Блок М. Короли-чудотворцы. Очерк представлений о сверхъестественном характере королевской власти

ОГЛАВЛЕНИЕ

Книга вторая. Величие и превратности чудотворной королевской власти

Глава вторая. Второе чудо, прославившее английских королей: целительные кольца

§ 3. Магическое происхождение обряда с кольцами

В античности кольца неизменно считались одним из главным инструментов магии, в особенности магии врачебной .

Ситуация не изменилась и в Средние века. Даже самые безобидные колечки все-таки наводили на мысль о колдовстве; перстни Жанны д'Арк привлекли живейшее внимание судей, и бедная девушка вынуждена была, впрочем без большого успеха, заверять своих гонителей в том, что она никогда не пользовалась своими кольцами для лечения кого бы то ни было . Талисманы эти, распространенные почти повсеместно, использовались для облегчения болей самого разного рода, однако преимущественно, насколько можно судить, мышечных болей и эпилепсии; эта последняя болезнь, резкие проявления которой вполне способны вызвать суеверный ужас, считалась обычно недугом дьявольским ; понятно, что и лечить ее следовало в первую очередь средствами сверхъестественными. Разумеется, для подобных целей подходили далеко не любые кольца; здесь требовались кольца специальные, освященные особым, религиозным или магическим образом и обретшие благодаря такому освящению исключительную силу: anuli vertuosi, как называли их ученые. Против подагры, советует немецкий сборник XV века, действуйте вот как: просите милостыню, именем мученичества Господа нашего Иисуса Христа и его святой крови, до тех пор, пока не соберете 32 пфеннига; разделите их на две части: из первых шестнадцати прикажите кузнецу выковать вам кольцо, а вторыми шестнадцатью заплатите ему за работу; кольцо следует носить постоянно и пять раз в день читать Pater и Ave в память мученичества и святой крови Господа нашего Иисуса Христа . В других случаях предписания обретают мрачный, похоронный колорит: больным советуют изготовлять кольца из металлов, снятых со старых гробов, или из гвоздя, на котором повесился самоубий ца . В графстве Берк около 1800 г. люди опытные предлагали способ более невинный, но более сложный: чтобы выковать кольцо, властное над судорогами, следует, утверждали они, собрать с пяти холостяков по одной шестипенсовой монете, причем дарители не должны знать, на что пойдут их дары; еще один холостяк должен отнести собранные таким образом монеты к кузнецу, который также должен быть неженатым... Подобные примеры легко умножить. Кольца, освященные королями, представляли собою всего лишь частный случай этого общего средства.

Рассмотрим теперь более подробно королевский обряд с кольцами. Начнем со времени его проведения. Оно было определено строжайшим образом. Король клал золотые и серебряные монеты на алтарь всего один раз в год, в Великую Пятницу, после поклонения кресту, иными словами, обряд совершался в строго определенный день, после торжественной це ремонии, проводимой в память о величайшей жертве, принесенной Искупителем. Случайность? Вовсе нет. Воспоминание о Страстях Господних присутствует как некий лейтмотив в рецептах многочисленных средств, призванных избавить от болей или от эпилепсии, и, в частности, в руководстве по изготовлению целительных колец. В начале XV столетия святой Бернардин Сиенский, проповедуя в Италии против народных суеверий, осуждал тех, кто, «дабы от судорог излечиться, носит кольца, выкованные под чтение рассказа о Страстях Господних» . В самой Англии примерно в это же самое время один медицинский трактат дает следующий совет: «От судорог: ступайте в Великую Пятницу в пять приходских церквей и возьмите в каждой первый пенни, который будет пожертвован во время поклонения кресту; соберите их все вместе, встаньте перед крестом и пять раз прочтите Pater в честь пяти ран Христа, и носите монеты с собою пять дней подряд, каждый день читая ту же молитву тем же образом; а затем сделайте из этих монет, без примеси какого бы то ни было другого металла, кольцо; велите написать на внутренней стороне: Jasper, Bastasar, Attrapa, а на внешней стороне: Ihc. Nazarenus; заберите кольцо у ювелира в пятницу, предварительно пять раз произнеся Pater, а затем носите его, не снимая» .

