Гиро П. Частная и общественная жизнь римлян

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава X. РЕЛИГИЯ

16. Благочестие во времена Августа

Век Августа был благочестивым веком. Восстанавливая порядок, Август восстановил также и религию. Он навсегда соединил титул императора с титулом верховного понтифика и с управлением делами, относящимися к области религии. Кроме того, он был членом пяти жреческих коллегий. Он восстановил лежащие в развалинах священные здания; возобновил забытые старые праздники и учредил новые; обогатил великолепными подарками сокровищницы богов; увеличил число жриц, усилил их значение и дал им новые привилегии; он открыто высказывал сожаление, что не имел в своей семье девочки подходящего возраста, которую можно было бы посвятить в весталки. Его особа была объявлена священной; имя его упоминалось в гимне салийских жрецов. Дион Кассий в словах, которые он вкладывает в уста Агриппы, обращающегося к Августу, превосходно выразил характер и направление религиозной политики цезарей: «Ты не потерпишь ни безбожия, ни магии», т. е. ни отсутствия религии, ни религии тайной и неподчиненной определенному порядку.

Вергилий восхищается Лукрецием и завидует ему, но он почтительно отказывается подражать дерзости и резкости этого поэта. Гораций не был набожным в юности. В одном своем сочинении, написанном еще до умиротворения римского государства, он выразил,

366

по поводу бывших будто бы знамений богов, неверие, напоминающее Эпикура; впоследствии же он, если и касался религии, то лишь с полным уважением к ней. Даже Овидий советует подчиняться религии: «Хорошо, чтобы были боги, а раз это хорошо, то мы должны их любить и приносить на древние алтари вино и ладан». Вся блестящая поэзия этого времени проникнута религиозным чувством столько же, сколько и монархическим. Тибулл выставляет на вид свое религиозное усердие, как заслугу, дающую ему право на милость богов, его элегии полны молитв, упоминаний о жертвах и об искуплении; то же самое можно сказать и о произведениях Пропорция. Одна из поэм Овидия, Фасты, посвящена верованиям и обрядам римской религии, причем среди его описаний нередко попадаются молитвы. Бблыпая часть сочинений Горация представляет собой религиозные песнопения, настоящие гимны Юпитеру и всем богам, которых он умоляет о благоденствии государства. О чем бы ни заставляла петь поэта его капризная муза, в его произведениях всегда занимают почетное место боги, всегда у него на языке их священные имена, упоминание об алтарях, возлияниях и жертвах. Вергилий по преимуществу поэт благочестия. Его Энеида — священная поэма. Эней постоянно занят поклонением богам и исполнением священных обязанностей, и боги, в свою очередь, никогда не перестают руководить им.

Богатая литература эпохи Августа превосходно изображает настроение тогдашнего общества: оно живет в мире сверхъестественного.

Все были убеждены, что боги проявляют себя в чудесах и знамениях. Рассказывают, что Брут * накануне своей последней борьбы лежал однажды в своей палатке и не спал, как вдруг увидел какую-то фигуру, которая молча стояла у его постели. «Кто ты?» — спросил он и получил ответ: «Я — твой злой гений, и ты меня скоро снова увидишь в Филиппах». Боги проявляли себя в разных милостях, а чаще всего в гневе. Дионисий Галикарнасский ** рассказывает, что когда римские женщины соорудили статую женской Фортуны, то эта статуя в присутствии всех заговорила, чтобы похвалить женщин за их благочестивое усердие. У Тита Ливия целые страницы наполнены описаниями знамений, которые подавали боги; он рассказывает, например, что бык зашел на третий этаж дома, что другой бык явственно произнес: «Берегись, Рим!» Все события этого времени, занесенные на страницы истории, окружены целым рядом знамений, которые будто бы предсказывали эти события. В книгах историков рассказывается о зловещих предзнаменованиях, которые предшествовали смерти Юлия Цезаря; такие же предзнаменования, оказы-

___________

* Брут погиб в битве при Филиппах.

