Гиро П. Частная и общественная жизнь римлян

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава XVI. Христианство

9. Епископ IV века (св. Василий)

Св. Василий (329—379) был епископом в Цезарее Каппадокийской. Его неисчерпаемое милосердие делало просто чудеса, поражая даже самых равнодушных людей. Для своих благотворительных дел он брал средства из двух источников, которых оказывалось достаточно для самых грандиозных предприятий: это были, во-первых, значительные церковные доходы, из которых св. Василий не брал для себя ни одного динария, и, во-вторых, — кошельки его прихожан, к которым он беспрестанно обращался с настойчивостью и красноречивыми воззваниями.

Почти десять проповедей, из сохранившихся среди его сочинений, представляют собой лишь истолкование и развитие следующей основной мысли: богач — служитель Бога, управляющий, которого всеобщий хозяин поставил для того, чтобы он заботился о своих товарищах-рабах. И так как управляющий должен лишь трудиться для хозяина и не имеет права приберегать что-нибудь для себя, то можно сказать, что он украл все то, чего не отдал. «Тот хлеб, — говорит епископ, — которого вы не едите, принадлежит голодным; одежда, которой не носите, принадлежит нагим; золото, которое вы копите, есть достояние нуждающихся».

Скоплявшиеся в руках св. Василия деньги, если только он не тратил их тотчас же на помощь пострадавшим от какого-нибудь бедствия, вскоре появлялись пред глазами всех в виде грандиозного памятника благотворительности. У ворот Цезареи, в местности когда-то пустынной, возник таким образом целый городок, построенный милостыней и заселенный милосердием: здесь был дом для отдохновения путников, убежище для престарелых, госпиталь, богадельня для слабых и увечных. Вокруг всех этих учреждений копошилась целая толпа сторожей, больничных служителей и сиделок, поставщиков и извозчиков, доставлявших все необходимое для жизни: движение, происходившее здесь, напоминало суету большого насе-

580

ленного города. Среди этой оживленной толпы постоянно можно было видеть самого Василия, который за всем наблюдал, со всеми говорил, всех воодушевлял своей преданностью делу. Когда магистраты начали коситься на то, что около них вырос город, который не был им подчинен, епископ говорил им: «Что вам за дело? Поручая вам управление, император не мог желать ничего лучшего, как того, чтобы вы заселили пустынные места и превратили их в города. Если вместо вас это сделал я, то на каком основании вы можете нападать на меня?»

Сделавши обход своего маленького царства, во время которого он не раз собственными руками давал пить усталому путнику или омывал язву больного, не раз наклонялся к изголовью умирающего, чтобы исповедать его, Василий шел в церковь, и тут ежедневно, утром и вечером, он расточал перед самыми мелкими ремесленниками Каппадокии все сокровища своего красноречия, получившего блестящую отделку в Афинах и возбуждавшего такой восторг в риторе Либании. Темы для своих проповедей он выбирал обыкновенно самые простые: чаще всего это было какое-нибудь происшествие дня, известное всем присутствующим. Его красноречие, пользуясь подобной темой, умело производить поразительные эффекты. При этом не запрещалось прерывать речь епископа. Когда слушателям казалось, что что-нибудь опущено или недостаточно разъяснено, они заявляли об этом, и Василий охотно возвращался к указанному вопросу.

Семь или восемь раз в год, в дни, посвященные памяти мучеников, которых особенно чтили в этой местности, великие торжества собирали чуть не все население провинции. Со всех сторон стекался простой народ, священники и даже епископы то к гробницам сорока мучеников, которых Максимин замучил в одну зимнюю ночь, то к ключу, появившемуся на месте казни св. девы Иулитты. Здесь Василий праздновал торжество силы Божьей, проявившееся в человеческой слабости.

Начавшийся в церкви разговор между Василием и его паствой продолжался у дверей храма, на площади народной, в епископском доме, который оставался открытым во все часы дня. Сюда все приходили советоваться с епископом, кто о своих обязанностях, кто о печалях, а кто даже о своих житейских делах.