Подробное рассмотрение этого рецепта потребовало бы слишком много времени, ведь это настоящее попурри из магических представлений самого разного происхождения: имена трех волхвов – которых охотно молили об излечении от эпилепсии, – фигурируют в нем рядом с именем Господним; точнее, впрочем, было бы говорить о двух волхвах, ибо имя третьего, Мельхиор, заменено в рецепте таинственным именем Attrapa, напоминающим того Абраксаса (Abraxas), которого так высоко ценят адепты герметического знания. На первый же план снова выходят Страсти Господни. Цифра пять, которая так часто повторяется в этом рецепте и с которой мы уже встречались в рецепте из немецкого сборника, символизирует пять ран Спасителя ; что же касается желания поместить себя под покровительство креста, то оно становится особенно понятным при сопоставлении с датами, предусмотренными для главной и дополнительной процедур: Великой Пятницы и еще одной пятницы. Точно так же обстояло дело и во Франции. Один кюре из края Бос, Жан-Батист Тьер, рассказал в сочинении, датированном 1679 годом, о том, как лечили эпилепсию в его время; скоро мы приведем его свидетельство во всех подробностях, пока же отметим только день и время дня, избранные для исполнения этих, как называет их Тьер, «церемоний»: Великая Пятница, момент, наступающий следом за поклонением кресту . Не вследствие ли представлений такого рода король Карл V носил по пятницам – и только по пятницам – специальное кольцо с двумя выгравированными на нем черными крестиками и камеей, изображающей сцену Распятия? Сомневаться в этом не приходится: адепты магической медицины, отчасти святотатственным образом сближая страдания, вызываемые «судорогами», с муками Распятого, считали, что религиозные годовщины и молитвы, напоминающие о муках Христа, могут сообщать кольцам способность ис целять мышечные боли . Чудесные кольца, cramp-rings, были обязаны своей мощью прежде всего самому дню, избранному для освящения металла, из которого они выкованы, а также чудесной силе, исходящей от креста, которому короли, прежде чем направиться к алтарю, поклонялись, простершись ниц.

Однако сущность обряда заключалась вовсе не в том. Центральным было действие в определенном смысле юридическое: принесение в дар золотых и серебряных монет и их выкуп за эквивалентную сумму. Впрочем, и этот момент отнюдь не был чем-то исключительным. В ту пору, как и по сей день, среди людей суеверных распространено было мнение, согласно которому монеты, принесенные в дар церкви, как нельзя лучше подходят для изготовления целительных колец. Выше мы уже видели проявление этой идеи в английском трактате XIV века. До сих пор, говорят, в английских деревнях крестьяне очень дорожат пенсами и шиллингами, раздобытыми в церкви во время сбора пожертвований, после причащения; они выплавляют из этих монет кольца против эпилепсии и против ревматизма . В подобных случаях, правда, дело обходится без выкупа, но в других случаях, как и в королевской це ремонии Великой Пятницы, выкуп играет столь же важную роль, что и пожертвования.

Начнем с французского магического обычая, засвидетельствованного в XVII веке. Предоставляю слово Жану-Батисту Тьеру: «Те, кто утверждают, будто ведут свой род от святого Мартина, уверены, что могут излечивать от падучей (то есть эпилепсии) после того, как выполнят следующие церемонии. В Великую Пятницу один из таких врачевателей берет больного, ведет его в церковь, где совершается поклонение кресту, целует крест до священников и других духовных особ и бросает одно су на блюдо для пожертвований, больной же целует крест после врачевателя, забирает себе ту монетку, которую врачеватель положил на блюдо, а на ее место кладет две монетки по одному су, а потом, выйдя из церкви, проделывает в монетке, которую забрал себе, дырку и носит эту монетку на шее» .

Перейдем теперь к немецкоязычным странам. Рукопись XV века, хранившаяся некогда в библиотеке Санкт-Галленского аббатства, содержит следующее предписание относительно того, как лечить эпилепсию. Все должно происходить в рождественскую ночь. Известно, что в эту ночь служат три мессы подряд. В начале первой больной кладет на блюдо для пожертвований три – в честь Святой Троицы – серебряные монеты; священник берет их и кладет на плат, покрывающий алтарь, или под него, так чтобы крестные знамения, предписанные каноном, совершались над ними. По окончании первой мессы наш больной выкупает свои три монеты за шесть денье. Начинается вторая служба; он снова расстается с тремя монетами. Служба заканчивается, больной снова выкупает монеты, на сей раз за двенадцать денье. То же и во время третьей службы, однако на этот раз больной отдает за монеты двадцать четыре денье. Теперь остается лишь выковать из металла, освященного таким тройным даром, кольцо, которое, если бывший эпилептик никогда не будет снимать его с пальца, защитит его от болезни .