** Дионисий Галикарнасский, греческий историк I в. до н. э., описал «Римские древности» в 20 книгах.

367

вается, были перед смертью Августа и всех деятелей этой эпохи. Знамения были и перед победой при Фарсале * и перед поражением Вара.** Составленные Светонием биографии цезарей переполнены всякого рода чудесами.

В это время процветали всевозможные способы узнавать судьбу. Здесь прежде всего нужно назвать авгуров; затем Сивиллины книги, гаруспиков, которые постигли науку чтения знаков, начертанных во внутренностях животных, и науку о молнии; потом вызывание мертвых и, наконец, астрологию. К этому следует прибавить свободные и неподдающиеся никаким уставам и правилам предсказания людей, одержимых каким-нибудь духом. Август устроил в честь богов чрезвычайные «Большие Игры», потому что какая-то женщина, у которой на руке были начертаны таинственные знаки, стала пророчествовать и грозить Риму гневом богов: император нашел нужным считаться с возбужденным настроением толпы, которое вызвала эта пророчица. Во властвование Калигулы, когда этот император в первый раз производил ауспиции в день нового года, какой-то раб взобрался на священное ложе (pulvinar) Юпитера Капитолийского и стал оттуда произносить разные зловещие предсказания. Затем он убил собаку, которую привел с собой, а потом и сам удавился. Преобладающей страстью этого времени была астрология. Если кто-нибудь был недоволен судьбой и беспокоился, то он обращался к звездам, думая от них получить надежду. Чаще всего к небесным светилам обращались с вопросами о смерти императора или тех, от кого ожидали получить наследство, Август запретил советоваться с астрологами иначе, как при свидетелях, и даже при свидетелях не позволял спрашивать о чьей-нибудь смерти. Говорят, что для ослабления доверия к тайным гороскопам он сам велел составить свой гороскоп и обнародовал его. Один поэт, живший в это время, по имени Манилий, не сомневается, что будущее написано в очертании фигур, которые составляют на небе звезды, и что человек может его прочесть. Человек, говорит он, может ошибаться, но порядок звезд не ошибается и не обманывает. Тиберий очень увлекался астрологией. Говорят, некто Фрасилл предсказал Агриппине, что Нерон сделается императором, и даже сообщил, как он ей отплатит за это. Иногда астрологов изгоняли из Рима, но они всегда возвращались снова.

Посредством мантики люди получали от богов советы и указания. Магия давала им больше: благодаря ей боги оказывали им помощь и непосредственно участвовали в их делах. Увлечение магией началось уже с царствования Августа. О ней упоминают и Вергилий, и Гораций, и элегические поэты. Горациевская Канидия вместе со

___________

* Юлий Цезарь разгромил Помпея в 48 г. до н. э. близ г. Фарсал в Фессалии.

** Публий Вар, главнокомандующий римскими войсками в Германии, в сентябре 9 г. н. э. погиб в битве в Тевтобургском лесу.

368

своими подругами, Саганой и Вейей, для того чтобы приготовить любовный напиток, морят голодной смертью ребенка. Они зарывают его в землю по шею и ставят вокруг него кушанья, которых он не может достать; кушанья эти постоянно переменяются, разжигая аппетит, для того чтобы ребенок умирал от желания. Поэт заставляет нас присутствовать при этой ужасной сцене и слышать последние слова ребенка, который посылает перед смертью ужасные проклятия своим мучительницам. Канидия умеет также оживлять восковые фигуры, снимать луну с неба и воскрешать мертвых, которые дотла сгорели на погребальном костре.

Скептическое отношение к аду и загробной жизни очень мало было распространено среди римлян того времени. Напротив, священный ужас, обыкновенно наполнявший их сердца, удваивался при мысли о том свете. Они были уверены, что именно после смерти человека ярость богов становится особенно страшной. Один стоик говорит, что с людьми надо обращаться, как с детьми, что они хорошо ведут себя только тогда, когда их пугают именами Ламии, Горгоны, Эфиальта (Альфито?) и Мормолики, а также старинными лешими и букой. Их можно уберечь от зла только страхом божественного наказания, угрозами и ужасом, которые внушаются им посредством видений и картин или же рассказов о случаях, будто бы действительно происшедших с тем-то и тем-то. Отсюда мучения, кратко описанные Вергилием и подробно изображенные в Ибисе Овидия [1].

