но Псковская губерния с конца XVI века — со времени борьбы с Швецией — стала передовым постом самой напряженной борьбы на северо-западе. Губернии третьей линии, окаймлявшей вторую, — это вторая боевая цепь; в ряду ее звеньев есть только Новгородская губерния, но нет ни Олонецкой, ни Вологодской. Значит, цепь опять к северу не сходится. Это потому, что с севера не от кого было обороняться. Наконец, четвертая
группа...
Перерабатывая затем это место для литографированного издания, профессор первоначально привел его в такой вид:
Надобно обратить внимание также и на то, что губернии, как первой, так и второй группы, не представляют вполне замкнутых колец: то и другое кольцо размыкалось на севере. Во второй группе нет Новгородской губернии, смежной с Тверской, как в третьей нет Вологодской, смежной с губерниями второй группы — Костромской и Ярославской. Только Псковская губерния, несмотря на свою отдаленность от Москвы, входила в первый пояс, ее окружавший. Это объясняется тем, что Псковская земля с половины XVI века становилась местом напряженной борьбы на северо-западе со Швецией. Оба кольца разгибались на севере потому, что там не от кого было обороняться.
Наконец, профессором был предпочтен более сокращенный текст, который помещен в литографии и в настоящем издании.
[77] Устно:
Итак, что такое эти четыре линии? Эти четыре линии представляют нам степень напряжения боевых сил для защиты границ государства.
[78] Здесь вставлен был вопрос: «Что представляют эти четыре ряда? Они говорят, что сильно защищен был...»
[79] Эти строки вставлены уже в рукописи, в лекции не были произнесены.
[80] Первая фраза лекции вставлена в литографии.
[81] Устно:
...сбор последней был проще, чем сбор первой. Вот почему в круговой поруке за горожан уезда невыгодно было участвовать уездным крестьянам, и они, первоначально соединенные со своими городами в одно тяглое общество, в XVII веке стараются образовать свои особые миры.
[82] B устной лекции в этом месте была вставлена следующая фраза:
Во второй половине XVII века, после издания Уложения, составлен был закон 1657 г., назначавший смертную казнь даже за самовольный переход тяглого посадского человека из своего посада в другой.
[83] Указанные строки добавлены уже для литографии.
[84] Это место в устной лекции было изложено иначе:
...но рядом с ним были два вида личной зависимости, которые не причислялись к холопству: вольное ключничество и долговое закладничество. Свободные лица нанимались к землевладельцам на службу в должности сельских ключников на неопределенный срок, обыкновенно до смерти господина. Этот наем ставил слугу в личную зависимость от господина, но зависимость не холопью: вольные ключники всегда могли прекратить свою службу с соблюдением известных условий. Точно так же закладничество было...
[85] В устной лекции было:
Таким образом, вольное ключничество и долговое закладничество не были крепостными состояниями, видами холопства. До XVI века они и не носили на себе никаких признаков холопьей крепостной зависимости, но с XVI века появляются эти признаки. Вольное ключничество исчезает, заменяясь ключничеством по продаже: вольное лицо продавалось в ключники и служило господину до смерти последнего. Таким образом, ключничество из свободно прекращаемого обязательства превратилось в личную пожизненную крепость, продолжавшуюся до смерти господина. Этот новый вид холопства, как мы уже знаем, и получил название докладного. С другой стороны, с конца XV века является в нашем гражданском праве мысль, что личная временная служба за долг получала характер личной крепости, как скоро слуга временно...
[86] Со слов «только эта служба — личная» следующие строки вставлены уже в рукописи.
[87] Устно первоначально было сказано:
В XVII веке источником кабального холопства, соединенным с погашением долга, стал не самый долг, а просто уговор о службе; долг получает лишь фиктивное значение.
[88] Строки «Согласно... кабальному долгу» и «служилая кабала... продолжалась дольше» вставлены в рукописи.
[89] Это место было значительно иначе передано в первоначальном устном изложении:
Жилую неволю создавали следующие записи: запись с обязательством служить за рост и, по истечении известного срока или бессрочно, уплатив долг, выходить на волю. Далее: заживные записи, которые состояли в обязательстве известное число лет работать на заимодавца, заживая взятый долг — жилую ссуду, которая соединялась со ссудою скотом, семенами и с обязательством работать на господина на его земле; наемные отживные — с обязательством работать известное число лет на хозяина и по истечении срока получить от него условленную плату; записи закладные, состоявшие в том, что либо свободное лицо закладывалось в работу на известное число лет, либо закладывало своего сына, дочь, младших братьев, даже жену; наконец, жилые ученические записи, состоявшие в обязательстве человека, отдавшегося на выучку мастеру, известное число лет работать на него. Все эти виды жилой неволи развивались в XVII веке из основного принципа кабального холопства — вступать в неволю, назначаемую по уговору или условию. Это юридическое расчленение холопства, которое становится заметным с начала XVI века, и оказало могущественное действие на поземельные отношения крестьян к землевладельцам. Под влиянием кабального холопства свободные прежде крестьяне, жившие на владельческих землях, со второй четверти XVII века постепенно вступают в крепостную зависимость от землевладельцев.
[90] Слова «это было совершенно новое состояние... которые не были тяглыми» вставлены уже в рукописи.
[91] До слов «Отсюда возникло...» в устной лекции была фраза, коей заключились чтения по Истории сословий и которая выпущена была в рукописи:
Таково было одно происхождение сословных прав в Московском государстве. Мы увидим, как изменились взаимные отношения чинов под действием этих сословных прав, и потом рассмотрим другой их источник — чиновную честь.
[92] На этом месте окончилось устное изложение курса и все последующее было продиктовано профессором у себя на дому издателю литографированного курса.
[93] В дополнение к X и последующим лекциям, характеризующим сословное устройство общества в Московском государстве XVI и XVII веков, см. исследование В.О. Ключевского «Боярская Дума древней Руси», где подробно обосновываются многие данные, схематически представленные в настоящем курсе.