Французский рецепт, санкт-галленский рецепт, английский королевский обряд: сравнив их, мы обнаружим не только сходства, но и некоторые различия. Во Франции монетку носят на шее, в других местах переплавляют и превращают в кольцо. В Санкт-Галлене операция производится не в Великую Пятницу, а под Рождество. В Санкт-Галлене выкуп совершается трижды, причем сумма его увеличивается в три раза; во Франции монету выкупают всего один раз, но зато платят за нее в два раза дороже; при английском дворе выкуп также производится всего один раз, причем сумма его равняется сумме пожертвования... Эти различия достойны внимания, так как они убедительно доказывают, что три процедуры возникли независимо одна от другой; впрочем, сами по себе различия эти довольно незначительны. Вне всякого сомнения, мы имеем дело с тремя различными применениями в разных местах и в разное время одной и той же фундаментальной идеи. Обнаружить эту идею-прародительницу нетрудно. Цель описанных нами процедур состоит в освящении металла, из которого будет изготовлен целительный талисман. Для этого можно было бы просто положить монеты на алтарь; однако этого банального действия показалось недостаточно: потребовалось нечто более существенное. Тогда монеты начали приносить в дар алтарю. На некоторое – пусть очень короткое – время они становятся собственностью церкви, а если церемония происходит в Великую Пятницу, – собственностью того креста, который воздвигнут для поклонения позади подноса для приношений. Однако уступка монет может быть лишь фиктивной, ведь после того, как они сделаются пригодны для того благодетельного использования, к которому их предназначают, их приходится забрать назад. Тем не менее, для того чтобы дар выглядел серьезно (ибо без этого он не окажет нужного воздействия), необходимо, забирая его назад, заплатить, как заплатили бы мы за покупку какой-либо вещи ее законному владельцу. Тогда золото или серебро, которые в течение нескольких мгновений, в соответствии со всеми юридическими нормами, находились в собственности церкви или Креста, в полной мере переймут их чудодейственную сакральную мощь.

Теперь становится понятно: в освящении целительных колец короли – по крайней мере до тех пор, пока церемония проходила так, как я только что описал, – играли лишь самую второстепенную роль. Их действия – принесение в дар и последующий выкуп – приводили к освящению монет, однако драгоценные металлы исполнялись сверхъестественных свойств не вследствие прикосновения королевской руки, а после кратковременного пребывания монет на алтаре в ходе службы, которая считалась особенно благоприятной для облегчения физических страданий. В конечном счете церемония, которая в пятницу на Страстной неделе так часто разыгрывалась в замках Плантагенетов, представляла собою не что иное, как самую банальную магическую процедуру, причем на континенте точно такие же процедуры исполняли зачастую особы, в чьих жилах текла отнюдь не королевская кровь. Тем не менее процедура эта, в других местах вполне заурядная, обрела в Англии статус сугубо королевский. Каким же образом это произошло? Для истории cramp-rings этот вопрос имеет первостепенное значение. Теперь мы как раз и займемся его разрешением. По ходу дела мы увидим, что обряд XIV века, описанный в начале этой главы, представлял собою лишь один из этапов весьма длительной эволюции.

О магической и врачебной мощи колец, кроме сочинений Кунца и Джонса, указанных в Библиографии (раздел V), см.: Archaeological Journal. 1846. Т . III. P. 357; 1847. Т . IV. Р . 78; Notes and Queries. 4th series. 1870. Т . VI. P. 394; 8th series. 1896. Т . IX. P. 357; 1896. Т . X. Р . 10; Pettigrew. On superstitions connected with the history and practice of medicine. P. 61; Geissler 0. Religion und Aberglaube in den mittelenglischen Versromanzen. S. 67 folg.

Proces de condamnadon. Ed. P. Champion. 1920. Т . I. P. 25 ( допрос 1 марта ): «Item dicit quod nunquam sanavit quamcumque personam de aliqu anulorum suorum».

Hollen G. Preceptorium diuine legis. Nuremberg, 1497. P. 25 v° ( по поводу исцеления эпилепсии ): «Hoc genus demoniorum non ejicitur nisi injejunio et oradone» ( сей род демонов изгоняется лишь постом и молитвой . – лат .); FranzAd. Die kirchlichen Benedikdonem. T. II. P. 501, 503. Ср . английскую молитву , приведенную ниже , на с . 278 – 279.

Germania. 1879. P. 74; ср .: Franz Ad. Die kirchlichen Benedikdonen. T. II. P. 507.

О гвоздях или металлических украшениях с гробов см .: Black W. G. Folk-Medicine (Publications of the Folk-Lore Society. XII). London , 1883. P. n5; Atkinson J. C. Cleveland Glossary. 1878 ( цит . по : Murray . A new English Dictionary, статья «Cramp-ring»); Wuttke A. Der deutsche Volksaberglaube. 2 е ed. 1869. S. 334. О гвозде, на котором повесился самоубийца, см.: Grimm. Deutsche Mythologie. 4 е ed. В . II. S. 978.