Вера в ад стояла в связи с верой в манов. В виде манов люди переживают, так сказать, сами себя, и иногда в этой новой подземной жизни продолжают заниматься делами земной. Маны обиженного преследуют обидчика до тех пор, пока не получат удовлетворения. Тит Ливии так заканчивает историю децемвиров: «Маны Виргинии, более счастливой после смерти, чем при жизни, переходили из дома в дом, чтобы совершить дело мести, не оставляя в покое ни одного из виновников, и только после этого они, наконец, успокоились». Нечего и говорить о вере в выходцев с того света, которые появляются чаще всего во сне, обыкновенно с требованием погребения. В источниках начала империи упоминаются также оборотни и вампиры, которые сосут кровь и пожирают внутренности у детей, лежащих в колыбели.

Набожность века Августа выражалась не только в верованиях, но и во внешней обрядности. Древний Рим уже был священным городом. «Наш город, — говорит одно лицо у Тита Ливия, — сооружен на основании ауспиций и небесных знамений; в нем нет места, которое не было бы священным, и где не обитало бы божество. Торжественные жертвоприношения приурочены здесь к различным
___________

[1] Ibis — памфлет против одного личного врага, написанный Овидием, когда он жил в изгнании. — Ред.

369

местностям и дням». В Риме было около тысячи святилищ богов ларов, в связи с культом которых было и поклонение гению импе- ратора. Весталки беспрестанно возносили молитвы о благе и спасении города и, кроме того, особые молитвы по поводу той или другой определенной опасности. Религиозными церемониями сопровождались все важнейшие моменты общественной жизни. Магистрат, созывавший народное собрание, молился богам, прежде чем обратиться к народу с речью. В сенате перед началом заседания приносился в жертву ладан. В начале войны или после поражения богам давался обет соорудить храм или устроить чрезвычайный праздник, конечно, только в случае успеха. Во время повальных болезней богам устраивались пиршества в храмах и их изображения возлежали за столами. В случае засухи женщины — босые, с распущенными волосами — отправлялись в храм Юпитера, чтобы вымолить у богов воды. Когда новый консул вступал в должность, он прежде всего с большой торжественностью совершал жертвоприношение в Капитолии. Так же поступал и триумфатор; прибыв к храму, он выходил из колесницы и на коленях вползал по ступенькам храма.

Государственная религия, величественная уже вследствие величия самого Рима, не пренебрегала тем не менее самыми незначительными мелочами и была весьма скрупулезной. Само это выражение происходит от латинского слова scrupulum, которое собственно значило «маленький камешек», а потом в переносном смысле стало употребляться и как религиозный термин; при этом оно сначала применялось к мелочным подробностям обряда, как это видно из следующих слов Валерия:* «Неудивительно, что боги постоянно милостиво заботятся об увеличении и сохранении государства, которое с такой тщательностью и добросовестностью относится к самым мелочным scrupula религии; так как нужно признаться, что наша религия никогда не переставала настаивать на самом точном исполнении обрядов». Тит Ливий говорит: «Все это мелочи, но наши отцы именно потому, что не пренебрегали этими мелочами, сделали Рим великим».

Если мы обратимся к частной жизни, то увидим, что и здесь религия выступает в эту эпоху более чем когда-либо на первый план: и в радостях, и в горестях, и во всех делах и занятиях людей. У брака свои особые божества-покровители. Смерть дает повод для целого ряда обрядов, каковы: похороны, годовщина смерти, поминовение умерших близких и любимых людей, поминовение всех покойников.