Эти постоянные сношения поддерживались и на расстоянии путем очень оживленной переписки, которую Василий вел с самыми отдаленными пунктами своей епархии, провинции и даже всей Малой Азии. До нас дошло не менее 350 подлинных писем Василия, трактующих самые разнообразные вопросы. Многие из них посвящены духовному руководству; в других — главное место занимают разные злобы дня, заботы об управлении, душевные излияния. В этих письмах виден человек больше даже, чем епископ, можно даже сказать государственный и, пожалуй, светский человек; в них совершенно естественно

581

звучит властный тон, тон человека, привыкшего заниматься важными делами и жить среди высшего общества. Кому бы ни писал Василий — сенатору, префекту, матроне или знаменитому оратору, — всем он брат во Христе и, кроме того, высший по уму и образованию и, по крайней мере, равный по рождению. Магистраты — его товарищи по школе, пользующиеся милостью императора полководцы — друзья детства. Он по-прежнему является покровителем их семей, духовным наставником и руководителем их жен и дочерей. Если он не окружен ликторами, как они, или не стоит во главе легиона, то лишь потому, что соблазнился иной, высшей славой: это вовсе не значит, что у него не хватило для этого влияния или заслуг.

Магистраты не только знакомы с Василием, но часто обязаны ему своим положением: это он уговорил их принять должность, от которой их удерживали разные соображения и щепетильность, он защищал их от клеветы перед начальством. Василий относится с почтением к гражданской власти, как к Божьему установлению; но он считал себя вправе руководить деятельностью этой власти на основании начал, сообразных с духом Евангелия.

Его переписка с знатными семьями его епархии представляет собой большей частью обмен советами и любезностями. В своих письмах он часто просит денег на церковные нужды, мулов для перевозки, вина для своих рабочих. Но если он встречает противоречие своим законным требованиям, или если кто-нибудь уклоняется с пути, определенного божественными указаниями, тон его писем тотчас же повышается, и его упреки не останавливаются тогда ни перед каким общественным положением. Иногда дело доходит даже до торжественного отлучения, которое ставит ослушника вне религиозной общины и почти вне гражданского общества. Вот в каких выражениях писал он одной богатой матроне, с которой у него возникли пререкания: «Мне нечего говорить о вашей дерзости, и я лучше умолчу о ней: пусть нас рассудит Высший Судья, который наказывает всякую несправедливость. Тщетно богач стал бы раздавать милостыню более обильную, чем песок морской: раз он попирает справедливость, он губит свою душу. Если Бог требует от людей жертв для себя, то, я думаю, не потому, чтобы он нуждался в наших дарах. Подумайте же о последнем дне, а от поучений будьте добры избавить меня, так как я знаю побольше вашего».

Василий с большим интересом относился к молодым людям, к их занятиям, к развитию их умственных и душевных способностей. Небольшой трактат, обращенный специально к цезарейским школьникам, начинается так: «Очень многое, дети мои, заставляет меня сообщить вам то, что я считаю лучшим и самым полезным для вас. Я долго жил и много испытал; житейские треволнения, источник всякого опыта и знания, дали мне достаточное понимание человеческих дел для того, чтобы я мог указать самый надежный


582

путь тем, которые только начинают жизненное поприще. После ваших родителей ближе всего к вам я. Я люблю вас не меньше отцов, да и вы, если не ошибаюсь, находясь около меня, не скучаете по вашим родителям. Каждый день вы занимаетесь со многими учителями; вы находитесь в сношении с лучшими из древних и сообщаетесь с ними при помощи их творений. Но не удивляйтесь, если я вам скажу, что опять-таки возле меня вы можете получить больше всего пользы. Я хочу именно дать вам совет не отдаваться совершенно в руки ваших учителей, как кормчих вашей житейской ладьи; я увещеваю вас принимать из их уст лишь то, что полезно, и отличать то, что следует отбросить».

(De Broglie, l'Eglise et l'Etat romain au IV-e siecle, t. V. pp. 186 et suiv., chez Perrin). Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история