Brand J. Popular antiquities. Ed. 1870. Т. III. P. 254 ff. (первое издание вышло в 1777 г .; последующие были дополнены по рукописям автора, умершего в 1806 г .). О другом схожем обычае см.: Black. Loc. cit. Г- 174 – 175 (графство Нортгемптон). Вот еще один рецепт, который любезно сообщил мне г-н Дж. Герберт из Британского музея; следует отметить, что сбор денег производится перед входом в церковь, почти как при изготовлении тех sacrament-rings, о которых говорится ниже, на с. 263; предоставляю слово моему любезному корреспонденту: «С 1881 г . и до своей смерти в 1885 г . мой отец был священником в деревеньке Нортлью в Девоншире, расположенной примерно девятью милями западнее Оукхэмптона. В это время (я думаю, в 1884 г .) моя мать описала мне в письме эпизод, случившийся в предыдущее воскресенье. В конце утренней службы у дверей церкви стояла девушка; она собрала 29 пенсов, по пенсу с каждого из 29 юношей, и эти 29 пенсов отдала тридцатому юноше в обмен на полукрону, а полукрону снесла к местной "Белой ведьме" (жене крестьянина, державшей в деревне маленькую лавочку), чтобы та сделала из нее серебряное кольцо, которое девушка могла бы использовать для исцеления от эпилептических припадков».

S. Bemardi Senesis... Opera. Fol. Venise, 1745. Т . I. P. 42 a , Quadragesimale de religione Christiana: «Contra malum gramphii portant annulos fusos dum legitur Passio Christi, dies et horas contra Apostolum observantes».

Brit. Mus. Arundel. Ms. 276. Fol. 23 v°; приведено впервые, но с неточностями, постоянно повторяемыми впоследствии, в изд.: Stevenson. On cramp-rings. P. 49 (The Gentleman's Magazine Library. P. 41): «For the Crampe... Tak and ger gedir on Gude Friday, at fyfe parish kirkes, fife of the first penyes that is offerd at the crose, of ilk a kirk the first penye; than tak tham al and ga befor the crosse and say v. pater noster in the worschip of fife wondes, and barre thaim on the. v. dais, and say ilk a day als mek i on the same wyse; and than gar mak a ryng ther of withowten alay of other metel, and writ within Jasper, Bastasar, Attrapa, and writ withouten Ihc Nazarenus; and sithen tak it fra the goldsmyth apon a Fridai, and say v. pater noster als thou did be fore and vse it alway afdrward». Возможностью привести здесь вариант более точный, чем те, что были опубликованы прежде, я обязан любезности г-на Дж. Герберта из Британского Музея, который по моей просьбе сличил интересующий меня отрывок с рукописью.

См. о волхвах: Jones. Finger-ring lore. P. 137, а особенно р. 147 ffl; о пяти ранах см.: Ibid. P. 137 (надпись на кольце, найденном в Ковентри-Парк).

См. ниже, с. 264.

Labarte J. Inventaire du mobilier de Charles V roi de France (Doc. ined.). In-4 0 . 1879. № 524.

Сходным образом считалось.что слова, заимствованные из Страстных Евангелий, помогают переносить боли при пытках; см.: Le Blant E. De 1'ancienne croyance a des moyens secrets de defier la torture // Mem. Acad. Inscriptions. T. XXXIV, 1. P. 292. Во Фландрии в начале XVII века дети, рожденные в Великую Пятницу, считались врожденными врачевателями (Delrio. Disquisitionum magicarum. I. Cap. III. Qu. IV. P. 57); во Франции в XVII веке всякий седьмой ребенок мужского пола в семье считался искусным целителем золотухи, причем особенно удачно все они пользовали больных по пятницам (см. ниже, примеч. 630); то же самое верование и по сей день живо в Ирландии (Dublin University Magazine. 1879. Р. 218).

Кольца эти известны под названием sacrament-rings. См. о них: Black. Folk-medicine. P. 174 (корнуэльский обычай, согласно которому серебряную монету из числа пожертвованных на нужды церкви следует сначала выкупить за 30 пенсов, собранных в виде подаяния у дверей церкви – причем нищенствовать следует молча; просить вслух запрещено, – а затем выкупленную монету подвергают дополнительному освящающему обряду: больной должен трижды обнести ее вокруг алтаря); р. 175; Notes and Queries. 2 nd series. T. I. P. 331; Thompson C. J. S. Royal cramp and other medycinable rings. P. 10.

Traite des Superstitions. P. 439; ср . 4- е изд . под назв .: Traite des superstitions qui regardent les sacrements. 1777. Т. I. P. 448.

Описание рукописи из городской библиотеки Санкт-Галлена (932. Р . 553) см . в изд .: FranzAd. Die kirchlichen Benediktionem. В . II. S. 502.