Овидий рассказывает о святилище, которое овдовевшая Дидона соорудила в честь своего мужа Сихея; а в своих Фастах он описывает Feralia, соответствующие нашей радунице. Они праздновались у римлян в конце февраля, т. е. в конце их года (который начинался


___________

* Валерий Максим (1-я пол. I в. н. э.), римский писатель; до нашего времени дошло его сочинение «Достопримечательные деяния и высказывания».

370

1 марта). У Овидия же мы встречаем описание празднования дня рождения. Находясь в изгнании, он пишет в самый день своего рождения, что не имеет мужества праздновать его, одеться в белое, возжечь огонь на алтаре, увитом цветами, воскурить на нем ладан и с молитвами принести в жертву священные пироги. Иногда, сооружая статую или святилище в честь какого-нибудь бога, учреждали при них нечто вроде постоянной службы, которую в определенные часы пел особый хор. Боги во всем имели свою долю: в важных случаях — торжественные жертвоприношения и хоры, в менее значительных — по крайней мере возлияние и ладан. Жертвы приносились перед отплытием в море, причем внутренности жертвенных животных бросались в морские волны. У каждого корабля был свой особый патрон из числа богов. Приставая к берегу, молились особым божествам данной местности. Богам приносились благодарственные жертвы по поводу возвращения друга; можно, пожалуй, сказать, что это был пир, данный в честь возвратившегося, но ведь всякий торжественный пир был священным, и боги в нем участвовали.

Все моменты сельскохозяйственных работ отмечены жертвоприношениями. «Прежде всего, — говорит Вергилий в своей поэме, — воздай поклонение богам и принеси жертву Церере». И он описывает торжественные обряды, которыми сопровождался переход от зимы к весне. Процессии по полям являются началом наших молебствий (rogations). Были праздники в честь бога Термина, праздники в честь Pales [1] в конце апреля, праздник богини печи и много других, «во время которых отдыхал и крестьянин и даже его бык». Богу посвящалось какое-нибудь дерево, и ежегодно под этим деревом совершались жертвоприношения. Жертвы приносились также на берегу священных источников. Повсюду были священные камни и стволы деревьев, которые украшались цветами. Я приведу молитву к Pales, которую Овидий поместил в своей поэме «Фасты»: «Окажи покровительство стаду и его пастырям. Если я когда-нибудь лег под священным деревом или пас под ним свой скот; если мои бараны, по неосторожности, поели траву на могилах; если я вошел в заповедную рощу, и мои взоры обратили там в бегство нимф или бога с козлиными ногами; если мой кривой нож срезал ветви тенистого дерева, чтобы доставить свежие листья больной овечке, — прости мой грех; пусть мне простится также и то, что я во время града укрыл свои стада под кровлей сельского святилища; и вы простите, нимфы, если я осквернил ваши священные воды, и если мое стадо своими

___________

[1] Terminus — бог межи и пограничного камня; ему посвящен был особый праздник (Terminalia), происходивший 23 февраля. Pales—древнее божество; с его именем связано название Палатинского холма, на котором пастухи основали город Рим; Palilia, происходившие за 11 дней до майских календ, были праздником римских пастухов и в то же время праздником основания Рима. — Ред.

371

ногами замутило их чистоту. Богиня, склони на нашу сторону божества источников и колодцев и те божества, которыми наполнены леса». В этой молитве сквозь дымку несколько изысканной поэтической фантазии виднеется набожность простодушного поселянина, который наивно представлял себе везде и всюду сверхъестественные существа.

Частные лица давали обеты по поводу всяких случайностей жизни. Если лихорадка более четырех месяцев держала ребенка в постели, мать давала обет, что когда он выздоровеет, она погрузит его совсем нагого в Тибр. Пожертвование в храме разных вещей по обету было чрезвычайно распространено; часто такими вещами сплошь были покрыты стены храма. Нередко богам по обету посвящали и детей. Одна маленькая девочка спаслась от смерти чудом и была посвящена Диане: в честь этой богини девочка обречена на вечное девство.

То, что не стоило обета, вызывало по крайней мере искупительную жертву. Такой жертвой римлянин отвечал на все, что могло ему показаться угрозой божества, как, например, дурное предзнаменование или зловещий сон. А что не было предзнаменованием? Если человек, выходя из дому, слышит крик или зовущий его голос — это предзнаменование. Какая-нибудь случайность или неосторожность могла быть тоже предзнаменованием. Войти, напр., левой ногой в храм было настоящим несчастьем. Дурной знак представлял собой крик птицы, называвшейся раrrа, встреча с волчицей или с лисицей-самкой или со змеей, которая переползает дорогу. Наоборот, если лампа брызнет — это хороший знак. Но больше всего беспокойства доставляли сны. Если во сне являлся любимый человек в таком виде, который возбуждал сострадание, спящий вскакивал с постели и спешил помолиться божествам ночных видений. Если приснятся покойные родители, то по пробуждении необходимо как можно скорей подбросить топлива на очаг и принести в жертву ларам ладан и священную муку. По поводу снов ставились статуи, святилища и совершались разные дела благочестия.

Благочестивая бабушка не преминет взять своего новорожденного внука из колыбели, чтобы средним пальцем помазать ему лоб и губы слюной: это предохраняло от дурного глаза. Если кто-нибудь был болен, то комнату его трижды очищали серой, сопровождая эту церемонию заговором; или же, одевшись в холщовое платье без пояса, произносили девять заговоров, обращенных к Гекате, богине перекрестков.

Больше всего нуждались в искупительной жертве оскорбления самих богов. Если кто-нибудь произнес богохульство, или предстал перед богами не очистившись, или похитил цветы с алтаря, или обнаружил тайну мистерий, то он должен был пасть ниц перед входом в храм, облобызать его порог, на коленях вползти по ступенькам и даже биться головой о священные двери.

372

Особую науку составляло колдовство: при его помощи можно было наслать болезнь на человека, сделать так, что у женщины выпадут волосы. Не менее страшна была сила проклятий. В одной поэме Овидия мы находим подробное описание того, как совершалось проклятие врага: «Кто бы вы ни были, присутствующие при том, как я совершаю свою месть, произносите, слова скорби, покажите проклятому лицо, омоченное слезами. Подойдите к нему левой ногой со зловещими предзнаменованиями; покройтесь перед ним черной одеждой. А ты, чего ты ждешь и медлишь надеть на свое чело погребальную повязку? Вот, вот алтарь, воздвигнутый для твоей смерти. Все готово для торжественных похорон; пора произнести человеку убийственные проклятия; подставь под нож свою шею, ненавистная жертва. Пусть солнце и лучи Феба не светят тебе, пусть все звезды сразу померкнут для твоих глаз! Пусть огонь и даже воздух откажутся служить тебе; пусть ни на земле, ни на море тебе не будет пути. Ты будешь скитаться жалким изгнанником и переходить от двери к двери, трепетным голосом выпрашивать кусок хлеба!..» И дальше в том же роде на протяжении более чем пятисот стихов.

Можно было наслать на человека смерть, вырезав на свинцовой пластинке его имя вместе с разными угрожающими проклятиями. Тацит расcказывает, что враги Германика среди других козней прибегали также и к заговорам, имеющим силу наслать смерть на человека. Случалось, что покойник посредством такого рода проклятия, помещенного на его могиле по его предсмертному распоряжению или от его имени, призывал на голову тех, от кого он потерпел, мщение подземных богов. Так, одна афинская надпись заключает в себе следующие слова: «К этому свинцу я привязываю Сатира, Суния, Демитрия и других врагов, которые у меня могут быть; всех их я передаю тебе, бог-покровитель. Я вверяю тебе на сохранение их и то зло, которое они мне сделали. Гермес-держатель, удержи твердо имена этих людей. Гермес и Земля, я вас умоляю не забыть этих жалоб и наказать тех, кого я обвиняю».

(Е. Наvet, Le Christianisme et ses origlnes, tome II, chap XII, chez CaImann-Levy). Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история